Что раньше ислам или христианство: «Когда появились иудаизм, христианство, буддизм и ислам в мире?» — Яндекс Кью

Содержание

«Когда появились иудаизм, христианство, буддизм и ислам в мире?» — Яндекс Кью

Христианство и ислам

Яков Кротов: У нас в гостях – Тауфик Ибрагим, профессор Института востоковедения, мусульманский богослов и ученый.

17 декабря празднуется день рождения пророка Мухаммеда. В Египте в день рождения Пророка есть обычай дарить детям фигурки: девочкам – невест, а мальчикам – всадников с саблями. Боюсь, что найдутся православные христиане, которые опять скажут: смотрите, это очень милитаристская религия! Христос не водил войска в походы, а Пророк водил, Пророка изображают с саблей.

Христос не водил войска в походы, а Пророк водил, Пророка изображают с саблей

В прошлый раз вы упоминали, что средневековый богослов Ибн Таймия, живший в XIV столетии, показал, что все походы Мухаммеда были оборонительными. Но для среднего европейца это довольно слабое утешение, потому что мы знаем из истории, что все походы, из которых выросла огромная Римская империя, от Англии и почти до Персии, тоже были оборонительными, с точки зрения древних итальянцев. Сперва обороняли город Рим от соседних племен, потом — от этрусков; в общем, как только что-то завоюешь, это опять надо оборонять от следующих соседей.

И в интернете нетрудно найти ролик с взрывоопасным изображением ислама — как ислам берет Европу, христианскую цивилизацию в клещи. Мусульмане так же смотрят на свою историю? Они восторгаются тем, каков был натиск ислама на Европу и христианский мир?

Тауфик Ибрагим: Я начну с образа меча. Как ни парадоксально, образ мессии, пророка, освободителя, который предрекает Библия… — «он явится с мечом». В Коране ни разу не упоминается, что пророк с мечом. Помните, греки дали Константину грамоту, и там было написано: «Сим мечом побеждай».

Яков Кротов: Тут чуть-чуть сложнее. Большинство христиан лучше знают слова – «взявший меч от меча и погибнет», сказанные апостолу Петру, чтобы он не защищал Иисуса от ареста. Тем не менее, в Апокалипсисе второе пришествие Иисуса изображается в ярких аллегориях и символах, и из его уст исходит обоюдоострый меч.

В Коране ни разу не упоминается, что пророк с мечом

Тауфик Ибрагим: А знаменитые слова «я пришел к вам не с миром»? Такого можно больше найти в Новом Завете и Ветхом Завете, нежели в Коране.

Яков Кротов: Христианское возражение на это обычно такое, что если Ветхий Завет использует образы воителя, то Мессия в этом смысле — именно потомок царя Давида как победителя, создателя централизованного государства и так далее. В Евангелии говорится: «Не мир, но меч», но это все-таки, скорее, относится к тому, что само пришествие Мессии, непохожего на того, каким вы его представляете, ведет к раздраю в семье. Христиане отвечают мусульманам, что «у нас образы, а за вами дела, вы завоевали наш христианский Египет, нашу христианскую Сирию, нашу христианскую Испанию, а мы – жертвы».

Тауфик Ибрагим: Я не люблю рассуждать в терминах «мы, христиане, говорим мусульманам». Некоторые христиане говорят некоторым мусульманам. Я не буду полемизировать с той точкой зрения, которую вы изложили. Она мне близка, как и всем другим мусульманам, которые считают, как и некоторые богословы, что, когда христиане организовывали крестовые походы, наверное, они не просто метафорически понимали те слова. И когда на Руси говорили знаменитые слова «возлюби врага своего», интерпретация была такая, что «возлюби личного врага своего, а бей и ненавидь врага своей религии, врага отечества». Здесь между истинным христианством и истинным исламом не может быть расхождения в интерпретации истинных Божьих слов.

Насчет завоевания. А что, христианство распространялось только проповедью, не было меча до возникновения ислама? Даже на Руси не было элементов насилия при распространении христианства? Это непростой вопрос. Разве Церковь осуждала колониализм в XVIII, XIX, XX веках? Разве миссионеры не сидели если не в первой лодке, то во второй и не занимались миссионерством в колониях? Разве фашизм не применял иногда религиозную символику?

Между истинным христианством и истинным исламом не может быть расхождения в интерпретации истинных Божьих слов

Действительно, после VII века были мусульманские завоевания. В те времена все цивилизации жили по праву сильного, никто не спрашивал Александра Македонского, по какому праву он доехал до Индии. Никто не спрашивал Наполеона, по какому праву… А кто спрашивал колонизаторов, по какому праву они туда едут? Кто спрашивал об этом русских царей, когда она ехали в Среднюю Азию или в Сибирь?

Понимаете, тогда была другая ментальность. Мы не должны сейчас судить людей того времени по тем высоким меркам, к которым мы сейчас приходим. Надо подходить исторически – каково было право, каковы нравы того времени. Тогда — либо завоюешь других, либо тебя завоюют. Это тоже надо учитывать.

Другое дело – соответствуют ли мусульманские завоевания сущности мусульманской проповеди пророка Мухаммеда? Никак. Пророк, когда умер, не завещал: идите и распространите ислам. А Иисус Христос завещал своим ученикам проповедовать Его учение. После смерти Пророка была очень трагичная гражданская война, и здесь вмешивались соседние державы.

Яков Кротов: Включая православную Византию.

Тауфик Ибрагим: Частично — да, потому что Византия – это Сирия. И из Ирака было… И не забудьте, что при жизни Пророка и даже перед смертью они дрожали: неужели ромеи пошли на нас войной? То есть они в любой момент ждали нападения ромеев. Посланника Пророка они распяли, то есть были агрессивные действия со стороны соседей. По праву того времени это достаточный повод для того, чтобы ответить, в том числе, завоеванием. Это мы сейчас: давайте обратимся в ООН, в Совет Безопасности, пусть решают… А тогда вы сами знаете, как было в международных отношениях. Так что надо судить, исходя из военной этики того времени, военного права тех времен. И если судить в целом, то те завоевания, которые вели мусульмане, гораздо более гуманны, чем христианские завоевания в те времена (я не говорю о том, каковы они были с точки зрения нашего современного нравственного сознания).

Яков Кротов: А в чем гуманность?

В целом те завоевания, которые вели мусульмане, гораздо более гуманны, чем христианские завоевания в те времена

Тауфик Ибрагим: Прежде всего, не заставляли людей обращаться в свою веру: ни христиан, ни иудеев.

Яков Кротов: Ну, на это обычно многие говорят, что это как рыбак ловит рыбу – насаживает на крючок аппетитного червячка, а потом рыбочке в губу вонзается крючочек. То есть сперва обещали, что «вы сохраните свою веру, сохраните все свои традиции», а затем выяснялось, что это обещание — для того, чтобы завоевать. Когда тяжелая рука уже наложена, начинается давление с целью обращения в ислам.

Тауфик Ибрагим: Таким исламофобам я могу сказать, что они плохо знают историю или тенденциозно рассуждают о ней. Я родом из Сирии. До крестовых походов большинство населения Сирии были христианами. Это через сколько веков после возникновения ислама?

Яков Кротов: Через четыре века.

Тауфик Ибрагим: Даже больше! Другое дело, если мы будем судить о религиозных меньшинствах, о мусульманском мире, исходя из современных требований — конечно, они не дотягивают до этого уровня. Но мы же судим о них по уровню развития сознания в мировом масштабе в других современных культурах. Возьмем христианскую Европу — какое там было отношение к религиозным меньшинствам?

Где классическая иудейская философия, классические мусульманские богословы? В мусульманских странах!

И второе: если спрашивать, какая у иудеев самая великая личность… Вот еврейский университет в Москве имени Маймонида. А кто такой Маймонид? Это иудей из Испании, где иудеи прекрасно жили! Он перешел в ислам. Когда выгнали мусульман, он в Египте вернулся в иудаизм, и его не осудили. Затем он стал личным врачом великого Саладина, который, между прочим, воевал с крестоносцами. И многие его произведения на арабском. Где классическая иудейская философия, классические мусульманские богословы? В мусульманских странах! Это что, не яркий пример? Пусть покажут подобные примеры в других культурах.

