Читать «Диадема старца: Воспоминания о грузинском подвижнике отце Гавриле» — Коллектив авторов — Страница 1

ДИАДЕМА СТАРЦА

ВОСПОМИНАНИЯ О ГРУЗИНСКОМ ПОДВИЖНИКЕ ОТЦЕ ГАВРИИЛЕ

МОСКВА

ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ «СВЯТАЯ ГОРА»

Перевод с грузинского Кетевани Сурмава, 2003

Рисунки Татьяны Курочкиной, 2004

© Самтаврийский женский монастырь святой равноапостольной Нины, Мцхета, 2002

© Издательский Дом «Святая Гора», Москва, 2006

© Кетевань Сурмава, перевод, 2003

Издание второе

Все права защищены. Запрещается полное или частичное воспроизведение настоящего издания (текста, элементов оформления, макета) каким бы то ни было способом (графическим, электронным, механическим) без письменного разрешения издателей.

Наверное, многие помнят на улицах Тбилиси монаха—юродивого, босоногого, в рваной одежде, в камилавке, с медной диадемой на голове…

Архимандрит Гавриил

…если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет: и ничего не будет невозможного для век.

Мф. 17. 20

ПРЕДИСЛОВИЕ ПЕРЕВОДЧИКА

Господь щедро даровал русской земле богоносных старцев и стариц. Но русским православным людям будет интересно и душеполезно познакомиться ещё с одним старцем — архимандритом Гавриилом (Ургебадзе). Он жил и подвизался во славу Христа в Грузии, где его называют «большой любовью XX века».

Старец Гавриил нёс большой подвиг — взял на себя тяжёлый крест юродства, был проповедником Слова Божия и постоянно вёл брань с лукавым в то время, когда в умах царило смятение. Он приобрёл большой духовный опыт и со смирением делился им с другими. Старец с большой любовью помогал всем, кто стремился к Богу.

Наверное, многие помнят на улицах города Тбилиси монаха—юродивого, босоногого, в рваной одежде, в камилавке, с медной диадемой на голове.

Книга, в которой собраны воспоминания его современников — монашествующих и мирян, а также его наставления, называется «Диадема старца».

Что такое диадема старца?

Диадема старца — это те человеческие души, которые он с любовью наставлял на верный путь к Богу. Это наставление продолжается и сейчас через его поучения, молитвенное общение с ним, посещение его могилы. И диадема старца год от года становится всё богаче.

Для духоносных старцев в их молитвенном делании нет государственных границ, они подвизаются ради всех православных христиан, понимая, что Православие — это единое пространство.

Безграничная любовь к Богу и ближнему побуждали архимандрита Гавриила всю жизнь восходить узкой тропой ко Господу, ибо «никто возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Небесного»[1].

Не только среди мирян, но и среди священнослужителей не так часто можно встретить человека, творящего добро в тайне от людей, предпочитающего подвигом юродства уничижать себя перед другими.

Глубокая вера сделала отца Гавриила причастником Благодати Святого Духа: ему открыты были многие тайны человеческих сердец. Прибегая в тёплой молитве к Божией Матери, он мог незримо излечить, чудным образом спасти человека от беды.

Архимандрит Гавриил безгранично любил Господа и ещё при жизни был увенчан от Него редкими дарами.

Очень трудно подробно рассказать о богатой событиями жизни отца Гавриила. Мы приводим здесь несколько эпизодов, основанных на архивных материалах, а также воспоминания о старце его духовных чад, священников, монахинь Самтаврийского женского монастыря святой равноапостольной Нины[2], которые до сих пор сокрушаются о том, что так и не смогли по–настоящему узнать отца Гавриила, имея счастливую возможность близко общаться с ним при жизни.

Самтаврийский женский монастырь

Отец Гавриил обладал бесконечной любовью к Богу, которая была неотделима от любви к ближнему. Старец–юродивый сеял много добра, желая угодить Богу, но старался скрывать это от людей и своим поведением намеренно смущал многих, унижая себя перед ними.

Не обращая внимание на мнения людей, скрывая свою мудрость и избегая похвалы, старец старался достичь лишь одной главной цели — привести ближнего к Богу.

Церковь, построенная отцом Гавриилом

Башня во дворе Самтаврийского монастыря, в которой жил отец Гавриил

ПРЕДИСЛОВИЕ

…немудрое Божие премудрее человеков…

1 Кор. I. 25

Отец Гавриил, в миру Ургебадзе Годердзи Васильевич, родился 26 августа 1929 года в Тбилиси, на улице Тетрицкаройской, 11, недалеко от церкви святой великомученицы Варвары[3]. Отец его рано скончался, и родственники звали мальчика отцовским именем — Васико. Мать, ставшая впоследствии монахиней Анной, скончалась 26 апреля 2000 года, на Страстной седмице. Она похоронена там же, где и её сын, старец Гавриил, — в Самтаврийском женском монастыре. У отца Гавриила был брат и две сестры. Шесть лет он учился в Тбилисской школе № 24. Его соседка, Женя Кобелашвили, вспоминает:

«Мы вместе ходили в детский сад, не помню, чтобы кто‑нибудь делал ему замечания. Он постоянно сидел в углу и из спичек строил церкви. Для него это было любимым занятием. Не помню, в какие точно дни он не ел молочной каши. Был голод, и все удивлялись, что он отказывается от еды. Он вообще мало ел, часто даже не притрагивался к питие».

