Православные рассказы для детей и взрослых

Так уж вышло, что именно в тот год, когда Саша собрался поступать в первый класс, Маргарита Семеновна была назначена руководителем приемного отделения школьников. Она долго и обстоятельно беседовала с каждым будущим учеником, проверяла его знания, а заодно и знания его родителей, а потом распределяла детей по классам – А, Б, В или Г.

Саша вместе с мамой вошли в просторный кабинет. Мягкий солнечный свет проникал сквозь тонкую тюлевую занавеску, скользил по партам, стенам и сидящей за учительским столом женщине.

Вошедшие поздоровались. Маргарита Семеновна указала им на парту перед собой. Они послушно сели.
— Ну здравствуй, — добродушно начала она. – Сколько же тебе лет, уважаемый?
— Семь, — робко ответил Саша.
— В ноябре будет восемь, — добавила мама.

Маргарита Семеновна поправила очки:
— Восемь это уже серьезно. Ну, что ж, давайте не будем терять время даром. Скажи-ка дружок, знакомо ли тебе имя великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина? – произнося фамилию она слегка повысила голос, словно пытаясь подчеркнуть значимость озвученной персоны.

Саша неуверенно кивнул. На самом деле, он хорошо знал Пушкина, знал его сказки и даже стихотворение «У Лукоморья дуб зеленый» наизусть. Просто сейчас ему было немного не по себе.
— Это очень хорошо, — проговорила женщина, и тут же достала откуда-то увесистый том. – Давай, пожалуй, начнем с поэмы Руслан и Людмила. Прочти-ка мне первую страницу, — она протянула Саше книгу.
— Простите, — робко вмешалась мама, — это что сейчас программа такая? Кажется, в мое время мы эту поэму читали в пятом классе.
— Сейчас не ваше время. И даже не мое, — резко заметила Маргарита Семеновна, и от тона ее у Саши все как-то похолодело внутри. Он смотрел в книгу и молчал, макушкой ощущая на себе колючий пристальный взгляд.
— Ну, что же мы здесь, до утра сидеть будем? – наседала учительница.

Саша сглотнул застрявший в горле ком и прошептал:
— Я не умею.
— Что? – переспросила Маргарита Семеновна. – Я не расслышала.
— Я не умею читать, — повторил мальчик, не отрывая глаз от книги.

У сидящей рядом мамы слегка порозовели щеки. И, совсем не оттого, что она мало внимания уделяла собственному ребенку. Нет, Саша очень упорно занимался чтением и с мамой, и с бабушкой, и даже с папой, когда тот возвращался из рейса. Вот только буквы никак не желали заводить с ним дружбу. Они словно играли в прятки, показывая свое истинное лицо лишь на мгновение, чтобы тут же скрыться, смешаться в толпе своих безликих собратьев. И ведь странно – Саша не подавал иных признаков задержки развития. С точки зрения современной медицины, он был совершенно здоров. Если честно, потеряв последнюю надежду, мама очень рассчитывала на школу. Она думала, что ее сынок придет в класс, а там ему встретится чудо педагог, с многолетним опытом работы, и все как-то само собой наладится.

Маргарита Семеновна встала и медленно прошлась по комнате. Наверное, было бы лучше если бы она сказала хоть что-то. Но она молчала, и молчание это странным образом сотрясало воздух.

Наконец она уселась на свое место:
— Да, в современном мире, увы, иные идеалы. Сегодня телевизор и все эти кнопочные приборы заменяют нам то, что может приносить подлинную радость. Мальчик не виноват. Семья – вот институт, который в первую очередь несет ответственность за формирование юных умов. В вашем случае я могу сказать только одно – если ребенок к восьми годам не научился читать, проблему нужно не озвучивать полушепотом. О ней нужно кричать, что есть силы. К сожалению, в нашем городе нет такой школы, в которой занимаются с проблемными детьми. Думаю, вам стоит обратиться в райцентр.
— Подождите, — испугалась мама. – Но, ведь у вас нет оснований…

Маргарита Семеновна не дала ей закончить.
— Думаете у меня нет оснований? Да знаете ли вы, что я в свое время возглавляла краевую комиссию по отбору абитуриентов для Московских вузов! Ко мне даже покойный губернатор обращался за помощью при написании особо важных документов. Мое слово в образовании нашего города весит гораздо больше, чем вы можете себе вообразить.
— Пожалуйста, дайте нам шанс, — мама едва не плакала. От выражения ее лица у любого сердце могло бы дрогнуть. Но только не у Маргариты Семеновны.
— А что же вы за восемь лет не использовали свои шансы? Набор учеников завершается десятого августа. Не думаю, что вам удастся изменить что-то за два месяца.
— Значит, до десятого августа у нас еще есть время? – мама расправила плечи.

На ее лице не осталось и следа от былого горестного выражения. Одно только спокойно-напряженное ожидание.
— Ну, если вам от этого станет легче, то да. Только учтите, что в районную школу для проблемных детей прием документов завершается примерно в это же время. Можете прозевать свое место и там.
— Благодарю вас, — сказала мама, взяла Сашу за руку и вышла из класса.

Июньский полдень был на редкость ласковым. От жары не хотелось прятаться в тень. Наоборот, солнышко светило мягко, бережно поглаживая золотые волосы мальчика, конопатя его маленький нос, и отливая перламутровым блеском на платье высокой и стройной мамы. Они шли медленно. Говорить обоим не хотелось.

В этот день Саша и мама долго бродили по уютным городским улочкам, пахнущим свежей мятой, и алычой, и малиной, и курятниками, и еще много чем таким знакомым и обыденным.

А потом где-то зазвонил колокол. Мама и Саша остановились, невольно прислушиваясь к этому странному и вместе с тем обычному звуку. Они словно впервые осознали, что здесь в их маленьком мирке есть колокольня, которая для чего-то звонит в этот вечерний час.

Не сговариваясь, все также пребывая под влиянием своих тяжелых и молчаливы мыслей, они направились по обыкновенной тихой улочке, вдоль обыкновенных одноэтажных домиков туда, откуда раздавался незнакомый призыв.

Храм, а вместе с ним и колокольню открыли всего несколько недель назад. Может быть именно сейчас тяжеленный, видавший виды колокол впервые прозвенел спустя многие годы. И может быть именно поэтому мама и Саша так удивились его звону. Хотя, сказать наверняка очень трудно.

Небольшая Церковь в честь Святителя Николая выглядела так, как и положено двухсотлетнему зданию, не находившемуся ни под какой охраной государства долгие годы. Некоторые окна из-за отсутствия стекол были заколочены, вместо ступеней у парадного крыльца был сконструирован дощатый помост с кирпичиками. Сквозь серо-голубые стены проглядывала чернота основания конструкции.

Несколько старушек уверенными шагами подошли к двери и одна за другой скрылись в черной неизвестности.

