Цитаты из книги «Мне тебя обещали» Эльчина Сафарли – ЛитРес

Каждый забывается по-разному. Кто-то ищет спасения в водке, кто-то в иллюзиях, кто-то – в прошлом. Если я ищу спасения, значит, я еще верю? Или это всего лишь обезболивающее на время?

* * * * *

Нет сил на совершение выбора. Тем более правильного выбора в реальности не существует – есть только сделанный выбор и его последствия.

* * * * *

Засыпаю в иллюзии того, что файлы с прошлым заблокированы. Хотя мысли, великие предатели, до сих пор берут начало из событий того времени.

* * * * *

Одиночество смеется над теми, кто прячется от него в иллюзиях. Все равно вернемся к нему рано или поздно, разочарованные до последней капли крови.

* * * * *

В отношениях с людьми мы любим раздавать роли. Требовать актеров строго следовать нашей трактовке. И сами при этом играем самозабвенно. Потом кто-то рано или поздно захочет хотя бы часок побыть собой, а не персонажем. И в этот миг все развалится.

* * * * *

Часто мне хочется верить, что я нахожусь на последней стадии выздоровления, когда критическое восприятие реальности берет верх над ностальгией, воспоминаниями.

* * * * *

В жизни люди периодически рассыпаются на кусочки, а потом собираются, и получается новая картинка. Не знаю, какая я картинка, – я все время по кусочкам. Иногда они крупнее, и тогда я чувствую себя лучше, и кажется, что вот-вот наступит какое-то гармоничное благоразумие. А иногда они такие мелкие, что я вообще не понимаю, что делать с этими крошками. Изматывает.

* * * * *

Сейчас – ненавижу. Такой тихой ненавистью, когда хочешь сделать больно даже на расстоянии.

* * * * *

И у людей, и у собак одно желание – быть любимыми.

* * * * *

Когда женщина решает отдаться мужчине, то она непременно хочет познать его истоки. Отдаться это не единичное физическое действие, это процесс, прорастание в то, что становится самым родным. Женщине оно необходимо: знать, каким был его день до теперь уже их дня.

* * * * *

Поддержку нужно искать не в друге или сигарете. В самом себе.

* * * * *

В вопросе, полон стакан наполовину или пуст, я предпочитаю вариант ответа «в стакане есть вода». Главное, что вода еще есть. Обнадеживающий реализм?..

* * * * *

И почему прошлое – такая зараза, что не выветривается вообще, даже когда жизненно необходимо?

* * * * *

В определенный период жизни мы встречаемся с определенным человеком, необходимым именно в этот период. Такой странный закон притяжения, такое взаимовыгодное спасение. Проводим определенное время вместе, потом обязательно расстаемся. Потому что каждому из нас надо идти дальше, входить в новый, следующий период своей судьбы. Брак придуман для ленивых, которым легче остановиться на полпути, чем идти дальше.

* * * * *

Сначала я влюблюсь в саму мысль о нем, затем в плюсик теста, стручок с ручками и ножками, а потом в пухлощекого человечка, сующего себе ноги в рот. Чувства к нему быстро меняются. В первый год кажется: ну нельзя больше любить. Потом эта любовь расширяется, углубляется, умножается в каких-то совершенно невероятных измерениях. И каждый новый день становится очередным шажком на длинном пути. Теперь мама уже спутник, рука в руке, а не просто кров и питание.

* * * * *

Что я сделал хорошего для вселенной, что она так расщедрилась, подарив мне тебя?

* * * * *

Все кругом чихают и в один голос жалуются на тополиный пух. Прямо как дети малые, столько лишних слов. Тополиный пух – не то чтобы зло, а просто такой очевидный жизненный факт, как жара летом или снег зимой. Полетает, помучает с недельку, перестанет, зато следом наступит облегчение.

* * * * *

Счастье – это свойство характера. У одних в характере его все время ждать, у других непрерывно искать, у третьих – повсюду находить.

* * * * *

Все-таки женщины намного лучше мужчин. Мы безмозглые эгоисты, самовлюбленные нытики. Слишком многое мы делаем ради общественного мнения. А женщины до последнего верят в нас и, я уверен, что многие, поделись я с ними своими мыслями, сказали бы: «Нет, мой не такой!» Они способны находить нам оправдания – вот в чем их абсолютное преимущество.

* * * * *

Надо бы собраться с мыслями, но, боюсь, ни одна мысль на собрание не придет.

* * * * *

Тишина – лучший друг. Проверенный. Ей от тебя ничего не нужно. Она просто сидит рядом, заряжает покоем. Только не перепутай тишину с молчанием.

* * * * *

Знаешь, я, наверное, так сильно ждала лето, чтобы снова заскучать по осени. По слегка холодному воздуху и печальным сумеркам. Кутаться в шарф, согревать руки в карманах… Я сумасшедшая, да? Весь год торопила лето, оно наступило и все, я перегораю. И дело не в жаре, от нее не устаю. Просто характером я больше похожа на осень.

* * * * *

Вот говорят, что чудес на свете не осталось, что нет больше ни одного единорога, ни одного дракона, и дриады с эльфами канули в далекое прошлое. Я иногда сама верю в исчезновение всего этого. Но потом вспомню о детстве, как сейчас, и все снова кажется двухсторонним, как шляпа волшебника, – реальность и сказка. Нас просто быт своими пинками заставляет поверить в то, что у жизни один слой.

* * * * *

Окружающим легко сказать: «Не принимай близко к сердцу». Откуда им знать, какова глубина твоего сердца? И где для него – близко?

* * * * *

Без тебя не то чтобы никак, без тебя – незачем.

* * * * *

Летом на сладкое меня тянет больше, чем на еду.

* * * * *

Мужчине приятно знать, что женщину огорчает его отсутствие. Лелеем свой эгоизм.

* * * * *

В детстве я очень любила раскраски. Рисовать я не умела, отсутствовало пространственное воображение. Поэтому с удовольствием разукрашивала готовые рисунки. Так и с жизнью. Она нам дается бесцветной, с четко очерченными контурами и общим рисунком. Нам решать, с кого или чего начать и каким цветом раскрашивать. Это мы определяем. Ты пытался от этого убежать, отбрасывая карандаши в сторону. Тогда твоя раскраска и оставалась никакой, серой. В итоге серость обложила тебя со всех сторон, ты начал сливаться с ней. Так нельзя! Нужно самому выбрать цвета. Первым делом – раскрась солнце желтым. Или, хочешь, зеленым!.. Правда, порой силы иссякают, карандаши стираются. Но на то и придумали точилки…

* * * * *

Если на женщину обрушивается внимание и забота со стороны мужчины, пусть и друга, она непроизвольно задумывается о возможности быть вместе.

* * * * *

Вся жизнь заключается в свободе. Только это не значит позволять себе то, что не можешь позволить в силу каких-то причин, табу. Это не наркотики на завтрак, обед и ужин. И не поиски спасения в объятиях нелюбимых людей. Свобода – это возможность шагать в любом направлении. Идти и прислушиваться к своим желаниям. Не думать о деньгах и пресловутом моральном долге, условиях, обстоятельствах. Казалось бы, такую свободу нельзя себе позволить – слишком безрассудной выглядит. Но это легко, если захотеть. Надо просто все понять и сделать первый шаг. Вперед.

