Зачем верить в бога: Почему люди верят в бога

Содержание

Почему люди верят в бога

Инструкция по выживанию

Евгения Тимонова

3 июля 2018 13:49

Автор и ведущая популярного ютьюб-канала «Все как у зверей» Евгения Тимонова по просьбе «Афиши Daily» рассказала, почему верить в высшие силы нужно и полезно.

Религия зародилась под мохнатыми лбами наших предков где-то в среднем палеолите. Наука как метод появилась позже — считается, что в Древней Греции. Но, как и все остальные наши качества, и то и другое не спустилось к нам на облачке, а досталось от предков-животных. Собственно религии и науки у животных нет. Но у них есть то, из чего выросли и религия, и наука: вера, знание, а также потребность и в том и в другом.

Сначала животным понадобились объективные знания для повышения контроля над окружающим. Обработанные факты складываются в опыт, и чем он больше, тем лучше животное приспособлено, тем легче его жизнь и успешнее размножение.

Вера появляется позже, примерно на том же уровне психической эволюции, что и образное мышление. Собака лает на шум за дверью, потому что верит: этот шум не просто так, за ним стоит кто-то, на кого надо полаять. И это дает ей иллюзию контроля. Всего лишь иллюзию, но этого достаточно, чтобы снизить стресс от непонятной и потенциально опасной ситуации. А чем ниже уровень стресса, тем легче жизнь и успешнее размножение.

Польза знаний очевидна. Но и от веры ее немало:

Вера экономит время и мозговые ресурсы при принятии решений. В природе хорошо решает тот, кто решает не столько верно, сколько быстро.

Вера видит за случайными явлениями некую создавшую их силу и пытается на эту силу влиять. Это спасает от развития выученной беспомощности. Когда все плохо и ничего нельзя изменить, можно держаться за иллюзии и ритуалы как за соломинку, и эта воображаемая соломинка реально поддерживает.

Вера улучшает нашу способность понимать друг друга. Чужая душа потемки, все наши представления о внутреннем мире другого — исключительно догадки, фантомные факты. Но тем не менее они помогают нам строить настоящие отношения, заводить друзей и оказывать влияние на людей. Известно, что чем лучше у человека развита эмпатия и способность к пониманию чужой психики, тем больше у него склонность к того или иного рода религиозности. Похоже, отношения с воображаемыми друзьями работают как тренажер для оттачивания навыков чтения душ.

И, наконец, вера превращает нашу экзистенциальную тревогу в страх. Отличная замена, правда? Правда, отличная. Страх смерти есть уже у животных. Отсюда известные ритуалы прощания и погребения у слонов, обезьян и дельфинов, а этолог Марк Бекофф в книге «Эмоциональная жизнь животных» описывает такое поведение даже у лам, лисиц и волков. Великие эмпаты — собаки — боятся смерти хозяина. Говорящая горилла Коко сказала про своего любимого котенка, сбитого машиной: «Плохо. Грустно. Спи, котик» (R.I.P., Коко. Нам тоже).

По мнению знаменитого психотерапевта Ирвина Ялома, тревога небытия и доконцептуальное знание о смерти есть у нас с самого рождения. Концептуальным оно становится лет в пять, когда мы впервые осознаем, что умрем. Насовсем. Когда-нибудь раз — и меня нет. Совсем. Ужас! Ужас по Хайдеггеру — это запредельный уровень тревоги, при котором вызывающий его объект выделить невозможно. Пока человек находится в этом состоянии, он не способен ни к какому действию. Тревога парализует волю и активность, поскольку не отделена от моего я. Но если ее превратить в страх, он будет изолирован от меня и управляем. Не мною, так кем-то еще. С кем, как верит наш макиавеллиевский интеллект, наверняка можно договориться.

Наука бескомпромиссна, а религия это всегда искусство переговоров. Хорошо, смерть — это возможность, от которой невозможно отказаться. Но ведь можно обсудить условия? Любая религия признает факт, что вы умрете, но дополняет его обещанием, что при выполнении определенных условий на этом все не закончится.

Надежда на бессмертие — это наш способ контроля над страхом смерти. Иррациональный, иллюзорный, но другого пока не придумали. Наука все возится, а нам надо прямо сейчас.

Жизнь с ее экзистенциальными проблемами и общей тревожной спонтанностью стрессирует нас, и от этого есть только два средства — контроль и предсказуемость. Настоящие или иллюзорные — для психики не так уж и важно.

Ученые поместили две группы крыс в неудобное положение: они были связаны, лежали на спине и ничего не могли с этим поделать. Но одна при этом могла грызть деревянную палочку, а другая — нет. Угадайте, которая группа быстрее оправилась от стресса? В грызении палочки, как и в любом ритуале, нет никакого рационального смысла. Но есть смысл в снижении стресса. Опыты над животными и людьми показывают: воображаемое управление ситуацией успокаивает так же, как настоящее. А если не видно разницы, зачем платить больше?

