Что такое РЕВОЛЮЦИЯ — что это значит, слово, определение, причины

Революция – это слово, которое используется в многих контекстах, но обычно оно предназначено для описания агрессивного свержения правительственной структуры или массового внезапного изменения социальных ценностей. Самым ярким признаком революции, является тот факт, что в большинстве случаев происходит переворот привычных устоев, и все якобы привычные функции, исполняются диаметрально противоположным образом.

Что такое РЕВОЛЮЦИЯ — значение, определение простыми словами.

Простыми словами, Революция – это процесс при котором общество недовольное происходящим в их стране, смещает правительство силовым методом, за исключением так называемых «мирных» революций. Помимо революций, связанных с политическими или социальными аспектами существует множество других разновидностей революций. Это может быть:

• Культурная революция;
• Экономическая революция;
• Сексуальная революция;
• Научная революция;
• Промышленная революция

Этимология слова «Революция».

Термин происходит от латинского слова «revolutio», что переводится как: переворот, превращение, изменение, обращение.

Причины революции или почему они происходят.

Самой основной причиной любой революции, является недовольство населения сложившимся государственным строем. Так общество может быть мотивировано к совершению переворота:

• низким уровнем заработной платы;
• ограничением свобод;
• внутренним государственным терроризмом;
• классовым неравенством,
• отсутствием справедливой судебной системы и тому подобными ущемлениями.

В некоторых обществах угнетение может продолжаться сотни лет, прежде чем народ решит действовать против правительства. Как правило, толчком для начала революции могут послужить особо яркие события, которые окончательно переполняют чашу народного терпения. В качестве примера подобных ярких и шокирующих событий, которые послужили началом революции, можно привести избиение студентов сотрудниками «Беркута» в Киеве, Украина.

Итоги и проблемы революции.

Если революция происходит успешно, общество начинает создавать новый политический и социальный строй с учетом потребностей населения. Как правило, данный послереволюционный процесс занимает длительный период времени и требует массу усилий от самого народа. Данный период обычно характеризуется наличием обилия болезненных новых реформ, которые априори тяжело сказываются на привычном строе общества. Тем не менее, как показывает мировая практика, со временем уровень жизни населения повышается, и страна вступает в эпоху стремительного развития.

Даже когда революционные попытки не увенчались успехом, они могут потенциально привести к значительным социальным изменениям. Когда общество проявляет стремление к значительным социальным изменениям, чаще всего политические элиты идут на уступки, чтобы успокоить ситуацию.

К числу проблем, связанных с революцией можно отнести аспекты, связанные с приходом к власти новых, но не совсем честных политиков. Подобные личности, пользуясь нестабильностью в государстве и огромным кредитом народного доверия, используют власть в личных корыстных и коррупционных целях. Они имитируют введение реформ и создают видимость бурной деятельности, но на самом деле они лишь оттягивают время необходимое для личного обогащения.

Другие революции.

В качестве примера научно-технической революции можно привести изобретение компьютера или развитие Интернета. Изобретения, подобные этим, могут обладать способностью радикально изменить общество так же, как любые политические потрясения. Например, изобретение автомобиля изменило общество почти на каждом уровне, затрагивая многие аспекты жизни человека.

Что такое революция и как она завершается

Революция — это радикальная трансформация государства, длительный процесс, но рано или поздно приходит тот, кто ставит точку в творчестве народных масс. «Горький» публикует фрагмент беседы экономиста, ректора РАНХиГС Владимира Мау и философа, профессора НИУ ВШЭ Бориса Капустина, опубликованной в книге Владимира Мау «Революция: механизмы, предпосылки и последствия радикальных общественных трансформаций» (М.: ИД «Дело», 2017). В качестве модераторов беседы выступили главный редактор ИД «Дело» Валерий Анашвили и редактор Артем Смирнов.

Модератор: Давайте начнем с того, что такое, на ваш взгляд, революция.

Владимир Мау: Существует достаточно большое количество подходов к определению революции и, соответственно, к ее анализу. В моем понимании, с учетом накопленного исторического и экономического опыта революций, этот феномен характеризуется двумя принципиальными чертами.

Это радикальная трансформация общественно-экономического, идеологического, политического устройства общества, осуществляемая при сломе государственной власти. То есть два элемента существенны — радикальная трансформация и слом, крах государства.

