Как мне обрести смирение? / Православие.Ru

Тот, кто обладает смирением, подражает Самому Христу.
Такой человек никогда не выходит из себя, никого не
осуждает и не превозносится. Никогда не жаждет власти,
избегает людской славы. Не ругается ни по какому поводу.

Не дерзит, когда разговаривает, и всегда выслушивает чужие
советы. Избегает красивой одежды, внешний вид его прост и
скромен.

Человек, безропотно выносящий все унижения и уничижения,
получает большую пользу от этого. Поэтому не печалься, а,
напротив, радуйся тому, что страдаешь. Тем самым ты
обретаешь драгоценное смирение, которое спасает тебя.

“Смирился я, и спас Он меня” (Пс.
114:5). Следует всегда держать в памяти эти слова.

Не стоит огорчаться, когда тебя осуждают. Печаль по такому
поводу означает, что ты имеешь тщеславие. Тот, кто желает
спастись, должен полюбить людское презрение, ведь
презрение несет смирение. А смирение освобождает человека
от многих искушений.

Никогда не ревнуй, не завидуй, не стремись к славе, не ищи
высоких должностей. Старайся всегда жить незаметно. Лучше
пусть мир не знает тебя, ведь мир вводит в соблазн. Своими
тщеславными речами и пустыми подстрекательствами он
обманывает нас и наносит нам духовный вред.

Целью твоей должно быть обретение смирения. Быть ниже
всех. Считать, что не делаешь ничего, достойного своего
спасения. Надо молить Бога спасти тебя по своему
благоутробию.

Смирение, послушание и пост рождают страх Божий, а страх
Божий является началом истинной мудрости.

Все, что делаешь, делай со смирением, чтобы не пострадать
от своих же благих дел. Не думай, что большое
вознаграждение получает только тот, кто много трудится.
Тот, кто обладает благим произволением и вместе с ним
смирением, даже не имея возможности сделать многое и не
будучи искусным в чем-либо, спасется.

Смирение достигается самопорицанием, то есть убежденностью
в том, что по существу ты не совершаешь ничего хорошего.
Горе тому, кто считает свои прегрешения незначительными.
Он обязательно впадет в более тяжкий грех.

Человек, со смирением переносящий все направленное на него
осуждение, приближается к совершенству. Им восхищаются
даже Ангелы, ведь нет более труднодостижимой и более
великой добродетелью, чем смирение.

Нищета, скорбь и презрение – это венцы для монаха.
Когда монах безропотно терпит грубости, клевету и
презрение, он с легкостью освобождается от дурных
помыслов.

Достойно похвалы и осознание своей немощности перед Богом.
Это есть знание самого себя. “Плачу и сокрушаюсь,
– говорит святой Симеон Новый Богослов, –
когда свет озаряет меня, и я вижу свою нищету и познаю,
где нахожусь”. Когда человек познает свою духовную
бедность и осознает, на каком в действительности уровне он
находится, тогда в душе его просияет свет Христов, и он
начнет плакать (рассказывая об этом, старец растрогался и
сам заплакал).

Если другой человек назовет тебя эгоистом, пусть тебя это
не печалит и не огорчает. Подумай лишь про себя:
“Быть может, я таков и сам этого не понимаю”.
Так или иначе, мы не должны зависеть от чужого мнения.
Пусть каждый смотрит в свою совесть и руководствуется
словами опытных и знающих друзей, а прежде всего, попросит
прощения у своего духовника. И на основе всего этого
строит свой духовный путь.

Ты пишешь, что тебе не удается бороться. Знаешь, почему
так происходит? Потому что не обладаешь достаточным
смирением. Ты полагаешь, что можешь достигнуть этого лишь
своими силами. Но когда ты смиришься и скажешь:
“Силою Христа, помощью Богородицы и молитвой старца
я достигну желаемого”, будь уверен, что тебе все
удастся.

Я, конечно, не имею такой молитвенной силы, но когда ты,
смирившись, скажешь: “С молитвой старца я все
смогу”, тогда, по твоему смирению, начнет
действовать благодать Божья, и все получится.

