Зачем нужна монархия в современном мире?

21 апреля 2016

Подпишитесь на нашу рассылку ”Контекст”: она поможет вам разобраться в событиях.

Автор фото, Getty

Подпись к фото,

Королева Елизавета II и гренадеры, охраняющие королевский Букингемский дворец.

Королева Великобритании Елизавета II отмечает 90-летие. Опрошенные Русской службы Би-би-си эксперты рассуждают, зачем в современной Европе нужна монархия — или не нужна.

Монархи возглавляют 12 стран современной Европы, и ни одна из них в обозримом будущем не собирается отменять этот, казалось бы, устаревший элемент государственного устройства.

Партии или общественные организации, выступающие за упразднение монархии, в европейских монархиях есть, но они, как правило, малопопулярны.

Русская служба Би-би-си обратилась к специалистам с вопросом: зачем в Европе нужна монархия? Или не нужна?

Роберт ван Форен, голландский политолог

Монархия может быть политическим институтом, обеспечивающим стабильность и политическую преемственность, если она ограничена конституционными рамками, которые исключают злоупотребление властью, отстраняют монарха от реальной власти.

В Европе эти условия сейчас соблюдены: в общем и целом, нынешние монархии в Европе надежно вмонтированы в демократические системы.

Более того, в Испании, например, именно монархия позволила без потрясений и переворотов перейти от диктатуры к демократии.

В Голландии есть небольшая республиканская партия, но она маловлиятельна. Все основные политические силы признают королевскую семью, споры идут только вокруг денег, в которые она обходится. И бюджет двора постепенно сокращается.

Это традиция, это культура, это связующий элемент, который объединяет весь народ, а на это не способен ни один отдельный политик.

Виктор Милитарев, российский публицист

Пропустить Подкаст и продолжить чтение.

Подкаст

Что это было?

Мы быстро, просто и понятно объясняем, что случилось, почему это важно и что будет дальше.

эпизоды

Конец истории Подкаст

Монархия — институт традиционный и в Европе по сей день крайне успешный.

Для меня принципиально, что монархия успешно существует в странах, где с 30-х или по крайней мере с послевоенных лет к власти очень часто приходят социал-демократы. То есть, это говорит о том, что монархия совместима даже с теми идеями, которые в XIX веке казались абсолютно противоположными монархии.

Мне очень нравится шведский опыт, когда, с одной стороны, королевскую семью уважают, но с другой стороны, когда лет десять или пятнадцать назад кронпринц проехался на папиной машине, все газеты ему мягко пеняли, что вообще мог бы и на трамвае проехать.

Если кронпринц может ездить на трамвае — это народная монархия. Это действительно единство королевской семьи и народа.

Чем хороша монархия за пределами западноевропейских стран? Нам монархия была бы очень неплоха, потому что монархия по сути, если она ограничена конституционно — это парламентская республика.

Наличие парламентской республики позволяет избавиться от сильной президентской власти, которая во многих странах приводит к сильно авторитарным режимам, притом что формально все обстоит абсолютно демократично, потому что президентов избирает народ.

Путин сегодня абсолютно на своем месте, я вовсе не имею в виду, что монархия в России могла бы быть альтернативой Путину. Но на будущее идея конституционной монархии — это, конечно, красивая идея для нашей страны, хотя боюсь, что совершенно нереализуемая.

Грэм Смит, лидер британской антимонархической организации «Республика»

Я считаю, что монархия не нужна. В Британии она — часть политической системы, но часть, которая неподотчетна избирателям, недемократична. А в современном мире предпочительней политические институты, главы государств, которые подотчетны избирателям.

Да, монархии удается держаться, год за годом, несмотря на скандалы. В Британии монархия сохранилась отчасти потому, что она служит интересам политиков, а политики стараются сглаживать углы и избегать неудобных ситуаций.

Монархизм в современной России — Carnegie Endowment for International Peace

Политики и политологи в современной России не пытаются рассматривать и анализировать те пути развития страны, которые им кажутся утопичными. Однако мы не вправе отвергать ни один вариант развития России, в том числе и возможность восстановления монархии, тем более что монархия — часть российской исторической и политической традиции. О перспективах восстановления монархии в России и о необходимости такого шага на мероприятии в Московском Центре Карнеги говорили доцент Высшей школы экономики, член президиума Монархической партии «Самодержавная Россия» Владимир Карпец и профессор МГИМО и Российского православного университета св. апостола Иоанна Богослова Андрей Зубов. Модератором был сопредседатель программы «Религия, общество и безопасность» Московского Центра Карнеги Алексей Малашенко.

