Как Русь стала частью христианского мира • Расшифровка эпизода • Arzamas

У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.

КурсИстория православной культурыАудиолекцииМатериалы

Содержание четвертой лекции из курса «История православной культуры»

Крещение Древней Руси святым князем Владимиром можно рассматривать в различных аспектах: в государственно-политическом, в хозяйственно-эконо­мическом. Но как для современников этого события, так и для нас Крещение Руси имеет прежде всего духовно-религиозное и культурно-историческое зна­чение. Именно с этой точки зрения мы попытаемся поразмышлять над исто­рией православной церкви в судьбе нашего отечества.

Если говорить кратко о значении Крещения Руси святым князем Владимиром с культурно-исторической, с цивилизационной точки зрения, то его можно было бы сформулировать следующим образом: святой князь Владимир сумел ввести разноплеменную, языческую и в своем язычестве весьма еще примитив­ную страну в христианскую цивилизацию. В ту цивилизацию, которая суще­ство­вала в Европе уже около тысячи лет и которая, в особенности в юго-вос­точ­ной ее части, в Византийской империи, представляла собой одну из вер­шин в истории христианской цивилизации как таковой. Действительно, Визан­тия сумела не просто воцерковить современную ей культуру, но, бережно вбирая в себя античную, эллинистическую культуру, культуры ряда восточных наро­дов, сумела осуществить синтез самых различных культурных традиций в па­ра­дигме христианского мировоззрения. Вот почему мы можем говорить о том, что выбор князя Владимира предопределил не только религиозную историю, но и культурную историю страны: обширная, но окраинная страна европей­ско­го мира, Русь приняла христианство в форме, которая была наи­более раз­ви­той именно в культурном отношении.

На протяжении многих веков в Византийской империи выработалась очень оригинальная форма сохранения, развития и передачи христианской традиции. Матрицей этой формы был прежде всего православный храм с его очень разви­тым, очень сложным богослужением. Неслучайно ведь и летопись напоминает нам о том, что более всего потрясло послов князя Владимира в Константино­поле богослужение в храме Святой Софии, когда они не могли даже понять, на небе они находятся или на земле. Чтобы понять эту особенность византий­ской, а впоследствии древнерусской культуры, нужно поговорить о предысто­рии Крещения Руси.

В Византии, в особенности после V века, латинский язык постепенно перестает быть государственным — и во всех аспектах жизни утверждается греческий язык, знакомый ромеям, как называли себя византийцы, практически с дет­ских лет. На нем говорили и в афинской Академии, которую закрыл, а правиль­нее сказать — реорганизовал император Юстиниан; на рыночных площадях; в термах, где проводили время ромейские аристократы; и в монастырских кельях, где предавались молитвенно-аскетическим упражнениям византийские иноки. На греческом звучало богослужение, на него давно была переведена Библия, на нем было написано Евангелие, произносились проповеди и писали Отцы Церкви. Образованный византиец — это человек, изучавший в системе византийских школ греческую грамматику (на основе текстов как античных авторов, так и Отцов Церкви) и одновременно с греческим языком философию, литературу, естественные науки, математику, римское право.

Изучив греческий, духовно, интеллектуально взыскующий византиец, кем бы он ни был — государственным чиновником или монахом, церковным иерархом или воином, мог при желании читать в оригинале Отцов Церкви. А именно пра­во­славная догматика I тысячелетия, по существу, была средоточием хри­сти­­анского вероучения — западная догматика на ее фоне была чем-то вторич­ным, хотя и весьма оригинальным. Но наряду со Святыми Отцами православ­ный византиец читал с детства знакомых ему античных писателей и филосо­фов, которые своими изысканными литературными формами в значительной степени влияли и на развитие греческого языка периода Византии, в том числе языка богослужебного.

И здесь возникает вопрос: а при чем же здесь богослужение? Но если мы возь­мем богослужебные книги: наряду с Евангелием и «Апостолом»  «Апостол» — богослужебная книга, содержа­щая части Нового Завета — Деяния и Посла­ния святых апостолов, стихи из Псалтыря и т.  д. это Пост­ная и Цветная триоди, октоих, минеи, служебник и требник, — все эти книги, на­пи­­санные по-гречески, ставили перед собой задачу не просто осуществлять бого­служение, преображающее душу человека и мироздание, но и донести основополагающие истины вероучения. Неслучайно в написании этих книг принимали участие многие ведущие богословы византийской церкви, как, например, преподобный Иоанн Дамаскин.

Содержание богослужебных книг представляло собой собрание очень глубоких богословских догматических истин, осмысленных в категориях эллинистиче­ской философии, изложенных в форме изысканной византийской поэзии, вос­хо­дившей еще к античным авторам. И все это было призвано дать возмож­ность византийцу в процессе богослужения через тексты, которые читались или пе­лись, воспринять полноту церковного вероучения. Работа над текстами осуще­ствлялась веками и напоминала лучшие образцы еще античной культу­ры, ко­гда, например, в своих «Диалогах» Платон облекал в поэтические формы самые отвлеченные философские истины. Вот эти богослужебные тексты, доступные всем, были формой сохранения и передачи церковного предания, которая вы­ра­боталась в Византии.