Однажды в детстве он слышал, как ругались между собой две его соседки. Одна из них сказала другой: «Ты меня распяла, как Христа». Удивлённый Васико спросил, почему распяли Христа. Не зная, что ответить, взрослые отправили ребёнка в церковь. Церковный сторож посоветовал ему прочитать книгу о Христе. Мальчик стал копить деньги и вскоре, с Божией помощью, купил книгу, из которой узнал о жизни Христа.

Ещё в детстве интерес к духовной жизни у отца Гавриила преобладал над всем остальным. Он любил уединяться; во дворе дома сам устроил себе келью, такую маленькую, что только один человек мог там находиться. Вскоре он перешёл туда жить. Мать жалела его и однажды, когда его не было в келье, отнесла ему подушку. Когда Васико вернулся и увидел подушку, он разрубил её топором, а матери строго сказал: «Зачем ты принесла мне подушку? Господь наш Иисус Христос был таким бедным, что даже не имел места, где приклонить голову. Забери подушку и не приноси мне ничего без моего разрешения».

Диадема старца (воспоминания о старце Гаврииле (Ургебадзе))

• Рубрики:
• Жития святых

Зарегистрируйтесь, чтобы добавить в Избранное

(72 голоса: 4.8 из 5)

Эта книга посвя­щена архи­манд­риту Гав­ри­илу (Ургеб­адзе), нес­шему ред­кий подвиг юрод­ства в наши дни. Уди­ви­тель­ная жизнь, «стран­ные поступки», слова, и глав­ное, осо­бен­ная любовь Хри­стова ко всем — отли­чали отца Гав­ри­ила. Рас­тет число людей, посе­тив­ших его могилку в Мцхе­тах, где про­ис­хо­дят и чудеса, под­твер­жда­ю­щие его бла­жен­ство. Книга сия пред­на­зна­чена для пра­во­слав­ного рус­ского чита­теля. Божие бла­го­сло­ве­ние. Аминь.

Архи­епи­скоп Бор­жом­ский и Баку­ри­ан­ский Сера­фим (Джод­жуа)

Изда­тель­ство: «Азбука веры»
Год изда­ния: 2019

Диа­дема старца (вос­по­ми­на­ния о старце Гав­ри­иле (Ургеб­адзе))

ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/001_vospominaniya_o_gruzinsk_podvizhnike.mp3″/>

x1x1,1×1,2×1,3×1,4×1,5×1,75×2
–:–

01:45

1. 1. Вос­по­ми­на­ния о гру­зин­ском подвиж­нике отце Гаврииле

   01:45

2. 2. Пре­ди­сло­вие переводчика

   03:55

3. 3. Пре­ди­сло­вие

   25:49

4. mp3″ data-rand-id=»41″>

   4. Вос­по­ми­на­ния о старце Гав­ри­иле. Мит­ро­по­лит Даниил (Дату­а­швили)

   00:29

5. 5. Мит­ро­по­лит Сер­гий (Чеку­ри­швили)

   00:14

6. 6. Архи­епи­скоп Сера­фим (Джод­жуа)

   01:56

7. 7. Архи­манд­рит Ефрем

   00:12

8. 8. Архи­манд­рит Тор­нике (Мосе­швили), насто­я­тель Моца­мет­ского монастыря

   00:43

9. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/009_arhimandrit_mihail_gabrichidze.mp3″ data-rand-id=»14″>

   9. Архи­манд­рит Михаил (Габ­ри­чидзе), насто­я­тель Шио–Мгвимского монастыря

   06:59

10. 10. Кете­вань (Копа­ли­ани), игу­ме­нья Сам­та­врий­ского монастыря

    19:09

11. 11. Про­то­и­е­рей Вах­танг (Аса­ти­ани)

    00:28

12. 12. Про­то­и­е­рей Ушан­гий (Чарк­ви­ани)

    01:12

13. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/013_igumen_lazarj_gagnidze.mp3″ data-rand-id=»42″>

    13. Игу­мен Лазарь (Гаг­нидзе)

    05:39

14. 14. Схи­и­гу­ме­нья Иоанна (Сиха­ру­лидзе)

    04:33

15. 15. Схи­мо­на­хиня Нино (Даш­ни­ани)

