Кризисы современной семьи

Институт семьи в современном мире-социальный контекст и вызовы эпохи

Леонид Третьяк
к.м.н., врач-психиатр, психотерапевт, супервизор, тренер и преподаватель гештальт-терапии.

Институт семьи в современном мире-социальный контекст и вызовы эпохи

Наши представления о задачах семьи и брака восходят корнями к традиционной модели, основные черты которой сформировались к середине девятнадцатого века. Изначально брак в основном обслуживал задачи выживания потомства пары в сложных условиях. Мужчины выполняли традиционную функцию защиты и охоты, женщины занимались преимущественно собирательством, воспитанием потомства и домашним хозяйством. Подобно разделение ролей было обусловлено врожденными биологическими особенностями (половым диморфизмом) и определяло структуру и функцию семейных отношений, изменяясь лишь незначительно. Брак становился формой существования, обеспечивающей защиту финансово-экономических интересов потомства. Позднее традиции династического брака перешли в жизнь общин, и традиционно выбор невесты осуществляли родители жениха, скрепляя формулой «у вас товар, у нас купец». И несмотря на то что предпочтения жениха могли учитываться, значение личного выбора партнера было минимальным.

Традиционная модель семьи больше не обслуживала потребности общества, так как структура расширенной многопоколенной семьи препятствовала экономическому развитию, затрудняла миграцию и мобильность трудоспособного населения.

И только с конца 19 века произошла значительная перемена в укладе семей, имевшая под собой экономические основания-под влиянием технологической промышленной революции началась массовая миграция трудоспособного населения в города, традиционный деревенский уклад начал разрушаться, наряду с падением большинства монархий, представлявших собой самую распространенную форму правления в традиционном обществе, а у молодых появилась возможность свободного выбора партнера. Развернулось мощное движение за права женщин, и общественная мораль стала признавать право на сексуальные удовольствия (и здесь, как известно, большой вклад внесли Зигмунд Фрейд и его последователи.) Традиционная модель семьи больше не обслуживала потребности общества, так как структура расширенной многопоколенной семьи препятствовала экономическому развитию, затрудняла миграцию и мобильность трудоспособного населения. С подростковым задором человечество бросилось экспериментировать с правилами и социальными нормами, внезапно осознав относительный характер ранее незыблемых ценностей и догматов, подкрепляя свою уверенность в светлом будущем открытием общей и частной теории относительности, в которой само время уже рассматривалось как относительная величина. Вдохновленные идеей самостоятельного улучшения, ни много ни мало, человеческой природы, наработками генетики и евгеники, крушители общественных устоев привели человечество к самой кровопролитной войне, охвативший весь мир. Но уже после короткой передышки консервативных сороковых, пришла следующая волна изменений, сексуальная революция шестидесятых, поощрявшая свободное выражение сексуальных желаний и свободу сексуальных отношений. Секс освободился от экономических последствий кратковременного удовольствия. Женщина середины прошлого века уже была способна вырастить ребенка сама. О множестве детей речи уже не шло, так как большое количество детей противоречит гедонистической философии общества потребления.

В связи с этим социально-экономическое принуждение к браку ослабло, в то время как компонент сексуальной удовлетворенности отношениями стал играть значительно большую роль.

Пришлите расписание

В паре существует динамическое равновесие центростремительных и центробежных сил. Центростремительные силы пары сфокусированы благодаря стабилизирующим объектам. К ним относятся зона совместности и взаимности, где удовольствие и выгода от взаимодействия значительно выше. Помимо основных биологических императивов-сексуального влечения друг к другу и его производного в форме зрелой любви, а также родительского инстинкта в форме привязанности пару скрепляют общие цели, общие ценности и общий соразделенный интерсубъективный опыт («общая эмоциональная память отношений»).

В паре существует динамическое равновесие центростремительных и центробежных сил. Центростремительные силы пары сфокусированы благодаря стабилизирующим объектам. К ним относятся зона совместности и взаимности, где удовольствие и выгода от взаимодействия значительно выше. Помимо основных биологических императивов-сексуального влечения друг к другу и его производного в форме зрелой любви, а также родительского инстинкта в форме привязанности пару скрепляют общие цели, общие ценности и общий соразделенный интерсубъективный опыт («общая эмоциональная память отношений»).

В качестве стабилизирующих объектов пары можно отметить даже совместные материальные объекты, в том числе недвижимое имущество. Так, процент разводов среди пар, взявших ипотеку, в среднем составляет от 1 до 5 %, в то время как парах без ипотеки, процент разводов в первые пять лет составляет уже от 30 до 50%. Конечно, никакая сила не удержит надолго вместе людей не любящих, и тем более ненавидящих друг друга.

Но ипотечное обременение стоит на пути импульсивной агрессии, возникающей в паре и проявляющейся в косвенной форме (обесценивание партнера, дистанцирование, игнорирование и.т.п.).

Удержавшись от мстительных фантазий, возникающих в случае неизбежных конфликтов партнеры направляют агрессию в конструктивное русло, выращивая шаг за шагом культуру диалога, который тем продуктивнее, чем больше учитываются различия.

Удержавшись от мстительных фантазий, возникающих в случае неизбежных конфликтов партнеры направляют агрессию в конструктивное русло, выращивая шаг за шагом культуру диалога, который тем продуктивнее, чем больше учитываются различия.

К сожалению, у людей с низкой степенью личностной дифференциации страдает культура уважения различий, что делает такую задачу для них особенно трудной.

В современном мире секса может становиться больше, а любви все меньше.

В то же время в современном мире мы наблюдаем ослабление центростремительных сил, связанных с социальным принуждением и увеличение центробежных, связанных с соблазнами общества потребления. Гедонистическая мотивация, стремление к получению удовольствия как такового, начинает вытеснять мотивы, поддерживающие близость и совместность. Усилия, направленные на развитие и поддержание близости и зависимости, не являются более необходимым условием счастья. Все чаще встречаются так называемые «материнские семьи», где мать вынуждена воспитывать ребенка сама, и выросшие в таких семьях мальчики и девочки лишены встроенной модели отношений мужчины и женщины, что впоследствии определяет их сложности в построении близких взаимоотношений. Коммуникация становится более дистантной и отстраненной, социальный императив эпохи выживания— сохранять отношения любой ценой уходит далеко на второй план.

Известный психолог и исследователь застенчивости Филипп Зимбардо отмечает нарастание во всем мире шизоидных тенденций и замену реального секса, получаемого в отношениях на виртуальный, получаемый без них, при просмотре порно. Это способствует искаженному восприятию взаимных ожиданий мужчин и женщин.

Известный психолог и исследователь застенчивости Филипп Зимбардо отмечает нарастание во всем мире шизоидных тенденций и замену реального секса, получаемого в отношениях на виртуальный, получаемый без них, при просмотре порно. Это способствует искаженному восприятию взаимных ожиданий мужчин и женщин.

Поэтому в современном мире секса может становиться больше, а любви меньше.

Снижение романтического компонента в любовных отношениях, и четких, обусловленных экономическими причинами границ гендерных ролей, способствует появлению новых форм социальной организации, атомизации общества, где становится ненужной не только семья, но и парная деятельность как таковая, среди молодежи появляются субкультуры пансексуалов и асексуалов, отрицающих институт семьи как таковой.

Все это удивительным образом напоминает описанный в начале семидесятых эксперимент «Рай», проведенный Джоном Келхуном в целях изучения влияния на популяцию условий эустресса общества потребления и моделирования поведения жителей мегаполисов будущего. И хотя и сам эксперимент, и выводы из него были признаны не совсем корректными, все же его стоит признать убедительным предостережением со стороны матушки-природы и батюшки-универсума всем видам социальных экспериментаторов.

Современные супруги, мужчины и женщины, находятся в поле разнонаправленных информационных воздействий, наполненных посланиями, пропагандирующими индивидуализм, сексуальную свободу, культ личного успеха в противовес сотрудничеству, наряду с архаичными традиционалистскими предписаниями религиозной и социалистической морали, строгой, ригидной и неработающей.

Ценностью может являться сохранение взаимно удовлетворяющих отношений. Проще говоря, таких, в которых намного лучше, чем без них.