Саша вопросительно посмотрел на маму. Дети всегда так делают, когда чего-то не знают. Мама взяла его за руку, и вслед за старушками нырнула под свод двухсотлетнего зодчества.

Пройдет несколько лет, и запах, который они впервые почувствовали в Церкви станет таким же привычным и знакомым, как и запах уютных городских улочек. Но сейчас что-то тонкое, ароматно-умиротворяющее и даже волшебное почудилось им в окружающей необычной обстановке. Чей-то правильный и очень высокий голос выводил мотив незнакомой песни. Все было странно и вместе с тем незатейливо, словно Кто-то заранее положил быть этому запаху, этой песне и вообще этому месту здесь от начала и до скончания времен.

…Наверное, прошло достаточно времени, потому что старушки стали расходиться, а мама с Сашей все еще стояли в Церкви, не решаясь двинуться с места. Кто-то негромко окликнул их. Мама, словно очнувшись от глубокого сна, посмотрела на человека, стоявшего рядом. Это был обыкновенный седенький священник, каких иногда рисовали в учебниках по научному атеизму. Вот только, в отличие от тех персонажей, глаза у этого были теплыми:
— Служба уже закончилась, — спокойно произнес он, — могу я вам чем-нибудь помочь?
— Не знаю, — как-то само собой вырвалось у мамы.

Это бывает, когда совершенно незнакомому человеку вот так запросто выкладываешь все, что есть на душе. Словно всю свою тяжесть выливаешь на него, только от того, что он не свой и его не жалко. Мама говорила о своей беде и, кажется даже всхлипывала временами. А Саша просто стоял рядом. Он знал, что сегодня снова заставил свою мать переживать и всем сердцем хотел это исправить.

Священник внимательно выслушал говорившую, а когда она замолчала, спросил:
— Ну и с чего вы решили, что все так уж безнадежно?
— Как? – не поняла мама. Ей вдруг показалось, что священник ее вовсе не слушал, и от этого стало не по себе.
— Если человек пытается решить проблему своими силами, а у него ничего не выходит – это не признак безнадежности. Это всего лишь означает, что здесь, как, впрочем, везде и всегда без Бога мы бессильны.

Мама посмотрела на священника недоверчиво.
— Вот, к примеру, — продолжил он свою мысль, кто-то болеет. Болеет долго и тяжело. Врачи лечат его, лечат, так и эдак стараются, но у них ничего не выходит. О чем это говорит?
— О том, что человеку нельзя помочь? – простодушно спросила мама.
— О том, что причина болезни есть, как же иначе, просто с того места, где стоит врач она не видна. Зато всевидящий Господь знает о болезни этого человека еще до того, как она появилась, знает о ее причинах, о том, для чего она, к чему ведет.
— Вы хотите сказать, что наша проблема тоже имеет свою причину, которая не видна на первый взгляд?
— Я хочу сказать, что о безнадежности в вашем случае говорить нельзя, поскольку самое сильное и самое действенное средство вы еще даже не пытались использовать…

В этот день мама и Саша ушли из Церкви не с пустыми руками. Они несли с собой крохотный молитвослов, в котором были собраны самые важные молитвы – Отче Наш, Символ Веры, Царю Небесный, Богородице Дево радуйся и еще несколько.

Теперь каждый вечер перед тем, как лечь спать, мама молилась в Сашиной комнате, каждым уголком своего любящего сердца уповая на Создателя и Его всеблагую милость. Когда наступило десятое августа, молитвы читал уже Саша, а не мама. Удивительно даже, за каких-то два месяца ему удалось научиться читать так, как иным ребятам не удавалось и за несколько лет. Все оттого, что, когда человек не полагается на свои силы, а предает себя в руки Господа, жизнь его, а вместе с ней и все умения, цели, планы и мечты идут уже не по тернистой горной тропинке, а по широкой светлой дороге, освещаемой дивным светом, невидимым нашими земными очами.

Читать также:

РАССКАЗ КартошкаРАССКАЗ Экзамен

Православные рассказы для детей. Живые картинки

Пра­во­слав­ная писа­тель­ница Вален­тина Ива­новна Цвет­кова роди­лась в 1936 г. в с. Николь­ское Сара­тов­ской обла­сти. Позже она пере­ехала на учебу в Самару. Педа­гог по обра­зо­ва­нию, она много лет непо­сред­ственно обща­лась с детьми. И это чув­ству­ется в ее рассказах. 

Зна­ние дет­ской пси­хо­ло­гии поз­во­лило Вален­тине Ива­новне напи­сать свои рас­сказы таким язы­ком, кото­рый вос­при­ни­ма­ется детьми легко, непри­нуж­денно. Поэтому ее про­из­ве­де­ния чита­ются с инте­ре­сом не только детьми, но и взрос­лыми, ведь в сущ­но­сти, все мы в какой-то мере боль­шие дети.

В.И.Цветкова сотруд­ни­чала с раз­лич­ными пра­во­слав­ными газе­тами, в част­но­сти с самар­ским “Бла­го­ве­стом” и рязан­ским “Бла­го­ве­стом” С 1999 года живет в Рязани и про­дол­жает тру­диться над новыми про­из­ве­де­ни­ями, кото­рые, наде­емся, в ско­ром вре­мени вый­дут в свет.

Чуд­ная

Бабуль, купи мне сего­дня, пожа­луй­ста, фло­ма­стеры, — попро­сил Витя утром свою бабушку.

— Куплю, — отве­тила она, повя­зы­вая на голову платок.

— Ну тогда, бабушка, пошли скорее!

— Подо­жди, Витенька, я пирожки из духовки вытащу, Ага­фью Семе­новну по дороге угостим.

— А, это ту, что сидит все­гда на одном и том же месте, и кто к ней не подой­дет, всем низко кла­ня­ется, даже если я иду и ничего ей не подаю. Мы с маль­чи­ками нарочно несколько раз мимо нее про­хо­дили, и она каж­дый раз вста­вала и кла­ня­лась. Чуд­ная какая-то!

— А вот этого делать не сле­до­вало бы! — рас­сер­ди­лась бабушка. — Во-пер­вых, она — моя пер­вая учи­тель­ница, а во-вто­рых, ты и сам заме­тил, что она не за пода­я­ние кла­ня­ется. Ты бы вот об этом подумал.

— А чего думать-то, она про­сто чуд­ная. И, гово­рят, у нее был дву­гла­вый орел.

— Витя, ты недо­по­нял и пере­ска­зы­ва­ешь дру­гим, а это грех. — Бабуль, но ведь все так говорят.

— А ты молчи. Ведь ты не видел сам, лучше послу­шай, что я тебе о ней рас­скажу. В те дале­кие годы, когда я была малень­кая, уче­ни­кам не раз­ре­шали носить крестики.

