Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра

Составление «Жития Александра Невского»
относят к 80-м гг. XIII в. и связывают с именами Дмитрия
Александровича, сына Александра Невского, и митрополита
Кирилла, с монастырем Рождества Богородицы во Владимире,
где было погребено тело князя. Здесь в XIII в. начинается
почитание князя как святого и возникает первая редакция
его жития.

Во имя Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия.

Икона святого благоверного князя Александра Невского. <br>Иконописная мастерская Екатерины Ильинской / icon-art.ru

Я,
худой и многогрешный, недалекий умом, осмеливаюсь
описать житие святого князя Александра, сына
Ярославова, внука Всеволодова. Поскольку слышал я от
отцов своих и сам был свидетелем зрелого возраста его,
то рад был поведать о святом, и честном, и славном
житии его. Но как сказал Приточник: «В лукавую
душу не войдет премудрость: ибо на возвышенных местах
пребывает она, посреди дорог стоит, при вратах людей
знатных останавливается». Хотя и прост я умом, но
все же начну, молитвою святой Богородицы и помощью
святого князя Александра.

Сей князь Александр родился от отца милосердного и
человеколюбивого, и более всего — кроткого, князя
великого Ярослава и от матери Феодосии. Как сказал
Исайя-пророк: «Так говорит Господь: “Князей Я
ставлю, священны ибо они, и Я веду их”». И
воистину — не без Божьего повеления было княжение
его.

И красив он был, как никто другой, и голос его — как
труба в народе, лицо его — как лицо Иосифа, которого
египетский царь поставил вторым царем в Египте, сила же
его была частью от силы Самсона, и дал ему Бог премудрость
Соломона, храбрость же его — как у царя римского
Веспасиана, который покорил всю землю Иудейскую. Однажды
приготовился тот к осаде города Иоатапаты, и вышли
горожане, и разгромили войско его. И остался один
Веспасиан, и повернул выступивших против него к городу, к
городским воротам, и посмеялся над дружиною своею, и
укорил ее, сказав: «Оставили меня одного». Так
же и князь Александр — побеждал, но был непобедим.

Потому-то один из именитых мужей Западной страны, из тех,
что называют себя слугами Божьими, пришел, желая видеть
зрелость силы его, как в древности приходила к Соломону
царица Савская, желая послушать мудрых речей его. Так и
этот, по имени Андреаш, повидав князя Александра, вернулся
к своим и сказал: «Прошел я страны, народы и не
видел такого ни царя среди царей, ни князя среди
князей».

Услышав о такой доблести князя Александра, король страны
Римской из Полуночной земли подумал про себя: «Пойду
и завоюю землю Александрову». И собрал силу великую,
и наполнил многие корабли полками своими, двинулся с
огромной силой, пыхая духом ратным. И пришел в Неву,
опьяненный безумием, и отправил послов своих,
возгордившись, в Новгород к князю Александру, говоря:
«Если можешь, защищайся, ибо я уже здесь и разоряю
землю твою».

Александр же, услышав такие слова, разгорелся сердцем и
вошел в церковь Святой Софии, и, упав на колени пред
алтарем, начал молиться со слезами: «Боже славный,
праведный, Боже великий, крепкий, Боже превечный,
сотворивший небо и землю и установивший пределы народам,
Ты повелел жить, не преступая чужих границ». И,
припомнив слова пророка, сказал: «Суди, Господи,
обидящих меня и огради от борющихся со мною, возьми оружие
и щит и встань на помощь мне».

И, окончив молитву, он встал, поклонился архиепископу.
Архиепископ же был тогда Спиридон, он благословил его и
отпустил. Князь же, выйдя из церкви, утер слезы и сказал,
чтобы ободрить дружину свою: «Не в силе Бог, но в
правде. Вспомним Песнотворца, который сказал: “Иные
с оружием, а иные на конях, мы же имя Господа Бога нашего
призываем; они повержены были и пали, мы же выстояли и
стоим прямо”». Сказав это, пошел на врагов с
малою дружиною, не дожидаясь своего большого войска, но
уповая на Святую Троицу.

Скорбно же было слышать, что отец его, князь великий
Ярослав, не ведал о нашествии на сына своего, милого
Александра, и ему некогда было послать весть отцу своему,
ибо уже приближались враги. Потому и многие новгородцы не
успели присоединиться, так как поспешил князь выступить. И
выступил против врага в воскресенье пятнадцатого июля,
имея веру великую в святых мучеников Бориса и Глеба.

И был один муж, старейшина земли Ижорской, именем Пелугий,
ему поручен был ночной дозор на море. Был он крещен и жил
среди народа своего, бывшего язычниками, наречено же было
имя ему в святом крещении Филипп, и жил он богоугодно,
соблюдая пост в среду и пятницу, потому и удостоил его Бог
видеть видение чудное в тот день. Расскажем вкратце.

Узнав о силе неприятеля, он вышел навстречу князю
Александру, чтобы рассказать ему об их станах. Стоял он на
берегу моря, наблюдая за обоими путями, и провел всю ночь
без сна. Когда же начало всходить солнце, он услышал шум
сильный на море и увидел один насад, плывущий по морю, и
стоящих посреди насада святых мучеников Бориса и Глеба в
красных одеждах, держащих руки на плечах друг друга.
Гребцы же сидели, словно мглою одетые. Произнес Борис:
«Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему
князю Александру». Увидев такое видение и услышав
эти слова мучеников, Пелугий стоял, устрашенный, пока
насад не скрылся с глаз его.

Вскоре после этого пришел Александр, и Пелугий, радостно
встретив князя Александра, поведал ему одному о видении.
Князь же сказал ему: «Не рассказывай этого
никому».

После того Александр поспешил напасть на врагов в шестом
часу дня, и была сеча великая с римлянами, и перебил их
князь бесчисленное множество, а на лице самого короля
оставил печать острого копья своего.

Проявили себя здесь шесть храбрых, как он, мужей из полка
Александра.

Первый — по имени Гаврило Олексич. Он напал на шнек
и, увидев королевича, влекомого под руки, въехал до самого
корабля по сходням, по которым бежали с королевичем;
преследуемые им схватили Гаврилу Олексича и сбросили его
со сходен вместе с конем. Но по Божьей милости он вышел из
воды невредим, и снова напал на них, и бился с самим
воеводою посреди их войска.

Второй — по имени Сбыслав Якунович, новгородец. Этот
много раз нападал на войско их и бился одним топором, не
имея страха в душе своей; и пали многие от руки его, и
дивились силе и храбрости его.

Третий — Яков, родом полочанин, был ловчим у князя.
Этот напал на полк с мечом, и похвалил его князь.

Четвертый — новгородец, по имени Меша. Этот пеший с
дружиною своею напал на корабли и потопил три корабля.

Пятый — из младшей дружины, по имени Сава. Этот
ворвался в большой королевский златоверхий шатер и подсек
столб шатерный. Полки Александровы, видевши шатра падение,
возрадовались.

Шестой — из слуг Александра, по имени Ратмир. Этот
бился пешим, и обступили его враги многие. Он же от многих
ран пал и так скончался.

Все это слышал я от господина своего великого князя
Александра и от тех, кто участвовал в то время в этой
битве.

Было же в то время чудо дивное, как в прежние дни при
Езекии-царе. Когда пришел Сеннахириб, царь ассирийский, на
Иерусалим, желая покорить святой град Иерусалим, внезапно
явился ангел Господень и перебил сто восемьдесят пять
тысяч из войска ассирийского, и когда настало утро, нашли
только мертвые трупы. Так было и после победы
Александровой: когда победил он короля, на противоположной
стороне реки Ижоры, где не могли пройти полки
Александровы, здесь нашли несметное множество убитых
ангелом Господним. Оставшиеся же обратились в бегство, и
трупы мертвых воинов своих набросали в корабли и потопили
их в море. Князь же Александр возвратился с победою, хваля
и славя имя своего Творца.

На второй же год после возвращения с победой князя
Александра вновь пришли из Западной страны и построили
город на земле Александровой. Князь же Александр вскоре
пошел и разрушил город их до основания, а их самих —
одних повесил, других с собою увел, а иных, помиловав,
отпустил, ибо был безмерно милостив.

После победы Александровой, когда победил он короля, на
третий год, в зимнее время, пошел он с великой силой на
землю немецкую, чтобы не хвастались, говоря:
«Покорим себе словенский народ».

А был ими уже взят город Псков и наместники немецкие
посажены. Он же вскоре изгнал их из Пскова и немцев
перебил, а иных связал и город освободил от безбожных
немцев, а землю их разорил и пожег и пленных взял
бесчисленное множество, а других перебил. Немцы же,
гордые, собрались и сказали: «Пойдем, и победим
Александра, и захватим его».

Когда же приблизились немцы, то проведали о них стражи.
Князь же Александр приготовился к бою, и пошли они друг
против друга, и покрылось озеро Чудское множеством тех и
других воинов. Отец же Александра Ярослав прислал ему на
помощь младшего брата Андрея с большою дружиною. И у князя
Александра тоже было много храбрых воинов, как в древности
у Давида-царя, сильных и крепких. Так и мужи Александра
исполнились духа ратного, ведь были сердца их как сердца
львов, и воскликнули: «О княже наш славный! Ныне
пришло нам время положить головы свои за тебя».
Князь же Александр воздел руки к небу и сказал:
«Суди меня, Боже, рассуди распрю мою с народом
неправедным и помоги мне, Господи, как в древности помог
Моисею одолеть Амалика и прадеду нашему Ярославу окаянного
Святополка».

Была же тогда суббота, и когда взошло солнце, сошлись
противники. И была сеча жестокая, и стоял треск от
ломающихся копий и звон от ударов мечей, и казалось, что
двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо
покрылось оно кровью.

А это слышал я от очевидца, который поведал мне, что видел
воинство Божие в воздухе, пришедшее на помощь Александру.
И так он победил врагов помощью Божьей, и обратились они в
бегство, Александр же рубил их, гоня, как по воздуху, и
некуда было им скрыться. Здесь прославил Бог Александра
пред всеми полками, как Иисуса Навина у Иерихона. А того,
кто сказал: «Захватим Александра», —
отдал Бог в руки Александра. И никогда не было противника,
достойного его в бою. И возвратился князь Александр с
победою славною, и было много пленных в войске его, и вели
босыми подле коней тех, кто называет себя «Божьими
рыцарями».

И когда приблизился князь к городу Пскову, то игумены, и
священники, и весь народ встретили его перед городом с
крестами, воздавая хвалу Богу и прославляя господина князя
Александра, поюще песнь: «Ты, Господи, помог
кроткому Давиду победить иноплеменников и верному князю
нашему оружием крестным освободить город Псков от
иноязычников рукою Александровою».

И сказал Александр: «О невежественные псковичи! Если
забудете это до правнуков Александровых, то уподобитесь
иудеям, которых питал Господь в пустыне манною небесною и
перепелами печеными, но забыли все это они и Бога своего,
избавившего их от плена египетского».

И прославилось имя его во всех странах, от моря Хонужского
и до гор Араратских, и по ту сторону моря Варяжского и до
великого Рима.

В то же время набрал силу народ литовский и начал грабить
владения Александровы. Он же выезжал и избивал их. Однажды
случилось ему выехать на врагов, и победил он семь полков
за один выезд и многих князей их перебил, а иных взял в
плен, слуги же его, насмехаясь, привязывали их к хвостам
коней своих. И начали с того времени бояться имени его.

В то же время был в Восточной стране сильный царь,
которому покорил Бог народы многие, от востока и до
запада. Тот царь, прослышав о такой славе и храбрости
Александра, отправил к нему послов и сказал:
«Александр, знаешь ли, что Бог покорил мне многие
народы? Что же — один ты не хочешь мне покориться?
Но если хочешь сохранить землю свою, то приезжай скорее ко
мне и увидишь славу царства моего».

После смерти отца своего пришел князь Александр во
Владимир в силе великой. И был грозен приезд его, и
промчалась весть о нем до устья Волги. И жены моавитские
начали стращать детей своих, говоря: «Александр
едет!»

Решил князь Александр пойти к царю в Орду, и благословил
его епископ Кирилл. И увидел его царь Батый, и поразился,
и сказал вельможам своим: «Истину мне сказали, что
нет князя, подобного ему». Почтив же его достойно,
он отпустил Александра.

После этого разгневался царь Батый на меньшего брата его
Андрея и послал воеводу своего Неврюя разорить землю
Суздальскую. После разорения Неврюем земли Суздальской
князь великий Александр воздвиг церкви, города отстроил,
людей разогнанных собрал в дома их. О таких сказал
Исайя-пророк: «Князь хороший в странах — тих,
приветлив, кроток, смиренен — и тем подобен
Богу». Не прельщаясь богатством, не забывая о крови
праведников, сирот и вдов по правде судит, милостив, добр
для домочадцев своих и радушен к приходящим из чужих
стран. Таким и Бог помогает, ибо Бог не ангелов любит, но
людей в щедрости Своей щедро одаривает и являет в мире
милосердие свое.

Наполнил же Бог землю Александра богатством и славою и
продлил Бог лета его.

Однажды пришли к нему послы от папы из великого Рима с
такими словами: «Папа наш так говорит:
“Слышали мы, что ты князь достойный и славный и
земля твоя велика. Потому и прислали к тебе из двенадцати
кардиналов двух умнейших — Агалдада и Ремонта, чтобы
послушал ты речи их о законе Божьем”».

Князь же Александр, подумав с мудрецами своими, написал
ему такой ответ: «От Адама до потопа, от потопа до
разделения народов, от смешения народов до начала Авраама,
от Авраама до прохождения израильтян сквозь море, от
исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала
царствования Соломона до Августа и до Христова Рождества,
от Рождества Христова и до распятия Его и Воскресения, от
Воскресения же Его и Вознесения на небеса и до
царствования Константинова, от начала царствования
Константинова до первого Собора и седьмого – обо
всем этом хорошо знаем, а от вас учения не примем».
Они же возвратились восвояси.

И умножились дни жизни его в великой славе, ибо любил
священников, и монахов, и нищих, митрополитов же и
епископов почитал и внимал им, как самому Христу.

Было в те времена насилие великое от иноверных, гнали они
христиан, заставляя их воевать на своей стороне. Князь же
великий Александр пошел к царю, чтобы отмолить людей своих
от этой беды.

А сына своего Дмитрия послал в Западные страны, и все
полки свои послал с ним, и близких своих домочадцев,
сказав им: «Служите сыну моему, как самому мне, всей
жизнью своей». И пошел князь Дмитрий в силе великой,
и завоевал землю Немецкую, и взял город Юрьев, и
возвратился в Новгород со множеством пленных и с большой
добычею.

Отец же его великий князь Александр возвратился из Орды от
царя, и дошел до Нижнего Новгорода, и там занемог, и,
прибыв в Городец, разболелся. О горе тебе, бедный человек!
Как можешь описать кончину господина своего! Как не
выпадут зеницы твои вместе со слезами! Как не вырвется
сердце твое с корнем! Ибо отца оставить человек может, но
доброго господина нельзя оставить; если бы можно было, то
в гроб бы сошел с ним!

Много потрудившись Богу, он оставил царство земное и стал
монахом, ибо имел безмерное желание принять ангельский
образ. Сподобил же его Бог и больший чин
принять – схиму. И так с миром Богу дух свой предал
месяца ноября в четырнадцатый день, на память святого
апостола Филиппа.

Митрополит же Кирилл говорил: «Дети мои, знайте, что
уже зашло солнце земли Суздальской!» Иереи и
диаконы, черноризцы, нищие и богатые, и все люди
восклицали: «Уже погибаем!»

Святое же тело Александра понесли к городу Владимиру.
Митрополит же, князья и бояре и весь народ, малые и
большие, встречали его в Боголюбове со свечами и кадилами.
Люди же толпились, стремясь прикоснуться к святому телу
его на честном одре. Стояли же вопль, и стон, и плач,
каких никогда не было, даже земля содрогнулась. Положено
же было тело его в церкви Рождества Святой Богородицы, в
великой архимандритье, месяца ноября в 24 день, на память
святого отца Амфилохия.

Было же тогда чудо дивное и памяти достойное. Когда было
положено святое тело его в гробницу, тогда
Севастьян-эконом и Кирилл-митрополит хотели разжать его
руку, чтобы вложить грамоту духовную. Он же, будто живой,
простер руку свою и взял грамоту из руки митрополита. И
смятение охватило их, и слегка отступили они от гробницы
его. Об этом возвестили всем митрополит и эконом
Севастьян. Кто не удивится тому чуду, ведь тело его душа
покинула и везли его из дальних краев в зимнее время!

И так прославил Бог угодника Своего.

Житие Александра Невского Перевод И. Еремина

Житие Александра Невского

Перевод И. Еремина

По воле Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божьего, я, ничтожный, грешный и неразумный, начинаю описывать жизнь князя Александра Ярославича, внука Всеволода. Слышал я о нем от отцов своих и сам был свидетелем деяний его, а потому рад был поведать о его праведной и славной жизни, – но, как сказал Приточник[126]: «В лукавую душу не входит премудрость», ибо «становится она на высоких местах, стоит посреди дорог, сидит у ворот мужей сильных». Хотя и прост я умом, но молитвой святой госпожи Богородицы и помощью святого князя Александра начну так.

Родился князь Александр по Божьей воле от отца – благочестивого, кроткого и милостивого, великого князя Ярослава, от матери – благочестивой Феодосии, – как сказал Исайя-пророк: «Говорит Господь: «Я ставлю князей, я возвожу их на престол». И воистину так: не княжил бы он без повеленья Божья. Рост его был выше других людей, голос его – как труба в народе, лицо его – как у Иосифа[127], которого египетский царь поставил вторым царем в Египте, сила же его была частью силы Самсона[128]. И дал ему Бог премудрость Соломонову, а храбрость царя римского Веспасиана, который пленил всю Иудейскую землю; некогда, во время осады города Атапаты, вышедшие из города жители победили полк его, и остался Веспасиан один, и прогнал войско их к городским воротам, и насмеялся над дружиной своей, и укорил ее, говоря: «Оставили вы меня одного». Так и князь Александр, – везде побеждая, был непобедим. И вот пришел некто знатный от западной страны, от тех, что зовут себя «слугами Божьими», желая повидать дивную силу его, как в древности царица Южская[129] приходила к Соломону, желая наслушаться премудрости его. Так и этот, по имени Андреяш[130], повидав князя Александра, возвратился к своим и сказал: «Прошел я много стран и городов, но не видал нигде такого ни во царях царя, ни во князьях князя».

И слышал это король от страны Полуночной[131], о таком мужестве князя Александра Ярославича, и подумал: «Пойду завоюю землю Александрову». И собрал он войско большое, наполнил многие корабли полками своими и пошел в силе великой, злопыхая духом ратным. И когда дошел до реки Невы, шатаясь от безумия, послал он послов к князю Александру в Новгород Великий и сказал, гордясь: «Уже я здесь, хочу попленить землю твою, – если можешь, обороняйся».

Князь же Александр, когда услышал слова эти, распалился сердцем, вошел в церковь святой Софии, пал на колено перед алтарем и стал молиться со слезами Богу: «Боже прехвальный и праведный, Боже крепкий и великий. Боже вечный, сотворивший небо и землю, поставивший пределы народам и приказавший им жить, не переступая чужой земли!» И вспомнил песнь псаломскую[132] и сказал: «Суди, Господи, и рассуди распрю мою с обидящими меня, побори борющихся со мною; возьми оружие и щит и восстань на помощь мне». И окончив молитву, встал и поклонился архиепископу, архиепископ же Спиридон благословил его и отпустил. Он же пошел из церкви, утирая слезы. И начал он крепить[133] дружину свою и сказал: «Не в силе Бог, но в правде. Помянем песнопевца Давида, который сказал: «Эти – оружием, иные – конями, мы же именем Господа Бога нашего хвалимся; поверженные, они пали, мы же восстали и стоим прямо». И сказав это, пошел на врагов с небольшой дружиной, не дожидаясь, когда соберется вся его сила, уповая на святую Троицу.

Жалостно слышать, что отец Александра, великий Ярослав, не знал о беде, приключившейся его милому сыну, что не успел Александр вовремя послать весть отцу: враги уже приближались, и даже новгородцы многие не успели собраться, потому что князь торопился в поход.

И встретился он с врагами в воскресенье[134], на память святых отцов собора Халкидонского и на память святых Кирика и Улиты и святого Владимира – крестителя земли Русской. И крепко верил он в помощь святых мучеников Бориса и Глеба. Был там некий муж, старейшина земли Ижорской[135], по имени Пелгуй; ему был поручен дозор утренний морской. Был он крещен и жил среди рода своего, остававшегося в язычестве; при крещении дано было ему имя Филипп. И жил он богоугодно, в среду и в пятницу соблюдая пост. И сподобил его Бог увидеть видение необычайное. Какое – кратко расскажем.

Увидел он вражеское войско, идущее против князя Александра, и решил рассказать князю о станах их и укреплениях. Всю ночь не спал он, стоял на берегу моря и следил за путями. Когда стало светать, услышал он шум страшный на море и увидел судно, плывущее по морю, а посреди судна – Бориса и Глеба в одеждах червленых, держащих руки на плече друг у друга. А гребцы сидели словно мглою одеты. И сказал Борис: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему, князю Александру». Видя это видение и слыша беседу эту святых мучеников, стоял Пелгуй в трепете, пока не скрылось судно от глаз его.

Когда вскоре пришел князь Александр, Пелгуй с радостью встретил его и ему одному поведал о видении. Князь же ему сказал: «Никому не рассказывай об этом». И решил он напасть на врагов в шестом часу дня. И была крепкая сеча с римлянами[136]; побил он бесчисленное множество врагов и самого короля ранил в лицо острым своим копьем.

Здесь же в полку Александровом явились шесть мужей храбрых и сильных, которые бились вместе с ним крепко. Один – Гаврило, по прозвищу Алексич; увидев короля, которого тащили под руки, напал он на судно, въехал по доске до самого корабля, и побежали все от него, затем оборотились и с доски, по которой всходили на корабль, сбросили его с конем в море; он же с помощью Божьей выбрался из моря невредимым и снова напал на них и бился крепко с самим воеводою среди полков их. Другой же – новгородец, по имени Збыслав Якунович; этот не раз нападал на врагов, не имея страха в сердце своем и сражаясь одним топорком, и многие пали от его топорка; дивился князь Александр Ярославич силе его и храбрости. Третий – Яков, родом полочанин, был он ловчим[137] у князя; этот напал на полк вражеский с мечом и мужественно бился, и похвалил его за это князь. Четвертый же – новгородец, по имени Миша; был он пеш и с дружиною своею потопил три корабля римлян. Пятый – из младшей дружины князя, именем Савва; этот наехал на большой шатер королевский златоверхий и подрубил столп шатерный; полки же Александровы очень радовались, когда увидели, как развалился этот шатер. Шестой же из слуг князя – по имени Ратмир; пешего окружили его враги, и от многих ран пал он и скончался. Обо всем этом слышал я от господина моего, князя Александра, и от других, кто в сече той участвовал. Было же в то время дивное чудо, подобное тому, какое было в древности при Езекии-царе, когда напал на Иерусалим Сеннахирим, царь ассирийский, желая взять в плен святой город Иерусалим: внезапно с неба спустился ангел Господень и избил 185 тысяч войска ассирийского; когда встали утром, нашли множество трупов. Так же было и после победы Александра, когда победил он короля; по обе стороны реки Ижоры, где полки Александровы пройти не могли, нашли множество побитых архангелом Божьим; оставшиеся побежали, а трупы мертвецов своих покидали на корабли и потопили в море. Князь же Александр возвратился с победою, хваля и славя Творца. На второй же год после этой победы Александра опять пришли те же из западной страны и построили город в земле Александровой[138]. Великий князь Александр немедля пошел на них, город срыл до основания, одних избил, других с собою привел, а иных помиловал и отпустил, ибо был он милостив без меры.

После победы Александра, когда победил он короля, на третий год зимой пошел он на землю Немецкую с большим войском – да не хвалятся они: «Посрамим народ славянский». Ведь уже взяли они город Псков[139] и тиунов[140] своих там понасажали. Князь Александр тиунов тех схватил, город Псков освободил от пленения, а землю их повоевал и пожег, много, без числа взял пленных, а других порубил. Собрались тогда немцы и, похваляясь, сказали: «Пойдем победим Александра, поймаем его руками». Когда стали они приближаться, стражи князя Александра проведали это. Князь Александр собрал войско и пошел навстречу врагам. И встретились они на Чудском озере – многое множество. Отец же его Ярослав послал ему в помощь брата его меньшего, князя Андрея, с большой дружиной. Много было и у князя Александра храбрых мужей, как в древности у царя Давида; крепкие и сильные, как у Давида-царя, мужи Александровы преисполнились духа ратного: сердца их были – как сердца львов, и сказали они: «О княже наш славный, дорогой, время настало нам головы свои сложить за тебя». Князь же Александр, воздев руки к небу, сказал: «Суди, Господи, и рассуди распрю мою, от народа велеречивого[141] избави меня, помоги мне, Господи, как помог ты в старые годы Моисею[142] на Амалика и прадеду моему Ярославу[143] на окаянного Святополка». Была тогда суббота. Когда взошло солнце, полки сошлись. И затрещали копья, и звон мечей раздался, и была сечь столь злая, что лед на озере задвигался, льда не было видать, весь покрылся он кровью. И это слышал я от очевидца: «Видели мы на небе полк Божий, пришедший на помощь князю Александру». И победил Александр врагов помощью Божьей, и обратились они в бегство. Так гнали и рубили врагов полки Александровы, словно неслись они по воздуху: некуда было тем бежать. Прославил тут Бог великого князя Александра перед всеми полками, как Иисуса Навина в Иерихоне[144]. И того, кто похвалялся «руками поймаем великого князя Александра», предал Бог в руки его. И не нашлось никого, кто бы мог ему воспротивиться.

