Гибель Империи. Византийский урок, документалистика

Гибель Империи. Византийский урок, документалистика — смотреть онлайн // Смотрим

• Профиль

• Избранное

фильм

документалистика

Византия была, без преувеличения, одной из самых грандиозных цивилизаций в истории человечества. Ни одна другая империя не прожила столь долго. Византия просуществовала 1120 лет. Баснословные богатства, красота и изысканность столицы империи – Константинополя – буквально потрясали европейские народы, находившиеся в период расцвета Византии в состоянии глубокого варварства.

Византия была единственной в мире страной, простиравшейся на огромном пространстве между Европой и Азией, – уже эта география во многом определяла ее уникальность. Очень важно, что Византия по природе своей была многонациональной имперской державой, в которой народ ощущал государство как одно из своих высших личных ценностей.

Так почему же стало возможным, что это великое государство с какого-то момента стремительно стало утрачивать жизненные силы?

В фильме речь пойдет именно о том внутреннем враге, который появился в духовных недрах византийского общества и сокрушил дух великого народа, сделав его беззащитной жертвой тех вызовов истории, на которые Византия уже не смогла ответить.

Автор идеи: архимандрит Тихон (Шевкунов)
Режиссер: Ольга Савостьянова

• Библейский сюжет

• Идеи, меняющие мир

• фильм

• документалистика

• религия

• христианство

• культура

• цивилизация

• история

• империя

• Византия

• Османская империя

• Константинополь

• митрополит Тихон (Шевкунов)

• Средневековье

Авто-геолокация

Гибель истории.

Уроки отца Тихона – Газета Коммерсантъ № 14 (3831) от 31.01.2008

Григорий Ъ-Ревзин

Вчера по 2-му каналу телевидения был показан фильм отца Тихона (Шевкунова) «Гибель империи. Уроки Византии». Этот фильм рассматривается как идеологическое послание со стороны церкви России, переживающей смену власти.

В фильме рассказана такая история Византии. Была великая империя, которая простиралась от северо-западной Африки до Ближнего Востока и Восточной Европы. В ней впервые было создано правовое государство, университет, науки, искусства. Но рядом с ней был Запад. В угоду Западу Византия отдала иностранным предпринимателям основу государственного богатства — торговлю и таможни. В самой Византии возникли сторонники Запада, соблазнившиеся его духом порока, потребительства и индивидуализма. Они стали олигархами, подтачивавшими государство изнутри, наворовали богатства, а некоторые бежали на Запад, сидели в Риме и руководили оттуда антигосударственной деятельностью (в качестве примера приводится сидевший в Риме монах Виссарион). Был растрачен стабфонд Василия II, в государстве возникла межнациональная рознь. На стороне Запада выступила интеллигенция, также привлеченная духом индивидуализма и свобод. Рекрутский набор попытались заменить профессиональной армией — в результате свою армию потеряли, а новой не создали. С Западом даже заключили унию, в результате народ перестал верить своей власти, впал в пессимизм и получился демографический кризис. Запад же вероломно взял и захватил Константинополь в 1204 году во время Крестового похода. На награбленных богатствах возникли банкирские дома Венеции и Ломбардии и вся система капитализма. Византия никогда не смогла оправиться от этого удара. И в результате была завоевана турками.

Историю можно интерпретировать по-разному, но когда сталкиваешься с совсем неканонической интерпретацией, то сначала воспринимаешь ее как откровенное вранье. Главным враньем является то, что ислама в этой картинке нет вообще. Про турок, захвативших империю, отец Тихон говорит в том смысле, что вот они турки, что с них взять. Нам показывают курящего на траве в Стамбуле турка-студента, несколько нервничающего от того, что его почему-то снимают, и говорят, что султан Мехмед, захвативший Константинополь, был такого же возраста, и действительно понятно, что взять с турок нечего. Соответственно, никакой истории борьбы Византии с исламом нет вовсе, а есть только борьба с Западом. О том, что гигантской империя была в VI веке, а через 600 лет, когда начались истории с крестоносцами, турецкий султан сидел в Никее, в 40 км от Константинополя, не упоминается. Соответственно, оказывается, что сами контакты с Западом вызваны были не стремлением получить военную помощь (и в первом Крестовом походе ее получили — император Алексей Комнин шел вслед за крестоносцами, и возвращал себе и Никею, и другие приятные земли, где теперь расположены все турецкие курорты), но неким соблазном капитализма. Это крупное вранье концепции фильма в целом — виновными в гибели империи названы не те, кто ее убил.

