Нагорной проповеди: Нагорная проповедь Иисуса Христа: текст и толкование

Разное

Нагорная проповедь

5 ступеней веры

  • Свя­то­оте­че­ские тол­ко­ва­ния
  • Беседы на Еван­ге­лие от Матфея, 15 свт. Иоанн Зла­то­уст
  • Тол­ко­ва­ние на Еван­ге­лие от Матфея, 5 Фео­фи­лакт Бол­гар­ский
  • Из Бесед на Еван­ге­лие от Матфея свт. Афа­на­сий Вели­кий
  • Тол­ко­ва­ние на Еван­ге­лие по Матфею, 5 блаж. Иеро­ним Стри­дон­ский
  • Тол­ко­ва­ние Нагор­ной про­по­веди прп. Исидор Пелу­сиот
  • О том, что жела­ю­щий соблю­дать запо­веди должен начи­нать со страха Божия, чтобы не пополз­нуться в про­пасть прп. Петр Дамас­кин
  • О еван­гель­ских запо­ве­дях свт. Игна­тий (Брян­ча­ни­нов)
  • О изу­че­нии еван­гель­ских запо­ве­дей и о житель­стве по еван­гель­ским запо­ве­дям свт. Игна­тий (Брян­ча­ни­нов)
  • Беседы на Еван­ге­лие от Матфея свт. Фила­рет (Амфи­те­ат­ров)
  • Изъ­яс­не­ние нагор­ной про­по­веди Евфи­мий Зига­бен
  • Труды совре­мен­ных бого­сло­вов
  • Нагор­ная про­по­ведь А. Г. Дол­женко
  • Нагор­ная про­по­ведь Б.И. Глад­ков
  • Нагор­ная про­по­ведь еп. Алек­сандр (Миле­ант)
  • Нагор­ная про­по­ведь прот. Сера­фим Сло­бод­ской
  • Нагор­ная про­по­ведь архиеп. Авер­кий (Таушев)
  • О Нагор­ной про­по­веди М.В. Барсов
  • Нагор­ная про­по­ведь прот. Алек­сандр Глебов
  • Тол­ко­ва­ние на Еван­ге­лие по Матфею Тол­ко­вая Библия
  • Закон и Еван­ге­лие по учению Гос­пода в Еван­ге­лии Матфея гл. V, ст. 13–48 проф. С.М. Зарин
  • Нагор­ная про­по­ведь Спа­си­теля: Опыт истол­ко­ва­ния свящ. Вла­ди­слав Кумыш
  • Беседы на нагор­ную про­по­ведь прот. Олег Сте­няев

Наго́рная про́поведь – про­по­ведь Ииcyca Христа, в кото­рой выра­жена сущ­ность ново­за­вет­ного нрав­ствен­ного закона (нрав­ствен­ного учения) и его отли­чие от вет­хо­за­вет­ного.
Нагор­ная про­по­ведь была про­из­не­сена Спа­си­те­лем на холме близ Капер­на­ума в Гали­лее, вслед за при­зва­нием 12 апо­сто­лов. Содер­жа­ние про­по­веди изла­га­ется в Еван­ге­лии от Матфея гл. 5–7 и Луки гл. 6, 17–49.

Jesus Sermon On The Mount drawing (Vector cliparts) clip art, jesus, appears, sermon

