Патриарх Кирилл посоветовал в пост не предаваться праздности

https://ria.ru/20210315/post-1601318180.html

Патриарх Кирилл посоветовал в пост не предаваться праздности

Патриарх Кирилл посоветовал в пост не предаваться праздности — РИА Новости, 15.03.2021

Патриарх Кирилл посоветовал в пост не предаваться праздности

Праздность — синоним пустоты, на место которой приходит грех, поэтому верующим следует воздержаться от праздности, особенно во время Великого поста, сказал в… РИА Новости, 15.03.2021

2021-03-15T14:57

2021-03-15T14:57

2021-03-15T14:57

религия

религия

русская православная церковь

патриарх кирилл (владимир гундяев)

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/01/1d/1595199789_0:316:3077:2047_1920x0_80_0_0_50370369a095f022111a12560fa83a99.jpg

МОСКВА, 15 мар – РИА Новости. Праздность — синоним пустоты, на место которой приходит грех, поэтому верующим следует воздержаться от праздности, особенно во время Великого поста, сказал в понедельник патриарх Московский и всея Руси Кирилл после богослужения в столичном храме Христа Спасителя. По словам патриарха, праздность – это пустота, а пустота и праздность не являются отдыхом. «Праздность – синоним греха. На месте праздности – пустоты – немедленно появляется грех, как некое духовное вещество, которое способно заполнять пустоту человеческой души», — сказал патриарх Кирилл.Он напомнил, что Господь, создав человека, предназначил его к труду, и дал ему заповедь об отдыхе, поэтому шесть дней человек проводит в трудах, а седьмой посвящает Богу, мыслям о вечности. «Что нужно чтобы не поддаться праздности? Нужно наполнять душу таким содержанием, которое бы полностью ее захватывало. Чтобы это содержание имело спасительный смысл, мы должны душу наполнять божественными истинами. Время Великого поста предоставляет нам такую возможность», — подчеркнул предстоятель Русской церкви.В частности, он призвал, находясь в храме, «несмотря на сложности славянского текста, проникать в смысл читаемого», а если не все понятно, то восполнять это чтением Священного писания, если есть возможность, находить время и для чтения жития святых. «Молитва Ефрема Сирина начинается с просьбой к Господу, чтобы он избавил нас от праздности. Давайте помолимся Господу, чтобы он нас лишил этой опасности, оградил нас и не дал злым силам заполнить пространство нашей души», — заключил патриарх Кирилл.Накануне патриарх Кирилл провел богослужение с чином прощения в храме Христа Спасителя. В проповеди после службы он призвал верующих во время Великого поста «прикоснуться к иной жизни» и попросить прощения у тех, с кем действительно есть конфликт, «как бы тяжело для нас это ни было». В этом случае простить и попросить прощение, отметил патриарх, — подвиг, «реальный шаг навстречу Воскресшему Христу Спасителю, который явится нам во всей силе и радости в день его Светлого Воскресения».Великий пост в 2021 году пройдет с 15 марта по 1 мая: православные верующие стараются в это время ограничить себя в пище, увеселениях и вредных привычках, а также уделить пристальное внимание духовной жизни.

https://ria.ru/20210313/post-1600932306.html

https://ria. ru/20210315/proschenie-1601242341.html

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2021

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

https://cdnn21.img.ria.ru/images/07e5/01/1d/1595199789_125:0:2854:2047_1920x0_80_0_0_92ec7a8969a08cc724e2f94305a1230c.jpg

РИА Новости

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

internet-group@rian. ru

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

религия, русская православная церковь, патриарх кирилл (владимир гундяев)

МОСКВА, 15 мар – РИА Новости. Праздность — синоним пустоты, на место которой приходит грех, поэтому верующим следует воздержаться от праздности, особенно во время Великого поста, сказал в понедельник патриарх Московский и всея Руси Кирилл после богослужения в столичном храме Христа Спасителя.

По словам патриарха, праздность – это пустота, а пустота и праздность не являются отдыхом. «Праздность – синоним греха. На месте праздности – пустоты – немедленно появляется грех, как некое духовное вещество, которое способно заполнять пустоту человеческой души», — сказал патриарх Кирилл.

Он напомнил, что Господь, создав человека, предназначил его к труду, и дал ему заповедь об отдыхе, поэтому шесть дней человек проводит в трудах, а седьмой посвящает Богу, мыслям о вечности. «Что нужно чтобы не поддаться праздности? Нужно наполнять душу таким содержанием, которое бы полностью ее захватывало. Чтобы это содержание имело спасительный смысл, мы должны душу наполнять божественными истинами. Время Великого поста предоставляет нам такую возможность», — подчеркнул предстоятель Русской церкви.

13 марта 2021, 07:00РелигияВеликий пост 2021 — что можно и чего нельзя есть в этом году

В частности, он призвал, находясь в храме, «несмотря на сложности славянского текста, проникать в смысл читаемого», а если не все понятно, то восполнять это чтением Священного писания, если есть возможность, находить время и для чтения жития святых.

«Молитва Ефрема Сирина начинается с просьбой к Господу, чтобы он избавил нас от праздности. Давайте помолимся Господу, чтобы он нас лишил этой опасности, оградил нас и не дал злым силам заполнить пространство нашей души», — заключил патриарх Кирилл.

Накануне патриарх Кирилл провел богослужение с чином прощения в храме Христа Спасителя. В проповеди после службы он призвал верующих во время Великого поста «прикоснуться к иной жизни» и попросить прощения у тех, с кем действительно есть конфликт, «как бы тяжело для нас это ни было». В этом случае простить и попросить прощение, отметил патриарх, — подвиг, «реальный шаг навстречу Воскресшему Христу Спасителю, который явится нам во всей силе и радости в день его Светлого Воскресения».

Великий пост в 2021 году пройдет с 15 марта по 1 мая: православные верующие стараются в это время ограничить себя в пище, увеселениях и вредных привычках, а также уделить пристальное внимание духовной жизни.

15 марта 2021, 13:26РелигияПатриарх Кирилл призвал верующих попросить прощения, даже если это тяжело

Что такое леность, или праздность. Семь смертных грехов

Что такое леность, или праздность

В поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю.

(Быт.3, 19)

Если кто не хочет трудиться, тот и не ест.

(2 Сол. 3. 10)

Ленивый грешит против Бога, поступает против заповеди Его, которую Он изрек прародителю нашему Адаму, а в лице его и всем нам: в поте лица твоего ты будешь есть хлеб свой, доколе возвратишься в землю, из которой ты взят.

Святой Апостол Павел в послании к Солунянам пишет, что человек, не желающий работать, недостоин пищи.

Грязному камню подобен ленивый, — пишет Сирах, — всякий освищет бесславие его. Воловьеву помету подобен ленивый, всякий, поднявший его, отряхнет руку.

Горькая участь ожидает сластолюбца, погруженного в праздность, нежущегося в покое и проводящего время во сне.

Премудрый Соломон так говорит о ленивом:Не люби спать, чтобы тебе не обеднеть; держи открытыми глаза твои и будешь досыта есть хлеб. Немного поспишь ты, ленивый, немного подремлешь, немного, сложив руки, полежишь. И прийдет, как прохожий, бедность твоя, и нужда твоя, как разбойник. Если же будешь не ленив, то, как источник, прийдет жатва твоя, скудость же далеко убежит от тебя. Проходил я, — продолжает Соломон, — мимо поля человека ленивого и мимо виноградника человека скудоумного. И вот все это зарослотерном, поверхность его покрылась крапивою, и каменная ограда его разрушилась. И посмотрел я, и обратил сердце мое, и посмотрел и получил урок.

Время, данное нам для жизни, дороже всякого сокровища. Как слова сказанного возвратить нельзя, так и времени потерянного сыскать невозможно. Потеряв напрасно время, будем жалеть и малейшего времени к покаянию будем искать, как жаждущие студеной воды, но не найдем, когда придет время суда и покаяния, строгости и помилования. Мы должны дать непременно ответ и за самое время, греховно потерянное нами. Настоящее время — это торг, на котором таланты, данные нам от Господа, мы трудами с помощью Божией должны умножать, чтобы с ленивым рабом не услышать от Господа страшного определения: негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов (Мф. 25, 30).

Поэтому надо внимать увещанию премудрого Соломона:пойди к муравью, ленивец, посмотри на действия его и будь мудрым. Нет у него ни начальника, ни приставника, ни повелителя; по он заготовляет летом хлеб свой, собирает во время жатвы пищу свою. Или пойди к пчеле и познай, как она трудолюбива, какую почтенную работу она производит; ее труды употребляют во здравие и цари и простолюдины; любима же она всеми и славна: хотя силою она слаба, но мудростью почтена (Притч. 6,6–8).

Предпоследняя глава книги притчей Соломона заключает в себе следующую прекрасную молитву:

Господи! двух вещей я прошу у Тебя, не откажи мне прежде, нежели я умру: суету и ложь удали от меня, нищеты и богатства не давай мне, питай меня насущным хлебом, дабы пресытившись я не отрекся от Тебя, и сказал: кто Господь, и чтоб обеднев, не стал красть и употреблять имя Бога моего всуе.

Итак, здесь показаны грехи, ведущие к смерти души. Бороться с ними — призвание и великая жизненная задача христианина.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский завещал нам: «Принеси Богу в жертву сердце свое, отдай его всецело Вседержителю, отвергнись себя, всех греховных движений: злобы, ненависти, гордости, непокорности и своеволия, зависти, недоброжелательности и злорадства, скупости, сребролюбия, чревоугодия, блудной нечистоты, татьбы, обмана, лености и прочее, и непрестанно принуждая себя к благости, когда нас озлобляют, оскорбляют, к молитве за врагов, кротости, смирению, незлобию, искреннему доброжелательству, щедрости, нестяжанию, истине и праведности, трудолюбию, послушанию и прочее. Трудно побороть страсти, сделавшиеся как бы природными членами нашими… но при внимании непрестанном к самому себе и при усердной непрестанной молитве с воздержанием, с помощью Божией возможно побороть и искоренить их».

«Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми» / Православие.Ru

Эта
молитва состоит всего из десяти прошений, однако своим
покаянным духом и способностью приводить человека в
сердечное сокрушение она превосходит многие другие
молитвословия, почему и принято ее читать Великим
постом, когда Церковь зовет нас к обновлению души, к
подвигу самоиспытания, к усиленной молитве и покаянию,
к очищению своих грехов. Каждое слово ее находит отклик
в нашей душе, и помогает нам осознать свои пороки и
возжелать добродетели, и располагает нас к молитвенному
обращению к Богу о помощи в борьбе со своими страстями.
Составитель этой молитвы, преподобный Ефрем Сирин, всю
жизнь плакал, и потому исполнена она такого глубокого
покаянного назидательного чувства и утешения.

Начинает свою молитву преподобный Ефрем обращением к
Богу:Господи и Владыко живота моего… Слово
Божие нам открывает, что наша жизнь связана с Богом, от
Него зависит и Им держится. В Его милующих руках — участь
праведных и неправедных, добрых и злых и всего животного и
растительного мира. Никто и ничто не может просуществовать
и дня, и часа без Его зиждительной силы Духа Святаго,
поддерживающей бытие всякой сотворенной живой твари.
Поэтому, чувствуя в своем сердце Бога, мы не можем без
молитвы к Нему, без благословения Его ни начать, ни
продолжить, ни завершить никакого дела на земле. Бог
действительно есть Господин, Начальник, Владыка нашей
жизни.

В первом прошении преподобный Ефрем
просит Бога не дать ему духа праздности.
Праздность всем понятна — это есть леность и нерадение о
самых насущных делах и, прежде всего, о своем спасении.
Она может довести человека до неподвижности, до полного
застоя как в духовной жизни, так и в необходимых
повседневных занятиях.

Внешняя праздность нам понятна почти каждому, потому что
все мы в той или иной степени бываем причастниками этой
душевной болезни, когда предаемся нерадению и разленению и
допускаем небрежение о своей домашней молитве, опускаем
хождение в храм либо когда позволяем себе на молитве
поспешность, с тем чтобы поскорее закончить ее и предаться
отдыху или суетной болтливости; но когда этот недуг
поразитвсе наши душевные силы, то наступает тяжелое
нравственное, душевное состояние. Тогда человек уже не
живет нормальной, настоящей жизнью, потому что нет у него
в душе постоянного оживотворяющего начала для полноценной
человеческой деятельности, а живет жизнью призрачной,
вымышленной, бесполезной, никому не нужной. Любит
предаваться бесполезным мечтаниям и праздным суетным
разговорам и бывает неспособен ни к какому доброму делу.

Эта праздность, это расслабление и нерадение отводят нас
от главной заботы нашей — о спасении. Поэтому и молимся,
чтобы Господь избавил нас от сего недуга.

Во втором прошении преподобный Ефрем
просит Господа избавить его от недуга уныния. Уныние есть
такое мрачное тоскливое душевное состояние, когда человеку
все в жизни показывается лишь с темной стороны. Он ничему
не радуется, его ничто не удовлетворяет, обстоятельства
кажутся ему несносными, на все он ропщет, по всякому
поводу раздражается — словом, сама жизнь бывает тогда ему
в тягость. Приходит уныние, как учат святые Отцы, от той
же праздности, от маловерия, неверия, от нераскаянности в
своих грехах. К унынию могут привести и предшествовавший
гнев или причиненные кому-либо обиды, отсутствие страха
Божия, многословие или — неудачи в личной жизни, работе и
тому подобные неприятности.

Вместе с тем очень часто само уныние приводит к другому,
более опасному душевному состоянию, называемому отчаянием,
когда человек нередко допускает мысль о преждевременной
смерти и даже почитает ее уже существенным благом на пути
своей земной жизни.

Предаться отчаянию значит прекратить связь с окружающим
миром и не иметь общения с Источником нашей жизни — Богом.
«Не хочу жить, пропал интерес к жизни, и нет в ней
никакого смысла» — такие слова можно услышать от
человека, одержимого отчаянием. Поскольку сей недуг весьма
тяжек, то и Преподобный просит Господа избавить его от
него. Порок этот таков, что надобно молиться против него
настойчивой, неотступной молитвой. Сему и Сам Спаситель в
Евангелии учит нас, говоря, что не должно никогда унывать,
но должно всегда молиться (см.: Лк. 18, 1).

Настойчивая, постоянная молитва, соединенная с верою в
силу молитвы и помощь Божию, восстановит связь с
окружающим миром и сохранит от уныния. С молитвой же надо
соединять и труд очищения своей совести в Таинстве
Покаяния, чем также подается благодать Божия, укрепляющая
наши духовные силы. Читать духовные книги и жить по
заповедям Божиим — все это наилучшим способом будет
предохранять от губительного духа уныния.