Как известно, невроз вызывается конфликтующими потребностями и конфликтами собственных потребностей и моральных предписаний. Современное социальное поле содержит массу подобных противоречий, а люди, вступающие в брак, могут придерживаться абсолютно разных, а порой и противоположных ценностей. Это делает задачу сохранения отношений в современном мире особенно сложной. Но сохранение отношений как таковое ни в коем случае не является самостоятельной ценностью. Ценностью может являться сохранение взаимно удовлетворяющих отношений. Проще говоря, таких, в которых намного лучше, чем без них. Традиционные культурные и обрядовые механизмы в данном случае уже не работают в качестве регуляторов, хотя и продолжают архетипически влиять на взаимодействие партнеров. В связи с этим возрастает потребность в определенных посредниках в отношениях пары, в особенности в критические для ее существования периоды, и растет запрос на парную терапию. Психотерапия, выйдя из тесных рамок узко клинических задач лечения психических расстройств, все больше становится формой социальных услуг, заменяя отживающие институты (религию, общинную мораль, государство в его традиционном представлении). Смелые люди, поддавшиеся чувствам любви и решившиеся на трудное приключение в форме брака (как известно, хорошее дело так не назовут), в определенные периоды особенно нуждаются во внешней поддержке.

Семейные кризисы

Кто-то из великих сказал— «все на свете имеет начало, середину и конец». С этим трудно поспорить. Во всяком случае мы знаем мало противоположных примеров. Вновь созданный любящими людьми социальный организм под названием «семья» также имеет определенные периоды, когда она должна реализовать новые задачи, вызванные заложенной в нее подобно культурному фракталу, диалектикой развития.

Если партнеры смогут распознать эти вызовы и адаптироваться к меняющимся потребностям, кризисы буду пройдены успешно.

Неудача в прохождении кризисов порождает семейную дисфункцию, а она в свою очередь, порождает различные последствия— от невротических и психосоматических расстройств до болезней зависимости.

Неудача в прохождении кризисов порождает семейную дисфункцию, а она в свою очередь, порождает различные последствия— от невротических и психосоматических расстройств до болезней зависимости.

Развод в данном случае так же не является решением, как правило, вновь созданная семья с большой вероятностью повторяет болезни предыдущей. Психотерапевты называют это по-разному, в зависимости от школы — бихевиористы винят в этом дисфункциональные иррациональные убеждения, психодинамические терапевта-структуру первичных объектных отношений, системные семейные терапевты- триангуляторные

процессы в семье и неработающие границы, и даже невидимые семейные лояльности. Мы сфокусируемся на типовых вызовах каждого кризиса и на том, какие типовые запросы они порождают.

Периодизация семейной жизни пришла в психологию из социологии, а также под влиянием периодизации психического развития, предложенной Э.Эриксоном. Первоначально авторы подхода Э.Дюваль и Р. Хил (1948), базируясь на воспитательной и репродуктивной функции семьи, выделяли 24 периода, которые характеризуются особенной задачей. В дальнейшем, с целью удобства и упрощения количество периодов было ограничено 8 основными. Приведем основные проблемы и задачи, характерные для каждого из этапов жизненного цикла.

Есть различные модификации периодизации семейной жизни, с большим или меньшим количеством периодов.

Суть кризиса семьи определяется задачами развития, в каждом периоде взаимодействие членов семьи претерпевает перестройку, выходом из кризиса является новая и уникальная для каждой семьи форма творческого приспособления к меняющимся условиям. Это требует от супругов выработки новых навыков, новой ролевой идентичности на каждом из этапов.

Суть кризиса семьи определяется задачами развития, в каждом периоде взаимодействие членов семьи претерпевает перестройку, выходом из кризиса является новая и уникальная для каждой семьи форма творческого приспособления к меняющимся условиям. Это требует от супругов выработки новых навыков, новой ролевой идентичности на каждом из этапов.

Люди с одинаковым уровнем психической организации могут привлекать и хорошо понимать друг друга.

Выбор партнера чаще осуществляется либо по принципу схожести (симметричности), либо по принципу дополнительности (комплементарности). Выбор партнера осуществляется преимущественно бессознательно и является результатом интегральной трансферентной оценки. Можно сказать, что влюбленные бессознательно проводят интуитивное тестирование методом портретных выборов с заднеплановым подходом и долгосрочным прогнозом поведения, но не всегда осознают сделанный ими выбор. Люди с одинаковым уровнем психической организации могут привлекать и хорошо понимать друг друга. Как говорит поговорка— «рыбак рыбака видит издалека». Юношу с пограничной личностной организацией и подсознательным героическим сценарием может привлекать рискованная и провоцирующая конфликты роковая девушка. Девушка из зависимой семьи вполне может очароваться романтическим героем-хулиганом, проявляющем доминирование над сверстниками за счет асоциального поведения. Юноша с психотической организацией может найти родную душу в девушке, разделяющей увлеченность эзотерикой и ценностью магического мышления и увлечься дискуссией на религиозную тему.

Подобное притягивает подобное, либо увеличивая, либо понижая уровень психической дифференцированности в поколениях семейной системы, как считал создатель системного подхода Мюррей Боуэн (1978). Психическая ригидность, свойственная людям с низким уровнем структурной организации мешает естественному протеканию процессов адаптации и обуславливает накопление семейной дисфункции и уровня внутрисемейного стресса, что проявляется у каждого из членов семьи разными формами психической патологии.

У семей с более высокой дифференциацией идентичности ее членов, гибкими и ясными границами, кризисы как правило протекают легко. Семьи с пограничным уровнем психической организации часто не выдерживают кризиса, заканчивая эмоциональным разрывом (развод, конфликтная сепарация детей), либо стабилизируются в форме дисфункциональной семьи (семьи зависимых, часто болеющих, депрессивных).

У семей с более высокой дифференциацией идентичности ее членов, гибкими и ясными границами, кризисы как правило протекают легко. Семьи с пограничным уровнем психической организации часто не выдерживают кризиса, заканчивая эмоциональным разрывом (развод, конфликтная сепарация детей), либо стабилизируются в форме дисфункциональной семьи (семьи зависимых, часто болеющих, депрессивных).

Согласно представлениям эволюционной психологии (Tennov D., 1979), стратегия формирования долговременных пар появляется на относительно поздних этапах эволюции человечества и средний период жизни пары, заложенный эволюционно составляет в среднем лишь 3,5 года. Этот срок, благодаря одноименным книгам (Ф.Бегбедер) и фильмам уже стал афористическим высказыванием. Биологическая сила привязанности супругов максимально напряжена в период максимальной зависимости ребенка от родителей (и соответственно матери от ребенка). Когда ребенок становится более независим, и может уже выживать самостоятельно, влияние биологических механизмов ослабевает и от супругов требуются усилия, направленные на укрепление, поддержание и развитие связи.

Но в современных условиях, ослабление центростремительных сил брака представляет собой вызов для единства пары и на более ранних сроках. Условно, согласно устоявшейся в поп-психологии традиции выделяют кризисы, примерно привязанные к сроку жизни пары. С учетом данной условной периодизации мы перечислим основные запросы пар, проходящих критические периоды своего существования.

В условиях кризиса традиционных способов регуляции и ритуализации семейной жизни роль семейных терапевтов в качестве посредников, облегчающих прохождения семьями и парами семейных кризисов будет только возрастать. И это увеличивает значение и востребованность социальной психотерапии, общественная польза которой, увы, до сих пор остается недооцененной в обществе. Несмотря на ее затратность и относительную дороговизну, польза, которую она может принести, в значительной и превосходящей степени выше затрат на нее. К сожалению многие пары и семьи, не справившиеся с кризисами, осознают это только постфактум.

Ведь наличие семьи в современном мире уже не является необходимым с точки зрения, как выживания, так и удовлетворения базовых потребностей. Поэтому семья — это источник вдохновения, эмоциональной поддержки, близости и творчества.

Семейная терапия позволяет раскрыть ресурсы семьи в полном объеме, либо, если смыслы семьи утрачены, прекратить совместное бессмысленное страдание.

СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ И хАРАКТЕР
СТАРТ 3 ДЕКАБРЯ

Все, что нужно знать о клинических проявлениях.
Углубленный курс «Психиатрия для психологов»
Ведущий Антон Ежов
к.м.н., врач-психиатр, психотерапевт

Литература

1. Минухин С., Фишман Ч. Техники семейной терапии. — М.: Класс, 1998
2. Олифирович Н.И, Зинкевич-Куземкина Т.А, Велента Т.А. Психология семейных кризисов. Речь, 2006-260 с.
3. Палмер Дж., Палмер Л. Секреты поведения Homo Sapiens. Эволюционная психология, Издательство «Прайм-Еврознак», 2007-384 с.
4. Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия. Учебное пособие для врачей и психологов. – СПб.: Речь, 2003, 336 с
5. Воwеп М. Family therapy in clinical practice. N.Y.: Jason Aronson, 1978
6. Филипп Зимбардо: «Мальчики рискуют стать зависимыми от видеоигр и порнографии» Интервью журнала PSIHOLOGIST
7. Calhoun, John. Environment and Population: Problems and Adaptation: An Experimental Book Integrating Statements by 162 Contributors. — Praeger, 1983. — P. 486. — ISBN 0-275-90955-7.
8. Jacobson E. The Self and the Object World,1964
9. Panksepp, J. (1998) Affective Neuroscience: The Foundations of Human and Animal Emotions, New York: Oxford University Press.

Автор Леонид Третьяк
Для обложки и бейджика взят фрагмент работы
‘The Painter’s Family’, Giorgio de Chirico, 1926

© 2020-2022 All Rights Reserved. PSY4PSY.RU
[email protected]

ОСОБЕННОСТИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ СЕМЬИ В УСЛОВИЯХ СОЦИАЛЬНО-ИСТОРИЧЕСКИХ ИЗМЕНЕНИЙ ИНСТИТУТА РОДИТЕЛЬСТВА | Бурина

1. Андреева А.Д. Образ семьи и родительства у современных матерей: кросс-культурное исследование // Теоретическая и экспериментальная психология. 2016. №2. C. 17-30.

2. Артамонова А.В., Митрофанова Е.С. Сожительства в России: промежуточное звено или легитимный институт // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2016. №1(131). С. 126-145.

3. Артемова О.Ю., Кабо В.Р., Першиц А.И. Личность и социальные нормы в раннепервобытной общине. М.: Академический научно-издательский, производственно-полиграфический и книго-распространительский центр РАН «Издательство «Наука»», 1987. 204 с.

4. Арьес Ф. Ребенок и семейная жизнь при Старом порядке / пер. с французского Я.Ю. Старцева при участии В.А. Бабинцева. Екатеринбург: Изд-во Уральского университета, 1999. 416 с.

5. Атагимова Э.И. Правовое регулирование противодействия семейно-бытовому насилию в России и за рубежом: сравнительный анализ // Мониторинг правоприменения. 2018. №2. С. 49-53.

6. Барашев М.А. Домашнее воспитание в русской дворянской семье второй половины XVIII – начала XIX века // Вопросы образования. 2010. №1. C. 225-234.

7. Вагапова А.Р. Формирование представлений у молодежи о материнстве и отцовстве // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия Философия. Психология. Педагогика. 2015. Т. 15, №2. C. 31-35.

8. Васильева Е.Н. Гендерные различия в структурных компонентах психологической готовности к родительству // Современные проблемы науки и образования. 2013. №6. С. 853.

9. Веременко В.А. Уход за детьми раннего возраста в дворянских семьях России во второй половине XIX – начале ХХ века // Вестник ЛГУ им. А.С. Пушкина. 2012. №3. С. 18-29.

10. Грицай Л.А. Педагогические идеи и повседневный опыт родительского воспитания детей в культуре Российского просвещения XVIII века // Вестник Томского государственного университета. 2013. №367. С. 139-145.

11. Грицай Л.А. Русская семья рубежа XIX и XX вв. В зеркале сословных различий: историко-культурный аспект // Вестник Пермского университета. Серия «История». 2011. №1(15). С. 134-140.

12. Гурджиян М.В. Кризис семьи в современной России и пути его преодоления // Общество: философия, история, культура. 2017. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/krizissemi-v-sovremennoy-rossii-i-puti-ego-preodoleniya (дата обращения: 18.01.2020).

13. Гурко Т.А. Брак и родительство в России. М.: Институт социологии РАН, 2008. 325 с.

14. Гурко Т.А. Институт семьи в постиндустриальных обществах // Ценности и смыслы. 2011. №4(13). С. 26-44.

15. Давтян М., Ривина А. Чем опасна декриминализация побоев // Ведомости. 2018. 5 февраля. URL: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2018/02/06/750032-dekriminalizatsiya-poboev (дата обращения: 07.06.2019).

16. Дружинин В.Н. Психология семьи // Психология. Журнал Высшей школы экономики. 2005. Т. 2, №3. С. 60.

17. Замараева З.П., Новоселов В.М. Особенности трансформации института отцовства в советский период // Теория и практика общественного развития. 2012. №6. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/osobennosti-transformatsii-instituta-ottsovstva-v-sovetskiy-period (дата обращения: 18.01.2020).

18. Захаров С.В., Чурилова Е.В. Феномен одинокого материнства в России: статистикодемографический анализ распространенности и механизмов его формирования // Мир России. Социология. Этнология. 2013. Т. XXII, №4. С. 86-117.

19. Здравомыслова Е.А., Тёмкина А.А. Государственное конструирование гендера в советском обществе // ЖИСП. 2003. №3-4. С. 299-320.

20. Иванченко В.А. Социально-психологические особенности детей из неполных семей // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия «Философия. Психология. Педагогика». 2010. №2. С. 69-72.

21. Калабихина И.Е., Шайкенова Ж.К. Оценка трансфертов времени внутри домохозяйств // Демографическое обозрение. 2018. Т. 5, №4. URL: https://demreview.hse.ru/article/view/8662 (дата обращения: 18.01.2020).

22. Карабанова О.А. Психология семейных отношений и основы семейного консультирования: учебное пособие. М.: Гадарики, 2005. С. 320.

23. Кон И.С. Материнство и отцовство в историко-этнографической перспективе // Советская этнография. 1987. №6. С. 31-38.

24. Крюкова Т.Л., Сапоровская М.В., Куфтяк Е.В. Психология семьи. М.: Изд-во Речь, 2005. С. 240.

25. Миронова Ю.Г., Тырнова Н.А. Представления о родительстве в структуре матримониального поведения современной студенческой молодежи // Общество: социология, психология, педагогика. 2017. №10. DOI: https://doi.org/10.24158/spp.2017.10.6.

26. Овчарова Р.В. Родительство как психологический феномен: учебное пособие. М.: Московский психолого-социальный институт, 2006. С. 360.

27. Панов А.М. Гендерный анализ российского рынка труда // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2014. №3(33). С. 237-245.

28. Развод в цифрах – статистика разводов в России. URL: https://www.planetazakona.ru/blog/razvod-v-tsifrakh-statistika-razvodov-v-rossii.html/ (дата обращения: 07.06.2019).

29. Разумова И. А. «Гражданский брак»: понятие, статус, исследования // Труды Кольского научного центра РАН. 2010. №2. С. 9-24.

30. Самыгин С.И., Верещагина А.В., Загирова Э.М. Традиционная семья: специфика социологического дискурса и методологические приоритеты // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2016. №12. С. 81-85.

31. Сизова И.Л., Егорова Н. Распределение трудовых и домашних обязанностей в современной семье // Личность. Культура. Общество. 2014. №16(1-2). С. 204-212.

32. Синельников А.Б. Семья и брак: кризис или модернизация? // Социологический журнал. 2018. Т. 24, №1. С. 95-113.

33. Синельников А.Б. Трансформация брака и рождаемость в России // Народонаселение. 2019. №2. С. 26-39.

34. Соболевский А.В. Роль правящей династии русского централизованного государства в утверждении патриархального типа семьи в XVI-XVII веках // Вестник ТГПУ. 2014. №3(144). С. 9-13.

35. Соколюк Н.В. Гендерные отношения в сфере родительства: история и современность // Известия Дальневосточного федерального университета. Экономика и управление. 2009. №1. С. 88-102.

36. Терелянская И.В. Монородительская семья в прошлом и настоящем // Logos et Praxis. 2017. №4. С. 300-332.

37. Филиппов С.А. Понятие «Семья» по российскому законодательству // Вестник СГЮА. 2016. №3(110). С. 102-108.

