Пелагианство

Пелагианство

Пелагианство — еретическое учение Пелагия, распространившееся в
Средиземноморье в IV-V вв., отрицавшее наследственную силу греха. Пелагий
утверждал, что люди обладают свободой выбора, не зависящей от божественной
Благодати, делал акцент на нравственно-аскетические усилия самого человека.
Пелагианство осуждено на Третьем Вселенском соборе в Эфесе в 431 г.

Византийский словарь: в 2 т. / [ сост. Общ. Ред. К.А. Филатова]. СПб.:
Амфора. ТИД Амфора: РХГА: Издательство Олега Абышко, 2011, т. 2, с.178-179.

Пелагианство — ересь, возникшая в
первые годы V века в Риме. Пелагий (настоящее имя -
Морган, он был церковным деятелем из Британии) в
400 и 401 годах выступил со своим учением в Риме,
затем перебрался в Северную Африку. В центр
своего учения Пелагий поставил человека, точнее,
связь между человеком и Богом, между человеком и
Божественной благодатью. Согласно Пелагию,
наследственного греха не существует, для
достижения спасения достаточна свободная воля
человека даже без божественной благодати, ибо
благодать — это внутренняя склонность
человеческой природы к добру. Эта мысль,
продолженная ad absurdum приводит к выводу, что нет
необходимости в Спасении, равно как и в церкви,
осуществляющей в этом посредническую роль.
Против пелагианства в первую очередь выступил
Святой Августин. Однако конец пелагианской ереси
положил не он и не папа римский, а арабские
завоевания, которые уничтожили христианскую
культуру в Северной Африке.

Далее читайте:

Папы римские
и антипапы
(по векам в хронологическом порядке):|
I-IV | V-IX | X-XIV | XV-XIX | XIX-XXI | 

Латинские
религиозные термины (краткий фразеологический словарь).

Пелагий и пелагианство, Книга еретиков. Антология

Д.С. Бирюков

Пелагий родился во второй половине IV в.; по происхождению он был британцем. Пелагий владел латинским и греческим языком (что встречалось не так часто в его время) и был начитан как в восточных, так и западных церковных и светских писателях. По своему положению и образу жизни Пелагий был монахом, жившим в миру. Он был высокого роста и плотного телосложения; вел жизнь аскета. С конца IV – начала V в. Пелагий долгое время обитал в Риме. Он был дружен с представителями различных знатных фамилий Рима, а также со многими значительными церковными деятелями своего времени, в частности с бл. Августином и, вероятно, с бл. Иеронимом. Нередко Пелагий проповедовал, давал наставления, обличал испорченность нравов и увещевал христиан вести благочестивую и монашескую жизнь. Основная направленность наставлений Пелагия связана с призывом к самоуглублению и самоисправлению.

До начала споров, связанных с его именем, Пелагий написал три книги о вере в Святую Троицу, различные главы назидательного характера, представляющие собой краткие толкования на различные места из Писания, а также одно из важнейших своих произведений – толкования на послания апостола Павла, в каковых уже имеются высказывания, вокруг которых вскоре разыгрались серьезные споры. Позднее Пелагий написал знаменитое «Послание к Деметриаде» и трактат «О природе».

В своих нравственных увещеваниях Пелагий делал акцент на том, что исправлению человека, восстанию его от греха препятствует характерное для многих людей стремление списывать собственные грехи и страсти на немощь своей природы, и, соответственно, они, рассчитывая на милость Бога, Который знает об удобопреклонности человека ко греху, надеются на снисхождение и прощение Богом грехов без исправления человека. Согласно Пелагию, ошибаются и те, что рассчитывают на апокатастасис, т. е. спасение всех людей вне зависимости от степени навыка ко греху в человеке, и те, что принимают теорию предопределения, согласно которой поскольку Бог предопределил христианам уверовать, принять крещение и причащаться Христовых Таин, то, значит, спасение для таких людей гарантировано. Однако особенно опасным для христиан и вообще для общества, по Пелагию, является представление о том, что сама человеческая природа обладает некой наследственной испорченностью (подобное учение разделял в первую очередь бл. Августин), вследствие чего легко может возникнуть мысль о бессильности борьбы против греха. В свою очередь, Пелагий доказывал, что нелепо списывать собственные прегрешения на природу, поскольку в человеческих силах исполнить волю Божию о человеке; заповеди, данные Богом, были даны именно для того, чтобы они исполнялись, ведь Бог не мог дать заповедей, которые невозможно было бы осуществить. В связи с этим Пелагий возвеличивал сотворенную Богом человеческую природу, указывая на ее благость, на то, что ей не свойственно ничто злое, а характерна, наоборот, естественная святость, проявляющаяся, в частности, во внутреннем нравственном законе. Таким образом, методология Пелагия при увещевании христиан к благочестивой жизни состоит в том, чтобы показать, на что способна человеческая природа, указать на ее совершенство, с тем чтобы, имея это в виду, христианин обрел рвение к осуществлению заложенных в его природу Богом благих способностей, что выражается в первую очередь в исполнении заповедей.

Позиция Пелагия быстро стала известной и популярной, однако у нее и быстро появились могущественные противники, среди которых важнейшую роль играли бл. Августин и бл. Иероним Стридонский, а также испанский пресвитер Павел Орозий. К Пелагию присоединился римский аристократ Целестий, который гораздо более активно и открыто, чем сам Пелагий, проповедовал его учение. Целестий делал особый акцент на опровержении идеи наследственной передачи греха Адама. Еще одним соратником и даже в некотором смысле учителем Пелагия является т. н. Руфин-сириец, который познакомил Пелагия со, в чем-то подобным его взглядам, учением знаменитого представителя Антиохийской богословской школы Феодора Мопсуестийского, учителя Нестория, осужденного в результате несторианских споров на V Вселенском соборе; особенно Руфин увлек учением Феодора пелагиевского ученика Целестия. Руф ин-сириец был учеником Феодора, а значит, соучеником Нестория. Соответственно, имеются важные точки пересечения между несторианской и пелагианской антропологиями.

Значительнейшее пересечение между ними заключается как раз в понимании соотношения греха Адама с греховностью его потомков (то есть всего человечества), а также связи Адамова греха с фактом наличия смерти в человеческом роде (эти темы традиционно обсуждались в связи с толкованием (Рим. 5: 12). Здесь можно сказать следующее. Феодор, Пелагий и пелагиане принимали, что вина за грех Адама лежит только на нем самом и причиной смерти в человеческом роде является не Адамов грех, но либо это есть нечто естественное для человеческой природы, и тогда лишь посредством волевого усилия, превосходя свою природу, человек может достичь состояния нетления (так утверждал Феодор, а вслед за ним Руфин и Целестий), либо смерть – это следствие личных грехов конкретного человека, причиной которых, опять-таки, является свободная воля человека (так утверждал Пелагий). Позиция важнейшего из противников пелагиан, блаж. Августина, состоит в том, что за грех Адама («первородный грех») несут ответственность все его потомки, и именно из-за этого наследуемого греха над человечеством властвует смерть – причем как телесная, так и духовная: человек вне зависимости от направленности его воли осужден на вечную погибель, и только особая милость Божия предопределяет ко спасению того или иного человека. Соответственно, православная позиция, выражаемая на латинском Западе величайшим подвижником и церковным писателем Иоанном Кассианом Римлянином, а на греческом Востоке большинством церковных авторов³¹⁵, состоит в том, что никакой наследуемой вины за грех Адама у его потомков не существует, но тем не менее смерть перешла на человечество как целое из-за греха Адама. Соответственно в восточной церковной традиции не принималось августиновское понимание, согласно которому личное произволение человека не играет роли в деле его спасения – ив этом восточная церковная традиция сходилась с пелагианской, однако в православной восточной традиции несравненно больший акцент, чем у пелагиан, делался на соединении воли человеческой и воли Божественной (синергии) в деле человеческого спасения.

В 412 г. на Карфагенском соборе был осужден Целестий. В частности, ему ставились в вину следующие положения: утверждение о том, что Адам по природе смертен; что грех Адама повредил лишь ему одному; что новорожденные находятся в том состоянии, в каком был Адам до греха; что до воплощения Христа существовали безгрешные люди. Осуждение Целестия в Карфагене не помешало ему впоследствии получить сан пресвитера в Эфесе. Учение самого Пелагия по обвинению, выдвинутому блаж. Иеронимом и Павлом Орозием, было рассмотрено среди палестинских епископов в 415 г., и Пелагий был оправдан. Однако новый собор в Карфагене, собравшийся в 416 г., распространил осуждение Целестия и на Пелагия; Римский папа Иннокентий I подтвердил это решение. Несмотря на усилия по оправданию Пелагия и пелагиан, предпринимаемые следующим папой, Зосимой, Карфагенская Церковь не отказалась от своего решения, и на соборе в 418 г. оно было признано окончательным; тем не менее несколько итальянских епископов во главе с Юлианом Экланским не признали этого осуждения. Осуждение пела-гианства было подтверждено на Востоке на III Вселенском соборе в 431 г.

Марий Меркатор. Против ереси Пелагия³¹⁶.

…Некоторые сирийцы, особенно Феодор, епископ города Мансистена³¹⁷, предприняли давно уже исследование против православной веры, которое доселе вращалось между немногими и не провозглашалось открыто. Пребывая в Церкви как православные, они учили: «Прародители человеческого рода, Адам и Ева, созданы Богом смертными и никому из своих потомков не повредили передачею своего преступления, но повредили только самим себе, и виновны пред Богом в нарушении заповеди стали только они, а не кто-либо другой». Это нелепое и враждебное православной вере рассуждение первым занес в Рим некто сириец Руфин при папе Анастасии³¹⁸. Но так как он был осторожен, то, ограждая себя от неприятностей, не дерзнул сам провозглашать свое мнение, а соблазнил монаха Пелагия, британца по происхождению, тщательно внушил ему эту нечестивую нелепость и утвердил его в ней. К Пелагию примкнул некто Целестий, аристократ по рождению, адвокат, по случайности природы – скопец от рождения. Утвердившись от Пелагия в вышесказанном, он еще полнее пропитался этим нечестивеишим пониманием и при посредстве невероятной болтливости весьма многих сделал участниками своего безумия. Он дерзнул даже в народе распространять такое воззрение.

Иероним Стридонский.Толкование на пророка Иезекииля³¹⁹.

…Диавол не потерпел, чтобы я, наслаждаясь желанным покоем, занимался изъяснением Святых Писаний и людям языка моего передавал образованность евреев и греков; но днем и ночью, и открыто и коварно, примешивая ложь к истине и даже исключительно ложное прикрывая коварным медом, чтобы слышащий сладкие слова не боялся яда сердца, – обещает³²⁰ мир, чтобы возбуждать самые сильные войны, улыбается, чтобы уязвлять, подает руку, чтобы неожиданно, как Авенира, Абнеру умертвить простеца³²¹. Конечно, это то же, что говорил и апостол: «Не неразумеваем бо умышлений его»³²². Здесь молчит, в другом месте обвиняет; рассылает по всему миру бумажные послания, прежде золотоносные, а теперь ругательные, и терпение наше, происходящее из смирения Христова, толкует как признак нечистой совести. И, будучи сам нем, лает чрез альбионскую собаку, большую и толстую, которая могла бы больше свирепствовать ногами, чем зубами. Ибо он имеет племя из народа шотландского, по соседству с британцами. По басням поэтов, его следовало бы, как Цербера³²³, поколотить духовною палкою, чтобы с учителем своим Плутоном он умолк навеки. Но это в другое время.

Иероним Стридонский. Письмо к Ктесифону³²⁴. [Слова пелагиан:]

Если я не делаю ничего без помощи Божией и если потому за всякое действие, которое бы я ни совершил, слава будет принадлежать не мне, а помощи Божией во мне, то напрасно Бог и дал мне свободу, которою я не могу пользоваться, если Он же сам не будет всегда помогать мне. То произволение ничтожно, которое нуждается в чужой помощи. Но Бог дал свободное произволение, которое иначе не будет свободным, если я не буду делать того, что ни захочу. И поэтому или я всегда пользуюсь тою властью, которая мне дана, и тогда свободное произволение сохраняется, или я нуждаюсь в помощи другого, и в таком случае свобода произволения во мне уничтожается.

Если я захочу согнуть палец, двинуть рукою, сесть, встать, пройтись, пробежать, плюнуть, высморкаться посредством двух пальцев, испражниться, освободиться от урины, – неужели мне всегда будет необходима помощь Божия? Заповеди или возможны для исполнения и в таком случае справедливо даны Богом, или невозможны, и тогда виноваты не те, которые получили заповеди, но тот, кто дал невозможное.

Одно – быть, другое – мочь быть. Быть – не в нашей власти, мочь же быть, говоря общим образом, – в нашей; почему, хотя бы кто-нибудь и не был, однако мог бы быть тот, кто захотел бы быть.

Марий Меркатор. Против ереси Пелагия³²⁵. [Слова Пелагия:]

Если грех Адама повредил даже не грешащим, то и праведность Христа помогает даже неверующим, поелику равным образом и даже более, говорит апостол, освобождаются через Одного, чем через одного прежде погибли. Затем, если крещение очищает тот древний неважный грех, то те, кои рождены от крещеных родителей, должны быть свободны от этого греха, ибо родители не могут передавать детям то, чего сами не имеют. Затем, если душа происходит не по передаче, как это и есть на самом деле, если одна только плоть подвержена передаче греха, то одна она заслуживает и наказания. Ибо несправедливо, чтобы душа, только что созданная не от Адама, понесла столь древний, чужой грех, потому что несправедливо, чтобы Бог, прощающий личные грехи, вменял один чужой грех³²⁶.

[Из толкований Пелагия на Апостольские послания;]³²⁷.

«Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть»³²⁸. …Апостол воспользовался примером или подобием: как не существовавший прежде грех вошел в мир через Адама, так и через Христа уготована жизнь, когда ни у кого не оставалось праведности. «Смерть перешла на всех людей»³²⁹: кои грешат, те и умирают, ибо смерть не пребыла на Аврааме, Исааке и Иакове, о коих Господь сказал: «У него все живы»³³⁰. Здесь апостол называет всех мертвыми потому, что при множестве грешников не берутся во внимание немногие праведники: «Нет делающего добро»³³¹, или: «Всякий человек ложь»³³². Смерть перешла на всех тех, кои жили по человеческому обычаю, а не по божественному. И немного далее: «Смерть царствовала от Адама до Моисея и над несогрешившими подобно преступлению Адама»³³³: смерть господствовала над всеми потому, что тогда не было различающего праведное и неправедное, или же над теми, кои преступили заповедь, как Адам, то есть над сынами Ноя, коим дана была заповедь – не есть душу в крови, и над сынами Авраама, коим заповедано обрезание, равно как и над теми, которые помимо заповеди пренебрегли естественным законом. «Который [Адам] есть образ будущего»³³⁴: как Адам произошел не от супружеского сношения, так и Христос родился от Девы по действию Святого Духа, или же, как говорят некоторые, образ по противоположности, то есть как Адам – глава греха, так Христос – глава праведности. Но дар благодати не как преступление, – чтобы не увидели равенства в образе. Ибо если преступлением одного подверглись смерти многие, то тем более благодать Божия и дар по благодати одного человека, Иисуса Христа, пре избыточествуют для многих. Более имеет силы благодать в оживлении, чем грех в умерщвлении, потому что Адам умертвил только себя и своих потомков³³⁵, Христос же освободил и тех, кои тогда были в теле, и тех, кои потом имели быть.

Письмо Пелагия к Деметриаде³³⁶.

Если бы, полагаясь на свой великий талант и знание, я был уверен в том, что легко могу исполнить обязанность наставления, то и тогда я не мог бы выступить на столь высокое дело без великого страха пред трудностью его. Однако мне должно писать к Деметриаде, деве Христовой, деве знатной³³⁷, деве богатой и, что гораздо важнее, блеском веры превосходящей и знатность и богатство. Насколько легко хвалить при такой выдающейся добродетели, настолько трудно учить. Чего недостает той, которая, будучи рождена знатною, воспитанная во величайшей роскоши и увеселениях, при всех удовольствиях жизни, вдруг порвала со всем и все чувственные блага променяла на доблесть духа, которая пресекла цвет наступающей юности мечом веры, то есть волею, и, распиная со Христом плоть свою, освятила Богу жертву живую и священную и из любви к девству презрела надежду на потомство знатной крови?

обен и легок путь речи, воспламеняемой самым обилием материи. Но нам, коим предложено писать наставление деве, а не хвалу, следует идти иным путем и изображать не столько существующие, сколько желаемые доблести, не столько восхвалять прошедшую жизнь, сколько утверждать предстоящую часть жизни. Это в высшей степени трудно исполнить по отношению к той, в которой проявляется столь сильное стремление к научению и к совершенству, что ему едва ли может быть равно самое совершенное учение. Она помнит, какие богатства и славу мира сего она отвергла, от каких удовольствий отказалась, какими прелестями жизни пренебрегла. Она не удовольствовалась общим и умеренным образом жизни и нашла нечто новое и необычное, стремясь к особенному и чрезвычайному. Она хочет, чтобы не только образ жизни, но и обращение было удивительно. Знатная в мире, она хочет быть еще более знатной у Бога, ищет драгоценного в нравах, презрев в делах. Какое обилие таланта может насытить такую жажду совершенства, такой пламень благочестивой мысли? Какая сила, какое обилие речи может в словах выразить то, что заключается в действительности? Нам, по мере наших сил прилагающим старание к восхвалению скинии Божией, должно быть оказано снисхождение. Мы не опасаемся, пиша к столь знатной деве, впасть в болезнь зависти, ибо мы пишем по просьбе или скорее по приказанию святой матери ее, потребовавшей этого от нас присланным из-за моря письмом; это показывает, с каким усердием и с какою заботливостью насаждала она в дочери святое семя, желая, чтобы оно тщательно было орошено другими. Итак, без всякой дерзости и честолюбия мы приступаем к настоящему труду; надеемся, что незначительность нашей талантливости найдет себе поддержку в вере матери и в достоинстве дочери.

I. Всякий раз как мне бывает нужно говорить об устроении нравов и святой жизни, я имею обыкновение прежде всего показывать силу и качество человеческой природы и чего она может достигнуть и затем уже склонять душу слушателя к различным видам доородетели, потому что нет никакой пользы привлекать к тому, что считается недостижимым. Мы никогда не можем стать на путь доородетелеи, если не имеем надежды, потому что отчаяние в достижении желаемого парализует всякую попытку к деятельности. Держась такого порядка увещании в прочих трудах, я думаю, что в осооенности его следует держаться здесь, где тем полнее должно обнаружиться благо природы, чем более совершенная жизнь служит предметом назидания, чтобы дух не оказался тем более косным к добродетели, чем менее он считает достижимым для себя, и, не понимая того, что в нем есть, думает, что он не имеет этого. Нужно прежде всего узнать ту вещь, пользоваться которою желают, и нужно разъяснить, что именно достижимо для блага природы, и тогда достижимое должно служить предметом стремлений. Посему нужно установить эти первые основания святой и духовной жизни, чтобы дева познала свои силы, коими может хорошо воспользоваться, убедившись, что обладает ими: уверенность в достижимости желаемого служит высшим побуждением. И на войне самым действенным увещанием бывает указание бойцу на силы его.

Итак, благо человеческой природы ты должна измерять прежде всего по творцу ее, Богу, Который, сотворив все в мире весьма хорошо, гораздо более славным создал самого человека, ради которого сотворил все остальное. Еще прежде создания Он решил сотворить его по образу Своему и подобию. Затем Он подчинил ему всех животных и поставил его господином даже над теми, кои были гораздо сильнее его или массивностью тела, или великою силою, или оружием зубов, подчинил для того, чтобы показать, насколько прекраснее создан человек, насколько более возвышается он достоинством своей природы. Творец не оставил человека обнаженным, беспомощным и бессильным в различных опасностях. Создав безоружным извне, Он вооружил человека лучше изнутри, именно умом и благоразумием, чтобы разумом и силою мысли, коими он превосходил прочих животных, он один из всех познавал Творца и служил Ему чрез то, чрез что господствовал над другими.

Однако Господь пожелал, чтобы человек добровольно следовал праведности, а не принудительно, и потому оставил его на его собственную волю и положил пред ним жизнь и смерть, добро и зло, и дает ему то, что он пожелает³³⁸. Посему во Второзаконии читаем: жизнь и смерть Я дал пред лицем твоим, благословение и клятву: избери себе жизнь, чтобы жить³³⁹.

II. Здесь нужно рассмотреть то, что соблазняет необразованную толпу, чтобы ты не думала, что человек не создан действительно благим, потому что может делать зло, и не влечется силою природы к необходимости неизменного добра. Если тщательно рассмотреть, то тебе откроется высота и превосходство положения человека в том именно, в чем находят недостаток. В этом различении двоякого пути, в этой свободе выбора той и другой части и заключается вся красота разумной души. В этом, говорю, состоит вся честь нашей природы, все достоинство; лишь вследствие этого величайшие люди заслуживают похвалу и награду, ибо пребывание в добре и не составляло бы какой-либо добродетели, если бы нельзя было переходить ко злу. Бог, желая одарить разумное творение даром свободного добра и властью свободного решения, сделал так, что человек приобретает то, что хочет; как способный к добру и злу он по природе может достигать того и другого и склонять волю к тому и другому. Тварь не могла бы иметь добровольного блага, если бы она не могла иметь и зла. Творец пожелал, чтобы мы были способны к тому и другому, но делали одно, именно добро, что Он и приказал, а способность к злу дал для того только, чтобы волю Его мы исполняли по своей воле. Посему и самая возможность делать зло есть благо, так как делает более ценным избрание добра, делая его добровольным, а не принудительным: мы можем избрать и отвернуть, одобрить и осудить. Единственное преимущество разумного творения пред неразумным состоит именно в том, что оно одно имеет благо свободы, тогда как прочие твари имеют лишь блага необходимости и создания. Но весьма многие нечестиво и безумно, когда речь идет о состоянии человека, как бы укоряя дело Творца, говорят, что человека следовало бы создать таким, чтобы он совершенно не мог делать зла. Итак, глина говорит горшечнику: зачем ты устроил меня так? Так и нечестивые люди желали бы быть созданными иными, чтобы показать, что они желали бы исправить природу, не желая на самом деле исправлять свою жизнь. – Благо природы вложено во всех вообще; оно обнаруживается и в язычниках, кои не чтут Бога. Сколь многих философов мы знаем чистых, терпеливых, умеренных, свободных, воздержных, благорасположенных, бегающих славы мира и прелестей и любящих праведность не менее, чем знание! Откуда, спрошу я, у людей, отчужденных от Бога, оказывается то, что угодно Богу? Откуда у них добро, если не от блага природы? Видя все эти доблести или каждую порознь в отдельных лицах, тогда как природа у всех одна, мы убеждаемся из этих примеров, что у всех может быть все то, что все встречается во всех или частное в частных лицах. Если даже люди без Бога показывают, каковыми они созданы, то смотри, чего же могут достигнуть христиане, природа коих и жизнь восстановлены чрез Христа к лучшему и кои, кроме того, вспомоществуются божественною благодатью!

III. Перейдем к тайнам нашей души. Каждый пусть внимательнее рассмотрит себя самого; вопросим, что чувствуют собственные помышления, пусть сама совесть произнесет суждение о благе природы, поучимся в домашнем училище духа и изучим блага мысли самою мыслию. Что означает то явление, что при всяком грехе мы краснеем или бледнеем, вину поступка обнаруживаем то краскою в лице, то бледностью и избегаем свидетелей даже в малейших преступлениях, мучимые совестью, тогда как, напротив, во всяком добром деле мы радостны, довольны, бесстрашны и желаем обнаружить даже скрытое? Что означает все это, если не то, что сама природа свидетельствует о себе, обнаруживая в этом свое благо, по которому зло неугодно ей, и показывая, что ей приличествует одно добро? Отсюда часто происходит, что виновного в преступлении мучат угрызения совести; после вины нет места безнаказанности, так как уже самая вина становится наказанием. Отсюда же, наоборот, происходит и то, что невинный даже среди мучений пользуется спокойствием совести и славится невинностью, хотя страшится мучений. В душах у нас есть некоторая природная святость, которая, пребывая как бы во внутреннем святилище духа, совершает суждение о добре и зле и, одобряя действия честные и правые, осуждает дела мрачные и своим внутренним законом по свидетельству совести рассуждает о различных явлениях. Ее нельзя обмануть никаким талантом и никаким искусственным блеском аргументов; в помышлениях самых интимных, никому не известных, она обличает или одобряет нас. Об этом, во всех вложенном, как бы на некоторых скрижалях сердца написанном законе упоминает апостол Павел, свидетельствуя: «ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе совершают свойственное закону, то, не имея закона такого рода, они сами себе суть закон; они показывают, что дело закона написано в сердцах их по свидетельству совести их и помышлений их, то обвиняющих, то оправдывающих»³⁴⁰. Этим законом пользовались все, кои, как упоминает Писание, жили свято и угодили Богу между Адамом и Моисеем. Память о некоторых из них сохранена для тебя, чтобы ты поняла, каково благо природы.

IV. Авель первый, следуя этой учительнице [природе], угодил Богу; принося Ему жертву, столь благосклонно был принят Им, что возбудил во брате зависть. Господь в Евангелии, называя его праведным³⁴¹, кратко указывает на совершенство его, потому что в праведности заключается всякий вид добродетели. Затем мы читаем, что блаженный Енох так угодил Богу, что Бог восхитил его из среды смертным и совершенного в мире перенес из мира³⁴². Ной называется праведным в своем поколении и совершенным³⁴³. Святость его тем более удивительна, что он один остался праведным тогда, когда уклонился от праведности весь мир. Он не искал ни у кого примера святости, но сам дал пример, и потому, когда весь мир подвергся страшной гибели, он один удостоился услышать: «войди в ковчег ты и дом твой, потому что Я нашел тебя праведным предо Мною в роде твоем»³⁴⁴; праведным же пред Богом является лишь тот, кто свят и телом, и сердцем. Мелхиседек называется священником Божиим; заслугу его ты легко можешь понять из того, что он обозначил имевшее быть много времени спустя таинство Господа и в священнодействии хлеба и вина выразил тайну тела и крови, а священством своим изобразил священство Христа, Которому сказано от Отца: «Ты – иерей вовек по чину Мелхиседекову»³⁴⁵. Благословив Авраама, главу патриархов, который по обрезанию стал отцом иудеев, а по вере – язычников, Мелхиседек яснейше показал образ Того, Кто чрез веру свою даровал благословение иудеям и язычникам.

Далее. Лот, следуя добродетели Ноя, между таковыми примерами грешников не оставил праведности. И как того не победил пример всего мира, так этот, вопреки всем порокам того общества, в котором он жил, сохранил святость. По выражению блаж. ап. Петра, он «был праведен зрением и слухом»³⁴⁶; поставленный среди злейших, он отвращается от зла и глазами и ушами, и посему как тот был избавлен от потопа, так он от огня. А что сказать об Аврааме, друге Божием, что об Исааке и Иакове? Сколь совершенно исполнили они волю Господню, можем судить уже по тому, что Бог пожелал именоваться Богом их: «Я есмь Бог Авраама и Бог Исаака и Бог Иакова; это имя Мое вечное и памятное в роды родов»³⁴⁷.

