Читать онлайн «Таинственный сад», Фрэнсис Элиза Бёрнетт – ЛитРес

© Ионайтис О. Р., ил., 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

* * *

Глава I

Когда Мери Леннокс прислали жить к дяде, в Миссельтуэйт-Мэнор, все говорили, что она самый неприятный ребенок, какого им когда-либо приходилось видеть. Это была правда.

У нее было маленькое худое лицо и маленькое худое тело. Волосы у нее были белокурые, жидкие, а лицо, с вечно кислым выражением, желтое, потому что она родилась в Индии и вечно хворала то тем, то другим.

Отец ее состоял на службе у английского правительства, всегда бывал очень занят и тоже часто хворал, а мать ее была красавица, которая любила только бывать в гостях и веселиться в кругу веселых людей. Ей вовсе не нужен был ребенок, и, когда родилась Мери, она поручила уход за нею туземной служанке, или айэ, которой дали понять, что если она желает угодить мем-саиб^[1], то ребенок не должен попадаться ей на глаза.

Мери не помнила, чтобы когда-либо видела близко что-нибудь, кроме смуглого лица своей айэ или других туземных слуг; а так как все они всегда повиновались ей и позволяли ей делать все по-своему, потому что мем-саиб могла рассердиться, если бы ее обеспокоил крик ребенка, то шести лет от роду Мери была величайшей эгоисткой и тиранкой.

Молодая гувернантка-англичанка, которую взяли, чтобы научить Мери читать и писать, так невзлюбила ее, что через три месяца отказалась от места, а когда являлись другие гувернантки, то они уходили через еще более короткое время, чем первая. И если бы Мери самой не захотелось выучиться читать и писать, то она никогда не имела бы возможности научиться даже азбуке.

В одно страшно жаркое утро – ей тогда было уже около девяти лет – она проснулась особенно злая и разозлилась еще больше, когда увидела, что служанка, стоявшая возле ее постели, была не ее айэ.

– Зачем ты пришла? – сказала она чужой женщине. – Я не позволю тебе остаться тут. Пришли мне мою айэ!

У женщины был испуганный вид, и она пробормотала, что айэ не может прийти, а когда Мери в неистовстве стала бить и толкать ее, она только испугалась еще больше и повторила, что айэ невозможно прийти к мисси саиб.

В это утро в самом воздухе точно носилось что-то таинственное. Ничего не делали обычным порядком, и некоторых из туземных слуг вовсе не было видно, а те, которых Мери видела, двигались торопливо или украдкой, с бледно-серыми испуганными лицами. Но ей никто ничего не говорил, и ее айэ все не являлась.

Утро проходило; скоро она осталась совсем одна, наконец вышла в сад и стала играть тоже одна под деревом, около веранды. Она делала вид, что устраивает цветочную клумбу, и втыкала большие ярко-алые цветы в маленькие кучки земли, все больше и больше раздражаясь и бормоча себе под нос все то, что собиралась сказать саиди, все те бранные слова, которыми собиралась обозвать ее, когда она вернется.

– Свинья! Свинья! Свиное отродье! – говорила она, потому что назвать туземца свиньей – это самое худшее оскорбление.

Она скрежетала зубами, повторяя эту фразу, когда услышала, что на веранду вышла ее мать еще с кем-то. Это был белокурый молодой человек, и оба они стояли и говорили какими-то странными тихими голосами.

Мери знала белокурого молодого человека, похожего на мальчика; она слышала, что он был очень молодой офицер, который недавно приехал из Англии.

Девочка глядела на них обоих, но более пристально глядела на свою мать.

Она всегда это делала, когда только представлялся случай видеть ее, потому что мем-саиб – Мери часто звала ее именно так, а не иначе, – была такая высокая, стройная, красивая дама и носила прелестные наряды. У нее были волосы, как волнистый шелк, красивый маленький нос, презрительно вздернутый, и большие смеющиеся глаза. Одежда ее всегда была легкая и развевающаяся и, как выражалась Мери, «полна кружев».

В это утро на ней было больше кружев, чем всегда, но глаза ее не смеялись; они были такие большие и испуганные и умоляюще глядели в лицо молодого белокурого офицера.

– Неужели дело так плохо? Неужели? – услышала Мери ее вопрос.

– Ужасно! – дрожащим голосом ответил молодой человек. – Ужасно, миссис Леннокс! Вы должны были уехать в горы две недели тому назад.

Мем-саиб стала ломать руки.

– О, я знаю, что должна была сделать это! – воскликнула она. – Я осталась только для того, чтобы пойти на этот глупый званый обед! Как я была глупа!

В эту минуту из помещения слуг раздался такой громкий вопль, что она ухватилась за руку молодого человека, а Мери задрожала с головы до ног. Вопль становился все более диким.

– Что это? Что это? – прошептала миссис Леннокс.

– Кто-то умер, – ответил молодой офицер. – Вы не говорили, что болезнь появилась среди ваших слуг!

– Я не знала! – воскликнула мем-саиб. – О, пойдемте со мной, пойдемте со мной!

Она повернулась и убежала в дом.

После этого наступило нечто ужасающее, и Мери стало ясно, почему это утро было такое таинственное.

Появилась холера в самой тяжелой форме, и люди умирали, как мухи. Айэ заболела ночью, и слуги вопили в своих хижинах, потому что она только что умерла. Ночью умерли еще трое слуг, а остальные в ужасе бежали. Всюду царила паника, и во всех бунгало были умирающие.

На следующий день, во время тревоги и смятения, Мери спряталась в детской, и все забыли о ней. Никто не думал о ней, никому она не была нужна, и вокруг происходило нечто странное, о чем она не имела понятия.

Часы проходили, и Мери попеременно то спала, то плакала. Она знала только, что люди хворали, и слышала таинственные и пугавшие ее звуки.