Отдельный вопрос: что считать радикальным сломом и в какой мере в процессе революционной трансформации сохраняется преемственность с ancient regime, в какой мере сохраняется непрерывность, то есть связь до- и послереволюционных систем. Это уже отдельный сюжет. Тем не менее общество до революции серьезно отличается от общества после революции.

Аналогично специального внимания заслуживает вопрос о причинах и формах краха государственной машины, а также о путях ее восстановления. Разумеется, возможны два варианта. Во-первых, возможна радикальная трансформация без слома государства. И это не есть революция. Или, может быть, по другим определениям, это политическая революция. Примером здесь служит реставрация Мэйдзи. И во-вторых, возможен крах государства без системной трансформации.

Мне представляется, что данное определение революции является наиболее общим, охватывающим практически все известные нам исторические события. Другие характеристики революции уводят в частности, хотя и важны для понимания отдельных исторических явлений. Как, например, насилие, которое при несомненном его наличии в революциях, является все-таки функцией от уровня социально-экономического развития — в более богатых странах насилия, как правило, меньше, — в том числе и в ходе революционной трансформации. Поэтому ни насилие, ни какие-то другие дополнительные факторы, которые могут быть важны для той или иной революции, не являются существенными для ее определения.

Впрочем, вряд ли возможно и целесообразно абсолютное, точное и окончательное определение революции. Но в данном случае это общее определение описывает практически все глубокие общественные трансформации (революции), происходившие в странах, среднедушевой ВВП которых находился примерно в интервале от 1200 до 1400 долларов (по расчетам А. Мэдисона). Причем это касается и так называемых оборванных (abrupt) революций, по определению Баррингтона Мура. Такой, например, была германская революция 1848 года. Но эти же базовые характеристики революции прослеживаются и применительно к посткоммунистической трансформации России, находившейся на совершенно ином уровне экономического развития.

Борис Капустин: Владимир Александрович, может быть, разумнее поступить таким образом: до того как я изложу мою версию оптики, сквозь которую мы рассматриваем и распознаем революции, хотелось бы задать некоторые уточняющие вопросы.

Вы упомянули революцию 1848 года, так называемую европейскую «Весну народов», которая вообще-то признается революцией, потерпевшей поражение.

ВМ: Точнее, это была abrupt revolution, оборванная революция. Аналогичной была и революция 1905 года в России.

БК: Да, таких побежденных или оборванных революций в истории было немало, и, может быть, даже больше, чем так называемых победивших революций. Слома государственной машины такие побежденные революции не производят, сколь бы сильные сбои в работе этих машин они ни вызывали. Но ведь слом государственной власти Вы считаете одним из ключевых признаков революции. Коли так, то что дает право рассматривать потерпевшие поражение революции в качестве революций (как ту же революцию 1848 года)? Не ведет ли Ваше рассуждение к тому, что революциями могут называться только победившие революции? Хотя о критериях «победы» или «поражения» революций нам, видимо, следует поговорить особо.

ВМ: Здесь есть еще один пример революции, относительно которой тоже следует задать вопрос, революция ли это. Я имею в виду Американскую войну за независимость.

БК: Да.

ВМ: В моем понимании, это именно война за независимость, а не революция. В ней не было системной трансформации. Было изменение политического режима, причем вынужденное, поскольку изначально Соединенные Штаты не хотели этой смены.

Модератор: Трансформация произошла.

ВМ: Да, произошла трансформация в условиях дееспособного, хотя и только что появившегося государства. А за государством стоит способность элиты. Но революция — это всегда крах, это банкротство элиты, на что обращал внимание Егор Гайдар. Революция не является неизбежной, и элита имеет достаточно возможностей не допустить развала страны, потери контроля над ситуацией — при достаточной гибкости этой элиты и готовности принимать ответственные решения. В общем, элиты, как правило, все-таки способны удерживать ситуацию под контролем.

Правда, я здесь сделаю одну оговорку. Это может быть важно для логики нашего разговора. В моем понимании, 1848 год — это наложение нескольких процессов. При исследовании эмпирического материала нетрудно заметить, что после великой революции раз в 15–20 лет происходят политические революции. В течение столетия волны политических потрясений угасают и осуществляется переход к сбалансированности. И если мы посмотрим в этом смысле на 1848 год во Франции, то это, конечно, очередной этап постреволюционных колебаний — начиная с Реставрации: 1830 год, 1848 год, и все кончается событиями 1870–1971 годов.