И возвратился князь Александр после победы со славою великою. Многое множество пленных было с ним; подле коней вели тех, кого называют они «рыцарями». Когда подошел князь Александр к Пскову, встретили его у города игумены[145] со крестами и попы в ризах, многие жители городские, хваля Бога и славя господина великого князя Александра: «Помог ты, Господи, Давиду кроткому победить иноплеменников и верному князю нашему Александру крестным оружием и рукою его освободить город Псков от иноязычных!»

О неразумные псковичи! Если забудете об этом до правнучат Александровых, уподобитесь тем иудеям, которые в пустыне питались манною и печеными перепелами и которые забыли об этом, как забыли и Бога, освободившего их от египетской неволи.

И прославлено было имя Александра во всех странах – до моря Понтийского[146] и до гор Араратских, по обе стороны моря Варяжского[147] и до Рима.

В то время умножился народ литовский, и начали они тревожить область Александрову. Он же стал их избивать. Случилось ему однажды выехать на них, и побил он семь полков ратных за один выезд, множество князей и воевод, одних побил, других забрал в плен. Слуги же его привязали насильников к хвостам коней своих. И стали они бояться имени его.

В это же время объявился в стране восточной некий царь сильный[148], и покорил ему Бог многие народы от востока до запада. Прослышав про Александра, славного и храброго, послал тот царь к нему послов и приказал сказать: «Александр, разве не знаешь, что Бог покорил мне многие народы! Ты ли один не хочешь покориться силе моей? Если хочешь уберечь землю свою, немедля приходи ко мне и увидишь славу царства моего». Князь же Александр после смерти отца своего пришел во Владимир с большим войском, и был грозен приезд его. Прошла весть об этом до устья Волги, и стали моавитянки[149] пугать детей своих: «Александр едет!» Посоветовался князь с дружиной, благословил его епископ Кирилл, и поехал он к тому царю. Посмотрел на него царь Батый, подивился и сказал вельможам своим: «Правду мне говорили, нет князя подобного ему в отечестве его». И отпустил его с великой честью.

Потом же царь Батый разгневался на брата его меньшего, на князя Андрея, и послал на него своего воеводу Невруя, и разорял тот землю Суздальскую. Когда Невруй был взят в плен, великий князь Александр Ярославич церкви в Суздале восстановил, город отстроил, людей разбежавшихся вернул в дома их. Сказал о таких пророк Исайя: хороший князь – тих, приветлив, кроток и смирен – тем Богу подобен, не ищет богатства, сирот и вдовиц судит по правде, милостив, добр к домочадцам своим и гостеприимен к иноземцам. И за это исполняет Бог землю его богатством и славою и продлевает дни его.

Некогда же пришли послы из Рима от папы и так говорили князю Александру Ярославичу: «Папа наш сказал: «Слышал я, что ты князь славный и храбрый и что земля твоя велика. Того ради послал я к тебе от 12 моих кардиналов двух искуснейших, Агалдада и Гемонта, да послушаешь ученья их о законе Божьем». Князь же Александр подумал с мудрецами своими и так ему ответил: «От Адама до потопа и до разделения народов и до Авраама, от Авраама до прохода Израиля через море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала царства Соломона до Августа и до рождества Христова, до распятия и воскресения, от воскресения и восшествия на небо до Константина-царя, от первого собора до седьмого – об всем этом я хорошо знаю». И добавил: «Учения вашего мы не примем». Они же возвратились восвояси.

Благословил Бог дни великого князя Александра Ярославича, ибо любил он иереев и монахов, митрополита же почитал, как самого Творца. Было тогда насилие великое от поганых язычников: сгоняли они христиан, приказывая ходить с ними в походы. Великий Александр пошел к царю, чтобы отмолить людей от беды, а брата своего меньшего Ярослава и своего сына Дмитрия послал с новгородцами в западные страны и все полки свои отпустил с ними. Пошел же Ярослав с племянником своим и большим войском и взял город Юрьев Немецкий[150], и вернулся назад со множеством пленников и с великою честью. Князь же Александр, возвращаясь от иноплеменников, остановился в Новгороде Нижнем и пробыл здесь несколько дней, а когда дошел до Городка – разболелся.

О горе тебе, бедный человек! Как можешь описать ты кончину господина своего! Как не выпадут зеницы[151] твои вместе со слезами! Как не разорвется сердце от горькой печали! Отца человек может забыть, а доброго господина забыть не может: хотел бы живым вместе с ним в гроб лечь. Великий же князь Александр, ревнуя по Господе крепко, оставил царство земное и, желая небесного, принял ангельский образ[152], а потом сподобил его Бог воспринять и высший чин – схиму[153]. И так с миром предал Господу дух свой, скончался месяца ноября в 14-й день[154], на память святого апостола Филиппа.

Сказал тогда митрополит Кирилл людям: «Дети мои, разумейте, – закатилось солнце земли Суздальской». Игумены же, и священники, и дьяконы, черноризцы[155], богатые и нищие, весь народ тогда громко воскричал: «Уже погибаем!» Святое же тело его понесли ко Владимиру. Митрополит со всем чином церковным, князья, и бояре, и весь народ от мала до велика встретили тело в Боголюбове со свечами и кадилами. Народ теснился, желая приступить ко гробу его. Был плач великий и крик и стон такой, какого еще никогда не было, – от крика и стона этого земля дрогнула. Случилось тогда дивное чудо, достойное памяти. По окончании святой службы над телом князя подошли ко гробу Кирилл-митрополит и его эконом Севастьян и хотели разогнуть руку князя, чтобы вложить в нее прощальную грамоту. Князь же, как живой, сам протянул руку и принял грамоту из руки митрополита. Страх и ужас напали тогда на всех. И положили честное тело его в церкви Рождества Богородицы месяца ноября в 23-й день, на память святого епископа Амфилохия, со псалмами и песнопениями, славя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Вопросы и задания

1. Как в житии представлен облик Александра – человека и государственного деятеля?

2. Какой период жизни князя лег в основу жития?

3.  Как в произведении утверждается мысль о святости князя?

4. Какие его деяния причисляют его к лику святых?

5. Какую роль играет в житии образ повествователя?

6. Как проявляется в житии патриотизм автора?

7. Какую художественную роль играет в житии прямая речь?

8. Подготовь выразительное чтение жития.

9. На основе прочитанного жития подготовь рассказ о деяниях князя Александра Невского.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

«Не в силе Бог, а в правде» – Новости – Новосибирская митрополия

Высказывания о святом благоверном князе Александре Невском

Архиепископ Аверкий (Таушев):

Святой благоверный великий князь Александр Невский — подлинное воплощение русской православно-христианской государственности. Это — светлый образ возвышенной, благородной, детски-чистой души народного вождя-правителя, мужественно-обнажающего свой меч в защиту поругаемой веры. Это — безстрашный исповедник истинной веры Христовой, самоотверженный и доблестный защитник Православной Церкви от грубого насилия иноплеменников иноверцев.

«Не в силе Бог, а в правде» — так твердо веровал святый князь, а потому защищая только правду, всегда побеждал, даже тогда, когда по человеческим соображениям, нельзя было надеяться на победу. Призванный управлять народом по воле Божией, он во всей своей государственной деятельности руководился только правдой Божией, а потому Бог был с ним. Он не обнажал меча, не проливал крови зря, подобно многим диким своим современникам — иноверным правителям. Поэтому Бог был с ним и тогда, когда он одержал славную победу при реке Неве над шведами, желавшими поработить русский народ римскому папскому престолу (в 1240 г.), и тогда, когда он отбил нашествие немецких ливонских рыцарей на льду Чудского озера (в 1242 г. ), и тогда, когда уничтожил грабительские рати диких литовцев (в 1245 г.).

…«Не в силе Бог, а в правде» — вот великий завет, который оставил нам наш дивный печальник св. благоверный великий князь Александр Невский, и до тех пор, пока верен был русский народ этому великому завету, ширилась и росла Русь могучая православная, процветал и благоденствовал народ русский. Попрана была Правда Божия, и величайшие бедствия обрушились на головы несчастных заблудившихся русских людей, потоки крови и слез потекли по Русской Земле.

Правда Божия, а не преступное безразличие, индифферентность, безпринципность и искание только своей личной корысти, своих собственных узко-эгоистических, карьерных и материалистических интересов, — вот что должно быть положено в основу строительства не только нашей личной и семейной, но и общественной и государственной жизни будущей России, если только суждено ей Богом воскреснуть. Только тогда вновь станет она Святою Русью, а без этого никакая будущая Россия не будет настоящей Россией, в которой отрадно, легко и радостно будет жить настоящему русскому человеку.

Историк Артемий Ермаков:

… важно сходство отчаянности положения, в котором находился князь Александр, располагая минимальными ресурсами при фактическом отсутствии выбора. Собственно говоря, никакого выбора перспективы у политиков тех времен не было. Как и сегодня, большая часть из них плыла в фарватере событий. Александр тоже плыл. Возможности его влияния на ход истории изначально были минимальны. Негде было взять людей или денег для того, чтобы сдвинуть что-то в свою пользу.

Многие, оказавшись в таком положении, опускают руки. Ситуация диктует: если не можешь быть самостоятельным, делай ставку на более сильного. Казалось бы, ты можешь только одно – выбрать, чьим слугой стать. Вот и вся свобода. Современник Александра князь Даниил Галицкий так и сделал. Он присоединился к католическому Западу. В тактическом плане он даже выиграл и несколько раз бил татар в поле, о чем Александр даже не мечтал. Но вскоре после его смерти его княжество превратилось в третьестепенную провинцию и перестало играть какую-либо политическую роль. Оно просто влилось в западную цивилизацию и растворилось в ней. Там даже храмов и замков древнерусских не осталось, хотя их можно было сохранить из чисто прагматических соображений. Причем большую часть зданий снесли не какие-то завоеватели-крестоносцы. Люди сами разрушили и переделали святыни своих предков, чтобы казаться похожими на новых хозяев. В итоге галицкая элита отказалась и от веры, и от языка. Область бывшего княжества была поделена между Польшей и Венгрией. А когда эти страны были в свою очередь завоеваны, стала далекой австрийской глухоманью.

– Некоторые сейчас сожалеют, что Александр тогда не пошел на переговоры с Европой.

– Европа вначале не так уж интересовалась мнением новгородцев и псковичей по поводу их будущего. Хотите оставаться в своих городах – принимайте католичество и учите латынь. Прочие русские должны были разделить участь на века загнанных в леса латышей, эстонцев и финнов. И кстати, не факт, вышли бы эти народы из леса, если бы не вошли позднее в состав России. От пруссов вон осталось лишь слово «Пруссия». Лейпциг когда-то назывался Липецком, Бранденбург – Бранибором. Где сейчас потомки их основателей?

Вот какого масштаба проблемы решались на Неве и на Чудском озере. А нам сейчас пеняют на маленький масштаб этих столкновений. Мол, нашли, чем хвалиться: Грюнвальдская битва 1410 года, битва при Раковоре 1268 года или даже сражение под Шауляем в 1236 году между рыцарями ордена и литовскими князьями имеют куда более грандиозный масштаб!

Но важен не столько масштаб, сколько результаты. Да, Александр разгромил не главные силы западной экспансии, а «всего лишь» разведку боем, но разгромил ее так, что Швеция и орден потом веками предпочитали договариваться с Новгородом и Псковом, а не раз за разом испытывать судьбу, как это было в случае с Литвой и Польшей.

– Выходит, что Александр Невский – фигура социального ожидания? Такой выбор означает, что люди чувствуют себя примерно в том же положении, в котором Россия была при Александре?

– Совершенно верно. Глубокий кризис, отсутствие возможностей быстро изменить ситуацию – именно так ощущается сегодня обстановка в России. Кстати, история предлагает нам и другой вариант поведения. Его олицетворяет «герой сопротивления» – брат Невского Андрей. Он не стал выжидать, собрал все маленькие наличные ресурсы и бросил в бой с завоевателями. Потерпев неизбежное поражение, бежал на Запад. Были и люди, которые татарам поклонились, даже, может, и в их веру перешли. Но их имен летописи почти не сохранили: этот вариант поведения осуждался больше всех остальных.

Почему один поступил так, а другой иначе? Тут мы видим качества, которые еще недавно считались основными для русского народа: терпение, умение ждать, упорство в достижении поставленной цели, которой в принципе нельзя достигнуть завтра. Но при этом ее надо продолжать добиваться урывками, тайком. Все эти качества у народа отсутствовали на тот момент – они только начинали формироваться. Собственно, татарское иго привело к формированию национального характера. Нам кажется, что умение использовать силу врага против него самого – это базовый принцип восточных единоборств, а это базовый принцип политики Александра Невского. Принцип поведения русского народа, который помог ему выжить. Причем в нем нет прямого обмана. Обман был бы очень быстро разоблачен и ликвидирован. Просто нужно умело уклоняться и ждать. А еще речь идет о бытовом проявлении такой христианской добродетели, как смирение.

– Ну, сейчас это тоже не очень популярно, более того – непонятно.

– Но при этом есть ожидание лидера, который научит смирению в современных условиях и покажет его на личном примере. Легко призывать свой народ к смирению перед самим собой: «Вы смиритесь, потерпите, а я за ваш счет буду своего добиваться». Трудно смиряться самому. Князь Александр это умел. Смирение в данном случае – это принятие своего креста или своей судьбы и умение выбрать жизнь, когда так легко сорваться в небытие: в одну сторону или в другую.

– Как ни парадоксально, но Александр Невский оказался связан и с Сибирью.

– Именно через свое смирение. Это один из первых людей, кто евразийское измерение будущей России ощутил лично. Он не послал кого-то, а поехал сам.

– Стоит добавить, что поехал он не добровольно.

– Да, причем именно здесь, в плену, нам открывается в Александре качество великого политика. Даже те ситуации, в которые он попадает не по своей воле, он превращает в составной элемент своей стратегии. По сути, плен для него превратился в глубокую разведку. Причем он поехал не один, а с братом Андреем. Но брат ощущал это состояние именно как плен и унижение и ничего, кроме унижения, не увидел. Александру же поездка показала, с одной стороны, объективную невозможность вооруженного сопротивления татаро-монгольской военно-государственной машине. В то же время в этом путешествии была выработана долгосрочная союзническая политика. Будучи бесправным, Александр сумел вызвать к себе такое уважение врагов, что они начали рассматривать его как младшего

партнера. На тот момент это был минимальный шажок к независимости. Вроде бы очень низко, но уже чуть выше пола. Именно с этой ступеньки его преемники, московские князья, поведут свою партнерскую политику с Ордой, которая шаг за шагом не только опрокинет Орду, но и даст им возможность претендовать на ее политическое наследство.

Не знаю, можем ли мы назвать Александра политическим аналитиком такой высокой пробы? Можно сказать, что он был водим Святым Духом или имел потрясающую интуицию, если так кому-то ближе. Однако он почувствовал перспективы развития России в ту сторону, куда он отправился. Это вообще фантастический момент, но траектория его путешествия стала лет через 600–700 южной границей владений Российской империи. Вектор его движения совпал с вектором развития России как государства и даже с движением русских как народа, которые двигались сюда еще до государственных указов. Принятие князем своей судьбы открыло его потомкам дорогу в этом направлении.

Смирение как победа – вот чему нас учит Александр Невский. Человек вроде бы не видит своей победы. Он получает только поношение от близких, которые разделяют его унижение, не понимая смысла и видя один только срам. Далекие потомки, наоборот, почти не в силах оценить, чем заработано их великое наследие. В данном случае столь длительное народное почитание благоверного князя Александра обусловлено чутьем и верой народа в то, что не сама собой пережила Россия татарское иго и расширилась на восток, не сама собой присоединилась Сибирь. У всего есть первопричина и перводвигатель, свои герои и свои святые.

Георгий Владимирович Вернадский

Александр наоборот имел данные историко-географические из рук вон плохие. Северо-западный угол европейской России не открывал перед ним широких международных перспектив. Но если Александр мало мог приобрести, он мог очень много — если не все — потерять. Он мог потерять не только «окна в Европу» — Новгород и Псков: речь шла о самом существовании Руси, ее культуры и самобытности, о срединном очаге этой культуры. Предстояло поддержать живую энергию русской культуры — Православие — и обеспечить сохранность основного уже в то время источника этой энергии — родины русской народности. Если бы латинский Запад разгромил Новгород, Псков, Тверь — могло бы оказаться, что остаток северо-восточной Руси был бы уже слишком слаб для самостоятельной жизни, мог бы вовсе раствориться в татарской стихии, а не ее претворить в себя (как это произошло затем в действительности). Историческая задача, стоявшая перед Александром была двояка: защитить границы Руси от нападений латинского Запада и укрепить национальное самосознание внутри границ. Для решения той и другой задачи нужно было отчетливо сознавать и глубоко чувствовать — инстинктом, нутром, так сказать — исторический смысл своеобразия русской культуры — Православие. Спасение Православной веры и было основным камнем политической системы Александра. Православие для него не на словах, а на деле было — «столп и утверждение истины». Раз основа была неколебимая и прочная — Александр уже не боялся искать любых исторических союзников, чтобы эту основу утвердить. Глубоким и гениальным наследственным историческим чутьем Александр понял, что в его историческую эпоху основная опасность для Православия и своеобразия русской культуры грозит с Запада, а не с Востока, от латинства, а не от монгольства. Монгольство несло рабство телу, но не душе. Латинство грозило исказить самое душу. Латинство было воинствующей религиозною системою, стремившеюся подчинить себе и по своему образцу переделать Православную веру русского народа. Монгольство не было вовсе религиозною системою, а лишь культурно-политическою. Оно несло с собою законы гражданско-политические (Чингисова яса), а не религиозно-церковные. Мы привыкли ставить знак равенства между понятиями татарин и мусульманин, но первоначальная монгольская волна отнюдь не была мусульманскою. Лишь через сорок лет после битвы на Калке хан Золотой Орды Берке принял мусульманство (ок. 1260). Но сам Берке был лишь местною властью, областною, а не имперскою. Он подчинялся Великим

Ханам Монгольским (своим двоюродным братьям): Менке, а после смерти этого последнего — знаменитому Кубилаю, мудрость и терпимость которого так прославляет Марко Поло. Основным принципом Великой Монгольской Державы была именно широкая веротерпимость, или даже более — покровительство всем религиям. Первые монгольские армии, которые создали своими походами мировую монгольскую империю, состояли преимущественно из буддистов и христиан (несториан). Как раз во времена князей Даниила и Александра монгольские армии нанесли страшный удар мусульманству (взятие Багдада, 1258 г.) Именно отсюда проистекало то принципиально сочувственное отношение ко всякой религиозно-церковной организации, которое составляет такую характерную черту монгольской политики и которое удержалось потом в значительной степени даже в мусульманской Золотой Орде. В частности, и Православная церковь в России сохранила полную свободу своей деятельности и получала полную поддержку от ханской власти, что и было утверждено особыми ярлыками (жалованными грамотами) ханов. С этой стороны Александру Невскому не только не нужно было опасаться монголов, но он мог рассчитывать даже на их помощь. Поэтому и подчинение Александра монголам не было чисто механическим, только вынужденным.

Митрополит Кирилл об Александре Невском — имени России

5 октября 2008 года в телепередаче, посвященной Александру Невскому, митрополит Кирилл выступил с пламенной 10-минутной речью, в которой попытался раскрыть этот образ так, чтобы он стал доступен широкой зрительской аудитории. Митрополит начал с вопросов: почему благоверный князь из далекого прошлого, из XIII века может стать именем России?Что мы знаем о нем? Отвечая на эти вопросы, митрополит сравнивает Александра Невского с другими двенадцатью претендентами: «Нужно очень хорошо знать историю и нужно чувствовать историю, чтобы понять современность этого человека… Я внимательно посмотрел на имена всех. Каждый из кандидатов – – представитель своего цеха: политик, ученый, писатель, поэт, экономист… Александр Невский не был представителем цеха, потому что он одновременно был величайшим стратегом… человеком, почувствовавшим не политические, а цивилизационные опасности для России. Он боролся не с конкретными врагами, не с Востоком или с Западом. Он боролся за национальную идентичность, за национальное самопонимание. Без него бы не было России, не было русских, не было нашего цивилизационного кода«.

По словам митрополита Кирилла, Александр Невский был политиком, защищал Россию «очень тонкой и мужественной дипломатией». Он понимал, что невозможно было в тот момент победить Орду, которая «дважды проутюжила Россию», захватила Словакию, Хорватию, Венгрию, вышла на Адриатическое море, вторглась в Китай. «А почему он не подымает борьбу с Ордой? – спрашивает митрополит. – Да, Орда захватила Русь. Но татаро-монголам не нужна была наша душа и не нужны были наши мозги. Татаро-монголам нужны были наши карманы, и они выворачивали эти карманы, но не посягали на нашу национальную идентичность. Они не были способны преодолеть наш цивилизационный код. А вот когда возникла опасность с Запада, когда закованные в броню тевтонские рыцари пошли на Русь – никакого компромисса. Когда папа римский пишет письмо Александру, пытаясь взять его на свою сторону… Александр отвечает «нет». Он видит цивилизационную опасность, он встречает этих закованных в броню рыцарей на Чудском озере и разбивает их, так же как он чудом Божьим разбивает с маленькой дружиной шведских воинов, которые вошли в Неву».

Александр Невский, по словам митрополита, отдает «надстроечные ценности», позволяя монголам собирать дань с России: «Он понимает, что это не страшно. Могучая Россия вернет себе все эти деньги. Надо сохранить душу, национальное самосознание, национальную волю, и нужно дать возможность того, что наш замечательный историософ Лев Николаевич Гумилев называл «этногенезом». Все разрушено, надо же силы скопить. А если бы не

скопили силы, если бы не замирили Орду, если бы не остановили ливонское нашествие, где была бы Россия? Ее бы не было».

Как утверждает митрополит Кирилл вслед за Гумилевым, Александр Невский был создателем того многонационального и многоконфессионального «русского мира», который существует по сей день. Именно он «оторвал Золотую Орду от Великой Степи»*. Своим хитроумным политическим ходом он «склонил Батыя не платить дань монголам. И Великая Степь, этот центр агрессии против всего мира, оказалась изолирована от Руси Золотой Ордой, которая стала втягиваться в ареал русской цивилизации. Это первые прививки нашего союза с татарским народом, с монгольскими племенами. Это первые прививки нашей многонациональности и многорелигиозности. С этого все началось. Он положил основу такому миробытию нашего народа, которое определило дальнейшее развитие Руси как России, как великого государства».

Александр Невский, по словам митрополита Кирилла, это собирательный образ: это правитель, мыслитель, философ, стратег, воин, герой. Личная смелость сочетается в нем с глубокой религиозностью: «В критический момент, когда должна быть показана мощь и сила командующего, он вступает в единоборство и копьем ударяет в лицо Биргера… А с чего все началось? Помолился в Святой Софии в Новгороде. Кошмар, полчища, во много раз превышающие. Какое сопротивление? Выходит и обращается к своим людям. С какими словами? Не в силе Бог, а в правде… Вы представляете, какие слова? Какая сила!»

Митрополит Кирилл называет Александра Невского «былинным героем»: «Ему было 20 лет, когда он шведов разгромил, 22 года, когда он ливонцев потопил на Чудском озере… Молодой, красивый парень!.. Смелый… сильный«. Даже его внешний облик является «лицом России». Но самое главное – это то, что, будучи политиком, стратегом, полководцем, Александр Невский стал святым. «Боже ты мой! – восклицает митрополит Кирилл. – Если бы в России были святыми правители после Александра Невского, какой была бы наша история! Это собирательный образ настолько, насколько вообще может быть собирательный образ… Это наша надежда, потому что и сегодня мы нуждаемся в том, что творил Александр Невский… Отдадим свои не только голоса, но и сердца святому благоверному великому князю Александру Невскому – спасителю и устроителю России!»

Внешний облик св.Александра Невского

В «Сводном иконописном подлиннике» иконографический облик князя описывается следующим образом: «…брада аки Козмина, в схиме, кудерцы видеть маленько из-под схимы, риза преподобническая, испод дымчат, в руке свиток сжат, сам телом плечист». Последняя черта часто присуща допетровским иконным изображениям – Александр представлен здесь сильным, плечистым монахом, как это и могло быть у бывшего князя-полководца: «Взор его паче инех человек и глас его акы труба в народе, лице же его акы лице Иосифа… Сила же бе его часть от силы Самсона».

…великий магистр ливонского Ордена меченосцев, хотя и враждебных Новгороду, Андрей Вельвен, или Андрияш, как зовут его летописцы. Воитель немецкий хотел лично изведать доблести князя русского, которые впоследствии много раз испытал его орден на поле ратном; увидел его и изумился и, возвратившись в свои пределы, засвидетельствовал истину молвы народной. «Многие страны прошел я, — говорил магистр, — видел царей их и князей, но нигде не обрел подобного Александру мужеством и красотою, ни в царях царя, ни в князях князя».

Не одним умом и мудрым управлением привлекал к себе умы и сердца новгородцев благоверный князь Александр. Привлекали их к святому князю и его редкие душевные качества, а также, наряду с духовною красотою, необычайная красота телесная, которая поражала всех, кто хоть раз видел благоверного князя. О том неотразимом впечатлении, которое производил благоверный князь Александр своею внешностью, в древнем его житии сохранилось следующее известие. В Новгород прибыл один из немецких рыцарей, по имени Андриаш. Пораженный дивною красотою благоверного князя Александра, он, по

возвращении на родину, в следующих словах передавал своим соотечественникам свои впечатления: «Я прошел многие страны, видел много людей, но ни среди царей, ни среди князей я не встретил ни одного, который мог бы сравняться с князем Александром». Такое же впечатление произвел величественный образ благоверного князя Александра и на страшного завоевателя Руси — Батыя. Что же касается русских людей, современников святого Александра, то они, описывая внешний вид своего князя, подобно немецкому рыцарю, не могли подыскать сравнений из современной жизни. По красоте они сравнивали благоверного князя с патриархом Иосифом, которого фараон поставил начальником над всею Египетскою страною, по силе — с ветхозаветным судиею Самсоном, по уму — с царем Соломоном, по мужеству и военным доблестям — с древним римским императором Веспасианом. Когда благоверный князь говорил с народом или отдавал приказания своим воинам, то, замечает современник — описатель жития князя, его голос звучал как труба. Но еще больше привлекал к себе благоверный князь своею духовною красотою, которая современникам его казалась такою же необычайною, как и красота телесная. «Он был милостив паче меры», — заметил летописец.