38. Хачатрян Л.А. Тенденции изменения современной российской семьи // Вестник Пермского университета. Философия. Психология. Социология. 2014. №4(20). С. 111-118.

39. Agadjanian A. Tradition, morality and community: elaborating Orthodox identity in Putin’s Russia // Religion, State & Society. 2017. Vol. 45, no. 1. Pp. 39-60.

40. Attwood L., Schimpfossl E., Yusupova M. (eds) Gender and choice after Socialism. Palgrave Macmillan, 2018. 261 p. DOI: 10.1007/978-3-319-73661-7.

41. Friedman H.L. Intensive Mothering: The cultural contradiction of modern motherhood, edited by Linda Rose Ennis // Contemporary Sociology. 2016. Vol. 45(3). Pp. 299-301. DOI: https://doi.org/10.1177/0094306116641407l.

42. Gianesini G., Blair S.L. Divorce, Separation, and Remarriage: The Transformation of Family. Emerald Group Publishing, 2016. Рp. 15-19.

43. Glowsky D. Why Do German Men Marry Women from Less Developed Countries? An Analysis of Transnational Partner Search Based on the German Socio-Economic Panel. DOI: http://dx.doi.org/10.2139/ssrn.1096482.

44. Golombok S. Modern families: Parents and children in new family forms. Cambridge, UK: Cambridge University Press, 2015. Рp. 111-113.

45. Gulevich O., Osin E., Isaenko N., Brainis L. Attitudes to homosexuals in Russia: content, structure, and predictors // Психология. Журнал ВШЭ. 2016. №1. Рp. 79-110.

46. Issoupova O. From duty to pleasure? Motherhood in Soviet and post-Soviet Russia // Ashwin S. (ed.) Gender, state and society in Soviet and post-Soviet Russia. Routledge, 2012. Pp. 40-64.

47. Johnson S., O’Connor E. The Gay Baby Boom: The Psychology of Gay Parenthood. New York: NYU Press, 2002. 193 p.

48. Polivanova K.N. Modern Parenthood as a Subject of Research // Russian Education & Society. 2018. Vol. 60(4). Pp. 334-347.

49. Rivkin-Fish M. Pronatalism, gender politics, and the renewal of family support in Russia: Toward a feminist anthropology of “maternity capital” // Slavic review. 2010. Vol. 69, no. 3. Pp. 701-724.

50. Sorainen A. et al. Strategies of non-normative families, parenting and reproduction in neotraditional Russia // Families, Relationships and Societies. 2017. Vol. 6, no. 3. Pp. 471.

51. Takács J., Szalma I., Bartus T. Social attitudes toward adoption by same-sex couples in Europe // Archives of Sexual Behavior. 2016. Vol. 45, no. 7. Pp. 1787-1798.

52. Temkina A., Zdravomyslova E. Responsible motherhood, practices of reproductive choice and class construction in contemporary Russia // Attwood L., Schimpfössl E., Yusupova M. (eds) Gender and Choice after Socialism. Palgrave Macmillan, Cham, 2018. Pp. 161-186. DOI: https://doi.org/10.1007/978-3-319-73661-7_7.

53. Wall G. Mothers’ experiences with intensive parenting and brain development discourse // Women’s Studies International Forum. 2010. Vol. 33, no. 3. Pp. 253-263.

54. Zaidi B., Morgan S.P. The second demographic transition theory: A review and appraisal // Annual Review of Sociology. 2017. Vol. 43. Pp. 473-492.

«Кризис современной семьи», проповедь в баптистской церкви на Декстер-авеню

В этой типизированной проповеди в День матери Кинг обвиняет войну, урбанизацию, индустриализацию и индивидуализм в распаде семьи. ¹ «В средней современной семье, — утверждает Кинг, — идет гражданская война, в которой родители восстают друг против друга, а дети бунтуют против родителей. В современной семье индивидуализм сошёл с ума». В заключение он предлагает своим слушателям разработать некоторые практические способы укрепления семейной близости, такие как создание семейного алтаря и совместное посещение церкви.

Каждый здравомыслящий американец глубоко обеспокоен декадентским состоянием, в которое впадает американская семья. В течение некоторого времени как религиозные, так и светские мыслители пытались найти причину и средство от этого распада, который постепенно угнетает американскую семью. Они помнят, что этот распад семьи есть первый шаг к упадку нации, ибо семья составляет основную ячейку нации.

Сегодня утром я не мог бы вдаваться в широкие разветвления этой огромной проблемы. Для такого предприятия потребовалась бы книга, и мне пришлось бы говорить о проблеме брака, о многих сексуальных проблемах, о воспитании детей и об основной структуре семьи в целом. Но, возможно, даже за ограниченное время я смогу коснуться некоторых из наиболее насущных аспектов этой великой проблемы. Я хотел бы, чтобы вы прежде всего подумали о природе кризиса, с которым сталкивается семья, и о некоторых причинах его развития.

Большая часть распада семейной жизни связана с войной. Правда, перед войной начался распад семейной жизни, но военные годы неизмеримо осложнили ситуацию. Многие мальчики и девочки были вынесены из атмосферы прекрасного дома и помещены в атмосферу, наполненную дикими приключениями. Эта ситуация привела их к соприкосновению с самой низменной безнравственностью. Азартные игры, половая распущенность и всевозможные патологические пороки постоянно представлялись как альтернативы одиночеству. Многие юноши и девушки, запутавшись в оковах системы, переняли эти привычки, не вполне осознавая того, что они неминуемо ведут к их моральной и духовной гибели. Одно из самых больших возражений, которые у меня есть против войны, заключается в том, что она ведет к нарушению моральных и этических норм общества.

Опять же, общее разочарование, вызванное войной, заставило многих людей вступать в неразумные связи с противоположным полом. Военные схватки и военные браки заключались между людьми, которым так и не довелось узнать друг друга в нормальных условиях и в течение достаточного времени. Хуже того, многие молодые люди предавались сексуальным связям, не имея ни малейшего намерения создать совместный дом. Далее, многие красивые и благотворные браки вместе были {были} разлучены на долгие годы. Это разделение часто приводит к тому, что мужчина испытывает эмоциональное и сексуальное влечение к другим женщинам, в то время как женщины испытывают влечение к другим мужчинам, так что относительно гладкое плавание, характеризовавшее брак до разделения, теперь было прервано приливной волной неверности, в результате чего в обмане, подозрении и непонимании.

Более того, долгая разлука часто приводила к изменению личности разлученных. Я столько раз слышал, советуясь с людьми: «Он просто не тот, что вернулся из армии». Часто это правда. Никакие два человека, часто {после} разлуки на несколько лет, не могут продолжить то, на чем они остановились. Личность не является статичной вещью. Он динамичен, постоянно растет и развивается. Так что даже когда была полная верность и любовь, нужно было вносить новые коррективы и пытаться узнать друг друга заново.

Какой бы сильной ни была война, приведшая к распаду американской семьи, она была не единственным фактором. Вторым источником проблемы был тот факт, что растущая индустриализация нашего общества и сложная структура экономической системы заставляли многих жен и матерей выходить на улицу и помогать в обеспечении экономических средств семьи. Это привело многих женщин к экономической независимости. Роль, которую когда-то играла женщина в семье, теперь сильно видоизменилась. Она могла требовать больше прав и привилегий, чем она имела до сих пор, благодаря своему общему экономическому положению. Бессознательно она осознавала тот факт, что если что-то пойдет не так, она может пойти и сделать это самостоятельно. Эпоха, когда женщина полностью зависела от мужа, постепенно ушла в прошлое под требованиями растущей экономической и промышленной системы.

Еще одним фактором, приведшим к кризису современной семьи, стало то, что нарастающая тенденция к урбанизации и индустриализации уводила людей из дома в сторону отдыха и социальной отдушины. Было время, когда дом предоставлял высшую форму отдыха. Семьи собрались вместе и весело болтали {разговаривали} и смеялись между собой. Но с появлением кино, автомобилей и ночных клубов людей стали постепенно вытаскивать из домов ради социальной отдушины.