Иосиф, верный раб Господа, оказывается праведным с детства, когда он сначала был продан в рабство братьями, коими должен был быть почитаем, как он видел; а затем, переданный египетскому господину, он всегда хранил достоинство благородной души; примером своим он и освобожденных рабов научил не грешить и повиноваться уму, а не состоянию. Здесь я прошу тебя помедлить и обратить внимание на чистоту его души. Сделавшись предметом вожделения госпожи, юноша не склоняется на грех; упрашивается и бежит; в остальных делах ему приказывали, а здесь упрашивают и угрожают. Любящий не побеждается любовью женщины; ни возраст юности, ни авторитет любящей не поколебали чистую душу. Будучи презрена, госпожа простирает ближайшие сети для юноши; бесстыдно схватив его за руку наедине, без свидетелей, она склоняет его бесстыдными словами на преступление.

Так как он прежде отвергал всякие просьбы, то она схвати -ла его почти в объятия, а он не только видом, но и самым объятием не склонился на похоть, прежде чем изречены были евангельские слова: «кто посмотрит на женщину с вожделением, тот уже прелюбодействовал с нею в сердце своем»³⁴⁸. Ты удивляешься доблести целомудрия, а теперь посмотри на благость. Прежде чем пророк сказал: «пусть никто не носит в сердце своем злобу на ближнего своего», он за ненависть воздает любовь, и когда увидел своих братьев – врагов и пожелал открыться им, то засвидетельствовал чувство любви благочестивою скорбью: он целует всех и, обливая слезами шеи испугавшихся, слезами любви смыл ненависть братьев, коих всегда, как при жизни отца, так и после его смерти, любил чистою любовью. Он не вспомнил той ямы, в которую был брошен, и не подумал об отмщении за отвергнутое братство, но, воздавая за зло добром, исполнил апостольское правило еще под законом природы.

V. Что скажу об Иове, этом славнейшем атлете Божием, который, потеряв имущество и детей, ратовал наконец против диавола одним своим телом? Все было уничтожено, чем он обладал; все внешние блага внезапно губятся, чтобы просияли внутренние. Он освобождается от всего, как от одежд, чтобы, обнаженный, восторжествовал крепче и сильнее и чрез терпение мучений победил врага, которого еще ранее победил перенесением потерь. О нем Сам Бог засвидетельствовал: «разве ты не видел раба Моего, Иова? На земле нет подобного ему, ибо он – человек без порока, истинный почитатель Бога, воздерживающийся от всякого зла»³⁴⁹. И справедливо, ибо, как сам он говорит, он «всегда боялся Бога и не мог выносить тяжести присутствия Его»³⁵⁰ и никогда не дерзал презреть Того, во всегдашнее присутствие Которого верил, и говорил: «я спокоен, ибо не укорило меня сердце мое во всей жизни моей»³⁵¹. Прежде, чем Господь научил любить врагов, он говорит: «порадовался ли я бедствием врага моего? Сказал ли я в сердце своем: хорошо с ним поступлено?»³⁵² Еще не изрекло

Евангелие: «всякому, просящему у тебя, дай»³⁵³, а он уже говорит: «допустил ли я, чтобы бедняк вышел из моей двери без пищи?»³⁵⁴. Он еще не читал слов Апостола: «господа, оказывайте своим рабам справедливость и беспристрастие»³⁵⁵, а уже говорит: «Повредил ли я рабу, оскорбил ли служанку: Ты все знаешь, Господи»³⁵⁶. Прежде чем Апостол предписал богатым не превозноситься и не надеяться на богатства свои, он говорит: «Я не надеялся ни на богатство, ни на драгоценные камни»³⁵⁷. И это он доказал не словами только, но и самым делом, ибо не стал скорбеть, когда все потерял, но сказал: «Господь дал, Господь отнял; как Господу угодно, так стало: да будет имя Господа благословенно вовеки. Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь»³⁵⁸. С каким чувством мы обладаем чем-либо, это мы понимаем тогда, когда теряем это; желание благосостояния обнаруживается скорбью по лишении последнего; кто в лишении не имеет этой скорби, тот, конечно, и при обладании благосостоянием не имеет пристрастия к последнему. О муж, евангельский прежде евангельских правил и апостольский прежде апостольских наставлений, ученик апостолов! Обнаруживая тайные богатства природы, ты показываешь, чем мы обладаем сами в себе, и учишь, каково то сокровище души, которым обладаем без пользования им и думаем, что мы не имеем того, чего в действительности лишь не желаем обнаружить.

VI. Сказав столь много о природе, мы показали и подтвердили благо ее примерами святых. Но чтобы ты не подумала, что факт существования грешников служит к умалению природы, я воспользуюсь свидетельствами самого Писания, которое всюду обвиняет грешников в добровольных преступлениях и не извиняет необходимостью природы. В Книге Бытия читаем: «братья Симеон и Аевий совершили нечестие по своей воле»³⁵⁹. Господь сказал к Иерусалиму: «так как они сами оставили путь Мой, который Я дал пред лицом их, и не послушались голоса Моего, но отступили по воле злого своего сердца»³⁶⁰. И снова тот же пророк: «вы согрешили пред Богом и не послушались голоса Его и не пожелали ходить в заповедях Его и в законах Его и в свидетельствах Его». Чрез Исаию Господь сказал: «если пожелаете и послушаете Меня, вкусите благ земли, а если не пожелаете и не послушаете Меня, меч вас пожрет»³⁶¹. И снова: «Я звал вас, и вы не послушали, говорил, и пренебрегли, и сделали зло пред лицом Моим, и избрали то, чего Я не желал»³⁶². Сам Господь в Евангелии говорит: «Иерусалим, Иерусалим, избившии пророков и камнями побивший посланных к тебе, сколько раз я хотел собрать сынов твоих, как курица собирает птенцов своих под крылья свои, и вы не пожелали»³⁶³. Где мы видим хотение и нехотение, избрание и отвержение, там обнаруживается не сила природы, но свобода воли. Тома обоих заветов полны свидетельствами такого рода, коими как все благо, так и зло всегда приписывается воле. Мы опускаем их для краткости, так как ты, при твоем усердии к чтению, обильнее можешь почерпнуть их из самого источника.

VII. Защищая благо природы, мы не говорим, что она неспособна к злу, но что она способна и к добру и к злу; мы хотим только защитить ее от несправедливости, чтобы не казалось, что мы побуждаемся на зло испорченностью природы, тогда как в действительности ни блага, ни зла мы не совершаем без воли и всегда можем делать одно из двух, так как способны к тому и к другому. Почему одни имеют судить, а другие быть судимы, если не потому, что в одной и той же природе различная воля, вследствие чего и поступаем различно, хотя можем поступать и одинаково? Для пояснения приведем пример. Адам изгнан из рая, Енох восхищен от мира. В том и другом случае Господь показывает свободу решения: как мог угодить тот, который согрешил, так мог отпасть и тот, который угодил. Если бы оба не были способны к тому и другому, то праведный Бог, конечно, не мог бы наказать одного и избрать другого. Это же можно видеть и из примера Каина и Авеля, равно как Иакова и Исава, и нужно согласиться, что одна только воля была причиной различных заслуг в одной и той же природе обоих. Праведный Ной обличает погубленный за свои грехи потопом мир, а святость Лота произносит суд над преступлениями содомитов. И не ложным аргументом в доказательство блага природы служит тот факт, что те первые люди в течение стольких лет жили без всякого увещания со стороны закона, не потому, конечно, жили без закона, что Бог не имел о них попечения, а потому, что знал Бог, что Он сделал природу их достаточною вместо закона для осуществления праведности. И потом природа долго оставалась без закона, пока имело силу пользование свежею природою и пока долговременная привычка к греху не покрыла человеческий разум как бы некоторым мраком. Уже к природе, обремененной чрезмерными пороками и покрытой некоторою ржавчиной неведения, Господь дал поправку в законе³⁶⁴, чтобы она выполировалась и могла вернуться к своему блеску через учащенные увещания закона. Трудность хорошей жизни произошла в нас не от иного чего, как именно от продолжительной привычки к порокам; начинаясь с малого, порочная привычка постепенно, в течение многих лет, развращает нас и, наконец, настолько сковывает и подчиняет нас себе, что кажется имеющею силу природы. Все то время, в которое мы были воспитываемы небрежно, то есть в пороках, в которое мы стали даже злыми, так что невинность стала считаться глупостью, все это время теперь противится нам, идет против нас, и старая привычка борется против новой воли. А мы, пребывая столь долго в зле и не приобретая никакой привычки к добру, удивляемся, почему нам, невежественным вследствие праздности, святость представляется чуждою.

Все это о благе природы сказано тебе для того, чтобы изобразить пред тобою самый прямой путь к совершенной праведности, который ты легче можешь проходить, когда убедишься, что нет в нем ничего жестокого и невыносимого. Ибо если даже прежде закона и гораздо прежде пришествия Господа нашего Спасителя жили некоторые праведно и свято, то тем более после просвещения пришествием Его можем жить так мы, кои воспитаны благодатью Христа и возрождены в лучшего человека, мы, кои освящены и очищены кровью Его и примером Его. наставлены к совершенной святости, мы тем более должны быть лучшими по сравнению с теми, которые жили до закона, и даже с теми, кои жили под законом, по Апостолу: «грех в вас уже не будет господствовать, потому что вы не под законом, а под благодатью»³⁶⁵.

VIII. Будем теперь наставлять деву совершенную, которая святостью жизни свидетельствует о благе и природы, и благодати, будучи воспламеняема и тою и другою. Первое попечение, первое занятие девы – познавать волю Божию и тщательно различать, что угодно ей и что неугодно, чтобы, по Апостолу, оказывать Богу разумное послушание³⁶⁶ и установить все течение своей жизни согласно с волею Его. Невозможно угодить кому-либо, не зная, что ему угодно; исполнением обета можно даже оскорбить, не узнав сначала, каким образом следует повиноваться. Важнее исполнять волю Божию, чем знать, но необходимо прежде узнать, чтобы потом исполнять: это преимуществует заслугою, а то – порядком. Посему пророк говорит: «и ты, Израиль, не желай оставаться в неведении», и блаженный апостол Павел: «кто не познал, тот не будет познан»³⁶⁷. И он же: «посему не желайте быть неразумными, но [желайте быть] понимающими, какова воля Божия»³⁶⁸. Начало повиновения заключается в желании познать то, что требуется; изучить то, что нужно делать, есть часть послушания. Посему вникай в Божественное Писание, из коего из одного ты можешь понять полную волю Божию, понять, что запрещается, что предписывается, что допускается, что служит предметом увещаний: запрещается зло, предписывается благо, допускается среднее, рекомендуется совершенное. В двух первых заключается всякий грех, ибо и в том и в другом содержится приказание Божие; не только приказание, но и запрещение принадлежит приказывающему. Всем предписывается праведность, о которой Спаситель кратко, но весьма сильно говорит в Евангелии: «поступайте с людьми, как желаете, чтобы и с вами поступали», то есть чтобы мы не причиняли другим никакого зла и делали всякое добро, потому что этого же мы хотим заслужить и от других. Эта мысль простирается безусловно на всех и потому никому не позволено преступать ее: делать запрещенное или же не делать приказанного есть явное пренебрежение к Богу. Что касается двух остальных, позволенного и советуемого, то это предоставлено нашему усмотрению, чтобы мы или с меньшею славою воспользовались позволенным, или для большей награды отвергли даже позволенное. Так, брак и употребление мяса и вина допускается, но советуется воздержание от всего этого. Дозволенность брака делает честь девству, а дозволенность пищи делает более славною добродетель воздержности. Ты, дева, отвергла супружество, прежде чем презрела позволенное. Из любви к большей награде ты обещала Богу девство не приказанное, но хвалимое и, по совету Апостола, сделала закон свой более обширным. Выступив на поле битвы, ты думала не столько о трудности состязания, сколько о победе храбрых. Думаю, что ты читала евангельское возглашение о вечной чистоте и речь Господа воспламенила в тебе любовь к охранению девства: «могий вместити, да вместит». Итак, столь великое дело я не приказываю, не налагаю, но предлагаю и никого не принуждаю к этому, но призываю. Хотя речь там идет, по-видимому, только о мужах, но пальма девства обещается и женщинам. И Апостол говорит, что о девах повеления Господня не имеет, но дает совет³⁶⁹.

IX. Последовав совету совершенства, достигнув блаженства особенного обетования, храни общую заповедь. Я сказал и теперь повторяю, что в деле праведности все мы обязаны к одному: дева, вдова и замужняя, высшая, средняя и низшая степени все равно получают приказание исполнять заповеди. Не освобождается от закона тот, кто обещается делать сверх закона; напротив, кто отверг позволенное, тот тем более должен избегать непозволенного. Кто слушает совета, может ли не слушать приказания? То – дело совершенства, а это – необходимости. О девстве говорится: «могий вместити, да вместит», а о праведности не говорится: кто может делать, пусть делает, но: «всякое дерево, которое не творит плода, посекается и бросается в огонь»³⁷⁰. Смотри же, насколько приказание отличается от совета: этот обнимает некоторых, то – всех, там обещается награда, здесь наказание, там человек увещается делать, здесь грешит, если не делает. Ты по своему обету должна принести Богу и девство и праведность. Господину угоден тот раб, который, совершая что-либо сверхдолжное, не оставляет и приказаний, который делает не одно вместо другого, но то и другое, не заменяет, но увеличивает послушание. Пусть не соблазняют тебя примеры тех, которые, восхваляя себя за одну чистоту, чтобы поступать по своим пожеланиям, отвергают волю Божию. Благо чистоты они хотят принести не с праведностью, но вместо праведности, награду за девство рассматривают как удовлетворение за грехи и ищут вместо награды лишь безнаказанности. С бесстыднейшею глупостью они думают, что будут увенчаны в Царстве Небесном и предпочтены другим, которые преступлением заповедей заперли для себя вход на небо. Пусть они вспомнят о безумных девах, коим было сказано: «не знаю вас», и о тех, о коих Сам Господь сказал: «многие скажут мне в тот день: Господи, Господи, не чрез Твое ли имя мы изгоняли бесов и совершили много чудес? И тогда Я скажу им: истинно говорю вам: не знаю вас; отойдите от Меня все, делающие беззаконие»³⁷¹. Тебе нужно вступить на иной путь. Презрев любовь к миру, помышляя всегда о Божием, ты хочешь сохранить себя апостольскою девою. Святая и телом и духом, ты будешь ждать пришествия Господня, наполняя непрестанно лампаду своей души елеем святых дел, и, присоединившись к мудрым девам, приготовишься к встрече Жениха. Нужно избегать того пути, который многих привел к смерти, и держаться тропинки того тесного пути в жизнь вечную, которым идут немногие. Величайшие препятствия и все, что замедляет течение духовной жизни или отвлекает от него, ты уже отвергла, победила первым обращением. Ты отвергла приятность супружества, заботу о потомстве, прелесть роскоши, блеск мира, стремление к богатству и можешь сказать с Павлом: «мир мне распят и я миру»³⁷². Если таково начало, то каково должно быть окончание? Поддерживай и в прочем ту же доблесть, тот же дух и отвергай теперь пороки тою же самою силою мысли, которою ты избегла случаев к порокам. Пусть девство украшается святостью нравов, и окончание жизни пусть последует на ступени совершенства. Конечно, если бы мирская жизнь тебе нравилась, то ты позаботилась бы, чтобы никто не превзошел тебя богатством, телесными украшениями, обилием всего и честью. Теперь же, когда ты пожелала иной жизни, заботься о том, чтобы никто не превзошел тебя в благочестивой жизни, в святости нравов, в добродетелях. Там твое превосходство не было твоим, потому что все то было внешнее и чуждое, а здесь все в твоей власти и все твое, потому что не извне приходит, но в самом сердце рождается. Т) не всякий ищущий находит и не всякий нашедший удерживает: случай может и дать и отнять все то; а это находит всякий ищущий, и кто найдет, никогда не боится, что его похитят у него. Те блага – истинны, коих никогда не находим и не теряем без собственной воли.

X. Итак, здесь ты имеешь нечто такое, чем справедливо и весьма значительно превосходишь других, ибо плотская знатность и богатство считаются твоими, но они не твои, а духовных богатств никто не может дать тебе, кроме тебя. Почему и хвалима, и предпочитаема другим справедливо ты можешь быть в том, что может быть только от тебя и в тебе. Не это ли есть одна только жизнь, которая не имеет сомнения в успехе и в которой каждый должен пребывать только в том, что начал, и в то время как во всех других мирских занятиях люди не довольствуются успехом, здесь достаточно только начать? На земное мы весьма пылки, а на небесное очень холодны; в извращенных вещах мы проявляем величайшую быстроту, а в более важном слабы. Стыдно подумать, сколько горячности в мире, и с каким усердием люди ежедневно трудятся. Занятие литературой никаким возрастом не сдерживается, напротив, как говорит один светский автор, с возрастом еще более воспламеняется; страсть к богатству и честолюбие ненасытимы; без конца стремятся к вещам, имеющим очень близкий конец. А о божественной мудрости, о духовном богатстве, о бессмертной славе не радим и, не коснувшись или мало вкусивши небесного блага, думаем, что исполнены им. Не так приглашает нас к своей трапезе божественная мудрость: «кто вкусит меня, будет еще алкать, и кто пьет меня, будет еще жаждать». Такою пищею никто никогда не насыщался и не чувствовал утомления; чем более кто употребляет ее, тем более располагается к принятию ее. Господь говорит: «блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся». Он хочет, чтобы мы всегда алкали и жаждали правды, чтобы насытиться в будущем воздаянии правды.

XI. Праведности нам нужно желать так, как в голоде и жажде желаем пищи и питья. Это нужно сказать вообще всем тем, кои желают награды бессмертной жизни. А тебе, которая из желания большей награды дала обет делать большее, чем сколько необходимо другим, тебе следует подумать, насколько ты должна отличаться духом. Апостол, определяя деву Христову, высоко ставит ее перед замужней и отличает от супруги: «незамужняя и дева, – говорит он, – думает о Божием, как угодить Богу, чтобы быть святой и по телу и по духу, а замужняя думает о мирском, как угодить своему мужу»³⁷³. Святая телом и духом не грешит ни членами, ни умом, а грешить против праведности можно не только в чистоте, но и в других отношениях. Дева по телу пусть будет девою и по духу, пусть не грешит ни руками, ни глазами, ни ушами, ни языком. И если она полна ненависти или зависти, или жестокости, или гнева, то каким образом она обладает святостью по духу? И если не извинительна в своих грехах замужняя, которая из любви к мужу и детям менее обращает внимания на волю Божию, то что скажет дева, которая вступила в некоторое училище чистоты, будучи свободна от всех этих мирских попечений?

XII. Итак, если ты хочешь, чтобы жизнь твоя была достойна твоего обета и чтобы ты всецело соединилась с Богом, если хочешь легкое иго Христово сделать еще более легким и приятным, то теперь обсуди, теперь изучи попечение о святой жизни, чтобы новый пламень всегда возжигал горячую ревность недавнего обращения и чтобы в нежном возрасте легко могла укрепиться привычка к святой жизни. В чем ты установишь себя сначала, то и останется; остальная жизнь потечет по тому порядку, какой первоначально установлен. В самом начале следует думать о конце: каковою ты желаешь достигнуть того последнего дня, таковою старайся быть теперь. Привычка питает и добродетели и пороки и особенную силу имеет в тех, с коими возрастает с ранней юности. Самые юные годы – самые удобные для воспитания нравов, ибо имеют в себе нечто мягкое, что легко может сформироваться по решению воли; во всех почти вещах скорее всего приобретает привычку нежное. То же и в духовной жизни. Пока возраст подвижен и дух легко может быть увлекаем, должна быть приобретена привычка к добру и укрепляема посредством ярма; ум нужно занять высшими вещами и всего более должно быть внушаемо упражнение в святой жизни. Тогда дух воспламеняется к совершенству и благодеянием долгой привычки пользуется для развития благочестивой жизни.

XIII. Взгляни, умоляю, как желают видеть тебя святою твоя мать и бабка, кои думают, что с тобою родился как бы некоторый новый и славный свет в своем роде; они обратили на тебя всю свою заботливость и с удивительным усердием и ревностью поддерживают течение твоего обета. Воспитывая тебя с детства в святых нравах, они желают теперь быть превзойденными тобою и считают твою победу своею славою. Их особенная вера в Бога просияла особенно в твоем исповедании, когда тебя, уже готовую к браку, научили желать иного, убедив тебя к тому, что ты избрала, укрепили твою робкую по возрасту мысль авторитетом своей воли и обет твой сделали общим. Видев многих на высочайшей ступени достоинства, они ни о ком так не радовались, как о тебе, ибо ни в ком они не видели ничего, столь великого и славного. Одна ты явилась во своем роде тем, чего он не имел в своем длинном прошлом. Хотя из мужчин вашего рода и были славные консулы и часто имена вашей славной фамилии стояли на высших ступенях власти, однако никто не был более славен в той чести, которая записана не на доске, а в книге бессмертной памяти. В то время, как тех встречали рукоплескания всего мира и радостная толпа единодушным криком означала славные заслуги консулов, гораздо большей славы и чести удостоилась ты, которая вызвала радость на небе и ликование ангелов. Чрез тебя не блудницы обогащаются, но питаются девы Христовы, не охотники и кучера делаются богатыми, но поддерживаются нищие Христовы. Для развлечения тех различные провинции, в коих дом ваш имел власть, присылали странных зверей и неизвестных животных, кои орошали почву арены своею или человеческою кровью, а к тебе присылаются избранные девы, коих ты приносишь Богу в драгоценный дар и призываешь их своим примером к вечной чистоте, имеющих служить не тебе, но Богу с тобою. Эта слава о твоей вере быстрою молвою распространена повсюду, и весь мир так был восхищен твоим обращением, что, по-видимому, все стали желать того, во что раньше едва верили. Имей в виду, что на тебя теперь обращены очи и уши всех и весь мир наблюдает твою жизнь. Остерегайся же, чтобы чрез тебя не потерпели вреда души столь многих и не нашли в тебе менее, чем сколько искали. Но зачем я говорю о людях и внимание их к тебе привожу для увещания тебя? Сам Бог, правитель всего и Господь, со всем воинством ангельским смотрит на твое состязание, и приготовляет тебе за борьбу с диаволом венец вечности, и небесную награду делает побуждением к победе. При таком зрелище, подумай, какую душу, какую доблесть ты должна представить, измеряя величие состязания достоинством зрителей.

XIV. Итак, пусть это будет для тебя особым попечением и первым оружием для победы над врагом, чтобы тебе не только отклонить запрещенное, но и исполнить приказанное. Тебе не достаточно быть свободной от зла, если ты свободна от добра; закон Божий требует не только воздержания от зла, но и делания добра. Не тот только раб пренебрегает своим господином, который делает запрещенное, но и тот, который не делает приказанного. Посему всякую ветвь, не приносящую плода в Сыне, Отец посекает, и кто спрячет в платке полученный талант, будет осужден господином, как раб бесполезный и негодный: преступно не только не уменьшить, но и не увеличить. Не думай посему, что можно пренебречь некоторыми заповедями, как более легкими: как величайшие, так и самые малые приказаны Богом; пренебрежение всякою заповедью есть оскорбление Давшему заповедь. Посему блаж. Павел взывает и учит: «все делайте без ропота и медлительности, чтобы быть безупречными и чистыми, как сыны Божии, непорочными в среде народа лукавого и развращенного, в коем вы сияете, как светила в этом мире»³⁷⁴.

XV. Остановимся здесь немного и рассмотрим те драгоценнейшие цветы, коими должна быть украшена невеста Христова. «Все делайте» – не должны мы избирать что-либо из заповедей Господних по своему усмотрению, но должны вообще все исполнять и не должны пренебрегать некоторыми заповедями как маловажными, но во всех должны усматривать величие приказывающего: «Без роптания и медлительности», – мы видим, что господа дурные и не знатные явно презираются рабами, кои противятся им в малейших приказаниях. Знатные лица этого уже не допускают; чем могущественнее господа, тем более быстрое повиновение оказывают им рабы и охотно слушаются самых трудных приказаний. А к исполнению приказаний царя все настолько готовы, что даже домогаются получить приказание; самую возможность услужить царю люди считают благодеянием. А нам Сам Бог послал священные письмена и всю полноту своих заповедей, и мы не считаем за благодеяние приказание столь высокой и славной власти, тем более что здесь имеется в виду не выгода приказывающего, но польза повинующегося. По обычаю рабов гордых и негодных, мы отказываемся в лицо Господу и говорим: жестоко, тяжело, мы не можем, мы люди, мы обременены слабою плотью. О, слепое безумие! О, нечестивое безрассудство! Мы обвиняем Бога ведения в двойном неведении, именно, что Он не знает, что делает и что приказывает, как будто Он, забыв о слабости человеческой, которую Сам же создал, наложил на человека такие заповеди, которые тот не в силах понести, и таким образом, о нечестие, мы приписываем праведному неправду, блаженному жестокость, утверждая, что Он, во-первых, приказывает невозможное, а во-вторых, наказывает человека за то, что неизбежно, так что, по-видимому, ищет не столько нашего спасения, сколько наказания. Посему Апостол, зная, что Богом праведности и величия не может быть приказано что-либо невозможное, отнимает у нас повод к ропоту, который обыкновенно является у нас тогда, когда приказывается что-либо нечестивое или когда не заслуживает уважения приказывающее лицо. Зачем напрасно прибегать к уловкам и слабость природы противопоставлять приказывающему? Никто не знает наших сил столь хорошо, как Тот, кто дал их нам, и никто лучше не понимает, сколько мы можем, как Тот, Кто даровал нам самую силу мочь. Праведный не мог приказать что-либо невозможное и не мог бы осуждать человека за то, избежать чего этот не в силах.

XVI. Далее, «чтобы вы были безупречны и чисты». Одного этого слова достаточно для всякого совершенства. Бог приказывает искать его даже в избираемом в епископа, ибо как благоразумна, как свята жизнь, которая не подвергается никакому упреку! А кто может быть святее того, кто, держась добродетели истинной простоты, никогда не обещает сердцем одного, а устами и лицом другого! «Как сыны Божии непорочны». Нет увещания сильнее того, какое заключается в наименовании нас сынами Божиими, ибо кто не побоится и не постыдится сделать что-либо недостойное пред таким Отцом, так чтобы, называясь сыном Божиим, оказаться рабом порока? И посему прибавляет: «чтобы были непорочны»; в сынах Бога, источника праведности, нельзя открыть пятно греха. «В среде народа лукавого и развращенного» – то есть хотя вас окружают множество грешников и бесчисленные примеры пороков, однако вы должны так «памятовать о небесном рождении, чтобы, живя между злыми, побеждать всякое зло». «Между коими вы сияете, как светила в этом мире» – как в Евангелии: «тогда праведники просияют, как солнце, в царстве Отца их»³⁷⁵. Жизни соответствует награда. Те, кои в будущей жизни желают быть одаренными блеском солнца, пусть уже здесь сияют подобною светлостью праведности и делами святости пусть просвещают слепоту неверных. Здесь выражена та же мысль, что и в Послании к Коринфянам: «одна светлость у солнца и другая у луны и иная у звезд; звезда отличается от звезды по светлости, так и воскресение мертвых»³⁷⁶; различны места в Царстве Небесном сообразно с разными заслугами. Различие дел производит различие наград: сколько здесь человек возблистает святостью, столько там честью. Итак, обрати теперь всю силу мысли на совершенство и приготовляй к небесной награде небесную жизнь. Святость девы, наподобие светлейшей звезды, да превзойдет всех блеском и да покажет величие будущей награды из необычайности жизни. Для тебя легче путь добра, потому что тебя не задерживает привычка к злу. Мы не боимся, что пороки отвратят тебя от добродетелей и злые семена диавола заглушат плод Христов. Ибо если даже те, кои долговременною привычкою к греху повредили некоторым образом благо природы, могут восстать чрез раскаяние и, изменив образ жизни, могут заглу-шать привычку привычкою и стать из худших лучшими, то не тем ли более можешь стать выше того, чем не была побеждена (выше пороков), ты, для которой следует стараться не изгонять, а только отражать пороки, коих легче не принимать, чем, однажды приняв, искоренять?

