Почему мы постоянно чувствуем себя виноватыми?

Секс, деньги, работа, семья, друзья, здоровье, питание, политика: по поводу чего мы только не чувствуем себя виноватыми, включая наши собственные причины для чувства вины.

Я чувствую себя виноватой во всем. День не успел начаться, а чувство вины за то, что я сказала другу что-то не так, уже меня гложет. Но на этом оно не прекращается: я виновата в том, что избегаю этого друга весь день только из-за того, что наговорила ему. Кроме того, я не успела позвонить своей матери сегодня: виновата. Я должна была придумать что-то особенное в честь дня рождения мужа, но не сделала этого: снова виновата. Я не всегда готовлю полезную еду своему ребенку: виновата. В последнее время я откровенно халтурю на работе: виновата. Сегодня я не успела позавтракать: виновата. Вместо этого я перекусила на ходу: вдвойне виновата. Ощущение, что я зря занимаю драгоценное место в этом мире: виновата, виновата, виновата!

Не то чтобы мне нравится себя жалеть. Уж точно не тогда, когда мои искушенные друзья не перестают напоминать мне, что чувство вины делает нас эгоистичными, с завышенным самомнением, политически консервативными и морально отсталыми. Бедняжка: чувствую себя виноватой за чувство вины. Виноватость распространяется на все социальные роли: мы чувствуем себя плохой дочерью, сестрой, супругой, матерью, плохим товарищем, коллегой, представителем среднего класса, белым, либералом и евреем: и чувство вины грызет нас за всё это!

К счастью, есть те, кто обещают нас спасти от навязчивого чувства вины. Согласно популярному тренеру по личностному росту, Дэнис Даффилд‒Томас, автору книги «Get Rich, Lucky Bitch!», чувство вины «входит в число самых распространенных переживаний, испытываемых женщинами». Поглощённые этим чувством, женщины сами ставят себе препятствия на пути к росту благосостояния, влияния, престижа и счастья; кажется, они просто не могут воспользоваться теми преимуществами, которые им открываются.

«Вы можете чувствовать за собой вину, — пишет Даффилд-Томас, — за то, что вы хотите чего-то большего, хотите потратить деньги на себя или урвать кусочек времени, вечно занятого семейными заботами, для самосовершенствования. Вы можете винить себя за то, что другие люди бедны, что ваш друг Вам в чем-то завидует, что в мире миллионы голодающих.» Конечно, я чувствую за собой вину за все вышеперечисленное. Но, можно с облегчением сказать, что мне можно помочь, — я могу помочь себе сама. Чтобы это произошло, я должна в первую очередь понять, что:

а) я достойна этого;

б) ни одна из таких глобальных проблем как неравенство, обусловленных исторически сложившимися обстоятельствами, не может быть моей ошибкой.

Иными словами, чувство вины — это не признак моей причастности к чему-то плохому, а скорее наоборот — невиновности, даже некой жертвенности с моей стороны. По словам Даффилд-Томас, только прощая себе те ошибки, за которые я не несу непосредственной ответственности, я могу освободиться от «страха потратить лишние деньги и жить на широкую ногу».

Представьте себе первоклассную жизнь. Идея такого рода превращает чувство вины в эмоцию, пресекаемую нами на корню, и берет свое начало в психоанализе и феминистском мышлении и, в итоге, превращает их в инструмент бизнес-мотивации. Смысл в том, что наша вина может быть искуплена за счет зарабатывания денег.

Это мысль нашла яркое отражение в немецком языке, где вина и долг — это одно и то же слово: «schuld». Можно привести в пример тезис Макса Вебера о том, как «дух капитализма» объединяет наше мирское и духовное богатство, исходя из того, что то, что вы зарабатываете в этом мире, также служит мерой вашей духовной добродетели, поскольку напрямую зависит от вашего трудолюбия, дисциплины и самоотречения.

Однако, то, что Вебер называет «избавлением от тревог» в рамках протестантской трудовой этики, оказывает противоположное влияние на многообещающую политику опоры на собственные силы, призванную освободить предпринимателей от чувства вины. Для Вебера, по сути, капиталистическая погоня за прибылью не только не уменьшает вину, но и активно усугубляет ее — ибо в экономике, которая порицает застой, нет места лентяям.

Таким образом, чувство вины, которое сдерживает нас, также побуждает нас работать, работать и работать, беспрерывно улучшать производительность, в надежде, что, делая добрые дела, мы сможем избавиться от гнетущей вины. Так, виноватость делает нас продуктивными и непроизводительными, трудоголиками и лодырями — противоречие, которое может объяснить порой чрезвычайные меры и ожесточенные усилия, которые люди предпринимают, делая козлами отпущения других или занимаясь самопожертвованием, чтобы избавиться от самой невыносимой эмоции, как считают многие.

В чем сила вины? Подобно инфляции, чувство вины имеет свойство возрастать и накапливаться с течением времени. Хотя мы склонны обвинять религию в осуждении человека как грешника, вина, которая когда-то была связана с конкретными пороками — пороками, для которых религиозные общины могли предписывать надлежащее наказание, — теперь, в более светскую эпоху, кажется находит свое отражение почти во всем: в еде, сексе, деньгах, работе и безработице, досуге, здоровье, спорте, политике, семье, друзьях, коллегах, незнакомых людях, развлечениях, путешествиях, окружающей среде, во всем, что не назови.

Точно так же, тот, у кого возник соблазн предположить, что обычаи прилюдного унижения – мрачный пережиток средневекового прошлого, явно не придает достаточного значения нашей жизни он-лайн. Находясь на просторах Интернета, вам не придется долго ждать, пока кто-нибудь не начнет тыкать в вас пальцем, пытаясь в чем-то обвинить. Но трудно себе представить, что господствующий в наше время образ завистливого и обиженного тролля будет такой легкой добычей, потому что уже на первых порах он может уловить делающий людей уязвимыми запах чувства вины, исходящий от его жертвы.

Никто не рассчитывал, что все будет так. Великие крестоносцы современности должны были искоренить нашу виноватость. Мыслители осуждали чувство вины, объект бесчисленных высокоинтеллектуальных статей, за то, что оно вытягивает из нас жизнь и способствует психологическому разрушению. Ницше говорил, что чувство вины делает нас слабыми, Фрейд — вызывает неврозы, Сартр — делает нас притворными.

Во второй половине XX века различные критические теории получили академическое признание, особенно в гуманитарных науках. Эти теории стремились показать, ссылаясь на классовые взаимоотношения, межрасовые отношения, отношения между полами, что все мы — лишь шестерёнки в более сложном механизме системы власти. Мы можем играть свою роль в режиме угнетения, но мы также находимся во власти сил, больших, чем мы сами.

В свою очередь встают вопросы о мере личной ответственности: если всё это правда и каждая конкретная ситуация опирается на сложную сеть социально-экономических отношений, тогда как может каждый из нас быть уверен, что он контролирует или несет полную ответственность за свою собственную жизнь? В таком обезличенном свете, вина представляется бесполезным похмельем от менее осознанного времени.

Как учитель критической теории, я знаю, насколько важные, имеющие решающее значение для понимания выводы в ней содержатся. Но иногда ко мне закрадывались подозрения, что наше стремление к систематизации и структурированию может подпитываться нашим беспокойством, связанным с перспективой обнаружить, что мы пошли по ложному следу. Косвенно наделенные властью, разъяснительные теории могут предложить своим приверженцам надежную систему, позволяющую точно знать, какой точки зрения стоит придерживаться, безнаказанно, почти во всем — как если бы можно было выдать страховой полис, который подтверждал, что его владелец всегда прав. Также, часто случается, что критическое мышление заводит нас далеко в рассуждениях — в правильных мыслях, которые совсем не обязательно переходят от слов к реальным действиям.

Концепция того, что наши интеллектуальные рамки могут быть такой же реакцией на нашу вину, как и средство защиты от нее, может показаться вполне знакомым религиозному человеку. В Библии, в конечном итоге, человек совершает грехопадение, соблазнившись плодом с древа знаний. Это «знание» приводит к его изгнанию из Райского сада, без возможности вернуться. Его вина – постоянное животрепещущее напоминание о том, как однажды он свернул не туда.

Даже в этом примере мы видим, что вина человека может быть обманчивой — скользкой и соблазнительной, как змей, который сбил его с пути. Ибо, если человек согрешил, вкусив «знание», виновность, которая его наказывает, по сути, повторяет его преступление: грозя пальцем и сотрясая воздух фразой «Я же говорила», осознание вины само по себе предстает ужасным познанием. Это оставляет нас, как писал психоаналитик Адам Филлипс, в плену у этого нудного и твердящего одно и то же голоса в нашей голове, который бесконечно исправляет, критикует, следит за цензурой, судит и обвиняет нас, но «никогда не дает нам должного самопознания». Чувство вины, кажется, уже сформировало у нас представление о том, кем мы являемся и на что мы способны.

Может ли это быть причиной нашего чувства вины? Не наша нехватка знаний, а скорее наша презумпция недостатка информации? Наша отчаянная потребность чувствовать себя уверенными, даже когда мы считаем себя недостойными и бесполезными, просто пустым местом? Когда мы чувствуем себя виноватыми, мы, по крайней мере, можем быть уверены в чем-то определенно — наконец, точно знать, как мы себя ощущаем — ощущаем плохо.

Возможно, поэтому мы любим криминальные драмы: они удовлетворяют наше стремление к определенности, какой бы мрачной она ни оказалась. Так, в начале детектива мы уже знаем о совершенном преступлении, но мы еще не знаем, кто его совершил. К концу истории выясняется, какой преступник виновен: дело закрыто. Таким образом, вина в ее наиболее широком понимании роли — это то, что превращает наше невежество в знание.

Однако, для психоаналитика чувство вины не обязательно связано с тем, как виновность определяется законом. Наше чувство вины может быть признанием, но оно обычно предшествуют обвинению в каком-либо преступлении, в деталях которого может быть не уверен даже сам виновник.

Хотя истории, которые мы предпочитаем, обычно раскрывают вину, равновероятно и то, что наша собственная вина является прикрытием для чего-то другого.

Хотя «грехопадение» изначально является библейской историей, на мгновение давайте забудем о религии. Можно просто вспомнить более позднюю и не религиозную, а, несомненно, светскую историю о падении человека. Этой «историей», у которой бесчисленное количество рассказчиков, возможно, одной из самых прекрасных и убедительных, является немецкий еврей, послевоенный критик Теодор Адорно. Адорно принадлежит известное по сей день высказывание, которое он сформулировал описывая последствия холокоста: тот, кто выжил в мире, который смог создать Освенцим уже виноват, по крайней мере, поскольку они по-прежнему являются частью все той же цивилизации, которая создала условия для Освенцима.

Другими словами, чувство вины — наше незыблемое историческое наследие. Это наша участь, современных людей. Таким образом, говорит Адорно, у всех нас есть общая ответственность после того, что случилось в Освенциме, проявлять бдительность, чтобы мы снова не пришли к тому образу мышления, веры и поведения, которые бы обрушили этот обвинительный приговор на нас самих. Пытаться найти смысл в деле Освенцима, значит рисковать стать соучастником в совершенном там варварстве.

Адорно также считает, что наши знания скорее превращают нас в виноватых, нежели держат нас в безопасности. Для современного человека это может показаться шокирующим. Тем не менее, возможно, наиболее удивительной особенностью представления Адорно о вине является идея, выраженная в его вопросе: «Неужели после Освенцима можно продолжать жить, особенно тому, кому удалось сбежать по воле случая, тому, кого по всем правилам должны были убить? Как он может продолжать жить? Простое выживание таких людей требует безразличия — основного принципа буржуазной субъективности, без которого могло быть и не быть Освенцима; это серьезная вина тех, кому удалось избежать смерти».

По мнению Адорно, вина за Освенцим лежит на всей западной цивилизации, но чувство вины наиболее остро ощутимо «теми, кто случайно смог выбраться, теми, кто должен был быть убит» — евреем, оставшимся в живых после второй мировой войны.

Решение Адорно, покинуть Европу, чтобы приехать в Нью-Йорк в начале 1938 года, вероятно, подтверждает его собственное чувство вины. Тем не менее, его представление относится к ряду тех, которые были получены психологами, работавшими с пострадавшими от концентрационных лагерей после войны; они обнаружили, что «чувство вины, сопровождаемое стыдом, тенденциями к самоосуждению, испытывают жертвы преследования и, по-видимому, гораздо меньше (если вообще испытывают) их виновники».

Что это может означать, если жертвы чувствуют себя виноватыми, а преступники — невинными? Возможно, объективная вина (за совершение противоправного действия) и субъективная вина (чувство вины) полностью противоречат друг другу?

В послевоенные годы понятие «вины за то, что остался в живых», как правило, рассматривалось как побочный эффект идентификации жертвы со своим агрессором. Выжившему впоследствии может быть трудно простить себя, потому что другие умерли на его месте — почему я все еще здесь, когда их уже нет? — чувство вины также может возникнуть и из-за того, что он был вынужден пойти на сговор ради собственного выживания. Это не подразумевает каких-либо компрометирующих действий со стороны выжившего; его вина может просто оказаться бессознательным способом признания прежнего выбора, который позволил ему выжить, в то время как другие страдали вместо него.

Исходя из этого, можно говорить о вине оставшегося в живых как о частном случае вины, за которую мы все несем ответственность, когда, осознавая или не подозревая об этом, мы проще относимся к страданиям других, чем к своим собственным. Очевидно, это неприятное чувство, но его нетрудно понять. И все же, остается что-то очень неловкое в признании того, что оставшиеся в живых после ужасных зверств должны чувствовать вину за собственное выживание. Вместо этого, разве мы не должны пытаться спасти оставшегося в живых от этого (на наш взгляд) ошибочного чувства вины и, таким образом, установить без суеты и ненужных споров его абсолютную невиновность?

Это понятное желание, по мнению историка Руты Лейс, занимающейся исследованием истории через призму известных носителей культуры соответствующей эпохи, воплотилось в образе «выжившего», который возник после второй мировой войны наряду со смещением внимания от чувства вины жертвы к утверждению ее невиновности. Эта трансформация, по мнению Лейс, связана с заменой понятия вины его близким родственником — чувством стыда.