про­то­и­е­рей Алек­сандр Глебов

Биб­лей­ская исто­рия Нового Завета

Только в Еван­ге­лие от Матфея есть связ­ная речь Христа, состо­я­щая из отдель­ных изре­че­ний. Эти изре­че­ния каса­ются нрав­ствен­ной жизни чело­века и его пове­де­ния. Назы­ва­ется эта речь – Нагор­ная про­по­ведь. Нагор­ная про­по­ведь пред­став­ляет собой очень тща­тель­ную ком­по­зи­цию. Она изло­жена единым блоком у еван­ге­ли­ста Матфея в пятой, шестой и седь­мой главах, то есть зани­мает три главы. Но, конечно, она не была про­из­не­сена так, как это опи­сано у еван­ге­ли­ста Матфея. Скажем, у еван­ге­ли­ста Луки темы, кото­рые затра­ги­вает Нагор­ная про­по­ведь, раз­бро­саны по всему Еван­ге­лию, что, навер­ное, более соот­вет­ствует тому, как Хри­стос и про­из­но­сил свои нрав­ствен­ные поуче­ния. Мы не можем гово­рить о Нагор­ной про­по­веди так, как будто это была отдель­ная про­по­ведь, про­из­не­сен­ная в одном месте. Есть веские и убе­ди­тель­ные доводы в пользу того, что Нагор­ная про­по­ведь намного больше, чем лишь только одна про­по­ведь. Просто еван­ге­лист Матфей для удоб­ства собрал все изре­че­ния Спа­си­теля, кото­рые каса­ются нрав­ствен­ной жизни чело­века и вза­и­мо­от­но­ше­ний между людьми, и объ­еди­нил их в одну ком­по­зи­цию. Напри­мер, любой чело­век, слу­ша­ю­щий Нагор­ную про­по­ведь в первый раз в ее изло­же­нии у Матфея, был бы просто пере­утом­лен еще задолго до ее окон­ча­ния. В ней зало­жено слиш­ком много, чтобы это можно было усво­ить за один раз. Ведь одно дело – сидеть и читать, задер­жи­ва­ясь, оста­нав­ли­ва­ясь при чтении, осмыс­ли­вая про­чи­тан­ное. И совсем другое – слу­шать ее впер­вые в устной форме. Читать мы можем так, как при­выкли, с при­выч­ной для нас ско­ро­стью, а слы­шать ее в первый раз, значит быть пере­гру­жен­ным избыт­ком инфор­ма­ции, а значит упу­стить из вида многое важное, что в этой про­по­веди содер­жится.

Еван­ге­лие от Матфея – это, прежде всего, Еван­ге­лие хри­сти­ан­ского учения. Для Матфея харак­терно, что он соби­рает учения и деяния Христа в отдель­ные блоки. Есть раздел, посвя­щен­ный прит­чам, есть – чуде­сам, есть – учению о конце света. Вот по такому прин­ципу и нрав­ствен­ное учение Христа Матфей собрал воедино для удоб­ства его изу­че­ния. В Еван­ге­лии от Луки Нагор­ная про­по­ведь сле­дует сразу за избра­нием две­на­дцати апо­сто­лов. В лице апо­сто­лов Хри­стос выби­рает себе помощ­ни­ков, но чтобы эти помощ­ники могли успешно и эффек­тивно выпол­нять свою работу, их надо сна­чала научить. Поэтому в Нагор­ной про­по­веди Гос­подь дает настав­ле­ния своим апо­сто­лам, а через них и всем нам. Поскольку Гос­подь сам ничего не запи­сы­вал, все, что мы о нем знаем, дошло до нас от его уче­ни­ков, поэтому Цер­ковь и назы­ва­ется «Апо­столь­ская». Поэтому один бого­слов назвал Нагор­ную про­по­ведь: «про­по­ве­дью по случаю посвя­ще­ния в сан две­на­дцати». Точно так же, как перед впер­вые при­сту­па­ю­щим к слу­же­нию моло­дым свя­щен­ни­ком должна быть постав­лена задача, так и Хри­стос про­из­нес перед две­на­дца­тью уче­ни­ками про­по­ведь, перед тем как они при­сту­пили к испол­не­нию своих задач. Есть такое пред­по­ло­же­ние, что, окон­ча­тельно избрав две­на­дцать апо­сто­лов, Хри­стос уда­лился с ними на неделю, может быть даже больше, в какое-то спо­кой­ное место и учил их в тече­ние этого вре­мени, а Нагор­ная про­по­ведь – это уже крат­кое изло­же­ние того учения. Но это, конечно, только пред­по­ло­же­ние.