Учи­теля, конечно, знали, что мы их носили, но ста­ра­лись не заме­чать. Наша же моло­день­кая учи­тель­ница Ага­фья Семе­новна с двух дево­чек сняла кре­стики и в угол бро­сила. Мы так испу­га­лись, думали учи­тель­ница сразу умрет. А она ска­зала: “Вот видите, ничего не слу­чи­лось!” И про­дол­жала вести урок.

После этого слу­чая мно­гие поте­ряли страх перед свя­ты­ней. Через неко­то­рое время у Ага­фьи Семе­новны родился ребе­нок. Я сама его видела: вме­сто одной головы, у него были две малень­кие головки. С тех пор она как бы закры­лась ото всех, хотя нахо­ди­лась среди людей, а каж­дому, про­хо­дя­щему мимо, кла­ня­лась. И Гос­подь ее про­стил и даже даром наградил.

У каж­дого про­хо­дя­щего она видит на голове как бы отметку, — что это за чело­век. А тем, кто ее близко знал, Ага­фья Семе­новна ска­зала о том, чтобы мы друг друга покло­нами при­вет­ство­вали и Бога покло­нами чтили. Чтобы несколько раз в сутки перед ико­нами кланялись.

— Бабуль, мне стыдно теперь мимо нее проходить.

— А ты подай ей пиро­жо­чек и тоже поклонись.

— Она же уви­дит, что я лгу, — замялся Витя. — Ведь фло­ма­стеры-то у меня есть, а я еще прошу.

— Ну вот и хорошо, что признался.

— Зна­чит, в мага­зин теперь не нужно идти. А пиро­жок ей, бабуль, давай, я все-таки отнесу. Она уви­дит, что я уже не лгу!

Ака­фист

При­шли Света, Наташа и Лида в биб­лио­теку духов­ные книги поме­нять, а взрос­лые их спра­ши­вают: “Вы так быстро про­чи­тали?” Девочки засму­ща­лись, но все же попро­сили: “Дайте нам, пожа­луй­ста, тол­стую Биб­лию почитать”.

-“Рано вам еще. Вы пока тонень­кие читайте, — ска­зала заве­ду­ю­щая биб­лио­те­кой, — о жизни свя­тых можем вам дать”. А сама дер­жит ака­фист Свя­ти­телю Нико­лаю в руках. Лида, девочка бли­зо­ру­кая, и все при­щу­ри­ва­ется, когда ста­ра­ется что-то прочесть.

Вот она вслух читает из ака­фи­ста: “Радуйся, скор­бя­щих при­ят­ное попе­че­ние…” К удив­ле­нию взрос­лых, Лида при­вела слу­чай в под­твер­жде­ние этих слов. Она рас­ска­зы­вала с такой верой, что глаза при этом све­ти­лись небом.

— Когда меня еще на свете не было, одна тетя купила коро­вушку на базаре и повела ее домой. Надо ска­зать, что жила она в дале­кой деревне. Коро­вушка попа­лась тощая, сна­чала шла тихо, потом легла посреди дороги и идти не хочет.

Тетя лас­кала ее, сте­гала, но она не под­ни­ма­лась. Запла­кала тетя и стала Бога про­сить. Вспом­нила, что еще помощ­ника ско­рого надо при­зы­вать — Нико­лая: “Помощ­ник наш, угод­ник Божий Нико­лай, помоги корову до дома дове­сти. У меня детки без кор­мильца-отца. Ждут молочка, а коровка вот погибает”.

Зали­ва­ется сле­зами тетя. Бог, видя такое, при­слал ста­ричка. Идет он навстречу с пру­ти­ком, корову похло­пал, она встала и пошла. Когда стал ста­ри­чок ухо­дить, на про­ща­ние ска­зал: “Ты, моло­дайка, загони коро­вушку во двор край­него дома, и что там будут давать, — бери, не отказывайся”.

Она так все и сде­лала. Пустили ее пере­но­че­вать две ста­рушки, накор­мили. И коро­вушка без корма и питья не осталась.

Наутро в дорогу гостин­чика дали. А коровка, за ночь отдох­нула и быстро побе­жала домой…

Подружки над Лидой сме­ются: “Ты еще не жила на свете, а рас­ска­зы­ва­ешь, как будто все видела сво­ими гла­зами”. Лида улыб­ну­лась: “Но это же правда! Так было! Моло­дайка та жива. Это род­ная бабушка моя, она нам все рас­ска­зала. И сама Николу Чудо­творца не забы­вала, и нас при­учила почи­тать его. Мы с ней ака­фист каж­дый чет­верг читаем”.

Девочки выбрали книги и ушли, а взрос­лые уди­ви­лись глу­бо­кой вере, про­стоте, искрен­но­сти и решили: “Пусть дети читают тол­стую Биб­лию, ведь муд­рость они полу­чают не от взрос­лых, а по бла­го­дати Божией”.

Сле­пой мальчик

Этот было дав­ным-давно. Зимой, по вече­рам, мы всей семьей сидели на боль­шой рус­ской печке. Нас, детей, было шесть чело­век. На улице мороз, вьюга, в трубе ветер гудит, а на печке так хорошо, тепло от кир­пи­чей. Хочешь — лежи, хочешь — сиди. А чтобы видно было друг друга, зажи­гали лампу со стек­лян­ным пузы­рем в виде вытя­ну­той груши. А в углу избы, на самом вид­ном” месте, пред ико­ной горела лам­падка. И все так уютно, радостно, спо­койно, тихо.

Кто выкла­ды­вал из тык­вен­ных семе­чек “цар­ский дво­рец”, кто про­сто их очи­щал и ел. Этим зани­ма­лись млад­шие, а стар­шие вязали кру­жева, пере­би­рали шерсть, пух. Нам так хоте­лось потро­гать пух с шер­стью руками, шарики-мячики ска­тать, но нельзя. Они нужны для нос­ков, варе­жек. А мячи стар­шие для нас ска­тали из коро­вуш­ки­ной шер­сти, кото­рая на дело не годится. Мячик хоро­ший полу­чился: и мяг­кий, и под­пры­ги­вает, как резиновый.

И коровке при­ятно, когда ее чешут. Ну так вот. Сидим мы на печке, но не мол­чим. Мама молитву тихо­нечко поет. “Царю Небес­ный…” С нею все­гда начи­нают вся­кое дело потому, что при­зы­ва­ется в помощь Дух Свя­той. А затем по оче­реди исто­рии рас­ска­зы­вают: и страш­ные, и смеш­ные, и вот такие, как эта, — про сле­пого мальчика.

Родился этот маль­чик зря­чим, но одна­жды сильно забо­лел и ослеп.

Сна­чала никто и не дога­ды­вался, потому что он был еще груд­ным и пол­зал по полу. А когда его мама поло­жила возле него шер­стя­ной клу­бо­чек, то малыш стал искать его ручон­ками и не нашел. Обра­ти­лись к врачу, но было уже поздно. К любому горю при­вы­ка­ешь, при­выкли и к сле­пому сыночку.