Раз она прокралась в столовую, которая оказалась пустой, хотя на столе стоял недоконченный обед; стулья и тарелки имели такой вид, как будто их поспешно отодвинули в сторону, когда люди по какой-то причине внезапно поднялись из-за стола.

Мери поела фруктов и сухарей и, чувствуя сильную жажду, выпила стоявший на столе стакан вина. Оно было сладкое, но девочка не подозревала, что оно очень крепкое. Ее скоро начало клонить ко сну, и она пошла обратно в детскую и опять заперлась там, испуганная криками, которые неслись из хижин, и звуками торопливых шагов. Вино нагнало на нее такой сон, что глаза ее закрылись помимо ее воли; она легла на постель и точно потеряла сознание.

Очень многое произошло за те долгие часы, что она спала таким тяжелым сном, и ее не разбудили ни вопли, ни шум в бунгало, где что-то вносили и выносили.

Когда она проснулась, то продолжала лежать неподвижно, пристально глядя на стену. В доме была полнейшая тишина; она не помнила, чтобы когда-либо прежде в нем царило такое безмолвие. Она не слышала ни голосов, ни шагов и думала о том, все ли уже выздоровели от холеры и прошла ли беда.

Думала она и о том, кто теперь будет ухаживать за нею, ведь ее айэ умерла! Вероятно, будет новая айэ, и она, быть может, будет рассказывать новые сказки; старые сказки уже достаточно надоели Мери.

Она не плакала о том, что умерла ее нянька. Она не была любящим ребенком и никогда ни к кому не была особенно привязана.

Шум, беготня, вопли по умершим от холеры – все это испугало ее, и, кроме того, она была очень сердита, потому что никто не вспомнил, что она жива. Все так обезумели от ужаса, что никто не подумал о девочке, которую никто не любил.

Когда люди заболевали холерой, они, казалось, не могли думать ни о ком, кроме себя самих. Но если все опять выздоровели, то, конечно, кто-нибудь должен был вспомнить о ней и отыскать ее.

Но никто не приходил, и она все лежала и ждала, и в доме, казалось, становилось все тише и тише. Она услышала какой-то шорох на циновке и когда взглянула на пол, то увидела маленькую змейку, скользившую по полу и глядевшую на нее похожими на драгоценные камни глазами.

Мери не испугалась: это было безвредное маленькое существо, которое ничего не могло ей сделать. Змейка, казалось, торопилась выбраться из комнаты, и Мери видела, как она скользнула под дверь.

– Как странно и тихо! – сказала Мери. – Как будто в доме никого нет, кроме меня да змейки.

Почти в ту же минуту она услыхала шаги в саду, а потом на веранде. Это были мужские шаги: мужчины вошли в дом и о чем-то тихо заговорили. Никто не вышел им навстречу, никто не заговорил с ними; они, казалось, открывали двери и заглядывали в комнаты.

– Какое опустошение! – сказал один голос. – И эта красивая женщина… да и ребенок, я думаю, тоже! Я слышал, что был ребенок, хотя его никто никогда не видел.

Когда они несколько минут спустя открыли дверь, Мери стояла посреди детской, некрасивая и злая, нахмурив брови, потому что была голодна, и чувствовала себя как-то позорно заброшенной.

Первый человек, вошедший в комнату, был высокий офицер, которого Мери однажды видела у своего отца. У него был усталый и озабоченный вид, но, когда он увидел ее, он был так поражен, что чуть не отскочил назад.

– Барней! – крикнул он. – Здесь ребенок! Ребенок, один! В таком месте! Боже мой, да кто она такая?

– Я Мери Леннокс, – чопорно сказала девочка, выпрямляясь во весь рост. Человек этот показался ей очень грубым, потому что назвал дом ее отца «таким местом». – Я уснула, когда все были больны холерой, и только что проснулась. Отчего никто не приходит?

– Это тот ребенок, которого никто никогда не видел! – воскликнул офицер, обращаясь к своему спутнику. – О ней на самом деле все забыли!

– Почему обо мне забыли? – спросила Мери, топая ногой. – Почему никто не приходит?

Молодой человек, которого звали Барней, грустно посмотрел на нее. Мери даже показалось, что он мигнул глазами, точно смахивая слезу.

– Бедная крошка! – сказал он. – Некому прийти: никого не осталось.

Таким странным и неожиданным образом Мери узнала, что у нее не осталось ни отца, ни матери, что они умерли и были увезены ночью и что те туземные слуги, которые остались в живых, поспешно покинули дом и никто из них даже не вспомнил, что у них была мисси-саиб. Поэтому-то в доме было так тихо; в нем действительно никого больше не было, кроме самой Мери да маленькой змейки.

Глава II

Мери любила издали глядеть на свою мать и считала ее очень красивой; но так как она очень мало знала ее, то едва ли можно было ожидать, что она будет тосковать по ней, когда ее не станет.

Она ничуть не тосковала по ней и так как всегда была углублена в самое себя, то ее помыслы и теперь, как обыкновенно, были сосредоточены на себе самой. Будь она старше, она бы, вероятно, очень беспокоилась при мысли, что осталась совсем одна на свете, но она еще была очень мала, и так как о ней всегда заботились, то предполагала, что это всегда будет так.

Думала она только о том, попадет ли она к хорошим людям, которые будут с ней обращаться вежливо и во всем уступать ей, как это делала ее айэ и другие туземные служанки.

Мери знала, что не останется навсегда в доме английского священника, куда ее взяли в первое время. Ей не хотелось оставаться там. Английский священник был беден, и у него было пятеро детей, чуть ли не однолеток, которые ходили в лохмотьях, всегда ссорились и таскали игрушки друг у друга. Мери ненавидела их неопрятный дом и так дурно обращалась с ними, что через два дня никто не хотел играть с нею.

– Тебя отошлют домой через неделю, – сказал ей однажды Базиль, мальчик пастора, с дерзкими голубыми глазами и вздернутым носом, которого Мери ненавидела. – Мы все очень рады этому.

