История Древнерусской литературы в Библиотеке «ImWerden»

► История Древнерусской литературы ► Альманах библиофила (Москва, Книга, 1973—1993)

Добавлено: 2022-02-08

Альманах библиофила :
Выпуск 21 : „Слово о полку Игореве“. 800 лет (1986)

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2018-02-13

Древнерусская повесть : Библиография истории древнерусской литературы. Вып. 1 (1940)

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2018-10-03

Древнерусская рукописная книга и ее бытование в Сибири (1982)

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-04-08

Древнерусские рукописи Пушкинского Дома (обзор фондов) (1965)

► История Древнерусской литературы ► История русской литературы XVIII века

Добавлено: 2020-03-28

Исторические связи народов СССР и Румынии в XV — начале XVIII века :
Том 1. 1408—1632 : Документы и материалы : В трёх томах (1965)

► История Древнерусской литературы ► История русской литературы XVIII века

Добавлено: 2020-03-28

Исторические связи народов СССР и Румынии в XV — начале XVIII века :
Том 2. 1633—1673 : Документы и материалы : В трёх томах (1968)

► История Древнерусской литературы ► История русской литературы XVIII века

Добавлено: 2020-03-28

Исторические связи народов СССР и Румынии в XV — начале XVIII века :
Том 3. 1673—1711 : Документы и материалы : В трёх томах (1970)

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-03-07

Московская деловая и бытовая письменность XVII века (1968)

► История Древнерусской литературы ► История русской литературы XVIII века

Добавлено: 2020-12-27

Новые черты в русской литературе и искусстве :
XVII — начало XVIII в. (1976)

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-03-19

Варвара Павловна Адрианова-Перетц

„Слово о полку Игореве“ и памятники русской литературы XI—XIII веков (1968)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-08-12

Варвара Павловна Адрианова-Перетц

Древнерусская литература и фольклор (1974)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-08-27

Марк Хаимович Алешковский

„Повесть временных лет“ :
Из истории создания и редакционной переработки (2015)

Все книги автора и о нем

► Лингвистика ► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2016-02-29

Самуил Борисович Бернштейн

Константин-философ и Мефодий (1984)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2021-06-30

Николай Юрьевич Бубнов

Старообрядческая книга в России во второй половине XVII века (1995)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2007-03-08

Сергей Николаевич Булгаков

Иван Посошков

Доп. информация:

статья 1918 года. К сожалению в новой орфографии.

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-09-08

Фёдор Иванович Буслаев

О литературе :
Исследования; Статьи (1990)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2019-11-30

Николай Каллиникович Гудзий

Литература Киевской Руси и украинско-русское литературное единение XVII—XVIII веков (1989)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2014-12-27

Николай Каллиникович Гудзий

Традиции литературы Киевской Руси в старинных украинской и белорусской литературах (1963)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2019-10-21

Игорь Петрович Ерёмин

Лекции по древней русской литературе (1968)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2019-05-10

Игорь Петрович Ерёмин

Литература Древней Руси : Этюды и характеристики (1966)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы ► История русской литературы XVIII века

Добавлено: 2020-10-18

Владимир Петрович Козлов

Кружок А. И. Мусина-Пушкина и „Слово о полку Игореве“ :
Новые страницы истории древнерусской поэмы в XVIII веке (1988)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-08-21

Василий Леонидович Комарович

Китежская легенда :
Опыт изучения местных легенд (1936)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-07-02

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

„Слово о полку Игореве” — героический пролог русской литературы (1967)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2018-03-24

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Избранные работы : В трёх томах
Том 3 (1987)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-08-20

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Исследования по древнерусской литературе (1986)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-04-29

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Национальное самосознание Древней Руси (1945)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2020-11-08

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Поэтика древнерусской литературы (1967)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2019-11-28

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Поэтика древнерусской литературы. 2-е издание (1971)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2014-12-27

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Система литературных жанров древней Руси (1963)

Все книги автора и о нем

► История Древнерусской литературы

Добавлено: 2019-09-28

Дмитрий Сергеевич Лихачёв

Слово о полку Игореве : Историко-литературный очерк (1950)

Все книги автора и о нем

1 2

Сочинение на тему «Человек и история в фольклоре, древнерусской литературе и литературе 18 века»