Вот поэтому не бывает атеистов в окопах под огнем и даже в самолете во время турбулентности их становится меньше, чем десять минут назад. Религия дает выход из безвыходной ситуации. Да, вы его сами нарисовали на стене. Но для вашего здоровья лучше такой, чем никакого.

Но если вера такая полезная штука, за что же ее теперь так ругают ученые, просветители и другие хорошие люди с хорошим образованием?

Ведь так было не всегда. Когда тяга к вере и знаниям в сочетании с накопительным механизмом культуры породили религию и науку, до поры до времени они жили мирно. Шаманы-лекари. Священники-астрономы. Монах-генетик. Книги писались в монастырях, от аббатств отпочковывались университеты, и трудно было понять, где заканчивается одно и начинается другое. Но постепенно выросшие на основе веры и знаний мощные социально-культурные институты обособились и перешли от кооперативных отношений к конкурентным.

И к началу XXI века их конфликт достиг исторического максимума. Да, когда-то ученых жгли на кострах, но Средневековье в принципе жгло. Это был нормальный способ решения вопросов, и ученые проходили на общих основаниях. Но когда в XXI веке сторонники религии и науки устраивают настоящие петушиные бои, мамкины веруны и мамкины атеисты ходят стенка на стенку в интернете, а ученые и священники в публичных дебатах швыряются пометом и банановыми шкурками, это уже не вполне нормально. Причем чувства участников настолько переплелись и взаимно оскорбились, что уже сам черт не поймет, кто во что верит, кто что знает и кто за что готов перегрызть друг другу глотку. За истину? За влияние на аудиторию? За победу своей концепции над концепцией противника? Что бы там ни было, в результате получается следующая неприятная вещь.

Знание и вера — главные естественные способы регуляции стресса. Они нужны нам оба, потому что знание работает в условиях достаточной информации, а вера — в условиях недостаточной.

Но общественное мнение настаивает на выборе: нет, дружок, или ты с нами на стороне света, или с этими на стороне тьмы. И нам приходится выбирать.

Ситуация сложного выбора запускает известный эффект когнитивного диссонанса: выбрав одно, мы тут же начинаем обесценивать отвергнутую опцию.

— Курицу или рыбу?

— Э-э-э… Ну… Наверное, рыбу… Да, рыбу! Рыба полезная. А курица что? В ней даже фосфора нет.

Не страшно, что человек выбирал религию, страшно, что навязанная обществом ложная дихотомия заставляет его обесценивать альтернативу: «Да что ваша наука, ничего не знает, одни проблемы от нее». И это может лишить его многого из того, что наука могла бы ему дать, но не даст, поскольку и сама стоит в позе: «Кончай тут верить или проваливай».

Хотя никто не обязан выбирать между своими базовыми потребностями. Мы имеем право на обе. На знание, чтобы снижать стресс с помощью реальных фактов. И на веру, чтобы делать это, когда фактов не хватает.

Но чтобы сохранять адекватность, мы должны отделять фантомные факты от настоящих. И вот тут, собственно, прячется главная проблема.

В новом выпуске «Все как у зверей» мы проводим простой опыт, иллюстрирующий отношения веры и знания в отдельно взятой голове. Скромно надеюсь, что для кого-то он что-то прояснит и, может быть, даже немного уменьшит количество бессмысленных разборок, заполонивших телевизоры и интернеты. Ведь чтобы избавиться от предрассудков, а не укрепить их или заменить другими, нужно просто аккуратно добавлять знания в каждую отдельно взятую голову. И они сами собой вытеснят все лишнее. Поверьте, никакими другими способами этого не добиться.

Нобелевский лауреат, великий русский физиолог Иван Петрович Павлов сказал:

Я выступаю против гонения на церковь, на религию. Я считаю, что нельзя отнимать веру в бога, не заменив ее другой верой. Большевику не нужно веры в бога, у него есть другая вера — коммунизм. Другую веру приносит людям просвещение, образование; вера в бога сама становится ненужной. Надо раньше просветить народ, дать ему грамотность, образование, и вера сама ослабеет. А разрушать веру в бога, не заменив ее ничем, нельзя

Иван Петрович Павлов

Физиолог, лауреат Нобелевской премии в области медицины

расскажите друзьям

теги

смертьобществокак житьрелигиянаукастрах

люди

Иван Павлов

Почему люди верят или не верят в Бога?