– И я тоже рада, – ответила Мери. – А где это такое «домой»?

– Она не знает, где это? – презрительно сказал семилетний Базиль. – Это, конечно, Англия. Наша бабушка живет там, и в прошлом году туда послали сестру Мабель. А ты поедешь не к бабушке; у тебя ее нет. Ты поедешь к своему дяде; его зовут мистер Арчибальд Крэвен.

– Я никогда про него не слыхала, – огрызнулась Мери.

– Я знаю, что не слыхала, – ответил Базиль, – ты ничего не знаешь. Девочки обыкновенно ничего не знают. Я слышал, как папа и мама говорили про него. Он живет в громадном заброшенном старом доме в деревне, и никто к нему не ходит. Он такой сердитый, что никого к себе не пускает, а если бы и пустил, то никто бы не пришел. Он горбун и страшный-страшный.

– Я тебе не верю, – сказала Мери, отвернувшись от него и затыкая уши пальцами, потому что не хотела больше слушать.

Но она все-таки очень много думала об этом; а когда миссис Кроуфорд в тот же вечер сказала ей, что через несколько дней она поедет в Англию к своему дяде, мистеру Крэвену, который жил в Миссельтуэйт-Мэноре, у нее был такой упрямо-равнодушный, точно окаменелый вид, поэтому они не знали, что о ней и подумать. Они пытались приласкать ее, но она отвернулась, когда миссис Кроуфорд хотела поцеловать ее, и чопорно выпрямилась, когда мистер Кроуфорд потрепал ее по плечу.

– Она такой некрасивый ребенок, – сказала после этого миссис Кроуфорд тоном сожаления. – А мать ее была так красива! И манеры у нее были такие милые, а Мери самый неприятный ребенок, которого я когда-либо видела.

– Быть может, если бы ее мать почаще появлялась в детской, со своим красивым лицом и милыми манерами, Мери тоже могла бы перенять эти манеры. Грустно теперь вспоминать, когда бедная красавица уже умерла, очень многие вовсе не знали, что у нее был ребенок!

– Она, кажется, никогда не взглянула на нее, – вздохнула миссис Кроуфорд. – Когда ее айэ умерла, никто и не вспомнил о крошке. Подумай только: все слуги разбежались и оставили ее одну в пустом доме. Полковник Мак-Грю говорил мне, что был поражен, когда отворил дверь и увидел ее совершенно одну посреди комнаты.

Во время долгого переезда в Англию Мери находилась под присмотром жены одного офицера, которая везла туда своих детей, чтобы поместить их в пансион. Она была очень занята собственными детьми и очень радовалась, когда сдала Мери женщине, которую мистер Крэвен выслал в Лондон встретить ее.

Женщина эта служила экономкой в Миссельтуэйт-Мэноре, и звали ее миссис Медлок. Она была очень полная, с румяными щеками и зоркими черными глазами.

Она очень не понравилась Мери; но так как Мери редко кто-либо нравился, то в этом не было ничего удивительного; кроме того, было очевидно, что миссис Медлок тоже невысокого мнения о девочке.

– Экая она некрасивая! – сказала она. – А мы ведь слышали, что ее мать была красавица. Она, как видно, красоты-то ей в наследство не оставила, не так ли?

– Она, быть может, переменится, когда подрастет, – добродушно сказала жена офицера. – Если бы она не была такая желтая и выражение лица ее было бы поласковей. А черты лица у нее хорошие. Дети ведь так меняются!

– Ей придется измениться во многом, – ответила миссис Медлок. – А в Миссельтуэйте нет ничего такого, что могло бы изменить ребенка к лучшему, если вы спросите меня!

Обе они думали, что Мери не слушает, потому что она стояла несколько поодаль, у окна отеля, где они остановились. Она смотрела на прохожих, на проезжавшие омнибусы и кэбы, но слышала весь разговор; в ней проснулось любопытство по отношению к дяде и его жилищу. Что это был за дом и на что он был похож? Что такое горбун? Она никогда не видала горбуна; быть может, их в Индии вовсе не было.

С тех пор как она стала жить в чужих домах и у нее не было айэ, она стала чувствовать себя одинокой, и в голову ей приходили странные, совершенно новые для нее мысли.

Она думала о том, почему это она всегда была «ничья», даже когда ее отец и мать были живы. Другие дети «принадлежали» своим отцам и матерям, она же, казалось, была всем чужая. У нее были слуги, была пища и одежда, но никому не было до нее дела. Она не знала, что причиной этого было то, что она – очень неприятный ребенок; само собой разумеется, что она не знала, какая она неприятная. Она часто находила, что другие люди очень неприятны, но не подозревала, что она сама такова.

Она считала миссис Медлок самой неприятной особой, которую когда-либо видела, с ее грубым румяным лицом и безвкусной вычурной шляпой. На следующий день, когда они уезжали в Йоркшир, Мери шла по платформе к вагону с высоко поднятой головой, стараясь держаться как можно дальше от нее, как будто совсем не «принадлежала» ей. Она бы очень рассердилась, если бы узнала, что люди принимают ее за дочь миссис Медлок.

Но миссис Медлок очень мало обращала внимания и на самое Мери, и на то, что она думала. Ей вовсе не хотелось ехать в Лондон, как раз когда была свадьба ее племянницы, но у нее было удобное, выгодное место экономки в Миссельтуэйт-Мэноре, и удержать это место за собой она могла только делая то, что мистер Крэвен приказывал. Она не смела даже задавать вопросов.

– Капитан Леннокс и его жена умерли от холеры, – сказал ей мистер Крэвен своим холодным лаконическим тоном. – Капитан Леннокс был братом моей жены, и я опекун его дочери. Девочку привезут сюда. Вы должны поехать в Лондон и сами привезти ее.

