Чего стоил России похабный мир Брест-Литовска

Советская делегация прибыла в Брест для подписания «похабного» мира

Брестский мир, заключенный 3 марта 1918 г., сам Владимир Ленин называл «похабным». И это еще очень мягкое определение для договора, по которому страна потеряла 90% каменного угля, 73% железной руды, 54% промышленности, а очертания ее западных границ вернулись к эпохе Бориса Годунова.

Cоветская историография называла Брестский мир гениальным шагом Ильича, и отголоски этой оценки сохранились до сих пор. В ее пользу говорят два на первый взгляд сильных аргумента. Во-первых, воевать с немцами России было нечем – старая армия развалилась, а новая Красная в тот момент была слабее новорожденного. Во-вторых, всего через 9 месяцев Германия разродилась революцией и Москва аннулировала договор, сведя потери к минимуму. Однако если разобраться, то эти тезисы не выглядят бесспорными.

Большевики в поисках армии

Осенью 1917 г. русская армия и впрямь представляла печальное, но отнюдь не безнадежное зрелище. Северный фронт считался самым разложившимся из пяти из-за близости к Петрограду, очагу большевистской пропаганды. Генерал-лейтенант Алексей Будберг командовал на этом фронте 14-м армейским корпусом, вел подробный дневник. Он неоднократно подчеркивал: «Единственная лазейка из создавшейся разрухи – переход к добровольческой армии и разрешение всем нежелающим воевать вернуться домой <…> Лучше иметь 4000 отборных людей, чем 40 000 отборной шкурятины (это он о своем корпусе. – К. Г.) <…> Останется около миллиона, а этого вполне достаточно, чтобы продолжать оборонительную войну при тех технических средствах снабжения, которые теперь у нас есть (это уже обо всей армии. – К. Г.)».

В подтверждение этой мысли он приводил данные опросов, проведенных дивизионными комитетами: около десятой части людей готовы продолжать войну. И конкретные примеры: ударный батальон разложившейся 120-й дивизии потрепал атаковавших ее позиции немцев. «Если бы у меня вместо наличных 70 000 разнузданных и не желающих воевать шкурников были бы 6–8 батальонов таких отборных людей, как ударники 120-й дивизии, я был бы совершенно спокоен за оборону своего участка, – мечтал он и признавался: – Конечно, не теперь, когда у власти большевики, которые осуществления такой меры не допустят, ибо в ней их гибель».

Будберг не совсем прав. Идея небольшой добровольческой армии, которая могла бы удерживать фронт, витала в воздухе. Когда в декабре 1917 г. приехавшая в Брест советская делегация ознакомилась с условиями мира, ахнувшие от немецкой наглости большевики немедленно попытались воплотить ее в жизнь.

23 декабря совещание управления Северного фронта решило немедленно приступить к формированию Красной армии: взяв за основу полки наиболее крепких дивизий и пополнив их ротами и батальонами волонтеров. Добровольческий полк по готовности объявлялся полком Красной гвардии, вводились революционная дисциплина, обязательные занятия, назначалось повышенное содержание.

26 декабря 1917 г. на собрании Военной организации при ЦК РСДРП(б) Николай Подвойский, нарком по военным делам РСФСР, чуть ли не дословно повторил тезисы Будберга: «цементировать армию и дать возможность уйти элементам, вносящим дезорганизацию». По его расчетам, к моменту возможного наступления немцев через 1,5 месяца можно создать «300 000 штыков», которые послужат скелетом новой армии. Предложение поддержали: «Пускай останется 2 млн в социалистической армии, и они сделают больше 12 млн».

5 января 1918 г. верховный главнокомандующий прапорщик Николай Крыленко отдал приказ о формировании Народно-социалистической гвардии на всех фронтах. В каждом корпусе комитеты должны выбрать по три наиболее устойчивых полка, на основе которых создать крепкие части.

Учитывая, что в созданных Временным правительством ударных батальонах числилось до 600 000 людей, задача, поставленная Подвойским, выглядела решаемой. Но большевики ее с треском провалили и к 18 февраля, началу немецкого наступления после срыва переговоров в Бресте, боеспособных частей не имели вовсе. Почему?