XVII. И сладость пороков не такова, чтобы предпочитать их добродетелям, так как не все они могут обольщать наслаждением; в весьма многих совершенно нет никакого удовольствия. Из всех пороков особенно два соблазняют людей наслаждением, именно чревоугодие и похоть. Оставить их тем труднее, чем приятнее наслаждаться ими. И однако мы видим, что эти, столь тяжкие, столь опасные своею сладостию пороки были побеждены многими, пребывшими в девстве и воздержности всю свою жизнь. Умолчу о тех, кои после долговременного рабства роскоши и похоти обратились к чистоте и умеренности и заменили оба порока противоположными добродетелями. На иных основаниях коренятся другие пороки, кои не только не имеют никакой сладости, а, напротив, имеют много горечи, коих избежать поэтому гораздо легче, чем тех, и кои все же лишь весьма немногими бывают побеждаемы. Какое удовольствие доставляет зависть завистливому, которого сама же зависть и наказывает во внутреннем святилище совести, делая чужое счастие орудием его мучения? Какую награду получает другой от ненависти, если не ужасный мрак души и ужас смятенного ума? С печальным лицом и духом он сам мучит себя тем, чем хочет вредить другому. Что дает гнев раздражительному, от уроков совести настолько теряющему ум, что кажется в гневе безумствующим? Перебери поодиночке и найдешь столько же терзаний духа, сколько пороков; они тем легче могут быть побеждены, что не соблазняют нас никаким удовольствием. Насколько труднее этого, насколько тяжелее, не говорю о стремлении к чистоте, воздерживаться от вина и мяса, даже от масла, и принимать худую пищу после двухдневных и трехдневных промежутков, когда члены расслаблены постом и бдениями, пренебрегать облегчением от бани, отказываться от необходимых для тела вещей и наносить природе некоторое насилие? Приобрети такое величие духа и смотри, чего можешь достигнуть. Но мы, о стыд, хотя иногда и оказываем насилие природе, из любви к греху всецело ослабеваем в ином. Презрев телесные удовольствия из любви к добродетели, мы снова приобретаем мучения от любви к порокам и настолько уступаем злу, что не считаем и возможным отказаться от него. Что это за явление? Какой новый смысл жизни? Вещей трудных я спокойно достигаю и думаю, что не могут быть достигнуты более легкие. Побеждаю величайшее и должен быть побеждаем мальгм. Охотно избегаю услаждающего и не хочу избегать мучащего. Но это свойственно тем только, кои, презрев волю Божию, стремятся только к тому, что легче дает славу и известность, а о благе нравов не радят. А ты, поправши мир и похоти его, чтобы сделать чрез это ступень восхождения к небу, не должна искать славы мира. Старайся угодить Тому только, Которому весьма неугодно угодное людям и Который имеет судить самые суждения людей. Воздержность твоя и пост более приятны Богу, когда приносятся с нравами святыми; будучи в других средством для прикрытия пороков, у тебя они пусть будут украшениями добродетелей.

XVIII. Взгляни на то достоинство, коим тьг прославлена у Бога, коим возрождена чрез крещение в дочь Божию и снова чрез посвящение себя девству стала невестой Христа. В том и другом отношении твоя честь побуждает тебя к заботливости о своем ответе. Не должно быть места небрежности там, где должно быть охраняемо столь славное.

Драгоценнейшая одежда с большим тщанием охраняется от пятна, жемчужиною владеют с большею заботливостью, и вообще о важном попечение бывает большее. Посему и ты, если желаешь всегда хорошо хранить себя, должна всегда иметь в мысли свою честь и награду. Чем менее человек ценит себя, тем небрежнее и обращается с собою. Не по иной причине в Священном Писании нам часто усвояется название сынов Божиих: «Я буду вам в отца и вы будете Мне в сынов», говорит Господь всемогущий³⁷⁷. И блаж. Иоанн говорит: «возлюбленные, теперь мы – сыны Божии, и еще не открылось, чем мы будем. Знаем, что, когда откроется, подобны Ему будем, поелику увидим Его, как Он есть: кто имеет эту надежду на Него, освящается, как и Он свят»³⁷⁸. Сам Господь, призывая нас к совершенной благорасположенности, говорит: «любите врагов ваших, благословляйте ненавидящих вас и молитесь за преследующих и злословящих вас, чтобы вы были сынами Отца вашего, Который на небе». Ничто в людях не приятно Богу так, как благочестие ума и доброта, которая в христианине должна изливаться даже на злых и подражать благоволению Бога, который заставляет солнце свое сиять над добрыми и злыми и посылает дождь праведным и неправедным. Итак, прежде всего да не будет, чтобы ты хотя словом повредила кому-нибудь; старайся быть полезною всем, кому можешь, и, не воздавая злом за зло, отвечай на зло добром. Укор пусть никогда не исходит из уст девы; мало того, и укоряющему никогда не доверяй. Это злейший порок – выставлять другого человека презренным. Избегай укора и ушами не менее, чем языком. И слушающий порицание виновен, потому-то если бы он отвратил уши, лицо и глаза, то молча обличил бы злословящего и внушил ему не говорить охотно того, что, знает, не будет охотно выслушано. Тщательно храни уста свои, потому что языком мы всего легче можем грешить. Посему блаж. Иаков называет совершенным того, кто не согрешает в слове³⁷⁹, и Писание свидетельствует: «смерть и жизнь во власти языка»³⁸⁰. А лгать, злословить и клясться пусть язык твой не умеет, потому что лгущие уста убивают душу³⁸¹, а злословящие Царствия Божия не наследят; клясться же Сам Господь запретил: «а Я говорю вам: не клянитесь совершенно», и снова: «пусть будет речь ваша: да, да. и нет, нет, а что сверх, от зла»³⁸². Кратко поражая пороки уст, Апостол говорит: «всякая речь злая из уст ваших да не исходит, но да исходит только благая, для создания веры, чтобы дать благодать слушающим»³⁸³. Речь девы да будет благоразумная, скромная и редкая, драгоценная не столько красноречием, сколько стыдливостью. При твоем молчании пусть все удивляются твоей скромности, а при твоей речи – благоразумию. Тихую и скромную речь твою пусть всегда украшает приятность с важностью и мудрость со стыдливостью. С осторожностью нужно говорить тому, кто должен избегать не только злого, но и праздного слова.

Евтихий и Диоскор.

Архимандрит Евтихий (ок. 378– – после 434), игумен одного из монастырей в Константинополе, был известен как аскет, активный борец с несторианством, участник III Вселенского собора в Эфесе. Он был крестником и духовником чиновника Хрисафия, заведовавшего казной империи, и, в частности, потому имел большое влияние в церковно-политических делах. Кроме того, Евтихий был предводителем значительной группы монахов.

Евтихий считал себя продолжателем дела св. Кирилла Александрийского и делал акцент на его формуле, относящейся к Христу после воплощения: «единая природа Бога-Слова воплощенная» (Евтихий и св. Кирилл считали, что автор этой формулы – св. Афанасий Александрийский, однако в действительности здесь имела место подделка учеников еретика IV в. Аполлинария Лаодикийского). Исходя из этой формулы Евтихий стал утверждать, что нельзя говорить о двух природах во Хр исте после Воплощения, поскольку это, по его мнению, представляет собой несторианскую позицию. Согласно Евтихию, до Воплощения во Христе были две природы, а после Воплощения – одна. Соответственно, Евтихий учил о том, что Христос – не той же природы, что и мы, т. е. не является единосущным нам (по Своему человечеству) . Этот момент стал важнейшим пунктом в плане осуждения Евти-хия всеми церковными партиями.

Учение о том, что во Христе – одна природа (
μία φύσις) после Воплощения (или соединения), стало очень популярным в Византии, а его сторонники стали называться «монофизитами» (букв. : «одно-природники»).

Евтихий осуждал и т. н. Формулу единения, подписанную св. Кириллом и восточными епископами в 433 г., в которой, с одной стороны, был учтен акцент, принципиальный для Антиохийской богословской школы, на двух природах во Христе после Воплощения, а с другой – учитывался момент онтологического единства ипостаси Христа, на котором настаивал, против несториан, св. Кирилл. Таким образом, Евтихий настаивал на понимании св. Кирилла как монофи-зита, осуждая учение о двух природах во Христе после соединения, с которым был согласен св. Кирилл. Вместе с тем, отрицая, что Христос единосущен нам, Евтихий противоречил важнейшему положению св. Кирилла, согласно которому «единая природа Бога-Слова воплощенная» включает в себя как индивидуальное человечество Христа, так и всю Церковь.

Учение Евтихия вызвало недовольство важнейших представителей Антиохийской школы – Домна Антиохийского и Феодорита Кирского. Феодорит написал свой диалог «Эранист» («Оборванец»), в котором не упоминает Евтихия по имени, но критикует учение об изменяемости Бога и слиянии двух природ во Христе. Против учения Евтихия выступил Евсевий, епископ Дорилейский. Его позицию поддержал архиепископ Константинопольский Флавиан. Будучи допрошен на соборе, Евтихий признал единосущие Христа и Богородицы, но единосущие Христа с христианами с ясностью не признал. В результате учение Евтихия было признано еретическим на собравшемся в 448 г. в Константинополе Поместном соборе; Евтихий был лишен сана, и было запрещено иметь с ним церковное общение. Сам же Евтихий был не согласен с постановлениями собора и хотел вынести свое дело на обсуждение Вселенского собора. По итогам Константинопольского собора Флавиан отправил послание папе Римскому Льву. Папа Лев отреагировал на послание Флавиана и к собиравшемуся Вселенскому собору разослал несколько посланий: императору Феодосию II, его сестре Пульхерии, архиепископу Флавиану. Послание папы Льва Флавиану Константинопольскому является важнейтлим вероучительным документом, в котором в полемике с Евтихием вырабатывалась православная христологическая позиция и который значительно повлиял на дальнейшее развитие догматической позиции православных.

Главным церковным союзником Евтихия был патриарх Александрийский Диоскор, племянник св. Кирилла Александрийского. Евтихий с Диоскором нашли поддержку у императора Феодосия, благодаря которому в 449 г. и состоялся второй «вселенский» собор в Эфесе (первым был собор 431 г., на котором осудили Нестория). Этот собор, задумывавшийся как Вселенский, в православной трактовке истории Церкви зовется «разбойничьим» (latrocinium) – даже не столько в силу его еретического характера, при том что он претендовал на вселенскость, сколько в силу особенной агрессивности монофизитствующих монахов, предводителем которых был Евтихий. Собор 449 г. под предводительством Диоскора одобрил формулу Евтихия «две природы до соединения и одна после», и Евтихий был восстановлен в сане. В свою очередь, Флавиан Константинопольский и Евсевий Дорилейский, несмотря на собственные протесты и протесты папских легатов, были низложены. Низложен заочно был и Феодорит Кирский. Флавиан был отправлен в ссылку; в дороге он скончался исповедником. Евсевий же отправился с апелляцией к папе Льву в Рим, где был оправдан.

Папа, возмутившись по поводу событий, происходивших на «разбойничьем» соборе, а также позицией Евтихия и Диоскора, приложил усилия к тому, что в 431 г. при помощи нового императора Маркиана и императрицы Пульхерии, сестры скончавшегося к тому времени императора Феодосия, был созван IV Вселенский собор. На этом соборе Диоскор и Евтихий были окончательно осуждены и низложены, а епископы, участвовавшие в «разбойничьем» соборе 449 г., по раскаянии были прощены. В итоге Халкидонский собор издал орос, в котором просматривается и влияние послания Льва к Маркиану; в этом оросе утверждаются две природы во Христе – неслитные, неизменные, нераздельные и неразлучные, и подразумевается, что «одна природа» Бога-Слова Воплощенная, о которой говорил св. Кирилл, есть единая ипостась Слова.

Низложенный патриарх Александрийский Диоскор был отправлен в ссылку в Гангры, где и умер в 454 г. Преемником его на Александрийской кафедре был монофизит Тимофей Элур, автор многочисленных богословских сочинений и, в частности, обширного труда, посвященного опровержению Халкидонского собора.

Среди позднейших монофизитов Евтихий также был осужден за отрицание единосущия Христа нам, однако они признавали и почитали за святого соратника Евтихия, Диоскора Александрийского. В качестве разрешения вопроса, почему Диоскор не заслуживает того же осуждения, что и Евтихий, у монофизитов возникла легенда, согласно которой Диоскор был обманут Евтихием, который неправильно изложил ему свое учение, на самом же деле Диоскор признавал единосущие нам Христа.

В современности монофизитство сохранилось в основном в Восточных Церквях, а именно: в том или ином изводе моно-(миа-)физитскими являются Коптская, Эфиопская, Сиро-яковитская, Малабарская и Армянская Церкви.

Евагрий Схоластик. Церковная история³⁸⁴.

1.9. В это время возник вопрос о нечестивом Евтихии и рассматривался частным, сошедшимся в Константинополе Собором³⁸⁵ по поводу доноса, сделанного правителем дорилейской епископии Евсевием, который, будучи еще ритором, первым стал обличать богохульство Нестория. Призываемый на суд Собора, Евтихий сперва не шел, потом прийдя, был уловлен вопросами, ибо говорил: «Исповедую, что Господь наш до единения состоял из двух естеств³⁸⁶, а по единении я признаю в нем одно естество». Он утверждал, что и тело Господнее было не единосущно нам. После сего Евтихий низложен. Однако он подал Феодосию жалобу, будто Флавиан исказил действительные документы Собора. Вследствие сего составился новый Собор – сперва в Константинополе, из соседственных епископов, на котором они, вместе с несколькими правительственными лицами, судили Флавиана. Когда же найдено было ими, что соборные документы правильны, то съехался второй Собор, уже в Эфесе³⁸⁷.

1.10. На том Соборе председательствовал Диоскор, Александрийский после Кирилла епископ³⁸⁸. Так устроил это, по ненависти к Флавиану, сильный тогда при императорском дворе вельможа Хрисафий. На Эфесский собор приехал со множеством своих иереев Иерусалимский епископ Ювеналий, бывший и прежде в Эфесе. С ними заседал и предстоятель антиохийский, после Иоанна, Домн. Там же находился и епископ Юлий, занимавший место епископа старейшего Рима, Льва. Туда же прибыл и Флавиан со своими епископами. Феодосий предписывал Елпидию слово в слово так: «епископам, которые прежде судили благоговейнейшего архимандрита Евтихия, присутствовать и молчать, места судей не занимать, но ожидать общего мнения всех святейших отцов, потому что теперь подлежит исследовать собственный их суд». На этом заседании Диоскор и его епископы, как видно из актов Собора, отменили низложение Евтихия, а, напротив, присудили низложить Флавиана и дорилейского предстоятеля Евсевия. На этом же заседании отлучен епископ Эдесский Ива и низложены епископ кирский Даниил, тирский Ириней, вив-лийский Акилин. Рассуждалось также и о епископе Константины Софронии. Сверх того низложены кирский епископ Феодорит и антиохийский Домн, дальнейшая судьба которого мне неизвестна. После сего, Второй Эфесский собор был закрыт.

2.1. Маркиан хотел, чтобы от всех приносилось бы Богу общее чествование, чтобы произведенное нечестием смешение языков снова благочестиво возвратилось к единству и чтило Бога через одно и то же славословие.

2.2. Тогда как он хотел этого, к нему приступили, с одной стороны, лица, получившие полномочия от епископа старейшего Рима, Льва, и говорили, что на втором Эфесском соборе Диоскор не принял грамоты Льва, содержавшей в себе учение православия, с другой – лица, обиженные самим Диоскором, и просили, чтобы дело их рассмотрено было соборно. Особенно же докучал бывший предстоятель Дорилеи Евсевий, говоря, что и сам он, и Флавиан низложены через коварство щитоносца Феодосия Хрисафия; ибо, когда Хрисафий требовал золота, Флавиан, желая пристыдить его, послал ему за свое рукоположение священные сосуды. Притом этот чиновник и по своему зломыслию близок был к Евтихию. Сверх сего, Евсевий доносил, что Флавиан безжалостно умерщвлен Диоскором, который толкал его и бил пятами. По этим-то причинам состоялся Собор Халкидонский.

Послание Флавиана, архиепископа Константинопольского, ко Льву, папе города старого Рима, о заблуждениях нечестивого Евтихия³⁸⁹.

Святейшему и блаженнейшему отцу и сосвященнику Флавиан [желает] о Господе всякого блага.

Нет ничего достопочтеннее для священников, как благочестие и правильное проповедание слова истины, что и сам ты знаешь, возлюбленнейший Богу. Ибо в этом состоит вся наша надежда на спасение и воздаяние обещанных благ. Поэтому мы должны делать все и подвизаться за истинную веру, за изложения [веры] и учение святых отцов, так чтобы всегда и при всех потрясениях оставалось все это целым и невредимым. Итак, необходимо было нам, когда мы увидели в настоящее время, как нарушается православная вера и возобновляются ереси Аполлинария и Валентина³⁹⁰ монахом Евтихием³⁹¹, не презирать этого, но для предостережения народа обнаружить это открыто. Ибо этот Евтихий, удерживая в себе скрытую болезнь развращенного учения, злоупотребляя нашею кротостию, недобросовестно и бесстыдно начал распространять между многими собственное нечестие, говоря, что прежде вочеловечения нашего Спасителя Иисуса Христа были два естества – божеское и человеческое, а после их соединения в Нем стало одно естество; он не знает ни того, что говорит, ни того, что утверждает (1Тим.  1: 7). Ибо единение двух, сошедшихся во Христе, естеств, состоит не в том, будто эти естества слились своими свойствами вместе, воедино, но в том, что свойства естеств преоывают совершенными во взаимном общении. Присовокупил он еще и другое нечестие, утверждая, что тело Господа, образовавшееся от Марии, не есть нашего существа и не человеческого состава; но хотя и называет его человеческим, однако же не признает его единосущным ни нашим телам, ни родившей Его плоти. И это он говорил, несмотря на то что в деяниях святого Вселенского собора, бывшего в Эфесе, прямо сказано в посланиях против нечестивого Нестория так: «Хотя соединились вместе различные естества, но один есть Христос, Сын Божии, в двух естествах; не так, впрочем, чтооы уничтожилось в Нем различие естеств по причине их соединения, но, лучше сказать, чрез неизреченное и непостижимое сочетание воедино божества и человечества, для нас один стал Господь Иисус Христос». И это не неизвестно твоей святости, так как ты вполне читал деяния, бывшие в Эфесе. Евтихий, считая их за ничто, нимало не думает о том, что он подлежит наказанию, определенному на том святом Вселенском соборе, так как чрез его слова и выражения многие простейшие в вере вводятся в заблуждение относительно сего предмета. Посему-то, когда он был обвинен достойнейшим уважения Евсевием³⁹² и после того, как, быв призван на Собор, произнес собственными словами свойственное ему учение, мы осудили его как чуждого истинной веры, что покажут вашей святости все действия, какие постановлены нами против него и о которых мы выскажем в сих наших письмах. Справедливым считаю известить вас и о том, что тот же Евтихий, заслуживший справедливое каноническое осуждение, который своими последующими действиями должен бы загладить первые и совершенным покаянием и многими слезами умилостивить Бога, а также и наше сердце, сильно сокрушенное его падением, облегчить истинным раскаянием, не только ничего этого не сделал, но даже покусился совсем возмутить нашу Церковь, публично распространяя на наши будто бы несправедливости жалобы, исполненные злоречия, и сверх сего принося моления благочестивейшему и христолюбивейшему императору, также полные высокомерия и дерзости, и таким образом попрал все божественные правила. Но когда шли таким образом дела, мы получили от вашей святости письма чрез достойного удивления нашего сочлена Пансофия, из которых узнали, что тот же Евтихий отправил к вам просьбы, исполненные всякой лжи и коварства, утверждая, что он во время суда предложил апелляционные жалобы и на меня, и на самый этот святой Собор, призывая быть судиею ваше святейшество, – чего никак не было им сделано. Он солгал и в этом деле, надеясь чрез ложь привлечь к себе благосклонность вашу.

Послание Флавиана, архиепископа Константинопольского, ко Льву, архиепископу святой Римской Церкви³⁹³.

Блаженнейшему и боголюбезнейшему отцу и сослужителю Льву Флавиан [желает] о Господе всякого блага.

Ничто не укрощает лукавства дьявола, этого неудержимого зла, полного смертоносного яда. Ибо он, носясь туда и сюда, ищет, кого бы убить, кого бы победить, кого бы поглотить³⁹⁴. Поэтому нам нужно бодрствовать и укрепляться молитвою к Богу, чтобы мы могли избежать роковых его нападений. Ибо мы научились из Божественных Писаний, что должно следовать нашим отцам и не переменять древних определений. Итак, отложив свой плач и слезы, которые я проливаю непрестанно о том, что находящийся в моем подчинении клирик уловлен злым демоном, а я не мог освободить его и отнять у этого волка, – я, который готов положить за него свою душу, теперь начинаю повествовать о том, каким образом он похищен, как он отступил от божественного призвания и, отклоняя от себя наставления отцов, презирая их постановления, убежал к тому, кому свойственно погублять. Есть некоторые, кажущиеся в своей одежде овцами, а внутри они хищные волки³⁹⁵, которых мы должны узнавать от плодов их. Они с первого вида представляются от нашего общества; но они не от нашего общества. Ибо если бы они были от общества нашего, то пребыли бы с нами³⁹⁶. Когда же они стали изрыгать нечестие, тогда то, что прежде они скрывали, сделалось открытым, ибо всякое зло должно обнаружиться пред всеми. Есть же люди со слабою верою, которые не знают божественных наставлений и которых они вместе с собою низвергают в пропасть, превращая и уничижая учение отцов и все прочее божественное писание, к собственной своей погибели. Каковых людей мы должны предусматривать и много оберегаться от них, дабы некоторые другие, обольщенные их нечестием, не отпали от своего утверждения. Ибо они изощрили свои язык, как змии, и имеют яд в устах своих, как аспиды³⁹⁷. Это пророк возвестил о них. Таковым явился между нами Евтихий, бывший некогда пресвитером и архимандритом, который мыслил как оудто согласно с нашим учением и держался его; но он подтвердил нечестие Нестория и за Нестория приготовился на брань, которая предпринята была против Нестория; а изложение веры, составленное 318-ю святыми отцами³⁹⁸, и послание к Несторию, написанное священной памяти Кириллом, равным образом его же послание к восточным [епископам], с которыми все были согласны, пытался извратить, восстанавливая давнее учение нечестивого Валентина и Аполлинария; и не убоялся он заповеди истинного Царя, сказавшего: «всяк, кто соблазнит одного от малых сих детей, лучше бы ему было, если бы повешен был на нем жернов оселий и он потонул бы в глубине моря»³⁹⁹. Отверг он своим вероломством всякую совесть и, сбросив с себя покров неверия, которым прикрывался, утверждал на нашем священном Соборе, говоря решительно, что не должно исповедовать Господа нашего Иисуса Христа состоящим из двух естеств после Его вочеловечения, так как Он познается нами только в одной ипостаси, в одном лице, и что самое тело Господа будто бы не единосущно нам, на том основании, что, быв воспринято от нас, оно соединилось с Богом-Словом ипостасно; напротив, он говорил, что, хотя Дева, которая родила Его, по плоти единосущна нам, сам Господь не воспринял от Нее плоти, единосущной нам; и тело Господа не есть тело человеческое, называется же человеческим потому, что оно от Девы; таким образом, он думал вопреки учению всех отцов. Но чтобы не распространить своего письма, я не стану говорить много; а о том, что мы сделали относительно него⁴⁰⁰, мы послали письмо к вашему блаженству, в котором показали, что мы лишили его пресви-терства, так как он связал себя такими заблуждениями, и приказали ему не иметь в монастырях никакого значения, и отлучили его от нашего общения, дабы ваша святость, зная то, что сделано нами относительно его, удостоила своим объявлением о нечестии его всех епископов, находящихся под властью вашего блаженства, для того, чтобы кто-нибудь по неведению того, как он мыслит, не относился к нему как к православному, или письмом, или каким другим образом. Я и те, которые со мною, премного приветствуем все во Христе братство, которое находится с вашим благочестием. Будь невредим о Господе для нас и молись за нас, боголюбезнейший отец!

Окружное или соборное послание святейшего Льва, архиепископа города Рима, писанное к Флавиану, архиепископу Константинопольскому (против ереси Евтихия)⁴⁰¹. Возлюбленному брату Флавиану Лев епископ.

Прочитав послание твоей любви, так запоздавшее, к нашему удивлению, и рассмотрев порядок епископских деяний, наконец мы узнали, какой случился у вас соблазн и против чистоты веры, и то, что прежде казалось тайною, ныне сделалось для нас явным. Таким образом Евтихий, удостоенный было имени и сана пресвитерского, оказался весьма безрассудным и столь великим невеждою, что и к нему могут быть отнесены слова пророка:

«Не восхоте разумети еже ублажити, беззаконие умысли на ложи своем»⁴⁰². А что беззаконнее, как нечестиво умствовать о вере и не следовать мудрейшим и опытнейшим? Но сему-то безумию подвергаются те, которые, встретив в чем-либо неясном затруднение к познанию истины, прибегают не к пророческим изречениям, не к писаниям апостольским и не к евангельскому авторитету, а к самим себе и, таким образом, не захотев быть учениками истины, становятся учителями заблуждения. Ибо какие мог приобрести успехи в знании священных книг Ветхого и Нового Завета тот, кто не уразумел первых слов самого Символа? И что по всей вселенной исповедуется устами всех возрожденных, того еще не понимает сердцем этот старик⁴⁰³.

