чем интересны Софийский и Свято-Успенский соборы, храм Петра и Павла, церковь Бориса и Глеба и еще 5 древнейших строений

В России сохранилось множество древних православных церквей, особенно в крупных городах Древней Руси, например в Великом Новгороде, Смоленске, Пскове и других. В нашей подборке — храмы 10—15 веков, которые стоит включить в маршрут своего путешествия. Среди них самый древний храм России, самый старый памятник древнерусского зодчества, а еще — соборы с уникальными фресками и росписями знаменитых мастеров.

Вход в большинство храмов бесплатный, но некоторые работают как музеи. Мы отметили места, где за вход попросят заплатить.

НИЖНИЙ АРХЫЗ

Северный Зеленчукский храм

Самый большой из трех сохранившихся храмов 10 века. На территории, где он находится, располагалось государство Алания. Христианство здесь приняли раньше, чем на Руси, и первыми стали строить православные соборы

ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД

Софийский собор

Главный православный храм Великого Новгорода и самый древний храм России. Его построили в 1045—1050 годах. По легенде, фигура голубя на кресте храма — окаменевшая птица, которая охраняет город от бед

СМОЛЕНСК

Храм Петра и Павла

Самый старый памятник древнерусского зодчества в Смоленске. Храм 1146 года постройки сильно пострадал во время войн в 1812 и 1943 годах, а в 1960-е ему вернули первоначальный вид

КИДЕКША

Церковь Бориса и Глеба

Одна из самых ранних белокаменных построек Северо-Восточной Руси. В 2011 году в храме были обнаружены фрески 12 века и саркофаг из белого камня. Вход платный — 150 Р

ПСКОВ

Спасо-Преображенский собор

Самый древний храм Мирожского монастыря построен в 12 веке. В нем сохранились фрески греческих мастеров, единственные в России

ВЛАДИМИР

Свято-Успенский собор

Включен в список всемирного наследия Юнеско. Раньше был главным храмом Владимиро-Суздальской Руси. Здесь сохранились фрагменты фресок 15 века Даниила Черного и Андрея Рублева. Вход платный — 200 Р

ВЕЛИКИЙ НОВГОРОД

Храм Спаса Преображения

Памятник новгородского зодчества 14 века отличается богатым декором фасада: пряслами, арками, бровками и нишами. Единственный храм, где сохранились фрески Феофана Грека. Вход платный — 140 Р

КИРИЛЛОВ

Церковь Ризоположения

Древнейший памятник русского деревянного зодчества 1485 года. Церковь перенесли из села Бородава на территорию Кирилло-Белозерского монастыря в 1957 году, чтобы спасти от затопления. Вход на территорию монастыря — 1500 Р

СЕРГИЕВ ПОСАД

Троицкий собор

Древнейшее из зданий на территории Свято-Троицкой Сергиевой лавры относят к 1422 году. Его главная святыня — мощи Сергия Радонежского. А икона «Троица» работы Андрея Рублева сейчас хранится в Третьяковской галерее

Собираем чемодан

Раз в неделю присылаем лучшие статьи о том, как экономно путешествовать по России и миру и какие места посмотреть

Цены действительны на момент публикации

Спланируйте путешествие по древним городам России:

1. Великий Новгород за один день.
2. Что нужно знать перед поездкой по Золотому кольцу.
3. Главные достопримечательности Пскова и окрестностей.

Новости, которые касаются путешественников, — в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь, чтобы быть в курсе происходящего: @t_chemodan.

Новые православные храмы России. 1990-2010-е гг. Фотообзор / Православие.Ru

В этом году весь православный мир широко отмечает
величайшую историческую дату – 1025-летие Крещения
Руси. «В тот день в днепровской купели родилась
русская государственность, новая страна, родился новый
народ со своей особой системой нравственных
координат.»