Разница играет огромное значение. Жертва, которая чувствует вину, определенно обладает собственными желаниями и намерениями, в то время как жертва, отягощенная чувством стыда, подвержена навязыванию мнения со стороны. Жертвы причиненных травм обычно являются объектами истории, нежели ее субъектами.

Стыд же говорит нам многое о том, кем человек является, а не о том, что он делает или хотел бы делать. Таким образом, эффект намеренного смещения акцентов заключается в том, чтобы лишить выжившего прикрытия.

Быть может, будет очень заманчиво предположить, что чувство вины выживших является чем-то экстраординарным, особенно учитывая жалкое бессилие людей, ставших жертвами таких травм. Но, также можно заметить, что все попытки отрицания чужой вины очень часто являются и отрицанием чужих намерений. Стоит рассмотреть случай с «либеральной виной». Вина, которую мы все просто ненавидим.

Понятие либеральной вины чаще всего относится к тем, кто остро чувствует нехватку общественной, политической и экономической справедливости, но не тех, кто непосредственно страдает от неё. Согласно культурному критику Джули Эллисон, этот термин впервые зародился в США в 1990-х годах, после окончания Холодной Войны, на фоне раскола левых и потери веры в утопическую политику коллективных мер, которая характеризовала предшествующее поколение радикалов. Чувствующий за собой вину либерал отрекается от коллективного и начинает действовать исходя из своих личных интересов. Чувство вины показывает разрыв между тем, как человек относится к чужим страданиям и его конкретными действиями, чтобы облегчить их, — которых, как оказалось, не так много.

Таким образом, чувство вины разжигает больше вражды в других, нежели в человеке, который ощущает себя объектом либеральной вины. Эта так называемая «жертва» прекрасно понимает насколько редко жалость, которую он испытывает, приводит к каким-либо значительным структурным или политическим изменениям для него самого.

Источник: The Guardian

Постоянно чувствую себя виноватой перед всеми.

Здравствуйте уважаемая Евгения!!! Все наши проблемы родом из детства!!! Здесь надо более подробно разбираться, что конкретно вас подтолкнуло к таким мыслям. Возможно, в детстве были ситуации, когда вам внушили, что вы поступаете не правильно и всячески поддерживали у вас это чувство неуверенности и вины. Так было удобно для тех людей, которые при помощи вашего чувства вины управляли вами. Тем самым снижая вашу самооценку. Что же такое чувство вины- это прежде всего острое желание быть хорошой для всех. Если быть хорошой не получается, то, вы испытываете чувство вины.

Соответственно с годами это чувство, у вас только крепло. Вы боялись, выразить свое мнение, показать себя настоящую, всегда возникало ощущение, что вас осудят, не поймут. Вот вы себе и придумали образ, что бы не принимать ответственность за своё будущее, так вам легче, ведь так вас и не осудят за неверные действия, высказывания. Вы не будете ощущать чувство вины, так как вы под придуманной маской, значит внутренний диалог такой, что я могу так себя вести, мне так спокойно.

Что же в итоге: анализируя своё состояние, вы уже не знаете, где же вы настоящая!!! Вроде так удобно жить играя роль, но всё же, вы теряете, себя настоящую. Здесь и появляется чувство не удовлетворенности собой, нет цели идти дальше, радоваться мелочам, возникает внутренний протест, менять себя, но ведь страшно, вдруг не получится или же оставить ситуацию не решённой.

И мой вам совет меняться необходимо, важно разобраться в себе, вы обретёте внутреннюю гармонию. И увидете дальнейшее пути.

Рекомендации:

1. Заведите дневник, за день записывайте ваши положительные и отрицательные качества на ваш взгляд, в конце дня проанализируйте свои записи и подумайте о своих ощущениях. Какие качества в большей степени преобладают? Что вам надо исправить.

2. Вы должны заниматься каким-то хобби, где вы чувствуете, что будет успех для вас. Достижения в каком- либо занятии, помогут вам, поднять самооценку. Если с вами есть рядом люди, которые вас похвалят, и порадутся вашим успехам, это замечательно. Если же нет, вы сами должны себя хвалить за ваши достижения. Это поможет обрести уверенность в себе.

3. Вы такой же человек, как и всё и имете право на ошибку. Как говорится: «на ошибках мы учимся». Не бойтесь казаться для окружающих, не правильной. Это ваша жизнь, и вы в праве жить так как вам хочется. Это и будет шаг к исправлению вашей ситуации.

4. Не забывайте, что вы уже взрослый человек, который может сказать «нет». Подумайте и проанализируйте, те ситуации, которые у вас вызывают это чувство вины.

5. Вам необходимо научиться выражать свои чувства. Так как чувство вины это внутренняя агрессия, которая вас уничтожает. Вам необходимо научиться вести диалог, выражая свои мысли и желания. Стойте на своем до конца, и вы почувствуете удовольствие от ощущения, что вы отстояли своё мнение, а не живёте чужим, где это мнение на вас давит и мешает жить вам.

6. Вам необходимо осознать, какая вы на самом деле. Что вы хотите от жизни? Возможно вам необходимо, прекратить общение с некоторыми людьми, которые умело вами манипулируют, тем самым укрепляя чувство не уверености. Окружить себя настоящими друзьями, которые помогут вам выбраться из данной ситуации. Поддержат вас в трудной ситуации. Я так понимаю, что на данный момент у вас нет таких друзей? Вас окружают люди, которым с вами удобно и они из этой ситуации извлекают свою выгоду.

Я хочу, вам пожелать, полюбить себя в первую очередь. Это очень важно. А второе, оставайтесь всегда настоящей, не меняйтесь ради других в ущерб себе. Не позволяйте, никому собой манипулируют!!! Вы умная, целеустремленная, самодостаточная девушка!!! Помогите себе, обрести внутреннюю гармонию!!!!

С уважением психолог Алина!!! Если у вас остались ко мне вопросы пишите, буду рада, вам помочь.

Оцените ответ психолога:

Виновата ли я? Как отличить адекватную вину от невротической: советы психолога

Чувство вины вызывает тяжесть и напряжение, лишает спокойствия, мысли постоянно возвращаются к одной и той же ситуации. Человеку хочется как можно быстрее от нее избавиться и ощутить облегчение. Как быть в этой ситуации, рассказывает психолог семейного центра «Истоки» Анна Знатнова.

«Вина состоит из гнева на себя и страха потери чего-то значимого: расположения другого человека, отношений, одобрения, самоуважения. Она тесно связана с ответственностью», — отмечает Анна.

А виноваты ли вы?

Если вина адекватная, то человек будет стремиться попросить прощение, хотя бы частично исправить ситуацию. Если же такой возможности нет, возникает сожаление и раскаяние, переживание которых приводит к освобождению.

К примеру, человек может нарушить договоренность или из-за плохого настроения быть несдержанными и повысить голос, ответить грубо другому. Мы осознанно или бессознательно можем причинить неудобство или боль собеседнику. «Вина (истинная) порождается совестью. Испытывать это чувство нормально для человека. Оно возникает тогда, когда мы оцениваем поступок как ошибку. Таким образом, происходит формирование своих критериев и разделение адекватной вины от привнесенной извне», — говорит Анна.

Но иногда вина бывает неадекватная (невротическая). В этой ситуации нет личной ответственности человека, нас ей кто-то наделил. Мы чувствуем себя виноватыми без совершения ошибки или ее распознавания, на основании чужого мнения. Часто такое бывает в детско-родительских отношениях. Обвинения родителей, а они могут быть не совсем адекватными и соответствовать их субъективной реальности, воспринимаются ребенком без критики и принимаются на веру. Детям сложно выработать свое мнение, отделив его от мнения значимого взрослого. Неумение отделить чужое мнение от своего может перейти «по наследству» из детства во взрослую жизнь.

Невротическая вина может возникать и при отсутствии обвинения со стороны окружающих. Человек находит ситуации, обстоятельства, где будет чувствовать себя виноватым. Это происходит из-за страха неодобрения, осуждения, наказания, разоблачения и отвержения, корни которых мы также можем найти в раннем детстве.

Мне тебя навязали

Ярким примером невротического чувства вины может послужить история Елены, 35 лет, которая обратилась в семейный центр «Истоки» за помощью. Женщина проживала с матерью и своим сыном подросткового возраста. Мальчик имел аутоиммунное заболевание, возникшее по неизвестным причинам. Елена испытывала огромное чувство вины перед сыном и матерью. Каждый раз, когда женщина пыталась снять отдельную квартиру для себя и сына, ее мать периодически начинала ей говорить о том, что если бы дочь слушала ее и следовала советам, то внук бы не заболел. Тем самым мать попадала в болезненную для Елены тему, у нее возникало сильное чувство вины. Как бы удивительно ни звучали обвинения матери, навязчивые установки, имеющиеся у женщины, срабатывали. Какие же убеждения у нее были? Во-первых, у нее была иллюзия, что она как-то могла повлиять на возникновение болезни у сына. Возвращаясь к реальности, по объективным причинам она никак не могла повлиять на это, так как по показаниям медиков болезнь развилась неожиданно, факторы, повлиявшие на ее возникновение, неизвестны. Во- вторых, у женщины еще из детства имелись необоснованные установки, что «надо быть хорошей дочкой и слушаться маму, иначе случится что-то плохое, последует отвержение матерью». В этой ситуации мы видим, как, казалось бы, совершенно абсурдные при проверке реальностью обвинения мамы помогали ей держать дочь при себе, порождая у последней невротическое чувство вины. С Еленой были проведены индивидуальные психологические консультации и расстановки, которые позволили женщине решить проблему и избавиться от навязанного чувства вины.

Путь освобождения

Если возникло чувство вины, ваши действия нанесли кому-то ущерб, то попытайтесь его компенсировать и обязательно попросите прощения. Если такой возможности нет, отношения с человеком прерваны, то переживание сожаления и раскаяния помогает освободиться. Также путем освобождения от чувства вины при невозможности возмещения ущерба непосредственно человеку, которому он был нанесен, может стать благотворительность, помощь окружающим.

В случае с невротической виной важно распознать, где ответственность человека, а где нет. Необходимо ответить для себя на вопрос: есть ли в этом моя ошибка? Проанализируйте обстоятельства, вследствие которых вы почувствовали себя виноватым/виноватой. Можно написать для себя письмо «почему я чувствую себя виноватым», которое поможет лучше осознать причины возникновения этого чувства.

Если при анализе ситуации человек все же понимает, что частично или полностью несет ответственность за произошедшую ошибку, то он может пойти по пути компенсации ущерба и извинения. «Умение различать истинную и невротическую вину помогает нам избежать манипуляций со стороны окружающих и делает наши поступки более осознанными», — комментирует психолог.

Самостоятельно проделать работу над определением адекватности чувства вины и освобождением от него бывает довольно трудно. Не стесняйтесь обращаться за помощью к профессионалу. Совместными усилиями вы быстрее найдете свой путь освобождения от вины.

В столице работают семейные центры, где всегда помогут и поддержат. Вы можете получить консультацию через портал «Мой семейный центр».

Источник

Пресс-служба Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы

Почему чувство вины отравляет жизнь, как маскируется и что с ним делать

Чувство вины (негативные установки, при которых нам кажется, что совершенные нами поступки — а в некоторых случаях и мы сами — являются причиной бед других людей) имеет разнообразные проявления и не всегда напрямую относится к «вине» или «виновности». Это чувство может появиться не только там, где человек мог бы быть виноватым. Оно может возникнуть в любой ситуации, где был сильный стресс (на языке психологии — травма).

Возникнув в психике человека, это неприятное чувство исполняет важную функцию — помогает приспособиться к тяжелой ситуации, чтобы пережить ее с меньшим ущербом: вместо того чтобы фокусироваться на травмирующей ситуации, мы смотрим на чувство вины, потому что это не так больно и требует меньше внутренней работы. Можно сказать, что само по себе чувство вины почти случайно и на его месте могла образоваться любая другая негативная установка. Но почему же именно чувство вины так популярно и мы так часто говорим о нем?

Как зарождается чувство вины

Считается, что на бессознательном уровне самообвинения могут случиться уже у младенца, то есть этот механизм знаком нам с тех времен, когда мы не могли ни выразить что-то словами, ни в полной мере осознать происходящее. С появлением зрелого мышления инструментом «чувство вины» становится еще удобнее пользоваться.

Для маленького ребенка родители являются оплотом безопасности, силы и стабильности. Они обеспечивают его выживание и развитие. Бессознательно младенцы и маленькие дети безоговорочно доверяют авторитету родителей. Но если по какой-то причине ребенок страдает от поведения родителей, он оказывается перед дилеммой: кто не прав? Его всемогущие родители, которых он пока безусловно обожает и почитает, либо проблема в нем самом? Чтобы не пошатнуть стабильность своего существования, ребенок бессознательно оборачивает на себя вину за то, что между ним и его родителем что-то пошло не так. В некоторых ситуациях эта установка остается с человеком на долгие годы вперед и может диктовать его линию поведения. 

Хорошая новость заключается в том, что психотерапия помогает проработать эту проблему и перестать жить по схеме травмирующего события, осевшего в бессознании. Вопреки слухам, психотерапия не призвана проникнуть в каждый уголок подсознания и добраться до воспоминания младенческого периода. Часто достаточно обратить внимание на внешние проявления проблемы, чтобы приблизиться к пониманию причин чувства вины, проработать их и изменить поведение на благополучное и продуктивное.

Работа с чувством вины — это воспитание новых, здоровых привычек в восприятии реальности и поведении. 

Как распознать чувство вины 

Чувство вины многолико и, кроме непосредственного ощущения «своей вины», принимает разные формы.

В первую очередь обратите внимание, есть ли у вас привычка чрезмерно извиняться. «Извините, можно войти?», «Простите, пожалуйста, если отнимаю ваше время». В таких ситуациях, используя извинение, мы пытаемся смягчить свое вмешательство, хотя это можно сделать и другими проявлениями вежливости.

Если вам знакомо такое поведение, попробуйте поразмышлять, за что вы на самом деле извиняетесь. За себя, который побеспокоил кого-то важнее, чем вы сами, или, может быть, за себя, который не имеет права на что-то рассчитывать?

Механизм неуместных извинений, несоразмерных ситуации, также может использоваться людьми, которые склонны к самообвинениям.

