Национализм руководства Русской православной церкви в первом десятилетии XXI века

В современной России понятие «национализм» чаще всего воспринимается как синоним бытовой ксенофобии. В более академическом смысле национализм — это набор политических идей, основанных на натурализации представления о нации и направленных на реализацию ее интересов путем ее объединения, укрепления ее идентичности и придания ей государственного суверенитета. В мировоззрении Русской православной церкви на первом месте стоит вовсе не нация, однако национализм может проявляться как побочный продукт деятельности РПЦ. О национализме в РПЦ на мероприятии в Московском Центре Карнеги говорил директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский. Модератором был Алексей Малашенко.

Официальная доктрина РПЦ

• Происхождение официальной доктрины. По словам докладчика, официальная доктрина РПЦ является ответом на вызовы, с которыми Церковь столкнулась в 1990-е гг. (политическое дробление канонической территории РПЦ после распада СССР, трудности коммуникации с властями). Кроме того, отметил А. Верховский, современная доктрина РПЦ — это компромисс (в его наиболее мягкой форме) с фундаменталистским крылом Церкви.
  
   
• Суть официальной доктрины. Мир состоит из цивилизаций, определяемых по религиозному признаку (исключение — западная цивилизация, базирующаяся на принципе секуляризма). Россия — это ядро православной цивилизации. Церковь исходит из того, что в российском обществе православные составляют большинство, и считает себя наделенной полномочиями определять, что именно нужно этому «православному народу». Согласно РПЦ, ему следует вернуться к своим традициям православной цивилизации, постепенно отторгая западные и секулярные заимствования.

Доктрина РПЦ как выражение национализма

• Черты культурного этнонационализма. Патриарх Русской православной церкви Кирилл не скрывает, что официальная доктрина РПЦ используется им для построения национальной идентичности, и говорит о том, что не стоит рассматривать русских, украинцев и белорусов как отдельные народы: на самом деле есть просто Русь — единый народ, созданный на основе разных этнических компонентов, но объединенный общей православной верой. В данной концепции, как указал А. Верховский, причастность к нации выражается причастностью к РПЦ. Это определение нации по культурному признаку, или культурный этнонационализм.
  
   
• Черты «цивилизационного национализма». Другая сторона национализма в РПЦ — так называемый «цивилизационный национализм». Согласно идеям «цивилизационного национализма», Россия рассматривается скорее как империя, как автократия с уникальным историческим путем, в которой принадлежность к нации определяется через идеологию и государство. В то время как сторонники чистого этнонационализма выступают за национальное государство европейского типа, определяемое строго по этническому признаку, РПЦ подчеркивает необходимость мобилизации всей православной цивилизации в противостоянии с либеральным и секулярным Западом (в том числе и либеральным секуляризмом внутри страны) — в этом она видит глобальную роль России. По сути, официальная доктрина РПЦ является ярким воплощением именно «цивилизационного национализма» и представляет собой один из его наиболее разработанных вариантов.

Церковь и политика

РПЦ старается быть осторожной на политическом поле, чтобы не выглядеть чисто политической организацией. При этом при президенте Медведеве началось активное сближение Церкви с федеральной властью. В то же время патриарх Кирилл, по словам А. Малашенко, все больше и больше становится политиком. Если эта линия будет продолжена, то, как отметил А. Верховский, у РПЦ появляется шанс на более успешное продвижение своей доктрины. 

Фактор русского этнонационализма

По мнению А. Малашенко, Церковь — это институт, который в первую очередь ведет борьбу за собственное влияние и популярность, поэтому РПЦ обязательно будет вынуждена работать с русским этнонационализмом, поскольку это «наиболее оптимальный инструмент для усиления влияния, поднятия престижа и авторитета». Современные российские реалии таковы, что тот, кто не будет обращать внимания на русский этнонационализм или будет выступать против него, в конечном счете проиграет, заключил А. Малашенко.

 

Патриарх Кирилл рассказал об этническом национализме в мировом православии

https://ria.ru/20191120/1561161206.html

Патриарх Кирилл рассказал об этническом национализме в мировом православии

Патриарх Кирилл рассказал об этническом национализме в мировом православии — РИА Новости, 15.03.2021

Патриарх Кирилл рассказал об этническом национализме в мировом православии

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл призвал духовенство и мирян Русской православной церкви «крепить внутреннее единство» и отверг обвинения со стороны… РИА Новости, 15.03.2021

2019-11-20T14:31

2019-11-20T14:31

2021-03-15T14:12

религия

общество

украина

москва

русская православная церковь

патриарх кирилл (владимир гундяев)

национализм

турция

/html/head/meta[@name=’og:title’]/@content

/html/head/meta[@name=’og:description’]/@content

https://cdnn21.img.ria.ru/images/151979/23/1519792329_0:162:3068:1888_1920x0_80_0_0_c127cef97f872db7d70e8dfe5ec1c50b. jpg