Когда речь шла об обращении к языческим народам — а византийцы не очень отличались миссионерской активностью, — как правило, воцерковление языче­ских народов происходило в контексте ассимиляции их в культуре самой Ви­зан­­тийской империи. Так, мы до сих пор спорим, например, о том, кем же бы­ли святые равноапостольные просветители славянства Мефодий и Кирилл — то ли с детства хорошо знавшими славянский язык ромеями греческого проис­хождения, то ли ромеями славянского происхождения, эллинизировавшимися еще в поколении своих родителей. Но как бы то ни было, с византийской точки зрения, стать христианином означало прежде всего стать ромеем. И вот, когда речь заходит о соприкосновении Византии с только что возникшими варвар­ски­ми государствами славян, открывалась совершенно другая перспектива: ви­зантийцы не ставили перед собой задачу христианизировать славянские народы и, в частности, Древнюю Русь, приобщив ее к традиции греческого языка.

Надо сказать, что, в отличие от западной церкви, где существовало учение о трех священных языках — греческом, латинском и древнееврейском — и толь­ко на этих языках многие века считалось возможным совершать бого­служение и читать Священное Писание, Византия, сосуществуя с другими древними государствами и народами, знала о литургических традициях на дру­гих древних языках — сирийском, армянском, коптском. 

И вот тогда, в IX веке, святые Мефодий и Кирилл предпринимают поразитель­ное начинание. Они пытаются, создав более или менее полноценный литера­турный славянский язык, способный вместить в себя богатство греческого язы­ка, перевести на этот язык прежде всего богослужебные книги. Это была тита­ническая работа, и сами Мефодий и Кирилл, конечно, не смогли бы справиться с ней в одиночку — в процессе этой деятельности им пришлось создать целую школу. У них было немало учеников, которые продолжали их дело сначала в Мо­равии, потом в Болгарии. И к моменту Крещения Руси уже существовал более-менее полный корпус богослужебных книг, переведенных на язык, кото­рый впоследствии назовут церковнославянским. Это был литера­турный сла­вян­ский язык, никогда дотоле не существовавший, построенный по принци­пам греческой грамматики. Который никогда не был разговорным языком и пись­менность которого — глаголица и кириллица — предполагала зависи­мость от языка греческого.

При этом Мефодий и Кирилл и их ученики не ставили своей целью перевести на славянский язык весь корпус книг Библии, например Ветхий Завет (все кни­ги Ветхого Завета были переведены на славянский язык лишь к концу XV века) или многочисленные сочинения Святых Отцов. Они мыслили в при­вычной пара­дигме, что проникновение в содержание богослужебных книг постепенно откроет для славянских христиан полноту церковного вероучения, не задумы­ваясь над тем, что богословская глубина богослужебных книг может быть доступна лишь человеку, уже имеющему определенный уровень просве­щенно­сти и все-таки владеющего греческим языком. 

Но в Древней Руси церковная жизнь начиналась не с чтения новообращенны­ми христианами богослужебных книг: подавляющее большинство новообра­щен­ных были неграмотны. Православная жизнь на Руси начиналась с храмо­вого богослужения. Попытаемся представить себе древнего новокрещеного славя­нина в храме. Во-первых, появившиеся на Руси храмы разрушали тради­цион­ное представление славян о пространстве. Ведь до этого им не было известно ничего, кроме довольно убогих хижин и более-менее укрепленных деревянных построек в тех многочисленных городищах, которые находились на пути «из варяг в греки». Это была примитивная архитектура. И вот любой храм, по­строенный по древним канонам, восходившим еще к античности, дере­вянный, а уж тем более каменный, открывал для обращенного из язычников славянина совершенно особое пространство. Переступив порог храма, славянин видел пра­вославные иконы, которые не могли не потрясти его воображение. Что бы­ло ведомо ему до Крещения Руси? Довольно примитивные изображения идо­лов, преимущественно деревянных. Вспомним рассказ о статуе Перуна в Кие­ве — деревянной, лишь с серебряной головой и золотыми усами. Так вот, на ме­сто этого изобразительного искусства языческой Руси через храмы при­ходила православная иконопись, вбиравшая в себя практически двухтысяче­летний опыт античной, эллинистической, восточной и собственно византий­ской живописи.

Наконец, то, что звучало в храме, тоже было поразительно. Ведь, кроме камла­ний шаманов, волхвов да скоморошьих дудок и бубнов, славянин не слышал ничего. А здесь в храме звучало пение того самого октоиха, осьмогласника, му­зы­кальные конструкции которого восходили еще к античной музыке, кото­рая вбирала в себя музыкальные открытия целого созвездия народов Средизем­номорья. Это была музыка самого высокого уровня, и она воспринималась славянином опять-таки как откровение Церкви.