Есть десятки мелких странностей. Что такое стабфонд Василия II — уму непостижимо. Михаил Пселл, византийский историк, которого несколько раз упоминает отец Тихон, постоянно сетует, что вот, при том государе казна была полна, а при этом ее растратили, но никакого стабфонда в Византии никогда не было. Реформа армии — это совсем незнамо что, потому что рекрутский набор сельского населения традиционно существовал в Византии в ранне- и средневизантийский период, когда этого населения было много, а когда в XIV веке его не осталось, то появилась профессиональная армия. Почему «золотая булла» императора Мануила, даровавшая права торговли венецианцам и генуэзцам, оказалась раздачей основ богатства государства иностранным предпринимателям, непонятно. Эта торговля не приносила больших доходов, ее и отдали иностранцам, потому что затраты в разы превышали прибыль. Правда, генуэзцы и венецианцы на этой торговле быстро обогатились — ну так в итоге последовало два диких погрома, когда их кварталы в Константинополе просто вырезали. Вот и вся история иностранного предпринимательства перед тем, как те же венецианцы и генуэзцы в отместку пограбили Константинополь в 1204 году. К событиям 1453 года, когда Константинополь пал от турок, это имеет примерно то же отношение, что существование немецкой слободы при Петре Великом к проблемам сегодняшнего вступления России в ВТО. Совсем не могу понять, кто такие византийские олигархи. Там вообще не было фигур, способных спорить с государством, всем управляла государственная бюрократия, чиновники, и когда приходила Исаврийская династия, все чиновники становились исаврийцами, а когда македонская — усиливалось влияние македонцев. Никогда не было византийской интеллигенции, увлеченной Западом, Запад они презирали, потому что те были уж очень дикие. Было действительно несколько византийцев, уехавших в Рим и очень сильно повлиявших на Рим — потому что они знали латынь, греческий, у них были книги и т. д. Но обратного влияния вообще нет. Одним из этих уехавших был монах Виссарион, но никакой оппозицией в Константинополе он из Рима не руководил. О каком духе индивидуализма и капитализма в Европе XI-XIV веков говорит отец Тихон, понять сложно. В качестве иллюстраций соблазнов Запада он приводит картины эпохи высокого Ренессанса и барокко, то есть образчики культуры, появившиеся через сто лет после падения Константинополя. С видеорядом вообще беда. Достаточно сказать, что сцены осады Константинополя он берет из иллюстраций к историческим хроникам. Там люди плывут по Босфору на лодках, а он называет их олигархами, пытающимися сбежать, и далее заявляет, что на Западе их бессовестно ограбили, приводя в качестве иллюстраций картины Иеронима Босха с мучениями грешников в аду. В фильме сказано, что весь он основан на подлинных исторических фактах, и это верно — основан, но он слишком легко срывается с этих оснований в свободный полет босховской фантазии.

Но есть светское знание об истории Византии, есть церковное, и тут разные традиции. Для церкви никогда не было сомнений в том, что Константинополь пал не от турок, а от унии с Западом, а турки просто посланы за грехи, и именно ее отец Тихон и излагает. Вряд ли его можно переубедить. Но встав на позиции православной церкви, позволительно изумиться тому, как мало в его фильме собственно христианского. О развитии православной традиции в Византии, об учителях церкви, о писателях, философах он не упоминает вовсе. Даже святые император Константин и императрица Елена, совершившие грандиозную работу по обустройству святых мест вокруг Иерусалима, вообще не упомянуты. Говоря о разграблении Константинополя в 1204 году, отец Тихон делает большой упор на золото, которое он с аппетитом считает тоннами, но не вспоминает о тысячах вывезенных христианских реликвий, мощей, как будто это кажется ему несущественным. Мы взяли от греков истинную веру, но что за вера, какой она была — об этом он молчит.