Навер­ное, нет в Еван­ге­лии дру­гого такого мате­ри­ала, кото­рый бы столь тща­тельно обсуж­дался, как Нагор­ная про­по­ведь. Споры нача­лись уже с пер­вого века хри­сти­ан­ства и про­дол­жа­ются до сих пор. Одни пони­мают запо­веди бук­вально, другие – сим­во­ли­че­ски, и мно­же­ство раз­де­ле­ний про­изо­шло в хри­сти­ан­стве из-за раз­ного пони­ма­ния слов Нагор­ной про­по­веди. Неко­то­рые тече­ния, воз­ник­шие под вли­я­нием Нагор­ной про­по­веди в рус­ской куль­туре, нам хорошо известны, напри­мер, тол­стовцы – после­до­ва­тели рели­ги­оз­ного учения вели­кого рус­ского писа­теля, графа Льва Нико­ла­е­вича Тол­стого. Тол­стой по-своему пони­мал неко­то­рые поло­же­ния Нагор­ной про­по­веди, напри­мер, о непро­тив­ле­нии злу. Тол­стой вос­при­ни­мал это бук­вально и многое другое, чем он про­ти­во­по­ста­вил себя офи­ци­аль­ной Церкви. Одни видят в запо­ве­дях Нагор­ной про­по­веди тре­бо­ва­ния, кото­рые невоз­можно испол­нить в полной мере, и поэтому гово­рят о сим­во­ли­че­ском зна­че­нии запо­ве­дей. Другие видят кон­крет­ные ука­за­ния и гово­рят об их бук­валь­ном зна­че­нии. При чтении Нагор­ной про­по­веди мы не должны забы­вать и наш личный опыт. Вряд ли суще­ствует какой-то другой еван­гель­ский текст, кото­рый предъ­яв­лял лично нам, нашей сове­сти, такие тре­бо­ва­ния, как Нагор­ная про­по­ведь. Мы должны учесть, что Нагор­ная про­по­ведь была про­из­не­сена не для нашего кон­крет­ного обще­ства, а была про­из­не­сена в опре­де­лен­ной исто­ри­че­ской обста­новке. Ведь не хри­сти­ане слу­шали эту про­по­ведь, а иудеи. Необ­хо­димо пом­нить, что запо­ве­дям Нагор­ной про­по­веди пред­ше­ство­вала тыся­че­лет­няя рели­ги­оз­ная исто­рия иудей­ского народа – куль­то­вый закон, эти­че­ский закон. Поэтому слова Нагор­ной про­по­веди обра­щены не просто к пер­вому встреч­ному, но к людям, кото­рые прошли уже долгий путь рели­ги­оз­ного и нрав­ствен­ного раз­ви­тия. Это надо учи­ты­вать, когда мы читаем Нагор­ную про­по­ведь.

Пого­во­рим о форме Нагор­ной про­по­веди. Еван­ге­лист Матфей пыта­ется под­ра­жать Торе. Хри­стос вос­хо­дит на гору перед про­из­не­се­нием Нагор­ной про­по­веди, откуда Он и дает людям запо­веди, про­воз­гла­шает свой нрав­ствен­ный закон. В созна­нии иудеев все это ассо­ци­и­ро­ва­лось с даро­ва­нием вет­хо­за­вет­ных запо­ве­дей Моисею на горе Синай. Здесь еван­ге­лист Матфей пока­зы­вает Христа как нового Моисея. Хри­стос начал учить, когда сел. Это очень важно. Хри­стос сел на кафедру как учи­тель. Во время офи­ци­аль­ного учения иудей­ский раввин всегда сидел. Гре­че­ское слово «кафедра» значит «сиде­ние», и во многих евро­пей­ских языках до сих пор гово­рится, что стол про­фес­сора – это и есть кафедра. Кстати, папа рим­ский, когда он гово­рит ех cathedra, со своего сиде­ния, со своего трона, когда он гово­рит с кафедры, тогда он про­воз­гла­шает учение. Именно на этом зиждется догмат о пап­ской непо­гре­ши­мо­сти. Раввин часто учил, рас­ха­жи­вая или про­гу­ли­ва­ясь, но офи­ци­аль­ное учение он начи­нал, усев­шись на свое место, на кафедру. Таким обра­зом, само ука­за­ние на то, что Хри­стос сел, прежде чем начал учить своих уче­ни­ков, ука­зы­вает на то, что это учение зани­мает цен­траль­ное место и явля­ется как бы офи­ци­аль­ным.