Вероятно, более основной источник нынешнего семейного кризиса заключается в современном акценте на индивидуализме. С приходом Ренессанса лозунгом современного человека был индивидуализм. В экономике этот акцент выразился в капитализме Laissez-Faire; в политике она выражалась в демократии; в религии оно выразилось в протестантизме; а в образовании это выражалось в прогрессивном образовании. Этот акцент на эндивидуализме был здоровым бунтом против калечащего авторитаризма. Но трагедия заключалась в том, что современный человек позволил индивидуализму выйти из-под контроля. Он предавался трагической роскоши грубого индивидуализма. Этот грубый индивидуализм просочился в семью. И поэтому сегодня каждый член семьи отстаивает свои права, мало заботясь о мыслях семьи в целом. Все члены семьи индивидуалисты в своих удовольствиях и индивидуалисты в своих страданиях. Их права — это индивидуальные права, их проблемы — индивидуальные проблемы, их ответственность — индивидуальная ответственность. Дом теперь просто полезное место, где можно поесть и поспать. Это не центр общественной жизни, где интересы одного являются интересами всех, где радости одного с радостью разделяют все, а беды одного считаются бременем для всех. В средней современной семье идет гражданская война, в которой родители восстают друг против друга, а дети бунтуют против родителей. В современной семье индивидуализм сошёл с ума. {Существует индивидуализм, который разрушает личность.}

Все эти факторы привели к распаду американской семьи. Дома распались, как стопки карт. Национальное бюро статистики естественного движения населения сообщает, что в 1950 году в Америке было заключено 1 669 000 браков. В том же году было 385 000 разводов. Теперь вы можете видеть, что в том году на каждые четыре брака приходилось примерно один развод. В 1946 году количество браков достигло рекордного уровня. В том году было 2 291 000 браков. Но сравните это с фактом, что в том же году было 610 000 разводов. В том году на каждые три брака приходилось примерно один развод.

Теперь подумайте о трагических последствиях этого. Это означает, что сотни и тысячи молодых людей вынуждены воспитываться в неполных семьях. Все мы знаем о возможных психологических трудностях, которые могут возникнуть в результате воспитания в неполной семье. Божий план состоит в том, чтобы у каждого ребенка был хороший отец и хорошая мать. Если что-то пойдет не так, чувство безопасности ребенка будет подорвано, и его эмоциональная стабильность окажется под угрозой. Семья должна быть тесной группой людей, живущих вместе в атмосфере доброй воли, где радости и успехи одного являются радостями и успехами всех, а проблемы и неудачи одного касаются всех. Это чувство единства находится под угрозой в современном мире.

Трагический распад современной семьи означает также возможную потерю нашей национальной безопасности. Семейная жизнь по-прежнему является основной ячейкой жизни нации, и от здоровой семейной жизни зависит нравственная и духовная жизнь нации. Вы помните, что историк Гиббон ​​в своем анализе упадка и падения Римской империи считал, что одним из главных факторов, приведших Рим к свалке разрушений, было не противостояние врага без ворот, а распад семейной жизни в домах. ² Домашняя жизнь в Риме часто сводилась к оргиям сексуальности и распущенности, в которых погибала истинная ценность. Если мы не будем осторожны, то же самое произойдет и в Америке, и наша нация опустится до уровня третьей или четвертой державы в мировых делах. Неумолимого урока истории нельзя избежать, и именно тогда, когда структура семьи начинает разрушаться, структура самой нации начинает давать трещины и рушиться.

Я думаю, что лучше всего использую оставшееся время, пытаясь изложить некоторые вещи, которые мы можем сделать, чтобы вернуть семье то благородное положение, которое Бог предназначил для нее. Прежде всего я могу сказать, что не думаю, что мы решим проблему, издав догматический указ о том, что разводов быть не должно. Такое простое решение не позволяет добраться до корня проблемы и не позволяет увидеть, что бывают времена, когда разводы не только необходимы, но даже полезны.

Первое, что можно сделать для восстановления гармоничного единства семьи, это уважение достоинства и ценности каждого члена семьи. Родители должны уважать друг друга, а дети должны уважать и уважать родителей. Мужчины должны принять тот факт, что прошли те дни, когда мужчина может стоять над женой с железным прутом, утверждая свою власть как «босс». Это не означает, что женщины больше не уважают мужественность, т. е. сильную, динамичную мужественность; женщина всегда будет уважать это. Но это означает, что прошли те дни, когда женщины будут попираться и обращаться с ними как с рабынями, подчиняющимися велениям деспотического мужа. Один из великих вкладов христианства в мир — это поднятие статуса женщины с уровня незначительной детородной женщины до положения достоинства, чести и уважения. Женщин нужно уважать как людей, а не относиться к ним просто как к средству. Строго говоря, в доме нет хозяина; это не отношения господин-слуга. Семья должна быть кооперативным предприятием [ зачеркнуто неразборчиво ] {где} все участники работают вместе для достижения общей цели.

Ребенка также следует уважать как члена семьи. Навсегда ушел тот день, когда родители могли {могли} позволить себе жить в своем собственном надменном, превосходном мире, в котором «детей видят, но не слышат». Это не означает, что детей нельзя наказывать; это также не означает, что детей нельзя учить уважать своих родителей. Однако это означает, что детей {ребенок} следует уважать и обращаться с {a} человеком s с максимальной значимостью. У него есть свои маленькие мысли и свои маленькие права, которые нужно уважать. Когда каждый член семьи начинает уважать достоинство другого, эта семья движется к началу любви, гармонии и взаимного уважения, которые Бог предназначил для нее.

Второе, что необходимо сделать, чтобы вернуть семье ее центральное положение, это привить каждому человеку новое осознание священности брака и семьи. Брак для многих был низведен до состояния сексуального эксперимента , когда {где} люди живут вместе, пока очарование не исчезнет. Голливуд стал священным городом для многих американцев, и тысячи склонились перед [ зачеркнуто неразборчиво ] {его} святыней, чувствуя, что чем больше разводов они получат, тем больше они получат милости гламура. Любовь как необходимость для брака была устранена, и на ее месте появились такие вещи, как экономическая безопасность, статус, физическая привлекательность и т. д. Все это привело к почти полному игнорированию священности брака. Но если мы хотим избежать надвигающейся гибели, в которую постепенно погружается семья, мы должны еще раз подчеркнуть священность брака. В каком-то смысле брак является величайшей прерогативой человека, ибо в нем и через него Бог позволяет человеку помогать ему в его творческой деятельности. По этой причине брак всегда будет оставаться одним из самых священных институтов человечества. Вот почему брачные обеты настаивают на том, чтобы их заключали мудро, благоразумно, благоговейно и в страхе Божием.

{Третье, что необходимо сделать, это найти некоторые условий способ восстановить интимность семьи.

1. Семейный алтарь
2. Дайте детям понять, что вы обеспокоены
3. Подружитесь вместе с какой-нибудь церковью} ³

^1. Кинг написал «Проповедовал в Декстере в День матери 1955 года» на внешней стороне папки, содержащей этот документ. Его объявленная тема проповеди 8 мая 1955 года в Декстере была «Кризис современной семейной жизни в Америке» («Особая служба матери», Montgomery Advertiser , 6 мая 1955 г.).

^2. Кинг ссылается на английского историка Эдварда Гиббона (1737-1794) и его работу История упадка и падения Римской империи (1776-1788).

^3. Кинг написал этот раздел ручкой.

Кризис или перемены? – Religion Online

, автор John Scanzoni

Доктор Сканцони – профессор социологии в Университете Северной Каролины, Гринсборо.

Эта статья появилась в Christian Century , 12–19 августа 1981 г., стр. 794–799. Авторские права принадлежат Фонду христианского века; используется с разрешения. Актуальные статьи и информацию о подписке можно найти на сайте www.christian Century.org. Этот материал был подготовлен для Religion Online Тедом и Винни Брок.

РЕЗЮМЕ

Вопрос, который следует задать, если мы хотим улучшить качество семейной жизни, звучит так: Почему семьи меняются? Они не меняются так сильно, как мы могли бы подумать, потому что старые добрые времена не были так изолированы от многих современных проблем нашего технологического века, как нам нравится думать.

Как с кафедр, так и из журналов приходят сообщения о том, что семья находится в кризисе. Обеспокоенные священнослужители и миряне спрашивают: «Что мы можем сделать, чтобы решить ее проблемы?» Но чтобы решить проблему, нужно сначала задать правильный вопрос. «Сколько миль я смогу проплыть, прежде чем мой корабль упадет с края света?» был ужасающим вопросом для древних мореплавателей, и тот, который озадачил людей до времен Колумба. Но вместо этого Колумб спросил: «Как далеко я должен плыть от своего западного побережья, прежде чем прибуду к моему восточному побережью?» А последовавшие за этим открытия сделали старый вопрос об «падении с земли» неактуальным.