* * * * *

У счастья нет расписания сеансов, оно может начаться даже после выключения проектора. Поэтому глупо бежать за тем, что и так должно случиться, как, впрочем, и бежать от него.

* * * * *

Все, что, с моей точки зрения, не поддается объяснению, я называю либо «фигня», либо «любовь».

* * * * *

Садимся на бордюр площади с пластиковыми стаканчиками кофе, вытягиваем ноги. Ни о чем не думается. Нам хорошо в этом самом обычном буднем дне. Красота жизни – в одном мгновении. Мы, бывшие дети, разучились ее видеть. Дети просыпаются утром и воспринимают новый день как чудо, словно первый день их жизни. Большинство взрослых не умеют этого. Не можем не думать о завтрашнем дне, не можем оставить прошлое позади. Постоянно вздыхаем, о чем-то сожалея. Пора переучиваться.

* * * * *

Рано или поздно мы все приходим к отметке насыщения всеми видами человеческих отношений. Это может произойти завтра или послезавтра, в следующем году или через несколько лет. Такое состояние называют зрелостью. По мне – слишком пафосно. Все проще: ты понимаешь, что все произошедшее и все, что может произойти, больше не проникнет так глубоко в тебя. Не из-за наращенной брони. Просто в тебе так много всех видов отношений, что новым нет места. И тогда ты проходишь мимо них, да, заполненный по горло и израненный до дна, но сильный в собственном богатстве.

* * * * *

Мы, женщины больших городов, стали слишком мужчинами. Отучили себя от желания довериться противоположному полу, показать слабость, которая есть в нас по природе, как бы мы не спорили с этим. Боимся признаться себе, как порою нам хочется обнять кого-то и уткнуться носом в щеку. Жизнь ведь прекрасна, когда чьей-то щеке нужен твой нос.

* * * * *

Больше не отдаешь всего себя людям. Отделяешь кусочек от того, чем можешь поделиться, протягиваешь его тому, кто достоин и по-настоящему нуждается.

* * * * *

Удары в спину чаще всего наносят те, кого защищаешь грудью.

* * * * *

Я влюблялась в глаза, не думала о том, что меня ждет с этим человеком. Любовь, как губка, легко впитывает не только все прекрасное, но и всю человеческую грязь – ложь, измену, унижение.

* * * * *

Пить одну большую кружку кофе на двоих, покупать угги одинакового цвета, прятать в своем шарфе твой замерзший подбородок, бегать под дождем короткими перебежками из укрытия в укрытие. Проживать зиму с мыслями о летней Италии, потом вырваться, в конце концов, туда, чтобы обходить кафешки на солнечных площадях и объедаться сырными равиоли.

* * * * *

Я думала, никогда его не забуду, так и буду жить с этой инвалидностью в сердце. А оказалось, он играл только эпизодическую роль.

* * * * *

Оказывается, ощущение счастья внутри может присутствовать всегда, а его особенно яркие всплески проявляются в мгновениях.

* * * * *

Любовь, бывает, не выдерживает даже недолгой разлуки. Слишком хрупкое чувство, для которого пренебрежение зачастую смертельно.

* * * * *

В любви нет точного определения ничему, кроме факта самой любви. Она либо есть, либо нет. Все остальное – картинки с субъективным раскладом чувств и возможностью последствий. Тем более, если речь идет о чувствах женщины. Мы в любви, как бы ни кричали о гордости и феминизме, думаем о целом, а мужчины – о себе.

* * * * *

Я вот перебираю фотографии и думаю: как же хорошо, что есть воспоминания. Они, конечно, связаны с прошлым, на которое мы часто злимся. Но без него не было бы нас сегодняшних.

* * * * *

Воспоминания – это не часть нас, лучше пусть они идут рядом с нами. У них свое право на странствие. Поверь, воспоминания знают, когда нужно отойти, на время исчезнуть. Жалуются на их постоянное присутствие те, кто сами же заперли их в себе.

Рассказы финалистов второго сезона конкурса

Дудко Мария. Ключи

Так… Тик… Так…

Голос старых напольных часов из прихожей уже встречал меня, а я никак не мог открыть дверь. Ну где же эти ключи?… Неужели, потерялись? Только этого не хватало, и так день не задался!. . А, нет, вот же…

Часы пробили восемь, когда я ступил на скрипучий паркет прихожей. Как я соскучился по тишине своей квартирки! Хотелось просто развалиться на потёртом диванчике, да так и пролежать до утра… Но вместо этого я поплёлся к компьютеру. Пока старенький агрегат, доставшийся по наследству от динозавров, включался, я заварил себе кофе. Сегодня понадобится не одна кружка. Статья за ночь, а вдохновения с гулькин нос. Еще и на работе сокращениями грозят. Нельзя затягивать, а то увольнения не избежать. И ещё блог не плохо бы обновить, а то скоро последние подписчики разбегутся. Эх…

Работал я в редакции одного журнальчика, что в нашем районе, да и в городе в общем, был вполне востребован. Редактор — Федот Степанович — всегда только лучшее в печать пускал.

Лучшее. Да. Это значит не меня. Почему-то в последнее время моя писанина совсем не впечатляла. Даже меня самого. Честно, не удивлён. Похоже, я потерял искру, как будто писать нечего было. Смешно как-то: живу в мегаполисе, где каждый день что-то случается, а гляжу как в пустоту. Чужие проблемы переставали волновать, каждый здесь — капля в море. Вот и новости у меня серые, чужие, далёкие и не нужные, в общем то, никому.

О чём я писал? Как я тогда ещё думал, о важном. О вечном, в какой-то степени. Я заметил, что люди кругом так закрылись, что словно перестали видеть друг друга, не то, что чувствовать и понимать. Каждый в какой-то миг уходит в себя и теряет ключ от двери, в которую вошёл. Запирает сердце. Надевает маску. Безразличную. И молча идёт по серым камням мостовой…

Просто хотелось, чтобы услышали… Думал, стану ключиком к миру по эту сторону маски. Помогу нуждающимся своим словом, научу людей слушать и слышать, мир спасу… Но, кажется, что-то пошло не так. И теперь… Теперь не знаю даже, как себя то спасти. Вот и в ответ получаю плач рвущейся бумаги и знаменитое последние предупреждение из уст Федота Степаныча. Последний шанс. Завтра не приду с сенсацией — всё. Что ж… Похоже, пришла пора забыть на время о своих рассуждениях и погрузиться в мир человеческих интриг. Написать то, что будут читать. То, чего от меня ждут. Нет, не так. Что ждут от статьи в нашем журнале.