В третьем прошении преподобный Ефрем
просит Господа избавить его от духа
любоначалия. Страсть любоначалия присуща нашей
греховной горделивой природе, и она проявляется во всех
областях человеческой жизни. Например, в отношении отца
семейства к семье, начальника — к подчиненным, наставника
— к своим ученикам, старших по возрасту — к младшим:
каждый желает подчинить своему влиянию других, диктовать
им свою волю. Такое душевное расположение противно учению
евангельскому, учению Христа, Который Сам показал пример
глубочайшего смирения и неоднократно говорил, что тот, кто
хочет быть б!ольшим, тот будь слугою всем (см.: Мф. 20,
26-27; Мк. 10, 43-44; Лк. 22, 26).

С этим пороком связана скрытая тайная гордость, и потому
когда у нас есть страсть учить других, наставлять,
обличать, то это — верный признак одержимости нашей души
духом властолюбия, любоначалия. Дух сей делает человека
противным для всех окружающих, а кроме того, и неспособным
бороться со своими страстями и пороками. Поэтому-то мы и
молимся Господу, чтобы Он избавил нас от него и не
допустил ему овладеть нашей душою.

В четвертом прошении преподобный Ефрем
просит Господа избавить его от духа
празднословия, которому также причастны едва ли
не все люди. Каждый любит посуесловить, между тем как дар
слова дан для того, чтобы мы прославляли устами Бога и
чрез слово же имели общение друг с другом, служа ко
взаимному назиданию. Имеется мудрая народная пословица,
утверждающая, что слово — серебро, а молчание — золото. И
этой истины придерживались многие святые, которые
закрывали свои уста, хотя и надо было — для назидательных
целей — открывать их для беседы.

Многословием человек опустошает свою душу, расслабляет ее
и делает рассеянною. Посмотрим на Спасителя, как Он был
краток в поучениях и наставлениях! Молитва Господня дана
всего только в семи прошениях, а заповеди блаженства — в
девяти стихах. Ангелы славословят Бога кратко: «Свят,
Свят, Свят Господь Бог Саваоф!»

Как сосуд, который часто открывают, не сохраняет крепости
и аромата с!амого благовонного вещества, помещенного в
нем, так и душа того человека, который любит многословить,
не сохраняет надолго добрых мыслей и добрых чувствований,
а изрыгает из себя потоки осуждения, злоречия, клеветы,
лести и т. д. Поэтому-то Церковь постом и молится:
Положи, Господи, хранение устом моим и дверь
ограждения о устнах моих. Не уклони сердце мое в словеса
лукавствия (Пс. 140, 3-4). Как сорняки
засоряют почву и мешают произрастать на ней добрым злакам,
так пустые, гнилые слова убивают душу и не дают
возможности произрастать в ней добрым помыслам и чувствам.

Итак, дорогие братия и сестры, помня и храня сокровенные в
молитве преподобного Ефрема благие уроки, последуя им, мы
обязательно привлечем к себе благодать Божию и соделаемся
милыми Отцу своему Небесному, удостоимся зреть Горний
Иерусалим и блаженствовать со всеми Небесными Силами и
душами праведных.

А поэтому всегда, и особенно в дни Великого поста, почаще
будем взывать: Господи и Владыко живота моего, дух
праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь
ми. Дух же целомудрия, смиреномудрия, терпения и любве
даруй ми, рабу Твоему. Ей, Господи Царю, даруй ми зрети
моя прегрешения и не осуждати брата моего, яко благословен
еси во веки веков. Аминь.

Остроумные цитаты и афоризмы про праздность

Праздные люди всегда большие говоруны. Чем меньше думаешь, тем больше говоришь.
Ш. Монтескье.

Праздность есть мать скуки и многих пороков.
Екатерина II.

Должен признаться, что праздность манит меня точно так же, как бедняка манят деньги.
Филип, принц Эдинбургский

Праздность развращает, а абсолютная праздность развращает абсолютно.
Эдгар Шоафф

Праздность не есть мать всех пороков, как это утверждает ходячая мораль; нет, праздность — дочь всех добродетелей, награда за почётные труды, а также и за не совсем почётные, непрестанное вожделение и мечты бедноты, надежда и стремление всех работающих в поте лица. А. Раиберти.

Праздность. Опытное поле, на котором дьявол испытывает семена новых грехов и выращивает укоренившиеся пороки.
А. Бирс

Праздность — почва и корм для вожделенного зла.
Овидий

Подобно тому как мир есть цель войны, праздность есть конечная цель занятости.
Сэмюэл Джонсон

Праздность — праздник глупцов.
Ф. Честерфилд.

Праздность всегда порождает в душе непостоянство.
Лукан Марк Анней

Безделье и праздность не только рождают невежество, они в то же время являются причиной болезни.
Ибн Сина (Авиценна)

…Праздностью рождается разврат,
Всех мерзостей источник преопасный.
Джефри Чосер

Праздность более утомляет, чем труд.
Л. Вовенарг

Праздная жизнь — это преждевременная смерть.
И. Гёте

Праздность и ничегонеделание влекут за собой порочность и нездоровье — напротив того, устремление ума к чему-нибудь приносите собой бодрость, вечно направленную к укреплению жизни.
Гиппократ

Праздный человек есть животное, поедающее время.
А. Декурсель

Праздность больше всех пороков ослабляет мужество.
Ш. Монтескье

Всякий праздный гражданин является вором.
Ж. Ж. Руссо

Праздность — корень всему злу, особливо военному человеку.
Александр Васильевич Суворов

Праздный человек — точно часы без стрелок.
Джеймс Фенимор Купер

Праздность — мать скуки.
Стендаль

От праздности происходит умственная и физическая дряблость.
Ж. Ж. Руссо

Праздность — как ржавчина, она разъедает человека скорее, чем усталость от работы.
Б. Франклин

Праздные люди мертвы в течение всей своей жизни.
Т. Фуллер

Следовало бы непрерывную праздность поместить среди мучений ада, а ее поместили в число блаженств рая.
Шарль Луи Монтескье

Праздной жизнью я живу не столько потому, что люблю общество, сколько потому, что избегаю самого себя.
Сэмюэл Джонсон

Смежная тема:

Афоризмы и цитаты про лень

Лень, конечно, наибольшая помеха к развитию наших способностей. Э.Делакруа Лень: привычка отдыхать прежде, чем утомишься. Ж. Ренар Умственная лень — частое последствие политической тирании. Л.Читать дальше…

Праздность — один из способов самоубийства.
Ф. Честерфилд

Праздность — удел слабых умов.
Ф. Честерфилд

Праздная жизнь не может быть чистою.
А. Чехов

Сегодня популярно:

Комментарии:

Праздность: незаметный грех опасен для жизни — СПЖ

Такому греху, как праздность, если можно так выразиться, повезло. В наше странное время он не потерял лица. Это во лжи, блуде, гневе и многих других грехах современный мир давно видит если не норму, то неизбежность, а праздность, несмотря ни на что, как считалась пороком, так и считается. Причём порочность эта несомненна даже для тех, для кого само понятие порочности если не атавизм далёкого пошлого, то уж точно условность.

Судите сами, будет ли неверующий начальник менее требователен к ленивому сотруднику, чем, например, верующий? Неверующая жена наверняка будет «пилить» мужа-бездельника с таким же задором, как это делала бы верующая. А кумушки-сплетницы, коротающие дни благодатной старости на лавочке у подъезда, вне всякого сомнения не проявят больше снисхождения к хронически безработному соседу, чем те, которые гутарят о том-о сём во время богослужения, сидя на лавке в дальнем углу храма.

И тем не менее, сказать, что вокруг праздности с течением времени не изменилось ничего, едва ли возможно.

Не имея возможности бездельничать дни напролёт, современный человек, тем не менее, проводит в праздности многие часы, зачастую даже не замечая этого. Наилучшую возможность для этого предоставляет такое благо цивилизации, как интернет.

Начать хотя бы с того, что «классическое» праздное времяпрепровождение – не такое уж и частое явление. Чтобы проводить время праздно, нужно хотя бы это время иметь. Между тем, при современном ритме жизни такая возможность доступна далеко не каждому. В нынешних условиях даже несемейный человек, чтобы обеспечить нормальный уровень жизни, должен работать явно больше, чем восемь часов в день, пять дней в неделю. А уж те, кто имеет семью, детей, армию родственников и вдобавок заботится о престарелых родителях, почти поголовно испытывают хронический дефицит времени как такового. Какая тут, казалось бы, праздность.

Однако в наши дни данный грех ничуть не потерял актуальности.

Не имея возможности бездельничать дни напролёт, современный человек, тем не менее, проводит в праздности многие часы, зачастую даже не замечая этого. Наилучшую возможность для этого предоставляет такое благо цивилизации, как интернет. Взять хотя бы социальные сети. Сами по себе они, конечно, не опасны. Но это при условии, что человек умеет пользоваться ими не во вред себе. Однако вокруг нас значительно больше прямо противоположных примеров.

Пользователи соцсетей тратят долгие часы, занимаясь публикацией селфи, фотографий ресторанной еды и снимков домашних животных в разных ракурсах. Здесь общаются и здесь же ведут непримиримые споры в комментариях, здесь коротают рабочее время и просиживают ночи напролёт. Здесь, без преувеличения сказать, живут. И иногда даже больше, чем в реальности. И конечно, иначе как праздным времяпрепровождением все эти потоки фото и видео, бесконечные онлайн-баталии и просто бездумное прокручивание ленты новостей, иногда затягивающееся на часы, никак не назовёшь. В конце концов, зачем часами плевать в потолок, когда каждую свободную минуту можно брать в руки смартфон?

Активно вытесняемое интернетом телевидение хоть немного и сдаёт позиции, однако в нынешнем своём виде оно также предоставляет немало возможностей для пустой траты времени. Однотипные реалити- и ток-шоу, обсуждение на всю страну перипетий личной жизни знаменитостей, многочасовые программы о политике, просмотр которых вселяет в зрителя твёрдую уверенность в собственной политической грамотности и общественной значимости, бессюжетные долгоиграющие сериалы… Проку от просмотров такого рода зрелищ примерно столько же, как если бы потраченное на них время можно было снести на помойку.   

Активно вытесняемое интернетом телевидение хоть немного и сдаёт позиции, однако в нынешнем своём виде оно также предоставляет немало возможностей для пустой траты времени.

Если кто-то из нас не грешит прозябанием в сетях или зависимостью от телевидения – погодите облегченно вздыхать. И без интернета с телевидением хватает возможностей для провождения времени впустую. Например, на модное нынче занятие – шопинг.

Хождение по магазинам происходит, как правило, в течение долгого времени, иногда с чётким планом покупок, иногда без оного, а иногда и вовсе бесцельное, но всегда сопровождаемое желанием с головой окунуться в нехитрый процесс хождения-рассматривания-приобретения. Конечно, после такого времяпрепровождения остаётся результат в виде покупок, однако, сколь бы их ни было много и сколь бы они ни были нужны в хозяйстве, если на их приобретение тратится втрое-вчетверо больше времени, чем в реальности необходимо, то более праздного дела не стоит и искать.

Конечно, не подлежит ни малейшему сомнению, что всё вышеупомянутое – не более, чем занятия на короткие промежутки времени. Заниматься чем-то подобным, например, днями напролёт, как минимум затруднительно. Однако навык вырабатывается не столько продолжительностью, сколько регулярностью действия. И в этом отношении даже пары проводимых впустую часов в день достаточно для того, чтобы сформировалась порочная привычка к праздности.

С течением времени стремление проводить время праздно будет только расти, а сил и желания для противодействия этому стремлению будет становиться всё меньше. Итог же окажется закономерно плачевным: привыкший к праздности человек перестанет ценить время. Зайдя в интернет на пять минут, он с лёгкостью потратит на просмотр ненужных ему сообщений или общение в мессенджере полдня, любая серьёзная работа будет ему не по силам, основными его качествами станут расхлябанность, отсутствие самодисциплины, безответственность, ненадёжность. Говорить о жизненных перспективах такого человека вряд ли стоит по причине их незавидной очевидности. Про духовную же жизнь и вовсе речь не стоит заводить, поскольку она требует куда больше решимости, собранности, последовательности и действия, чем жизнь мирская.

Поэтому вывод прост: необходимо научиться не тратить попусту ни часа, ни минуты, поскольку лиха беда начало, и за потраченным без толку часом открывается печальная перспектива жизни, прожитой впустую.

Вечная мудрость Кенко | Путешествие

В то время как Кенко наслаждался легкостью бытия, его современник Данте писал о страдании, грехе и наказании.
Доменико ди Микелино / Дуомо Флоренции / Дальи Орти / Art Archive

У Кенко не было никаких проблем с мыслью, что все становится еще хуже.«Самое ценное в жизни — это ее неопределенность», — писал он.
Кикути Ёсай / Wikipedia.org

Монтень удалился в свой кабинет, чтобы попытаться ответить на главный вопрос своего времени: Que sais-je? (Что я знаю?)
Жан-Батист Мозес / Музей Версальского замка / Дальи Орти / Архив искусств

П. Дж. Вудхауз утешался шутками; однажды он описал человека с «лицом овцы с тайной печалью».
Коллекция Джона Спрингера / Corbis

Около 1330 года поэт и буддийский монах по имени Кенко написал «Очерка праздности» (Цурезурегуса) — эксцентричное, уравновешенное и похожее на драгоценный камень собрание его мыслей о жизни, смерти, погоде, нравах, эстетике, природе, пьянстве, скуке разговоров. , секс, дизайн дома, красота недосказанности и несовершенства.

Для монаха Кенко был очень мирским; для бывшего императорского придворного он был необычайно одухотворен. Он был фаталистом и чудаком. Он сформулировал японскую эстетику красоты как нечто непостоянное по своей сути — эстетику, которая приобретает почти невыносимую уместность в моменты, когда землетрясение и цунами могут разрушить существующие договоренности.

Кенко тосковал по золотому веку, японскому Камелоту, когда все становилось красивым и изящным. Он беспокоился, что «не осталось никого, кто знал бы, как правильно повесить колчан перед домом человека, находящегося в опале у его величества.Он даже пожалел, что никто не вспомнил правильную форму пыточной стойки или подходящий способ прикрепления к ней заключенного. Он сказал, что преднамеренная жестокость является худшим из человеческих преступлений. Он считал, что «искусство управлять страной основано на бережливости».