Но Гос­подь так умуд­рил его, что не сразу поду­ма­ешь, что он сле­пой. Глаза у маль­чика были чистые, кра­си­вые, откры­тые. Дви­гался он осто­рожно, но до двери дохо­дил без палочки. Сам ходил в коло­дец за водой для коро­вушки. Уж так они друг друга пони­мали, будто вер­ные дру­зья. Он уха­жи­вал за ее постель­кой: тща­тельно соломку пере­бе­рет, чтобы ни камушка, ни навоз­ного комочка не было. А кор­мил ее паху­чим сеном с ягод­ками клубничными.

Зорька жует сено, а сле­пой маль­чик гла­дит ее. Коро­вушка ляжет, и он при­ся­дет к ее теп­лому боку, да так и заснет возле нее. Зорька повер­нется, вздох­нет и согреет его теп­лым паром. Мама ищет сыночка, все уже ужи­нать собе­рутся, и нахо­дит маль­чика все­гда у Зорьки под­бо­ком. Как-то папа объ­явил: Зорьку сда­дим на мясо. Сле­пой маль­чик быстро вышел из избы. Мама слы­шит: в сарае кто-то с пла­чем, что-то кому-то рас­ска­зы­вает. П

рислу­ша­лась, при­смот­ре­лась, а это ее сле­пой сыно­чек молит Бога о помощи, чтобы Зорьку не сдали на мясо. Потом обнял коро­вушку за шею и пла­чет. А Зорька пони­мает все, только ска­зать ничего не может, а из огром­ных коро­вьих глаз с длин­ными рес­ни­цами, ручей­ками текут слезы. Мама все это уви­дела, но ничего не ска­зала. А за ужи­ном папа уточ­нил: хоть Зорька и дает мало­вато молока для такой боль­шой семьи, но Бог даст — она теле­ночка нам при­не­сет, молока при­ба­вит. Все были рады, а больше всех сыно­чек слепой.

Иису­сова молитва

У сле­пого маль­чика кроме коро­вушки Зорьки были еще и дру­гие дру­зья. Про всех я рас­скажу по порядку. Кот Дик и кошка Бело­ножка все время возле его ног вер­те­лись, никуда не ухо­дили. Если зимой сле­пой маль­чик к Зорьке в сарай выхо­дил, то они ждали его у порога. Только скрип­нет две­рью, они сразу же бегут к маль­чику со всех ног.

Сидеть он любил не на стуле, а на полу. Кошки же были этому рады, тер­лись боками, мур­лы­кали, сади­лись ему на ноги. Когда у маль­чика в кар­мане было что-нибудь съест­ное, он выни­мал из кар­мана, обя­за­тельно обду­вал от кро­шек, кре­стил и гово­рил: “Гос­поди, бла­го­слови!” Так он делал все­гда. А потом ел сам и кош­кам по кусочку давал.

Если же сле­пой маль­чик вста­вал ночью молиться, пока все спали, Дик и Бело­ножка нахо­дили его и сади­лись рядом, повер­нув свои мор­дочки к ико­нам. Ухо­дили все вме­сте: маль­чик на печку спать (или летом на полати), а кошки под пол мышек пугать.

Вес­ной и летом они выхо­дили с маль­чи­ком на улицу и шли по обе сто­роны от его ног. Так кошки вели маль­чика по тро­пинке к колодцу.

У колодца была труд­ная, но необ­хо­ди­мая работа. Порой при­хо­ди­лось вытас­ки­вать до двух­сот ведер воды, потому что на ого­роде росло много капу­сты, огур­цов, поми­до­ров, лука и всего дру­гого. Семья-то большая.

И вот сле­пой бра­тец воду из колодца достает, а млад­шие сест­ренки, бра­тики бегают напе­ре­гонки и раз­ли­вают по своим гря­доч­кам, луноч­кам. Весело все­гда было, сле­пой бра­тец под­бад­ри­вал, похва­ли­вал за хоро­шую работу поливальщиков.

А когда млад­шие уста­вали и спра­ши­вали: “А скоро закон­чим?” На то он отве­чал: “Нет, еще только поло­вину полили”. Поли­валь­щики ему воз­ра­жали: “Нет-нет, все полили. Ты не видишь ведь!” Сле­пой маль­чик, улы­ба­ясь, гово­рил: “Вижу, полейте еще раз свои гря­дочки, а то я слышу, они про­сят: пить, пить!”

Дети при­слу­ши­ва­ются и даже при­ля­гут ухом к грядке и правда услы­шат, что земля “сипит” от жары. Тогда они еще раз поли­вали, и земля больше уже не про­сила пить. Сле­пой маль­чик вдруг объ­яв­лял сест­рен­кам и бра­ти­кам: “Все, по послед­нему ведерку отне­сите и закончим”.

Как же он узна­вал, что грядки напи­та­лись водой? Ока­зы­ва­ется, он молитву Иису­сову читал: “Гос­поди, Иисусе Хри­сте, Сыне Божий, поми­луй мя, греш­наго!” Зара­нее камешки заго­то­вит и поло­жит у ноги. Как ведро из колодца выта­щит, молитву ска­жет, и каме­шек от ноги отбросит.

Когда камешки кон­чатся, тогда и все две­сти ведер воды выта­щены. Ого­роду доста­точно этой влаги, а для души две­сти раз молитву про­чи­тал. Вот ведь как Гос­подь его умуд­рял: он, сле­пой, нас обе­ре­гал сво­ими душев­ными очами.

Горо­шина

При­е­хала как-то бабушка к вну­ча­там помо­гать сеять горох. Радостно им с ней было, ведь она все­гда лас­ко­вые слова гово­рила. Даже папа подоб­рел, деток своих не ругал, а бабушку мамой назы­вал. Так все про­сто. “А где про­сто, там анге­лов до ста, а где муд­рено, там ни одного, — гово­рит бабушка. — Без ангела, как без про­во­жа­того, невоз­можно дороги найти в неиз­вест­ном пути, а тем более в Цар­ство Небес­ное войти.

Там нужно три двери одно­вре­менно пройти”. — “А как так можно, бабуль? — спра­ши­вают вну­чата, — Рас­скажи!” — “Трудно, милые мои. Двери эти рас­по­ло­жены друг за дру­гом и откры­ва­ются только на один миг. Двери эти высо­кие, тяже­лые, чело­век перед ними стоит, как горо­шина малая. В первую шаг­нет, а вто­рая перед ним тут же закро­ется — и чело­век как в ловушке, в бес­про­свет­ной тьме.

На миг опять все двери откры­ва­ются, шаг­нешь во вто­рую дверь, а перед­няя закры­ва­ется… Одному без помощи не пройти. Вот и нужен помощ­ник — ангел или свя­той угод­ник, чтобы двери при­дер­жал, а чело­век через них про­бе­жал. За ними — сво­бода, ширь такая, что гла­зом не окинешь.