В 1871-м система приходит в равновесие и, в общем, становится «нормальным», достаточно стабильным политический режим республиканцев — республика с бесконечной сменой правительства. Но при внешней неустойчивости она оказалась крайне устойчивой, потому что ни одна французская республика не продержалась столько, сколько Третья республика, хотя многие прогнозировали крах уже в первые месяцы ее существования.

В этом смысле 1848 год не просто «Весна народов», это и переплетение разных социально-политических процессов. Это попытки революций в Германии и Австрии, которые были остановлены. Это и очередной постреволюционный цикл развития Франции. А в Великобритании уже ничего подобного не происходило – здесь революционные циклы были завершены примерно столетием ранее: последним, немного карикатурным, этапом постреволюционной стабилизации была попытка захвата власти Bonnie Prince Charlie (1745–1746). Но там тоже наблюдались постреволюционные политические циклы, включавшие реставрацию (1660), затем Славную революцию (1689), наконец, приход на трон Ганноверской династии (1714), что свидетельствовало о достижении элитами стратегического консенсуса.

БК: Прежде всего, я согласен с тем, что ни одна революция не была плодом одной причинно-следственной цепи, в каких бы терминах — экономических, классовых, этнических или иных — мы бы ее ни описывали. Именно поэтому революции не предопределены «железными законами» истории. Даже если верить в схему стадиального прогресса человечества (цивилизации или какой-то иной единицы общности людей), то нетрудно «эмпирически» признать то, что революции вообще-то большая историческая редкость и многие общества претерпевали фундаментальные преобразования своего устройства без чего-либо, напоминающего «революцию». Этим я, конечно, вовсе не хочу сказать, что революции, при всей их редкости, не имели всемирно-исторического значения и не оказывали воздействия на политические и духовные практики в самых удаленных от их эпицентров уголках нашего мира. Однако же и эти всемирно-исторические революции всякий раз оказывались следствиями специфического стечения обстоятельств, и в этом смысле они были контингентными, а не «неизбежными» — даже с точки зрения предполагаемых «законов» стадиального прогресса. Это-то и побуждает некоторых весьма серьезных авторов и такую «образцовую» «великую революцию», как Французская, считать «ненужной». Но коли контингентными оказываются победившие революции, то не следует ли считать столь же контингентными и поражения проигравших революций? Можем ли мы, скажем, из законов развития капитализма (или либеральной демократии) во Франции вывести неизбежность разгрома пролетарского восстания в Париже в июне 1848 года генералом Кавеньяком, убежденным республиканцем, между прочим, и то, что эта кровавая баня аукнулась ему позднее поражением в борьбе за президентское кресло, которое ему нанес политический проходимец и шут Шарль-Луи Наполеон, вскоре после этого установивший, кажется, самый отвратительный режим в истории Франции нового времени?

ВМ: Очень интересная ситуация была в Вене, конечно.

