«Поучение» за 5 минут. Краткое содержание книги Мономаха

Обращаясь к своим детям и ко всем, кто когда-либо прочтёт его послание, князь Владимир Мономах (1053−1125) призывает их иметь прежде всего страх Божий в сердце и творить добро, памятуя о том, что дни человека на земле скоротечны и страшно умереть, не раскаявшись в своих прегрешениях. Желание записать свои заветные мысли — плод зрелых размышлений и богатого жизненного опыта — возникает у князя во время его поездки на Волгу, где он встречается с послами своих братьев и беседует с ними. Братья предлагают князю выступить вместе с ними против Ростиславичей и отнять у них волость. Если же князь не захочет присоединиться к их походу, то в случае войны пусть не рассчитывает на их помощь. Князь, огорчённый междоусобицей, сидя в санях, открывает наугад Псалтырь, и, утешившись мудрыми речениями, задумывает написать книгу поучений для детей и внуков, к которой будет приложен также правдивый и исчерпывающий рассказ о его жизни.

Реклама:

Князь призывает своих детей не лениться и всегда помнить о том, что милость Божию можно обрести не только строгим затворни­чеством, монашеством и постом: достаточно совершить небольшое дело, но если оно сделано со страхом Божьим и с искренним желанием помочь ближнему, оно зачтётся человеку. Князь убеждает своих детей не забывать о молитве, чем бы они ни занимались. Но при этом он призывает их не пренебрегать учением и приобретением знаний: он ставит им в пример своего отца, который «дома сидя, знал пять языков, оттого и честь от других стран». Князь старается внушить своим детям правила нравственности, укоренённой в христианской вере, а также даёт им чисто практические советы: всегда почитать старших; на войне не полагаться на воевод, а самим установить строгий порядок и требовать его соблюдения; в неспокойные времена никогда не расставаться с оружием; не позволять своим слугам причинять вред крестьянам; любить жену, но не давать ей власти над собой.

Рассказ Мономаха о своей жизни

Князь говорит, что он начал самосто­я­тельную жизнь в тринадцать лет, когда отец послал его к Ростову через землю вятичей. Это был первый поход, а всего он насчитывает восемьдесят три больших похода. Не менее ста раз ездил Мономах из Чернигова в Киев к отцу, девятнадцать раз заключал мир с половецкими князьями — и при отце и без отца, а во время войн он убил в бою около двухсот половецких воинов. Кроме того, князь — страстный охотник. Он рассказывает о том, как в Чернигове «ловил своими руками диких коней», в одиночку охотился на вепря, на медведя, на лося, на тура. При этом Мономах не взваливал все обязанности по содержанию охотничьего хозяйства на одних только слуг: «что надлежало делать отроку моему, то сам делал — на войне и на охотах, ночью и днём, в жару и стужу, не давая себе покоя».

Заканчивая повествование, князь выражает надежду на то, что его дети не судят его, ибо он меньше всего помышлял о том, чтобы похваляться перед ними своей смелостью и удалью, но хотел лишь хвалить Бога и прославлять милость Его за то, что Он оберегал его, грешного, от всех напастей. Князь призывает детей не бояться смерти, ибо только тогда человек умрёт, когда будет на то Божье соизволение.

Реклама:

Письмо Мономаха к Олегу Святославичу

Прислушавшись к совету своего старшего сына, который крещён его двоюродным братом, Олегом Святославичем, князь пишет ему письмо в надежде на примирение. Страдая из-за смерти сына, который был убит в битве с Олегом, князь увещевает брата и сожалеет, что тот сразу же не покаялся, когда перед ним убили сына Мономаха, как покаялся царь Давид, сказав: «Грех мой всегда передо мною». Князь советует Олегу прислать к нему сноху, вдову убитого, ибо именно так поступали их отцы и деды, когда хотели примирения. Поскольку мёртвых уже не воротишь и суд приходит от Бога, а не от того, кто убил, то и обратиться надо к Богу, чтобы Он вразумил и направил стопы грешного человека. Завершая послание, Мономах говорит брату, что ищет добра всей братии и Русской земле, и заклинает его не стараться добыть насилием то, что можно получить как знак искренней заботы и кровного родства.