Впе­реди отло­гая гора, но что за ней, пока не видишь. Повер­нется чело­век назад — две­рей уже нет. Только следы свои, как на снегу, отчет­ливо уви­дит. Они и вкривь, и вкось, и прямо, и кругами.

Иди, брат-чело­век, впе­ред гляди и молитву все время твори — тогда дой­дешь до Небес­ного Цар­ства”. — “Бабуль, а в цар­стве этом сла­до­сти есть?” — “Еще какие! Чело­век и не пред­став­ляет, что его там ожидает”.

Внучка Машенька слюнку про­гло­тила и руч­кой кар­ма­шек пощу­пала — так ей захо­те­лось кон­фетки. Видит: бабушка во рту что-то дер­жит. “Бабуль, а дай мне, пожа­луй­ста, одну кон­фе­точку”. — “Это не кон­фета, хоро­шая моя, а горо­шина”. — “А зачем ты ее во рту все время дер­жишь?” — “Я молитву творю — это зна­чит говорю: “Гос­поди Иисусе Хри­сте, поми­луй меня, греш­ную”. А горо­шина во рту мешает и напо­ми­нает: дела доб­рые твори и молитву не забы­вай — вме­сте они тебя в Цар­ство Небес­ное при­ве­дут. Только не останавливайся”.

Внучка Машенька поло­жила в рот горо­шину, а в руки взяла лукошко и пошла ско­рей сажать, чтобы за бабуш­кой поспе­вать. Ведь Цар­ства Небес­ного каж­дый сам своим тру­дом дол­жен достигать.

Кару­сели

Бабуль, посмотри, какой поло­са­тый жук в окно вле­тел и о зер­кало бьется, — ска­зала Настя. — Я его плат­ком отго­няла, а он не улетает.

— Это, вну­ченька, он себе подоб­ного уви­дел и увлекся, — отве­тила с улыб­кой бабушка.

Стали Настя и ее млад­ший бра­тишка руками раз­ма­хи­вать и жука к окну направлять.

— Он упря­мый, как ты, Вася, — рас­сер­ди­лась девочка, — опять к зер­калу летит.

А бабушка жука легонько при­жала и за окно выпу­стила. Он поле­тел, загудел.

Настенька с Васей рады — зна­чит, жив. Бабуля же, глядя в окно, вздохнула:

— Пока не вра­зу­мит, не напра­вит кто-то, сла­бый может погиб­нуть. Осо­бенно, если обрат­ный путь забудет.

— Бабуль, а как найти обрат­ный путь? — спро­сил Вася.

— По при­ме­там, мой хоро­ший. За них, как за неви­ди­мую вере­вочку, дер­жаться надо.

— Это как на кару­сели? — уточ­нила Настя.

— Умница моя, ты очень хорошо под­ска­зала. Когда на кару­се­лях кру­жишься, все вокруг быстро мель­кает, инте­ресно и дух от высоты захва­ты­вает. Но ты при этом не забы­вай за вере­вочку дер­жаться — иначе можешь сорваться и сильно ушибиться.

Тогда обо всем забу­дешь. А кто вино­ват? Сам, конечно. Увлекся и про вере­вочку забыл, из рук выпу­стил. Себе навре­дишь и доб­рого хозя­ина кару­сели оби­дишь. Ты же ему обе­щал дер­жаться. А он вто­рой конец к себе при­вя­зал и всю под­не­бес­ную кра­соту решил тебе пока­зать, чтобы ты туда стремился.

— Бабуль, а Вася-то наш высоты боится, — сооб­щила Настя.

Бабушка улыб­ну­лась:

— Зато любит Богу молиться и послу­ша­ние у него есть. Вот за это Тво­рец наш под­ни­мет Васю на вели­кую высоту. А с Гос­по­дом Богом нигде не страшно.

— А девоч­кам можно на такую высоту? — инте­ре­су­ется внучка.

— Всем можно, мои слад­кие. Только за вере­вочку дер­жись, да от Творца-Бога не оторвись.

— Бабуль, я поняла. Буду, как Вася, молиться и все­гда стар­ших слушаться.

Бабушка их пере­кре­стила и запла­кала. Вну­чата перепугались:

— Бабуль, что с тобой?

— Да ничего, милые мои. Это я от радо­сти, что вы так хорошо все поняли.

“Верую” для верных

В деревне друг о друге все знают: кто, куда пошел и зачем… Если иду в левую сто­рону от дома, зна­чит — в клуб, а если в пра­вую, то в церковь.

В тот день я пошел в цер­ковь, ведь был вели­кий празд­ник Рож­де­ства Хри­стова. Что пели и читали в храме — я не понял, но на всю жизнь запом­нил, как у всех в руках горели свечи, как пели хором, всей церковью.

У меня было тор­же­ственно и радостно на душе. Вдруг я услы­шал, как кто-то тихо ска­зал: “Без людей земля сирота”. Эти муд­рые слова про­из­несла бла­жен­ная Нюрушка, или “про­стень­кая”, как ее звали у нас в селе. Меня пора­зило, как про­свет­лело ее лицо, когда запели “Верую”.

Людей тро­гало до слез, когда она гово­рила кому-то, что он “уго­ден Богу”. Чело­век гово­рил: “Нюрушка, я гре­шен”. — “Но все равно ты вер­ный”, — успо­ка­и­вала она. Это слово нра­ви­лось мне: какое-то надеж­ное, счаст­ли­вое. Для себя я сде­лал вывод: если вер­ным быть, зна­чит, луч­шего и желать не нужно.

При выходе из храма я опять услы­шал шепот:

— Ты заму­жем, Нюрушка, была?

— Нет, нет! Я обет Богу дала.

— Возьми вот пиро­жок… Может, у тебя дома есть нечего…

— Что ты… Масла вон какой комок. Я ведь по сре­дам и пят­ни­цам его нико­гда не ем, так что надолго хватит.

— Почему?

— Не хочу с пре­да­те­лем Иудой в эти дни наслаждаться.

Тут я поду­мал: “Вон оно что! А я этого и не знал”.

— Тетя Нюра, вот тебе кон­фета. Помо­лись обо мне.

— Спа­сешься ты, сынок. “Верую” с вер­ными пел. А вот просфору соседке своей пере­дай, она болеет. Оста­вайся с Богом.

Покло­ни­лась и ушла. Вот такие Нюрушки и есть вер­ные, они Угод­ники Божий, а от них и нам спасение.

Живые кар­тинки

Никита, сего­дня мы будем цифры учиться писать, к школе гото­виться нужно.