БК: Да, нечто схожее произошло и в Вене, и в Берлине, и в Праге… Разве что крови было поменьше. И итогом подавления революции там были все же не столь позорные режимы, как во Франции. Но интересно вот что (если я могу ненадолго вернуться к обозначенному мной ранее вопросу о критериях «победы» и «поражения» революции). С одной стороны, ни одна революция не осуществляла на деле лозунгов, под которыми она происходила и за которые люди отдавали жизни, своим самопожертвованием обеспечивая ее победу. Вспомним кромвелевскую «революцию святых», «Новый Иерусалим», идея которого не только двигала «отцами-пилигримами», переселявшимися в Новый Свет, но и вдохновляла формирование новой национальной идентичности («нации чистых») в ходе Американской революции, «свободу, равенство, братство» Французской революции (и это в условиях формирования общества капиталистической конкуренции и в преддверии возникновения монстра наполеоновской бюрократии!), не говоря уже о коммунистических идеях большевиков, конденсированно изложенных в ленинской книге «Государство и революция», которая ошеломляет современного читателя прежде всего тем, насколько мало она имеет общего не только с реальностью сталинского СССР, но и с действительностью «военного коммунизма», возникшей буквально через год после ее написания. Воистину Энгельс прав: «Люди, хвалившиеся тем, что сделали революцию, всегда убеждались на другой день, что они не знали, чтó делали, что сделанная революция совсем не похожа на ту, которую они хотели сделать». Но коли так, то каковы критерии победы революции? Считать ли таким критерием приход к власти «новых людей» и сам по себе крах старого государства? Но революции очень различаются между собою по масштабам «оборота» элит (в нашей недавней антикоммунистической революции, если ее можно считать таковой, к примеру, этот «оборот» был весьма незначительным), а крах государства сам по себе, если он не сопровождается чем-то возвышенным и «оправдывающим» его, есть катастрофа и трагедия народа в самом, пожалуй, чистом ее виде. Что же касается изменений общественного устройства, то, как мы говорили и как свидетельствует история, они могут производиться и без уплаты той высокой цены, которую назначают революции. Что же вообще их оправдывает, если такое оправдание может быть найдено? Хотя, возможно, найти «объективный» и приемлемый для всех ответ на этот вопрос нельзя совсем, и его следует заменить другим, ницшеанским по своему характеру и «перспективистским» вопросом — для кого или с точки зрения кого революции имеют оправдание? Но и это не всё. Вернемся к побежденным революциям и вновь воспользуемся примером 1848 года. Как пишет авторитетный историк, «ход событий после поражения революции показал, что победоносная контрреволюция оказалась не в состоянии восстановить дореволюционные порядки и была в конечном счете вынуждена во многом уступить тому, к чему стремилась либеральная буржуазия. <…> Это означало то, что несмотря на бесспорное военное и политическое поражение [революции], были произведены перемены, которые стали равнозначны революционной трансформации феодального общества…» [Арност Клима — прим. ред.]. Так в каком же смысле потерпела поражение революция 1848 года, если ее-то лозунги и устремления были осуществлены на деле, пусть с некоторой «задержкой» и руками не ее лидеров, а их заклятых противников? Как говорил архистратиг контрреволюции князь Бисмарк, «если суждено быть революции, то лучше мы ее будем делать, чем терпеть». Но разве такие «нюансы» имеют принципиальное значение для хода истории (в отличие от судеб и амбиций непосредственных участников событий)? Есть ли вообще существенные и «объективные» различия между победившими и потерпевшими поражение революциями? Или же опять нам нужно преобразовать этот «объективистский» вопрос в «перспективистский» — для кого и с чьей точки зрения одни революции побеждают, а другие терпят поражения? И к этому добавляется еще один вопрос, который Эрик Хобсбаум вообще считал самым трудным и «заброшенным» (neglected) вопросом теории революции — «когда и как революции заканчиваются». В значительной мере трудность этого вопроса (и нежелание им заниматься) объясняется, видимо, тем, что все — не только контрреволюционеры, но и оказавшиеся (в данный момент) у кормила власти революционеры — спешат с революцией покончить. Собственное пребывание у власти обычно и служит критерием объявления революции закончившейся для тех, кто такое объявление делает. Комичным примером этого стало постановление Национального собрания Франции, с некоторым запозданием признавшего в штурме Бастилии 14 июля «законное» выступление народа против деспотизма и даже «революцию», прекратить все дальнейшие беспорядки как «противозаконные» и тем самым остановить революционную самодеятельность парижан. Конечно, остановить ее не удалось, и к ней вскоре добавились мощные выступления в сельской местности, которые Жорж Лефевр окрестил «крестьянской революцией», и все это толкнуло революцию дальше — непосредственно к знаменитым декретам «ночи 4 августа». И так далее. Знаменитое изречение Наполеона Бонапарта, сделанное им после прихода к власти — «Мы закончили роман революции: теперь следует начать ее историю, видеть только то, что является реальным. ..», — является блестящей квинтэссенцией того, о чем я сейчас веду речь. Революция как неконтролируемое верхами политическое творчество низов, как «роман» оставлена (режимом Бонапарта) позади. Она превращена в историю как прошлое. В этих условиях важно то, что есть, а не то, что может стать или случиться. Становление замирает в наличном бытии. Это и есть тот «реализм» («видеть только то, что является реальным»), который знаменует собой окончание революции.

Революция Определение и значение | Dictionary.com

• Основные определения
• Синонимы
• Викторина
• Связанный контент
• Примеры
• Британский
• Научный уровень сложности

показывает уровень сложности

.

[ rev-uh-loo-shuhn ]

/ ˌrɛv əlu ʃən /

Сохранить это слово!

См. синонимы слова «революция» на сайте Thesaurus.com

Показывает уровень обучения в зависимости от сложности слова.

сущ.

свержение или отказ и полная замена установленного правительства или политической системы управляемыми людьми.