• Установка «я не заслуживаю счастья»

Хроническое чувство своей «плохости», несоответствие идеалам (придуманным самим же или привитым другими людьми) могут свидетельствовать о том, что вами управляет чувство вины. Оно заставляет думать, что вы не достойны ни похвалы, ни счастливой жизни и вообще ничего из того, чего вам хотелось бы на самом деле.

Пример — продолжение несчастливых отношений или брака «ради детей» («чтобы не расстроить маму», «чтобы сохранить союз»), «положительного образа в глазах окружающих». Для таких людей мысль о том, что можно отстаивать свои интересы и быть счастливыми, почти греховна, ведь собственное благополучие занимает последнее место среди всех других «более важных» мотивов.

Существование рядом с нелюбимым человеком ради некой высшей цели является явным отражением внутренней установки «я недостоин счастья», которая напрямую относится к чувству вины.

Другим полюсом чувства вины является агрессия, направленная как на других людей, так и на самого себя.

Агрессия в чувстве вины — это оставшаяся невыраженной претензия обидчику, который когда-то нанес урон вашей самооценке, самоуважению и положительному восприятию себя. Здесь речь идет о бессознательном восприятии, и если вы наверняка не можете сказать, в чем же проблема, то в вашей психике конфликт остался и все его участники с их ролями увековечены на бессознательном уровне.

Если после конфликта не случилось «отмщения» (например, конструктивного выяснения отношений), вероятно, подсознательное желание наказать врага будет идти по пятам, пока не найдет выхода.

Из явных примеров неприкрытой агрессии можно назвать привычку критиковать других и стремление быть правым, иметь последнее слово в любой ситуации. Такое поведение свойственно тем людям, кто внутри себя презирает право на ошибку, кто считает слабостью даже самое незначительное свое несовершенство. Критикуя других, люди часто отводят от себя опасность того, что кто-то, по их мнению, может увидеть их несовершенство. Они как бы нападают первыми. Или же они предъявляют к себе завышенные требования, строго им следуют и не могут простить всем остальным другого поведения.

Поэтому если вы замечаете у себя привычку критиковать других (про себя или вслух), вспомните ощущение, которое испытываете, когда делаете это. Попробуйте понять, чем это чувство полезно вам, что оно дает, по какой причине раз за разом вам необходимо испытывать его. 

Довольно часто чувство вины сопровождается невыраженной агрессией. Если в случае с привычкой критиковать мы видим ее явное проявление, то подавленная агрессия не так прямолинейна. Она может принимать форму легкой враждебности (например, некоторые люди в стрессовой ситуации как бы «ощетиниваются»), конфликтности на работе, агрессивного стиля вождения — то есть тех проявлений, о которых человек обычно знает и научился контролировать. Но иногда подавленные эмоции могут проявляться парадоксальным образом.

Например, чрезмерным дружелюбием или страхом выражать свое недовольство, страхом отстаивать свои нужды, добиваться своего, вести конструктивный спор. Страх выразить агрессию (и, возможно, получить ее в свой адрес) и неумение ее выражать приводят к тому, что человек ищет способы слияния с другими людьми, быть удобным другим. Страх быть отверженным приводит к страху отстаивать свои интересы.

Другим не самым очевидным образом чувство вины находит свой выход через высокую тревожность.

В некоторые периоды жизни мы все испытываем тревогу: из-за болезней близких, на работе в конфликте с коллегами, когда слышим грустные новости и тому подобное. Но тревога здорового человека соразмерна ситуации и проходит со временем.

Высокая тревожность — это большой спектр мучительных состояний, которые сложно контролировать и порой сложно отследить («Меня что-то мучает, хотя объективно в жизни все хорошо»).

Высокая тревожность может оборачиваться плохим самочувствием, причину которого не могут найти врачи, проблемным сном, «беспричинными» резкими перепадами настроения, перееданием или, наоборот, одержимостью диетой, переработкой или упадком сил. У тревожности много симптомов, и если что-то из перечисленного вам знакомо, то это повод обдумать причины.

Тревожность может быть выбрана подсознанием как канал, через который выходит напряжение от основной проблемы — чувства вины. Это происходит тогда, когда оно настолько непереносимо или с ним связано настолько тяжелое переживание, что психика отказывается даже смотреть в ту сторону и пытается контролировать хотя бы то, что ей под силу. Так появляется тревожность: выбирается объект тревожности и на борьбу с ним направляются все силы.

Это действительно непростая конструкция, и для того, чтобы искоренить тревожность, нужно устранить первопричину. Сделать это в паре с психологом намного легче. Поэтому если вы знакомы с тревожностью, но не знаете, чем она вызвана, расскажите об этом специалисту. Ему этот механизм знаком, и вы быстрее придете к разгадке своего мучительного состояния. Плюс терапевт свободен от вашего чувства вины, не играет по его правилам, а контакт с тем, кто не играет по правилам вины, уже сам по себе очень полезен.

Почему стоит избавиться от чувства вины

Чувство вины пожирает ресурс человека, ведь ему приходится отдавать жизненные силы на «обслуживание» этой проблемы.

Жить с чувством вины крайне затратно, и в один момент это может привести к коллапсу, поэтому очень важно разбираться с тревожащими симптомами и прорабатывать их самостоятельно или на психотерапии. Среди этих симптомов: срывы на нервной почве, злоупотребление алкоголем и наркотиками, хронические болезни и многие другие проявления, которые делают жизнь тяжелой, бедной и несчастливой.

Чем «лечить» чувство вины

Поскольку речь идет о бессознательных процессах, изменения должны происходить там же. Самый действенный способ — это, безусловно, психотерапия: долгосрочная или краткосрочная, индивидуальная или в группе — ваши пожелания можно обговорить с психологом или терапевтом, который, поняв ваш запрос и собрав анамнез, предложит схему лечения.

Для того чтобы самому разобраться в проблеме, можно использовать несколько подходов из когнитивистской психологии.

• Отмечайте, при каких обстоятельствах и с какими людьми чаще всего вас накрывает чувство вины. Запишите и проанализируйте: есть ли в этих ситуациях и людях сходные черты? А затем вспомните, была ли похожая ситуация с вами до этого. Возможно, в вашем детстве или отрочестве.
• Когда вас затягивает это переживание, постарайтесь отслеживать, что с вами происходит телесно и психологически. Отмечайте реакции тела и ума. Развивать такую чувствительность полезно для того, чтобы научиться отделять себя от своих реакций, а в конечном итоге — управлять ими.
• Проводите с собой аутотренинг. Напоминайте себе, что ситуация была в прошлом и, хоть она имеет протяжение в настоящее, вам необязательно следовать этому сценарию. Почаще говорите себе, что не существует идеального мира, идеальных ситуаций и уж тем более идеальных людей. Стремление быть идеальным доводит до невроза. Оптимально стремиться быть достаточно хорошим и давать себе право на ошибку. Напоминайте себе, что в ваших руках есть контроль и вы можете разными способами перебороть свое страдание.

Важно внимательно и последовательно заниматься этими практиками, чтобы со временем заметить положительные изменения.

Напоследок хочется сказать об очень распространенном механизме, которым пользуются почти все люди, пытающиеся разобраться с тем, что происходит внутри них. Это интеллектуализация и рационализация своего состояния, попытки жить не чувствами и эмоциями, а «головой».

Безусловно, рефлексия — это хорошо. Способность осознавать и размышлять над внутренними процессами — это отличный навык, который помогает в очень многих жизненных ситуациях. Но важно отмечать момент, когда мыслительный процесс превратился в рутину и не приносит реального облегчения. Думать о проблеме много и долго еще не значит решать ее, а зачастую и вовсе означает обратное («Лучше я буду об этом думать, чем на самом деле действовать»).

Наш мыслительный аппарат не имеет отношения к чувственной сфере, и его «прокачанность» хороша для осознания проблемы и для выработки стратегии ее решения. Но само решение всегда лежит в области чувств и эмоций. Именно на это делает упор психолог или психотерапевт: он приглашает вас вместе исследовать другую сторону вашей личности — бессознательные чувственные процессы, которые когда-то были повреждены травмой и до сих пор не получили должного внимания. 

привычка быть «плохим» тянется из детства

Народная мудрость гласит: первым извиняется тот, у кого нервы слабее. Может, тот, кто слабее, по умолчанию и неправ? Что стоит за невротической потребностью извиняться первым, делать это постоянно или не делать никогда? И что вообще скрывается за чувством вины?

Эта тема небезосновательно считается одной из ключевых идей взаимодействия в социуме. Как говорил Конфуций, «остерегайтесь тех, кто хочет вменить вам чувство вины, ибо они жаждут власти над вами». Экспертных мнений по поводу вины, обид и извинений – великое множество, как и бытовых примеров, доходящих порой до крайностей.

Социальный дисбаланс

Так, в Европе набирает обороты акция «Прости меня, Мустафа», участники которой извиняются перед своими обидчиками. Целью флешмоба #sorry, запущенного в соцсетях жительницами Германии, Швеции, Дании и других стран ЕС, является покаяние европейских женщин перед беженцами за развратное поведение и одежду, которые спровоцировали мигрантов на изнасилования.

Как пояснил «МИР 24» врач-психотерапевт высшей категории Александр Федорович, эта история хорошо иллюстрирует тему вины – как в отношении тех, кто извиняется часто, так и тех, кто не извиняется вообще. Первые слишком тревожны, слово «извините» является частью их жизненной позиции, вторые же, напротив, привыкли к безнаказанности и считают, что им все должны по праву рождения или статуса.

Лайф-коуч Дебра Смуз рекомендует тем, кто устал вечно быть виноватым, не извиняться, как минимум, за 10 вещей. Ее советы адресованы исключительно женщинам, которым, по мнению коуча, не следует оправдываться за свой «любовный статус», желание или нежелание заводить детей, их воспитание, частоту занятий сексом, профессиональные успехи, макияж, одежду, тело, возраст и маленькие радости.

Но для того, чтобы перед кем-то оправдываться и извиняться (точнее, по советам Смуз, не делать этого), сначала надо быть обвиненным. В последнем случае все пункты очень условны и об одном и том же, о некоей вине, которую одни женщины себе придумывают, а другие комментируют, уверен Федорович.

«Сам посыл извинений или не извинений в этой ситуации кривой. Женщину, на самом деле, никто не обвиняет, кроме ее собственных идей. Кто в семье обеспокоен деторождением? В основном, мамы девушек, которые спрашивают: «почему ты не выходишь замуж, когда уже ты нарожаешь нам внуков?» Это исключительно гендерная тема. Мужчина вряд ли спросит, «где твой маникюр, а почему у тебя не того оттенка волосы» (я, во всяком случае, таких не знаю), а вот в женском коллективе эта тема весьма популярна», – говорит эксперт. 

Мужчины в этом смысле абсолютно лояльны – они добрее, честнее, прямее, спокойнее, считает Федорович. «Есть маленький нюанс: да, мужчины обращают на это внимание, выбирая себе партнершу, они, конечно, учитывают и ее психологические характеристики, и прочие качества, но ни один из них не выступает обвинителем. Это женщины либо обвиняют друг друга, либо находятся в рамках самообвинения, размышляя, почему ушел мужчина, и сравнивая себя с соперницей. Отсюда рождается посыл «да ты (я) сама виновата», – говорит эксперт. 

При этом он отмечает: изначально в социуме формируется некое представление о том, как должно быть, а уже из него – чувство вины из-за несоответствия этим социальным представлениям.

«А когда это чувство вины сформировано, начинается руководство ситуацией. Прежде чем извиняться, человека нужно обвинить, и вот для этого придуман социальный дисбаланс – некий набор функций, состояний, статусов, которым ты должен соответствовать. Среди них сформированные обществом потребления дресс-код, фейс-контроль и прочее», – уверен эксперт.

Но весь вышеописанный механизм – «не извиняйтесь ни за что вообще» – высосан из пальца, считает Федорович. «Структурно это выглядит так: «я требую особого к себе отношения по единственному гендерному признаку, я ничего еще не сделала для того, чтобы ко мне относились уважительно, но требую этого по причине наличия у меня первичных половых признаков». То есть предлагается форма протестного поведения против социальных устоев, тех самых, которые женщины и продуцируют. Что касается призывов не извиняться за воспитание детей, есть правила надлежащего отношения к ребенку. Или получается, пусть дети гуляют сами по себе, ну и ладно? Пусть все это она расскажет в ювенальную полицию или в систему соцнадзора», – говорит психотерапевт.

Но, в целом, по мнению эксперта, основа любого социального взаимодействия всегда формируется с позиции виновности. Этим занимается социум, придумав административные правоотношения, в рамках которых человек либо соответствует нормам, либо его штрафуют, в этих же рамках действует социальный гражданский кодекс, в котором прописаны все возможные и невозможные правовые действия, и многое другое.

«И все это придумано исключительно для того, чтобы идея виновности присутствовала всегда и везде. В социуме искусственно формируются такие условия, чтобы человек так или иначе нарушал определенные рамки закона и, естественно, чувствовал себя виновным. Идею виновности провоцирует, продуцирует и продвигает именно социум, для того, чтобы получить рычаги управления. Дальше она имеет много ответвлений – семью, школу, где тоже идет процесс обвинений. И все государственные институты направлены на то же – на подчинение», – говорит собеседник «МИР 24».

Гендер – не главное

Психотерапевт, коуч Александр Полищук, со своей стороны, согласен с тем, что вина и обида – это манипуляции, созданные человечеством для того, чтобы управлять и получать свое обходными путями. «Манипуляция – это управление, а управлять через вину или обиду довольно легко. Вина и обида – две стороны одной медали, одного не бывает без другого. Если я виноват, значит, кто-то обижен на меня. Если я обижаюсь, значит, я делаю кого-то виноватым», – поясняет врач.

В принципе, формула «виновности» выглядит просто: ожидание соответствия самого себя какой-либо роли (планке) порождает чувство долга, несоответствие этой роли – регулярное чувство вины.

«Человек верит в то, что должен оправдать чьи-то ожидания, быть таким-то сыном, отцом, мужем, работником. Есть культурные нормы, модные тенденции, партнер, который так или иначе в чем-то обвиняет. И я бы не сказал, что это, в основном, гендерная тема: да, женщины этим больше злоупотребляют и больше на это ведутся, но и мужчины тоже чувствуют себя виноватыми, пытаются обвинять, не всегда словесно, поскольку они слабее в вербальных выражениях, но всем своим видом», – считает Полищук.