Лояльность превыше боеспособности

Проблема заключалась в том, что люди, желавшие продолжать войну с немцами, были в массе своей самыми ярыми противниками Ленина. С Февраля именно большевики были единственными противниками продолжения войны, их пропаганда совершенно разложила армию летом и осенью 1917 г. Многие ударники считали Ленина немецким агентом, опереться на этих людей в борьбе с немцами для большевиков было равносильно отложенному самоубийству. Парадокс: любое другое правительство могло бы, переформировав армию на добровольческих началах, рассчитывать на успешное продолжение войны: немцы отчаянно нуждались в затишье на Восточном фронте ради решительного наступления на Западном. Но не большевистское.

«Мне казалось, что в деморализованной и разбегающейся по домам армии есть немало солдат, унтер-офицеров, офицеров и генералов, готовых честно и мужественно отразить немцев, если переговоры о мире сорвутся и немецкие дивизии начнут свое продвижение в глубь России, – вспоминал генерал Михаил Бонч-Бруевич, одним из первых перешедший на сторону большевиков и ставший начальником штаба у Крыленко. – Я полагал, что если таких солдат и офицеров извлечь из дивизий и собрать в кулак, то после полного переформирования получатся стойкие части <…> Николай Васильевич [Крыленко] терпеливо и даже учтиво выслушивал меня <. ..> и неизменно отдавал очередное приказание об ускорении демобилизации <…> тех, из кого я рассчитывал формировать новые части».

И со своей точки зрения Крыленко был прав. «А что прикажете делать? Формировать особые части? Создавать особую армию? А кто поручится, что не найдется новый Корнилов, который поведет ее совсем не против немцев, а стакнется с ними и обрушится на революционный Питер?» – втолковывал он Бонч-Бруевичу. 22 декабря главковерх отдал приказ о расформировании всех ударных частей. А 29 декабря Совнарком добил остатки боеспособности армии, отменив все чины и знаки различия, а также установив выборное начало вплоть до командиров полков.

Что же до социалистической армии, то в нее добровольцев принимали исключительно по рекомендации солдатских или партийных комитетов. Бывшим ударникам такие рекомендации получить было невозможно. В итоге Народно-социалистическая гвардия наполнялась людьми, которые стремились воевать на внутреннем фронте – против беззащитных «буржуев». Еще чаще это были люди, решившие безопасно и беззаботно пожить на пайке и 50-рублевом (неплохом на тот момент) жалованье. «И до революции многие солдаты отказывались от отпуска, зная, что когда придут в деревню, то выбившиеся из силы бабы заставят их исполнять тяжелые полевые и домашние работы», – писал про таких Будберг.

В возобновление войны с немцами не верили. А главное, признавали большевики на декабрьском собрании Военной организации, «мы уничтожили царскую дисциплину, но в массах не создали революционной дисциплины. Путем агитации мы не можем в короткий срок создать армии».

От империалистической – к гражданской

«Социалистических» добровольцев большевикам хватало, чтобы контролировать ситуацию внутри страны. Командующий войсками Юга России Владимир Антонов-Овсеенко в начале февраля занял Киев, располагая всего 3500 штыками, ведь противостоявшая Центральная рада не смогла выставить и половины. Для контроля над всей Украиной достаточно было 15 000. Но смешно было пытаться противостоять этой «красной опричниной» 20 немецким дивизиям, начавшим наступление на Украине. Ставка на лояльность была бита в столкновении с внешним противником.

В центре и на севере наступали 26 немецких дивизий. Впрочем, «наступали» – слишком сильное слово, сопротивления им никто не оказал. Типичную картину представлял захват Люцина (Лудзы): из Режицы прибыло 42 немца, которые сначала «взяли» буфет и, лишь подкрепившись, разоружили русских солдат, заявив: «Марш куда хотите, только паровозов не получите».

178 дивизий старой русской армии рассыпались, от многих оставались лишь штабы с парой телефонистов. Надежды большевиков на восстание германского пролетариата не оправдались. Тот, по выражению Розы Люксембург, остался «неподвижным как труп».
С фронта, писал Ленин о тех днях, шли «мучительно-позорные сообщения об отказе защищать даже нарвскую линию, о неисполнении приказа уничтожать все и вся при отступлении; не говоря уже о бегстве, хаосе, безрукости, беспомощности, разгильдяйстве». 23 февраля он поставил в «Правде» вопрос ребром: «Кто против немедленного, хотя и архитяжкого мира, тот губит Советскую власть». Мир заключили на немецких условиях.