Сей князь Александр родился от отца милосердного и человеколюбивого, и более всего — кроткого, князя великого Ярослава и от матери Феодосии. Как сказал Исайя-пророк: Так говорит господь: «Князей я ставлю, священны ибо они, и я их веду». И воистину — не без божьего повеления было княжение его.

И красив он был, как никто другой, и голос его — как труба в народе, лицо его — как лицо Иосифа, которого египетский царь поставил вторым царем в Египте, сила же его была частью от силы Самсона, и дал ему бог премудрость Соломона, храбрость же его — как у царя римского Веспасиана… Так же и князь Александр — побеждал, но был непобедим.

Потому-то один из именитых мужей Западной страны, из тех, что называют себя слугами божьими, пришел, желая видеть зрелость силы его, как в древности приходила к Соломону царица Савская, желая послушать мудрых речей его. Так и этот, по имени Андреаш, повидав князя Александра, вернулся к своим и сказал: «Прошел я страны, народы и не видел такого ни царя среди царей, ни князя среди князей».

Поделиться публикацией:

Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра

Dim lights

Александр Ярославич, выйдя из церкви, утер слезы. И стал он ободрять дружину свою словами: «Не в силе Бог, но в правде. Помянем слова песнопевца Давида: «Эти — с оружием; эти — на конях, мы же имя Господа Бога нашего призовем; эти повержены были и пали».

Во имя Господа нашего Иисуса Христа, сына Божия.

Я, ничтожный и многогрешный, и мало смыслящий, замыслил описать житие святого князя Александра, сына Ярослава, внука Всеволода. Поскольку слышал о нем от отцов своих и сам был свидетелем зрелого возраста его, то рад был поведать о святом, и благородном, и славном житии его. Но как Приточник говорит: «В лукавую душу не войдет премудрость: на возвышенных местах находится она; посреди дорог стоит; у врат сильных пребывает».

Хоть и прост я умом, но молитвою святой госпожи Богородицы и помощью святого князя Александра начало положу.
Этот князь Александр родился по Божьей воле от отца милосердного и человеколюбивого, более того — и кроткого, князя великого Ярослава, и от матери Феодосии. Как сказал Исайя пророк: «Так говорит Господь: «Князей я поставляю, священны ибо они, и я веду их». Воистину так: без Божьего повеления не было бы княжения его, но княжение князя Александра Ярославича Богом благословенно.

И ростом он был выше других людей, и голос его — как труба в народе, лицо же его — как лицо Иосифа[1], которого поставил египетский царь вторым царем в Египте. Сила же его была — частью от силы Самсона[2]. И дал ему Бог премудрость Соломонову, храбрость же его — как царя римского Веспасиана[3], который пленил всю землю Иудейскую. Некогда исполчил он полки свои на приступ города Иоатапаты, и вышли горожане, и победили войско его, и остался Веспасиан один и погнал к юроду силу их, до врат городских, и посмеялся над дружиной своей и укорил ее, сказав: «Оставили меня одного». Также и этот князь Александр — побеждал и был непобедим

И вот некто из западной страны пришел от тех, что называют [287] себя слугами Божьими, желая увидеть красоту возраста его, как в древности царица Савская приходила к Соломону царю, желая услышать премудрости его. Так и этот, именем Андреяш, повидав князя Александра Ярославича, возвратился к своим и сказал: «Прошел я многие страны и народы, но не видел такого ни во царях царя, ни во князьях князя».

И слышал это король части Римской из полуночной страны о таком мужестве князя Александра Ярославича и говорит: «Пойду, попленю землю Александрову». И собрав силу великую и наполнил корабли многие полками своими, и пошел в силе великой, злопыхая духом ратным И пришел на реку Неву, шатаемый безумием, и послал послов, возгордившись, к князю Александру Ярославичу в Новгород Великий, и говорит: «Если можешь мне противиться, то я уже здесь, и попленю землю твою».

Князь же Александр Ярославич, услышав слова эти, распалился сердцем и вошел в церковь святой Софии[4] и упал на колено пред алтарем и начал молиться со слезами Богу: «Боже славный и праведный, Боже крепкий и великий, Боже вечный, сотворивший небо и землю, море и реки, и поставивший пределы народам, и повелевший им жить, не переступая в чужую часть земли». И выполнил псаломную песнь и сказал: «Суди, Господи, и рассуди распрю мою. Суди, Господи, обидящих меня и побори борющихся со мной; возьми оружие и щит и стань на помощь мне». И окончив молитву, встал, поклонился архиепископу. Архиепископ же Спиридон[5] благословил его и отпустил. Александр Ярославич, выйдя из церкви, утер слезы. И стал он ободрять дружину свою словами: «Не в силе Бог, но в правде. Помянем слова песнопевца Давида: «Эти — с оружием; эти — на конях, мы же имя Господа Бога нашего призовем; эти повержены были и пали». И пошел на них с малой дружиной, не дожидаясь сбора многой силы своей, уповая на Святую Троицу.

Скорбно слышать, что отец его благородный Ярослав не знал о таком нашествии на сына своего милого, великого князя Александра Ярославича; не было ему времени послать весть к отцу в город Киев; уже приблизились враги, и многие новгородцы не успели собраться, поскольку поспешил великий князь выступить. [288]

И пришел на врагов в день воскресения, на память шестисот тридцати святых отцов бывшего в Хаськидане собора, и на память святых Кирика и Улиты и святого князя Владимира, крестившею землю Русскую, имея веру великую, в помощь святых мучеников Бориса и Глеба.

Был некий муж, старейшина земли Ижорской[6], именем . Пелгуй. Поручен же был ему утренний морской дозор. Восприял же он святое крещение и жил среди рода своего, остававшегося в язычестве; наречено было имя ему во святом крещении Филипп. И жил он богоугодно, в среду и в пятницу пребывая в посте. И сподобил его Бог увидеть видение дивное. Расскажем силу его вкратце.
Увидел он силу вражескую, идущую против князя Александра Ярославича, и решил рассказать ему о силе варяжской и станах их. Стерег он оба пути, пребывая всю ночь во бдении, и когда солнце стало восходить, услышал шум страшный на море и увидел судно одинокое плывущее по морю, а посреди судна — Бориса и Глеба, стоящих в одеждах червленых и держащих руки на плечах друг друга. А гребцы сидели, будто мглой одеты. И оказал. Борис Глебу: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему великому князю Александру Ярославичу».

Увидев такое видение и услышав речь такую святого мученика, стоял Пелгуй в трепете. И скрылось судно от глаз его.
И пришел вскорости князь Александр Ярославич. Пелгуй же глянул на него радостными очами и поведал ему одному о видении. Князь же сказал ему: «Об этом не рассказывай низкому».

И решился напасть на них в шестом часу дня, и была сеча великая с римлянами[7], и побил бесчисленное множество их и самому королю возложил печать на лицо острым своим копьем.

Здесь же в полку Александровом явились шесть мужей храбрых и сильных, мужество демонстрируя с ним великое. Один — именем Гаврило Алексич. Этот напал на судно, увидев, что королевича тащили под руки, въехал по доске, по которой поднимались, до самого корабля, и разбежались перед ним, затем вернулись и сбросили его с доски с конем в море. Он же с Божьею помощью оттуда выбрался невредим и снова [289] напал на них и бился крепко с самим воеводой среди полка их.

Другой же — новгородец именем Збыслав Якунович; этот многократно нападал на врагов, сражаясь одним топорком, не имея страха в сердце своем, и многие пали от топорка его; дивился князь Александр Ярославич силе его и храбрости.

Третий — Яков, родом полочанин, ловчим был он у князя. Этот напал на полк с мечом и мужество проявлял, и похвалил его князь.
Четвертый же — новгородец, именем Миша. Этот пеший, с дружиной своей потопил три корабля римлян.

Пятый — из младшей дружины князя, именем Савва Этот наехал на большой шатер королевский златоверхий и подрубил столп шатерный. Полки же великого князя Александра Ярославича, видев падение шатра, возрадовались падению его.

Шестой же — из слуг князя, именем Ратмир. Этот сражался без коня и обступили его враги многочисленные, и от множества ран упал он и скончался. Обо всем этом я слышал от господина своего князя Александра Ярославича и от других, кто в то время участвовал в той же сече.

Было же в то время чудо дивное, подобное тому, как в древние времена при Езекии царе, когда пришел Сенахирим, ассирийский царь, на Иерусалим, желая пленить святой город Иерусалим, и внезапно сошел с неба ангел Господен и избил сто восемьдесят пять тысяч войска ассирийского. И когда поднялись утром, то обнаружили их трупы мертвые. Так же было и после победы князя Александра Ярославича, когда победил он короля; на противоположной стороне реки Ижоры, где не проходили полки Александровы, обнаружили многое множество избитых архангелом Божьим А оставшиеся побежали, и трупы мертвецов своих побросали с кораблей и потопили в море. Князь же Александр Ярославич возвратился с победою, хваля Бога и славя своего Творца, Отца и Сына, и Святого Духа, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

На второй же год после возвращения с победой князя Александра Ярославича пришли опять из западной страны и возвели город в отечестве Александра. Великий лее князь Александр Ярославич выступил на них вскоре и срыл город до основания, а самих избил: одних: с собою привел, а других помиловал и отпустил — ибо был он милостив свыше меры. [290]

После победы Александра, когда победил он короля, на третий год, в зимнее время пошел он на землю немецкую с силой великой, дабы не похвалялись они, говоря: «Покорим славянский народ себе». Уже ведь взяли они город Псков и тиунов своих посадили. Тиунов тех князь великий Александр Ярославич схватил и город Псков освободил от пленения, а землю их повоевал, и пожег, и пленных взял без числа, а иных порубил А другие города немецкие объединились и решили: «Пойдем и победим князя Александра Ярославича и возьмем его руками».

Когда же приблизились враги, узнали об этом стражи великого князя Александра Ярославича. Князь Александр собрал полки и пошел навстречу врагам, и пришли они на Чудское озеро, и было с обеих сторон множество воинов. Отец же его Ярослав послал к нему на помощь брата его младшего — князя Андрея с многой дружиной. Так же и у князя Александра было множество храбрых мужей, как в древности у царя Давида было крепких и сильных воинов.

И мужи Александровы исполнились духа ратного: были сердца их, как у львов, и сказали они: «О княже, наш славный, дорогой! Ныне настало время нам сложить свои головы за тебя!» Князь же Александр Ярославич, воздев руки к небу, молвил: «Суди, Господи, и рассуди распрю мою; от народа велеречивого избавь меня; помоги мне, Господи, как помог Ты в древности Моисею победить Амалика, и прадеду моему Ярославу — окаянного Святополка».

Был тогда день субботний. Когда взошло солнце, сошлись оба войска[8]. И была сеча злая, и треск ломающихся копий, и звон мечей секущихся. И будто озеро замерзшее двинулось: не было видно льда, и покрылось кровью.

Слышал, я это от очевидца, рассказывающего: «Видели мы войско Божье в воздухе, пришедшее на помощь Александру Ярославичу». И победили с помощью Божьею, и показали враги спины свои в бегстве, и секли и гнали их воины Александровы, словно мчались по воздуху: и не было тем куда бежать. Здесь же Бог прославил великого князя Александра Ярославича перед всеми полками, как Иисуса Навина в Иерихоне. А того, кто сказал: «Возьмем руками великого князя Александра Ярославича», — предал Бог в руки его. И не нашлось никого, кто бы мог противостоять ему в битве. [291]

И возвратился князь Александр Ярославич после победы со славой великой. Было многое множество пленных в полку его: вели подле коней тех, кто назывался «рыцарями». Когда подошел князь Александр Ярославич к городу Пскову, встретили его с крестами игумены и священники в ризах, и народ многочисленный перед городом, воздавая хвалу Богу, исполняя песнь и славу государю, великому князю Александру Ярославичу: «Помоги ты, Господи, кроткому Давиду победить иноплеменников и верному князю нашему Александру оружием крестным освободить город Псков от иноязычных рукою Александровою».

О неразумные псковичи! Если забудете об этом до правну-чат Александровых, то уподобитесь тем иудеям, которые питались в пустыне манною и перепелами печеными, и все то позабыли, как и Бога своего, выведшего их из неволи египетской.

И стало прославляться имя великого князя Александра Ярославича по всем странам: и до моря Египетского, и до гор Араратских, и по обе стороны моря Варяжского, и до Рима.

В то время умножился народ литовский, и начал пакостить в волостях Александровых Он же, выезжая, стал избивать их. Однажды случилось ему выехать и побить семь полков ратных, и множество князей и воевод избил их, а других руками в плен брали. Некоторых же, его ругающих, привязывали к хвостам коней своих И стали с тех пор бояться имени его.

В то время был некий царь сильный в Восточной стране, и покорил ему Бог многие народы от востока и до запада. Тот царь, прослышав про князя Александра Ярославича, храброго и славного, послал к нему послов, говоря: «Александр, разве ты не знаешь, что Бог покорил мне многие народы? Ты один не хочешь покориться силе моей, но если хочешь сохранить землю свою, то немедля приди ко мне и увидишь славу царства моего». Князь же Александр Ярославич, по смерти отца своего, пришел во Владимир с силой великой, и был грозен приезд его. Прошла весть об этом до устья Волги, и стали жены моавитские пугать детей своих, говоря: «Идет князь Александр Ярославич!»

Задумал же великий князь Александр Ярославич поехать к царю, и благословил его Кирилл епископ. И, увидев его, царь [292] Батый подивился и говорит вельможам своим* «Истину мне говорили, нет подобного ему князя в отечестве его». И отпустил его с великою честью.

Потом царь Батый разгневался на брата его меньшего, на князя Андрея, и послал, на него воеводу своего Невруя[9], и повоевал тот землю Суздальскую. После нашествия Невруева князь великий Александр Ярославич вновь церкви воздвигнул и город Суздаль отстроил и людей разбежавшихся собрал в дома их.

О таких Исайя пророк говорит: «Князь хорош в государстве — тих, приветлив, кроток, смирен и тем Богу подобен», не избирает богатства, не проливает кровь праведную, сирот и вдовиц по правде судит, милостив, добр к домочадцам своим, и иноземцам приходящим, сирот кормилец, богомолец. Таких Бог наделяет при жизни милостями, ибо Бог мира не ангелов любит, но людей, которых щедро награждает, учит и являет в мире милость свою.

Наполнил Бог землю его богатством и славою и продлил Бог лета его.

Некогда же пришли к нему послы от папы из великого Рима, говоря к князю Александру Ярославичу: «Папа наш сказал: «Слышал я, что ты князь достойный и дивный, и земля твоя славна и велика. Того ради послал к тебе от двенадцати кардиналов двух умнейших — Галда и Гемонта, чтобы послушал ты учение их о законе Божьем!» Великий же князь Александр Ярославич подумал с мудрецами своими и написал ему, говоря: «От Адама до потопа, от потопа и до разделения народов, от размежевания народов и до начала Авраама, от Авраама и до прохода Израиля через Красное море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида царя, от начала царствования Соломона до Августа царя[10] и до Христова Рождества, и до распятия и Воскресения Господня, от Воскресения его и до Вознесения на небеса, от Вознесения на небеса и до царствования Константина[11], от начала царствования Константина до первого собора, от первою собора и до седьмого — обо всем этом хорошо знаем, а от вас учения не примем». Они же возвратились восвояси.

Великому князю Александру Ярославичу умножились дни жизни его, ибо любил он иереев и монахов, митрополита же и епископов чтил, как самого Творца. [293]

Было тогда насилие великое от поганых язычников: сгоняли христиан и заставляли ходить с собой в походы. Великий же князь Александр Ярославич пошел к царю, дабы отмолить людей от беды, а брата своего меньшего Ярослава и сына своего Дмитрия послал с новгородцами на Западные страны и все полки свои с ними отпустил Пошелже Ярослав с племянником своим и силой великой и пленил город Юрьев немецкий и возвратился восвояси с множеством пленников и с великою честью.

Великий же князь Александр Ярославич, возвращаясь от иноплеменников, остановился в Нижнем Новгороде и, пробыв тут немного дней в здравии, дошел до Новгорода и разболелся.

О, горе тебе, бедный человек! Как можешь описать кончину господина своего! Как не выпадут твои глаза со слезами вместе! Как не разорвется сердце от горькой печали! Отца человек может забыть, а доброго государя забыть не может, готов бы живым с ним в гроб лечь!

Великий князь Александр Ярославич, ревнуя Господу Богу своему крепко, оставил земное царство и, желая небесного царства, принял ангельский образ монашеского жития, и сподобил его Бог высший чин воспринять — схиму. И так Господу дух свой предав с миром, скончался месяца ноября в 14 день на память святого апостола Филиппа.

Митрополит Кирилл говорил людям: «Дети мои, разумейте, что уже зашло солнце земли Суздальской». Игумены же и священники, и дьяконы, черноризцы, богатые и нищие, и весь народ многочисленный громко воскричали: «Уже погибаем!»

Святое же тело его понесли во Владимир[12], Митрополит вместе с чином церковным, князья и бояре, и весь народ от мала до велика, встретили тело его в Боголюбове со свечами и кадилами. Люди от большого множества теснились, желая приступить к честному одру с телом его. Был плач сильно великий, и крик многочисленный, каких еще никогда не было, — разве только, если бы земля содрогнулась.

Случилось же тогда чудо дивное, памяти достойное. По окончании святой службы над честным телом его, подошли Кирилл митрополит и Севастьян иконом и хотели разжать руку ему, чтобы вложить грамоту духовную. Он же сам, как живой, протянул руку и принял грамоту из руки митрополита. [294] И нашел страх и ужас великий на всех. И положено было честное тело его в церкви Рождества святой Богородицы, месяца ноября в 23 день, на память святого Амфилохия епископа, с псалмами и песнопением, славя Отца и Сына и Святого Духа, Святую Троицу, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

ПРИМЕЧАНИЯ

«Повесть о житии Александра Невского» была написана во Владимиро-Суздальской Руси вскоре после кончины князя в 1263 году, поскольку уже в следующем году ею воспользовался автор «Жизнеописания Даниила Галицкого».

По жанру это произведение относится к княжеским жизнеописаниям, но ему присущи и черты воинской повести.

В агиографическом памятнике прославляются героические подвиги новгородского, а затем и Великого князя Владимирского Александра Ярославича (1220-1263), защитника русских земель от шведских и немецких рыцарей. За победу над шведами в 1240 г. на р.Неве молодой князь и получил почетное прозвище Невский.

Позднее Александр Невский был канонизирован. Его память русской церковью отмечается дважды в году — 5 июня и 6 декабря.

«Повесть о житии Александра Невского» переведена по тексту, опубликованному в «Хрестоматии по древней русской литературе. Сост. Н.К. Гудзий». Изд. 8-е. М., 1973. С. 157- 163.

Перевод А.Н. Ужанкова, примечания Н.И. Прокофьева.

[1] Иосиф Прекрасный — библейский персонаж, отличался красотой и умом, обладал способностью предсказывать бедствия и находил, пути избавления от них.

[2] Самсон — библейский герой, обладал большой силой.

[3] Веспасиан — римский император Веспасиан Тит Флавий (9 — 79), покорил Иудею.

[4] Церковь святой Софии — главный собор древнего Новгорода, построенный в XI в.

[5] Архиепископ Спиридон — новгородский архиепископ Спи-ридон (1229-1249).

[6] Земля Ижорская — земля, расположенная по левому притоку Невы реке Ижоре; ижорские корелы, жители этих мест, подчинялись Новгороду.

[7] И была сеча великая. .. — Невская битва произошла 15 июля 1240 г., недалеко от впадения реки Ижоры в Неву. Александру было тогда 20 лет. В этой битве шведы были наголову разгромлены, войска Александра Невского понесли минимальные потери. Поэтому во время Великой Отечественной войны был учрежден орден Александра Невского, которым награждали младших офицеров за личную храбрость и тактическое мастерство, когда победа одерживается при малых потерях.

[8] Сошлись оба войска. — Битва на Чудском озере, или Ледовое побоище, произошло 5 апреля 1242 г.

[9] Невруй — военачальник крупного карательного отряда Это нашествие произошло в 1252 г.

[10] Август — римский император Гай Юлий Цезарь Октавиан Август (63 г. до н. э. — 14 г. н. э.).

[11] Константин — римский император Константин Гай Флавий Валерий (285 — 337), при нем христианство было принято в качестве государственной религии.

[12] Тело его понесли во Владимир — Александр Невский был похоронен в Рождественском монастыре города Владимира, его прах в начале XVIII в. Петр I перенес в Александро-Невскую лавру в Петербурге.

Текст воспроизведен по изданию: Гладкова О.А. (сост.) — Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра // Слово о древней Руси. — М., 2000. С. 287 — 295.

Повесть о житии и о храбрости благоверного и великого князя Александра. Рукопись. Москва, Вторая половина XVI века.

2°, Бумага, устав.  Житие Александра Невского входит в состав Лаптевского тома Лицевого летописного свода. Место хранения: РНБ, Санкт-Петербург. Во имя господа нашего Иисуса Христа, сына божия. Я, жалкий и многогрешный, недалекий умом, осмеливаюсь описать житие святого князя Александра, сына Ярославова, внука Всеволодова. Поскольку слышал я от отцов своих и сам был свидетелем зрелого возраста его, то рад был поведать о святой, и честной, и славной жизни его. Но как сказал Приточник: «В лукавую душу не войдет премудрость: ибо на возвышенных местах пребывает она, посреди дорог стоит, при вратах людей знатных останавливается». Хота и прост я умом, но все же начну, помолившись святой Богородице и уповая на помощь святого князя Александра.

Сей князь Александр родился от отца милосердного и человеколюбивого, и более всего — кроткого, князя великого Ярослава и от матери Феодосии. Как сказал Исайя-пророк: Так говорит господь: «Князей я ставлю, священны ибо они, и я их веду». И воистину — не без божьего повеления было княжение его. И красив он был, как никто другой, и голос его — как труба в народе, лицо его — как лицо Иосифа, которого египетский царь поставил вторым царем в Египте, сила же его была частью от силы Самсона, и дал ему бог премудрость Соломона, храбрость же его — как у царя римского Веспасиана, который покорил всю землю Иудейскую. Однажды приготовился тот к осаде города Иоатапаты, и вышли горожане, и разгромили войско его. И остался один Веспасиан, и повернул выступивших против него к городу, к городским воротам, и посмеялся над дружиною своею, и укорил ее, сказав: «Оставили меня одного». Так же и князь Александр — побеждал, но был непобедим. Потому-то один из именитых мужей Западной страны, из тех, что называют себя слугами божьими, пришел, желая видеть зрелость силы его, как в древности приходила к Соломону царица Савская, желая послушать мудрых речей его. Так и этот, по имени Андреаш, повидав князя Александра, вернулся к своим и сказал: «Прошел я страны, народы и не видел такого ни царя среди царей, ни князя среди князей». Услышав о такой доблести князя Александра, король страны Римской из северной земли подумал про себя: «Пойду и завоюю землю Александрову». И собрал силу великую, и наполнил многие корабли полками своими, двинулся с огромным войском, пыхая духом ратным. И пришел в Неву, опьяненный безумием, и отправил послов своих, возгордившись, в Новгород к князю Александру, говоря: «Если можешь, защищайся, ибо я уже здесь и разоряю землю твою». Александр же, услышав такие слова, разгорелся сердцем, и вошел в церковь святой Софии, и, упав на колени пред алтарем, начал молиться со слезами: «Боже славный, праведный, боже великий, сильный, боже превечный, сотворивший небо и землю и установивший пределы народам, ты повелел жить, не преступая чужих границ». И, припомнив слова пророка, сказал: «Суди, господи, обидящих меня и огради от борющихся со мною, возьми оружие и щит и встань на помощь мне». И, окончив молитву, он встал, поклонился архиепископу. Архиепископ же был тогда Спиридон, он благословил его и отпустил. Князь же, выйдя из церкви, осушил слезы и начал ободрять дружину свою, говоря: «Не в силе бог, но в правде. Вспомним Песнотворца, который сказал: «Одни с оружием, а другие на конях, мы же имя господа бога нашего призовем; они, поверженные, пали, мы же устояли и стоим прямо»». Сказав это, пошел на врагов с малою дружиною, не дожидаясь своего большого войска, но уповая на святую троицу.

С юного возраста и с младых ногтей был он научен всякому благому делу

благочестивым отцом своим, богомудрым и державным Ярославом Всеволодовичем,

и святой матерью своей, боголюбивой великой княгиней Феодосией, нареченной в иночестве Ефросинией.

Ими был он воспитан в добрых наставлениях,

и так вселился в его сердце страх Божий соблюдать заповеди Господни и творить их во всем,

ибо очень почитал он священничество и монашество.

Скорбно же было слышать, что отец его, князь великий Ярослав не знал о нашествии на сына своего, милого Александра, и ему некогда было послать весть отцу своему, ибо уже приближались враги. Потому и многие новгородцы не успели присоединиться, так как поспешил князь выступить. И выступил против них в воскресенье пятнадцатого июля, имея веру великую к святым мученикам Борису и Глебу. И был один муж, старейшина земли Ижорской, именем Пелугий, ему поручена была ночная стража на море. Был он крещен и жил среди рода своего, язычников, наречено же имя ему в святом крещении Филипп, и жил он богоугодно, соблюдая пост в среду и пятницу, потому и удостоил его бог видеть видение чудное в тот день. Расскажем вкратце. Узнав о силе неприятеля, он вышел навстречу князю Александру, чтобы рассказать ему о станах врагов. Стоял он на берегу моря, наблюдая за обоими путями, и провел всю ночь без сна. Когда же начало всходить солнце, он услышал шум сильный на море и увидел один насад, плывущий по морю, и стоящих посреди насада святых мучеников Бориса и Глеба в красных одеждах, держащих руки на плечах друг друга.