Мужская игра в «обиженку» всё моднее и актуальнее, мужчины все больше подвержены размягчению и начинают психологически походить на женский тип, уверен психотерапевт. «Тут важен не гендер, а наличие болезненной, восприимчивой психики. А это все тянется из детства. Отношения ребенка со взрослыми, со значимыми людьми проявятся и во взрослой жизни. Есть мужчины, которые не обижаются, не обижают, не чувствуют себя виноватыми, но есть и те, кто хуже любой женщины», – говорит эксперт.

Но, хотя мужчины все охотнее втягиваются в манипулятивные игры в вину и обиды, у них это выглядит иначе. Когда мужчина вбивает себе в голову, что он «не достоин», «виноват» и т.д., он, в отличие от женщин, не выставляет все это напоказ, а загоняет стресс внутрь. И отсюда возникает масса проблем.

«Задетое мужское эго выглядит так: он чувствует, что не оправдал чьих-то ожиданий, ощущает себя плохим, старается это не показывать, потому что, в отличие от женской психики, у мужской есть защитный механизм —  всегда держать лицо, доказывать всем, что он всё равно прав. То есть внешне мужчина хорохорится, но внутри при этом страдает. Например, жена его о чем-то попросила, он не сделал, она обиделась. Своему другу мужчина будет рассказывать, что все женщины – истерички, но внутренне будет чувствовать, что сделал жене или своей девушке больно, и ей плохо из-за него», – говорит эксперт.

Внутреннее чувство вины останется и будет подтачивать его изнутри – отсюда и психосоматика, поэтому мужчины быстрее уходят из жизни, объясняет Полищук. «Они не выражают этих эмоций – «я не справился», а копят их в себе. Женщина, наоборот, может активно демонстрировать, какая она плохая, поскольку не боится «запачкать» свое эго. Для мужчины же отступление от заданной планки собственных ожиданий хотя бы на миллиметр означает провал. Можно использовать формулу «ожидание, поделенное на факт»: как только реальный факт оказался хуже ожидаемого, человек чувствует, что не справился, а для мужчины быть проигравшим – очень страшно», – поясняет врач.

Наказание и прощение

Так что чувство вины и обиды – это всегда игра на ожиданиях, собственных или навязанных извне. Но раз общество навязывает человеку безусловную виновность, можно ли этому противостоять? И как это сделать, если все мы живем в парадигме навязанных социумом ценностей? Можно ли нащупать в себе какой-то внутренний ориентир и стержень, чтобы удерживаться от ложной вины, навязываемой другими?

С одной стороны, выход в том, чтобы учиться, как минимум, не жить в режиме самообвинения и вообще за все себя «извинить». С другой, если человек превратит себя в единственного судью и мерило истины, выдав себе индульгенцию «на все», наплевав и на уголовный кодекс, и на социальные нормы, в мире воцарится хаос.

Компромисс – в здравом смысле, осознанном отношении к жизни, без оголтелого автоматического следования чужим установкам и общим шаблонным представлениям о добре и зле. Важно понимать, почему плохое – плохо, а не действовать машинально, потому что так сказала «мамка» или еще кто-то.

«Чувство вины и обиды придумано людьми для того, чтобы быстро, не обдумывая, не анализируя, давать готовые ответы, чтобы моралисты могли влиять на других. Если возникает какое-то неоднозначное, общественно порицаемое желание – автоматически срабатывает страх быть виноватым и наказанным, и человек запрещает себе это действие», – говорит эксперт.

С одной стороны, на этом держится общество, с другой, здесь есть обратная сторона: эта мораль убирает необходимость размышлять и думать самостоятельно, позволяя жить на автомате – «так положено, а так – не положено», считает врач. «Мораль всегда черно-белая, «правильно – не правильно». Человек не заморачивается, не размышляет, а почему это так. Ребенок, когда растет, всегда задает вопросы – «почему?» Обычно родители, не вдаваясь в подробности, отвечают: потому что. Ребенку остается или смириться с этим, или сопротивляться», – поясняет Полищук.

Таким образом, считает эксперт, большинство убийц или аморальных личностей появляются только потому, что в детстве им не объяснили, почему плохое – это плохое, не разложили по полочкам, чтобы они смогли это проанализировать.

«Им просто запретили, сказали – «нельзя». Например, ребенку хочется помучить кошку. Ему не объясняют, почему этого нельзя делать, просто запрещают. Пока он маленький, он может подчиниться запрету, боится чувствовать себя плохим, виноватым, но желание остается, погружается внутрь «до лучших времен». Проходит время, ребенок вырастает, появляются какие-то дополнительные психотравмы, проблемы. И у кого-то эта невыраженная, подавленная, зревшая внутри агрессия выражается при первом удобном случае, если общество это позволяет. Человек чувствует, что «может». Это, как ни странно, последствия все той же морали – очень незаметная, но крайне опасная вещь, когда человек ведет определенный образ жизни просто потому, что «так положено», – говорит эксперт.

В итоге, большинство людей, живя на автомате по усвоенным чужим лекалам, не могут осознать и причины постоянного ощущения собственной виновности. Им и присуща невротическая потребность постоянно извиняться. Подспудное чувство вины может возникнуть не обязательно вследствие чьих-то прямых обвинений, но и, например, в том случае, если человек пообещал себе что-то и не сделал, не сдержал слово перед самим собой, и так далее – то есть не оправдал собственных ожиданий. Могут накладываться разные факторы, которые в итоге спровоцируют у человека общее ощущение «недостойности».

«По сути, тут как в детстве: чтобы чувство вины ушло, нужно или наказание, или прощение – со стороны людей, которые являются авторитетом, архетипом родителей. В детстве, когда родители прощали нашкодившего ребенка, его настроение тотчас менялось в лучшую сторону. После наказания – то же самое: допустим, он провел вечер без мультиков, но наутро – все, радость и счастье, т.к. вина отработана. Во взрослой жизни «внутренний» ребенок остается всегда, и он также нуждается или в прощении, или в наказании. Кто-то в этих случаях идет в церковь, где ему отпускают грехи», – объясняет врач.

Это – архетип родителя в виде священника, который прощает грехи, после чего человек, как и в детстве, испытывает облегчение, идет и живет дальше, до следующего «прегрешения», говорит Полищук. «Либо человек должен получить наказание и бессознательно ищет его, попадает в аварии, теряет деньги или здоровье, идет в бдсм-клубы, увлекается экстремальным спортом. Это сублимация, перенаправление энергии на какую-то параллельную тему для тех, кто с детства ощущает себя «плохим» и пытается это убрать, демонстрируя готовность умереть, раз он такой «плохой». Есть масса вариантов, как человек может пытаться избавиться от этого давящего внутреннего чувства. Страдания могут помочь – значит, он как бы очистился, избавился от чувства вины», – говорит психотерапевт

Так или иначе, привычка чувствовать себя виноватым тянется из детства.

«Если в человека ее однажды «встроили», он всегда будет искать или попытку извиниться (что выражается и в постоянных извинениях перед кем ни попадя), или в варианте мазохизма, чтобы компенсировать все это через наказание или самонаказание. К сожалению, это присуще большинству населения, это социальная проблема. Многие люди недолюбливают себя, считают себя какими-то недостойными, и в какой-то момент это состояние недостойности и виноватости ищет выход. Практически каждый человек носит в себе этот вирус вины, потому что все мы родом из детства, и всем нам это когда-то прививали, как и прочие эмоции, которые помогают человеку быть «хорошим» (удобным для других)», – поясняет Александр Полищук.

При этом стоит помнить, что вина завязана на убеждении о «долге». «Там, где есть мысль «должен» – ищи вину и привычку быть виноватым, неприятие собственной ошибочности, страх ошибки и самообвинение в случае этой ошибки. Если у человека есть ограничивающие убеждения, какое-то долженствование перед кем-то, он однозначно будет чувствовать вину. «Должен» всегда равноценно чувству вины или обиды», – подытожил психотерапевт.

Я не чувствую себя виноватым. И мне не стыдно. | Психолог Чернышев

— Ты знаешь, говорит мне мама — еще совсем недавно тебя бы пропесочили на партсобрании и ты бы как миленький вернулся в семью. Я знаю, тебе было бы стыдно, но это было оправданно. Тебе бы там ясно показали, куда ты скатишься, если бросишь свою семью, разобьешь социалистическую ячейку и будешь вести распутную жизнь с другой женщиной. Ты виноват в том, что произошло. И ты должен вернут свою жену обратно!

Иногда судьбоносное решение приходит не вдруг. И, прежде чем его принять, человек, обычно много часов находится во внутреннем диалоге. Но, когда оно принято, отступать некуда.

Иногда судьбоносное решение приходит не вдруг. И, прежде чем его принять, человек, обычно много часов находится во внутреннем диалоге. Но, когда оно принято, отступать некуда.

Маме глубоко за восемьдесят, она закалена партийной работой, яростными выступлениями на коммунистических собраниях, отстаиванием мифических ценностей социалистического общества и, извините, ханжа.

Мама уже третий день говорит, говорит и говорит, и все потому, что я не плачу, не вою на луну и не переживаю, что от меня ушла жена. Спокойно собрала вещи и ушла. Последние 15 лет я вел двойную жизнь. Официально у меня есть, то есть уже была, жена и двое детей. Не официально, в другом городе молодая подруга и мой малыш, которого она родила год назад. Вот, собственно, мой маленький сын и стал причиной ухода жены.

Мама живет с нами больше 20 лет. Она всегда недолюбливала мою жену. Сейчас она вступилась за нее не только потому, что они женщины, но и потому, что я оказался совершенно равнодушен к тому, что моя жизнь меняется, наша жизнь меняется. И я совсем не чувствую себя виноватым в том, что мы расстались. Я вижу, как ее это бесит. Она хотела раскаяния и повинной головы. То, к чему так привыкла. Ведь формировать чувство вины — типично советский принцип управления поведением.

Именно то, что я не демонстрирую сомнений, сожалений, раскаяния, ее больше всего и заводит.

Но я совершенно ничего не чувствую, кроме ощущения свободы и тихой радости от того, что теперь мои руки развязаны, что брачные оковы меня больше не сдерживают и я еще не так стар, чтобы пожить, наконец, в свое удовольствие. С любимым человеком, с которым мне действительно, хорошо.

Так зачем мне чувство вины, которое мама упорно навязывает?

Принято считать, что вина, как чувство, так же как и гнев, стыд, удивление, страх, стеснительность — древнейшие переживания человека. Вся эта палитра — большая часть психологической жизни человека. Запускаются она — ценностями, нормами и теми правилами общества, в которых мы сейчас находимся. Ходить топлес по лесу — вполне нормально для женщин некоторых африканских племен и для тех, кто придерживается идеи свободы тела на нудистских пляжах. Для всех остальных — это неприемлемо. Стыдно.

Точно так же и здесь, спусковой механизм, например, чувства вины, срабатывает тогда, когда мы не вписываемся в стандарты и условности внешнего мира. Проще говоря, мы ощущаем себя виноватыми под давлением других людей, которые пытаются нами управлять на большой или маленькой дистанции. И стараются, таким образом, принудить нас принять чужое решение, как свое, под давлением чувства вины.

Так спросите себя, в чем вы виноваты?

• Есть ли у вас ощущение, что вы сделали что-то вопреки желаниям?
• Есть ли у вас понимание, что ваш выбор осознан?
• Как было бы более справедливо поступить с близким людьми — продолжать их обманывать или дать всем вам шанс жить честно, открыто и осознанно?

Психолог Чернышев.

Долгий путь к осознанному стилю и способу жизни — требует многоступенчатой проработки себя и своих установок.

Вина, стыд, зависть, скромность, гнев, стеснительность — все это лишь набор ощущений, возникащих под влиянием системы координат, в которых мы пребываем.

В данном случае, решение жить по своим правилам — принято через долгий путь к себе. Значит, оно осознанное. Так почему человек должен чувствовать вину за то, что решил для себя окончательно? Наоборот, освобождение от мучительных, затянутых раздумий, освободило его от необходимости постоянно искать ответы и не находить их в той ситуации, которая сложилась в его прошлой семье. Вот именно поэтому он ощущает себя таким свободным и спокойным. И совсем не виноватым.

Блог психолога: как не чувствовать себя виноватым перед детьми?

• Елена Савинова
• психолог

1 сентября 2016

Автор фото, unian

Підпис до фото,

Почему люди иногда чувствуют себя «плохими родителям»?

Почему большинство родителей испытывают чувство вины перед детьми? Пытаясь обеспечить потомков всем лучшим, порой вопреки собственным интересам и возможностям, вызывают такое же чувство уже у них. Как разорвать замкнутый круг?

Шестьсот рубашек — не предел?

Гладя рубашку сыну-восьмикласснику к первому сентября, от нечего делать посчитала, что за предыдущие семь лет проделала эту процедуру примерно шестьсот раз, на что потратила где-то пятьдесят часов или более двух суток своего драгоценного времени. И это при условии, что глажка для меня — худшая из домашних работ.

Недавно увидела рекламу химчистки: стирка и глажка рубашки — «всего» за 90 гривен, но этого себе позволить не могу. Тем более, как вы понимаете, уходом за одеждой воспитание детей не ограничивается. К тому же, есть еще взрослая дочь, с которой уже «прошла» ее детсад, и школу, и вуз.

Уборка, глажка, кормление и еще многое другое не относится к особым заслугам, а считается обществом вполне обыденной обязанностью родителей, которую они так или иначе выполняют. Почему же тогда чуть ли не самой распространенной проблемой, с которой обращаются к психологам, является то, что люди чувствуют себя «плохими родителям» или, по их мнению, «не могут дать ребенку все самое лучшее»?

С другой стороны, так же обременительно чувство вечного долга со стороны взрослых детей, которое к тому же сопровождается осознанием невозможности его отдать.

Часто между такими Cциллой и Харибдой находится один и тот же человек. Чувства вины перед детьми и долга перед пожилыми родителями делают его жизнь невыносимой. Но откуда они берутся?