    11:15

16. 16. Насто­я­тель Бета­ний­ского мона­стыря и мона­стыря Иоанна Зедаз­ний­ского архи­манд­рит Савва (Кучава)

    09:17

17. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/017_mariam_mikeladze_igumenjya_preobrazhenskogo.mp3″ data-rand-id=»30″>

    17. Мариам (Мике­ладзе), игу­ме­нья Пре­об­ра­жен­ского жен­ского монастыря

    05:40

18. 18. Тео­дора (Мах­ви­ладзе), игу­ме­нья Бод­бий­ского жен­ского монастыря

    07:58

19. 19. Мона­хиня Нино (Коки­а­швили)

    02:37

20. 20. Мона­хиня Ека­те­рина (Эбра­лидзе)

    07:37

21. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/021_monahinya_nana_kutateladze.mp3″ data-rand-id=»25″>

    21. Мона­хиня Нана (Кута­те­ладзе)

    02:44

22. 22. Мона­хиня Нино (Джу­ла­кидзе)

    04:58

23. 23. Мона­хиня Ели­за­вета (Зед­ги­нидзе)

    06:42

24. 24. Мона­хиня Парас­кева (Рости­а­швили)

    40:26

25. mp3″ data-rand-id=»11″>

    25. Мона­хиня Фёкла (Они­ани)

    09:00

26. 26. Мона­хиня Нино (Пеи­к­ри­швили)

    05:34

27. 27. Мона­хиня Тео­дора (Бол­квадзе)

    03:33

28. 28. Мона­хиня Пела­гия (Ксо­врели)

    05:51

29. 29. Мона­хиня Нана (Агладзе)

    02:25

30. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/030_marfa_tarhnishvili_ingilo.mp3″ data-rand-id=»8″>

    30. Марфа Тарх­ни­швили (Ингило)

    02:13

31. 31. Отар Николаишвили

    13:44

32. 32. Лия Кобачишвили

    03:23

33. 33. Русу­дан Мамучишвили

    02:01

34. 34. Кете­вань Сурмава

    04:11

35. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/035_o_boge.mp3″ data-rand-id=»28″>

    35. Духов­ные настав­ле­ния старца Гав­ри­ила. О Боге

    01:13

36. 36. О любви

    03:45

37. 37. О доб­рых делах и намерениях

    02:36

38. 38. О монашествующих

    03:54

39. 39. О послед­них временах

    04:16

40. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/040_o_promysle_bozhiem_i_sudjbe.mp3″ data-rand-id=»1″>

    40. О Про­мысле Божием и судьбе

    01:28

41. 41. О Духе, душе и плоти

    01:04

42. 42. О сми­ре­нии и покаянии

    01:45

43. 43. О спасении

    01:01

44. 44. О грехах

    02:30

45. ru/audio/audio1/Zhitija-i-tvorenija-svjatykh/zhitija-svjatykh/diadema-startsa/045_o_grehe_osuzhdeniya.mp3″ data-rand-id=»6″>

    45. О грехе осуждения

    00:44

46. 46. О Грузии

    01:02

47. 47. О вере

    01:37

48. 48. О молитве

    02:51

49. 49. О разуме

    00:37

50. mp3″ data-rand-id=»26″>

    50. О святынях

    00:24

51. 51. Раз­ное

    01:36

Сага о диадеме, книги 1-3: Диадема со звезд, Ламархос и Ирсуд Джо Клейтон | электронная книга

ГЛАВА 1

Раскаленный свет прорезал двойное стекло и сжег уютную темноту в узкой спальне.

«Мадар!» Алейтис выпрямилась и задрожала в ледяном ночном воздухе. С бьющимся сердцем она провела ладонями по гусиной коже на руках и уставилась на знакомые стены, которые в сиянии стали странными, выбелив тени, сделав трещины и пятна поразительно заметными.

На мгновение ей показалось, что она вернулась в свой старый кошмар, в котором она проснулась в камере с розово-розовыми стенами. Затем свет начал меркнуть.

Рядом с ней Тванит захныкала и зарылась глубже под одеяла. Рассеянно Алейтис протянул руку и погладил дрожащую шишку. Затем она встала на колени. Когда кровать под ней тряслась и скрипела, она подпрыгнула на изголовье и подтянулась к высокому тонкому окну, возвышавшемуся над изголовьем.

Установленное во внешней стене дома толщиной в три фута двойное окно с внутренним и внешним набором освинцованных стекол было утоплено на целый фут в глубину стены, образуя пылеулавливающий выступ, на котором Алейтис держала часы и тяжелую оловянный подсвечник, в котором сейчас торчал шестидюймовый кусок свечи.

В нетерпении она сгребла их с уступа и втиснулась в отверстие. Снаружи округлое пламя почти такого же размера, как Хеш, изгибалось по небу, поглощая звездный свет и окрашивая ледники Дандана в зловещий кроваво-красный цвет.