В течение 14 века миллионы европейцев умерли от «черной чумы». «Почему Бог недоволен нами?» они спросили. Ответ, который они получили, был «наш грех». Власти приказали, «чтобы все, что может разгневать Бога, например, азартные игры, проклятия и пьянство, должно быть остановлено» ( A Distant Mirror: The Calamitous 14th Century, by Barbara W. Tuchman [Random House, 1978], стр. 103). Но спрашивать, почему Бог был недоволен, было неправильным вопросом. Прошло пятьсот лет, прежде чем Луи Пастер спросил право вопрос: «Какие крошечные организмы являются переносчиками черной чумы?» Этот вопрос привел его к правильному ответу — организму, который путешествовал в желудке блохи и кровотоке крысы. И этот ответ положил конец черной чуме.

Точно так же на вопрос «Почему распадается семья?» или «Что не так с семьей?» так же бессмысленно, как спрашивать: «Как далеко я упаду с океана?» или «Почему Бог посылает нам чуму?» Вопрос, который следует задать, если мы хотим улучшить качество семейной жизни, звучит так: «Почему семьи меняются?»

Старые добрые времена

Историки отмечают, что каждое поколение идеализирует предыдущее — мы превозносим хорошее и забываем плохое. И такого рода создание имиджа преобладает, когда дело доходит до семьи. Возьмем, к примеру, развод. Нам нравится думать, что в «старые добрые времена» разводов было мало или совсем не было — браки были стабильными. Но были ли они? Это правда, что до Гражданской войны было относительно немного законных разводов. Верно также и то, что с тех пор частота разводов растет.

Но историки обнаруживают все больше свидетельств «развода бедняков [или «бедных женщин»]», а именно дезертирства (Marital Incompatibility and Social Change in Early America, Herman R. Lantz [Sage, 1976]). В колониальные времена и во время расширения западных границ в 19 веке для мужчин, особенно для женщин, было чрезвычайно просто ускользнуть от своих семей незамеченными и никогда не возвращаться. И отследить их было практически невозможно. Не было ни номеров социального страхования, ни ФБР, ни компьютеров, ни эффективного способа выследить человека, который бросил семью в Цинциннати и уехал в Уолла-Уолла. Хотя фактическое количество ежегодных дезертирств неизвестно, считается, что они значительны. И поскольку никто не знал вас, как только вы прибыли в Уолла-Уолла, вы могли заявить, что не женаты, а затем снова жениться, и никто никогда не сможет отследить ваши прежние семейные связи.

В этом столетии было намного больше законных разводов по целому ряду причин, но одна из них заключается в том, что труднее «выпасть» и вновь появиться, не будучи обнаруженным. Короче говоря, когда мы с тоской смотрим в прошлое и говорим: «Боже, разве не здорово было, когда браки были стабильными». мы должны столкнуться с суровым фактом, что они не были такими стабильными, как мы когда-то думали.

Нам также нравится думать, что у наших предков были гармоничные и счастливые семьи, и что насилия, характерного для современных семей, не существовало. Тем не менее, социальные историки все больше осознают, сколько насилия происходило в семьях до 20-го века (Ее собственное наследие: к новой социальной истории американских женщин, под редакцией Н. Ф. Котта и Э. Х. Плека [Simon & Schuster, 1979], стр. 107–135). Несмотря на то, что сегодня происходит много насилия, вероятно, в прежние времена его было больше, потому что тогда общество поддерживало его сильнее. «Хороший» муж обычно бьет свою жену, чтобы держать ее в подчинении; «хорошие» родители часто бьют своих детей, чтобы «изгнать из них дьявола» или «природу греха».

В исследовании семейной жизни 18-го века один историк говорит нам, что стены были толщиной с бумагу, а дома были переполнены. Один источник цитирует женщину, которая сказала о своих соседях: «Мы жили по соседству, где нас разделяла лишь тонкая перегородка, и часто слышали, как он бил свою жену, и слышали ее крик вследствие побоев» (9).0099 там же.. р. 111). Короче говоря, насилие в семье не было изобретено в 1970-х — оно существует уже давно.

третья «проблемная зона» связана с детьми. Некоторые наблюдатели утверждают, что наши предки больше заботились о детях, чем сегодняшние родители. Критики жалуются, что современные матери ходят на работу и оставляют своих детей с нянями или в детских садах; а когда они дома, родители усаживают детей перед телевизором. Обвинение в том, что родители не «относятся» к своим детям так, как раньше. Наблюдателей также беспокоит беспомощность семьи в деле защиты маленьких детей от секса и насилия.

И здесь историки снова помогают нам отделить правду от вымысла. Возьмем, к примеру, идею работающих матерей. До промышленной революции большинство женщин выходили замуж за фермеров или владельцев магазинов. Они работали со своими мужчинами от рассвета до заката, и у них просто не было времени на «полное материнство», как это стало определяться в конце 19-го и начале 20-го веков (Женщины и мужчины: изменение ролей, отношений и восприятия, под редакцией Л. А. Катер и А. Ф. Скотт [Praeger, 19 77], стр. 93-118). Но кто заботился о детях, пока матери и отцы — и все другие трудоспособные взрослые — боролись за экономическое выживание? Правда в том, что никто особо не задумывался над этим вопросом. Любой доступный взрослый, старший брат или сестра, которые оказывались рядом, когда ребенку что-то было нужно, делали для него то, что нужно было делать.

Но мысль о том, что ребенок – это «особый» человек, требующий исключительного внимания, воспитания и заботы, никогда не приходила им в голову. Только в относительно недавнее время появилась забота о «детском развитии» и «качественных детях». Один историк описывает переживания большинства детей в доиндустриальную эпоху как «кошмар» (Cott and Fleck, 9). 0099 оп . цит., с. 118). Ясно, что многие из сегодняшних детей очень страдают. Но наряду с этим страданием существует общественная забота об облегчении детских страданий — забота, которой не существовало много лет назад.

Сексуальное поведение

А еще есть вопрос о сексе ребенка. Историки обнаруживают, что из-за того, что дома были маленькими и многолюдными, взрослые не могли скрывать от детей свою сексуальную активность. Не было «личных спален», и дети в очень раннем возрасте понимали сексуальные подробности, наблюдая за взрослыми 9.0099 (там же). Они также наблюдали, как сельскохозяйственные животные занимаются сексом и рожают. Но никто не думал, что такое «сексуальное разоблачение» повредит нежной детской невинности.

Четвертая «проблемная зона» связана с самим сексом. Многие люди, особенно те, кому меньше 30, кажется, думают, что секс пришел с космической эрой: что до этого у людей не было сексуальных «кайфов», что женатые люди не получали удовольствия от секса, с которым они занимались. их собственные супруги, что неженатые люди не занимались сексом или что женатые люди не занимались сексом с людьми, с которыми они не состояли в браке, — что каким-то образом все это сексуальное поведение является новым. Наша трудность в понимании сегодняшних сексуальных паттернов заключается в том, что мы сравниваем их с 19 веком.го века викторианский средний класс и остановитесь на этом. В XIX веке господствовало мнение, что женщины бесстрастны. Как выразился один писатель, женщины «были [считались] менее плотскими и похотливыми, чем мужчины» (там же, , стр. 162-181).

Но историки говорят нам, что до XIX века женская сексуальность не «подавлялась», и никому и в голову не приходило, что женщины менее сексуальные существа, чем мужчины. На самом деле все было как раз наоборот. «Путеводитель охотника на ведьм» 15-го века предупреждал, что «плотская похоть у женщин ненасытна» (там же). Проанализировав записи судов по разводам в Массачусетсе 18-го века, один историк пришел к выводу, что преобладающее мнение заключалось в том, что «если женщины добивались успехов, они были неотразимы» (там же, , стр. 125).