Пересказала А. В. Вигилянская.
Источник: Все шедевры мировой литературы в кратком изложении. Сюжеты и характеры. Русский фольклор. Русская литература XI−XVII вв. / Ред. и сост. В. И. Новиков. —М. : Олимп : ACT, 1998. — 608 с.

Правила жизни Владимира Мономаха • Arzamas

У вас отключено выполнение сценариев Javascript. Измените, пожалуйста, настройки браузера.

КурсГенеалогия русского патриотизмаЛекцииМатериалы

Почему ничего нельзя хранить в земле, к чему ведет лень, как избежать чужих насмешек и другие рассуждения князя Владимира Всеволодовича, записанные им для воспитания детей и племянников

 

Подготовил Дмитрий Голубовский

Великий князь Владимир Всеволодович Мономах

© Из книги «Царский титулярник», 1672

Послушайте меня: если не все примете, то хоть половину.

[Я] c коня много падал, голову себе дважды разбивал и руки и ноги свои повреждал — в юности своей повреждал, не дорожа жизнью своею, не щадя головы своей.

На посадников не полагаясь, ни на биричей, сам делал, что было надо; весь распорядок и в доме у себя также сам устанавливал.

Не осуждайте меня, дети мои или другой, кто прочтет: не хвалю ведь я ни себя, ни смелости своей, но хвалю Бога и прославляю милость его.

Леность ведь всему мать: что кто умеет, то забудет, а чего не умеет, тому не научится.

Мы, люди, грешны и смертны, и если кто нам сотворит зло, то мы хотим его поглотить и поскорее пролить его кровь.

Как отец, чадо свое любя, бьет его и опять привлекает к себе, так же и Господь наш показал нам победу над врагами, как тремя делами добрыми избавляться от них и побеждать их: покаянием, слезами и милостынею.

Ни затворничеством, ни монашеством, ни голоданием, которые иные добродетельные претерпевают, но малым делом можно получить милость Божию.

Посмотри, брат, на отцов наших: что они скопили и на что им одежды? Только и есть у них, что сделали душе своей.

А мы что такое, люди грешные и худые? — сегодня живы, а завтра мертвы, сегодня в славе и чести, а завтра в гробу и забыты, — другие собранное нами разделят.

Паче же всего гордости не имейте в сердце и в уме, но скажем: смертны мы, сегодня живы, а завтра в гробу; все это, что ты нам дал, не наше, но твое, поручил нам это на немного дней.

Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертны.

Дивно ли, если муж пал на войне? Умирали так лучшие из предков наших.

Не из-за пролития крови, а свершив прелюбодеяние, помазанник Божий Давид посыпал главу свою и плакал горько, — в тот час отпустил ему согрешенья его Бог.

Не давайте сильным губить человека.

Старых чтите, как отца, а молодых, как братьев.

Не полагайтесь на тиуна или на отрока, чтобы не посмеялись приходящие к вам, ни над домом вашим, ни над обедом вашим.

И в земле ничего не сохраняйте, это нам великий грех.

Если не будете помнить это, то чаще перечитывайте: и мне не будет стыдно, и вам будет хорошо.

Если же кому не люба грамотка эта, то пусть не посмеются, а так скажут: на дальнем пути, да на санях сидя, безлепицу молвил.  

Источники

Теги

Цитаты
Древняя Русь

Радио ArzamasВ 

черной-черной

комнате…

Новый выпуск подкаста о современном фольклоре «Тьфу-тьфу-тьфу!» — про детские страшилки

Хотите быть в курсе всего?

Подпишитесь на нашу рассылку, вам понравится. Мы обещаем писать редко и по делу

Курсы

Все курсы

Спецпроекты

Лекции

12 минут

1/4

Был ли патриотизм в Древней Руси?