Власть часто выдает свои нужды за нужды страны, но тут Ленин не лукавил: устроенная им геополитическая катастрофа была условием сохранения советской власти, т. е. его власти. Но не служит ли оправданием Ильичу легкость, с которой в ноябре 1918 г. удалось отыграть почти все потерянное в Бресте? Не стоило ли потерпеть 9 месяцев, чтобы избежать лишних жертв?

Ответ заключается в том, что число жертв Брестского мира оказалось выше, чем при гипотетическом продолжении войны. Мир с немцами вовсе не означал мира для России, где в полном соответствии с ленинским тезисом империалистическая война превратилась в гражданскую. Ярким пламенем она вспыхнула после восстания чехословацкого корпуса в мае 1918 г., который большевики пытались разоружить по требованию немцев, а Антанта объявила частью своих вооруженных сил. Это прямое следствие Брест-Литовска. 

Гражданскую войну большевики сумели выиграть. Не в последнюю очередь потому, что, сознательно добив в декабре 1917 остатки русской армии, оставив Россию безоружной перед лицом внешнего врага, они получили фору перед противниками внутренними. Белым пришлось формировать свои части с нуля, когда Красная армия уже организовалась.

Но помимо жертв Гражданской войны в минус Брестскому миру можно записать и то, что превратившаяся в СССР Россия надолго выпала из системы международных отношений и возвращение шло с большим скрипом. «Если бы Россия участвовала в создании нового европейского послевоенного порядка в качестве победителя, он оказался бы гораздо более прочным. Если говорить точнее, то при сохранении франко-русского союза триумф Гитлера и Вторая мировая война не произошли бы», – резюмирует британский историк Доминик Ливен в своей только что изданной на русском монографии «Навстречу огню».

Так что, да не обидится другой известный англичанин, иногда мир – это действительно война. И война куда более худшая, чем та, с которой этот мир формально покончил.

Автор — военный историк

Новости СМИ2

Отвлекает реклама?  С подпиской 
вы не увидите её на сайте

Брестский мир 1918 — кратко.

История России кратко

Брестский мир 1918 года – мирный договором между представителями Советской России и представителями Центральных Держав, который ознаменовал поражение и выход России из Первой мировой войны.

Брестский мир был подписан 3 марта 1918 года и аннулирован в ноябре 1918 года решением ВЦИК РСФСР.

Предпосылки к подписанию мирного договора

В октябре 1917 года в России прошла очередная революция. Временное Правительство, которое управляло страной после отречения Николая 2, было свергнуто и к власти пришли большевики, начало образовываться советское государство. Одним из главных лозунгов новой власти был «мир без аннексий и контрибуций», они ратовали за немедленное прекращение войны и выход России на мирный путь развития.

На первом же заседании Учредительного собрания большевики представили собственный декрет о мире, который предполагал немедленное прекращение войны с Германией и скорейшее перемирие. Война, по мнению большевиков, слишком затянулась и стала слишком кровопролитной для России, поэтому ее продолжение невозможно.

Мирные переговоры с Германией начались 19 ноября по инициативе России. Сразу после подписания мира российские солдаты стали покидать фронт, причем не всегда это происходило легально – было множество самоволок. Солдаты просто устали от войны и хотели поскорее вернуться к мирной жизни. Российская армия больше не могла участвовать в военных действиях, так как была истощена, также, как и вся страна.

Подписание Брестского мирного договора

Переговоры о подписании мира шли в несколько этапов, так как стороны никак не могли достигнуть взаимопонимания. Российское правительство, хоть и хотело скорее выйти из войны, не намеревалось выплачивать контрибуцию (денежный выкуп), так как это считалось унизительным и никогда не практиковалось ранее в России. Германия не была согласна на такие условия и требовала уплаты контрибуции.