Наконец, звучавшее слово. Да, оно было, к сожалению, полупонятно для славя­нина, и это потом будет иметь печальные последствия для развития нашей духовной культуры и в особенно­сти богословия. Но все-таки ощущение приот­крывавшегося Слова Божия посе­щало христианина Древней Руси. Он ощущал себя в храме как в месте, где звучит все-таки его родной язык. Наконец, имея в виду определенного рода инфантилизм всех вот таких примитивных, не имев­ших развитой культуры народов, славяне, жившие, в общем, в чаде и смраде своих жилищ, потрясались, как любой ребенок, и ароматом фимиама, который исходил из кадил, и, конеч­но же, ароматом евхаристии. Действитель­но, переступив порог храма, славя­нин открывал для себя целый мир — мир пре­ображенного Христом Божьего творения. 

Надо напомнить, что богослужебный устав был очень сложным, богослужение было исполнено глубочайшего символизма, который многим, в общем-то, из сла­вян был недоступен, и возникает вопрос: а кто же мог совершать это бого­­служение в Древней Руси? На Русь приезжали священнослужители, вла­дев­шие славянским языком, из Византии, из Болгарии — славянского проис­хождения. Но очень быстро и епископат, не говоря о приходском духовенстве и монаше­стве, стал наполняться именно представителями автохтонного насе­ле­ния, которые были объединены именно новым для них, полупонятным, надо ска­зать, церковнославянским языком. Освоить его было не так уж сложно, но мож­но ли было на этом языке понять всю глубину литургического преда­ния? Не владея языком греческим, который, напомним, открывал путь не толь­ко к литургическим текстам, но и к тексту всей Библии, и к сочинениям Отцов Церкви, пока недоступным славянам.

Конечно, проблема пополнения кадров духовенства в православной церкви решалась легче, чем в католической, в том смысле, что приходское духовенство было женато и сыновья священнослужителей занимали их места в храмах, со­вер­шая богослужение, с детства им знакомое. Но вот парадокс: для того, чтобы стать священником, ему практически не нужно было учиться, да и учиться было негде. Славянскую грамоту осваивали даже в тех школах, которые стали появляться на Руси, прежде всего читая Псалтирь, Евангелие и «Апостол», и на этом все заканчивалось. Нередки были случаи, когда с детства вырастав­шие при храмах дети священников наизусть запоминали необходимые тексты и впоследствии становились священниками, даже не владея грамотой. А мог ли такой малограмотный, умевший лишь читать и писать священник быть полно­ценным проповедником и миссионером, просветителем и учителем для своей паствы? Впоследствии будут проходить века, и русские приходские священни­ки так и не будут получать образования, так и будут воспринимать богослуже­ние как воспроизведение — впрочем, правильное, соответствующее требова­ниям устава в своей форме — непонятных им самим литургических текстов.

Правда, в Древней Руси появляется институт, который и в самой Византии всегда и задавал тон богословию, — монастырское монашество. И мы встре­чаем среди древнерусских монастырских монахов людей, не только хорошо знавших переведенную на славянский язык книжность византийской церкви, но и гре­че­ский язык, открывавший им всю полноту церковного предания. Но их было очень немного, и судьба их после начала монгольского завоевания будет во мно­гом трагичной. Но ведь это были монастырские монахи, а глав­ным воспи­тателем, просветителем древних славян, обратившихся ко Христу, продолжал оставаться приходской священник, который из поколения в поко­ление учился правильно совершать богослужение, но не знал, почему оно совершается именно так.

Мы часто говорим о том, что христианство на Руси распространилось быстро и почти бескровно, о чем свидетельствует практически полное отсутствие муче­ников среди православных просветителей и миссионеров. Но связано это было с тем, что оно было воспринято во многом поверхностно. И впоследствии церковная жизнь Древней Руси будет происходить двойственно. Она будет являть собой типичное двоеверие, когда рудименты языческой религиозности будут сосуществовать веками с часто плохо понимаемыми истинами право­слав­ного вероучения.

Древняя Русь оказалась, по существу, перед проблемой полудоступности ей пол­ноты церковного предания. И нередко приходится задумываться над тем, а может быть, если бы не этот поразительный в своем величии опыт святых Мефодия и Кирилла, если бы русское духовенство с самого начала было обязано изучать греческий язык, чтобы быть способным совершать богослуже­ние, возможно, наше духовенство гораздо быстрее исполнилось бы более глу­бокого понимания сути православной веры и смогло бы более глубоко привнес­ти ее в сознание своей паствы? Приобщившись к наиболее культурно богатой форме христианства, существовавшей тогда в мире, Русь оказалась перед прак­тически неразрешимой в тех условиях задачей адекватного, глубокого пости­же­ния этой культуры. На это должны были потребоваться века, и веками будет происходить мучительный процесс постепенного усвоения не только миряна­ми, но и духовенством основополагающих принципов церковной культуры.  

