КАТОЛИЦИЗМ • Большая российская энциклопедия

Пер­вые кон­так­ты Древ­не­рус­ско­го гос-ва с ла­тин­ски­ми мис­сио­не­ра­ми за­фик­си­ро­ва­ны в 10 в. В 961 по прось­бе кре­стив­шей­ся в Кон­стан­ти­но­по­ле ки­евской кн. Оль­ги от гер­ман­ско­го имп. От­то­на I в Ки­ев при­был еп. Адаль­берт. Од­на­ко мис­сия ус­пе­хом не увен­ча­лась, и он вско­ре по­ки­нул Русь. По­сле при­ня­тия ки­ев­ским кн. Вла­ди­ми­ром хри­с­ти­ан­ст­ва вост. тра­ди­ции в ка­че­ст­ве гос. ре­ли­гии за­п. хри­сти­ан­ст­во в Ки­ев­ской Ру­си при­сут­ст­во­ва­ло как ре­ли­гия «ино­зем­цев». В 11–12 вв. в Кие­ве, Пе­ре­яс­лав­ле, Смо­лен­ске, Ла­до­ге по­яв­ля­ют­ся ка­то­ли­че­ские хра­мы, пред­на­зна­чен­ные для ка­то­ли­ков-ино­стран­цев. Бла­го­да­ря тес­ным тор­го­вым свя­зям с гер­ман­ски­ми го­ро­да­ми, вхо­див­ши­ми в Ган­зей­ский со­юз воль­ных го­ро­дов, дей­ст­во­ва­ли две ка­то­ли­че­ские церк­ви и в Ве­ли­ком Нов­го­ро­де.

Рас­кол ме­ж­ду зап. и вост. хри­сти­ан­ст­вом, взя­тие кре­сто­нос­ца­ми в 1204 Кон­стан­ти­но­по­ля, за­вое­ва­тель­ные по­хо­ды швед­ских и не­мец­ких ры­ца­рей на псков­ские и нов­го­род­ские зем­ли, а так­же ак­ти­ви­за­ция дея­тель­но­сти ла­тин­ских мис­сио­не­ров в Кие­ве из­ме­ни­ли к худ­ше­му от­но­ше­ние к ка­то­ли­циз­му на Ру­си. В 1233 по при­ка­зу ки­ев­ско­го кня­зя Вла­ди­ми­ра Рю­ри­ко­ви­ча ка­то­ли­че­ские хра­мы и мо­на­сты­ри бы­ли раз­ру­ше­ны.

От­тор­же­ние Лит­вой и Поль­шей за­пад­но­рус­ских зе­мель, брак ве­ли­ко­го кня­зя ли­тов­ско­го Ягай­ло и поль­ской ко­ро­ле­вы Яд­ви­ги и за­клю­че­ние Крев­ской унии 1386 при­ве­ли к то­му, что ка­то­лицизм, объ­яв­лен­ный гос­под­ствую­щим ис­по­ве­да­ни­ем в Поль­ше и Лит­ве, стал на­са­ж­дать­ся в за­пад­но­рус­ских об­лас­тях при под­держ­ке вла­стей. По­сле воз­ник­но­ве­ния Ре­чи По­спо­ли­той, в 1596 бы­ла за­клю­че­на Бре­ст­ская цер­ков­ная уния, в ре­зуль­та­те ко­то­рой воз­ник­ла уни­ат­ская цер­ковь (или Гре­ко­ка­то­ли­че­ская цер­ковь, ГКЦ), со­хра­няв­шая вост. об­ряд, но при­няв­шая рим­ско-ка­то­ли­че­ское ве­ро­уче­ние и при­знав­шая при­мат па­пы.

Ве­ли­кое кня­же­ст­во Мо­с­ков­ское в 14 – 1-й пол. 15 вв. со­хра­ня­ет тен­ден­цию к жё­ст­ко­му не­при­ятию ка­то­ли­циз­ма, Мо­ск­ва не под­дер­жа­ла по­пыт­ку гиб­ну­щей Ви­зан­тий­ской им­пе­рии за­клю­чить цер­ков­ную унию с Ри­мом (Фло­рен­тий­ская уния 1439). На­зна­чен­ный в Кон­стан­ти­но­по­ле ми­тро­по­ли­том всея Ру­си Иси­дор, ак­тив­но под­дер­жав­ший унию, был аре­сто­ван, за­то­чён по при­ка­зу ве­ли­ко­го кня­зя Ва­си­лия II, а позд­нее бе­жал в Рим. На со­бо­ре 1441 в Мо­ск­ве Фло­рен­тий­скую унию осу­ди­ли.

При Ива­не III зна­чи­тель­но ожив­ля­ют­ся кон­так­ты Мо­ск­вы с за­пад­но­ев­ро­пей­ски­ми го­су­дар­ст­ва­ми. В Мо­ск­ве по при­гла­ше­нию рус. го­су­да­ря ра­бо­та­ют мно­го­чис­лен­ные ино­стран­цы, но ка­то­ли­че­ская про­па­ган­да и ла­тин­ское бо­го­слу­же­ние на тер­ри­то­рии Рос­сий­ско­го гос-ва за­пре­ще­ны. Царь Иван IV Гроз­ный по­сле не­удач в вой­не с Ре­чью Поспо­ли­той об­ра­щал­ся к па­пе Гри­го­рию XIII за по­сред­ни­че­ст­вом в за­клю­че­нии ми­ра. В 1581 для пе­ре­го­во­ров в Мо­ск­ву от­пра­ви­лось по­соль­ст­во во гла­ве с ие­зуи­том Ан­то­ни­ем Пос­се­ви­ном. Од­на­ко по­пыт­ки скло­нить рус. ца­ря к унии с Ри­мом ос­та­лись без­ус­пеш­ны­ми: Иван Гроз­ный от­ка­зал ка­то­ли­кам да­же в пра­ве по­стро­ить в Мо­ск­ве ла­тин­ский храм. Даль­ней­шее ухуд­ше­ние от­но­ше­ний ме­ж­ду пап­ским пре­сто­лом и Рус­ским гос-вом свя­за­но с по­пыт­ка­ми рим­ской ку­рии ис­поль­зо­вать Сму­ту на Ру­си в нач. 17 в. для рас­про­стра­не­ния ка­то­ли­циз­ма. Па­па и вла­сти ка­то­ли­че­ской Ре­чи По­спо­ли­той ак­тив­но под­дер­жа­ли при­тя­за­ния пе­ре­шед­ше­го в ка­то­ли­че­ст­во са­мо­зван­ца Лже­дмит­рия I на мо­с­ков­ский пре­стол в об­мен на обе­ща­ния по­след­не­го при­вес­ти Рус­скую цер­ковь к унии с Ри­мом. В ок­ру­же­нии Лже­дмит­рия I и Лже­дмит­рия II на­хо­ди­лись мно­го­чис­лен­ные ие­зуи­ты, пред­ста­ви­те­ли др. ка­то­ли­че­ских мо­на­ше­ских ор­де­нов. След­ст­ви­ем это­го ста­ли жё­ст­кие ме­ры в от­но­ше­нии ка­то­ли­ков, при­ня­тые по­сле из­гна­ния ин­тер­вен­тов и окон­ча­ния Сму­ты. Въезд ла­тин­ско­му ду­хо­вен­ст­ву на тер­ри­то­рию Рос­сии был за­пре­щён.

В 1680-х гг. в Мо­ск­ве при по­кро­ви­тель­ст­ве ца­рев­ны Со­фьи и её фа­во­ри­та кня­зя В. В. Го­ли­цы­на мис­сио­нер­ст­во­ва­ли не­сколь­ко ие­зуи­тов и фран­ци­скан­цев, при­быв­ших для окорм­ле­ния ино­стран­цев, на­хо­див­ших­ся на рус. служ­бе. Ие­зуи­там уда­лось от­крыть в Мо­ск­ве шко­лу и на­чать из­да­ние книг на рус. язы­ке. Но по­сле свер­же­ния ца­ри­цы Со­фьи пат­ри­арх Ио­а­ким до­бил­ся из­гна­ния ка­то­ли­че­ских мис­сио­не­ров из сто­ли­цы.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь (РКЦ) в Рос­сий­ской им­пе­рии в 18 в. В эпо­ху Пет­ра I от­но­ше­ние пра­ви­тель­ст­ва и Рус­ской церк­ви к ино­вер­цам ста­ло тер­пи­мее, чем в 17 в. В 1695 ино­зем­цам-ка­то­ли­кам, со­став­ляв­шим зна­чи­тель­ную часть на­се­ле­ния Но­во­не­мец­кой сло­бо­ды Мо­ск­вы, бы­ло раз­ре­ше­но по­стро­ить де­ре­вян­ный храм. А 2.12.1705 по­сле­до­вал указ Пет­ра I о раз­ре­ше­нии стро­ить на тер­ри­то­рии Рос­сий­ской им­пе­рии ка­мен­ные ка­то­ли­че­ские хра­мы. Уве­ли­чи­ва­лось и ко­ли­че­ст­во про­жи­ваю­щих в Рос­сии ка­то­ли­ков. Ес­ли в 1691 их бы­ло 40 чел., в 1698 – 400, то к кон­цу цар­ст­во­ва­ния Пет­ра I (1725) – 2000.