Человек – венец творенья. Казалось бы, сейчас это абсолютно неоспоримый факт, ото всюду только и слышится: «Человек – царь природы», «Без людей нет и жизни на Земле», «Человек – высшее существо». Однако мало кто знает, что не всегда это было так и во многие времена внимание уделялось совершенно разным аспектам жизни. А найти доказательства этому можно в истории развития русской литературы, что я сейчас и сделаю. Фольклор – народное творчество, в основном устное, так как зародилось задолго до появления письменности. Сие творчество зародилось в глубокой древности и позже, отчасти, имело большое влияние на литературу. В фольклоре в основном высмеивались или представлялись в дурном свете людские пороки и недочеты, или же, наоборот, были показаны и утрированы такие проявления характера, как: смелость, благородие, хитрость, мудрость, терпимость и многие другие. Так, в былинах довольно сильно утрировались качества богатырей, очень остро воспринимались уроки, которые они с собой несли, и точно так же слишком злым показывали того же Змея Горыныча, который, в свою очередь, тоже отчасти олицетворял пороки человека. Еще, например, в песнях о Пугачеве, его делают народным заступником, воспевают многие его черты, которых, возможно, и не существовало, потому что по урокам истории мы точно знаем, что Пугачев не был таким белым и пушистым, каким он показан в творчестве, но это, конечно, ничуть не умаляет его заслуг перед народом. Из сказок же можно вспомнить сказку о Снегурочке, в которой резко критикуется народом непослушание девушки, а также сюда подойдет и сказка о колобке, в ней, как в «Повести о блудном сыне», «ребенок» как бы сбегает из дома, только заканчивается все отнюдь не так красочно, как в Библейских преданиях.

Следующим витком развития литературы послужило появление письменности и грамотные люди, бывшие в большинстве своем монахами, начинают создавать произведения, которые в письменном виде дошли и до наших времен. В ней, естественно, сохраняются черты народного творчества, но человек уже менее подвержен страстям и более возвеличен. Итак, в одном из памятников древнерусской литературы – «Повести временных лет», мы видим описание истории русской земли со времен Ноя. В ней во многом возвеличены князь Олег, который показан мудрым и твердым в своих намерениях правителем, князь Игорь, который добавил к Руси новый народ, княгиня Ольга, жестоко отомстившая за смерть мужа, Святослав, жесткий правитель, покоривший многие народы и территории, христианский князь Владимир, прозванный «Красное солнышко» и, наконец, Святополк, свергнутый Ярославом Мудрым, подарившем Руси первое достойное образование. У всех у них воспеваются определенные качества и те достоинства, которые помогли им прославится. Объектами древнерусской литературы почти не становились обычные русские люди. Это случалось очень редко, например, в «Повести о Петре и Февронии Муромских», Феврония как раз является обычной девушкой, однако она настолько прекрасна в своей мудрости и невинности, что автор и сам Петр склоняют пред нею свои головы. В общем, по моему мнению, в древнерусской литературе, хоть и ставились во главу произведений люди, тем не менее все они, как на подбор, имели лучшие качества, присущие только людям просвещенным, они становились идеалом поведения, идеалом, практически недостижимым для простого человека.

Восемнадцатый век – это век расцвета в русской литературе. Появляются такие великолепные авторы, как Д.И. Фонвизин, Н.В. Гоголь, А. С. Грибоедов, Н.М. Карамзин, В. А. Жуковский и их не менее великолепные произведения. За основу представлений о человеке в начале 18 века я все же возьму именно Дениса Ивановича Фонвизина и его комедию «Недоросль». Очевидно, что в отличие от древнерусской литературы в литературе 18 века уже появляются веяние литературы западной, европейской. Это проявляется в чертах написания, так, например, в «Недоросле» во многом за основу уже берутся отнюдь не положительные и возвеличенные качества героев, а, напротив, их невежество и глупость. Начинают показываться личные качества героев, их отношения к родной земле и остро встает проблема воспитания детей. Надо ли или не надо «вбивать» им в головы европейские стандарты, стоит ли это делать или же лучше оставить все как есть? А может, лучше нанимать порядочных учителей? А не тех, которые были у Митрофанушки. В эпоху расцвета русская литература уже более тонко относится к душевному состоянию человека, однако все еще большую роль играет государство и политический устрой страны. Появляется деление на стили и жанры. «Недоросль» во многом отдает дань эпохе классицизма, так, можно взять в пример то, что в комедии предпочтение отдается культуре и высмеивается дикость, отдается дань многим идеалам воспитания античных времен, когда все было «по-настоящему живо», в комедии определенно есть единство времени, места и действия, что неразрывно связывает ее с классицизмом. В комедии много противопоставлений, есть герои-антагонисты, герои, которые служат поводом для насмешек и шуток, и герои возвышенные, показанные лишь с лучшей стороны, что несомненно доказывает создавшийся в обществе резонанс относительно многих вопрос, главным из которых стал: «А в чем же ве-таки цель человеческого существования?»

