Перевод Алексея Малафеева

Под редакцией Пола Михна

Я ничего не стою. У меня никогда ничего не получится. Неудивительно, что меня никто не любит.

Мы часто сталкиваемся с людьми, которые так думают. Психологи называют их людьми с низкой самооценкой. Но разве не так мы, христиане, должны относиться к себе? Не в этом ли разница между мытарем, ненавидящим себя, и тщеславным фарисеем? Разве это не способ проявить смирение?

Под видом смирения

Как отмечают священники, среди их прихожан часто встречаются люди с заниженной самооценкой. Они всегда сомневаются в себе, просят благословения священника всякий раз, когда им нужно принять незначительное решение, и они действительно сосредоточены на своем несовершенстве. Всякий раз, когда кто-то просит их о помощи, их первая реакция — испуг. Священнослужитель просит прихожанина, умеющего читать по-церковнославянски: Помогите хору, почитайте сегодня! О, нет! Я ужасный, ужасный читатель! Я не могу! Я не смею, отец! Хотя такое поведение и выглядит смиренным, имеет ли оно какое-то отношение к духовной жизни?

Такое самоуничижение, по мнению кандидата психологических наук, профессора Виктора Слободчикова, является не смирением, а часто нездоровым психологическим состоянием: оно проявляется в отказе от волевых действий из-за боязни потерпеть неудачу или показаться глупым или плохим. Поэтому человек делает все возможное, чтобы не оказаться в ситуации возможного провала. Защищая себя от этого страха, они снимают с себя ответственность, думая, что обязательно потерпят неудачу, потому что слабы или неопытны. Но это работает только тогда, когда вокруг есть люди. Когда никого нет рядом, он или она забывает о своей низкой самооценке!

Так в чем же разница между смирением и низкой самооценкой? Протоиерей Борис Левшенко, клирик московского храма, заведующий догматической кафедрой Православного гуманитарного университета в честь святителя Тихона, говорит: «Человек с заниженной самооценкой слишком занят мыслями о себе, а смиренный человек делает то, что они должны делать. Смиренный человек принимает свое несовершенство, надеясь, что Бог поможет ему, в то время как человек с низкой самооценкой очень подавлен этим. Они думают, что не оправдывают чужих ожиданий, и часто завидуют более успешным людям. Смиренный человек стоит перед Богом, а человека с низкой самооценкой волнует только то, что о нем думают люди.

Мысль о том, что мы ничего не стоим, очень часто тесно связана с желанием иметь что-то по-своему. Поэтому, если мы не можем жить по-своему, мы начинаем думать, что ничего не стоим. Как спрашивает протоиерей Борис Левшенко, с чем мы сталкиваемся чаще всего? Мы хотели бы быть лучше и успешнее, чем мы есть. Мы хотим все или ничего и очень страдаем, когда ничего не выбираем. Виктор Слободчиков добавляет: «Духовно это та же гордость, только вывернутая наизнанку. Люди думают, что они действительно заслуживают того, чего у них нет. Они боятся, что другие люди могут заметить, что они не такие умные, что также является признаком гордости.

У таких людей часто нездоровое отношение не только к себе, но и к другим людям. По мнению детского и семейного психолога Екатерины Бурмистровой, скромный человек неагрессивен и склонен прощать других, а человек с низкой самооценкой может быть очень агрессивен по отношению к людям, которые, по его мнению, хуже себя. Все их ложное смирение исчезает, и они могут набрасываться на людей с грубыми замечаниями, например, за то, что они появились в храме в неподобающей одежде или поставили не на место свечу на подсвечнике.

Притворно скромные люди и люди, которые на самом деле скромны, по-разному реагируют на зло. Как отмечает Виктор Слободчиков, если начальник — нечестный человек, который очень плохо обращается с подчиненными, скромный человек вмешивается и пытается защитить других, тогда как человек с низкой самооценкой избегает конфронтации. А если последний воцерковленный, то страх свой прикрывают смирением, думая про себя: не судите, да не судимы будете. Но разве смиренно позволять злу быть?