Тогда и новгородцы послали с челобитьем к великому князю Ярославу Всеволодовичу

просить сына у него к себе на княжение, он же дал им сына своего князя Андрея.

Они же просили снова великого князя Александра, и не дал им.

Гребцы же сидели, словно мглою одетые. Произнес Борис: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему князю Александру». Увидев такое видение и услышав эти слова мучеников, Пелугий стоял, трепетен, пока насад не скрылся с глаз его. Вскоре после этого пришел Александр, и Пелугий, радостно встретив князя Александра, поведал ему одному о видении. Князь же сказал ему: «Не рассказывай этого никому». После того Александр поспешил напасть на врагов в шестом часу дня, и была сеча великая с римлянами, и перебил их князь бесчисленное множество, а на лице самого короля оставил след острого копья своего. Проявили себя здесь шесть храбрых, как он, мужей из полка Александра. Первый — по имени Гаврило Олексич. Он напал на шнек и, увидев королевича, влекомого под руки, въехал до самого корабля по сходням, по которым бежали с королевичем; преследуемые им схватили Гаврилу Олексича и сбросили его со сходен вместе с конем. Но по божьей милости он вышел из воды невредим, и снова напал на них, и бился с самим воеводою посреди их войска. Второй, по имени Сбыслав Якунович, новгородец. Этот много раз нападал на войско их и бился одним топором, не имея страха в душе своей; и пали многие от руки его, и дивились силе и храбрости его. Третий — Яков, родом полочанин, был ловчим у князя. Этот напал на полк с мечом, и похвалил его князь. Четвертый — новгородец, по имени Меша. Этот пеший с дружиною своею напал на корабли и потопил три корабля. Пятый — из младшей дружины, по имени Сава. Этот ворвался в большой королевский златоверхий шатер и подсек столб шатерный. Полки Александровы, видевши падение шатра, возрадовались. Шестой — из слуг Александра, по имени Ратмир. Этот бился пешим, и обступили его враги многие. Он же от многих ран пал и так скончался. Все это слышал я от господина своего великого князя Александра и от иных, участвовавших в то время в этой битве.

Возвратился великий князь Александр с великою победою,

и было много пленных в войске его, вели подле коней тех,

кто называет себя рыцарями. И когда приблизился великий князь Александр к граду Пскову,

то встретили его пред городом с крестами игумены и попы в ризах и множество народа,

вознося славу Господу и великому князю Александру Ярославичу: „Ты, Господи, помог кроткому…»

Было же в то время чудо дивное, как в прежние дни при Езекии-царе. Когда пришел Сенахирим, царь ассирийский, на Иерусалим, желая покорить святой град Иерусалим, внезапно явился ангел господень и перебил сто восемьдесят пять тысяч из войска ассирийского, и, встав утром, нашли только мертвые трупы. Так было и после победы Александровой: когда победил он короля, напротивоположной стороне реки Ижоры, где не могли пройти полки Александровы, здесь нашли несметное множество убитых ангелом господним. Оставшиеся же обратились в бегство, и трупы мертвых воинов своих набросали в корабли и потопили их в море. Князь же Александр возвратился с победою, хваля и славя имя своего творцаю. На второй же год после возвращения с победой князя Александра вновь пришли из Западной страны и построили город на земле Александровой. Князь же Александр вскоре пошел и разрушил город их до основания, а их самих — одних повесил, других с собою увел, а иных, помиловав, отпустил, ибо был безмерно милостив.

Хотя и почтен был от Бога честью земного царства и был женат и имел детей,

но смиренную мудрость стяжал больше всех людей.

Был же он ростом очень высок, красотою лица был подобен Иосифу Прекрасному,

сила же его была частью от силы Самсона, голос его звучал как труба в народе …

После победы Александров ой, когда победил он короля, на третий год, в зимнее время, пошел он с великй силой на землю немецкую, чтобы не хвастались, говоря: «Покорим себе славянский народ». А был ими уже взят город Псков и наместники немецкие посажены. Он же вскоре изгнал их из Пскова и немцев перебил, а иных связал и город освободил от безбожных немцев, а землю их повоевал и пожег и пленных взял бесчисленное множество, а других перебил. Немцы же, дерзкие, соединились и сказали: «Пойдем, И победим Александра, и захватим его». Когда же приблизились немцы, то — проведали о них стражи. Князь же Александр приготовился к бою, и пошли они друг против друга, и покрылось озеро Чудское множеством тех и других воинов. Отец Александра, Ярослав, прислал ему на помощь младшего брата Андрея с большою дружиною. Да и у князя Александра было много храбрых воинов, как в древности у Давида-царя, сильных и стойких. Так и мужи Александра исполнились духа ратного, ведь были сердца их как сердца львов, и воскликнули: «О княже наш славный! Ныне пришло нам время положить головы свои за тебя». Князь же Александр воздел руки к небу и сказал: «Суди меня, боже, рассуди распрю мою с народом неправедным и помоги мне, господи, как в древности помог Моисею одолеть Амалика и прадеду нашему Ярославу окаянного Святополка». Была же тогда суббота, и когда взошло солнце, сошлись противники. И была сеча жестокая, и стоял треск от ломающихся копий и звон от ударов мечей, и казалось, что двинулось замерзшее озеро, и не было видно льда, ибо покрылось оно кровью. А это слышал я от очевидца, который поведал мне, что видел воинство божие в воздухе, пришедшее на помощь Александру. И так победил врагов помощью божьей, и обратились они в бегство, Александр же рубил их, гоня, как по воздуху, и некуда было им скрыться.

В тот же год взяли немцы из Медвежьей Головы, Юрьева и Вильянди

с князем Ярославом Владимировичем город Изборск.

Здесь прославил бог Александра пред всеми полками, как Иисуса Навина у Иерихона. А того, кто сказал: «Захватим Александра», — отдал бог в руки Александра. И никогда не было противника, достойного его в бою. И возвратился князь Александр с победою славною, и было много пленных в войске его, и вели босыми подле коней тех, кто называет себя «божьими рыцарям». И когда приблизился князь к городу Пскову, то игумены, и священники, и весь народ встретили его перед городом с крестами, воздавая хвалу богу и прославляя господина князя Александра, поюще ему песнь: «Ты, господи, помог кроткой Давиду победить иноплеменников и верному князю нашему оружием веры освободить город Псков от иноязычников рукою Александровою». И сказал Александр: «О невежественные псковичи! Если забудете это до правнуков Александровых, то уподобитесь иудеям, которых питал господь в пустыне манною небесною и перепелами печеными, но забыли все это они и бога своего, избавившего их от плена египетского». И прославилось имя его во всех странах, от моря Хонужского и до гор Араратских, и по ту сторону моря Варяжского и до великого Рима.

В то же время набрал силу народ литовский и начал грабить владения Александровы. Он же выезжал и избивал их. Однажды случилось ему выехать на врагов, и победил он семь полков за один выезд и многих князей их перебил, а иных взял в плен, слуги же его, насмехаясь, привязывали их к хвостам коней своих. И начали они с того времени бояться имени его. В то же время был в восточной стране сильный царь, которому покорил бог народы многие от востока и до запада. Тот царь, прослышав о такой славе и храбрости Александра, отправил к нему послов и сказал: «Александр, знаешь ли, что бог покорил мне многие народы. Что же — один ты не хочешь мне покориться? Но если хочешь сохранить землю свою, то приди скорее ко мне и увидишь славу царства моего». После смерти отца своего пришел князь Александр во Владимир в силе великой. И был грозен приезд его, и промчалась весть о нем до устья Волги. И жены моавитские начали стращать детей своих, говоря: «Вот вдет Александр!» Решил князь Александр пойти к царю в Орду, и благословил его епископ Кирилл. И увидел его царь Батый, и поразился, и сказал вельможам своим: «Истину мне сказали, что нет князя, подобного ему».

Почтив же его достойно, он отпустил Александра. После этого разгневался царь Батый на меньшего брата его Андрея и послал воеводу своего Неврюя разорить землю Суздальскую. После разорения Неврюем земли Суздальской князь великий Александр воздвиг церкви, города отстроил, людей разогнанных собрал в дома их. О таких сказал Исайя-пророк: «Князь хороший в странах — тих, приветлив, кроток, смиренен — и тем подобен богу». Не прельщаясь богатством, не забывая о крови праведников, сирот и вдов по правде судит, милостив, добр для домочадцев своих и радушен к приходящим из чужих стран. Таким и бог помогает, ибо бог не ангелов любит, но людей, в щедрости своей щедро одаривает и являет в мире милосердие свое.  Наполнил же бог землю Александра богатством и славою и продлил бог дни его. Однажды пришли к нему послы от папы из великого Рима с такими словами: «Папа наш так говорит: «Слышали мы, что ты князь достойный и славный и земля твоя велика. Потому и прислали к тебе из двенадцати кардиналов двух умнейших — Агалдада и Ремонта, чтобы послушал ты речи их о законе божьем»». Князь же Александр, подумав с мудрецами своими, написал ему такой ответ: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешения народов до начала Авраама, от Авраама до прохождения израильтян сквозь море, от исхода сынов Израилевых до смерти Давида-царя, от начала царствования Соломона до Августа и до Христова рождества, от рождества Христова и до распятия его и воскресения, от воскресения же его и вознесения на небеса и до царствования Константинова, от начала царствования Константинова до первого собора и седьмого — обо всем этом хорошо знаем, а от вас учения не примем».

Они же возвратились восвояси. И умножились дни жизни его в великой славе, ибо любил священников, и монахов, и нищих, митрополитов же и епископов почитал и внимал им, как самому Христу. Было в те времена насилие великое от иноверных, гнали они христиан, заставляя их воевать на своей стороне. Князь же великий Александр пошел к царю, чтобы отмолить людей своих от этой беды. А сына своего Дмитрия послал в Западные страны, и все полки свои послал с ним, и близких своих домочадцев, сказав им; «Служите сыну моему, как самому мне, всей жизнью своей». И пошел князь Дмитрий в силе великой, и завоевал землю Немецкую, и взял город Юрьев, и возвратился в Новгород со множеством пленных и с большою добычею. Отец же его великий князь Александр возвратился из Орды от царя, и дошел до Нижнего Новгорода, и там занемог, и, прибыв в Городец, разболелся. О горе тебе, бедный человек! Как можешь описать кончину господина своего! Как не выпадут зеницы твои вместе со слезами! Как не вырвется сердце твое с корнем!

Ибо отца оставить человек может, но доброго господина нельзя оставить; если бы можно было, то в гроб бы сошел с ним. Много потрудившись богу, он оставил царство земное и стал монахом, ибо имел безмерное желание принять ангельский образ. Сподобил же его бог и больший чин принять — схиму. И такс миром богу дух свой предал месяца ноября в четырнадцатый день, на память святого апостола Филиппа. Митрополит же Кирилл говорил: «Дети мои, знайте, что уже зашло солнце земли Суздальской!» Иереи и диаконы, черноризцы, нищие и богатые и все люди восклицали: «Уже погибаем!» Святое же тело Александра понесли к городу Владимиру. Митрополит же, князья и бояре и весь народ, малые и большие, встречали его в Боголюбове со свечами и кадилами. Люди же толпились, стремясь прикоснуться к святому телу его на честном одре. Стояли же вопль, и стон, и плач, каких никогда не было, даже земля содрогнулась. Положено же было тело его в церкви Рождества святой Богородицы, в великой архимандритье, месяца ноября в 24 день, на память святого отца Амфилохия. Было же тогда чудо дивное и памяти достойное. Когда было положено святое тело его в гробницу, тогда Севастьян-эконом и Кирилл-митрополит хотели разжать его руку, чтобы вложить грамоту духовную. Он же, будто живой, простер руку свою и принял грамоту из руки митрополита. И смятение охватило их, и едва отступили они от гробницы его. Об этом возвестили всем митрополит и эконом Севастьян. Кто не удивится тому чуду, ведь тело его было мертво и везли его из дальних краев в зимнее время. И так прославил бог угодника своего. Памятники литературы Древней Руси. XIII век / Пер. В.И. Охотниковой. М., 1981. сс. 426-439.

Александр Невский, св. благоверный великий князь (30.05.1220-14.11.1263). Сын вел. кн. Ярослава Всеволодовича Второго. Обстоятельства, в которых ему пришлось княжить, требовали незаурядных способностей и качеств, по слову Писания: “Будьте мудры, как змии, и просты, как голуби” (Мф. 10:16). “Мудрость же и остроумие дадеся ему от Бога, яко Соломону, — свидетельствует о князе писатель его жития. — Вселися в сердце его страх Божий, еже соблюдати заповеди Господни и творити я во всем… Смиренномудрие вседушно держаше, воздержася и бдя, чистоту душевную и телесную соблюдаше, кротость же стяжа и от тщеславия отвращашеся. …Во устех же беспрестанно бяху божественная словеса, услаждающа его паче меда и сота”. Сугубый подвиг выпал на долю св. Александра: для спасения России он должен был одновременно явить доблесть воителя и смирение инока. Подвиг брани предстоял князю на берегах Невы и на льду Чудского озера: святыня русского Православия требовала защиты от латинского поругания. Всей душой чувствуя в Церкви “столп и утверждение Истины”, понимая значение этой Истины в русской судьбе, князь вступил в служение “удерживающего” Русской земли — державного защитника чистоты церковного вероучения. Подвиг смирения ожидал святого Александра в его отношениях с надменной и пресыщенной победами Ордой. Батый послал сказать князю: “Мне Бог покорил многие народы: ты ли один не хочешь покориться власти моей?”

Видя в случившемся попущение Божие, святой Александр добровольно склонился под старшинство татар. “Не бойтесь убивающих тело, — провозглашает Слово Божие, — бойтесь того, кто может и тело и душу погубить в геенне”. Душа России жила и дышала благодатью церковной. Монгольское рабство не грозило ей, неся смерть лишь государственному телу раздробленной удельной Руси. Смертельным повреждением угрожало русской жизни еретичествующее латинство. Благоверный князь знал это, поэтому делом его жизни стала забота о сохранении мира с Ордой, под прикрытием которого он мог бы все силы бросить на отражение агрессии Рима. 9 декабря 1237 папа повелел упсальскому архиепископу возвестить крестовый поход против русских “схизматиков” и язычников-финнов. Именем Всевышнего Григорий IX обещал прощение грехов всем его участникам, а падшим в бою — вечное блаженство. Исполняя призыв римского первосвященника, в 1240 шведский король отправил в русские земли многочисленное войско под командованием своего зятя — ярла Биргера. “Загордевся”, Биргер послал сказать св. Александру: “Выходи против меня, если можешь сопротивляться.

Я уже здесь и пленяю землю твою”. При войске состояли священники, предназначенные для “крещения” русских “дикарей”. Летом шведские отряды на ладьях вошли в Неву, к устью Ижоры, и стали станом. Св. Александр вышел навстречу с малой дружиной, но с твердой надеждой на Бога. Битве предшествовало чудесное видение, бывшее ижорцу Пельгусию. Тот созерцал ладью с гребцами, овеянными мглой, и двух лучезарных витязей, стоявших, обнявшись, в этой ладье. Это были св. князья-страстотерпцы Борис и Глеб. “Брате Глебе, — сказал Борис, — вели грести, да поможем мы сроднику своему, великому князю Александру Ярославичу!” Шведы не ожидали близкого отпора, и победа русских была полной и решительной. Лишь наступившая ночь спасла пришельцев от полного разгрома — нагрузивши телами павших ладьи, враги под покровом тьмы ушли вниз по Неве в море. Однако охотники расширить свои владения за счет русских земель не переводились. Папы всеми силами старались ускорить завоевание Прибалтийского края. В промежуток между 1216 и 1240 можно насчитать до сорока папских посланий, выражающих большую “заботливость” о тех, кто шел воевать в “святой земле, вновь приобретенной в Ливонии”. Конечной целью всех устремлений пап продолжала оставаться мечта о порабощении Русской Церкви, а завоевание Ливонии рассматривалось лишь как первый шаг на этом пути.

В своих посланиях папы называют русских нарушителями католической веры, повелевают отнюдь не слагать оружия до полной победы, требуют принуждать русских к принятию католичества и, наконец, объявляют всю Русскую землю на вечные времена собственностью, грозно предписывая рыцарям искоренять “проклятый греческий закон и присоединять Русь к римской церкви”. Усерднейшими исполнителями этих предписаний стали монахи-воины, давшие обет распространять оружием католичество. Первое такое военно-монашеское общество было основано в Прибалтике еп. Альбертом и названо Орденом меченосцев, или “братьев Христова воинства”. В 1202 папа Иннокентий III благословил это предприятие, и с той поры между непрошеными пришельцами и коренными обитателями края разгорелась беспощадная кровавая борьба, длившаяся более трех десятилетий, пока, наконец, в 1236 войска Ордена не были окончательно разгромлены. Однако наука на этот раз впрок не пошла. Остатки меченосцев соединились в следующем году с прибалтийским отделением Тевтонского ордена, образовав новый, Ливонский орден, продолживший попытки завоевать русские земли. В 1240 немцы изменой взяли Псков, но св. Александр освободил город внезапным походом, даже без особого труда. Немецкие наместники были закованы в цепи и отправлены в Новгород.

Весть об освобождении Пскова поразила ливонских немцев, понимавших, что борьба приближается к решительному моменту. В поход выступили главные силы Ордена. Их-то и разбил св. Александр в знаменитой битве, состоявшейся 5 апреля 1242 на льду Чудского озера и получившей название Ледового побоища. Этой победой был положен конец притязаниям крестоносцев, что, однако, вовсе не означало прекращения многолетней вражды. Немцы хоть и оставили мысль вслед за Ливонией поработить северные русские земли, но не раз вступали с псковскими отрядами в кровавые столкновения. За год до своей кончины св. князь опять воевал против Запада: в поход на Юрьев-Ливонский он послал сына Дмитрия и брата Ярослава. Потеряв надежду взять Россию силою, папы не оставили попыток обольстить ее хитростью и ложью. В 1251 Иннокентий IV прислал к св. Александру двух кардиналов — Гальда и Ремонта. Папа уверял, будто отец Александра вел. кн. Ярослав незадолго до кончины обещал минориту Плано-Карпини принять католичество, и лишь смерть помешала ему выполнить это намерение. Папа убеждал Невского пойти по стопам отца, представлял выгоды, которые получит князь от союза с Западом и подчинения папе, предлагал в помощь против татар тех самых рыцарей, от которых св. Александр лишь недавно очищал Русские земли.

Что мог ответить на это блгв. князь, ревнитель и защитник русского Православия? Посольство было безоговорочно отвергнуто. “Совещав с мудрецами своими”, св. Александр ответил папе: “…От Адама и до потопа, а от потопа до разделения язык и до начала Авраамля, а от Авраам ля… до Августа Кесаря, а от начала Августа царя до Христова Рождества и до Страсти и до Воскресения Его, от Воскресения же и до Вознесения на небеса и до царства Константина Великаго и до Перваго Вселенскаго Собора святых отец, а от Перваго и до Седьмаго Собора. Сии вся добре сведаем… учения сии цело-мудрствуем… якоже проповедашеся от святых апостол Христово Евангелие во всем мире, по сих же и предания святых отец Седми Собор Вселенских. И сия вся известно храним, а от вас учения не приемлем и словес ваших не слушаем”. К несчастью, не все князья разделяли святую ревность Невского героя. Современник св. Александра Даниил Романович, князь Галицкий, избрал иной путь. Он совершил попытку воспользоваться силами христианского Запада в стремлении отстоять от татар независимость своих земель. Во владении галицкого князя была почти вся Западная Русь. В 1250, когда Батый прислал сказать ему: “Дай Галич”, Даниил, не чувствуя себя в силах бороться, вынужден был подчиниться и приехал в Орду на поклон. Против ожидания, встречен он был ласково, пробыл в ставке хана почти месяц и цели своей достиг: Батый оставил за ним все его земли. Нестерпимо унизительной показалась князю эта поездка. “О злее зла честь татарская! — восклицает летописец. — Даниил Романович, князь великий, владевший Русской землей — Киевом, Волынью, Галичем, стоит на коленях, холопом называется, дань обещает платить, за жизнь свою трепещет, угроз боится!” Оскорбленное самолюбие князя заставило его искать путей освобождения от монгольской зависимости. Чтобы рассчитывать на помощь Запада (крестовый поход), нужно было подчиниться папской власти — и Даниил вступил в переговоры с папою Иннокентием IV о соединении церквей. Папа, склонявший Даниила к латинству еще до поездки князя в Орду (при посредничестве вездесущего Плано-Карпини), был донельзя рад.

Он обещал различные льготы и милости, послал в 1253 и 1254 всем государям Средней и Восточной Европы призывы о помощи Даниилу, а в 1255 году “присла послы честны… рекий: Сыну! Приими от нас венец королевства!” В г. Дрогичине Даниил короновался присланной ему от папы короной с титулом Галицкого короля. Но для борьбы с татарами нужна была не корона — военная помощь. А та не приходила. Призывы папы остались без последствий. Даниил порвал с ним все отношения и, видя, что не в силах справиться с татарской угрозой, уступил. По требованию приднепровского баскака Куремсы он приостановил военные приготовления и в 1261 срыл укрепления волынских городов. В 1264 Даниил умер, и последствия его недальновидности не заставили себя долго ждать. Не прошло и ста лет после смерти князя, как вся его отчина была расхищена соседями-латинянами. Восточной частью Южной Руси завладели литовцы, западною — поляки, и, по соединении их между собой в единое Польско-Литовское государство, Южная Русь на многие века была оторвана от русской жизни, подвергаясь нескончаемому иноверческому насилию, выбиваясь из-под его гнета долгими кровавыми усилиями… В 1243 Батый назначил в русские города своих надзирателей — баскаков, а князьям приказал явиться к нему для подтверждения их прав на владение своими княжествами. Первым подвергся этому унижению вел. кн. Ярослав Всеволодович, отец св. Александра. С выражением покорности он должен был отправиться в Орду, а одного из своих сыновей отправил даже в далекий Каракорум, в ставку Великого хана. В 1247, после смерти отца, впервые пришлось ехать на поклон к Батыю и святому Александру. Тогда, по смерти Ярослава, великокняжеский престол остался незанятым, и от воли хана зависело — дать его тому или иному князю. Батый принял св. Александра ласково, но назад в Россию не пустил, отправив в Большую Орду к Великому хану. Там князь нашел прием не хуже, чем у Батыя: Великий хан утвердил его на престоле Владимирском, поручив всю Южную Русь и Киев. Возможно, именно в это время св. князь обратил ко Христу сына всемогущего Батыя, царевича Сартака, став его побратимом. От него Александр Невский получил старшинство над всеми русскими князьями — Сартак в то время управлял делами Орды за дряхлостью своего грозного отца, и это открывало перед св. Александром широкие возможности в деле объединения Руси под единой властью вел. князя.

Так был заложен фундамент будущего Московского государства: возрастание Русского Православного царства совершилось на почве, уготованной мудрой политикой князя. Но недолго пришлось наслаждаться покоем. В 1255 умер Батый, и в Орде произошел государственный переворот: Сартак был умерщвлен своим дядей Берке, который и стал ханом. В Русскую землю были посланы татарские чиновники для переписи народа и сбора дани. Александр поспешил в Орду, но не успел умилостивить хана — в рязанских, муромских, суздальских землях появились татарские численники, ставили своих десятников, сотников, тысячников, темников, переписывали жителей для обложения их поголовной данью — не включали в списки лишь духовных лиц. Чуждое, иноземное управление вводилось, таким образом, внутри Руси, грозя разрушить остатки самостоятельности страны. В 1257 неутомимый князь вновь едет в Орду. Ханский наместник Улагчи, ведавший русскими делами, потребовал, чтобы и Новгород подвергся унизительной процедуре переписи. С горестью должен был взять на себя князь дело тяжелое и неприятное — склонить к рабству новгородцев, не знавших доселе поражений от татар и не считавших себя покоренным народом. Св. князь едва успел усмирить горожан — баскаки сочли жителей, распределили налоги и уехали, так как Александру удалось выговорить для новгородцев право доставлять определенное количество серебра в Орду самим или через великих князей, не имея дела с татарскими сборщиками. В русских землях росло недовольство притеснениями. Положение стало нестерпимым, когда монгольскую дань взяли на откуп хивинские купцы-мусульмане, получившие название бесерменов. Сам способ сбора дани был очень отяготительным — в случае недоимок насчитывались грабительские проценты, при невозможности заплатить брали в рабство чуть ли не целыми семьями. Но не это переполнило чашу народного терпения. Когда к тяготам хозяйственным прибавились глумления над верой — расплата стала неминучей. В 1262 во Владимире, Суздале, Переяславле, Ростове, Ярославле и других городах ударили в набат. По старому обычаю, собрали народное вече, на котором решено было ненавистных откупщиков истребить. Бунт, естественно, вызвал ханский гнев. В Орде собирались полки для наказания непокорных, когда св. Александр, в который уже раз “избавы ради христианския” приехал в Сарай. Ему снова удалось уладить дело благополучно — хан Берке оказался даже более милостив, чем можно было ожидать: он не только простил русским избиение бесерменов, но и освободил Русь от обязанности поставлять воинов для своего ближайшего похода. Достигнуть этого оказалось не просто, и князю пришлось провести в Орде всю зиму и лето. Осенью, возвращаясь на родину с радостными вестями, он заболел и умер, приняв перед смертью монашеский постриг с именем Алексий. Весть о кончине св. Александра достигла Владимира в то самое время, когда народ молился в соборном храме о его благополучном возвращении на родину. Блж. митр. Кирилл, выйдя к народу, со слезами воскликнул: “Чада мои милые! Закатилось солнце земли Русской!” Останки любимого князя первосвященник с духовенством, бояре и народ встретили у Боголюбова: по словам летописца, земля стонала от вопля и рыданий. 23 ноября тело великого труженика и радетеля Православной России было погребено во владимирской соборной церкви Рождественского монастыря. Современники повествуют, что при отпевании усопший князь сам, как бы живой, простер руку и принял грамоту с разрешительной молитвой из рук митрополита. Почитание его как святого заступника Руси установилось сразу вслед за кончиной. “Драгоценная отрасль священного корня, — молитвенно взывает Церковь к блгв. князю, — блаженный Александр, тебя явил Христос Русской земле, как некое божественное сокровище… Радуйся, презревший догматы латинян и вменивший в ничто все их обольщения!.. Радуйся, заступник Русской земли: моли Господа, даровавшего тебе благодать, соделать державу сродников твоих Богоугодною и сынам России даровать спасение”.  Митрополит Иоанн (Снычев).