Яков Кротов: Как-нибудь покажем… Для справки скажу, что слово «ромеи», которое употребил Тауфик Ибрагим, это самоназвание византийцев. Что до видения Константину Великому, который стоял на пороге между языческими Римом и Византийской империей… Да, перед боем с противником около Рима в 312 году ему было видение – не видение меча, а видение креста: «сим знаком победиши». Надо сказать, что Константин и до этого, автономно управляя Британскими островами, уже испытывал симпатию к христианству, так что это видение было обращено к человеку, который уже глядит на крест и знает, что это такое. Но все-таки это видение креста.

В начале ХХ века в европейской литературе стало общим местом выражение: «Крест и меч – одно». Именно в таком виде оно встречается у Александра Блока.

В начале ХХ века в европейской литературе стало общим местом выражение: «Крест и меч – одно»

Идеи христианского рыцарства… Это было в 900-е годы, и предвещало, конечно, натиск европейцев на Оттоманскую империю. Исламофобия как страх того, что империя, символом которой является полумесяц, завоюет страны, символом которых является крест… С вашей точки зрения, существовала реальная опасность, что Оттоманская империя завоюет Европу?

Тауфик Ибрагим: В этом я не специалист. Почему этого не могло быть?

Яков Кротов: Было такое желание?

Тауфик Ибрагим: В логике того времени это естественное желание. Если спрашивать, хотели бы французы или англичане, чтобы у них была мировая империя… Они это и реализовали, все только и делали это! А если они где-то не шли против своих, то потому, что они — такие же сильные, и «давайте, мы туда, а вы туда — не будем между собой воевать». Это вся история чуть ли не до наших дней.

И сегодня, к сожалению, мы от этого далеко не ушли. Может быть, религиозные инстанции от этого более или менее дистанцируются, но светские власти в постхристианском западном мире не отказались ни от силы, ни от ее применения, только это не меч, а межконтинентальные ракеты.

Яков Кротов: Ну, мечта военного – это беспилотник! Это как дистанционно управляемый меч — еще и не рискуешь.

Светские власти в постхристианском западном мире не отказались от силы, только это не меч, а межконтинентальные ракеты

Тауфик Ибрагим: Вот интересный факт. Если скажешь, что американцы сбросили на какой-то город бомбу: в течение 5 секунд 200 тысяч живут в аду. .. А покажешь на видео террористов, которые рубят палец — и у всех это вызывает гораздо большую тревогу и страх. Техницизм ужасно меняет наше восприятие.

Яков Кротов: Это некоторое расчеловечивание, которое влечет за собой техника, вырывая пропасть между богатым и бедным. У богатого – атомная бомба, у бедного – короткий кинжал, который Господь в Евангелии называл мечом.

Когда мы встречались с вами в эфире почти год назад, думаю, ни вы, ни я не могли представить себе, что развитие событий вокруг Сирии зайдет так далеко, разрастется буквально как раковая опухоль, и Россия будет туда активно вовлечена. Для вас это, наверное, еще и личная драма.

Тауфик Ибрагим: Да, у меня там погибли многие родственники, трое племянников… Две сестры потеряли жилье.

Яков Кротов: Мои соболезнования…

Когда мы говорим о Средних веках, о IX, Х столетии, мы рассуждаем, как школьник в классе, который на контурной карте показывает Европу и Азию, но еще не может показать Францию, поскольку знает только Европу. Потом все детализируется, и в Х веке мы видим арабский, мусульманский мир, а также христианский, европейский. Сегодня люди, которые поверхностно следят за новостями, говорят, что опять идет война христианского мира и мусульманского, арабского. Но ведь сирийцы — не арабы как таковые, это все-таки более древняя национальность. Но что еще важнее — можно ли назвать Сирию мусульманской страной, теперь, после тысячи лет господства ислама?

Тауфик Ибрагим: Да, можно.

Сегодня люди, которые поверхностно следят за новостями, говорят, что опять идет война христианского и мусульманского мира

Яков Кротов: Означает ли это, что она — часть какого-то огромного мусульманского мира? И почему тогда у нее конфликт с соседними мусульманскими странами? Или такого конфликта нет? Там же сражаются не только Америка и Россия.

Тауфик Ибрагим: Да, к великому сожалению, конфликт в Сирии приобрел форму именно конфессионального, внутриисламского, суннитско-шиитского противостояния. К этому старались вести дело, и отчасти это удалось.

Яков Кротов: При этом сам Асад воспринимается как мусульманин?

Тауфик Ибрагим: Те силы, которые сейчас воспринимают противостояние уже как внутриконфессиональное, конечно, не воспринимают его так. Между прочим, многие, в том числе и мусульмане России, не знают интересных фактов. Башар Асад – шиит, алавит, но жена его – суннитка, и его брат, военный, тоже женат на суннитке.

Тауфик Ибрагим

Яков Кротов: Но большинство мусульман Сирии – сунниты?

Тауфик Ибрагим: Да, но раньше было наоборот. Раньше не было таких браков между суннитами и шиитами, тем более на таком уровне, а в последнее десятилетие наметилась тенденция к сближению. Сейчас все ведется к тому, чтобы все больше придавать конфликту конфессиональный характер, и ничем хорошим это не кончится. Это будет только продолжение кровопролития.

Яков Кротов: Участие европейцев в попытке решения конфликта влечет за собой рост недоброжелательности к христианству? Европа, Америка, Запад, Россия отождествляются с христианством или нет?

Сейчас все ведется к тому, чтобы все больше придавать конфликту конфессиональный характер, и ничем хорошим это не кончится

Тауфик Ибрагим: Скорее, нет, поскольку бывают разные христиане, в том числе, в кавычках. Кроме того, Россия поддерживает режим в Сирии исходя не из того, что она — христианская держава, а из политического понимания ситуации.

Яков Кротов: С другой стороны, желание водрузить крест на Святой Софии никто не отменял, и оно периодически упоминается. О разорении турками Византийской империи лет 12 назад был снят фильм при помощи Тихона Шевкунова, духовника президента Путина, и этот фильм наделал много шума. Помощь Афону — вот сейчас в Москве просто конференция по Афону, разговоры про Иерусалим и защиту святых мест, как будто бы на дворе XIX век, и ключи от храма обязательно должны быть у православных.

И год назад, когда начиналось участие России в сирийской проблеме, вспомните, сколько было пропаганды, связанной с тем, что именно в Сирии христиане впервые стали называться христианами, и там христианские святыни. Россия все-таки защищает еще и христианские ценности.

Россия поддерживает режим в Сирии исходя не из того, что она — христианская держава, а из политического понимания ситуации

Тауфик Ибрагим: Я этого не отрицаю, и это вполне законное современно право – защита меньшинств в других странах, причем, не только религиозных. Но я не думаю, что это преобладающий мотив. Даже допустим, что Россия выступает как христианская держава, но она выступает на стороне одних, а другие страны выступают на стороне других, поэтому не может быть, чтобы реакция была, что «все они — христиане, и мы против них».

Яков Кротов: Поговорим о Турции. Для России это, как ни странно, довольно актуальный церковно-политический вопрос. Стамбул – это все-таки резиденция вселенского патриарха, который, как бы Россия это не отрицала, является духовным лидером восточного христианства, православия. И этот вопрос тесно завязан с Украиной, потому что вселенский патриарх имеет бумажную власть, но она часто оказывается важнее власти атомных бомб и кулака. Скажем, он имеет бумажную власть решать вопросы о статусе украинских православных.

И в результате за тот год, что мы с вами не виделись, Русская церковь отказалась участвовать в Соборе, который планировали сперва в Турции, а затем по требованию российских православных перенесли на Крит. Собор прошел, его результаты Россия старается не замечать, но понятно, что для русских православных это острейший вопрос. И тут вдруг мы видим, что в Турции начинаются гонения на мусульман, сторонников Гюлена. И хочется развести руками и спросить: это все-таки мусульманская страна, исламская страна, или это конфликт секулярного мира с религиозным фанатиком, или это конфликт вполне безрелигиозной, но и не секулярной диктатуры, которая на всякий случай зачищает всех, как иногда бывает? Каково тут, на ваш взгляд, место этой истории? И как это может повлиять на жизнь и взаимоотношения ислама и православия?