От­но­ше­ние к ка­то­ли­кам оп­ре­де­ля­лось не столь­ко ре­ли­ги­оз­ны­ми, сколь­ко по­ли­ти­че­ски­ми со­об­ра­же­ния­ми. Пётр I ут­вер­дил ос­но­во­по­ла­гаю­щий прин­цип от­но­ше­ний рос. вла­сти к РКЦ: тер­пи­мое от­но­ше­ние к ка­то­ли­кам при ус­ло­вии их пол­ной по­ли­ти­че­ской ло­яль­но­сти. По­сле раз­ры­ва ди­пло­ма­ти­че­ских от­но­ше­ний с Ве­ной в 1719 Пётр I из­гнал ие­зуи­тов из Рос­сии, об­ви­нив их в про­ти­во­го­су­дар­ст­вен­ной дея­тель­но­сти. Воз­ник­шие в Рос­сии в прав­ле­ние Пет­ра I не­сколь­ко ка­то­ли­че­ских кос­тё­лов, ко­то­рые пер­во­на­чаль­но окорм­ля­лись ие­зуи­та­ми, бы­ли пе­ре­да­ны в ве­де­ние ка­пу­ци­нов, чис­ло ко­то­рых бы­ло ог­ра­ни­че­но до 10 чел. При Пет­ре I не­мно­го­чис­лен­ные рос. ка­то­ли­ки бы­ли по­став­ле­ны под над­зор Свя­тей­ше­го Си­но­да и кон­троль пра­ви­тель­ст­ва. С 1734 де­ла­ми ка­то­ли­че­ских при­хо­дов бы­ло по­ру­че­но ве­дать под­от­чёт­ной Се­на­ту Юс­тиц-кол­ле­гии лиф­лянд­ских, эс­т­лянд­ских и фин­лянд­ских дел.

Наи­бо­лее зна­чи­тель­ные пе­ре­ме­ны в по­ло­же­нии ка­то­ли­ков в Рос­сии про­изо­шли в прав­ле­ние Ека­те­ри­ны II вслед­ст­вие вхо­ж­де­ния в со­став Рос­сий­ской им­пе­рии в 1772 (по­сле пер­во­го раз­де­ла Польши) б.  ч. бе­ло­рус­ских зе­мель, на­се­ле­ние ко­то­рых ис­по­ве­до­ва­ло пре­иму­ще­ст­вен­но ри­мо- и гре­ко­ка­то­ли­че­скую ве­ру. На вновь при­сое­ди­нён­ных зем­лях по ука­зу Ека­те­ри­ны II в 1773 бы­ло об­ра­зо­ва­но Бе­ло­рус­ское рим­ско-ка­то­ли­че­ское епи­скоп­ст­во с ре­зи­ден­ци­ей в Мо­ги­лё­ве (с 1782 ар­хи­епи­ско­пия), в со­став ко­то­ро­го во­шли все ла­тин­ские при­хо­ды на тер­ри­то­рии Рос­сии. В 1783 па­па Пий VI ут­вер­дил эти пре­об­ра­зо­вания, по­ло­жив­шие на­ча­ло са­мо­стоя­тель­ной епар­хи­аль­ной струк­ту­ре РПЦ в Рос­сии. В то же вре­мя рос. ка­то­ли­кам за­пре­ща­лось ис­пол­нять лю­бые пап­ские рас­по­ря­же­ния без пред­ва­ри­тель­ной санк­ции рос. мо­нар­ха. В даль­ней­шем Мо­ги­лёв­ская ар­хи­епи­ско­пия по­лу­чи­ла ста­тус пер­вен­ст­вую­щей рим­ско-ка­то­ли­че­ской ка­фед­ры Рос­сии, а ре­зи­ден­ция её пра­вя­ще­го ар­хие­рея бы­ла пе­ре­не­се­на в С.-Пе­тер­бург.

В 1790-х гг. (по­сле вто­ро­го и третье­го раз­де­ла Поль­ши в 1793 и 1795) бы­ла про­из­ве­де­на даль­ней­шая ре­ор­га­ни­за­ция епар­хи­аль­ной струк­ту­ры ри­мо- и гре­ко­ка­то­ли­ков Рос­сии. В со­став Мо­ги­лёв­ской ар­хи­епи­ско­пии во­шли ещё 5 дио­це­зов (епар­хий): Мин­ский, Ви­лен­ский, Са­мо­гит­ский, Луц­кий и Ка­ме­нец­кий.

Рос­сий­ских гре­ко­ка­то­ли­ков при Ека­те­ри­не II окорм­ля­ла По­лоц­кая епар­хия. В то же вре­мя пе­ре­шед­шее не­ко­гда в унию бе­ло­рус­ское на­се­ле­ние, при­няв рос. под­дан­ст­во, на­ча­ло воз­вра­щать­ся в пра­во­слав­ную ве­ру. Этот про­цесс стал осо­бен­но мас­штаб­ным по­сле вто­ро­го и третье­го раз­де­лов Поль­ши, ко­гда в со­став Рос­сий­ской им­пе­рии во­шли ос­таль­ные тер­ри­то­рии Бе­ло­рус­сии, а так­же б. ч. Пра­во­бе­реж­ной Ук­раи­ны и Лит­ва. В 1794–95 в пра­во­сла­вие пе­ре­шло св. 1,5 млн. за­пад­но­рус­ских униа­тов.

По­сле уп­разд­не­ния в 1773 ор­де­на иезуи­тов Ека­те­ри­на II взя­ла их под своё по­кро­ви­тель­ст­во. Им­пе­рат­ри­ца на­ме­ре­ва­лась ис­поль­зо­вать в де­ле про­све­ще­ния под­дан­ных вы­со­кий уро­вень об­ра­зо­ва­ния в ие­зу­ит­ских шко­лах. Бла­годаря по­кро­ви­тель­ст­ву Ека­те­ри­ны II и Пав­ла I ие­зуи­ты, центр дея­тель­но­сти ко­то­рых пе­ре­мес­тил­ся в Рос­сию, по­лу­чи­ли воз­мож­ность за­ни­мать­ся пре­по­да­ва­тель­ской и мис­сио­нер­ской дея­тель­но­стью в По­вол­жье, Си­би­ри и ря­де др. ре­гио­нов Рос­сии.

В свя­зи с за­хва­том о. Маль­та На­по­ле­о­ном имп. Па­вел I пре­дос­та­вил по­кро­ви­тель­ст­во Маль­тий­ско­му ры­цар­ско­му ор­де­ну, был из­бран его ве­ли­ким ма­ги­ст­ром и да­же пред­ла­гал па­пе Рим­ско­му пе­ре­се­лить­ся в Рос­сию. При Пав­ле I Мо­ги­лёв­ская ар­хи­епископия бы­ла пре­об­ра­зо­ва­на в ми­тро­по­лию (1798), вос­ста­нов­ле­ны две уп­разд­нён­ные при Ека­те­ри­не II уни­ат­ские епар­хии – Бре­ст­ская и Луц­кая, об­ра­зо­ван осо­бый Рим­ско-ка­то­ли­че­ский де­пар­та­мент Юс­тиц-кол­ле­гии, кон­тро­ли­ро­вав­ший де­ла как РКЦ, так и ГКЦ в Рос­сии. В 1801 де­пар­та­мент был пре­об­ра­зо­ван в Рим­ско-ка­то­ли­че­скую Ду­хов­ную Кол­ле­гию, во гла­ве ко­то­рой Па­вел I по­ста­вил рим­ско-ка­то­ли­че­ско­го ми­тро­по­ли­та.

Дом ордена иезуитов (Дом коллегии иезуитов) в Санкт-Петербурге. 1801–05. Архитектор Л. Руска.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь в Рос­сий­ской им­пе­рии в 19 в. В нач. 19 в. ко­ли­че­ст­во ри­мо­ка­то­ли­ков в Рос­сии оп­ре­де­ля­лось в 1639854 чел. Дей­ст­во­ва­ло 6 рим­ско-ка­то­ли­че­ских дио­це­зов: Мо­ги­лёв­ский, Ви­лен­ский, Мин­ский, Са­мо­гит­ский, Луц­ко-Жи­то­мир­ский и Ка­ме­нец-По­доль­ский, в ко­то­рых на­счи­ты­ва­лось 845 кос­тё­лов, 304 муж­ских и 80 жен­ских мо­на­сты­рей, 1710 свя­щен­ни­ков, 3094 мо­на­ха и 569 мо­на­хинь. ГКЦ име­ла 4 епар­хии (с 1809): Ви­лен­скую, По­лоц­кую, Луц­кую и Бре­ст­скую, в ко­то­рых на­счи­ты­ва­лось 1475 при­хо­дов и ок. 2 тыс. свя­щен­ни­ков.