О чём шумят нынче каменные джунгли? Что несёт ветер перемен по их заасфальтированным тропам? Самой обсуждаемой темой стала череда странных смертей, впрочем, как это и бывает обычно. Вот уже долгое время один за другим погибают взятые под стражу преступники. Самые разные: от простых карманщиков до почти убийц, взрослые и совсем ещё подростки четырнадцати лет. Большинству из них ещё даже не вынесли приговор. И диагноз у всех один — отравление. А чем — пока загадка. Это происходило с некоторой периодичностью в разных районах города, но чаще всего именно в нашем отделении полиции. И, по чистой случайности, как раз там работал никто иной, как мой старший брат — офицер Юрий Дискарин.

Как пригодилась бы мне его помощь сейчас… Но нет. С братом мы не ладим. И никогда не ладили. Так повелось… Наверное, мы просто слишком разные. Юрик скрытный, недоверчивый. Он никогда и ничего не рассказывал мне, предпочитал всё делать сам, и я чувствовал, что совсем ему не нужен. Я же, должно быть, слегка завидовал брату. Он успешен, просто гордость семьи, а я хватаюсь за последний шанс остаться на работе.

…Хватаюсь за последний шанс остаться на работе. Хотя… Можно попробовать разузнать о громком деле из первых уст, так сказать. Подобное, наверняка, заинтересовало бы Федота Степаныча, но придется обратиться за помощью к брату. Ага… И в очередной раз стать неудачником в глазах целого рода. Черта с два! Даже ради работы я не стану просить о помощи этого человека!

Ну, ничего. Я подготовился, собрал материалы, теперь напишу и спасён! Справлюсь сам. Успеть бы до утра…

ТРЯМ!!!

Звук застал меня врасплох. То был сигнал, что кончился завод, от старых часиков в коридоре. Дело поправимое. Я встал, подошёл к часам, открыл крышку и привычным жестом потянулся к ключу. Только вот ключа то как раз и не было. Что за странное дело? В своём доме я ценил порядок, а такие вот казусы просто выбивали из колеи… Что мне теперь, искать этот потерявшийся ключик? Придётся, похоже…

Кинув грустный взгляд на компьютер, я стал припоминать, куда мог сунуть эту старую железку. Вот я уже облазил несколько полок, заглянул в ящики и…

Это что такое? В комоде лежал конверт. И, если ключ от заводящего механизма я готов был увидеть среди носков, с моей то рассеянностью, то вот странного послания уж никак. Хотя, может я слишком наивен? Ой, что-то не нравится мне это всё…

Конверт, я, естественно, распечатал и сразу узнал почерк Юрика.

«Не уверен, что за мной не следили. Загляни в почту. Я никогда не забывал про твой день рождения!
Ю.»

Что за шутки? Так и знал, что надо было отобрать у него ключи, когда он переехал! Постойте, что-то на обороте…

«KeyHole4u…»

Я ещё раз пробежался глазами по торопливо написанным строчкам. Текст казался лишенным смысла и ни о чём мне не говорил.

Чего это он? Для белены, вроде, не сезон… На всякий случай я сверился с календарём и убедился, что день рождения у меня не сегодня и даже не в ближайшие дни. Вразумительно выглядела лишь просьба проверить почту.

На что только я время трачу? Прежде, чем моя рука успела закрыть текстовый редактор, выплывшее окошко осведомилось, точно ли я хочу это сделать. Вот, даже оно издевается…

На почту мне и правда прилетело одно письмецо. Ну и спрашивается, зачем Юрику это: вторгаться в мой дом со странной запиской и одновременно чирикать в интернете? В конце концов, не проще ли позвонить? Конечно, я бы не прыгал от восторга, когда бы что-то заставило нашу звездочку снизойти до простых смертных, но зачем изобретать велосипед?

Так думал я, попивая уже остывший кофе в ожидании загрузки текста. Наконец, перед моими глазами замаячили такие строки:

«Здравствуй, Егор.

Знаю, ты будешь удивлён моему письму, но я не стал бы тебя беспокоить, не будь всё действительно серьёзно. Я хотел позвонить, но на моём новом телефоне не оказалось твоего номера. Мой же номер остался неизменным, если тебя это интересует…

Перехожу к делу. Нам надо поговорить. Но разговор должен пройти с глазу на глаз. Приезжай сегодня в девять на перекрёсток Псковской и Мясной, там, во дворе дома 26, я буду тебя ждать.

Речь пойдёт о серии смертей заключённых. Поправка, о серии убийств… Я подумал, это может тебя заинтересовать, объясню всё при встрече, если, конечно, ты явишься…

Егор, брат, я знаю, мы потеряли связь, и в том я вижу и свою вину. Но прошу тебя один единственный раз мне поверить. Ты — мой последний ключ к надежде. Я рассчитываю, что ты прочтёшь это письмо и придёшь.

Твой брат Юрий Дискарин»

Мда…

Всё чудесатее и чудесатее, как говорила героиня одной известной сказки…

Я перечитал сообщение несколько раз, чтобы убедиться, что действительно перестал что-либо понимать. Кроме, пожалуй, того, что во всём этом деле кроется какая-то тайна, а Юрка для меня сейчас — ключ ко всем ответам. К тому же, раз уж он сам вызывает меня на разговор, то я не премину случаем взять интервью у ведущего следствие… Если это, конечно, не дурацкая попытка пошутить… Но вряд ли он стал бы писать мне ради забавы.

И что, теперь снова под дождь, да?.. Только ведь домой пришел! Ладно, быстренько разберусь, и ещё часиков шесть на статью у меня будет… Я бросил взгляд на часы, запоздало вспомнив, что это бессмысленно. На телефон приходит очередное рекламное сообщение, услужливо подсказывая, что нужно выходить, если хочу успеть на встречу. Погасив только-только проснувшийся монитор и резко схватив еще не просохший после дневной прогулки плащ, я выскочил в подъезд.

Только у машины я самую малость помедлил. А не слишком ли легко я в это вписываюсь? Ещё пару минут назад я был уверен, что ради брата не пошевелю и бровью, а ради самого себя не стану связываться с ним. Что сделало со мной это сообщение?

Оно наполнило меня чувством собственной важности. Наконец от меня что-то зависело, от одного меня! Вероятно, мной двигало желание доказать, что я чего-то стою… Только вот признавать такие мотивы не хотелось. От этого в голове засела непонятная досада, но её я упорно объяснял только потраченным временем, отнятым у написания статьи.

Остановившись в условленном месте, я посмотрел на часы. Еще целых пять минут… Можно было позднее выйти, хотя… как будто это мне бы что-то дало. Кругом никого похожего на Юрия.

На улице царил неприятный, мерзкий туман. Я прятался от него в машине.

Солнце давно село за тучами, и город зажёг свои огни. Фонари, не звёзды. Я иногда думал о том, как не хватало этому шумному миру звёзд. Каждая из них уникальна, хоть их и миллиарды в темноте неба. Так и с людьми, разве нет? Но мы почти нарочно забываем о том, потому прячемся от осуждающих горящих взглядов из глубины необъятного.

И только сейчас мелькнула в голове мысль: как часто я сам думаю о других? Казалось бы, постоянно…

От философских размышлений я отвлёкся, чтобы глянуть на время. Пять минут. В поле зрения никого даже человекообразного, двор пустовал.