Тауфик Ибрагим: Современная история Турции очень сложна. Хотя страна мусульманская, но последние десятилетия официальная политика была именно секуляристской — это чуть ли не исключение из мусульманского мира. Они и многих мусульман заклевали: всех этих суфийских тарикатов, суфийские ордена, — все закрыли. Только в последнее время обстановка меняется, приходят люди, ориентированные на традиционные исламские ценности, и непонятно, чем это закончится.

Бумажная власть часто оказывается важнее власти атомных бомб и кулака

Яков Кротов: Гюлен, живущий в США, уехал туда после многих лет… Сначала он сотрудничал с турецкой властью, поддерживал ее, при ее благоволении создавалась организация, которая напоминает мне Римо-Католическую конгрегацию «Опус Деи», нацеленную на образованных, состоятельных людей, которые хотят соединить современный капиталистический образ жизни с религиозным мироощущением. Это, мне кажется, происходило и в Турции. И вдруг происходит конфликт, разрыв, а теперь еще и гонения. Означает ли это, что турецкая власть… Где тут традиционные ценности? Значит, она выступает против них?

Тауфик Ибрагим: Нет, у них свой проект, как и у других, они разошлись по проектам. В целом и там, и там присутствует синтез традиционных мусульманских и современных европейских ценностей, но это два соперничающих между собой проекта, и неизвестно, какой из них был бы лучше для России. Поэтому я не вижу особой разницы для России, кто победит в этом конфликте.

Яков Кротов: Наша программа «С христианской точки зрения» родилась в цикле «Россия вчера, сегодня, завтра», а потом зажила самостоятельно, потому что довольно быстро стало очевидно, что Россия и христианство, Россия и православие вовсе не совпадают, как не совпадают христианство и Америка, христианство и Европа. Интересы любого государства – это ограниченные интересы, заключенные между крематорием и роддомом, а интересы любой веры начинаются раньше роддома и не кончаются с кладбищем. В этом смысле не знаю, как интересы России в целом, но есть люди, которые живут в России, и у этих людей интерес, я думаю, один – больше свободы, больше уважения к жизни. Ведь каждый примеряет на себя: придет янычар с мечом, отрежет мне голову или не придет? (Кстати, немногие знают, что янычары были как раз славянами, в том числе, русскими).

Немногие знают, что янычары были славянами, в том числе, русскими

Вы уже несколько раз употребили оборот «традиционные исламские ценности». В России говорят о традиционных христианских или традиционных православных ценностях. Но когда раскрывают, что это такое, с точки зрения российских государственных чиновников и крупных политиков, выясняется, что это не совсем православные ценности, а, скорее, традиционные государственные: дисциплина, расширение полномочий государства за счет ограничения личных свобод – свободы слова, свободы вероисповедания, свободы собраний. То есть берется исключительно средневековая традиция — традиция Ивана Грозного, Сулеймана Великолепного, великих моголов, и это выдается за традиционную религиозную традицию. Но для верующего человека и для историка очевидно, что это разные вещи.

В этом смысле вы можете назвать государствами с традиционными исламскими ценностями те, условно говоря, исламские страны, которые освободились в 90-е годы, с распадом советского варианта Российской империи: Таджикистан, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан?

Тауфик Ибрагим: Нет, там пока режим, скорее, светский, чем религиозный. Во всех этих странах, при всем желании руководителей показать свою лояльность исламу, они ведут себя достаточно светским образом. Продолжается курс на развитие светского общества, не ориентированного на ислам в качестве политической идеологии государства.

Яков Кротов: А почему тогда идет поощрение строительства мечетей?

Тауфик Ибрагим: Уважение к религии и к обществу, морально-этические, мировоззренческие и прочие вещи – пожалуйста, только строго не вмешивайтесь в политику. Вот «Хизб ут-Тахрир» везде запрещен, с ним ведется очень жестокая война, но идут против него потому, что такие движения нацелены на политический ислам, на установление мусульманского государства. Во всех странах, которые вы назвали, негативно относятся к подобным идеям.

Яков Кротов: А в Турции?

Не надо преувеличивать возможности нынешних руководителей Турции вырабатывать приемлемую для этой страны «исламскую» форму правления

Тауфик Ибрагим: В Турции такой гибрид, то есть там стараются потихонечку заменить одну статью другой, позволяют какие-то вещи, но пока Турция – светское государство, до религиозного или околорелигиозного государства ей еще далеко. Это вам не Саудовская Аравия, не Судан и даже не Пакистан. И еще неизвестно, куда это пойдет. Не надо преувеличивать возможности нынешних руководителей Турции вырабатывать именно приемлемую для этой страны «исламскую» форму правления.

Яков Кротов: Ну, если они выработают неприемлемую, это тоже будет не очень хорошо.

Если чуть углубиться в прошлое, мы можем говорить о едином исламском веке в XI, в XV веке. Этнические различия, конфликты, вторжения турков-сельджуков разрушали единство мусульманского мира?

Тауфик Ибрагим: Нет. Здесь, как ни странно, обычно сравнивают на уровне лозунгов, фраз… Вот у нас в христианском мире действует: «Богу – Богово, кесарю – кесарево», и религия отделена от политики. У мусульман все едино. Если посмотреть в общем ракурсе, то все абсолютно с точностью наоборот. Разделение христианского мира пошло по государственным, по политическим линиям. В мусульманском мире было много раздроблений, но мусульманское единство есть, поскольку религия не так связана с политикой, как думают на уровне красивых фраз. Как бы ни воевали между собой разные государства, мусульманин чувствовал, что мусульманское единство выше этого. В этом плане любые мусульмане, из самых юго-восточных стран или из самой западной точки мусульманского мира, из Марокко, встречаются, как…

В мусульманском мире было много раздроблений, но мусульманское единство есть, поскольку религия не так связана с политикой

Понимаете, это то, чего нет в других! И многие даже не знают о том, что основная масса богословов дистанцировала себя от власти. У богословов были лозунги: «кто общается с султаном (имеется в виду – с правителем), тот нечестив». Если кто-то получает деньги от государства… Отчасти именно поэтому вся политическая раздробленность, все политические конфликты между разными мусульманскими государствами сильно не подрывали общей мусульманской солидарности, которая кажется абсолютно непонятной представителям других религий.

Яков Кротов: В прошлый раз вы говорили о шиизме как об исламском варианте, по некоторым параметрам более близком к римо-католичеству, чем суннизм. То, что вы рисуете сейчас, напоминает мне восторженные речи многих римо-католиков, которые говорят: «Я могу прийти в римо-католическую церковь в Бангкоке, в Нью-Йорке или в Брисбене, и будет одна и та же месса. И я чувствую, что я одной веры с этими людьми, хотя чрезвычайно этнически и культурно далек от них». Русский православный человек приедет на Филиппины, найдет приход Московской патриархии и тоже будет себя чувствовать так, как будто бы он не уезжал из России. А вот если он приедет в Киев, начнутся проблемы.

Легко чувствовать свое единство с дальними. Вот конкретный турецкий курд и турецкий турок, и турок запрещает курду говорить на курдском языке — какая может быть мусульманская общность между этими двумя людьми?

Ислам в принципе не может признавать эгоизм, который иногда присущ этническим группам

Тауфик Ибрагим: Это очень важный вопрос: каково соотношение национальной этнической идентичности и религиозной, какая из них иногда берет вверх? Да, бывает, что в каких-то конфликтах этническое берет верх над религиозным.

Яков Кротов: Ислам призывает преодолеть это религией, верой?

Тауфик Ибрагим: Естественно! Это все не мусульманское! Эта мировая религия в принципе не может признавать такой эгоизм, который иногда присущ этническим группам.