К 1917 году в России насчитывалось 78 тысяч церквей и 1253
монастыря. За время советской власти были разрушены
десятки тысяч храмов. Точное количество взорванных или
разобранных (а не, к примеру, переделанных в склады)
церквей до сих пор неизвестно. К 1991 году в России
оставалось около 7,5 тысяч церквей и 16 монастырей. За 25
лет религиозного возрождения Русской православной церковью
в России и по всему миру было построено 25 тысяч новых
храмов. Это значит — строилась тысяча храмов в год,
или три храма в день. Наиболее крупные и величественные из
них в этом обзоре.

Храм Христа Спасителя в Москве. Крупнейший храм Русской
Православной Церкви. Рассчитан на 10000 человек. Высота —
103 метра. Построен в 1994-1997 годах на месте
разрушенного в 1931 году храма.

Казанский храм в Саранске. Вместимость — 3000 человек.
Высота – 65 метров. Построен в 2001-2011 годах.







    







    

Свято-Михайловский собор в Ижевске. Высота — 67 метра.
Постоен в 2004—2007 годах на месте разрушенного в 1937
году храма.







    







    

Храм на Крови в Екатеринбурге. Высота — 60 метров. Построен
в 2000—2003 годах на месте, где был расстрелян
последний российский император Николай II и его семья.







    







    

Успенский собор в Хабаровске. Высота – 60 метров.
Постоен в 2000-2002 годах на месте разрушенного в 1930 году
храма.







    







    

Екатерининский собор в Пушкине. Вместимость — около
2000 человек. Высота – 53 метра. Постоен в
2007—2010 годах на месте разрушенного в 1939 году
храма.







    







    

Казанский Храм в Находке. Вместимость — 1800 человек.
Построен в 2004-2010 годах.







    







    

Троице-Владимирский собор в Новосибирске. Вместимость
— 1500 человек. Высота — 60 метров. Построен в
1999-2008 годах.







    







    

Свято-Троицкий храм в Тамбове. Высота — около 50 метров.
Построен в 2008-2010 годах.







    







    

Богородице-Рождественский собор Зачатьевского монастыря в
Москве. Постоен в 2006-2010 годах на месте разрушенного в
1934 году храма.







    







    

Храм Рождества Христова в Красноярске. Вместимость —
более 1000 человек. Высота – 47 метров. Построен в
2005-2012 годах.







    







    

Свято-Троицкий храм в Батайске. Построен в 2000-2013 годах.







    







    

Успенский собор в Омске. Высота – 57 метров. Постоен в
2005—2007 годах на месте разрушенного в 1935 году
храма.







    







    

Никольский собор Никольского монастыря в
Переславле-Залесском. Постоен в 1999-2005 годах на месте
разрушенного в 1930-е годы храма.







    







    

• ​

Русская Православная Церковь — The New York Times

Русская Православная Церковь — The New York Times

Реклама

Продолжить чтение основной истории

Times Topics

1. Священнослужители или шпионы? Церкви становятся орудиями войны в Украине

   Украинские официальные лица расправляются с отделением Русской православной церкви, которое они называют подрывной силой, выполняющей приказы Кремля.

   Эндрю Э. Крамер

    

2. Культура под прицелом

   Российское вторжение систематически уничтожало украинские культурные объекты. Расследование Times выявило 339 объектов, которым в этом году был нанесен значительный ущерб.

   Джейсон Фараго, Хейли Уиллис, Сара Керр и Айнара Тифенталер

    

3. Путин против священника

   Во время войны в России следование своей совести может дорого обойтись.

   Кирк Семпл, Александр Стоктон и Джона М. Кессель 9

   Путин против священника: большая история о маленькой проповеди

   Кирк Семпл, Александр Стоктон и Джона М. Кессель

    

4. Зеленский предлагает запретить Православную церковь, отвечающую Москве , от работы в его стране, но остается неясным, как это будет работать.

   Марк Сантора

    

5. Украина проводит обыски в святых местах на фоне подозрений в связях Православной церкви с Москвой

   Службы безопасности заявили, что искали шпионов и оружие в Печерском монастыре в Киеве. Десятки священников были арестованы с начала войны по обвинению в пособничестве России.