— Папа, а я их уже знаю на “пять”. И он быстро напи­сал цифры пер­вого десятка. Отец поста­вил ему оценку “три”. Никита к Бар­сику подо­шел пожа­ло­ваться. Кот сво­ими зеле­ными гла­зами по циф­рам повел, потом лап­кой листок царап­нул и под стол спрятался.

— Даже Бар­сик заме­тил ошибку твою у цифры шесть, в пра­вую сто­рону зави­ток пишется… Ну, а урок чте­ния будет в саду.

Папа руч­кой слева направо повел и как-то тор­же­ственно произнес:

— Вот это все, что видишь, Гос­подь наш, Тво­рец, создал, и все есть в живой этой книге. Смотри вни­ма­тельно на все, — про­дол­жал папа, — заме­чай, и в малой букашке откро­ешь чудо, ведь Тво­рец создал всех и все для общего блага. Как тебе понят­нее объяснить?

Напри­мер, жук-поч­то­вик летит с при­ка­зом, ведь не труд­ное дело, да? Но если замед­лит полет свое­вольно и не при­ле­тит в ука­зан­ный срок — беда для всех слу­чится. Даже утро может не насту­пить, если солнце встать опоз­дает. И оста­нется тем­нота, ночь веч­ная будет — страшно! Вот я и говорю, все испол­нять должны волю Творца без­уко­риз­ненно и срочно.

В этой “живой” книге чело­веку нужно много раз­га­дать. Для чего в саду дерево рас­тет? Познай, сорви, покушай.А фиалка почему раз­ными цве­тами цве­тет? Почему под­сол­ну­шек за солн­цем голо­вой кру­тит? Неко­то­рые цве­точки на ночь крепко закры­вают лепе­сточки, как на замо­чек, а утром при­гла­шают пче­лок в гости собрать пыльцу.

И почему же мед не кис­нет? Но сла­док и аро­ма­тен все­гда, а ведь изго­тов­ляет его не чело­век, а всего навсего букашка-пчела. Знай! Что и жизнь чело­веку дана на земле в основ­ном для раз­га­док этих. Научись отли­чать Самого Мастера — Творца от Его подделок.

Никита рас­сме­ялся: “Да как же можно, папа, живого худож­ника срав­нить с какой-то его кар­тин­кой — “маз­ней”. Худож­ник захо­чет кар­тинку сотрет или нари­сует вновь с кры­льями или рогами. А кар­тинка что смо­жет сде­лать худож­нику — Творцу? Она сама-то только может выцве­сти и пре­вра­титься в тлю”.

— Хорошо, сынок, рас­суж­да­ешь, за тебя спо­коен буду я. А теперь еще тебе оста­лось полю­бить Творца силь­нее, чем самого себя. Ведь и нас, людей, сма­сте­рил Он тоже. Не забы­вай, оте­че­ство наше — Небо. Будь достоин Творца, чтобы быть воз­вра­щен­ным туда! А жизнь на земле коротка, как сно­ви­де­нье. Помни это, милое дитя! Только не увле­кись искус­ствен­ными кар­тин­ками, ведь беда чело­веку от них пришла.

Зага­доч­ная полянка

В дороге позна­ко­ми­лись мы со ста­рич­ком, бла­го­об­раз­ным таким, при­вле­ка­тель­ным: густые белые волосы на голове, окла­ди­стая, куче­ря­вая борода и зеле­но­ва­тые глаза с пово­ло­кой. Улыбка доб­ро­душно-вино­ва­тая. Он все время смот­рел в окно и будто при­ки­ды­вал, рас­счи­ты­вал что-то в уме, а потом вдруг встре­пе­нулся и нас позвал к окну. “Смот­рите вни­ма­тельно, — ска­зал ста­ри­чок, — запом­ните все, что уви­дите на этом месте”.

Мы послу­ша­лись и стали при­стально рас­смат­ри­вать полянку из окна поезда и тороп­ливо сооб­щать ему: “Вон лошадь пасется, корова пест­рая, коза белая, кусты сирени, березки, оду­ван­чики. И очень широ­кая полянка, а жилья чело­ве­че­ского не видно”.

Немного погодя ста­рик успо­ко­ился и пове­дал нам историю…

“Одна­жды занес меня мой конь на эту полянку. Я был пора­жен ее кра­со­той, тиши­ной и чем-то еще, необъ­яс­ни­мым. Слез с коня и иду, насла­жда­юсь созер­ца­нием див­ной красоты.

И от удив­ле­ния оста­нав­ли­ва­юсь: около моих ног лежит гнездо с кури­ными яйцами. Чело­ве­че­ского жилья нет, а курица живет и яички несет. Вот, думаю, ужо будет яич­ница. При­ки­ды­ваю куда мне их поло­жить, чтобы не раз­би­лись. И, не под­няв еще головы, краем глаза вижу какую-то тень. Смотрю: а это девочка! Говорит:

— Не берите яйца из гнезда, а то вы лишите Бар­хо­точку ее радости!

— А где же курица? — спро­сил я.

— Она при­дет скоро.

— А ты кто? — опять спро­сил я ее.

— Я Марьюшка. Сте­регу животных.

— Кого же ты стережешь?

— Малька. Он кра­си­вее вашего коня. Я решил с ней поспо­рить: кра­си­вее моего коня — не может такого быть! Она предупредила:

— Малек не вый­дет из чащи, если будет слы­шать наш разговор.

— Куда же я дол­жен спря­таться, чтобы посмот­реть на него? Хоть одним глаз­ком. Марьюшка сказала:

— Пря­таться не надо. Смот­рите в оба, только мол­чите, а то спугнете.

Я обе­щал мол­чать. Она позвала прон­зи­тель­ным лас­ко­вым голоском:

— Малек!

И он тут же пока­зался из чащи леса, с шел­ко­ви­стой длин­ной гри­вой, с шеей лебе­ди­ной… Я замер от вос­торга, а потом при­свист­нул: “Вот это конь!” От звука Малек стрем­глав бро­сился бежать и исчез в чаще.

Стал я объ­яс­нять Марьюшке: “Нельзя такого кра­савца дер­жать одного, без дру­зей”. Она, помол­чав, ответила:

— Мы его друзья!

А я с насмешкой:

— Это ты-то с курицей?

А Марьюшка ска­зала без обиды:

— Ну почему же, еще Калинка есть.

— Это еще кто такая? — спро­сил я, еле сдер­жи­вая раз­дра­же­ние, потому что весь нахо­дился под впе­чат­ле­нием от чудес­ного коня.

А Марьюшка, не заме­чая моего неумест­ного гнева, рас­ска­зала, что у Калинки недавно роди­лась дочка. Она гово­рит, раду­ется, а я все смотрю на лес, не выбе­жит ли конь…

— Ну, — тороплю я девочку, — зови свою Калинку, посмот­рим и ее.

— Нет! Мы должны сами к ней подойти.