Почему люди верят или не верят в Бога? | Статьи клиники Анима

ул. Кирова, 27/3

ул. Семьи Шамшиных, 30

ул. Иванова 8

Ежедневно с 9:00-21:00

+7 (383) 383-6-333

Содержание статьи:

Направления развития ребенка
А теперь вернемся к первоначальному вопросу — Богу

Почему люди верят в Бога? Может быть, для кого-то ответ будет очевиден: для поиска смысла жизни, поиск истины, вечных ценностей и т.д. Но я бы не стала торопиться с ответом. Поэтому для начала я бы задала другой вопрос: А кто такой Бог в сознании среднестатистического человека? Давайте начнем издалека, как обычно, из детства…

Ребенок целиком и полностью зависит от своего родителя, в родителе все его обеспечение, защита, знание, сила, любовь и т.д. По своей «высоте и недосягаемости» родитель воспринимается ребенком как Бог.

Родитель, как правило, учит свое дитя в категоричной форме: надо, нельзя, должен, это хорошо, это плохо и т.д. В ребенке личность еще не сформирована. Нет того внутреннего психического стержня, благодаря которому бы он воспринимал — оценивал — делал вывод — поступал на основе вывода. Для ребенка этим управляющим и регулирующим механизмом является родитель.

В процессе воспитания ребенок как бы «проглатывает» модель своего родителя, без «разжевывания, переваривания и усвоения». Этот психологический механизм называется «интроецирование». А набор интроецированных («проглоченных» без осмысления) правил, установок, долженствований — интроекты. Ребенок еще не способен анализировать информацию, он «пустой», ему не с чем сравнивать. Поэтому, если родители такие, то и весь мир такой. Он не способен анализировать, что «вкусно и полезно», а что «отрава». Поэтому глотает все без разбора, надо ведь как-то адаптироваться к незнакомому, и даже угрожающему миру.

Направления развития ребенка

В зависимости от типа воспитания (а он зависит от психологического типа родителя), возможны следующие направления развития ребенка, известные в психотерапии (ограничиваюсь только необходимыми для раскрытия темы):

Ребенка сильно ограничивают в возможностях выбора решений разных задач. «Драться нельзя, так делают только плохие дети» (без предоставления другой альтернативы решения конфликта). «Надо делиться, тогда будешь хорошим, с тобой будут все играть». Для интроективных посланий очень характерны обобщающие слова: «всегда», «никогда», «никто», «все» и т.д., которые предполагают только один-единственный вариант действия. «Будь хорошим (в отличие от «поступай хорошо»), и тогда все будут тебя любить». А так как любовь для ребенка — главное условие его жизнеобеспечения и развития, то он всегда выбирает способы поведения, дающие ему в сложившейся ситуации максимальное количество любви и внимания (которое может компенсироваться провокацией родителя на гнев и раздражение). В понимании психотерапевта такой ребенок, а в последствии, взрослый делает все «как принято», «как положено», «как надо», «все так думают, чувствуют, поступают» (хотя в реальности это далеко не так). Он усвоил все эти шаблоны, и они стали неотъемлемой частью его личности. Такие люди живут внешне «нормальной» жизнью, но как будто не своей. Вроде все правильно, а внутри тоска и ничего не хочется, и сил нет. Они, как правило, всегда знают и за себя, и за всех. Но их жизнь — это сплошные серые будни, «надо», а не «хочу». Психотерапия полагает, что часто угодническое поведение, чтобы всем понравиться; компромиссное поведение — «драться ведь нельзя», а по-другому не умеют. И все ради сохранения бессознательной установки «я хороший», а все, что за ее рамками — страх, одиночество, в крайней форме, смерть.
У психологов это тот случай, когда ребенка, стараясь обеспечить максимальный комфорт и атмосферу любви, освобождают не только от положенных его возрасту обязанностей, но и от приобретения необходимых навыков. Часто дают ему сверх необходимого удовлетворения потребности раньше, чем они успевают возникать. Из-за этого возникает неразборчивость в собственных желаниях и предпочтениях. У ребенка не формируются в должной степени волевые качества, целеустремленность, самостоятельность. Такой взрослый безынициативный, неорганизованный, недисциплинированный, нерешительный, безответственный ребенок не умеет доводить дело до конца. С точки зрения детской психотерапии он — «хороший», и потому ему все должны. Такой взрослый не имеет своей точки зрения, пребывает в замешательстве в ситуации выбора, так как его лишали этой возможности. Не знает, когда он прав, а когда нет, поэтому чаще глотает обиды и соглашается, боясь отказать. Он тоже не знает, чего хочет, и чем ему заниматься в жизни.
Этот вариант возникает, когда ребенка воспитывают в жестких рамках, но за счет его врожденных сильных качеств родителям не удается его сломать, и тогда он вступает с ними в войну. Часто делает наперекор установившимся правилам, чтобы доказать свою независимость. Он ненавидит ограничения, протестует против установившегося порядка, демонстрируя свою свободу.