Она прижалась носом к холодному стеклу и с любопытством уставилась в небо. Когда огненный шар скользнул за горы и послесвечение угасло, она упала обратно на матрас, дрожа от холодного воздуха, скользящего вокруг ее тела.

Тванит пошевелилась и высунула голову из-под одеял, влажно моргая. — Лейта?

«Да, дорогая?» Алейтис повернулась и убрала дикие эльфийские пряди с широко распахнутых глаз своей кузины, мягко улыбнувшись ей. — Что такое, Ти?

Со сдавленным вздохом Тванит вскарабкалась и обхватила Алейтис за талию, зарывшись лицом в толстые складки тяжелой ночной рубашки. — О, Лейта, — всхлипнула она. «Лейта…» Ее голос стал бессвязным, а ее хрупкое тело тряслось так сильно, что кости, казалось, вот-вот пройдут сквозь полупрозрачную плоть.

Алейтис вздохнула и похлопала ее по плечу. — Тише, Ти, — тихо сказала она. Она легонько провела рукой по черным кудрям, продолжая успокаивающе шептать. «Тссс, детка, Ммм, нет, я не позволю тебе обидеть… тсс, все прошло… все прошло… все прошло… Видишь, опять темно… красиво и темно… ммм… ммм… я здесь, малышка Ти, азиз-ни… тсс.

Она позволила своему голосу замереть, когда почувствовала, как тело Тванита расслабилось. Когда она посмотрела вниз, глаза ее кузины были закрыты, а дыхание было медленным и ровным. Она снова заснула тем поверхностным глубоким сном, который обычно следовал за ее истерическими вспышками.

С быстрой гримасой отвращения Алейтис переложила ее на свою сторону широкой кровати. — Хотела бы я, чтобы мне было так легко, — пробормотала она. Мягкий рот Тванит открылся, и она захрапела. «Душ!» Алейтис выпрямила ее и перевернула на бок. «Что ночью.» Она села и снова потерла руки. «Холодный, как жалость Ашла».

Она вытянулась на кровати и натянула на них обоих одеяла, вздрагивая от прикосновения холодных простыней. Забавно, подумала она, так волноваться из-за какого-то дурацкого света в небе. Она пошевелила плечами и перевернулась на живот, уткнувшись головой в одеяла. Затем она закрыла глаза, набрала полную грудь воздуха и позволила ему медленно выйти, снова погрузившись в сон.

Через минуту ее глаза снова распахнулись. «Мадар!» — прорычала она в подушку. Снаружи, в коридоре, несколько приглушенном толстыми стенами, она услышала громкие возбужденные голоса, шаркающие шаги, хлопанье дверей за дверью.

«Моя семья! Моя чертовски дорогая семья. Наконец-то высунули нос.» Она поднялась и села, скрестив ноги, на подушку. «Не спать мне этой ночью. Пока они не закроют свои гогочущие рты». Запрокинув голову, она уставилась на загадочный черный прямоугольник. «А может быть…»

Она снова проскользнула в отверстие и жадно всмотрелась в небо. Звезды мирно мерцали на темной арке, а бледная сфера большого Ааба сияла в верхнем правом стекле окна, а чуть ниже парил крошечный Зеб. Капризные ночные бризы раннего лета качали листья хорана, как они делали каждый месяц Гаврана, который она могла вспомнить.

«Клянусь фиолетовыми глазами Мадара…!» Алейтис убрала с глаз выбившиеся пряди волос. «Хотела бы я знать…» Она извивалась и соскальзывала с кровати. Тванит пробормотал что-то пережеванное, перешедшее в булькающий храп.

Хотя кровать почти занимала всю узкую комнату, между ее краем и стеной с каждой стороны оставалось около фута пространства. Она проскользнула мимо раздвижных дверей своего шкафа и схватила шаль с бахромой, которую накинула на плечи. Она осторожно толкнула тяжелую дверь.

Зал снаружи был украшен движущимися тенями, отбрасываемыми ночными свечами, воткнутыми в железные рамы рядом с дверями, шедшими ровной линией по длинному коридору. Сейчас зал был пуст, но в дальнем конце из-за угла пролилась лужица маслянисто-желтого света лампы. Голоса долетали до нее, как жуткие бестелесные духи, эхо превращало слова в обрывки звуков. Она колебалась. Если я буду держаться в тени, чтобы меня не заметили …

Слегка вздрагивая от потока ледяного воздуха, струившегося по окрашенным плиткам, она быстро зашагала по коридору.

Площадь перед дверью Аздара была заполнена толпой людей, которые шипели друг на друга возбужденным шепотом, плетя паутину шипения и секретности, которая оставляла ее снаружи. Резкие голоса Кумри внезапно зазвучали выше остальных. — …Должно быть… — Ее заглушил недовольный рокот Маваса.