   Марк Сантора и Иван Нечепуренко

    

6. Под подозрение в Украине попали священники, когда-то примкнувшие к России

   Украинская православная церковь когда-то была доминирующей силой в стране, но теперь официальные лица подозревают, что некоторые священники могут сотрудничать с Россией.

   Валери Хопкинс, Александр Чубко и Вера Миронова. И все же они остаются верными Русской Православной Церкви.

    

7. Украинская Православная Церковь порвала с Москвой из-за войны

   Собор Украинской Православной Церкви заявил, что не согласен с позицией Московского Патриарха по поводу войны.

   By Neil MacFarquhar

    

8. Лидер Русской Православной Церкви в центре амбиций Путина

   Патриарх Кирилл I предоставил духовное прикрытие для вторжения в Украину, пожиная взамен огромные ресурсы для своей церкви. Теперь, сделав экстраординарный шаг, ЕС угрожает ему санкциями.

   Джейсон Горовиц

    

Русская православная церковь, Кремль и религиозный (или)либерализм в России

1990-е годы: восстановление православия

Религиозный плюрализм всегда был сомнительным явлением в постсоветской России. Церковно-государственные модели царской и коммунистической эпох не были особенно обнадеживающими. Кроме того, плюрализм любого рода не имеет богатой истории в России (Григориадис, 2016). Досоветские эксперименты в различных социальных сферах были нечастыми, недолговечными и часто безрезультатными. Таким образом, в то время как страны Восточной Европы могли, по крайней мере, апеллировать к ограниченному докоммунистическому опыту в живом гражданском обществе, у России не было такой институциональной памяти, на которую можно было бы опереться после 19-го века.91. Это отчасти объясняет краткое, бешеное и, в конечном счете, безуспешное заигрывание с открытыми учреждениями в 1990-е годы. Тем не менее, религиозный плюрализм показал себя на удивление хорошо по сравнению с неудачей других социальных институтов, пытавшихся перейти к западным нормам. Действительно, разнообразие религиозных групп, включая нетрадиционные и иностранные конфессии, процветало в неспокойные годы правления Ельцина.

Все это было к огорчению Русской православной церкви, которая рассматривала (и до сих пор рассматривает) одновременное присутствие разрозненных религиозных традиций в российском обществе (особенно связанных с Западом) как угрозу (White and Palkin, 2017). Ведь был прецедент в эпоху позднего царизма, когда церковь и государство объединяли усилия для борьбы с протестантским сектантством (Полунов, 2012).

Тем не менее, Русская Православная Церковь добилась определенных успехов в восстановлении своего статуса доминирующей религии в России, часто посредством законодательства, поддерживаемого государством. В частности, два изменения иллюстрируют возобновление господства церкви на религиозном игровом поле. Во-первых, с начала 1990-х годов государство начало возвращать церковные земли, захваченные государством. Это укрепило в географическом смысле положение церквей как доминирующей религиозной группы в России. Во-вторых, согласно Маршу и Козелю, 19Закон № 97 «О свободе совести и религиозных объединениях» предоставил неявные рычаги воздействия на Церковь, ограничив действия других религиозных организаций. Кроме того, хотя в преамбуле упоминаются христианство (в целом), ислам, иудаизм и буддизм, а также традиционные религии, это воспринимается как явно повышающее положение православия в обществе (2016, стр. 42). Таким образом, несмотря на то, что изменения в конечном итоге оказались скорее символическими, чем существенными, а религиозные меньшинства действовали относительно свободно, Русская православная церковь снова оказалась на подъеме.

Авторитаризм и традиционализм

Преемственность с нелиберальным прошлым России вернулась с Владимиром Путиным. Бальцер (2003) назвал ранние путинские годы временем «управляемого плюрализма», когда разнообразие допускалось в политических партиях, СМИ, профсоюзах, гражданском обществе, бизнес-ассоциациях и других сферах, пока активность оставалась в пределах, установленных режимом. и квоты. После десятилетия беспорядков публика была более чем готова согласиться. Неудивительно, что этот «управляемый плюрализм» быстро сместился в сторону усиления государственного контроля, который мы наблюдаем сегодня во многих сферах, таких как вещательные СМИ (Лукьянова, 2015; Тольц, 2017) и иностранные некоммерческие организации (Хьюман Райтс Вотч, 2018a). К 2004 году Макфол заявил, что Путин «подорвал все независимые источники политической власти» (2004).