Одно или два его эссе носят чисто информационный (если не сказать странный) характер. Одним из моих любимых является эссе 49, которое полностью гласит: «Вы никогда не должны подносить к носу новые рога оленя и нюхать их. У них есть маленькие насекомые, которые заползают в нос и пожирают мозг.

Моряк в бурном море может схватиться за поручни и фиксировать взгляд на удаленном объекте, чтобы не упасть и избежать морской болезни. Я читал эссе Кенко по той же причине.

Кенко жил на другой планете — планете Земля в 14 веке. Но если вы пойдете по вертикали от 14-го века к 21-му, вы осознаете изгиб времени, в котором его намеки на вырождение и упадок перекликаются с нашими собственными. Своего рода сонар: от Кенко наши собственные мысли возвращаются во времени с отчужденным очарованием и смехом узнавания.

Кенко был поэтом и придворным в Киото при дворе императора Го-Дайго. Это было время бурных перемен. Го-Дайго будет изгнан и изгнан режимом сёгунов Асикага. Кенко удалился в коттедж, где он жил и написал 243 эссе Tsurezuregusa . Считалось, что он набрасывал свои мысли на клочки бумаги и приклеивал их к стенам коттеджа, а после его смерти его друг поэт и полководец Имагава Рёсун снял клочки и расположил их в том порядке, в котором они перешли в японскую литературу. .(История с обоями позже была подвергнута сомнению, но в любом случае очерки сохранились.)

Кенко был современником Данте, еще одним когда-то публичным человеком и придворным, который жил в изгнании в неспокойные времена. Их умы, в некотором смысле, были разделены мирами. Божественная комедия созерцал вечное; Essays in Idleness размышляли о мимолетном. Данте писал с красотой, ясностью и ужасающим великолепием, Кенко — с небрежным обаянием. О конце света говорили в противоположных выражениях: итальянский поэт позиционировал себя, во всяком случае, часть времени, как бюрократа страданий, кодифицирующего грехи и придумывающего ужасные наказания.Кенко, несмотря на свое сожаление по поводу старомодной дыбы, писал в основном о солецизмах и бестактности, и именно буддийский закон неопределенности господствовал над его вселенной. «Божественная комедия » — один из памятников мировой литературы. Очерки праздности лапидарны, кратки и мало известны за пределами Японии.

Кенко писал: «Говорят о вырождении, последней фазе мира, но как прекрасна древняя атмосфера, не загрязненная миром, которая все еще царит в стенах дворца.Как заметил переводчик Кенко Дональд Кин, в эссе прослеживается «убежденность в том, что мир неуклонно ухудшается». Извращенно утешительно осознавать, что люди ждали конца света столько веков. Такой настойчивый пессимизм почти вселяет надежду.

Утешает и то, что Кенко был матросом у поручня, устремленным взглядом в воду: «Самое приятное из всех развлечений — это посидеть в одиночестве под лампой, с книгой, разложенной перед тобой, и завести друзей. с людьми далекого прошлого, которых вы никогда не знали.Кенко похож на друга, который вновь появляется после долгой разлуки и возобновляет ваш разговор, как будто он вышел из комнаты всего на мгновение.

Кенко очаровательна, экстравагантна, никогда не бывает мрачной. Он почти слишком умен, чтобы быть мрачным, или, во всяком случае, слишком буддист. В одном из эссе он пишет: «Один человек однажды сказал: «Конечно, нет ничего более восхитительного, чем луна», но другой человек возразил: «Роса трогает меня еще больше». Как забавно, что они спорили по этому поводу. ”

Он лелеял ненадежное: «Самое дорогое в жизни — это ее неопределенность.Он предложил цивилизованную эстетику: «Оставлять что-то незавершенным делает это интересным и дает ощущение, что есть место для роста». Совершенство банально. Лучшая асимметрия и неравномерность.

Он подчеркивал важность начала и конца, а не простой вульгарной полноты или успеха: «Должны ли мы смотреть на цветущую вишню только в полном цвету, на луну только когда она безоблачна? Мечтать о луне, глядя на дождь, опускать шторы и не замечать прихода весны — это еще более трогательно. Ветви, которые вот-вот расцветут, или сады, усыпанные увядшими цветами, достойны нашего восхищения».

В то время, когда цветы увядают, когда активы истощаются, и простая вульгарная полнота может предложить что-то столь же бесперспективное, как портфель, которым управляет Бернард Мэдофф, глаз может оценить луну, скрытую облаками.

О домах Кенко говорит: «Характер человека, как правило, можно узнать по месту, где он живет». Например: «Дом, который со всей тщательностью отшлифован множеством рабочих, где выставлены странные и редкие китайские и японские предметы интерьера, и даже травы и деревья в саду причесаны неестественным образом, безобразен на вид и в высшей степени угнетает.Дом должен выглядеть обжитым, скромным». Так много для McMansion.

Во время травмирующих перемен некоторые писатели, художники или композиторы могут уйти из мира, чтобы создать свою собственную вселенную — остров Просперо.

Так Монтень в разгар католико-протестантских войн во Франции XVI века написал свои « эссе» , изменившие литературу. После достойной карьеры в качестве придворного при Карле IX, в качестве члена парламента Бордо, в качестве модератора как друга Генриха III, так и Генриха Наваррского во время кровавых религиозных войн, Монтень удалился в круглую башню в своем родовом поместье в Бордо.Он объявил: «В 1571 году от Рождества Христова, в возрасте тридцати восьми лет, в последний день февраля, в день своего рождения, Мишель де Монтень, давно утомленный рабством при дворе и общественными занятиями, будучи еще цел, удалился в лоно ученых дев, где в спокойствии и свободе от всех забот проведет он то немногое, что осталось от его жизни, уже более чем наполовину исчерпанной… он посвятил [это милое родовое убежище] своей свободе, спокойствие и отдых».

На дереве над его дверным проемом было написано: «Que sais-je?» — «Что я знаю?» — главный вопрос эпохи Возрождения и Просвещения.Итак, в окружении своей библиотеки из 1500 книг он начал писать.

Монтень следовал методу композиции, очень похожему на метод Кенко. По-японски это называется zuihitsu , или «следуй за кистью», то есть записывай мысли по мере их прихода к тебе. Это может дать замечательные результаты, если вы Кенко или Монтень.

Я нахожу оба присутствия стабилизирующими. Чувство равновесия человека зависит от внутреннего уха; такие писатели говорят внутреннему уху. Иногда я получаю эффект, погружаясь в рассказы Берти Вустера П.Г. Вудхаус, написавший такие замечательные фразы, как это описание торжественного молодого священника: «У него было лицо овцы с тайной скорбью». Вудхауз тоже в конечном итоге будет жить в изгнании (как географическом, так и психологическом) в коттедже на Лонг-Айленде, вдали от его родной Англии. Он сочинил «Неверленд Берти Вустера» — Оз придурка. Волшебник, более или менее, был дворецким Дживсом.

Вудхауз, Кенко, Данте и Монтень составляют невероятный квартет, уморительно разнообразный.Они приходят как дружелюбные инопланетяне, чтобы утешить внутренний слух и облегчить чье-то сильное в наши дни чувство изоляции на земле, которая сама кажется все более чуждой, запутанной и недружелюбной.

Воображать, что живешь в худшие времена, — это проявление тщеславия, хуже всегда было. В плохие времена и при сильном волнении на море естественно опасаться, что все станет еще хуже и никогда не станет лучше. Для западного, инстинктивно прогрессивного ума, привыкшего думать об истории как о восходящей — подобно фондовому рынку, как цены на жилье, — обнаружить тенденции, идущие в другом направлении.

Тем не менее, я помню, как однажды поехал в Киото, место изгнания Кенко, а после этого я сел на сверхскоростной поезд до Хиросимы. Там был и мемориальный парк, и мемориальный музей с его страшными записями о том, что произошло в августе 1945 года, — сам ад, — и сохранившийся как напоминание обугленный остов купола городской префектуры. Но в остальном… шумный, процветающий город с тысячей неоновых вывесок, мигающих знакомыми корпоративными логотипами. И когда вы пересекали оживленный перекресток, сигнал «Иди» играл звенящую японскую версию «Иду сквозь рожь».

Возможно, правы те, кто говорит, что мир катится к черту. Верно и то, что ад, вопреки Данте, может быть временным.

Данте, Кенко и Монтень писали как люди, изгнанные из власти — из присутствия силы. Но власть тоже носит временный характер.

Каждое мгновение перестраивает координаты надежды и отчаяния — некоторые перестройки более жестоки, чем другие. Сейчас мы живем в период подтверждения модели Бертрана Рассела о «пятнах и прыжках». В 1931 году философ писал: «Я думаю, что Вселенная состоит из пятен и скачков, без единства, без непрерывности, без связности, упорядоченности или каких-либо других свойств, которыми управляет любовь….он состоит из событий, коротких, маленьких и случайных. Порядок, единство и преемственность — человеческое изобретение, точно так же, как каталоги и энциклопедии».

Кенко в одном эссе писал: «Ничто так легко не сбивает человека с пути, как сексуальное желание. Святой человек Куме потерял свои магические силы после того, как заметил белизну ног девушки, стиравшей белье. Это вполне понятно, учитывая, что сияющая пухлость ее рук, ног и плоти ничем не обязана искусству».

Это тоже отсылает странное эхо в наше время.Магическая сила, которую потерял святой человек, заключалась в его способности летать. Наш мир снова обрел магию, и он дал нам Чарльза Линдберга, Хиросиму, путешествия по миру, 11 сентября и нигерийского террориста, который, приехав в Детройт в один из рождественских дней, поджег свои трусы.

Нас окружает магия, часть добра, часть зла, часть того и другого сразу — избыток магии, ее путаница. Одинокий Кенко смахнул свои капризные, едкие мысли на клочки бумаги, которые лишь по счастливой случайности уцелели сквозь века; с тем же успехом они могли сгнить на стенах или уйти с мусором.Но посмотрите на наше волшебство сейчас: вы можете Google Kenko, а если у вас есть Kindle, Nook, iPad или какая-либо другая электронная книга, вы можете заново собрать все Kenko, Данте или Монтеня в электронном виде на тонком плоском экране, с которого также может исчезнуть при прикосновении за наносекунду.

Вселенная trompe l’oeil : сотворение и несотворение — пуф! Драгоценные писатели чудесным образом распространяются через Интернет, вы получаете их прямо из воздуха. И они могут исчезнуть быстрее, чем исчезающие цветы Кенко или закрытые луны.Вселенная не твердая вещь.

Письмо — это, как мы всегда думали, одиночный и даже тайный труд. Конечно, великий писатель не обязательно должен быть отшельником. (Шекспир не был.) Я задавался вопросом, был бы Монтень, или Кенко, или (Боже, помоги нам) Данте быть на Facebook или Twitter, болтая и отправляя текстовые сообщения в стадной солидарности новых социальных форм. Есть ли такие вещи, как изгнание, отступление или одиночество во вселенной Скайпа, глобального улья? Улучшает ли новый нетворкинг качество мышления и письма? Это, несомненно, меняет процесс, но как и насколько? Мы еще не знаем.

Иногда, как это ни странно, легче писать в шумной комнате, чем в тишине и одиночестве; какое-то время мне нравилось писать, разъезжая вверх и вниз по Манхэттену по Лексингтон-авеню IRT — грохот вагонов и визг рельсов улучшали мою концентрацию, и мне нравилось иметь компанию, когда я писал. Меня очаровал и странно успокоил протокол метро, ​​который требует, чтобы лица всех этих разных пассажиров — азиатов, африканцев, латиноамериканцев, европейцев — на протяжении всей поездки были непроницаемы и непроницаемы: никакого зрительного контакта, идеальные маски.

Книги Лэнса Морроу включают сборник эссе Second Drafts of History .

Литература

Писатели

Рекомендуемые видео

Во славу праздности и другие эссе Бертрана Рассела

Еще раз блестящее чтение, эссе Рассела всегда ясны, он пишет с такой ясностью и остроумием, что никто не может сравниться с ним.

Эта книга состоит из эссе, и в некотором смысле Рассел защищает и принимает сторону вещей, которые в основном игнорируются в столкновении политики и вообще жизни. Рассел рассуждает в этих эссе в пользу таких вещей, как ldle (праздный) класс, бесполезное знание и основная тема этих эссе состоит в том, что Рассел восхваляет безделье, кроме этого есть и другие

Еще раз блестящее чтение, эссе Рассела всегда ясны, он пишет с такой ясностью и остроумием, что никто не может сравниться с ним.

Эта книга состоит из эссе, и в некотором смысле Рассел защищает и принимает сторону вещей, которые в основном игнорируются в столкновении политики и вообще жизни. В этих эссе Рассел приводит доводы в пользу таких вещей, как Idle (праздный) класс, бесполезное знание, а основные темы этих эссе состоят в восхвалении Расселом праздности, помимо этого есть и другие эссе, где Рассел говорит о пороках фашизма. , и коммунизм, и вместо этого приводит доводы в пользу социализма, и обсуждает такие вещи, как западная цивилизация, образование и дисциплина, стоицизм и дисциплина, а в последнем эссе он говорит о том, что такое душа..

В похвалу праздности Рассел говорит, что люди должны быть более праздными, вместо действия они должны предпочитать бездействие, рабочее время должно быть максимум 4 часа, чтобы максимизировать свободное время рабочего класса, он сказал, что великая вещь то, что когда-либо было достигнуто, связано с самой причиной праздного класса, всего в нашей цивилизации, от искусства до науки, от философов до изобретателей, мыслителей, писателей; мы обязаны праздному классу, потому что без них не было бы ничего.

«Огромный вред в современном мире наносится верой в добродетель труда и в то, что путь к счастью и процветанию лежит через организованное сокращение труда».

И в другом эссе о бесполезных знаниях Рассел подчеркивает, что никакое знание не бесполезно, если есть техническое знание, такое как наука, то есть и другие любопытные знания, которые могут сделать приятную вещь очень приятной, например, Рассел говорит, что если я есть персики и абрикосы, ничего о них не зная, я бы не придал им такой ценности и важности, но когда я узнаю, что персики и абрикосы были впервые выращены в Китае династией Хань, оттуда они попали в Индию , и из Индии в Персию, и Римская империя принесла их из Персии в Европу, а затем что слово абрикос происходит из того же латинского источника, что и слово скороспелый, и что буква А к абрикосу была добавлена ​​по ошибке, и это знание делает вкус плода намного слаще..