Вообще это самая слабая часть фильма — наша связь с Византией. Там по кадрам ходит какой-то арабского вида юноша то в синем, то в красном хитоне. К концу, когда Константинополь уже пал, этот араб выходит из нарисованного города вместе с мультяшными коровой, птицей и львом, а потом уже один оказывается на службе в Сретенском монастыре в Москве, настоятелем которого ныне и состоит отец Тихон. На самом деле это символы четырех евангелистов — Орел (Иоанн), Лев (Марк), Бык (Лука) и человек (Матфей), и вот этот араб — он как бы Матфей. Не знаю, с чего это отец Тихон сделал его таким арабом, прямо Хусейн какой-то, а не Матфей, но с другой стороны, он был арамеем, то есть сирийцем, ну в принципе — может быть. Но поймут ли зрители, что это так к нам пришла благодать православия в виде этого арабского студента с потерянной коровой, я не знаю.

Про отца Тихона принято говорить, что он имеет влияние на высшие государственные сферы и даже духовник Путина и, соответственно, его проповедь прямо влияет на государственные умы. Странная это точка зрения. В его фильме не хватает в первую очередь церковного, пастырского слова. Это не он имеет влияние на высшие государственные сферы, а наоборот. Они говорят, а он поддакивает. Они — стабфонд, и он, да-да, кормилец, стабфонд надо ух, надо ах, держать надо, вот и Василий II, император византийский, тоже был в этом смысле. Они ему — Березовский, а он — ехидна Березовский, и монах Виссарион в Риме сидел, и тоже гадил. Они ему — вот армия. А он — вот и в Византии тоже профессиональной армии не построили, а свою-то растеряли. Они ему — а вот иностранные предприниматели, а он им — ах, батюшка, через них и Византия пала. От себя отец Тихон излагает только малоубедительную историю про этого араба.

Вероятно, это удобно — иметь такого духовника, который только тебе поддакивает да сказки рассказывает. Но он совершенно не годится в качестве пропагандиста. Сергей Эйзенштейн, рассказывая товарищу Сталину про Ивана Грозного, тоже много приврал и существенно исказил образы Курбского, Адашева, Сильвестра в сторону сходства с малопочтенными фигурами Троцкого, Бухарина и Рыкова. Но у него-то получилась — пропаганда! Когда царь Иоанн воскликнет: «Постоим за землю русскую!» — так ведь дрожь берет. Вот это я понимаю агитация, сразу понятно, откуда растет мюнхенская речь Путина. А тут? Тут ничего духоподъемного, одни какие-то опасения. Если, дескать, соблазнимся Западом, растратим стабфонд, прослабимся под олигархов и не изведем Березовского, то сгинем, как Византия. А если нет? Тогда что? Тогда от нас араб с коровой уйдет? На месте ответственных товарищей я бы уж предпочел Михалкова, что ли. Тот хоть умеет говорить. А этот только поддакивает.

Византийская проповедь | The Economist

Европа | Россия и ее история

Проведение неточных исторических параллелей с Константинополем

14.02.2008 | moscow

КОГДА Николай Патрушев, глава Федеральной службы безопасности России (ФСБ), говорил со своими сотрудниками по случаю 90-летия советской секретной службы в прошлом году, он сделал странную историческую диверсию. «Те, кто изучает историю, знают, что безопасность существовала и раньше. Софья Палеолог вышла замуж за Ивана III и, будучи племянницей последнего византийского императора, уделяла пристальное внимание вопросам безопасности». Мало кто понял, о чем он говорил.