Десять… Проверяю телефон, почту. Ни строчки об опоздании.

Двадцать! Не, ну это уже не серьёзно! Не стоило мне приезжать… Нервно набираю номер, готовлю уничтожительную речь. В ответ доносятся лишь долгие гудки. Ладно… Подождем… Мало ли что. У него тоже работа… Попытка успокоиться, кажется, работает, пока не вспоминаю об этой треклятой вообще не начатой статье! Где этого дурня черти носят?!

«Жду еще пятнадцать минут и уезжаю» — злобно набираю сообщение и яростно нажимаю «Отправить».

Время уходит, а сообщение даже не прочитано! Двадцать пять минут… тридцать… Все еще тишина. Дольше ждать нет смысла.

Для очистки совести снова звоню. Из трубки доносится мелодичный женский голос:

— Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети… — произносит дама, неспешно повторяя фразу на английском.

— Чтоб тебя!.. — раздражённо шипя, бросаю телефон на соседнее сиденье. — Так… Ладно… Я предупреждал, я ждал… ждал дольше, чем обещал. Теперь с чистой совестью можно и домой.

Глядя на дорогу, я с удивлением обнаружил, что не столько злюсь, сколько нервничаю. Это бесило еще сильнее…

***

Времени на работу оставалось все меньше, а я продолжал мерить шагами квартиру. Обычно такой спокойный скрип половиц сейчас всеми силами измывался над моим бедным слухом. Отнюдь не статья занимала мои мысли, несмотря на то что мне не простят, если запорю такой материал…

Медленно текли минуты. Я их ощущал даже без привычного тиканья часов. Ладно. Буду откровенен с собой, ибо сил моих больше нет, а потом за работу! Всё это странно! Что именно? То, что я не смог дозвониться. Юра телефон не выключает и старательно следит за его зарядом, он всегда должен быть на связи, не мне ли, как брату, об этом знать. Ещё и эта строчка из той записки, не случайно же она самая первая…

Так… без паники. Какого лешего этот болван вообще так по-хозяйски обосновался в моей голове?! Всякое бывает. Всё! Статья. Только статья.

Усилием воли мне удалось сесть перед монитором и даже написать пару строк, прежде чем вновь погрузился в раздумья. И всё-таки… что могло случиться?..

***

Дни мчались как часы, но не мои. Ключ я так и не нашел, да и не пытался, по правде с того вечера. Они так и застыли, показывая половину девятого, будто тот день еще не прошел. На работу я на следующее утро так и не вышел. Сам не верю… как я мог поставить на алтарь все ради человека, которому смертельно завидовал, об исчезновении которого мечтал… того, кого знал всю жизнь и с кем всё же был связан незримо?!. .

А квартира! Ох… видел бы прежний я, во что превратился мой храм уюта… впрочем, он бы сразу застрелился, оставив после себя лишь мрачную эстетику разбитого творца… Все столы были заставлены грязными кружками и упаковками от фастфуда. Весь пол в следах обуви. Тут и там лежали педантично составленные мной списки тех, с кем мог общаться мой брат, куда он мог пойти, кто мог желать ему зла…

Только всё это было уже не важно…

« — Егор Дискарин? — послышался из моего телефона этим утром спокойный мужской голос.

— Да. — нервно ответил я.

— Вас из полиции беспокоят, — моё сердце грозило сломать грудную клетку. Должно быть, от стресса и недосыпа… А в голове тем временем: «Хоть бы нашли…».

— Ваш брат найден сегодня в полдень, — небольшая пауза, будто для осознания сказанного, — Он мёртв. Обстоятельства смерти выясняются. — так же спокойно, как ни в чем не бывало продолжает человек на другом конце провода. — Приносим свои соболезнования. Сегодня вам следует явиться в отделение…»

Дальше шли инструкции и редкие вопросы, на которые я отвечал что-то вроде «да», «нет» и «понятно». Бойся своих желаний. Нашли…

Следующие полдня я провёл в том самом отделении. Какие-то бумаги, какие-то формальности, похороны… И разговор.

Из той беседы я узнал нечто, что меня поразило. Юру подозревали. Говорили, мол, это он убивал заключённых, подсовывая им яд в еду или что-то вроде того. Доказательств было не много, поэтому его только планировали арестовать, но теперь основная версия смерти моего брата — самоубийство во время попытки побега от правосудия. Какая ересь… Но в тот миг я не мог ничего возразить. Ровно как и поверить хоть единому слову.

И вот теперь я вновь вернулся в своё жилище. Опустошённый, с одной лишь мыслью в голове: «его больше нет»…

Что есть слова? Набор букв, набор звуков, ничего более… Но некоторые становятся ключами. Этот ключ с тремя тяжелыми зубцами откроет одну из самых страшных дверей: дверь отчаяния и боли. Может стоило сформулировать как-то мягче? А как? Что это изменило бы? Ключ один, как его не приукрась, и дверь одна, а ты стоишь на пороге. Назад нельзя. И замок поддался. Началось…

Отрешенно окидываю взглядом квартиру, медленно впадая в ярость.

— Черт! — вырывается из груди. Как давно я не произносил это слово, — Черт! — повторяю громче, резко всплеснув руками. Вся моя армия кружек летит вниз под звон стекла. Сверху их накрывает одеяло исчирканных листов.

— Балбес! Паршивец! Урод! — кричу, себя не помня.

— Посмотри… Взгляни, что ты натворил, мерзавец! Из-за тебя я лишился всего! Вдохновения! Работы! Мечты! Как мне теперь счета оплачивать прикажешь?! Я столько времени на тебя угробил, черт возьми, даже ключ от часов… — молчание резало слух, так что я продолжал кидать пустые фразы, пытаясь выплеснуть всё то, что скопилось внутри меня. Голос срывался, рычал и хрипел, переходил в истерический смех, а я даже не понимал, почему так зол… На себя?

Да… Я завидовал брату по-чёрному! Гордость семьи, большое будущее, офисный авторитет, высокие цели, работа мечты — всё, что хотел слышать о себе, я слышал в адрес Юраши! Я же оставался его младшим братом, всегда вторым, всегда недооценённым. Аксиомой было, что всё даётся ему легко. Но почему-то не приходило в голову, что мы вообще-то братья. Условия у нас были одни и те же. И я как будто слеп, не видел, через что приходилось проходить ему. И что же я сделал, когда надоело быть тенью? Именно. Воздвиг ту самую стену, стену равнодушия. Мне стало плевать. А в океане стало одной каплей больше. Не Юра закрылся от меня, а я от него. И к чему это привело? «Его больше нет», а я даже не могу с уверенностью сказать, что я не брат убийцы! А всё потому, что не знаю! Не знаю, чем жил он все эти годы, не знаю, что творилось в его душе, не знаю, звал ли он меня, чтоб пресечь слухи на корню, или же покаяться в содеянном последнему хоть каплю родному ему существу, пусть и такому мерзкому, как я… И не узнаю, видимо, уже никогда, мой ключ к этой тайне навсегда потерян… Какой же я болван… Чего стоят теперь все мои рассуждения о чувствах, о словах, о звёздах, да всё о тех же ключах! Как мог бы я изменить мир, когда сам в себе не умел отыскать тех пороков, в которых упрекал человечество?! Вот, почему мои статьи не читались. Меняя мир, начни с себя, а ни то всё — пустые слова. Серые, чужие, далёкие и не нужные, в общем то, никому… Такие слова не станут ключами… Ключи… Я раз за разом к ним возвращаюсь. О, этот мир и правда на них помешался! У нас есть ключи от всего, они даже там, где мы и не думаем их найти, ведь они так глубоко вошли в нашу жизнь, что всё теперь держится на них одних, а мы и не замечаем. Да и жизнь сама по себе как постоянный взлом замков! Но важно даже не это. Важно то, что нет ключа, ведущего Оттуда. Именно это придаёт значение всем остальным ключам. Сколько бы ни пытался, я не заведу снова ход времени Юрика, как в старых часах. Но кто знает, от каких дверей, я бы его увёл, если б только был рядом… Жаль, я понял это слишком поздно…