Отношение к монархизму в России

• Исторический аспект. По словам А. Зубова, еще с конца XIX в. — с начала массового революционного движения в России — монархия и монархизм ассоциировались со всем ретроградным, отжившим, косным и несправедливым, а республиканское устройство — со «светлым будущим». Но после 1917 г. — свержения монархии, установления власти Временного правительства, а затем прихода большевиков — люди разочаровались в республике, и монархические настроения стали быстро усиливаться. В среде русской эмиграции монархические чувства окрепли еще больше.
  
   
• Современная Россия. Однако в самой советской России был сформирован новый «советский человек» с новым сознанием и с резко негативным восприятием идеи монархизма. Это восприятие монархии, белого движения и всей русской эмиграции проникло и в посткоммунистическую нынешнюю Россию: слово «монархист» сейчас означает для большинства населения РФ что-то чудаковатое, странное и враждебное.

Необходимость восстановления монархии

• Пример зарубежных стран. В современном мире монархия существует во многих странах, поскольку, по словам А. Зубова, без нее будет утрачен важный компонент национального самосознания и самотождественности этих государств и обществ. Главные функции монарха — это сохранение преемственности символической верховной власти и национальной исторической традиции. Характерен пример многочисленных европейских монархий.
  
   
• Восстановление преемственности. Российское общество до сих пор расколото революцией и коммунистическим режимом, а цельность российской истории разорвана, отметил А. Зубов. После 1917 г. разрушена также, по словам В. Карпца, государственно-правовая преемственность. Но такие важные ценности, как общественная солидарность и государственная устойчивость, достигаются только тогда, когда в стране существует преемственность национальной традиции, поэтому, чтобы это восстановить, в России необходимо реставрировать пресекшуюся монархию, указал А. Зубов. Это — главное условие благополучия и процветания России, подчеркнул В. Карпец.

Что еще нужно сделать для восстановления преемственности России 

Помимо восстановления монархии, А. Зубов выделил еще несколько связанных с этой целью важных задач, которые потребуется выполнить России для восстановления преемственности развития: 

• Восстановление исторического единства. Россия должна осознать себя наследницей не СССР, а Российской империи.
  
   
• Смена политической элиты. До сих пор в России у власти находится советская элита — офицеры госбезопасности и партработники среднего звена.
  
   
• Декоммунизация — восстановление здорового общества, уничтоженного большевиками.

Практические шаги по восстановлению монархии

По словам В. Карпца, после уничтожения монархии в 1917 г. легитимность власти в стране находится под вопросом, и легитимация существующей в настоящее время российской власти может иметь место через ее признание и самопризнание как власти переходной. Затем должны последовать преобразования политического и социально-правового характера, ведущие к восстановлению монархии.

Переход к монархии должен быть осуществлен мирным политическим путем через две стадии:

• в соответствии с ныне действующей Конституцией РФ действующий глава государства должен объявить о проведении всенародного референдума по вопросу восстановления монархии или принять решение о созыве Конституционного собрания;
  
   
• после принятия решения о восстановлении монархии на референдуме или на Конституционном собрании созывается Земский собор (в соответствии с социально-территориальным делением), на котором будет решен вопрос о том, кто станет монархом. Важно, что это будет не демократическое избрание царя, а его определение.

Кто может стать российским монархом?

• Романовы и Рюриковичи. В. Карпец отметил, что сегодня нет общепризнанной фигуры наследника российского императорского престола. Это может быть не только представитель рода Романовых, но и потомок Рюриковичей. Оптимальной была бы фигура, соединяющая в себе оба рода.
  
   
• Представители британского королевского дома. Среди членов британского королевского дома сегодня рассматриваются две фигуры на российский престол: принц Майкл Кентский, двоюродный брат королевы Елизаветы II и в то же время внучатый племянник последнего императора России Николая II, а также внук королевы Елизаветы принц Гарри, кандидатура которого активно лоббируется королевским домом Великобритании. Однако В. Карпец подчеркнул, что британский королевский дом имеет прямое отношение к трагической судьбе монархии в России, поскольку в 1917 г. английский посол Джордж Бьюкенен не разрешил российской императорской семье эмигрировать в Великобританию. 