С 1810 де­ла ка­то­ли­ков бы­ли пе­ре­даны в Гл. управ­ле­ние ду­хов­ных дел ино­стран­ных ис­по­ве­да­ний (в 1817 пе­ре­шло в ве­де­ние Ми­ни­стер­ст­ва ду­хов­ных дел и на­род­но­го про­све­ще­ния, в 1824 – в ве­де­ние Де­пар­та­мен­та ду­хов­ных дел ино­стран­ных ис­по­ве­да­ний), а в 1832 – в ве­де­ние Де­пар­та­мен­та ду­ховных дел ино­стран­ных ис­по­ве­да­ний МВД. Де­пар­та­мент имел пра­во на­ла­гать ве­то на пап­ские ре­ше­ния в слу­чае их про­ти­во­ре­чия за­ко­но­да­тель­ст­ву Рос­сий­ской им­пе­рии. В ве­де­нии МВД бы­ла и Рим­ско-ка­то­ли­че­ская ге­не­раль­ная кон­си­сто­рия. Мис­сио­нер­ская дея­тель­ность РКЦ сре­ди не­ка­то­ли­че­ско­го на­селе­ния Рос­сии бы­ла за­ко­но­да­тель­но за­пре­ще­на. Тем не ме­нее ре­зуль­та­том актив­ной мис­сио­нер­ской дея­тель­но­сти на­хо­див­ших­ся под по­кро­ви­тель­ст­вом рос. го­су­да­рей ие­зуи­тов стал пе­ре­ход в ка­то­ли­цизм мн. пред­ста­ви­те­лей рус. ари­сто­кра­тии, что вы­зва­ло не­до­воль­ст­во имп. Алек­сан­д­ра I, по­на­ча­лу на­ст­роен­но­го к ие­зуи­там бла­го­же­ла­тель­но. В 1815 дея­тель­ность ор­де­на бы­ла за­пре­ще­на в Мо­ск­ве и С.-Пе­тер­бур­ге, а в 1820 иезуи­ты бы­ли пол­но­стью вы­дво­ре­ны из пре­де­лов им­пе­рии.

В прав­ле­ние имп. Ни­ко­лая I по­ло­же­ние рос. ка­то­ли­ков ос­лож­ни­лось тем, что пред­ста­ви­те­ли рим­ско- и гре­ко­ка­толи­че­ско­го ду­хо­вен­ст­ва зап. об­лас­тей Рос­сии под­дер­жа­ли Поль­ское вос­ста­ние 1830–31. В ре­зуль­та­те по­ли­ти­че­ски ак­тив­ные ка­то­ли­че­ские кли­ри­ки и ми­ря­не бы­ли вы­сла­ны в Си­бирь и внут­рен­ние гу­бер­нии Рос­сии, по­сле­до­ва­ло уп­разд­не­ние мо­на­сты­рей, мо­на­хи ко­то­рых ока­за­ли под­держ­ку вос­став­шим (к 1847 в Рос­сии ос­та­лось 72 муж­ских и 34 жен­ских ка­то­ли­че­ских мо­на­сты­ря).

Од­но­вре­мен­но ос­лаб­ло влия­ние униа­тов. На По­лоц­ком со­бо­ре 1839 с пра­во­сла­ви­ем вос­со­еди­ни­лись все униа­ты, за ис­клю­че­ни­ем про­жи­вав­ших на тер­ри­то­рии Цар­ст­ва Поль­ско­го и объ­е­ди­нён­ных в гре­ко­ка­то­ли­че­скую Холм­скую епар­хию. К кон­цу прав­ле­ния Ни­ко­лая I от­но­ше­ния с Ри­мом бы­ли в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни уре­гу­ли­ро­ва­ны, ито­гом че­го яви­лось за­клю­че­ние в 1847 кон­кор­да­та ме­ж­ду Рос­сий­ской им­пе­ри­ей и пап­ским пре­сто­лом. В ре­зуль­та­те к шес­ти уже су­ще­ст­во­вав­шим на тер­ри­то­рии Рос­сии рим­ско-ка­то­ли­че­ским дио­це­зам до­бавил­ся ещё один – Хер­сон­ский (в 1848 пе­ре­име­но­ван в Ти­рас­поль­ский, с цент­ром в г. Са­ра­тов). Но­вая епар­хия бы­ла при­зва­на окорм­лять гл. обр. ка­то­ли­че­ское на­се­ле­ние не­мец­ких ко­ло­ний в Рос­сии.

Но­вые слож­но­сти в от­но­ше­ни­ях ме­ж­ду РКЦ и Рос­сий­ским гос-вом воз­ник­ли по­сле Поль­ско­го вос­ста­ния 1863, ко­гда в ре­зуль­та­те кон­флик­та ме­ж­ду пра­ви­тель­ст­вом Алек­сан­д­ра II и пап­ской ку­ри­ей рос. вла­сти уп­разд­ни­ли Ка­ме­нец-По­доль­скую (1865) и Мин­скую (1869) рим­ско-ка­то­ли­че­ские епар­хии, а так­же ка­то­ли­че­скую Вар­шав­скую ду­хов­ную ака­де­мию (1867). В 1866 по­сле­до­вал раз­рыв кон­кор­да­та и пол­ное пре­кра­ще­ние ди­пло­ма­ти­че­ских от­но­ше­ний ме­ж­ду Рос­сий­ской им­пе­ри­ей и пап­ским пре­сто­лом. В 1875 бы­ла уп­разд­не­на и по­след­няя на тер­ри­то­рии Рос­сии гре­ко­ка­то­ли­че­ская епар­хия – Холм­ская, с 1830 под­чи­няв­шая­ся на­пря­мую Ри­му. В от­ли­чие от жи­те­лей Бе­ло­рус­сии и Ук­раины, на­се­ле­ние Холм­щи­ны бы­ло бо­лее по­ло­ни­зи­ро­ван­ным, здесь да­ле­ко не все униа­ты же­ла­ли пе­рей­ти в пра­во­сла­вие. Уп­разд­не­ние унии не обош­лось без войск, ус­ми­ряв­ших не­до­воль­ных. К сер. 1870-х гг. рос. пра­ви­тель­ст­во пе­ре­хо­дит к по­ли­тике ли­бе­ра­ли­за­ции от­но­ше­ний с ка­то­ли­ка­ми. В 1894 бы­ли вос­ста­нов­ле­ны ди­пло­ма­ти­че­ские от­но­ше­ния с пап­ским пре­сто­лом.

Кафедральный католический собор Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии в Москве. 1901–11. Архитектор Ф. О. Богданович.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь в Рос­сий­ской им­пе­рии в 1905–17. По­сле Мани­фе­ста 1905 РКЦ по­лу­чи­ла воз­можность бо­лее сво­бод­но осу­ще­ст­в­лять свою ре­лиг. дея­тель­ность на тер­ри­то­рии Рос­сии. Впер­вые был раз­ре­шён пе­ре­ход в ка­то­ли­цизм из др. ис­по­ве­да­ний. Этим вос­поль­зо­ва­лись, в ча­ст­но­сти, не­ко­то­рые быв. униа­ты (осо­бен­но в Холм­ской обл.), ко­то­рые те­перь из-за от­сут­ст­вия уни­ат­ской церк­ви в Рос­сии пе­ре­шли в ри­мо­ка­то­ли­цизм (об­щим чис­лом 170935 чел.). В пред­ре­во­лю­ци­он­ные го­ды РКЦ в Рос­сий­ской им­пе­рии име­ла 12 епар­хий, из них 7 – на тер­ри­то­рии поль­ских зе­мель, 5 – на тер­ри­то­рии соб­ст­вен­но Рос­сии: Мо­ги­лёв­ская, Ви­лен­ская, Тель­шев­ская (Са­мо­гит­ская), Луц­ко-Жи­то­мир­ская и Ти­рас­поль­ская. В со­ста­ве этих 5 епар­хий бы­ло 1160000 ве­рую­щих, 400 свя­щен­ни­ков, 5 се­ми­на­рий (из них на тер­ри­то­рии, со­от­вет­ст­вую­щей со­вре­мен­ной РФ, на­хо­ди­лось все­го 150 при­хо­дов).