— Никогда больше не сяду писать… — говорил я себе почти в бреду, едва узнавая собственный охрипший голос. После этого я провалился в сон и уже ни о чём не думал.

***

Весь следующий день я провёл почти не вставая. Только к вечеру я кое-как попытался устранить последствия моего вчерашнего помешательства… Но попытка была пресечена на корню, как только на глаза мне попалась та самая записка, что я нашёл среди носков… Удивительно, но всё то время, пока был занят поисками брата, я о ней почти не вспоминал, как о вещи совершенно не несущей в себе смысла. Но зато с ней было связано столько вопросов! Я перечитал её. Как и ожидалось, ничего нового не появилось… И всё-так… Зачем она была нужна?

Я погрузился в воспоминания о том дне, когда потерял ключ от столь молчаливых в последнюю неделю часиков… Похоже, с того времени я и не включал компьютер… Как он там, мой старичок?

Наследие предков ожидаемо разворчалось и разгуделось на моё длительное отсутствие, но в конце концов смилостивилось и открыло мне страничку моей электронной почты. Письмо Юрика никуда не исчезло. Его я перечитывать не стал. Одно дело записка с неясным текстом, а другое приглашение на встречу, которой не суждено было состояться…

«Загляни в почту…» — эхом раздалось в моих ушах. От внезапной догадки я аж подпрыгнул. Что, если… Этот странный текст на обороте — ничто иное, как логин?..

Какая ерунда… Я снова гонюсь незнамо за чем… Глупое предположение! Но мои руки уже не остановить…

Торопливо выйдя из аккаунта, я вбил символы в соответствующее окошко. Но нужен пароль… Пароль…Ещё одна глупая мысль… «Я никогда не забывал про твой день рождения!». Ввожу.

На мониторе переменилась всего одна цифра, но я ей не поверил. Не могла эта вечность длиться какую-то жалкую минуту.

— Получилось… — произнёс я, в исступлении глядя в этот светящийся ящик. Другой аккаунт. И только одно письмо.

Вся квартира погрузилась в абсолютное молчание, пока я читал написанное здесь.

«Егор, я знал, что ты разгадаешь моё послание! Выручай, брат! Ты нужен мне, нужен всем нам!

Вот уже несколько месяцев я занят делом о смерти нескольких взятых под стражу преступников. Это не просто смерти, Егор, это убийства. Я уверен, что подобрался очень близко к разгадке. У меня двое главных подозреваемых. Но есть проблема. Оба они — мои коллеги по работе. И я не знаю, действовал ли кто-то из них в одиночку или же сообща. Другими словами, не знаю, кому из полиции могу доверять касаемо этого дела.

И ещё, я замечаю, что за мной наблюдают. Видимо, злоумышленник чувствует, что я подобрался слишком близко, и вскоре попытается меня устранить. Что ж, это я использую, чтобы точно указать на преступника. Как? О нашей грядущей встрече я рассказал одному. Если я угадал, и он не преступник, то тебе не придётся это читать, я всё расскажу тебе сам. Но, если же я ошибся, и ты всё-таки это читаешь, то, скорее всего, я уже мёртв…

Брат, теперь только тебе под силу раскрыть это дело. И только тебе я могу доверить его. К этому письму я прикреплю документы, в которых собраны мои доказательства, там ты найдёшь подробности плана, все имена, все улики. Опубликуй их в своём журнале, пусть все узнают, и тогда злодеям уже будет некуда деться! Я надеюсь на тебя. Знаю, ты не подведёшь…»

Отчего-то сердце пропустило удар. Брат… Я не подведу!

***

Никогда не говори никогда. Следующие несколько дней я не выпускал из рук клавиатуру. Знаю, обещал ведь себе, за писанину ни-ни, но последний-распоследний разочек! Ради Юрика! Это будет моя самая лучшая статья…

И она правда стала лучшей. С чего я взял? Просто моего блога не хватило бы для столь важной миссии. Вот и пришлось навестить Федота Степановича. Я едва ли не на коленях просил его прочесть мою работу. Но он всё же прочёл. Прочёл и поместил на первой странице!

Ещё через несколько дней мне снова пришлось прийти в наш отдел полиции. Там, конечно, снова формальности, благодарности, извинения… Но не они меня интересовали. Его арестовали. Я хотел поговорить с ним. С убийцей. Хотел посмотреть ему в глаза. За помощь в раскрытии дела мне даже позволили это.

Меня провели в специальную комнату. Он сидел напротив меня и морозил своим холодным взглядом. Но в глазах не было ничего… Он был… Пуст. Однако заговорил первый.

— Потому что видел, как умирали души, — ответил он на мой вопрос до того, как я успел его задать, — Каждый преступник, которого приводили сюда, не от хорошей жизни ступал на этот путь. Мир обошёлся с ними жестоко. Дико, но для кого-то преступления — всё ещё способ выжить. Не для всех… Но я и говорил не со всеми. Знаешь, всё почему? Потому что их не слышат, понимаешь? И когда я беседовал с ними в этой самой комнате, им просто хотелось, чтобы их услышали… А я их слушал, наблюдая, как гаснут глаза напротив, и как безнадёжность проникает в самое сердце. Приговор им не вынесли ещё, но они уже не верили, что что-то можно изменить. Изгои человечества. Им оставалось только прятаться в себе и ждать конца. Тогда я давал им ключик к свободе. Ампулу с ядом, как конец всех мучений. Вы не поймёте, должно быть…

— А сейчас, оказавшись на их месте, ты хотел бы того же? — спросил я тихо. Мой собеседник молчал. А я продолжил, — Знаешь, почему? Потому что Оттуда ключика нет. А пока ты жив, всё ещё можно исправить…

Мы говорили с ним ещё не долго, а потом я вышел на улицу. Уже сгущались сумерки и загорались фонари. Ливень бросал осколки звёзд прямо мне под ноги, и они вспыхивали на миг земным человеческим светом, разбиваясь о мокрый асфальт. Я молча шёл по серым камням мостовой, скинув, наконец, безразличную маску. Капли дождя на моих щеках от чего-то становились солёными. Перед глазами стоял образ Его. Равнодушия. Таким, каким я видел его однажды на Болотной площади — не видящим, не слышащим, неприступным. Источником людских пороков. Мне хотелось от него бежать, и я даже побежал, словно это могло бы помочь. Боже! Кто бы знал, что открывать сердце миру так больно! В мыслях всё ещё звучал диалог с убийцей, а в душе эхом доносился голос брата. Но, если уж прятался от всего этого за стеной безразличия, то только пройдя через эту боль можно вернуться обратно, вновь познать истину. Обиды, убийства, войны… Сколько жизней ещё прольётся, прежде чем каждый из нас победит в себе это зло? Сердца людей закрыты, и ключ потерян. Но что могу поделать я?..