МОСКВА, 20 ноя — РИА Новости. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл призвал духовенство и мирян Русской православной церкви «крепить внутреннее единство» и отверг обвинения со стороны некоторых представителей греческого мира в ереси этнофилетизма — предпочтении национальных (этнических) интересов общецерковным.Предстоятель Русской православной церкви в среду, в день своего 73-летия, совершил Божественную литургию в храме Христа Спасителя. Вместе с патриархом служили представители епископата и московского духовенства.Свою проповедь патриарх посвятил сложившейся ситуации в мировом православии, особо отметив, что попытка привнести в среду поместных Церквей расколы и разделения есть «не инициатива церковных лидеров», а «инициатива внешних по отношению к Церкви сил», одна из целей которых в том, чтобы «поссорить русский православный мир с греческим православным миром».»В связи с этим ставится один очень важный вопрос – о нашей с вами жизни. В ответ на эти разделения, на эти попытки разорвать связи между поместными православными Церквами мы должны крепить наше внутреннее единство. И покуда это единство будет безупречным, мы будем обладать силой, способной сопротивляться всяким попыткам извне разделить вселенское православие, наш голос и наш пример будет убедителен», — сказал патриарх.Он напомнил, что Русская православная церковь не является «Церковью одной страны — Российской Федерации», а простирает свою юрисдикцию на многие государства, являясь многонациональной Церковью. «И когда наши Константинопольские собратья обвиняют нас в этнофилетизме, который был в XIX веке ими же объявлен ересью, то они просто не понимают, о чем они говорят. Этонфилетизм — это поставление этнических ценностей и этнических целей превыше церковных. Я всегда отвечаю: у нас десятки этносов, какой такой этнос мы можем поставить превыше церковных интересов? Одна только попытка привела бы к нестроениям и разделениям внутри нашей Церкви», — заявил патриарх.По его словам, если кто-то говорит об этнофилетизме, то нужно говорить «о тех Церквах, в которых открыто заявляется о том, что сегодня поддержка Русской православной церкви есть предательство общеэллинским интересам». «Вот так говорят эллинские политики, а также и некоторые представители епископата. Так что, этнофилетизм существует или нет? Да, в тех местах, где кто-то смеет говорить, что этнические интересы превыше интересов единой, святой, соборной и апостольской Церкви. Поэтому наше с вами служение внутри многонациональной Русской церкви должно и может быть помощью для всех тех, кто находится в заблуждении, для тех, кто еще действительно этнический фактор поставляет выше фактора церковного, для кого политика становится, исходя из этого неправильного соотношения, приоритетной по отношению к церковной проповеди», — сказал глава РПЦ.Пройдя через многие испытания в XX веке, добавил патриарх, верующие Русской церкви многому научились, и в первую очередь тому, что нужно сохранять единство своей Церкви и не допускать расколов, разделений и ересей. «Мы должны быть все объединены силой молитвы, силой духа», — заключил предстоятель.В конце 2018 года по инициативе украинских властей и Константинопольского патриархата была создана раскольническая структура — так называемая Православная церковь Украины (ПЦУ), образованная путем слияния двух других раскольнических «церквей». РПЦ в ответ прекратила евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом. Позднее ПЦУ признали первоиерархи Элладской и Александрийской церквей.

https://ria.ru/20191106/1560635829.html

https://ria.ru/20191120/1561139220.html

украина

москва

турция

греция

РИА Новости

1

5

4.7

96

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

2019

РИА Новости

1

5

4.7

96

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

Новости

ru-RU

https://ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

РИА Новости

1

5

4.7

96

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og. xn--p1ai/awards/

1920

1080

true

1920

1440

true

https://cdnn21.img.ria.ru/images/151979/23/1519792329_169:0:2900:2048_1920x0_80_0_0_46bd104a80c92d2329601a031f3b8a20.jpg

1920

1920

true

РИА Новости

1

5

4.7

96

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

РИА Новости

1

5

4.7

96

[email protected]

7 495 645-6601

ФГУП МИА «Россия сегодня»

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/awards/

общество, украина, москва, русская православная церковь, патриарх кирилл (владимир гундяев), национализм, турция, греция, феодор ii (патриарх александрийский и всей африки), константинопольская православная церковь, элладская православная церковь, расизм, религия

Религия, Общество, Украина, Москва, Русская православная церковь, Патриарх Кирилл (Владимир Гундяев), национализм, Турция, Греция, Феодор II (Патриарх Александрийский и всей Африки), Константинопольская православная церковь, Элладская православная церковь, расизм, Религия

МОСКВА, 20 ноя — РИА Новости. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл призвал духовенство и мирян Русской православной церкви «крепить внутреннее единство» и отверг обвинения со стороны некоторых представителей греческого мира в ереси этнофилетизма — предпочтении национальных (этнических) интересов общецерковным.

Предстоятель Русской православной церкви в среду, в день своего 73-летия, совершил Божественную литургию в храме Христа Спасителя. Вместе с патриархом служили представители епископата и московского духовенства.