Игра!От и до: расставьте события «Гарри Поттера» в правильном порядке

Когда погибает Северус Снегг? А эльф Добби? Что оказывается у Гарри раньше — мантия-невидимка или Карта Мародеров? Проверьте, хорошо ли вы помните книги о мальчике, который выжил. В конце игры вас ждет награда!

Хотите быть в курсе всего?

Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу

Курсы

Все курсы

Спецпроекты

Аудиолекции

29 минут

1/9

Как появились христиане

Что такое благая весть, почему она так быстро распространялась после евангельских событий и как приживалась на античной почве

Читает Павел Кузенков

Что такое благая весть, почему она так быстро распространялась после евангельских событий и как приживалась на античной почве

36 минут

2/9

Как Римская империя стала христианской

Можно ли строить государство на христианских идеалах и зачем Церкви молиться о государстве

Читает Павел Кузенков

Можно ли строить государство на христианских идеалах и зачем Церкви молиться о государстве

41 минута

3/9

Как поссорились православные и католики

Что мешало окончательной победе христианства и как сформировались две главные христианские традиции — греческая и латинская

Читает Павел Кузенков

Что мешало окончательной победе христианства и как сформировались две главные христианские традиции — греческая и латинская

22 минуты

4/9

Как Русь стала частью христианского мира

Что Русь усвоила от новейшего интеллектуального течения своего времени и как поменялась ее жизнь после Крещения

Читает протоиерей Георгий Митрофанов

Что Русь усвоила от новейшего интеллектуального течения своего времени и как поменялась ее жизнь после Крещения

24 минуты

5/9

Как православие пережило иго

Что сделали для разоренной монголами страны монашество и монастырская культура

Читает протоиерей Георгий Митрофанов

Что сделали для разоренной монголами страны монашество и монастырская культура

20 минут

6/9

Как Россия стала главной православной страной

Каким путем Российская империя шла к появлению собственной богословской традиции и когда начался золотой век русской религиозной мысли

Читает протоиерей Георгий Митрофанов

Каким путем Российская империя шла к появлению собственной богословской традиции и когда начался золотой век русской религиозной мысли

36 минут

7/9

Что революция сделала с Церковью

Какой была Русская православная церковь накануне 1917 года, какой она собиралась стать и как этому помешала политическая религия большевиков

Читает Алексей Беглов

Какой была Русская православная церковь накануне 1917 года, какой она собиралась стать и как этому помешала политическая религия большевиков

26 минут

8/9

Как русское православие оказалось за рубежом

Как западный мир познакомился с русской религиозной традицией и культурой и что из этого вышло

Читает Алексей Беглов

Как западный мир познакомился с русской религиозной традицией и культурой и что из этого вышло

25 минут

9/9

Как Русская церковь выживала в СССР

Что спасло Церковь от физического уничтожения и почему Россия осталась христианской страной

Читает Алексей Беглов

Что спасло Церковь от физического уничтожения и почему Россия осталась христианской страной

Материалы

Игра: от Адама до Иисуса

Проверьте свои знания библейских событий

9 текстов, которые знают все православные

Главные молитвы, заповеди и Символ веры с комментариями священника

Частые вопросы о православии

Священники и историки отвечают на сложные вопросы

Гид по православному искусству

Что слышат, видят и читают посетители храмов

15 главных богословов земли Русской

Путеводитель по русской религиозной мысли

Сравнительная таблица главных христианских течений

Православные, католики, армяне, лютеране и англикане

О проектеЛекторыКомандаЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь

Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas

ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSS

История, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день

© Arzamas 2023. Все права защищены

Толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»! Лучшие подарки на Новый год в

Толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»!
Лучшие подарки на Новый год в «Магазине Arzamas»

Подарки на Новый год: толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»!

«Магазине Arzamas»В магазин!Магазин Arzamas

Как на самом деле Владимир крестил Русь — Последние новости России и мира сегодня

Князь Владимир крестил Русь насильно, в то время как в Европе сначала было принято христианство, и лишь потом сформированы государства.

Сергей Баймухаметов, историк

Мало кто знает, что князь Владимир, названный потом Святым, сжигал христиан.

Казалось, ему, язычнику, незаконному сыну Святослава от рабыни Малуши, отстранённому от киевского двора и сосланному на окраину, — ненавистен был сам дух культурного города, — пишет обозреватель «НИ» Сергей Баймухаметов, решивший сравнить два диаметрально противоположные принципа принятия новой веры – на Руси и в Европе.

Событие раздора

Православный мир отмечает 1030-летие Крещения Древней Руси. Как и всегда, не обходится без политизации. Российские власти устроили в Крыму, в Херсонесе, где князь Владимир принял крещение, грандиозный концерт, на котором присутствовали премьер-министр России Дмитрий Медведев и глава Крыма Сергей Аксенов.