А теперь вернемся к первоначальному вопросу — Богу

У ребенка, в зависимости от психологического типа родителя и формы воспитания, складывается внутренний образ Бога:

И получается, что в первом варианте, Бог — это грозный старик, для которого я все делаю плохо и неправильно. Если я поступаю не как «должен», я грешу, я «плохой». А как хочу поступать, я и не знаю. И Он меня не любит, отвергает. Такой человек старается не грешить, чтобы заработать благосклонность Бога, его любовь и благословения. У него естественно ничего не получается, он кается, начинает новую жизнь с понедельника, опять «падает» и т.д, никогда не дотягивая до «хорошего и любимого». Либо, если «удалось» стать хорошим (на самом деле обмануть себя в этом), то рефреном в его речи звучит: «Я такой хороший, Бог, ни с кем не ругаюсь («добрый»), никому не отказываю («отзывчивый»), «не лезу по головам» («смиренный»), а все жду, когда же чаша моих заслуг заполнится, и ты, Бог, воздашь мне. И сидят, ждут. Таким людям легче всего прийти к вере в Бога, потому что это продолжение его детских отношений с родителями. И если он их не проработал, то Бог так и останется для него призраком из прошлого. Фигуры поменялись, а потребности и мотивы этих отношений остались прежними. Такую веру в Бога нельзя назвать искренней и истинной, потому что она продиктована в большей степени не внутренним поиском, не жаждой духовного самоопределения и развития, а невротическим чувством вины, либо перфекционизмом.
В представлениях такого человека, Бог — это тот, кто меня любит, кто полностью определяет мою судьбу, все в его власти, а я такой слабый и беспомощный. В основе лежит отсутствие навыка решать текущие вопросы своей жизни, определять свои потребности и удовлетворять их, в связи с чем, он не готов взять ответственность за свою жизнь. Когда он узнает, что Бог его любит, прощает, обладает верховной властью, это как нельзя лучше вписывается в его картину мира, так как сами они не в состоянии нести бремя ответственности за свою жизнь. Они склонны только молиться — просить, не вникая глубоко в познание Бога и себя, могут с энтузиазмом участвовать в служении. Часто разочаровываются, когда обнаруживают, что почему-то благословения с неба не сыплются на его благословенную голову. Здесь еще сказывается их непостоянство и поверхностность. В понимании православной психотерапии такая вера тоже является невротической, поверхностной, так как «Бог» является заменителем собственной зрелости. Человек нуждается в таком Боге, как дитя — в маминой юбке.
Здесь, как вы, наверное, уже поняли, отношения с Богом совсем не складываются. Это бунтарь против правил, норм, установок. Но он может быть не сильно выражен на поверхностном уровне, и такой человек выглядит вполне порядочно. Но у него уж точно на все своя точка зрения, пролоббирует свои интересы, решительный, любит ответственность, так как это дает ему свободу, в общем, «моя жизнь — мои правила». Их протест против родительской фигуры может быть канализирован именно в сторону Бога. Это наиболее социально безопасно. Можно протестовать сколько душе угодно. Где Он этот Бог-то? Среди этой группы часто встречаются психологи и психиатры. В отношении них положение дел усугубляет религия, которая преподносит Бога, прежде всего как диктатора моральных правил, верховную наказующую власть. Он любит и наказывает для твоего же блага, и ты должен терпеть, смиряться и т.д. А для этих противоборцев подобные слова, как красная тряпка для быка. И Бог превращается в главного врага жизни. Но это отношение также не является зрелым, а невротическим переносом агрессии с родительской фигуры на образ Бога.

Возвращаясь к первоначальному вопросу, можно сказать, что для многих за причинами веры или неверия в большей степени скрываются симптомы невроза. И это дает повод некоторым психотерапевтам рассматривать веру в Бога однозначно как нездоровое проявление. Как неспособность справиться с жизненными ситуациями и убегание «под крылышко» Бога.

Потому что то, что такие люди себе представляют Богом, не Бог вовсе. Это далекий бессознательный образ родительской фигуры, искаженный детским восприятием. Такой Бог — призрак прошлого. Такая вера (или неверие) – не признак духовной зрелости, а продолжение детского внутреннего конфликта.

Я — православный психотерапевт и написала эту статью не с целью критики «невротической личности». Я руководствовалась желанием расширить вашу зону осознания в таких далеко неоднозначных вопросах: Почему я верю в Бога или не верю? Кто такой Бог для меня? Что мне дает моя вера?

И если это возможно в рамках данной статьи, «запустить» внутри вашей личности процесс трансформации невротической веры в зрелую веру в Бога.

Дата публикации: 21.10.2020
Обновлено: 08.11.2022

Автор статьи: Врач-психиатр, психотерапевт, православный психотерапевт Емельянова Ксения Ивановна.

Почему люди верят в Бога?

Почему люди верят в Бога? Для большинства людей в мире ответ кажется очевидным: потому что самоочевидно, что Бог существует. С точки зрения верующего, по-настоящему загадочным является вопрос, как кто-то мог не поверить.