И она уложила свой небольшой чемодан и отправилась в путь.

Мери сидела в углу вагона, некрасивая, с капризным выражением лица. Ей нечего было читать, не на что было смотреть, и она сидела, сложив на коленях свои маленькие руки в черных перчатках. Благодаря черному платью она казалась еще желтее, чем всегда, и ее редкие светлые волосы торчали из-под черной креповой шляпки.

«Никогда в жизни не видывала ребенка с таким капризным видом», – подумала миссис Медлок. Она никогда не видела ребенка, который сидел бы так неподвижно, ничего не делая. Наконец ей надоело смотреть на Мери, и она заговорила быстро и резко.

– По-моему, надо тебе рассказать кое-что о том, куда ты едешь, – сказала она. – Знаешь ты что-нибудь о своем дяде?

– Нет, – сказала Мери.

– Ты никогда не слышала, что твои родители говорили о нем?

– Нет, – сказала Мери, нахмурившись. Она нахмурилась потому, что вспомнила, что ее отец и мать никогда не говорили с ней о чем-нибудь определенном и никогда ни о чем ей не рассказывали.

– Гм… гм… – проворчала миссис Медлок, пристально глядя на странное бесстрастное личико. Она несколько секунд молчала, но потом снова заговорила:

– Надо тебе все-таки кое-что рассказать, чтобы тебя подготовить. Ты едешь в очень странное место.

Мери ничего не сказала, и ее явное равнодушие несколько озадачило миссис Медлок, но, передохнув, она стала продолжать:

– Нечего сказать, поместье громадное, но мрачное, и мистер Крэвен очень гордится им… по-своему. Дом был выстроен шестьсот лет тому назад, на краю степи, и в нем почти сто комнат, хотя большинство из них заперты. А в них и картины, и красивая старинная мебель, и всякие другие вещи… и все это стоит там целые века; вокруг дома громадный парк, и сады, и деревья, ветви которых достают до земли. – Она остановилась и опять вздохнула. – А больше ничего, – неожиданно закончила она.

Мери невольно начала прислушиваться. Все это было так не похоже на Индию, а все новое всегда привлекало ее. Но она не намеревалась показывать, что ее это интересует. Это была одна из ее несчастных, неприятных привычек.

Она сидела молча.

– Ну, что ты думаешь обо всем этом? – спросила миссис Медлок.

– Ничего, – ответила она. – Я ничего не знаю про такие места.

Это заставило миссис Медлок рассмеяться коротким смешком.

– Да ты похожа на старуху, – сказала она. – Разве тебя это не беспокоит?

– Это все равно, беспокоит или нет, – ответила Мери.

– Ну ты, пожалуй, права, – сказала миссис Медлок, – это все равно. Почему именно тебя надо держать в Миссельтуэйт-Мэноре, я не знаю, разве только потому, что это удобнее всего. Он не будет тобой очень заниматься, это-то верно, он никогда и никем не занимается.

Она вдруг остановилась, как будто вовремя вспомнив о чем-то.

– У него спина кривая, – сказала она. – Это его испортило. Он был угрюмый человек и не пользовался ни своими деньгами, ни своим поместьем, пока не женился.

Взгляд Мери остановился на ней, несмотря на все ее намерения не выказывать интереса. Она никогда не думала, что горбун может жениться, и была несколько удивлена. Миссис Медлок заметила это, и так как она была очень болтлива, то продолжала с большим оживлением. Во всяком случае, это был способ убить время.

– Она была такая милая, красивая, и он готов был обойти всю землю, чтобы достать ей даже былинку, которую ей хотелось… Когда она умерла…

Мери невольно вздрогнула.

– О, так она умерла! – воскликнула она почти против воли. Она только что вспомнила, что когда-то читала французскую сказку, в которой говорилось о бедном горбуне и прекрасной принцессе, и ей вдруг стало жаль мистера Крэвена.

– Да, она умерла, – ответила миссис Медлок, – и с тех пор он стал еще более странным. Он никем не интересуется. Он не хочет видеть людей. Он по большей части в разъездах, а когда он в Миссельтуэйте, то запирается в западном флигеле и не пускает к себе никого, кроме Пичера. Пичер уже старик, но он ходил за ним, когда он был еще ребенком, и знает все его привычки.

Все это очень похоже было на рассказ из книжки и не особенно ободрило Мери. Дом с сотнею комнат, двери которых заперты, дом на краю степи – что бы это ни значило, во всем этом было что-то мрачное. И человек с кривой спиной, который тоже запирается!

Мери глядела в окно, крепко сжав губы. Ей казалось в порядке вещей, что вдруг хлынули косые серые потоки дождя, ударяя в оконные стекла и стекая по ним… Если бы красивая жена мистера Крэвена была жива, она могла бы оживить мрачный дом, как ее мать: она бегала бы туда и сюда, ездила бы в гости, как она, в платьях с кружевами. Но ее уже больше не было.

– Ты не думай, что увидишь мистера Крэвена, – сказала миссис Медлок, – десять шансов против одного, что не увидишь. И не думай, что кто-нибудь в доме станет с тобой вести разговоры. Ты должна будешь играть и сама себя занимать. Тебе скажут, в какие комнаты тебе можно ходить и в какие нельзя… Садов здесь довольно, но когда ты будешь в доме, не шатайся и не заглядывай повсюду. Мистер Крэвен этого не любит.

– Я и не захочу идти заглядывать повсюду, – кисло сказала Мери, и так же внезапно, как в ней появилась жалость к мистеру Крэвену, жалость эта исчезла; она подумала, что такой неприятный человек заслуживает всего того, что с ним случилось.

Она обернулась лицом к мокрым окнам и стала смотреть на серые потоки дождя, который, казалось, никогда не мог перестать; смотрела она так долго и пристально, что серый цвет стал сгущаться пред ее глазами; и она скоро уснула.