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что на протяжении веков в русском творчестве, в том числе и литературе, главенствующим образом являлся человек, его мысли и чувства, действия и намерения. Человек являлся центральной фигурой, хоть и воспринимался, возможно, по-разному. Начиная еще с древних времен, с былин и песен и заканчивая комедиями и одами, мы можем проследить определенную центральную фигуру, предмет описания – человека. Таким образом, точно можно сказать, каким бы ни был человек, великим или простым – его действия всегда найдут отклик в литературе, а позже и в сердцах многих людей.

История русской литературы. : languagehat.com

10 сентября 2018 г. , languagehat 70 комментариев

Обычно я не покупаю новые книги в твердом переплете, особенно новые книги в твердом переплете, которые стоят почти сто баксов, но щедрая тетя дала мне чек на день рождения, о котором я не подумал. как потратить еще, и я был так взволнован новеньким История русской литературы Эндрю Кана, Марка Липовецкого, Ирины Рейфман и Стефани Сандлер (что «Отправить бесплатный образец» на странице Amazon Kindle сделал его соблазнительная работа!), что я решил профукать его. Книга пришла сегодня, и я достаточно взволнован, чтобы написать о ней, хотя я едва начал ее читать. Одной из первых вещей, которые я сделал, было просмотр библиографии, и я был рад увидеть, что по крайней мере половина пунктов на русском языке — здесь нет угождения моноглотам! Затем я нашел своего человека Вельтмана и был в восторге, увидев, что ему наконец воздали должное:

Александр Вельтман (1800–1870), один из самых популярных писателей своего времени (хотя и забытый вскоре после его смерти), публиковал исторические романы поразительной оригинальности, такие как Кощей Бессмертный ( Кощей Бессмертный , 1833) и Святославич, Вражеский Воспитанник ( Святославич вражий питомец , 1835). Исторические романы Вельтмана не пытаются реконструировать историческое прошлое, а свободно сочетают в себе миры хроники, народного эпоса, сказки, Бова и Еруслан Лазаревич , рыцарские романы, пришедшие в средневековую Русь с Запада и со временем слившиеся с исконно русскими волшебными сказками. Эффект от его техники заключался не в том, чтобы создать ощущение исторической достоверности, а в том, что это была безудержная — и явно ироническая — фантазия. Создается впечатление, что Вельтман действительно высмеивал и пародировал сам жанр исторической прозы, существовавший в современной России.

Получай, Мирский! Потом я пошел в секцию старославянского, бормоча себе под нос: «Они бы лучше Саймона Франклина процитировали», и они, конечно, процитировали:

Для Киевской Руси обращение в христианство стало существенным началом письменной культуры и церковной практики. Поскольку исторические записи остаются скудными (хотя археологические записи содержат много свидетельств раннего церковного строительства), было трудно получить описание точных механизмов культурного переноса независимо от ретроспективных отчетов, представленных в Киевской Руси через ее основной основополагающий рассказ. Основная хроника . В году «Первой летописи» года в записи за 1037 год сообщается, что Ярослав Мудрый «собрал многих писцов и велел им переводить с греческого на славянский язык. И они написали много книг». Но историк мучительно краток, не уточняя ни национальности, ни происхождения переводчиков Ярослава. Продолжают задавать вопросы о том, сколько из них были греками, сколько русскими, сколько болгарами и сколько моравами. Точно также неизвестно, какие переводы были выполнены в царствование Ярослава, между 1010 и 1054 годами. Большинство из них были сделаны в Болгарии, а затем скопированы на Руси? Судя по скудным литературным остаткам двенадцатого века и надписям, найденным на мозаиках в Святой Софии, греческий по крайней мере первоначально был единственным письменным языком. Каково было первоначальное значение греческого языка в раннерусской (или русской) культуре? В отчете от 988, «Первой летописи » повествуется, что после крещения восточных славян Владимир «обошел детей знатных родов собрать и устроил им книжное обучение». Некоторые церковные историки утверждали, что Владимир изначально хотел привести культуру своего двора в соответствие с культурой Византии и, подобно болгарам в конце IX века, пытался навязать своим последователям греческое образование и сделать его языком литургии. Новый сценарий был необходимым условием культурного сближения с монашеским обучением и религиозными практиками Византии. Возникли две школы предположений о том, кто получает признание за перевод, одна отводит почетное место вкладу чужаков на Русь, другая приписывает развитие отечественной литературной и церковной культуры. Одна точка зрения состоит в том, что киевская элита фактически говорила на греческом и славянском на двух языках. Саймон Франклин в своем авторитетном анализе заключает, что свидетельства изучения греческого языка весьма спорадичны и в основном нумизматичны и эпиграфичны, но Игорь Шевченко отдает должное киевлянам за их владение греческим языком и активную роль в распространении новых практик.