Тайна прояснилась через несколько недель, когда по российскому государственному телеканалу был показан часовой фильм «Гибель империи: византийский урок». Он оказался настолько популярным, что канал повторил его и добавил 45-минутную дискуссию о том, что Россия может существовать только как православная империя. Автором и рассказчиком фильма является отец Тихон Шевкунов, по общему мнению, духовник Владимира Путина. В последние недели фильм стал одним из самых обсуждаемых в Москве.

Российские правители часто апеллируют к истории, чтобы оправдать свои действия. Г-н Путин проявил интерес к истории с самого начала своего президентства, когда он восстановил гимн Сталина в качестве национального гимна. В прошлом году он продвигал школьный учебник, оправдывающий жестокое правление Сталина как неизбежное зло. Когда другие бывшие советские республики вспоминают о советских зверствах, Россия рассматривает это как искажение истории. На этой неделе в МИД состоялось закрытое совещание на тему «Противодействие фальсификации истории, направленной против России: задача государственной важности».

В умах и на языке бывших призраков, господствующих в России, история — мощное орудие. Телевизионный фильм, кажется, в этом жанре. В нем отец Тихон в полном облачении переносится из заметенной снегом церкви в Стамбул и Венецию, где разоблачает Запад как «генетического» ненавистника как Византии, так и ее духовной наследницы — России. Богатая и культурная столица Византийской империи, Константинополь, была предметом зависти темных и агрессивных варваров с Запада, разграбивших ее во время четвертого крестового похода в 1204 году. Современный западный капитализм, утверждает отец Тихон, построен на византийской добыче и еврейском ростовщичестве.

В этой версии первой ошибкой Византии было довериться Западу (представленному в фильме фигурой в зловещей длинноносой венецианской маске) ​​и передать командные высоты экономики — торговлю и сбор таможенных пошлин — западным предпринимателям. и жадные олигархи. Используя термин из современной России, отец Тихон говорит о каком-то «стабилизационном фонде», когда описывает достижения одного византийского императора Василия II, крестного отца российского князя Владимира, который громил сепаратистов и отправлял в тюрьму олигархов. Но даже у великих императоров могли быть слабые преемники. (Фильм был снят до того, как г-н Путин избрал Дмитрия Медведева своим преемником, чтобы его поддержали избиратели на выборах 2 марта.)

Использование в фильме современных слов и образов настолько бросается в глаза, что мораль не может ускользнуть от русского зрителя. Вместо того чтобы придерживаться своих традиций, Византия попыталась реформироваться и модернизироваться, как того требовал Запад, и поплатилась за это. Хуже всего было то, что Запад проник в Византию вредными, индивидуалистическими идеями, которые разрушили основные ценности империи, и люди потеряли веру в своих правителей.

Сергей Иванов, ведущий российский исследователь Византии, говорит, что все это сводит воедино 1000-летнюю историю Византии и грубо экстраполирует результат на сегодняшнюю Россию. На самом деле фильм имеет мало общего с реальной историей Византии. Но ни история, ни ценности православной веры не являются ее реальным предметом. В отсутствие какой-либо новой идеологии он манипулирует историей Византии, чтобы оправдать антизападничество и ксенофобию России на протяжении 1000-летней истории. Фильм также несет неявный посыл Путину: не слушайте Запад, оставайтесь у власти, закройте страну.

Ни отца Тихона, ни российское государственное телевидение мало волнует, что Российская империя больше всего выиграла, когда открылась для Запада, а не когда отгородилась. Византия всегда была источником православной веры для России, но немногие русские цари смотрели на Византию как на политическую модель. Недаром Москву называли третьим Римом, а не вторым Константинополем. Сталину выпало возродить византиноведение вместе с идеей империализма, — одобрительно говорит отец Тихон. «Он знал, у кого учиться». Но опасность подобного манипулирования историей состоит в том, что ее трагедии могут повториться.