Автор фото, GETTY IMAGES

Что ценнее: жизнь или условия?

Рожая ребенка, родители как будто делают два «взноса»: дают жизнь и обеспечивают ее условия. Чувство вины касается в основном условий, в то время как самый ценный взнос — собственно сама жизнь — считается чем-то естественным, само собой разумеющимся.

Попробуем спросить любого, что бы они выбрали — вообще не рождаться или родиться в семье, где нет больших доходов, и без гарантии, что детство будет идеальным. Подавляющее большинство взрослых людей все же сделает выбор в пользу жизни.

Детской же позицией будет что-то вроде: если мне не купят всех современных гаджетов, модной одежды и т.п., зачем такое существование. Итак, когда вы чувствуете, что являетесь недостаточно хорошими родителями, вы также рассматриваете ситуацию с детской точки зрения, подсознательно негативно оценивая собственное детство и проектируя претензии к собственным родителям на себя. Чувство вины перед детьми является скрытой обидой на ваших родителей.

Автор фото, Getty

Механизм здесь следующий. Поскольку в основе любой оценки лежит сравнение, критичность по отношению к родителям свидетельствует о наличии у ребенка определенного идеального образа отца и матери. Когда мы вырастаем и сами становимся родителями, попадаем в ловушку нами же созданного идеала.

Учитывая его, чтобы стать «хорошими» родителями, теперь уже мы сами должны отвечать собственным детским требованиям, которым, по нашему мнению, в большинстве случаев не отвечали наши папа и мама. Итак, многие так и живут в плену несуществующего идеала, ставя относительную ценность условий жизни выше абсолютной ценности самой жизни.

Любить или воспитывать?

Когда родители чрезмерно обеспокоены тем, что несовершенны, это, как ни парадоксально, пагубно влияет прежде всего на ребенка. Они словно меняются психологическими ролями: ребенок занимает верхнюю позицию по отношению к маме и папе.

Это наделяет его правом оценивать близких людей, что вообще-то является прерогативой самих взрослых. С этой точки зрения, статус родителей еще надо заслужить.

Ребенок как бы становится в позу: «Вы меня родили, я вас не просил, и теперь обслуживайте меня». Иногда к этому сами себя побуждают и гиперответственные люди: мы родили на свет, мы должны обеспечить лучшие условия.

Нередко говоря «плохая мать» мы имеем в виду «плохая воспитательница». Но воспитатель — отдельная профессия, которой нужно учиться, поэтому из любящей мамы часто получается никакая воспитательница. И не стоит себя за это корить. Один профессор-педиатр успокаивал меня, тогда еще молодую маму: ваша задача — кормить и любить, все остальное доверьте профессионалам.

Унаследованная вина

Чувство вины перед детьми формирует у них «комплекс должника». Если ребенку все время говорить, сколько в него вложено, сколько ночей бессонных, у него возникнет осознание того, что как честный человек он должен долги отдать.

Часто такие неуплаченные «долги» мешают строить отношения, свою семью. В подсознание закладывается ложная установка: прежде чем брать ответственность за своих детей, должен рассчитаться с родителями.

Несмотря на понимание, что сделать это невозможно, достаточно распространенной является ситуация, когда взрослые дети живут вместе с родителями якобы потому, что не могут их бросить на склоне лет. Они же в свое время столько для них сделали!

Но за этим благородством хорошо просматриваются знакомые сети вины-долга. Когда родители, слишком опекая дочь или сына, так и не решились их отпустить от себя. Те же, в свою очередь, не посмели быть неблагодарными. Когда родителей не станет, рожать собственных детей уже бывает поздно.

Итак, чрезмерное чувство долга перед ребенком и попытки во всем быть идеальными на самом деле может привести либо к воспитанию черствого человека, которому все должны, либо того, кто сам во всем виноват. В любом случае — человека несчастного. Поэтому давайте разомкнем этот порочный круг семейной вины и будем помнить, что лучшая мать — та, которая счастлива сама.

Поиск психиатрических услуг SAMHSA

Добро пожаловать в локатор служб психического здоровья, конфиденциальный и анонимный источник информации для лиц, обращающихся в лечебные учреждения в Соединенных Штатах или на территориях США по поводу употребления психоактивных веществ / наркомании и / или проблем с психическим здоровьем.

ПОЖАЛУЙСТА, ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ: ваша личная информация и критерии поиска, которые вы вводите в Локаторе, безопасны и анонимны.SAMHSA не собирает и не хранит предоставленную вами информацию.

Найдите лечебные учреждения конфиденциально и анонимно.

Помощь

Локаторы других программ лечения

Локатор утвержден Законом о лечении 21 века (Публичный закон 114-255, раздел 9006; 42 U. С.С. 290bb-36d). SAMHSA старается поддерживать Локатор в актуальном состоянии. Вся информация в Locator обновляется ежегодно на основе ответов учреждения на Национальное обследование употребления психоактивных веществ и психиатрических услуг (N-SUMHSS) SAMHSA. Новые объекты, прошедшие сокращенный опрос и соответствующие всем требованиям, добавляются ежемесячно. Обновления названий учреждений, адресов, номеров телефонов и услуг производятся еженедельно для учреждений, информирующих SAMHSA об изменениях. Предприятия могут запросить дополнения или изменения к своей информации, отправив электронное письмо на адрес BHLocator @ hendall.com, позвонив в проектный офис BHSIS по телефону 1-833-888-1553 (пн-пт 8-6 ET) или отправив электронную форму с помощью онлайн-формы заявки Locator (предназначенной для добавления новых объектов).

Алкоголь, табак и другие наркотики

Злоупотребление и злоупотребление алкоголем, табаком, запрещенными наркотиками и лекарствами, отпускаемыми по рецепту, влияет на здоровье и благополучие миллионов американцев. Национальное исследование употребления наркотиков и здоровья, проведенное SAMHSA за 2020 год, сообщает, что в прошлом году примерно 19,3 миллиона человек в возрасте 18 лет и старше страдали расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ.

Спирт

Данные:

• В 2020 году 50,0% людей в возрасте от 12 лет и старше (или 138,5 миллиона человек) употребляли алкоголь в прошлом месяце (т. Е. Текущие потребители алкоголя) (2020 NSDUH)
• Из 138,5 млн человек, которые в настоящее время употребляли алкоголь, 61,6 млн человек (или 44,4%) были отнесены к категории лиц, употребляющих запой, а 17,7 млн ​​человек (28,8% лиц, употребляющих алкоголь в настоящее время, и 12,8% лиц, употребляющих алкоголь) были отнесены к категории лиц, злоупотребляющих алкоголем ( 2020 НСДУХ)
• Процент людей, употреблявших алкоголь в течение последнего месяца, был самым высоким среди молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет (31.4%) по сравнению с 22,9% взрослых в возрасте 26 лет и старше и 4,1% подростков в возрасте от 12 до 17 лет (NSDUH 2020)
• Национальное исследование употребления наркотиков и здоровья 2019 года сообщает, что 139,7 миллиона американцев в возрасте от 12 лет и старше употребляли алкоголь в прошлом месяце, 65,8 миллиона человек употребляли алкоголь в прошлом месяце, а 16 миллионов — сильно пьющие в прошлом месяце
• Около 2,3 миллиона подростков в возрасте от 12 до 17 лет в 2019 году употребляли алкоголь за последний месяц, и 1,2 миллиона из этих подростков употребляли алкоголь за этот период (NSDUH 2019)
• Примерно 14. 5 миллионов человек в возрасте 12 лет и старше страдали алкогольным расстройством (NSDUH 2019)
• Чрезмерное употребление алкоголя может увеличить риск инсульта, цирроза печени, алкогольного гепатита, рака и других серьезных заболеваний
• Чрезмерное употребление алкоголя также может привести к рискованному поведению, в том числе к вождению с ограниченными физическими возможностями. Центры по контролю и профилактике заболеваний сообщают, что 29 человек в Соединенных Штатах ежедневно погибают в автомобильных авариях с участием алкоголика-водителя

Программы / инициативы:

Соответствующие ссылки:

Табак

Данные:

• В 2020 году 20.7% людей в возрасте от 12 лет и старше (или 57,3 миллиона человек) употребляли никотиновые продукты (т. Е. Употребляли табачные изделия или никотин в паровой упаковке) в прошлом месяце (NSDUH 2020)
• Среди потребителей никотиновых продуктов в прошлом месяце почти две трети подростков в возрасте от 12 до 17 лет (63,1%) употребляли никотин, но не употребляли табачные изделия. Напротив, 88,9% пользователей никотиновых продуктов в возрасте 26 лет и старше в прошлом месяце употребляли только табачные изделия (NSDUH 2020)
• Согласно данным NSDUH за 2019 год, 58,1 миллиона человек были текущими (т.е., последний месяц) курильщики. В частности, 45,9 миллиона человек в возрасте от 12 лет и старше в 2019 году курили сигареты в прошлом месяце (NSDUH 2019)
• Употребление табака является основной причиной предотвратимой смерти, часто приводящей к раку легких, респираторным заболеваниям, сердечным заболеваниям, инсульту и другим серьезным заболеваниям. CDC сообщает, что курение сигарет является причиной более 480 000 смертей ежегодно в США
• Управление по курению и здоровью CDC сообщает, что более 16 миллионов американцев живут с заболеванием, вызванным курением сигарет.

Данные об использовании электронных сигарет (е-сигареты):

• Данные Национального исследования употребления табака среди молодежи 2020 г. , проведенного Центрами по контролю и профилактике заболеваний.Среди учащихся средних и старших классов текущее использование электронных сигарет снизилось с 2019 по 2020 год, что изменило предыдущие тенденции и вернуло текущее использование электронных сигарет к уровням, аналогичным уровням, наблюдавшимся в 2018 году
• Электронные сигареты небезопасны для молодежи, молодых людей или беременных женщин, особенно потому, что они содержат никотин и другие химические вещества

Ресурсы:

Ссылки:

Опиоиды

Данные:

• Среди лиц старше 12 лет в 2020 г. 3.4% (или 9,5 миллиона человек) злоупотребляли опиоидами в прошлом году. Из 9,5 миллионов человек, злоупотреблявших опиоидами в прошлом году, 9,3 миллиона человек злоупотребляли рецептурными обезболивающими и 902 000 человек употребляли героин (NSDUH 2020)
• По оценкам, 745000 человек употребляли героин в прошлом году, согласно данным NSDUH за 2019 год
• В 2019 году 10,1 миллиона человек в возрасте от 12 лет и старше злоупотребляли опиоидами в прошлом году. Подавляющее большинство людей злоупотребляли обезболивающими, отпускаемыми по рецепту (NSDUH 2019)
• Приблизительно 1.6 миллионов человек в возрасте от 12 лет и старше имели расстройство, связанное с употреблением опиоидов, согласно данным NSDUH за 2019 год
• Употребление опиоидов, особенно инъекционных наркотиков, является фактором риска заражения ВИЧ, гепатитом B и C. CDC сообщает, что в 2016 году на людей, употребляющих инъекционные наркотики, приходилось 9 процентов диагнозов ВИЧ в США.
• Согласно данным «Понимания эпидемии» Центров по контролю и профилактике заболеваний, в среднем 128 американцев умирают каждый день от передозировки опиоидов.

Ресурсы:

Ссылки:

Марихуана

Данные:

• Процент людей, употреблявших марихуану в прошлом году, был самым высоким среди молодых людей в возрасте от 18 до 25 лет (34.5%) по сравнению с 16,3% взрослых в возрасте 26 лет и старше и 10,1% подростков в возрасте от 12 до 17 лет (NSDUH 2020)
• Данные NSDUH за 2019 год показывают, что 48,2 миллиона американцев в возрасте от 12 лет и старше, 17,5 процента населения, употребляли марихуану в прошлом году
• Примерно 4,8 миллиона человек в возрасте от 12 лет и старше в 2019 году страдали расстройством, связанным с употреблением марихуаны (NSDUH 2019)
• Марихуана может ухудшить суждение и исказить восприятие в краткосрочной перспективе и может привести к ухудшению памяти в долгосрочной перспективе
• Марихуана может оказывать значительное влияние на здоровье молодежи и беременных женщин.

Ресурсы:

Соответствующие ссылки:

Новые тенденции в злоупотреблении психоактивными веществами:

• Метамфетамин —В 2019 году данные NSDUH показывают, что примерно 2 миллиона человек употребляли метамфетамин в прошлом году. Приблизительно 1 миллион человек страдали расстройством, вызванным употреблением метамфетамина, что было выше, чем процент в 2016 году, но аналогично процентным показателям в 2015 и 2018 годах. Национальный институт данных о злоупотреблении наркотиками показывает, что уровень смертности от передозировки метамфетамином увеличился в четыре раза с 2011 по 2017 год.Частое употребление метамфетамина связано с расстройствами настроения, галлюцинациями и паранойей.
• Кокаин — В 2019 году данные NSDUH показывают, что около 5,5 миллионов человек в возрасте от 12 лет и старше ранее употребляли кокаин, в том числе около 778 000 потребителей крэка. CDC сообщает, что с 2016 по 2017 год количество смертей от передозировки увеличилось на треть. В краткосрочной перспективе употребление кокаина может привести к повышению артериального давления, беспокойству и раздражительности. В долгосрочной перспективе серьезные медицинские осложнения употребления кокаина включают сердечные приступы, судороги и боли в животе.
• Kratom —В 2019 году данные NSDUH показывают, что около 825 000 человек использовали Кратом за последний месяц. Кратом — тропическое растение, которое естественным образом растет в Юго-Восточной Азии, и его листья могут оказывать психотропное действие, воздействуя на опиоидные рецепторы мозга. В настоящее время это не регулируется, и существует риск злоупотребления и зависимости. Национальный институт злоупотребления наркотиками сообщает, что воздействие Кратома на здоровье может включать тошноту, зуд, судороги и галлюцинации.

Ресурсы:

Другие публикации SAMHSA по профилактике и лечению употребления психоактивных веществ.

доказательных ресурсов о передозировке опиоидами

Информационный бюллетень:

Использование налоксона для предотвращения передозировки опиоидов на рабочем месте: информация для работодателей и работников | CDC (PDF | 785 KB) — Этот информационный бюллетень помогает работодателям понять риск передозировки опиоидами и дает рекомендации по созданию программы налоксона на рабочем месте.