К Февр. ре­во­лю­ции 1917 РКЦ от­нес­лась бла­го­же­ла­тель­но, на­де­ясь на зна­чи­тель­ное рас­ши­ре­ние сво­ей сво­бо­ды в но­вых ус­ло­ви­ях. На­де­ж­ды эти от­час­ти оправ­да­лись. Бы­ла ре­ор­га­ни­зо­ва­на епар­хи­аль­ная струк­ту­ра Мо­ги­лёв­ско­го ар­хи­дио­це­за, в со­ста­ве ко­то­ро­го в 1917 на­хо­ди­лись 6 епар­хий: Мо­ги­лёв­ская, Мин­ская, Луц­ко-Жи­то­мир­ская, Ка­ме­нец-По­доль­ская, Ко­вен­ская и Са­ра­тов­ская.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь в СССР в 1917–41. В мае 1917 в Пет­ро­гра­де про­шёл со­бор рос. гре­ко­ка­то­ли­ков под пред­се­да­тель­ст­вом митр. Ан­д­рея Шеп­тиц­ко­го. На со­бо­ре бы­ло при­ня­то ре­ше­ние об об­ра­зо­ва­нии на тер­ри­то­рии Рос­сии уни­ат­ско­го эк­зар­ха­та. По­сле при­ня­тия в 1918 дек­ре­та об от­де­ле­нии церк­ви от го­су­дар­ст­ва ка­то­ли­че­ские струк­ту­ры в Рос­сии бы­ли ли­ше­ны пра­ва юри­ди­че­ских лиц, а их иму­ще­ст­во на­цио­на­ли­зи­ро­ва­но. Мно­гие ка­то­ли­че­ские при­хо­ды на­ря­ду с пра­во­слав­ны­ми под­верг­лись раз­граб­ле­нию под пред­ло­гом изъ­я­тия цер­ков­ных цен­но­стей на ну­ж­ды по­мо­щи го­ло­даю­щим. На­ча­лись ре­прес­сии про­тив ка­то­ли­че­ско­го ду­хо­вен­ст­ва. Ми­тро­по­лит Мо­ги­лёв­ский Эду­ард фон Ропп был аре­сто­ван и вы­слан в Поль­шу. В 1923 со­сто­ял­ся су­деб­ный про­цесс над ар­хи­еп. Яном Це­п­ля­ком, пре­ла­том К. Буд­ке­ви­чем, эк­зар­хом ка­то­ли­ков вост. об­ря­да Л. Фё­до­ро­вым и др. по об­ви­не­нию в ан­ти­со­вет­ской дея­тель­но­сти. Буд­ке­вич был рас­стре­лян, а Це­п­ляк в 1924 вы­слан за гра­ни­цу.

В 1925 в Ри­ме при Кон­гре­га­ции вост. церк­вей бы­ла об­ра­зо­ва­на ко­мис­сия «Pro Russia», ко­то­рая за­ни­ма­лась не толь­ко по­мо­щью ка­то­ли­кам Рос­сии, но и мис­сио­нер­ской ра­бо­той сре­ди рус. эмиг­ра­ции в Ев­ро­пе. Ко­мис­сию воз­гла­вил ие­зу­ит Ми­шель д’Эрбиньи. В 1926 ру­ко­по­ло­жен­ный в епи­ско­пы д’Эрбиньи прие­хал в СССР, где со­вер­шил не­сколь­ко тай­ных епи­скоп­ских хи­ро­тоний и про­из­вёл ре­ор­га­ни­за­цию ка­то­ли­че­ских епар­хи­аль­ных струк­тур. Од­на­ко ме­ры, пред­при­ня­тые для ук­ре­п­ле­ния ка­то­ли­циз­ма в СССР, ожи­дае­мых ре­зуль­та­тов не при­нес­ли. К сер. 1930-х гг. прак­ти­че­ски все ка­то­ли­че­ские струк­ту­ры на тер­ри­то­рии СССР бы­ли раз­громле­ны, а свя­щен­но­слу­жи­те­ли ли­бо вы­сла­ны из стра­ны (ино­стран­цы), ли­бо ре­прес­си­ро­ва­ны (гра­ж­да­не СССР). Толь­ко два ка­то­ли­че­ских хра­ма – Св. Лю­до­ви­ка в Мо­ск­ве и Пре­свя­той Бо­гома­те­ри Лурд­ской в Ле­нин­гра­де про­должа­ли дей­ст­во­вать, по­сколь­ку чис­лились как уч­ре­ж­де­ния фран­цуз­ско­го по­соль­ст­ва. В 1936 из Мо­ск­вы был вы­слан по­след­ний ка­то­ли­че­ский епи­скоп, дей­ст­во­вав­ший на тер­ри­то­рии СССР. На сво­бо­де в это вре­мя в СССР ос­та­ва­лось 16 свя­щен­ни­ков.

Гре­ко­ка­то­ли­че­ская цер­ковь в СССР в 1939–46. В 1939 по пак­ту Мо­ло­то­ва – Риб­бен­тро­па Га­ли­ция во­шла в со­став УССР. Проводимые сов. властями до на­ча­ла Вел. Отеч. вой­ны ре­прес­сии за­тро­ну­ли этот ре­ги­он в мень­шей сте­пе­ни, чем др. ре­гио­ны СССР (так, на За­пад­ной Ук­раи­не бы­ли за­кры­ты толь­ко мо­на­сты­ри и ду­хов­ные шко­лы, а при­хо­ды про­дол­жа­ли дей­ст­во­вать). С на­ча­лом 2-й ми­ро­вой вой­ны ГКЦ ак­тив­но со­труд­ни­ча­ла с ок­ку­пи­ро­вав­ши­ми За­пад­ную Ук­раи­ну гер­ман­ски­ми на­цис­та­ми и по­кро­ви­тель­ст­во­ва­ла ме­ст­ным на­цио­на­ли­сти­че­ским дви­же­ни­ям (бан­де­ров­цам и пр.). Эти об­стоя­тель­ст­ва обу­сло­ви­ли рез­ко не­га­тив­ное от­но­ше­ние к униа­там со сто­ро­ны И. В. Ста­ли­на и стрем­ле­ние сов. пра­ви­тель­ст­ва ли­к­ви­ди­ро­вать ГКЦ на тер­ри­то­рии СССР. С этой це­лью сов. вла­сти ис­поль­зо­ва­ли дав­но су­ще­ст­во­вав­шее сре­ди час­ти уни­ат­ско­го ду­хо­вен­ст­ва стрем­ле­ние воз­вра­тить­ся в пра­во­сла­вие (ли­де­ром это­го дви­же­ния был про­то­прес­ви­тер Гав­ри­ил Кос­тель­ник). В 1944–46 бы­ли аре­сто­ва­ны все уни­ат­ские епи­ско­пы. Львов­ский со­бор 1946 объ­я­вил об уп­разд­не­нии Бре­ст­ской унии. Впро­чем, это не при­ве­ло к пол­ному ис­чез­но­ве­нию уни­ат­ст­ва: гре­ко­като­ли­че­ские струк­ту­ры со­хра­ни­лись в эмиг­ра­ции, а на тер­ри­то­рии СССР су­ще­ст­во­ва­ли не­ле­галь­ные уни­ат­ские при­хо­ды.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь в СССР по­сле 1945. В по­сле­во­ен­ные го­ды рим­ско-ка­то­ли­че­ские при­хо­ды на тер­ри­то­рии Ук­раи­ны и Бе­ло­рус­сии от­кры­то про­дол­жа­ли свою дея­тель­ность, при­чём чис­ло ка­то­ли­че­ских об­щин в СССР уве­ли­чи­лось за счёт вхо­ж­де­ния при­бал­тий­ских рес­пуб­лик в со­став Со­вет­ско­го Сою­за. В Лит­ве и Лат­вии со­хра­ни­лась су­ще­ст­во­вав­шая ра­нее епар­хи­аль­ная струк­ту­ра, дей­ст­во­ва­ли ду­хов­ные шко­лы. Един­ст­вен­ные в Рос­сии мо­с­ков­ский и ле­нин­град­ский ка­то­ли­че­ские при­хо­ды ут­ра­ти­ли свой преж­ний ста­тус фран­цуз­ских по­соль­ских церк­вей и но­ми­наль­но бы­ли пе­ре­да­ны в юрис­дик­цию Риж­ско­го и Кау­нас­ско­го дио­це­зов. На­зна­че­ние на них на­стоя­те­лей, при­ход­ская жизнь, как и у др. кон­фес­сий, стро­го кон­тро­ли­ро­ва­лись го­су­дар­ст­вом.

В пе­ри­од т. н. хру­щёв­ской от­те­пе­ли по­ло­же­ние ка­то­ли­ков в СССР в це­лом улуч­ши­лось. Из ла­ге­рей бы­ли ос­во­божде­ны рим­ско- и гре­ко­ка­то­ли­че­ские епи­ско­пы, свя­щен­ни­ки и ми­ря­не, в т.  ч. пер­во­ие­рарх ГКЦ митр. Ио­сиф Сли­пый, ко­то­рый по­сле ос­во­бо­ж­де­ния пе­ре­ехал в Рим. Бы­ло за­ре­ги­ст­ри­ро­ва­но не­сколь­ко но­вых рим­ско-ка­то­ли­че­ских при­хо­дов, на­ря­ду с ко­то­ры­ми су­ще­ст­во­ва­ли и не­ле­галь­ные об­щи­ны. К 1988 в РСФСР на­счи­ты­ва­лось 39 за­ре­ги­ст­ри­ро­ван­ных ка­то­ли­че­ских об­щин. На­чав­шие­ся в СССР при М. С. Гор­ба­чё­ве по­ли­ти­че­ские ре­фор­мы ра­ди­каль­но из­ме­ни­ли по­ло­же­ние РКЦ. По­сле со­сто­яв­шей­ся в дек. 1989 встре­чи Гор­ба­чё­ва и па­пы Ио­ан­на Пав­ла II бы­ли ус­та­нов­ле­ны ди­пло­ма­ти­че­ские от­но­ше­ния ме­ж­ду СССР и Ва­ти­ка­ном.