Эта статья появилась в печатном издании в разделе «Европа» под заголовком «Византийская проповедь»

Европа 16 февраля 2008 г. Родился. Или так говорят некоторые

Из номера от 16 февраля 2008 г.

Узнайте истории из этого раздела и другие в списке содержания

Изучите выпуск

Повторно используйте этот контент

Путин за православную церковь в фильме, посвященном празднованию годовщины Киевской Руси

Global

Как недавние документальные фильмы показывают склонность России к евразийству и византинизму.

29 июля 2013 г.

После боя Игоря Святославича с половцами (1880) выставлен в Государственной Третьяковской галерее в Москве. (Викисклад)

На этой неделе Украина, Россия и Беларусь отмечают 1025-летие христианизации Киевской Руси, средневекового государства, существовавшего между IX и XIII веками, которое, в зависимости от исторической и политической позиции, рассматривается как предшественник эти три народа. В России к празднованию этой важной годовщины был выпущен документальный фильм под названием « Второе христианство Руси ». Этот фильм, наряду с другими недавними событиями, показывает, как политическая культура современной России склоняется к византинизму и евразийству, политическим течениям, противопоставляющим Россию и Запад и подчеркивающим роль Восточной Православной Церкви в построении российской идентичности. В то время как византизм изображает Россию как политическую и культурную наследницу Византийской империи, евразийство отводит России мессианскую роль в соединении Востока и Запада. Обе школы мысли изолируют Россию от мира.

Произведено митрополитом Волоколамским, председателем Отдела внешних церковных связей Иларионом Алфеевым, Вторая христианизация Руси была показана на прошлой неделе на государственном телеканале Россия-1. Название говорит само за себя: годы после распада Советского Союза изображаются как время великого религиозного возрождения в России, то есть возвращения русской православной веры. Президент России Владимир Путин на протяжении всего фильма говорит о значении Восточной Православной Церкви для построения новой духовной идентичности России. Путин говорит, что в детстве его крестила мать втайне от отца и что это событие повлияло на него на всю оставшуюся жизнь. «После распада Советского Союза возник духовный вакуум… истинные ценности — это религиозные ценности… возвращение к религии знаменует собой естественное возрождение русского народа», — говорит он в фильме.

Патриарх Кирилл, который также выступает на протяжении всего фильма, изображается как духовный лидер русского народа. И Путин, и Кирилл явно отказываются от принципа отделения церкви от государства, предлагая сотрудничество между Русской православной церковью и Российским государством. Предполагаемая религиозность России противопоставляется упадку религии на Западе. Патриарх предлагает построить в Москве еще 200 церквей. Ни слова о том, что Москва сегодня является крупнейшим мусульманским городом Европы после Стамбула.

Как это ни парадоксально, но несмотря на понятную критику советского периода (когда религия жестоко подавлялась коммунистической властью), фильм напоминает советскую пропаганду. Ни одного критического комментария о роли Русской Православной Церкви в истории не делается. Поддержка крепостного права, сожжение книг, участие в погромах и отлучение Льва Толстого от церкви должны были быть незначительными событиями. Патриарх много говорит о важности строительства русских православных церквей в Сибири, не упоминая о постсоветском возрождении коренных религий и самобытности в этой части страны. И, конечно же, попытки Киева пересмотреть свои отношения с Московским Патриархатом изображаются как предательство.

Этот фильм связан с другим документальным фильмом, показанным на том же телеканале несколько лет назад. Под названием «Падение империи: урок Византии » он проводит параллели между Византией и Россией. Автор фильма, архимандрит Тихон Шевкунов, якобы является священником, к которому приходит исповедоваться Владимир Путин. Шевкунов, рассказчик фильма, постулирует, что Византия превосходила Запад как в культуре, так и в экономике. «Варварский» Запад, по его словам, стал «цивилизованным и капиталистическим» только после планомерного разграбления Константинополя. Утверждают, что русские захватили главное сокровище Византии: православную веру. Таким образом, для процветания, утверждает Шевкунов, Россия не должна доверять ни Западу, ни Востоку. Утверждается, что Запад унаследовал ненависть к ценностям России. Шевкунов даже косвенно ссылается на институт президентства США, высмеивая тех византийских императоров, которые пробыли у власти всего четыре года. Неразумно, по его мнению, и вступать в крупные международные организации. Аналогию, которую он приводит, является разрешение, данное императором Алексеем Комненом венецианским купцам на ведение свободной торговли в Византии: Шевкунов утверждает, что это привело к разрушению производства и земледелия в империи.