В 3-м эссе Рассел обсуждает архитектуру и социальные вопросы, здесь он просвещает, что нынешняя структура наших домов, роли жены, мужа и детей не очень подходят, и вы не можете воспитать сытых детей в такой домашней структуре, в которой муж работает, а жена выполняет все домашние и кухонные работы, он предлагает в этом эссе решение этой проблемы, подчеркивая, что должна быть школа-интернат для детей, поскольку в этой структуре, если ребенок остается дома он не может иметь лучшего воспитания. .

В других эссе Рассел обсуждает такие вещи, как «Современный Мидас», в котором он проводит аналогию политических властей того времени с царем Мидаса, который получает уникальную способность превращать все, к чему он прикасается, в золото, то скорее он понял, что он поцелуй его дочь, и она станет металлом, точно так же его проблемы усугубляются, поскольку его еда также превращается в металл, когда он пытается ее съесть, так что то, что он считал своими самыми большими чертами, на самом деле было его худшим кошмаром. Таким образом, Рассел пытается провести аналогию с эгоистичными, ориентированными на деньги странами того времени.

Итак, объем эссе очень обширен, поэтому я сейчас подытожу его здесь, иначе это будет длинный обзор.

Безделье. Философский очерк | Отзывы | Философские обзоры Нотр-Дама

Книга Брайана О’Коннора напоминает историю человека, который, когда его спросили: «Чем ты занимаешься?» ответил как ни в чем не бывало: «Как можно меньше». Эта история представляет собой не только философское противоядие от удивительно единой позиции мыслителей эпохи Просвещения и постпросвещения против праздности, изложенной О’Коннером, но и форму политического сопротивления мандату на работу при капитализме и отказ от соответствующей идеологии. работы.Он убедительно демонстрирует потенциал «праздности как свободы» с философской точки зрения, разрушая аргументы против праздности посредством впечатляющего анализа философов, избранных от немецкого идеализма до критической социальной теории. Как объясняет О’Коннор, его процессом отбора руководили философы, чьи взгляды на борьбу с праздностью сегодня воспринимаются как здравый смысл. По его оценке, праздность исторически и философски приносилась в жертву отстаиванию ценностей, приоритетных для Просвещения, таких как рациональность, самоопределение, зрелость и прогресс (2).Кроме того, он утверждает, что материалы против безделья приносят больше вреда, чем пользы, исключая потенциал безделья как оппозиционной формы свободы, которая, как он утверждает, в противном случае испорчена телеологическими утверждениями, связанными с тем, что делает нас наиболее реализованными в нашей человечности.

При этом О’Коннор уделяет значительно меньше внимания рассмотрению предварительных условий, которые могли бы сделать праздность возможной свободой. Хотя его опровержение того, что он называет «материалом против праздности», необходимо, чтобы противостоять здравому смыслу борьбы с праздностью в пользу более продуктивных ценностей Просвещения, таких как рациональность, этого недостаточно, поскольку оно не касается реальности структурное неравенство при капитализме, которое больше всего определяет, кто может позволить себе безделье, а кто вынужден бездействовать (4).Далее, может ли определение праздности с помощью соображений противоположных ей философов дать достаточно образное понимание того, чем потенциально может быть праздность или «праздность как свобода»? В конце концов, признает О’Коннор, «эта книга… написана главным образом посредством критики и без пропаганды праздной жизни», имея в виду, что он не будет выступать за то, чтобы люди принимали праздность как альтернативное понимание того, что значит быть свободным ( 2). В качестве оправдания такого поведения он упоминает об общем социальном «амбивалентном отношении к праздности», которое, как он утверждает, «составляет многое из того, чем многие из нас считают себя», имея в виду, что люди либо были так внушены, либо, что более вероятно, усвоили продуктивных ценностей Просвещения, что они остаются двойственными в отношении того, хотят ли они вообще бездельничать (2).Важно отметить, что это двойственное отношение, которое О’Коннор, похоже, не разделяет. В качестве альтернативы он предлагает «безделье как свободу» в дополнение к более широким философским утверждениям, связанным с самоопределением, которые включают «занятость, самодеятельность, полезность и производительность» как связанные с обязанностями работы как источником ценности и социальной жизни. уважение (3).

В начале книги О’Коннор исследует идеи о том, что такое праздность, а что нет. В первую очередь он определяет праздность как деятельность, не имеющую конкретной цели, и работает взаимозаменяемо между тем, чем праздность не является, к тому, чем может быть праздность. Однако, как он заявляет: «Однако это не работа по генеалогии. В центре внимания анализа здесь находится особый способ, которым праздность проявляется в философии в то, что широко называется современной эпохой» (9), определяемой «индивидуальными свобода, гражданское общество, демократия, капитализм и разум» (9). Праздность определяется как антитеза фигуре Прометея. Цитируя персонажа Фридриха Шлегеля Юлия из романа Люсинда (1799), О’Коннор пишет,

Прометей идентифицируется как «изобретатель образования и просвещения», а также проекта, по сути, рационального плана жизни: «Именно от него [Прометея] вы унаследовали свою неспособность оставаться на месте и вашу потребность постоянно стремление.Также по этой причине, когда вам абсолютно нечего делать, вы по глупости чувствуете себя обязанным стремиться к тому, чтобы стать личностью. . . (15)

Возможно, более кратко О’Коннор предлагает понятие безделья Шлегеля как тройственное:

(1) праздность не поддается труду, полезности, средствам и целям; (2) счастье понимается как пассивность, а не беспокойная активность; и (3) праздность уводит индивидуума от того, что в более поздней философии называется самоконституцией (задача превращения себя в целостных моральных существ). (16)

Безделье, однако, не лишено «концептуальных компонентов и суждений», то есть это не бездумная деятельность (6). Как утверждает О’Коннор, «бездельничая, мы знаем, что делаем, даже если у нас нет представления об общей цели или цели того, что мы делаем» (6). В своей простоте праздность становится потенциальной формой освобождения от всех обязанностей себя и других, наложенных на то, что значит быть человеком, будь то посредством философии или капитализма.

Вторая половина книги дает более конкретное и потенциально плодотворное понимание праздности, рассматривая игру как праздность через Герберта Маркузе и праздность как свободу как собственный особый вклад О’Коннора.О’Коннор утверждает, что игра сродни безделью в своей спонтанности и свободе от обязанностей бытия: «Вопрос, который следует здесь исследовать, заключается в том, может ли игра, как предполагал ряд философов, дать нам правдоподобную картину человеческого действия, которое свободен от требований серьезности, полезности и озабоченности собой» (137). Далее, он определяет основную характеристику праздности как «свободу от норм, которые делают нас эффективными современными социальными существами»:

Праздность никогда не руководствуется каким-либо конкретным представлением о результате или о «я», которое должно быть реализовано.Праздные действия — это спонтанные выражения того, что люди предпочитают делать, действуя в выбранном ими контексте. Что наиболее важно, праздность контрастирует с теми потенциально разрушительными концепциями жизни, которые связывают свободу с самоактуализацией в рамках институтов, управляемых правилами» (137)

.

Возможно, в его наиболее точном описании праздности теперь становится ясно, что часть проблемы может заключаться в тех самых философах, которых выбрал О’Коннор, которые могут невольно заманить его в ловушку самой своей логики, так что его воображение ограничивается определением праздности теми, кто больше всего в этом заинтересован. противостояние этому.Если мы ограничиваемся определением праздности в первую очередь теми, кто ей противостоит, кажется, что мы все еще определяемся этой оппозицией, а не освобождаем праздность от ее негативных или ошибочных коннотаций.

На протяжении всей книги, но особенно в заключении, мы слышим рефрен о праздности, определяемой прежде всего как «свобода от», которую большинство философов и политических теоретиков сразу же приравняли бы к понятиям негативной свободы или свободы от внешнего вмешательства. Действительно, О’Коннор в первую очередь определяет праздность как свободу от внешних ограничений, установленных философией и требованиями работы и карьеры, но он также включает серьезное рассмотрение внутренних ограничений или тех ценностей, которые мы бессознательно усвоили как свои собственные с психологической точки зрения. что больше похоже на позитивную свободу или «свободу» развиваться.Здесь для О’Коннора остается дилемма, поскольку в игру вступают более жесткие требования автономии или самоуправления. Кант рассуждает примерно так: я наиболее свободен, когда даю себе закон, которому затем подчиняюсь. Но О’Коннор хочет сохранить автономию, основанную на опыте праздности, без жесткости, которую он определяет в более требовательных формах автономии. Здесь О’Коннор обязательно должен углубиться в соотношение между необходимостью и свободой, но эти понятия остаются на абстрактном уровне.

В то время как О’Коннор проводит необходимые различия между праздностью и родственными категориями досуга и лени, он, к сожалению, приравнивает досуг к его наиболее инструментальному определению в служении просветительскому проекту самосовершенствования, который сегодня сверхопределен условиями жизни. существующий капиталистический режим и соответствующая идеология работы (7). Например, он, кажется, ограничивает свое предварительное рассмотрение досуга тем, что позволяет людям быть еще более продуктивными, когда они возвращаются к работе.По этой причине я по-прежнему скептически отношусь к утверждению О’Коннора о том, что праздность более радикальна, чем досуг, поскольку она «угрожает подорвать то, что требует эта модель, а именно дисциплинированные, целеустремленные личности» (8). Досуг, понимаемый должным образом (см. аристотелевско-марксистскую традицию), выполняет большую часть той же работы, которую О’Коннор хочет сделать от праздности,[1] но он прав, поскольку отмечает, что классическое понимание досуга как школа , или досуг, проводимый с добродетелью и ради добродетели» (15), по-прежнему сохраняет руководящую цель, от которой, как утверждает О’Коннор, ускользает праздность. Любопытно, что в своем различии между праздностью и ленью, которое, как он находит, имеет гораздо больше общего, О’Коннер не ссылается на работу Поля Лафарга «О праве быть ленивым» (1883 г.), что весьма прискорбно, учитывая, что он нашел бы ярым защитником праздности как свободы в зяте Маркса и, несомненно, был представлен длинному списку современных политических теоретиков, чьи работы по политике против работы и после работы во многом совпадают с его идеями, касающимися праздности как свободы. [ 2]

Хотя О’Коннор утверждает, что безделье — это «не только состояние бездействия», он утверждает, что это «один из ключевых маркеров» его определения (5).В главе 2 он предлагает анализ соответствующих аргументов Гегеля и Маркса против праздности в пользу спасения труда от отчуждения и отчуждения и в пользу его высшей цели, связанной со свободой и общественностью. Тем не менее, О’Коннер, кажется, недооценивает определяющую роль капитализма в определении ценностей, которые он перечисляет как восходящие к эпохе Просвещения. Здесь более глубокий анализ капитализма и идеологии труда, проведенный Андре Горцем и Кэти Уикс, сделал бы конкретнее многое из того, что он описывает в абстракции.Капитализм — это система, которая нуждается в философском обосновании, и эти философы намеренно или нет предоставляют его в своей риторике против праздности. Может ли это противодействие праздности и капитализму быть похоже на избирательное сродство, описанное Максом Вебером как отношение между протестантизмом и капитализмом? В целом теория власти и неравных отношений власти, по-видимому, отсутствует в анализе О’Коннора, за исключением его рассуждений о праздности аристократии, которую он определяет как «свободу от труда и безразличия к достижениям, подкрепленную непоколебимой самоотверженностью». -вера» (171).

Книга О’Коннора, кажется, иллюстрирует саму праздность как свободу, которую он описывает, поскольку он неоднократно заявляет, что не защищает праздность. В сноске он пишет: «Я сочувствую отклонению идеи о том, что критика должна быть конструктивной по дополнительной причине, изложенной [Раймондом] Гойсом, а именно потому, что она заставляет критика молчать» (187). Каким бы верным или ложным ни было это утверждение, О’Коннор снимает с себя бремя конструктивного отстаивания праздности как свободы, рассматривая предварительные условия, которые могли бы сделать праздность как свободу возможной для всех.Возможно, он просто хочет начать с того, что предлагает людям способ противостоять антипраздности: «Тактика состоит в том, чтобы показать, что праздность в некоторых отношениях более успешно удовлетворяет самим критериям того, что значит быть свободным, чем обычные моральные позиции. которые претендуют на эти критерии» (171). Тем не менее праздность как свобода касается не только идей и индивидуального выбора. Праздность определяется структурными и идеологическими требованиями капитализма, которым мы все подчиняемся, и лишь немногие из нас освобождаются от него.Если праздность как свободу следует воспринимать всерьез, она также должна включать вдумчивое исследование отношений между свободой и равенством или неравенством.

[1] См. мой собственный вклад в теоретизирование досуга как регулирующего идеала антикапиталистической политики в Деколонизация времени: работа, досуг и свобода (Palgrave 2014).

[2] См. Kathi Weeks, The Problem with Work Feminism, Marxism, Antiwork Politics, and Postwork Imaginaries (Duke 2011).

«Новая похвала праздности» — рецензия на книгу Бертрана Рассела «Восхваление праздности» | Джед Ли-Генри

«Я думаю, что в мире делается слишком много работы, что огромный вред причиняется верой в то, что работа добродетельна» — Бертран Рассел

Бертран Рассел любил бы коронавирус — ему бы понравилась боль, которую мы все чувствуем. Никогда не уклоняющийся от большего зла и жертвы других, Рассел когда-то, как известно, был настолько обеспокоен ядерным противостоянием между Америкой и Советским Союзом, что вслух желал превентивной ядерной войны.Атомный блиц , чтобы уничтожить появляющийся арсенал Сталина и принудить человечество к миру, на который иначе оно было бы неспособно.

По словам самого Рассела: « Можно разумно ожидать, что человек будет безопасно ходить по канату в течение десяти минут; было бы неразумно делать это без происшествий в течение двухсот лет ». Конечно, он ошибался и позже изменит свое мнение по этому вопросу, но эта ошибка многое говорит о слепых пятнах, которые пронизывали большую часть его философии, и о том счастье, которое он сейчас будет испытывать, наблюдая, как так много людей изолированы, частично занятых и, что немаловажно, бездействующих.

Все, что мы делаем или говорим в основном инстинктивно, заслуживает некоторого сомнения. Нет никаких оснований полагать, что у нас больше шансов унаследовать мудрость и знание, чем боль или страдание. И все же мы принимаем многое как должное — и принимаем так много как основополагающую истину (еще одна слабость Рассела) — просто потому, что она приходит к нам через культурные мемы, передаваемые семьей, друзьями и сообществом; возможно, не что иное, как « вера в добродетель работы ».