Как летописцы пытались помирить князей и заставить их беречь землю Русскую и что вообще такое земля Русская

Читает Михаил Кром

Как летописцы пытались помирить князей и заставить их беречь землю Русскую и что вообще такое земля Русская

12 минут

2/4

Первый отечестволюбец

Почему христианская вера мешала патриотическому чувству и как люди начали любить землю отцов

Читает Михаил Кром

Почему христианская вера мешала патриотическому чувству и как люди начали любить землю отцов

12 минут

3/4

Полюбить государство

Когда появилось государство и когда оно стало ассоциироваться с землей, а не с правителем

Читает Михаил Кром

Когда появилось государство и когда оно стало ассоциироваться с землей, а не с правителем

13 минут

4/4

Первый патриот

Как царь стал образцовым патриотом и когда понятие «патриотизм» начало означать то же самое, что и сейчас

Читает Михаил Кром

Как царь стал образцовым патриотом и когда понятие «патриотизм» начало означать то же самое, что и сейчас

Материалы

Как разобраться в истории России

Cписок книг и сайтов, с помощью которых можно погрузиться в историю

Все развлечения древнего Новгорода

С кем подраться, куда сходить, что купить и где остаться на ночь

Задница, жир и другие непонятные слова

Современные слова, которые в Древней Руси значили совершенно другое

«Александр Невский»

Наум Клейман рассказывает о главном советском «оборонном фильме»

Игорь Данилевский: «Там, где мы ожидаем увидеть одно, люди прошлого видят другое»

Иностранцы против России

Жестокость, лживость, пьянство и упрямство русских в отзывах путешественников с X по XIX век

1611 год в истории

Что происходило во всем мире, когда в России была Смута

Пропагандисты Петра Великого

Пять идеологов, сформировавших образ первого российского императора

Кто первым начал любить родину

История слова глазами лингвиста

1237–1240 годы в истории

Что происходило во всем мире, когда Батый пришел на Русь

«Патриотизм — последнее прибежище негодяя»

История знаменитой фразы английского поэта и ее интерпретаций

Кто окружал Русь

Cписок соседей русских земель в XIII веке

Антихрист, 1666 год и Петр I

Когда на Руси ждали конца света

«Куликово поле» Пригова

Совершенно непатриотичное стихотворение о краеугольном событии русской истории

Песни о Смутном времени

Обстоятельства истории Смуты в чудом уцелевших народных песнях

«Москва — Третий Рим»: история спекуляции

Почему идея об особом русском пути не такая древняя, как кажется

Правила жизни Владимира Мономаха

Назидания киевского князя детям

Первый план Евросоюза

Как в XV веке чешский король попытался объединить Европу

Истинная идея патриотизма

Классическая статья философа Владимира Соловьева

Михаил Кром: «Ходячий образ историка как эдакого летописца Нестора — неверный»

Патриотическая музыка

От Ивана Грозного до СССР: история духоподъемной музыки нашей страны

Как читать летописи

Четыре проблемы, которые должен решить человек, изучающий летописный текст

Три возможных пути России

Как и кого Москва победила в соревновании собирателей земель русских

Патриотическое сознание

Список книг и статей, посвященных вопросу формирования патриотического сознания

Весь курс за 5 минут

Курс о рождении русского патриотизма в самом кратком изложении

О проектеЛекторыКомандаЛицензияПолитика конфиденциальностиОбратная связь

Радио ArzamasГусьгусьСтикеры Arzamas

ОдноклассникиVKYouTubeПодкастыTwitterTelegramRSS

История, литература, искусство в лекциях, шпаргалках, играх и ответах экспертов: новые знания каждый день

© Arzamas 2022. Все права защищены

Толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»! Лучшие подарки на Новый год в

Толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»!
Лучшие подарки на Новый год в «Магазине Arzamas»

Подарки на Новый год: толстовки, сумки, подарочные подписки и даже игра «Собери музей»!