Свою проповедь патриарх посвятил сложившейся ситуации в мировом православии, особо отметив, что попытка привнести в среду поместных Церквей расколы и разделения есть «не инициатива церковных лидеров», а «инициатива внешних по отношению к Церкви сил», одна из целей которых в том, чтобы «поссорить русский православный мир с греческим православным миром».

6 ноября 2019, 14:33

Ситуация в церковном мире не повлияет на отношения с Грецией, заявил Лавров

«В связи с этим ставится один очень важный вопрос – о нашей с вами жизни. В ответ на эти разделения, на эти попытки разорвать связи между поместными православными Церквами мы должны крепить наше внутреннее единство. И покуда это единство будет безупречным, мы будем обладать силой, способной сопротивляться всяким попыткам извне разделить вселенское православие, наш голос и наш пример будет убедителен», — сказал патриарх.

Он напомнил, что Русская православная церковь не является «Церковью одной страны — Российской Федерации», а простирает свою юрисдикцию на многие государства, являясь многонациональной Церковью. «И когда наши Константинопольские собратья обвиняют нас в этнофилетизме, который был в XIX веке ими же объявлен ересью, то они просто не понимают, о чем они говорят. Этонфилетизм — это поставление этнических ценностей и этнических целей превыше церковных. Я всегда отвечаю: у нас десятки этносов, какой такой этнос мы можем поставить превыше церковных интересов? Одна только попытка привела бы к нестроениям и разделениям внутри нашей Церкви», — заявил патриарх.

По его словам, если кто-то говорит об этнофилетизме, то нужно говорить «о тех Церквах, в которых открыто заявляется о том, что сегодня поддержка Русской православной церкви есть предательство общеэллинским интересам».

«Вот так говорят эллинские политики, а также и некоторые представители епископата. Так что, этнофилетизм существует или нет? Да, в тех местах, где кто-то смеет говорить, что этнические интересы превыше интересов единой, святой, соборной и апостольской Церкви. Поэтому наше с вами служение внутри многонациональной Русской церкви должно и может быть помощью для всех тех, кто находится в заблуждении, для тех, кто еще действительно этнический фактор поставляет выше фактора церковного, для кого политика становится, исходя из этого неправильного соотношения, приоритетной по отношению к церковной проповеди», — сказал глава РПЦ.

Пройдя через многие испытания в XX веке, добавил патриарх, верующие Русской церкви многому научились, и в первую очередь тому, что нужно сохранять единство своей Церкви и не допускать расколов, разделений и ересей. «Мы должны быть все объединены силой молитвы, силой духа», — заключил предстоятель.

В конце 2018 года по инициативе украинских властей и Константинопольского патриархата была создана раскольническая структура — так называемая Православная церковь Украины (ПЦУ), образованная путем слияния двух других раскольнических «церквей». РПЦ в ответ прекратила евхаристическое общение с Константинопольским патриархатом. Позднее ПЦУ признали первоиерархи Элладской и Александрийской церквей.

20 ноября 2019, 08:00Религия

«Соперник Трампа замешан в этом». Стала известна следующая цель Варфоломея

Как православное христианство стало духовным домом белого национализма

Когда Мэтью Хаймбах попал в национальные новости из-за того, что в апреле столкнул протестующую Кашию Нвангуму на митинге Трампа, 25-летний белый националист и соучредитель крайне правых традиционалистских рабочих Неудивительно, что партия была совершенно неизвестна подавляющему большинству американцев. Тем не менее, Райан Ленц, редактор блога Hatewatch Южного центра по борьбе с бедностью, сообщил газете Washington Post 9.Джо Хейм из 0004, что Хаймбаха следует «воспринимать так же серьезно, как Дэвида Дьюка».

В той же статье   , в которой Мэтью Хаймбах объявлялся восходящей звездой крайне правых, также мимоходом упоминалось, что его расовые взгляды «привели к его отлучению от православной церкви». К счастью, было исключено, что отлучение Хаймбаха от церкви произошло всего через несколько недель после его официального приема в Антиохийскую православную архиепископию Северной Америки, а затем только после огромного давления после распространения в Интернете фотографий, на которых Хаймбах, кажется, побеждает участника Университета Индианы в Блумингтоне SlutWalk. с православным крестом.

Хотя отлучение Хаймбаха от церкви антиохийским епископом означает, что он технически не может принимать таинства в какой-либо канонической православной церкви, он утверждает, что нашел сочувствующего священника в Румынии, который позволяет ему причащаться с полным знанием епископа священника. Было бы легко отклонить это утверждение как нерешительную попытку сохранить лицо самовозвеличивающегося расиста. Однако история Хаймбаха не просто правдоподобна. В свете стольких отношений современной православной церкви с ультраправыми это весьма вероятно.