А украинский президент Петр Порошенко особо отметил, что «крещение было европейским выбором князя Владимира». Ранее он же говорил в интервью сербскому телевидению, что «князь Владимир крестил Украину».

В 2016 году, при открытии в Москве памятника князю Владимиру, украинская пресса писала, что это «узурпация, Владимир никогда в Москве не был, Москвы тогда ещё не было». На официальном англоязычном аккаунте Украины в Twitter появилась запись: «Киев принёс на Русь православие. Напоминание России». Официальная представительница МИД РФ ответила: «Киев… продолжает нести. Правда, теперь не христианство, а бред. Хотя и на английском языке».

Словом, сплошной раздор. Как будто нет элементарного понимания, что это наша общая история. А её события всегда сложны, так как скрыты туманом веков, и потому поиск истины здесь идет непрерывно.

Варяжский язычник

Князь Владимир, названный потом Святым, сжигал христиан.

История его страшных деяний насильника и убийцы известна — от изнасилования полоцкой княжны Рогнеды на глазах её родителей, до подлого убийства брата Ярополка, которого он пригласил в свой шатёр на переговоры, а на входе два варяга пронзили его мечами с двух сторон. «Под пазухи», — говорится в летописи.

Но мало кто знает, что Владимир был фанатичным врагом христианства.

Что он сделал прежде всего, убив брата Ярополка и взяв Киев? Поставил идолов, языческих кумиров.

Летопись гласит: «Поставил кумиры на холме за теремным двором: деревянного Перуна с серебряной головой и золотыми усами, и Хорса, Дажьбога, и Стрибога, и Симаргла, и Мокошь. И приносили им жертвы, называя их богами, и приводили своих сыновей и дочерей, и приносили жертвы бесам, и оскверняли землю жертвоприношениями своими. И осквернилась кровью земля Русская и холм тот».

Какими «жертвоприношениями»? Какой «кровью»?

В данном случае речь идёт о ритуальном убийстве, о жертвоприношении языческим богам. Зафиксированы имена Феодора и его сына Иоанна – христиан, переселившихся из Византии на Русь, в Киев. Их убили и сожгли на том холме.

О человеческих жертвоприношениях на Руси пишут многие европейские и византийские хроники. Например, жён сводили в могилу вместе с мужьями. А убийство пленных превращалось в гекатомбу. Взрослых – сжигали, детей — душили и топили в реке. Одна из таких гекатомб описана в «Истории» византийского писателя и историка Льва Диакона.

А в «Повести временных лет» за 983 год говорится: «Пошел Владимир… к Киеву, принося жертвы кумирам с людьми своими. И сказали старцы и бояре: «Бросим жребий на отрока и девицу, на кого падет он, того и зарежем в жертву богам».

Происходило это за 5 лет до крещения Руси.

То есть культ жертвоприношения ушёл не в такое уж далекое прошлое, если людей сожгли заживо в Киеве в конце X века, в относительно цивилизованные времена. Видимо, Владимир вспомнил о былом кровавом обычае не случайно. Это был знак и символ. Знак и символ возврата к древним языческим устоям.

Ведь Киев к тому времени медленно, но верно уходил от язычества. Бабушка Владимира, княгиня Ольга, приняла христианство, её сын, язычник Святослав в свое правление не препятствовал крещению и проникновению христианства в Киев. Его сын Ярополк, воспитанный бабушкой Ольгой, женился на гречанке-христианке.

Да, в Киеве над христианами посмеивались, но не преследовали. А посмеивались, наверно, так, как часто смеются некоторые деревенские люди над попавшим в их среду городским человеком – над его чуднЫми для них привычками. То есть происходило проникновение христианской культуры, закладывался другой культурный стереотип.

И тут власть захватил Владимир.

Ему, уязвленному, обиженному бастарду, незаконному сыну Святослава от рабыни Малуши, отстраненному от киевского двора и сосланному на окраину, в Новгород, — ненавистен был сам дух Киева, его атмосфера. «Казалось, малокультурная, полуфинская, новгородская окраина Руси религиозно победила столичный огречившийся Киев», – писал крупнейший исследовать истории Русской церкви А.В. Карташев.

Но что же произошло потом?

Не только мы сегодня задаемся этим вопросом. Митрополит Илларион через полтора века после смерти Владимира Святого вопрошал над его гробом:

«Как ты уверовал? Как воспламенился любовию Христовою? Как вселился в тебя разум, высший разума земных мудрецов, чтобы возлюбить невидимое и стремиться к небесному? Как взыскал ты Христа? Как предался Ему? …Не видел ты Христа: как же стал ты учеником Его? …Дивное чудо! Руководствуясь только своим добрым смыслом и острым умом, ты постигнул, что един есть Творец невидимого и видимого, небесного и земного, и что послал Он в мир для спасения Своего Возлюбленного Сына. И с сими помыслами вступил ты в святую купель. Таким образом, что другим казалось безумием, то было для тебя силою Божией… Скажи нам, рабам твоим, скажи нам, учитель наш, откуда повеяло на тебя благоухание Святого Духа?»