Недооцененные дети

Плохое отношение к себе чаще всего уходит своими корнями в детство. Это случается с детьми, которые растут без родителей или в неблагополучных семьях, где родителям все равно. Психологи говорят, что если отец уходит из семьи, это может разрушить самооценку ребенка, потому что ребенок уверен, что этого бы не произошло, если бы он был достаточно хорош.

Человек с таким отношением мог, однако, вырасти в нормальной семье с любящими родителями, которые просто забыли его похвалить, но не забыли поругать. Комментирует семейный психолог и мама 8 детей Екатерина Бурмистрова: «Маленький ребенок формирует себя и свою самооценку, наблюдая за реакцией родителей. Люди с низкой самооценкой – это те, чьи родители считали, что хвалить детей в корне неправильно. Или чьи родители, борясь с плохим поведением ребенка (поскольку у большинства детей есть проблемы с дисциплиной), критиковали не само поведение, а ребенка. Не то, чтобы ты сделал что-то плохое, а то, что ты плохой. Пойдите на детскую площадку, и вы можете услышать, как кто-то говорит своему ребенку: «Ты плохой мальчик!» Я не буду любить тебя! только потому, что ребенок плохо себя вел.

Боясь похвалить своего ребенка, родители часто думают, что препятствуют развитию гордыни и учат ребенка смирению. Но это часто приводит к обратному. Ребенок не получает положительной обратной связи и не может с ней справиться, что нередко выливается в демонстративное поведение или патологическую застенчивость, в постоянное сравнение себя с другими.

По словам психолога Екатерины Бурмистровой, родители иногда думают, что смирение их ребенка должно проявляться в безусловном послушании или боязни высказывать свое мнение, которое они навязывают ребенку. Мне встречались случаи, когда родители, пытаясь привить смирение, шлепали ребенка с криком: «Смирись, твой грех называется гордыней», но это, скорее, научит ребенка злиться или быть жестоким. Вы не можете победить их в смирении, этому можно научить, только показывая пример своей собственной жизни.

Сравнение ребенка с более талантливыми, послушными или прилежными сверстниками сильно вредит самооценке ребенка. Как продолжает Бурмистрова, Все люди рождаются с разными способностями. Сравнение одного с другим всегда производит впечатление, что кто-то не прав. Вы можете сравнивать своего ребенка сегодня только с тем же ребенком вчера. Ребенок не должен сомневаться в том, что для своих родителей он самый лучший, например, лучший старший сын. Считается даже, что у детей дошкольного возраста должна быть достаточно высокая самооценка. В этом случае, когда они пойдут в школу, где учитель не будет считать их лучшими, где им придется общаться со своими одноклассниками и заниматься множеством разных предметов, их самооценка будет скорректирована, так как они увидят, что им нужно. действительно способен. Но их первоначальная высокая самооценка будет чем-то вроде защитного костюма, не позволяющего им слишком горько разочароваться в своих способностях. Таким детям будет легче учиться.

Протоиерей Борис Левшенко отмечает, что благодаря его педагогическому опыту я понял, что важно не только указывать на недостатки, но и отмечать достоинства. Это верно не только для детей, но и для студентов или взрослых. Лучший способ — восхищаться человеком за то, что он что-то освоил или добился, а если не удалось — выразить сожаление. Может оказаться, что в следующий раз у них получится в десять раз лучше.

Вступая в подростковый возраст, ребенок с низкой самооценкой может стать либо забитым, либо агрессивным, проблемным ребенком. Бурмистрова отмечает, что именно такие дети попадают в плохую компанию. Они в порядке с любой средой, пока они приняты. Они считают себя недостаточно хорошими, чтобы выбирать, и безоговорочно соглашаются, когда их выбирают. Помочь им намного сложнее, чем ребенку дошкольного возраста.