Социология. радикальное и всепроникающее изменение в обществе и социальной структуре, особенно внезапное и часто сопровождаемое насилием. Сравните социальную эволюцию.

внезапное, полное или резкое изменение чего-либо: настоящая революция в церковной архитектуре.

процедура или курс, как по кругу, назад к исходной точке.

один оборот такого рода.

Механика.

1. вращающийся или вращающийся, как на оси.
2. Движение по кругу или по дуге вокруг центральной точки.
3. один цикл в таком курсе.

Астрономия.

1. (не используется в технических целях) вращение (по умолчанию 2).
2. обращение одного небесного тела вокруг другого.
3. одиночный ход такого движения.

круг или цикл событий во времени или повторяющийся период времени.

Геология. время всемирного горообразования и горообразования.

ДРУГИЕ СЛОВА ДЛЯ оборота

5 цикл, цикл, круг, вращение.

См. синонимы слова «революция» на Thesaurus.com

ВИДЕО ДЛЯ РЕВОЛЮЦИИ

Почему только некоторые войны называются «революциями»?

Есть причина, по которой одни войны включают в свои названия слово «революция», а другие нет. Не потому ли, что революции полностью пересматривают старый способ ведения дел, они вдохновляют всех нас на что-то новое?

ЕЩЕ ВИДЕО НА DICTIONARY.COM

ВИКТОРИНА

ТЫ ПРОШЕШЬ ИЛИ НАТЯНУСЬ НА ЭТИ ВОПРОСЫ ПО ГРАММАТИКЕ?

Плавно переходите к этим распространенным грамматическим ошибкам, которые ставят многих людей в тупик. Удачи!

Вопрос 1 из 7

Заполните пропуск: Я не могу понять, что _____ подарил мне этот подарок.

Происхождение вращения

1350–1400; Среднеанглийская революция <позднелатинская revolūtiōn- (основа revolūtiō), эквивалентная revolūt(us) (см. revolute) + -iōn--ion

ДРУГИЕ СЛОВА ОТ РЕВОЛЮЦИЯ

анти·рев·о·лю·ция, прилагательноене·революция·лю·ция, существительное пост·революция·лю·ция, прилагательное про·революция·о·лю·ция, прилагательное

сем·и·революция, существительное

СЛОВА, КОТОРЫЕ МОЖНО СПУТАТЬ С РЕВОЛЮЦИЕЙ

мятеж, бунт, революция

Слова рядом с революцией , революционер, Революционный календарь, Война за независимость, Войны за независимость, счетчик революций

Dictionary.com Полный текст
Основано на словаре Random House Unabridged Dictionary, © Random House, Inc. 2022

Слова, связанные с революцией

переворот, инновации, мятеж, мятеж, бунт, бунт, сдвиг, забастовка, трансформация, беспорядки, беспорядки, потрясения, восстание, насилие , цикл, анархия, кровопролитие, клика, преступление, фиаско

Как использовать слово «революция» в предложении

• Этот аргумент в настоящее время в значительной степени мертв благодаря революции гидроразрыва пласта, которая значительно расширила добычу нефти и газа в США.

  Администрация Трампа открыла Арктический национальный заповедник для нефтяных компаний, но никто не может укусить|Скотт Л. Монтгомери/The Conversation|26 августа 2020 г.|Popular-Science

• Да, все изменилось с компьютерной революцией, как мы услышим через минуту.

  Экономика спортивных азартных игр (передача эпизода 388)|Стивен Дж. Дубнер|20 августа 2020 г.|Фрикономика

• Еще в январе я написал для журнала Fortune большую статью о продолжающейся революции в обработке естественного языка.

  Может А.И. понимать поэзию?|Джереми Кан|18 августа 2020 г.|Fortune

• Одним из самых больших препятствий на пути революции в области возобновляемых источников энергии является разработка способов хранения энергии, когда солнце не светит и ветер не дует.

  Ученые нашли способ превратить кирпичи в батареи|Эдд Гент|17 августа 2020 г.|Singularity Hub

• Некоторые эксперты настаивают на том, что редактирование генов может вызвать новую пищевую революцию.

  Биотехнология может изменить индустрию крупного рогатого скота. Удастся ли это?|Диллан Фернесс|16 августа 2020 г.|Singularity Hub 

• То, что было величайшим достоянием революции в мягкой обложке, — замечает Рабинович, — стало для нее величайшей опасностью.