Александр Невский — великий князь Владимирский и всея Руси, 2-й сын великого князя Ярослава II Всеволодовича, правнука Владимира Мономаха, род. 30 мая 1220 г.; в 1236 г. стал княжить в Новгороде и тотчас же решил обуздать главных его врагов — шведов. С этой целью он прежде всего предпринял с Новгородской дружиной ряд набегов на Финляндию. В отмщение за них, а также побуждаемые папской буллой, провозглашавшей новгородцев союзниками язычников и ослушниками наместника св. Петра, шведы в 1240 г. предприняли «крестовый поход» на Русь, отправив на ладьях в Неву многочисленное войско под начальств. Биргера. Биргер послал А. надменную грамоту: «Если можешь, сопротивляйся. Знай, что я уже здесь и пленю землю твою». Поэтич. народн. легенда рассказывает, что в то же время прискакал к А. крещеный финн, по имени Пелгусий, сторож с о. Котлина, человек очень набожный. Он рассказал, что после бессонной ночи, на заре, стоя на берегу моря и всматриваясь в туманную даль вдруг увидел лодку, в которой стояли свв. Борис и Глеб, и первый сказал второму: «Брате Глебе! вели грести, поможем сроднику нашему Александру Ярославичу». — Не дожидаясь сбора новгородск. рати, А. со своей малочисленной дружиной внезапно напал на шведов на месте их высадки, на лев. берегу Невы, и разбил их 15 июля 1240 г. на голову. Русские дрались отчаянно. Сам А. подавал пример доблести, находясь во главе своей дружины: он добрался до Биргера и своим копьем «возложи ему печать на лицо». Значение и впечатление на народ от этой победы было так велико, что он тогда же прозвал А-ра «Невским». Несмотря на это, А. вскоре по своему крутому и властному нраву не поладил с новгородцами и выехал из Новгорода. Но едва он оставил Новгород, как явился новый враг: рыцари Ливонского ордена напали на Псковскую волость, взяли Изборск, подступили к Пскову и сожгли его (1241 г.). Подчинив себе Псков, немцы построили крепостцу в Копорье и вторглись затем в Новгородские земли, грабя и разоряя их до самого Новгорода. Новгородцы опять послали за А. Он явился на призыв и изгнал врагов из новгородск. земель, отняв у них Копорье. Затем в 1242 г., подавая помощь Пскову, А. разбил Ливонских рыцарей на льду Чудского озера, почему эта битва и названа народом «Ледовым побоищем». В 1245 г. А. нанес поражение также и литовцам (у Торопца, у озера Жизца и подле Усвята). Всеми этими победами А. надолго оградил от врагов северо-западные пределы Руси. Сделавшись с 1252 г. великим князем владимирским, А. должен был вести совершенно иную политику по отношению к другим, более могуществен. врагам Руси — татарам. Сознавая невозможность борьбы с Ордой, А. полной покорностью и богатыми дарами приобрел расположение Батыя и его преемников. Еще при жизни велик. кн. Ярослава Батый в 1242 г. призвал А. в Орду на поклон.

По смерти отца А. в 1248 г. снова ездил в стан Батыя, а потом и в Татарию, к великому хану, был обласкан тем и другим, и получил ярлык на великое княжение — Киевское, а через 2 года ему удалось получить ярлык и на Владимирское княж. Держась с татарами все время осторожной, уклончивой политики, А. не раз ездил в Орду хлопотать за Русь, постоянно дарил ханов, задабривал их вельмож, исправно платил дань и всячески старался сдерживать поработителей. В 1262 г. вспыхнуло восстание против татар во Владимире, Ростове, Суздале, Переяславле и Ярославле, вызванное тяжелым угнетением от татарских откупщиков дани. Полки татарские уже готовы были двинуться на Русскую землю, которой вновь предстоял татарский разгром. Тогда А. в 4-й раз поехал в Орду к хану, чтобы отвратить беду. Он прожил там всю зиму и не только успел отвратить татарский погром, но и выхлопотал у хана освобождение Русской земли от повинности выставлять для татар воен. отряды. Это было последним делом А.: больной он выехал из Орды и на дороге, в Городце на Волге, скончался 14 нояб. 1263 г. Митроп. Кирилл, когда узнал о смерти А., так объявил об этом народу во Владимире: «Чада мои милые! разумейте, яко зайде солнце русской земли!» — и все с плачем воскликнули в ответ: «Уже погибаем!» Когда тело А. было привезено во Владимир, все жители вышли на встречу в Боголюбове. «Бысть же плач велий и кричание и туга, яко несть такова бывало». Так был нужен А., умевший ладить с татарами и тем спасавший Русь от конечного разорения. Похоронили его во Владимиро-Рождественском монастыре. А. был очень популярен на Руси при жизни, чему, кроме его заслуг, способствовали и его блестящая, повелительная наружность, высокий рост, громкий, «как труба», по выражению летописца, голос. Соблюдение Русской земли от беды на востоке и знаменитые подвиги за веру и землю на западе доставили А. славную память на Руси, окружили его жизнь преданиями и особыми «сказаниями», привели к признанию его церковью святым (1380). С. М. Соловьев считает А. самым видным историческим лицом от Мономаха до Дмитрия Донского, и даже выше того и другого своей прозорливостью. На месте, где, по преданию, А. победил (1240 г.) шведов, на лев. берегу Невы, Петр I, вырубив лес и высушив болото, в 1710 г. основал монастырь (Александро-Невская Лавра). Сюда 30 авг. 1724 г. были перевезены из Владимира мощи А., где покоятся и ныне. В память А. Петр В. учредил орден св. А. Невского. (Соловьев. История России с древнейших времен, т. III, гл. 3; кн. Голицын. Всеобщая военная история средних времен, части I и II; Костомаров. Русск. ист. в жизнеописаниях, т. I).  {Воен. энциклопедия}

Житие святого благоверного князя Александра Невского
81

Александр Ярославич Невский родился 30 мая 1219 года в городе Переславле Суздальском и прожил на свете сорок четыре года и пять с половиной месяцев. Дедом по отцу был знаменитый великий князь владимирский Всеволод Большое Гнездо, или Великий, а отцом Ярослав-Феодор, один из восьми сыновей, которых родила Всеволоду осетинка Мария. Он получил от отца в наследство Переславль Суздальский. Туда к нему в 1214 году была приведена из Великого Новгорода невеста – дочь Мстислава Удалого Феодосия-Ростислава. Она и стала матерью Александра. Житие Александра Невского было написано в XIII веке, некоторое время спустя после его кончины. Автор хвалит его отца, князя Ярослава Всеволодовича, как человека кроткого, «милостилюбца и мужелюбца». В молодости, однако же, тот далеко не всегда бывал кроток и милостив и порой обнаруживал в борьбе за власть с родней и с новгородцами неумеренную жестокость. После неудачной для него битвы с родней на Липице в 1216 году его тесть и один из противников, Мстислав Удалой, забрал у него свою дочь. Новгородцы не раз заставляли Ярослава покидать их город. В 1218 году при очередной размолвке с ними Ярослав вынужден был оставить «во всей воли новгородской» двух своих сыновей. Одним из них был девятилетний Александр, другим его старший брат Феодор. Однажды ночью в том же году братья-княжичи, улучив момент, бежали из Новгорода к своему отцу в Переславль. Два года спустя Ярослава Всеволодовича вновь пригласили княжить в Великий Новгород, но он провел там только две недели и ушел назад, опять оставив там сыновей Феодора и Александра. В 1233 году Феодор должен был жениться, но в момент приготовлений к свадьбе неожиданно умер. Александр остался в Новгороде один. Как раз накануне Батыева нашествия, в 1236 году, отправляясь с новгородцами княжить в недавно разоренный междоусобицами при участии половцев Киев, Ярослав Всеволодович возвел «сына своего Александра Храброго» на новгородский княжеский стол.

Автор Жития Александра, «самовидец възраста его» (современник и приближенный), говорит, что ростом князь был выше других людей, что голос его звучал, как труба в народе, лицо было прекрасно, как у библейского Иосифа, сила была частью силы Самсона, премудрость Бог дал ему Соломонову, а храбростью он был подобен римскому кесарю Веспасиану, – побеждая, был непобедим.

В 1238 году, во время Батыева нашествия на Русь, погиб великий князь Юрий Всеволодович, и великокняжеский престол во Владимире занял его брат Ярослав Всеволодович, отец Александра. Идя на Новгород, татары осадили Торжок, из Новгорода ему не было помощи, и город был взят. До самого Великого Новгорода татары, как известно, не дошли сто верст и повернули на юг. Так что в попытках сопротивления им молодой новгородский князь, как и его отец, не участвовал. Подобно отцу, когда тот княжил в Новгороде, основное внимание Александр Ярославич как политик обращал вначале на запад. Оттуда тоже приглядывались к нему. Магистр Ливонского ордена Андрей Вельвен – Андреяш, согласно Житию, – специально приходил в Новгород, чтобы познакомиться с Александром – «как в древности царица Южская приходила к Соломону, желая послушать ему премудрую речь»⁸². Возвратившись к своим, он сказал: «Я прошел многие страны и народы, но не видел такого ни в царях царя, ни в князьях князя».

Воспользовавшись разгромом Руси татарами и невозможностью со стороны великого князя подать помощь новгородцам и псковичам, шведы и литовцы усилили в то время свой натиск на пограничные русские земли, надеясь без особых усилий подчинить их своей власти. Римские папы одобряли и освящали борьбу со «схизматиками» («раскольниками»), так католики называли православных, надеясь, что сила оружия приведет их вместе с язычниками в подчинение Римской Церкви. В 1240 году, когда еще шло завоевание Руси татарами, в новгородские земли вторглось шведское войско, сопровождаемое католическими епископами.

Князь Александр Ярославич в 1239 году женился на Александре Брячиславовне, дочери полоцкого князя, тоже испытывавшего давление с запада. Венчание происходило в Торопце, брачные пиры в Торжке и Новгороде. Тотчас по окончании торжеств князь Александр с новгородцами принялся за устройство пограничных укреплений, срубил на реке Шелони город. Но нападение шведов все-таки едва не застало его врасплох. Шведским войском командовал Биргер, отважный рыцарь и полководец, родственник шведского короля Эрика. В войске кроме шведов были норвежцы и финны.. Войдя на кораблях в Неву, к устью Ижоры, Биргер послал в Новгород к Александру послов со словами: «Если можешь, сопротивляйся мне, а то я уже здесь, пленяю твою землю». Согласно новгородской летописи, Биргер был намерен «восприяти» Ладогу, Новгород и всю область Новгородскую.

Автор Жития пишет, что, когда Александр услышал слова послов, у него разгорелось сердце, и он, войдя в церковь Святой Софии, пал перед алтарем на колени и начал со слезами молиться словами псалма: «Суди, Господи, обижающих меня, побори борющих меня. Возьми оружие и щит, поднимись мне на помощь»⁸³. Окончив молитву, он встал и поклонился архиепископу. Архиепископ Новгородский Спиридон благословил его и отпустил. И князь вышел из церкви, утер слезы и начал воодушевлять свою дружину, говоря: «Не в силе Бог, но в правде. Вспомним Псалмопевца и его слова: «Они на колесницах и они на конях; мы же во имя Господа Бога нашего воззовем. Они оказались связаны и пали, мы же поднялись и распрямились». Произнеся это, он пошел на врагов с малой дружиной, не дожидаясь сбора многой своей силы, уповая на Святую Троицу. К сожалению, отец его, великий князь Ярослав, не знал об этом нападении на своего милого сына Александра, и у того не было времени послать весть к отцу своему, ибо противники приближались; оттого и многие новгородцы не присоединились к нему, – потому что князь поторопился выступить в поход. Летопись говорит, что едва пришла в Новгород весть, что к Ладоге идут «свей», князь Александр, не помедлив нимало, с новгородцами и ладожанами пошел на них. 15 июля 1240 года князь достиг вражеского лагеря.

Согласно Житию, русскому князю помогали в этом бою его святые «сродники», родственники, князья братья Борис и Глеб. Их видел дозорный незадолго до боя. «Дозорным был некий по имени Пелгуй, или Пелгусий, старейшина в Ижорской земле. Ему была поручена ночная стража у моря, у Финского залива. Сам он воспринял святое крещение, но жил среди своего рода, оставшегося языческим. В крещении ему наречено было имя Филипп. Жил он благочестиво, среду и пятницу проводя в воздержании». За то, считает автор Жития, Бог удостоил его в тот день поразительного видения. Проведя ночь в бдении и дозоре на берегу моря, на восходе солнца он с испугом услышал с моря шум и увидел плывущее гребное судно, посреди которого стояли в красных одеждах, держа руки на груди, святые мученики Борис и Глеб. Гребцы сидели словно окутанные мглой. Дозорный услышал, как Борис сказал: «Брат Глеб, повели грести, чтобы мы могли помочь нашему родственнику князю Александру». Пелгусий стоял, трепеща, пока корабль не скрылся с его глаз. Вскоре приехал князь, и дозорный рассказал ему о своем видении. Князь ответил: «Не говори этого никому». Спустя небольшое время князь повел свою дружину в бой.

И была великая сеча с римлянами, как автор Жития называет шведов, и избил их князь великое множество, и самому королю, как Житие называет Биргера, он сделал отметину на лице своим острым копьем.

В этом бою в полку Александра проявили себя шесть храбрецов, сражавшихся вместе с ним мужественно и стойко. Один из них, по имени Гаврила Алексич, въехал верхом на трап и достиг судна, но враги вбежали перед ним на корабль, а затем, обернувшись, сбросили его с доски вместе с конем в воду. По Божьей милости он выбрался из Невы невредимым, и снова напал на шведов, и бился с самим воеводой посреди их полка. Другой, новгородец Збыслав Якунович, многократно кидался в бой, сражаясь одним топором, не имея страха в сердце своем, и князь Александр Ярославич подивился его силе и храбрости. Третий, Яков Полочанин, был ловчим у князя; встретив вражеский полк с мечом, он мужественно сражался, хваля Бога, и похвалил его князь. Четвертый – новгородец по имени Миша, он пешим с дружиной своей напал на корабли римлян и три корабля потопил. Пятый – из молодых людей, именем Савва, напав на высокий златоверхий шатер, подсек у шатра столб. Увидев, что шатер пал, полки Александра возрадовались. Шестой – один из княжеских слуг по имени Ратмир; он бился пешим, и его окружило много врагов; получив много ран, он упал и скончался. Все это автор Жития сам слышал от господина своего, князя Александра, и от иных людей, бывших в то время в той сече.

Рассказали ему и о происшедшем тогда удивительном чуде, подобном тому, что произошло при царе Езекии, когда царь ассирийский Сенахерим напал на Святой город: тогда явился внезапно ангел Господень и избил из полка ассирийского сто восемьдесят пять тысяч человек; и, встав наутро, обнаружили их трупы⁸⁴. То же случилось во время сражения Александра, когда он победил короля: на другой стороне реки Ижоры, куда не было доступа воинам Александра, оказалось много людей, избитых ангелом Божиим. Остатки врагов бежали, а трупы мертвых своих побросали в корабли и потопили в море. Новгородцев и ладожан, пишет летописец, погибло двадцать человек, а врагов бесчисленное множество. Лишь самых знатных те погрузили в два корабля, а остальных побросали в выкопанную яму, и, воспользовавшись наступившей темнотой, ночью с воскресенья на понедельник посрамленные отступили. А князь Александр возвратился в Новгород с победой, хваля и славя своего Творца. За эту битву он получил прозвание Невский.

В то же лето немцы двинулись на псковские земли и города, нанесли поражение псковичам, завладели Псковом и посадили там своих наместников, а затем начали грабить новгородские села. Немедленного отпора, однако же, они не получили, ибо Александр Невский, рассорившись по какой-то причине с новгородцами, ушел из их города «на низ» – в Суздальскую землю, к отцу. Спохватившиеся новгородцы послали за ним в Переславль владыку Спиридона, и тот едва уговорил великого князя Ярослава вернуть к ним Александра. Это было тем более своевременно, что на следующий после Невской битвы год немцы вступили в новгородские владения, обложили данью ведь⁸⁵, выстроили свою крепость в Копорье на берегу Финского залива и грабили русских купцов уже в трех десятках верст от Новгорода. Вернувшийся Александр пошел с новгородским войском в новый поход и сокрушил новую крепость немцев, а из ее обитателей одних повесил, других увел в плен, третьих помиловал, отпустил, ибо – замечает автор Жития – «был милостив сверх меры».

Еще год спустя, зимой 1242 года, Александр Ярославич с большим войском отправился на освобождение Пскова. «И вскоре он город Псков взял и тамошних немцев перебил, а иных связал, и освободил город от безбожных немцев, а землю их повоевал и пожег и пленных взял без числа, а некоторых порубил», – говорит Житие Александра. А летописец Ливонский сообщает, что семьдесят мужественных рыцарей сложили там свои головы и некоторые чиновники были победителем повешены.

В Ливонии, куда после Пскова направился Александр, один из его отрядов подвергся нападению немцев и был разбит. Немцы собрались с силами и готовились к решительному бою. «Пойдем и победим Александра и возьмем его руками», – говорили они. Александр отступил, выбирая место, и стал на Чудском озере, еще покрытом льдом.

Приближавшихся немцев заметили дозорные, и князь Александр приготовил свое войско к бою. «Отец Александра, князь Ярослав, прислал к нему его младшего брата Андрея с большой дружиной; да и у самого князя Александра было множество храбрецов, как в древности у царя Давида, сильных и крепких. Эти мужи Александровы исполнились духом ратным, ибо сердца их были, как сердца львов, и сказали: «О, доблестный князь наш! Ныне настало время положить нам свои головы за тебя!» А князь Александр, воздев руки к небу, сказал: «Суди меня, Боже, и рассуди распрю мою с народом непреподобным. И помоги мне, Господи, как в древности Моисею против Амалика⁸⁶ и прадеду нашему Ярославу против окаянного Святополка!»

Рати по льду пошли навстречу друг другу, и Чудское озеро покрылось множеством ратников, тех и других. Было утро субботы пятого апреля, и восходило солнце, когда полки сошлись и началась злая сеча: «Затрещали ломающиеся копья, раздались звуки ударов меча, и замерзшее озеро как будто двинулось, и не стало видно льда, ибо он покрылся кровью». Очевидец рассказывал автору Жития, что видел в воздухе ангельский полк Божий, пришедший на помощь Александру. И стал побеждать противников князь Александр Невский, и те подставили ему свои плечи, и княжеские воины секли их, догоняя, словно по воздуху, и не было места, куда от них убежать». Прославил тут Бог Александра перед всеми полками, как Иисуса Навина у Иерихона⁸⁷. А того, кто говорил: «Возьмем Александра руками», Бог отдал ему в руки его, и так и не довелось тому оказаться противником его в брани. И возвратился Александр с боя со славной победой, а его воины вели около своих коней во множество босыми тех, кто называет себя Божьими рыцарями». Летопись сообщает, что немцев было убито четыреста человек, а в плен взято пятьдесят и что в том же году они прислали к Александру посольство с поклоном: «Что мы захватили мечом, от того отступаемся».

«Когда князь-победитель приблизился к городу Пскову, его встретили перед городом игумены, священники и весь народ с крестами, воздавая песней хвалу Богу и славу господину своему князю Александру: «Ты, Господи, помогший кроткому Давиду и верному князю нашему победить иноплеменников, оружием крестным освободил город Псков от иноязычников рукою Александровою».

Князь произнес тут речь: «О неразумные псковичи! Если вы забудете это до поколения правнуков Александра, то уподобитесь евреям, которых Господь питал в пустыне манной⁸⁸ и перепелами печеными, а они забыли все это и Бога своего, изведшего их из Египта, где они были рабами». И стало с той поры славиться имя его по всем странам – и до моря Египетского, и до гор Араратских, и по ту сторону Варяжского моря, и до великого Рима», – говорит Житие.

Александру неизбежно предстояло определиться также по отношению к Орде. «В то время был в Восточной стране сильный царь, которому Бог покорил многие народы от востока до запада». Это был хан Золотой Орды Батый, завоеватель Руси. «Тот царь, услышав, что Александр столь славен и храбр, отправил к нему послов с такими словами: «Александр, знаешь ли ты, что Бог покорил мне многие народы? И ты один не желаешь мне покориться? Если хочешь сохранить свою землю, то приходи поскорей ко мне и увидишь, какова честь моего царства».

Великий князь Ярослав Всеволодович, отец Александра, был первым русским великим князем, княжившим с позволения татар. В 1243 году он впервые ездил к Батыю в Орду, а в 1246 году умер «в Татарех», возвращаясь отравленный из Центральной Азии от великого хана. Во Владимире начал княжить его брат Святослав Всеволодович, дядя Александра. Отказ признать главенство восточного «царя» сделал бы Александра врагом могущественнейшей монголо-татарской империи, сопротивляться которой, конечно, сил у него недостало бы, воюя и на западе, и на востоке. А кроме того, этот отказ означал бы для Александра разрыв со своим родом, с совокупностью людей русской княжеской крови, принадлежность к которой и давала право на власть на Руси. Он мог тогда потерять моральное право на власть в глазах самого населения Новгорода. Связь же с родом требовала покорности татарам. И все же, когда Александр Невский «с силой великой» пошел после смерти отца из Новгорода во Владимир, ясности у татар и у покорных им князей, как он поведет себя по отношению к ним, не было. «И был грозен приезд его, – сообщает Житие, – и промчалась весть об этом до самого устья Волги, и начали жены мусульманские стращать им детей своих, говоря: «Александр едет!»

Окончательный выбор Великий князь Александр Ярославич сделал, видимо, только во Владимире, после совета с епископом Кириллом. В Житии сказано, что Александр с любовью относился к священникам и монахам, а митрополита и епископов чтил и слушал, как самого Христа. И князь и епископ понимали, что под татарской властью страна страдала, но православие сохранялось, а под немецкой, шведской или венгерской и страна страдала и православие искоренялось. Нетрудно представить себе, что епископ должен был советовать князю покорно идти в Орду. «Размыслил князь Александр, и благословил его епископ Кирилл, и он пошел к царю в Орду. И увидев его, царь Батый удивился и сказал своим вельможам: «Правду вы мне говорили, что нет подобного этому князю». И, воздав ему приличествующие почести, отпустил его». Из летописи известно, что кроме Александра у Батыя был его брат Андрей и что Батый обоих этих важных русских гостей отослал к своему начальству, «к кановичем», в Каракорум.

Визит Александра в Орду означал, что Новгородская земля стала пограничным вассалом татаро-монгольской империи. Как полководцу, имеющему успешный опыт борьбы с западными европейцами, Александру была дарована власть и в южной Руси, и в Киеве – по западной границе завоеванных татарами земель. Андрей Ярославич милостью татар стал великим князем Владимирским, т. е. получил право изгнать из Владимира своего дядю Святослава.

Вскоре по возвращении на Русь Александр Ярославич должен был прочесть послание папы Иннокентия IV, написанное 10 февраля 1248 года в Лионе. Послание принесли «два разумнейших» из двенадцати папских кардиналов, как сказано в Житии, Гальд и Гемонт. Папа предлагал послушать их поучение о законе Божьем. Кроме того, Иннокентий извещал Александра, что отец его Ярослав, находясь у великого хана, дал Иоанну де Плано Карпини⁸⁹ обещание присоединиться к латинской церкви и, несомненно, исполнил бы его, если бы не помешала ему внезапная смерть. Сын обязан, писал он, последовать примеру отца; и если это сделает, то и он сам, и народ российский найдут тишину и славу под сенью западной церкви. Как верный страж христиан, Александр должен немедленно уведомлять рыцарей Ливонского ордена о приближении монголов к границам Европы. В заключение папа хвалил

Александра за то, что тот не признал над собой власти хана. «Князь же Александр, – говорит Житие, – подумав с мудрецами своими, написал ему в ответ: «От Адама до потопа, от потопа до разделения народов, от смешения языков до рождения Авраама, от Авраама до прошествия Израиля сквозь Черное море, от нехода сынов Израилевых до смерти царя Давида, от начала царства Соломона до Августа и до рождества Христова, от рождества Христова до Его страсти и воскресения, от воскресения же Его и восшествия на небеса до воцарения Константина, от начала царства Константина до первого собора и до седьмого – мы все это хорошо знаем, а от вас учения не принимаем».

Однако же полностью взгляд монголов на католиков как на врагов, которых еще предстоит покорить, Александр не воспринял и стал думать об улучшении отношений, по крайней мере, с соседней частью западного мира. Он направил посольство к норвежскому королю Хокону с предложением мирного договора и династического союза, прося выдать принцессу Кристину за своего сына Василия. Король ответил на то и на другое согласием и послал своих послов в Новгород. Мир был заключен, но свадьбу сыграть не успели, потому что отношения с Ордой потребовали срочных поездок туда Александра и, возможно, пересмотра его западной политики.

В 1252 году великий князь Андрей Ярославич расположение татар утратил, карательная экспедиция Неврюя⁹⁰ разбила его дружину около Переславля, и он бежал в Швецию. Владимиро-Суздальские земли были татарами «повоеваны». Александр Невский в Орде сумел доказать Сартаку, сыну Батыя, свою лояльность и получил брошенное братом великое княжение. Оставив в Новгороде княжить сына Василия, он сел на владимирский стол и занялся восстановлением разрушенного – воздвиг сокрушенные церкви, восстановил города, собрал распуганное население, стал выкупать пленных. «И ущедрил Бог землю Александра богатством и славою, и продлил годы его».