Прежде чем рас­смот­реть само содер­жа­ние Нагор­ной про­по­веди, надо заду­маться о том, как пони­мать ска­зан­ное в ней Хри­стом. Это важный вопрос, ибо оче­видно, что Хри­стос здесь пред­ла­гает свое учение совер­шенно иначе, чем учеб­ники этики и даже иначе, чем то, как про­стые люди выра­жают те же мысли. Будучи хоро­шим учи­те­лем, Хри­стос есте­ственно исполь­зует формы языка и выра­же­ния, кото­рые много значат для тех, кто слу­шает Его. Его учение содер­жит, как мини­мум, три отли­чи­тель­ных свой­ства.

Первое. Бо’льшая часть Нагор­ной про­по­веди – стихи, хотя нам это трудно рас­по­знать как поэзию, поскольку наша поэзия стро­ится на эффекте рифмы и уда­ре­ния. Еврей­ская поэзия была иной. Она стро­и­лась на эффекте парал­ле­лизма, то есть соот­вет­ствия мысли. Сход­ства мысли или ее раз­ли­чия. Евро­пей­ская поэзия и ближ­не­во­сточ­ная, в том числе еврей­ская, стро­ятся на совер­шенно разных прин­ци­пах. Мы при­выкли к, так назы­ва­е­мой, сло­го­вой, рит­ми­че­ской поэзии. Любое наше сти­хо­тво­ре­ние делится на слоги, на слоги падает уда­ре­ние и полу­ча­ется какой-то опре­де­лен­ный ритм: «Мороз и солнце, день чудес­ный…». Сло­го­вая рит­мика создает нашу евро­пей­скую поэзию, она как бы про­ис­хо­дит из музыки. Но совер­шенно иная поэзия в Библии, а Библия про­ни­зана поэ­зией. Там очень много стихов, но мы, когда читаем Библию, Ветхий Завет, не заме­чаем этого, потому что мы при­выкли к другой поэзии. В Библии не ритм слогов, а ритм поня­тий, ритм слов, ритм сим­во­лов, и про­ис­хо­дит это сле­ду­ю­щим обра­зом. Напри­мер, любой псалом – это стихи. «Псалом» значит «песня». Он делится на строчки, и когда вторая строчка по смыслу повто­ряет первую строчку либо отри­цает ее, то эти строки парал­лельны либо анти­па­рал­лельны. Когда вторая строка по смыслу повто­ряет первую, то это назы­ва­ется – сино­ни­ми­че­ский парал­ле­лизм. И в псал­мах, и в других поэ­ти­че­ских раз­де­лах Вет­хого Завета этому много при­ме­ров. Любой псалом, напри­мер, самый извест­ный, 50-ый псалом начи­на­ется так: «Поми­луй мя, Боже, по вели­цей мило­сти Твоей» – это первая строчка. «И по мно­же­ству щедрот Твоих очисти без­за­ко­ние мое» – это вторая строчка. Они похожи по смыслу, просто в разных словах выра­жа­ется одна и та же мысль. «Наи­паче омый мя от без­за­ко­ния моего» – первая строчка. «И от греха моего очисти мя». Но «омый от без­за­ко­ния» и «очисти от греха» – это же одно и то же. Это назы­ва­ется в поэзии парал­ле­лизм или ритм по парал­ле­лям. Такая струк­тура про­ни­зы­вает прак­ти­че­ски всю Библию, потому что вся Библия очень поэ­тична. В Нагор­ной про­по­веди Гос­подь сле­дует этой поэ­ти­че­ской тра­ди­ции своего народа. Напри­мер, Хри­стос гово­рит: «Не давайте свя­тыни псам и не бро­сайте жем­чуга вашего перед сви­ньями». Перед нами под­лин­ная еврей­ская поэзия, в кото­рой вторя строка повто­ряет мысль, то есть парал­лельна первой, но исполь­зует просто иной образ. Псалом состоит из строф, в каждой строфе две строчки, но каждая из стро­чек может быть не только парал­лельна, но и анти­па­рал­лельна другой. Анти­па­рал­лель­ный тип еврей­ской поэзии назы­ва­ется анти­те­ти­че­ский парал­ле­лизм. При­ме­ров анти­па­рал­лель­но­сти также очень много. Напри­мер: «Всякое доброе дерево при­но­сит плоды добрые, а худое дерево при­но­сит плоды худые» или «Веру­ю­щий в Меня имеет жизнь вечную, а неве­ру­ю­щий идет в поги­бель». Обе строки содер­жат похо­жие уроки, но мысль выра­жена с исполь­зо­ва­нием прямо про­ти­во­по­лож­ных кон­цеп­ций. Такая поэзия также часто встре­ча­ется в Ветхом Завете. Даже молитва Гос­подня может быть рас­по­ло­жена поэ­ти­че­ски.