Бог смотрит на “смиренных и сокрушенных” (Ис.
66:2). Но чтобы пришла кротость, спокойствие и смирение,
необходим труд. Труд этот вознаграждается. Чтобы обрести
смирение, как мне кажется, не нужны многочисленные поклоны
и послушания, но прежде всего, помыслы твои должны
спуститься вниз, к самой земле. Тогда у тебя не будет
страха упасть, ведь ты уже внизу. А если ты и упадешь,
находясь внизу, то не пострадаешь.

По моему мнению, хотя я, конечно, мало читаю и не делаю
ничего выдающегося, смирение – это кратчайший путь к
спасению человека. Авва Исаия говорит: “Научи язык
свой просить прощения, и смирение придет к тебе”.
Приучи себя говорить “Прости меня”, даже если
поначалу это будет неосознанно, и постепенно ты привыкнешь
не только произносить эти слова, но и чувствовать это в
своем сердце.

Святые учат, что насколько велико будет твое
благорасположение, когда ты просишь прощения – иными
словами, смирение, – настолько же Бог и просветит
другого, чтобы было достигнуто желанное перемирие между
вами. Когда ты сокрушаешься и говоришь: “Я виноват,
но не осознаю этого”, вскоре ты сможешь сказать:
“Да, я действительно виновен”. И когда ты
убеждаешь себя, что по-настоящему виноват, другой человек
также поменяет свое к тебе отношение.

Настойчиво проси Бога наделить тебя даром самопорицания и
смирения.

Молясь, проси Бога дать тебе умение видеть лишь свои
прегрешения и не замечать грехи других. “Даруй мне
видеть мои прегрешения и не осуждать брата моего”,
– говорит святой Ефрем Сирин.

Смиренный человек считает себя низшим среди всех. И
поэтому всех любит, всех прощает и, самое главное, никого
не осуждает.

Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания
“Пемптусия”

Секрет смирения / Православие.Ru

В отличие от детей, которые все время говорят о себе,
взрослые люди умеют выглядеть смиренно благодаря усвоенным
манерам. Но всё это бывает часто лишь внешним, сердце же
наше занято собственным эго. Как добиться того, чтобы наши
слова о смирении не были пустым звуком, – об этом
размышления архимандрита Андрея (Конаноса).

Маленькие дети более спонтанны. Они говорят то, что
чувствуют. И в начальной школе они всегда пишут: «Я,
я… Я, мама и папа поехали отдыхать. У меня
машинка!» А учительница исправляет их сочинения
красной ручкой: «Не пиши постоянно «я,
я…»

С другой стороны, мамы и папы, будучи уверены в том, что
их ребенок – самый лучший, часто
говорят: «Мой сын (или дочь) – лучше
всех!» Они считают, что их дитя способнее всех и в
классе, и в спортзале, а уж если ребенок занимается
музыкой, то они непременно скажут: «Учительница по
фортепиано отметила, что моя дочь – лучше всех! Это
видно!»

Все родители так говорят. Они внушают своему ребенку с
детских лет, что он – самый лучший, потому что, если
не быть лучшим, то ведь легко можно стать и худшим! Так
культивируется наш эгоизм.

Когда писатель Никос Казандакис приехал на гору Афон, он
встретился там с одним подвижником – отцом Макарием
(Спилеотом), который жил в пещере. В конце разговора отец
Макарий сказал ему:

– Очнись, пока не поздно! Твой эгоизм огромен, твое
«я» съест тебя!

Казандакис сказал ему в ответ:

– Не вини эго, отче! Эго отделило человека от
животного.

А подвижник ответил:

– Ты ошибаешься. Эго отделило человека от Бога.
Когда человек жил в раю, он был смиренным и был вместе с
Богом. Бог любил его, и человек ощущал свое единство с
Господом. Но как только человек сказал слово
«Я!», он отделился от Бога и убежал от Него.
Убежал из рая, убежал от самого себя, убежал от всех.

Только в одном случае мы можем (и должны) вспоминать о
своем «я» – когда обвиняем себя. Тогда
мы можем сказать: «Да, я виноват. Это я согрешил, я
ошибся, я сделал это по собственному желанию!» В
таком случае – да, но, к сожалению, это тот самый
случай, когда мы не говорим «я».