Нам не дано знать.

Возможно, произошло чудо духовного преображения.

Возможно, снизошла на эту страшную душу благодать Божья.

Мы можем анализировать лишь земные перипетии жизни Владимира.

По летописи известна всем сцена выбора веры. Она наводит на грустные размышления: можно ли предполагать, что всё было бы так, как решил один человек, каган Владимир? Государства под названием «Киевская Русь» в природе не было, это научный термин, введенный российскими историками в XIX веке — для удобства обозначения. Может, были и другие мотивы, например, отстраниться от «азиатского» наследия. То государство называлось Киевским каганатом или Русским каганатом. А князья Владимир Святой, Ярослав Мудрый звались каганами. (Каган – «хан ханов», «великий хан».) В «Слове о законе и благодати», одном из самых ранних произведений древнерусской литературы, XI век, митрополит Илларион писал: «И похвала кагану нашему Владимиру, которым мы крещены были».

Князьями русские властители стали титуловаться позже. Ближайшие соратники половецких ханов, а затем монгольских каганов и золотоордынских ханов составляли «кенез», дословно – «совет». На Руси их называли «кенезы», а потом – «князья».

По летописи, каган Владимир, выбирая веру, выслушивая византийских, хазаро-иудейских и булгарских мусульманских послов, отказался от ислама, потому что мусульманская религия запрещает пить спиртное, мёд. Когда дошло до этого, он будто бы сказал булгарским послам: «Руси есть веселие пить: не можем без того быть».

Вообще, как отмечает исследователь истории Русской церкви А.В. Карташев, есть в этой сцене что-то карикатурное. Но так часто бывает, когда летописи переписывают, подгоняют под тот или иной идеологический канон, пытаются свести к «краткому курсу». Каждый переписчик вставляет что-то свое и корежит по-своему. И получается в итоге нечто невообразимое. «Абсурдистский стиль русских летописей», — как метко определил современный журналист Андрей Воронин.

Но тем не менее, «Повесть временных лет» в данном эпизоде отражает суть – время выбора веры. А если точнее – выбор пути, цивилизации. Восемь лет великокняжеской власти – с убийства Ярополка и захвата Киева до крещения Руси – срок немалый. Особенно в ту эпоху. При всем показном возвращении к язычеству жизнь в Киеве отменить трудно. Одна казнь — как символ. А дальше – нельзя. Тогда надо вырезать христиан поголовно. В том числе и жену-христианку, доставшуюся ему от убитого им брата Ярополка. Да и среди варягов, при всей их буйности и полном пренебрежении ко всему и ко всем, нет-нет да и встречаются новообращенные. Особенно из вождей-конунгов. Вспомним ту же скандинавскую сагу об Олаве Тригвессоне, сыне норвежского конунга и будущем норвежском короле, который жил при дворе Владимира и уговаривал его принять христианскую веру.

Непосредственные события, приведшие к крещению Владимира, описаны в древних арабских и византийских хрониках.

В 986 году в Византии началась гражданская война. Мятеж поднял стратиг Варда Склир, а затем к нему присоединился стратиг Варда Фока. Они начали переговоры с арабским халифом о совместной войне против императора Василия. Таким образом, с юга и с востока Византии угрожали мятежники и арабы. Мало того, с севера и с запада – Болгарский каганат и Киевский каганат. Таким образом Византия попала в окружение, война сразу со всех фронтов. Император Василий начинает переговоры и заключает мир с болгарами, оставляя им завоеванные на тот момент византийские земли. Какое уж тут «возвращение», когда все можно потерять! А к Владимиру обращается за военной помощью. Плата за помощь – византийская царевна Анна. При этом ставится условие — крещение Владимира.

На наш взгляд, странные условия. И от веры в Перуна отрекайся, и воинов предоставь. За что? За женщину? По-русски говоря – за бабу?!

Нет – за статус!

Спору нет, Киевский каганат молод и могуч. Однако – варварская страна. И сам Владимир ощущает себя варваром. А византийская династия – древняя, «настоящая», освященная веками. Женитьба на Анне – это вхождение не просто в императорскую семью, а посвящение в клан «настоящих» царей-базилевсов. Владимир становится таким образом аристократом среди властителей молодых государств. Ни болгарский каган на Дунае, ни болгарский каган на Каме с ним уже не сравнятся.

Так он думал или не так – мы знать не можем.

Владимир пошёл на союз с императором Василием и оказал ему военную помощь в борьбе с мятежниками. Об этом подробно пишут арабские и византийские хроники.

Однако император Василий попытался обмануть кагана Владимира. Царевну Анну за него не отдали. Что, как и почему – неизвестно. Может, Анна воспротивилась, не захотела, подобно полоцкой княжне Рогнеде, идти замуж за сына рабыни. А может, император Василий решил, что теперь, когда угроза миновала, можно и пренебречь обещаниями, данными северному варвару.