Христианство и ислам | Encyclopedia.com

История христианско-мусульманских или, альтернативно, мусульманско-христианских отношений началась с зарождением ислама в первой половине шестого века нашей эры. Когда ислам начал распространяться за пределы Аравийского полуострова вскоре после смерти пророка Мухаммеда в 632 г. н. э., столкновение между мусульманами и христианами вступило в новую фазу военных, политических и социальных взаимодействий. Спустя столетие, в то время как подобные взаимодействия продолжались вдоль и без того обширных границ новой исламской империи, простиравшейся от Испании до реки Инд, в государствах, где преобладали христиане и мусульмане, появились новые закономерности. Они отражали влияние различных богословских и политических контекстов на повседневную социальную жизнь, что приводило к различным, в основном полемическим и апологетическим позициям христиан и мусульман.
развиты относительно друг друга. Это религиозное и политическое смешение достигло апогея в период крупных крестовых походов (XII-XIII вв. н.э.), создав последующую доминирующую парадигму христианско-мусульманских отношений, последствия которой ощущаются до сих пор, особенно после создание Государства Израиль в 1948. Но не все исторические периоды или географические положения были одинаковыми; очаги взаимовыгодных встреч существовали тут и там по обе стороны временных политических границ. При этом история христианско-мусульманских отношений не развивалась в отрыве от других религиозных, а в последнее время и нерелигиозных мировоззрений.

Период жизни пророка Мухаммеда: около 570–632 гг.

Историю жизни пророка Мухаммеда трудно установить с точностью. Путем тщательного изучения доисламских стихов, Корана, ранних хадисов и биографий, все из которых вызвали в прошлом столетии серьезные споры относительно их достоверности как исторических источников, тем не менее можно предположить вероятный ход событий. события в этот первый период мусульманско-христианских встреч. До 610 г. н. э., года, когда пророк Мухаммед получил первое кораническое откровение, его встречи с христианами, вероятно, происходили во время его караванных походов в Большую Сирию, на что указывает предание о его встрече с христианским монахом Бахирой. Также могли быть случайные встречи с христианами неизвестных богословских взглядов, проезжавшими через Мекку. В биографии пророка Мухаммеда упоминаются и другие виды встреч, не все из которых поддаются исторической проверке. Например, вскоре после 610 года н. э. Пророк встретился с Варакой ибн Науфалом, двоюродным братом жены Пророка Хадиджи. Варака ибн Науфал был христианским ученым, подтвердившим миссию Пророка. Говорят, что еще одна встреча произошла в 615 году н. э., когда первые обращенные в ислам на короткое время мигрировали в христианское королевство Аксум (Абиссинию). В 628 г. н. э. делегация христиан из города Наджран в Южной Аравии посетила Пророка в Медине, и незадолго до смерти Пророка, в 632 г. н. э., он отправил письма существующим правителям, таким как византийский император Ираклий и негус Аксумский, а также сасанидский император Хосров. Эти пять примеров демонстрируют множество возможных или воображаемых встреч, все из которых использовались для различных целей в мусульманско-христианских отношениях как во время их создания, так и в последующих интерпретациях.

Разновидности коранических отрывков, прямо или косвенно обращающихся к христианам (например, к людям Писания вместе с евреями), отражают трансформирующую природу встреч пророка Мухаммеда с ними по мере того, как его собственный статус менялся с течением времени. То же самое относится и к двум другим религиозным системам, с которыми он взаимодействовал в Аравии: иудаизму и мекканскому политеизму. Во всех трех случаях изменение тона, от терпимости до полемики, по-видимому, отражает степень, в которой его пророческое послание принималось или отвергалось в каждый момент получения им коранических откровений, процесс, который длился около двадцати трех лет. годы. С точки зрения христианства, в частности, в лучшем случае имеет место условное признание христиан, а в худшем — суждение, связывающее их с обоими.0009 ширк (многобожие/идолопоклонство) и куфр (неверие). Различные христианские голоса, упоминаемые в Коране, по большей части не отражают основные христианские теологии, с которыми мусульмане столкнутся вскоре после смерти пророка Мухаммеда в 632 г. н. э. Эти ложные представления о господствующих христианских теологиях седьмого века, будучи сохранены в Коране, оказали негативное влияние на последующие поколения мусульманских толкователей христианства. Контекстуальное социально-политическое прочтение этих различных отрывков, отчасти возвращающееся к старому исламскому герменевтическому принципу отмены (в соответствии с которым более поздние коранические откровения должны иметь приоритет над предыдущими), является одним из способов понять их разнообразие и, временами, , противоречивый характер. Это особенно важно, когда отрывки сопоставляются внеисторически, либо в период жизни Пророка, либо в современных идеологических целях.

Первые исламские завоевания: 632–750 гг.

Во время первой фазы быстрого расширения Исламской империи, между 632 и 750 г. н.э., под политическим контролем мусульман оказались две численно важные религиозные системы: восточное христианство, как халкидонское (то есть византийское), так и нехалкидонское (особенно монофизитское и несторианское) и зороастризм. К тому времени евреи составляли лишь незначительное меньшинство населения, разбросанного по недавно завоеванным территориям, и не представляли никакой политической угрозы. Первыми, кто попытался осмыслить ислам как религию своих новых мусульманских правителей, были восточные христиане, поскольку западные (то есть римские) христиане не подвергались непосредственному воздействию мусульманских завоеваний до более поздней части этого периода, и в основном в конце этого периода. Пиренейский полуостров, лежащий на западной окраине новой исламской империи. Однако во всех случаях христиане воспринимали ислам в рамках своих собственных богословских мировоззрений. Примерно в 660 г. н. э. прибытие арабов-мусульман интерпретируется армянским епископом-монофизитом Себеосом как Божий суд в свете Бытия 21:12–13, согласно которому мусульмане идентифицируются как арабские потомки Агари и ее сына Измаила. которым Бог обещал стать великим народом. Эта богословская интерпретация была связана с политической ситуацией, когда большинство христиан-монофизитов и несторианцев приветствовали приход арабов-мусульман, поскольку это положило конец их политическому подчинению византийским христианам. Когда новые правители взяли под свой контроль течение восьмого века, появились новые интерпретации. Как для монофизитов, так и для несториан ислам стал представлять собой суд со стороны Бога против тех, кто принял христологические определения Халкидонского собора (451 г. н. э.). Что касается тех восточных христиан, находившихся под контролем мусульман, которые продолжали поддерживать
Византийское или халкидонское богословие, такое как мелькит Иоанн Дамаскин, они пришли к тому, чтобы охарактеризовать ислам как христианскую ересь.

Первые завоеватели-мусульмане последовали за импульсом, возникшим к концу жизни Пророка: первая фаза взаимодействия с христианами (и евреями) была конфронтационной, и все евреи и христиане были изгнаны с Аравийского полуострова. Только в конце седьмого и восьмого веков, когда мусульманские политические завоевания начали укореняться в большинстве христианских и зороастрийских областей, развились более снисходительные отношения и практики, узаконенные восстановлением более ранних и более терпимых коранических отрывков по отношению к христианам. особенно. Эти толкования и правовые разработки были необходимы для формализации отношений мусульман с христианами и зороастрийцами, которые составляли большинство населения в соответствующих западной и восточной частях новой (исламской) империи Омейядов (661–750 гг. Н. Э.). Этот новый политический контекст также объясняет, почему богословская концепция народа книги ( ахл аль-китаб ), использованный пророком Мухаммедом для связи иудейских, христианских и исламских представлений о божественном откровении, была добавлена параллельная и прагматическая концепция людей завета защиты ( ахл аль-дхимма ), ошибочно понимается некоторыми сегодня как гражданство второго сорта. Эта концепция была основана на двух упоминаниях в Коране (9:8, 10), изначально относящихся к идолопоклонникам в целом. Эта заветная концепция помогла регулировать христиан, евреев и зороастрийцев как политические меньшинства, которые получали защиту от правящих мусульман в обмен на подушные налоги. Тем не менее, ситуация и возможности для продвижения сильно различались от одного христианина к другому, от одного географического региона или исторического периода к другому. Например, многие образованные христиане достигли высокого положения во власти Омейядов и последующих династий Аббасидов, особенно в области медицины, философии и управления.

Стабилизация отношений: 750–1085 гг.