Именно эти отношения, по крайней мере частично, продвинули Православие на позицию «приверженной религии» для движения сторонников превосходства белой расы, которое предпочло бы называться «альтернативными правыми» — не только в Соединенных Штатах. Штаты, но и по всему миру. Когда священники в Коринфе окропляют святой водой новый офис греческой неонацистской партии «Золотая заря», а Московский патриарх обнимает Владимира Путина с таким удовольствием, которое могло бы смутить его царских предшественников, мало кто сомневается в том, почему православие кажется привлекательным. к белому националистическому движению. Это тем более верно, что православная оппозиция неофашизму такого рода была гораздо реже и значительно менее публичной.

Но современный политический альянс — это только половина ответа, возможно, даже не самая важная половина. Белое националистическое движение вложено в очень специфический исторический нарратив. В рамках этого повествования западная цивилизация была разрушена атакой извне и распадом изнутри. Единственная надежда на его дальнейшее выживание — упорное сопротивление, затаившееся за баррикадами. Две великие исторические империи, принявшие православное христианство, Византийская империя и Российская империя, обе дают много пищи для любого, кто ищет первенства в этом повествовании.

Если не обращать внимания на неизбежную сложность, которая существует в истории любой страны, то легко можно определенным образом рассказать историю Византии и Императорской России. Вот империи, которые упрямо отказывались меняться, даже когда мир вокруг них стремительно развивался, вместо этого цепляясь за свои древние обычаи и веру. Вот империи, которые доблестно сопротивлялись наступающим мусульманским армиям. Вот империи, которые силой воли и упорным традиционализмом избегали как Ренессанса, так и Реформации, только для того, чтобы быть поверженными силами, широко демонизируемыми ультраправыми. Турки-мусульмане победили византийцев, а большевики-марксисты вырезали царя и упразднили его престол. Короче говоря, легко рассказать историю православных империй так, чтобы это полностью соответствовало тому взгляду на историю, который продвигает белый национализм. А обращение в православие предлагает воину-христианину реальный средневековый институт, потрепанный мусульманами и марксистами, в котором он может отстаивать свою позицию.

В качестве дополнительного бонуса он может защищать католическую веру в национальной церкви. Православное общение управляется через сильно децентрализованную синодальную систему, в которой 15 самоуправляющихся церквей, традиционно организованных по национальному/этническому признаку, действуют с автономией. Хотя эта система церковного управления на века предшествовала современным представлениям о расе и национализме, для националиста, погрязшего в риторике расового сепаратизма, невозможно не увидеть отражение сепаратистских убеждений.

Кстати, это не необычная интерпретация православной системы. По мере того как современная расовая и националистическая идеология укоренялась на традиционно православных землях в течение 18 и 19 веков, многие националисты рассматривали национальное разделение православия как подтверждение своих взглядов. Это привело к осуждению таких идей Всеправославным синодом в Стамбуле в 1872 году. Там собравшиеся архиереи заявили: «Мы отрекаемся, порицаем и осуждаем расизм, то есть расовую дискриминацию, межэтническую вражду, ненависть и разногласия внутри Церкви Христовой. , как противное учению Евангелия и святым канонам блаженных отцов наших…»

Этот синод назвал ересь, которую он осудил, «филетизмом». Именно за эту ересь был официально отлучен от церкви Мэтью Хаймбах, обвинение, которое он и другие православные националисты отрицают. Они утверждают, что национализм — это не филетизм. В качестве доказательства они указывают на тех священников, епископов и патриархов, которые радостно обнимают своих политических собратьев от Москвы до Афин и Белграда. Возможно, в Румынии даже найдется священник, готовый предложить им Евхаристию, когда П.К. полиция в Индиане отказала бы им в этом.

Но единственный священник, который может существовать или не существовать, в Румынии не является проблемой. Хаймбах — самый заметный из новообращенных православных неофашистов. Даже беглый взгляд на сеть «альтернативных правых» выявляет большую и растущую любовную связь между угрожающими границами нашего современного западного политического дискурса и древней христианской верой Востока. Двуглавый орел появляется на форумах в Интернете, а православные кресты украшают шеи головорезов. Каким будет ответ институциональной церкви на это ухаживание, еще предстоит написать. Возможно, до сих пор это не было быстрым, публичным или достаточно смелым, потому что этого было недостаточно, чтобы остановить его. Если православные церкви в Америке и за границей возражают против фашистов в своей среде только тогда, когда это становится публично неловким, то нелестные интернет-мемы — это наименьшая из наших проблем.

Теги

Дональд Трампнеонацистскоеортодоксальное христианствоортодоксальная церковьтрадиционализмвладимир путинбелый национализм

Колумнист Род Дреер говорит о православии и национализме

Многие американские консерваторы считают, что западные общества были разорваны культурными войнами. Род Дреер, старший редактор и блогер The American Conservative , перешедший в православие из католицизма — а ранее из методистского евангелизма — является одним из самых влиятельных голосов в консервативном движении, который в последние годы сдвинулся еще дальше вправо и утверждал, чтобы американцы искали решения в националистических примерах в Европе, таких как Венгрия Виктора Орбана.