В 1255 году новгородцы пригласили к себе княжить младшего брата Александра Ярославича, а князя Василия Александровича изгнали, при этом в городе вспыхнули волнения, и Александр ходил походом к Новгороду, стараясь восстановить там порядок, но добился немного. А на следующий год, зная об отсутствии в Новгороде князя, в новгородские земли вторглись шведы с финнами и ливонскими рыцарями и начали строить город на реке Нарове. Встревоженные новгородцы послали за помощью к великому князю Александру во Владимир. Узнав об этом, шведы бросили город недостроенным и ушли за море. Александр все-таки в Новгород прибыл – с дружиной и с митрополитом Кириллом. Пополнив свое войско новгородцами, он повел его, не говоря им, куда. Митрополит шел с ними. Дело было зимой. Когда они дошли до Копорья, митрополит и часть новгородцев возвратились, остальные же с Александром во главе по льду Финского залива пошли на Финляндию. Шли днем и ночью, многие в этом трудном походе погибли, «а новгородцев, – записал новгородский летописец, – Бог соблюде». Вступив на финскую землю, русские кого перебили, кого взяли в плен и увели в Новгород. Уходя затем из Новгорода во Владимир, великий князь восстановил на княжении сына, а с собой взял новгородских послов, заложников.

Татары в это время решили произвести перепись русского населения с целью обложения его данью. При этом по стране впервые устанавливалась сеть ордынской военной администрации – десятники, сотники, тысячники, темники («десятитысячники»). От дани освобождались только церковный клир и монашество. Сначала была произведена перепись во Владимиро-Суздальской земле. Когда в Новгород оттуда, «из Руси», пришла весть, что скоро то же произойдет и у них, там опять начались волнения. Действительно вскоре, следующей зимой, в Новгород прибыли татарские послы. С ними вместе пришел Александр Невский. Новгородцы платить татарам подати отказались, их князь Василий Александрович, видимо испуганный, бежал в Псков. Новгородцы, однако же, передали через послов дары хану и отпустили их с миром. Александр Ярославич сына из Пскова вызвал и послал в Суздальскую землю, а его советчиков жестоко наказал, кому отрезав нос, кому глаза вырвав.

Новгородцев обманули, испугав, что в низовской земле стоят полки, готовые разорить их город, если они не дадут себя сосчитать и обложить данью. Это было в 1259 году. Те сдались. В город прибыли татары, и начались поборы и волнения. Боясь, что их убьют, татары попросили у Александра стражу. Великий князь приказал охранять их по ночам сыну посадника и всем детям боярским. В конце концов город, пошумев, сдался, и татары стали смело ездить по улицам, «пишуче домы хрестьяньскыя», и уехали, «вземше число». Князь Александр оставил город после них, посадив на столе другого своего сына, Димитрия.

В 1261 году у Александра Невского родился сын Даниил, от которого пошла ветвь московских князей. В этом же году стараниями митрополита Кирилла и князя Александра в столице Золотой Орды на нижней Волге и в Сарае была учреждена православная русская епископия⁹¹.

За дело сбора податей для татар на Руси взялись опытные в обращении с деньгами «бесермене», мусульмане, а также русские вероотступники. При этом они творили много зла и оскорбляли религиозные чувства людей. По всей Владимиро-Суздальской земле в 1262 году вспыхнуло против них восстание, часть их выгнали из городов, часть перебили. Александр решил отправиться к хану в Орду, чтобы «отмолить» людей от беды. Перед отъездом он послал брата Ярослава и сына Димитрия с новгородскими и своими полками «на западные страны», на Юрьев Немецкий, – возможно, чтобы угодить татарам: во всяком случае, было ясно, что защищать свои земли от возможной карательной экспедиции он не собирался.

Александр прибыл к хану Берке в город Сарай и был там ханом задержан. Хан в это время вел войны в южных пределах. Хану хотелось, чтобы русские помогли ему. «Случилась тогда великая тягость от иноплеменников: они гнали христиан на войну, веля воевать вместе с ними. Князь же великий Александр пошел к царю, чтобы отмолить людей от этой беды. Он и в этом преуспел, живя в Орде. Но начал там болеть».

Тем временем город Юрьев Димитрием Александровичем был взят с первого приступа, русские князья и войска вернулись в свою землю «со множеством полона и с великой честью». А князь Александр, возвращаясь по Волге, дошел до Нижнего Новгорода, провел там немного времени, затем добрался до Городца, уже очень больной, «велми нездравия». Ослабевая, 14 ноября 1263 года он постригся в монахи, следом принял и больший монашеский чин – схиму и той же ночью умер.

«Митрополит Кирилл сказал тогда: «Дети мои, знайте: зашло солнце земли Суздальской!» Священники, дьяконы, черноризцы и прочие люди, нищие и богатые, говорили: «Уже погибаем!» Святое тело князя понесли к городу Владимиру. Митрополит, князья, бояре и весь народ от мала до велика встречали его в Боголюбове со свечами и кадилами. Народ теснился, стараясь прикоснуться к одру, на котором лежало его чтимое тело. Стояли вопль и крик, все тужили, как никогда прежде, так что и земля сотряслась. И положено было тело его в монастыре Рождества святой Богородицы, в великой архимандритьи, 23 ноября, в день памяти святого отца Амфилохия.

Произошло тогда удивительное и достойное памяти чудо, завершает автор Жития Александра Невского свой рассказ. «Когда святое тело его уже было положено в раку, тогда эконом Севастьян и митрополит Кирилл захотели разжать ему руку, чтобы вложить в нее духовную грамоту. А он, будто живой, протянул руку и взял грамоту из руки митрополита. И их охватил ужас, и они едва сумели отступить от его раки. Об этом все слышали от господина митрополита Кирилла и от его эконома Севастьяна. Кто не подивится этому, ибо тело было бездушным и везено было из дальнего города в зимнее время. Так вот прославил Бог угодника своего». А новгородский летописец сопроводил сообщение о смерти Александра Невского следующей своей молитвой: «Дай ему, Господи милостивый, видеть лицо Твое в будущий век, – ибо потрудился он за Новгород и за всю Русьскую землю».

Повести о жизни и о храбрости богобоязненного и Великого князя Александра.

| Аномальные места России

О, Господь наш — Иисусе Христе – Сыне Божий!
Я презренный, многогрешный и мало смыслящий, покушаюсь описать житие Святого князя Александра сына Ярослава и внука Всеволода.
Поскольку слышал от отцов своих, домочадец (воспитатель детей) и очевидцем являюсь взрастания его и рад был исповедать (вам) святое и честное, славное житие его. Но уже приточник (говорящий «притчами») говорил: -«В душу искусную, через злые намерения, не входит премудрость, ибо только на высоких краях существует, посередине узкой тропинки стоит, при вратах же Сильных (чин ангельский) с другими соучаствует».
Если я и груб есть умом, то с молитвой к Святой Богородице и с помощью Святого князя Александра начало повести положу.
Сей князь Александр, Богом рождён был от отца милосердного, но мужественного, более же кроткого, Великого князя Ярослава и от матери Феодосии. Так уже говорил пророк Исайя: -«Так говорит Господь: -“Князей я устраиваю, ибо сутью освящаю их Я и вожу их“. Ибо, во истину, без повеления Божьего не было бы княжения его. Но Я поднимал его выше иных людей и голос его, как труба в народе, лицо его – как лицо Иосифа, что был поставлен египетским царём, вторым после царя в Египте. Сила же его часть силы Самсона. И дал ему Бог мудрость Соломона, храбрость же его, как у царя римского Веспасиана, который пленил всю землю Иудейскую. Когда исполнился мыслью к городу Атапату приступить, то вышедшие граждане, победили полк его. Остался он один, но возвратился к воротам города ихнего с силой воинской. Тогда посмеялся над прежней дружиной своей, и укоряя её, говорил: -«Оставили меня одного».
Так же и князь сей -Александр, побеждал, оставаясь непобедимым. Этого ради если кто властный от Западной страны, которые называются «слуги Божии» и от них придёт, желая видеть дивный возраст его, как и в древности царица Южная приходила к Соломону, желая слышать премудрости его, так и сей – именем Андриан, увидев князя Александра, возвратился к своим и говорил: -«Прошёл страны и народы, но не видел такого ни среди царей, ни среди князей».
Такое услышал король части Римской империи из северной страны о мужестве князя Александра и помыслил в себе: -«Пойду и пленю землю Александрову». Собрал силу воинскую великую, и наполнил корабли многими полками своими, двинулся в силах тяжело вооружённых, дыша духом войны. Приходит в реку Неву и шатаясь безумием (проводя время в праздности), и в гордыне посылает силы свои в Новгород — к князю Александру, говоря: -«Если можешь, сопротивляйся мне, а то я уже здесь и пленяю землю твою!»
Александр услышав слова такие, разгорелся сердцем, входит в церковь Святой Софии и падает на колени пред алтарём и начинает молиться со слезами: -«Боже прославляемый и праведный, Боже великий и крепкий, Боже предвечный, сотворяющий небо и землю, поставивший границы народам, повелевший жить, не преступая в чужие уделы». Вспомнил уже псаломские стихи, говорил: -«Суди Господи, обижающих меня и запрети им бороться со мной. Прими оружие и щит, стань помощником мне». (Псалом 34. Суди Господи, обидчиков моих, сразись с воюющими со мной. Прийми оружие и щит, и восстань в помощь мою. Возьмись за оружие и щит, и восстань на помощь мне). Окончив молитву, встал и поклонился архиепископу Спиридону, который благословил его и отпустил. Он же вышел из церкви, вытер слёзы и начал укреплять дружину свою, говоря: -«Не в силе (войске) Бог, но в Правде (Законе). Вспомним песнотворца, что говорил: -«Сии в оружии, сии на конях. Мы же имя Господа — Бога нашего призовём. Те были и пали, мы же встанем и стоим прямо в будущее». Это сказав, идёт на них с малой дружиной, не дожидаясь многой силы своей, уповая лишь на Святую Троицу.
Удивительно было слышать, что отец его -честный Ярослав Великий, не был уведомлён о восстании сына своего милого Александра (против Шведов), не было времени послать весть к отцу, что уже войско (вражеское) приближается. С тем же и многие новгородцы не присоединились к нему, так как торопился князь выдвинуться.
Пошёл на них в день воскресения июля в 15 (число), «Памяти Святых отцов собора 630 лета», бывшего в Халкидоне и Святого мученика Кирика и Улиты, имея веру великую к Святым мученикам Борису и Глебу.
Был некий муж -старейшина в земле Ижорской, именем Релгуй, которому была поручена стража морская. Принял святое крещение, живя посреди рода своего, существовавшего в язычестве. Нарекли же ему имя при святом крещении Филипп. Жил богоугодно, в среду и пятницу пребывал в голоде. Этим сподобил его Бог увидеть видение страшное в те дни. Кратко скажем о том.
«Увидев силу ратную, идущую против князя Александра, расскажи ему о лагере и укреплении их» Стоял он при крае моря, сторожа оба пути и пребывал там всю ночь в бодрствовании. И только начала входить Солнце, услышал шум страшный на море и увидел насад один весельный и посреди насада стоят Святые мученики Борис и Глеб в одеждах багровых и были пуки их на плечах. Гребцы, сидящие, были туманом одетые. Говорит Борис: -«Брат Глеб, вели грести, поможем родственнику своему Александру». Видел такое видение и слышал такой голос от мученика, стоял трепетный, пока насад не скрылся от взора его.
Потому поспешил к князю Александру и увидел он князя Александра радостным взором, исповедал ему видение. Князь же говорит ему: -«Этого не говори никому».
Оттуда поторопился напасть на них в 6 часов дня. И была битва великая над Римлянами. И избил их множество бесчисленное, от них и самому королю возложил «печать на лицо» острым своим копьём.
Здесь же проявились в полку Александровом шесть мужей храбрых, что мужественно вместе с ним крепко бились.
Один именем Гаврило Олексичь (Александрович). Этот наехал на шнек, увидев королевича, с мечом под рукой въехал по доскам, по которой поднимались Шведы, вплоть до самого корабля. Забежал перед ним на корабль и быстро оборотившись, сбросил Гаврилу с доски, вместе с конём, в Неву. Божией милостью выходит из воды, не повредив себе и снова наехал и теперь уже бился с самим воеводой посреди полку ихнего.
Другой новгородец именем Збыслов Якунович, наезжал множество раз на полк их и бился одним топором, не имея страха в сердце своём. И пали несколько от руки его, и дивились силе его и храбрости.
Третий – Иаков, половчанин и ловчий княжеский. Этот наехав на полк с мечом мужественно и похвалил его князь.
Четвёртый – новгородец именем Миша. Этот пешим с дружиной своей наехал на корабли и погубил три корабля Римлян.
Пятый – от молодых людей именем Сава. Этот наехав на шатёр великий (королевский), златоверхий и подрубил столп шатёрный. Полки же Александра, видя падение шатра, возрадовались.
Шестой – из слуг его, именем Ратмир. Этот был пеший и обступили его множеством. Он же от многих ран пал и скончался.
Это всё слышал от самого господина своего Александра и от иных, кто в то время находился в той битве.
Было в то время чудо дивное, как и в древние времена при Езекии- царе, когда пришёл Сенахирим- царь Ассирийский на Иерусалим, желая пленить Святой город. И внезапно вышел ангел Господень и избил от полка ассирийского сто восемьдесят пять тысяч (в Библии можно верить многому, но только не цифрам потерь). Встали утром и нашли всё в трупах их мёртвых. Так же было и при победе Александра, когда победили короля по обоим сторонам реки Ижоры, даже где было непроходимо для полка Александрова. Здесь так же нашли многое множество избитых от Ангела Божьего. Оставшиеся побежали. Трупы мёртвых своих побросали в корабли и потопили в море. Князь Александр возвратился с победой, хваля и славя имя своего Творца.
Во второе лето, после возвращения князя Александра, приходят снова из Западной страны и возродили город в отечестве Александра. Князь же Александр вскоре идёт и разрушает город этот до основания. Самих убивает, а оставшихся ведёт с собой, а иных, помиловав, отпустил: ибо был милостив, более всякой меры.
После победы Александра над королём, в третий год, уже зимой, пошёл на землю немецкую в великой силе, дабы не похвалялись, говоря: -«Укоротим словенский язык (народ) ниже себя». Ибо уже город Плесков был взят и тиуны их посажены в городе. Тех тиунов князь Александр изъял, город Плесков освободил от плена. Землю их повоевал и пожёг, и полон их взял без числа, а иных побил. Иные же города немецкие объединились и сказали: «Пойдём и победим Александра и поимеем его руками».
Когда приблизились ратники, то почуяли их стражники Александра. Князь Александр ополчился и пошёл против, и покрыл озеро Чудское множеством от обоими воинств. Отец его Ярослав прислал было ему брата меньшего Андрея на помощь с многими дружинниками. Так же и у князя Александра было множество храбрых, как у древнего Давида царя сильного и крепкого. Так и мужи Александровы исполнились духа ратного, ибо были их сердца, как сердца львов, и сказали: -«О! княже наш честной! Ныне пришло время нам положить головы свои за тебя!» Князь же Александр воздел руки на небо и говорит: -«Суди меня Боже! Рассуди распрю мою с народом многословного и помоги мне, Боже, как древле Моисею против Амалика и прадеду моему Ярославу на окаянного Святополка».
Была же тогда суббота. Взошло Солнце и сошлись оба войска. И была сеча злая и треск от копий, сломанных и звук от столкновения мечей, когда же на озеро, замёрзшее, двинулись, то не стало видно льда, ибо покрылся весь кровью. Это же слышал от очевидца, который рассказал мне, что видел полк Божий в воздухе, пришедший на помощь Александру, так и победил их с помощью Божией. И расправили ратники плечи свои и рубили их, гнали их как по воздуху и не было куда им убежать. Здесь прославил Бог Александра пред всеми полками, как Иисуса Навина (библейский герой) у Иерихона. И которые похвалялись: «Возьмём Александра руками своими», их дал Бог в руки его. И не найдётся противника ему в битвах уже никогда.
Возвратился Александр с победой славной, когда было множество многое пленённых полком его. И вели их босыми рядом с конями, те, кто именовали себя «Божьими ратниками». А как приблизился князь к городу Плескову, игумен и попы в ризах со крестами и весь народ собрались перед городом, подавая хвалу Богу и славу господину – князю своему Александру, воспевая песнь: «Пособи, Господи, кроткому Давиду победить иноплеменников, верному князю нашему оружием крещёным и освободить город Плесков от иноплеменников рукою Александровой».
О! невежды плесковские! Если это забудете даже до правнуков Александровых, то уподобитесь жидам, которых пропитал Господь манною и перепелами печёными, и это всё забыли, как и Бога своего, выведшего их от работы на Египет.
И прославилось имя его по всем странам до моря Египетского и до Араратских гор, и по иную сторону моря Варяжского до самого великого Рима. В это время умножился народ Литовский, который начал пакости приносить на волости Александровы. Он же пошёл и избил их. Один раз привелось ему выйти, чтобы побить 7 ратей единым выездом, множество князей их избил, а иных руками изловил. И слуги его, ругаясь, привязывали их к хвостам своих коней. Тогда начали блюсти имя его.
В то время был некий царь сильный на Восточной стране, которому Бог покорил народы многие, от самого Востока до Запада. Тот царь услышал такую славу про Александровскую храбрость и послал к нему послов, говорящих: «Александр, ведаешь ли, как Бог покорил мне многие народы? Лишь ты один не хочешь покориться силе моей! Но если желаешь соблюсти землю свою, то вскоре приди ко мне и увидишь честь царства моего!».
Князь Александр приходит во Владимир, после смерти отца своего, в силе великой. И был грозен приезд его и помчалась весть о нём до устья Волги. И начали жёны моавитские пугать детей своих, говоря: -«Князь Александр идёт».
Обдумал князь Александр и благословил его епископ Кирилл, пойти к царю, в Орду. И увидел его царь Батый, и удивился, говоря вельможам своим: -«Во истину мне сказали, что нет подобного ему князя». Воздав почести, честно отпустил его.
После этого разгневался царь Батый на меньшего брата Александра – Андрея, и посылает воеводу своего Неврюя повоевать землю Суздальскую. После «разграбления Неврюдовского», Великий князь Александр церкви воздвигнул, грады наполнил людьми разбежавшимися, собрав их в дома свои. Ибо о таких говорил пророк Исайя: «Князь благой в странах тех, приветлив, кроток, смирён по образу Божьему есть». Не смотрит на излишества и не презирает кров праведного, сирот и вдовиц правдой судил, милости любящий, а не злато возлюбивший, благ домочадцам своим и внешним, что из стран приходили – кормилец. На таких презирает Бог щедротами мира, ибо Бог мира не Ангелом любит, но человеком этим щедро наделяет, учит и показывает перед миром милость свою.
Расширил Бог землю князя Александра богатством и славой, и продлил Бог лета жизни его.
Некогда приходят к Александру послы от папы, из великого Рима, говорящие: — «Папа наш так говорит: — “Слышали про тебя, как князя честного и славного и земля твоя велика. Этого ради прислали к тебе из двадцати кардиналов двух искуснейших — Галда и Гемонта и послушаешь учения их о Законе Божием“.
Князь же Александр, подумав с мудрецами своими, отписался к папе, говоря: -«От Адама до Потопа, от Потопа да (Вавилонского) разделения языков, от расхождения народов до начала от Авраама, от Авраама до прохождение народа Израиля сквозь Чермное море, от «Исхода» сынов Израилевых до умертвления царя Давида, от начала царствования Соломона до царя Августа, от начала Августа и до Христова рождества, от рождения Христова до страсти и воскресения Господнего, от воскресения же его и до восшествия на Небеса, от восшествия на Небеса до царства Константинова, от начала царства Константинова до первого собора, от первого собора до седьмого – это всё ведаем, а от вас учения не принимаем». Они же возвратились восвояси.
И умножились дни «живота» его в великой славе, ибо любил иерея и любил иноков, и нищих любил, митрополита же и епископа почитал и послушался их, как самого Христа.
Была же тогда великая от иноплеменников, гонящих христиан, приказывая им с собой в войнах участвуя. Князь же Великий Александр пошёл к царю, дабы отмолить людей своих от той беды.
А сына своего Дмитрия послал в Западные страны, и все полки свои послал с ним, и ближних своих домочадцев, говоря им: -«Служите сыну моему, как самому мне всем «животом» своим».
Пошёл князь Дмитрий в силе великой и пленил землю Немецкую и взял град Юрьев и возвратился к Новгороду с многим полоном и с великими трофеями.
Отец же его князь Великий Александр возвращался от иноплеменников и дошёл до Новгорода Нижнего и тут пребывал в слабом здоровье, дошёл до Городца и разболелся.
О! Горе тебе, бедный человече! Как сможешь описать кончину господина своего! Как не выпали у тебя зеница вместе со слезами?! Как не сорвётся сердце твоё от укоренения? Отца оставить человек может, а доброго господина оставить не может, а если бы можно было и в гроб бы с ним полез.
Пострадал за Бога крепко, оставив земное царство и стал монахом, ибо было желание его больше меры ангельского образа. Сподобил же его Бог и большего чина принять – схиму. И с тем Богу дух свой предал, с миром скончался месяца ноября в 14 день, на память Святого Апостола Филиппа.
Митрополит Кирилл говорил: -«Чада мои, разумейте, что уже зашло солнце земли Суздальской! Ибо уже не обретётся такой князь ни один в земле Суздальской!». Иереи и дьяконы, черноризцы, нищие и богатые, и все люди говорили: -«Уже погибаем». Святое тело его понесли к городу Владимиру. Митрополит же с чином церковным, вместе с князьями и боярами, и весь народ малый и великий собрались в Боголюбском со свечами и кадилами. Народ собравшийся, хотел прикоснуться честного одра Святого тела его. Был же вопль и крик, и тужение тяжкое, какого не было, так, что и земля потряслась.
Положено было тело его в «Рождестве Святой Богородицы» в архимандритии великой, месяце ноябре в день 23, в памяти Святого отца Амфилохия.
Случилось же тогда чудо дивное – памяти достойное. Когда было положено святое тело его в раку, тогда Севастьян эконом и Кирил митрополит хотели разжать ему руку, чтобы вложить ему грамоту душевную. Он же сам, как будто живой, протянул руку свою и взял грамоту из руки митрополита. И пронял их ужас и едва отступили от руки его.

«Я был на вершине горы» доктора Мартина Лютера Кинга-младшего

Доктор Мартин Лютер Кинг-младший произнес эту речь в поддержку бастующих санитарных рабочих в Мейсон Темпл в Мемфисе, штат Теннесси, 3 апреля 1968 года — за день до его убийства. Лицензия на воспроизведение этой речи предоставлена ​​Управлением интеллектуальной собственности, 1579-F Monroe Drive, Suite 235, Atlanta, Georgia 30324, как управляющему King Estate. Напишите в IPM относительно разрешения авторских прав на использование слов и изображений Мартина Лютера Кинга-младшего.

Большое спасибо, друзья мои. Когда я слушал Ральфа Абернати в его красноречивом и щедром представлении, а затем думал о себе, я задавался вопросом, о ком он говорит. Всегда хорошо, когда ваш ближайший друг и соратник говорит о вас что-то хорошее. А Ральф — мой лучший друг на свете.

Я рад видеть здесь каждого из вас сегодня вечером, несмотря на штормовое предупреждение. Вы показываете, что в любом случае полны решимости продолжать. Что-то происходит в Мемфисе, что-то происходит в нашем мире.

Как вы знаете, если бы я стоял в начале времен с возможностью общего и панорамного обзора всей истории человечества до сих пор, и Всевышний сказал бы мне: «Мартин Лютер Кинг, в каком возрасте вы бы хотели? жить в?» — Я совершил бы свой мысленный полет через Египет через, или, скорее, через Красное море, через пустыню к земле обетованной. И, несмотря на его великолепие, я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я бы проехал мимо Греции и мысленно отправился бы на гору Олимп. И я бы увидел Платона, Аристотеля, Сократа, Еврипида и Аристофана, собравшихся вокруг Парфенона, когда они обсуждали великие и вечные проблемы реальности.

Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я бы продолжил, даже до великого расцвета Римской империи. И я бы видел, как развиваются там разные императоры и лидеры. Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я бы даже подошел к временам Возрождения и быстро получил представление обо всем, что Возрождение сделал для культурной и эстетической жизни человека. Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я бы даже пошел кстати, что у человека, в честь которого я назван, была его среда обитания. И я наблюдал, как Мартин Лютер прикрепляет свои девяносто пять тезисов к двери церкви в Виттенберге.

Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я доходил даже до 1863 года и наблюдал, как колеблющийся президент по имени Авраам Линкольн, наконец, приходил к выводу, что он должен подписать Прокламацию об освобождении. Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Я бы даже подошел к началу тридцатых и увидел бы человека, борющегося с проблемами банкротства своей нации. И прийти с красноречивым криком, что нам нечего бояться, кроме самого страха.

Но я бы не стал останавливаться на достигнутом. Как ни странно, я бы обратился к Всевышнему и сказал: «Если вы позволите мне прожить всего несколько лет во второй половине двадцатого века, я буду счастлив.»Это странное заявление, потому что в мире царит хаос. Нация больна. Проблема в земле. Вокруг замешательство. Это странное заявление. Но я почему-то знаю, что только когда уже достаточно темно Видите ли вы звезды. И я вижу, как Бог работает в этот период двадцатого века вдали, на что люди каким-то странным образом реагируют — что-то происходит в нашем мире. Масса людей поднимается. И где бы то ни было они собраны сегодня, будь то в Йоханнесбурге, Южная Африка; Найроби, Кения; Аккре, Гана; Нью-Йорке; Атланте, Джорджия; Джексоне, Миссисипи; или Мемфисе, Теннесси — крик всегда один: «Мы хотим буть свободен.«

И еще одна причина, по которой я счастлив жить в этот период, заключается в том, что мы были вынуждены достичь точки, когда нам придется бороться с проблемами, с которыми люди пытались справиться на протяжении всей истории, но спрос не изменился. не заставляйте их это делать. Выживание требует, чтобы мы боролись с ними. Мужчины уже много лет говорят о войне и мире. Но теперь они больше не могут просто об этом говорить. В этом мире больше нет выбора между насилием и ненасилием; это ненасилие или несуществование.