  Как «Криминальное чтиво» спасло литературу|Венди Смит|8 января 2015 г.|DAILY BEAST

• То, что Стоун оклеветал демократическую, прозападную революцию Евромайдана как переворот ЦРУ, неудивительно.

  Последний подлец диктатора Оливера Стоуна|Джеймс Кирчик|5 января 2015 г.|DAILY BEAST

• Губернатор Нью-Йорка был главным демократом, противостоявшим Революции Рейгана.

  Марио Куомо, разочаровывающий герой демократов, умер в возрасте 82 лет|Элеонора Клифт|2 января 2015 г.|DAILY BEAST

• В ответ на апрельскую революцию в большей части страны вспыхнули протесты.

  Пропаганда, протест и ядовитые змеи: война кино в Корее|Рич Гольдштейн|30 декабря 2014 г. |DAILY BEAST

• После иранской революции дискриминация приобрела сектантский оттенок.

  Опасная тайная война между Ираном и Пакистаном, финансируемая наркотиками|Умар Фарук|29 декабря, 2014|DAILY BEAST

• Во всем мире справедливые требования организованного труда переплетаются с подпольным заговором социальной революции.

  Неразгаданная загадка социальной справедливости|Стивен Ликок

• Он расскажет вам об успехах, которых он добился в Америке; это вполне компенсирует поражение британской армии в революции.

  Уверенность|Генри Джеймс

• Он вступил в армию в начале революции и оставался в ней до ее расформирования.

  Книга истории и хронологии на каждый день|Джоэл Манселл

• Это можно назвать первым днем ​​революции, хотя целью встречи было предотвратить такую ​​катастрофу.

  Ежедневная книга истории и хронологии|Джоэл Манселл

• Среди среднего класса была сильная партия, принявшая доктрины Французской революции.

  Маршалы Наполеона|Р. П. Данн-Паттисон

Британский словарь определений слова революция

революция

/ (ˌrɛvəˈluːʃən) /

существительное

свержение или отказ от режима или политической системы управляемыми

(в марксистской теории) производства в обществе к следующему, как от феодализма к капитализму

далеко идущее и резкое изменение, особенно в идеях, методах и т. д.

1. движение по кругу или как бы по кругу
2. один полный оборот по такому кругуповоротный стол, вращающийся со скоростью 33 оборота в минуту

1. орбитальное движение одного тела, такого как планета или спутник, вокруг другого Сравните вращение (определ. 5a)
2. один полный оборот в таком движении

цикл последовательных событий или изменений

geology obsolete глубокое изменение условий на значительной части земной поверхности, особенно характеризующееся горообразованием или горообразованием

Происхождение слова Revolution

C14: через старофранцузский от позднелатинского revolūtiō, от латинского revolvere до revolve

Английский словарь Коллинза — полное и полное цифровое издание 2012 г.
© William Collins Sons & Co. Ltd., 1979, 1986 © HarperCollins
Publishers 1998, 2000, 2003, 2005, 2006, 2007, 2009, 2012

Научные определения вращения

вращение

[ rĕv′ə-lōō′shən ]

2 точка, особенно вокруг объекта другой объект или центр масс.

Один полный цикл такого движения.

Использование

В повседневной речи оборот и поворот часто используются как синонимы, но в науке они не являются синонимами и имеют разные значения. Разница между двумя терминами заключается в расположении центральной оси, вокруг которой вращается объект. Если ось находится вне самого тела, то есть если объект обращается вокруг другого объекта, то один полный оборот называется оборотом. Но если объект вращается вокруг оси, проходящей через себя, то один полный цикл называется вращением. Это различие часто выражается в утверждении «Земля вращается вокруг своей оси и вокруг Солнца» 9.0268

Научный словарь American Heritage®
Авторские права © 2011. Опубликовано издательством Houghton Mifflin Harcourt Publishing Company. Все права защищены.

Что такое революция?

Война и насилие характерны для большинства революций

Что такое революция? Революции — великие поворотные моменты истории. Революция — это бурное и преобразующее событие, которое пытается изменить нацию, регион или общество, а в некоторых случаях даже мир.

Общие черты

Революции различаются по своим мотивам и целям. Некоторые, как американская революция, стремятся свергнуть и заменить политический порядок. Другие, такие как русская и китайская революции, также стремятся к радикальным социальным и экономическим изменениям.

Однако у революций есть общие черты. Во-первых, они быстро движутся. За короткое время, часто всего за несколько лет, революция может привести к значительным изменениям и потрясениям.