«Магазине Arzamas»В магазин!Магазин Arzamas

97.10.02, Франклин и Шепард, Возникновение Руси, 750-1200

• Рецензент:
• Daniel Waugh
• [email protected]
• Вашингтонский университет

Публикация восьмитомника Longman History of Russia стала долгожданным событием, особенно для тех, кто преподает более ранние периоды этой истории. Хотя большинство томов получили заслуженную похвалу, как и в случае с любой такой серией, могут возникнуть проблемы с попыткой уместить тома в хронологические рамки, установленные редакторами, и с сдерживанием склонности авторов писать монографию, а не книгу (как рекламирует серия). ) предназначен «для студентов и читателей-неспециалистов». Таким образом, книга Роберта Крамми о возникновении Московии во многих отношениях в высшей степени удовлетворительна как учебник, но страдает хронологическим ограничением, которое прерывает обсуждение такой важной темы, как развитие крепостного права. С другой стороны, трактовка Джоном Феннеллом беспокойного тринадцатого века вряд ли можно назвать «учебным материалом» и отражает как силу его интереса к политической истории, основанной на тщательном анализе хроник, так и досадную узость такого фокуса. Ни один из авторов других томов этой серии не столкнулся с такой серьезной проблемой, как авторы рецензируемого тома. Хотя он может оказаться не очень доступным для студентов (или, если уж на то пошло, неспециалистов по русскому языку, которые преподают обзорные курсы), его оригинальность имеет революционные последствия для того, как мы будем преподавать наш предмет.

Том бросает вызов традиционной «киевско-центристской» интерпретации ранней Руси, парадигме, которая имеет все пути, ведущие в Киев и из Киева, и интерпретирует историю этих первых столетий как историю подъема и падения киевского «государства». Современное понимание «государства» или моделей социально-политической организации (например, «феодализм») здесь неуместно; как предупреждают нас авторы, они вовсе не намерены задерживаться на всех «традиционных вехах», которые появляются в стандартных историях. В этом и сила, и слабость книги. Картина разнообразия и изменений, которая вырисовывается, беспрепятственно вытекает из тщательного, преимущественно хронологического исследования свидетельств. В то время как большинство традиционных отчетов зациклены на очень проблематичных письменных источниках, здесь, во многом благодаря опыту Шепарда, критически важные археологические данные получают полное распространение. Иногда это оставляет ощущение, что письменные источники (например, некоторые из арабских) должны были получить более последовательную и тщательную обработку, но изменение баланса было крайне необходимо. Более серьезным является тот факт, что, не всегда обращаясь явно или полностью к традиционным историографическим схемам, авторы оставляли своим читателям слишком мало ориентиров. Любой, кто немного знает об этом периоде или может обратиться к существующей литературе, вполне может почувствовать, что в поле зрения нет надежной гавани.

На самом деле, хотя большая часть того, что здесь содержится, не может быть найдена в обычных трактовках учебников, как обильно документируют авторы, не все является новым. В последние десятилетия наблюдается распространение важных специализированных исследований того периода. Для тех, кто хотел бы преподавать период, сейчас существует относительное изобилие доступных монографий и переводов источников на английский язык. То, что сделали Шепард и Франклин, — это первый крупный синтез новейшей литературы; никакое последующее исследование или учебник не сможет игнорировать их книгу.