И все же, как отмечают в недавней статье психолог Калифорнийского университета в Ирвине Бретт Мерсье и его коллеги, в предыстории нашего вида было время, когда никто не верил ни в какого бога. Все наши эволюционные предки были атеистами, но где-то по пути они нашли религию. Итак, мы вернулись к нашему первоначальному вопросу: почему люди верят в Бога?

Как это принято в эволюционной науке, Мерсье и его коллеги проводят различие между конечными и непосредственными причинами. Конечная причина объясняет, как поведение развилось в первую очередь, а непосредственная причина описывает условия, в которых будет выполняться это развитое поведение. Рассмотрим, например, птиц, летящих на юг на зимовку. Конечной причиной миграции птиц является увеличение выживаемости и размножения тех, кто сезонно перемещался в более теплый климат, где было много пищи. Напротив, непосредственной причиной является сокращение светового дня, что служит сигналом к тому, что пора отправиться на юг.

Какая-то религиозная вера является почти универсальной чертой человечества, поэтому вполне вероятно, что это объясняется какой-то конечной эволюционной причиной. В то же время не все люди религиозны, и, кроме того, формы верований среди религий широко варьируются, поэтому нам необходимо понять непосредственные причины такой вариации. В своей статье Мерсье и его коллеги обрисовывают несколько конечных и непосредственных причин религиозной веры.

Полностью современные люди появились на сцене около четверти миллиона лет назад, и до недавнего времени все они вели образ жизни охотников-собирателей. В этих первобытных обществах мужчины охотились, ловили рыбу или собирали мясо, а женщины собирали фрукты, коренья и овощи. Они жили небольшими группами от 100 до 150 человек, потому что это была самая большая популяция, которую могла прокормить окружающая местность.

Тем не менее, эти группы были значительно больше, чем сообщества видов приматов, численность которых, как правило, составляет несколько десятков. Кроме того, люди гораздо более способны к сотрудничеству, чем другие приматы, благодаря определенным развитым когнитивным механизмам. Главным из них является чувство свободы воли . Как пользователи инструментов, люди быстро пришли к пониманию того, что они могут намеренно вызывать события. Орех раскололся, потому что я разбил его камнем. Яблоко упало, потому что я потряс дерево.

Затем люди применяют это чувство агентности для интерпретации социальных взаимодействий. Другими словами, мы не только верим, что у нас есть свобода воли, мы также верим, что у других тоже есть свобода воли. Таким образом, мы судим о действиях других в зависимости от того, считаем ли мы их преднамеренными или нет. Мы легко можем простить человека, который случайно наступит нам на ногу, но нам очень нужны объяснения и извинения, если кто-то намеренно наступит нам на ногу.

На самом деле, мы очень чувствительны к действиям других людей, делая выводы о намерениях там, где их не было. Например, когда кто-то подрезает нас в пробке, мы обычно предполагаем, что он сделал это намеренно, то есть прекрасно осознавая, насколько опасно он едет, а не предполагаем, что он смотрел, но просто не видел нас. Мы быстро предполагаем, что люди действуют целенаправленно, и не учитываем степень, в которой поведение людей формируется их текущими обстоятельствами и ограничениями.

Из-за сверхчувствительного обнаружения агентов у нас также есть склонность делать выводы о намерениях в естественных процессах или неодушевленных объектах. Вера в водяных и лесных духов, призраков и привидений, привидений и демонов является древней и наблюдается в каждой культуре по всему миру. Поскольку мир природы сложен и действует загадочным образом, мы обнаруживаем свободу действий повсюду вокруг себя.

Кстати, если вы думаете, что вы, интеллигентный человек, живущий в современном обществе, свободны от такой суеверной чепухи, спросите себя: вы когда-нибудь умоляли завести машину холодным зимним утром? Или вы когда-нибудь жаловались, что ваш компьютер имеет собственное мнение, потому что он ведет себя не так, как вы хотите? Мы склонны автоматически обнаруживать в неодушевленных объектах действие всякий раз, когда ситуация непредсказуема и находится вне нашего контроля.

Этот вид анимистического мышления — то есть вера в то, что сверхъестественная сила обитает в мире и может влиять на события — является универсальной человеческой чертой. Такое мышление характерно для детей, а во взрослом возрасте наше анимистическое мышление формируется нормами нашей культуры. Анимистические верования также распространены в обществах охотников-собирателей, но чего у них нет, так это организованной религии.

Около 15 000 лет назад люди постепенно начали осваивать сельское хозяйство. Сначала люди приручили несколько животных и возделывали сады, чтобы дополнить свою охоту и собирательство, но в конце концов все общества по всему миру, за исключением нескольких, перешли исключительно к земледелию и скотоводству. Сельское хозяйство может содержать гораздо больше людей на акр земли по сравнению с охотой и собирательством, но за это приходится платить.