Но не тут-то было. Владимир немедленно пошёл в поход на Корсунь-Херсонес и захватил город, угрожая пойти на Константинополь. Да ещё в союзе с болгарами. Император Василий испугался и немедленно прислал царевну Анну, с которой и обвенчался наш Владимир там же, в Корсуни, после чего возвратил город Византии как выкуп за невесту.

Отсюда, из Корсуни, и пошёл он в поход уже на Киев, на Русь.

Неся Крест.

«Опрокинул идолы»

Как свидетельствует летопись, по возвращении из Корсуни князь Владимир «повелел опрокинуть идолы — одних изрубить, а других сжечь. Перуна же приказал привязать к хвосту коня и волочить его с горы по Боричеву взвозу к Ручью и приставил 12 мужей колотить его палками… Когда влекли Перуна по Ручью к Днепру, оплакивали его неверные, так как не приняли ещё они святого крещения. И, притащив, кинули его в Днепр. И приставил Владимир к нему людей, сказав им: «Если пристанет где к берегу, отпихивайте его. А когда пройдёт пороги, тогда только оставьте его». Они же исполнили, что им было приказано. И когда пустили Перуна и прошел он пороги, выбросило его ветром на отмель, и оттого прослыло место то Перунья отмель, как зовется она и до сих пор. Затем послал Владимир по всему городу сказать: «Если не придет кто завтра на реку — будь то богатый, или бедный, или нищий, или раб, — будет мне врагом». Услышав это, с радостью пошли люди, ликуя и говоря: «Если бы не было это хорошим, не приняли бы этого князь наш и бояре».

Это – «Повесть временных лет», написанная, понятно, христианскими монахами. Сладкая сказка о радостном крещении всех киевлян: «Пошли люди, ликуя…» Хотя реальность выдает с головой предыдущая фраза: «Если не придет кто завтра на реку… — будет мне врагом». Это даже не ультиматум, а прямая угроза. И попробуй не подчинись – Киев хорошо знал бешеную натуру Владимира, помнил жертвоприношения, сожжение христиан.

Оговорюсь: нам не дано знать, что происходило в его душе. Возможно, крестился он из меркантильных, политических соображений. Возможно, в момент крещения произошло в его душе чудо Преображения. Возможно, ощутил себя великим миссионером — спасал души варваров, обращал их в истинную веру, открывал им свет истинной веры. Но даже если он просто поворачивал страну и народ в русло другой, более развитой цивилизации, он ведь руководствовался высшими целями и самыми благими намерениями — вот в чем дело!

Так или иначе, Владимир провёл крещение Руси с варяжской неукротимостью и жестокостью. Как военный набег на вражеский город. В Киеве народ батогами загнали в Днепр и Перуна били палками. А в Новгороде, для пущего презрения к прежним идолам и кумирам, Перуна волокли «по калу». Летопись свидетельствует: «И по другим городам стали ставить церкви и определять в них попов и приводить людей на крещение по всем городам и селам. Посылал он собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное. Матери же детей этих плакали о них; ибо не утвердились ещё они в вере и плакали о них как о мёртвых».

На этом кончается одна история и начинается другая.

Был ли другой путь?

Как говорили и писали, крещение Руси стало безусловно прогрессивным явлением. Повернувшим нашу страну в русло христианской цивилизации.

А я здесь и сейчас — о том, о чем ещё не говорилось и не писалось.

Был ли другой путь? Безусловно был. Свидетельство тому – древние хроники. По Северному Причерноморью гуляли в те времена отряды славяно-тюркско-варяжской вольницы, проще говоря – разбойников. Их называли русами, русью. В житии святого Георгия, архиепископа Амастридского (примерно IX век) рассказывается: «Было нашествие варваров — руси, народа, как все знают, в высшей степени дикого и грубого, не носящего в себе никаких следов человеколюбия. Зверские нравами, бесчеловечные делами, обнаруживая свою кровожадность уже одним своим видом, ни в чем другом… не находя такого удовольствия, как в смертоубийстве, они …достигли наконец и до отечества святого, посекая нещадно всякий пол и всякий возраст».

Захватив Амастру, причерноморский город в Византии, и ворвавшись в храм, разбойники бросились грабить гробницу святого Георгия, думая найти там сокровища, но неожиданно окаменели. И освободились только после молитвы за них одного из пленных христиан. После чего «они уже более не оскорбляли святыни».

Этот источник говорит, что в изначальные времена северные варвары сталкивались с христианской цивилизацией в Причерноморье. Во всех русских летописях упоминаются Корсунь и Тмуторакань (Херсонес и Тамань) не как далекие края, а соседские, привычные. Проникновение христианства и христианской цивилизации на Русь через Крым было спокойным и неостановимым. Оно захватывало как народ, так и высшие слои. Пример тому – княгиня Ольга.

Владимир же с истинно варяжской грубостью и жестокостью сломал начавшийся эволюционный путь. Что, на мой взгляд, отразилось на дальнейшей истории Руси.