Вскоре союзные войска германии и Австро-Венгрии представили России ультиматум, согласно которому она может выйти из войны, но потеряет при этом территории Белоруссии, Польши и часть Прибалтики. Российская делегация оказалась в затруднительном положении: с одной стороны, такие условия советское правительство не устраивали, так как казались унизительными, но, с другой стороны, страна, измученная революциями, не имела сил и средств для того, чтобы продолжать свое участие в войне.

В результате совещаний, советы приняли неожиданное решение. Троцкий сообщил, что Россия не намеревается подписывать мирный договор, составленный на таких условиях, однако и участвовать в войне дальше страна также не будет. По заявлению Троцкого, Россия просто отзывает свои армии с мест военных действий и не будет оказывать никакого сопротивления. Удивленное командование Германии заявило, что, если Россия не подпишет мир, то они снова начнут наступление.

Германия и Австро-Венгрия снова мобилизовали свои войска и начали наступление на русские территории, однако, вопреки их ожиданиям, Троцкий сдержал свое обещание, и русские солдаты отказывались воевать и не оказывали никакого сопротивления. Подобное положение вызывало раскол внутри партии большевиков, часть из них понимали, что подписать мирный договор придется, иначе страна пострадает, часть же настаивали на том, что мир будет позором для России.

3 марта Брестский мир все-таки был подписан.

Условия Брестского мира

Условия Брестского мирного договора не были слишком благоприятными для России, так как она теряла множество территорий, однако продолжающаяся война стоила бы стране гораздо большего.

Россия теряла территории Украины, частично Белоруссии, Польши и Прибалтики, а также Великого Княжества Финляндского;

Россия также теряла довольно значительную часть территорий на Кавказе;

Русская армия и флот должны были быть немедленно демобилизованы и полностью должны были покинуть места сражений;

Черноморский флот должен был отойти к командованию германии и Австро-Венгрии;

Договор обязывал советское правительство немедленно прекратить не только военные действия, но также всякую революционную пропаганду на территории Германии, Австрии и странах-союзниках.

Последний пункт вызывал особенно много споров в рядах партии большевиков, так как он фактически запрещал советскому правительство проводить идеи социализма в других государствах и мешал созданию социалистического мира, о котором большевики так мечтали. Германия также обязала советское правительство выплатить все убытки, которые понесла страна в результате революционной пропаганды.

Несмотря на подписание мирного договора, большевики опасались, что германия может возобновить военные действия, поэтому правительство было экстренно переведено из Петрограда в Москву. Москва стала новой столицей.

Итоги и значение Брестского мира

Несмотря на то, что подписание мирного договора было раскритиковано, как советским народом, так и представителями Германии и Австро-Венгрии, последствия оказались не такими плачевными, как предполагалось – Германия потерпела поражение в Первой Мировой войне, и Советская Россия тут же аннулировала мирный договор.

Брестский договор

Подписание Брест-Литовского мирного договора, март 1918 г.

Брестский мирный договор был мирным соглашением, формально положившим конец участию России в Первой мировой войне. Он был подписан в одноименном польском городе 3 марта 1918 г. договор был спорным из-за его дорогостоящих условий, по которым Россия уступала большие территории и людей Германии и ее союзникам. Эти условия вызвали споры и значительные разногласия внутри большевистской партии.

Предыстория

Путь к Брест-Литовскому договору был тернист, полон требований, проволочек и разногласий. Большевики, партия, получившая значительную общественную поддержку благодаря своим последовательным требованиям мира, оказались под давлением необходимости добиться скорейшего мирного урегулирования.

Брест-Литовский договор был подписан через пять месяцев после советского Декрета о мире и почти через год после Апрельских тезисов Ленина. Уже тогда этот мир дорого обошелся России, которая была вынуждена уступить огромные площади земли, в том числе важные районы продовольственного земледелия.

Брест-Литовский договор также привел к значительным политическим разногласиям как между большевиками и их союзниками из левых эсеров, так и внутри самой большевистской партии. Таким образом, в то время как Брест-Литовск выполнил ленинское обещание 1917 года и принес мир уставшему от войны русскому народу, другие его результаты были пагубны для нового режима.

Декрет Ленина о мире

Дорога на Брест-Литовск началась со знаменитого Декрета Ленина о мире, представленного на съезде Советов на следующий день после Октябрьской революции 1917.