Читать онлайн «Таинственный сад» — Бёрнетт Фрэнсис Ходгсон — RuLit

Фрэнсис Бернетт

ТАИНСТВЕННЫЙ САД

Глава I

СИРОТА

Когда Мэри Леннокс только что появилась в Мисселтуэйт Мэноре — Йоркширском поместье дяди, выглядела она прескверно, да и вела себя не очень-то хорошо. Вообразите надменную девочку десяти лет с худеньким злым лицом и тщедушным телом, добавьте к этому болезненную желтизну кожи, и вы без труда поймете, почему никого в Мисселтуэйте ее присутствие не порадовало.

До недавнего времени Мэри жила в Индии. Там ее с самого рождения преследовали болезни. Отец Мэри, чиновник Британского правительственного департамента, тоже часто болел, а в промежутках с головой погружался в работу. Мать Мэри, в противоположность мужу и дочери, славилась здоровьем, красотой и общительностью. Она часто повторяла, что без общества интересных и веселых людей не выдержала бы в Индии даже дня. Миссис Леннокс совсем не хотела обременять свою жизнь детьми. Когда же Мэри все-таки появилась на свет, ее тут же препоручили заботам няни-индуски, или, по-местному, Айе. Няне было весьма доходчиво объяснено, что чем реже ребенок будет попадаться на глаза Мэмсахибе (госпоже), тем больше оценят ее работу. С тех пор девочку держали на расстоянии от родителей. Мэри росла, стала ходить, заговорила, мало-помалу превращалась во вполне сознательное существо, но родители так и не приблизили ее к себе.

Боясь гнева хозяйки, слуги разрешали девочке делать все, что угодно, только бы та не скандалила. Это не замедлило принести плоды. К шести годам Мэри стала настоящим тираном и понукала слугами, как могла. Молодая гувернантка, которую родители выписали для Мэри из Англии, уволилась через три месяца. Другие гувернантки требовали расчета гораздо скорее. Если бы Мэри в конце концов вдруг не захотелось самой научиться грамоте, вероятнее всего, она вообще не смогла бы читать и писать.

Так длилось из года в год все девять лет ее жизни, пока не наступило утро, которое Мэри встретила в особенно дурном настроении. Жара стояла ужасная. А вместо привычной Айи на зов девочки пришла какая-то совсем незнакомая служанка.

— Убирайся! Не хочу тебя видеть! — рассердилась девочка. — Беги и быстро позови ко мне Айю!

Незнакомая служанка в страхе пригнула голову и принялась очень вежливо объяснять, что Айя, к великой жалости, сейчас просто никак не может прийти к Мисси Сахиб. Такой ответ разъярил девочку еще больше.

— Убирайся! Убирайся, тебе сказали! — завизжала она и изо всей силы пнула служанку в живот.

— Айя никак не может прийти к Мисси Сахиб, — кротко повторила женщина и вышла из комнаты.

Утро складывалось явно необычно. Распорядок домашней жизни словно разом куда-то исчез, и знакомые слуги — тоже. Незнакомые кое-где еще попадались, но и они вели себя странно: растерянно бродили из угла в угол и явно чего-то боялись. К Мэри никто больше не подходил. Подождав еще некоторое время, она первый раз в жизни оделась без помощи Айи и вышла в сад. Она устроилась у подножия веранды и стала делать «клумбу понарошке». Насыпав кучку земли, девочка утыкала ее большими цветами ярко-красного цвета. Потом уселась перед своей «клумбой» на корточках и сердито забормотала под нос то, что, по ее мнению, надо высказать Айе, как только та снова придет.

— Свинья, дочь свиней! Свинья, дочь свиней! Свинья, дочь свиней! — смакуя каждое слово, повторяла Мэри самое оскорбительное ругательство в Индии.

Вдруг с веранды послышались голоса. Девочка подняла голову и увидела мать в обществе молодого офицера, который недавно приехал из Англии. Мэри так редко встречалась с матерью, что, подобно всем слугам в доме, называла ее не иначе, как Мэмсахибой. Эта высокая, стройная, хорошенькая и веселая женщина приводила дочь в полный восторг. Мэмсахиба всегда так потрясающе одевалась! Платья у нее были сплошь из легких, как воздух, тканей, и Мэри думала, что и сама Мэмсахиба вся состоит из кружев. Сегодня кружев на матери было даже больше обычного, только почему-то она совсем не смеялась. Испуганно поглядев на офицера, она спросила:

— Неужели все и впрямь так ужасно?

— Ужасно, — глухо отозвался молодой человек. — Хуже, пожалуй, и не придумаешь, миссис Леннокс. Вам еще две недели назад нужно было уехать в горы.

— Да знаю, знаю, что нужно, — в отчаянии заломила руки Мэмсахиба. — И осталась-то я только из-за этого званого ужина. Я…

Договорить она не смогла. Из помещения для слуг раздались такие истошные крики, что миссис Леннокс вздрогнула и с силой схватила за руку офицера.

— Что это? — донесся до Мэри ее испуганный шепот.

— Видимо, кто-то умер, — ответил молодой человек. — Значит, эпидемия дошла и до ваших слуг.

— Как? — еще тише проговорила миссис Леннокс. — Мне никто не сказал об этом.

Она повернулась и быстро вошла в дом. Молодой офицер последовал за ней. А вскоре вокруг стали твориться страшные вещи, и Мэри все узнала.

Небывалая эпидемия холеры охватила весь город. Люди умирали один за другим. Айя заболела минувшей ночью. Она скончалась как раз в тот момент, когда миссис Леннокс стояла на веранде с молодым офицером. До полудня еще трое слуг Ленноксов разделили участь несчастной. Остальные в панике разбежались.