Есть даже такой журнал – «Эго». И там
психоаналитики пишут, что когда человек собирается на
какое-нибудь мероприятие или вечеринку, то во время сборов
(выбора парфюма и т. д.) в его душе ясно обозначается это
слово – «я». Как я
выгляжу, какое я произведу впечатление,
что обо мне скажут, как оценят
мой внешний вид, мою
одежду, мой парфюм… Эго постоянно
проявляется в современных развлечениях. Человек постоянно
думает о своем «я», потому что поместил его в
центр своей жизни.

Но таким образом мы сильно отдаляемся от Истины! Господь
учит нас, что даже если человек выполняет все Его
заповеди, он все равно должен говорить о себе как о
непотребном рабе Божием. А мы часто начинаем считать себя
великими и важными персонами в самом начале духовного
пути, когда еще ничего не сделано.

Смирение – это не грусть, не тоска. Некоторые именно
так понимают смирение – что это какая-то депрессия,
когда человек чувствует себя слабым, обиженным, больным
интровертом. Это не так. Смирение – это пребывание в
Истине, в правде. Оно означает, что человек знает, кто он,
знает свое место в этом мире, сознает свою немощь и
благодарит Бога за все те благодеяния, которые Он
оказывает ему, несмотря на его слабости. Смирение означает
жизнь в истине, а не в том обмане, который создает вокруг
нас современная жизнь.

Я слушал запись, на которой старец Иаков (Цаликис) читает
заклинательные молитвы над одной женщиной, и там ясно
слышался голос злого духа. Разумеется, таких вещей лучше
не слушать, но это случилось, и вот что бес говорил
старцу:

– Раз ты святой, почему ты не говоришь об этом?
Скажи, что ты святой! Раз ты сам это знаешь и тебе удалось
победить меня, скажи!

И было слышно, как старец Иаков смиренно и твердо ответил:

– Ты лжешь! Я прах и пепел, и покланяюсь Отцу, и
Сыну, и Святому Духу – Троице Единосущней и
Нераздельней!

Слышали бы вы, как кричал и вопил бес! И я подумал о том,
что мы и так знаем: самая главная цель у диавола –
сделать нас эгоистами. Он очень хочет, чтобы мы стали
эгоистами и начали считать себя важными персонами –
в то время как Господь хочет, чтобы мы были смиренными и
являли это смирение своей жизнью.

Смирение – это когда человек принимает бесчестие с
радостью, нахлынувшие скорби и трудности – с
распростертыми объятиями, с мыслью о том, что таким
образом душа излечивается от грехов и болезней. Когда
приходят трудности, и мы вынуждены смириться, нужно
помнить об этом – что Бог очищает нашу душу от
прошлых или настоящих грехов, или предохраняет от того,
что может случиться в будущем.

Одна женщина сделала аборт и поисповедалась в этом грехе.
Но исповеди в таком случае недостаточно. Недостаточно
рассказать о грехе. Нужно смириться и покаяться в
содеянном.

Смирение – это действие, а не слова. Слова сладки на
вкус. Душа может растрогаться и умилиться от слов, слова
дарят ощущение сладости. А дело смирения на вкус очень
горькое и едкое. Вот так: слушать о смирении –
сладко, а выполнять – горько. И отец Георгий
(Карслидис), известный духовник в Северной Греции, сказал
этой женщине, которая сделала аборт (а она была очень
красивой, богатой аристократкой):

– Вот что тебе надо сделать. Ты оденешься в
лохмотья, никому не будешь говорить, кто ты, и отправишься
в такое-то село. И целую неделю ты будешь просить там
милостыню, никому не рассказывая о своем прошлом и
настоящем. Даже имени своего не будешь называть. Это
унижение поможет твоей душе смириться по-настоящему и
очиститься от того зла, которое ты причинила другой душе,
твоему ребенку, умершему, не успев появиться на свет.

Женщина все исполнила и после этого почувствовала то, чего
не чувствовала во время исповеди, – облегчение. И
исцелилась от греха.

Когда мы только встаем на путь смирения, то первое
искушение, которое приходит к нам, – это тщеславие.
Как только захочешь быть смиренным, в голове сразу
начинают появляться тщеславные мысли. А что такое
тщеславие? Это когда человек сделает доброе дело, и втайне
начинает гордиться этим. Например, я пощусь, и тут мне
приходит помысел, и я начинаю думать: «Молодец! Раз
пощусь, то я не такой, как остальные! Я другой, я
лучше!»