Я думал об этом уже в подъезде, не спеша поднимаясь по лестнице. Быть может… Нет, но я же обещал себе… И всё-таки…

Ключи. Я мог бы превращать слова в ключи. Я мог бы снова писать. Открывать сердца людей и помогать справляться с болью. Нет, в редакцию я больше не вернусь. Никаких статей. Я напишу книгу. Нельзя мне сейчас замолкать. «Решено!» — подумал я, открывая дверь. Но сначала…

Медленно-медленно поднял я с пола ключик. Отворил стеклянную дверцу. Вставил в скважину. И повернул. Голос старых напольных часов в прихожей снова меня встречал. Говорил же, поправимо…

Тик… Так… Тик…

21 важный библейский стих о заботе о том, что думают другие

Я не верю, что можно полностью перестать заботиться о том, что думают другие. Мы можем стать смелыми, мы можем исполнять волю Бога, мы можем стать более уверенными в себе, более экстравертными и т.д. падение. Внутри нас идет психологическая битва, с которой нам всем приходится иметь дело.

Я знаю, что некоторые люди борются с этим больше, чем другие, но мы никогда не остаемся один на один с этим. Мы должны обращаться к Господу за помощью в трудную минуту.

Божьей благодати достаточно для любой проблемы, с которой вы можете столкнуться из-за этого. Забота о том, что думают другие люди, может привести к тому, что вы произведете ужасное впечатление на других. Вместо того, чтобы быть искренним и выражать, кто вы есть, вы притворяетесь.

Вы меняете свой образ жизни и вместо этого пытаетесь произвести впечатление. Ваш ум движется в стольких разных направлениях, что это может заставить вас просто остановиться в тревоге. Это огромная тема, которая может развиваться в самых разных направлениях. Иногда, чтобы справиться с этим, все, что нам нужно, это уверенность в Господе, больше опыта и практики.

Например, если вам нужно выступить с публичной речью и вы боитесь того, что могут подумать другие, знайте, что с опытом вы научитесь делать это лучше. Практикуйте с группой членов семьи и, прежде всего, взывайте к Господу о помощи.

Цитаты

• «Самая большая тюрьма, в которой живут люди, — это страх перед тем, что подумают другие люди».
• «Одна из величайших душевных свобод — это действительно не заботиться о том, что о вас думают другие».
• «То, что Бог знает обо мне, важнее того, что обо мне думают другие».
• «Пока мы не будем больше заботиться о том, что думает Бог, чем о том, что думают другие люди, мы никогда не будем по-настоящему свободны». Кристин Кейн
• «Ты не такой, каким тебя считают другие. Ты такой, какой тебя знает Бог».

Забота о том, что думают другие, подрывает вашу уверенность в себе.

Задумайтесь на секунду. Если бы вам было все равно, что думают другие люди, то вы были бы самым уверенным в себе человеком в мире. Вы не будете иметь дело с этими обескураживающими мыслями. «Я слишком то, или я слишком то, или я не могу сделать это». Страх останется в прошлом.

Забота о мыслях других мешает вам исполнять волю Бога. Много раз Бог говорит нам делать что-то, а наша семья говорит нам делать противоположное, и мы разочаровываемся. «Все будут думать, что я дурак». В какой-то момент я работал над этим сайтом по 15-18 часов в день.

Если бы меня заботило мнение других, я бы никогда не продолжил работу с этим сайтом. Я бы никогда не увидел благости Господа. Иногда доверять Богу и следовать Его руководству кажется миру глупостью.

Если Бог говорит вам что-то сделать, сделайте это. Я также хочу напомнить вам, что в этом мире есть подлые люди. Не позволяйте людям причинять вам боль негативными словами в ваш адрес. Их слова не имеют значения. Ты устрашающе и чудесно сделан. Бог думает о вас хорошо, так что думайте и о себе хорошо.

1. Притчи 29:25 Опасно заботиться о том, что другие думают о вас, но если вы доверяете Господу, вы в безопасности.

2. Псалтирь 118:8 Лучше уповать на Господа, чем полагаться на человека.

3. 2 Коринфянам 5:13 Если мы «не в своем уме», как говорят некоторые, то это для Бога; если мы в здравом уме, то это для вас.

4. 1 Коринфянам 1:27 Но Бог избрал немудрое мира, чтобы посрамить мудрых; Бог избрал слабое мира, чтобы посрамить сильное.

Мы можем придавать большое значение тому, что происходит в нашем уме.

Мы наши самые большие критики. Никто не критикует себя больше, чем вы сами. Вы должны отпустить. Перестаньте придавать вещам большое значение, и вы не будете так нервничать и разочаровываться. Какой смысл делать вид, что кто-то судит нас? Большинство людей не будут сидеть и рассчитывать свою жизнь.

Если у вас низкая самооценка, вы интроверт или вы боретесь с нервозностью, сатана попытается накормить вас ложью. Не слушайте его. Перестаньте думать. Я считаю, что вы причиняете себе больше вреда, постоянно придавая большое значение малейшим вещам. Многие из нас пришли из темного прошлого, но мы должны помнить о кресте и любви к Богу.

Обратитесь ко Христу. Его достаточно. Я уже говорил это раньше и повторю снова: если вы уверены во Христе, вы будете уверены во всех сферах своей жизни.

5. Исаия 26:3 Ты будешь хранить в совершенном мире тех, чей разум непоколебим, потому что они уповают на Тебя.

6. Филиппийцам 4:6-7 Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом. И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе.

7. Иисус Навин 1:9 «Разве я не повелевал тебе? Будь сильным и смелым. Не бойся, не унывай, ибо Господь, Бог твой, будет с тобой, куда бы ты ни пошел».

Заботясь о том, что думают другие, вы многое упустите.

Что я имею в виду, спросите вы? Когда вы так сосредоточены на том, что думают другие, это мешает вам быть собой. Вы начинаете все просчитывать и говорите: «Ну, я не могу сделать то или я не могу сделать то». Вы не можете быть собой, потому что слишком заняты тем, чем, по вашему мнению, хотят вас видеть другие.

Помню, у меня был друг в средней школе, который боялся встречаться с девушкой, которая ему нравилась, потому что боялся, что подумают другие. Он упустил красивую девушку.