Вот где мы находимся сегодня. А также в революции прав человека, если что-то не будет сделано и в спешке, чтобы вывести цветные народы мира из их долгих лет нищеты, долгих лет страданий и пренебрежения, весь мир обречен. Теперь я просто счастлив, что Бог позволил мне жить в этот период, чтобы увидеть, что разворачивается. И я счастлив, что Он позволил мне быть в Мемфисе.

Я помню, я помню, как негры просто ходили, как говорил Ральф, очень часто, чесались там, где не чесались, и смеялись, когда их не щекотали.Но этот день закончился. Сейчас мы серьезно относимся к делу, и мы полны решимости занять свое законное место в мире Бога.

И это все, о чем идет речь. Мы ни с кем не участвуем ни в каких негативных протестах и ​​в каких-либо негативных спорах. Мы говорим, что полны решимости быть мужчинами. Мы полны решимости быть людьми. Мы говорим, что мы дети Божьи. И что нам не нужно жить так, как нас заставляют.

Итак, что все это означает в этот великий период истории? Это означает, что мы должны оставаться вместе.Мы должны оставаться вместе и сохранять единство. Знаете, всякий раз, когда фараон хотел продлить период рабства в Египте, у него была любимая, любимая формула для этого. Что это было? Он заставлял рабов драться между собой. Но всякий раз, когда рабы собираются вместе, что-то происходит при дворе фараона, и он не может держать рабов в рабстве. Когда рабы собираются вместе, это начало выхода из рабства. Теперь давайте сохраним единство.

Во-вторых, давайте оставим вопросы там, где они есть.Проблема в несправедливости. Проблема заключается в отказе Мемфиса быть справедливым и честным в отношениях с государственными служащими, которые оказываются санитарными работниками. Теперь мы должны обратить на это внимание. Это всегда проблема с небольшим насилием. Вы знаете, что произошло на днях, а пресса занималась только разбитием окон. Я читаю статьи. Они очень редко упоминали о том, что одна тысяча, триста санитарных рабочих бастовали, что Мемфис несправедлив к ним, и что мэр Лоеб остро нуждается в докторе.Они до этого не дошли.

Теперь мы снова идем маршем, и нам нужно снова маршировать, чтобы поставить проблему там, где она должна быть. И заставьте всех увидеть, что здесь тринадцать сотен Божьих детей страдают, иногда голодают, переживают темные и унылые ночи, гадая, как все это выйдет. Вот в чем проблема. И мы должны сказать народу: мы знаем, что это выходит. Потому что, когда люди увлекаются тем, что правильно, и они готовы пожертвовать ради этого, нет остановки, кроме победы.

Мы не позволим булаве остановить нас. Мы мастера своего ненасильственного движения за разоружение полиции; они не знают, что делать, я их так часто видел. Я помню, как в Бирмингеме, штат Алабама, когда мы были в той величественной борьбе, мы день за днем ​​выезжали из баптистской церкви на 16-й улице; сотнями мы уедем. И Бык Коннор сказал им, чтобы они послали собак, и они пришли; но мы просто пошли раньше, чем собаки поют: «Никому не позволю повернуть меня.Затем Бык Коннор сказал: «Включите пожарные шланги». И, как я сказал вам накануне вечером, Бык Коннор не знал истории. Он знал физику, которая каким-то образом не имела отношения к трансфизике, которую мы знал об этом. И это был тот факт, что существовал определенный вид огня, который вода не могла потушить. И мы прошли перед пожарными шлангами, мы знали воду. Если бы мы были баптистами или какой-либо другой деноминацией, мы были бы погружены. Если бы мы были методистами и некоторыми другими, нас окропили бы, но мы знали воду.

Это не могло нас остановить. И мы просто шли впереди собак и смотрели на них; и мы шли впереди водяных шлангов, мы смотрели на это, и мы просто продолжали петь «Над моей головой я вижу свободу в воздухе». А потом нас бросали в автозак, а иногда складывали там, как сардины в консервной банке. И они бросали нас, и старый Бык говорил: «Снимите их», и они сделали; и мы просто ехали в автозаке и пели «Мы победим». И время от времени мы попадали в тюрьму и видели, как тюремщики смотрели в окна, движимые нашими молитвами и тронутые нашими словами и нашими песнями.И там была сила, к которой Бык Коннор не мог приспособиться; В итоге мы превратили Быка в бычка и выиграли борьбу в Бирмингеме.

Теперь нам нужно просто так отправиться в Мемфис. Я призываю вас быть с нами в понедельник. Теперь о судебных запретах: у нас есть судебный запрет, и завтра утром мы идем в суд, чтобы оспорить этот незаконный, неконституционный судебный запрет. Все, что мы говорим Америке: «Будьте верны тому, что вы сказали на бумаге». Если бы я жил в Китае, или даже в России, или в любой тоталитарной стране, возможно, я мог бы понять отказ в определенных основных привилегиях Первой поправки, потому что они не взяли на себя это там.Но где-то читал о свободе собраний. Где-то читал о свободе слова. Где-то читал о свободе прессы. Где-то читал, что величие Америки — это право протестовать за право. И поэтому, как я уже сказал, мы не позволим никаким запретам повернуть нас вспять. Мы идем дальше.

Вы все нам нужны. И вы знаете, какой прекрасный фолиант — это увидеть всех этих служителей Евангелия. Это чудесная картина. Кто должен выражать чаяния и чаяния людей больше, чем проповедник? Каким-то образом проповедник должен быть Амосом и сказать: «Пусть справедливость струится, как вода, а праведность — как мощный поток.«Каким-то образом проповедник должен сказать вместе с Иисусом:« Дух Господа на мне, потому что Он помазал меня на решение проблем бедных ».

И я хочу поблагодарить проповедников под руководством этих благородных людей: Джеймса Лоусона, того, кто участвовал в этой борьбе много лет; он сидел в тюрьме за борьбу; но он все еще продолжает бороться за права своего народа. Преподобный Ральф Джексон, Билли Кайлз; Я мог бы просто пойти дальше по списку, но время не позволяет.Но я хочу их всех поблагодарить. И я хочу, чтобы вы поблагодарили их, потому что очень часто проповедников не волнует ничего, кроме самих себя. И мне всегда приятно видеть профильное министерство.

Можно говорить о «длинных белых одеждах вон там» во всей их символике. Но в конечном итоге люди хотят носить здесь какие-то костюмы, платья и обувь. Можно говорить о «улицах, где течет молоко и мед», но Бог заповедал нам заботиться о трущобах здесь и о его детях, которые не могут есть три раза в день.Можно говорить о новом Иерусалиме, но однажды проповедники Бога должны говорить о Нью-Йорке, новой Атланте, новой Филадельфии, новом Лос-Анджелесе, новом Мемфисе, Теннесси. Это то, что мы должны делать.

Теперь нам нужно будет сделать еще одну вещь: всегда закреплять наше прямое внешнее действие силой экономического отказа. Итак, мы бедные люди индивидуально, мы бедны, если сравнивать нас с белым обществом в Америке. Мы бедные. Никогда не останавливайтесь и не забывайте, что все вместе, это означает, что все мы вместе, коллективно мы богаче всех наций в мире, за исключением девяти.Вы когда-нибудь задумывались об этом? После того, как вы покинете Соединенные Штаты, Советскую Россию, Великобританию, Западную Германию, Францию ​​и я могу назвать других, негры в совокупности богаче, чем большинство стран мира. Наш годовой доход составляет более тридцати миллиардов долларов в год, что больше, чем весь экспорт Соединенных Штатов, и больше, чем национальный бюджет Канады. Вы знали об этом? Это сила прямо здесь, если мы знаем, как ее объединить.

Не надо ни с кем спорить.Нам не нужно ругаться и вести себя плохо со своими словами. Нам не нужны кирпичи и бутылки, нам не нужны коктейли Молотова, нам просто нужно пойти в эти магазины и на эти огромные предприятия в нашей стране и сказать: «Бог послал нас сюда, чтобы сказать вам, что вы неправильно обращаетесь с его детьми. И мы пришли сюда, чтобы попросить вас сделать первый пункт вашей повестки дня справедливым, когда речь идет о детях Бога. Теперь, если вы не готовы к этому, у нас есть повестка дня, которой мы должны следовать.И наша повестка дня призывает лишить вас экономической поддержки ».

Итак, в результате этого, мы просим вас сегодня вечером выйти и сказать вашим соседям, чтобы они не покупали кока-колу в Мемфисе. Пройдите мимо и скажите им, чтобы они не покупали молоко Sealtest. Скажите им, чтобы они не покупали — какой еще хлеб? — Хлеба Чудеса. А какая еще хлебная компания, Джесси? Скажите им, чтобы они не покупали хлеб Харта. Как сказал Джесси Джексон, до сих пор только мусорщики чувствовали боль; теперь мы должны как бы перераспределить боль.Мы выбираем эти компании, потому что они несправедливы в своей политике найма; и мы выбираем их, потому что они могут начать процесс, говоря, что они будут поддерживать потребности и права этих бастующих мужчин. А затем они могут двинуться в центр и сказать мэру Лёбу, чтобы тот делал то, что правильно.

Но не только это, мы должны укрепить институты черных. Я призываю вас забрать свои деньги из банков в центре города и положить их в Tri-State Bank — мы хотим, чтобы в Мемфисе было движение «bank-in».Так что идите в ссудо-сберегательную ассоциацию. Я не прошу вас о том, чего мы не делаем в SCLC. Судья Хукс и другие скажут вам, что у нас есть счет в ссудно-сберегательной ассоциации от Южно-христианской конференции лидеров. Мы просто говорим вам следовать тому, что мы делаем. Положите туда свои деньги. У вас в Мемфисе шесть или семь черных страховых компаний. Закажите там свою страховку. Мы хотим иметь «страховку».

Вот некоторые практические вещи, которые мы можем сделать.Мы начинаем процесс создания более широкой экономической базы. И в то же время мы оказываем давление там, где это действительно больно. Я прошу вас продолжить здесь.

Теперь позвольте мне сказать, когда я подхожу к своему заключению, что мы должны отдать себя этой борьбе до конца. Нет ничего более трагичного, чем остановиться здесь, в Мемфисе. Мы должны это увидеть. И когда у нас будет марш, тебе нужно быть там. Заботься о своем брате. Вы не можете бастовать. Но либо мы вместе поднимаемся, либо вместе спускаемся.

Давайте развивать в себе опасное бескорыстие. Однажды к Иисусу пришел человек; и он хотел поднять несколько вопросов о некоторых жизненно важных вещах. Иногда он хотел обмануть Иисуса и показать ему, что он знает немного больше, чем знал Иисус, и тем самым сбить его с толку. Теперь этот вопрос легко мог закончиться философскими и теологическими дебатами. Но Иисус немедленно вытащил этот вопрос из воздуха и поставил его на опасный поворот между Иерусалимом и Иерихоном.И он рассказал об одном человеке, который попал в число разбойников. Вы помните, что по ту сторону проходили левит и священник. Они не остановились, чтобы помочь ему. И вот наконец появился человек другой расы. Он слез со своего зверя, решил не проявлять сострадания по доверенности. Но вместе с ним, оказав первую помощь, помог и нуждающийся мужчина. В конце концов Иисус сказал, что это был хороший человек, это был великий человек, потому что у него была способность проецировать «я» на «ты» и беспокоиться о своем брате.Теперь вы знаете, что мы много пользуемся своим воображением, чтобы попытаться определить, почему священник и левит не остановились. Иногда мы говорим, что они были заняты посещением церковных собраний — церковных собраний — и им приходилось ехать в Иерусалим, чтобы не опоздать на свое собрание. В других случаях мы могли бы предположить, что существует религиозный закон, гласящий, что «тот, кто участвует в религиозных церемониях, не должен прикасаться к человеческому телу за двадцать четыре часа до церемонии». И время от времени мы начинаем задаваться вопросом, может быть, они не собирались спускаться в Иерусалим или в Иерихон, чтобы организовать «Ассоциацию улучшения дороги Иерихона».»Это возможно. Может быть, они посчитали, что лучше разобраться с проблемой, исходя из причинных причин, чем увязнуть в индивидуальных усилиях».

Но я скажу вам то, что подсказывает мне мое воображение. Возможно, эти люди боялись. Понимаете, дорога Иерихона — опасная дорога. Я помню, как мы с миссис Кинг впервые были в Иерусалиме. Мы арендовали машину и поехали из Иерусалима в Иерихон. И как только мы вышли на этот путь, я сказал своей жене: «Я понимаю, почему Иисус использовал это в качестве основы для своей притчи.«Это извилистая извилистая дорога. Она действительно способствует засаде. Вы начинаете в Иерусалиме, который находится на высоте около 1200 миль, или, скорее, 1200 футов над уровнем моря. И когда вы доберетесь до Иерихона, пятнадцать или двадцать минут спустя, вы примерно на 2200 футов ниже уровня моря. Это опасная дорога. Во времена Иисуса она стала известна как «Кровавый проход». И вы знаете, возможно, что священник и левит смотрели на того человека на земли и задавался вопросом, были ли еще грабители.Или возможно, они чувствовали, что человек на земле просто притворяется. И он вел себя так, как будто его ограбили и ранили, чтобы схватить их там, заманить их туда для быстрого и легкого захвата. Итак, первый вопрос, который задал левит, был: «Если я остановлюсь, чтобы помочь этому человеку, что со мной будет?» Но тут пришел добрый самаритянин. И он изменил вопрос: «Если я не перестану помогать этому человеку, что с ним будет?»

Это вопрос, который стоит перед вами сегодня вечером. Не: «Если я остановлюсь, чтобы помочь санитарным работникам, что произойдет со всеми часами, которые я обычно провожу в своем офисе каждый день и каждую неделю в качестве пастора?» Вопрос не в том, «Если я остановлюсь, чтобы помочь этому нуждающемуся мужчине, что со мной будет?» «Если я не перестану помогать санитарным работникам, что с ними будет?» Это вопрос.

Давайте встанем сегодня вечером с большей готовностью. Давайте стоять с большей решимостью. И давайте двигаться дальше в эти могущественные дни, в эти дни, когда нам предстоит сделать Америку такой, какой она должна быть. У нас есть возможность сделать Америку лучше. И я хочу еще раз поблагодарить Бога за то, что он позволил мне быть здесь с вами.

Вы знаете, несколько лет назад я был в Нью-Йорке и брал автограф на первой написанной мной книге. И пока сидела раздавая автографы, подошла безумная чернокожая женщина.Единственный вопрос, который я услышал от нее, был: «Вы Мартин Лютер Кинг?»

И я смотрел, что писал, и я сказал да. И в следующую минуту я почувствовал, как что-то стучит мне в грудь. Прежде чем я узнал об этом, я получил ножевое ранение от этой сумасшедшей женщины. Меня срочно доставили в Гарлемскую больницу. Был темный субботний день. И это лезвие прошло, и рентгеновские лучи показали, что кончик лезвия находился на краю моей аорты, главной артерии. И как только это пробито, ты тонешь в собственной крови — это конец тебе.

На следующее утро в «Нью-Йорк Таймс» появилось сообщение, что, если бы я чихнул, я бы умер. Что ж, примерно четыре дня спустя мне разрешили после операции, после того, как мне вскрыли грудь и вынули лезвие, передвигаться в инвалидном кресле в больнице. Они позволили мне прочитать часть почты, которая приходила, и со всех штатов и мира приходили добрые письма. Я прочитал несколько, но одно из них я никогда не забуду. Я получил один от президента и вице-президента.Я забыл, что говорилось в этих телеграммах. Я получил визит и письмо от губернатора Нью-Йорка, но я забыл, что было сказано в письме. Но было еще одно письмо, которое пришло от маленькой девочки, молодой девушки, которая училась в средней школе Уайт-Плейнс. Я посмотрел на это письмо и никогда его не забуду. Там было просто: «Дорогой доктор Кинг, я учусь в девятом классе средней школы Уайт-Плейнс». Она сказала: «Хотя это не имеет значения, я хотела бы упомянуть, что я белая девушка.Я читал в газете о твоих несчастьях и твоих страданиях. И я читал, что если бы ты чихнул, ты бы умер. И я просто пишу вам, чтобы сказать, что я так рада, что вы не чихнули ».

И я хочу сказать сегодня вечером, я хочу сказать, что я счастлив, что я не чихнул. Потому что, если бы я чихнул, меня бы здесь не было в 1960 году, когда студенты со всего Юга начали сидеть за столиками. И я знал, что пока они сидели, они действительно отстаивали лучшее в американской мечте.И вернуть всю нацию к тем великим колодцам демократии, которые были выкопаны отцами-основателями в Декларации независимости и Конституции. Если бы я чихнул, меня бы не было в 1962 году, когда негры в Олбани, штат Джорджия, решили выпрямить спину. И всякий раз, когда мужчины и женщины выпрямляют спину, они куда-то уходят, потому что мужчина не может оседлать вашу спину, если она не согнута. Если бы я чихнул, меня бы здесь не было в 1963 году, когда чернокожие жители Бирмингема, штат Алабама, пробудили совесть этой нации и привели в действие Билль о гражданских правах.Если бы я чихнул, у меня не было бы возможности позже в том же году, в августе, попытаться рассказать Америке о своем сне. Если бы я чихнул, я бы не был в Сельме, штат Алабама, не был бы в Мемфисе, чтобы увидеть, как община сплачивается вокруг тех братьев и сестер, которые страдают. Я так счастлив, что не чихнул.

И они говорили мне, теперь это не имеет значения. На самом деле неважно, что происходит сейчас. Я вылетел из Атланты сегодня утром, и когда мы начали полет, нас было шестеро, пилот сказал по системе громкой связи: «Приносим извинения за задержку, но у нас есть доктор.Мартин Лютер Кинг в самолете. И чтобы убедиться, что все сумки проверили, и чтобы убедиться, что с самолетом все в порядке, мы должны были все тщательно проверить. И мы всю ночь охраняли и охраняли самолет ».

А потом я попал в Мемфис. И некоторые начали говорить угрозы или говорить об угрозах, которые были объявлены вне закона. Что случилось бы со мной с некоторыми из наших больных белых братьев?

Ну, я не знаю, что будет сейчас. Впереди несколько трудных дней.Но сейчас для меня это не имеет значения. Потому что я был на вершине горы. И я не против. Как и все, я хотел бы прожить долгую жизнь. У долголетия есть свое место. Но сейчас меня это не беспокоит. Я просто хочу исполнить волю Бога. И Он позволил мне подняться на гору. И я посмотрел. И я видел обетованную землю. Я могу не попасть туда с тобой. Но я хочу, чтобы вы знали сегодня вечером, что мы, как люди, доберемся до земли обетованной. И я счастлив сегодня вечером. Я ни о чем не беспокоюсь.Я не боюсь ни одного мужчины. Мои глаза видели славу пришествия Господа.

Заявление

об убийстве Мартина Лютера Кинга младшего, Индианаполис, Индиана, 4 апреля 1968 г.

(Следующий текст взят из версии заявления Роберта Ф. Кеннеди для пресс-релиза.)

Сенатор Роберт Ф. Кеннеди
Индианаполис, Индиана
4 апреля 1968 г.

Послушайте эту речь.

У меня плохие новости для вас, для всех наших сограждан и людей, которые любят мир во всем мире, и это то, что Мартин Лютер Кинг был застрелен сегодня вечером.

Мартин Лютер Кинг посвятил свою жизнь любви и справедливости для своих собратьев и умер из-за этих усилий.

В этот трудный день, в это трудное время для Соединенных Штатов, возможно, уместно спросить, что мы за нация и в каком направлении мы хотим двигаться. Для тех из вас, кто черный — учитывая имеющиеся там доказательства очевидно, что были белые люди, которые были ответственны — вы можете быть наполнены горечью, ненавистью и желанием отомстить.Мы можем двигаться в этом направлении как страна, в большой поляризации — черные люди среди черных, белые среди белых, полные ненависти друг к другу.

Или мы можем приложить усилие, как это делал Мартин Лютер Кинг, чтобы понять и осознать и заменить это насилие, это пятно кровопролития, которое распространилось по нашей земле, усилием понять с состраданием и любовью.

Тем из вас, кто является черным и испытывает искушение наполниться ненавистью и недоверием к несправедливости такого акта по отношению ко всем белым людям, я могу только сказать, что я чувствую в своем собственном сердце такое же чувство.У меня был убит член моей семьи, но его убил белый человек. Но мы должны приложить усилия в Соединенных Штатах, мы должны приложить усилия, чтобы понять, выйти за рамки этих довольно трудных времен.

Моим любимым поэтом был Эсхил. Он писал: «Во сне боль, которая не может забыть, падает по капле на сердце, пока в нашем собственном отчаянии, вопреки нашей воле, не придет мудрость через ужасную благодать Божью».

То, что нам нужно в Соединенных Штатах, — это не разделение; то, что нам нужно в Соединенных Штатах, — это не ненависть; то, что нам нужно в Соединенных Штатах, — это не насилие или беззаконие; но любовь и мудрость, сострадание друг к другу и чувство справедливости по отношению к тем, кто все еще страдает в нашей стране, будь то белые или черные.

Итак, я попрошу вас сегодня вечером вернуться домой, чтобы помолиться за семью Мартина Лютера Кинга, это правда, но, что более важно, произнести молитву за нашу страну, которую все мы любим — молитву о понимании и понимании. то сострадание, о котором я говорил.

Мы можем преуспеть в этой стране. У нас будут трудные времена; у нас были трудные времена в прошлом; нас ждут трудные времена в будущем. Это не конец насилия; это не конец беззакония; это не конец беспорядку.

Но подавляющее большинство белых и подавляющее большинство черных людей в этой стране хотят жить вместе, хотят улучшить качество нашей жизни и хотят справедливости для всех людей, живущих на нашей земле.

Давайте посвятим себя тому, что греки писали много лет назад: укротить дикость человека и сделать жизнь этого мира кроткой.

Давайте посвятим себя этому и помолимся за нашу страну и наш народ.

Источник : Документы Роберта Ф.Кеннеди. Документы Сената. Речи и пресс-релизы, вставка 4, «01.04.68 — 10.04.68». Президентская библиотека Джона Ф. Кеннеди.

Получит ли Хуан Карлос, опальный король Испании, королевское возвращение на родину?

МАДРИД — В Casa Lucio, старомодной закусочной недалеко от королевского дворца в Мадриде, которую раньше часто посещал бывший испанский король Хуан Карлос, недавно днем ​​люди болтали о возможном возвращении опального монарха. Хавьер Бласкес, семье которого принадлежит ресторан, сказал, что готов снова встретить своего любимого гостя.

В 2014 году, после целого ряда скандалов, король почти 40 лет отрекся от престола. Когда прокуратура начала расследование его финансов, он загадочным образом исчез в 2020 году, а через несколько недель снова появился в Объединенных Арабских Эмиратах, где испанские прокуроры не смогли связаться с ним.

Но в последние месяцы для 83-летнего Хуана Карлоса повезло. Ряд дел против него были либо закрыты, либо раскрыты, в результате чего некоторые испанцы звонили, чтобы позволить ему вернуться домой, не опасаясь потратить остаток времени. его жизнь в тюрьме.

«Я рад, что он вернулся», — сказал г-н Бласкес. «Правление Хуана Карлоса принесло Испании долгую эпоху мира и процветания».

Это было крутое падение монарха, которого любили испанцы с таким обожанием, с каким многие британцы почитают королеву Елизавету II. Ему приписывают восстановление испанской демократии и объединение страны после того, как диктатор Франсиско Франко, умерший в 1975 году, сделал Хуана Карлоса своим преемником.

Дела в отношении бывшего короля начали улучшаться, когда прокуроры в Швейцарии недавно заявили, что откажутся от дела об отмывании денег против Хуана Карлоса, связанного с откатами для высокоскоростной железнодорожной линии в Саудовской Аравии и для испанской компании.Другое расследование в Испании было приостановлено в этом году после того, как Хуан Карлос выплатил более пяти миллионов евро налоговой задолженности в 2020 и 2021 годах.

И прокуроры Испании говорят, что не видят большой надежды на успех в ряде оставшихся дел о коррупции, поскольку предполагаемое правонарушение имело место. до отречения, когда Хуан Карлос имел иммунитет от судебного преследования.

«Вполне логично, что он приезжает и остается здесь», — заявил в этом месяце бывший премьер-министр Испании Фелипе Гонсалес.

Нынешний премьер-министр страны Педро Санчес недавно заявил, что королевская семья не консультировалась с ним по поводу возможного возвращения и что Хуану Карлосу «нужно дать объяснение» своим скандалам, хотя неясно, что это повлечет за собой .

Представитель королевской семьи не ответил на запрос о комментарии.

Иньяки Габилондо, испанский журналист, который десятилетиями работал ведущим в ведущих новостных программах страны, сказал, было ли разрешено Хуану Карлосу вернуться в Испанию, казалось неважным: тот факт, что ему пришлось бежать из страны и заплатить миллионы в ответ налоги нанесли непоправимый ущерб ему и его семье.

«Он может быть свободен от закона, но его репутация полностью запятнана», — сказал г-н.- сказал Габилондо.

Хуан Карлос когда-то пользовался широкой поддержкой всего политического спектра, что отражено в старом испанском девизе: «Я не монархист, я Хуан Карлист».

Большая часть этой доброй воли была исторической.

Несмотря на то, что Хуан Карлос был назначен наследником Франко, он в значительной степени избегал наследия диктатора и тайно встречался с оппозиционными политиками, чтобы спланировать переход Испании к демократии.