Поэтому, не зная того, что должно думать о воплощении Бога-Слова, и не желая потрудиться на широком поприще священных писаний, чтобы сподобиться света ведения, он должен бы был принять внимательным слухом по крайней мере то всеобщее и единогласное исповедание, которое исповедуют все верующие: «Веруем в Бога Отца Вседержителя и в Иисуса Христа, единородного Сына Его, Господа нашего, родившегося от Духа Святого и Марии Девы». Но если он не мог почерпнуть точного понятия из этого чистейшего источника христианской веры⁴⁰⁴, потому что он собственным ослеплением затемнил для себя блеск очевидной истины, то обратился бы к учению евангельскому. Тогда не стал бы говорить, пустословя, будто Слово стало плотию, так что Христос, рожденный из девической утробы, имел образ человека, а не имел истинного тела [такого же, как тело] Матери. Не потому ли, может быть, он признает Господа нашего Иисуса Христа не имеющим нашего естества, что ангел, посланный к благословенной Марии, говорил: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя; темже и рождаемое [от тебя] свято, наречется Сын Божий» (Лк. 1: 35), то есть так как зачатие Девы было действие божественное, то и плоть зачатого не была от естества зачавшей? Но это рождение, исключительно удивительное и удивительно исключительное, должно быть понимаемо не так, чтобы необыкновенностью рождения уничтожилось свойство рода. Сего-то таинства веры должно считать вовсе чуждым этого Евтихия, который в Единородном Божием не признает нашего естества ни в уничижении смерти, ни в славе Воскресения. И не ужаснулся он суда блаженного апостола и евангелиста Иоанна, который сказал: «Всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть; и всяк дух, иже разделяет Иисуса, от Бога несть, и сей есть антихрист» (1Ин. 4: 2 – 3). А что значит разделять Иисуса, как не отделять от Него человеческое естество и бесстыдными вымыслами упразднять таинство веры, которым одним мы спасены? Слепотствуя же в отношении к природе тела Христова, он по необходимости с такою же слепотою будет безумствовать о ней в состоянии страдания Его. Ибо если он не считает креста Господня за призрак и не сомневается, что страдание, восприятое за спасение мира, было истинное [страдание], то он должен признать и плоть Того, смерти Которого он верует. Пусть не говорит он, что не нашего тела был тот человек, которого сам признает страдавшим: ибо отрицание истинной плоти есть отрицание и страдания плоти. Евтихий, отвечая на пункты вашего допроса⁴⁰⁵, говорил: «Исповедую, что Господь наш прежде соединения был из двух естеств; по соединении же исповедую одно естество», Удивляюсь, что столь безрассудное и столь нечестивое исповедание его не было порицаемо никакою укоризною со стороны судивших [его] и что эти слишком безумные и слишком хульные слова оставлены без внимания, как бы не было выслушано ничего оскорбительного! Тогда как столько же нечестиво говорить, что единородный Сын Божий был двух естеств до воплощения, сколько нелепо утверждать, что в Нем одно естество после того, как «Слово плоть бысть». Чтобы Евтихий не стал считать мнения своего или верным, или сносным на том основании, что оно не было опровергнуто ни одним вашим голосом, то убеждаем тщание любви твоей, возлюбленный брат, очистить невежественного человека и от этого пятна на его сознании, если, по действию милосердия Божия, дело его примет добрый оборот. Ибо он хорошо начал было отступать от своего убеждения (как видно из хода соборных деяний), когда по вашему требованию обещался признавать то, чего прежде не признавал⁴⁰⁶, и успокоиться на той вере, которой прежде был чужд. Но когда он не захотел изъявить согласия предать анафеме [свой] нечестивый догмат, то ваше братство из этого заключило, что он остается в своем нечестии и заслуживает приговора осуждения. Впрочем, если он искренно и нелицемерно кается и сознает, хотя бы и поздно, как справедливо подвиглась против него власть епископская, или если он, для полного оправдания, осудит все свои худые мысли и устно и собственноручною подписью, то милосердие к исправившемуся, как бы оно ни было велико, не будет предосудительно. Ибо Господь наш, истинный и добрый Пастырь, душу Свою положивший за Своих овец и пришедший спасти души человеческие, а не погубить, хочет, чтобы мы были подражателями Его человеколюбия, то есть чтобы согрешающих обуздывала правда, а обратившихся не отталкивало милосердие. Тогда, собственно, с полным успехом защищается истинная вера, когда ложное мнение осуждается самыми последователями своими.

Для верного же и беспристрастного исследования всего дела мы отправили вместо себя братии наших, епископа Юлиана и пресвитера Рената, и еще сына моего, диакона Илария. К ним присоединили мы нотария нашего Дульцития, вера которого много раз испытана нами⁴⁰⁷. Уповаем на содействие помощи Божией, что заблудившийся, осудив неправоту своего образа мыслей, спасется. Бог да сохранит тебя в здравии, возлюбленный брат!

Из деяний Халкидонского собора⁴⁰⁸.

Изложение веры Евтихия: «Верую в единого Бога, Отца Вседержителя, творца всех видимых и невидимых; и во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, рожденного от Отца Единородным, то есть из существа Отца, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, единосущного Отцу, через которого все произошло, что на небе и что на земле, Который ради нас, человеков, и ради нашего спасения снис-шел, воплотился, вочеловечился, страдал и воскрес в третий день, восшел на небеса, придет судить живых и мертвых. И в Святого Духа. А тех, которые говорят: было время, когда Его не было, и прежде, нежели родился, Он не существовал⁴⁰⁹, равно и тех, которые говорят, что Он произошел из не-сущего или из другой ипостаси или существа или есть изменяемый и переменяемый Сын Божий, – анафематствует апостольская и кафолическая Церковь».

«Так издревле усвоив от своих предков, я веровал и верую; в этой вере я и родился и тотчас был посвящен Богу, и меня приняло Его человеколюбие. В этой вере крестившись, я запечатлен и жил даже до сего дня, и в ней желаю умереть ». При чтении этого Евсевий, почтеннейший епископ Дорилейский, сказал: «Он солгал; нет такого определения: нет правила, повелевающего это». Диоскор, почтеннейший епископ Александрийский, сказал: «Есть четыре кодекса, которые содержат это определение. То, что определили епископы, не есть ли определение? Имеет ли оно силу правила? Оно не есть правило: иное – правило, и иное – определение. Ты опровергни пять соборных кодексов; они есть у меня, у такого-то и у такого-то; пусть все принесут кодексы». Диоген, почтеннейший епископ Кизический, сказал: «Он коварно поставил впереди Собор святых отец, бывший в Никее⁴¹⁰, ибо [Собор⁴¹¹] принял прибавления святых отцов по причине нечестивого мнения Аполлинария, Валентина, Македония и подобных им, и [именно] в символе святых отцов прибавлено: „сшедшего и воплотившегося от Духа Святого и Марии Девы⁴¹², это Евтихий опустил как аполлинарист. И Аполлинарий принимает святой Собор, бывший в Никее, но принимает слова по собственному извращенному смыслу и избегает выражения: „от Духа Святого и Марии Девы“, чтобы совершенно не исповедать единения плоти. Святые отцы, жившие после того, выражение: „воплотившегося“, употребленное святыми отцами никейскими⁴¹³, объяснили следующими словами: „От Духа Святого и Марии Девы“. Почтеннейшие епископы египетские и бывшие с ними воскликнули: „Никто да не принимает ни прибавления, ни убавления; да хранится постановленное в Никее; православный император так повелел“. Почтеннейшие епископы восточные и бывшие с ними воскликнули: „Это сказал Евтихий“.

Рассказы Диоскора о Халкидонском соборе^414
–415
.

15. И мы вышли на берег [в Константинополе]. Святой апа Макарий⁴¹⁶ шел за нами, одетый в грязное платье. Диакон Петр сказал ему: «авва Макарий, надень хорошую одежду, ведь мы идем представляться императору». А Макарий сказал ему: «сын мой! сердце императора в десять тысяч раз грязнее моей одежды. Поверь мне, сын мой, что, будь у меня другая одежда, грязнее этой, и ее надел бы я, лишь бы мне облечься в светлое одеяние, когда я пойду навстречу царю-Христу. Евнухи и патриции, окружающие дары мира сего, стараются одеваться роскошно, чтобы выглядеть красивее всех в его свите. Так и я стараюсь соблюсти в чистоте мой хитон и фелонь мою, чтобы войти мне и соединиться с теми, кого возлюбила душа моя, – с Иоанном Крестителем и Елисеем-пророком». Так говорил он, а я дивился сладости слов его.

16. После этого нас ввели к императору, но авву Макария силенциарии не хотели впустить с нами в заседание. Тогда он сказал: «Свитая втрое веревка не скоро порвется. Хоть вы и не допускаете меня, но туда уже вошли трое из моей епархии, которые крепче в вере, чем все епископы, и притом весьма опытны». Тогда взглянул я, идет ли за мною старец, и – стал словно без языка во рту или, лучше, совсем без головы. Но, обратившись, я увидел одного нотария и сказал ему: «сделай милость, приведи ко мне этого епископа, у него мои книги». И таким образом впустили его. Когда же он услышал те хулы, которые говорили еретики, захотелось ему оскорбить императора и предать его анафеме; но не находил он человека, который перевел бы слова его. Ибо смерть была сладка ему, что иному человеку приглашение на обед или на свадьбу; и положил он в сердце своем, что если он умрет за веру в Сына Божия, то это будет мученичество.

17. Расскажем теперь о нашем представлении Маркиану. Когда нас ввели туда, мы сели. Там были Максим Антиохийский, Ювеналий Иерусалимский, Анатолий Константинопольский, Стефан Эфесский и я, малейший, Диоскор, и император, и та, имя которой не хочется выговорить, – Пульхерия. Апа Макарий вошел с сыном своим Пинутионом и сел после епископов Паралии. И они слушали, что мы говорили с императором. Император сказал: «изложите веру и возвращайтесь на свои места». Я ответил ему: «мы до сей минуты точно следуем вере отцов. Или ты не считаешь православными отцов наших, изложивших нам веру, Александра, Афанасия, Феофила и Кирилла, Юлия Римского, Иннокентия и Целестина?» Я сказал это, желая выяснить, примет ли и выслушает ли он имена их, права ли, следовательно, его вера. В ответ на это Флавиан сперва переговорил с императором. Он сказал мне: «будет тебе, Диоскор! Древнее прошло, теперь все новое⁴¹⁷, именно мы сами». А я отвечал ему: «когда вы разрушаете то, что утвердили нам на Соборах отцы наши [и я примкну к вам], то я сам себя делаю преступником»⁴¹⁸. Флавиан сделал знак императору, чтобы он приказал прочитать томос Льва.

18. Император повелел взять книгу. А я сказал: «что это ты вводишь среди нас?». Он сказал: «послание патриарха Льва». И я взял книгу из рук нотария, бросил ее на землю и сказал ему: «не вводи между нами богохульств этого человека; иначе, право, я наложу отлучение на всю столицу и уйду домой». А императрица Пульхерия сказала мне: «как ты смел сделать это?! Был другой гордец в твоем роде, Иоанн, архиепископ этого города; но мать моя отправила его в ссылку, там он и умер⁴¹⁹. Или у меня теперь нет власти – сослать и тебя, как его?» А я сказал ей: «А что Бог сделал с нею? Не открылась ли в ее седалище фистула, выделявшая червей? И съели бы черви все ее тело, если бы она не притекла к мощам этого святого Иоанна. И ты не боишься, видя все, что случилось с нею? Делай и со мною что угодно. Но, кажется, из того зла, которое твоя мать сделала св. Иоанну, сослав его, до сих пор не вышло ничего хорошего. Однако скажите мне, в чем я погрешаю против веры. Не греши, государь, против Бога, в руках Которого твое дыхание! Я сын людей православных и могущественных. Прочь от меня, ты, мирянин! Не оскверняй места, на котором пребывает Бог, чтобы не пасть тебе скоро. Не стеснюсь я пристыдить тебя, хотя бы убили меня за веру. Я помышляю о небе, где пребывает Христос».

19. Феодорит сказал в ответ: «мы, христиане, веруем, как отец наш Лев. А он говорит, что божество было отделено в то время, когда Он страдал и терпел мучения; затем: что божество Его наполняло Его тело, когда Он творил все чудеса». А я отвечал ему: «Отец мой Кирилл говорит: как железо, брошенное в огонь, раскаляется, но если ударить по нему молотом, то огонь нимало не страдает от этого удара, так божество Христово и Его человечество соединились и однажды [навсегда] нераздельным единением и в страданиях, которые Он претерпел, и в чудесах Его». Когда я сказал это, поднялись с мест архиепископы, и епископы, и весь синклит и воскликнули: «поистине хороша вера Диоскора, и никакого порока нет в ней. Лесть – вера Флавианова. Мы веруем, как отец наш Диоскор».

20. Я же сделал им знак рукою. «Молчание! Слыши Израиль!» И они умолкли, а я сказал им: «Веруете ли вы в четыре Евангелия?» Они же сказали мне: «конечно веруем; не христианин тот, кто не верует в четвероевангелие». Я продолжал: «хорошо вы сказали. Итак, в тот час, когда Иисус был зван на брак, звали его как Бога или как человека?» Они ответили: «как человека». А я продолжал: «хорошо вы сказали. А в тот час, когда Он претворил воду в вино, это знамение сотворил Он как Бог или как человек?» Они ответили: «ясное дело, как Бог». И я сказал им: «Его божество не отделялось от Его человечества ни на мгновение ока. Вот я поймал вас [на слове] и представляю вам из ваших собственных уст свидетельство истины». И, выслушав это, они замолчали и ничего не могли сказать еще, потому что нечего было сказать им. А трибуны, силенциарии и референдарии, консулы и патриции, все воскликнули громким голосом: «Да живет царь вовеки! Нет веры как вера Диоскорова! никакого порока нет в ней. Весь мир согласен в этом. Гоните прочь от нас этих смутников манихеев. Не дадимся в сети Нестория: он хотел увлечь нас в погибель с собою. Избавь нас, государь, от козней этих собак».

21. Еще они говорили это, как император сделал собранию знак рукою, чтобы они замолчали и слушали. И сказал мне император: «один ты высок ведением? Ты говоришь, хотя никто тебя не просит; ведь ты слова сказать не даешь прочим епископам. Не ты один начертаешь веру». И отвечали епископы: «что говорил Диоскор, то мы говорим; мы назначили Диоскора быть языком нашим; все, что говорит он, – истина, и нет в том никакого порока».

22. Мы вышли. Император повелел еретикам томос Льва присоединить к Никейскому вероисповеданию, и они сделали это. Он предписал также собору собраться в Халкидоне, городе нечестивых, а меня сослать в это место.

Пелагианство • ru.knowledgr.com

Пелагианство — это гетеродоксальная христианская теологическая позиция, которая гласит, что первоначальный синь не испортил человеческую природу и что люди имеют свободную волю к достижению человеческого совершенства без дизаграции. Пелагий (- н.э.), британский аскет и философ, учил, что Бог не может повелеть делать невозможное, и поэтому должна быть возможность оправдать все ди комментарии. Он также учил, что несправедливо наказывать одного человека за грехи другого, поэтому младенцы рождаются безупречными. Пелагий не принимал оправданий греховному поведению и учил, что все христиане, независимо от своего положения в жизни, должны жить безупречной, безгрешной жизнью.

В значительной степени «пелагианство» определялось его и точные определения остаются эль . Хотя пелагианство имело значительную поддержку в современном христианском мире, особенно среди римских элит и монахов, оно было атаковано Зине и его сторонниками, которые имели противоположные взгляды на грац, предопределение и свободу воли. В пелагийском контроле проявил себя ориентально; пелагианство было убедительно признано на Карфагенском соборе 418 года и до сих пор рассматривается как наследственное Римско-католической церковью и Восточной Ортодоксской церковью. Для столетий после этого «пелагианство» использовалось с древнейших времен в различных формах как пироративное обвинение в ереси для христианов, которые держат неортодоксальные белы, но оно недооценивается недавним исследованием.

Предыстория

В IV и V веках церковь переживала быстрые изменения из-за Константского сдвига в христианство. Многие римляне обращались в христианство, но не обязательно следовали верой. Поскольку христианам больше не нравилась жизнь, они столкнулись с новой проблемой: как избежать обратного и кочевого отношения к государственной религии, сохранив при этом чувство ur, первоначально вызванное настойчивостью. Для многих решением было принятие христианского аскетизма.

Ранняя христианистика была богословски разнообразна. В то время как западная христианистика учила, что смерть была результатом падения человека, сирийская традиция, включая деятелей второго века Феопхила и Ирина, утверждала, что смертельность предшествовала падению. Около 400 года в западной христианистике только что появилась докторская книга об оригинальном сине, из учения Сайприана о том, что младенцев следует крестить для сина Адама. Другие христианки следовали Оригену в f, что младенцы рождаются в сине из-за их неудач в предыдущей жизни. Рин Сириец, приехавший в Рим в 399 году в качестве делегата для Иеронима, следовал сирийской традиции, заявляя, что человек был сотворен смертным и что каждый человек наказывается только за свой собственный синь.

Пелагий (-) был аскетичным мирянином, вероятно, с Британских островов, переселившимся в Рим в начале 380-х годов. Как и Иероним, Пелагий описал то, что он считал все более слабым среди христианов, вместо этого поощряя более высокие нравственные нормы и аскетизм. Выступал против манихеизма из-за его фатализма и инизма и выступал за возможность безгрешной жизни. Хотя Пелагий проповедовал воззвание земных веев, его идеи стали популярны среди частей римского элите. Историк Петр Браун утверждал, что пелагианство апеллировало «к мощной центрифугальной тенденции в аристократии Рима склонности к разбрасыванию, к формированию узора из маленьких групп, каждая из которых стремилась быть элитой, каждая — к возвышению над своими соседями и к среднему верхнему сословию жителей Рима». Могущественный римский администратор Паулин из Нолы и Пелокальд был близок Пелагер бывший Римский агей.

Пелагийский контроль

В 410 году Пелагий и Целоус бежали из Рима в Сицилию, а затем в Северную Африку из-за римского мешка Висигофов. На Карфагенском соборе 411 года Целюс обратился к епископу Аврелию с просьбой о рукоположении, но вместо этого он был признан за его f on sin и original sin. Cael us защищался, утверждая, что его первоначальный синь все еще обсуждается, и его белы ортодоксальны. Его взгляды на грац не упоминались, хотя Зин (не присутствовавший) позже утверждал, что Кэлхий был осуждён из-за «аргументов против граса Христа». В отличие от Целья, Пелагий отказался ответить на вопрос о том, был ли человек сотворен смертным, и, за пределами Северной Африки, именно учения Целья были главными объектами унижения. В 412 году Хине прочитал «Commentary on Romans» Пелагия и описал его автора как «высокоразвитого христианина». Аине поддерживал дружеские отношения с Пелагием до следующего года, первоначально лишь признав учение Каэля, и считая его спор с Пелагием академическим.

Иероним напал на пелагианство за то, что он сказал, что люди могут быть безгрешными, и связал его с другими признанными ересями, включая оригенизм, джовинианство, манихеанизм и прискиллианство. Учёный Майкл Раётт отмечал, что родословная пелагианства и оригенизма была «сомнительной», но влиятельной. Иероним также не согласился с сильным взглядом Пелагия на свободу воли. В 415 году он написал «Dialogus adversus Pelagianos» для опровержения пелагийских высказываний. Отметив, что Иероним также был аскетом и критиком земного we, историк ИОуу предположил, что его мотивом противостояния пелагианству была зависть к успеху Пелагия. В 415 году эмиссар Иина Орозий выдвинул обвинения против Пелагия на соборе в Иерусалиме, которые были направлены в Рим для осуждения. В том же году изгнанные епископы Гёц Герос Арльский и Лазарус Аиксский обвинили Пелагия в ереси, цитируя отрывки в Cael us ‘Liber de 13 capitula. Пелагий защищался тем, что дезавуировал учение Каэлюса, приведя к его оправданию на Синоде Диоспа в Лоде, что оказалось ключевым поворотным моментом в контроле. После вердикта, Иин отпустил два синода в Северной Африке к кондемну Пелагианству, чьи выводы были частично подтверждены папой Иннокентом I. В январе, незадолго до своей кончины, его смерти, незадолго до 17 года, П. Преемник Инноцента, Зосим, пересмотрел приговор против Пелагия, но бэктрау вслед за давлением со стороны африканских епископов. пелагианство позже было признано на Карфагенском соборе в 418 году, после чего Зосим издал Эпистолу тракт отлучив от церкви и Пелагия, и Каэл уса. Обеспокоенность тем, что пелагианство недооценивает роль духовенства и эпизодизма, была конкретно упомянута в приговоре.

В то время учение Пелагия имело значительную поддержку среди христианов, особенно других аскетиков. Значительная часть христианского мира никогда не слышала о доктире Зина о оригинале сина. Эйгтин итальянских епископов, в том числе ан из Экланума, протестовал против признания Пелагий и отказался следовать Зосиму ‘Эпистола tract . Многим из них позже пришлось искать убежища у греческих епископов Феодора Мопсуоского и Нестория, что привело к обвинениям в том, что пелагийские ошибки оправдывают несторский контроль над христологией. И пелагианство, и несторианство были признаны на Эфесском соборе в 431 году. С его сторонниками, либо признанными, либо вынужденными двигаться на Восток, пелагианство перестало быть жизнеспособным доктиром на латинском Западе. Несмотря на неоднократные попытки подавления пелагианства и подобных учений, некоторые последователи всё ещё были активны в Остроготском царстве (493 — 553), наиболее примечательно в Пикене и Далёа во время правления Феодерика Великого. Также сообщалось, что пелагианство было популярно в Британии, так как Герман Ауксерский совершил по крайней мере один визит (в 429 году), чтобы осудить ересь. Некоторые ученые, в том числе Новелл Майрес и Джон Моррис, предположили, что пелагианство в Британии понималось как нападение на римский упадок и коррупцию, но эта идея не получила всеобщего признания.

Учения Пелагия

Свободное волеизъявление и оригинал

Мысль о том, что Бог сотворил что — либо или кого — либо злого по природе, поразила Пелагия как Манихея. Пелагий учил, что люди свободны от бремени первоначального сина, потому что было бы несправедливо обвинять любого человека в действиях другого. Согласно пелагианству, люди были созданы по образу Бога и были наделены совестью и разумом, чтобы определить добро от зла, и способностью совершать правильные действия. Если «sin» нельзя было, его нельзя было считать греховным. По мнению Пелагия, в доктрине оригинального sin слишком мало внимания уделяется способности человека к самосовершенствованию, что приводит либо к отчаянию, либо к отказу от беззакония без ответственности. Он также утверждал, что многим молодым христианам было комфортно ложное спасение, которое привело их к христианской практике.

Пелагий считал, что грех Адама привел к тому, что люди стали смертными, и дал им плохой пример, но не подорвал их природу, в то время как Кэл пошел еще дальше, утверждая, что Адам был сотворен смертным. Он даже не принял идею о том, что первоначальный син внушал страх смерти среди людей, как сказал Зин. Вместо этого Пелагий учил, что страх смерти может быть преодолен набожными христианами, и что смерть может быть освобождением от труда, а не наказанием. И Пелагий, и Цельюс рассуждали, что было бы неразумно, чтобы Бог повелел невозможное, и поэтому каждый человек сохранял абсолютную свободу действий и полную ответственность за все поступки. Пелагий не принял никакого ограничения свободы воли, включая необходимость, принуждение или ограничение природы. Он считает, что обучение сильной позиции в отношении свободы воли является наилучшей мотивацией для людей к реформированию своего поведения.

Sin и добродетель

что такое в Большой советской энциклопедии

Смотреть что такое ПЕЛАГИАНСТВО в других словарях:

ПЕЛАГИАНСТВО

одна из важнейших христианских ересей, возникшая в начале v в. на почве вопросов о благодати Божьей, о человеческих силах и заслугах, о первородном гре… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

        учение христианского монаха Пелагия (Pelagius; около 360 — после 418), получившее распространение в странах бассейна Средиземного моря в начале. .. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

пелагианство
сущ., кол-во синонимов: 1
• пелагианизм (1)
Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2013.
.
Синонимы:
пелагианизм

ПЕЛАГИАНСТВО

Пелагианство — одна из важнейших христианских ересей, возникшая в начале v в. на почве вопросов о благодати Божьей, о человеческих силах и заслугах, о первородном грехе и смерти, о свободе и предопределении. См. Пелагий, ересиарх.<br><br><br>… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

христианская ересь, возникшая в V в., основой для которой послужили сочинения известного ересиарха Пелагия, касающиеся по-преимуществу коренных проблем христианской этики вопросов о первородном грехе, соотношении свободы воли и Божией благодати. Основные сочинения Пелагия, монаха темного происхождения, толкование посланий ап. Павла и послание к Димитриаде, в которых Пелагий и развивал свои взгляды, ставшие фундаментом новой ереси. Разрыв Пелагия с ортодоксальной церковью был спровоцирован выступлением некоего патриция по имени Целестий, увлеченного учением ересиарха. В 4) 1 г. Пелагий и Целестий переносят свою деятельность в Африку и Палестину, где против них выступает Бл. Августин, в то время.епископ Гиппонский. На карфагенском соборе П. было осуждено, а сам ересиарх присужден к отлучению от церкви. В 418 г. указом императора Гонория П. было окончательно признано ересью и подтверждено отлучение Пелагия. После смерти последнего П. нашло себе последователей в лице нескольких итальянских епископов, но по-существу продолжало оказывать влияние на христианскую мысль во все время ее существования.
В качестве своих интеллектуальных источников П. имеет оригенизм, и, возможно, ересь Павла Самосатского. П. утверждает возможность для человека спастись своими собственными силами. Благодать Божия не есть необходимое условие спасения, ее роль сводится П. лишь к украшению добродетельной жизни. Дело в том, что грех не изменяет природу человека, поскольку не имеет положительного содержания, чисто отрицателен. Бог не требует от человека невозможного, поэтому для каждого возможно быть безгрешным. Поскольку человеческая природа остается неизменною и после грехопадения, по Пелагию, не существует никакого наследуемого первородного греха. Последний есть лишь дурной пример, поданный Адамом человечеству. Всякий же грех, по-существу, индивидуален. Т. о., по Пелагию, человек всегда существенно свободен (именно в этом следует видеть влияние Оригена, утверждавшего, что как раз свобода воли человека есть неискоренимое в нем, не уничтожается ни грехом, после которого обязательно следует всеобщее спасение, ни спасением, за которым идет новое падение души). Сама же свобода понимается в П. как свобода *принимать любую сторону*. В этом контексте Пелагий сравнивал волю человека с плодоносным корнем, могущим произвести либо цвет добродетели, либо тернии порока. Но если грех не портит природы, значит, воля и проистекающее из нее действие акциденциальны, субстанция же лежит глубже, представляет из себя нечто иное. Вопрос о воле, т. о., вызывает вопрос о субстанциональной природе человека.
П. учение по-преимуществу этическое; его антропология и метафизика восходят к оригенизму. По Оригену, души сотворены бессмертными, поскольку Бог *…отворил все для бытия, но созданное для бытия не может не быть*. Однако вечное пребывание человека в бытии мыслимо только, если в его природе присутствует Сам Бог. Еще по рассуждению раннего христианского апологета II в., Феофила Антиохийского, выходило, что *…если (бы) Бог сотворил его (человека) бессмертным, то сделал бы его Богом…* А поскольку для Оригена (и П.) человек бессмертен, то его субстанция вовсе не ничто, а Сам Бог. Именно поэтому, по Оригену, в глубине человеческой природы *…обитает Бог*.
Т. о., П. основано на признании субстанционального единства человека и Бога. В таком случае метафизика П. есть христианский вариант неоплатонизма. Или поскольку фундаментальным христианским догматом является догмат о трансцендентно-имманентном Божестве, парадигма Оригена Пелагия в рассмотрении свободы человека проистекает из акцентирования аспекта имманентности Бога при затемнении его запредельности, трансцендентности.
Поскольку Пелагий в своей проповеди опирался на трактат *О свободе воли* раннего Августина, написанный еше во времена борьбы последнего с манихейством, Августин, выступая против П., был вынужден пересмотреть свои прежние взгляды. Если раньше он считал волю некоей средней силой, относя ее к благам, которые могут быть использованы и для добрых и для злых дел (отсюда, по-видимому, и идет пелагианское сравнение воли с корнем), то в поздних работах (антипелагианских по-преимуществу) он постулирует существование двух разных воль доброй и злой. Поэтому у позднего Августина воля уже не морально индифферентный инструмент выбора добра и зла, но существенно моральное состояние человека. Добрая воля имеет в качестве своей действующей причины божественную благодать, дается Богом, тогда как злая укоренена в первородном грехе, довлеющем над человечеством. После грехопадения добрая воля была утеряна человеком, а потому, в своем естественном состоянии, он теперь не может не грешить. Свобода же не есть свобода выбора между добром и злом, но способность сохранять дар доброй воли. После грехопадения человек обладает свободой как такой способностью к сохранению дара, без, однако же, самого этого дара Поэтому человек одновременно и свободен, и не может не грешить. Спасение же всецело в руке Божией, дается божественной благодатью, безразличной к собственным заслугам человека (вообще невозможным в греховном мире).
Т. о., этическое учение Августина основывается на антропологии, противоположной ? Суть ее в том, что человек признается онтологически слабым существом, младенцем, субстанцией которого является скорее то ничто, из которого он был сотворен, нежели сущность Божества Божественное здесь утверждается как бесконечно далекое, трансцендентное человеку, и, в противоположность П., августинианство можно поэтому определить как сосредоточенность на аспекте трансцендентности трансцендентно-имманентного Божества.
Укорененность и П. и учения Августина в основопологающем христианском догмате делает их крайними парадигмами и христианской философии, а значит неустранимыми из христианского сознания противоположностями. С этим связан тот факт, что, несмотря на осуждение П., этот спор не раз воспроизводился в истории христианской философии в различных формах. Одно из таких воспроизведений относится к IX в., к спору между Иоанном Скотом Эриугеной, Гинкмаром Реймским и Рабаном Мавром, с одной стороны, и Готшальком, с другой. Последний выдвигал тезис о наличии в Боге *двойного предопределения* праведников к добру и блаженству Рая, грешников ко злу и огненной геенне, развивая и доводя до крайних выводов т. зр. Августина. Эриугена же в своем трактате *О предопределении* защищает *простое предопределение*, утверждая единство Божественной воли с Его сущностью, которая проста и едина. Предопределение проистекает из воли Бога, а потому является также простым. Учение Эриугены (восходящее через Максима Исповедника и Григория Нисского к Оригену) было осуждено на двух соборах в Валенсии и Лангре как учение, восходящее к П. Учитывая пантеистический характер главного произведения Эриугены *О разделении природы*, становится понятной его приверженность П. и оригенизму.
В XVI в. спор Пелагия и Августина был отражен в знаменитой полемике Лютера и Эразма Роттердамского о свободе воли. Лютер, резко разделивший Божественное и мирское в своем отрицании культа, настаивал, следуя Августину, на *рабстве* воли человека, подвластной либо Богу, либо дьяволу. Гуманистическое же утверждение человеческой свободы Эразмом в его *Диатрибе о свободе воли* вызвало заслуженные упреки в П.
Т. о., П. и учение Августина действительно имеют парадигмальный статус в христианской этике. Дело в том, что, как было показано еще у Дионисия Ареопагита, а в новейшее время провозглашено П. А. Флоренским, догматическое богословие антиномично по самой своей природе, поскольку стремится к разумному постижению принципиально сверхразумного, Божественного. В онтологии это антиномия трансцендентности и имманентности Бога, в этике утверждение свободы воли (Пелагий) или необходимости благодати (Августин).
М. Б. Хомяков… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