Второе свой­ство учения Христа – это его образ­ность. Иногда учение дается в форме притч, в других слу­чаях это просто живые иллю­стра­ции из повсе­днев­ной жизни. Многие притчи пре­по­дают нрав­ствен­ные уроки, но Нагор­ная про­по­ведь исполь­зует больше обра­зов из реаль­ной жизни. Мы чаще гово­рим об этике абстрактно, а Хри­стос всегда опе­ри­рует кон­крет­ными вещами. Напри­мер, мы можем ска­зать так: «Мате­ри­а­лизм может быть поме­хой духов­ному росту». А Хри­стос сказал так: «Никто не может слу­жить двум гос­по­дам. Не можете слу­жить Богу и мамоне», то есть более кон­кретно.

Третье. Хри­стос учит очень живо. Он часто при­бе­гает к пре­уве­ли­че­ниям, чтобы отте­нить смысл. Напри­мер, Он гово­рит, что «лучше вырвать глаз или отсечь руку, чем впасть в пре­лю­бо­де­я­ние». Понятно, что Хри­стос не при­зы­вает нас к чле­но­вре­ди­тель­ству, но Он исполь­зует столь экс­тра­ва­гант­ный язык, чтобы вызвать у слу­ша­те­лей чув­ство серьез­но­сти Его вести. Или, напри­мер, «кто соблаз­нит одного из этих малых, веру­ю­щих в Меня, тому лучше было бы, если пове­сили ему мель­нич­ный жернов на шею и уто­пили его в мор­ской глу­бине». Конечно же, это не призыв к убий­ству. Здесь речь идет о повы­шен­ной ответ­ствен­но­сти тех, кто своими сло­вами или дей­стви­ями может поко­ле­бать веру в людях. Еще Он гово­рит: «Имейте веру Божию, ибо истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: под­ни­мись и вверг­нись в море, и не усо­мнится в сердце своем, но пове­рит, что сбу­дется по словам его, – будет ему, что ни скажет». Но это не значит, что сте­пень своей веры надо про­ве­рять таким спо­со­бом – пове­ле­вать горам, чтобы они вверг­лись в море. Гос­подь этим срав­не­нием дает понять, какой силой обла­дает вера в Него. Для незыб­ле­мой веры нет ничего невоз­мож­ного, потому что для Бога нет ничего невоз­мож­ного. Когда мы читаем Нагор­ную про­по­ведь, то необ­хо­димо иметь в виду эти раз­лич­ные приемы, исполь­зу­е­мые Хри­стом в своем бла­го­ве­стии. Рас­по­зна­ние раз­лич­ных форм может помочь нам лучше понять, что Хри­стос имел в виду и о чем Он гово­рил.