Или, например, можно скромно одеваться (что само по себе
хорошо), но появляются тщеславные мысли на этот счет, и
вслед за ними приходит высокомерие и самодовольство. И
человек начинает думать: «Видишь, что творится
вокруг? Мир погибает, все одеваются вызывающе, а ты
– не такой. Молодец!» Это
«Молодец!», которое мы произносим про себя
после каждого доброго дела, и есть тщеславие. Это
искушение, с которым мы будем сталкиваться всегда при
совершении хорошего поступка, потому что каждый раз в нас
что-то раздувается изнутри, и появляются мысли:
«Молодец! Я сделал это втайне!» Но слово
«Молодец!» сказано, и таким образом мы уже
возгордились. Меньше всего это похоже на смирение.

Смирение подразумевает желание научиться. Когда у человека
есть смирение, он не говорит: «Я все знаю!».
Он задает вопросы – своему супругу, супруге или даже
своему ребенку. В свое время это произвело впечатление на
святого Иоанна Лествичника, когда в одном монастыре он
увидел седовласых старцев, задающих вопросы священнику,
который их исповедовал (а священнику было сорок лет). Это
были старцы, монахи, закаленные в молитве и духовной
брани, и они смиренно задавали вопросы человеку моложе
себя.

И в наши дни такое бывает. На Афоне есть игумены, которые
моложе многих монахов в монастыре. И такой игумен,
несмотря на сан, идет к старшим и спрашивает у них совета,
чтобы смириться, а не действовать по своему усмотрению.
Это полезно для души.

Не будем говорить: «Я все знаю! Не указывай мне, что
делать!» Ведь такое отношение передается всем членам
семьи, всем окружающим.

Однако бывают случаи, когда христианин имеет право
возмутиться относительно случившегося и таким образом
продемонстрировать «эгоизм» без вреда для
души. Что же это за случаи? Когда необходимо встать на
защиту православной веры, мы не только можем, но и должны
быть категоричными, строгими. И это будет не эгоизм, а
исповедание веры. Когда святому Агафону предъявляли ложные
обвинения, клеветали на него, он принимал все. А его
называли грешником, лжецом, эгоистом… Но когда его
обозвали еретиком, он ответил:

– Послушайте! Насчет всего того, что вы говорили мне
до этого, у меня есть надежда исправиться. Но если я
соглашусь с тем, что я еретик, то потеряю надежду на
спасение! Если я еретик, то не могу спастись. Поэтому я не
соглашаюсь с вашими словами.

Святые отцы так объясняют поведение Господа в
иерусалимском Храме. Взяв бич и выгоняя продающих и
покупающих, Он в тот момент не испытывал чувства гнева. Он
ни на кого не злился и полностью контролировал Свое
поведение и действия. Он перевернул скамейки, рассыпал
деньги, но когда оказался перед клетками с голубями,
которые предназначались для жертвоприношения, сказал:
«Возьмите это отсюда!» (Ин. 2:16)

То есть если бы Христос потерял над Собой контроль, Он
опрокинул бы и клетки с птицами. А так как голуби были ни
в чем не виноваты, Он не причинил им вреда. Об этом
говорят толкователи Евангелия. Следовательно, Господь не
был в нервном состоянии. Он совершил все это не из
эгоизма, а из любви – истинной любви к Закону
Божиему, желая защитить Храм. И христианину, желающему
стать смиренным, нельзя гневаться, нельзя спорить.

Один послушник старца Паисия (Святогорца) рассказывал:

– В каких бы грехах мы ни исповедовались отцу
Паисию, он принимал нашу исповедь с большим смирением,
любовью, человеколюбием, и говорил нам: «Ну вот, и
ты – человек. Ничего, исправимся!» И никогда
не ругался. Только в одном случае он огорчался очень
сильно – когда мы начинали гордо спорить, выказывая
тем самым свой эгоизм. Только тогда он говорил:
«Сейчас, дитя мое, я не могу тебе помочь».
Когда мы вели себя так, его душа страдала. Потому что в
нашем поведении был эгоизм. Грех – свойство
человека, а эгоизм – свойство диавола.

Смиренный человек легко исправляет свои ошибки. И ему
легко помочь. Не знаю, задавали ли вы себе этот вопрос
– почему исповедь нас не меняет. К сожалению, я вижу
это по себе, да и по другим людям. Мы идем на исповедь, но
после нее не особо исправляемся – по крайней мере,
настолько, чтобы можно было сказать: «За последние
пять лет я сильно изменился».