Полнота власти будущего монарха

По словам В. Карпца, будущая монархическая Россия должна стать суверенным самодержавным государством. Однако А. Зубов считает, что власть монарха должна быть существенно ограниченной, как в европейских монархиях, и символической.

История

Датская монархия восходит к Горму Старому (ум. 958).

История датской монархии
Датская монархия восходит к Горму Старому (ум. 958). Первоначально монархия была выборной, но на практике выбор обычно ограничивался старшим сыном правящего монарха или близким родственником. В свою очередь, с конца 1200-х годов король должен был подписать коронационную хартию, ограничивавшую власть короля.

Когда в 1660-1661 годах был введен абсолютизм, выборная монархия была заменена наследственной монархией. Правопреемство, основанное на принципе мужского первородства, было закреплено в Lex Regia 1665 года, который также регулировал семейные отношения королевского дома другими способами. Демократическая конституция от 5 июня 1849 г. изменила статус монархии с абсолютного на конституционный. Акт о престолонаследии от 27 марта 1953 г. допускал возможность женщины-монарха; именно это позволило Ее Величеству Королеве взойти на престол в 1972.

В 2009 году в Акт о престолонаследии были внесены поправки, согласно которым старший ребенок (независимо от пола) наследует престол.

Фото: Kongehuset ©

Фото: Kongehuset ©

Дом Ольденборгов
Прямые линии древней датской династии прекратились со смертью Кристофера III в 1448 году. В том же году герцог Кристиан Ольденборгский был избран королем Дании и принял имя Кристиан I. Он принадлежал к одной из боковых ветвей первоначальной династии и стал основателем королевской семьи Ольденборгов, правившей до 1863 года, когда последний правитель этой линии Фредерик VII умер бездетным.

Дом Глюксборгов
В соответствии с Актом о престолонаследии 1853 года престол перешел к родственнику Фридриха VII, принцу Кристиану Глюксборгскому, который был прямым потомком королевского дома. Он вступил на престол как Кристиан IX и стал одним из самых долго правящих монархов Дании (1863-1906). Он также был первым монархом нынешнего Дома Глюксборгов. Со временем Кристиан IX стал известен как «тесть Европы». Его дочь, принцесса Александра, вышла замуж за короля Англии Эдуарда VII.

Другая дочь, принцесса Дагмар, вышла замуж за российского царя Александра III. А еще одна дочь, Тира, вышла замуж за герцога Эрнста Августа Камберлендского. В 1863 году его сын Вильгельм стал королем эллинов (ныне известных как Греция) и принял имя Георг I. А в 1905 году внук Кристиана IX, Карл, стал королем Норвегии под именем Хокон VII. Таким образом, Королевский дом Дании был напрямую связан со многими правящими королевскими домами Европы.

Сыну Кристиана IX, Фредерику VIII, было 63 года, когда он наконец взошел на престол в 1906. Когда он умер в 1912 году, ему наследовал его старший сын Кристиан X, который был королем Дании на протяжении обеих мировых войн. Его помнят как «Конного короля» из-за его поездки через старую границу в провинцию Северный Шлезвиг после ее воссоединения с Данией в 1920 году, и он стал очень популярен во время немецкой оккупации Дании между 1940 и 1945 годами, когда каждый день , он сел на своего большого белого коня и поскакал по улицам Копенгагена.

Кристиан Х умер в 1947 лет, и ему наследовал его старший сын Фредерик IX, который женился на шведской принцессе Ингрид в 1935 году. У них было три дочери: принцесса Маргрете (1940 г.р.), принцесса Бенедикте (1944 г.р.) и принцесса Анна-Мария. (р. 1946). Когда в 1972 году умер Фредерик IX, его старшая дочь была провозглашена Ее Величеством королевой Маргрете II.

В 2013 году линия Глюксборг Королевского дома Дании смогла отпраздновать 150-летие на датском престоле.

Был ли день монархии?

Проливая свет на недавний королевский скандал, четверо историков размышляют о будущем древнего учреждения.

Когда все меняется, что остается неизменным?