Короче говоря, до XIX века женщины, как и мужчины, думали о себе, и друг о друге как о страстных сексуальных существах, и часто их страсть заставляла их отклоняться от существующих общественных норм. Исследования, сравнивающие записи о браках и рождениях в колониальные времена, показывают, например, что Элайджа и Ханна поженились 1 января, а 1 июня Ханна родила девочку весом восемь фунтов и шесть унций! Подобные исторические свидетельства появлялись достаточно часто, чтобы предположить, что обычные люди, такие как Ханна и Элайджа, занимались добрачным сексом, а не огромными недоношенными детьми.0099 (Семейная жизнь и незаконная любовь в предыдущих поколениях, , П. Ласлетт [Cambridge University Press, 19 77 ]).

Итак, когда сегодня критики говорят, что добрачный и внебрачный секс губителен. семья, которую они могут иметь в виду, — это семья среднего класса 19-го века, в которой женщины должны были быть бесстрастными. Но до викторианской эпохи секс подавлялся гораздо меньше, и тем не менее семьи каким-то образом сохранялись.

Эрозия традиций

Таким образом, если мы рассмотрим все четыре области — развод и стабильность брака, насилие в семье, уникальные потребности детей и сексуальность — и затем сравним вчерашние семьи с сегодняшними, контраст не настолько поразительно, как некоторые хотели бы заставить нас поверить. Безусловно, были и остаются значительные меняет в семье. Но «проблемы», которые видят наблюдатели, — это просто поверхностные проявления — симптомов скрытых изменений. Следовательно, вместо того, чтобы сосредотачиваться в первую очередь на симптомах или семейных проблемах, имеет смысл сосредоточиться на самих изменениях . Почему меняется семья?

Когда мы размышляем о четырех проблемных областях, которые мы рассмотрели, возникает одна центральная тема: растущая забота о правах, привилегиях и благополучии отдельных по сравнению с сохранением традиций. Это развитие блестяще проиллюстрировано в «Скрипач на крыше». Тевье, деревенский молочник, борется с традицией против свободы. «С одной стороны, — говорит он, — родители должны устраивать браки своих детей». Но, с другой стороны, он сочувствует свободе, к которой стремятся его дочери, чтобы выбирать себе мужей — выходить замуж за мужчин, которых они любят. Он испытывает огромный диссонанс, справляясь с эрозией традиции; он видит, как вся семья и общество рушатся вокруг него, кульминацией чего становится решение его младшей дочери выйти замуж за нееврея, а не за еврея.

Если мы исследуем почему семейные изменения и симптомы, которые неизбежно их сопровождают, мы обнаружим, что изменения являются результатом эрозии древних традиций — традиций, которые отдавали предпочтение семье как институту, а не ее отдельным членам. В прошлые эпохи учреждение имело приоритет над личностью; и ради учреждения индивид был призван на жертвы. Даже сегодня некоторые наблюдатели продолжают воспринимать семью как нечто большее, чем жизнь, больше, чем люди. Они рассматривают семью как образец, в который вписываются люди. Это как лечь на кровать в дешевом мотеле: если ваши ноги длиннее кровати, подстригите их; если ваши ноги короче, вытяните их. Но в то время как некоторые люди верят в подстригание человека, другие верят в подравнивание кровати.

Что-то подобное происходило с семьей последние 200 лет. Мы обрезали здесь, добавляли там, модифицировали это, дорабатывали это и так далее. Если во всем этом и было какое-то бессознательное намерение, так это сделать семью слугой людей, а не заставлять людей служить семье.

Брак и развод

В 17 веке Джон Мильтон настаивал на том, что Бог не создавал людей для брака; скорее, Бог создал брак для человеческого блага. Следовательно, сказал Мильтон, насколько разумно утверждать, что любящий Бог заставляет людей страдать в порядке, изначально задуманном Богом для их счастья? «Абсолютно бессмысленно», — заключил он, утверждая, что церкви и правительство того времени должны разрешать развод на основании того, что мы сейчас называем «взаимной несовместимостью».

На самом деле, идеям Мильтона потребовалось более 200 лет, чтобы проникнуть в мышление и поведение обычных людей. Только в конце 19век, что развод стал относительно обычным явлением в Америке; и тут же некоторые критики стали предсказывать вымирание семьи и общества. Интересно, что многие критики связали рост числа разводов с феминизмом и его целью избирательного права 90 099 (Развод в прогрессивную эру, 90 100, У. Л. О’Нил [Yale University Press, 1967]). Но, конечно же, феминизм был и есть нечто большее: это право быть автономной личностью — тем, кто действует исходя из самоопределения и самоактуализации. Мильтон говорит, что брак должен служить человеку; феминистка утверждает, что брак плохо служил женщинам (а также мужчинам) и что брак должен измениться, чтобы лучше удовлетворять потребности женщин (а также мужчин). Логическим результатом аргумента является то, что если конкретный брак не меняется, становится законным расстаться, а не терпеть его.

Поскольку брак изменился, чтобы удовлетворить индивидуальные, а не традиционные интересы, идеи Милтона становились все более приемлемыми. В предыдущие десятилетия, например, мужчины женились для секса, но они также хотели, чтобы образ жизни их семьи был витриной, доказывающей им самим и всему миру, что они достойные кормильцы. Женщины, с другой стороны, выходили замуж в основном для общения и кормильца. Но после Второй мировой войны к браку добавились определенные требования. женщины хотят удовлетворяет сексом вне брака, и они хотят близости — глубокой дружбы. Некоторые мужчины тоже начинают хотеть близости.

Кроме того, все большее число женщин хотят, чтобы их браки облегчали их профессиональные усилия так же, как браки дали возможность мужчинам заниматься своей профессией. Многие женщины рассматривают участие в профессиональной деятельности как единственное надежное средство, гарантирующее их автономию. Учитывая этот расширяющийся спектр существенных требований, предъявляемых к браку, неудивительно, что существует так много разводов. Возможно, мы должны спросить, почему их больше нет.

Но очевидно, что развод — это симптом глубинных изменений. Это болезненный симптом, который никто не приветствует.

Модели насилия

Те же основные рассуждения, которые объясняют изменения в моделях разводов, также объясняют изменения в моделях семейного насилия. Недавние исследования показали, что после полиции семья является самым жестоким институтом в американском обществе. Большинство убийств совершаются людьми, которые лично знают своих жертв, и большая часть из них связана с убийством члена семьи. Помимо огнестрельного оружия, те, кто участвует в насилии в семье, используют множество других видов оружия, включая ножи, кипяток и просто кулаки. Но поскольку мужчины, как правило, сильнее женщин, они почти никогда не проигрывают в кулачном бою. Следовательно, термин «избитая жена» вошел в английский язык за последнее десятилетие. Хотя этот термин является новым, избитые жены существуют уже давно.

Но почему термин такой новый, если поведение такое древнее? Ответ связан с изменением традиций, с тем, что личность начинает цениться так же или даже больше, чем институт. Хотя избиение жены, по-видимому, всегда было обычным явлением, в прежние времена это считалось «нормальной» частью семейной жизни. Пока большинство женщин придерживались этой традиции, они никогда не жаловались на свои побои и не осмеливались говорить о них открыто с другими женщинами, подвергшимися такому же насилию. Но эта традиция разрушается. Его заменяет идея о том, что защита тела женщины важнее, чем сохранение семьи, что нельзя терпеть насилие ради сохранения брака.

Сегодня практически в каждом городе Америки есть приют, куда женщины, подвергшиеся побоям, могут сбежать от своих мужей. Во многих случаях муж преследует свою жену и хочет ее вернуть — не потому, что он намерен перестать ее бить, а главным образом потому, что он настаивает на сохранении своей семьи. Следовательно, поскольку женщины отвергают идею о том, что сама семья важнее собственного физического благополучия, о насилии, которое скрывалось веками, наконец-то заговорили и выплыли на всеобщее обозрение. И это самая больная «проблема». под названием «насилие в семье», о котором мы все больше узнаем. Но появление «проблемы» является симптомом глубинных изменений — отхода от традиций, которые ставили семью выше личности и давали мужчине непререкаемую власть над женой — и все это во имя стабильности семьи. И вместо этих прежних традиций забота о теле женщины и ее человеческом достоинстве стала считаться более значимой, чем сам институт.