Ранее Дреер был наиболее известен тем, что в книге с таким же названием предложил «Вариант Бенедикта» — идею о том, что христиане, которые хотят защитить свою веру от культурного влияния, должны отделиться от общества и жить в намеренном сообществе друг с другом. Дреер написал два других бестселлера New York Times : «Живи не по лжи» о христианских диссидентах в советское время и «Маленький путь Рути Леминг».

Дреер недавно попал в заголовки новостей из-за новостей о том, что он и его жена разводятся, а также из-за его решения переехать в Будапешт, чтобы работать в Дунайском институте, консервативном аналитическом центре и близком союзнике правой популистской партии Орбана. За несколько недель до поездки в Будапешт Дреер разговаривал с ReligionUnplugged.com участник Йован Трипкович.

Это интервью было отредактировано для ясности.

Йован Трипкович: В 20 лет вы приняли католицизм, а в 40 лет вы приняли православие. Можете ли вы объяснить свой путь к католицизму и, в конечном счете, к Православной церкви?

Род Дреер: Я вырос среди протестантов, но мы были не очень соблюдаемы. Я обратился в католицизм после того, как в возрасте 17 лет я попал в собор в Шартре во Франции. … Я никогда не думал, что христианство может создать такое прекрасное здание. Присутствие в этом средневековом соборе заставило меня отчаянно хотеть узнать Бога, который вдохновил людей построить такой храм в его честь.

Я начал поиски, которые через шесть лет закончились тем, что я стал католиком. Я много лет был католиком, очень набожным, почти воинствующим в своем католицизме. Но это был очень интеллектуальный католицизм. Когда я начал писать в качестве журналиста о скандале с сексуальными домогательствами, один хороший священник предупредил меня — он сказал: «Если ты продолжишь идти по этому пути расследования, ты попадешь в места более темные, чем ты можешь себе представить». Я сказал: «Ну, отец, спасибо за предупреждение, но я чувствую, что должен сделать это как журналист, как католик и как новоиспеченный отец», потому что у меня родился первенец. И он сказал: «Я хочу ободрить тебя, и я помогу тебе, но только подготовься. Это будет зло, очень мрачно».

Что ж, я не был готов к тому, что узнал из скандала. После четырех лет этого у меня ничего не осталось. Я просто не мог больше верить в истинные претензии католической церкви. У меня осталось достаточно католической веры, чтобы я осознал, что Православие — с католической точки зрения — имеет действительные таинства и действительную иерархию.

Мы с женой решили посетить православную церковь в Далласе, штат Техас, где мы жили, не потому, что хотели обратиться, а потому, что хотели поклоняться Христу в реальном присутствии, хотя знали, что не сможем принять Евхаристия.

Когда мы вошли в православную церковь, я почувствовал, что это то, что я ожидал получить, когда приму католичество. Через какое-то время, несколько месяцев, жена сказала: «Послушай, ты можешь вернуться в католицизм, если хочешь. Я остаюсь здесь». Я понял, что мне тоже нужно остаться здесь.

Я боролся интеллектуально с папским превосходством и претензиями на власть двух церквей, и я не мог урегулировать это в своем уме. Наконец, я сказал, что истина, которая спасает нас, — это воплощенный Богочеловек Иисус Христос и отношение к нему. Если по какой-либо причине, связанной с моим собственным сокрушением и сокрушением Римской церкви на данном этапе истории, я не могу найти здесь Христа, я иду туда, где смогу его найти. И это в православии.

Трипкович: Вам показалось, что Православная церковь изначально была гостеприимной? Или, как ни странно, неевангелический — ожидающий, что новообращенные будут выполнять тяжелую интеллектуальную работу самостоятельно?

Дреер: Нас очень радушно встретили, потому что мы пришли в собор Святого Серафима, Православную Церковь в Америке в Далласе, который был большой конгрегацией новообращенных. Там было много колыбельных православных, но было и много-много новообращенных, и они были к нам приветливы. Большинство людей, с которыми мы подружились, прошли тот же путь.

Я слышал, что некоторые люди, интересующиеся православием, приземляются в сильно этнической церкви, и им там очень холодно. Это был не наш опыт. Я стараюсь говорить людям, интересующимся Православием, чтобы они в первый раз посетили, если возможно, церковь ПЦА или антиохийскую церковь, может быть, греческую церковь. Это те, которые имеют тенденцию быть более открытыми.

Трипкович: В одном из интервью вы говорили о том, что у вас есть привычка подходить к католической вере с интеллектуальной, книжной точки зрения. Слушая ваши интервью и читая ваши работы, я считаю, что вы по-другому относитесь к православной вере. Что изменилось? Вы пришли к выводу, что в православии есть целостное интеллектуальное мировоззрение?