Масса свидетельств свидетельствует о том, что культурное использование и функции греческого языка оставались весьма ограниченными. […]

Поэтому наиболее надежной общей формулировкой было бы сказать, что в качестве литературного средства старославянский язык, а затем церковнославянский (местная версия письменного языка, созданная в результате контакта с другими славянскими народными языками, такими как болгарский славянский язык ), был сформирован двумя поколениями византийских и славянских миссионеров во второй половине девятого и начале десятого веков; этот язык был орудием для перевода с греческого и, таким образом, распространения слова Божия, а именно Нового Завета, на русско-славянском языке. Однако нет явных доказательств того, что византийские миссионеры в России сознательно продвигали славянский язык как средство евангелизации страны.

Я буду читать это несколько месяцев и, несомненно, буду делиться лакомыми кусочками по ходу дела. Спасибо, A.M.!

РУССКИЕ ЛИТЕРАТУРНЫЕ ЭПОХИ. Русская литература, какой мы ее знаем… | Мина Н.С.

«Крещение Иисуса» ~ Андрей Рублев; Благовещенский собор, Москва

Русская литература, какой мы ее знаем, зародилась в восемнадцатом веке под астральным влиянием двух великих людей — Державина и Карамазина. Державин был первым национальным поэтом России, а Карамазин — первым отечественным историком, чье двенадцатитомное изложение русской истории до сих пор является источником взыскательной научной эрудиции.

До этого сохранились две эпические поэмы, датированные двенадцатым веком: «Киевская летопись» и «Повесть о набеге князя Игоря». Последнее, в особенности, является очень любимым культурным влиянием, и, как и большинство подобных мировых эпосов, оно также имеет странную мистику утраты и открытия заново. Не раз, а дважды¹!

Вопрос о том, почему русская литература пустила корни и расцвела лишь в восемнадцатом веке, является предметом пристального внимания ученых. Несмотря на географическую связь с Европой, Россию не затронули перемены, пронесшиеся по интеллектуальной и литературной Европе в XVII и XVIII веках; перемены, наступившие вслед за Реформацией и Возрождением. Историки связывают это с барьером, воздвигнутым Великим расколом, который должен был стать предшественником железного занавеса.

Но за несколько столетий произошла грандиозная культурная и интеллектуальная интеграция Европы и России; тот, который возродился в последнее время (хотя и с перерывами) с распадом Советского Союза. Эти совместные обмены, установленные Петром Великим, были покорно продолжены его преемниками: императрицами, Елизаветой и Екатериной (Екатериной Великой). В этот головокружительный период многие идеи Просвещения были поддержаны русским двором² с монархией, которая была внимательна к необходимости передачи власти и ликвидации крепостного права.

История знает множество прогрессивных суждений, которые были внезапно нарушены расположением обстоятельств. На этот раз именно взрыв Французской революции затормозил то, что могло бы стать совсем другой историей России. Вместо этого после революций монархия стремилась стабилизировать дела, вернувшись к своей укоренившейся и знакомой практике автократии.

Внук Екатерины, царь Александр I, верил в ограниченный либерализм и был открыт для реформ, но ряд войн, покушений и социальных волнений заставили его изменить свою позицию. Именно при его внуке, Александре III, которого называли «царем-освободителем», произошло окончательное освобождение крепостных, отмена крепостного права и наступил период (во второй половине XIX века), когда русская литература расцвела в полную силу. Он обеспечил свободу литературного выражения и позволил ему беспрепятственно процветать во время своего правления.

«Всадница» ~ Карл Брюллов; Третьяковская галерея, Москва,

С самого своего блестящего поэтического начала с Державина и Пушкина русская литература за пять десятилетий, охватывающих период с 1840 по 1890 год, проложила необыкновенный путь, не имеющий аналогов в мире. Мировая литература не имеет себе равных литературной излияния этого периода, породившего величайшие произведения Достоевского, Тургенева, Толстого, Чехова, Лармонтова, Афанасия Фета, Блока и многих других. Но для русской поэзии это был период затишья. Он отошел от центра внимания и играл вторую скрипку перед прозой. К счастью, вскоре эта интерлюдия уступила место славному второму пришествию поэзии в двадцатом веке с лавиной стихов знаковых поэтов, женщин и мужчин, которые нашли новые способы выражения. Их слова стали бессмертной классикой и переведены на многие языки мира.