Когда вы в последний раз останавливались на действительно думали о работе? Не ежедневные неприятности и проблемы на рабочем месте, не размер вашей зарплаты и звание на бейджике, или даже если вы должны сменить профессию, а скорее , если вам вообще стоит работать? Маловероятно, что у вас есть, и это уж точно — если не зря — немного странно. Мы все больше живем в мире контроля, где каждое маленькое поведение и выбор снова и снова морализируются, так почему бы не сделать это и с работой?

Рассел возвращает нас в глубины цивилизации и промышленной революции и начинает с анализа того, что на самом деле есть — нетривиальное упражнение, учитывая, насколько, по его мнению, мы стали слепы к ее присутствию.И различие, которое становится важным, это « излишек ».

Безделье не ново для нашего вида, просто оно имело тенденцию быть чем-то ограниченным в узких кругах, вне которых работа была не только необходимой и утомительной, но часто и недостаточной. Люди зарабатывали ровно столько, чтобы прожить каждый день — так во времена голода эти самые люди умирали, а « воинов и священников», а особенно « помещиков », жили в « благоустроенном безделье », что было возможно только от эксплуатации других.

Но это больше, чем нападки на капитализм и эхо Карла Маркса. Бертран Рассел провел много времени, размышляя о преимуществах коммунизма — как и многие люди в 1932 году — но это , а не то. Конечно, некоторая доля историзма остается (еще одна слабость, пронизывающая всю его философию), но Рассел видел в окружающих его рабочих не заключенных, надеющихся на свободу, а людей, с которых уже сняли кандалы; но которые просто не могут заставить себя принять это.

Работа была превращена в добродетель в то время, когда для большинства людей волки все еще царапали дверь… во все времена. Не работать, значит умереть. И это похмелье сохраняется, сильное, тошнотворное и непоколебимое — «Система, просуществовавшая так долго и так недавно закончившаяся, естественно, оставила глубокий отпечаток в мыслях и мнениях людей».

Помимо неизбежных бумов, с историей Рассела трудно спорить. Но это и не обязательно — на следующем этапе все становится интереснее.На момент написания Рассел подсчитал, что каждому человеку нужно работать всего четыре часа в день, чтобы удовлетворить свои основные потребности (эту цифру он поделил с Джоном Мейнардом Кейнсом). Точное число здесь тоже не имеет особого значения (три часа, четыре часа, пять часов) — просто наблюдение, что, несмотря на спасение от голода и голодания, большинство из нас продолжали работать и потеть, как будто ничего не изменилось.

Рассел надеялся увидеть гораздо больше людей, сидящих без дела! Потому что, если « труд вообще неприятен, то несправедливо, если человек потребляет больше, чем производит. ”Инстинктивно это не кажется правильным — в такое нетерпеливое предложение скрыто неудобное количество предположений. Но тот факт, что что-то плохо объяснено, не всегда означает, что оно плохо аргументировано.

Один корейский друг, выросший в бурной капиталистической борьбе Сеула 1990-х годов, однажды объяснил мне нечто очень похожее. Его компания временно перевела его на свою новую фабрику в Германии — он должен был помочь наладить работу, а через несколько месяцев вернуться домой.С самого первого момента в фабричном цеху мой друг делал то, что, по его мнению, от него ожидали — то, что он всегда делал в Корее: он работал дольше, усерднее и с меньшим количеством перерывов, чем это требовалось или ожидалось по закону. Восьмичасовые смены превращались в двенадцать. И его новые немецкие коллеги ненавидели его за это!

Инстинктивно мой друг стал смотреть на окружающих его людей с некоторым презрением — они были ленивы, даже аморальны, а теперь расстраивались из-за того, что упорный труд другого человека привлекал внимание к их неудачам.Через несколько недель после этого пожилой рабочий сидел с моим другом за ланчем и рассказал ему то, что, возможно, должно было быть очевидным с самого начала. Его коллеги не злились на него за разоблачение их вялой трудовой этики, они злились на то, что за каждый лишний час работы он воровал зарплату у другого человека.

Если фабрике требовалось три сотрудника, которые работали по восемь часов каждый день над определенной задачей на производственной линии, то если один или два из этих сотрудников начали работать по двенадцать часов, третий человек внезапно больше не был нужен.Переутомление нескольких человек лишает всех возможности полной занятости.

Эта экономическая реальность занимает центральное место в рассуждениях Рассела, но это лишь полдела. Мой друг сказал мне, что после этого обсуждения он взял на себя обязательство приостановить свою корейскую трудовую этику, пока он не вернется на полуостров. Вот он, человек, освободившийся — впервые в своей взрослой жизни — от тягот переутомления, и все же вместо того, чтобы наслаждаться своей новой независимостью и ослаблением накопленного стресса, он страдал, переживая чуть ли не пытку. .« Человеку, который всю свою жизнь много работал, станет скучно, если он вдруг станет бездельником».

Так как же безделье приносит удовлетворение, что, по мнению Рассела, мы должны делать со всем этим временем для самих себя? Это сводится к изменению суждения: начните ценить жизнь и то, что мы с ней делаем, только по удовольствию, которое мы в ней находим. Это может звучать немного преступно и немедленно подталкивает к критике: а что, если переутомление в пользу чрезмерного потребления делает некоторых людей по-настоящему счастливыми? Ответ Рассела столь же интеллектуально неудовлетворителен, сколь и эмоционально приятен: то, что мы производим сверх основной необходимости, всегда иллюзорно, и по сути « не нужно ».

Большая часть повествования здесь переплетена с поверхностными игнорированиями подобного рода — и Рассел никогда должным образом не затрагивает бесконечную взаимозаменяемость человеческого разума (вытекающую из универсальности вычислений ). Но опять же, фактическая направленность его аргумента в этом не нуждается. Это менее парадоксально, чем кажется на первый взгляд, но через праздность и даже скуку приходит творчество и прогресс.

Любой, кто наблюдает за игрой детей, поймет это — освобожденные от непосильного труда взрослой жизни дети часто оказываются в одиночестве, даже в компании других людей. Когда развлечение взрослых — или « пассивное удовольствие» (еще одна вопиющая слабость философии разума Рассела) — недоступно и когда невозможно найти другие формы легкого стимула (когда автоматизм жизни и выбора переключается off), дети не сидят без дела в « чистая фривольность ». Вместо этого они ищут удовольствия, волнения и интереса. Они становятся — через безмолвие и пространство праздности — ницшеанскими самотворцами.

В дивном новом праздном мире Рассела « каждый человек, обладающий научной любознательностью, сможет удовлетворить его, и каждый художник сможет рисовать, не голодая, какими бы превосходными ни были его картины.Молодые писатели не будут вынуждены привлекать к себе внимание сенсационной халтурой, чтобы приобрести экономическую самостоятельность, необходимую для монументальных произведений, к которым, когда наконец придет время, они потеряют вкус и способность . ”

Звучит красиво, не так ли! И все же это, вероятно, также заставляет вас нервничать, покалывая кожу от ощущения знакомой трагедии. Параллели с коммунизмом и забытые обещания утопического рая, построенного на освобождении рабочих от рабочих мест, — это труднопреодолимое умственное препятствие.И несмотря на серьезную критику коммунизма — вполне прозорливую веру в то, что неизбежно сформируются новые элиты, чтобы снова жить за счет труда других; и что переутомление масс никогда не прекратится, если лидеры « найдут постоянно новые схемы, по которым настоящий досуг должен быть принесён в жертву будущей производительности » — Расселу так и не удается полностью выиграть дело.

Это была преднамеренная попытка публичной философии — и каждый платит высокую цену за участие в этой игре.Недостаток времени, чтобы объясниться, и непосвященная позиция вашей аудитории требуют определенной степени поверхностности и непродуманной аргументации. Подумайте, сколько времени и места нужно было бы выделить, если бы Рассел действительно изложил это в деталях, и заполните все вспомогательные утверждения, такие как « вкус к войне угаснет… потому что это потребует длительного времени». и тяжелая работа для всех. »

Вместо этого они вынуждены сидеть там, безобразные и разоблаченные, в то время как автор застенчиво чувствует потребность успокоить читателя, что он, на самом деле, обращается к ним « на полном серьезе ».Именно по этой же причине кажется немного неуместным слишком критично относиться к более мелким деталям или их отсутствию.

Однако, оглядываясь назад в настоящий момент, можно с уверенностью сказать, что Рассел ошибался! Он ошибался в отношении неизбежности ядерной войны, он ошибался в отношении того, насколько заманчивой будет резко сокращенная рабочая неделя, как он ошибался в отношении обещаний полной занятости и положительного отклика людей на идею праздности. Таким образом, вместо того, чтобы продвигаться вперед через медленные улучшения, Рассел, вероятно, увидел бы в коронавирусе прекрасную революционную возможность.

У людей, которые так долго не желали принять свою свободу и сбросить с себя тяготы работы, вдруг не остается выбора в этом вопросе. Вирус не только принудил к карантину и изоляции огромный процент населения мира, но и неизменно заставил многих людей остаться без работы. Экономические вопросы, над которыми, как надеялся Рассел, мы будем размышлять, теперь неизбежны, как и безделье, от которого он ожидал столько творчества и счастья, теперь повсеместно.

Возможно, как только пройдет шок и дискомфорт, у нас появится вкус к этому новому образу жизни — Бертран Рассел был уверен, что мы это сделаем: « нет причин вечно оставаться глупыми ». Я не уверен! Может быть, во мне говорит раб, но все это все еще кажется немного нереалистичным, даже немного опасным и определенно немного снисходительным.

Бертран Рассел, «Восхваление праздности»

Как и большинство представителей моего поколения, я был воспитан на поговорке: «Сатана находит какое-нибудь зло для праздных рук».«Будучи в высшей степени добродетельным ребенком, я поверил всему, что мне говорили, и приобрел совесть, которая заставляет меня усердно работать до сих пор. Но хотя моя совесть управляла моими действиями, мои взгляды претерпели революцию. Я думаю, что в мире делается слишком много работы, что огромный вред причиняется верой в добродетель труда и что то, что нужно проповедовать в современных индустриальных странах, совершенно отличается от того, что проповедовалось всегда. Всем известен рассказ о путешественнике в Неаполе, который увидел двенадцать нищих, лежащих на солнце (это было еще до Муссолини), и предложил лиру самому ленивому из них.Одиннадцать из них подскочили, чтобы потребовать его, поэтому он отдал его двенадцатому. этот путешественник был на правильном пути. Но в странах, которые не наслаждаются средиземноморским солнцем, праздность более трудна, и для ее открытия потребуется большая общественная пропаганда. Я надеюсь, что после прочтения следующих страниц лидеры YMCA начнут кампанию, чтобы побудить хороших молодых людей ничего не делать. Если да, то я жил не зря.

Прежде чем выдвигать собственные аргументы в пользу лени, я должен избавиться от одного, который я не могу принять. Всякий раз, когда человек, у которого уже достаточно средств к существованию, предлагает заняться какой-либо повседневной работой, например учителем в школе или набором текста, ему или ей говорят, что такое поведение отбирает хлеб у других людей и, следовательно, является порочным. Если бы этот довод имел силу, то достаточно было бы всем нам бездельничать, чтобы у всех были полны ртов хлеба. Люди, говорящие такие вещи, забывают, что то, что человек зарабатывает, он обычно тратит, и, тратя, он дает работу. Пока человек тратит свой доход, он кладет в рот людям столько же хлеба, тратя, сколько забирает изо рта других людей, зарабатывая.Настоящий злодей, с этой точки зрения, тот, кто спасает. Если он просто кладет свои сбережения в чулок, как пресловутый французский крестьянин, то очевидно, что они не дают работы. Если он вкладывает свои сбережения, то дело менее очевидно, и возникают другие случаи.

Один из самых распространенных способов обращения со сбережениями — это ссуда их какому-нибудь правительству. Ввиду того факта, что большая часть государственных расходов большинства цивилизованных правительств состоит из оплаты прошлых войн или подготовки к будущим войнам, человек, ссужающий свои деньги правительству, находится в том же положении, что и плохие люди у Шекспира, которые нанимают убийцы.Чистым результатом экономических привычек человека является увеличение вооруженных сил государства, которому он ссужает свои сбережения. Очевидно, было бы лучше, если бы он тратил деньги, даже если бы тратил их на выпивку или азартные игры.

Но, скажут мне, совсем иначе обстоит дело, когда сбережения вкладываются в промышленные предприятия. Когда такие предприятия преуспевают и производят что-то полезное, с этим можно согласиться. Однако в наши дни никто не будет отрицать, что большинство предприятий терпят неудачу. Это означает, что большое количество человеческого труда, которое могло бы быть направлено на производство чего-то, чем можно было бы наслаждаться, было затрачено на производство машин, которые после производства простаивали и никому не приносили пользы. Таким образом, человек, вкладывающий свои сбережения в обанкротившееся предприятие, наносит вред не только себе, но и другим. Если бы он тратил свои деньги, скажем, на вечеринки для своих друзей, они (мы можем надеяться) получили бы удовольствие, как и все те, на кого он тратил деньги, например, мясник, пекарь и контрабандист. Но если он тратит их (скажем) на прокладку рельсов для наземной карты в каком-нибудь месте, где наземные вагоны оказываются невостребованными, он направил массу труда в те русла, где это никому не доставляет удовольствия.Тем не менее, когда он станет бедным из-за неудачи в своем вложении, его будут рассматривать как жертву незаслуженного несчастья, тогда как веселый мот, потративший свои деньги на благотворительность, будет презираем как глупец и легкомысленный человек.

Все это только предварительно. Я хочу со всей серьезностью сказать, что в современном мире очень много вреда приносит вера в добродетель труда и что путь к счастью и процветанию лежит через организованное сокращение труда.

Прежде всего: что такое работа? Работа бывает двух видов: во-первых, изменение положения материи на поверхности земли или вблизи нее относительно другой такой же материи; во-вторых, говоря другим людям сделать это. Первый вид неприятен и плохо оплачивается; второй приятный и высокооплачиваемый. Второй вид способен к неопределенной продолжительности: есть не только те, кто отдает приказы, но и те, кто дает советы относительно того, какие приказы следует отдавать. Обычно два противоположных вида совета даются одновременно двумя организованными группами людей; это называется политика.Умение, необходимое для такого рода работы, — это не знание предметов, по которым даются советы, а знание искусства убедительной речи и письма, т. е. рекламы.