Поспешно Алейтис пятился дальше в тень. «Должно быть что?» — пробормотала она. «Сука. Это она знает что-то об этом огненном шаре. Будь она воля, я бы не отличил алеф от бейта». Она наклонилась вперед, напряженно любопытствуя.

Пурпурная плита с тонким серебряным драконом, вырезанным в центре, распахнулась, и сам Аздар твердо встал в широком прямоугольнике.

Алейтис приподнялась на цыпочках и посмотрела мимо него, в ней пылало любопытство. Пока она шаталась в тени, опершись рукой о стену, она увидела смутную фигуру, сидящую на кровати. Она подавила смешок. Интересно, кто у него там сегодня вечером? Бет Кумри в ярости. Она фыркнула и оглядела массивную фигуру в дверях. Ха! Даже перестал причесываться и надел чистую ночную рубашку. Ее взгляд снова скользнул по нему. Посмотрите, как старый канюк сосет свой живот.

Широкий рот скривился в ухмылке, косматые брови сведены вместе в отвратительном хмуром взгляде, он медленно двигал тяжелой головой, как смолка на охоте.

Внезапная тишина. Все взгляды сосредоточились на нем.

Аздар молчал, выжимая из сцены всю драму, которую мог выжать из нее.

Алейтис откинулась на пятки, бунт и зуд поползли под кожу, ей хотелось наорать на всех: «Старый ублюдок — подделка!» Ее плечи беспокойно шевелились у стены.

Кумри внезапно нарушил напряженную тишину. Она сделала два шага вперед и встала перед Аздаром. Алейтис затаила дыхание, когда ее сердце снова забилось. Она не могла видеть лица Кумри, но наклон ее головы кричал едва сдерживаемую ярость.

«Абру сар, огненный шар.» Голос Кумри был громким и хриплым. Она злобно обрезала слова. — Она. Что ты собираешься с ней делать? Последнее слово она выплюнула в него, как ядовитая гадюка.

«Она?» — удивленно повторил Алейтис. Она резко сглотнула, прижав руку ко рту, настороженно скользнув глазами по спинам тех, кто был ближе всего к ней. Но никто не повернулся. Никто не слышал.

Аздар смотрела на Кумри, пока она неохотно не опустила голову. Потом его жесткие желто-карие глаза сузились, и он зарычал на остальных: «Сборище бесхребетных михмихха!»

И снова Алейтис подавил смешок, когда взъерошенные волосы на его густых усах затрепетали.

Ударив рукой о дверной косяк, он прогремел: «Дом стоит крепко. Ай-Джаханн, намного крепче, чем все вы. Содрогаетесь от призраков, а?» Он усмехнулся и снова повернул свою массивную голову, пригвоздив их глазами. «Ведьма ушла, дураки. Она не вернется. Что ж, позвоните завтра по этому поводу мулакату. А пока ведите себя как взрослые мужчины, а не скулящие отродья. Убирайтесь сейчас же. Пусть человек спит». Он подошел, схватился за край двери и, пожав плечами, закрыл ее за собой.

С минуту аздарха порхали вокруг, как стая нервных цыплят, их голоса кудахтали еле слышными судорогами, поднимающийся и опускающийся ропот тянулся за спиной Алейтис, когда она отступала на несколько шагов, затем развернулась на цыпочках и побежала вниз по склону. зал. Легко дыша, дрожащее хихиканье, кипящее вместе со слезами под ее ненадежным самообладанием, она проскользнула мимо своей двери и закрыла ее.

Кожаная шнуровка громко заскрипела, когда ее вес опустился на матрас, вызвав у нее пронзительный смешок. Она зажала рот ладонью и оглянулась через плечо, но дыхание Тванит плавно входило и выдыхалось, не прерываясь, поэтому она вытянула руки за спину и откинулась назад, ее глаза смутно сфокусировались на лунном отражении в окне. на гладкой поверхности двери по бледным квадратам ритмично переливался движущийся узор теней.

Ее охватила приятная усталость. Со стоном зевнув и потянувшись, она распласталась на кровати. — Кудахчут куры, — пробормотала она, затем закрыла глаза, ухмыляясь в темноте. Интересно, кто это был в постели Аздара? Кумри видела, я уверена, что видела. Надеюсь, я никогда не стану настолько одержима каким-либо мужчиной. Ммм, я лучше заползу под одеяло, пока не замерз.

Пока она лежала, пытаясь набраться сил, чтобы встать на ноги, она услышала, как хлопнула последняя дверь, и одна пара ног начала ходить по длинному коридору. Кумри проверяет.

Алейтис напрягся. — Сука, — прошептала она. Она приподнялась, сжимая руками одеяло, пока у нее не заболели пальцы.

Шаги приблизились.

Рот скривился в сердитой самонасмешливой гримасе, она разжала пальцы и провела рукой по лбу. Я думал, она содрала с меня кожу, когда последний раз била меня. …

Снаружи шаги замедлились, заколебались.