Рим­ско-ка­то­ли­че­ская цер­ковь в со­вре­мен­ной Рос­сии. В ус­ло­ви­ях пол­ной ре­лиг. сво­бо­ды 1990-х гг. РКЦ раз­ви­ла на тер­ри­то­рии РФ ор­га­ни­за­ци­он­но-ин­сти­ту­цио­наль­ную ак­тив­ность. К 1991 па­па Ио­анн Па­вел II на­зна­чил епи­ско­пов для Рос­сии, Ук­раи­ны, Бе­ло­рус­сии и Ка­зах­ста­на, где бы­ли вос­ста­нов­ле­ны са­мо­стоя­тель­ные епар­хи­аль­ные струк­ту­ры. В РФ они пер­во­на­чаль­но бы­ли уч­ре­ж­де­ны в ран­ге апо­столь­ских ад­мини­ст­ра­тур. Поз­же бы­ли уч­ре­ж­де­ны апо­столь­ские ад­ми­ни­ст­ра­ту­ры для ка­то­ли­ков Юга Рос­сии, а так­же вос­то­ка Си­би­ри и Даль­не­го Вос­то­ка. Апо­столь­ские ад­ми­ни­ст­ра­ту­ры бы­ли объ­е­ди­не­ны в кон­фе­рен­цию ка­то­ли­че­ских епи­ско­пов Рос­сии во гла­ве с Т. Кон­д­ру­се­ви­чем. 11.2.2002 апо­столь­ские ад­ми­ни­ст­ра­ту­ры РКЦ бы­ли пре­об­ра­зо­ва­ны в са­мо­стоя­тель­ные дио­це­зы (епар­хии) с по­вы­ше­ни­ем ста­ту­са адм. при­сут­ст­вия РКЦ в Рос­сии и объ­е­ди­не­ни­ем дио­це­зов в Рос­сий­скую цер­ков­ную про­вин­цию (ми­тро­по­лию).

На 1.1.2003 РКЦ в Рос­сии име­ла 268 ре­лиг. ор­га­ни­за­ций. В раз­ные го­ды кли­ри­ки-ино­стран­цы со­став­ля­ли св. 90% ка­то­ли­че­ских свя­щен­но­слу­жи­те­лей в Рос­сии. С нач. 90-х гг. на тер­ри­то­рии Рос­сии во­зоб­но­ви­ли свою дея­тель­ность пред­ста­ви­те­ли ка­то­ли­че­ских мо­на­ше­ских ор­де­нов: ас­сумп­цио­ни­сты, до­ми­ни­кан­цы, фран­ци­скан­цы, са­ле­зи­ан­цы, а так­же мо­на­хи­ни-пау­лин­ки, кар­ме­лит­ки и др. В 1992 бы­ла офи­ци­аль­но разре­ше­на дея­тель­ность рос. от­де­ле­ния ор­де­на ие­зуи­тов. В 1999 об­ра­зо­ва­на Рос­сий­ская нац. кон­фе­рен­ция гл. на­стоя­те­лей и на­стоя­тель­ниц ин­сти­ту­тов мо­на­ше­ст­вую­щих и об­ществ апо­столь­ской жиз­ни. Бы­ло от­кры­то не­сколь­ко выс­ших учеб­ных за­ве­де­ний.

На тер­ри­то­рии Рос­сии в 90-х гг. бы­ло об­ра­зо­ва­но не­сколь­ко гре­кока­то­ли­че­ских об­щин, ко­то­рые не име­ли в РФ са­мо­стоя­тель­ной струк­ту­ры и под­чи­ня­лись рим­ско-ка­то­ли­че­ским епар­хи­аль­ным ар­хие­ре­ям.

Роль католической церкви в современной Польше — Вестник Европы

Автор: 
Затыка Марчин
Темы: 
Религия / Страны
09.10.2015

Фото: В. Ярошенко

Особая роль католической Церкви в современной Польше связана с прошлым, где глубокий след оставили близкие отношения между структурами государства и Церкви. Бóльшую часть истории государства оба этих института взаимно проникали друг в друга, создавая сеть административных, культурных и общественных связей. Польша уже в самом начале своего существования соединилась с христианством, так как войти в семью государств было возможно именно благодаря Церкви. Крещение, принятое в 966 году князем Мешко от чешского епископа Войцеха, открыло польские племена миру, введя их в круг средиземноморской культуры. В результате благодаря Церкви, Польша получила образованных священников, знающих иностранные языки, государственное управление, основы образования и, что является наиболее важным — сильный аргумент против немцев, которые под предлогом обращения в христианство нападали на польские земли.

Церковь, освобождённая от немецкого влияния, оставалась в близких отношениях с последующими правителями Польши и всё сильнее соединялась с национальным самосознанием поляков. Доверия к Костелу не подорвала даже поддержка папством крестоносцев в вооружённых конфликтах, направленных против Польши с XIV по XVI век, поскольку польские епископы и духовенство встали на сторону народа. Особенно большую поддержку представители Церкви оказали польскому обществу в период утраты независимости в результате начавшихся в конце XVIII века разделов страны. Именно благодаря Церкви, единственному в то время польскому институту, легально действовавшему во всех частях оккупированной Пруссией, Россией и Австрией страны, сохранился национальный дух поляков. Католическая Церковь заботилась о национальных традициях, распространяла обычаи и родной язык, а также развивала общественную жизнь. Деятельность духовных лиц приносила плоды: уже в начале XX века, то есть после более чем ста лет аннексии, в основных религиозных обрядах принимало участие более 90% поляков. Таким образом, произошла идентификация двух понятий — поляк и католик. Польская Церковь также разделяла судьбы населения, преследуемого оккупантами: её наказывали за попытки выступлений против захватчиков, лишая имущества. Во время Второй мировой войны Церковь подверглась ещё более жёстким преследованиям: погибло более трех тысяч священнослужителей, то есть около 30% всех представителей Церкви, работавших в то время на польских землях.

Окончание войны не принесло польской Церкви спокойствия, она лишь в очередной раз разделила судьбу общества, вынужденная функционировать в государстве, управляемом коммунистами. Одним из главных принципов в ПНР было распространение атеизма в обществе, церковное имущество, в свою очередь, почти в полной мере было изъято государством. Однако, несмотря на трудности, Церковь пользовалась расположением граждан, являясь в течение более чем сорока лет существования режима не только самой крупной оппозиционной силой и представителем католического в своей массе общества перед лицом диктатуры, но также в очередной раз выступила в качестве хранителя национальных традиций поляков. Церковь стала ядром моральной оппозиции. Она не конкурировала с правящими коммунистами за осуществление государственной власти, как это делают политические партии, но в рамках своей морально-религиозной миссии выполняла две задачи — евангелизационную и культурную, направленные на защиту прав человека, семьи и народа. Таким образом, Церковь заменяла полякам, по крайней мере в области культуры, отсутствие собственного политического суверенитета. В то время, когда общество было лишено подлинного политического представительства, Церковь выполняла функцию единственной официально существующей оппозиции по отношению к коммунистической власти, несмотря на то, что сама также подвергалась преследованиям и притеснениям.

Однако именно это в период диктатуры, отмеченной попыткой режима подчинить католическую иерархию и ограничить роль Церкви в общественной жизни, сформировало модель религиозности поляков. Решающее влияние имела здесь персона кардинала Кароля Войтылы, позднее папы Иоанна Павла II. Краковский иерарх зарекомендовал себя среди своих соотечественников ещё во время празднования Тысячелетия Крещения Польши, умалить значение которого коммунисты пытались конкурирующими торжествами Тысячелетия Польского государства. Власти в то время соперничали с епископами за расположение общества и, принимая во внимание массовое присутствие поляков на праздновании Крещения, эту борьбу они проиграли. Тем временем этот успех усилил позицию двух лидеров польской Церкви — кардиналов Вышинского и Войтылы — не только в стране, но также и на международной арене. Проявлением этой популярности было избрание Кароля Войтылы папой во время конклава в 1978 году. Это событие, важное для истории всей Римско-католической церкви еще и по той причине, что закончилось 455-летнее доминирование на папском троне итальянских кардиналов, укрепило позицию польских церковных иерархов в переговорах с коммунистическими властями по вопросу соблюдения прав человека и гарантий религиозной свободы.

Уже в первые месяцы исполнения своих обязанностей на новом посту Кароль Войтыла показал, что намерен остаться рядом со своими соотечественниками. Спустя всего лишь восемь месяцев с момента выбора Папой, он посетил погруженную в диктатуру Польшу. С этого времени довольно часто, в среднем каждые четыре года, а в середине 1990-х годов — даже и каждые два — он приезжал на родину с пастырской программой, представляемой во время проповедей, лекций и встреч с согражданами. Уже первое паломничество папы доказало, что благодаря новой должности Войтылы польская католическая Церковь укрепила свой моральный авторитет. В июне 1979 года Иоанна Павла II бесчисленные толпы верующих приветствовали папу, а польское общество впервые за многие годы увидело свою силу. С сегодняшней перспективы не подлежит сомнению, что Святой отец «разбудил» соотечественников. Не далее как спустя год после его первой поездки на родину по Польше прокатилась самая мощная в её истории волна забастовок, в результате которых на политической сцене — впервые с 1947 года — появилась сильная оппозиционная структура — Независимый самоуправляемый профсоюз «Солидарность».