Пока размер нашей группы был небольшим, у нас были психологические механизмы для эффективного взаимодействия с членами нашего сообщества. Если вы живете изо дня в день с одними и теми же 150 людьми, вы узнаете их очень хорошо. Но если ваши цифры исчисляются тысячами или десятками тысяч, большинство людей, с которыми вы общаетесь ежедневно, незнакомы. Такова была жизнь в первых городах, возникших благодаря продовольственным излишкам, которые давало земледелие.

На данный момент мы наблюдаем культурную эволюцию. Человеческое существование зависит от сотрудничества. Когда мы живем небольшими группами, мошенников наказывают другие участники, и они быстро понимают, что должны ладить. Но в анонимных обществах легко воспользоваться другими, поскольку у остальной группы нет возможности наказать тех, кто пользуется системой. Решение состояло в том, чтобы изобрести вечно бдительных богов, которые будут наказывать за нас мошенников. Таким образом, организованная религия росла рука об руку с возникновением городов-государств.

Перенесемся на дюжину тысячелетий вперед, и вот мы живем в технологически продвинутом обществе, управляемом наукой, которая говорит нам, что мир движется в соответствии с законами физики, а не капризами духов или божеств. Тем не менее, религиозная вера в одного или нескольких богов, которые наблюдают за нашими действиями и соответственно судят нас, довольно распространена. В то же время религиозная вера резко упала за последнее столетие, и здесь нам нужно рассмотреть ее непосредственные причины.

Мерсье и его коллеги делят непосредственные причины религиозных убеждений на три типа: когнитивные, мотивационные и социальные. Одним из когнитивных факторов является аналитический стиль мышления. Люди, склонные действовать в соответствии с разумом, а не интуицией, также с меньшей вероятностью верят в Бога. Возможно, в связи с этим мы также видим тенденцию людей с более высоким интеллектом придерживаться агностических или атеистических убеждений. Напротив, люди с высоким уровнем того, что обычно называют «эмоциональным интеллектом», то есть способностью легко различать эмоции и мотивы других, также склонны быть более религиозными. Конечно, именно эта способность читать мысли других привела к возникновению религиозной веры сотни тысяч лет назад в африканской саванне.

Существуют также мотивационные причины религиозной веры. Социально изолированные люди, как правило, более религиозны, что, возможно, позволяет им чувствовать, что они на самом деле не одиноки. Точно так же люди, сталкивающиеся со смертью, с большей вероятностью выражают веру в Бога и загробную жизнь. Старая поговорка о том, что на поле боя атеистов не бывает, несомненно, во многом верна. Более того, вера в Бога возрастает, когда ситуации становятся неконтролируемыми, как в случае стихийных бедствий. Вера в то, что у Бога есть план, помогает людям восстановить чувство контроля или, по крайней мере, принятия.

Еще одним мотивационным фактором является самосовершенствование. Если вы живете в обществе, где религия ценится, в ваших же интересах сказать, что вы верите, независимо от того, верите вы на самом деле или нет. Я уверен, что на воскресных службах на церковных скамьях полно сомневающихся, хотя никто в этом не признается. (Большую часть подросткового возраста я был одним из них.) И нередко можно услышать истории о священниках или пасторах, которые потеряли веру, но продолжают проповедовать, потому что это единственный способ зарабатывать на жизнь.

Наконец, существуют социальные факторы, влияющие на степень религиозности в обществе. Как правило, религиозные убеждения в развитых странах значительно ниже, чем в слаборазвитом мире. Например, в Японии один из самых высоких уровней жизни в мире, но только 4 процента ее населения утверждают, что они религиозны. Традиционно Япония была буддийской страной, и религия играла важную роль в повседневной жизни японцев вплоть до окончания Второй мировой войны. Аналогичная тенденция имела место и в Западной Европе, которую многие социологи теперь характеризуют как «постхристианскую».

Вопиющим исключением являются Соединенные Штаты с их высоким уровнем жизни и высокой религиозностью. Однако, как отмечают Мерсье и его коллеги, в Японии и Западной Европе действует всеобщее здравоохранение и развитая система социальной защиты, в отличие от США. Японцы и европейцы знают, что их правительства придут им на помощь в трудную минуту. Но отношение американского общества к невмешательству делает будущее людей менее определенным, а веру в благожелательного Бога — более привлекательной.

Хотя многие люди в промышленно развитых обществах отказались от традиционной организованной религии, многие из них по-прежнему исповедуют какую-то духовную веру, такую как жизненная сила или божественный дух, пронизывающий природу и человечество. По мере того, как общества становятся богатыми и эгалитарными, люди, возможно, начинают меньше нуждаться в благожелательном Боге, который следит за нами. Организованная религия, возможно, больше не нужна в таких обществах, но человеческой природе по-прежнему свойственно ощущать свободу действий в сложности и непредсказуемости мира, даже когда его нет.