Алейтис сидела неподвижно.

Рука сильно толкнула снаружи. Алейтис услышал слабый глухой стук, когда дверь захлопнулась о упор. Потом шаги удалились в холл.

«Идеальный конец идеального дня…» С дрожащим смехом она дернула шаль с плеч. Вздохнув, она пробормотала: «Лучше попробуй немного поспать. Завтра я буду чувствовать себя теленком с поносами». Она потянулась и зевнула, но внутри нее была лужица беспокойной энергии, из-за которой от мысли о том, чтобы лечь, у нее кисло ложилось в живот.

Она пожала плечами и снова накинула шаль на плечи. Когда она подняла засов и защелкнула его, кровь запульсировала в ее венах, а груди затрепетали от короткого учащенного дыхания. Она осторожно высунула голову из узкого отверстия. Тени сгущались, свечи горели ниже, но зал был явно пуст. Она прошлепала и ощупью спустилась по изогнутому лестничному пролету.

Деревянная дверь патио была холодной и твердой под ее дрожащими пальцами. Она отодвинула защелку и проскользнула внутрь, крепко держась за внутреннюю дверь. Несмотря на тщательную балансировку петель, которые позволили ей сдвинуть этот кусок дерева, он имел тенденцию захлопываться с грохотом, от которого сотрясался весь дом.

Внутри вестибюля глазурованная плитка жгла кожу ее ног, как лед. — Ай-Джаханн, лучше бы они не тушили паровые пожары, — пробормотала она.

Внешняя дверь была защищена двойной окованной железом решеткой. Алейтис повернул их на шарнирных болтах, зафиксировав в вертикальном положении. Сжав пальцы ног от холода, она прислонилась к двери и толкнула ее, шлепнув резиновым уплотнителем. В комнату хлынуло еще больше холодного воздуха, и она поспешно выскользнула наружу.

Посреди патио блестело в лунном свете домашнее дерево, его изящные ветви качались и трепетали дразнящим шепотом. Она пробежала по короткой густой траве и прижала руки к шелковистой коре, а соблазнительный мятный аромат листьев окутывал ее, словно благовония.

Она наклонила голову и уставилась в небо. На минуту ей показалось, что она увидела пыльно-желтую пленку, протянувшуюся с востока на запад, но чем дольше она смотрела, тем меньше у нее становилось уверенности в том, что там действительно что-то есть. Со вздохом она прислонилась спиной к стволу и позволила его мягкому пульсу ущипнуть ее затылок и пульсировать с нарастающей силой вверх и вниз по ее позвоночнику. Мурлыкая от удовольствия, она терлась о гладкую по-летнему кору долгую теплую минуту, пока реальность не растаяла для нее по краям.

Затем она чихнула, и сон обрушился на нее. Ее тело тряслось. Ее зубы стучали друг о друга. Ее глаза казались жесткими и опухшими. Она снова чихнула, ласково погладила дерево и поспешила обратно в дом.

Озабоченная холодом, от которого дрожь за дрожью пробегала по ее усталому телу, она не заметила тяжелую черную тень, нависшую над лестницей.

«Таааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа что, как ядовитое шипение, подняла голову. Она задохнулась и схватилась за перила, а ее сердце врезалось в ребра. Кумри. Жду ее.

Она прислонилась к балюстраде и попыталась собраться с мыслями, ее тошнило от векового ужаса, который вселил в нее Кумри, и тошнило от гнева на себя за то, что позволила женщине так запугать ее. Все эти годы, подумала она. Все эти годы…

«Кастомный прерыватель». Голос Кумри был наполнен ненавистью шепотом. Алейтис присела ниже над перилами, когда они хлестали ее. «Осквернитель. Дочь-шлюха». Последние слова были выдавлены в пронзительном стоне, как будто ярость задушила их в ее горле. Алейтис закусила губу и подняла тяжелую руку.

«Подойди сюда!»

Спотыкаясь на онемевших неуклюжих ногах, она остановилась на оставшихся ступенях.

Твердая нервная рука появилась из темноты и с жалящей силой ударила ее по лицу, впечатав ее в столб ньюэля.

«Глупое животное». Снова и снова, подчеркивая наполненные ненавистью слоги, рука жалила лицо.

Алейтис захныкала и попыталась съежиться.

Кумри рывком поставил ее на ноги и ударил сильнее, ее дыхание срывалось с каждым ударом.

Внутри Алейтиса что-то сломалось. Когда рука Кумри снова отдернулась, она вырвалась и поползла прочь. Находясь вне досягаемости руки, она встала и откинула голову назад, в ней горел гнев. Она смеялась.

Кумри замерла, нелепое выражение удивления исказило ее красивое лицо.