течение в христианстве, основанное раннехристианским автором Пелагием, утверждавшее полную свободу человеческой воли и способность человека собственным. .. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВОтечение в христианстве, основанное раннехристианским автором Пелагием, утверждавшее полную свободу человеческой воли и способность человека собственными силами достичь совершенства, приводившее к отрицанию учения о первородном грехе и божественном предопределении. Пелагианские споры начала 5 в. были первым великим богословским кризисом, возникшим среди западных латиноязычных христиан. Эти споры побудили Августина написать ряд антипелагианских сочинений, занимающих важное место в его наследии. После осуждения пелагианства как ереси оно прекратило существование как общественное течение, однако конфликт между пелагианскими и антипелагианскими идеями продолжал оставаться одной из важнейших проблем западного богословия.Пелагий прибыл в Рим ок. 380. Его высокие моральные принципы и ясность стиля его сочинений привлекали к нему многих почитателей из среды римской знати и высшего духовенства. Будучи мирянином, он тем не менее сделался духовным наставником для многих состоятельных аристократов, имевших склонность к аскетизму. В высшем римском обществе аскеза считалась тогда весьма престижным занятием, и теоретические вопросы аскетики вызывали широкий интерес. Пелагий отстаивал учение о полной свободе человека подчиняться заповедям Бога и вытекающей отсюда обязанности ответственно осуществлять эту свободу. В Риме Пелагий написал Толкования на послания апостола Павла и трактат Об ожесточении сердца Фараонова, где отвергал как языческий фатализм учение о том, что Бог создал одних людей предрасположенными к добру, а других — к злу.Когда вестготы Алариха в 408-410 разграбили в Рим, многие римляне бежали в Северную Африку. Среди них были Пелагий и его ученик Целестий — блестящий полемист, в большей степени, чем его учитель, интересовавшийся разными теориями и системами. Вскоре Пелагий отправился в Иерусалим. Однако пелагианские споры первоначально захватили лишь Африку, где Карфагенский собор (411) осудил Целестия как еретика. В частности, его осудили за учение о том, что Адам умер бы даже в том случае, если бы не согрешил, что грех Адама причинил зло только ему самому, что новорожденные появляются на свет в состоянии невинности, в котором Адам пребывал до грехопадения, и что люди умирают вовсе не по причине грехопадения Адама, равно как и воскресают не по причине воскресения Христа. После осуждения Целестий удалился в Эфес, где стал пресвитером.В Палестине Пелагий написал Послание к Димитриаде — увещание к молодой римской аристократке, стремившейся к аскетической жизни. В нем Пелагий говорит, что «благо человеческой природы должно выявить себя тем полнее, чем совершеннее жизнь той, которую следует наставлять. Ведь тем меньше станет дух склоняться к добродетели, тем более будет он вялым, чем меньше уверует в свои силы…» И далее прибавляет: «Ты не должна думать, будто человек не создан благим, так как он творит также и зло, оттого что сама природа не вынуждает его к необходимости неизменно творить добро… Бог даровал своему разумному творению добровольный выбор и свободную волю. Наделив человека той и другой возможностью, он сделал так, что тот поступает как хочет, дабы, способный к добру и злу, он имел обе возможности и своей волей склонялся бы к тому или этому».Пелагий был обвинен в ереси другими выходцами с Запада, жившими в Палестине, и его вызвали для разбирательства на собор в Диосполе в 415. Его оппоненты рассчитывали распространить на Пелагия осуждение, которому Целестий был подвергнут на Карфагенском соборе. Однако Пелагий постарался отмежеваться от Целестия, объяснив, что рассматривал свой тезис о том, что «человек может, если захочет, быть безгрешным», только как теоретическую возможность, а свое учение о том, что «в Судный день никакой пощады не будет безбожникам и грешникам, но все они будут ввергнуты в вечный огонь», он защищал, ссылаясь на то, что отрицание этого есть оригенистская ересь. В результате ему удалось избежать осуждения.Приблизительно в это же время в полемику с Пелагием включились Августин в Северной Африке и Иероним в Палестине. Августин считал, что человек по природе своей слаб в силу повреждения его воли первородным грехом и что от Адама все люди унаследовали наклонность к пороку, вожделение же (т.е. неупорядоченные желания, и прежде всего сладострастие) есть наиболее очевидный признак последствий первородного греха. Согласно Августину, Бог преображает людей, ниспосылая им свою благодать, т. е. дает им не только руководящие принципы, выраженные в его заповедях, и не только добрый пример, воплотившийся в жизни Христа, но и некий внутренний дар, освобождающий волю от оков греха. Он рассматривал церковь как сообщество нравственно слабых людей, которые постепенно приближаются к совершенству, достичь которого они надеются лишь после смерти. Спасение он понимал как дар Бога своим избранникам (т.е. предопределенным к спасению), и, даже если считать этот дар наградой за человеческие заслуги, следует признать, что сами эти заслуги представляют собою свободный дар Бога человеку. Это учение Августин развивал во множестве своих антипелагианских трактатов, написанных после 411.Однако в борьбе с Пелагием Августин опирался не только на доводы разума. В сложном мире церковной политики 5 в. он мог рассчитывать на поддержку хорошо организованного африканского епископата. Своим влиянием африканские епископы добились осуждения Пелагия и Целестия папой Иннокентием I незадолго до его смерти в 417. В том же году Пелагий и Целестий были реабилитированы новым папой Зосимом. Однако африканские епископы продолжали свою борьбу и в 418 добились осуждения Пелагия и Целестия римскими властями.Пелагий и Целестий сошли со сцены, и следы их теряются где-то на Востоке. Однако вскоре споры разгорелись с новой силой, поскольку молодой италийский епископ Юлиан Экланский отказался признать осуждение 418. Он отправился в ссылку, но не прекратил обмениваться полемическими сочинениями с Августином. Юлиан выдвинул обвинение против самого Августина, заявив, что рассуждения Августина о плотском вожделении воскрешают чисто манихейские представления о принципиальной порочности половой жизни. Августин умер в 430, и его последний ответ Юлиану остался незавершенным.Юлиан был последним настоящим пелагианцем, однако отголоски пелагианских споров звучали еще очень долго. В 5-6 вв. в Галлии возникло т.н. полупелагианство. Его сторонники пытались примирить учение Пелагия и учение Августина, подчеркивая необходимость взаимодействия человеческой воли и божественной благодати, однако и это учение было осуждено на соборе в Оронте (529). В эпоху Реформации многие протестантские лидеры обвиняли в пелагианстве Римско-католическую церковь на том основании, что она преувеличивала роль человеческих заслуг и человеческого содействия благодати. Джон Уэсли, напротив, всячески превозносил Пелагия как предтечу собственного арминианства. Не затихавшая с 18 в. полемика в западной философии о способности человека достичь нравственного совершенства рассматривала — хотя и в ином ключе — вопросы, впервые поставленные Пелагием…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

(Pelagius, Pelagianism). Учение, возникшее в кон. IV в. Согласно этому учению, человек может много сделать сам, чтобы обрести спасение, независимо от особой благодати. Пелагианство нашло решительного противника в лице Августина, крый подчеркивал абсолютную необходимость действия внутренней благодати Божьей для спасения человека. Пелагий, широко известный своими высокими моральными качествами, стал модным учителем в Риме в кон. IV в. Британец по происхождению, он исповедовал крайний аскетизм. Неизвестно, был ли Пелагий монахом, но он определенно разделял монашеские идеалы. В своих ранних писаниях он выступал против ариан, однако его основная критика обрушилась на манихеев, чей дуалистический фатализм приводил сурового моралиста в ярость. Находясь в Риме, Пелагий изучал августиновские антиманихейские труды, особенно «Освободе воли». Он страстно выступал против августиновского квиетизма, нашедшего воплощение в «Исповеди»: «Ты даешьсилу исполнить то, чему велишь исполниться» (X, 31, 45). Когда в 410/11 г. вестготы осадили Рим, Пелагий бежал в Африку. Не пожелав встретиться с Августином, он перебрался в Иерусалим, где пользовался высоким авторитетом. Учение Пелагия тогда еще ни у кого не вызывало сомнений. Тем временем в Африке ученик Пелагия, Целестий, человек значительно менее осторожный и гораздо более поверхностный, открыто отстаивал те выводы, крые следовали из учения Пелагия о свободе. Церковные деятели Карфагена официально обвинили Целестия в ереси. Согласно Августину, Целестий не признавал «прощения грехов» при крещении младенцев. Предположение Целестия о «невинности» новорожденных отрицало, по Августину, те базисные отношения, в крых находилось человечество » от Адама «. Фактически Целестий говорил, что неискупленный человек обладает силой и свободой творить добро. Спасение во Христе в этом случае излишне. Августин послал на Восток своего ученика Орозия, чтобы добиться осуждения Пелагия. Но церковные деятели на Востоке так и не смогли увидеть здесь чтото большее, чем мелочные склоки. Они оправдали Пелагия, и это привело африканцев в ярость. Те обратились с жалобой к папе Иннокентию I и заставили его решительно осудить новую ересь. Главная идея пелагианства мысль о безусловной свободной воле человека и его моральной ответственности. Сотворив человека, Бог не сделал его, подобно остальному тварному миру, подвластным законам природы, а дал ему уникальную возможность исполнить волю Божью по собственному выбору. Возможность свободно выбрать добро влечет за собой и возможность выбрать зло. Согласно Пелагию, всякий человеческий поступок включает три составляющие возможность действия (posse), волюк действию (velle) и совершение действия (esse). Если первая составляющая зависит исключительно от Бога, то вторая и третья зависят от человека. Т.о., вмомент совершения поступка человек заслуживает похвалы или укора. Что бы ни утверждали его последователи, сам Пелагий придерживался концепции божественного закона, возвещающего человеку, как он обязан поступать, и формулирующего соответствующий список божественных наград и наказаний. Если человек обладает свободой выбора, считал Пелагий, то исключительно по щедрости Творца; он должен употребить эту свободу в целях, предписанных Богом. Пелагий, Пелагианство Характерное для пелагианства понимание свободы определяет все остальные положения этого учения. Вопервых, пелагиане отрицают, что человеческой воле присуща внутренняя склонность ко злу вследствие грехопадения. Поскольку всякая душа сотворена непосредственно Богом, она не может появиться в мире загрязненной первородным грехом, доставшимся от Адама. Прежде чем человек начнет проявлять свою волю, » в нем есть только то, что сотворено Богом «. Итог крещения младенца, т.о., состоит не в обретении им вечной жизни, а в «духовном просвещении, усыновлении в качестве детей Божьих, гражданстве небесного Иерусалима». Вовторых, Пелагий считает благодать чисто внешней помощью Божьей. Он не оставляет места для к. л. внутреннего воздействия Бога на душу человека. Под «благодатью» у Пелагия на самом деле подразумевается свободная воля или откровение Божьего закона, к-рое явлено посредством человеческого разума, к-рое учит нас, как следует поступать, и сулит нам вечную награду. Поскольку это откровение затемнено безобразным человеческим обычаем, благодать включает закон Моисеев, а также учение и пример Христа. Благодать предлагается всем в равной мере. Бог нелицеприятен только собственными заслугами человек возрастает в святости. Предопределение Божье состоит в том, что Бог предвидит, как поведет себя человек. Теологи часто описывают пелагианство как определенную форму натурализма. Но этот ярлык вряд ли справедлив. Система пелагианских воззрений выражает высокое призвание человека и требования нравственного закона, даже если исходит из ложных посылок в оценке человеческого несовершенства. И все же в своей односторонности пелагианство остается неадекватной интерпретацией христианства. Особенно наглядно это проявилось, когда Целестий во всеуслышание заявил об отсутствии у человека первородного греха, о сотворении Адама обычным смертным человеком, о гарантиях вечной жизни даже для некрещеных младенцев. Такие наивные представления о природе человека и ложное учение о божественной благодати были окончательно осуждены в 431 г. наЭфесском соборе. B.L. Shell.ey (пер. Ю.Т.) Библиография: G.Bonner, Augustine and Modern Research on Pelginism; P. Brown, Religion and Society in the Age of St. Augustine; R. F. Evans, Pelagius: Inquiries and Reappraisals; J. Ferguson, Pelagius. См. также: Августин. … смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО

    ПЕЛАГИАНСТВО — христианская ересь, возникшая в начале 5 в. на латинском Западе в связи со спорами о божественной благодати, заслуга… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

Глотание Глот Глист Глипт Глинт Глина Глиепс Глет Гласно Глас Глава Гитов Гитана Гит Гистон Гисто Гипс Гипнос Гиена Гет Гестапо Гест Гептан Генотип Ген Гелиос Гелио Гвиана Гвалт Гата Гас Гаптен Гап Ганс Гана Галс Галоп Гало Галит Галиот Галиона Галина Галета Галеон Галенов Галенит Гален Галеас Галат Гала Гавот Гавиал Всего Все Вполне Впол Вплести Вона Вон Волна Волин Волгин Волга Волан Вол Воин Внос Внести Вне Влет Властно Власта Влас Влага Витаон Вита Вит Вист Висла Вис Вип Виола Винт Винол Вино Вилт Вилен Вие Виг Виан Вето Ветла Вести Вест Весна Весло Вес Вепс Вента Вено Вена Велосит Велита Вегас Вега Ватин Вата Ванта Вано Валин Валет Валенса Вале Вал Вагон Вагин Вагант Вага Атлас Атас Астан Аста Аслан Асан Апог Апис Аон Антип Антилопа Антига Анти Ант Анолис Аноа Анис Анетол Ангола Англо Ангел Анат Анапест Аналог Алонавт Алиса Алин Гнат Гнев Алиев Гнести Гнет Гоист Гол Гон Алигота Ален Алевтин Алан Аист Аил Гонт Агнат Гоплит Агит Агент Агенс Агатис Агат Автосани Автол Автоген Авто Авт Авост Авист Авил Авиа Авест Авгит Аванс Аванпост Авалист Аант Госплан Авлос Ага Агалит Гос. .. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

1) Орфографическая запись слова: пелагианство2) Ударение в слове: пелаги`анство3) Деление слова на слоги (перенос слова): пелагианство4) Фонетическая т… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

христ. этико-богословское учение монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 — после 418), получившее распространение в странах басс. Средиземного м. в нач. 5 в…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

(течение в христианстве, возникшее на рубеже 4-5 вв. и названное по имени его основателя Пелагия. По своему существу П. направлено против наиболее мрачных сторон учения Августина, против прославления аскетизма. С т. зр. приверженцев П., первородный грех не извратил положительных качеств человека. Крещение лишь приобщает верующего к общине, но не является искупительным. Достижение спасения связывается П. больше с нравств. силами самого человека, со «свободой выбора», чем с божеств, благодатью. Нравств. жизнь, т. обр., задача трудная, но достижимая. П. тяготеет к античной философии, поэтому оно и было встречено в штыки ортодокс, идеологами, объявлено ересью, а его последователи подвергались гонениям. … смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

Пелагианство (Pelagianism), учение англ, монаха-еретика Пелагия (ок. 350—420). Он отвергал пессимистический христ. взгляд на человечество как совершенно порочный и лишенный свободной воли и утверждал, что человек способен познать Бога путем нравственно-аскетических усилий. П. возникло отчасти как реакция на манихейство, а отчасти как потребность найти точку опоры в период крушения старой империи. Обвиненный в ереси (416), Пелагий был отлучен от церкви (418), и больше о нем ничего не известно. Сохранились отрывки нек-рых его соч. Влияние П. особенно ощущалось в Англии и Галлии, все более освобождавшихся от власти Рима. П. играло важную роль в споре протест, и католич. богословов в период Реформации…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

течение в христианстве, возникшее на рубеже 4-5 вв. и названное по имени его основателя Пелагия. По своему существу П. направлено против наиболее мрачных сторон учения Августина, против прославления аскетизма. С т. зр. приверженцев П., первородный грех не извратил положительных качеств человека. Крещение лишь приобщает верующего к общине, но не является искупительным. Достижение спасения связывается П. больше с нравств. силами самого человека, со «свободой выбора», чем с божеств, благодатью. Нравств. жизнь, т. обр., задача трудная, но достижимая. П. тяготеет к античной философии, поэтому оно и было встречено в штыки ортодокс, идеологами, объявлено ересью, а его последователи подвергались гонениям…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

         христ. этико-богослов. учение монаха Пелагия, получавшее распростр. в странах басс. Средиземного м. в нач. 5 в. В противовес разрабатыв. в то … смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

        христианское учение, названное по имени иеромонаха Пелагия (ум. в 418), в соответствии с которым человек не подавлен первородным грехом (критик… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

течение в христианстве, возникшее на рубеже IV—V вв. и названное по имени его основателя Пелагия. Направлено против наиболее мрачных сторон учения Августина, против прославления аскетизма. С точки зрения П. первородный грех не извратил положительных качеств человека. Крещение лишь приобщает верующего к общине, но не является искупительным. Достижение спасения связывается больше с нравственными силами самого человека, со свободой выбора, чем с божественной благодатью. Тяготеет к античной философии. Было встречено в штыки ортодоксальными идеологами, объявлено ересью, последователи подверглись гонениям…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

христ. этико-богослов. учение монаха Пелагия, получавшее распростр. в странах басс. Средиземного м. в нач. 5 в. В противовес разрабатыв. в то время офиц. церк. догматике, рассматр. греховность как природную черту человека и утверждавшей, что человек может получить спасение только через посредство церкви, П. утверждало, что каждый человек обладает свободой воли и потому, совершая добро, может собств. силами, без помощи церкви, достигать нравств. совершенства, а следоват. , спасения. На 3-м Вселенском церк. соборе в Эфесе (431) П. было осуждено как ересь…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО, учение христианского аскета Пелагия (около 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в начале 5 в. В противовес учению Августина о божественной благодати и предопределении пелагианство ставило «спасение» человека в зависимость только от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную передачу «первородного» греха. Осуждено как ересь на Карфагенском соборе (418), затем на 3-м Вселенском соборе (431). <br>… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

, учение христианского аскета Пелагия (около 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в начале 5 в. В противовес учению Августина о божественной благодати и предопределении пелагианство ставило «спасение» человека в зависимость только от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную передачу «первородного» греха. Осуждено как ересь на Карфагенском соборе (418), затем на 3-м Вселенском соборе (431). … смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО, учение христианского монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в нач. 5 в.; в противовес концепции благодати и предопределения Августина ставило «спасение» человека в зависимость от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную силу «первородного» греха. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431).<br><br><br>… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО — учение христианского монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в нач. 5 в.; в противовес концепции благодати и предопределения Августина ставило «спасение» человека в зависимость от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную силу «первородного» греха. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431).<br>… смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО , учение христианского монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в нач. 5 в.; в противовес концепции благодати и предопределения Августина ставило «спасение» человека в зависимость от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную силу «первородного» греха. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431)…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

ПЕЛАГИАНСТВО, учение христианского монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 — после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в нач. 5 в.; в противовес концепции благодати и предопределения Августина ставило «спасение» человека в зависимость от его собственных нравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную силу «первородного» греха. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431)…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

— учение христианского монаха Пелагия (Pelagius, ок. 360 -после 418), распространившееся в странах Средиземноморья в нач. 5 в.; впротивовес концепции благодати и предопределения Августина ставило»»спасение»» человека в зависимость от его собственныхнравственно-аскетических усилий, отрицая наследственную силу»»первородного»» греха. Осуждено как ересь на 3-м Вселенском соборе (431)…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

Ударение в слове: пелаги`анствоУдарение падает на букву: аБезударные гласные в слове: пелаги`анство

ПЕЛАГИАНСТВО

Доктрина, согласно которой люди могут заслужить свое спасение. Делает сильный акцент на роли человеческих трудов и принижает идею Божественной милости. Является диаметрально противоположной мнению Блаженного Августина…. смотреть

ПЕЛАГИАНСТВО

Начальная форма — Пелагианство, винительный падеж, слово обычно не имеет множественного числа, единственное число, неодушевленное, средний род

Полуеретик или святой? / Православие.Ru

Судьба этого подвижника необычна.
Мы привыкли, что его творения изучаются среди прочих
творений латинских отцов Церкви. Мы называем его
«Римлянин», хотя в древности его
именовали и «Скифом». Он много потрудился
на христианском Западе, однако решающее значение для
него имел христианский Восток, монастыри Египта и
Святой Земли. Так что его можно бы назвать восточным
отцом, который писал на Западе и по-латыни.

На христианском Востоке он – признанный святой, на
Западе его числят полупелагианином. Была такая ересь,
пелагианство, с ней боролся знаменитейший богослов –
Августин,
епископ Гиппонский. Спор шел о спасении.

Тема пелагианских споров сложнейшая, и я вынужден изложить
ее в сильно упрощенной форме. Какой силой спасается
человек? Пелагий выдвигал на первый план человеческую
силу, и участие Божией силы принижал. Пелагий считал, что
Божии деяния дают человеку вдохновительный пример для
исправления жизни, а больше нам ничего и не надо.
Августину была чужда такая недооценка греха, он понимал,
что греховность ограничивает наши возможности, колеблет
нашу волю. Августин выдвигал на первый план спасительную
силу Божию и недооценивал значение человеческих усилий в
деле спасения.

Таким образом, позиции Пелагия и Августина противоположны.
Они оказываются двумя крайностями. Помимо крайних позиций
во время пелагианских споров была обозначена умеренная
позиция. Выразил ее тот самый Римлянин-Скиф, преподобный
Иоанн Кассиан. Умеренная позиция не принижала значения
Божией силы и человеческих усилий, дело спасения совершает
Бог и человек – вместе.

Чем кончились споры? Пелагианство было справедливо
осуждено. На Западе возобладала позиция Августина. Если
встать на позицию Августина, то мнение Кассиана
представляется не вполне приемлемым, оно тяготеет к
позиции Пелагия, хотя и не совпадает с пелагианством. Вот
западные исследователи и называют до сих пор преподобного
Кассиана полупелагианином. То есть полуеретиком. С чем
никак нельзя
согласиться.    

Преподобный Кассиан высказывал не просто свое богословское
мнение, он выражал опыт монахов-исихастов –
аскетический опыт синергии. Стараясь о своем спасении,
исихасты видели и сознавали, что подвиг спасителен тогда и
только тогда, когда в нем заодно действуют две силы
– Божия и человеческая. Бог и человек в деле
спасения являются соработниками, их содействие (греч.
синергиа) и приводит грешника в Царство небесное.

Так что преподобный Кассиан просто изложил учение о
синергии. Родилось это учение не в досужих умствованиях, а
в пустыннических подвигах. Приведу небольшую цитату из
преподобного Кассиана, чтобы мы почувствовали всю духовную
красоту и правоту его рассуждений о спасении: «В
деле спасения нашего участвует и благодать
Божия и свободное произволение наше… человек, хотя
может иногда сам собою желать добродетели, но чтобы
исполнить желания сии, всегда нуждается в помощи Божией;
подобно как для больного недостаточно одного желания быть
здоровым, нужно, чтобы податель жизни – Бог дал силы
для здоровья» (Собеседование 13, гл. 9).

Грех нельзя недооценивать. Грех подобен серьезной болезни,
с которой сам человек справиться не может. Если он поймет,
что он болен грехом, он будет деятельно искать помощи
Божией, чтобы выздороветь и жить в Боге вечно. На такое
произволение грешного человека Господь отвечает
благодатной помощью, врачует греховную страсть,
подкрепляет человека в добродетельных трудах, дает ему
новую жизнь.

Кассианово свидетельство о содействии Бога и человека
– это слова святого, а
не полуеретика.

Пелагий, пелагианство, пелагианцы: VIKENT.RU

Древнехристианский богослов.

Согласно Пелагию, первородный грех не распространяется на потомков Адама (то есть, на всех людей),  а был только личным грехом Адама…

Этому тезису возражал Блаженный Августин, учивший о неспособности человека собственными силами побороть грех.

В наиболее обострённом виде этот спор продолжил друг и последователь Пелагия – Целестий, за что и был обвинён Церковью в ереси.

Пелагий  появился в Риме примерно в 400 году. «С помощью Целестия Пелагий выработал свою точку зрения на спасение человека, но вскоре обнаружил, что Августин не разделяет его взглядов, и в 409 году покинул Рим. Хладнокровный, уравновешенный человек, Пелагий ничего не знал о борьбе души (через которую прошёл Августин до того, как был спасён), а потому был склонен преувеличивать роль человеческой воли в процессе спасения. Августин же на собственном опыте убедился, что воля не может вытащить из болота греха, в котором он оказался из-за своей грешной природы.