Их история начинается не с «призвания Руси», когда Рюрик и его братья пришли на русский север в середине девятого века, а их наследники обосновались в Киеве поколение спустя. Мало того, что Рюрик почти исчезает из пейзажа и, к счастью, из главы генеалогической карты названной в его честь династии, так и для самых ранних этапов истории русского севера исчезают славяне — это прежде всего другие народы, с которыми впервые взаимодействовала та ранняя Русь. Существуют различные возможные ранние центры русов, наиболее вероятными кандидатами на раннее первенство являются либо «Рюриково городище» к югу от Новгорода, где река Волхов впадает в озеро Ильмень, либо поселения в Волго-Окском треугольнике. Схема не без проблем. Можно возразить, что все это слишком «русоцентрично», поскольку вполне можно подчеркнуть вероятность различных проникновений северян из разных мест. Более того, меня не вполне убеждает аргумент в пользу первенства Городища, особенно в связи с отсутствием там значимых скандинавских артефактов. Однако в течение многих лет под влиянием опубликованных и неопубликованных, часто непонятных работ Омельяна Прицака (который заслуживает большего количества ссылок в библиографии здесь) и синтеза в лекциях Эдварда Кинана, я пытался убедить свои классы в важности Волго-Окский треугольник для ранней Руси и утверждают, что их прочное закрепление в Киеве, вероятно, произошло не ранее ок. 930, еще один из основных выводов Франклина и Шепарда.

Как обнаружат читатели, одна проблема с их схемой заключается в ее беспорядке, но честность с источниками вряд ли позволит аккуратно завязать узлы. Возможно, однако, некоторые из незавершенных вопросов можно было бы лучше защитить: например, обсуждение интерполяций в договорах X века с Византией уместно, но зачем сосредоточивать внимание именно на очевидном анахронизме их упоминания Переяславля, не затрагивая более важную проблему включение Киева? Если представляется, что некоторые хронологические границы, давно установленные В. Л. Яниным для находок дирхемов, все еще актуальны, то почему бы не попытаться, как это сделал он, составить карту, иллюстрирующую смену торговых путей во времени, а не объединять их несколько вводящим в заблуждение образом на одной карте? Я думаю, что авторы слишком часто отступают назад, чтобы избежать обобщения и схематизации, опасаясь, что это увековечит вводящее в заблуждение обобщение.

Когда Русь наконец добралась до Киева, как справедливо утверждают авторы, ее центричность и политическая значимость отнюдь не были гарантированы. Их последовательное обсуждение консолидации при князе Владимире I (например, строительство «змеиных валов») будет представлять особый интерес для тех, кто хочет понять этот процесс. Возможно, более поразительным является их акцент на медлительности сына Владимира Ярослава с установлением своей гегемонии и гегемонии Киева. Для большинства читателей новым будет представление о том, что Чернигов был потенциально более важной политической столицей (до безвременной кончины его князя в 1036 г.). Вопрос о том, развилась ли какая-либо политическая «система» в XI веке, является особенно важным. Здесь авторы оказывают себе медвежью услугу, избегая более полного объяснения побочной преемственности как по крайней мере одного элемента ситуации, которая в противном случае могла бы лучше всего характеризоваться «гибкостью» и адаптивностью. Их обсуждение зарождающегося государственного устройства действительно принимает и повторяет четко аргументы, представленные ранее Даниэлем Кайзером о пределах княжеского вмешательства в правовую сферу, но, возможно, также хотелось бы более полного объяснения того, как работало «горизонтальное» разрешение юридических споров.

Как и многое другое в книге, отношение к обществу очень избирательно. Городские беспорядки в начале царствования Владимира Мономаха в 1113 году служат полезным плацдармом для обсуждения различных социальных групп, причем особенно хорошие синтезы даны в отношении монахов и женщин. Тем не менее, даже рискуя преувеличить то, что позволяют источники, хотелось бы, чтобы где-то в книге было больше рассуждений о сельской жизни и крестьянах. Сказать это, однако, не означает перефразировать литературу о статусе смерда — мы можем быть благодарны авторам за то, что они решили избежать такого бессмысленного упражнения.

Учитывая мой личный интерес к культурной эволюции Руси, я нахожу разделы о Церкви и зарождении православной культуры, написанные главным образом Франклином, особенно удовлетворительными. Возможно, он обладает уникальной квалификацией, чтобы рассматривать письменную культуру того периода в перспективе. Однако, как и в случае с другими разделами книги, где нам предлагается элегантная интерпретация, а не простое повторение фактов, обсуждение могло бы быть более значимым, если бы интерпретационные проблемы предыдущих исследований были более четко обозначены в начале. Тем не менее, я высоко ценю технику Франклина, позволяющую развивать нить аргументации на основе изучения конкретного примера, проиллюстрированного цитатой из первоисточника. Например, его обсуждение того, как к XII веку преимущественно византийское заимствование уступило место самобытному культурному синтезу, начинается с сопоставления текстов из во многом абстрактной и стилизованной проповеди митрополита Никифора князю Владимиру Мономаху и более конкретной и практической проповеди последнего. «Наставление» своим сыновьям.