Итак, какую этику пред­ло­жил Хри­стос? Какие прин­ципы пове­де­ния должны руко­во­дить теми, кто при­ни­мает боже­ствен­ную волю в своей жизни? Есть два момента, кото­рые отли­чают этику Нового Завета от боль­шин­ства других эти­че­ских систем.

Первое. Эти­че­ское учение Христа совер­шенно неот­де­лимо от Его учения о власти Божьей в жизни людей. Без пони­ма­ния этого, очень трудно понять смысл Нагор­ной про­по­веди. Все эти­че­ские системы имеют фун­да­мент, на кото­ром они стро­ятся. Эти­че­ское учение Христа осно­вано на заяв­ле­нии, что Бог, сотво­рив­ший все и дей­ство­вав­ший в исто­рии Изра­иля в Ветхом Завете, может быть познан дей­стви­тель­ным, личным обра­зом. Пове­де­ние и образ жизни Его после­до­ва­те­лей явля­ются путем позна­ния Бога. Этот прин­цип всегда зани­мал цен­траль­ное место в иуда­изме. Сам Ветхий Завет был осно­ван на начале, кото­рое фун­да­мен­тально для учения Христа и в Новом Завете. Этой осно­вой явля­ется то, что доб­рота чело­века имеет свое начало в Боге. Цен­траль­ным поло­же­нием одного раз­дела вет­хо­за­вет­ного закона было утвер­жде­ние: «Святы будьте, ибо Свят Я, Гос­подь Бог ваш». И Хри­стос гово­рит в Нагор­ной про­по­веди: «Будьте совер­шенны, как совер­шен Отец ваш Небес­ный». В Ветхом Завете Гос­подь при­зы­вает людей к свя­то­сти, но зачем при­зы­вает? Почему люди должны быть свя­тыми? Потому что Бог свят, а люди должны быть подобны Ему. «Святы будьте, ибо Свят Я, Гос­подь Бог ваш». И Хри­стос дает то же самое обос­но­ва­ние своему нрав­ствен­ному учению: «Будьте совер­шенны, как совер­шен Отец ваш Небес­ный», то есть мы должны быть совер­шенны, потому что Бог совер­шен. Эти­че­ские нормы, кото­рых тре­бу­ется дости­гать людям Божьим, были не менее как отра­же­нием харак­тера самого Бога. Нам важно пони­мать, для чего нам дан нрав­ствен­ный закон. Совер­шенно непра­вильно думать, что если мы будем испол­нять запо­веди, то, когда умрем, полу­чим за это награду, как ребе­нок за хоро­шее пове­де­ние поощ­ря­ется роди­те­лями. А если мы не будем испол­нять, то в буду­щем нас ждет рас­плата. Конечно, воз­да­я­ние суще­ствует, и каждый из нас полу­чит то, что он заслу­жил, но боже­ствен­ное воз­да­я­ние – это не при­го­вор судьи пре­ступ­нику за совер­шен­ное пре­ступ­ле­ние. Бог в юри­ди­че­ском смысле не нака­зы­вает и не поощ­ряет. Он просто выяв­ляет внут­рен­ний мир каж­дого чело­века и состо­я­ние этого мира либо обре­кает чело­века на стра­да­ние, либо откры­вает ему радость обще­ния с Богом. В Еван­ге­лии есть рас­сказ об исце­ле­нии Гос­по­дом бес­но­ва­того чело­века. Инте­ресно, что когда Хри­стос стал к нему при­бли­жаться, то бес­но­ва­тый закри­чал: «Не мучай меня». Значит Бог, кото­рый есть любовь, явился источ­ни­ком муче­ний для беса, кото­рым