Пелагий полагал, что каждый человек создан свободным, как Адам, и обладает возможностью делать выбор между добром и злом. Каждая душа — это отдельное создание Божие, поэтому грех Адама на неё не распространяется. Универсальность греха в мире он объяснял слабостью человеческой плоти, а не тем, что первородный грех подтачивает человеческую волю. Человек не наследует первородный грех, но грехи прошлого, по мнению Пелагия, ослабляют плоть нынешних поколений, и потому грех продолжает существовать, когда человек не желает подчиняться Богу, чтобы спастись. Человеческая воля свободна принять Бога для достижения святости и для   получения благодати и может руководствоваться Библией, рассудком и примером Христа. Что касается крещения младенцев, то оно не является решающим для спасения, ибо Пелагий отрицал первородный грех.

Августин, великий епископ из Гиппона, возражая против взгляда, который, по его мнению, отрицал благодать Божию, пытался доказать, что возрождение является делом исключительно Духа Святого. Человек от начала создан по образу Божию и свободен выбирать между добром и злом. Однако грех Адама связал всех людей, поскольку Адам был их прародителем. Воля полностью развращена грехопадением и, можно считать, отсутствует, а потому не способна спасти человека. Августин полагал, что все люди унаследовали грех через Адама и поэтому на каждом лежит проклятие первородного греха. Воля человека настолько связана, что он не может сделать ничего, чтобы спастись. Бог должен оживотворить человеческую волю, чтобы она была в состоянии принять предложенную во Христе благодать, которая дается только тем, кого Он избрал ко спасению.

Взгляды Пелагия были осуждены на соборе в Ефесе в 431 году. Что касается указанных взглядов Августина, то ни Восточная, ни Западная Церкви полностью никогда их не разделяли. Поискам золотой середины, на которой человеческая и божественная воли могли бы обоюдно содействовать спасению, посвятил себя монах Иоанн Кассиан (ок. 360 — ок. 435). Он учил, что все люди грешники из-за падения и из-за того, что их воля ослаблена, хотя не полностью развращена. Частично свободная воля человека может помогать Божественной благодати в спасении. Он боялся, что учение Августина о неизбежной благодати для избранных может привести к этической безответственности. Взгляд Кассиана был осуждён синодом Оранским в 529 году, который склонился в пользу умеренных взглядов Августина.

Вопрос, поднятый Полагаем и Августином, тем не менее продолжал существовать на протяжении всей истории христианской Церкви. Либеральные взгляды XX века — это лишь воскресение учения Пелагия о том, что человек может достичь спасения собственными усилиями, хотя и при участии воли Божией. Вопрос, в сущности, стоит так: является христианство моралью или религией, опирается оно на свободную волю человека или на Божию благодать, требует совершенствования культуры или покаяния людей (которое делает возможным такое совершенствование), проповедует ли власть человеческого рассудка или Божие откровение? Церковь всегда стояла ближе к позиции Августина, чем Пелагия или Иоанна Кассиана, хотя в средние века её учение было схоже со взглядами тех пелагианцев, которые следовали за Иоанном Кассианом».

Эрл Кернс, Дорогами христианства, М., «Протестант», 1992 г., с. 108-109.

«Пелагий, по сути, доказывал, что каждый христианин может достичь спасения в одиночку, только благодаря индивидуальным заслугам перед Богом. Он не отрицал необходимости регулярно ходить в церковь и совершать все положенные обряды, но считал это, скорее, необходимой формальностью для поддержания порядка в обществе — так же, по сути, как и язычники-римляне. В церковь ходить нужно, но этого — недостаточно. Ведь грешит каждый человек по отдельности. И спасает (либо не спасает) Бог каждого по отдельности, а не всю христианскую общину сразу.
Никаких общих грехов у людей нет.
Пелагий отрицал существование первородного греха, то есть не считал, что грех Адама и Евы падает на всех их потомков. Стало быть, людям нечего искупать коллективно. Человек рождается невинным и может отвечать только за свои собственные грехи, совершенные на протяжении жизни. Искупить их он тоже может лишь сам, и перед лицом Бога, а не перед лицом общины.
Августин прекрасно понял губительность такого учения для христианства и в 411 году начал борьбу против него. Если бы пелагианская ересь возобладала, христианство утратило бы всякую сплочённость и организацию. Церковь не была бы уже Градом Божьим, который строится на земле, среди враждебного града земного. Она превратилась бы в чисто формальное собрание верующих, в своего рода клуб, который, правда, каждый посещал бы по обязательству, но втайне чувствовал бы себя совершенно независимым от остальных. Христианская община сразу утратила бы ту силу, которая прекрасно выражена девизом: «Один за всех, и все за одного!» (Читатель наверняка полагает, что это — девиз трёх мушкетеров у Дюма, а между тем славные воины французского короля всего лишь повторили девиз церкви).
Поэтому Августин заявил, что сил одного человека недостаточно для спасения. Бог обращается не к отдельному человеку. Он обращается только к общине верующих. Только в общине и под руководством священника человек может избежать заблуждений: в нужный момент его поправят и наставят на истинный путь. А заблуждения в одиночестве неизбежны. Ведь человек, решивший спасать свою душу в одиночку, вынужден сам решать, что праведно, а что — нет, что угодно Богу, а что — неугодно. Он вполне может дойти при этом до мнения, что главное для спасения — только его личная добродетель…»

Перцев А.В., Почему Европа не Россия (Как был придуман капитализм), М., «Академический проект», 2005 г., с. 107-108.

ПЕЛАГИАНСТВО

Страница 1 из 9

ПЕЛАГИАНСТВО – одна из важнейших христианских ересей, возникшая в начале V в. на почве споров о Божьей благодати, о человеческих силах и заслугах, о первородном грехе и смерти, о свободе и предопределении. Пелагианство получило свое название от имени основателя – Пелагия. Оно возникает в сложный период: после Дамасия I (366–384 гг.) папой был избран Сириций (384–399 гг.), которого Иероним за вольность нравов клеймил «старым распутником в багрянце», а затем – Анастасий I (399–401 гг.), который убедил императора Феодосия I (379–395 гг.) издать декрет, осуждающий манихейство, еще не исчезнувшее в Риме. При Анастасии, человеке слабохарактерном, в дела церкви вмешивались женщины, вплоть до куртизанок, которые решали свои дела через клерикалов, близких к папе. Именно в его время Иероним обличает духовенство, ставя ему в пример жрецов Древнего Египта: «Чтобы побороть в себе вожделение, они воздерживались от мяса и вина, а  жрецы Кибелы все были евнухами». В 383 г. в Британии вспыхнул мятеж, и императором был провозглашен испанец Магм Максим; 333–388 гг. (опять в империи стало четыре императора: Валентиниан I, его брат Валент, Грациан и Магм Максим). Император Грациан (367–383 гг.) в это время находился в Паризиях (совр. Париж), где  галльские войска ему изменили. Он обратился в бегство, но был пойман сторонниками Магма  Максима и убит в августе того же года. Феодосий I даже не успел ему помочь, а Юстина вместе с сыном – императором Валинтинианом II – убежала в Фессалоники. Феодосий I, занятый наведением порядка на Востоке, вынужден был признать Магма Максима императором Запада, однако как только освободился, разбил его. Императором Запада вновь стал Валентиниан II (375–392 гг.). В это время самым сильным военачальником в Италии считался франк Арбогаст, который давал указания даже императору. Наконец, Валентиниан II этого не выдержал и отстранил его от должности. Арбогаст порвал этот документ и ушел, а через несколько дней Валентиниана II нашли во дворце мертвым. Распространили слух, что он покончил с собой. Не утруждая себя захватом императорской власти, Арбогаст отдал ее крупному чиновнику и оратору Евгению (392–394 гг.), а тот взял себе в соуправители римского сенатора Никомаха Флавиана, приверженца язычества, который немедленно восстановил культы всех римских и других богов, вернул римским язычникам все, что у них отобрал Грациан в 383 г. Феодосий I выступил против Арбогаста и Евгения, и в битве под Аквилией в северной Италии в сентябре 394 г. Евгений был захвачен в плен и убит, Флавиана также убили, а Арбогаст покончил с собой. Феодосий I получил титул Великий за свой ум, выдержку, умение вести себя с достоинством и как не запятнавший себя никакими интригами, жестокостями и темными делами. Несмотря на свое посредственное образование, он был очень проницательным, любил историю, восхищался учеными и всегда был благожелателен, особенно к хорошим людям, независимо от их положения. Скончался он в 395 г., разделив империю между своими сыновьями Аркадием, получившим Восток, и Гонорием, получившим Запад. Тем самым Римская империя в 395 г. окончательно разделилась на Восточную и Западную, тем более что братья всю жизнь враждовали между собой. И в христианской религии углубилось разобщение на западное направление с центром в Риме и восточное – византийское. Младший сын Феодосия I Великого Гонорий (395–423 гг.), став императором Западной Римской империи, был еще мал, чтобы ей управлять. Поэтому власть находилась в руках его опекуна Стилихона, который вскоре женил императора на своей дочери Марии, а сам женился на двоюродной сестре Гонория – Серене, тем самым тесно породнившись с императором.

ПерваяПредыдущая 1 2 3 4 5 6 7 8 9 Следующая > Последняя >>

Что такое ересь пелагианства

Что такое пелагианство?

Пелагианство — это еретическое учение, основанное на отрицании доктрины первородного греха. Первородный грех — это далеко идущие последствия греха Адама для человеческого рода — унаследованная греховность и последующий приговор Богу. Пелагианство учит, что все мы рождены праведными и способны жить без греха, не нуждаясь в Божьей благодати.

Младшие дети во всем мире каждый день опровергают эту идею.

Предположим, вы должны принести в мир ребенка, никогда не проявлять ничего, кроме доброты и любви, даже без намека на гнев или неудовольствие, а затем осторожно унести любимую игрушку ребенка. Что случилось бы? Об этом знает каждый родитель. Ребенок опровергнет пелагианство и подтвердит первородный грех.

Пелагианство стало популярным в начале 400-х годов, но вскоре после этого было признано еретическим. И все же он остается живым в христианстве сегодня. Если вы не знакомы со всем, что он включает, вы можете задаться вопросом: «Чему учит пелагианство и как мне избежать его случайного совершения?»

Что такое история пелагианства?

Пелагианство названо в честь британского монаха Пелагиуса, жившего с конца 300-х до начала 400-х годов.Он принял монашескую жизнь аскетизма в поисках благочестия в молодом возрасте. (Это, вероятно, способствовало поверхностному пониманию его истинного состояния греховности.) Когда он переехал в Рим и обнаружил, что немногие в обществе разделяют его приверженность аскетическому образу жизни, он усилил свой энтузиазм в отношении морализма и сформировал вокруг него свое богословие.

Примерно в то время, когда вестготы напали на Рим в 410 году, Пелагий бежал в безопасное место в Карфагене в Северной Африке, недалеко от того места, где Августин служил епископом Гиппона.

В отличие от Пелагия, Августин поддерживал доктрину первородного греха и благодати. Его ранние годы дикой жизни подтвердили последствия греха Адама — человечество унаследовало развратную природу. Что наша воля связана грехом.

Августин поддержал библейское учение о том, что грех Адама отрезал человечество от Бога и привел к тому, что мы родились духовно мертвыми, неспособными спасти себя или искать Бога. Если не считать Божьей благодати, дающей нам новую жизнь во Христе, мы навсегда останемся рабами греха и его наказания. Человек волен выбирать, но в нашем греховном состоянии мы выбираем грех. Спасение от греха и его сила — дело только Божьей благодати.

Пелагиус возражал против учения Августина. Он утверждал, что доктрина первородного греха позволяла — возможно, даже поощряла — общество грешить с иммунитетом, поскольку они могли просто заявить, что их греховная природа заставила их это сделать. Несмотря на утверждение Павла о том, что благодать не является разрешением грешить, христиане слишком далеко зайдут на учения Павла в Римлянам 3: 9-19, согрешат самоотверженно и обвинят Бога.Они обвиняли Его в том, что Он не дал им достаточно благодати для победы над грехом. Таким образом, моралистический пыл Пелагиуса заставил его выступить против учения Августина.

Августин ответил с таким же рвением. В 416 г. собор епископов в Карфагене, возглавляемый Августином, осудил Пелагия как еретика — того, кто учит вопреки Писанию. К тому времени Пелагиус переехал в Палестину, где он распространял свои убеждения и привлек внимание переводчика Библии с латыни Вульгаты Иеронима. Превосходство Пелагиуса человеческой воли над обеспокоенным Богом Иеронимом.

Официальный синод в Диосполе объявил учение Пелагия ортодоксальным, потому что он признал (используя расплывчатые выражения), что человек может жить без греха с помощью Божьей помощи и благодати. Это был ужасный удар для Иеронима и Августина и противоречил тому, чему он широко учил. Африканские церкви обратились к Иннокентию I, отлучившему Пелагиуса.

После того, как Иннокентий I умер в 417 году, его преемник Зосим отменил приказ о бывшем сообщении, но Августин обратился к императору.Затем Зосим изменил свое решение и объявил Пелагия отлученным от церкви и еретиком.

После смерти Зосима в 418 г. его преемник вообще отказался от этого вопроса. Пелагий переехал в Египет, и больше о нем ничего не известно. Но его влияние осталось.

Пелагианство росло, как и побочная вера полупелагианства. Не прекратилось и осуждение пелагианства. В 431 году Эфесский собор осудил Пелагия как еретика, как и Оранский собор в 529 году, Трентский собор в 1546 году и по крайней мере шесть протестантских соборов.Пелагианство осуждалось большим количеством церковных соборов, чем любая другая ересь.

Что такое полупелагианство?

Полупелагианство пытается найти баланс между пелагианством и августинианством. Он учит, что грех Адама нанес ущерб природе человечества, но не полностью. Следовательно, человечество инициирует спасение, но ему нужна Божья благодать, чтобы помочь ему продолжить. Бог помогает человеку к спасению, но никогда до такой степени, что человек не теряет свою свободную волю. Бог работает с человечеством во спасении, но спасение по-прежнему является делом человека.Оранский собор утверждал, что спасение — дело рук одного только Бога, и осудил это побочное влияние как ересь в 529 году.

Примерно в это же время возникла новая точка зрения — предвосхищающая благодать. Он учит, что Божья благодать должна инициировать спасение, но человечество сохраняет свободу выбирать или отвергать Христа. Божья благодать освобождает их от рабства греха, что позволяет им избрать Христа. Будут ли они делать это зависит от человека, а не от Бога.

Присутствует ли пелагианство в церкви сегодня?

Пелагианство добилось больших успехов в 19 годах благодаря Чарльзу Грандисону Финни, американскому возрожденцу и лидеру Второго Великого Пробуждения.Некоторые считают его отцом современного возрождения. Он верил, что человек родился невиновным, но неизбежно выбрал грех. Человек не хотел, но не мог повиноваться Богу во всем. Это человечество морально способно изменить свои сердца, искать Бога и уверовать во Христа без Божьей благодати.

Как возрожденец, Финней стремился собраться в толпе, чтобы получить большое количество обращений, по которым он измерял деятельность Бога в своем служении. Он верил, что если многие люди исповедуют веру во Христа, то Бог явно в этом.Он не считал успех добросовестной проповедью Слова Божьего или приверженностью здравому учению. Все дело в цифрах.

Финни помог разработать небиблейскую концепцию службы, ориентированной на ищущих. Он изменил свое богословие, чтобы сделать его более привлекательным для своей целевой аудитории. Вместо того, чтобы полагаться на Слово Божье в выполнении Божьей работы в сердцах людей для спасения, Финни использовал хитрые приемы, чтобы вовлечь людей. Он полагался на методы и проповедников, которые делали то, что Библия говорит, что только Божья благодать может сделать.

Церкви по всему миру продолжают перенимать и расширять образ мышления Финни. Использование громкой музыки, мигающих огней и ориентированных на человека посланий, сопровождаемых эмоциональными призывами к алтарю «Избери Иисуса, чтобы Он мог дать вам лучшую жизнь», заменили богослужебные гимны, наполненные богатым учением и ясной проповедью Слова Божьего. Церкви приняли методы корпоративного брендинга, чтобы быть «актуальными» и привлекать тех, кто «никогда не войдет в церковь». Такой образ мышления возлагает ответственность и силу привлекать людей ко Христу на человека, а не на благодать и силу Бога.

Почему пелагианство ересь?

Пелагианство — это ересь, потому что оно противоречит ясному учению Библии.

Пелагианство утверждает:

Мы все рождены, как Адам и Ева, — свободными от греха. Мы морально нейтральны и способны вести праведную жизнь, а значит, обязаны жить без греха.

Грех Адама повлиял на мир только потому, что он подал плохой пример. Он отрицает, что его грех привел к рождению человечества в рабстве греха.

Мы выбираем грешить не потому, что у нас греховная природа, склонная ко греху, а потому, что на нас влияют те, кто нас окружает.

Мы обладаем в себе силой жить без греха.

Мы становимся грешниками только тогда, когда выбираем грешить.

В конечном итоге человечество решит грешить, но теоретически мы можем жить безгрешно, как Христос.

Мы можем достичь спасения и принятия Бога, просто перестав грешить, а это значит, что в смерти Христа на кресте не было необходимости.

Христос пришел не искупить наши грехи, но чтобы быть для нас примером праведной жизни.

Божья благодать помогает нам делать правильный выбор, но благодать не нужна для спасения.

Бог дает нам благодать расти в святости не посредством внутреннего посвящения, а посредством внешних законов и примеров. Мы достигаем спасения, следуя закону и примеру Христа в послушании Богу.

Спасение исходит от нас самих, а не от одного лишь Бога. Это зависит от чего-то внутри нас.

Библия учит:

Мы все под грехом. Нет хороших и праведных. Никто не ищет Бога (Исайя 53: 6, Римлянам 3: 9-19).

Мы рождены мертвыми во грехах наших, злых от рождения (Бытие 8:21, Ефесянам 2: 1).

Из наших сердец исходит всякое зло (Матфея 15: 18-19).

Закон никогда не предназначался для того, чтобы кого-то спасти, но чтобы быть нашим хранителем и учителем, открывая нам нашу отчаянную потребность в спасителе (Галатам 3: 23-25).

Спасение — это дар Бога только по Его благодати, только через веру только во Христа. Это не наши собственные дела (Ефесянам 2: 5, 8-9).

Бог свободно оправдывает нас Своей благодатью через искупление во Христе Иисусе (Исайя 53: 5, Римлянам 3:24).

Спасение зависит не от человеческой воли или усилий, но от милосердного Бога (Римлянам 9:16).

После спасения Бог отделяет верующего от Себя (освящает его по положению), запечатывает Его на вечность Святым Духом и выполняет работу по формированию верующего по образу Христа. Он все это делает. Мы повинуемся Его Духу как поклонение, а не ради спасения (Деяния 13:39, Римлянам 8:29, 1 Коринфянам 1:30, Ефесянам 1:13; Филиппийцам 2:13, Евреям 10:10).

Без Христа мы ничего не можем сделать (Иоанна 15: 5).

3 способа избежать совершения этой ереси

1. Развивайте высокое видение Бога и низкое отношение к человеку

Высокое представление о Боге ставит Его на Его законное место — верховное над всеми аспектами жизни, включая спасение и освящение.

Низкое отношение к человеку означает, что мы признаем, что недостойны Божьей благосклонности и не можем спасти себя. В нашем спасении мы полностью зависим от Бога (Ефесянам 2: 8–9).

Принятие этих взглядов заставляет человека полагаться только на Духа Бога, дающего нам силу ходить в святости (Филиппийцам 2:13, Евреям 13: 20-21).Противоположный взгляд на них обоих ведет к еще большему злу, потому что грех развращает и никогда не может быть удовлетворен (Притчи 27:20).

2. Формируйте свою веру на основе доктрин Библии, а не предпочтений

Пелагианство возникло не из Священного Писания, а из страха Пелагия, что люди злоупотребят доктриной благодати и используют ее как лицензию на грех.

Тщательно обдумайте свои убеждения. Вы подтверждаете свои убеждения стихом, изученным в контексте или вырвав из контекста? Если у вас нет стиха (в надлежащем контексте), у вас есть только мнение — и, возможно, ересь.

Придерживайтесь учений Библии, даже если они противоречат общепринятым культурным нормам или вашим предпочтениям. Во всем доверяйте и повинуйтесь Богу (Второзаконие 32: 4, Исайя 55: 8-9, Римлянам 12: 2).

Будьте как верийцы и изучайте, чтобы знать полное Слово Божье. Проверяйте все учения, чтобы убедиться, что они соответствуют Священным Писаниям (Деяния 17:11). Доктрина имеет значение. Глубоко.

3. Непрестанно молитесь

Наша греховная природа хочет расслабиться. Когда мы молимся, Его Дух убеждает и ободряет нас (Иоанна 16: 7-15).Молитва, согласованная со Словом Божьим, укрепляет нас в истине. Человек, который мало молится, в конечном итоге доверяет себе или другим больше, чем Богу. Непрестанно молитесь (1 Фессалоникийцам 5: 16-18). Помимо Христа, мы ничего не можем сделать (Иоанна 15: 5).

Мы беспомощные грешники, нуждающиеся в спасительной милости Бога

Если воспитание детей ясельного возраста научило меня чему-то, я узнал, что без Христа мы беспомощные грешники — рабы своих страстей и сильной воли от рождения. Как говорит пастор Водди Баучам, ребенок, которого вы считаете маленьким ангелочком, на самом деле является гадюкой в ​​подгузнике.Это загадка, как родитель мог поверить учениям пелагианства. Библейская позиция провозглашает верховную власть Бога над всем творением. Он помещает Его на Его престол и побуждает нас склоняться перед Ним в благодарном подчинении, доверии и поклонении. Нет лучшего — или законного — места для жизни.

Фотография предоставлена: © GettyImages / fizkes

Джин Вилунд — бывшая разочарованная читательница Библии, которая превратилась в фанатичного любителя Библии. Она с энтузиазмом помогает женщинам открыть для себя удовольствие от серьезного изучения Библии и более глубокой любви к Богу.

Она является членом писательской группы служения «Возроди наши сердца» и с удовольствием отвечает на ваши вопросы о Библии и христианской жизни на своем канале YouTube и на сайте JeanWilund.com. Свяжитесь с ней также в Facebook, Instagram и Pinterest.

10 фактов о Пелагиусе и пелагианстве, которые вы должны знать

Эта статья является частью серии «10 вещей, которые вы должны знать».

1. Мы очень мало знаем о Пелагиусе (350-425) до его конфликта с Августином.

Очевидно, он был британским монахом, который некоторое время преподавал в Риме в конце 4-го века. Он бежал в Северную Африку в 410 году (до вторжения готов) и там вступил в спор с Августином, знаменитым епископом Гиппопотама. Позже он уехал в Палестину, а затем исчез из истории.

2. Пелагиус был плодовитым автором, который предпочитал письменные трактаты и опровержения открытой словесной конфронтации.

Его труды отражают его прекрасное образование и характеризовались ясностью мысли и религиозным тоном во всем.Они были сосредоточены в первую очередь на этике и религиозном благочестии. Отличительной чертой пелагианской литературы было утверждение, что всех верующих были морально обязаны высоким этическим идеалам, а не только духовенство.

3. Он написал несколько научных комментариев к посланиям Павла, а также ряд писем в ходе полемики, немногие из которых сохранились.

Среди его работ Закаление сердца фараона , Девственность , Закон и Вера в Троицу (антиарианский трактат).Две его самые влиятельные работы — это его De Natura и его трактат о Free Will . Эта последняя работа, которая сохранилась только фрагментами сегодня, содержит четыре основных момента:

а. Мужчины рождаются морально нейтральными и одинаково склонны как к добру, так и к злу.
г. Если ранее он говорил о божественной благодати как о помощи , здесь он, кажется, утверждает, что она необходима для спасения.
г. В конце концов он признает, что грех Адама отрицательно сказался на его потомстве, но только в качестве плохого примера.
г. Он обсуждает некоторые отрывки Павла, в которых, кажется, говорится, что мы склонны грешить из-за разложения нашей плоти, — учение, которое он отвергает.

4. Пелагиус был прежде всего моралистом.

Важно помнить об этом как об основополагающем предположении во всех мышлениях Пелагиуса. Прежде всего он был озабочен правильным поведением. Он особенно враждебно относился к тому, что считал склонностью благодати давать разрешение на грех (ср. Рим. 5: 21-6: 2). Рассмотрим следующее утверждение:

Всякий раз, когда меня призывают говорить о моральном воспитании и святом образе жизни, я привык сначала демонстрировать силу и качества человеческой натуры и показывать , на что она способна , а затем, исходя из этого, побуждать ум слушателя к (некоторым) формам добродетели, чтобы не было никакой пользы призывать к тому, что он считал бы невозможным для него. ¹

5. Пелагиус считал, что душа человека, созданная сотворением мира, не является ни святой, ни грешной.

Согласно Пелагиусу, Адам не был создан святым. Он изначально не был склонен ни к добру, ни к злу. Он был морально равнодушен, или нейтрален. В этом состоянии морального равновесия Адам был расположен к добру не больше, чем ко злу. Пелагиус утверждал, что если бы Адам обладал каким-либо моральным характером до морального действия , его моральная ответственность была бы уничтожена.

Поскольку он был созданием, тело Адама было смертным. Другими словами, Адаму суждено было умереть физически, независимо от того, грешил он когда-либо или нет. Следовательно, физическая смерть — это не наказание за грех, переданное потомкам Адама, а, скорее, неизбежное следствие сущностной сущности человека как сотворенного.

6. Падение Адама было вызвано проявлением свободы воли.

По мнению Пелагиуса, в природе Адама не было ничего хорошего или плохого, что склоняло бы его к принятому им решению.Более того, грех Адама никоим образом не повлиял на его потомство, за исключением того, что он показал им плохой пример . Ссылаясь на утверждение Павла в Послании к Римлянам 5:12, Пелагий настаивал на том, что «сказано, что мы согрешили в Адаме не потому, что грех является врожденным, а потому, что он происходит от подражания [курсив мой]». ²

Следовательно, все люди возникают в том же состоянии, в каком был Адам до грехопадения. Пелагиус считал, что каждая душа немедленно создается Богом и поэтому не может прийти в мир оскверненной или испорченной грехом Адама.Учение о переданном грехе (tradux peccati) или первородном грехе (peccatum originis), говорит Пелагиус, кощунственно:

«Грех, передаваемый из поколения в поколение, полностью противоречит католической вере. Грех не рождается с человеком, но совершается впоследствии человеком. Это не вина природы, а свободной воли. » [выделено мной] ³

Таким образом, согласно Пелагиусу, младенец не рождается в грехе и не обладает какими-либо врожденными моральными качествами. Они достигаются только путем проявления воли и привычек, которые от этого развиваются.Другими словами, мы «приучены» к греху или «приучены» к греху из-за постоянного контакта с семьей и обществом, которые сами являются грешными по тем же причинам.

Это новое учебное пособие по Библии было создано командой из 26 участников, чтобы помочь читателям увидеть, как христианские верования уходят корнями в Слово Божье. В нем содержится более 400 коротких изложений доктрин, соединяющих христианские верования с конкретными отрывками из Библии, и 25 более длинных статей, объясняющих важные богословские темы. в большей глубине.

7. Пелагий отрицал, что падение Адама имело какое-либо отрицательное влияние на

волю и человека.

Согласно Пелагиусу, каждый акт воли беспричинен , то есть он является чисто спонтанным и не подвержен никаким предшествующим предубеждениям природы. Пелагиус распознал в человеческой воле три элемента: 1) силу или способность воли; 2) желающие; 3) реализация или действие.