После 1980 года, перед лицом возрастающего напряжения между оппозицией «Солидарности» и партийно-государственным аппаратом, церковные власти приняли на себя функции переговорщика и посредника, чтобы процесс начавшихся перемен продолжался в мирном русле. Независимая организация, которая с первых дней своего существования пользовалась поддержкой духовенства и епископов, могла также рассчитывать на поддержку Церкви в переговорах с коммунистическими властями, особенно в трудный период репрессий военного положения, объявленного 13 декабря 1981 года. Церковные иерархи заступались за арестованных политиков оппозиции, прося руководство режима об их освобождении. Одновременно представители церковного руководства стремились установить диалог между правительством и членами «Солидарности», объявленной вне закона вследствие военного положения. Переговоры между двумя сторонами, предпринятые в середине 1980-х годов, позволили начать диалог, который привёл к организации заседаний «Круглого стола» — серии переговоров между представителями режима и оппозиции по поводу внутренних реформ. Именно эта первая, после более чем сорока лет диктатуры, имевшая организованный и узаконенный вид, форма переговоров между властью и демократическими силами привела к установлению 4 июня 1989 года первых частично свободных выборов в государстве Восточного блока. Результаты выборов подтвердили, что оппозиция пользуется огромной поддержкой общества. Гражданский комитет «Солидарность» получил почти всё, что можно было выиграть, то есть «предложенные» коммунистическими властями 35% мандатов в Сейме, а также 99% в Сенате. Эти выборы инициировали процесс перехода от коммунистической диктатуры к либеральной демократии, а осуществлявшая диктаторское руководство Польская объединённая рабочая партия отказалась от принципов марксистско-ленинской идеологии, перейдя на прагматические позиции. В результате это привело к возникновению политического плюрализма в Польше, в том числе и к распаду коммунистической системы в Европе.

Церковь сыграла также важную роль в становлении первых элит трансформирующейся в демократическое государство Польши. Это под её опекой находился единственный относительно независимый научный центр времён существования режима — Католический университет Люблина, обучавший студенческую молодёжь в соответствии с западноевропейскими стандартами. Многие его выпускники вошли в состав создававшейся после 1989 года посткоммунистической государственной администрации. В свою очередь, основанные при участии священнослужителей ещё во времена диктатуры, Клубы католической интеллигенции собирали в своих рядах интеллектуалов-демократов, многие из которых с 1989 года уже в качестве министров имели значительное влияние на политику кабинета Тадеуша Мазовецкого — главы первого демократического правительства Польши после Второй мировой войны. Сам премьер-министр в прошлом тоже являлся членом Клуба католической интеллигенции. Люди, связанные с клубами, также активно включались в создание новой демократической партийной системы в Польше. Большинство из них сблизились с Гражданским комитетом «Солидарность», придав движению христианский характер.

После 1989 года роль католической Церкви в Польше претерпела значительные изменения. Она перестала выполнять функцию переговорщика между коммунистическим режимом и оппозицией, которая окончательно получила власть. В условиях демократии возникли различные политические партии, соперничающие между собой за поддержку общества на выборах в органы местного самоуправления, в Сейм и Сенат, а после вступления Польши в Европейский Союз в 2004 году — также и на выборах в Европейский парламент. Однако роль Церкви в общественной жизни на этом не закончилась. На сегодняшний день она активизируется в качестве общественного института, который взял на себя функции дидактической и воспитательной миссии. В этой роли Церковь также воздействует на политическую жизнь, однако она делает это косвенным образом, в частности, путём пастырских посланий епископов, сообщений по важным для общественной и национальной жизни вопросам. В период парламентских выборов церковные иерархи обращаются к верующим с призывом участвовать в них и проголосовать за кандидатов, руководствующихся этическими принципами, имеющими корни в христианских ценностях.

Католики принимают активное участие в политической жизни Польши, что подтверждают проведённые после 1989 года, то есть уже в реалиях свободной Польши, исследования общественного мнения. Они доказывают тесную зависимость между участием в религиозных обрядах и активным участием в каждых очередных выборах в парламент и органы местного самоуправления, поддержкой демократии, деятельностью в гражданских организациях или симпатией к правоцентристским политическим партиям, корни которых уходят к «Солидарности». Опросные листы подтверждают, что не только верующие, но также и польские священники являются той общественной группой, которая в довольно высокой степени принимает демократическую систему.

Несмотря на некоторое ослабление поддержки обществом в 1990-е годы, роль Церкви в Польше, однако, по-прежнему осталась существенной, в большой мере благодаря Иоанну Павлу II. Папа был бесспорным авторитетом у себя на родине как у людей верующих, так и неверующих. Несмотря на то, что со дня его смерти прошло уже много лет, он всё ещё пользуется большой популярностью среди своих соотечественников. Они по-прежнему массово участвуют в многочисленных мероприятиях, связанных с Каролем Войтылой (например, в Днях Папы или в открытиях объектов и мест его памяти). В душепастырской программе польской Церкви продолжает доминировать учение папы-поляка, — и не только из-за его национальности, но и потому, что большинство католических епископов чувствуют себя с ним связанными эмоционально. Ведь многие епископы были рукоположены именно во время понтификата Иоанна Павла II, впрочем, как и большинство польских священников, которые приняли духовный сан в этот период.

Подавляющее большинство польского общества, в котором преобладают католики, также помнит папу-поляка и его частые паломнические поездки на родину, которые определяли ритм жизни Церкви. С 1989 года папа посещал Польшу пять раз, делясь со своими соотечественниками посланиями, касающимися религиозных, моральных и общественных вопросов. Он побуждал к действиям, укрепляющим институт семьи, а также к принятию на себя ответственных гражданских задач, например, таких как объединения в религиозных и общественных организациях («Католическая Акция», католическое харцерское движение и т. д.).

Папа призывал к тому, чтобы миряне активно включались в жизнь Церкви, а также в политику, хотя он не был ни сторонником создания христианско-демократической партии, ни христианского профсоюза. Тем не менее он оставил след в партийных уставах, и теперь большинство присутствующих в парламенте деятелей политических партий и сегодня ссылается на христианское наследие Польши и учения Иоанна Павла II.

Несомненно, папа оказывал сильное воздействие на духовенство, он имел позитивное влияние на новые рукоположения в священники. Как показывают социологические исследования, в период понтификата Иоанна Павла II число рукоположенных в духовный сан в Польше достигло динамики, никогда прежде не отмеченной. Современная польская Церковь, в отличие от остальной Европы, не сталкивается с кризисом рукоположений, даже несмотря на демографическую яму. В 1998–2001 годах, то есть на закате понтификата Иоанна Павла II, число студентов в епархиальных и монастырских семинариях составляло около семи тысяч человек. Хотя в течение последующих десяти лет это число сократилось почти на половину, польские семинаристы по-прежнему составляют более 25% всех европейских семинаристов. Кроме того, польская католическая Церковь является одной из самых молодых поместных Церквей на нашем континенте. Средний возраст обычного священника составляет около 50 лет. По всей стране служит около 29 тысяч священников, 1500 пребывают в миссиях, из которых 700 человек находятся в республиках бывшего СССР.

Несмотря на то что католическая Церковь в Польше не поддерживает никакой политической партии, а сам Иоанн Павел II напоминал политикам о том, что никакая группа не может представлять Церковь, епископы и папа сказали своё «да» кандидатуре Польши в Европейский Союз. Эти устремления поддерживались всеми правительствами с 1989 года, независимо от их идейной ориентации. Роль церковных иерархов была в этом вопросе нелёгкой, поскольку значительная часть католических кругов проявляла недоверие по отношению к вступлению Польши в ЕС. Со временем эти настроения менялись, чему, несомненно, поспособствовали визиты в Брюссель польских епископов, послания епископата верующим, высказывающиеся положительно по поводу европейской интеграции, а также высказанное в 1999 году Иоанном Павлом II в польском Сейме пожелание вступления Польши в структуры Евросоюза. Папа повторил его в мае 2003 года, за месяц до референдума о присоединении, в котором значительное большинство его соотечественников проголосовали за интеграцию Польши с Европейским Союзом.

Перевод с польского Денис Беляев

Публикуется с согласия журнала Res Publica Nowa

© Текст: М. Затыка

© Перевод: Д. Беляев

Какие страны остались верными католицизму в эпоху Возрождения?

СТЭН СМИТ

КЛАСС

… Jupiterimages/Photos.com/Getty Images

Протестантское христианское движение неофициально началось в 1517 году, когда монах-августинец по имени Мартин Лютер опубликовал «Девяносто пять тезисов о силе и действенности Индульгенции» в немецком городке Виттенберг. Это была резкая критика доктрины и практики Римско-католической церкви, и она последовала за более ранними движениями, которые безуспешно делали то же самое. Католическая церковь вскоре была занята, но у нее действительно были некоторые ключевые союзники. Группа европейских государств независимо друг от друга помогла бы сдержать растущую протестантскую угрозу.