был одер­жим чело­век, а значит, если люди упо­доб­ляют себя темной силе, если они творят волю дья­вола, а не волю Божию, то пред­сто­я­ние перед Богом станет для чело­века муче­нием. Не в том смысле, что Бог начнет мучить чело­века, а в том, что чело­век ощутит свою полную несов­ме­сти­мость. Ведь каждый чув­ствует себя ком­фортно только в сопри­род­ном себе мире, среди еди­но­мыш­лен­ни­ков. Для каж­дого нор­маль­ного чело­века, слу­чайно осту­пив­ше­гося, попа­да­ние в тюрьму будет муче­нием, потому что он попал в совер­шенно чуждый ему мир: со своими зако­нами, поня­ти­ями, лек­си­кой, взгля­дами на жизнь и так далее. Но с другой сто­роны, когда зако­ре­не­лый реци­ди­вист выхо­дит на сво­боду, то он не может найти себя среди нор­маль­ных людей. Этот нор­маль­ный мир ему чужд, он в нем муча­ется. Такие люди часто вновь совер­шают пре­ступ­ле­ния не для наживы, а только для того, чтобы вновь попасть на нары, в мир несво­боды, кото­рый так пугает любого чело­века, но для пре­ступ­ника он есте­стве­нен. Он в камере как рыба в воде. Это, конечно, срав­не­ние и хотя каждое срав­не­ние грешит неточ­но­стью, но все-таки оно может помочь нам понять при­роду стра­да­ний греш­ной чело­ве­че­ской души, когда она пред­стает перед Богом. Для того чтобы стра­да­ния не было, чтобы мир Бога стал близок миру чело­века, надо взять на себя труд по фор­ми­ро­ва­нию в себе мира Божия. И вот запо­веди и вообще все нрав­ствен­ные поло­же­ния еван­гель­ского учения, изло­жен­ные в Нагор­ной про­по­веди, явля­ются теми меха­низ­мами, теми инстру­мен­тами, с помо­щью кото­рых чело­век фор­ми­рует в себе каче­ства Бога. Бог – это не нечто аморф­ное, Бог – это живая лич­ность, а значит, у Него есть харак­тер, есть какие-то каче­ства, свой­ства. В цикле наших бесед я уже упо­ми­нал, что чело­век создан по образу и подо­бию Божию. Подо­бие – это цель чело­ве­че­ского бытия. В резуль­тате жизни чело­век должен упо­до­биться Богу, стать похо­жим на Него. Совер­шив грех, люди утра­тили эту спо­соб­ность, поскольку порвали связь с Богом, но во Христе сооб­ще­ние между Богом и людьми было вос­ста­нов­лено. Бог вошел в мир силой своей бла­го­дати, и цель бого­упо­доб­ле­ния стала опять реаль­ной. Дар бла­го­дати – это то, что Бог сделал для нас, а в Нагор­ной про­по­веди Гос­подь гово­рит, что нам надо делать для дости­же­ния этой цели. С помо­щью нрав­ствен­ного закона чело­век – образ Божий – раз­ви­вает себя до бого­по­до­бия. Испол­няя запо­веди, чело­век выра­ба­ты­вает в себе каче­ства Бога, Его харак­тер, посту­пает так, как посту­пал Хри­стос, а, как известно, подоб­ное позна­ется подоб­ным. Пред­ста­вая после физи­че­ской смерти перед лицом Божьим, чело­век попа­дает в близ­кий и сопри­род­ный ему мир Цар­ствия Божия.