Что касается религии, то еще в первые годы своего пребывания в должности Путин видел ценность религиозных образов и действовал соответственно. Еще в 2000 году, когда «духовное обновление» было подчеркнуто в Концепции национальной безопасности, а также в других правительственных политиках, критики утверждают, что Путин намеревался прикрыть свой режим чем-то вроде православного национализма (Блитт, 2011, стр. 457). И хотя это оказалось точным, первые два срока Путина прошли без значительного ухудшения религиозных прав или разнообразия групп гражданского общества.

В то же время Русская православная церковь продолжала укреплять свои позиции в качестве доминирующего игрока на религиозном поле России. В частности, политические изменения в первые несколько лет пребывания Кирилла на посту Патриарха, основанные либо на существующей политике, либо на добавлении новых мер защиты Церкви, помогли РПЦ укрепить свои позиции и постепенно вытеснить конкурирующие религиозные группы. Три изменения иллюстрируют этот момент.

1. 1.

   Политика 2010 г. усилила претензии Церкви на земли, захваченные в советское время, и дала (тогда) нынешним землевладельцам два года на то, чтобы передать Церкви бывшие земли РПЦ. Раньше это был гораздо более постепенный процесс и происходил по воле федерального правительства. Новая политика позволила церкви активно претендовать на эти земли и обращаться к правительству за принудительным исполнением (Кишковский, 2010).

2. 2.

   Директива 2009 года разрешила религиозное образование в государственных школах. Этот закон, отменяющий закон 1992 года, запрещавший эту практику, проложил путь к модулю «Православие», введенному в 2012 году. позицию в российском обществе, а пропагандировать свой идеал русской национальной идентичности (что, возможно, неудивительно, хорошо совпадает с идеалом, отстаиваемым Кремлем) (Köllner, 2016).

3. 3.

   Третье изменение основано на финансовых льготах, которые Церковь уже получала, таких как налоговые льготы, включая частичное владение энергетическими компаниями и государственные субсидии на коммунальные услуги. Здесь важно отметить, что это не сняло с церкви обязанности платить налоги (что они и делают), но облегчило их налоговое бремя. (Солодовник, 2014. С. 58–59).)

Единство, раскол и примирение

В то же время церковь, казалось, более охотно поддерживала склонность Кремля к авторитаризму. Это проявилось, когда церковь поддержала режим, подавлявший протесты 2011–2012 гг. (Солодовник, 2014, с. 74–75), поддержала весьма спорный запрет правительства на усыновление иностранцами, дискредитировала политических противников режима и во время определенных событий, таких как эпизод Pussy Riot (Толстая, 2014). Кроме того, координация таких инициатив, как проект «Русский мир» с применением «мягкой силы», происходила открыто в ходе регулярных встреч между церковным Отделом внешних церковных связей и Министерством иностранных дел России (Блитт, 2011, с. 383). Тем не менее, несмотря на все это, неправославные верующие просто беспокоились, не сильно пострадали от церковно-государственного сговора. Хотя Свидетели Иеговы, казалось, особенно вызывали гнев государственных чиновников, большинство других религиозных групп действовали в значительной степени без ограничений со стороны государства.