Кейт Малтби, c писательница, обозреватель и аспирантка последнего года обучения английскому языку Университетского колледжа Лондона.

«Чтобы вещи оставались такими, какие они есть, все должно измениться»: максима аристократа Танкреди в Лампедузе « Леопард» и правило, которому самые успешные аристократы обязаны своим выживанием. Чтобы сохранить свои привилегии, британская монархия за последние пять столетий неохотно поглотила: правящих королев; доктрина народного согласия; подъем парламента; развод и повторный брак среди его наследников; американская невеста смешанной расы; а с 2013 г. — абсолютное первородство независимо от пола. Несмотря на роль королевы как верховного правителя англиканской церкви, снятие в 2013 году запрета на брак с католиком вполне может привести к дальнейшей религиозной реформе и даже к неангликанскому монарху.

Британская монархия всегда умела вносить ровно столько изменений, чтобы идти в ногу со временем. Однако каждое изменение вынуждает конституционных консерваторов переформулировать ответ на одну-единственную проблему: какое качество монархии мы сохраняем? Когда все изменилось, что осталось прежним?

Система политических сдержек и противовесов, сдерживающая политические злоупотребления? Кризис, связанный с отсрочкой в ​​​​этом году, показал, что это миф, особенно с учетом постановления Верховного суда, в котором отмечается, что монарх обязан действовать по совету премьер-министра, даже если он вводит в заблуждение. У королевы нет ни политической власти, ни моральных полномочий, чтобы ею владеть.

Дает ли монархия нам прикосновение божественного? Вряд ли, в эпоху, когда современные королевские особы издают невнятные звуки о множестве мантр и религий. (Диана полагалась на экстрасенса; Чарльз хочет быть «защитником веры»; никто никогда не будет просить принца Уильяма вылечить их золотуху.) Возможно, как утверждают его защитники, Дом Виндзоров дает аристотелевское добродетельное образование. для суперкласса аристократических государственных служащих, с рождения подготовленных к дипломатии на высшем уровне? Два слова: князь Андрей.

У британской монархии сегодня есть одно преимущество. Нынешний политический ландшафт слишком лихорадочный, слишком поляризованный, чтобы все, кроме самых интервенционистских якобинцев, считали, что наступило безопасное время для свержения еще одного ключевого британского института. Опять же, необычные вещи случаются в необычные времена.

Сама монархия, скорее всего, выживет

Эндрю Гимсон,   автор книги Короли и королевы Гимсона: краткие жизни сорока монархов с 1066 года (Квадратный колышек, 2015 г.).

Монархия — одно из величайших, хотя и наименее заметных ограничений британской конституции на произвол власти. Королева занимает место, которое нужно было бы занять диктатору. Поскольку в Британии практически немыслимо оттолкнуть монарха, сама тирания становится немыслимой. В странах, где по понятным причинам была свергнута монархия — во Франции в 1789 г., в России в 1917 г., в Германии в 1918 г. — тирания перестала быть немыслимой.

Конституционные монархи обычно более популярны и уважаемы, чем политики, которым приходится бороться на выборах и управлять страной. В тех странах, где монархия сохранилась, можно утверждать, что она не только не отжила свой век, но, скорее всего, сохранится. Когда кто-то разговаривает с американцами или немцами, обычно обнаруживается, что они более уважительно относятся к британской монархии, чем к британским политикам. Президент Дональд Трамп, человек, не известный своими придворными манерами, приложил все усилия, чтобы вести себя прилично, когда был гостем королевы, и был настолько восхищен этой честью, что привел с собой немало членов своей семьи, чтобы разделить ее.

Клемент Эттли, премьер-министр великой реформаторской лейбористской администрации, сказал, что «самый большой прогресс на пути к демократическому социализму, в который я верю, был достигнут не в республиках, а в ограниченных монархиях». В качестве примеров он привел Норвегию, Швецию и Данию. Конституционные монархии могут, если захотят, быть абсолютно эгалитарными.