Почему же мы не меняемся? Потому что у нас нет смирения.
Мы не даем другим людям сформировать наш характер.
Например, человеку говорят: «С этого дня ты должен
поститься!» И здесь необходимо смирение, чтобы
ответить: «Да, я буду поститься, не буду есть
мясо». А человек вместо этого говорит:
«Постойте-ка, вы мне указываете, должен я поститься
или нет? А еще – во сколько я должен вставать, чтобы
идти в церковь, делать то или другое?..» Эгоист не
позволяет никому управлять собой, но тем не менее им
управляют – его собственные страсти. А получить
руководство и воспитание из рук Церкви он не может.

В одном из псалмов говорится, что «во смирении нашем
вспомнил нас Господь…, и избавил нас от врагов
наших» (Пс. 135:23-24). А святые отцы дополняют: Он
избавил нас так и от страстей, нечистот и немощей. Когда
Бог видит смиренного человека, Он избавляет его от всякого
искушения. Смиренные люди не пытаются постичь Божественную
Истину, а просто живут в Ней. У них простые мысли –
они думают, как дети. А у человека, который путано
выражает свои мысли, путано рассуждает, душа смиряется,
как правило, с трудом.

Некоторые люди, приходя к старцу, начинают задавать ему
странные вопросы. А ведь вопросы свидетельствуют о
духовном развитии человека. И вот, например, когда к
старцу Порфирию приходили смиренные люди, они задавали ему
вопросы о спасении. А другие, чья душа была наполнена
эгоизмом, спрашивали, покупать ли мотоцикл, выйдет ли дочь
в ближайшее время замуж и т.д. Кто-то даже просил старца
помолиться о выигрыше в лотерею. То есть люди спрашивали о
том, что не было существенно для их спасения.

Вместо того, чтобы заглянуть в себя, эгоист смотрит на
других. А еще он внимательно рассчитывает, когда придет
Антихрист, какие у него будут цифры, и т.д., и т.п.
– вместо того, чтобы следить за собственной душой. А
о чем в древности люди спрашивали старцев? В Патерике
часто рассказывается, как какой-нибудь человек приходит к
старцу и говорит ему:

– Отче, скажи, как можно спастись! Скажи, что нужно
сделать, чтобы спастись, полюбить Христа, победить свои
немощи и страсти!

Эти вопросы мы должны задавать и себе, и своему духовнику,
и святым людям (если появляется такая возможность). Эти
вопросы не содержат простого любопытства, под которым
скрывается эгоистическое желание заниматься чем угодно, но
только не собой. То, о чем я говорю сейчас, не абстрактно.

Когда ученики спросили Христа: «Господи, неужели
мало спасающихся?» (Лк.13:23), Он не ответил
прямо на этот вопрос, а сказал: «Подвизайтесь
войти сквозь тесные врата» (Лк.13:24). Помните?
То есть у Него спросили одно, а Он ответил другое.
Спросили, сколько людей спасется, а Он ответил:
«Старайтесь подвизаться – вот что вас
касается. А сколько людей спасется – это вас не
касается». Таким образом Господь возвращает нас на
землю, к смирению.

То же самое Он сказал и апостолу Петру. После Воскресения
Господь сказал ему: «Иди за Мною»
(Ин. 21:19). А он начал спрашивать Христа о св. Иоанне
Богослове, что будет с ним («Господи! А он
что?») (Ин. 21:21). Что ответил Господь?
«Что тебе до того? Ты иди за Мною»
(Ин. 21:22). То есть то, что будет с Иоанном, его
жизненный путь, — это Мое и его дело. А ты смотри на
себя. Помогая себе, ты поможешь и другим.

И это не эгоизм. Это та единственная ответственность,
которую мы несем за развитие собственной души, чтобы
обратить ее к покаянию и смирению. Как говорит святой
Иоанн Лествичник, Господь не осудит нас за то, что мы не
были богословами; или что не совершали чудес; или что не
были проповедниками, обратившими к Богу целые племена и
народы. Господь осудит нас за то, что в нас не было
смирения, не было покаяния и сокрушения о своей душе.