Дреер: Одна из ключевых вещей, которые я узнал о Православии, когда впервые начал его исследовать, заключалась в том, что, хотя они и придают большое значение интеллекту, сердце — обращение сердца — является самым важным. предмет. Это то, что мне нужно было услышать как перегоревшему католику.

Я должен был дать себе и Богу обет, что когда я стал православным, я не собирался быть таким же православным, каким был католиком: тем, кто готов спорить о богословии и о церкви и сплетничать о церковные дела. Мне нужно было сосредоточиться на молитве, посте и покаянии и таким образом укреплять свою веру.

Реальную помощь в этом я нашел в православной традиции: в идее, что твоя молитва – это самое главное, а не разбор всех интеллектуальных сложностей богословия. Если вы этого хотите, оно есть, но это не поможет вам познать Бога. Вся идея обожения и молитвы была невероятно полезной для меня.

Трипкович: Чтобы по-настоящему понять Православную Церковь и христианство, нужно верить в идею «иди и смотри» , а не обращаться к православной литературе. Однако на пути к Православию читали ли вы православных авторов и отцов ранней церкви — и какие из них произвели на вас неизгладимое впечатление?

Дреер: Самой важной книгой, которую я прочитал в этом путешествии, была книга Кириакоса Маркидеса «Гора тишины». Он социолог религии из Университета штата Мэн, выросший на Кипре в православной церкви. Однако он как бы отказался от веры. Он вернулся к ней только позже, когда понял, что интересующая его интеллектуальная тема — шаманизм, восточная религия — что православие имеет свою шаманскую традицию, или христианство имеет шаманскую традицию внутри себя в афонских монахах.

Эту книгу я взял в руки, когда впервые заинтересовался Православием. Я пошел в книжный магазин в поисках «Добротолюбия», что было бы очень плохой идеей для нового православного. У них не было Добротолюбия, но была эта книга Маркидеса, и она была очень полезна. Речь шла об основах православной духовности и о первостепенном значении молитвы и обожения. Именно эту книгу я рекомендовал православным искателям больше, чем какую-либо другую. Он установлен на очень базовом уровне, но дает вам реальное представление о том, как православные думают о молитве и духовности.

Звезда книги — это правильное слово — монах, которого Маркидес называет отцом Максимом. На самом деле он теперь епископ Лимассола на Кипре, епископ Афанасий. Я посетил его в начале этого лета, чтобы взять у него интервью для книги, над которой я работаю. Было очень приятно поблагодарить его за то, что он помог мне привести меня к Православию. Он сказал: «Но я только что встретил тебя». Я сказал да. Но вы дали показания с книгой Маркидеса, и я благодарен за это».

Трипкович: Путешествуя по Соединенным Штатам, я встретил десятки новообращенных православных. Многие из них рассказывали мне, что пришли к Православию, читая произведения великого русского писателя Федора Достоевского. Многие православные богословы утверждают, что если мы хотим понять русскую и православную душу, нам нужно читать его труды. Какую роль сыграл Достоевский или другие авторы в вашем православном путешествии?

Дреер: Хороший вопрос. Есть книга современного русского православного писателя Евгения Водолазкина. Книга называется «Лавр».

Роман, действие которого происходит в русском средневековье, о великом грешнике, который становится святым. Я уже был православным, когда обнаружил эту книгу. Кажется, это было в 2013 году. Он освещен изнутри всего мира Православия и мира разочарованного, мира, где Бог везде присутствует и все наполняет.

Я раздал эту книгу многим людям. Иисус Христос никогда не упоминается в этом романе, но он повсюду в романе. Вот что значит жить в волшебном обществе с точки зрения христианского волшебства.

Когда несколько лет назад я поехал в Санкт-Петербург на исследование для своей книги «Жить не по лжи», мне удалось остановиться в доме Евгения Водолазкина и его жены. Это был действительно особенный подарок. Такие добрые, гостеприимные люди и очень верующие православные христиане.

Трипкович: Вы большой поклонник Александра Солженицына. Вы даже использовали его цитату для названия своей новой книги: «Жить не по лжи».   Я узнал, что вы прочитали «Архипелаг ГУЛАГ», шесть лет назад, когда думали о написании своей новой книги. Как эта книга помогла вам лучше понять православную веру и приблизила вас ко Христу?

Дреер: Он осветил искупительную ценность страдания. У Солженицына есть очень странная цитата в «Архипелаге ГУЛАГ», где он говорит: «Благослови тебя, тюрьма». Он очень страдал в тюрьме, и об этом рассказывает «Архипелаг ГУЛАГ».

В самом конце он говорит, что тюрьма была благословением, потому что привела его ко Христу. Это так глубоко по-русски, искупительная ценность страдания, и это так глубоко не по-американски.

Я твердо верю, что мы, американцы и все мы на Западе, должны заново осознать ценность страдания, если наше христианство собирается пережить то, что грядет.

Это одна из причин, почему я так благодарен за возможность рассказать западникам об опыте людей на Востоке — христиан Востока при коммунизме.