Вторая основа ново­за­вет­ной этики – в чем она состоит? Один ученый, сум­ми­ро­вав все поло­же­ния Нагор­ной про­по­веди, описал биб­лей­скую этику как «науку чело­ве­че­ского пове­де­ния, как она опре­де­ля­ется боже­ствен­ным пове­де­нием», то есть люди должны посту­пать так, как посту­пает Бог. Одна из самых харак­тер­ных черт дей­ствия Бога в опыте Изра­иля – это Его готов­ность забо­титься о людях, кото­рые о Нем даже не думают. Авраам был вызван из Месо­по­та­мии, ему была дана новая страна, но не по при­чине какого-то его нрав­ствен­ного или духов­ного пре­вос­ход­ства, кото­рым бы он обла­дал, а просто потому, что вни­ма­ние и любовь Божьи были излиты на него. Впо­след­ствии Изра­иль был сохра­нен во всех труд­но­стях исхода из Египта и того что за этим исхо­дом после­до­вало, не за его соб­ствен­ное нрав­ствен­ное совер­шен­ство, а просто бла­го­даря заботе любя­щего Бога. На осно­ва­нии этих неза­слу­жен­ных дей­ствий мило­сти Бог предъ­явил опре­де­лен­ные тре­бо­ва­ния своему народу. Ведь десять запо­ве­дей начи­на­ются поло­же­нием: «Я Гос­подь, Бог твой, Кото­рый вывел тебя из земли Еги­пет­ской, из дома раб­ства» и так далее. Это та пред­по­сылка, на кото­рой осно­ваны запо­веди. Поскольку Бог сделал нечто для своего народа, он должен Ему отпла­тить любо­вью и послу­ша­нием. То же можно найти и в других местах вет­хо­за­вет­ного закона: «Помни, что ты был рабом в земле Еги­пет­ской и изба­вил тебя Гос­подь Бог твой, потому Я сего­дня и запо­ве­даю тебе…», дальше то, что Он уже запо­ве­дает. Ново­за­вет­ная этика имеет точно такую же основу. Напри­мер, пора­зи­тельно, что апо­стол Павел, желая оста­но­вить раз­доры, про­дол­жа­ю­щи­еся в Филип­пий­ской церкви, при­зы­вает не к обыч­ному здра­вому смыслу, чтобы раз­ре­шить про­блему, но именно к тому же аспекту харак­тера Божия, кото­рый мы видели в Ветхом Завете. Он при­во­дит пример того, как Бог во Христе отдал Себя для нашего спа­се­ния. Я зачи­таю этот отры­вок: «Ибо в вас должны быть те же чув­ство­ва­ния, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи обра­зом Божиим, не почи­тал хище­нием быть равным Богу; но уни­чи­жил Себя Самого, приняв образ раба, сде­лав­шись подоб­ным чело­ве­кам и по виду став как чело­век; смирил Себя, был послуш­ным даже до смерти, и смерти крест­ной» (Флп.2:5-8). Вот что делает апо­стол Павел осно­вой своего нрав­ствен­ного при­зыва к чита­те­лям: поскольку Хри­стос для нас отка­зался от всего, то мы должны быть готовы пожерт­во­вать нашим эго­из­мом, чтобы быть угод­ными Ему. Мы должны посту­пать так же, как посту­пал Хри­стос: «в вас должны быть те же чув­ство­ва­ния, какие и во Христе Иисусе». В другом месте апо­стол скажет, что мы должны иметь «ум Хри­стов» (1Кор.2:16). Име­ется в виду, конечно, не Боже­ствен­ная Пре­муд­рость, а чело­ве­че­ский ум Христа. Мыс­лить надо в тех кате­го­риях, в кото­рых мыслил Он. А что эта за кате­го­рии ясно из запо­ве­дей и эти­че­ского учения Нагор­ной про­по­веди.

Значит, есть два момента, на кото­рых осно­вы­ва­ется ново­за­вет­ная этика. Первое: мы должны быть совер­шенны и святы, потому что Бог совер­шен и свят, а люди должны быть подобны ему. И второе: мы должны отно­ситься к Богу так, как Он отно­сится к нам. В конеч­ном итоге это то, что Сам Хри­стос про­воз­гла­сил как высшую и дву­еди­ную запо­ведь о любви к Богу и ближ­нему. Через любовь к ближ­нему про­яв­ля­ется наша любовь к Богу. Когда мы любим ближ­него, то пыта­емся отне­стись к Богу так, как Он отно­сится к нам.

Значение Нагорной проповеди

А. Г. Долженко

Нагорная проповедь

«Итак всякого, кто слушает слова Мои сии…»

Скачать