Перевод Елизаветы Терентьевой

Православная вера — Том IV — Духовность — Добродетели — Смирение

Том IV — Духовность

Достоинства

В православной традиции смирение часто называли «матерью всех добродетелей», а гордыню — «причиной всех грехов». Мудрый и честный человек — это тот, кто смирен.

Погибели предшествует гордость, а падению – надменность.

Лучше быть смиренным с бедным, чем делить добычу с гордым.

Гордость человека унижает его, а смиренный духом сохраняет честь (Притчи 16.18, 16.19, 29.23).

Согласно Евангелию, в Песне Богородицы Господь рассеет надменных помышлениями сердца их и возвысит смиренных и кротких (ср. Лк 1.51–52). Это точное учение Иисуса.

Ибо всякий, возвышающий себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк 14.11, 18.14, Притч 3.34).

Смирение не означает деградации или раскаяния. Это не означает осуществление какого-либо унизительного внешнего поведения. Это не значит считать себя самым мерзким и отвратительным из существ. Сам Христос был смирен и не делал этого. Сам Бог, по духовному преданию Церкви, имеет совершенное смирение, и Он, конечно, так не поступает.

Истинное смирение означает видеть реальность такой, какая она есть в Боге. Это значит познать себя и других как познанных Богом — сила, по словам преподобного Исаака, более великая, чем сила воскрешения мертвых! Смиренные отбрасывают всякое тщеславие и тщеславие в услужение наименьшему из творений Божиих и не считают никакое доброе дело ниже своего достоинства и чести. Смирение есть познание себя без благодати Божией прахом, грешным и мертвым.

Бог смирен, потому что заботится о наименьшем: о птицах в воздухе, о траве на полях, о злейших грешниках (ср. Мф 6.25–30). Христос смирен, потому что Он общается со смиренными, становясь рабом всех, взяв на Себя грехи мира.

Если Я, ваш Господь и Учитель, умыл вам ноги, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтобы и вы поступали так, как Я сделал вам (Ин. 13:14–15).

Вы знаете, что правители язычников господствуют над ними, и их вельможи осуществляют над ними власть. Да не будет так среди вас; но кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою, и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; как и Сын Человеческий пришел не для того, чтобы Ему служили, но чтобы служить и отдать Свою жизнь во искупление многих (Мф. 20.25–28).

Все христиане должны следовать примеру Христа в Его божественном смирении. Святой Павел учит:

Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте других высшими себя. Пусть каждый из вас смотрит не на свои интересы, но и на интересы других. Имейте между собой такой же ум, какой вы имеете во Христе Иисусе, Который, хотя и был в образе Божием, не почитал равенства с Богом за что-то важное, но опустошил Себя, приняв образ раба, родившись в подобие мужчин. И, оказавшись в человеческом образе, смирил Себя и стал послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Иисус есть Господь, пред Богом слава Богу Отцу (Флп. 2.3–11).

Возвышение Иисуса как человека полностью зависело от Его самоопустошительного смирения. Истинное величие, божественное величие есть способность быть наименьшим и наименьшим с абсолютной уверенностью в том, что это внешне и божественно важно, что оно есть подражание Самому Богу.

Истинное смирение для грешного человека состоит в том, чтобы знать, что действительно, по своим возможностям и дарованиям, каждый действительно является первым и величайшим из грешников (ср. 1 Тим. 1, 15), ибо каждый согрешил по-своему, «как никто другой» (преп. Андрей Критский, 7 в., Покаянный канон ). Истинно смиренный человек — это тот, кто, исповедуя свои грехи, «верен в малом», и, делая это, возвышается от Господа и «поставляется над многим». Только такой человек «войдёт в радость своего Учителя» (Мф 25:14–23, Лк 19:17).

Предыдущий

Честность

Том IV — Духовность:

Добродетели

Следующий

Послушание

Том IV — Духовность:
Добродетели

Смирение – единственный путь вперед в Православии

21 августа 2008 г. · о. Стивен Фриман

Смирение, безусловно, занимает видное место в чьем-либо списке добродетелей, и большинство людей более чем мало осознают, что гордость играет определенную роль в их духовных неудачах. Однако знание того, что гордыня — это проблема, а смирение — это добродетель, не означает, что мы что-то знаем о смирении.