Советы для подростков: правда об опиоидах | SAMHSA — Этот информационный бюллетень для подростков содержит факты об опиоидах. В нем описаны краткосрочные и долгосрочные эффекты и перечислены признаки употребления опиоидов.Информационный бюллетень помогает развеять распространенные мифы об опиоидах. Получите доступ к источникам, указанным в этом информационном бюллетене.

Наборы инструментов:

Медикаментозное лечение расстройства, связанного с употреблением опиоидов, в тюрьмах и тюрьмах: инструментарий для планирования и реализации | Национальный совет по поведенческому здоровью — это руководство, разработанное Национальным советом по поведенческому здоровью, предоставляет администраторам исправительных учреждений и поставщикам медицинских услуг инструменты для внедрения МПТ в исправительных учреждениях.

Пособие по профилактике передозировки опиоидами | SAMHSA — Этот инструментарий предлагает поставщикам медицинских услуг, сообществам и местным органам власти стратегии для разработки методов и политики, направленных на предотвращение передозировок и смертей, связанных с опиоидами.Доступ к отчетам для членов сообщества, лиц, назначающих лекарства, пациентов и их семей, а также для тех, кто выздоравливает от передозировки опиоидов.

Обзоры свидетельств / Путеводители:

Доказательные стратегии предотвращения передозировки опиоидами: что работает в Соединенных Штатах | CDC (PDF | 11,5 МБ) — В этом документе CDC рассматриваются научно обоснованные стратегии снижения передозировки. Это объясняет, почему эти стратегии работают, проводимые исследования и примеры организаций, которые применяют эти стратегии на практике.

Использование медикаментозного лечения в отделениях неотложной помощи | SAMHSA — В этом руководстве рассматриваются новые и передовые практики для начала медикаментозного лечения (MAT) в отделениях неотложной помощи.

Использование медикаментозного лечения расстройства, связанного с употреблением опиоидов, в условиях уголовного правосудия | SAMHSA — В этом руководстве основное внимание уделяется использованию медикаментозного лечения расстройства, связанного с употреблением опиоидов, в тюрьмах и тюрьмах, а также во время процесса возвращения, когда лица, вовлеченные в правосудие, возвращаются в сообщество.

Телездравоохранение для лечения серьезных психических заболеваний и расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ | SAMHSA — В этом руководстве рассматриваются способы использования телемедицины для лечения серьезных психических заболеваний и расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ, включая передозировку опиоидов среди взрослых.

Протоколы / руководства по улучшению лечения:

СОВЕТ 63: Лекарства от расстройства, связанного с употреблением опиоидов | SAMHSA — Настоящий протокол улучшения лечения (TIP) рассматривает использование трех одобренных Управлением по контролю за продуктами и лекарствами США (FDA) лекарств, используемых для лечения OUD — метадона, налтрексона и бупренорфина.

Консультации: Опиоидная терапия у пациентов с хронической нераковой болью, выздоравливающих после расстройств, связанных с употреблением психоактивных веществ | SAMHSA — В этом информационном бюллетене рассматриваются инструменты скрининга и оценки, нефармакологическое и неопиоидное лечение хронической боли, а также роль опиоидной терапии у людей с хронической нераковой болью и SUD.

Профилактика передозировки и руководство по налоксону | КПЧ — В этом руководстве Коалиции по снижению вреда (КПС) описывается процесс разработки программы профилактики передозировки и обучения, которая может включать в себя компонент налоксона, который можно взять домой.

Сайты:

САМХСА

Другие федеральные сайты

Посетите EBPRC для получения дополнительной информации, включая протоколы улучшения лечения, наборы инструментов, справочники, руководства по клинической практике и другие научно обоснованные ресурсы.

Почему я чувствую себя виноватым без причины?

У вас есть ощущение, что вы всегда делали что-то не так, но трудно определить, что это такое? Или, может быть, когда что-то пойдет не так, вы первый берете на себя вину …

Независимо от того, что вы делаете или как сильно вы пытаетесь помочь людям, вы не можете избавиться от ощущения, что вы никогда не будете «достаточно» ».Вы как-то чувствуете себя неадекватным, но не понимаете почему.

Если вы часто чувствуете себя виноватым, у вас могут возникнуть следующие мысли:

• «Если я не ставлю других на первое место, я эгоист»

• «Я отвечаю за то, чтобы люди были счастливы»

• «Я не такой« хороший », как другие»

• «Ставить нужды других людей выше своих — всегда правильно. сделать».

Почему я чувствую себя таким виноватым без причины?

Начнем с того, что никто не рождается с такими мыслями. Вина не приходит внезапно. Если вы чувствуете себя виноватым без причины, это обычно восходит к вашему прошлому.

У всех нас есть «внутренний критик», но у некоторых из нас он гораздо громче и резче, чем у других. То, как звучит ваш внутренний критик (и истории, которые он рассказывает), во многом зависит от того, какие сообщения вы получали в детстве.

Давайте рассмотрим несколько примеров того, как это может происходить.

Тот, кто вырос в семье, ориентированной на успех, скорее всего, будет иметь очень давящего внутреннего критика, который говорит им работать усерднее, «иначе».

Точно так же, как тот, кто вырос в жестокой или небрежной семье, скорее всего, получит более наказывающий, говоря им, что они «никчемные» или что они «никогда не выживут».

Изначально внутренний критик развивается как способ защитить нас.Как дети, мы уязвимы — нам нужны защита и забота взрослых, чтобы выжить. Наш внутренний критик служит важной цели. Он создан для того, чтобы держать нас «под контролем», вести себя таким образом, чтобы мы соответствовали нашим требованиям, и чтобы уберечь нас от дальнейших насмешек или стыда. Таким образом, это помогает нам выжить, обеспечивая связь, в которой мы так отчаянно нуждаемся.

Проблема в том, что со временем эти «голоса» интегрируются в нашу личность. Они буквально превращаются в нас .И хотя они могли помочь нам в детстве, они мешают нам реализовать наш потенциал во взрослой жизни.

Если чувство вины вам знакомо, эти системы убеждений о себе и о том, что вам следует делать, скорее всего, передались вам. Это могло быть очень прямым образом (это было сказано ясно и ясно) или косвенно (это подразумевалось через действия).

Чаще всего вызывающий чувство вины внутренний диалог развивается у людей, на которых в детстве сильно полагались — физически или эмоционально.Примером может служить уход за хронически больным или находящимся в депрессии родителем. В этих случаях ребенок чувствовал себя ответственным за защиту и заботу о своих родителях.

Могло быть ощущение, что что бы вы ни делали, этого никогда не бывает. Или, возможно, вина возникла из-за тонких сообщений («Я не знаю, что бы я без тебя делал», «Не беспокойся обо мне, со мной все будет хорошо»).

Как бы то ни было, вам внушили убеждение, что вы обязаны заботиться о людях.Вы цените то, что доставляете удовольствие другим и служите им.

Проблема в том, что вы не можете угодить всем и, пытаясь сделать это, вы теряете из виду свои собственные потребности. На самом деле, вам может быть даже трудно осознать, что у вас, , есть потребностей.

Из-за этого вы можете испытывать чувство вины каждый раз, когда вам нужно заявить о себе или отстоять границы. В глубине души веря, что если вы переключите внимание на свои собственные потребности, вы столкнетесь с отказом, которого боялись в детстве.

Знаки, на которые стоит обратить внимание

• Вы стремитесь угодить
• Вы чувствуете себя виноватым за несогласие с людьми
• Вам трудно понять, чего вы хотите в жизни (большие и маленькие решения)
• У вас есть склонность ставить нужды других людей выше своих
• Вы можете «чувствовать» эмоции других людей
• Вы не можете выносить оскорбления чувств других людей
• Вы чувствуете себя виноватым, прося о том, чего вы хотите
• Вы изо всех сил пытаетесь самоутвердиться
• Вы играете «Смотритель» много, будь то с друзьями или партнерами.
• Вам трудно вести переговоры и вам трудно требовать повышения на работе
• Вы боретесь с делегированием полномочий, так как чувствуете себя некомфортно, прося поддержки

Как перестать постоянно чувствовать себя виноватым

Вина служит цели — он показывает нам, в чем мы ошиблись. Но он теряет эту цель, когда остается с нами без причины.

Жить жизнью с постоянным чувством, что мы сделали что-то неправильно, не только утомительно, но и может привести к сильному беспокойству и, в конечном итоге, нанести нам ущерб.

Вместо того, чтобы направлять свою энергию на нужды других людей, вы должны научиться сосредотачивать свое внимание на собственных потребностях.

Терапия может помочь вам определить, откуда исходит этот тревожащий чувство вины голос, чтобы со временем вы могли его преодолеть. Есть ряд методов, которые можно использовать, чтобы бросить вызов и дестабилизировать его, чтобы он больше не мешал вашей повседневной жизни.

Первым шагом к преодолению вины является осознание того, что это не ваша ноша.Признайте, почему это так, и проявите сострадание к себе. Возможно, вы даже захотите признать то, что вы узнали на этом пути. Скорее всего, вы относитесь к тому типу людей, которые от природы чутки — и это прекрасное качество. Эту эмпатию просто необходимо направить в нужные места — и, что важно, никогда в ущерб вашему собственному благополучию.

Обсессивно-компульсивное расстройство, депрессия, физические симптомы и преодоление чрезмерной вины

Что такое вина?

Вину сложно определить, но мы все ее чувствуем.Вы можете чувствовать себя виноватым из-за того, что у вас возникли мысли или что-то, что вы сделали. Вы также можете чувствовать себя виноватым из-за того, что ваши мысли и действия не совпадают с вашей культурой, вашей семьей или вашими убеждениями. Хотя ваши ассоциации с чувством вины могут быть негативными, они имеют положительную функцию.

Часто чувство вины призвано помочь вам принять морально правильное решение. Если ваши поступки вызывают негативные последствия или эмоции, чувство вины позже сообщит вам, что это было неправильным поступком, а повторение этого вызовет у вас чувство вины.Вы часто будете видеть в одном и том же разговоре чувство вины и стыда, потому что они помогают вам принимать моральные решения.

Однако чрезмерная вина — это когда вина становится кислой. Это может привести к тревожным навязчивым идеям, депрессивным тенденциям и физическим симптомам, если с ним не заняться. Хотя большая часть вины является внутренней, она часто обусловлена ​​внешними факторами, а это означает, что с помощью правильных привычек ее можно отучить. Чтобы избавиться от чрезмерной вины, вы должны знать ее признаки.

Вина переплетается с другими расстройствами, и разделить их может быть непросто.Понимание роли вины в таких расстройствах, как обсессивно-компульсивное расстройство (ОКР) и депрессия, наряду с ее физическими симптомами, может помочь вам заметить ее признаки и научиться преодолевать чрезмерную вину.

Признаки вины

Связь вины с ОКР, тревогой и депрессией часто сопровождается множеством симптомов. Некоторые из физических симптомов вины — это проблемы со сном, желудком и пищеварением, а также мышечное напряжение.

Социальные и эмоциональные симптомы вины часто скрываются за вашими повседневными действиями.Вы можете найти оправдание определенным мыслям, но причиной вполне может быть вина. Некоторые симптомы вины включают:

• Чувствительность к последствиям каждого действия
• Ошеломленность из-за возможного принятия «неправильного» решения
• Низкая самооценка
• Ставить других перед собой до тех пор, пока это не причинит вреда
• Избегать всего диапазона ваших действий. эмоции

Вина и ОКР

Связь вины с другими расстройствами двусторонняя.Это может вызвать расстройство или увековечить его. ОКР и депрессия — два важных фактора, вызывающих чувство вины. ОКР — это повторяющиеся мысли (навязчивые идеи) и действия (компульсии), которые не поддаются контролю. Вина может быть предшественницей или фактором, способствующим ОКР.

Если вы чувствуете себя виноватым из-за мысли или действия, они могут надолго остаться в вашей голове. Эта вина может вызвать навязчивую идею относительно вашего действия или мысли, которая пришла вам в голову. Затем, чтобы компенсировать это, вы начинаете делать репарации, чтобы облегчить свою вину.Однако постоянное сосредоточение на вине и принуждение исправить это может никогда не прекратиться.

Альтернатива — уже укоренившаяся обсессивно-компульсивная тенденция. Например, если вы одержимы чистотой дома и каждый вечер моете посуду, вас может мучить чувство вины, если вы забудете помыть посуду. Такое чувство вины возникает из-за того, что вы нарушили кодекс, который диктует ваши убеждения.

Вина и депрессия

Как и в случае с чувством вины и ОКР, вина и депрессия подпитывают друг друга.Вина вызывает депрессивные симптомы. Это проявляется в плохом самочувствии из-за депрессии и со временем усугубляется. Эти отношения, называемые «метаэмоциями», не всегда носят отрицательный-отрицательный характер. Иногда вы можете чувствовать себя виноватым, потому что чувствуете себя хорошо.

Чувство вины обычно иррационально. Вы создаете такое восприятие собственных неудач, которое бродит в вашем уме. Затем ваши действия отражают эти эмоции, которые вызывают продолжение восприятия.

Отношения между чувством вины и депрессии образуют водоворот негативного мышления.Часто они могут выйти из-под контроля, подпитывая друг друга, пока не начнут поедать. Обнаружение этих паразитических отношений — первый шаг к освобождению от порочного круга.

Как справиться с чувством вины

Нет волшебного лекарства от чрезмерной вины. Преодоление этого требует много постоянной эмоциональной работы, как и в случае с любой другой сильной эмоцией. Частое признание и размышления — два критерия преодоления вины. Задайте себе такие вопросы: «Что заставляет меня чувствовать себя виноватым?» и «Какие действия или мысли возникают из-за моей вины?»

Кроме того, позитивное мышление и подкрепление могут помочь преодолеть чувство вины. Если вы измените формулировку своих мыслей, это может изменить ваше представление об источнике вашей вины. Измените «я должен» или «я мог бы» на что-то более позитивное, например, «я могу», «я заслуживаю» или «могу», когда это применимо.