Этот экстраординарный синхронный ответ поэзии и литературы на социально-политические изменения на протяжении двух столетий был нанесен на карту литературных эпох, основанных на основных философских настроениях каждого периода времени, которые находили литературное выражение в стихах.

1. Золотой век — 1800-1835 гг.): Это было время Пушкина и его Плеяды. Это была эпоха Просвещения, сочетавшая в себе идеи неоклассицизма и романтизма³.

2. Эпоха романтизма — (1835-1845): Поэт Лермонтов, чей подход к поэзии принято называть байроническим, был одним из величайших русских поэтов-романтиков. Его влияние было велико в это время.

3. Эпоха реализма — (1840-1890): Этот период отмечен расцветом русского романа. Это было время Тургенева, Достоевского и Толстого.

«Девятый вал» ~ Иван Айвазовский; Третьяковская галерея, Москва

Поэтом эпохи упадка поэзии был Афанасий Фет. Он отрекся от распространенного мнения о том, что искусство существует для определенной цели, и вместо этого поддержал мнение, что искусство существует только ради искусства. Все писатели, которые не были реалистами (которые не обращались к социальным и политическим проблемам через свою поэзию), были осуждены влиятельными критиками⁴, которые осудили поэзию как средство, не подходящее для выражения современных проблем. Следовательно, к 1860 г. существовал лагерь «гражданских поэтов», писавших стихи с определенной целью; цель — цель, которая заключалась в воспитании общественного сознания. Итак, в то время как в Англии шестидесятых и семидесятых годов девятнадцатого века были такие великие поэты, как Теннисон и Браунинг, во Франции — Бодлер и Верлен; Россия, в свою очередь, не имела⁵.

4. Серебряный век и символизм — (1890-1912) Серия реакционных движений и политических убийств, совершенных анархистами, вынудила королевскую власть и общественность отказаться от участия в прогрессивных реформах. Постоянные волнения снова сместили общее настроение в сторону ностальгии по, казалось бы, более мирному прошлому, и поэзия «искусство для искусства» вновь обрела утраченную благосклонность. Поэты этого века воскрешали Фета и Тютчева и следовали метафизическим мотивам их поэтики. Вторую половину этого периода обычно называют периодом символизма. Иван Бунин и Александр Блок были доминирующими голосами того времени.

Обе группы отказались от гражданской поэзии и вернулись к более ранним образцам для подражания для вдохновения. Даже если французские поэты Бодлер и Верлен оставались сильным внешним влиянием, этот новый урожай поэтов в равной степени полагался на доморощенный опыт. Этот ближайший, внутренний и внутренний поиск определил облик русской поэзии на все оставшееся столетие. Символисты расходились с поэтами fin de siècle тем, что демонстрировали отчетливый теургический элемент в своей поэтике и философских воззрениях. Их вера отошла от шеллинговской⁶ naturophilosophie принято Фетом к более прямо религиозному Богу.

Символизм был предшественником русского стиха ХХ века, который стал почитать и любить мир. Во главе ее стояли путеводной звездой два человека — один поэт и другой философ: Афанасий Фет и Владимир Соловьев. Их совместное влияние помогло создать новую форму стиха, эстетика которого была сформирована Фетом с богословским налетом Соловьева.

Несмотря на обращение к более ранней форме поэзии, символизм продолжал отстаивать интересы гражданского общества и играл неотъемлемую роль в интеллектуальном брожении своего времени. Но его структура и форма были высокопарными — почти элитарными — и вскоре он впал в немилость в тени русской революции. Многовековая монархия была резко демонтирована и свергнута; Царь Николай II — последний из Романовых — был вынужден отречься от престола, и он вместе со своей семьей был казнен. Ни один член монархии не выжил, и династия встретила свой конец навсегда. Эта катастрофическая череда событий подготовила почву для еще одного реакционного литературного ответа.

«Лежащий поэт» ~ Марк Шагал; Музей Тейт, Лондон,

5. Эпоха модернизма — (1912–1925): Теперь символизм отвергнут. Его неприятие срослось под влиянием двух групп, каждая из которых по-своему интеллектуальна отреагировала на суматоху того времени. Умеренная группа, называемая акмеистами, придерживалась поэтики символизма, но дистанцировалась от теургических настроений. Рядом с ними сформировалась более революционная группа — футуристы. Вместе их называют модернистами⁷.

Гений модернистской русской поэзии имеет на своей вершине четырех великих поэтов — несколько слишком аккуратно распределенных как две женщины и двое мужчин; два акмеиста и два футуриста. Акмеисты — Анна Ахматова и Осип Мандельштам и футуристы — Мария Цветаева и Борис Пастернак. Не менее значительными поэтами этого периода были два других поэта — Маяковский и Гумилов; на самом деле Маяковский широко известен как поэт революции.