Забота о том, что думают другие, заставит вас бояться каждой ситуации, в которую вы попадаете. Вы будете бояться расслабиться и повеселиться, потому что будете думать, что, если все будут смеяться надо мной.

Возможно, вы боитесь знакомиться с новыми людьми. Вы будете бояться веселиться. Возможно, вы боитесь молиться публично. Это может привести к финансовым ошибкам. Вы будете угождать людям, это может даже заставить вас бояться сказать другим, что вы христианин.

8. Галатам 1:10 Я говорю это сейчас, чтобы заслужить одобрение людей или Бога? Пытаюсь ли я угодить людям? Если бы я все еще старался угождать людям, я бы не был слугой Христа.

9. Ефесянам 5:15-16 Итак, будьте очень осторожны в своей жизни – не как неразумные, но как мудрые, используя все возможности, потому что дни злы.

Стыдиться Бога.

Иногда, как Петр, мы говорим Богу, что никогда не отречемся от Него, но мы отрекаемся от Него каждый день. Раньше я боялся молиться публично. Я ходил в рестораны и быстро молился, когда никто не смотрел. Я привык заботиться о мыслях других.

Иисус говорит: «Если ты будешь стыдиться меня на Земле, мне будет стыдно за тебя». Дошло до того, что я больше не мог этого выносить, и Бог помог мне смело молиться публично, не обращая внимания на мысли других.

Мне все равно! Я люблю Христа. Он — все, что у меня есть, и я буду смело молиться Ему перед миром. Есть ли в вашей жизни прямо сейчас вещи, которые раскрывают сердце, отрекающееся от Бога в некоторых сферах? Вы боитесь молиться публично из-за того, что думают другие люди?

Выключаете ли вы христианскую музыку, когда находитесь перед друзьями? Вы всегда боитесь свидетельствовать из-за того, что могут подумать другие? Боишься ли ты сказать мирским друзьям, что настоящая причина того, что ты не можешь делать то же, что и они, кроется во Христе?

Забота о том, что думают другие, так опасна для вашего свидетельства и пути веры. Вы станете трусом, а Писание учит нас, что трусы не наследуют Царство. Изучите свою жизнь.

10. Марка 8:38 Если кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, то постыдится их и Сын Человеческий, когда придет в славе Отца Своего со святыми Ангелами.

11. Матфея 10:33 А кто отречется от Меня перед другими, отрекусь от Отца Моего Небесного.

12. 2 Тимофею 2:15 Делай все, что в твоих силах, чтобы представить себя Богу как испытанного, как делателя, которому нечего стыдиться, правильно преподающего слово истины.

Забота о том, что думают другие, приводит к принятию неправильных решений.

К сожалению, мы видим это каждый день. Мы хотим, чтобы нас заметили, поэтому покупаем более дорогие вещи. Многие люди ужасно распоряжаются своими финансами, потому что хотят, чтобы люди имели о них лучшее мнение. Ужасно покупать вещи, которые вы не можете себе позволить, чтобы хорошо выглядеть в глазах других.

Забота о том, что думают другие, тоже может привести к греху. Например, вы стыдитесь своей работы, поэтому это приводит к лжи. Вы устали от того, что ваша семья спрашивает, когда вы собираетесь выйти замуж, поэтому вы встречаетесь с неверующим.

Ты не хочешь показаться квадратным, поэтому ты тусуешься с крутой толпой и присоединяешься к их безбожным действиям. Мы должны быть осторожны и удалить демона заботы о том, что думают другие, из нашей жизни.

13. Притчи 13:7 Один выдает себя за богатого, а у него ничего нет; другой притворяется бедным, а имеет большое богатство.

14. Римлянам 12:2 Не сообразуйтесь с этим миром, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, дабы вы, испытывая, познали, что есть воля Божия, что хорошо, угодно и совершенно.

15. Екклесиаст 4:4 И я увидел, что все труды и все достижения происходят от зависти одного человека к другому. Это тоже бессмысленно, погоня за ветром.

Забота о том, что думают другие, приводит к размытому Евангелию.

Бог не может использовать вас, если вы боитесь обидеть людей правдой. Евангелие оскорбительно! Другого пути нет. Проведя более десяти лет наедине с Богом, Иоанн Креститель отправился проповедовать, и у него не было страха перед людьми. Он не искал славы или титула, он пошел проповедовать покаяние.

Когда вы в последний раз слышали, как проповедник по телевидению призывает свою аудиторию отвернуться от своих грехов? Когда вы в последний раз слышали, как проповедник по телевизору говорил, что служение Иисусу будет стоить вам жизни? Когда вы в последний раз слышали, как Джоэл Остин учил, что богатым трудно попасть на Небеса?

Вы этого не услышите, потому что деньги перестанут поступать. Евангелие настолько разбавлено, что оно больше не является Евангелием. Если бы я не услышал истинное Евангелие, я бы никогда не был спасен! Я был бы ложнообращенным. Это все благодать, и я все еще могу жить, как дьявол, который является ложью из ада.

Вы проповедуете разбавленное евангелие, и их кровь на ваших руках. Некоторым из вас нужно уединиться с Богом и оставаться там в уединенном месте, пока Бог не сделает из вас человека. Вам будет все равно, что думают люди.

16. Луки 6:26 Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо, ибо так же поступали отцы их и с лжепророками.

17. 1 Фессалоникийцам 2:4 но так как мы были одобрены Богом, чтобы нам было вверено благовестие, так и говорим, угождая не человекам, но Богу, испытывающему наши сердца.

Бывают моменты, когда нам следует побеспокоиться.

Мне пришлось добавить эту дополнительную точку, чтобы никто не переборщил. Когда я говорю, что мне все равно, что думают другие, я не говорю, что нужно жить во грехе. Я не говорю, что нам не следует бояться соблазнить наших братьев. Я не говорю, что мы не должны слушать авторитет или исправление.

Я не говорю, что мы не должны смиряться и любить своих врагов. Есть способ, которым мы можем зайти так далеко в неправильном направлении, что мы можем повредить нашему христианскому свидетельству, мы можем быть лишенными любви, высокомерными, эгоистичными, мирскими и т. д. Мы должны использовать благочестивое и мудрое различение, когда мы должны заботиться и когда мы не должны.

18. 1 Петра 2:12 Будьте осторожны, чтобы жить правильно среди ваших неверующих соседей. Тогда, даже если они обвинят вас в неправильном поступке, они увидят ваше достойное поведение и воздадут честь Богу, когда Он будет судить мир.

19. 2 Коринфянам 8:21 Потому что мы очень заботимся о том, чтобы поступать правильно не только в глазах Господа, но и в глазах людей.

20. 1 Тимофею 3:7 Кроме того, он должен иметь хорошую репутацию у посторонних, чтобы не впасть в бесчестие и сеть дьявола.

21. Римлянам 15:1-2 Мы, сильные, должны сносить немощи слабых и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближним на их благо, созидать их.

То, что Бог знает обо мне, важнее того, что обо мне думают другие

OLIVE GM
13 октября 2018 г.