За три столетия, последовавшие за захватом центральных исламских земель династией Аббасидов в 750 г. н. э., исламский мир достиг своего пика культурного, религиозного и политического расцвета. Этот pax islamica привел к большей терпимости к его внутренним религиозным меньшинствам в целом, хотя и в рамках исламской парадигмы власти. Перевод в основном греческих и сирийских философских и научных трудов на арабский язык в середине
Кульминацией девятого века стало установление власти халифа Аль-Мамуна (786–833 гг. н. э.) байт аль-хикма (дом мудрости). Позже его поставил несторианский христианский переводчик Хунейн ибн Исхак (809–873 гг. Н. Э.). Как положительный пример христианско-мусульманских отношений в центре Империи Аббасидов, байт аль-хикма внутренне продвигал интеллектуальные поиски истины и привел к поразительной степени межрелигиозной терпимости и взаимного влияния, особенно среди образованной элиты. Внешне, поскольку границы империи продолжали оспариваться, между западноевропейскими и византийскими христианами возник ярко выраженный антагонизм, опасавшийся могущества тогдашней величайшей империи на земле. Среди западных христиан наиболее очевидное развитие было связано с медленным Реконкиста Усилия в Испании, кульминацией которых стало захват Толедо христианами в 1085 году. Это движение подпитывалось очень негативной антиисламской риторикой. Что касается византийских христиан, продолжающаяся война также способствовала поддержанию более полемических взглядов на ислам, основанных на более раннем представлении о том, что ислам является ересью, с той разницей, что авторы теперь имели доступ к оригинальным кораническим и другим арабским писаниям (или их переводам). поддержать свои полемические аргументы. Тем не менее, некоторые византийские писатели были более умеренными, признавая некоторое сходство между христианством и исламом, например, общую основу монотеизма.

В этот же период среди мусульман сложился столь же разнообразный спектр взглядов на христианство. Хотя был лучший доступ к основным христианским теологиям, большие знания не всегда приводили к большей терпимости и пониманию. Рост полемического отношения мусульман к христианству объясняется многими факторами: меняющиеся демографические реалии, когда христиане по-прежнему составляли большинство во многих центральных областях исламского мира, но баланс численной силы постепенно смещался в пользу ислама; изменение богословских реалий в мусульманском сообществе, в том числе поиск исламской легитимации в библейских корнях; социальная конкуренция, особенно во времена экономических трудностей; и необходимость защищать ислам от других основных мировоззрений. Но не все мусульманские представления о христианстве были полемическими, и не все мусульманские авторы жили в ситуациях, когда вышеуказанные факторы в равной степени присутствовали. Как разные христианские богословия порождали разные представления об исламе, так и разные исламские богословия (мутазилиты, ашари, матуриды, традиционалисты, суфии и т. д.) порождали разные представления о христианстве.

Период крестовых походов: 1085–1300 гг.

После падения Толедо в 1085 году западные христиане воодушевились успехами того, что они назвали Реконкистой года. Их успех резко контрастировал с восточно-византийскими христианами, которые понесли большие территориальные потери от рук турок-мусульман-сельджуков после битвы при Манцикерте в 1071 году. Десять лет спустя византийский император Алексей (годы правления 1081– 1118) пришел к власти и позже обратился за помощью к западным христианам, чтобы дать отпор мусульманам. Папа Урбан II ответил проповедью о первых крестовых походах в Клермоне, Франция, в 109 г. 5. К осени 1096 г. народный поход подстегнул Петр Пустынник. Насчитывая около двадцати тысяч, он распался, прежде чем покинуть Европу. Однако за собой он оставил след страданий. Было потеряно много жизней, уничтожены целые еврейские общины.

В то же время на призыв откликнулось объединение пяти армий из разных уголков Западной Европы: их численность составляла от пятидесяти до шестидесяти тысяч человек. Они перешли в Малую Азию в 1097 г., захватили Антиохию в 109 г.8 и завоевал Иерусалим 15 июля 1099 года. Христианское население Иерусалима было изгнано из этого города в страхе перед предательством незадолго до завоевания крестоносцами. Мусульманскому губернатору вместе с частью его военного гарнизона в момент завоевания была разрешена охрана, но оставшееся мусульманское и небольшое еврейское гражданское население было уничтожено: более сорока тысяч жизней было унесено. Напротив, когда Саладин повторно завоевал Иерусалим в 1187 году, при входе в город не пролилась кровь. К 1302 году крестоносцы постепенно потеряли контроль над всеми своими небольшими княжествами на восточных берегах Средиземного моря.

В противоположность такому военному подходу к мусульманско-христианским отношениям, начиная с одиннадцатого века, происходили небольшие, но значительные сближения. Они позволили передать знания из исламского мира в христианскую Европу с переводом арабских произведений на латынь. Это началось прежде всего в Испании и Сицилии с повторным открытием древнегреческого наследия, теперь значительно обогащенного столетиями мусульманских комментариев. Это движение имело место как в старых монастырях, так и в новых учебных заведениях, таких как языковые школы, колледжи и университеты, сначала в Болонье, Салерно, Монпелье, Париже и Оксфорде до 1200 года. ключевые фигуры, такие как итальянец Франциск Ассизский (1182–1226 гг. н. э.) и испанец Раймонд Луллий (ок. 1232–1316 гг. н. э.), важные семена европейского Возрождения конца XV и XVI веков были посеяны в самый разгар внутреннее христианское сопротивление крестовым походам.

Новый баланс сил: 1300–1500 гг.

Поражение первых крестовых походов не положило конец стремлению европейских христиан к экспансии, а также не помешало некоторым мусульманам продолжить свое собственное. Реконкиста постепенно расширилась, охватив весь Пиренейский полуостров, и закончилась падением последнего мусульманского королевства на Гренаде в 1492 году. На другом конце Средиземного моря османская экспансия перешла в юго-восточную Европу в 1354 году, в конечном итоге Византийская империя со взятием Константинополя в 1453 году. Они выиграли битву на Косово в 1389 году.и Никополь в 1396 году, что сделало их правителями Балкан. Расширение остановилось у ворот Вены в 1529 г. Аналогичная осада была проведена снова в 1683 г., продемонстрировав
сильное османское давление на Центральную и Восточную Европу на протяжении более полутора веков.

В то же время, к концу пятнадцатого века, юго-западные европейцы, особенно испанцы и португальцы, приобрели новую стратегическую мощь благодаря трем совместным открытиям: «открытию» Америки Христофором Колумбом в 149 г.2; плавание Васко де Гамы вокруг Африки через мыс Доброй Надежды в 1497 году, которое открыло новый торговый путь в Юго-Восточную Азию, минуя центральные мусульманские земли; и кругосветное путешествие Магеллана и Пигафетты на запад к 1522 г. н.э. Эти открытия внезапно расширили преимущественно средиземноморский географический охват первых восьми столетий христианско-мусульманских взаимодействий и превратили его в начало глобального, усилив новое христианское миссионерское давление, особенно в Западной Африке, а также в Южной и Юго-Восточной Азии, где господствовало мусульманское правление. постепенно расширяется на протяжении столетий.

Приход к власти новых европейских христиан: 1500–1800 гг.

В шестнадцатом веке быстрый захват океанских маршрутов по всему миру возвестил новую эру могущества европейского христианства. Это привело к постепенному вторжению на все более обширные территории обитаемых земель путем силового сочетания военной, политической, экономической и миссионерской деятельности. В то время как эти новые, долгосрочные процессы разворачивались на периферии, Османская империя продолжала представлять угрозу для центрально- и восточноевропейских христианских держав, а Империя Великих Моголов замедляла европейские вторжения в Южную Азию.

Между Османской империей и империей Великих Моголов Империя Сефевидов (базирующаяся в основном в Иране) соперничала за контроль над центральными исламскими землями. Динамичные внутренние мусульманские преобразования продолжали развиваться по традиционным направлениям как внутри этих трех централизованных империй, так и на многих перифериях исламской экспансии, особенно в странах Африки к югу от Сахары, а также в Юго-Восточной и Северо-Западной Азии. Однако немногие понимали значение новых технологий, которые привели к масштабам европейского вторжения на многие периферии исламского мира и разрушению ими традиционных внутренних источников экономических доходов, таких как пряный и шелковый пути, из-за новой морской торговли. маршруты. Эти технологические угрозы также носили идеологический и символический характер, как и новые миссионерские усилия по распространению по всему миру и без того боеспособных форм европейского христианства, даже если они проводились с большей чувствительностью к местным обычаям, примером чему служат усилия первых иезуитов во второй половине 19 в. XVI века в Индии, Китае и Японии. Эти комбинированные процессы впоследствии будут увеличиваться в скорости и глубине, что приведет к напряженности и конфронтации между мусульманами и христианами во всем мире в гораздо более широком масштабе.