Литературные начинания этой группы поэтов основывались на различных идеологических и философских подходах. Акмеисты отвергали только мистические грани символизма. Футуристы были более радикальными. Они отказались, in toto, — его философские основы, язык и его «отключение» от реального мира. Для них поэзия была средством, которое позволяло как самовыражение, так и чревовещательный голос для выражения общественного недовольства. Интересно отметить, что многие художники (кубисты), разделявшие общие взгляды на творчество и его цель, объединились с этой группой поэтов и вместе стали известны как кубофутуристы. Используя слова и рисунок, они стремились выразить реальность как опыт — даже исказить язык и формальную форму — чтобы с помощью своего искусства спровоцировать мнение и идею. Видными членами этой группы были художники Шагал, Кандинский и Каменский и поэты Цветаева и Пастернак.

После революции давно существовавший «Союз художников» был отодвинут на второй план как царское учреждение. Большинство художников и писателей Союза были категорически против революции и ее эксцессов. Кубофутуристы были частью авангардной группы художников, поддержавших большевиков и примкнувших к правительству. Им было поручено управление Департаментом изящных искусств, и они, как новые комиссары искусства, взяли на себя грандиозную задачу «построения и организации всех художественных школ и всей художественной жизни страны»⁸. Несмотря на небезосновательный идеологический раскол, и кубофутуристы, и акмеисты приписывали вдохновительному влиянию Афанасия Фета сложившееся звучание современной русской просодии. За свою непоколебимую позицию против гражданской поэзии и настойчивость в том, что поэзия должна быть написана только ради искусства — позицию, которая вызвала у него большую изоляцию и страдания, — Фет нашел посмертное одобрение в их почитании.

«Сталин и Ворошилов в Кремле» ~ Александр Герасимов; Третьяковская галерея, Москва

6. Советский период — (1925-1955) Расцвет русского романа был подобен цветку столетнего кактуса — эффектный, но недолгий — и литература начала свой закат под авторитарными репрессиями новый режим. Окончание гражданской войны в России и укрепление большевизма в 1920-е годы вызвали массовый исход художников и писателей в Европу. Некоторые решили уехать добровольно, в то время как другие были активно депортированы правительством. Ожидаемо, что это имело свои последствия для литературы, и результат вызвал противоречивые отклики внутри и за пределами географических границ России.

Поэзия, рассказ, повесть и драма заняли свое место. Многие прозаики стали переводчиками. В 1932 году коммунистическое государство постановило, что социалистический реализм должен быть единственным рецептом поэзии. Вторая и третья волны эмиграции начались и нарастали вокруг мировой войны, когда русские поэты и литераторы разделились на «советский» и «эмигрантский» лагеря. Эмигранты в основном проживали в Париже и Берлине. По мере того, как их число увеличивалось с каждой волной миграции, они становились значительными и получили два критических обзора: один в Париже, а другой в Праге⁹.

Разделение между двумя группами было основано на поддержке правительства. Эмигранты гордились тем, что противостояли правительству; в то время как Советы считали себя патриотами и борющимися с авторитаризмом изнутри. Конфликт лучше всего завершается словами одного из выдающихся писателей-эмигрантов Алданова: «Эмиграция — великий грех, но порабощение — гораздо больший грех».

Выдающимися писателями-эмигрантами были Иван Бунин (Нобелевский лауреат 1933 года), Набоков, Алданов и поэтесса Марина Цветаева. Советы возглавляли Маяковский — поэт Революции¹⁰ и Сергей Есенин. Оба они были индивидуалистами в душе, но верили в революцию в первые годы ее существования. Есенин быстро разочаровался и возмутился. Его борьба за примирение своих убеждений с убеждениями революции привела к драматическому концу, когда он покончил с собой в возрасте тридцати лет. Маяковский, критиковавший этот акт фатализма; последовал за ним всего пять лет спустя.

Эмигрантская литература, несмотря на свое бедное начало, имела возможность и строгость отстаивать свою художественную и интеллектуальную свободу. С другой стороны, советская литература боролась за соблюдение декрета социалистического реализма и считалась капитулировавшей. Тем не менее, несмотря на его многогранные оковы, в его конюшне также было множество известных писателей. Среди них Вера Панова, автор «Свидания» и самый известный из них — Михаил Шолохов, 19 лет.65 Нобелевский лауреат, автор книги «Тихий Дон».