По всей Европе, хотя и не в Америке, существует третий класс людей, более уважаемый, чем любой из классов рабочих. Есть люди, которые, владея землей, могут заставить других платить за привилегию существования и работы. Эти помещики бездельничают, и поэтому можно было бы ожидать, что я буду их хвалить. К сожалению, их праздность возможна только благодаря трудолюбию других; на самом деле их стремление к удобному безделью исторически является источником всего евангелия работы. Последнее, чего они когда-либо желали, это чтобы другие следовали их примеру.

С начала цивилизации до промышленной революции мужчина мог, как правило, производить тяжелым трудом немногим больше, чем требовалось для существования его самого и его семьи, хотя его жена работала, по крайней мере, так же усердно, как и он, и его дети добавили свой труд, как только они стали достаточно взрослыми, чтобы сделать это.Небольшой излишек сверх самого необходимого не оставлялся тем, кто его производил, а присваивался воинами и жрецами. Во время голода не было излишков; однако воины и священники по-прежнему получали столько же, сколько и в другие времена, в результате чего многие рабочие умирали от голода. Эта система сохранялась в России до 1917 г. [1] и до сих пор сохраняется на Востоке; в Англии, несмотря на промышленную революцию, она оставалась в полной силе во время наполеоновских войн и до тех пор, пока сто лет назад не пришел к власти новый класс фабрикантов. В Америке этой системе пришел конец с революцией, за исключением Юга, где она сохранялась до Гражданской войны. Система, существовавшая так долго и закончившаяся так недавно, естественно, оставила глубокий след в мыслях и мнениях людей. Многое из того, что мы считаем само собой разумеющимся в отношении желанности работы, происходит из этой системы и, будучи доиндустриальной, не приспособлено к современному миру. Современная техника сделала досуг в определенных пределах не прерогативой небольших привилегированных классов, а правом, равномерно распределенным по всему обществу.Мораль труда — это мораль рабов, а современному миру рабство не нужно.

Очевидно, что в первобытных обществах крестьяне, предоставленные сами себе, не расстались бы с тем скудным излишком, на который существовали воины и жрецы, а либо меньше производили, либо больше потребляли. Сначала чистая сила заставляла их производить и расставаться с излишками. Однако постепенно оказалось возможным склонить многих из них к принятию этики, согласно которой их обязанностью было упорно трудиться, хотя часть их работы шла на поддержку других в праздности. Благодаря этому уменьшилось необходимое принуждение и уменьшились расходы правительства. По сей день 99 процентов британских наемных рабочих были бы искренне шокированы, если бы им предложили, чтобы у короля не было большего дохода, чем у рабочего. Концепция долга, говоря исторически, была средством, используемым обладателями власти, чтобы побудить других жить в интересах своих хозяев, а не в своих собственных. Конечно, обладатели власти скрывают этот факт от самих себя, умудряясь верить, что их интересы тождественны более широким интересам человечества.Иногда это правда; Афинские рабовладельцы, например, использовали часть своего досуга, внося постоянный вклад в развитие цивилизации, что было бы невозможно при справедливой экономической системе. Досуг необходим для цивилизации, и в прежние времена досуг для немногих был возможен только благодаря труду многих. Но их труды были ценны не потому, что работа хороша, а потому, что хорош досуг. А с помощью современной техники можно было бы справедливо распределять досуг без ущерба для цивилизации.

Современная техника позволила чрезвычайно уменьшить количество труда, необходимого для обеспечения всех необходимыми жизненными вещами. Это стало очевидным во время войны. В то время все мужчины в вооруженных силах и все мужчины и женщины, занятые в производстве боеприпасов, все мужчины и женщины, занятые шпионажем, военной пропагандой или правительственными учреждениями, связанными с войной, были отстранены от производительных занятий. Несмотря на это, общий уровень благосостояния неквалифицированных наемных рабочих на стороне союзников был выше, чем до или после.Значение этого факта было скрыто финансами: заимствование создавало впечатление, будто будущее питает настоящее. Но это, конечно, было бы невозможно; человек не может съесть буханку хлеба, которой еще не существует. Война убедительно показала, что путем научной организации производства можно обеспечить достаточный комфорт современного населения на небольшой части работоспособности современного мира. Если бы в конце войны была сохранена научная организация, созданная для высвобождения людей для боевых и боеприпасных работ, и сокращена рабочая неделя до четырех часов, все было бы хорошо. .Вместо этого был восстановлен старый хаос, тех, чья работа была востребована, заставили работать сверхурочно, а остальных оставили голодать как безработных. Почему? Потому что труд есть обязанность, и человек должен получать заработную плату не пропорционально тому, что он произвел, а пропорционально его добродетели, примером которой является его трудолюбие.

Это мораль Государства рабов, применяемая в обстоятельствах, совершенно не похожих на те, в которых она возникла. Неудивительно, что результат оказался плачевным. Возьмем иллюстрацию.Предположим, что в данный момент некоторое количество людей занято изготовлением булавок. Они делают столько булавок, сколько нужно миру, работая, скажем, по восемь часов в день. Кто-то делает изобретение, с помощью которого то же число рабочих может изготовить в два раза больше булавок: булавки уже настолько дешевы, что вряд ли их можно будет купить по более низкой цене. В разумном мире все, кто занимается изготовлением булавок, работали бы четыре часа вместо восьми, а все остальное шло бы по-старому. Но в реальном мире это сочли бы деморализующим. Мужчины по-прежнему работают по восемь часов, булавок слишком много, некоторые работодатели разоряются, а половина мужчин, ранее занимавшихся изготовлением булавок, увольняются с работы. В конце концов, свободного времени столько же, сколько и на другом плане, но половина мужчин совершенно бездельничает, а половина все еще перегружена работой. Таким образом, гарантировано, что неизбежный досуг будет причинять всем страдания, вместо того чтобы стать всеобщим источником счастья. Можно ли представить себе что-то более безумное?

Мысль о том, что у бедных должен быть досуг, всегда шокировала богатых.В Англии в начале девятнадцатого века пятнадцать часов были обычным дневным рабочим днем ​​для человека; дети иногда делали то же самое, и очень часто по двенадцать часов в день. Когда назойливые назойливые люди предположили, что, возможно, эти часы довольно длинные, им ответили, что работа удерживает взрослых от пьянства, а детей от шалостей. Когда я был ребенком, вскоре после того, как городские рабочие получили право голоса, законом были установлены определенные государственные праздники, к великому негодованию высших классов. Я помню, как одна старая герцогиня сказала: «Что бедным нужно от праздников? Они должны работать.В наши дни люди менее откровенны, но это чувство сохраняется и является источником значительной части наших экономических неурядиц.

Давайте на минутку рассмотрим этику труда откровенно, без суеверий. Каждый человек по необходимости потребляет в течение своей жизни известное количество продуктов человеческого труда. Даже если предположить, что труд вообще неприятен, несправедливо, чтобы человек потреблял больше, чем производил. Конечно, он может предоставлять услуги, а не товары, как, например, врач; но он должен дать что-то в обмен на свое питание и жилье.в этом отношении обязанность работать должна быть допущена, но только в этом объеме.

Я не буду останавливаться на том, что во всех современных обществах за пределами СССР многие люди избегают даже этого минимального количества работы, а именно все те, кто получает деньги по наследству, и все те, кто женится на деньгах. Я не думаю, что тот факт, что этим людям позволено бездельничать, почти так же вреден, как тот факт, что наемные работники должны работать сверхурочно или голодать.

Если бы обычный наемный рабочий работал четыре часа в день, то хватило бы на всех и не было бы безработицы — при известной очень умеренной степени разумной организации.Эта идея шокирует состоятельных людей, потому что они убеждены, что бедные не умеют использовать столько досуга. В Америке мужчины часто работают сверхурочно, даже если они обеспечены; таких людей, естественно, возмущает мысль о досуге для наемных рабочих, за исключением сурового наказания безработицы; на самом деле они не любят досуга даже для своих сыновей. Как ни странно, в то время как они хотят, чтобы их сыновья работали так усердно, чтобы у них не было времени на цивилизацию, они не возражают против того, чтобы их жены и дочери вообще не работали.снобистское преклонение перед бесполезностью, которое в аристократическом обществе распространяется на оба пола, в плутократии ограничивается женщинами; это, однако, не делает его более согласующимся со здравым смыслом.

Следует признать, что разумное использование досуга является продуктом цивилизации и образования. Человеку, который всю свою жизнь много работал, станет скучно, если он вдруг станет бездельником. Но без значительного количества досуга человек отрезан от многих лучших вещей.Больше нет причин, по которым основная часть населения должна страдать от таких лишений; только глупый аскетизм, обычно замещающий, заставляет нас продолжать настаивать на работе в чрезмерных количествах теперь, когда в ней больше нет необходимости.

В новом вероучении, которое управляет правительством России, хотя многое сильно отличается от традиционного учения Запада, есть и совершенно неизменные вещи. Отношение правящих классов, и особенно тех, кто ведет просветительскую пропаганду, к вопросу о достоинстве труда почти точно такое же, какое правящие классы мира всегда проповедовали так называемым «честным беднякам».Трудолюбие, трезвость, готовность работать долгие часы ради отдаленных выгод, даже покорность авторитету — все это вновь появляется; более того, авторитет представляет собой еще волю Властелина Вселенной, Который, однако, теперь именуется новым именем — Диалектический Материализм.

Победа пролетариата в России имеет некоторые общие черты с победой феминисток в некоторых других странах. Веками мужчины признавали превосходство женщин в святости и утешали женщин за их неполноценность, утверждая, что святость более желательна, чем сила.В конце концов феминистки решили, что у них будет и то, и другое, поскольку первопроходцы среди них верили всему, что мужчины говорили им о желанности добродетели, но не тому, что они говорили им о бесполезности политической власти. То же самое произошло и в России с ручным трудом. На протяжении веков богатые и их подхалимы восхваляли «честный труд», восхваляли простую жизнь, исповедовали религию, которая учит, что у бедных гораздо больше шансов попасть на небеса, чем у богатых, и вообще пытались заставить работников физического труда поверить, что в изменении положения материи в пространстве есть какое-то особое благородство, точно так же, как мужчины пытались заставить женщин поверить в то, что они черпают какое-то особое благородство в своем сексуальном порабощении. В России все это учение о превосходстве ручного труда восприняли всерьез, так что работник физического труда почитается больше всех. Что такое, по сути, возрожденческие призывы, то они делаются, но не для старых целей: они делаются для закрепления ударников за особыми заданиями. Ручной труд — это идеал, которого придерживаются перед молодежью, и он является основой всех этических учений.

Пока, возможно, это все к лучшему. Большая страна, полная природных ресурсов, ждет развития, и ее нужно развивать с очень небольшим использованием кредита.В этих обстоятельствах необходима тяжелая работа, которая, вероятно, принесет большую награду. Но что произойдет, когда будет достигнут момент, когда каждый сможет чувствовать себя комфортно, не работая сверхурочно?

На Западе есть разные способы решения этой проблемы. У нас нет попытки добиться экономической справедливости, так что большая часть всего продукта достается небольшому меньшинству населения, многие из которых вообще не работают. Из-за отсутствия какого-либо централизованного контроля над производством мы производим множество нежелательных вещей.Мы держим большой процент рабочего населения без дела, потому что мы можем обойтись без их труда, заставив других работать сверхурочно. Когда все эти методы оказываются недостаточными, у нас начинается война: мы заставляем одних людей изготавливать бризантные взрывчатые вещества, а других — взрывать их, как если бы мы были детьми, только что открывшими фейерверки. Путем сочетания всех этих приемов нам удается, хотя и с трудом, поддерживать представление о том, что большой объем тяжелой ручной работы должен быть уделом среднего человека.

В России, в силу большей экономической справедливости и централизованного контроля над производством, проблему придется решать иначе. Рациональным решением было бы, как только предметы первой необходимости и элементарные удобства будут обеспечены для всех, постепенно сокращать часы работы, позволяя народному голосованию решать на каждом этапе, следует ли предпочесть больше досуга или больше товаров. Но, научив высшей добродетели трудолюбия, трудно понять, как власти могут стремиться к раю, в котором будет много досуга и мало работы.Кажется более вероятным, что они будут постоянно находить новые схемы, согласно которым нынешний досуг должен быть принесён в жертву будущей продуктивности. Я читал недавно об остроумном плане, выдвинутом русскими инженерами, чтобы сделать Белое море и северные берега Сибири теплыми, поставив плотину через Карское море. Замечательный проект, но способный отсрочить пролетарский комфорт на целое поколение, в то время как благородство тяжелого труда демонстрируется среди ледяных полей и снежных бурь Северного Ледовитого океана. Такого рода вещи, если они случаются, будут результатом того, что добродетель упорного труда рассматривается как самоцель, а не как средство достижения положения дел, при котором он больше не нужен.

Дело в том, что движущаяся материя, хотя определенное ее количество и необходимо для нашего существования, решительно не является одной из целей человеческой жизни. Если бы это было так, нам пришлось бы считать каждого землекопа выше Шекспира. Мы были введены в заблуждение в этом вопросе по двум причинам. Во-первых, необходимость поддерживать бедных в довольстве, которая на протяжении тысячелетий побуждала богатых проповедовать достоинство труда, заботясь при этом о том, чтобы самим оставаться недостойными в этом отношении. Другая — это новое удовольствие от механизма, которое заставляет нас радоваться удивительно умным изменениям, которые мы можем производить на земной поверхности.Ни один из этих мотивов не имеет большой привлекательности для реального работника. Если вы спросите его, что он считает лучшей частью своей жизни, он вряд ли ответит: «Мне нравится ручная работа, потому что я чувствую, что выполняю самую благородную задачу человека, и потому что мне нравится думать, насколько человек может изменить его планета. Это правда, что мое тело требует периодов отдыха, которые я должен восполнить, насколько могу, но я никогда не бываю так счастлив, как когда наступает утро и я могу вернуться к тяжелому труду, из которого проистекает мое удовлетворение. Я никогда не слышал, чтобы рабочие говорили такие вещи. Они считают работу, как и следует считать, необходимым средством к существованию, и именно из своего досуга они извлекают любое счастье, которым они могут наслаждаться.