Последний крупный раздел книги посвящен важной теме «Возвышения регионов» в двенадцатом веке. Здесь решающим аргументом является то, что растущее политическое, экономическое и культурное значение юго-запада или северо-востока (если назвать два из них) не было показателем упадка Киева и Среднего Приднепровья. На самом деле, по мнению авторов, это картина неуклонного роста и развития, в котором принимал участие и Киев. Таким образом, мы не можем интерпретировать разграбление Киева в 1169 г. как начало конца, или монгольское завоевание в следующем столетии как неизбежный результат политического упадка и разобщенности. В значительной степени эти традиционные образы возникают в результате идеализации киевского опыта, первоначально обнаруженного в писаниях XII века и развитого как выражение русской культурной тревоги в последующие века вплоть до нашего времени. Преподавая этот материал на протяжении многих лет, я медлил с принятием такого переосмысления «упадка» Киева, но теперь я в этом убежден.

Имея наглость заказать эту книгу для моего курса «средневековой» России, который начинается за неделю до того, как я успел ее переварить, я все еще не знаю, как лучше всего помочь моим студентам оценить ее. Возвращаюсь ли я к обсуждению всех традиционных ориентиров, которые здесь не рассматриваются? Придется ли мне тратить первые недели четверти на тщательное объяснение текста? Несмотря на то, что Франклин и Шепард хорошо пишут и имеется большое количество карт и генеалогических таблиц, книга не очень «удобна для пользователя». Одна вещь, которую я обязательно сделаю, — это начну создавать онлайн-антологию визуальных материалов, которые так нужны здесь для иллюстрации текста.

Вообще, сложность материала и новизна многих интерпретаций в этой книге бросит вызов даже «специалисту». Как это ни неприятно, наше представление о ранней истории Руси изменилось навсегда.

Формирование прошлого и настоящего и историческое письмо на Руси, ок. 900–1400 гг. | Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400-1400

Фильтр поиска панели навигации

Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы
Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации

Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы
Термин поиска на микросайте

Расширенный поиск

• 
  Иконка Цитировать
  
  Цитировать

• Разрешения

• Делиться

  • Твиттер
  • Подробнее

Укажите

Шепард, Джонатан, 9 лет0016

«Формирование прошлого и настоящего и историческое письмо на Руси», c. 900– в. 1400′

,

в Сара Фут и Чейз Ф. Робинсон (редакторы)

,

Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400-1400

, Оксфордская история исторического письма

(

Оксфорд,

2012 г.,

онлайн-издание,

Oxford Academic

, 18 января 2018 г.

), https://doi.org/10.1093/oso/9780199236428.003.0015,

, по состоянию на 28 декабря 2022 г.

Выберите формат
Выберите format.ris (Mendeley, Papers, Zotero).enw (EndNote).bibtex (BibTex).txt (Medlars, RefWorks)

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации

Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы
Термин поиска мобильного микросайта

Закрыть

Фильтр поиска панели навигации

Оксфордский академический Оксфордская история исторического письма: Том 2: 400–1400 Оксфордская история исторического письмаТеория, методы и историографияКнигиЖурналы
Термин поиска на микросайте

Advanced Search

Abstract

В этой главе исследуется, как летописи Руси, начиная с конца XI века, включали в себя деяния князей, городских собраний, завоевателей и преподобных мужчин и женщин. Эти хроники составляют основную часть исторических сочинений, доступных за весь период. Составленные в нескольких городских центрах, они сосредоточены на своих регионах и лишь урывками предлагают панорамы того, что происходит на Руси. Они не формулируют и не подразумевают философию исторического развития, выдавая потоки фактических данных. Единственным исключением является Повесть Временных Лет , сборник и историческая композиция, выходящая за рамки записанного времени, чтобы ответить на фундаментальные вопросы. Это одновременно и несравненно, и значительно: несравненно в том, что ни одна последующая работа не сформулировала достаточно такого видения Руси как государства, которое нужно держать вместе; знаменателен тем, что его текст включался в последующие русские летописи вплоть до шестнадцатого века.