Во-первых, смирение — это не только противоположность гордости, но и не просто отсутствие гордыни. Это не отсутствие, но таинственным образом действительно полнота (что-то истинное для всякой добродетели). Действительно, для нас, как христиан, говорить о чем-то как о добродетели – значит признавать, что это является проявлением характера Христа. Ибо Он воистину есть полнота добродетели, и возраст Его полноты есть мера, которую Бог установил для нас в нашей жизни во Христе (Ефесянам 4:13).

Святой Павел предлагает наиболее полное описание и наставление к истинному смирению:

Имей между собою этот ум, который твой во Христе Иисусе, Который, хотя и был в образе Бога, не считал равенство с Богом вещью, которую следует усвоить, но опустошил себя , приняв образ раба, родиться в подобии человека. И, оказавшись в человеческом образе, смирил Себя и стал послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Иисус Христос есть Господь, слава Бога Отца (Филиппийцам 2:5-11).

Этот отрывок является одним из самых глубоких в раскрытии внутренней жизни Христа. Св. Павел говорит о Христе, что Он «опустошил» Себя — богословски именуемый kenosis . Именно это опустошение в то же время собирает во Христе полноту нашего сломленного человечества и всего творения. Его полная пустота перед смертью есть и Его полная полнота, которая прорвется на Пасху.

Более того, св. Павел делает из этого центрального действия Христа центральное действие нашего собственного послушания. Мы должны «иметь этот ум между собой — это Божий дар нам во Христе Иисусе. Это не описание поведения, которому мы должны стараться соответствовать (мораль), а описание харизмы, которую Бог даровал нам в нашем союзе со Христом. Во Христе мы можем стать пустыми — таким образом, что освободится место для другого — даже для всей вселенной. Думаю, это еще одно описание любви.

Предлагаю это краткое объяснение смирения и добавлю еще одно замечание – это от преподобного Силуана Афонского – пожалуй, самое глубокое в его понимании смирения любого человека за последние годы.

Когда душа познает Господа во Святом Духе, как Он смирен и кроток, она [душа] видит себя худшей из всех грешниц, и счастлива сидеть в ветхой одежде на пепле, как Иов, в то время как она видит других мужчин в Святом Духе, сияющих в подобии Христа.

А это:

Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иакова 4:6).

Теперь перехожу ко второй части поста – пути вперед в Православии. Единственный путь для Православия — это путь, ведущий к единению с Богом и друг с другом. Вне этого пути не может быть никаких институциональных целей, ибо Церковь не была бы православной, если бы не была в единении с Богом и с самой собой.

Конечно, есть много случаев, когда единство Церкви сильно напрягается. Мы живем под давлением множества юрисдикций, где должна существовать только одна. Мы живем в напряженности между древними патриархатами. Отчасти в этом нет ничего нового. История Церкви полна рассказов как о Божьей благодати, действующей в Церкви, так и о том, что некоторые члены Церкви отвергли данную благодать.

В моей собственной юрисдикции (Православная Церковь в Америке) у нас есть своя борьба, неприятные дела, которые вызывают гнев, а также дискуссии. Я решил вообще не обсуждать такие вопросы в этом блоге (это не мой дар). Это сообщение само по себе не является приглашением к обсуждению конкретных трудностей в жизни ПЦА или где-либо еще. Мне интересно говорить о каждом скандале – от незначительного отвлечения внимания в местном приходе – до самых больших трудностей, с которыми мы сталкиваемся коллективно. Ибо во всяком скандале есть только один путь вперед — путь смирения. Справедливость не путь, ибо справедливости в этой жизни мы не увидим и не получим от нее благодати Святого Духа. Это не значит, что люди не должны нести ответственность за свои действия, но просто не верить, что такая ответственность продвинет нас дальше по тому пути, к которому мы призваны.

Этот путь есть не что иное, как смирение Христа, разум, который нам было заповедано иметь между собой и который является даром нам от Бога. Смирение не будет радоваться падению другого, но будет плакать и искать восстановления брата.

Я считаю, что призвание Православной Церкви – демонстрировать в своей жизни смирение Христово. Мы уже воплощаем это, когда на Прощеной вечерне падаем ниц друг перед другом, чтобы просить прощения. Перед всем миром пал ниц Сам Бог, примиряющий с Собою всех и вся.

Следующие несколько лет, вероятно, будут одними из самых важных за долгое время для православных христиан.