Первый из них — дар Бога, но два других полностью от человека. Следовательно, сила воли к добру и сила воли к злу равны.Единственная трудность в том, чтобы делать и выбирать добро, возникает из-за длительной привычки к пороку, от которой, согласно Пелагиусу, можно было отказаться в любое время в пользу добродетели. Пелагиус определяет свободу воли следующим образом: «Но мы говорим, что человек всегда может и грешить, и не грешить, поэтому мы исповедуем, что всегда имеем свободную волю».

Таким образом, свободная воля состоит из: 1) способности грешить ( posse peccare ) и 2) способности не грешить (posse non peccare). Эти две способности, или силы всегда в равной степени доступны человеку.В итоге, согласно Пелагиусу, способности ограничивают обязанность, или способность является мерой моральной ответственности.

8. Пелагиус утверждал, что грех состоит исключительно из отдельных действий воли.

Грех — это , никогда не — дело природы. То есть не существует такой вещи, как греховная природа или конституционная порочность. Грех есть грех только тогда, когда его можно избежать. Говорить о неспособности означает устранение ответственности, без которой не может быть греха.Таким образом, грех — это не ошибка природы, а выбор.

Почему же тогда грех повсеместно присутствует в человеческом роде? Единственное объяснение Пелагиуса: подражание , или «долгая практика грешить и давняя привычка к порокам». ⁴

«Никакая другая причина не вызывает для нас трудности делать добро, чем давний обычай пороков, который заражал нас с детства и постепенно, на протяжении многих лет, развратил нас и, таким образом, впоследствии удерживал нас связанными и зависимыми от себя, так что что в нем есть сила природы.» ⁵

9. Пелагиус был сбит с толку нашей потребностью в благодати.

В одном месте Пелагиус говорит, что благодать абсолютно необходима и нужна «не только каждый час или каждое мгновение, но даже каждое отдельное действие». ⁶ И снова он говорит: «Дана благодать, чтобы легче было исполнить повеление Бога». ⁷ И все же другие тексты указывают на его веру в то, что благодать совершенно излишняя. Адольф Гарнак утверждает, что «несомненно, главным намерением Пелагиуса было лишить христиан их ленивой надежды на благодать.” ⁸

В учении Пелагия о благодати есть четыре элемента: 1) благодать творения или сама жизнь; 2) то, что у нас есть свобода воли, есть проявление божественной благодати; то есть способность не грешить — это благодать; 3) благодать также проявляется в откровении Бога через Закон; то есть предоставление Богом наставлений, доктрин, заповедей и запретов, а также награды и наказания; 4) пришествие Христа, чтобы научить и подать пример благочестия.

Акцент делается на последних двух элементах благодати.Таким образом, благодать — это прежде всего внешняя , состоящая в помощи, примерах или наставлениях, данных Богом, чтобы ободрить нас в стремлении к чистоте. Изящество не внутреннее. Пелагиус отвергает любое представление о внутреннем наделении души или воли.
Все это, конечно, означает, что если вы чрезвычайно талантливы, самодисциплинированы и высокомотивированы, вам может вообще не понадобиться благодать. Другими словами, концепция божественной благодати Пелагиуса, по крайней мере потенциально, делает ненужными смерть и воскресение Христа.

10. В конце концов Пелагиус был осужден как еретик.

Пелагий был оправдан по обвинению в ереси синодом епископов в Диосполе в Палестине в 415 году. Однако позже он был осужден как еретик епископом Рима в 417 и 418 годах и Эфесским собором в 431 году.

Банкноты

1. Ad Demetr. 2 нач.
2. , цитируется Августином в De Natura et gratia , c.x.
3. De Pec. Ориг.6.
4. Ad Demetr. 8
5. там же, 17.
6. авг. de gr. Chr. 2,2; 7,8; 32,36; de gest. Pel. 14:31; Pel. , эп. объявление Деметр. 3. Плавник
7. авг. de gr. Chr. 26,27
8. В: 200.

Сэм Стормс (доктор философии, Техасский университет в Далласе) более четырех десятилетий проработал в служении в качестве пастора, профессора и автора. В настоящее время он является старшим пастором церкви Бриджуэй в Оклахома-Сити, штат Оклахома, а ранее с 2000 по 2004 год был приглашенным адъюнкт-профессором богословия в Уитон-колледже.Он является основателем служения «Наслаждение Богом» и регулярно ведет блоги на SamStorms.org.

Популярные статьи этой серии

Что такое ересь пелагианства

Что такое пелагианство?

Пелагианство — еретическая точка зрения, согласно которой грех Адама не повлиял на остальное человечество. Распространение этой точки зрения возникло в ответ на учение Августина о том, что человечество было полностью испорчено по своей природе из-за греха Адама.Он отвергает представление о том, что люди рождаются испорченными и грешат из-за своей падшей природы. В этом учении люди подобны Адаму, когда он был сотворен — их природа не испорчена грехом — но они могут грешить по свободной воле. Пелагианство подчеркивает ответственность человека за свою греховную природу. Согласно этой точке зрения, люди не теряются в своем грехе, но, скорее, обладают способностью контролировать себя. Теоретически человек может жить безгрешной жизнью, однако на практике этого никто не делает.

Существует точка зрения, полупелагианство, которая пытается найти компромисс между учениями Августина и Пелагианства.С этой точки зрения человеческая природа была повреждена грехом Адама, что сделало людей более склонными ко греху, однако они по-прежнему обладают способностью творить добро и приходить к вере во Христа самостоятельно благодаря предваряющей Божьей благодати.

Кем был Пелагиус и чем он занимался?

Пелагиус был британским монахом, родившимся около 360 года нашей эры, чья работа стала преобладающей в конце четвертого — начале пятого веков. Он был хорошо образованным человеком, предпочитавшим передавать свои учения в основном посредством письма.Морализм был фундаментальной философией, лежащей в основе многих работ Пелагиуса, и его главной заботой было поощрение праведного поведения. Мало что известно о жизни Пелагиуса в целом; большая часть того, что мы знаем, вращается вокруг ответа Пелагиуса на учение Августина.

В 380 году нашей эры Пелагиус переехал из Британии в Рим, возможно, потому, что его тянуло к моралистическим проповедям Иеронима. Пороки и ловушки города были омерзительны и побудили Пелагиуса решительно противостоять разложению, которое он видел, и настаивать на том, чтобы люди жили нравственно честно.Своим примером и обучением он стремился быть вдохновителем, который обращал людей к нравственной жизни. В то время было хорошо известно учение Августина, и одно высказывание, в частности, привлекло внимание Пелагиуса. Августин сказал: «О Боже, приказывай, что хочешь, и давай, что прикажешь». Смысл этого утверждения заключался в том, что Бог повелевал человечеству по своему желанию, а также обеспечивал благодать, необходимую для повиновения Его заповедям.

Это утверждение не устраивало Пелагиуса, который считал, что человечество существует в духовно нейтральном состоянии с властью проявлять свободную волю, чтобы повиноваться Богу.Он не возражал против прошения о том, что Бог заповедал все, что Он пожелал, однако у Пелагиуса действительно была проблема с идеей, что людям нужна божественная благодать даже для того, чтобы повиноваться тому, чего просил Бог. Он был обеспокоен тем, что взгляд на полную порочность, которому учил Августин, побудит людей грешить, потому что они будут видеть себя беспомощными жертвами своей греховной природы. По мнению Пелагиуса, каждый раз, когда Бог приказывает что-то сделать, это может означать только то, что человек имеет возможность выполнить это своими собственными усилиями без необходимости божественной помощи.В результате он расширил свое учение о власти человечества над собственным грехом, чтобы противостоять тому, чему учил Августин. Однако не Пелагиус открыто бросил вызов Августину, а один из его учеников, Юлиан Экланумский.

Церковь формально осуждала пелагианство несколько раз на протяжении веков, однако, как и все ереси, идеи остаются в обращении по сей день.

Почему пелагианство неправильное?

Что Писание говорит о грехе Адама. Пелагиус учил, что Адам был морально нейтральным и имел свободную волю выбирать в равной степени между добром и злом.Это не согласуется с Писанием. Адам был создан по образу Бога, что имеет моральный смысл. Бог добр и может творить добро только благодаря Своей врожденной нравственной природе. Точно так же Он создал Адама с добрым нравом. У Адама действительно была свобода воли принимать моральные решения, но он был склонен творить добро, когда Бог изначально создал его. Когда Бог повелел Адаму не есть от Древа познания добра и зла, Он предоставил Адаму необходимые условия для проявления его доброй нравственной природы, решив повиноваться Ему.Предположение, что Адам был создан с моральным нейтралитетом, не согласуется с учением Священного Писания о том, что он был создан по образу Бога.

Более того, учение Пелагия о том, что грех Адама не влияет на нас, также противоречит Священному Писанию. Грех Адама повлиял на весь человеческий род двояко; мы виновны из-за его греха, и мы унаследовали испорченную природу.

Апостол Павел ясно учит в Послании к Римлянам, что человечество осуждено из-за греха Адама (Римлянам 5: 18-19). Адам действовал как представитель всего человеческого рода, и когда он согрешил, человечество в целом считалось виновным перед Богом.Учение о федеральном главенстве Адама сегодня редко встречается в церквях и даже может оттолкнуть христиан. Некоторые задаются вопросом, как справедливо быть признанным виновным за действие, которого мы не совершали?

Людям, которые борются с библейским учением о федеральном главенстве, следует учитывать три вещи. Во-первых, все мы согрешили и лишены славы Божьей (Римлянам 3:23). Нет никого, кто мог бы сказать, что они заслужили попасть на небеса своими собственными усилиями. Во-вторых, Адам был совершенным и незапятнанным грехом, когда он был сотворен непосредственно Богом.Если и был кто-то, кто мог бы жить в совершенном послушании Богу, то это был Адам. Нет смысла думать, что мы могли бы добиться большего. В-третьих, мы должны подумать о том, насколько несправедливо со стороны Христа представлять нас на кресте, когда Он умер за наши грехи. Федеральное главенство лежит в основе учения Павла в 5-й главе Послания к римлянам и дает христианам огромную надежду. Подобно тому, как осуждение за грех было направлено через восстание одного человека, наша праведность проходит через совершенную работу Христа.Как новые творения, христиане больше не живут под проклятым главенством Адама, а теперь живут под главенством Христа, Который является нашей неизменной Надеждой на спасение.

Что Писание говорит о нашей греховной природе. Как уже упоминалось, помимо вмененной вины Адама, все люди наследуют испорченную, греховную природу. Представление о том, что люди рождаются морально нейтральными, чтобы выбирать между добром и злом, неверно. Библия ясно учит, что люди рождаются с испорченными моральными принципами, и мы склонны только грешить (Псалом 51: 5; Иеремия 17: 9).Люди рождаются в состоянии духовной мертвости для Господа; отрезаны от общения с Ним. Мерзость для Господа даже добрые дела. Притчи учит, что даже когда нечестивые пашут поле, это считается грехом (Притчи 21: 4). Все люди, кроме Христа, нечестивы и не могут делать ничего хорошего. Это может показаться нереальным. Несомненно, человек, который кормит голодных и раздает бедным, не грешит, совершая эти добрые дела, не так ли? Ответ положительный. Примите во внимание тот факт, что каждый рожден во грехе и не знает Бога.Главный мотив, которым движет жизнь грешника, не имеет ничего общего с поклонением Богу и ставить Его на первое место, а скорее основан на чем-то вне Бога. Это равносильно идолопоклонству, потому что грешник считает причиной своей жизни нечто иное, нежели Бога. Все люди чему-то поклоняются; если это не Бог, это что-то еще, идолопоклонство. Пелагианство не понимает, насколько грех развратил нашу природу.

Что Писание говорит о спасении. Ход мысли в пелагианстве состоит в том, что люди играют роль в собственном спасении, потому что они обладают способностью приходить к вере, а Бог в свою очередь отвечает, распространяя Свою благодать на тех, кто верит.Писание учит, что мы мертвы по своим преступлениям. Павел утверждает, что те, кто по плоти (грешники) , не могут угодить Богу (Римлянам 8: 8). Спасение — это работа, полностью принадлежащая Господу. Мы, грешные люди, не участвуем в нашем спасении (Иона 2: 9; Откровение 7:10). Даже способность приходить к вере — это результат милостивого действия Бога в нас.

3 способа узнать, придерживаетесь ли вы пелагианских идей

Вы верите, что люди могут быть хорошими без Христа. Как упоминалось ранее, вся жизнь грешника движется идолопоклонством, поэтому каждое действие заражено грехом, потому что они не живут для Бога.Это не отрицает наличие полезных качеств в добрых делах других; однако на духовном уровне все, что делают люди, испорчено грехом. Даже дела христиан смешаны с грехом. Внешне люди могут выглядеть хорошо, однако мы должны понимать, что все мы испорчены грехом. Единственное хорошее, что Бог видит, когда Он смотрит на нас, — это Его Сын, Который стоял на нашем месте.

Вы полагаетесь на себя, чтобы жить христианской жизнью. Только возрождающая работа Святого Духа позволяет нам эффективно жить для Бога.Очень легко впасть в рассеянное мышление, которое избавляет нас от зависимости от Бога и заставляет нас смотреть на самих себя, чтобы поступать согласно Слову. Мы должны помнить, что мы полностью зависим от Бога, чтобы сделать что-нибудь для Него (Иоанна 15: 5).

Вы верите, что люди играют роль в собственном спасении. Кажется привлекательным думать, что у каждого есть внутри себя поверить в Иисуса, если они захотят. Однако Писание описывает неверующего как заблудшего во тьме, неспособного понять свою дилемму (Ефесянам 4:18; 1 Коринфянам 2:14).У людей нет внутренней способности верить, если Бог не вмешается, чтобы привлечь их к Себе (Иоанна 6:44).

Подобно проверке уровня масла в машине, самоанализ должен стать рутинной практикой каждого верующего, чтобы убедиться, что мы подчиняемся своим убеждениям Слову Божьему, а не своим утешениям или желаниям. Приверженность Писанию — единственный способ поддерживать здоровые отношения с Господом. Спасение — величайший дар Бога для нас. Пусть все мы сосредоточимся на Христе, Который единственный является Создателем и Совершителем нашей веры.

Фотография предоставлена: © Getty Images / Jupiterimages

Стивен Бейкер — выпускник Университета Маунт-Юнион. Он является автором специального приложения для изучения Священных Писаний / размышлений к Somewhere to Be Somebody , автором которого является его жена Лиза Лорейн Бейкер (End Game Press Spring 2022).

Он посещает церковь Братства веры в Восточном Рочестере, штат Огайо, где он дал несколько проповедей и был учеником пастора Чет Хауза.

Религия естественного человека

Цицерон наблюдал за своей собственной цивилизацией, что люди благодарят богов за их материальное процветание, но никогда за их добродетели, потому что это их собственные руки.Принстонский богослов Б. Б. Варфилд считал пелагианство «восстановлением языческого мировоззрения» и с характерной ясностью заключил: «В основе своей есть только две доктрины спасения: спасение от Бога и спасение от нас самих. доктрина общего христианства; последнее — доктрина универсального язычества ». 1

Но резкая критика Уорфилда согласуется со свидетельством церкви с тех пор, как Пелагиус и его ученики отстаивали ересь.Св. Иероним, латинский отец четвертого века, назвал это «ересью Пифагора и Зенона», поскольку в целом язычество основывалось на фундаментальном убеждении, что люди могут спасти себя. Что же тогда такое пелагианство и как оно началось?

Во-первых, эта ересь возникла от первой человеческой пары, как мы вскоре увидим. Фактически он был определен и назван в пятом веке, когда британский монах приехал в Рим. Сразу же Пелагиус был глубоко впечатлен безнравственностью этого центра христианского мира, и он намеревался реформировать мораль как духовенства, так и мирян.Эта моральная кампания потребовала много энергии, и Пелагиус нашел много сторонников и почитателей своего дела. Единственное, что, казалось, мешало ему, — это акцент, исходящий, в частности, от влиятельного африканского епископа Августина. Августин учил, что люди, рожденные в первородном грехе, неспособны спасти себя. Без Божьей благодати человек не может повиноваться или даже искать Бога. Представляя всю расу, Адам согрешил против Бога.Это привело к полному развращению каждого человеческого существа с тех пор, так что сама наша воля находится в рабстве в нашем греховном состоянии. Только Божья благодать, которую Он щедро изливает на своих избранных по своему усмотрению, считается спасением людей.

В отличие от этого, Пелагиусом двигали моральные соображения, и его богословие было рассчитано на то, чтобы обеспечить наибольшее количество топлива для нравственного и социального совершенствования. Акцент Августина на человеческой беспомощности и божественной благодати, несомненно, парализует стремление к нравственному совершенствованию, поскольку люди могут безнаказанно грешить, фаталистически заключая: «Я ничего не мог с этим поделать; я грешник.«Итак, Пелагий в ответ отрицал первородный грех. Согласно Пелагиусу, Адам был просто плохим примером, а не отцом нашего греховного состояния — мы грешники, потому что грешим, а не наоборот. Следовательно, конечно, Второй Адам, Иисус Христос был хорошим примером. Спасение — это, главным образом, следование за Христом вместо Адама, а не переход от осуждения и растления расы Адама и помещенный «во Христа», облеченный в Его праведность и оживленный Его милостивым даром.Мужчинам и женщинам нужно моральное руководство, а не новое рождение; поэтому Пелагиус видел спасение в чисто натуралистических терминах — прогресс человеческой природы от греховного поведения к святому поведению, следуя примеру Христа.

В своих комментариях к Римлянам Пелагий думал о благодати как о Божьем откровении в Ветхом и Новом Завете, которое просвещает нас и служит укреплению нашей святости, давая ясные наставления о благочестии и множество достойных примеров для подражания. Итак, человеческая природа не задумана во грехе.В конце концов, воля не связана греховным состоянием и его привязанностями; выбор определяет, будет ли человек подчиняться Богу и, таким образом, быть спасенным.

В 411 году Паулин из Милана составил список из шести еретических пунктов пелагианской вести. (1) Адам был создан смертным и умер бы, согрешил он или нет; (2) грех Адама нанес ущерб только ему самому, а не всему человечеству; (3) новорожденные дети находятся в том же состоянии, в котором находился Адам до своего падения; (4) ни смертью и грехом Адама не умирает весь род человеческий, ни он не воскреснет из-за воскресения Христа; (5) закон, как и Евангелие, открывает вход в Царство Небесное; и (6) даже до пришествия Христа были люди, полностью безгрешные.2 Кроме того, Пелагиус и его последователи отрицали безусловное предопределение.

Стоит отметить, что пелагианство осуждалось большим количеством церковных соборов, чем любая другая ересь в истории. В 412 году Карфагенский синод отлучил ученика Пелагия Целестия; Советы Карфагена и Милевиса осудили «De libero arbitrio» Пелагиуса — «О свободе воли»; Папа Иннокентий I отлучил и Пелагия, и Целестиуса, как и папа Зосим. Восточный император Феодосий II также изгнал пелагиан с Востока в 430 году нашей эры.Ересь неоднократно осуждалась Эфесским собором в 431 году и Вторым Оранским собором в 529 году. Фактически, Оранский собор осуждал даже полупелагианство, которое утверждает, что благодать необходима, но что воля по своей природе свободна для выбрать, сотрудничать ли с предложенной благодатью. Оранжевый собор даже осудил тех, кто думал, что спасение может быть достигнуто посредством произнесения молитвы, вместо этого подтвердив (с обильными библейскими ссылками), что Бог должен пробудить грешника и даровать дар веры, прежде чем человек сможет хотя бы искать Бога.

Все, что не признает первородный грех, рабство воли и потребность в благодати, чтобы даже принять дар вечной жизни, не говоря уже о стремлении к праведности, вся церковь считает ересью. Описанная здесь ересь называется «пелагианством».

Пелагианство в Библии

Каин убил Авеля, потому что Каин хотел принести Богу свою жертву. Автор Послания к евреям сообщает нам, что Авель принес свою жертву в ожидании последней жертвы, Агнца Божьего, и сделал это верою, а не делами (Евр.11). Однако Каин стремился оправдаться своими собственными делами. Когда вместо этого Бог принял Авеля, Каин возревновал. Его ненависть к Авелю, вероятно, частично объяснялась его собственной ненавистью к Богу за отказ принять его праведность. Этот узор уже проявился в контрасте между фиговыми листьями, которые Адам и Ева сшили, чтобы прикрыть свою наготу. Бегство от Божьего суда, прикрытие стыда, вызванного грехом, — вот черты человеческой природы с момента грехопадения. «Нет ни одного праведника, ни одного; нет никого, кто понимает, нет никого, кто ищет Бога.Все отвернулись, они вместе обесценились; нет никого, делающего добро, ни одного »(Рим. 3: 10-12). Чем ближе к нам подходит Бог, тем больше мы осознаем свою недостойность, поэтому мы прячемся от Него и пытаемся прикрыть свои позор наших собственных хитроумных масок.

В Вавилонской башне выражено явно пелагианское отношение: «Пойдемте, давайте построим себе город с башней, доходящей до небес, чтобы мы могли сделать себе имя . Фактически, они были уверены, что такой объединенный человеческий проект может гарантировать, что для них не будет ничего невозможного (Быт. 11:46).Но Бог сошел, так же как они строились вверх к небу. «И рассеял их оттуда Господь по всей земле, и они перестали строить город» (стих 8). Это образец: Бог обеспечивает жертву и судит тех, кто приносит свои собственные жертвы, чтобы умилостивить Бога. Бог сходит, чтобы обитать с нами, мы не взбираемся на Него; Бог находит нас, мы его не находим.

Народ Израиля регулярно возвращался к языческому образу мышления. Бог должен был напомнить им: «Проклят тот, кто надеется на человека, который полагается на плоть в своей силе и чье сердце отворачивается от Господа. Но благословен человек, который надеется на Господа, чья уверенность в Нем.Иеремия отвечает: «Лукаво сердце превыше всего и неизлечимо. Кто может понять это? … Исцели меня, Господи, и буду здорова; спаси меня, и я буду спасен, потому что ты тот, кого я восхваляю »(Иер 17: 5, 7, 9, 15). Иона на собственном горьком опыте узнал, что Бог спасает того, кого хочет спасти. Как только он заявил, «Спасение от Господа», — читаем мы: «И повелел Господь рыбе, и она извергла Иону на сушу» (Ион 2: 910). Вавилонский царь Навуходоносор столкнулся с подобным противостоянием, когда его самоуверенность изменилась. к унижению Богом.Наконец он поднял глаза к небу и признался: «Все народы земли рассматриваются как ничто. Он делает все, что ему заблагорассудится, с силами неба и народами земли. Никто не может удержать его руку или сказать ему : «Что ты наделал?» (Дан. 4:35). Ясное послание: Бог свободно спасает, по своему собственному выбору и действиям, к Своей похвале и славе.

Мы находим пелагианство среди фарисеев в Новом Завете. Помните, что в основе пелагианства лежит вера в то, что мы не наследуем греховное состояние Адама.Мы рождены морально нейтральными, способными выбирать, в какую сторону повернуть. Грех — это то, что воздействует на нас извне, поэтому, если хороший человек грешит, это должно быть связано с каким-то внешним влиянием. Вот почему, согласно этому образу мышления, так важно избегать плохой компании и дурного влияния: это развращает хорошего человека. Этот пелагианский менталитет проник в мышление фарисеев, когда они спросили Иисуса, почему они не следуют иудейским ритуалам. «Иисус подозвал к себе толпу и сказал:« Послушайте и поймите.То, что попадает в уста человека, не делает его «нечистым», но то, что выходит из его уст, делает его «нечистым». «Эта теологическая ориентация была настолько незнакома ученикам, что Иисусу пришлось повторить это утверждение»: Ибо из сердца исходят злые мысли, убийство, прелюбодеяние, сексуальная аморальность, воровство, ложные показания, клевета. Это то, что делает человека «нечистым» »(Мф 15: 1020). Позже Иисус ругал фарисеев такими резкими словами:« Горе вам, законные учителя и фарисеи, лицемеры! Вы чистите чашу и блюдо снаружи, но внутри они полны жадности и потакания своим желаниям.Слепой фарисей! Сначала очистите чашу и блюдо изнутри, тогда будет чистой и внешняя сторона. Горе вам, законники и фарисеи, лицемеры! Вы подобны белоснежным гробницам, которые выглядят красиво снаружи, но внутри полны костей мертвецов и всего нечистого. Таким же образом снаружи вы кажетесь людям праведными, но внутри вы полны лицемерия и зла »(Мф 23: 2528).

Поэтому Иисус сказал им, что они должны быть« рождены свыше » (Иоанна 3: 5).Фарисеи верили, что Бог дал им Свою благодать, дав им закон, и если они будут просто следовать закону и традициям старейшин, они останутся в благосклонности Бога. Но Иисус сказал, что они были неверующими, которых нужно возродить, а не хорошими людьми, которых нужно было направлять. «Никто не может даже прийти ко мне, если Отец мой, пославший меня, не привлечет его» (Иоанна 6:44), потому что мы должны родиться свыше, «не от хотения плоти или воли человека, но от Бога» (Иоанна 1:13). «Кроме меня вы ничего не можете сделать.Вы не выбрали меня, но Я избрал вас и назначил вас идти и приносить плод вечный »(Иоанна 15: 5, 16).

Это послание было в центре апостольского послания, поскольку Павел защищал его Божья благодать против иудейской ереси, которая стремилась превратить Иисуса в просто другого Моисея. Сосредоточившись на личности и работе Христа, Павел и другие апостолы отрицали какое-либо место для самоуверенности перед Богом. Вместо этого они знали, что мы не обладаем ни способность, свободная воля, сила и праведность, чтобы исправить себя и избежать гнева Божьего.Должно быть, все это работа Бога, работа Христа, иначе спасения нет вообще. Несомненно, иудаистская ересь, волновавшая апостолов, была более серьезной, чем проблема пелагианства, но в основе ее лежали самоправедность и самоспасение. Таким образом, Иерусалимский собор, записанный в Деяниях 15, был первым церковным советом, фактически осудившим эту ересь в эпоху Нового Завета.

Пелагианство в истории церкви

Каждый темный период в истории церкви был обусловлен ползучим влиянием ориентированного на человека евангелия «подтягивания себя за шпильки».«Всякий раз, когда Бог рассматривается как единственный автор и завершитель спасения, в этом есть здоровье и жизненная сила. В той степени, в которой люди рассматриваются как агенты своего собственного спасения, церковь теряет свою силу, поскольку Евангелие — это« сила Бога ». Бог ко спасению для всех, кто верует »(Рим. 1:16).

На протяжении всего периода, широко известного как« темные века », пелагианство никогда официально не одобрялось, но оно, безусловно, было обычным и, возможно, самым популярным и широко распространенным. тенденция в массах.Это не должно вызывать удивления, поскольку доброе отношение к своей природе и возможностям ее улучшения является тенденцией нашего греховного состояния. Все мы по натуре пелагиане. Например, в VIII веке были споры, но они не закончились хорошо для тех, кто отстаивал строгую точку зрения августинцев. Поскольку пелагианство было осуждено соборами, никто не осмеливался защищать точку зрения как «пелагианство», но полупелагианство было приемлемым, поскольку каноны Оранжевого Собора, осуждавшие полупелагианство, были утеряны и не были восстановлены до тех пор, пока не были восстановлены. закрытие Трентского собора в шестнадцатом веке.