Период европейского колониализма и западного империализма: 1800 г. и далее

После кратковременного завоевания Наполеоном Египта в 1898 г. европейцы вступили на политический и военный путь, который постепенно сделал их колониальными хозяевами не только над большинством мусульманских стран, но и почти над всей вся планета. Хотя этот всплеск европейского колониализма был особенно успешным среди британцев, французов, голландцев и русских, которые поделили между собой большую часть исламского мира, он все еще оставался сильным среди старых имперских держав Испании и Португалии, в то время как новые национальные государства Италия, Германия и Бельгия также соперничали за свою долю в мире. Несколько мусульманских областей сохранили определенную политическую независимость, например, то, что позже стало Турцией, Саудовской Аравией и (в меньшей степени) Ираном, который должен был уравновесить давление со стороны британцев на юге и русских на севере, прелюдия к более позднему давлению холодной войны со стороны их соответствующих преемников Соединенных Штатов и Советского Союза. Частично благодаря большим нефтяным доходам и Саудовская Аравия, и Иран впоследствии стали стартовыми площадками для двух различных, транснациональных и антизападных исламских политических идеологий, противостоящих западному империализму: хомейнизма и ваххабизма. Первая началась с Иранской революции 19 в.79, а последняя породила в качестве одного из ответвлений экстремистскую «Аль-Каиду», что привело к террористическим атакам на ключевые символы американской глобальной гегемонии 11 сентября 2001 года. Христианское миссионерское движение не ослабевало, хотя теперь оно было связано с цивилизационным проектом современности, понимаемым как демократия и верховенство закона в новых национальных государственных структурах. Этот европейский колониальный проект узаконил в глазах большинства европейцев усиление милитаризации дома и взаимосвязанный колониальный контроль над народами во всем мире. Европейский колониализм в конце концов раздробил мир, включая его исламские части, на неизбежные, но зачастую неуправляемые подобия национальных государств. Этот проект должен был иметь дело как с более старыми конкурирующими католическими, протестантскими и православными христианскими идентичностями, так и с более новыми, нехристианскими философиями (деизм, атеизм, утилитаризм, материализм, права человека и т. д.), что многие поколения часто неправильно понимали. мусульман, которые свели современный Запад к христианству. В свою очередь, многие жители Запада, религиозные или нет, сами упрощенно преподносят сложность исламского мира, желая верить, что он по своей сути не поддается модернизации. Они забыли, сколько столетий потребовалось западным католическим и протестантским христианам, чтобы примириться с современностью, и не принимают во внимание непрекращающуюся борьбу некоторых частей православного мира, не говоря уже об огромном количестве христиан в экономически неблагополучных регионах по всему миру.

Ориентализм — это давняя научная традиция интерпретации Другого, разработанная в западных университетах, особенно в девятнадцатом и двадцатом веках, для объяснения «восточных» реалий от Марокко до Японии. Эта традиция укрепила стереотип об исламе как о немодернизируемом. Востоковеды слишком часто вносили свой вклад в обоснование
колониальное господство в мире, особенно в мусульманских районах. Это объясняет, почему с конца девятнадцатого века многие мусульмане стали с подозрением относиться к попыткам немусульман западного толкования ислама. Однако с ростом миграции мусульман из стран с преобладающим мусульманским населением на Запад и ростом обращений в ислам как европейских, так и американских граждан, особенно среди афроамериканцев, наряду с усилением вестернизации важных сегментов стран с преобладающим мусульманским населением, новых исламизированных западных и секуляризованные исламские идентичности возникли за последние полвека, бросив вызов существованию дихотомии Запад/Ислам, как это было провозглашено ориенталистским мышлением.

В дополнение к колониалистским и ориенталистским дискурсам и без того сложная внутренняя западная динамика породила новые конкурирующие экономические и политические идеологии, такие как либерализм, социализм и коммунизм, в конечном итоге распространив холодную войну (1950–1989) на остальные не- Западный мир на новообразованные нации, которые уже боролись за самоопределение в новую, постколониальную эпоху. Это привело к различным гибридным формам политической идеологии, таким как панарабизм, индонезийская идеология панчасила и создание Пакистана по этническому, а не религиозному признаку (хотя изначально пакистанская идентичность была попыткой превратить южноазиатскую мусульманскую идентичность в национальную). /этнический). Для каждого национального случая исламское наследие в большинстве мусульманских стран проблематизировалось по-разному, что привело к разнообразию мусульманских и исламских национализмов, которые конкурируют с разнообразием светских и христо-светских западных национализмов.

Величайшая сила, лежащая в основе процесса модернизации (часто сводимого к вестернизации), проистекающего из западного колониализма и постколониального экономического империализма, в последнее время известного под понятием глобализации, явилась во имя науки и была связана с философией позитивизм. Эти объединенные претензии на истину укрепили различные новые технологии, с которыми они связаны. В то время как большинство мусульман восприняли западное научное образование как часть различных националистических образовательных проектов, этот постоянно быстрый рост научных знаний продолжал обеспечивать секуляризующемуся Западу его военное и политическое превосходство, подрывая традиционные притязания веры как на центр власти в Западе и на мусульманской и прочей периферии.

Сопротивление позитивистской науке и либеральному христианству впервые возникло в Соединенных Штатах во втором десятилетии двадцатого века, приняв форму христианско-протестантского фундаментализма. Позже фундаментализм распространился по миру под разными именами и в разных формах, что привело к идеологизации антиколониальных, а затем и антиимпериалистических религиозных дискурсов. В конце концов, это спровоцировало несколько религиозных революций и государственных переворотов, самым запоминающимся из которых был иранский в 1979. В конце 1980-х и 1990-х годах другая форма приспособления привела к созданию сети ученых, участвующих в проекте исламизации знаний. Но к концу холодной войны в 1989 году жители Запада и мусульмане потеряли общего врага в лице коммунизма; теперь они могли более непосредственно обратиться друг к другу, в том, что до сих пор часто сводится к упрощенной дихотомии Запад против Ислама.

В отличие от этого, в основном среди образованной и космополитической элиты, конец двадцатого века стал свидетелем возникновения подлинного христианско-мусульманского или мусульманско-христианского диалога. Это новое движение подчеркивало важность того, чтобы слушать друг друга и учиться на традициях друг друга. Этот процесс, тщательно настроенный на обеспечение лучшей динамики сил между его участниками, часто приводил к общим заявлениям мусульман и христиан по целому ряду вопросов. Эти диалоги, время от времени спонсируемые международными религиозными организациями, правительствами или неправительственными организациями, открыли новые возможности для понимания, направленные на уважение различий и основанные на сходствах, существующих между христианами и мусульманами. Хотя участие в диалоге не требует либеральной теологической точки зрения, оно имеет тенденцию привлекать религиозных людей с такой точкой зрения, часто ограничивая потенциальное влияние, которое этот подход мог бы оказать на преобразование истории христианско-мусульманских отношений в сторону большего взаимопонимания и сотрудничества. учитывая огромное количество доступной информации об их общей истории.

Заключение

История мусульманско-христианских отношений включает в себя широкий спектр взаимодействий, охватывающих все стороны человеческой жизни. Следует избегать двух крайних интерпретаций, поскольку они исторически ошибочны. Во-первых, это редукционизм. Опасно сводить эту сложную историю к одному из бесконечных столкновений между эссенциализированными концептуализациями ислама и христианства, рассматривая их как взаимоисключающие реальности, которые превращают каждого христианина и мусульманина в неизбежных врагов. Примеры конструктивного взаимодействия между мусульманами и христианами как в мирное, так и в военное время слишком многочисленны, чтобы оправдать чрезмерное упрощение этой истории до военного противостояния. Вторая опасность состоит в том, чтобы отрицать сложную динамику власти, которая всегда существовала между христианами, мусульманами и другими христианскими и постхристианскими, а также мусульманскими и другими обществами. Эта динамика раскрывает как деструктивное, так и созидательное поведение и модели, а также спектр верований, которые варьируются от инклюзивных до исключительных и которых придерживаются обе стороны в том, что сегодня стало двумя самыми многочисленными религиозными идентичностями. Знание этой истории требует чуткого понимания на заре еще ненадежного будущего человечества.