О Мэри никто не вспомнил. Затаившись в детской, она со страхом ждала своей участи. Она то плакала, то засыпала. Болезнь свирепствовала по-прежнему. Об этом Мэри догадывалась по воплям, от которых кровь стыла в жилах. Лишь раз за все это время девочка покинула детскую. Она проголодалась и вышла в столовую. Обед почему-то стоял неубранным. На тарелках лежала недоеденная пища, перевернутые стулья валялись на полу. Похоже, люди внезапно выскочили из-за стола и куда-то исчезли. Мэри поела печенья и фруктов. Потом запила их. Сладкий сок темно-красного цвета ей очень понравился. Она не знала, что это вино, и удивилась, когда начала засыпать на ходу. Едва дойдя до детской, она легла и сразу уснула. Стоны и плач по умирающим оглашали округу, но девочка ничего не слышала. Она проснулась лишь на рассвете. Полная тишина окутала дом. Мэри не знала, что и подумать. С тех пор как она себя помнила, в бунгало Ленноксов с раннего утра до глубокой ночи всегда стоял шум. А теперь Мэри чувствовала себя так, словно ей кто-то уши заткнул. Ни единого возгласа, ни единого звука. «Наверное, все уже перестали болеть, и теперь отдыхают», — решила наконец девочка. Она по-прежнему оставалась в кровати. Ведь она знала: как только слуги проснутся, к ней обязательно кого-то пришлют.

Лениво скользя глазами по стенам детской, Мэри попыталась представить себе, какой будет ее новая Айя. Эта девочка ни к кому не испытывала настоящей любви. Ей даже в голову не пришло пожалеть об умершей Айе. Наоборот, она сейчас радовалась, что теперь к ней приставят другую женщину. Потому что Айя знала слишком уж мало хороших сказок, и Мэри с ней было скучно.

Но время шло, а к Мэри так никто и не подошел, и тишина в доме стояла такая же, как раньше. Девочка снова начала злиться. Мало того что пока все были больны, ей пришлось одной сидеть в детской, так даже сейчас никто о ней не вспомнил! Тут в комнате послышался шорох. Словно кто-то легонько водил ногтем по циновке, которой был устлан пол. Девочка свесила голову с подушки. По циновке ползла маленькая змея. Глаза ее блестели словно два черных камушка. Мэри не испугалась. Она сразу почувствовала, что эта змея целиком поглощена своими заботами. Змея и впрямь старательно искала выход из комнаты. Юркнув в щель под дверью, она мгновенно исчезла.

В комнате опять стало тихо. «Неужели никто еще до сих пор не проснулся? — больше прежнего удивилась Мэри.  — Как будто в доме нет никого, кроме меня и змейки». Не успела она об этом подумать, как во дворе раздались шаги. Это явно были какие-то люди. Только вот странно, что у двери их никто не встретил. Они беспрепятственно вошли внутрь и, тихо переговариваясь, осмотрели весь дом. Они открывали дверь за дверью, но в комнатах никого не было.

— Видимо, все погибли, — горестно произнес мужской голос. — Ах, какая была красивая женщина! И ребенок ее, наверное, тоже погиб. Вы слышали, Барни, что у них был ребенок? Они почему-то его никому не показывали.

Таинственный сад | Фрэнсис Ходжсон Бернетт

Фрэнсис Ходжсон Бернетт

Тайный сад (1909) — один из самых популярных романов Фрэнсис Ходжсон Бернетт. В книге рассказывается история Мэри Леннокс, избалованного, напротив, одинокого ребенка, выросшего в Индии, но отправленного жить в поместье своего дяди в Йоркшире после смерти ее родителей. Ее оставил себе ее дядя, мистер Крейвен, который часто путешествует, чтобы избежать воспоминаний о своей покойной жене. Единственный человек, у которого есть время для Марии, — это ее горничная Марта. Именно Марта рассказывает Мэри об обнесенном стеной саду миссис Крейвен, который был закрыт и заперт после ее смерти. Мэри заинтригована перспективой забытого сада, и ее стремление узнать секреты сада приводит ее к открытию других секретов, спрятанных в поместье. Эти открытия в сочетании с маловероятными дружескими отношениями, которые она заводит по пути, помогают Мэри выйти из своей скорлупы и обрести новое очарование окружающим миром.

Источник:
Бернетт, FH (1909). Таинственный сад. Лондон, Англия: Ф. Х. Бернетт.

Глава 1: «Никого не осталось»

Мэри бросили в Индии, где вспыхнула эпидемия холеры. Ее родители и семья либо умерли, либо бежали от террора, окружавшего Индию.

Глава 2: «Госпожа Мэри совершенно противоположна»

Мэри отправляют жить к английскому священнику и его пятерым детям. После этого ее отправляют жить к Арчибальду Крейвену, дяде-отшельнику. Она знакомится с домоправительницей, миссис Медлок, — они с Мэри сразу невзлюбили друг друга.

Глава 3: «Через болота»

Мэри и миссис Медлок прибывают в особняк и обнаруживают, что мистер Крейвен не желает их видеть. Миссис Медлок запирает Мэри в ее комнате и запрещает ей бродить по особняку.

Глава 4: «Марфа»

Мария просыпается и встречает Марту, служанку. Мария просит Марту одеть ее, на что Марта опешила. Мария и Марта обмениваются словами, и Мэри кричит на Марту. Мэри выходит на разведку и узнает о секретном саду. Пытаясь найти его, она встречает Бена Уэзерстаффа и рассказывает о малиновке, которая подружилась с ним.

Глава 5: «Крик в коридоре»

Мэри продолжает искать тайный сад. Марта рассказывает ей больше об этом и о его истории. Жена мастера залезала на дерево и однажды упала с него, что привело к ее смерти. После этого мастер запер сад навсегда.

Глава 6: «Кто-то плакал — был!»

Мэри решила исследовать особняк. Она натыкается на несколько портретов женщины, очень похожей на нее. Она продолжает слышать далекий плач. Когда она пытается найти голос, миссис Медлок проводит ее обратно в свою комнату.