Этот декрет предписывал новому правительству «немедленно начать переговоры о мире» — хотя он также настаивал на «справедливом и демократическом мире… без аннексий и без контрибуций». Иными словами, любое мирное соглашение с Германией не должно быть сопряжено с чрезмерными издержками или уступками для России.

Это условие было проблематичным, потому что в то время Германия была в гораздо более сильном военном положении. Немецкие войска оккупировали всю Польшу и Литву. Некоторые немецкие силы вошли в южную оконечность Украины, в то время как другие были готовы продвинуться вглубь Прибалтики. Даже сам Санкт-Петербург был в пределах досягаемости немецкого наступления.

Было ясно, что любая немецкая мирная делегация потребует сдачи значительной части территории России, а большевики не имели права предъявлять какие-либо требования или угрожать возобновлением боевых действий.

Начало переговоров

Русские и немецкие делегаты в Брест-Литовске в начале 1918 г.

В середине декабря 1917 г. немецкие и русские делегаты встретились в польском городе Брест-Литовске и договорились о прекращении огня на неопределенный срок. Официальные мирные переговоры начались пятью днями позже.

Наедине члены немецкой делегации в Брест-Литовске ненавидели большевиков, посланных для переговоров о мире. Среди них, как отметил один немецкий делегат, были евреи, осужденные преступники и даже женщина.

Признавая неопытность русской делегации, немцы, однако, скрывали свое презрение. Вместо этого они культивировали атмосферу неформальности, дружелюбия и откровенности. Немецкие делегаты обедали и общались с группой большевиков, поджаривая их революцию и хваля их за свержение коррумпированного Временного правительства и обеспечение мира для русского народа.

По мере того, как русские становились более расслабленными и уверенными в себе (а в некоторых случаях и более пьяными), они сливали информацию о состоянии своего правительства, своих вооруженных сил и своей нации. Временный руководитель российской делегации Адольф Иоффе был одним из самых злостных нарушителей. Это дало немецкой делегации полезную информацию о слабости позиции большевиков как внутри страны, так и в военном отношении.

Приезд Троцкого

Это братание закончилось через неделю с приездом Льва Троцкого, советского наркома иностранных дел. Троцкий приказал прекратить общение и смешанные обеды и потребовал, чтобы все переговоры велись за столом.

В то время как Иоффе был спокоен и примирен, Троцкий был возмущен, дерзок и самоуверен до высокомерия. Как позже заметил Пауль фон Гинденбург, он вел себя «скорее как победитель, чем как побежденный».

Несколько раз Троцкий читал лекции немецкой делегации о грядущей социалистической революции в их собственной стране. Однажды он даже выпускал социалистическую пропаганду, печатал ее на немецком языке и распространял среди немецких солдат.

Троцкий, который был убежден, что в Германии разразится социалистическая революция, вероятно, где-то в 1918, также использовал тактику затягивания мирных переговоров. Он требовал мира без уступок, зная, что немцы никогда его не примут. Он просил несколько перерывов и отсрочек, чтобы он мог вернуться в Россию за советом.

Немцы теряют терпение

«Доставка товаров», британская карикатура 1918 года, изображающая большевиков как немецких агентов.

Все это приводило в ярость немцев, которым не терпелось закончить войну на Восточном фронте, чтобы перебросить свои силы на Запад. Требования Германии вначале были довольно скромными, добиваясь только независимости Польши и Литвы, но 19 января18 августа берлинская делегация предъявила Троцкому новый, более широкий набор требований.

Троцкий ответил требованием мира без уступок. Он начал намеренно тормозить обсуждение, бесконечно споря по мелочам, угрожая выйти из переговоров и постоянно призывая к перерывам.

Немцы не могли поверить его тону, один генерал заметил, что Троцкий «вел переговоры» так, как будто русские выигрывали войну, а не проигрывали ее. Когда в январе немцы представили очередной список требований, Троцкий отказался подписать его и вернулся в Россию.

Разделение в партии

Между тем большевистская партия разделилась по условиям любого договора с Германией. Желание Ленина состояло в том, чтобы германское предложение было подписано немедленно. Откладывать это означало рисковать немецким наступлением, которое могло захватить Санкт-Петербург и сокрушить советское правительство.