Скажут, что, хотя небольшой досуг и приятен, люди не знали бы, чем заполнить свой день, если бы у них было всего четыре часа работы из двадцати четырех. Поскольку это верно в современном мире, это осуждение нашей цивилизации; это не было бы правдой в любой более ранний период.Раньше существовала способность к беззаботности и игре, которая до некоторой степени подавлялась культом эффективности. Современный человек думает, что все должно делаться ради чего-то другого, а не ради самого себя. Серьезные люди, например, постоянно осуждают привычку ходить в кино и говорят нам, что она ведет молодежь к преступлению. Но вся работа, которая идет на производство кино, достойна уважения, потому что это работа и потому что она приносит денежную прибыль.Представление о том, что желательными являются те виды деятельности, которые приносят прибыль, перевернуло все с ног на голову. Мясник, который снабжает вас мясом, и пекарь, который снабжает вас хлебом, достойны похвалы, потому что они приносят деньги; но когда вы наслаждаетесь пищей, которую они предоставили, вы просто легкомысленны, если только вы не едите только для того, чтобы получить силы для своей работы. Вообще говоря, считается, что получать деньги хорошо, а тратить деньги плохо. Учитывая, что это две стороны одной сделки, это абсурдно; с тем же успехом можно утверждать, что ключи — это хорошо, а замочные скважины — это плохо.Какая бы выгода ни заключалась в производстве товаров, они должны быть полностью производными от преимуществ, получаемых при их потреблении. Индивид в нашем обществе работает ради прибыли; но общественная цель его труда заключается в потреблении того, что он производит. Именно из-за этого разрыва между индивидуальной и общественной целью производства людям так трудно ясно мыслить в мире, в котором получение прибыли является стимулом для промышленности. Мы слишком много думаем о производстве и слишком мало о потреблении. Одним из результатов является то, что мы придаем слишком мало значения наслаждению и простому счастью и не судим о производстве по удовольствию, которое оно доставляет потребителю.

Когда я предлагаю сократить рабочее время до четырех, я не имею в виду, что все оставшееся время обязательно должно быть потрачено на чистое легкомыслие. Я имею в виду, что четыре часа работы в день должны давать человеку право на самое необходимое и элементарные жизненные удобства, а остальное время он должен использовать по своему усмотрению.Неотъемлемой частью любой такой социальной системы является то, что образование должно развиваться дальше, чем обычно в настоящее время, и должно быть направлено отчасти на формирование вкусов, которые позволили бы человеку разумно использовать досуг. Я не думаю в основном о вещах, которые можно было бы считать «интеллектуальными». Крестьянские танцы вымерли, за исключением отдаленных сельских районов, но импульсы, которые заставляли их культивироваться, должны все еще существовать в человеческой природе. Удовольствия городского населения стали в основном пассивными: посещение кинотеатров, просмотр футбольных матчей, прослушивание радио и так далее.Это происходит от того, что их активная энергия полностью расходуется на работу; если бы у них было больше свободного времени, они бы снова наслаждались удовольствиями, в которых принимали активное участие.

В прошлом был небольшой праздный класс и большой рабочий класс. Праздный класс пользовался преимуществами, для которых не было оснований социальной справедливости; это неизбежно делало его деспотичным, ограничивало его симпатии и заставляло его изобретать теории для оправдания своих привилегий. Эти факты значительно уменьшили его превосходство, но, несмотря на этот недостаток, он способствовал почти всему тому, что мы называем цивилизацией.Он культивировал искусства и открывал науки; она писала книги, изобретала философии и совершенствовала социальные отношения. Даже освобождение угнетенных обычно начиналось сверху. Без праздного класса человечество никогда не вышло бы из варварства.

Метод праздного класса без повинностей был, однако, чрезвычайно расточительным. Никого из членов класса не нужно было учить трудолюбию, и класс в целом не отличался исключительным интеллектом.Класс мог произвести одного Дарвина, но против него должны были быть настроены десятки тысяч сельских джентльменов, которые никогда не думали о чем-то более разумном, чем охота на лис и наказание браконьеров. В настоящее время предполагается, что университеты более систематически обеспечивают то, что праздный класс предоставил случайно и как побочный продукт. Это большое улучшение, но у него есть определенные недостатки. Университетская жизнь настолько отличается от жизни в мире в целом, что мужчины, живущие в академической среде, как правило, не знают о заботах и ​​проблемах обычных мужчин и женщин; более того, их способы самовыражения обычно таковы, что лишают их мнения того влияния, которое они должны оказывать на широкую публику.Другим недостатком является то, что в университетах учеба организована, и человек, который думает о каком-то оригинальном направлении исследований, скорее всего, будет обескуражен. Таким образом, академические институты, какими бы полезными они ни были, не являются адекватными защитниками интересов цивилизации в мире, где все за пределами их стен слишком заняты бесполезными занятиями.

В мире, где никто не вынужден работать более четырех часов в день, каждый человек, обладающий научной любознательностью, сможет предаваться ему, и каждый художник сможет рисовать, не голодая, какими бы прекрасными ни были его картины.Молодые писатели не будут обязаны привлекать к себе внимание сенсационной халтурой, чтобы приобрести экономическую самостоятельность, необходимую для монументальных произведений, к которым, когда наконец придет время, они потеряют вкус и способность. Люди, которые в своей профессиональной деятельности заинтересовались какой-либо сферой экономики или управления, смогут развивать свои идеи без той академической отстраненности, из-за которой работа университетских экономистов часто кажется лишенной реальности.У медиков будет время, чтобы узнать о прогрессе медицины, учителя не будут изо всех сил пытаться преподавать рутинными методами то, чему они научились в юности, что, возможно, в промежутке времени оказалось неверным.

Прежде всего, вместо расшатанных нервов, усталости и диспепсии будет счастье и радость жизни. Требуемой работы будет достаточно, чтобы сделать отдых приятным, но недостаточно, чтобы вызвать утомление. Поскольку люди не будут уставать в свободное время, они не будут требовать только таких развлечений, которые пассивны и бессодержательны.По крайней мере, один процент, вероятно, будет посвящать время, не затрачиваемое на профессиональную работу, занятиям, имеющим какое-либо общественное значение, и, поскольку они не будут зависеть от этих занятий как источника средств к существованию, их оригинальность не будет затруднена, и не будет необходимости приспосабливаться. к стандартам, установленным пожилыми учеными мужами. Но не только в этих исключительных случаях проявятся преимущества досуга. Обычные мужчины и женщины, получив возможность счастливой жизни, станут более добрыми, менее агрессивными и менее склонными смотреть на других с подозрением.Вкус к войне отомрет отчасти по этой причине, а отчасти потому, что это будет долгая и тяжелая работа для всех. Из всех нравственных качеств добрая натура больше всего нужна миру, а добрая натура есть результат легкости и безопасности, а не жизни, полной тяжелой борьбы. Современные методы производства дали нам возможность легкости и безопасности для всех; вместо этого мы предпочли переутомление для одних и голодание для других. До сих пор мы продолжали быть столь же энергичными, как и до появления машин; в этом мы были глупы, но нет причин оставаться глупыми вечно.

[1] С тех пор члены Коммунистической партии унаследовали эту привилегию воинов и священников.

Слишком много работает — Пересматривая книгу Бертрана Рассела «Восхваление безделья»

«Я думаю, что в мире слишком много работы…»

Шестидесятилетний британский философ, математик, писатель и будущий лауреат Нобелевской премии размышляет о своей жизни. Хотя он провел большую часть своей жизни, «усердно работая до настоящего момента», у него изменилось мнение.

Он считает, что:

…огромный вред наносит вера в добродетель труда и в то, что то, что нужно проповедовать в современных индустриальных странах, сильно отличается от того, что проповедовалось всегда.

Далее он приводит доводы в пользу организованного сокращения объема работы, выполняемой в мире.

Что такое работа и кто должен работать?

Рассел делит работу на две категории:

первый , изменяющий положение материи на поверхности земли или вблизи нее относительно другой такой материи; второй , приказывая другим людям сделать это…

…Первый вид неприятен и плохо оплачивается; второй приятный и высокооплачиваемый.

Если мы задумаемся о нашей современной концепции работы, я бы обновил первое определение, включив в него организацию и перемещение битов данных. В этом случае вторая точка остается в силе. Управление ресурсами в экономике знаний (например, продакт-менеджеры, консультанты, рекламщики) может быть довольно приятным и определенно высокооплачиваемым.

Помимо этих первых двух, он выделяет третью категорию людей, которые уже бездельничают  — людей, которые приобрели какую-то частную собственность и «могут заставить других платить за привилегию существования и работы. ”

Рассел явно демонстрирует здесь свою предвзятость, но, скорее всего, он имел в виду недавний (в свое время) переход от «евангелия труда» к «евангелию богатства».

«Евангелие труда» — это в общих чертах набор идей, возникших в 1700-1800-х годах, о том, что можно найти призвание через работу. Макс Вебер приписал этот сдвиг протестантам, и это мнение, пожалуй, проще всего выразил Томас Карлейль, сказавший в 1843 году в Британии: «Работайте, и в этом будет благополучие».

Авраам Линкольн выразился еще яснее:

.

труд предшествует капиталу и не зависит от него .капитал есть только плод труда и никогда не мог бы существовать, если бы прежде не существовал труд.

К концу 1800-х годов было принято «евангелие богатства». В книге Эндрю Карнеги с тем же названием он приводит аргумент, что мы должны праздновать богатство из-за изобилия дешевых вещей, которые оно помогает создавать: «Сегодня мир получает товары превосходного качества по ценам, которые даже предшествовавшее поколение сочло бы невероятными. ».

Но Рассел на это не купится:

… их праздность возможна только благодаря труду других; на самом деле их стремление к удобному безделью исторически является источником всего евангелия работы

Евангелие богатства или евангелие труда — вера в добродетель труда является фундаментальной.

Производительность должна равняться простою

Критика Расселом евангелия богатства не антикапиталистична и даже не направлена ​​против богатства.

Дело в том, что все упускают чертову суть.

Благодаря технологиям мы получили возможность удовлетворять наши основные потребности с гораздо меньшими трудозатратами. Вместо того, чтобы пытаться создать больше богатства, мы должны танцевать на улицах. Или хотя бы почитать книгу в парке.

Вместо того, чтобы радоваться тому, что средняя семья может удовлетворить свои основные потребности, евангелие труда было переименовано в евангелие богатства с той же основой веры в добродетель труда.

Вера в добродетель труда означала, что невозможно представить экономические возможности, при которых кто-то мог бы работать меньше. Работать меньше было бы подрывом всего порядка вещей.

Рассел представляет себе воображаемую фабрику по производству булавок (эй, Адам Смит), которая производит более чем достаточно булавок для всех по довольно низкой цене. Создано оборудование, позволяющее удвоить эффективность изготовления булавок. Он представляет сценарий, в котором люди могли бы использовать это как возможность работать меньше:

В разумном мире все, кто занимается изготовлением булавок, работали бы четыре часа вместо восьми, а все остальное шло бы по-старому.Но в реальном мире это сочли бы деморализующим.

Вместо « половина мужчин…выброшены с работы».

Рассел указывает, что в этом случае есть то же количество досуга, что и раньше, за исключением того, что все чувствуют себя ужасно из-за этого. Люди, у которых есть работа, счастливы оставаться на работе, но их, безусловно, мучает тревога о том, что в конечном итоге они потеряют работу, а безработные чувствуют себя ужасно в мире, который ценит труд как добродетель, но не дает им реальной работы.

Но верь, евангелие богатства спасет всех нас.

В современном мире мы приукрашиваем это реальное человеческое страдание политическим маханием руками и говорим о «переквалификации» и «повышении квалификации» с помощью программ, которые оказались почти полностью неэффективными.

Рассел также размышляет о Британии во время Первой мировой войны, когда миллионы мужчин отправились воевать, а еще миллионы мужчин и женщин переориентировали всю свою энергию на военные действия. Он размышляет,

Несмотря на это, общий уровень физического благополучия среди наемных рабочих на стороне союзников был выше, чем до или после.

Когда военные усилия были демонтированы, «старый хаос был восстановлен», и под этим он имел в виду возвращение к нормальной производительной промышленности. Вместо того, чтобы оставить всех занятыми и просто работать немного меньше, Британия вернулась к состоянию, когда одни люди были полностью заняты, а другие остались без работы.

Работать надо, а не переутомляться

Фото Джастина Винемы на Unsplash

Бертран Рассел не доказывает, что мы не должны работать.Он говорит, что у нас есть обязательство внести свою честную долю.

несправедливо, что человек потребляет больше, чем производит.

На первый взгляд кажется, что вера в добродетель труда поддерживает эту идею. За исключением того, что во времена Рассела и до сих пор вера в ценность труда на самом деле означает узкую веру в оплачиваемый вид работы с полной занятостью и только для людей, обладающих нужными навыками в то время.

Рассел отмечает: « Мы держим большой процент работающего населения без дела, потому что мы можем обойтись без их труда, заставив других работать сверхурочно. » То же самое и сегодня, когда в Британии 74% населения трудоспособного возраста работают.

Он видит, что глубокая вера в добродетель труда превосходит все экономические модели. На более капиталистическом Западе это приводит к «множеству нежелательных вещей», но в более централизованно контролируемой России лидеры «будут постоянно находить новые схемы, согласно которым нынешний досуг должен быть принесён в жертву будущей производительности».

В обоих случаях добродетель упорного труда становится «самоцелью.По мере того, как Китай пытается стать крупнейшей экономикой мира в 2019 году, он доводит модель «тяжелый труд доблести» до крайности с графиком работы с 9 до 9–6 (с 9 утра до 9 вечера, 6 дней в неделю). В то время как некоторые, кажется, думают, что это слишком далеко, у современных американских промышленников (венчурных капиталистов) нет ничего, кроме похвалы.

Как отмечает китайский эксперт Билл Бишоп, в Китае «утопическую цель идеального коммунизма всегда будут отодвигать на второй план». На Западе мы остаемся зависимыми от работы благодаря «новому удовольствию в механизме, которое заставляет нас радоваться удивительно умным изменениям, которые мы можем произвести на поверхности земли.

«Раньше была способность к беззаботности и игре»

Фото Роберта Коллинза на Unsplash

Рассел, вероятно, выбрал слово «безделье» в своем названии, чтобы оно было провокационным и контрастировало с бесконечной занятостью на работе. Основная идея его эссе вовсе не сосредоточена на праздности. Он ориентирован на использование определенного вида досуга, который был центральным для существования на протяжении тысячелетий.

В 1930 году и особенно сейчас идея досуга как самоцели, которую философ Йозеф Пипер описал как «склонность к восприимчивому пониманию, созерцанию, созерцанию и погружению» — «в реальность», была разрушена.Досуг больше не является чем-то, что вы можете просто делать.

Мы работаем, чтобы зарабатывать деньги. Мы зарабатываем деньги, чтобы тратить их на отдых. Мы отдыхаем, чтобы больше работать.