Более того, попробуйте составить список того, в чем вы чувствуете себя виноватым. Используя этот список, подумайте о следующем:

• Напишите письмо тому, кто виновен в вас.
• Вызовитесь добровольцем, чтобы исправить то, в чем вы чувствуете себя виноватым.
• Превратите чувство вины во что-то позитивное, извлекая уроки из него и как двигаться вперед.

Хотя вина каждого уникальна, не только вы чувствуете себя виноватыми. Говоря о своей вине, можно открыть двери для прощения и исцеления.

ОКР Вина — понимание того, почему вы чувствуете себя виноватым

Многие люди с ОКР испытывают крайнее чувство вины. Определенные симптомы могут вызвать это чувство, например, сексуальные или насильственные мысли или вера в то, что вы несете ответственность за причинение вреда другим.

Вера в то, что вы сделали что-то неправильно, может привести к вашей крайней самокритике, когда вы наказываете себя за «неприемлемое» мышление, например, сексуальное или насильственное, или за причинение потенциального вреда другим людям.Возможно, вы также обнаружили, что начинаете отдаляться от других, поскольку чувство вины и стыда становится слишком сильным, и вы беспокоитесь о том, как люди будут судить вас, если когда-нибудь узнают.

Если вы страдаете ОКР и испытываете чувство вины из-за своих симптомов, важно понимать, что люди захотят поддержать вас и связаться с вами. Кроме того, доступно профессиональное лечение, которое может помочь вам справиться с симптомами и справиться с их влиянием на ваше здоровье и благополучие.

Навязчивые мысли могут вызвать стыд, беспокойство и чувство вины у людей с ОКР

Человек с ОКР может испытывать мысли, которые приводят к борьбе с чувством вины и стыда.

Если вы испытываете мысли, связанные с причинением вреда, вы можете чувствовать себя виноватым в моменты, когда считаете, что вы причинили ущерб или разрушение другому человеку или существу. Некоторые из навязчивых мыслей, которые могут привести к чувству вины, включают:

• Сделать ошибку или сделать что-то не так — вы можете беспокоиться о том, что отправленное вами электронное письмо было неверно истолковано как грубое или оскорбительное.Вы также можете подумать, что оставили дома включенный электроприбор или забыли запереть входную дверь. На работе вы можете беспокоиться о допущенной ошибке или о возможной ошибке
• Неуверенность в том, что вызвало аварию или катастрофу — вас могут одолеть мысли о том, что вы сбили с ног велосипедиста или пешехода во время вождения. Или после того, как вы уволитесь с работы, вы можете беспокоиться, что действие или бездействие, которое вы совершили в течение дня, привело к пожару или наводнению
• Стремление предотвратить вред или неудачу — вы можете верить, что увидев или услышав несчастливое число, трагическую новость или место, вещь или человека, которые связаны с вредом, неудачей или несчастьем, приведет к вреду или невезению. для других

Вы также можете испытывать чувство вины и стыда, если боретесь с неприемлемыми мыслями, которые могут включать следующее:

• Неприемлемые мысли или образы о сексе или насилии — Вы можете беспокоиться об этих неприемлемых мыслях, несмотря на отсутствие в анамнезе сексуальных извращений или насилия
• Безнравственные или кощунственные мысли и образы о Боге и богохульстве — Вы можете одержимо беспокоиться об этих мыслях, несмотря на то, что у вас нет желания оскорбить Бога
• Мысли о самоубийстве — Вы можете испытать эти мысли, не имея никакого желания совершить действие
• Сомнения по поводу того, действительно ли вы любите своего партнера — вы можете беспокоиться о том, подходит ли вам ваш партнер или он подходящий человек для женитьбы, несмотря на то, что вы любите этого человека и хотите быть с ним
• Сомнения в своей сексуальной ориентации — вы можете одержимо беспокоиться о своей сексуальной ориентации, несмотря на то, что понимаете свою личность
• Мысли или сомнения по поводу того, чтобы сделать, сказать или написать что-то ужасное, неподходящее или смущающее — вы можете быть обеспокоены этим, несмотря на отсутствие желания
• Действия в связи с мыслями о крайнем вреде и насилии — у вас могут быть мысли о причинении крайнего насилия или причинения вреда другим, и вы беспокоитесь о том, произошло ли это в прошлом или может произойти в будущем

Большинство людей время от времени испытывают навязчивые мысли, но могут отпустить их, не уделяя им слишком много внимания и не придавая им никакого значения. Когда у вас ОКР, вы не можете игнорировать эти мысли и вместо этого зацикливаетесь на них и придаете им смысл. Мысли рассматриваются как факты, вызывая у вас чувство вины, стыда и беспокойства, как если бы вы действительно действовали в соответствии с этими мыслями.

Навязчивые мысли могут привести к навязчивым действиям

Людей с ОКР часто заставляют выполнять компульсии, пытаясь разрешить или управлять своими мыслями, сомнениями и чувствами.

Если вы испытываете навязчивые идеи, связанные с причинением вреда другим или себе, вы можете проверить поведение, пытаясь доказать себе, что вреда не было или не произойдет в будущем.Это может быть попытка справиться с беспокойством и чувством вины из-за возможного причинения вреда. Эти навязчивые ритуалы могут включать:

• Многократная проверка замков, электроприборов, электрических выключателей и газовых кранов
• Повторная проверка электронной почты и рабочих документов
• Неоднократно проверять, не потерялись ли важные вещи, такие как кошельки или телефоны
• Часто проверяет, не случилось ли чего-то плохого
• Мысленно просматривая сценарии, чтобы убедиться, что ничего плохого не произошло
• Следуя определенной программе или многократно выполняя действие
• Считаем до определенного числа

Если вы боретесь с беспокойством, страхом и чувством вины в результате навязчивых мыслей, вы можете выполнять принуждения, пытаясь избавиться от них. Вы также можете выполнять принуждения, чтобы убедиться, что вы не действовали в соответствии с такими мыслями в прошлом, и чтобы предотвратить их появление в будущем. Эти принуждения могут включать:

• Повторное проведение действия или ритуала
• Неоднократно думает или произносит определенную фразу или мантру
• Суеверное поведение
• Проверка уровня вашего возбуждения
• Мысленно проверять и анализировать свои действия и свое текущее состояние
• Неоднократно проверял в интернете ответы
• Часто ищите утешения у других

Прохождение лечения ОКР в Priory Group

Priory Group может предоставить поддержку и лечение людям, имеющим дело с ОКР .КПТ — это рекомендованное лечение, которое используется при ОКР в Priory Group, и оно входит во все планы лечения психического состояния.

КПТ для ОКР включает предотвращение воздействия и реагирования (ERP), где ваши страхи проверяются, чтобы помочь вам научиться терпеть страдание, которое вы испытываете. Цель программы — помочь вам преодолеть свое избегание и компульсивное поведение, чтобы вы могли остановить ОКР от дальнейшего сильного влияния на вашу жизнь в будущем.

В случае необходимости наряду с терапией также могут быть прописаны лекарства в дополнение к выполняемой работе.Наиболее распространенные формы используемых лекарств включают селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (СИОЗС).

Наша стационарная программа лечения ОКР в Priory Hospital North London

Приорат Больница Северный Лондон реализует признанную на национальном уровне стационарную программу для лечения ОКР . Программа предоставляет вам доступ к индивидуальной терапии и сеансам групповой терапии, каждый из которых проводится специалистами-терапевтами по ОКР.

Почему мы все время чувствуем себя такими виноватыми? | Общество

Я чувствую себя виноватым во всем.Уже сегодня я чувствовал себя виноватым из-за того, что сказал другу что-то не то. Затем я почувствовал себя виноватым из-за того, что избегал этого друга из-за того, что сказал неправильно. К тому же я еще сегодня маме не позвонила: виновата. И мне действительно стоило устроить на день рождения мужа что-то особенное: виноватое. Я дал своему ребенку неправильную пищу: виноват. В последнее время я срезал углы на работе: виноват. Я пропустил завтрак: виноват. Вместо этого я перекусил: двойная вина. Я занимаю все это пространство в мире, в котором недостаточно места: виноват, виноват, виноват.

Я тоже не чувствую себя хорошо из-за плохого самочувствия. Не тогда, когда искушенные друзья никогда не упускают случая напомнить мне, насколько самовлюблёнными, самовлюблёнными, политически консервативными и морально низкорослыми являются виновные. Бедный я. Виновен в виноватых. Сыновняя вина, братская вина, супружеская вина, материнская вина, вина сверстников, рабочая вина, вина среднего класса, белая вина, либеральная вина, историческая вина, еврейская вина: я виноват во всех них.

К счастью, есть те, кто говорят, что могут спасти нас от вины.По словам популярного мотивационного оратора Дениз Даффилд-Томас, автора книги «Разбогатей, счастливая сука!», Вина — «одно из самых распространенных чувств, которые испытывают женщины». Виновные женщины, соблазненные чувством вины препятствовать их собственному пути к увеличению богатства, власти, престижа и счастья, похоже, просто не могут воспользоваться своими преимуществами.

«Вы можете чувствовать себя виноватым, — пишет Даффилд-Томас, — за то, что хотите большего, или за то, что тратите деньги на себя, или за то, что нашли время в своей занятой семейной жизни, чтобы поработать над самосовершенствованием.Вы можете чувствовать себя виноватым из-за того, что другие люди бедны, что ваш друг завидует, что в мире есть голодающие люди «. Конечно же, я чувствую себя виноватым за эти вещи. Поэтому приятно слышать, что мне могут помочь — что я могу помочь себе. Но для того, чтобы это произошло, я должен сначала понять, что а) я того стою и б) ни одна из этих структур глобального неравенства, основанных на исторической несправедливости, не является моей ошибкой.

Иными словами, моя вина является признаком не моей вины , а моей невиновности — даже моей жертвы.По словам Даффилд-Томас, только простив себя за ошибки, за которые я не несу прямой ответственности, я могу научиться освобождать свои «денежные блоки и жить первоклассной жизнью».

Представьте себе: первоклассная жизнь. Этот вид советов, который рассматривает вину как наиболее подавляющую нашу эмоцию, берет идеи из психоаналитического и феминистского мышления и переводит их на язык бизнес-мотивации. Обещание состоит в том, что нашу вину можно искупить, заработав деньги.

Это идея, которая может найти отклик, особенно в немецком языке, где вина и долг — одно и то же слово, schuld . Например, можно вспомнить тезис Макса Вебера о том, как «дух капитализма» объединяет наши мирские и небесные богатства, исходя из того, что то, что вы зарабатываете в этом мире, также служит мерой вашей духовной добродетели, поскольку это зависит от вашего способность к тяжелой работе, дисциплине и самоотречению.

Но то, что Вебер называет «тревогой спасения» в протестантской трудовой этике, имеет противоположный эффект обещанию руководства по самопомощи освободить предпринимателей от их вины.По Веберу, на самом деле, капиталистическая погоня за прибылью не уменьшает чувство вины, а активно усугубляет ее, потому что в экономике, которая предостерегает от стагнации, не может быть покоя для нечестивых.

Итак, чувство вины, которое блокирует и сдерживает нас, также побуждает нас работать, работать, работать, становиться неуклонно продуктивными в надежде, что мы сможем — своими добрыми делами — избавиться от вины. Таким образом, чувство вины делает нас продуктивными и непродуктивными, трудоголиками и трудолюбивыми — конфликтом, который может объяснить крайние и даже жестокие меры, на которые люди иногда заходят, будь то козлами отпущения других или принесением себя в жертву, чтобы избавиться от того, что многие люди считают самой невыносимой эмоцией. .

Какова сила вины? Судя по инфляционной логике, чувство вины, во всяком случае, накапливается с течением времени. Хотя мы склонны обвинять религию в осуждении человека на жизнь как грешника, вина, которая, возможно, когда-то была связана с конкретными пороками — пороками, за которые религиозные общины могли предписать соответствующее покаяние — теперь, кажется, в более светскую эпоху проявляется в отношение практически ко всему: еда, секс, деньги, работа, безработица, досуг, здоровье, фитнес, политика, семья, друзья, коллеги, незнакомцы, развлечения, путешествия, окружающая среда, что угодно.

Точно так же тот, кто поддался соблазну предположить, что ритуалы публичного унижения — это жуткий пережиток средневекового прошлого, явно не обращал особого внимания на нашу жизнь в Интернете. Вы не можете рассчитывать, что надолго уйдете в социальных сетях, пока кто-нибудь не укажет на вас обвиняющим пальцем. И все же трудно представить, что главенствующий дух нашего времени, завистливый и обиженный тролль, мог бы так легко выбраться, если бы он уже не мог почувствовать запах предрасположенности к вине, исходящий от своей жертвы.

Это не должно было быть таким. Великие крестоносцы современности должны были искоренить нашу вину. Являясь предметом бесчисленных возвышенных критических замечаний, современные мыслители обвиняли вину в том, что она лишает нас жизни и вызывает наше психологическое ухудшение. Говорят, что он делает нас слабыми (Ницше), невротиками (Фрейд), недостоверными (Сартр).

Во второй половине 20 века различные критические теории приобрели академический авторитет, особенно в гуманитарных науках. Это были теории, которые стремились показать — будь то в отношении классовых, расовых или гендерных отношений — что все мы являемся винтиками в более крупной системе власти.Мы можем играть свою роль в режимах угнетения, но мы также находимся во власти более сильных сил, чем мы.

Но это поднимает вопросы о личной ответственности: если правда, что наша конкретная ситуация подкрепляется сложной сетью социальных и экономических отношений, как может любой человек действительно утверждать, что контролирует или полностью отвечает за свою жизнь? В таком безличном свете вина может показаться бесполезным пережитком времен, когда человек не осознавал себя.

Как учитель критической теории, я знаю, насколько важными и откровенными могут быть его идеи.Но иногда я также подозревал, что наше стремление к систематическим и структурным формам объяснения может подпитываться нашей тревогой по поводу перспективы обнаружить, что мы на неправильной стороне истории. При неаккуратном использовании объяснительные теории могут предложить своим приверженцам надежную систему, позволяющую безнаказанно точно знать, какой точки зрения придерживаться практически во всем — как если бы можно было оформить страховой полис, чтобы быть уверенным в своей правоте. Часто такая критика доходит до того, что приводит вас к правильному мышлению, которое не обязательно самоорганизуется в правильное поведение.