При­шлось усту­пить — пошли смот­реть. Уви­дел я пест­рую корову Калинку с теле­ноч­ком, кото­рый качался, стоя на четы­рех ногах, и они у него разъ­ез­жа­лись в раз­ные сто­роны. Поду­мал я: “Вот неви­даль — корова! Чем тут вос­хи­щаться? Не конь же!”

А Марьюшка, словно читая мои мысли, говорит:

— Корова она необык­но­вен­ная — обез­до­лен­ная и неза­слу­женно нака­зан­ная. У хозя­ина дома она все на своем пути ломала, пере­во­ра­чи­вала, сама одна­жды в погреб уго­дила. И хозяин решил от нее изба­виться. А когда мы с ней на эту поляну при­бе­жали, я при­гля­де­лась и поняла: она ока­зы­ва­ется слепая.

Хозя­ева сжа­ли­лись, не отняли ее у меня и стали мы с Калин­кой жить на этой полянке. Она сирота и я сирота. Сле­пого коня тоже сюда при­вели, и всех обез­до­лен­ных мы при­ни­маем. Любим друг друга. Люди меня слу­жан­кой, монаш­кой зовут.

Ста­рик оза­бо­ченно уточ­нил: “Зна­чит, у Марьюшки еще коза белая появи­лась?” — и продолжал:

— Как же ты живешь, — спро­сил я ее тогда.

— Бог помо­гает. Он про нас не забы­вает, уте­шает и в обиду не дает. Зем­лянка наша, как сарай, а на душе-то рай! Когда я молитву пою, то мне ангелы под­пе­вают, и аро­мат тогда бывает, как в саду вес­ной. Сло­вами не ска­жешь. И зем­лянку нашу кто-то освещает.

Я спро­сил Марьюшку:

— Часто так бывает? Она ответила:

— Все­гда, когда Гос­подь Сам поже­лает. Я попросил:

— Девочка, помо­лись ты обо мне! Я ведь в гре­хах весь. Сту­пил ногой своей на свято место. Как Мои­сею тер­но­вый куст горя­щий был пока­зан, так вот и мне сей­час, в годину полу­ве­ров, откры­лось на ком свет стоит!

Марьюшка улыб­ну­лась и помо­ли­лась. А мне на про­ща­нье наказала:

— Ты сам молись. Гос­подь без тебя не спа­сет тебя.

Вот и все, что я о ней знаю и нико­гда не забываю…

Вы сами видели сей­час — коза теперь у Марьюшки”.

Дед замол­чал. Мы, “полу­веры”, очень уди­ви­лись и поняли, что наша земля тайн полна.

Властелин колец настроения

Стив Ламмерт

о. Фродо сидел за завтраком, пил утренний кофе (без сахара) и смотрел на Листшир.

Внезапно в дверь резко постучали.

«Это кто?!» — воскликнул он. «КГБ?»

В круглое открытое окно вдруг просунулась длинная белая борода. Оно струилось с лица волшебника владыки, который, казалось, был не в настроении обзываться. о. Фродо мог видеть, как он сжимает свой посох, его клобук едет низко над его ушами.

«Отец Фродо, будь любезен, открой свою дверь, пока я не сорвал ее с петель, по коридору и через склон холма!»

«Владыка! Полминуты! Я думал, вы из КГБ!»

«Тогда ты прощен. Боюсь, слишком многие люди думали и говорили то же самое в последнее время. Сейчас темные времена».

Владыка вошел, низко поклонившись (не из смирения — потолки в норе отца Фродо были всего четыре фута высотой) и сел перед огнем.

«Я так понимаю, что ты хочешь показать мне Кольцо, отец Фродо?»

— Да, владыка! Его оставил мне мой дядя Евдора.

— Как вы думаете, что он делает, отец Фродо?

«Да ведь он показывает мне настроение других! Я просто надеваю его на палец, и вдруг я могу заглянуть в их сердца, прочитать их темпераменты! Да ведь еще вчера я носил его, читая одну из ваших собственных проповедей, и видения острого перца плясали перед моими глазами!»

«Отец Фродо. Могу я порекомендовать вам убрать это Кольцо? Такие Кольца кажутся пустяками, но они опасны даже для невинных. Мудрые боятся таких инструментов».

— Но почему, владыка?

«Потому что, дорогой отец Фродо, ими так часто злоупотребляют. Кольцо, подобное этому, было создано для того, чтобы его владелец мог измерять свое *собственное* настроение, читать свои *собственные* чувства и таким образом учиться сдерживать свои страсти. Но, к сожалению, , Кольца Настроения Силы не ограничиваются самоанализом».

«Человек, отец Фродо, который приобретает Кольцо Настроения Силы, может исследовать не только свои собственные эмоции, но также чувства и эмоции других. Как вы сами это испытали! Далеко не позволяя вам распознавать и подавлять свои страсти, ты уже использовал его, чтобы оценить и осудить даже меня! Ты видишь опасность?»

«Извините, владыка. Я больше не буду носить Кольцо и постараюсь воздержаться от осуждения других. Но что мне делать с Кольцом? Я не могу его уничтожить, потому что это Кольцо с открытым исходным кодом, и его легко можно найдены и использованы другими».

«Дорогой отец Фродо, вы действительно правы. Кольцо нельзя разрушить. Но вы можете помочь разрушить его силу».

— Как, владыка? Скажи мне!

«Вашими манерами и поведением, отец Фродо. Живя и перемещаясь среди своих сограждан Листшира, покажите своими словами и действиями, каким человеком вы хотите видеть других. свои собственные, чтобы читать ваше настроение, но вместо этого захотят следовать за вами и приобретут для себя дух неуравновешенности».

Владыка повернулся, чтобы уйти. «Говорил ли я, что это были темные времена? Да, это так. Но если мы будем жить во тьме, она поглотит нас. Живи лучше во свете!»

И с этим он ушел.

Мы с уверенностью рекомендуем нашего поставщика веб-услуг, «Православные интернет-услуги»: отличное индивидуальное обслуживание клиентов, быстрый и надежный сервер, отличная фильтрация спама и простая в использовании комплексная панель управления.

Эпическая фантазия, прочитанная летом — Engage Православие

Сила фэнтези как жанра показывает внутреннюю борьбу, которая ежедневно происходит в сердце каждого человека.

— Николай Котар

Через несколько дней после Пасхи я повела своих сыновей на фильм «Мстители: Финал». У моих ребят личное отношение к этим фильмам. Они спорят о том, какой персонаж больше всего похож на каждого из них. Когда мой старший сын говорит, что младший — Халк, младший доказывает это, пыхтя и пыхтя в легком приступе гнева, который противоречит его обычному мягкому и прилежному «я». Мстители изображают свою внутреннюю борьбу, но в захватывающей форме.