Протоиерей Андрей Воронин, директор детского дома, придумал для таких подростков свою методику реабилитации. Чтобы помочь проблемному ребенку сформировать адекватное мнение о себе, необходимо поставить его в какие-то экстремальные условия. До того, как человек столкнется с такого рода вызовом, его понимание мира и окружающих людей весьма ограничено. Поэтому мы отправились в поход с детьми нашего детского дома. Десятилетние мальчишки поднимались на Эльбрус и другие горы, где температура колеблется в районе минус 30-40. Это была длинная прогулка на лыжах, а по ночам приходилось даже спать на снегу…

Естественно, пойти могут только добровольцы, но желающих всегда больше, чем позволяет поход. После такой поездки малыши почти рождаются заново. Десять дней тяжелого похода меняют детей так, как их вряд ли можно изменить за 10 месяцев, — говорит протоиерей Воронин. Наши дети привыкли чувствовать себя ущербными по сравнению с теми, у кого есть дома. Но после такого похода они чувствуют себя гораздо увереннее, понимая, что действительно способны справиться с некоторыми жизненными трудностями. Старшие начинают заботиться о младших. И, конечно же, несмотря на то, что мы не проводим никаких воскресных занятий во время походов, мы всегда пытаемся интерпретировать происходящее в соответствии с Евангелием. Опыт походов прививает детям определенную систему жизненных ценностей.

Другие не маркировать!

Так что же делать взрослым, если они поглощены мыслями о своей никчемности? Им тоже взбираться на Эльбрус? Или им стоит обратиться к психологу, чтобы поднять самооценку?

Профессор Слободчиков считает, что если человек переключится со своих психологических проблем на настоящую духовную жизнь, проблема станет менее серьезной. Когда вы находитесь перед Богом, нет таких вещей, как «я хороший» или «я плохой». Есть только наше недостоинство перед Ним. Все остальные различия, на которые люди обращают внимание в нашем мире, такие как образование или интеллект, здесь не имеют значения. Не может быть никакой «адекватной самооценки», потому что вешать ярлыки на себя и других, сравнивая людей друг с другом, — это большая гордость. Истина о нас в последней инстанции известна только Богу!

Но не должен ли христианин считать себя совсем ничтожным, хуже всех? Протоиерей Борис Левшенко комментирует: «В святоотеческой литературе мы иногда читаем о святых, которые говорили: «Все спасутся, только я умру за свои грехи». Но здесь нет сравнения с другими; это не как «я хуже», это как «я грешен, моя воля всегда идет против того, что Бог хочет от меня, поэтому я не буду спасен». Нельзя считать себя абсолютно никчемным, потому что каждый есть образ Божий. Так как же мы можем считать образ Божий бесполезным? Другое дело, что мы должны видеть зло внутри себя и бороться с ним, моля, чтобы Бог дал нам силы для этой борьбы. Когда мытарь молился, он говорил о своей греховности и просил у Бога милости. Фарисей, напротив, был полон гордости, потому что начал сравнивать себя с другими.

Вспомним слова апостола Павла: Но мне очень мало, чтобы судимым был тобою, или судом человеческим: да и себя самого не сужу. Ибо сам по себе я ничего не знаю; тем не менее я не оправдываюсь этим, но судит меня Господь (1 Кор. 4:3-4). Это пример здорового христианского отношения к себе, которое далеко не зацикливается на том, чтобы быть нехорошим по сравнению с другими. Митрополит Сурожский Антоний писал об этом ложном смирении: «Это одна из самых пагубных вещей, ведущих к отрицанию существующей в себе доброты, что просто несправедливо по отношению к Богу. Господь дает нам наш разум, сердце, добрую волю, обстоятельства и некоторых людей, для которых мы можем сделать добро. И надо делать добро, думая, что оно хорошее, но оно не «наше», а Божие.

Протоиерей Андрей Воронин напоминает людям, склонным впадать в уныние по поводу своей никчемности, что христианам следует радоваться: Если мы теряем эту радость, мы перестаем быть христианами и становимся философами, оправдывающими свои грехи и неудачи христианскими терминами. Но христианство – это радость! Наверняка тоже о слезах и покаянии, но это идет не от нашего ума, а от приближения к Богу. Кроме того, я всегда говорю людям, зациклившимся на своей «никчемности»: «Христос умер за вас! Можете ли вы себе представить, насколько вы драгоценны для Бога?»

Обсудить эту статью

© Copyright 2007 pravmir.com

Наверх