Одно дело – самому князю обратиться в веру.

И совсем другое – насадить веру в подданной стране насильственным путем.

Обратиться в веру – значит смиренно просветиться духом.

Насадить веру – значит возвыситься над ней, сделать веру и церковь инструментом своей власти.

В этом – коренное отличие православной России от Европы.

Современные государства Европы формировались после установления там веры и церкви. Вначале были вера, церковь, папство, а потом возникли государство франков, Англия, Германия, Италия, Франция и т. д.

А у нас вначале было государство – великий князь Владимир, который крестил Киев, батогами загнав народ в Днепр. Одним словом, дал нам веру и церковь. И потому вера и церковь всегда были у нас на вторых и третьих ролях.

Конечно, митрополиты были неким противовесом княжескому абсолютизму, считались независимыми от великих князей, впоследствии царей, так как их утверждал или назначал патриарх Константинопольский. Но с каждым годом и веком это назначение и утверждение становились все более формальными. Да и этой малой доли независимости государство не терпело. Надо сказать, что наши митрополиты и сами хотели быть самостоятельными, хотели быть патриархами. Так совместными усилиями первых царей и митрополитов была порвана тонкая ниточка между Русью и Константинополем. И у нас образовалась своя автокефальная Русская православная церковь, свой патриарх. Разумеется, подчиненный царю.

Но даже и в таком виде церковь мешала светской власти. Очень уж велик был в народе авторитет патриарха. Учтем еще, что патриархи Филарет и Никон фактически правили Русью в самые сложные времена и официально назывались, как и царь, Великими Государями.

И потому Петр Первый, укрепившись во власти, упразднил патриаршество, создав Синод и сделав церковь практически одним из департаментов государственного аппарата.

У мусульман же никогда не было единого церковного центра. После падения Багдадского халифата, где халиф соединял в одном лице светскую и высшую церковную власть, имамы и муфтии стали заложниками ханов, эмиров и султанов.

Когда вера приходит сама, завоевывая умы и сердца — она приходит как благодать Божья, как высшая власть.

Когда крестят огнем, мечом и кнутом – высшая власть у того, кто держит в руках кнут и меч. Хан Узбек, шурин великого Владимирского князя Юрия Даниловича, рубил головы православным и языческим ордынцам, обращая Золотую Орду в ислам. Начав казни с родственников, таких же, как он, потомков Чингисхана.

Казалось бы, через века уже все забылось. Ан нет. Ни один король Англии или Франции не мог сказать, что это его славный предок дал истинную веру этим варварам. А у нас – мог, и говорил. И соответственно вел себя. Более того, смею полагать, что есть нечто выше нашего личного сознания — сознание общественное. Некая аура, витающая над той или иной страной, над тем или иным народом.

Церковь, насажденная государственной властью, стала прислужницей государства – идеологической подпоркой. Таким образом, православие и мусульманство в России изначально не имели и не могли иметь того значения, какое имела церковь в Западной Европе.

Вот в чем наше отличие от Европы. Именно поэтому мы стали такими, какие есть, и история наша сложилась так, как она сложилась.

История Русской Православной Церкви на Аляске

Русская Православная Церковь в Америке — Вопросы и ответы

Вопрос

У меня три вопроса.

1. Является ли православие в Америке частью ПЦА?

2. Есть ли приходы Русской Православной Церкви в Америке, где службы проходят на английском языке?

3. Где я могу найти дополнительную информацию о Русской Православной Церкви в Америке?

Ответить

Спасибо за ваш запрос.

1. До 1970 года то, что сегодня известно как «Православная церковь в Америке», было известно как «Русская православная греко-католическая церковь Америки». Смена названия произошла потому что:

а) ROGCCA была предоставлена ​​«автокефалия» или право на административное управление от Московского Патриархата, что сделало ROGCCA автокефальной Православной Церковью в Америке; а Румынский православный епископат, Болгарская православная архиепископия и Албанская православная архиепископия стали членами Православной церкви в Америке непосредственно до или после предоставления автокефалии в 19 г. 70, тем самым сделав Церковь всеправославной и уж точно не ограничивающейся приходами «русского» происхождения; и

б) с момента предоставления автокефалии в 1970 году было образовано от 100 до 150 новых приходов и общин, большинство из которых состоит из верующих разных национальностей, использующих исключительно английский язык в литургическом богослужении. Следовательно, подавляющее большинство приходов, идентифицировавших себя как «русские православные», принадлежат к тому, что сегодня известно как «Православная церковь в Америке», и во многих случаях отказались от приставки «русский» и используют в основном или исключительно английский язык. услуги.

2. В Северной Америке существуют «Патриаршие приходы Русской Православной Церкви». Эти приходы, числом около 50, находятся в канонической юрисдикции Московского Патриархата, хотя в Северной Америке нет епархиальной структуры. Многие из этих приходов также используют английский язык в основном или исключительно в богослужении.