Глава 7: «Ключ от сада»

Марта разговаривает с Марией о своей семье. Мэри понимает, что впервые ей действительно нравится и заботится о ком-то другом. Марта узнает, что Мэри даже не любит себя. Мэри находит таинственный ключ.

Глава 8: «Робин, указавший путь»

Мэри продолжает поиски секретного сада, но безрезультатно. Марта говорит Марии, что ее мать действительно очарована рассказами девочки из Индии. Спускаясь со скакалкой по небольшой дорожке, она обнаруживает потайную дверь, которую открывает ключом, найденным ранее. Внутри она находит тайный сад.

Глава 9: «Самый странный дом, в котором когда-либо жили»

Мэри бродит по саду. Позже она спрашивает Марту, есть ли у нее инструменты для работы в саду. Марта говорит ей написать письмо Дикону, чтобы он принес ей инструменты. Когда Марта уходит, Мэри слышит слабый звук чьего-то плача.

Глава 10: «Дикон»

Дружба Мэри с Беном крепнет, но вскоре они ссорятся, и он уходит. Мэри встречает Дикона. Она ведет его в сад.

Глава 11: «Гнездо серого дрозда»

Мэри показывает Дикону сад, и он соглашается помочь ей позаботиться о нем. Мэри признается ему, что он ей нравится, а он, в свою очередь, признается, что любит ее. Когда она уходит, чтобы войти внутрь, она беспокоится, что больше никогда его не увидит.

Глава 12: «Можно мне немного земли?»

Мэри рассказывает Марте о своих чувствах к Дикону. Миссис Соуэрби ругает Арчибальда за пренебрежение Мэри, поэтому он сразу же посылает за ней. Они встречаются и сразу нравятся друг другу. Мэри говорит дяде, что ей нужен кусочек земли, чтобы сделать ее счастливой. Он говорит ей, что она может получить любой участок земли на территории поместья. Дикон обещает вернуться в сад.

Глава 13: «Я Колин»

Мэри слышит шум во время грозы. Она знакомится с Колином, больным сыном Арчибальда. Мэри рассказывает ему о саду, и он хочет когда-нибудь его увидеть. Колин выражает свой гнев по отношению к своей покойной матери.

Глава 14: «Молодой раджа»

Мэри рассказывает Марте о Колине, который беспокоится, что ее могут уволить за то, что она подпустила кого-то к больному сыну. Мэри возвращается к Колину, и они говорят о позитивном мышлении. Когда мастер Крэйвен и миссис Медлок входят в комнату, Колин говорит им, что увидит Мэри в любое время, когда захочет, потому что она заставляет его чувствовать себя хорошо.

Глава 15: «Строительство гнезда»

Мэри говорит с Колином о том, чтобы сводить его в сад. Вернувшись в сад, она замечает, что пришла весна и распускаются цветы. Дикон заявляет, что Колину никогда не станет лучше, пока он будет думать только о болезни и смерти.

Глава 16: «Не буду! — сказала Мэри»

Марта говорит Мэри, что Колин рассердится и закатит истерику, если она решит увидеть Дикона вместо того, чтобы навещать его в его комнате. Мэри спорит с Колином о его здоровье, говоря, что он не умирает — он просто жалеет себя. Он говорит ей, что изгонит Дикона, если это случится снова.

Глава 17: «Истерика»

Мэри просыпается и слышит, как Колин кричит и закатывает истерику из своей комнаты. Ее вызывают в его комнату, и она ругает его за крик. Она говорит ему, что ненавидит его, и он должен продолжать кричать вечно. Затем она смотрит на его спину, утверждая, что в этом нет ничего плохого. Колин впервые понимает, что его недуг в основном у него в голове.

Глава 18: «Та» не должен терять времени зря»

Мэри рассказывает Дикону о предыдущих событиях с Колином. Он полон решимости привести Колина в сад. Дружба Мэри и Колина растет, и она рассказывает ему все о саду.

Глава 19: «Оно пришло!»

Миссис Медлок и доктор Крейвен навещают Колина и замечают его улучшение. Дикон идет к Мэри и Колину, и они готовятся посетить сад.

Глава 20: «Я буду жить вечно — и всегда — и всегда!»

Мэри и Дикон берут Колина в сад. Сразу же его бледная кожа снова становится розовой. Мэри и Колин говорят, что они впервые видят весну.

Глава 21: «Бен Уэзерстафф»

Мэри и Дикон говорят на йоркширском диалекте, и Колин присоединяется к ним впервые. Колин спрашивает Дикона о большом сером дереве, с которого упала его мать. Бен Уэзерстафф видит детей и оскорбляет Колина.

Глава 22: «Когда зашло солнце»

Колин встает, чтобы поговорить с Беном, Дикон и Мэри удивляются этому. Бен рассказывает детям, что мать Колина раз в год просила его присматривать за садом, если с ней что-то случится. Колин объявляет сад своим и сажает розу от своего имени.

Глава 23: «Магия»

Мэри, Дикон, Колин и Бен продолжают ухаживать за садом, а сила Колина увеличивается. Он полон решимости набраться достаточно сил, чтобы удивить отца, когда тот вернется. Они обсуждают Магию.

Глава 24: «Пусть смеются»

Дети соглашаются раскрыть секрет сада матери Дикона (миссис Соуэрби). Они рассказывают ей о своих больших аппетитах, и она посылает им еду. Мэри и Колину трудно поддерживать свой фарс.

Глава 25: «Занавес»

Мы узнаем больше о малиновке. Мэри и Колин превращаются в счастливых очаровательных детей. Колин раздвинул шторы в своей комнате, закрывавшие портрет его матери.

Глава 26: «Это Мать!»

Миссис Соуэрби посещает сад. Все замечают, насколько Колин похож на свою мать. Мэри и Колин обнимают миссис Соуэрби и желают, чтобы она была их матерями.