Большинство революций совершаются людьми и группами, вдохновленными надеждой, идеализмом и мечтами о лучшем обществе. Эти революционеры пытаются изменить или свергнуть старый порядок, в то время как старый порядок стремится сохранить свою власть. Результатом являются конфронтация, конфликты, разрушения и разделения, которые могут привести к войне, насилию и человеческим страданиям.

В конце концов, революционеры торжествуют и пытаются создать лучшее общество. В большинстве случаев это оказывается намного сложнее, чем они предполагали.

Все революции уникальны в зависимости от времени, места и условий. Они не следуют единому плану или модели. Несмотря на это, несколько революций шли сходным путем: они разворачивались и развивались поэтапно или поэтапно. Некоторые из этих фаз обсуждаются ниже.

Длительные причины

Революции не происходят внезапно или «на ровном месте». Они развиваются после длительного накопления обид и неудовлетворенности. Эти обиды могут быть политическими, экономическими или социальными, или комбинацией этих трех.

Этих недовольств самих по себе может быть недостаточно, чтобы спровоцировать восстание или революцию, однако они могут подорвать или подорвать веру в правящий класс, политический порядок или господствующую экономическую систему. Обычные люди становятся недовольными и разочарованными своей участью. Революционные настроения начинают циркулировать и расти.

Эти тревожные идеи могут кипеть годами или даже десятилетиями, прежде чем будут предприняты какие-либо действия. Они обеспечивают плодородную интеллектуальную почву, на которой могут прорасти семена революции.

Краткосрочные причины

Томас Джефферсон, источник революционных идей в Америке

Каждая революция вызвана как минимум одним краткосрочным событием или кризисом. Эти события создают, ухудшают или выдвигают на первый план существующие обиды, условия или страдания. Это вызывает более настоятельные требования к действиям или реформам.

Некоторые события или кризисы, которые могут спровоцировать революцию, включают катастрофические войны или военные поражения, принятие непопулярных законов, сопротивление правительства реформам, быстрое ухудшение экономических условий или уровня жизни или акт насилия над людьми.

Революционные настроения усиливаются, когда люди считают, что старый режим не желает или неспособен к реформам и улучшениям. Если революционеры осознают, что перемены и реформы не придут «сверху», они станут более решительно добиваться изменений «снизу».

Идеология

Идеи играют решающую роль во всех революциях. Те, кто ищет перемен, мотивированы новыми идеями о политике, экономике или обществе.

Революционные идеи разрабатываются, адаптируются и формулируются выдающимися писателями и мыслителями, такими как Джефферсон и Пейн в Америке, философов во Франции и Маркс в России. Эти идеи способствуют революции, объясняют их цели и оправдывают их действия.

Во время Американской и Французской революций, например, старые представления о монархии и «божественном праве королей» были оспорены идеями Просвещения о самоуправлении и республиканизме. Революции в России и Китае опирались сначала на либеральный республиканизм, а затем на марксистский социализм.

Революции часто связаны с борьбой идей между старым порядком и революционерами или даже между различными революционными фракциями.

Горячие точки

В хронологии каждой революции бывают критические моменты, когда революционеры вступают в прямую конфронтацию с силами старого режима.

Это могут быть столкновения между правительственными войсками и протестующими гражданскими лицами, как, например, в Бостоне (Америка, март 1770 г.) или в «Кровавое воскресенье» (Россия, 19 января05). В качестве альтернативы это может быть противостояние слов или идей, например, подписание Декларации независимости (Америка, июль 1776 г.) или принятие присяги на теннисном корте (Франция, июнь 1789 г.).

Какую бы форму они ни принимали, эти очаги возгорания доводят до ума революционные идеи и движения. Они прямо бросают вызов силе и авторитету старого режима и вызывают ускорение темпов революции.

Вооруженная борьба

Война и насилие — характерные черты большинства революций

Революции по своей природе представляют собой ожесточенную борьбу между старым режимом и теми, кто надеется его свергнуть. Многие революционеры готовятся к вооруженной борьбе, формируя ополчения или армии, чтобы защитить себя или свергнуть старый порядок. Тем временем старый режим мобилизуется, чтобы защитить свою власть.

В конце концов две силы столкнутся — например, в Лексингтонском Конкорде (Америка, апрель 1775 г.), Бастилии (Франция, июль 1789 г.) и Зимнем дворце (Россия, октябрь 1917 г.). Это может привести к войне.