Обстоятельства изменились в 2014 году с войной на Украине. Там, где РПЦ и государство до 2014 года, казалось, шли в ногу, аннексия Кремлем Крыма и поддержка сепаратистов в Донбассе выявили значительные расхождения в политических перспективах. Патриарх Кирилл изначально был противником аннексии Крыма и практики СМИ бросать церковную власть на сторону оппозиционных сил ЛНР/ДНР (Циглер, 2016, с. 561–562; Суслов, 2016, с. 140–141). Вероятно, он понимал, что такой курс подорвет усилия церкви по усилению влияния в Украине по отношению к Киевскому патриархату. Цифры это подтверждают. Русская Православная Церковь и Украинская Православная Церковь Московского Патриархата теряют численность в Украине (Кочан, 2016, стр. 118)

Однако оппозицию Кирилла вскоре заставили замолчать (хотя и не отозвали), а неявная церковная поддержка стала ключевым компонентом общегосударственного подхода России к международным делам, широко известного как «гибридная война». Эта концепция состоит в комплексном использовании нескольких политических, военных, технологических и социальных инструментов, развернутых синхронно и в основном некинетическими средствами для достижения целей Кремля (Conley et al., 2016). Очевидная поддержка Русской православной церкви была быстро реализована как невоенный элемент в войне на Украине (Simons, 2016; Leustean, 2017).

По мнению ряда авторов, Кремль, средства массовой информации и сепаратисты Донбасса полагались на националистическую пропаганду, которая якобы поддерживала православие, чтобы продать войну общественности и оккупированным народам. В частности, большая часть пропаганды делала особый акцент на том, чтобы изображать Запад (к которому склонялось украинское правительство) коррумпированным, неправославным и, следовательно, нерусским (Laruelle, 2016; Suslov, 2016). настраивали меньшинства против вестернизации (Tolz, 2017) и критиковали конкретные «западные» практики, такие как аборты, однополые браки и репродуктивные технологии (Agadjanian, 2017).

Реструктуризация игрового поля

Точно так же, как церковная политика (пусть и неофициальная) поддерживала политику правительства, политика правительства также все больше благоприятствовала церкви. К 2016 году реструктурированное религиозное игровое поле России стало еще более благоприятным для Русской православной церкви. Государство сделало это законодательно. В июле 2015 года в закон о религии 1997 года были внесены поправки, требующие от всех религиозных общин, не имеющих юридического статуса, уведомлять власти о своем существовании и деятельности. Затем последовал еще более драконовский и недвусмысленный ход. Федеральный закон № 374-ФЗ коренным образом изменил облик религиозной деятельности в России. Закон поддержал Единороссов парламентарий прошел в Думу практически единогласно.

Закон 2016 года, также известный как «Закон Яровой», был поправкой к первоначальному Закону «Об экстремизме» 2002 года. В 2002 году многие считали, что государство будет использовать двусмысленные формулировки закона об «экстремизме» для борьбы с нежелательными религиозными общинами и отдельными лицами. Хотя этот страх так и не подтвердился полностью, закон Яровой оправдал и превзошел его шумиху. Закон значительно ограничивает прозелитизм и запрещает проведение религиозных собраний в любом месте, кроме официально признанных религиозных зданий. Запрещено даже молитвенное собрание на чьей-либо квартире. Уставы были искусно составлены, чтобы только навредить деятельности «низких церквей» или нетрадиционных групп, которые полагаются на мирян и евангельские принципы для роста. «Высокая Церковь» с ее литургической, церемониальной природой, как и Русская Православная Церковь, в значительной степени не затрагивается, даже если бы закон соблюдался справедливо.

В отличие от предыдущего законодательства, которое активно не применялось, Закон Яровой дал ощутимые результаты. За два года после принятия закона были возбуждены сотни дел (многие произвольные) против отдельных лиц и групп, нарушивших широкое толкование закона властями (Верховский, 2018).

Тем не менее, до недавнего времени судебные преследования носили избирательный характер, движимый в первую очередь капризами местных чиновников и бандитов, заодно с православными священниками, а не результатом федеральной кампании репрессий (Верховский, 2016). -снижение религиозной активности происходит за счет саморегулирования, а не в результате формального подавления (Гройс, 2016). Пример мормонов показателен. С 1993-летние 19-летние мормонские миссионеры в белых рубашках были повсеместны в большинстве крупных российских городов. Тысячи присоединились к стаду, и общины умножились, насчитывая более 20 000 нынешних членов. Тем не менее, мормонская церковь строго соблюдает все местные законы. Несмотря на это, новые правила фактически положили конец усилиям по обращению в свою веру, что привело к снижению числа миссионеров, новообращенных и активности. Кроме того, в настоящее время запрещено обучение в малых группах и на дому. Страх, подозрительность и откровенное угнетение, которым сейчас подвергаются такие группы, устрашающе напоминают советскую эпоху.