Глава 27: «В саду»

Миссис Соуэрби отправляет мастеру Крейвену записку, в которой говорит, что он должен отправиться домой и немедленно увидеть своего сына. По дороге домой он вспоминает историю болезни своего сына и сожалеет, что не провел время с Колином. По возвращении он идет в сад, чтобы увидеть своего сына, и рад видеть играющих детей. Мэри, Колин и Арчибальд довольные идут к дому.

• Год публикации:
  1909
• Язык:
  Английский
• Страна происхождения:
  Англия
• Читаемость:
  • Уровень Флеша-Кинкейда:
    4. 0
• Количество слов:
  91 265 90 132

• Жанр:
  Романтика
• Ключевые слова:
  литература ХХ века, британская литература, детские рассказы
• ✎ Процитировать это

• Поделиться
  |

• Доступно в iTunes U

Бернетт, Ф. (1909). Таинственный сад . (изд. Lit2Go). Получено 2 декабря 2022 г. с https://etc.usf.edu/lit2go/163/the-secret-garden/.

Бернетт, Фрэнсис Ходжсон. Таинственный сад . Издание Лит2Го. 1909. Интернет. . 02 декабря 2022 г.

Фрэнсис Ходжсон Бернетт, The Secret Garden , издание Li2Go, (1909 г.), по состоянию на 02 декабря 2022 г., https://etc.usf.edu/lit2go/163/the-secret-garden/.

«Таинственный сад» Фрэнсис Ходжсон Бернетт.

Ищите eText, читайте онлайн, изучайте, обсуждайте.

Иллюстрация М. Б. Корка

(1910)

Тайный сад, написанный Фрэнсис Ходжсон Бернетт, представляет собой очаровательную книгу о девушке по имени Мэри Леннокс. Она избалованный и болезненный ребенок, живущий в Индии. Когда ее родители умирают из-за эпидемии холеры, она переезжает в поместье Миссельтуэйт, чтобы жить со своим богатым дядей в Англии. Вещи определенно перемены для нее. Постепенно она становится сильнее и начинает интересоваться природой. Она встречает самых разных людей, таких как Марта, Дикон и Колин. Марта — горничная на территории, которая полюбила Мэри, а Дикон — ее брат. Дикон довольно необычный парень. Он обладает способностью разговаривать с животными и может вырастить что угодно с небольшим количеством почвы. Колин, которого вы встретите позже в этой истории, — ребенок, который фактически отказался от воли к жизни, полагая, что он обречен стать горбуном, как его отец. Волевая Мэри делает ему выговор и берет дело в свои руки. У Мэри есть всевозможные приключения со странными звуками по ночам, забавными акцентами и запертым садом. «Таинственный сад» — замечательная книга о дружбе, решимости и настойчивости. — В тайном саду происходят волшебные вещи! Хотя именно здесь умерла миссис Крейвен и стала причиной печали ее мужа, это вернуло жизнь их сыну, который считал, что умрет молодым и что он инвалид. Как этот сад изменил Мэри и Коллина? Это история о тайном саду, который хранит в себе множество тайн! — Прислал Гадир Фэрис —

Когда осиротевшая Мэри Леннокс, одинокая и грустная, переезжает жить в большой дом своего дяди на болотах Йоркшира, она обнаруживает, что он полон тайн. Ночью она слышит плач в одном из длинных коридоров. Снаружи она встречает Дикона, волшебного мальчика, который может очаровывать животных и разговаривать с ними. Затем, однажды, с помощью дружелюбной малиновки, Мэри обнаруживает самое загадочное чудо из всех — тайный сад, затуманенный и запертый, о котором годами совершенно забывают. Все ли в саду мертво, или Мэри может помочь вернуть его к жизни? — Представлено Блейни Дэвис.

Фанат этой книги? Помогите нам представить его другим, написав для него лучшее введение. Это быстро и легко, нажмите здесь.

идентификация с цитатой

Последние несколько недель я сдавал тесты по математике, в ходе которых они задавали вопросы, касающиеся вещей, которые я никогда не изучал в школе. Это заставляет меня чувствовать себя служанкой, которой Мэри сказала: «Ты ничего ни о чем не знаешь».

Размещено Motherof8 в Среда, 29 сентября 2010 г., 16:50 в The Secret Garden || 0 ответов

Вопрос об издании «Таинственный сад»

Мой экземпляр «Таинственного сада» имеет 1910–1911 годы на странице авторских прав. Также внизу страницы указаны принтеры Garden City. Это темно-синяя ткань с наклеенной иллюстрацией на обложке и четырьмя цветными пластинами внутри. Кто-нибудь может сказать, что это за издание?

Размещено bob. art в Вт, 17 марта 2009 г., 1:05 в The Secret Garden || 0 Ответов

Сеттинг Тайного сада

Я знаю, когда была написана книга, но в какой период времени происходила настоящая история?

Размещено grobanite4ever в Вс, 29 июля 2007 г., 23:54 в The Secret Garden || 0 Ответов

Тайный сад Фрэнсис Ходжсон Бернетт

В каком абзаце в рассказе есть любовь? Некоторые говорили, что именно эта часть вылечила Колина. Какая это глава?

Отправленный лимоном в Суббота 16 июня 2007, 5:13 в Тайном Саду || 2 ответа

изображения Индии в тайном саду?

Привет, я боза, и мне отчаянно нужна помощь с моими изображениями для семинара «Индия в секретном саду» Фрэнсис Хогдсон Бернетт. я не знаю, как написать доклад для семинара (состоящий из 15 страниц) на эту тему, потому что в Интернете очень мало информации об этом, хотя я читал книгу.
я надеялся, что вы, ребята, могли бы помочь мне, дав мне какой-нибудь совет или несколько полезных ссылок?
:плакал:

Размещено boza в Вс, 19 ноября 2006 г.