Оставляя в стороне вопрос исторической достоверности, нельзя не поразиться тому, насколько непосредственны и многочисленны исторические аналогии этого фильма. Отделение сербов и болгар от Византии представлено как спровоцированное Западом с целью ослабления империи (очевидный намек на независимость Косово и вступление в НАТО ряда славянских народов). Ренессанс изображается как странное явление (имплицитная критика влияния западной массовой культуры на русские эстетические ценности). Императора, сдерживавшего власть олигархов, превозносят как великого патриота (четкая параллель с крестовым походом Путина против олигархов: Михаила Ходорковского, Владимира Гусинского и Бориса Березовского). В конце фильма Шевкунов делает самое показательное заявление: он утверждает, что именно Иосиф Сталин в разгар Великой Отечественной войны отдал личное распоряжение возродить в СССР научное изучение Византии (после большевистская революция 1917). «Бывший семинарист, — заключает Шевкунов, — наконец понял, из каких исторических периодов Россия должна извлечь уроки.

Учитывая, что ни один из этих фильмов не был бы показан на подконтрольном государству телеканале без политической поддержки на высоком уровне, заявление Путина о том, что «Россия — неотъемлемая и органическая часть Большой Европы и европейской цивилизации» является наглым лицемерием . За европеизм русской культуры выступали многие русские интеллектуалы, в том числе патриарх русской интеллигенции, покойный академик Дмитрий Лихачев, идеи которого разделяли Горбачев и Ельцин. Сегодня Россия рассматривается ее лидерами как великая и уникальная империя с обширными геополитическими интересами. У него нет ни настоящих союзников, ни друзей: и Восток, и Запад якобы жаждут получить контроль над его огромными территориями и природными ресурсами.

В связи с этим неудивительно, что в последние годы в России наблюдается рост интереса к идеям историка Льва Гумилева, называвшего себя «последним евразийцем». В прошлом году широко отмечалось и отмечалось 100-летие со дня рождения Гумилева. Сын двух известных русских поэтов, Гумилев сильно пострадал от советского гнета. 18 лет (1938-1956) — большую часть юности — провел в ГУЛАГе. Однако его концепции, в том числе модная идея «пассионарности» (термин, который он придумал для обозначения критической способности нации к выживанию и процветанию), были развенчаны многими профессиональными историками. Гумилев называет славянские и тюркские народы «сверхэтносом», а европейцы, по его словам, веками находились в состоянии «инерции и затемнения» (термины, которые Гумилев использует для обозначения исторически «незначительных» наций). Жизнеспособный этнос, по Гумилеву, определяется через его исконные земли. Следовательно, «паразитный этнос» или «паразитарное государство» либо лишены, либо теряют свои корни. По этому сценарию и Французская, и Американская революции — возможно, два наиболее решительных политических переворота в современной истории Запада — привели к созданию государств-паразитов: Французской Республики и Соединенных Штатов Америки. По Гумилеву, такие государства могли выжить только за счет эксплуатации чужих ресурсов — биологических, интеллектуальных, территориальных, природных. Парадоксально, но человек, проведший значительную часть своей жизни в тюрьме, не оценил ни призыв к « liberté, égalité, fraternité «, ни декларации, «что все люди созданы равными».

При этом печальная реальность такова, что все больше политиков и национальность» — знаменитый политический лозунг графа Сергея Уварова (1786–1855) — мог бы работать и сегодня.