Другая фракция, возглавляемая Николаем Бухариным, отвергала любые предложения о заключении мирного договора между Советами и капиталистической страной. Война должна быть продолжена, утверждал Бухарин, чтобы вдохновить немецких рабочих поднять оружие против своего правительства.

Позиция Троцкого была где-то посередине. Он утверждал, что ультиматумы Германии по договору следует отвергнуть, но он не верил, что русские военные или Красная гвардия способны противостоять возобновившемуся немецкому наступлению.

Эти внутренние разногласия грохотали до середины февраля 1918 года, когда немецкое верховное командование, разочарованное отсутствием прогресса, приостановило перемирие. Немецкие войска начали бомбардировку русских позиций и вторглись в Прибалтику, Украину и Белоруссию. Немецкие войска продвинулись на русскую землю, в какой-то момент достигнув окраин Петрограда. Это вынудило большевиков перенести столицу в Москву.

Возобновление переговоров

Карта, показывающая утраченную Россией территорию по условиям Брест-Литовска

Немецкое наступление заставило большевиков вернуться к столу переговоров в конце февраля. На этот раз немецкие делегаты выдвинули русским ультиматум, дав им пять дней на переговоры и подписание договора.

По условиям заключенного ими договора Польша, Финляндия, Прибалтика и большая часть Украины были переданы Германии. Россия потеряла 1,3 миллиона квадратных миль важной территории, включая важные зерновые регионы Украины. Он сдал под власть Германии около 62 миллионов человек, что составляет около трети всего населения. Он также потерял 28 процентов своей тяжелой промышленности и три четверти своих запасов железа и угля.

По всем меркам Брест-Литовский договор предлагал унизительные условия. Он относился к Советской России как к побежденной нации, а к Германии как к державе-завоевателю, имеющей право на военные трофеи.

Подписание Брест-Литовска

Поскольку советскому режиму угрожала капитуляция, большевики-переговорщики подписали Брест-Литовский договор 3 марта 1918 года. революция» — станет временным с наступлением социализма в Германии. Ленин также намекнул, что уйдет с поста лидера партии, если договор не будет принят.

Брест-Литовский мирный договор подписан 3 марта и ратифицирован на IV съезде Советов 15 марта. Окончательное число голосов за эту ратификацию составило 453 голоса против 38.

Согласно ратификационной резолюции, условия договора «были навязаны [Советскому «Революция не за горами, и полная победа социалистического пролетариата обеспечена».

Несмотря на это, Брест-Литовск вызвал разногласия и напряженность внутри партии. Троцкий был сброшен с поста наркома иностранных дел и отказался присутствовать при окончательном подписании договора. На VII съезде партии 7 марта Бухарин осудил договор и призвал партию отвергнуть его и возобновить войну с Германией.

Тем временем суровые территориальные и экономические условия договора скоро ощутят на себе большевистское правительство, вступившее в трехлетнюю борьбу за выживание.

Взгляд историка:
«Большевики признали, что это был способ обменять пространство на время, время, необходимое им для укрепления своего революционного господства на удерживаемой ими территории и для разгрома антибольшевистских сил… Тем не менее, пространство, которое они получили, было огромным. Договор дал немцам и австрийцам господство над обширными продовольственными районами, а также над богатыми горнодобывающими районами и промышленными зонами на юго-западе ныне технически независимой Украины».
Ричард Дж. Крэмптон

1. Брест-Литовский договор — соглашение между Россией и Германией, положившее конец участию России в Первой мировой войне. Переговоры по этому договору начались в польском городе Брест-Литовске в декабре 1917 года.

2. Немецкие переговорщики, установив политическую и военную слабость большевистского правительства, выдвинули ряд обширных требований на территории и ресурсы.

3. Русские представители, надеясь, что в Германии вспыхнет социалистическая революция, попытались затянуть переговоры. Немцы пригрозили прекратить перемирие после того, как переговоры с Троцким сорвались.

4. После того, как договор был окончательно оформлен, он должен был быть ратифицирован советским правительством. Ленин настаивал на его немедленной ратификации, однако партии разделились во мнениях относительно того, принимать ли его жесткие условия.