«Почему, старуха, салкурдех хату…» Алейтис растягивал слова, пока они сами по себе не стали оскорблением. «Неужели ты не можешь уложить Аздара в постель? Поэтому ты бродишь по залам?»

Кумри завопила и прыгнула к ней, сжав пальцы в когти.

Икая от истерического смеха, Алейтис бежала по коридору, Кумри визжала за ней. Она достигла своей спальни и нырнула в дверь всего на шаг впереди ярости, преследующей ее по пятам. Собравшись с силами, она захлопнула дверь перед лицом Кумри и вставила засов в гнездо.

«Ахай!» Она повернулась и прижалась спиной к двери, чувствуя себя вялой, как выжатая тряпка для посуды. — Мне, черт возьми, лучше держаться от нее подальше завтра.

Подняв тяжелые руки, она повесила шаль на крючок и заползла обратно в постель. Она лежала, дрожа, пока ее тело медленно нагревалось, уставившись в густую черноту. Триумф вспыхнул на минуту, затем посерел до пепла, когда она поняла, что ничего не изменилось. Вообще ничего.

ГЛАВА 2

Хеш выпячивался стально-голубым цветом над восточным краем мира, на ладонь к северу от расплющенного полукруга Хорли. Внизу, в долине, хораны отрастили вторую тень, а тусклый красный свет превратился в ясную голубизну.

Под разбросанными горанами глыбовые гав, дремлющие на пастбищах, фыркали и горбились на ногах, вдыхая воздух, в котором была живость и искры, от которых кровь кипела в жилах.

Раксидан мчался серебристо-зеленым прыжком между массивными клановыми домами, кольца окон второго этажа которых меняли цвет с черного на желтый, когда тарик будил спящих. Когда резкий звон колокольчика тарика стих в холле, Алейтис свалилась с кровати, ее ноги коснулись пола прежде, чем она открыла глаза. Она потянулась, зевнула, почесала затылок и прислонилась к стене, моргая песчаными глазами.

Что-то твердое коснулось ее ноги. Подсвечник. Она подняла его, зажгла и поставила обратно на подоконник. Свеча была сломана посередине и наклонена под сумасшедшим углом, капая воском жирной лужицей на камне.

Дверь распахнулась. Тванит проскользнула через узкое отверстие и подошла к своей половине комнаты. Алейтис зевнул и прислонился спиной к стене. — Опять до звонка?

Туэнит робко улыбнулась через плечо. «Мне нравится утро, Лейта». Она отодвинула панель и аккуратно поставила расческу на точное место на узкой полке внутри. Тихо напевая, она сняла с другой полки аккуратно сложенную ленточку и быстрыми ловкими пальцами завязала свои сияющие локоны. «Вы знаете, как я ненавижу толпу и помыкание», — закончила она.

(Продолжение…)

---

Отрывок из «Саги о диадеме, книги 1-3»
, автор .
Copyright &copy Open Road Integrated Media, Inc., 2018.
Выдержка с разрешения OPEN ROAD INTEGRATED MEDIA.
Все права защищены. Никакая часть этого отрывка не может быть воспроизведена или перепечатана без письменного разрешения издателя.
Выдержки предоставляются Dial-A-Book Inc. исключительно для личного использования посетителями этого веб-сайта.

---

История войны с Иудеей — История войны с Иудеей — История войны с Иудеей — Сочинения Иосифа Флавия — до н.э. (До Христа) — Исторические сочинения

Книга 1 От взятия Иерусалима Антиохом Епифаном до смерти Ирода Великого

Глава 3 Как Аристобул первым надел на голову диадему; и после того, как он поставил свою мать и брата на смерть, умер сам, когда он царствовал не более года

Navigator

Книги

1

2

3

4

5

6

4

5

60003

7

Разделы

1

2

3

4

5

6

7

8

10

110003

12

13

14

15

9000 2

17

9000 2

17

9000 2

17 9000 2

9000 2 9000 2

17

9000 2

9 9000 2

9000 3

70003 19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

1. 00011.1000 310003

32

33

1.00011.1000 31000 21 310003

32

33

10001.1000 310003

32

33

1.000.1000 310003

32

1. Для После смерти их отца старший из них, Аристовул, превратил правление в царство и первым возложил на свою голову диадему четыреста семьдесят один год и три месяца после того, как наш народ пришел в эту страну, когда они были освобождены от вавилонского рабства. Теперь из своих братьев он, по-видимому, любил Антигона, который был рядом с ним, и сделал его равным себе; а в остальном он связал их и посадил в темницу. Он также заковал свою мать за то, что она вместе с ним оспаривала власть; поскольку Джон оставил ее, чтобы быть гувернанткой государственных дел. Он также дошел до такой степени варварства, что заставил ее томиться до смерти в тюрьме.