Однако саморегулирование — не единственный источник религиозного беспокойства, так как прямое подавление также распространяется. Например, Свидетели Иеговы, по большому счету, законопослушны. Они платят налоги, ведут здоровый образ жизни и продвигают многие социальные ценности, отстаиваемые Русской православной церковью и Кремлем, такие как крепкая семья и традиционные социальные ценности. Тем не менее, они также закрепляют практики, противоречащие закону Яровой, такие как прозелитизм посредством обучения в малых группах и на дому. Возможно, еще более убийственно то, что они склонны ставить закон страны на второе место после закона Божьего. В результате они стали объектом особого внимания со стороны государственных чиновников и с 2017 г. были запрещены в России, а в 2018 г. участились драконовские меры пресечения и тюремного заключения (Human Rights Watch, 2018b).

Последствия

Эти два примера эффективно подчеркивают реальное воздействие Закона Яровой: двойственные тенденции формализованного подавления и саморегулирования в нетрадиционной религиозной сфере. Обе эти тенденции дают Кремлю и Русской православной церкви пространство для безнаказанной реструктуризации религиозного рынка. Возможно, больше всего смущает то, что это нападение на религиозные меньшинства предвещает гражданскому обществу в России в целом. Свобода религии обычно является надежным барометром долгосрочной траектории развития гражданского общества. Если это так, а мы полагаем, что это так, то события в религиозном пространстве являются плохим предзнаменованием для более широких прав человека и гражданского общества в России

Список литературы

• Агаджанян А (2017) Традиция, мораль и сообщество: разработка православной идентичности в путинской России. Relig State Soc 45(1):39–60

  Статья

  Google Scholar

• Balzer H (2003) Управляемый плюрализм: зарождающийся режим Владимира Путина. Post-Sov Aff 19(3):189–227

  Статья

  Google Scholar

• Blitt RC (2011) «Православная» внешняя политика России: растущее влияние Русской Православной Церкви на формирование внешней политики России. Univ Pa J Int Law 2 363–460

• Конли Х.А., Джеймс М., Руслан С., Мартин В. (2016) Кремлевская схема: понимание российского влияния в Центральной и Восточной Европе. Роуман и Литтлфилд, Лэнхэм

  Google Scholar

• Григориадис Т. (2016) Религиозные истоки демократии и диктатуры. Модель политики J 38:785–809

  Статья

  Google Scholar

• Гройс Б. (2016) Задевать чувства других. Социальные сети 83(1):211–215

  Google Scholar

• Хьюман Райтс Вотч (2018a) Россия: Правительство против правых групп: Боевая хроника. Хьюман Райтс Вотч. https://www.hrw.org/russia-government-against-rights-groups-battle-chronicle. По состоянию на 26 июня 2018 г.

• Хьюман Райтс Вотч (2018b) Россия: массовые аресты свидетелей Иеговы. Хьюман Райтс Вотч. https://www.hrw.org/news/2018/06/28/russia-sweeping-arrests-jehovahs-witnesses. По состоянию на 20 июля 2018 г.

• Кишковский С. (2010) Россия вернет церковное имущество. New York Times , 23 ноября

• Кочан Н. (2016) Формирование украинской идентичности: Церкви в условиях социально-политического кризиса. В: Кравчук А., Бремер Т. (ред.) Церкви в украинском кризисе, глава 5. Палгрейв Макмиллан, Швейцария, стр. 105–122

  Глава

  Google Scholar

• Кёлльнер Т. (2016) Патриотизм, православная религия и образование: эмпирические данные из современной России. Религиозное государство Soc 44 (4): 366–386