Ключевые слова:
Русь, историческая письменность, XI век, Повести временных лет, городские центры, историческое развитие, фактические данные

Предмет

Теория, методы и историография

Серия

Оксфордская история исторического письма

В настоящее время у вас нет доступа к этой главе.

Войти

Получить помощь с доступом

Получить помощь с доступом

Доступ для учреждений

Доступ к контенту в Oxford Academic часто предоставляется посредством институциональных подписок и покупок. Если вы являетесь членом учреждения с активной учетной записью, вы можете получить доступ к контенту одним из следующих способов:

Доступ на основе IP

Как правило, доступ предоставляется через институциональную сеть к диапазону IP-адресов. Эта аутентификация происходит автоматически, и невозможно выйти из учетной записи с IP-аутентификацией.

Войдите через свое учреждение

Выберите этот вариант, чтобы получить удаленный доступ за пределами вашего учреждения. Технология Shibboleth/Open Athens используется для обеспечения единого входа между веб-сайтом вашего учебного заведения и Oxford Academic.

1. Нажмите Войти через свое учреждение.
2. Выберите свое учреждение из предоставленного списка, после чего вы перейдете на веб-сайт вашего учреждения для входа.
3. Находясь на сайте учреждения, используйте учетные данные, предоставленные вашим учреждением. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
4. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если вашего учреждения нет в списке или вы не можете войти на веб-сайт своего учреждения, обратитесь к своему библиотекарю или администратору.

Войти с помощью читательского билета

Введите номер своего читательского билета, чтобы войти в систему. Если вы не можете войти в систему, обратитесь к своему библиотекарю.

Члены общества

Доступ члена общества к журналу достигается одним из следующих способов:

Войти через сайт сообщества

Многие общества предлагают единый вход между веб-сайтом общества и Oxford Academic. Если вы видите «Войти через сайт сообщества» на панели входа в журнале:

1. Щелкните Войти через сайт сообщества.
2. При посещении сайта общества используйте учетные данные, предоставленные этим обществом. Не используйте личную учетную запись Oxford Academic.
3. После успешного входа вы вернетесь в Oxford Academic.

Если у вас нет учетной записи сообщества или вы забыли свое имя пользователя или пароль, обратитесь в свое общество.

Вход через личный кабинет

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам. Смотри ниже.

Личный кабинет

Личную учетную запись можно использовать для получения оповещений по электронной почте, сохранения результатов поиска, покупки контента и активации подписок.

Некоторые общества используют личные аккаунты Oxford Academic для предоставления доступа своим членам.

Просмотр учетных записей, вошедших в систему

Щелкните значок учетной записи в правом верхнем углу, чтобы:

• Просмотр вашей личной учетной записи и доступ к функциям управления учетной записью.
• Просмотр институциональных учетных записей, предоставляющих доступ.

Выполнен вход, но нет доступа к содержимому

Oxford Academic предлагает широкий ассортимент продукции. Подписка учреждения может не распространяться на контент, к которому вы пытаетесь получить доступ. Если вы считаете, что у вас должен быть доступ к этому контенту, обратитесь к своему библиотекарю.

Ведение счетов организаций

Для библиотекарей и администраторов ваша личная учетная запись также предоставляет доступ к управлению институциональной учетной записью. Здесь вы найдете параметры для просмотра и активации подписок, управления институциональными настройками и параметрами доступа, доступа к статистике использования и т.