5. В феврале 1918 г. немцы, разочарованные задержками с заключением договора, возобновили наступление и выдвинули ультиматум. Большевистское правительство ратифицировало договор в марте 1918 года. Оно наложило на Россию суровые условия, отдав под контроль Германии большое количество земли, людей и тяжелой промышленности.

Информация для цитирования
Название: «Брест-Литовский договор»
Авторы: Дженнифер Ллевеллин, Майкл МакКоннелл, Стив Томпсон
Издатель: Alpha History
URL: 90/alphastory. russianrevolution/brest-litovsk/
Дата публикации: 11 августа 2019 г.
Дата обращения: 25 декабря 2022 г.
Авторское право: Содержание этой страницы не может быть переиздано без нашего явного разрешения. Для получения дополнительной информации об использовании, пожалуйста, обратитесь к нашим Условиям использования.

Оксфордское публичное международное право: Брестский мир

Автор: Рэндалл Лесаффер

С началом 2018 года начался год последнего столетия Первой мировой войны. В то время как Великая война была объектом большого общественного внимания во многих частях мира, это особенно имело место в Западной Фландрии, провинции, где я живу, и в большей степени в регионе, откуда родом оба моих родителя. оба родом из Вервика, небольшого провинциального городка на самой южной окраине полей Фландрии. Неизбежно, что в Западной Фландрии в центре внимания всех памятных мероприятий были позиционная война на Западном фронте и жизнь на территориях с обеих сторон. Но и в более глобальном масштабе наибольшее внимание привлекли к себе политические и военные истории войны в Западной Европе, а война в Восточном Средиземноморье занимала второе место. События в Восточной Европе и других местах, таких как Центральная Африка, в целом выиграли от гораздо меньшего международного освещения.

Поскольку столетие Великой войны близится к концу, общественное внимание неизбежно переместится на дело мира. Здесь, как и следовало ожидать, мирные договоры, заключенные в Париже в 1919–1920 гг. между Центральными державами и коалицией союзных и объединившихся держав во главе с Францией, Великобританией и США, в первую очередь печально известный Версальский мир 28 июня 1919 года (225 CTS 188) будет стоять в центре памятных мероприятий. Сложный и бурный путь к миру на восточноевропейском фронте между Германией и ее союзниками, с одной стороны, и большевистской Россией, с другой, грозит уйти в тень.

В центре мирного процесса в Восточной Европе стоял Брест-Литовский мирный договор, подписанный 3 марта 1918 года между четырьмя центральными державами — Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Османской империей — и новым большевистским правительство России. Мир не положил конец боевым действиям на востоке и фактически способствовал возникновению или продолжению череды войн и насильственных конфликтов между Россией и вновь возникшими государствами. Более того, оно было аннулировано перемирием, которое Центральные державы подписали с ведущими западными державами в конце 19 века.18 (например, статья 15 перемирия от 11 ноября 1918 г., 224 CTS 286). Тем не менее, эта формальная отмена не могла отменить основных территориальных последствий Брест-Литовского мира в Центральной и Восточной Европе. Отметив военное и дипломатическое поражение России против Германии и ее союзников, Брест-Литовский мир перекроил карту региона, отняв более четверти европейских территорий старой царской империи и способствуя возникновению или возрождению различных государств. включая Польшу, Литву, Латвию, Эстонию и Финляндию.

8 ноября 1917 года, через день после прихода к власти в Санкт-Петербурге, лидер большевиков Владимир Ленин (1870–1924) издал Декрет о мире, в котором призвал к немедленному перемирию и скорейшему началу мирных переговоров с Германия и ее союзники. В соответствии с коммунистической идеологией партии Декрет игнорировал или отвергал пережитки традиционной дипломатии и международного права, игнорируя договорные обязательства России перед своими союзниками и призывая к миру без аннексий или компенсаций. Декрет также решительно поддержал право на самоопределение малых наций, угнетаемых имперскими державами. Это, очевидно, распространялось на русский империализм при царях и при «буржуазном» правительстве, правившем Россией с 19 февраля.17.