  Артикул

  Google Scholar

• Laruelle M (2016) Три цвета Новороссии, или Русское националистическое мифотворчество об украинском кризисе. Post Sov Aff 32(1):55–74

  Статья

  Google Scholar

• Leustean LN (2017) Восточное Православие, геополитика и «Священный и Великий Синод Православной Церкви» 2016 г. Геополитика 23:201–216

  Статья

  Google Scholar

• Лукьянова Г.В. (2015) Обрамление Русской Православной Церкви: как российские государственные СМИ освещали Церковь/религию. Rom J Journal Commun 10(3):25–32

  Google Scholar

• Марш С., Коезель К.Дж. (2016) На пути к стратегии взаимодействия возрождающейся России с вопросами демократии, прав человека и свободы вероисповедания. Rev Faith Int Aff 14(2):40

  Статья

  Google Scholar

• Макфол М (2004) Осадное положение: сильная рука Путина подводит Россию. Фонд Карнеги за международный мир. https://carnegieendowment.org/2004/09/12/state-of-siege-putin-s-strong-hand-is-failing-russia-pub-15793. По состоянию на 20 июля 2018 г.

• Полунов А. (2012) Проблема религиозной свободы в позднеимперской России: дело русских баптистов. J Eurasia Stud 3:161–167

  Статья

  Google Scholar

• Симонс Г. (2016) Русская Православная Церковь: к новой глобальной роли? Cicero Foundation Great Debate Papers 16(6)

• Солодовник С (2014) Россия: официальная церковь выбирает государство. Russ Social Sci Rev 55(6):55

  Статья

  Google Scholar

• Суслов М. (2016) Русская православная церковь и кризис в Украине. В: Кравчук А., Бремер Т. (ред.) Церкви в украинском кризисе. Пэлгрейв Макмиллан: Лондон

• Толстая К. (2014) Витражи и цветные линзы: Дело Pussy Riot как критическая тема междисциплинарных научных исследований. Религия Род 4(2):100

  Статья

  Google Scholar

• Тольц V (2017) От угрожающего «мусульманского мигранта» обратно к заговорщицкому «Западу:» раса, религия и национальность на российском телевидении во время третьего президентства Путина. Натл Пап 45(5):742–757

  Google Scholar

• Верховский А. (2016) Свобода совести в России: ограничения и вызовы в 2015 г. Информационно-аналитический центр «СОВА». http://www.sova-center.ru/ru/religion/publications/2016/04/d34317/. По состоянию на 7 декабря 2016 г.

• Верховский А. (2018) Свобода совести в России: ограничения и вызовы в 2017 г. СОВА. Центр информации и анализа. https://www.sova-center.ru/religion/publications/2018/05/d39381/. По состоянию на 20 июня 2018 г.

• Белый Ю.М., Палкин А.С. (2017) Религия и национализм в современной России: или использование и злоупотребление Единоверием Сов Пост Сов Рев 44(3):343–356

  Статья

  Google Scholar

• Ziegler CE (2016) Россия как национализирующееся государство: отказ от западного либерального порядка Международная политика 53(5):555–573

  Google Scholar

Скачать ссылки

Информация о авторе

Авторы и принадлежности

1. Университет Бригама Янга — Идахо, Рексбург, ID, 83460, США

   Jeremy W. Lamoreaux

2. Национальный разведывательный университет, Bethesda, MDA

Авторы

1. Jeremy W. Lamoreaux

   Просмотр публикаций автора

   Вы также можете искать этого автора в
   PubMed Google Scholar

2. Lincoln Flake

   Посмотреть публикации автора

   Вы также можете искать этого автора в
   PubMed Google Scholar

Автор, ответственный за корреспонденцию

Джереми В. Ламоро.

Заявление об этике

Конкурирующие интересы

Авторы не заявляют об отсутствии конкурирующих интересов.

Дополнительная информация

Примечание издателя: Springer Nature остается нейтральной в отношении юрисдикционных претензий в опубликованных картах и ​​институциональной принадлежности.

Права и разрешения

Открытый доступ Эта статья находится под лицензией Creative Commons Attribution 4.