Почему Мстители так популярны? Может быть, это наша врожденная потребность в эпическом героизме, которая также имеет отношение. Вселенная Marvel — это место, где маловероятные люди, которые не особенно любят друг друга, решают сотрудничать друг с другом, несмотря на невероятные шансы, чтобы стать командой, за которую мы можем болеть. Несовершенные персонажи используют свои слабости, преодолевают искушения и максимально используют свои сильные стороны, чтобы героически спасти мир, снимая напряжение с помощью юмора. Мы сталкиваемся с проблемами в нашей собственной жизни, но когда фильмы или книги исследуют моральные дилеммы в реальной жизни, это обычно выглядит проповедническим, моралистическим и банальным. Никто не хочет слушать лекцию о том, как ладить со своим братом, но если история связана с Тором и Локи, она внезапно становится достаточно преувеличенной, чтобы мы могли относиться к причудам их отношений, развлекаясь, а не проповедуя.

Разве не было бы здорово, если бы творческий, основательный православный христианин писал эпические фэнтезийные романы, которые могли бы дойти до современной аудитории, вдохновить на героизм и исследовать прекрасные глубокие истины, не чувствуя себя надуманными или проповедническими?

Николай Котар, православный христианин, который дирижирует хором монахов в Нью-Йорке и ведет блог под названием «Свет, такой прекрасный о древней вере», пишет серию эпических фэнтезийных романов под названием « Сын Ворона книг». Сын Ворона 9Книги 0056 основаны на русских сказках, пронизаны православной верой Котара и приправлены влиянием таких великих писателей, как Толкин. Эти романы вдохновляют на героизм, показывают несовершенных персонажей, борющихся за спасение своего мира, и изображают силу красоты, побеждающую зло. Книги Raven Son не являются проповедническими или откровенно христианскими; это освежающе художественные фантастические романы.

В Сын Ворона , Котар создал мир с уникальными мифическими существами, родственными, но героическими персонажами и собственной исторической мифологией. Приключения и неожиданные повороты сюжета удерживают внимание читателя, но в сериале есть основная закономерность и последовательность, которые успокаивают, заставляя нас читать до конца, не чувствуя, что мы движемся к последнему эпизоду Lost .

Русские сказки, которые вдохновили Котар, гораздо более дикие истории, чем наши поп-культурные версии сказок. Сказки Диснея следуют удобно предсказуемой сюжетной линии, содержат одномерных персонажей, которые обычно бывают либо хорошими, либо плохими, и обычно имеют счастливый конец.

Традиционные русские сказки, напротив, представляют собой дикие истории. Эти истории привлекают нас, бросают нам вызов и вдохновляют нас аутентичным и почти примитивным образом. Я знаком с русскими сказками, потому что наша семья читала русские сказки вслух перед сном. Двое моих сыновей были усыновлены из Украины, и им нравилось слушать эти истории снова и снова. Поначалу сказки меня разочаровывали из-за необъяснимых поворотов сюжета, персонажей, которых выбрасывают и больше никогда не упоминают, а также из-за резких и неудовлетворительных концовок. Через некоторое время я полюбил эти свободные аспекты сказок.

Во многих рассказах рассказывается о младшем, ленивом, ни на что не годном сыне по имени Иван, который любит спать весь день на печи. Ивана втягивают в героические действия, как правило, его ворчливая мать-крестьянка. Несмотря ни на что, Иван спасает принцессу, которая обычно презирает его и возмущается его помощью. Иван побеждает нахальных, жестоких и нелогичных злодеев после того, как его более героически выглядящие старшие братья не смогли этого сделать. От старших братьев ожидают, что они будут героями, но они оказываются эгоистичными трусливыми позерами. Ивану обычно приходится преодолевать смехотворно невозможную и кажущуюся бессмысленной борьбу, чтобы выполнить свою героическую задачу, и на этом пути ему одновременно оскорбляют и неохотно помогают ряды странных и часто ворчливых второстепенных персонажей.

Моя жизнь похожа на русскую сказку, потому что так часто вещи не имеют смысла. Я застрял в обстоятельствах, которые кажутся необъяснимыми и несправедливыми. Люди, которым я пытаюсь помочь, возмущены моим вмешательством. Я не понимаю, как в конце концов все получится, но мне все равно нужно продолжать попытки, даже если я предпочитаю сидеть на качелях на крыльце и потягивать бокал вина. Люди приходят и уходят без особой причины. Я чувствую, что делаю одно и то же снова и снова, даже когда пытаюсь внести изменения. Затем внезапно я получаю поддержку и помощь из неожиданного источника, но история не заканчивается, и она продолжается, как и раньше, но с другими проблемами. Это тоже похоже на вашу жизнь? Вот такие русские сказки, только с фантастическими существами, обстановкой и волшебством. Котар взял элементы из этих сказок и вплел их в свои книги, чтобы создать современные фэнтезийные романы, которые имеют глубокие корни в повествовании, но резонируют с нашей современной жизнью.

Котар создает вдохновляющих персонажей, но с реалистичными недостатками. Примером этого является Воран, герой, который без предупреждения впадает в низкое, глупое и просто ужасное искушение. После этого мы разделяем его отвращение к себе и все же жалеем его, поскольку он должен страдать от ужасных последствий. Настойчивость Ворана дает ему передышку, но легкого решения не находит. У Ворана есть дар исцелять других самоотверженным и, возможно, святым образом, но его смущает разочарование. Блуждая годами, Воран, похоже, так и не приблизился к своей истинной цели — спасти свой город и быть с любимой женщиной. Его мир населен неожиданными, но вдохновляющими героями, которые путешествуют по местам, где время и пространство создают неожиданные сбои. В мире Воран людей угнетают злые боги, которые создают изощренные религиозные обманы и устанавливают репрессивные государства наблюдения, чтобы контролировать массы. Им также помогают прекрасные ангельские существа, которые поют с неотразимой красотой, но немного похожи на капризных непредсказуемых примадонн.

Когда я начал читать первую книгу, она показалась мне незнакомой (это напомнило мне о блуждании по улицам Киева в надежде найти место, где я мог бы заказать кофе на английском языке), но вскоре я преодолел это и нашел свой путь в альтернативной вселенной . Песня Сирина . Когда я впервые купил вторую книгу, Проклятие ворона , я был разочарован ее коротким объемом, но к тому времени, когда я закончил читать, я увидел в ней полноценную новеллу и пришел к выводу, что ее длина была смелым и мудрым выбором. Читая третью книгу, Сердце Мира, моему мужу пришлось повторить несколько раз с повышенной громкостью, прежде чем я услышала его, потому что я была так глубоко погружена. Несколько дней спустя я присоединился к читательскому клубу Kotar, а затем скачал четвертую книгу на Kindle.

Если вам нравятся сказки, эпическое фэнтези, героические приключения, Мстители и Властелин колец Кольца, или если вы просто хотите насладиться хорошо оформленными художественными книгами с персонажами, которые могут напомнить вам Старец Паисий и Гэндальф одновременно – эти книги для вас.