Частично потеря интереса к отдыху или, по крайней мере, активного вида досуга связана с потерей энергии из-за такой чертовски многой работы: 

Удовольствия городского населения стали в основном пассивными: посещение кинотеатров, просмотр футбольных матчей, прослушивание радио и т. д.Это происходит от того, что их активная энергия полностью расходуется на работу; если бы у них было больше свободного времени, они бы снова наслаждались удовольствиями, в которых принимали активное участие.

Что бы мы сделали, если бы у нас было больше времени?

Одной из самых больших современных проблем, связанных с тем, чтобы меньше работать, является реальная забота о том, будут ли люди знать, что им делать со своим временем. Как говорит Рассел: «Человеку, который всю свою жизнь много работал, будет скучно, если он вдруг станет бездельником.Хотя это кажется опасением, которое существовало всегда, в 1930 году Рассел чувствовал, что это «не было бы правдой в любой более ранний период. мы могли бы поступить иначе.

В этой заключительной части эссе Рассел, кажется, делает краткий отход от аргументированных аргументов к более глубокому призыву к еще большей радости:

«Раньше была способность к беззаботности и игре, которая до некоторой степени подавлялась культом эффективности.

и призыв к миру, где люди могли бы быть немного лучше:

Обычные мужчины и женщины, получив возможность счастливой жизни, станут более добрыми, менее агрессивными и менее склонными смотреть на других с подозрением.

Аргумент Рассела до этого момента сосредоточен на трех вещах

1. Мы слишком много работаем, и это основано на устаревших убеждениях, которые больше не актуальны
2. Наша вера в достоинство тяжелой работы означает, что некоторые люди переутомляются, а другие остаются без работы
3. Нам лучше позволить больше люди работают, но работают меньше и видят, что может произойти, если вы позволите людям посвятить время активному занятию досугом.Или, как он говорит, «вместо расшатанных нервов, усталости и диспепсии будет счастье и радость жизни». Эта линия 1930 года на удивление актуальна и сегодня:

   Современные методы производства дали нам возможность легкости и безопасности для всех; вместо этого мы предпочли переутомление для одних и голодание для других. До сих пор мы продолжали быть столь же энергичными, как и до появления машин.

   В этом мы были глупы, но нет причин оставаться глупыми вечно.

   Вы можете прочитать оригинальное эссе Рассела здесь.

   ---

   Только что опубликовано! «Путь без пути» — это книга Пола о том, как уйти с «идеальной» работы с многообещающим будущим и начать все сначала. Путем кропотливых экспериментов, жизни в разных странах и глубокого погружения в историю наших рабочих убеждений Пол собирает воедино набор идей и принципов, которые ведут его от нереализованного и выгоревшего к тому, что он называет «непутевым путем» — новому история для размышлений о работе в нашей жизни.Узнайте больше и купите книгу здесь

   Вам также может понравиться…

   Время простоя — определение, причины и способы его сокращения

   Время простоя — это фраза, которую вы часто слышите в сфере производства и управления персоналом, поскольку она тесно связана с производительностью.

   Не будет преувеличением сказать, что, сокращая время простоя, организации могут увеличить свою прибыль.Однако, чтобы применить это на практике, вам сначала нужно понять, что такое время простоя, а что нет.

   В этом обзоре мы дадим определение времени простоя, покажем, как его рассчитать, обсудим наиболее распространенные причины простоя и наметим шаги, которые вы можете предпринять, чтобы минимизировать время простоя в вашей организации.

   Что такое время простоя?

   Время простоя — это период времени, в течение которого актив (машина или сотрудник) готов и доступен, но не выполняет никаких продуктивных действий. Вот почему время простоя иногда называют временем ожидания .

   Время простоя — это время, когда машина ожидает ввода материала. Это офисный сотрудник, ожидающий восстановления интернет-соединения. Грузовик на строительной площадке ждет, пока экскаватор переедет, чтобы добраться до места назначения. Это механик по обслуживанию, ожидающий, когда появится циркулярная пила, чтобы он мог закончить свою работу.

   Причина, по которой вы хотите понять и отслеживать время простоя, заключается в том, что оно указывает на разрыв между вашей текущей производительностью и вашим теоретически максимальным уровнем производительности.Проще говоря, каждая минута простоя вашей машины или сотрудника — это минута потерянной производительности .

   При этом ни один бизнес не может работать со 100% эффективностью. Некоторый уровень простоя неизбежен. Цель каждого менеджера должна состоять только в том, чтобы свести к минимуму время простоя, а не устранить его. Устранение времени простоя почти невозможно и может рассматриваться только для закрытых высокоавтоматизированных систем.

   Время простоя = время простоя?

   Время простоя не равно времени простоя.Хотя в обоих случаях машина не делает ничего продуктивного, ключевое отличие заключается в том, почему это происходит.

   В условиях ненормального простоя машина способна выполнять предназначенную функцию, но по определенной причине этого не происходит. Существует много возможных причин простоя машины например:

   • без входного сырья
   • ожидание завершения работы другой машиной
   • различные рабочие процессы и неэффективность процессов
   • производство должно быть замедлено или остановлено (по таким причинам, как запасы на полную мощность)
   • перебои в подаче электроэнергии или аналогичные технические проблемы, не связанные с самой машиной
   • …

   Когда мы говорим о простое машины, актив не работает по одной из двух причин:

   1. Плановое обслуживание: Это когда вы планируете запланированное время простоя для выполнения профилактического обслуживания актива. Это иногда называют нормальным временем простоя , потому что плановое техническое обслуживание необходимо выполнять для поддержания машин в хорошем состоянии.
   2. Сбой машины: Неожиданная поломка машины, которую необходимо устранить, прежде чем машина сможет продолжить работу. Может быть упоминаемым как ненормальное время простоя , поскольку оно представляет собой событие, которое находится вне нашего контроля и снижает общую производительность бизнеса.
      

   Вообще говоря, когда мы говорим о простое, актив может работать, но не . А когда мы говорим о простоях оборудования, машина не работает, потому что не может .

   Из-за этой разницы ремонтные бригады должны отслеживать плановые и незапланированные простои машины отдельно от времени простоя.

   Сокращение реактивного обслуживания на 73,2%

   Посмотрите результаты, которыми наслаждается Red Hawk с Limble

   Как рассчитать время простоя?

   Время простоя представляет собой несоответствие между временем, запланированным для запуска актива, и фактическим количеством продуктивных часов.

   Например, за 8-часовую смену сотрудник может отслеживать 7 часов 20 минут продуктивной работы. Это говорит о том, что у них было 40 минут простоя, если предположить, что они точно отслеживали все по времени.

   Когда мы говорим о машинах, все становится немного сложнее, потому что вы должны различать, когда машина только что включена, и фактическая продуктивная работа.

   Представим, что у вас есть машина, которая работает 16 часов. Для этого примера предположим, что ему требуется 10 минут для включения, 5 минут для выключения, один 30-минутный перерыв для очистки и 15-минутный перерыв для смены смены.

   Другими словами, машина должна выполнять производительную работу в течение 15 часов или 900 минут .

   Легко представить себе ситуацию, когда машина работала на холостом ходу:

   • 5 минут каждый час ожидание ввода материала (всего 75 минут )
   • 10 минут потому что смена заняла 25 вместо обычных 15 минут
   • 40 минут из-за неожиданной поломки другой машины на производственной линии

   Все это составит 125 минут простоя.

   Вам нужно уменьшить его до нуля? Не обязательно. Может быть, эти 5 минут каждый час также нужны операторам машин, чтобы делать необходимые перерывы или убирать вещи. При этом вы определенно захотите устранить время простоя, вызванное незапланированными поломками машины.

   Распространенные причины простоя

   Прежде чем мы изложим рекомендации по его сокращению, давайте кратко обсудим распространенные причины простоя:

   • Неэффективность рабочих: Рабочие — это не машины, и некоторые из них более эффективны, чем другие.Им нужны перерывы, чтобы избежать выгорания. Некоторые неэффективности являются результатом того, что вновь нанятые сотрудники проходят период адаптации. Чтобы устранить неэффективность сотрудников, вы можете работать над улучшением процесса адаптации и развивать корпоративную культуру, в которой каждый должен работать самостоятельно.
   • Неэффективность процессов и рабочих процессов: Плохо оптимизированные производственные и бизнес-процессы, ожидание утверждений и отсутствие доступных инструментов для выполнения назначенного рабочего задания — вот на что следует обратить внимание, чтобы снизить неэффективность процессов и рабочих процессов.
   • Неисправное оборудование: Неожиданные поломки машины могут вызвать серьезные проблемы в работе. Отделы технического обслуживания должны использовать систему CMMS и иметь план упреждающего обслуживания для всех активов со средним и высоким приоритетом.
   • Несчастные случаи и стихийные бедствия: Вещи, которые в основном находятся вне нашего контроля. Обычно имеет больше смысла пытаться подготовиться к таким событиям, чем пытаться их предотвратить.

   Как сократить время простоя?

   Один вопрос, который вы должны задать себе, прежде чем мы углубимся в практические советы, на который мы уже ссылались ранее: Вы вообще хотите исключить время простоя?

   Это особенно важно, когда мы говорим о сотрудниках.Вы не можете ожидать, что люди будут продуктивны каждую секунду каждого дня. Есть причина, по которой большинство школ и университетов работают блоками по 40-60 минут с короткими перерывами. Чтобы избежать выгорания и фактически повысить общую производительность, различные исследования показывают, что идеальный рабочий блок составляет от 50 до 90 минут с перерывами продолжительностью 5-20 минут.

   Дело обстоит иначе, когда мы начинаем говорить о машинах, поскольку они не устанут, не потеряют концентрацию и не устроят беспорядок. При этом есть причины не доводить все машины до предела.Пока машины не устают, они изнашиваются. Например, некоторые машины имеют компоненты, температура которых не должна превышать определенные уровни. Немного простоя может быть именно тем, что им нужно, чтобы остыть.

   Это конкретные случаи, которые вы должны иметь в виду.

   Тем не менее, нет никаких сомнений в том, что с большим количеством времени простоя необходимо бороться, поскольку в долгосрочной перспективе оно может разорить организацию — либо из-за потери производительности, либо из-за фактического увеличения затрат без добавления ценности (это особенно заметно в строительстве и на транспорте за счет расходования топлива от простаивающих машин и грузовиков).

   Вот несколько способов сократить время простоя и повысить производительность:

   №1) Оптимизируйте рабочий процесс

   Как мы упоминали ранее, неэффективность рабочего процесса и процесса является распространенной причиной простоя. Вот почему каждая организация должна работать над выявлением и устранением узких мест и других проблем, вызванных этой неэффективностью.

   Первый шаг к решению любой проблемы — осознание того, что она у вас есть. Если вы хотите проверить, не вредит ли время простоя вашему отделу, первым шагом должно стать внедрение программы для отслеживания продуктивного и непродуктивного времени и составления отчетов о нем.

   Сократить время простоя сотрудников можно:

   • стремиться к созданию более сбалансированных графиков и рабочей нагрузки, особенно для более крупных проектов с несколькими членами команды, где одна задача должна быть завершена, прежде чем можно будет приступить к следующей
   • устранить ненужные административные задачи (такие как (предварительные) утверждения, отслеживание одной вещи в нескольких местах и ​​т. д.)
   • создать четкие операционные процедуры для рутинных задач (в области технического обслуживания это приведет к созданию таких вещей, как стандартные операционные процедуры и контрольные списки профилактического обслуживания)
   • убедиться, что у сотрудников есть инструменты, когда они в них нуждаются (будь то гаечный ключ или доступ к инструменту управления проектами)
   • внедрить методы бережливого производства

   Когда дело доходит до оптимизации рабочего процесса для машин, ваши возможности каким-то образом ограничены, поскольку вы не можете изменить принцип работы машины.Вы все еще можете посмотреть на:

   • расположить машины таким образом, чтобы продукция одной машины эффективно поступала на вход другой машины
   • у вас достаточно квалифицированной рабочей силы для поддержки/эксплуатации машин
   • искать способы максимизировать производительность и увеличить время работы ваших активов

   #2) Держите свои активы в хорошем состоянии

   Неизбежным фактом является то, что поврежденные активы не могут достичь своего пикового уровня производительности. Если активы не работают на полную мощность, это означает, что у вас есть возможности для улучшения.

   Вот несколько советов, как поддерживать активы в оптимальном рабочем состоянии:

   • включить важные активы в план профилактического обслуживания
   • внедрить мониторинг состояния и автономное техническое обслуживание для выявления износа оборудования как можно раньше
   • использовать качественный входной (сырьевой) материал
   • сократите количество импровизированных решений и некачественных запчастей и старайтесь использовать в основном запасные части, одобренные OEM
   • использовать мобильную CMMS для обеспечения выполнения необходимых работ по техническому обслуживанию и их своевременного выполнения

   #3) Улучшить информационный поток

   Этот совет можно было бы легко назвать « улучшить линии связи », так как смысл в основном тот же.

   Существует теория, согласно которой основная причина краха корпораций (не говоря уже о коррупции и незаконной деловой практике) заключается в том, что они становятся слишком жесткими и неэффективными. Другими словами, когда рынок заставляет их меняться, они недостаточно гибки, чтобы достаточно быстро осуществить структурные изменения, и остаются позади своих конкурентов.

   Это хорошо связано с временем простоя. По мере роста организации растет и количество административных задач, поскольку отделам необходимо обмениваться большим объемом информации.

   Если вопрос должен пройти через несколько уровней управления, прежде чем сотрудник получит четкий ответ, значительное количество времени будет потеряно в ожидании утверждения.

   Одно из решений этой проблемы — по возможности устранить посредников , четко определить, кто за что отвечает, и обеспечить прямые каналы связи между сторонами, которые зависят друг от друга.

   Другие решения, особенно в офисной среде, включают использование доступных программных решений для ускорения связи, автоматизации задач, которые можно автоматизировать, отслеживания работы и создания полезных отчетов.По совпадению, это все то, что CMMS делает для отдела технического обслуживания.

   Определить, развернуть, исправить

   Выяснить, является ли время простоя проблемой для вашей организации, зачастую гораздо проще, чем уменьшить его.

   Основная задача — выяснить причину простоя . Станок простаивает из-за неэффективности производственного процесса? Это потому, что предыдущая машина в производственной линии не работает на полную мощность? Причина в том, что некачественный исходный материал требует большего вмешательства операторов станков, что замедляет производство? Это сочетание разных причин?

   Хотя сокращение времени простоя не всегда так просто, как хотелось бы, эффект, который он может оказать на вашу прибыль, делает его стоящим занятием.

   .