Исследуйте эту статью

• Италия
• Ирландия
• Испания и Португалия
• Франция

1 Италия

Итали и принадлежащая церкви Папская область. Хотя в европейских движениях были итальянцы, склоняющиеся к протестантизму, у них не было большой поддержки со стороны своего народа дома. Сегодняшние итальянские протестантские церкви являются прямыми потомками той эпохи, но их немного. Италия продолжает оставаться гордым католическим оплотом.

2 Ирландия

Ирландия в то время тоже не была независимым государством, но оставалась сильной католической территорией в бурлящем протестантском море. Британские попытки навязать протестантские нововведения своим ирландским подданным были в лучшем случае половинчатыми, в основном из-за хронической нестабильности английской церкви. Южные графства Изумрудного острова оставались очень близкими к католической церкви в большинстве государственных и частных вопросов до сравнительно недавнего времени.

3 Испания и Португалия

В то время Испания и Португалия были сверхдержавами-тяжеловесами. Оба вели длительные войны, чтобы уничтожить исламские твердыни внутри своих границ, и имели ресурсы, чтобы проецировать свою мощь в любой точке Европы. Их сила и географическая изоляция от зон конфликта позволили бы «Контрреформации» католической церкви утвердиться и распространиться на другие регионы, включая недавно открытую Америку. У церкви и двух монархий был стратегический союз, который приносил пользу всем сторонам, пока они ладили друг с другом.

4 Франция

Обычно считается, что Франция всегда была католическим государством, но это только из-за того, что французская монархия сделала для устранения протестантской угрозы. Движение в протестантском стиле зародилось здесь в 12 веке и выжило, чтобы присоединиться к полномасштабному восстанию во время Реформации. После длительного религиозного конфликта, приведшего к многочисленным смертям, протестанты в течение почти столетия пользовались определенной религиозной свободой в соответствии с Нантским эдиктом. Людовик XIV отменил указ в 1685 году. Большинство протестантских церквей и школ во Франции вскоре были закрыты или разрушены, и вскоре после этого подавляющее большинство французских протестантов эмигрировало.

ссылки

• 1 European History Online: Виттенбергская Реформация как медийное событие
• 2 Итальянский союз методистской и вальденсовской церквей: история
• 3 Англиканская церковь Ирландии: Ирландская и Универсальная Вестминстерский университет
• 4 : Католицизм и национализм в Ирландии: от слияния в XIX веке к разделению в XXI веке
• 5 Школа перспективных исследований Лондонского университета, Институт исторических исследований: Большая стратегия Филиппа II
• 6 Британская энциклопедия: Нантский эдикт
• 7 Фордемский университет: Отмена Нантского эдикта

Об авторе

Стэн Смит — писатель из Нэшвилла. С 1985 года он работал журналистом в «The Tennessean» и «The Northern Virginia Daily», освещая преступления, коррупцию и спорт. Стэн получил степень бакалавра искусств по истории Германии в Южном университете и работает над своим первым романом.

Статьи по теме

Через пять веков после Реформации католико-протестантское разделение в Западной Европе исчезло

Папа Бенедикт XVI обнимается с архиепископом Кентерберийским Роуэном Уильямсом (слева) в лондонском Вестминстерском аббатстве во время вечерней молитвы в сентябре 2010 года. (Ричард Пол/ WPA Pool/Getty Images)

В то время как протестанты готовятся к празднованию 500-летия Реформации, новое исследование Pew Research Center показывает, что преобладающее мнение среди католиков и протестантов в Западной Европе состоит в том, что они больше похожи в религиозном отношении, чем различаются. И на континенте, который когда-то был свидетелем долгих и кровавых религиозных войн, и протестанты, и католики теперь в подавляющем большинстве выражают готовность принять друг друга как соседей и даже как членов семьи.

Опрос также показывает, что одно из основных теологических противоречий протестантской Реформации больше не разделяет рядовых католиков и протестантов в Западной Европе. Сегодня большинство или множество представителей обеих групп говорят, что для того, чтобы попасть на небеса, необходима вера и добрых дел – традиционная католическая позиция. Меньше людей говорят, что одна лишь вера (по-латыни: sola fide ) ведет к спасению, и именно эту позицию Мартин Лютер сделал центральным объединяющим лозунгом протестантских реформаторов 16-го века.

Тем не менее, между двумя христианскими традициями остаются различия. Географически протестанты по-прежнему сосредоточены на севере, а католики — на юге Европы. Во многих странах значительное меньшинство как католиков, так и протестантов (примерно четыре из десяти или более католиков в Соединенном Королевстве, Ирландии, Италии и Франции и сопоставимые доли протестантов в Швейцарии и Великобритании) говорят, что эти две группы более религиозны. чем они похожи. А протестанты и католики, которые считают религию важной в своей жизни, с большей вероятностью займут традиционную позицию своей церкви в отношении спасения по сравнению с теми, кто считает, что религия менее важна.

Это одни из основных результатов нового опроса, проведенного исследовательским центром Pew Research Center среди 24 599 взрослых в 15 странах Западной Европы с апреля по август 2017 года посредством телефонных интервью как с мобильных, так и со стационарных телефонов. Исследование, финансируемое благотворительными фондами Pew Charitable Trusts и Фондом Джона Темплтона, является частью более масштабных усилий исследовательского центра Pew Research Center, направленных на изучение религиозных изменений и их влияния на общества во всем мире. Ранее Центр проводил религиозные исследования в странах Африки к югу от Сахары; регион Ближнего Востока-Северной Африки и многие другие страны с большим мусульманским населением; Латинская Америка и Карибский бассейн; Израиль; Центральная и Восточная Европа; и Соединенные Штаты.

Новые опросы являются репрезентативными на национальном уровне, с выборкой примерно 1500 или более респондентов в каждой стране, что позволяет исследователям анализировать мнения католиков в 11 странах и протестантов в восьми странах.

Pew Research Center также опросил католиков и протестантов в США, чтобы узнать их мнение по вопросам, связанным с протестантской Реформацией, в том числе по нескольким вопросам, которые задавались и в Западной Европе. С результатами опроса в США можно ознакомиться здесь.

В Западной Европе лишь немногие страны имеют равномерную смесь протестантов и католиков.

Примерно через пять столетий после разрыва между протестантизмом и католицизмом Западная Европа по-прежнему в основном состоит из стран, население которых либо преимущественно католическое, либо преимущественно протестантское.

Католики составляют самую большую группу в девяти исследованных странах, в основном на юге. Протестанты являются крупнейшей религиозной группой в пяти странах, все на севере.

Германия, где Лютер жил и написал список из 95 богословских положений, публикация которых в 1517 году является событием, которое многие протестанты отмечают как начало Реформации, на 42% католическая, на 28% протестантская и на 24% не принадлежащая к какой-либо религии. Но даже Германия более однородна в религиозном отношении на региональном уровне, с большим количеством протестантов на севере, католиков на юге и людей без религиозной принадлежности на востоке. (Подробнее о Реформации см. на этой врезке.)

Многие европейцы отождествляют себя с отдельными течениями протестантского христианства, а не с протестантизмом в целом. Например, в скандинавских странах большинство протестантов идентифицируют себя как лютеране, в то время как в Великобритании большинство идентифицируют себя как англикане (или англиканская церковь). Англиканцы иногда описывают свою церковь как идущую особым путем, который не является ни римско-католическим (поскольку Генрих VIII отказался от власти папы в 1534 г. ), ни полностью протестантским (поскольку англиканская церковь все еще считает себя частью вселенской или «католической» церкви). ). Тем не менее, для целей настоящего анализа англикане включены в широко определяемая протестантская категория, наряду с другими церквями, порвавшими с Римом, начиная с 16 века.

Нидерланды являются единственной опрошенной страной, в которой большинство взрослого населения (48%) не принадлежат к какой-либо религии (идентифицируют себя как атеисты, агностики или «ничего особенного»). Но тенденции секуляризации очевидны во всем регионе. Люди без религиозной принадлежности составляют значительную долю населения в нескольких странах, в том числе примерно четыре из десяти взрослых в Норвегии (43%), Швеции (41%) и Бельгии (37%).

Кроме того, католики и протестанты в Западной Европе обычно демонстрируют низкий уровень соблюдения религиозных обрядов.

Относительно небольшой процент представителей обеих групп говорит, что они ежедневно молятся (в среднем 12% католиков и 14% протестантов) и что религия очень важна в их жизни (13% католиков и 12% протестантов). Посещаемость церкви также довольно низкая среди обеих групп, хотя католики несколько чаще, чем протестанты, говорят, что посещают церковь не реже одного раза в неделю.

Голландские протестанты отличаются относительно высоким уровнем религиозности: около половины (51%) говорят, что религия очень важна в их жизни, а большинство (58%) ежедневно молятся. Кроме того, 43% говорят, что еженедельно посещают церковь — больше, чем среди католиков в Западной Европе, и более чем в четыре раза больше, чем среди протестантов в любой другой стране региона.