То, что вы знаете о себе, меньше того, что знают о вас другие. Но то, что Бог знает о нас, важнее того, что о нас думают другие.

Призыв отличать добро от зла ​​состоит в том, чтобы правильно судить, различать.

В 2007 году была опубликована книга под названием Нехристианин: что новое поколение на самом деле думает о христианстве. Он основан на исследовании, проведенном среди нехристиан 20-летнего возраста. Одним из их основных выводов было то, что почти девять из десяти молодых людей считают христиан «осуждающими». А с учетом запрета судить, изданного Иисусом, это означало бы, что большинство людей считают христиан лицемерами.

Учитывая эти выводы, очень важно, чтобы и христиане, и нехристиане понимали, что имеет в виду Иисус, когда говорит «не судите». Ключ в том, чтобы признать, что слово судья может использоваться в Новом Завете двумя разными способами. Иногда слово «судья» используется в значении «судить между вещами», различать или различать. В этом случае мы судим между правильным и неправильным, хорошим и злым, праведным и неправедным.

Но такого рода суждения о акте различения — это не то, что Иисус запрещает. На самом деле, во всей Библии нам заповедано различать. В 6-й главе Луки мы можем увидеть известное утверждение «не судите». Иисус говорит о том, что у него есть проницательность, чтобы видеть разницу между хорошими людьми и злыми (Луки 6:43-45). Он сравнивает их с деревьями. Хорошие деревья, говорит он, приносят хорошие плоды, а плохие деревья приносят плохие плоды. Призыв отличать добро от зла ​​состоит в том, чтобы правильно судить, различать.

Давным-давно я решил не судить других по их внешнему виду, тому, что они говорят или делают. Иногда мы чувствуем себя плохо и горим в своем сердце, но сохраняем спокойствие и молимся за них. Мы можем быть несовершенными или иметь много недостатков, но как люди мы должны воздерживаться от причинения вреда другим и сосредоточиться на том, что мы можем сделать для Господа.

Очень легко запутаться, когда слышишь, что христиане должны «не судить», но также различать и судить, что есть истина. Иисус говорит нам смотреть на наши собственные грехи, прежде чем судить кого-то другого. Библия говорит нам, что мы должны противостоять чужому греху с истиной и любовью.

Я размышлял над тем, чтобы следовать библейским стихам, чтобы узнать более конкретные истины о христианской жизни и о том, что значит не осуждать.

Матфея 7:1-5
1 «Не судите, а не то судимы будете.
2 Ибо так, как вы судите других, таким будете судимы, и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить.
3 «Что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?
4 Как ты можешь говорить своему брату: «дай мне вынуть сучок из твоего глаза», когда в твоем собственном глазу всегда бревно?
5 Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего.

Этот отрывок на самом деле является осуждением лицемерия, а не приговором. Совет Иисуса состоит в том, чтобы позаботиться о своем собственном поведении и отношении, прежде чем пытаться помочь кому-либо еще. Если мы попытаемся судить до того, как сделаем это, наше суждение будет искажено нашими собственными «осколками». Но отрывок никоим образом не запрещает судить. Наоборот, утверждается, что осуждение, как и милосердие, начинается дома.

Иисус предупреждает о человеческой склонности судить на основании собственных ошибок и недостатков. Это предупреждение следует учитывать перед любым предположением о поведении или намерениях другого человека. Вместо этого в этом отрывке утверждается, что мы всегда должны сначала исследовать самих себя, чтобы увидеть, действительно ли заноза, которую мы видим, прикреплена к нашему собственному глазу, и только если наш глаз чист, мы можем достаточно доверять своему суждению, чтобы начать процесс помощи в удалении оскорбления из нашего глаза. кто-то еще. Это невероятно важный момент, подчеркивающий как важность здравого смысла, так и шаги, необходимые для его приобретения.

«Не придирайся к людям, не хватайся за их неудачи, не критикуй их ошибки — если, конечно, ты не хочешь того же. Этот критический дух имеет свойство бумеранга. Легко увидеть пятно на лице соседа и не заметить уродливой ухмылки самому. Есть ли у вас наглость сказать: «Дай я умою тебе лицо», когда твое лицо искажено презрением? Это снова и снова весь этот менталитет путешествующего роуд-шоу, играющий роль более святой, чем ты, вместо того, чтобы просто жить своей ролью. Сотри эту уродливую ухмылку со своего лица, и, возможно, ты сможешь предложить тряпку для мытья посуды своему соседу.

Обычное сокращение, которое мы часто слышим: «Не суди меня». Интересно, что это сокращение является обратным применением урока Иисуса. Иисус не говорит другим не судить нас; он говорит нам не судить других. То, что делают другие, не является нашей главной заботой; то, что мы делаем, является нашей главной заботой. Наша самая большая проблема не в том, как другие судят нас, а в том, как мы судим других.

Мне вспоминается случай, когда двое мужчин подрались и один откусил другому часть уха. Когда дело дошло до суда, адвокат обвиняемого спросил свидетеля: «Вы видели, как мистер Джонс откусил ухо мистеру Смиту?» «Нет», — ответил свидетель. На этом адвокат вполне мог остановиться: «Больше никаких вопросов». Но ему просто нужно было задать еще один вопрос. — Откуда же вы знаете, что Джонс откусил Смиту ухо? — Я видел, как он выплюнул это!

Павел учил, что нет праведного, нет ни одного (Римлянам 3:10). В том числе и он сам. Иногда он обнаруживал, что поступает неправильно (Римлянам 7:15). Ему приходилось бороться, чтобы держать себя под контролем Господа (1 Коринфянам 9:26-27). Он знал, что, пока он остается во плоти, он никогда не достигнет постоянного уровня совершенства (Филиппийцам 3:12).

С другой стороны, апостол не постеснялся «осудить» брата, живущего в явном, нераскаянном грехе (1 Кор. 5:3), и обличил тех, кто терпел такое (1 Кор. 5:1-13) . Павел узнал истину Учителя о том, что, хотя мы не должны судить по внешности, мы обязаны «судить судом праведным» (от Иоанна 7:24). Таким образом, Павел лишил своего общения таких богохульников, как Именей и Александр (1 Тимофею 1:19).-20), и снова разоблачили Гимана и Филита, когда они учили, что воскресение уже произошло (2 Тимофею 2:17-18). Он также не колеблясь открыто упомянул, что Димас полюбил мир и оставил его (2 Тимофею 4:10).

Таким образом, очевидно, что человеку не обязательно быть «безгрешным», прежде чем он сможет привлечь внимание к серьезному заблуждению, которое нечестивые люди постоянно совершают.

Мы быстро пинцетом лезем в чужой глаз, в то время как нам нужен вилочный погрузчик для собственного. Пусть наша цель в противодействии христианину, застигнутому в грехе, состоит в том, чтобы вернуть нашего брата или сестру. Если вы пытаетесь унизить кого-то, это ясно показывает, что вы не правы.

Истинный христианин никогда не должен судить, никогда не осуждать, никогда не исключать, никогда никого не считать бесполезным или недостойным — даже человека, с которым мы не согласны больше всего.