Как и любое учреждение, монархию время от времени сотрясает какой-нибудь кризис, угрожающий самому ее существованию. В 1936 Эдуард VIII ускорил такой кризис, дав понять, что он полон решимости жениться на миссис Уоллис Симпсон. Некоторые люди возражали против того, чтобы король женился на женщине, у которой еще живы два бывших мужа, в то время как другие были более потрясены тем, что она была американкой. Соответственно, Эдуард был вынужден отречься от престола и заменен своим более сознательным братом Джорджем. Подобные замены могут оказаться необходимыми в будущем. Но сама монархия, скорее всего, выживет, потому что избиратели предпочли бы, чтобы главой государства был король или королева, а не какой-нибудь чокнутый политик.

Аргументы республиканцев должны найти отклик в возобновленных дебатах Лорды были упразднены в 1649 году. В предложении сделать это их светлости описывались как «бесполезные и опасные». Депутат-республиканец Генри Мартен внес поправку, утверждая, что верхняя палата бесполезна, но не очень опасна.

В середине 17 века первоначальный ход, вероятно, был ближе к истине, хотя и менее забавен. В начале 21 века аристократия в целом, включая главного аристократа, монарха, ближе к поправке Мартена.

Хотя монархия может быть частью того, что Уолтер Бэджхот назвал декоративной частью конституции, это еще не все.

Монарх по-прежнему сохраняет некоторую конституционную власть, как нам недавно напомнили, когда премьер-министр Борис Джонсон потребовал согласия королевы, чтобы приостановить работу парламента. Позже Верховный суд признал это действие незаконным. Конституционные монархисты могут возразить, что у королевы не было выбора. В таком случае мы могли бы задаться вопросом, почему мы поддерживаем институт, готовый предоставить свою власть правительству, действующему незаконно?

Оставшаяся экономическая мощь монархии. Огромные участки земли, большая часть побережья и одни из самых ценных объектов недвижимости в центре Лондона — все это находится в руках королевской семьи. Унаследованное богатство — это одно. Другое дело – унаследованное богатство, подкрепленное деньгами налогоплательщиков.

Наконец, есть культурная и идеологическая власть монархии, поддерживающая более широкие представления о том, что грубое неравенство, первородство, унаследованные влиятельные позиции в политическом истеблишменте — все это приемлемые и даже нормальные атрибуты современного общества. Все это позволяет монархии функционировать как оплот против демократической подотчетности, меритократии, равенства перед законом и социальной справедливости.

Сегодня от четверти до трети британского населения выступают за республику, особенно когда королева покидает царство смертных. Настал момент, когда республиканские аргументы, зародившиеся в Англии в 1640-х и 1650-х годах, должны найти отклик в возобновленных дебатах в масштабах всего общества.

Монархия устарела? Для уверенности. Бесполезный? Определенно. Опасный? Политически больше, чем вы думаете.

Лучший шанс монархии на выживание — это отсутствие надежной альтернативы

Анна Уайтлок, директор Лондонского центра публичной истории и наследия при Ройал-Холлоуэй, Лондонский университет

В своем нынешнем виде можно легко сказать, что монархия отжила свой век. Это по своей сути анахронизм. Королева является главой установленной церкви в ныне плюралистическом и в значительной степени светском обществе; наследование престола остается по рождению, а не по заслугам, хотя и теперь первенцам, независимо от пола, но все же исключающее воцарение католика; и церемонии, такие как коронация, остаются в основном такими же, как и на протяжении веков. Но обязательно ли это означает, что у монархии нет места или цели в современной Британии? Популярность монархий, хотя и несколько иная, в современных либеральных демократиях, таких как Бельгия, Дания и Норвегия, говорит об обратном.

Британская монархия способна развиваться и адаптироваться, и ее выживание на сегодняшний день является свидетельством ее успеха в своевременном обновлении: появление «символической монархии» и «королевской семьи» при королеве Виктории во время роста республиканских настроений. ; или переименование Дома Саксен-Кобург и Гота в Дом Виндзоров во время Первой мировой войны. Сейчас или, по крайней мере, когда королева умрет, для выживания монархии потребуются перемены. Понятие «образцовой» королевской семьи было фатально подорвано, и многие аспекты ее викторианской символической роли устарели или радикально изменились. Имперская роль исчезла вместе с империей, и, хотя Чарльз был принят в качестве следующего главы Содружества, нет неизбежности или требования, чтобы после этого оно оставалось в руках британского монарха.

Роль монарха как главы вооруженных сил также стала менее важной в течение продолжительного периода мира, и роль монарха как верховного правителя англиканской церкви кажется неустойчивой.