7. Послесталинская эпоха или хрущевская оттепель — (1955-) Послесталинская, хрущевская эпоха ознаменовалась относительным ослаблением контроля над литературным выражением в новой политике десталинизации. Обозначить эту оттепель (слово, придуманное Ахматовой) пришло новое, молодое поколение поэтов. Молодые поэты пытались преодолеть пропасть между советами и эмигрантами, которые были футуристами и акмеистами. Наиболее видными из них были Евгений Евтушенков, Вознесенский, Ахмадулина и Иосиф Бродский (1987 Нобелевский лауреат). Поэты «оттепели» несли поэзию в массы путем публичного обращения — возвращая стихам лиризм, организуя публичные чтения, самоиздание и распространение своих произведений (самиздат) вместе с аудиозаписями чтений. Их необычные, но успешные методы принесли им прозвище «поэты эстрады» — поэты-подиумы.

Поэты этой группы свободно сгруппированы как официальные поэты и неофициальные поэты; первые были связаны с официальной культурой и правительством; в то время как последние представляли собой более независимую группу, состоящую как из русских, так и из эмигрантских поэтов. За исключением известных имен, связанных с этим периодом; мало что известно об остальных поэтах этого периода (иногда называемого бронзовым веком русской поэзии). Клеймо принадлежности к коммунистическому режиму и отсутствие четкого различия между двумя группами обычно называют причинами этого пробела в знаниях. Это был один из них — Иосиф Бродский — который позаботился о том, чтобы их вклад не был забыт, когда он признал их в своей Нобелевской речи. С тех пор и после перестройка, научный интерес к этому периоду возобновился.

«Большевик» ~ Борис Кустодиев; Третьяковская галерея, Москва

Эта аккуратная категоризация литературных эпох — всего лишь постфактум линз, через которые мы пытаемся понять драматические сдвиги в литературной мысли, происходившие в восточной и западной частях Европы. Ни течения, ни подчинённые им поэты не подписывались под этими строгими определениями. На самом деле литературные течения развивались, регрессировали и многое заимствовали друг у друга. Как и их поэты. Несмотря на это, широкоугольный взгляд, который облегчает такие группировки, имеет решающее значение для нашего понимания экстраординарного отклика литературных усилий на каждый преходящий шум истории, чтобы примирить конфликтующие вызовы искусства и цели, реализма и идеализма, объективности и творчества. .

Моя любовь к поэзии передалась мне от отца. Когда мы были детьми, он читал нам свои любимые стихи и завораживал своей декламацией и своим терпеливым и размеренным объяснением слов и фраз. Эта практика продолжалась, когда мы становились старше, и мы часто присоединялись к ней; но его глубоко страстное чтение, переданное богатым баритоном с тонкими модуляциями голоса, было завораживающим, и наши голоса оторвались от слушания; восхищен и очарован. Моими самыми ранними воспоминаниями о его декламации были стихи, которые он впервые выучил у своего отца, — «Древний мореплаватель» Кольриджа и «Отрекшийся русал» Арнольда. Неважно, что нам потребуется много лет, чтобы прочитать, усвоить и запомнить эти стихи. Это были стихи, которые он впервые выучил от своего отца, и поэтому он передал их как первую и любимую традицию. Традиции декламации удалось посеять в наших сердцах любовь к слову и языку, и, посеяв ее, он затем усердно помогал нам взращивать ее; сначала как учитель, потом как любимый друг и соратник. Литература и поэзия стали убежищем; отступление в пространство, которое изобиловало вечным общением его щедрого сердца и его широкого, ничем не ограниченного ума.

Эта любовь к поэзии, которую он предусмотрительно лелеял, помогла мне выстоять в мучительном опыте безжалостных потерь последнего десятилетия. В прошлом году, в особенно тяжелый момент, я случайно наткнулся на старую антологию русской поэзии¹¹ и снова влюбился в Россию и ее литературу. В книге были подробные биографии каждого автора со встроенными фрагментами их жизни; романтики и политических интриг.

Эти маленькие истории, за которыми, казалось, скрывались великие истории, были приглашением к глубокому погружению в эволюцию русской поэзии и литературы. В наших коллективных цивилизационных историях нечасто можно найти запись, в которой политические перемены так четко отображаются с литературной реакцией, как в России девятнадцатого и двадцатого веков. Поэтому стимул и побуждение к такому ответу заслуживают некоторого внимания.

Из первичного способа общения звук проходит через множество аватаров, от простого к сложному — от резонанса, ноты, мелодии и ритма; от слова, фразы, пункта и предложения до сложности музыки и языка — и оттуда, до многих многослойных граней смысла. К пониманию, заключающему в себе высшие познания слова — его интерпретацию, деконструкцию, искажение и метаэкспликацию.