Когда я был в Москве в 2019 году, проводя исследование для этой книги, я разговаривал с русским баптистским пастором (русских баптистов не так много), но он сказал мне вернуться в Америку и сказать христианам: «Если вы не готовы пострадать за Христа, ваша вера бессмысленна». Он не православный, но он русский, и он прав.  

Трипкович: В интеллектуальных кругах Америки существует мнение, что православная вера является этноцентрической религией: греко-православной или русской православной. Какова ваша точка зрения на проблему? Как вы думаете, совместимо ли православие с американской общественной жизнью, и если да, то какова его роль в культуре?

Дреер: В Америке так мало православных. Я думаю, что у нас есть только 1 миллион в стране с населением 350 миллионов человек. Мы очень мелкие. Верно и то, что Православие исторически очень этнически центрировано. Это больше похоже на племя в молитве.

Когда 20 или 30 лет назад евангелисты начали открывать для себя Антиохийское Православие, это открыло дверь. Теперь мы видим американцев, которые так разочарованы поверхностностью большей части американского христианства. Они хотят чего-то более глубокого, прочного и красивого.

Православие никому не нужно, потому что нас так мало. Когда люди слышат о Православии или знают кого-то, кто является православным, и их приглашают прийти посмотреть, это действительно меняет людей, особенно молодых мужчин.

Когда разразился COVID, в моем маленьком приходе в Батон-Руж, штат Луизиана, к нам стало приходить все больше и больше молодых людей, особенно молодых мужчин. Мы спросили их, почему? Все они были евангелистами. Они сказали, что мы знаем, что грядут трудные времена, и у евангелизма нет того, что нужно, чтобы помочь нам пройти через это. Мы хотим знать больше!

Я думаю, что по мере того, как мы в Америке переживаем великое просеивание христианства, будет не много людей, а определенное количество людей, и все больше и больше людей будут искать что-то более серьезное и более приземленное. Возможно, они не смогут найти его в католицизме. Большая часть американского католицизма глубоко протестантизирована. Я хочу, чтобы они пришли к Православию.

Православным придется совершенствоваться в евангелизации. Мы ужасно об этом! Не все из нас, но многие из нас. Я думаю, что у нас есть что-то столь ценное, что мы можем предложить людям здесь, в текучей современности, но мы не должны этого стыдиться. Мы также видим, что некоторые православные ученые пытаются добиться либерализации американского православия. Это было бы смертью американского Православия, если бы им это удалось. Он убил все основные протестантские церкви. Везде, где вы видите либеральный католицизм, католицизм умирает. Я не говорю о политическом либерализме, я говорю о теологическом либерализме. Мы не можем позволить этому случиться здесь!

Трипкович: Некоторые политические консервативные и либертарианские американцы могут возмутиться православным христианством из-за отсутствия «богословия труда» и из-за того, что они принижают значение американских идеалов, таких как материализм, капитализм, суета и успех, при этом подчеркивая явно неамериканские идеалы, такие как терпение. и аскетизм. Они могут опасаться, что православное христианство на практике может привести к социализму, политическому и экономическому упадку национальных государств. И они могут указать на Советский Союз, Грецию и другие православные страны в качестве доказательства. Что бы вы сказали людям с такими вопросами?

Дреер: «Что пользы человеку приобрести весь мир, но потерять свою душу?» Христос сказал это. Я думаю, если вы посмотрите вокруг на нашу страну, Соединенные Штаты и нашу цивилизацию, Запад, мы стали очень богатыми и очень могущественными, но мы потеряли свою душу.

Я не собираюсь мириться с тем, что Православие делает вас беднее. Я не думаю, что это обязательно правда. Но если это правда, то давайте обнимем бедность! Потому что настоящая бедность — это нищета души, нищета нравственности, потеря нравственного чувства, потеря семьи и общества. Православие поддерживает все это.

Православные страны — это не рай. На Земле нет рая. Они прошли через исламское правление, и многие из них прошли через коммунизм. Мы должны быть справедливы к ним. Они действительно страдали. Мы не должны искать земной рай.

Быть хорошим христианином — это не то же самое, что быть хорошим буржуа. Это что-то глубоко неамериканское. Это то, чему люди должны научиться здесь, в нашей стране.

Теперь, чтобы стать успешным профессионалом среднего класса, нам потребуется отказаться от христианства и фундаментальных христианских верований: что такое мужчина и женщина и тому подобное. Людям придется решить: хочу ли я быть успешным профессионалом среднего класса или я хочу быть верным христианином? Православие знает ответ и готово помочь вам быть верными.

Трипкович: Некоторые ученые считают, что православие также имеет проблемы с национализмом и правами человека. Национальное общественное радио недавно опубликовало репортаж о православном христианстве и ультраправых новообращенных американцах. Способствовали ли эти темы разжиганию этнических и религиозных войн в бывшей Югославии? Или ученые, призывающие православных соблюдать права человека, просто возмущаются семейной и антигендерной идеологией Православной церкви?