10 главных причин верить в Бога

Есть ли Бог? Атеисты говорят, что такого существа не существует, но не имеют доказательств. Агностики просто утверждают, что они не могут знать наверняка в любом случае. Однако есть ли доказательства того, что Бог реален и что Он жив? В этой статье из журнала «Хлеб Наш Насущный» представлены тщательные рассуждения, чтобы проверить не только реальность существования Бога, но и законность доверия Ему.

ВЫ НЕ ОДНИ, если вы открыты для существования Бога, но не уверены, что можете принять заявление Иисуса о том, что он «Бог во плоти». Учитель из Назарета обещал помощь тем, кто озабочен исполнением воли Божией. Он сказал: «Кто хочет исполнять волю Божию, тот узнает, от Бога ли учение Мое, или от Себя говорю» (Ин. 7:17).

Вот 10 главных причин верить в Бога…

1. НЕИЗБЕЖНОСТЬ ВЕРЫ.

Каждый во что-то верит. Никто не может вынести стресс и жизненные заботы без веры в то, что невозможно окончательно доказать. Атеисты не могут доказать, что Бога нет. Пантеисты не могут доказать, что все есть Бог.

Прагматики не могут доказать, что в будущем для них будет иметь значение то, что работает для них сейчас. Агностики также не могут доказать, что невозможно знать так или иначе. Вера неизбежна, даже если мы решаем верить только в себя. Необходимо решить, какое свидетельство мы считаем уместным, как мы собираемся интерпретировать это свидетельство и кому или во что мы готовы верить (Луки 16:16).

2. ОГРАНИЧЕНИЯ НАУКИ.

Научный метод ограничен процессом, определяемым тем, что поддается измерению и повторению. По определению, он не может говорить о вопросах абсолютного происхождения, смысла или морали. Для таких ответов наука зависит от ценностей
и личных убеждений тех, кто ее использует. Таким образом, наука обладает огромным потенциалом как для добра, так и для зла. Его можно использовать для изготовления вакцин или ядов, атомных электростанций или ядерного оружия. Его можно использовать для очистки окружающей среды или для ее загрязнения. Его можно использовать, чтобы спорить за Бога или против Него. Наука сама по себе не предлагает никаких моральных указаний или ценностей для управления нашей жизнью. Все, что может сделать наука, — это показать нам, как работает естественный закон, ничего не говоря нам о его происхождении.

3. ПРОБЛЕМЫ ЭВОЛЮЦИИ.

Некоторые полагают, что эволюционное объяснение жизни сделает Бога ненужным. Это упускает из виду некоторые проблемы. Даже если мы предположим, что ученые когда-нибудь найдут достаточно «недостающих звеньев», чтобы подтвердить, что жизнь возникла и развивалась постепенно в течение больших периодов времени, законы вероятности все равно показали бы необходимость Творца. В результате многие ученые, верящие в эволюцию, считают также, что Вселенная во всей ее необъятности и сложности не возникла «просто так». Многие чувствуют себя обязанными признать возможность или даже вероятность существования разумного творца, создавшего ингредиенты для жизни и приведшего в действие законы, по которым она развивалась.

4. ПРИВЫЧКИ СЕРДЦА.

Человечество было описано как неизлечимо религиозное. В незащищенные моменты неприятностей или неожиданностей, в молитве или в ненормативной лексике ссылки на божество сохраняются. У тех, кто отмахивается от таких мыслей как от дурных привычек или социальных пороков, остаются вопросы, на которые нет ответов. Отрицание существования Бога не рассеивает тайны жизни. Попытки исключить Бога из языка гражданской жизни не устраняют настойчивого стремления к большему, чем эта жизнь может предложить (Екклесиаст 3:11). Есть что-то в истине, красоте и любви, что заставляет наши сердца болеть. Даже в нашем гневе на Бога, который допускает несправедливость и боль, мы опираемся на моральную совесть, чтобы утверждать, что жизнь не такая, какой она должна быть (Римлянам 2:14-15). Даже невольно нас тянет к чему-то большему, чем меньшему, чем мы сами.

5. ПРЕДПОСЫЛКИ БЫТИЯ.

При первом чтении начальные слова Библии, кажется, предполагают существование Бога. Однако Бытие было написано в определенный исторический момент. Моисей писал: «В начале Бог» после исхода Израиля из Египта. Он писал после чудесных событий, свидетелями которых, как говорят, были миллионы евреев и египтян. От Исхода до пришествия Мессии библейский Бог основывает Свое дело на событиях, засвидетельствованных в реальном времени и в разных местах. Любой, кто сомневался в утверждениях, мог посетить реальные места и людей, чтобы лично проверить доказательства.