Из литературных искусств только поэзия соединяет красоту музыки с языком, вплетая рифму и размер в словесные цепочки. Поэзия обладает способностью описывать человеческие чувства в жестких конструкциях языка и метафор. Фраза, построенная таким образом, может содержать в себе безбрежность человеческого опыта. Эта способность придает Поэзии силу алхимии — она заставляет обычные и заурядные слова превращаться, как по волшебству, в новое и глубокое осознание. Будь то декламируемый стих или песня, неразрывный союз музыки и языка вызывает любовь к человеческому сердцу. Это также причина его долговечности как формы искусства — легкость его устной передачи путем запоминания в виде стихотворения или песни.

Поэтому неудивительно, что поэзия наилучшим образом обосновывает человеческий дух во всех бурных жизненных переменах, переживаемых лично или в результате косвенного воздействия социально-политических потрясений в обществе и нациях. Таким же образом и как ответ на авторитарные излишества поэзия стала путеводной звездой письменного и устного выражения в девятнадцатом и двадцатом веках в России.

В то время как опыт этих литературных движений в России и Европе был в значительной степени синхронным; их разработка, mutatis mutandis уникален для географических и культурных обстоятельств. Необычайной чертой русского стиха ХХ века является его сопротивление движению свободного стиха, охватившего весь остальной мир. И здесь причины остаются политическими. Жестокие запугивания и репрессии, которые испытали поэты и писатели после революции, не были испытаны нигде в мире. Любое письменное слово, не соответствующее диктату режима, гарантировало его автору приглашение в ГУЛАГ. Многие поэты покончили с собой или просто канули в небытие в ГУЛАГе, чтобы о них больше никто не слышал. Чтобы избежать этой участи и в качестве метода сохранения своей творческой свободы, поэты выбрали «подрывной» путь декламации и заучивания стихов; не переписывая его. Для облегчения запоминания стиха; они придерживались традиционной рифмы и метра и избегали свободного стиха. «Руки, спички, пепельницы» — так назывался писатель Чукосвской ритуал письма мелкими записочками, тайком обменивая их от руки, затем запоминая слова и сжигая бумагу дотла. Так до сих пор вспоминается этот страшный период истории.

Поэты лучше всего отражают огромный разрыв между реальностью земли и доступными, но кажущимися недостижимыми устремлениями людей. Формулируя особенности человеческого опыта в универсальных терминах; Русская поэзия позволила слову преодолеть барьеры культуры, географии и языка. Гениальность ее выражения такова, что даже в переводе она без особых усилий заняла свое место в вершине мировой поэзии нашего времени.

Библиография и сноски:

1. Истории выздоровления помогают укоренению эпосов в культуре. Впервые «Набег на князя Игоря» был утерян и вновь обнаружен в XVII веке графом Мусиным-Пушкиным. Однофамилец известного автора; Граф Мусин Пушкин был известным библиотекарем, гносеологом и ботаником. Он случайно наткнулся на рукопись в коллекции угасающей дворянской семьи, приобрел ее у них и руководил ее переизданием. К сожалению, она сгорела вместе со всем другим содержимым библиотеки во время большого пожара в Москве в 1812 году. К счастью, в бумагах Екатерины I в 1864 году был обнаружен еще один экземпляр, и именно этот вариант существует по сей день

2. Вольтер и Дидро были особенно близки с Екатериной Великой. Из этих обменов мало что вышло из-за длинной тени Французской революции. Императрица подчеркивала в переписке с обоими философами, что, хотя она и сочувствовала необходимости реформы крепостного права, реалии России влекли за собой их введение медленным и сдержанным образом. Визит Дидро в Россию и его отношения с императрицей и ее двором являются предметом книги «Екатерина и Дидро», Роберт Зарецкий, издательство Гарвардского университета.

3. Неоклассицизм – это движение в искусстве и философии, которое обратилось к классической древности за вдохновением и идеалом. За ним последовал романтизм, который также обращался к прошлому, но к более позднему времени. Романтики были вдохновлены средневековьем. Их основными движущими силами были загадочность вселенной, природы и человеческих эмоций; во всем они видели более совершенную достоверность и достойную подражания

4. Критик Виссарион Белинский пользовался исключительным авторитетом в литературных делах в России 1840-х годов. Его влияние и его влияние на русскую литературу отражено в биографии Павла Анненкова «Чрезвычайное десятилетие»; Перепечатка издательства Мичиганского университета, 2016 г.

5. «История русской поэзии» Эвелин Бристоль; Oxford University Press, 1991

6.