В 1981 году, когда испанские солдаты ворвались в Конгресс с оружием, Хуан Карлос выступил по телевидению, чтобы осудить их. Этому шагу приписывают прекращение переворота и спасение испанской демократии.

По словам Габилондо, долгие годы Хуан Карлос управлял новой монархией.

«Это была корона без придворных атрибутов», — сказал он, добавив, что многие надеялись, что правление Хуана Карлоса будет без щедрости и дворцовых интриг, типичных для других монархий.

Но для некоторых коррупционные скандалы и новости о том, что он может вернуться, отделавшись практически безнаказанно, запятнали имидж Хуана Карлоса и всей королевской семьи, особенно его сына Фелипе VI, который в настоящее время является королем.

«Любой другой человек, занимающий такую ​​же должность, может просто сделать то же самое», — сказал Ионе Беларра, министр социальных прав Испании, который принадлежит к левой партии Podemos.

Луис Галан Сольдевилья, эксперт по правовым вопросам из Университета Кордовы, сказал, что перед прокурорами стоит задача не только возбуждать сложные дела, пересекающие международные границы, но и тот факт, что целью был бывший глава государства.

Одно из ключевых дел, расследованных как в Испании, так и в Швейцарии, касалось высокоскоростной железнодорожной линии, соединяющей саудовские города Мекку и Медину.

В записях, опубликованных в испанских СМИ, Коринна Ларсен — женщина, которая утверждает, что была любовницей Хуана Карлоса, — и высокопоставленный бывший офицер полиции якобы говорят о Хуане Карлосе, получившем откат в размере 100 миллионов долларов за помощь в заключении контракта. испанской фирме, построившей линию. Королевская семья не подтверждала и не опровергала отношения.

Другое громкое дело касалось обвинений в том, что Хуан Карлос снял крупные суммы денег с помощью кредитных карт, которые не были зарегистрированы на его имя, а были зарегистрированы двумя оффшорными фондами, базирующимися в Панаме и Лихтенштейне.

Направляя свои деньги через фонды, Хуан Карлос смог бы избежать уплаты налогов на свой роскошный образ жизни, который включал в себя покупку лошадей, согласно сообщениям испанских СМИ со ссылкой на следователей.

Однако, как отметил г-н Галан, эти два расследования были связаны с событиями, имевшими место во время правления Хуана Карлоса, и не могут быть привлечены к ответственности в соответствии с Конституцией Испании. А задолженность по уплате налогов, произведенная Хуаном Карлосом, сделала дело спорным.

«Можно говорить о морали, но это — сфера действия закона», — сказал г-н Галан, говоря о проблеме иммунитета.

Однако один скандал так и не разрешен.

Судебное дело, возбужденное г-жой Ларсен, утверждает, что бывший король шпионил за ней с помощью спецслужб Испании. Суд в Великобритании, где проживает г-жа Ларсен, издал ей запретительный судебный приказ против бывшего короля, но до сих пор не решил, может ли дело продолжаться, поскольку Хуан Карлос также добивается иммунитета.

Такие утверждения оставили кислый привкус во рту у некоторых жителей Испании, особенно у левых.

«Безнаказанность, которой пользуется Хуан Карлос, унижает демократические добросовестные испанские институты, начиная с системы правосудия, которая, похоже, неспособна применять те же стандарты к сильным мира сего, как и к нормальным гражданам», — сказал Энрике Сантьяго, секретарь испанского правительства. Коммунистическая партия.

Последователи царя, конечно, по-другому смотрят на вещи.

Г-н Габилондо, ведущий новостей, сказал, что это позор, что бывший король покинул Испанию таким разобщенным из-за своего возвращения, учитывая роль Хуана Карлоса в объединении страны после диктатуры.

«Фигура Хуана Карлоса стала прямо противоположной тому, что было раньше», — сказал он. «В течение многих лет он был важным фактором нашего национального согласия, а теперь он является источником разногласий. И его возвращение будет для этого еще большей проблемой ».

Хосе Баутиста предоставил репортаж.

Колонизация — Афроамериканская мозаичная выставка

Корни колонизационного движения восходят к различным планам, впервые предложенным в восемнадцатом веке.С самого начала колонизация свободных чернокожих в Африке была вопросом, по которому и белые, и черные разделились. Некоторые чернокожие поддерживали эмиграцию, потому что считали, что чернокожие американцы никогда не добьются справедливости в Соединенных Штатах. Другие считали, что афроамериканцы должны оставаться в Соединенных Штатах, чтобы бороться против рабства и за полные законные права американских граждан. Некоторые белые считали колонизацию способом избавления нации от чернокожих, в то время как другие считали, что чернокожие американцы будут счастливее в Африке, где они смогут жить без расовой дискриминации.Третьи считали, что черные американские колонисты могут сыграть центральную роль в христианизации и цивилизации Африки.

Американское колонизационное общество (ACS) было сформировано в 1817 году для отправки свободных афроамериканцев в Африку в качестве альтернативы эмансипации в Соединенных Штатах. В 1822 году общество основало на западном побережье Африки колонию, которая в 1847 году стала независимым государством Либерия. К 1867 году общество отправило более 13 тысяч эмигрантов.

Начиная с 1830-х годов, общество подверглось резкой атаке со стороны аболиционистов, которые пытались дискредитировать колонизацию как схему рабовладельцев.А после гражданской войны, когда многие чернокожие захотели поехать в Либерию, финансовая поддержка колонизации уменьшилась. В последние годы общество сосредоточилось на образовательных и миссионерских усилиях в Либерии, а не на эмиграции.

В 1913 году и при роспуске в 1964 году общество передало свои записи Библиотеке Конгресса. В материалах содержится обширная информация об основах общества, его роли в создании Либерии, усилиях по управлению и защите колонии, сборе средств, вербовке поселенцев, а также о том, как черные поселенцы строили новую нацию и руководили ею.

Кроме того, существуют возможности для дополнительных исследований коллекции. Например, изучение карты может выявить новые данные о типах поселений, собственности на землю и развитии сообществ в Либерии. Работа над фотографиями может привести к идентификации большего количества изображенных людей, мест и событий. Из списков пассажиров и земельных участков исследователи могли почерпнуть новые знания о либерийской генеалогии. И хотя ранняя история общества хорошо представлена ​​в публикациях, период после Гражданской войны не был тщательно исследован.

Начало американского колонизационного общества

Пол Каффи (1759–1817), успешный квакерский судовладелец афроамериканского и индейского происхождения, выступал за переселение освобожденных американских рабов в Африку. Он заручился поддержкой британского правительства, свободных черных лидеров в Соединенных Штатах и ​​членов Конгресса в плане переправки эмигрантов в британскую колонию Сьерра-Леоне.Каффи намеревался совершать одно плавание в год, принимая поселенцев и возвращая ценные грузы. В 1816 году капитан Каффи за свой счет отвез тридцать восемь американских чернокожих во Фритаун, Сьерра-Леоне, но его смерть в 1817 году положила конец дальнейшим предприятиям. Тем не менее, Каффи достиг широкой аудитории своими аргументами в пользу колонизации и заложил основу для более поздних организаций, таких как Американское общество колонизации.

Черный колонизатор, мемуары капитана Пола Каффи, цветного человека: Кому
К которому прилагается послание Общества Сьерра-Леоне.
в Африке и т. д., титульный лист. Йорк: В. Александр,
1812 [1817] Редко
Отдел книг и специальных коллекций, Библиотека Конгресса (1)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj0

В июле 1820 года ACS опубликовало «Африканский разведчик» под редакцией Джехуди Ашмуна (1794–1828), молодого учителя, который надеялся стать миссионером в Африке.Его тридцать две страницы содержали статьи о работорговле, африканской географии, экспедиции «Елизаветы» (корабль, на котором первая группа колонистов попала в Либерию) и конституции ACS. Расстроенные расходами и отсутствием общественной поддержки журнала, менеджеры ACS закрыли ежемесячный журнал после одного выпуска. Ашмун отправился в Африку в 1822 году, где он стал одним из первых лидеров либерийской колонии, прежде чем умер от лихорадки в 1828 году. Эта копия принадлежала Уильяму Торнтону, архитектору Капитолия Соединенных Штатов и стороннику колонизации.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj1

Продажа пожизненного членства была стандартной практикой сбора средств в благотворительных обществах, таких как Американское колонизационное общество. Членство по тридцать долларов каждое было популярным подарком для служителей.В 1825 году один из агентов, продававших сертификаты в Новой Англии, подсчитал, что «таким образом в сокровищницу Господа было вложено не менее 50 000 долларов». Этот сертификат имеет факсимильную подпись Генри Клея, основателя ACS и ее активного защитника в Конгрессе. Клей сменил бывшего президента Джеймса Мэдисона на посту президента общества с 1836 по 1849 год.

[Свидетельство о пожизненном членстве Американского колонизационного общества], ок.1840 г. Свидетельство. Документы Американского общества колонизации, Отдел рукописей, Библиотека Конгресса (3)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj2

Джехуди Ашмун задумал создать американскую империю в Африке. В 1825 и 1826 годах Ашмун предпринял шаги по аренде, присоединению или покупке племенных земель вдоль побережья и на крупных реках, ведущих вглубь страны.Как и его предшественник лейтенант Роберт Стоктон, который в 1821 году убедил африканского короля Петра продать мыс Монтсерадо (или Месурадо), направив пистолет ему в голову, Ашмун был готов применить силу, чтобы расширить территорию колонии. Его агрессивные действия быстро усилили власть Либерии над своими соседями. В этом соглашении от мая 1825 года король Петр и другие короли коренных народов согласились продать землю в обмен на 500 слитков табака, три бочки рома, пять бочонков с порошком, пять зонтиков, десять железных столбов и десять пар обуви, среди прочего. Предметы.

[Договор между Американским колонизационным обществом и африканскими королями], 11 мая 1825 г. Голография. Коллекция Американского общества колонизации, Отдел рукописей, Библиотека Конгресса (4)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj3

Джехуди Ашмун задумал создать американскую империю в Африке.В 1825 и 1826 годах Ашмун предпринял шаги по аренде, присоединению или покупке племенных земель вдоль побережья и на крупных реках, ведущих вглубь страны. Как и его предшественник лейтенант Роберт Стоктон, который в 1821 году убедил африканского короля Петра продать мыс Монтсерадо (или Месурадо), направив пистолет ему в голову, Ашмун был готов применить силу, чтобы расширить территорию колонии. Его агрессивные действия быстро усилили власть Либерии над своими соседями. В этом соглашении от мая 1825 года король Петр и другие короли коренных народов согласились продать землю в обмен на 500 слитков табака, три бочки рома, пять бочонков с порошком, пять зонтиков, десять железных столбов и десять пар обуви, среди прочего. Предметы.

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj4

В течение многих лет ACS пыталась убедить Конгресс США выделить средства для отправки колонистов в Либерию. Хотя Генри Клей возглавлял кампанию, она потерпела неудачу. Тем не менее, обществу удалось подать апелляцию в законодательные собрания некоторых штатов.В 1850 году Вирджиния ежегодно выделяла 30 000 долларов в течение пяти лет на помощь и поддержку эмиграции. В своем тридцать четвертом годовом отчете общество приветствовало эту новость как «великую моральную демонстрацию уместности и необходимости государственных действий!» В 1850-х годах общество также получило несколько тысяч долларов от законодательных органов Нью-Джерси, Пенсильвании, Миссури и Мэриленда.

[Закон штата Вирджиния об ассигнованиях на вывоз свободных цветных в Либерию], 1850 г.Документы Американского общества колонизации, Отдел рукописей, Библиотека Конгресса (7)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj5

В 1830-х годах яростное осуждение Уильямом Ллойдом Гаррисоном колонизации как заговора рабовладельца с целью увековечения рабства вызвали глубокую враждебность между аболиционистами и колонизаторами.Брошюра ACS, предназначенная для поощрения эмиграции и ответа на пропаганду против колонизации, отвечает на вопросы о предметах домашнего обихода, необходимых в Либерии, климате, образовании, состоянии здоровья и других проблемах, связанных с новой страной. Ссылаясь на обвинения аболиционистов в том, что колонизаторы просто хотели «избавить цветных людей Соединенных Штатов от их политического и социального неблагополучия … поместить их в страну, где они могут пользоваться преимуществами свободного правительства … и распространить цивилизацию, здоровую мораль, и истинная религия по всей Африке.«

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj6

К 1840-м годам Либерия стала финансовым бременем для ACS. Вдобавок Либерия столкнулась с политическими угрозами, в основном со стороны Великобритании, поскольку она не была ни суверенной державой, ни добросовестной колонией какой-либо суверенной страны.Поскольку Соединенные Штаты отказались претендовать на суверенитет над Либерией, в 1846 году ACS приказал либерийцам провозгласить свою независимость. На этой карте новой независимой страны показаны даты приобретения различных территорий. Поселения располагались в основном на побережье и на многих реках, ведущих вглубь страны. Карты-врезки выделяют важные районы страны.

Республика Либерия.Составлено под руководством тов. Линч, USN, 1853. Карта. Отдел географии и карт, Библиотека Конгресса (9)

Добавьте этот элемент в закладки: //www.loc.gov/exhibits/african/afam002.html#obj7

Вернуться к началу

вех: 1830–1860 — Офис историка

Основание Либерии в начале 1800-х гг.
был мотивирован внутренней политикой рабства и расы в Соединенных Штатах
а также У.С. внешнеполитические интересы. В 1816 году группа белых американцев
основал Американское общество колонизации (ACS) для решения «проблемы»
рост числа свободных чернокожих в Соединенных Штатах за счет их переселения в
Африка. В результате государство Либерия станет
вторая (после Гаити) черная республика в мире на тот момент.

Джозеф Дженкинс Робертс, первый президент Либерии

Выдающиеся американцы, такие как Генри Клей,
Дэниел Вебстер и
Джон Рэндольф
были одними из самых известных членов ACS.Бывший президент Томас Джефферсон
публично поддержал цели организации, а президент Джеймс Мэдисон
организовал государственное финансирование Общества. Мотивы вхождения в общество
были огромны, поскольку количество людей от аболиционистов до рабовладельцев насчитывало
сами участники. С другой стороны, многие аболиционисты, как черные, так и белые,
в конечном итоге отверг представление о невозможности интеграции рас
и поэтому не поддерживал идею афроамериканской колонии в Африке.Тем не менее, ACS имела мощную поддержку, и ее проект колонизации получил признание.
импульс.

В 1818 году Общество отправило двух представителей на Запад.
Африке, чтобы найти подходящее место для колонии, но они были
не удалось убедить местных вождей племен продать какую-либо территорию. В 1820 году 88 свободных
черные поселенцы и 3 члена общества отплыли в Сьерра-Леоне. Перед отъездом
они подписали конституцию, требующую, чтобы агент Общества управлял
поселок под У.С. законы. Они нашли убежище на острове Щербо у
западное побережье Африки, но многие умерли от малярии. В 1821 году корабль ВМС США
возобновил поиски постоянного поселения на территории нынешней Либерии.
В очередной раз местные лидеры сопротивлялись попыткам американцев купить землю. Этот
время, командующий ВМФ лейтенант Роберт Стоктон заставил местного
правитель продать полосу земли Обществу.Группа острова Щербо переехала в
это новое место, и к ним присоединились другие чернокожие из Соединенных Штатов. Местный
племена постоянно нападали на новую колонию, и в 1824 году поселенцы построили
укрепления для защиты. В том же году поселок получил название
Либерия и ее столица Монровия, в честь президента Джеймса Монро, который
получил больше денег правительства США для проекта.

лейтенант Роберт Стоктон

Другие колонизационные общества, спонсируемые отдельными государствами, покупали землю и
отправил поселенцев в районы близ Монровии.Африканцев удалили
с невольничьих кораблей ВМС США после отмены трансатлантического
работорговля также была отправлена ​​на берег в Либерии. В 1838 г. большинство этих поселений,
до 20 000 человек, объединенных в одну организацию. Поселенцы попытались
сохранить культуру, которую они привезли из Соединенных Штатов, и для большей
часть не интегрировалась с местными сообществами. Сегодня около 5 процентов
Население Либерии происходит от этих поселенцев.

Правительство США оказало Либерии некоторую финансовую поддержку, но Вашингтон
ожидал, что Монровия будет двигаться к самодостаточности. Торговля была первой
экономический сектор будет расти в колонии. Однако французские и британские торговцы
постоянно вторгались на территорию Либерии. Поскольку это не было суверенное государство,
ему было трудно защищать свои экономические интересы. Правительство США одолжило
некоторая дипломатическая поддержка, но Великобритания и Франция имели территории в Западной Африке
и были лучше подготовлены к действию.В результате в 1847 году Либерия провозгласила
независимость от Американского колонизационного общества с целью создания
суверенное государство и создавать собственные законы, регулирующие торговлю.

Несмотря на протесты пострадавших британских компаний, Лондон первым
распространить признание на новую республику, подписав торговый договор и
дружба с Монровией в 1848 году.
влияние, которое это могло иметь на проблему рабства в Соединенных Штатах, Вашингтон
не признавали нацию, в создании которой участвовали.В это время,
массовый исход афроамериканцев в Либерию так и не материализовался. Хотя
Президент Авраам Линкольн был открыт для продвижения этой идеи,
несколько аболиционистов в его кабинете выступили против этого, некоторые из моральных соображений
и другие по более практической причине сохранения достаточного количества рабочей силы и
вооруженные силы будущего. Соединенные Штаты наконец установили дипломатический
отношения с Либерией в 1862 году, и продолжал
поддерживать прочные связи до 1990-х годов.

Стэнли Уитни о поиске пути через стирание в мире белого искусства и конкурсе среди чернокожих художников

[…]

Стэнли Уитни, инсталляция в Гагосианском Риме. Фото: Маттео Д’Элетто, M3 Studio. Предоставлено Гагосяном и художником.

Вы закончили школу и в 68-м вы наконец поехали в Нью-Йорк, который сильно отличался от нынешнего. Сцена арт-бара была еще жива.

Да, еще были арт-бары. Я был в Максе, Канзас-Сити, Фанелли; в 68-м все еще существовал мир богемского искусства.Центр города был совершенно пуст. Я жил на Канал-стрит; можно было гулять по центру города всю ночь и никого на улице; это были бы вы и крысы.

Невероятно видеть, как быстро изменился город; это было всего 40 лет назад.

Ну, вот что такое Нью-Йорк. Я уехал жить в Рим на пару лет, вернулся и был совершенно сбит с толку. Я продолжал ходить в Сохо, спрашивая себя: «Где же мир искусства?» Мир искусства переехал в Челси. Здесь все меняется очень быстро.

Конец 1960-х стал своеобразным открытием в мире искусства для чернокожих художников. В 68-м, например, у Эл Ловинга было свое первое соло в Whitney.

Ну, это было небольшое изменение. Эл Ловинг, Уильям Т. Уильямс, Мелвин Эдвардс, Джек Уиттен. Все они были со мной, на поколение старше меня.

Как вы с ними связались?

На самом деле они не были наставниками. Как будто они думали: «Ну, они возьмут одного или двоих из нас, и это буду я.«Это было конкурентоспособно. Я попытался обнять их, и каждый из них ответил: «Слушай, ты сам по себе, а я сам по себе». Это не было групповым мероприятием. У Джека Уиттена была выставка в Уитни, но он не попал в галерею вне ее. Как бы то ни было, это был момент, но ненадолго.

Это были черные художники, рисовавшие в основном абстракцию. С другой стороны, были люди, которые использовали фигуру, как Ромаре Бирден, и делали, если можно так выразиться, более откровенно политическую работу. Вы нашли связь с другой стороной?

Я знал Бирдена, но он определенно принадлежал к старшему поколению.У него был дом на Канал-стрит, где я изначально жил. В черном мире мы все знали друг друга, но мы были как бы отдельными мирами.

Вы хорошо знали работу друг друга?

Были шоу Джека, на которых я ходил, но до тех пор, пока Джек не пошел к Хаузеру и Вирту, вы никогда не видели, насколько он велик на самом деле. Вы видели здесь кусок, там кусок, но не видели всей глубины работы.

Вы жили разными жизнями.

Мы были добры друг к другу, но все просто боролись — потому что вы пытаетесь заниматься своим искусством, вы испытываете финансовые трудности и наблюдаете, как ваши белые друзья преуспевают.Удивительно, как много прекрасного искусства сделали эти художники без какой-либо поддержки. Эд Кларк — он уехал в Париж и работал, он уехал в Китай и работал, он уехал в Бразилию и работал. У Джека Уиттена было место в Греции, он говорил по-гречески и летом ездил в Грецию, чтобы сохранить свое психическое здоровье. Люди действительно боролись. Мы были в наших студиях, но мы были как бы одиночками. Даже я сам, насколько я знал Джека, я никогда не видел скульптур, которые он делал в Греции, до шоу в Хаузере, это было потрясающе! Он был тем парнем, который проделал всю эту работу без особой поддержки, наблюдая, как все его белые сверстники на протяжении многих лет преуспевают, и мирился с этим, с психологической усталостью от этого.Это были тяжелые времена для всех.

Джон Адамс | Белый дом

Перейдите по этому разделу

Выбирать
Джордж Вашингтон
Джон Адамс
Томас Джеферсон
Джеймс Мэдисон
Джеймс Монро
Джон Куинси Адамс
Эндрю Джексон
Мартин Ван Бюрен
Уильям Генри Харрисон
Джон Тайлер
Джеймс К. Полк
Закари Тейлор
Миллард Филлмор
Франклин Пирс
Джеймс Бьюкенен
Абрахам Линкольн
Эндрю Джонсон
Улисс С.Грант
Резерфорд Б. Хейс
Джеймс Гарфилд
Честер А. Артур
Гровер Кливленд
Бенджамин Харрисон
Гровер Кливленд
Уильям МакКинли
Теодор Рузвельт
Уильям Ховард Тафт
Вудро Вильсон
Уоррен Дж. Хардинг
Кэлвин Кулидж
Герберт Гувер
Франклин Д. Рузвельт
Гарри С. Трумэн
Дуайт Д. Эйзенхауэр
Джон Ф. Кеннеди
Линдон Б.Джонсон
Ричард М. Никсон
Джеральд Р. Форд
Джеймс Картер
Рональд Рейган
Джордж Х. У. Буш
Уильям Дж. Клинтон
Джордж Буш
Барак Обама
Дональд Дж. Трамп
Джозеф Р. Байден младший

Джон Адамс, выдающийся политический философ, был вторым президентом Соединенных Штатов (1797–1801) после того, как он был первым вице-президентом при президенте Джордже Вашингтоне.

Образованный и вдумчивый Джон Адамс был более выдающимся политическим философом, чем политиком.«Люди и нации созданы в огне невзгод», — сказал он, несомненно, думая как о собственном, так и об американском опыте.

Адамс родился в колонии Массачусетского залива в 1735 году. Получив образование в Гарварде, юрист, он рано стал отождествлять себя с патриотами; делегат Первого и Второго Континентальных конгрессов, он возглавил движение за независимость.

Во время Войны за независимость он служил во Франции и Голландии на дипломатических должностях и помогал заключить мирный договор.С 1785 по 1788 год он был министром при дворе Сент-Джеймс, вернувшись, чтобы быть избранным вице-президентом при Джордже Вашингтоне.

Два срока Адамса на посту вице-президента были разочаровывающим опытом для человека с его энергией, интеллектом и тщеславием. Он жаловался своей жене Абигайль: «Моя страна своей мудростью придумала для меня самую незначительную должность, которую когда-либо создавало изобретение человека или его воображение».

Когда Адамс стал президентом, война между французами и британцами вызвала большие трудности для Соединенных Штатов в открытом море и интенсивную разногласия между противоборствующими фракциями внутри нации.

Его администрация сосредоточилась на Франции, где Директория, правящая группа, отказалась принять американского посланника и приостановила торговые отношения.

Адамс послал трех комиссаров во Францию, но весной 1798 года пришло известие, что министр иностранных дел Франции Талейран и Директория отказались вести с ними переговоры, если они не дадут сначала существенную взятку. Адамс сообщил об оскорблении Конгрессу, и Сенат напечатал корреспонденцию, в которой французы упоминались только как «X, Y и Z.”

Нация разразилась тем, что Джефферсон назвал «лихорадкой X. Y. Z.», усилившейся наставлениями Адамса. Народ хрипло развлекался везде, где появлялся президент. Никогда еще федералисты не были так популярны.

Конгресс выделил деньги на постройку трех новых фрегатов и дополнительных кораблей, а также санкционировал создание временной армии. Он также принял законы об иностранцах и подстрекательстве, направленные на то, чтобы запугать иностранных агентов из страны и подавить атаки республиканских редакторов.

Президент Адамс не призывал к объявлению войны, но боевые действия начались на море. Сначала американское судоходство было почти беззащитным перед французскими каперами, но к 1800 году вооруженные торговые суда и военные корабли США уже очищали морские пути.

Несмотря на несколько блестящих морских побед, военная лихорадка утихла. До Адамса дошли слухи, что Франция тоже не терпит войны и примет посланника с уважением. Долгие переговоры положили конец квази-войне.

Отправка миротворческой миссии во Францию ​​вызвала полную ярость гамильтонианцев против Адамса.В кампании 1800 г. республиканцы были едиными и эффективными, а федералисты — сильно раздробленными. Тем не менее, Адамс набрал лишь на несколько голосов меньше, чем Джефферсон, ставший президентом.

1 ноября 1800 года, незадолго до выборов, Адамс прибыл в новую столицу и поселился в Белом доме. На второй вечер, проведенный в сырых недостроенных комнатах, он написал жене: «Прежде чем я закончу свое письмо, я молю Небеса даровать лучшее из Благословений этому Дому и всем, кто будет его населять в будущем.Пусть под этой крышей правят только честные и мудрые люди ».

Адамс удалился на свою ферму в Куинси. Здесь он написал свои тщательно продуманные письма Томасу Джефферсону. Здесь 4 июля 1826 года он прошептал свои последние слова: «Томас Джефферсон выжил».