6. НАРОД ИЗРАИЛЯ.

Израиль часто используется как аргумент против Бога. Многим трудно поверить в Бога, который был бы неравнодушен к «избранному народу». Другим еще труднее поверить в Бога, который не защитит Свой «избранный народ» от товарных вагонов, газовых камер и печей Освенцима и Дахау. Однако с самого начала истории Ветхого Завета будущее Израиля было предопределено. Вместе с другими пророками Моисей предсказал не только владение Израилем землей, но и его беспрецедентные страдания и рассеяние по всей земле, его возможное покаяние, а затем, наконец, его восстановление в последние дни (Второзаконие 28–34; Исаия 2: 1-5). ; Иезекииль 37–38).

7. ТРЕБОВАНИЯ ХРИСТА.

Многие, сомневающиеся в существовании Бога, успокаивали себя мыслью: «Если бы Бог хотел, чтобы мы верили в Него, Он явился бы нам». Согласно Библии, именно это и сделал Бог. В VII веке до нашей эры пророк Исаия сказал, что Бог даст Своему народу знамение. Дева родит сына, которого назовут «Бог с нами» (Исайя 7:14; Матфея 1:23). Исайя сказал, что этого Сына назовут: «Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира» (Исаия 9).:6). Пророк также сказал, что этот ребенок умрет за грехи Своего народа, прежде чем увидит, как Его жизнь продлится и прославится Богом (Исаия 53). Согласно Новому Завету, Иисус утверждал, что он Мессия. Под надзором римского правителя по имени Понтий Пилат Он был распят по обвинению в том, что Он утверждал, что является царем Израиля, и что Он представлял Себя равным Богу (Иоанна 5:18).

8. ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ЧУДЕСА.

Сообщения первых последователей Иисуса сходятся во мнении, что Он сделал больше, чем просто объявил себя долгожданным Мессией. Эти свидетели сказали, что Он завоевал их доверие, исцелив расслабленных, ходя по воде, а затем добровольно умер мучительной незаслуженной смертью, прежде чем воскреснуть из мертвых (1 Коринфянам 15:1-8). Наиболее убедительным было их заявление о том, что многие свидетели видели Христа и разговаривали с ним после того, как нашли Его гроб пустым и до того, как увидели Его видимым вознесением в облака. Этим свидетелям нечего было выиграть своими утверждениями. У них не было надежды на материальное богатство или власть. Многие стали мучениками, утверждая до конца, что долгожданный Мессия Израиля жил среди них, что Он стал жертвой за грех и что Он воскрес из мертвых, чтобы заверить их в Своей способности привести их к Богу.

9. ДЕТАЛИ ПРИРОДЫ.

Некоторые, кто верят в Бога, не воспринимают Его существование всерьез. Они считают, что Бог, достаточно великий, чтобы создать вселенную, был бы слишком велик, чтобы заботиться о нас. Иисус, однако, подтвердил то, о чем говорят дизайн и детали мира природы. Он показал, что Бог достаточно велик, чтобы заботиться о мельчайших деталях нашей жизни. Он говорил о том, кто знает не только каждое наше движение, но и мотивы и мысли нашего сердца. Иисус учил, что Бог знает количество волос на нашей голове, заботы нашего сердца и даже состояние упавшего воробья (Псалом 139).; Матфея 6).

10. ГОЛОС ОПЫТА.

Библия говорит, что Бог создает обстоятельства нашей жизни таким образом, чтобы мы искали Его (Деяния 17:26). Для тех, кто тянется к Нему, Писание также говорит, что Он достаточно близок, чтобы его можно было найти (ст. 27). По словам апостола Павла, Бог есть Дух, которым «мы живем и движемся и существуем» (ст. 28). Однако Библия также ясно дает понять, что мы должны обращаться к Богу на Его условиях, а не на своих. Он обещает, что его найдут не все, а те, кто признает свою нужду и готов довериться Ему, а не себе.

Если вы видите доказательства существования Бога, Который открылся нам через Своего Сына, то имейте в виду, что Библия говорит, что Христос умер, чтобы заплатить цену за наши грехи, и что все, кто верит в Него, получат дары прощения и вечной жизни. Спасение, которое предлагает Христос, — это не награда за усилия, а дар всем, кто в свете свидетельств доверился Ему (Иоанна 5:24; Римлянам 4:5; Ефесянам 2:8-10).

Чтобы принять Божий дар спасения, вы можете молиться примерно так:

«Боже, я знаю, что я грешник. Я знаю, что не могу спасти себя. Я верю, что Иисус умер на кресте за мои грехи. Я верю, что Он воскрес из мертвых, чтобы прожить Свою жизнь через всех, кто верит в Него.

Зачем верить в бога: Почему люди верят в бога

Почему люди верят в бога