Тот же сдвиг — от институционального превосходства к индивидуальным правам — применим и к сексуальности. Так же, как в прежние времена насилие в семье молчаливо допускалось, так же и нарушение общественных сексуальных стандартов, особенно со стороны мужчин. Хотя у них была привилегия тайно заниматься сексом как до, так и после брака, женщины не имели такой привилегии. Этот «двойной стандарт» наряду с викторианской идеей о том, что женщины бесстрастны, давал мужчинам 20-го века существенное преимущество перед женщинами. Но почему у мужчин были эти свободы, а у женщин — нет? Причин тому было много, но представление о том, что «хорошие добродетельные женщины» составляют основу семьи и общества, во многом связано с женскими сексуальными ограничениями. Эти ограничения защищались во имя семьи как института.

Но на протяжении последних 25 лет мы наблюдаем, как эта традиция заменяется идеей о том, что женщины имеют те же сексуальные права, что и мужчины. Более того, если сексуальные свободы действительно представляют угрозу для семьи, как утверждают некоторые критики, заключается в том, что мужчины несут такую ​​же ответственность за ситуацию, как и женщины. Все чаще женщины отказываются быть единственными моральными опекунами семьи, вместо этого настаивая на том, что если семье требуется «моральная опека», то мужчины должны стать партнерами женщин в этом предприятии.

Возможно, самым тревожным побочным продуктом этой растущей сексуальной свободы является резкий рост числа незамужних матерей-подростков. Все больше и больше девочек-подростков вступают в половую связь во все более молодом возрасте. Тем не менее, мужчины, с которыми они занимаются сексом, кажется, не чувствуют ответственности за защиту своих партнерш от беременности. Эти мужчины-подростки кажутся последним оплотом в долгой истории сексуальной эксплуатации женщин. Женщины-подростки приняли идею о том, что они имеют право получать удовольствие от секса. К сожалению, у них нет чувства автономии, которое заставило бы их отказаться от секса, если их собственные жизненные шансы (а также шансы их еще не родившихся детей) находятся под угрозой из-за нежелания мужчин использовать легкодоступные простые средства контрацепции.

Среди взрослых тревожным побочным продуктом увеличения сексуальной свободы является открытие того, что секс не равен близости. Недавний бестселлер Гэя Талеза «Жена твоего соседа», , заполненный страницей за страницей о внебрачных связях, включая его собственную, полностью упускает из виду различие. В то время как в прошлые годы в браках, скрепляемых исключительно традицией, что «стабильность — лучшая политика», часто не хватало близости, отношения, скрепляемые исключительно сексом, могут быть в равной степени лишены близости. И все же, как часть борьбы за права личности, которая меняет американскую семью, близость начинает цениться так же высоко, как и секс.

Интересы детей

Трудность совмещения различных интересов также проявляется в последней из четырех «проблемных областей». Критики обеспокоены тем, что пока взрослые заняты отстаиванием своих прав, дети остаются в стороне. Например, предполагаемые негативные последствия развода и работающих матерей для детей. Совсем недавно вопрос о правах детей стал более актуальным. Какие требования дети могут на законных основаниях предъявлять своим родителям? Некоторые дети в возрасте 20 лет подали в суд на своих родителей, утверждая, что они не были должным образом воспитаны, в детстве с ними плохо обращались и в результате страдают от низкой самооценки. Недавно мы читали о деле Вальтера Половчака, 12-летнего сына русских эмигрантов, который в 1980 отказался покинуть Америку, когда его родители решили вернуться в Советский Союз. Правительство США предоставило мальчику временное убежище, но некоторые критики не согласились с этим решением. Как сказал один из них: «Я думаю, что это плохой прецедент — позволить 12-летнему мальчику говорить своим родителям, чем он хочет заниматься».

Очевидно, что вопрос о том, как правильно поступать сегодняшним детям, остается нерешенным. Тем не менее, мне кажется, что основная тенденция изменения отношений между взрослыми мужчинами и женщинами может одновременно быть чрезвычайно полезной для прав и благополучия детей. Стремление растущего числа женщин добиваться автономии посредством деятельности за пределами домохозяйство может стать большим благом для детей, если наряду с этой тенденцией произойдет соответствующий шаг по вовлечению мужчин в домохозяйство, чтобы вовлечь их так же полно, как и женщин, в заботу о детях и их воспитании. Такие фильмы, как «Крамер против Крамера », помогают произвести впечатление на публику тем фактом, что некоторые мужчины хотят активно участвовать в воспитании детей; более того, они могут быть в этом так же хороши, как и женщины.

Традиция, согласно которой каждый мужчина должен быть успешным, не умирает. Тем не менее, некоторые мужчины начинают понимать, что на протяжении десятилетий их обманывали, лишая возможности воспитывать детей. Считалось, что семья как институт пострадает, если мужчины откажутся от своих рабочих ролей ради родительских ролей. Но еще раз мы наблюдаем, как сила индивидуальных прав меняет семью. Когда мужчины начинают верить, что они лично будет лучше, если они будут больше участвовать в воспитании детей, и что детям тоже будет лучше, мы можем ожидать, что большее количество мужчин начнет стремиться к такого рода льготам. И если мужчины действительно меняют свои модели воспитания, в то время как женщины меняют свое профессиональное поведение, положительные последствия такого рода родительской симметрии могут быть чрезвычайно полезными для семьи.

Уравновешивание личности с семьей

«Но, — отвечает критик, — при всех этих разговорах о том, что люди имеют свои права и «делают свое дело», есть ли место семье как институту? какие семейные традиции и семейные обязанности остаются важными в современном мире?» Конечно, есть, и хитрость заключается в том, чтобы сбалансировать благополучие учреждения с благополучием людей, которые его составляют.

Но как это сделать? Фрейд сказал много вещей, которые сегодня мы полностью отвергаем. Но время от времени он делал заявления, которые остаются простыми, но неподвластными времени. Одним из таких классических открытий было его утверждение, что больше всего на свете взрослым необходимо работать и любить (« Темы работы и любви во взрослом возрасте», , Н. Дж. Смелзер и Э. Эриксон [Harvard University Press]). И мы могли бы добавить, что детям нужно любить и им нужно учиться работать. Следовательно, чтобы определить оптимальные условия, при которых семья может быть процветающим и крепким институтом, и установить такие традиции, которые будут наилучшим образом удовлетворять потребности ее членов в предстоящие десятилетия, нам необходимо принять во внимание идеи Фрейда. Идеальный семейный институт — это такой, который предоставляет всем своим членам максимальные возможности любить и работать в максимально возможной степени.

Традиционные семейные структуры не позволяют большинству женщин получать удовольствие от работа опыт. Их труд, как правило, ограничивался домом, даже если их таланты позволяли им получать вознаграждение за оплачиваемую работу. И те же самые семейные структуры запрещают мужчинам наслаждаться значимыми любовными переживаниями. Они были слишком заняты зарабатыванием денег, чтобы научиться любить и делиться собой, а также в полной мере участвовать в развитии семейных отношений. И кто страдал от этих ограничений обоих полов? Женщины страдали не только потому, что им не хватало значимой работы, но и потому, что они не получали той любви от своих мужчин, в которой они нуждались и которую заслуживали. Мужчины страдали из-за того, что не могли избавиться от финансовой тревоги, связанной с наличием сокормильца в семье, а также из-за того, что они не могли в полной мере принимать любовь своих жен и детей и участвовать в ней. А дети страдали, потому что росли, повторяя одни и те же ужасные шаблоны.

Эти узоры произошли от традиций, в которых целое имело большее значение, чем его части. Сейчас мы движемся к новым традициям, которые уравновешивают 90 099 индивидуальное благополучие 90 100. Этот баланс достигается за счет полной вовлеченности всех членов семьи в осмысленную работу, интенсивной любви и заботы.

Что могут сделать наши церкви, чтобы достичь этого баланса? Во-первых, они должны сопротивляться искушению предсказать: «Никогда не спрашивайте: «О, почему в прежние дни было так лучше?» Это неразумный вопрос» (Еккл. 7:10-9).0099 , ТЭВ). Во-вторых, им следует поощрять состоящих в браке людей к анализу своих собственных браков и рассмотрению того, руководствуются ли они либо традиционализмом, либо какой-либо формой индивидуализма. В любом случае пары должны затем спросить себя, является ли их договоренность удовлетворительной, или возможен ли более богатый брак за счет большего баланса двух полюсов. Для тех, кто ищет большего баланса, задача состоит в том, чтобы дать практические советы по вовлечению всех членов семьи в значимую работу и возможности для любви.