Если разворачивается революционная война, общество поляризуется, и отдельные лица и регионы вынуждены принимать чью-либо сторону. Итогами революционной войны могут быть раскулачивание, смерть и разрушение.

Захват власти

Открыто потребовав перемен и заявив о своем намерении сражаться, революционеры будут стремиться вытеснить или свергнуть старый порядок.

Насколько легко это будет достигнуто, зависит от уровня народной и военной поддержки старого режима. Иногда старый режим настолько слаб, что переход политической власти происходит быстро и с минимальным насилием, как, например, в Китае (19 октября). 11) и России (февраль-март 1917 г.).

Иногда старый режим может терять свою политическую власть постепенно или постепенно, как это произошло во Франции в 1788-1789 гг. Может быть период военной борьбы или попытки контрреволюции, поскольку консервативные силы сопротивляются политическим изменениям и пытаются восстановить власть старого режима.

Консолидация и конфронтация

Как только новый режим установит контроль, он попытается укрепить свою власть. Он должен устранить оставшиеся военные угрозы или разобраться с оставшимися контрреволюционерами. Она также должна решить задачу восстановления нового общества.

Сбросив старую политическую систему, революционеры должны разработать и внедрить новую. Самое главное, новый режим должен заручиться поддержкой народа — не только тех, кто поддержал революцию, но и всего населения.

Новый режим должен найти решения для тех же социальных или экономических проблем и обид, которые вызвали революцию, таких как долги, инфляция, нехватка продовольствия или злоупотребление властью. Они должны оправдывать свои действия выполнением своих обещаний и идеалов революции.

Разделение и фракционность

По мере того, как новый режим пытается перестроить общество, оно может расколоться по поводу целей и методов.

Революции лучше разрушают, чем созидают. Они более эффективно разрушают старый порядок, чем решают, что его заменит. Планы нового общества часто формируются «на бегу», в пожарах революции.

По мере появления этих планов могут возникать идеологические разногласия. Революционеры могут расходиться во мнениях и образовывать внутренние фракции или отдельные группы. Возможны споры, даже конфликты по поводу будущего нового общества. Также могут появиться новые лидеры с другими идеями или методами.

Радикализация

Арест Робеспьера, пример вытесненного радикализма

После революции новое общество может вступить в период радикального политического лидерства. Радикальные лидеры могут заявить, что революция не достигает своих целей; или что потребности людей не удовлетворяются; или что революции угрожает гражданская война, контрреволюционеры или иностранные угрозы.

Радикалы могут попытаться решить эти проблемы с помощью крайних мер, таких как война, террор, конфискация зерна или контроль над ценами. При этом он может столкнуться с противодействием со стороны политических оппонентов, умеренных или простых людей.

Эта радикальная фаза может также знаменовать собой пик санкционированного государством насилия, например, во время правления террора (Франция, 1793–1794 гг.) и красного террора (Россия, 1918 г.).

Умеренность

Радикальная фаза закончится, когда новый режим станет более умеренным. Новое правительство может смягчить свою позицию или, наоборот, радикалы могут быть вытеснены умеренными.

Радикальные стратегии и методы заброшены и, возможно, дискредитированы. Радикалы могут быть изолированы или исключены; может быть даже период жестокого возмездия против них (часто называемый «белым террором»).

Новое общество отказывается от своей радикальной политики и стремится восстановить порядок, контроль, стабильность и процветание. В большинстве случаев он делает это, возвращаясь к некоторым структурам, условностям и политике прежних времен, в том числе дореволюционных.

Исторические интерпретации

Историки с течением времени предлагали множество различных интерпретаций революций, их причин и их значения.

Американский историк Крейн Бринтон (1898–1968), специализирующийся на Французской революции, сравнил революции с «лихорадкой». Эта аналогия предполагает, что революции являются негативным событием, как болезнь, которую нужно лечить или лечить. Бринтон назвал радикальных революционеров «сумасшедшими», а умеренных, которые замедляют или останавливают революционные изменения, — «уравновешенными».

Другие историки более взвешенно относятся к революциям. Они видят в них неизбежные, рукотворные события, необходимые обществу для развития, прогресса и прогресса.

Информация для цитирования
Заголовок: «Что такое революция?»
Авторы: Майкл МакКоннелл, Стив Томпсон
Издатель: Alpha History
URL: https://alphahistory.