Помимо идеологии, именно острая необходимость заставила Ленина и новое правительство просить мира, в то время как значительная часть европейских земель России находилась под контролем армий Центральных держав. Большевистская партия заручилась поддержкой немедленного мира и нуждалась в прекращении боевых действий, чтобы отразить контрреволюционные силы. Перемирие было подписано в Брест-Литовске — нынешний город Брест в Беларуси — между Россией и четырьмя центральными державами 15 декабря 1917 года (223 CTS 15). Через неделю начались мирные переговоры. После почти двухмесячных переговоров правительство Германии прервало переговоры и расторгло перемирие 16 февраля 19 г.18, в соответствии с положениями его статьи 1. Возобновление немецкого наступления не оставило Ленину иного выбора, кроме как принять жесткое мирное предложение Германии от 22 февраля 1918 г., что привело к формальному заключению мира в Брест-Литовске 3 марта 1918 г.

В отличие от мирных договоров Парижской мирной конференции 1919 и 1920 годов, Брест-Литовский мир (223 CTS 80 и Дополнительный договор между Германией и Россией, 223 CTS 97) был традиционным мирным договором, поскольку он не возлагал ответственности за войну и предусматривал общий отказ от всех требований о возмещении расходов и ущерба, связанных с войной (статья 9). Он также не предусматривал единовременную компенсацию проигравшей, России, для выплаты победителям, как это было во многих мирных договорах со времен наполеоновской эпохи. Но территориальные уступки, которые Россия должна была гарантировать, тем не менее превратили это в очень суровый мир для проигравшей стороны. Новая западная граница России оставила Финляндию, Прибалтику, большую часть бывшего Польско-Литовского королевства, части Белоруссии и большую часть Украины за пределами новой России (статьи 3 и 6 и Приложение I). России также пришлось отказаться от своих завоеваний против турок в Восточной Анатолии (статья 4).

Статья 3, олицетворявшая расчленение европейской империи России, наносила на раны большевиков очень тонкий слой мази, по крайней мере, для вида. В нем оговаривалось, что Россия уступает территории к западу от новой границы и что российское правительство не будет вмешиваться во внутренние дела этих земель. В нем также говорилось, что Германия и Австро-Венгрия имели «намерение регулировать будущее этих земель в соответствии с численностью населения». В то время как это можно было бы с огромной доброй волей истолковать как обещание принять во внимание права малых наций и преклонение колен перед правом на самоопределение, это фактически оставило Берлину и Вене полную свободу действий в отношении этих территорий. как считали нужным — насколько позволяла военная обстановка на Западном фронте. Но вместо того, чтобы быть продиктованным высоким принципом самоопределения, статья 3, казалось, была вдохновлена ​​примером Пражского мирного договора от 23 августа 1866 года между Пруссией и Австрией (133 CTS 71), по которому Австрия была вынуждена согласиться к любому будущему территориальному урегулированию, которое Пруссия сделает в отношении государств Германской Конфедерации (статья 6).

Поскольку война была на грани возобновления, Германия еще до заключения мира с Россией двинулась к формализации будущего западных земель бывшей Российской империи. 9 февраля 1918 г. Центральные державы заключили мир с новой независимой Украинской республикой в ​​Брест-Литовске (223 CTS 43 и Дополнительный договор, 223 CTS 49). 7 марта 1918 г. в Берлине был также заключен мир между Финляндией и Германией (223 CTS 109), а Балтийский регион был урегулирован в апреле 1918 г., когда было решено, что германский император Вильгельм II (1859 г. –1941) станет монархом Балтийского региона.

Крах германского фронта на западе и перемирие между победившими западными державами и центральными державами привели к формальной отмене Брест-Литовского мирного договора и всех других договоров, заключенных центральными державами на востоке. . Но на местах большая часть работы брест-литовцев выдержала. Хотя большевистский режим смог вернуть себе Украину, он не смог отменить независимость стран Балтии, Финляндии и Польши и был вынужден принять ситуацию в новых международных договорах. В конце концов, потребовалась еще одна мировая война, прежде чем Советский Союз смог вернуть себе большую часть земель — за исключением Финляндии и части Польши, — которые Ленин уступил в Брест-Литовске.

Библиография
Ф.Л. Карстен, Революция в Центральной Европе 1918–1919 (Кельн: Kiepenheuer & Witsch 1973).
Джордж Ф. Кеннан, Россия выходит из войны (Советско-американские отношения, 1917–1920, том 1) (Принстон: Princeton University Press, 1956).