Как среди протестантов, так и среди католиков люди склонны говорить, что для того, чтобы попасть на небеса, необходимы и вера, и добрые дела

Со времен протестантской Реформации sola fide , или спасение «только верой» стало отличительной чертой протестантского богословия. Исторически протестанты подчеркивали, что люди спасаются не своими добрыми делами или покаянием, а верой в жертву Иисуса, через которую Бог решил простить грехи всех людей. По словам Лютера: «Только вера достойно и в достаточной мере оправдывает и спасает человека». ¹ Это был серьезный отход от акцента католической церкви на необходимости искупления христианами своих грехов через исповедь и покаяние.

Сегодня, однако, западноевропейские католики и протестанты больше не разделяются резко по этому богословскому вопросу: больше католиков и протестантов говорят, что и вера, и добрые дела необходимы, чтобы попасть на небеса, чем говорят, что только вера ведет к спасению. И значительная часть обеих групп не занимает четкой позиции по этому вопросу, возможно, отражая незнание богословских тонкостей.

Безусловно, католики в Западной Европе (медиана 59%) чаще, чем протестанты (медиана 47%), занимают традиционно католическую позицию, согласно которой для спасения необходимы и добрые дела, и вера в Бога. Но даже протестанты во всех опрошенных странах, кроме Норвегии, скорее скажут, что оба элемента необходимы для спасения, чем займут традиционно протестантскую позицию sola fide. Например, немецкие протестанты почти в три раза чаще говорят, что вера и добрые дела необходимы, чтобы попасть на небеса (61%), чем говорят, что только вера — это путь на небеса (21%).

На самом деле, в странах, где проживает значительная доля как католиков, так и протестантов, только в Нидерландах католики (66%) чаще, чем протестанты (47%), говорят, что спасение приходит через веру и добрые дела. В Германии, Швейцарии и Великобритании протестанты с такой же вероятностью, как и католики, если не с большей вероятностью, придерживаются этой традиционной католической веры.

Как среди католиков, так и среди протестантов те, кто говорит, что религия «очень» или «отчасти» важна в их жизни, с большей вероятностью, чем те, кто говорит, что религия менее важна, придерживаются позиции своей собственной традиции в отношении спасения.

Религиозные реформации и религиозные войны в Европе

Если в качестве отправной точки протестантской Реформации нужно выбрать одну дату, общепринятым выбором будет 31 октября 1517 года, когда Мартин Лютер, монах-августинец и профессор университета в Виттенберге , Германия, публично опубликовал длинный список академических аргументов против практики католической церкви. Это событие широко отмечается в праздновании 500-летия Реформации в этом году, которая в конечном итоге расколола западное христианство и привела к более чем вековой религиозной войне по всей Европе. ²

Вместо описания одной Реформации, которая внезапно разделила западную церковь на две совершенно разные части, многие историки теперь говорят о множественных Реформациях и подчеркивают преемственность, а также различия между средневековым католицизмом и протестантизмом. ³ Ученые все чаще относят семена инакомыслия к церковным реформаторам прошлых веков. До Лютера (который родился в 1483 г. и умер в 1546 г.) среди средневековых реформаторов были Питер Вальдо в северной Италии (около 1140–1205 гг.), Джон Уиклиф в Англии (около 1330–1384 гг.) и Ян Гус на территории современной Италии. Чехия (около 1370-1415 гг.).

Тем не менее, Лютер и 1517 год играют ключевую роль в историческом повествовании. Первоначально Лютер выступал в основном против одной практики католической церкви — продажи индульгенций, которую он рассматривал как форму коррупции. ⁴ Вскоре после этого он также поставил под сомнение честность папства и священства, утверждая, что обычные христиане могут иметь более прямые, непосредственные отношения с Богом. Вскоре он стал утверждать, что папы и великие соборы подвержены ошибкам, а непогрешима только Библия. Папа Лев X отлучил его от церкви, но доводы Лютера распространились по Европе и нашли множество откликов и вариантов. Среди других реформаторов, действовавших при его жизни, были Ульрих Цвингли в Цюрихе (1484–1531) и Жан Кальвин в Женеве (1509).-1564), чьи направления Реформации стали известны как реформатское христианство.

В то время как различные реформаторы и протестантские церкви яростно расходились во мнениях по теологическим вопросам, большинство протестантов приняли несколько доктрин с небольшими вариациями. Среди наиболее важных были «только Священные Писания» (на латыни, sola scriptura ), согласно которым Библия, а не совокупность учений пап и церковных соборов, является высшим источником авторитета для христиан; «только вера» ( sola fide ), в котором утверждалось, что спасение нельзя заслужить добрыми делами, и уж тем более не купить индульгенциями, а скорее дарует Бог тем, кто верит в Иисуса Христа; и «только благодать» ( sola gratia ), идея о том, что спасение приходит непосредственно от Бога к каждому человеку, без каких-либо посредников, таких как священники, и, следовательно, роль духовенства состоит в том, чтобы просто быть служителями в служении другим.

В ответ на распространение протестантизма усилия по реформированию католической церкви набрали силу, включая основание ордена иезуитов. Многие изменения последовали за Трентским собором (1545–1563), который осудил протестантские учения как ереси, но также стремился прояснить католические учения и привел к систематизированным версиям мессы и католического требника (молитвенника), которые существовали веками.

В эпоху, когда религия была переплетена со всеми аспектами жизни, включая политику, Реформация также вызвала религиозное насилие по всей Европе, кульминацией которого стала Тридцатилетняя война, длившаяся с 1618 по 1648 год. разрушительной войны и предоставило права меньшинств католикам, лютеранам и кальвинистам во многих частях Европы. Тем не менее, войны на религиозной почве продолжались до начала 18 века, а напряженность между католиками и протестантами распространилась и в современную эпоху в таких местах, как Северная Ирландия.

Даже среди более религиозных католиков и протестантов высокий уровень принятия друг друга

Несмотря на долгую историю конфликта между католиками и протестантами после Реформации, западноевропейские католики и протестанты теперь очень хорошо принимают друг друга. В каждой опрошенной стране примерно девять из десяти или более католиков и протестантов говорят, что они готовы принять представителей другой традиции в качестве соседей. И подавляющее большинство представителей обеих групп говорят, что были бы готовы принять членов другой религиозной группы даже в качестве членов семьи.

В двух странах, Ирландии и Италии, католики, считающие религию хоть сколько-нибудь важной в своей жизни, гораздо реже, чем те, кто считает религию менее важной, заявляют, что готовы принять протестантов в качестве членов семьи или соседей. Тем не менее, большинство представителей обеих групп говорят, что готовы принять протестантов в свои семьи. В Ирландии, например, 76% католиков, для которых религия очень или в некоторой степени важна, говорят, что были бы готовы принять протестантов в члены семьи, по сравнению с 9% католиков.3% ирландских католиков говорят, что религия менее важна в их жизни.

Среди протестантов как высокорелигиозные, так и менее религиозные люди с одинаковой вероятностью заявят, что были бы готовы принять католиков в качестве соседей или членов семьи.

Католики с высшим образованием особенно охотно принимают протестантов как членов семьи и соседей, хотя большинство из менее образованных также говорят об этом.

Католики с высшим образованием, протестанты чаще других знают представителя другой веры

В большинстве стран большинство католиков и протестантов заявляют, что лично знают представителя другой веры, но протестанты, живущие в скандинавских странах, с меньшей вероятностью имеют личные связи с католиками. Например, только 31% финских протестантов говорят, что знают католика, как и примерно половина жителей Дании (49%) и Швеции (49%). Среди католиков жители Бельгии (39%) и Испании (35%) меньше всего говорят, что лично знают протестанта.

Как среди католиков, так и среди протестантов взрослые с высшим образованием чаще, чем менее образованные, говорят, что лично знают представителей другой традиции. Это верно для всех северных стран. Например, в Норвегии большинство (72%) протестантов с высшим образованием лично знают католика по сравнению с примерно половиной (51%) тех, у кого меньше образования. Аналогичная картина наблюдается среди католиков в нескольких странах, включая Бельгию (53% среди взрослых с высшим образованием против 34% среди людей с низким уровнем образования) и Испанию (46% против 32%).

Все больше людей считают католиков и протестантов схожими в религиозном отношении

Большинство или множество взрослых (включая католиков, протестантов и людей, не принадлежащих к какой-либо религии) во всех 15 опрошенных странах Западной Европы говорят, что католики и протестанты сегодня «религиозно больше похожи, чем они разные.»

Тем не менее, значительные меньшинства в некоторых странах считают католиков и протестантов «религиозно более разными, чем похожими». Почти четыре из десяти взрослых в Ирландии занимают эту должность (39%), Италия (39%) и Великобритания (37%).

Как правило, люди в преимущественно католических странах чаще, чем в других странах, говорят, что сегодня эти две группы религиозно различны. В большинстве опрошенных стран с преимущественно католическим населением примерно одна треть или более взрослых придерживаются этой позиции.