Представление о том, что наши интеллектуальные рамки могут быть как реакцией на нашу вину, так и средством от нее, может показаться религиозным человеком знакомым. В конце концов, в библейской истории человек «падает», когда его искушают плоды с дерева познания. Именно «знание» ведет его из Эдемского сада в изгнание, которому еще предстоит закончиться. Его вина — постоянное назойливое напоминание о том, что он ошибся.

Иллюстрация: Ричард Аллен

Тем не менее, даже в этом источнике мы видим, как вина человека может быть обманчивой — такой же скользкой и соблазнительной, как змея, сбившая его с пути.Ибо, если человек согрешил, попробовав знание, вина, которая его наказывает, повторяет его преступление: со всеми его вилянием пальцами и лозунгом «Я сказал тебе так», сама вина проявляется как ужасное знание. Он держит нас, как писал психоаналитик Адам Филлипс, в плену у этого скучного и повторяющегося голоса в нашей голове, который бесконечно исправляет, критикует, цензурирует, судит и находит в нас недостатки, но «никогда не приносит нам никаких новостей о нас самих». В своем чувстве вины мы, кажется, уже имеем меру того, кто мы есть и на что способны.

Может ли это быть причиной нашей вины? Не недостаток знаний, а скорее наше предположение об этом? Наша отчаянная потребность быть уверенным в себе, даже когда мы думаем о себе, что мы никчемные, бесполезные, ямы? Когда мы чувствуем себя виноватыми, мы, по крайней мере, можем быть в чем-то уверены — знать, наконец, правильный способ чувствовать, а это плохо.

Может быть, поэтому мы увлечены криминальными драмами: они удовлетворяют наше желание определенности, какой бы мрачной она ни была.В начале детективного рассказа мы осознаем преступление, но не знаем, кто его совершил. К концу истории выяснилось, кто виноват: дело закрыто. Таким образом, вина в его популярном понимании превращает наше невежество в знание.

Однако для психоаналитика чувство вины не обязательно имеет какое-либо отношение к виновности в глазах закона. Наше чувство вины может быть признанием, но обычно оно предшествует обвинению в каком-либо преступлении, в деталях которого не может быть уверен даже виновный.

Итак, хотя истории, которые мы предпочитаем, могут быть рассказами, раскрывающими вину, в равной степени возможно, что наша собственная вина является прикрытием для чего-то еще.

Хотя «грехопадение» изначально было библейской историей, на время забывают религию. С таким же успехом можно пересказать более свежую и несомненно светскую историю грехопадения человека. Это «история», у которой было бесчисленное количество рассказчиков, возможно, ни один из них не был лучше и выразительнее, чем послевоенный немецкий еврейский критик Теодор Адорно.После Холокоста Адорно утверждал, что тот, кто выжил в мире, способном породить Освенцим, виновен, по крайней мере, постольку, поскольку они все еще принадлежат к той же цивилизации, которая создала условия для Освенцима.

Другими словами, вина — это наше неоспоримое историческое состояние. Это наш договор как современных людей. Таким образом, говорит Адорно, мы все несем общую ответственность после Освенцима — проявлять бдительность, чтобы мы снова не рухнули на пути мышления, веры и поведения, которые навлекли на нас этот обвинительный приговор.Обретать смысл после Освенцима — значит рисковать соучастием в его варварстве.

Значит, и для Адорно, наши знания делают нас виновными, а не защищают нас. Для современного ума это может показаться шокирующим. Тем не менее, возможно, более удивительной особенностью представления Адорно о вине является идея, выраженная в его вопросе: «Можно ли после Освенцима продолжать жить — особенно, может ли тот, кто сбежал случайно, тот, кто по праву должен был быть убит, жить дальше». жизнь. Его простое выживание требует холодности, основного принципа буржуазной субъективности, без которой не могло бы быть Освенцима; это огромная вина того, кого пощадили ».

По мнению Адорно, вина за Освенцим принадлежит всей западной цивилизации, но, как он предполагал, наиболее остро эту вину будет ощущать «тот, кто сбежал случайно, тот, кто по праву должен был быть убит» — еврей, переживший войну. вторая мировая война.

Адорно, который в начале 1938 года уехал из Европы в Нью-Йорк, вероятно, свидетельствовал о своем собственном чувстве вины. Тем не менее, его идеи мы также получаем от психологов, которые работали с выжившими в концлагерях после войны; они обнаружили, что «чувство вины, сопровождающееся стыдом, склонностью к самоосуждению и самообвинением, испытывают жертвы преследования и, по всей видимости, гораздо меньше (если вообще) его виновные».

Что может означать, если потерпевшие чувствуют себя виноватыми, а виновные невиновны? Не противоречат ли объективная вина (чувство вины) и субъективная вина (чувство вины)?

В послевоенные годы понятие «вины за выживание», как правило, рассматривалось как побочный продукт отождествления жертвы со своим агрессором. Выжившая, которой впоследствии может быть трудно простить себя, потому что другие умерли вместо нее — почему я все еще здесь, а их нет? — также может чувствовать себя виноватым из-за того, с чем ее заставили вступить в сговор ради своего выживания.Это не обязательно предполагает какие-либо инкриминирующие действия с ее стороны; ее вина может быть просто бессознательным способом зарегистрировать свое прошлое предпочтение, что другие страдают вместо нее.

Таким образом, можно рассматривать вину выжившего как особый случай той вины, которую мы все несем, когда, осознавая или не осознавая, мы рады, когда страдают другие, а не мы сами. Очевидно, это неприятное ощущение, но и его нетрудно понять. Тем не менее, остается что-то глубоко неудобное в признании того, что пережившие самые ужасные злодеяния должны чувствовать какую-либо вину за собственное выживание.Вместо этого, не должны ли мы пытаться спасти оставшуюся в живых от ее (на наш взгляд) ошибочного чувства вины и, таким образом, без ухмылки и придирчивости установить ее абсолютную невиновность?

Этот понятный импульс, по мнению историка-интеллектуала Рут Лейс, привел к появлению фигуры «выжившего» в период после Второй мировой войны, наряду с смещением акцента с чувства вины жертвы на настойчивость в ее невиновности. . Эта трансформация, как утверждает Лейс, заключалась в замене концепции вины на ее близкую родственницу — стыд.

Разница принципиальная. У жертвы, которая чувствует вину, очевидно, есть внутренняя жизнь с намерениями и желаниями, в то время как жертва, которая чувствует стыд, кажется, получила его извне. Следовательно, жертвы травмы оказываются объектами, а не субъектами истории.

Стыд, таким образом, говорит нам кое-что о том, кем вы являетесь, а не о том, что он делает или хотел бы сделать. Таким образом, этот хорошо продуманный сдвиг акцентов мог привести к тому, что оставшийся в живых лишился свободы воли.

Может возникнуть соблазн предположить, что вина за выживание — исключительный случай, учитывая жалкое бессилие жертв таких травм. Но, как мы увидим, попытки отрицать обоснованность вины других часто имеют аналогичный эффект отрицания их намерений. Рассмотрим случай «либеральной вины», вины, которую мы все любим ненавидеть.

Либеральная вина стала сокращением для описания тех, кто остро ощущает отсутствие социальной, политической и экономической справедливости, но не те, кто страдает от этого.По словам культурного критика Джули Эллисон, она впервые возникла в США в 1990-х годах на фоне фрагментации левых после окончания холодной войны и утраты веры в утопическую политику коллективных действий, которая характеризовала раннее поколение радикалов. Либерал, который чувствует себя виноватым, отказался от коллектива и признает, что действует из корыстных интересов. Таким образом, ее вина является признаком разрыва между тем, что она чувствует по отношению к страданиям другого, и тем, что она будет активно делать, чтобы облегчить их, что, как оказалось, не так уж и много.

Таким образом, ее вина вызывает много враждебности у других, не в последнюю очередь у человека, который чувствует себя объектом вины либерала. Этот человек, также известный как «жертва», слишком хорошо понимает, как редко жалость, которую он вызывает к виноватому либералу, может привести к каким-либо значительным структурным или политическим изменениям для него.

Скорее, единственная «сила», которую нужно перенаправить на его путь, — это не политическая сила, а моральная или аффективная сила, которая заставляет тех, кто более удачлив, чем он, чувствовать себя еще более виноватыми из-за привилегий, от которых они, тем не менее, не склонны отказываться.

Но как же виновный либерал может контролировать свои чувства? «Не очень», — думает Эллисон. Так как чувства нелегко придумать, ее вина имеет тенденцию нападать на нее без приглашения, делая ее очень перформативной, эксгибиционисткой и даже истеричной. В своей вине она переживает «потерю контроля», хотя она все время остается в сознании перед публикой, перед которой, как она чувствует, она должна показать, как сильно ей жаль. Таким образом, ее вина — это ее способ «отыграться», отмечая беспокойство либерала, который не знает себя так хорошо, как того требует ее вина.

Идея вины как подавляющей эмоции подтверждает распространенную критику либеральной вины: несмотря на все страдания, которые она приносит, она не может полностью мотивировать виновного субъекта к значимым политическим изменениям.

Но что, если вина либерала на самом деле имеет другую цель, дать либералу передышку от того, что он может (подсознательно) чувствовать еще хуже: отсутствие фиксированной идентичности, которая говорит ей, кто она, каковы ее обязанности и где они подходят к концу.

Если что-то и можно сказать, чтобы охарактеризовать заведомо неуклюжего либерала, так это вина. Либеральная вина предполагает наличие определенной классовой (средний), расовой (белые) и геополитической (развитый мир) ситуации. Таким образом, несмотря на мучения, которые оно приносит тем, кто страдает от него, это может, как ни парадоксально (и опять же бессознательно), успокоить человека, чей настоящий невроз заключается в том, что он чувствует свою личность настолько подвижной и изменчивой, что она никогда не сможет полностью стать точно, где она стоит.

Если это ее больше всего беспокоит, то можно представить себе ее вину как чувство, которое говорит ей, кто она есть, благодаря тому, что она говорит ей, кем она не может быть для других.Кто такой либерал? Та, кто страдает из-за тех, кто страдает больше, чем она. (Я знаю, о чем говорю.)

Это может указывать на то, почему в последние годы усиливается критика чувств либералов. По мнению ее критиков, либерал действительно виноват. Она виновна в а) тайном обиде жертв на то, как они себя чувствуют в их страданиях, б) отвлечении внимания от них и обратно к себе, в) наличии наглости выставить напоказ свои саморезы и г) практически ничего не делать с ними. бросить вызов статус-кво.

Другими словами, чувство вины — это часть проблемы, а не ее решение. И все же эта критика сама по себе вызывает такое же обвинение. Учитывая, что критика кого-то за чувство вины только заставит его чувствовать себя виноватым, вина, как мы видели, оказалась хитрым противником, которого различным современным противникам еще предстоит победить.

Итак, в случае либеральной вины мы снова сталкиваемся с чувством настолько дьявольски скользким, что оно повторяет проблему в процессе признания в ней.Потому что, конечно, есть форма вины, которая не побуждает нас действовать, но мешает действовать. Этот тип вины берет на себя неопределенность наших отношений с другими (и нашу ответственность за других) и превращает их в объект уверенности и знания.

Но поскольку «объектом» в данном случае является наше собственное «я», мы можем видеть, как либеральная вина также превращает вину в версию стыда. Стыд, на самом деле, вполне может быть более точным обозначением того, что движет виноватым либералом в ее публичном и частном самоосуждении.

Однако, прежде чем мы объявим либерала «виновным в соответствии с предъявленными обвинениями» — как виновным в неправильном виде вины — стоит напомнить себе о вине за выживание, которую многие также рассматривали как вину неправильного типа. Поскольку, как мы наблюдали в этом случае, в стремлении «спасти» жертву от ее вины, жертва лишается того самого того, что могло бы отличить ее от объективирующей агрессии, которая напала на нее: чувства ее собственных намерений и желаний, какими бы агрессивными, извращенными или препятствовавшими они ни были.

По этой причине, таким образом, жизненно важно сохранить понятие вины выжившего (и, несмотря на очевидные различия, либеральной вины), как того, что может вернуть оставшемуся в живых (или либералу) силу воли, которая должна быть абсолютно необходимо, если она хочет иметь будущее, которое не будет обязано, разрешением или снятием ее вины, повторять прошлое до бесконечности.

Если часто обвиняют религию в том, что она изображает человека грешником, светские попытки освободить человека от его вины не принесут большого облегчения.Итальянский философ Джорджо Агамбен предполагает, что субъективная невиновность принадлежит прошлому веку, веку трагического героя. Эдип, например, — это тот, чья объективная вина (отцеубийство, инцест) соответствует субъективной невиновности человека, который действует до того, как об этом узнает. Сегодня, однако, говорит Агамбен, мы находим противоположную ситуацию: современный человек объективно невиновен (поскольку он не был, как Эдип, убит собственными руками), но субъективно виновен (он знает, что его комфорт и безопасность были оплачены кто-то где-то, наверное, кровью).

Ложно пообещав tabula rasa, связанную с его исторической и интеллектуальной эмансипацией, современность, возможно, не только не смогла стереть субъективную вину человека, но, возможно, даже усугубила ее. Многие современные люди виноваты не столько в своих действиях, сколько в его пристрастии к той версии знания, которая, кажется, подавляет его способность к действию. Таким образом, религиозное признание человека грешником — падшим, жалким, бесконечно скомпрометированным, но в то же время активным, действенным и изменчивым существом — по сравнению с ним начинает выглядеть утешительно.

Такой взгляд также имеет много общего с определенной психоаналитической концепцией вины как заблокированной формы агрессии или гнева по отношению к тем, кто нам нужен и любим (Бог, родители, опекуны, от кого бы мы ни зависели в нашем собственном выживании). Но если чувство вины — это чувство, которое обычно блокирует все другие (скрытые, подавленные, бессознательные) чувства, это само по себе не является причиной блокирования чувства вины. В конце концов, чувства — это то, что вы должны быть готовы почувствовать, если они хотят тронуть вас или если вы хотите почувствовать что-то еще.

Основная иллюстрация Ричард Аллен

Адаптировано из книги Деворы Баум «Чувствуя себя евреем» («Книга практически для всех»), которая будет опубликована издательством Йельского университета 19 октября по цене 18,99 фунтов стерлингов.