См. также Балканы, Ислам в ; Крестовые походы ; Европейская культура и ислам ; Ислам и другие религии ; Иудаизм и ислам ; Религиозные убеждения .

БИБЛИОГРАФИЯ

Бамие, Мохаммед А. Социальные истоки ислама: разум, Экономика, дискурс. Миннеаполис: University of Minnesota Press, 1999.

Боррманс, Морис. Руководство по диалогу между христианами и мусульманами. Перевод Р. Марстона Спейта. Махва, Нью-Джерси: Paulist Press, 1990.

Браун, Стюарт Э., изд. Встреча в вере: Двадцать лет христианско-мусульманских бесед При поддержке Всемирного совета церквей. Женева: WCC. Публикации, 1989.

Даниэль, Норман. Ислам и Запад: создание образа. Оксфорд, Великобритания: Oneworld, 1993.

Годдард, Хью. История христианско-мусульманских отношений. Чикаго: Новые амстердамские книги, 2000.

Годдард, Хью. Христиане и мусульмане: от двойных стандартов к взаимопониманию. Ричмонд, Великобритания: Керзон, 1995.

Хаддад, Джульетта Насри, изд. Декларации коммун Исламо- Кретьен: 1954–1995. Beyrouth: Dar el-Machreq, 1997.

Хаддад, Ивонн Язбек и Хаддад, Вади Сайдан, ред. Христианско-мусульманские встречи. Gainesville: University Press of Florida, 1995.

Hillenbrand, C. Крестовые походы: исламские взгляды. Эдинбург: Издательство Эдинбургского университета, 1999.

Лайоу, Анжелики Э. и Моттахеде, Рой Парвиз, ред. . крестовых походов с точки зрения Византии и мусульманского мира. Вашингтон, округ Колумбия: Исследовательская библиотека и коллекция Думбартон-Оукс, 2001.

Риджон, Ллойд, изд. Исламские интерпретации христианства. Нью-Йорк: St Martin’s Press, 2001.

Рансиман, С. История крестовых походов. Кембридж, Великобритания: издательство Кембриджского университета, 19.51.

Ваарденбург, Жак, изд. Мусульманско-христианское восприятие Диалог сегодня: опыт и ожидания. Левен: Питерс, 2000.

Зебири, Кейт. Мусульмане и христиане лицом к лицу. Оксфорд, Великобритания: Oneworld, 1997.

Патрис С. Бродер

Какая религия пришла первой Иудаизм Христианство или Ислам? – chicagojewishnews.com

Три авраамических религии – это иудаизм, христианство и ислам. Все три религии учат, что есть один Бог, сотворивший мир, и что этот Бог заинтересован в человечестве. Каждая из этих религий имеет разные представления о том, как следует поклоняться Богу и каков правильный образ жизни.
Иудаизм — старейшая из трех религий, и он учит, что Богу следует поклоняться, следуя еврейскому закону. Христиане верят, что Иисус — сын Божий, и что он умер, чтобы спасти человечество от их грехов. Ислам учит, что Мухаммед является последним пророком Бога и что мусульмане должны жить в соответствии с Пятью столпами ислама.
Итак, какая религия появилась первой? Точно узнать невозможно, но многие ученые считают, что иудаизм — самая древняя религия.

Иудаизм, старейшая в мире монотеистическая религия, существует уже более 4000 лет. Согласно исламской традиции, первые мысли были сделаны во время правления Мухаммеда в Мекке около 1382 лет назад. Как минимум к 2025г. или позже ислам обгонит христианство как самую многочисленную религию в мире. Зороастризм, подобно буддизму и иудаизму, является религией, которая учит учениям, которым тысячи лет. Индусы отлучили от церкви буддистов, которые утверждают, что являются древнейшей религией в мире; однако индусы традиционно заявляли, что они являются Сантана Дхармой, которая признана в словаре древнейшей религией на планете.

Религия зороастризма, которую называли официальной религией древней Персии, существует уже тысячи лет и считается старше буддизма, иудаизма, христианства и ислама вместе взятых. Согласно Ветхому Завету, зороастризм впервые появился «в конце второго тысячелетия до н. э.».

На протяжении веков традиционно считалось, что иудаизм возник раньше христианства, и что христианство отделилось от иудаизма после разрушения Второго Храма в 70 г. н.э.

Согласно еврейским писаниям, иудаизм не верит в пророков после Иисуса и Мухаммеда, а евреи не верят ни в христианство, ни в ислам. В результате они не верят в учения ислама и отвергают представление о том, что Иисус был Мессией и сыном Бога.

По мнению многих ученых, индуизм является древнейшей религией на планете, история которой насчитывает более 4000 лет. Сегодня индуизм превзошел христианство и ислам и стал третьей по популярности религией в мире, насчитывающей около 900 миллионов приверженцев. В Индии проживает почти 95 процентов индуистов мира.

Какая религия появилась раньше ислам или иудаизм?

Иудаизм, который считается первой монотеистической религией, широко считается таковой. Однако ислам был монотеистическим «конкурентом» иудаизма, приближая иудаизм к его корням. Как еврейские ученые восприняли новую религию ислам? Коран и ранние исламские писания содержат свидетельства многочисленных близких столкновений между пророком Мухаммедом и евреями.

Коран был основан в Мекке Пророком Мухаммедом около 622 г. н.э. (примерно 1382 г. н.э.). Христианин – это человек, чье имя дается вере, когда он дает свое имя Новому Завету. К 2025 году ислам обгонит христианство и станет крупнейшей религией мира. По мнению большинства ученых, индуизм является древнейшей религией мира, истоки и обычаи которой насчитывают более 4000 лет. Зороастризм, одна из древнейших форм религии, существует уже тысячи лет. Там не преподавали другие религии, кроме буддизма, иудаизма и христианства.

Иудаизм и ислам имеют много общего, включая сильное влияние иудаизма на его основные религиозные воззрения, структуру, юриспруденцию и практику. Иудаизм и ислам имеют общее авраамическое происхождение, и оба считаются авраамическими религиями. Существует долгая история преследований обеих религий, а также их последователей по всему миру. Иудаизм и ислам, единственные авраамические религии, имеют много общих верований и практик в дополнение к общей системе верований. Иудаизм, согласно иудаизму, основан на Торе, первых пяти книгах Библии, тогда как ислам, согласно исламу, основан на Коране, исламской священной книге. Обе религии имеют сильные моральные кодексы, которые подчеркивают важность веры в их жизни. Иудаизм и ислам — единственные основные религии, которые все еще исповедуются на Ближнем Востоке.

Какая религия появилась первой в мире Христианство или ислам

На этот вопрос нет однозначного ответа, поскольку он до сих пор является предметом споров среди историков и религиоведов. Однако большинство ученых считают, что христианство старше ислама, причем самые ранние христианские тексты относятся к I веку нашей эры. Ислам возник в 7 веке н.э., и хотя между двумя религиями есть некоторое сходство, между ними есть и существенные различия.

Ислам — древнейшая религия в мире, восходящая к Адаму и его сыну Аврааму. Это группа религий, в которую входят индуизм, буддизм, иудаизм и христианство. Первый сикхизм был основан Мухаммедом. Считается, что зороастризм возник примерно в середине второго тысячелетия до н. э. Ислам считается древнейшей религией в мире, основанной Адамом на основе Корана и возродившейся вместе с Авраамом и Мухаммедом во второй раз. Индуизм как дхарма или образ жизни был индийской религией. В первом веке Иисус был еврейским учителем и целителем, который пророчествовал о грядущем Божьем Царстве. После откровения пророка Мухаммеда пророку Мухаммеду в 610 году начался ислам.

На Аравийском полуострове Мухаммед распространял учение ислама среди своих последователей. Глава Корана Аль-Муддастир, стих Корана 74: 10–11, содержит имена девятнадцати ангелов-вождей ада. Христианство — монотеистическая религия, потому что истинен только один Бог, и он сотворил небо и землю. Зевс, греческий бог, отвечал как за жизнь богов, так и за жизнь людей. Второй бог (настоящее имя: Сол Д. Инвиктус) считает себя Богом, потому что он пират.