Накануне Реформации возникли новые дебаты по поводу свободы воли и благодати. Реформаторы извлекли выгоду из возрождения августинизма. В четырнадцатом веке два оксфордских лектора, Роберт Холкот и архиепископ Кентерберийский Томас Брэдвардин, стали ведущими противниками в этой битве. За два столетия до Реформации Брэдвардин написал «Дело Бога против новых пелагианцев», но «Холкот и множество более поздних толкователей обнаружили, что защита Брэдвардином« дела Бога »идет в ущерб достоинству человека.»3 Если это звучит знакомо, так и должно быть, поскольку истина и соответствующие возражения никогда не меняются. История архиепископа дает нам некоторое представление о месте этой дискуссии:

Бездельник и глупец в Божьей мудрости, я был введен в заблуждение неортодоксальная ошибка в то время, когда я занимался философскими исследованиями. Иногда я ходил послушать, как теологи обсуждают этот вопрос [благодати и свободы воли], и школа Пелагиуса казалась мне наиболее близкой к истине. На философском факультете я редко слышал ссылка на благодать, за исключением некоторых двусмысленных замечаний.То, что я слышал изо дня в день, было то, что мы хозяева своих собственных свободных поступков, что наш выбор — действовать хорошо или плохо, иметь добродетели или грехи и многое другое в этом направлении ». Поэтому« каждый раз я слушал к Посланию, читаемому в церкви, и слышал, как Павел превозносил благодать и принижал свободную волю — как в случае с Посланием к Римлянам 9: «Очевидно, это не вопрос человеческой воли и усилия, но божественного милосердия», и его многочисленные параллели — благодать не понравился мне, каким бы неблагодарным я ни был. » мне казалось, что я видел издалека, как благодать Божья предшествует всем добрым делам с временным приоритетом, Бог как Спаситель через предопределение и естественное первенство.Вот почему я выражаю свою благодарность Тому, кто дал мне эту благодать в качестве бесплатного подарка ».

Брэдвардин начинает свой трактат:« Пелагианцы теперь выступают против всего нашего представления о предопределении и осуждении, пытаясь либо полностью их устранить, либо, наоборот, по крайней мере, чтобы показать, что они зависят от личных заслуг ». 4

Это важные ссылки, так как многие считают акцент Лютера в« Рабе воли »и Кальвина в его многочисленных трудах на эту тему как крайний, когда в Фактически, они были в русле августинского возрождения.Фактически, наставник Лютера, Иоганн фон Штаупиц, сам был защитником августинской ортодоксии против новой волны пелагианства и внес свой собственный трактат «О вечном предопределении человека». «Бог заключил завет, чтобы спасти избранных. Христос не только послан как заменитель грехов верующего, но и обеспечивает применение этого искупления. Это происходит в тот момент, когда глаза грешника снова открываются благодатью Божьей, так что он может познать истинного Бога верою, тогда его сердце воспламеняется, так что Бог становится угодным ему.Оба эти явления суть не что иное, как благодать и проистекают из заслуг Христа. Наши дела не приводят и не могут привести нас к этому состоянию, поскольку человеческая природа не способна ни знать, ни желать, ни творить добро. Для этого бесплодного человека Бог — явный страх ».

Но для верующего« христианин праведностью Христа », а Штаупиц даже заходит так далеко, что говорит, что страдания Христа« достаточно для всех, хотя кровь его пролилась не для всех, а для многих.»5 Это не было крайним заявлением, как это часто считается сегодня, но было наиболее распространенным способом говорить об эффекте искупления: достаточным для всех, эффективным только для избранных.

Конечно, эти предшественники Реформации еще не сформулировали четкую доктрину оправдания посредством вменения Христовой праведности, но официальная позиция Римско-католической церкви еще до Реформации заключалась в том, что благодать необходима даже для воли верить и жить христианской жизнью.Этого недостаточно для евангелистов, но не соответствовать этому утверждению — значит потерять связь даже с «католическим» свидетельством, которое, по крайней мере на бумаге, разделяют протестанты и католики.

А как насчет сегодня?

Начиная с эпохи Просвещения, протестантские церкви находились под влиянием последовательных волн рационализма и морализма, которые сделали пелагианскую ересь привлекательной. Увлекательно, хотя и разочаровывающе читать великих архитекторов современного либерализма, торжествующе объявляющих о своем проекте.Они звучат так, как будто это новое богословское начинание — сказать, что человеческая природа в своей основе хороша, что история отмечена прогрессом, что социальные и нравственные улучшения принесут счастье, мир и справедливость. На самом деле, это просто возрождение той исконной религии человеческой природы. Рационалистическая фаза либерализма рассматривала религию не как план спасения, а как метод нравственности. Современные богословы считали, что старые взгляды на человеческую греховность и зависимость от божественного милосердия стоят на пути проекта Просвещения по строительству нового мира, башни, доходящей до небес, точно так же, как Пелагиус рассматривал учение Августина как препятствие его проекту моральной реформы. .

Вместо того, чтобы определять христианство как провозглашение Божьей спасительной работы в Иисусе Христе, Шлейермахер и либеральные богословы переопределили его как «чувство». По иронии судьбы, арминианские возрождения разделили с Просвещением уверенность в человеческих способностях. Этот пелагианский дух пронизывал возрождение границы не меньше, чем академию Новой Англии. Хотя поэты, такие как Уильям Хенли, могли бы выразить это более сложным языком («Я — хозяин своей судьбы, капитан моей души»), евангелисты на границе начали адаптировать этот триумф пелагианства к более широкой культуре.

Под сильным влиянием теологии Нью-Хейвена и Второго Великого Пробуждения Чарльз Финни был почти реинкарнацией Пелагиуса девятнадцатого века. Финни отрицал первородный грех. «Моральная порочность — это сам грех, а не причина греха» 6, и он открыто отвергает первородный грех в своей критике Вестминстерского вероисповедания 7, ссылаясь на понятие греховной природы как на «противоречащую священным писаниям и бессмысленную догму». 8 Согласно Финни, все мы рождены морально нейтральными, способными выбирать добро или зло.Финни приводит доводы, используя те же аргументы, что и немецкие рационалисты, и тем не менее, поскольку он был таким успешным сторонником возрождения и «завоевателем душ», евангелисты называют его своими. Финни считал, что наш выбор делает нас либо хорошими, либо грешными. Здесь Финней ближе к фарисеям, чем к Христу, который заявил, что дерево принесло плод, а не наоборот. Отрицание Финни заместительного искупления следует за этим отрицанием первородного греха. В конце концов, согласно Пелагиусу, если можно сказать, что Адам является нашим агентом осуждения только по той причине, что мы следуем его плохому примеру, тогда Христос считается нашим агентом искупления, потому что мы следуем его хорошему примеру.Именно это и утверждает Финни: «Пример — это наивысшее моральное влияние, которое может быть оказано. Если доброжелательность, проявленная в искуплении, не подавляет эгоизм грешников, их положение безнадежно». 9 Но как может быть «проявление милосердия в искуплении», если искупление не искупает? Для тех из нас, кто нуждается в искуплении, которое не только подавляет наш эгоизм, но и покрывает наказание за наш эгоизм, «Евангелие» Финнея, как и Евангелие Пелагиуса, вряд ли является хорошей новостью.

Согласно Финнею, Христос не мог исполнить наше послушание перед Богом, поскольку было бы неразумно, чтобы один человек мог искупить грехи кого-либо, кроме него самого.Более того, «Если он подчинялся закону в качестве нашего заместителя, то почему мы должны настаивать на нашем собственном возвращении к личному послушанию как на непременном условии нашего спасения?» 10. Интересно, действительно ли Финни заимствовал непосредственно из писаний Пелагиуса. Многие полагают, что «искупление было буквальным уплатой долга, что, как мы видели, не связано с природой искупления. Высказываются возражения, что если бы искупление было не уплатой долга грешников, а общим по своему характеру. природа, как мы утверждали, никого не спасает.Это правда, что искупление само по себе не обеспечивает спасения никому ». 11

Более того, Финни отрицает, что возрождение зависит от сверхъестественного дара Бога. Это не изменение, произведенное извне». так оно и было, грешников нельзя было требовать, чтобы это осуществить. В таком изменении нет необходимости, поскольку грешник обладает всеми способностями и природными качествами, необходимыми для совершенного послушания Богу »12. Следовательно,« … возрождение состоит в том, что грешник меняет свой окончательный выбор, намерение, предпочтения.«Те, кто настаивают на том, чтобы грешники полагались на милость Божью, провозглашают« самую отвратительную и разрушительную из всех лживых ». Это для насмешек над разумом [грешника]! »13

Что касается доктрины оправдания, Финней объявил ее« другим евангелием », поскольку« криминалистическое признание грешников справедливыми невозможно и абсурдно. Как уже было сказано, не может быть оправдания ни в юридическом, ни в судебном смысле, кроме как на основании всеобщего, безупречного и непрерывного подчинения закону…. Учение о вмененной праведности или о том, что послушание Христа закону считалось нашим послушанием, основано на самом ложном и бессмысленном предположении, «и» представление искупления как основания для оправдания грешника было печальным поводом для спотыкаясь для многих ». 14

От Финнея и арминианских возрожденцев евангелизм унаследовал такой же большой долг перед пелагианством, как современный либерализм напрямую получил от версии Просвещения. Когда евангелисты апеллируют к неверующему так, как будто это его выбор определяет его судьбу, они не только оперируют арминианскими предположениями, но и пелагианскими предположениями, которые отвергаются даже официальной позицией Римско-католической церкви как отрицание благодати.Всякий раз, когда утверждается, что неверующий по своей природе способен избрать Бога, или что мужчины и женщины способны не грешить или достичь состояния нравственного совершенства, — это пелагианство. Финни даже прочитал проповедь под названием «Грешники обязаны изменить свои сердца». Когда проповедники нападают на тех, кто настаивает на том, что человеческая проблема — в греховности и порочности человеческого сердца, — это пелагианство. Когда кто-то слышит аргумент, будь то из Просвещения (Кантовское «должно означает, может»), или от Уэсли, Финни или современных учителей, что «Бог никогда не повелел бы невозможного» 15, они повторяют сами слова Пелагиуса.Те, кто отрицают, что вера — это дар Бога, не просто арминиане или полупелагиане, но и пелагиане. Даже Трентский собор (осуждая реформаторов) предал анафеме такое отрицание, как пелагианство.

Когда евангелисты и фундаменталисты предполагают, что младенцы чисты до тех пор, пока они не достигнут «возраста ответственности», или что грех является чем-то внешним — в мире, или в греховной среде, или в грешной компании, которая развращает человека, — они практикуют пелагианство. То, что в современном евангелизме часто называют «кальвинизмом», на самом деле является «августинианством», которое также охватывает ортодоксальных католиков и лютеран.И то, что в наших кругах сегодня часто называют «арминианством», на самом деле является пелагианством.

Тот факт, что недавние опросы показывают, что 77% евангелистов сегодня верят, что люди в основном хорошие, и 84% этих консервативных протестантов верят, что в спасении «Бог помогает тем, кто помогает себе сам», неопровержимо демонстрирует, что современное христианство находится в серьезном положении. кризис. Консервативные, «верящие Библии» евангелисты больше не могут самодовольно оскорблять основных протестантов и католиков за их доктринальную измену.Сегодня евангелисты, как и все остальные, приняли предположения пелагианской ереси. Именно эта ересь лежит в основе большей части популярной психологии (человеческая природа, в основном добрая, искажается окружающей средой), политических крестовых походов (мы собираемся принести спасение и возрождение через эту кампанию), евангелизации и роста церкви. (рассматривая обращение как естественный процесс, точно так же, как переход с одной марки мыла на другую, и видение евангелиста или предприимчивого пастора как того, кто действительно добавляет в церковь тех, кого нужно спасти).

По своей сути Реформация была нападением на пелагианство и его растущее влияние, поскольку оно подавляло жизнь Христа в мире. В нем утверждалось, что «спасение от Господа» (Ин. 2: 9), и что «поэтому оно зависит не от решения или усилия человека, но от милости Божией» (Рим. 9:16). Если это послание будет восстановлено и пелагианство снова столкнется со Словом Божьим, слава Божья снова наполнит землю.

Примечания
1. Б. Б. Варфилд, План спасения (Гранд-Рапидс: Эрдманс, перепечатано в 1980 г.), с.33.
2. Взято из статьи о пелагианстве в Вестминстерском словаре церковной истории.
3. Хайко Оберман, Предтечи Реформации (Филадельфия: Крепость, 1966), с.134.
4. Там же, стр. 151–162.
5. Там же, стр. 175–200.
6. Чарльз Финни, Систематическое богословие Финнея (Миннеаполис: Бетани, 1976), с. 172.
7. Там же, с. 177.
8. Там же, с. 179.
9. Там же, с. 209.
10. Там же, с. 206.
11. Там же, с. 213.
12. Там же, с.221.
13. Там же., стр.226.
14. Там же, стр. 319–323.
15. Ред. Б. Р. Рис, Письма Пелагиуса и его последователей (Вудбридж, Англия: Бойделл Пресс, 1991), стр. 169.

Д-р Майкл Хортон является председателем Совета Союза исповедующих евангелистов и доцентом исторического богословия Вестминстерской теологической семинарии в Калифорнии. Доктор Хортон является выпускником Университета Биола (BA), Вестминстерской теологической семинарии в Калифорнии (M.A.R.) и Уиклиф-холла, Оксфорд (доктор философии).Д.). Некоторые из написанных или отредактированных им книг включают «Возвращение удивительного в благодать», «За пределами культурных войн», «Религия власти», «Перед лицом Бога» и, совсем недавно, «Мы верим».

Пелагианство: старая ересь, все еще привлекательная

Настоящий Пелагиус был откуда-то с Британских островов и стал монахом в Риме. Его уважали за аскетизм и кажущуюся святость. Историк V века Геннадий пишет, что «до того, как он был провозглашен еретиком», Пелагиус «написал практические произведения для студентов: три книги О вере в Троицу и одну книгу « Избранные из Священного Писания », имеющие отношение к христианству. life », но (со временем) он все больше зацикливался на защите своих собственных еретических взглядов.

Что это были за взгляды?

Простой (несколько упрощенный) способ понять суть дела состоит в том, что, если кальвинисты ошибаются в одном направлении, как бы отвергая добродетель человека как творение Бога, пелагианцы ошибаются в противоположном направлении, обращаясь с человечеством так хорошо, что в нем нет нужды. искупление.

В свою защиту мотивы Пелагиуса в обучении этому, кажется, были хорошими. В письме к Деметриасу он посетовал на то, что «большинство людей смотрят на добродетели других и воображают, что такие добродетели им намного недоступны.И все же Бог наделил каждого человека способностью достигать высочайшего уровня добродетели ».

В этом заключается полуправда пелагианства. Пелагий был прав, проповедуя нечто большее, чем теплую святость, призывая христиан стремиться не только к добрым , но и к совершенным . В конце концов, христианское послание радикально: «Итак, вы должны быть совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Матф. 5:48). А довольствоваться теплом — это духовное самоубийство, как мы видим из слов Христа, обращенных к Лаодикийской церкви: «Я знаю ваши дела: вы ни холодны, ни горячи.Было бы вам холодно или жарко! Итак, за то, что вы тёплый, и ни холодный, ни горячий, извергну вас из уст Моих »(Откр. 3: 15-16).

Но есть проблема с достижением совершенства. Пелагиус признал это, сказав, что «люди не могут расти в добродетели сами по себе». Здесь вы можете ожидать, что он скажет, что нам нужен Христос, или божественная милость, или благодать. Вместо этого он говорит: «Каждому из нас нужны товарищи, которые направят и направят нас по пути праведности». То есть, вместо того, чтобы обращаться к Богу и благодати, пелагианское побуждение состоит в том, чтобы ободрять друг друга к совершенству, которого (если мы будем достаточно осторожны) мы сможем достичь сами.Именно здесь пелагианство опасно сбивается с пути.

Отличительная черта пелагианства — отрицание первородного греха и вера в человеческое совершенствование, казалось бы, без божественной благодати. Пелагиус описал состояние человека, сказав, что «день за днем, час за часом мы должны принимать решения; и в каждом решении мы можем выбрать добро или зло. Свобода выбора делает нас подобными Богу: если мы выбираем зло, эта свобода становится проклятием; если мы выбираем добро, это становится нашим величайшим благословением ». Пелагиус прямо отрицал, что эта богоподобная способность была результатом благодати или христианства, поскольку «доброта, которую мы видим у язычников, является доказательством доброты Бога.Он дал каждому человеку, независимо от расы или религии, свободу выбирать добро или зло ».

Здесь вы можете подумать, что взгляд Пелагиуса на условия жизни человека очень похож на то, во что верят многие современные христиане. Но Пелагиус яснее видел, куда ведет эта линия рассуждений. Во-первых, из этого логически следует, что грехопадение Адама и Евы было добром, а не злом, поскольку их «изгнание из Эдема на самом деле является историей того, как человечество обрело свободу». Он объяснил:

Когда Адам и Ева жили в Эдемском саду, они были как маленькие дети: они просто повиновались наставлениям Бога, не принимая во внимание моральные причины этих наставлений.Чтобы стать зрелыми, им нужно было научиться различать добро и зло, добро и зло. И Бог дал им возможность стать зрелыми, посадив в саду древо познания, с помощью которого они могли узнать это различие. Но если бы Бог просто велел Адаму и Еве есть с дерева, и они повиновались, они бы вели себя как дети. Поэтому он запретил им есть плод; это означало, что они сами должны были принять решение, есть им или не есть.. . . Бросив вызов Богу, Адам и Ева достигли зрелости по его образу.

Теология, восхваляющая человека за «неповиновение Богу», должна вызывать тревогу.

Проблема пелагианства на этом не заканчивается. С этой точки зрения, Иисус больше не является нашим искупителем, а является просто полезным образцом святой жизни. Как описывает это Пелагиус, «из учений и примера Иисуса Христа мы узнаем общие принципы поведения, угодного Богу». Даже когда он говорит, что мы «перерождаемся» через Христа, это только «потому, что мы можем ясно видеть, как нам следует жить.«Дело не столько в том, что Христос спасает нас, но в том, что мы (следуя примеру Христа) спасаем себя.

Во всем этом Пелагиус приписывает нашей человеческой природе, или нашему разуму, или нашим добрым действиям то, что Писание вместо этого приписывает Богу и божественной благодати. Как объясняет апостол Павел, «благодатью вы спасены через веру; и это не ваши собственные дела, это дар Божий — не по делам, чтобы никто не хвалился »(Еф. 2: 8-9).

Собственные труды Батлера Басса раскрывают опасные последствия пелагианского мышления.Она является автором книги Освобождая Иисуса , которую о. Джеймс Мартин похвалил как «привлекательный, доступный, провокационный, вызывающий и всегда вдохновляющий взгляд» на «сердце христианства» от «одного из наших великих христианских писателей», который Батлер Басс описывает как переплетенный с ее пелагианским богословием. Как она объясняет во введении к книге, название связано с ее убеждением, что икона Иисуса в Национальном соборе обратилась к ней и сказала: «Вытащите меня отсюда». Книга в основном посвящена «освобождению» Иисуса от нашего традиционного взгляда на него.Например, вместо креста Батлер Басс говорит, что «круг лучше всего иллюстрирует мое переживание Иисуса», и она представляет образ своего представления о том, что значит верить в «приветливого и всеобъемлющего Иисуса, Иисуса из по кругу и по по кругу »(с. 261). Короче говоря, это видение Иисуса как провидца, но не более того. Она описывает мысленный образ

.

Иисус сидит в кругу с Патанджали, Буддой, Мухаммедом, Гуру Нанаком и Конфуцием; со святыми, мистиками и провидцами. По кругу. Не выше, не выше. По кругу. Со мной, со всеми нами в кругу (стр. 259-60).

Такое видение Христа может показаться далеким от христианского перфекционизма, к которому стремился Пелагиус, но на самом деле это просто вопрос полного цикла богословия Пелагиуса. В конце концов, если Пелагий прав, Иисус не наш Искупитель — он просто хороший моральный пример. И поэтому Церковь считает пелагианство ересью.Церковь без Христа во главе, независимо от того, насколько хорошо она заставляет своих приверженцев чувствовать себя, на самом деле не является церковью. Это просто очередное ложное учение.

Какие они? Чем они отличаются?

Пелагианство и полупелагианство — богословские взгляды на природу человека. Пелагианство — это ересь, ложное учение. Это учение монаха V века по имени Пелагиус, который учил, что на человеческую природу не повлияло падение Адама и что все люди по-прежнему свободны выбирать между добром и злом.Когда Адам согрешил, его потомки не унаследовали греховную природу. Пелагианство отрицает доктрину первородного греха, а также отрицает, что люди являются грешниками по своей природе (Ефесянам 2: 3). В нем говорится, что люди становятся виновными в грехе только тогда, когда они решают грешить. Он был официально осужден церковью на Эфесском соборе в 431 году нашей эры.

Полупелагианство — это модификация ереси пелагианства. Согласно этой позиции, люди падшие, грешники по природе, что они не могут в равной степени выбирать Бога или нет, но они могут сделать первый шаг к вере в Бога.Наряду с полупелагианством существует доктрина предвосхищающей благодати, которая гласит, что Бог дает благодать человеку, позволяя человеку свободно делать выбор Бога. Это учение было официально осуждено Оранским собором в 529 г.

г. н.э.

Миф о пелагианстве | Reading Religion

Али Боннер внес значительный вклад в изучение древнего христианства.Судя по названию, The Myth of Pelagianism утверждает, что «пелагианства» никогда не существовало: скорее, это был «составной вымысел, созданный для полемических целей. . . набор догматов, некоторые из которых были в обращении в то время, но не имели связи с Пелагиусом, а другие были созданы путем извлечения необоснованных выводов из писаний Пелагиуса и чтения в его трудах доктрин, которые он отвергал »(xiii) . Более чем педантичный спор о терминологии, исследование Боннера призывает ученых пересмотреть ряд основных исторических и богословских предположений, которые продолжают определять изучение западного христианства.Следовательно, Боннер избегает ненужного участия в левиафане науки, основанном на признании исторической реальности «пелагианства», предпочитая вместо этого отдавать приоритет историческому, теологическому и филологическому анализу первоисточников.

Книга начинается с краткого введения, в котором Боннер контекстуализирует свои аргументы, излагает их составные части и обращается к доказательной базе. На языке, доступном неспециалисту, она объясняет как предысторию, так и последствия своего аргумента, а также вводит «триединое», удобное сокращение, которое она использует для описания тесно связанных доктрин первородного греха, абсолютистского взгляда на предвосхищающую благодать. и предопределение понимается как предопределение (xii).В заключительном разделе (xvii-xviii) рассматривается корпус Пелагиана и решения Боннер включить или исключить определенные тексты из ее анализа.

Глава 1 оценивает изображение доктринального учения Пелагиуса, помещая свидетельства его писаний рядом с четырнадцатью догматами, приписываемыми ему Августином в De gestis Pelagii . Результат этого сравнения отрезвляет: показано, что Пелагиус поддержал только первую часть девятого принципа, в котором говорится, что Божья благодать дается сообразно заслугам (16-18).На протяжении всей главы Боннер демонстрирует не только то, что Пелагиус верил в доброту человеческой природы, свободную волю и отношения сотрудничества между божественной благодатью и человеческой волей, но также и то, что утверждения Августина о высокомерии Пелагиуса не подтверждаются доказательствами. Подчеркивая полемический контекст, окружающий богословские дебаты, Боннер заключает, что «процесс, имевший место во время осуждения« пелагианства », можно охарактеризовать как изобретение ереси с целью перемещения ортодоксии» (26).

В главах 2 и 3 Боннер исследует несколько выдающихся (и бесспорно ортодоксальных) примеров ранней аскетической параенетической литературы, чтобы продемонстрировать, что богословские позиции Пелагиуса были в обращении задолго до того, как он написал. Здесь, как и везде, в основном тексте используются английские переводы, в то время как языки оригинала полностью указаны в сносках. В главе 2 исследуется «Житие Антония » Афанасия в греческом оригинале и в латинских переводах анонимного автора и Евагрия Антиохийского.Из анализа Боннера следует, что широко распространены «пелагианские» идеи: позитивная антропология без ссылки на первородный грех, эффективность заслуг в достижении спасения и возможность достижения совершенства. Более того, ее обсуждение χάρις / gratia (благодать) показывает, что оно относится либо к дару Бога уже добродетельному человеку, либо к незаслуженному дару всему человечеству, а не к предшествующей благодати. Глава 3 посвящена Иерониму, но также включает ограниченное обсуждение Амвросия, Амвросиастра и Аппония.Боннер отмечает, что Иероним (откровенный критик Пелагиуса) изменил свои взгляды около 414/415 г. н.э. и объясняет это своим страхом быть обвиненным в ереси, поскольку его предыдущие позиции были более радикальными, чем у Пелагиуса.

Боннер утверждает в главе 4, что организованного пелагианского движения не существовало и что собрание принципов, приписываемых «пелагианству», не принадлежало никому. Она определяет, а затем иллюстрирует несколькими примерами (например, богатые не войдут в Царство Небесное) важную методологическую проблему: «ученые взяли пример с оппонентов Пелагиуса, увидев связь между определенными идеями или связь между текстами, в которых появляются определенные идеи или связь между писателями, выражавшими эти идеи, и, таким образом, они предусмотрели самопровозглашенное движение.Это привело к круговой аргументации, в которой тексту без надежной авторской атрибуции приписывается имя, которое каким-то образом может быть связано с «пелагианством» на основе воспринимаемых «пелагианских» идей в тексте »(198). Однако наиболее широкое участие Боннэр в науке происходит в главе 5, в которой исследуется проблема определения и классификации «пелагианства». Размещение обзора стипендий после анализа доказательств чрезвычайно эффективно для иллюстрации неточности определений и цикличности в существующей литературе.

После опровержения исторической реальности «пелагианства» в главе 6 описывается, как оно стало общепризнанной категорией. Боннер сначала утверждает, что «пелагианство было изобретено для того, чтобы подорвать репутацию двух принципов добродетели человеческой природы и действенной свободы воли», а затем «это было достигнуто, сделав имя Пелагиуса токсичным и отложив его учение в связи с самоочевидно неприемлемые утверждения, что способствует установке альтернативных тезисов как ортодоксальной догмы »(260).Чтобы объяснить этот процесс, Боннер использует теорию интеракционизма. То, что может показаться излишне абстрактным методом анализа (особенно по сравнению с акцентом книги на текстовой демонстрации своих утверждений), на самом деле очень контекстуализировано и убедительно.

В главе 7 исследуются рукописи текстов Пелагиуса (тема докторской диссертации Боннэра и толчок к созданию Миф о пелагианстве ). Ее обсуждение показывает, что тексты Пелагиуса имели широкое распространение (часто под именем Иеронима) и поэтому были неотличимы от другой аскетической литературы.Анализ свидетельств рукописи Боннер эффективно подкрепляет ее аргумент о том, что «пелагианство» было порождением теологической полемики, а не исторической реальности. После заключения книга заканчивается приложением, содержащим отрывки из γ-текста комментария Амброзиастра к посланиям Павла (трактат Римлянам 9: 11-16).

Миф о пелагианстве — впечатляющая и провокационная книга, которая станет обязательной книгой для историков, теологов и классиков, изучающих конец четвертого и пятого веков.Али Боннер заслуживает похвалы за ее инициативу и умение обращаться с источниками. Короче говоря, очень рекомендуется.

.