2. Но месть обошла его стороной в деле его брата Антигона, которого он любил и которого он сделал своим партнером в царстве; ибо он убил его с помощью клеветы, которую злые люди во дворце придумали против него. Правда, поначалу Аристобул не поверил их рассказам, отчасти из-за привязанности, которую он испытывал к своему брату, и отчасти потому, что он думал, что большая часть этих сказок возникла из-за зависти их рассказчиков. Великолепным образом от армии к этому празднику, когда наш древний обычай строить кущи для Бога, случилось в те дни, что Аристобул был болен, и что, в конце праздника, к нему пришел Антигон, с его вооруженными людьми вокруг него; и это при том, что он был украшен самым лучшим образом; и что, в значительной степени, молиться Богу от имени своего брата. Как раз в это самое время эти больные пришли к царю и рассказали ему, с какой напыщенностью явились вооруженные люди и с какой дерзостью выступил Антигон, и что такая дерзость слишком велика для частного лица и что соответственно он пришел с большим отрядом людей, чтобы убить его; ибо он не мог вынести этого простого наслаждения королевской честью, когда в его власти было самому захватить королевство.

3. Теперь Аристобул постепенно и неохотно признал эти обвинения; и поэтому он позаботился о том, чтобы открыто не обнаружить свои подозрения, хотя и позаботился о том, чтобы обезопасить себя от любых случайностей; поэтому он поставил охрану своего тела в некий темный подземный ход; ибо он лежал больной в месте, которое раньше называлось Цитаделью, хотя впоследствии его имя было изменено на Антонию; и он приказал, чтобы, если Антигон придет без оружия, они оставили его в покое; но если он придет к нему в доспехах, они должны убить его. Он также послал некоторых, чтобы предупредить его заранее, что он должен прийти без оружия. Но в этом случае королева очень хитро затеяла дело с теми, кто замышлял его погубить, ибо она убедила посланных скрыть послание короля; но, чтобы рассказать Антигону, как его брат узнал, что он купил в Галилее очень красивые доспехи, сделанные с прекрасными боевыми украшениями; и так как его теперешняя болезнь мешала ему прийти и увидеть все это великолепие, он очень желал видеть его сейчас в доспехах; потому что, сказал он, скоро ты уйдешь от меня.

4. Как только Антигон услышал это, добродушие брата не позволяло ему заподозрить от него никакого вреда, он явился вместе со своими доспехами, чтобы показать их своему брату; но когда он шел темным проходом, который назывался Башней Стратона, он был убит телохранителями и стал выдающимся примером того, как клевета разрушает всякую добрую волю и естественную привязанность и как ни одна из наших добрых привязанностей не настолько сильна, чтобы постоянно сопротивляться зависти.

5. И действительно, всякий удивился бы в этом случае Иуде. Он принадлежал к секте эссенов и никогда раньше не подводил и не обманывал людей в своих предсказаниях. И вот этот человек увидел Антигона, когда тот проходил мимо храма, и крикнул своему знакомому (их было немало, прислуживавших ему как его ученики): «О, странный!» — сказал он. — Хорошо мне теперь умереть, потому что истина умерла передо мной, а то, что я предсказал, оказалось ложным, ибо сегодня жив этот Антигон, которому надлежало бы умереть сегодня, и место, где Согласно этому роковому указу, он должен быть убит в Стратоновой башне, которая находится на расстоянии шестисот стадий от этого места, и тем не менее четыре часа этого дня уже прошли, что делает предсказание невозможным. заполнить заполненным». И когда старик сказал это, он уныло в своем уме, и так продолжал. Но вскоре пришло известие, что Антигон был убит в подземном месте, которое само называлось Башней Стратона, по тому же имени, что и Кесария, лежавшая у моря. и именно эта двусмысленность вызвала у пророка беспорядок.

6. После этого Аристобул раскаялся в великом преступлении, в котором он был виновен, и это дало повод усилить его смуту. Ему также становилось все хуже и хуже, и его душа постоянно тревожилась при мыслях о том, что он сделал, до тех пор, пока самые его кишки не были разорваны на части невыносимой скорбью, в которой он находился, он изрыгнул большое количество крови. И когда один из сопровождавших его слуг выносил эту кровь, он по какому-то сверхъестественному провидению поскользнулся и упал на то самое место, где был убит Антигон; и поэтому он пролил немного крови убийцы на пятна крови того, кто был убит, которые все еще оставались. Тут среди зрителей поднялся жалобный крик, как будто слуга нарочно пролил кровь в этом месте; и когда король услышал этот крик, он спросил, что было причиной этого; и хотя никто не осмеливался сказать ему, он еще больше настаивал на том, чтобы они сообщили ему, в чем дело; так наконец, когда он угрожал им, и заставил их говорить, они сказали; после чего он расплакался, и застонал, и сказал: «Итак, я вижу, что я не похож на то, чтобы избежать всевидящего ока Бога, что касается великих преступлений, которые я совершил, но месть за кровь моего родственника преследует меня.