Религии зороастризма и индуизма являются древнейшими и наиболее известными из мировых религий. Их вера основана на множестве верований, включая существование высшей силы, рая и ада и судного дня.
Зороастризм, основанный в шестом веке до нашей эры пророком Заратустрой, является древнейшей из существующих монотеистических религий. Считается, что иудаизм, который разделяет многие из тех же религиозных концепций, что и религия, возник как его первоисточник.
С другой стороны, индуизму более 4000 лет, что делает его старейшей религиозной группой в мире. Индуизм, у которого сегодня более 900 миллионов последователей, является третьей по популярности религией, уступая только христианству и исламу.
Разнообразие индуизма — вот что отличает его от других религий. Индуистская религия распространена по всему миру, и у нее есть последователи со всего мира. Из-за этого индуизм является глобальной религией.
Зороастризм и индуизм имеют много общих верований, но их верования сильно различаются. Индуизм более разнообразен и имеет более длинную историю, чем зороастризм. Обе религии несут мощное и вдохновляющее послание, свидетельствующее о могуществе и силе человеческого духа.

Иудаизм, христианство и ислам. Сходства и различия

Между иудаизмом, христианством и исламом есть много сходств и различий. Все три религии верят в одного Бога, но у них разные представления о том, кто такой Бог и чего Он хочет от Своего народа. Евреи и христиане верят в Ветхий Завет, а мусульмане — нет. Евреи и мусульмане верят в Тору, а христиане — нет. Мусульмане верят в Коран, а иудеи и христиане — нет. Все три религии имеют разные представления о спасении и искуплении.

Все три основные мировые религии: христианство, ислам и иудаизм придерживаются одних и тех же принципов. Существует множество религий, и каждая имеет свой набор верований и обычаев. Почти все религиозные верования являются общими, и большинство из них имеют некоторое сходство или сходство. В общем, мы верим в единого Бога, который правит всем, могущественным и вечно живущим. Христианство, ислам и иудаизм верят, что Иисус — единственный истинный Бог. Значение Авраама признано всеми тремя религиями. Христианская Библия рассказывает историю Иисуса Христа как сына поколения Авраама.

Каждый год мусульмане отмечают жертвоприношение пророка Авраама во время праздника Курбан-Байрам. Три религии ясно дают понять, что мораль является предпочтительным кодексом поведения. Он повсеместно осуждается за аморальные и неэтичные действия, такие как прелюбодеяние, убийство, воровство, грабеж, нечестность, несправедливость и другие формы преступлений. Говорят, что люди написали Библию, чтобы исполнить волю Бога в духе. Христиане верят, что существование жизни после смерти можно продемонстрировать на всех этапах жизни Иисуса, от смерти до воскресения и вознесения. Согласно исламу, после смерти тело отделяется от души, и душа отправляется либо в Элиин, место нравственных душ, либо в Силохин, место грешных душ. Евреев учат, что смерть — это естественный процесс, а не трагедия.

Христианство, ислам и иудаизм сходятся во мнении о происхождении вселенной и мира. Некоторые религии считают обычных существ взаимозаменяемыми с двумя другими. Бог создал божественных существ, чтобы они служили ему, демонстрируя, что у него уникальное взаимодействие со своим творением. Чтобы помнить откровения Мухаммеда, содержащиеся в Священном Коране, ислам проводит ритуалы. Во время праздника Пасхи (Песаха) в иудаизме евреи отмечают освобождение израильтян из египетского рабства. О сходстве между исламом, христианством и иудаизмом можно сказать больше, чем кажется на первый взгляд.

Ислам и христианство: сходства и различия

Несмотря на эти различия, между исламом и христианством есть много общего. В обеих конфессиях существует взаимная вера в то, что Бог есть любовь, что Иисус — единственный путь к Богу и что спасение приходит через веру в Иисуса Христа.

В каком порядке были созданы авраамические религии?

Древнейшая религия мира, Ислам, была основана Адамом и во второй раз возродилась вместе с Авраамом и Мухаммедом. Это разделение религии произошло между Авраамом, Мухаммедом, индуизмом, буддизмом, иудаизмом и христианством. Сикхизм снова возник после смерти Мухаммеда.

Он назван Авраамическим семейным домом в соответствии с Документом о человеческом братстве, подписанным Папой Франциском и доктором Ахмедом Аль Тайебом. Это стремление будет отражено в здании на острове Саадият, спроектированном британским архитектором Дэвидом Аджайе. Ислам, христианство и иудаизм — три авраамических религии с наибольшим числом последователей. Авраамические религии, помимо веры в единого Бога, придерживаются монотеистического взгляда на Вселенную. Три из четырех религий содержат широкий круг людей и мест. Мечеть Аль-Акса является третьей святыней мусульман после Мекки и Медины. Иерусалим был выбран местом распятия и воскресения Иисуса как христианина.

Ислам, христианство, иудаизм и другие религии можно найти в Объединенных Арабских Эмиратах. Первая римско-католическая церковь была основана в 1960-х годах, а сейчас здесь находятся места отправления культа англиканцев, католиков, православных, сикхов, буддистов и представителей многих других конфессий. Это новый год и год толерантности, который знаменует собой начало новой эры сосуществования.

Система зороастрийских верований

Зороастрийцы верят, что этот пророк представляет Бога. Несмотря на отсутствие поклонения Зороастру, его учение может побудить человека стать ближе к Богу, следуя по пути истины и праведности (аши).

Религия зороастризма — одна из древнейших в мире. В прошлом он управлял значительной частью Ирана и прилегающих регионов. После вторжения иранских захватчиков в страну пришел ислам, и его популярность снизилась. После падения империи Сасанидов в Иране несколько беженцев нашли убежище в Индии. Зороастрийцы верят, что Бог создал и проявил их духовные сущности и существа до их физических проявлений. Как зороастрийцы, мы поклоняемся Ахура Мазде как нашему Верховному Богу, Всевышнему и Чудеснейшему Богу, но мы также верим, что существуют различные его формы, каждая со своим собственным набором достоинств. Религия зороастризма основана на учениях Зороастра, первого пророка, и Заратуштры, пророка, который ее основал.

Что раньше ислам или христианство: «Когда появились иудаизм, христианство, буддизм и ислам в мире?» — Яндекс Кью

«Когда появились иудаизм, христианство, буддизм и ислам в мире?» — Яндекс Кью

Христианство и ислам

Христианство и ислам | Encyclopedia.com

Период жизни пророка Мухаммеда: около 570–632 гг.

Первые исламские завоевания: 632–750 гг.

Стабилизация отношений: 750–1085 гг.

Период крестовых походов: 1085–1300 гг.

Новый баланс сил: 1300–1500 гг.

Приход к власти новых европейских христиан: 1500–1800 гг.

Период европейского колониализма и западного империализма: 1800 г. и далее

Заключение

БИБЛИОГРАФИЯ

Какая религия пришла первой Иудаизм Христианство или Ислам? – chicagojewishnews.com

Какая религия появилась раньше ислам или иудаизм?

Какая религия появилась первой в мире Христианство или ислам

Иудаизм, христианство и ислам. Сходства и различия

Ислам и христианство: сходства и различия

В каком порядке были созданы авраамические религии?

Система зороастрийских верований

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

«Когда появились иудаизм, христианство, буддизм и ислам в мире?» — Яндекс Кью

Христианство и ислам

Христианство и ислам | Encyclopedia.com

Период жизни пророка Мухаммеда: около 570–632 гг.

Первые исламские завоевания: 632–750 гг.

Стабилизация отношений: 750–1085 гг.

Период крестовых походов: 1085–1300 гг.

Новый баланс сил: 1300–1500 гг.

Приход к власти новых европейских христиан: 1500–1800 гг.

Период европейского колониализма и западного империализма: 1800 г. и далее

Заключение

БИБЛИОГРАФИЯ

Какая религия пришла первой Иудаизм Христианство или Ислам? – chicagojewishnews.com

Какая религия появилась раньше ислам или иудаизм?

Какая религия появилась первой в мире Христианство или ислам

Иудаизм, христианство и ислам. Сходства и различия

Ислам и христианство: сходства и различия

В каком порядке были созданы авраамические религии?

Система зороастрийских верований

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

Related Posts