Дреер: Думаю, это в основном так. Эта история NPR была невероятно плохой и нечестной. У этих так называемых защитников прав человека очень ограниченное определение того, что такое права человека. Вся идея прав человека исходит из самого христианства.

Об этом рассказал историк Том Холланд в своей книге «Доминион». У нас не было бы того, что сегодня ценят все либералы в отношении прав человека, если бы не христианство.

Эти современные люди хотят отделить концепцию прав человека от трансцендентного божественного источника. Мы не можем этого сделать! Для христианина то, что является человеком и какими правами мы обладаем как люди, исходит из Библии и учений церкви. Мы не можем уйти от этого.

Я думаю, что насчет национализма совершенно справедливо критиковать Православие за то, что оно слишком часто является молящимся коленом. Это правда.

В бывшей Югославии католики в Хорватии были такими же националистами, как и сербы. Я не думаю, что национализм — это всегда плохо! Я считаю, что гордиться своей нацией — это хорошо. Важнее быть верным Иисусу Христу. Когда Православие побуждает людей идентифицировать себя как члена нации выше их христианского долга, тогда это идет не так, это беспорядочно. Я думаю, что любой, кто говорит, что у православия есть особая проблема с национализмом, никогда не был в южной баптистской церкви в Америке по определенным воскресеньям.

Tripkovic: The Benedict Option — прекрасный пример стратегического отхода от современности и духа времени — жить в мире, но не от мира. Что, по вашему мнению, может предложить православие Америке и людям, готовым отступить от современных социальных и культурных тенденций? Видите ли вы признаки того, что все больше американцев принимают эту концепцию?

Дреер: Если вы найдете свой путь в православие, вам потребуется такой прыжок в контркультурное мышление. К тому времени, когда вы привыкнете к богослужению как православный христианин, это даст вам определенный взгляд на американскую жизнь. Это поможет вам понять, что вы найдете в Православии такого важного, такого волнующего, такого значимого и такого вечного. Мне кажется, что так легче стоять вне основного течения американской жизни и чувствовать себя при этом комфортно.

Православие в Америке такое антикультурное! Просто быть верным православным христианином, ходить на литургию, молиться, поститься и все такое, что выставляет тебя наизнанку. Это неплохо.

Я думаю, что Православие в этом смысле может помочь американцам привыкнуть к образу жизни Бенедикта Варианта еще и потому, что это образ жизни в целом. Православие — это не то, что вы делаете в воскресенье утром. Это образ жизни, к которому прилагается институт. Я слышал, как в шутку говорили, что католицизм — это институт, к которому прилагается определенный образ жизни. Православие – это образ жизни с институтом. Я обнаружил, что это в значительной степени верно на самом деле.

Будь вы протестантом, католиком или православным, если вы живете жизнью Бенедикта Опциона, вы должны сделать свою веру всей своей жизнью. Таким образом, протестантам и католикам есть чему поучиться у православных.

Трипкович: Видите ли вы признаки того, что все больше американцев принимают концепцию стратегического отступления?

Дреер: Не знаю. Я вижу анекдотические признаки, но я действительно не знаю, насколько он широк. У меня недостаточно доказательств, чтобы сказать наверняка.

Трипкович: Многие правые утверждают, что будущее американского консерватизма — это традиционный католицизм. Однако вы с этим не согласны. Считаете ли вы, что будущее американского интеллектуального консервативного движения может быть за православием?

Дреер: Нет, короче, не знаю. Я надеюсь, что это так, но я не думаю, что это потому, что Православие все еще так мало присутствует в американской жизни. Я думаю, что мы видим все больше и больше интеллектуально серьезных христиан, которые недовольны господствующим американским христианством. Они интересуются Православием.

Думаю, пройдет какое-то время, прежде чем мы получим их критическую массу в американской консервативной интеллектуальной жизни. Мы видим, что все больше и больше движется в этом направлении. Я надеюсь, что мы увидим еще больше, но чтобы мыслить как православный христианин, требуется глубокая перестройка своей жизни и своих категорий.

Помню, когда мы с женой пришли в Православие, ее крестная сказала нам в то утро в церкви: «Добро пожаловать в православную веру. Тебе понадобится 10 лет, чтобы научиться мыслить как православный». Я подумал, что это сумасшествие. Что ж, она была права! На самом деле это не набор предложений, которые вы должны освоить и ответить на тесте. Это действительно образ жизни. Это требовательный образ жизни, если вы все делаете правильно.

Я думаю, многим интеллектуалам это всегда будет трудно продать. С другой стороны, через 30 лет все может выглядеть совсем по-другому. Я думаю, что по мере того, как наша страна идет по пути Европы, становится все более и более агрессивно светской, единственными формами христианства, которые действительно собираются держаться, или теми, которые имеют глубокие корни в прошлом, литургическими и требовательными.