Заповедь не убий толкование: Толкования Священного Писания. Толкования на Мф. 5:21

Содержание

«Не убий» по современному толкованию и по библейскому учению — протопресвитер Евгений Аквилонов

протопресвитер Евгений Аквилонов

Скачать

Взятый из прогремевшей, назад тому почти тридцать пять лет, по всему свету книжки Штраусса «Der alte und der neue» (Bonn, 1873, funfte Aufl., S. 301) горький эпиграф наиболее удачно подходит к нижеследующему содержанию настоящей заметки, автор которой считает нужным побеседовать с читателями насчет одной заповеди, в последние годы и, особенно, теперь сделавшейся камнем преткновения не только для мирских людей, но и для тех, пастырскому водительству которых поручены эти последние. Едва ли можно отыскать какую-либо другую заповедь закона Божия, по поводу которой рождалось бы у нас столько разговоров, споров и различных толкований, сколько рождается их по поводу шестой заповеди: не убий. Что бы казалось более легким по сравнению с усвоением этой краткой, ясной и точной заповеди, и где бы еще можно было предположить наименьше несогласных мнений в истолковании по сравнению с усвоением этой краткой, ясной и точной заповеди, и где бы еще можно было предположить наименьше несогласных мнений в истолковании по сравнению с взятым случаем? В действительности, к сожалению, видим противное взятому предположению, и не дальше, как только на этих днях, один из таких членов Государственной думы, от которого всего естественнее было ожидать правильного разумения заповеди, предложил такое толкование ея и поставил ее в такую ложную связь с правительственными действиями, что насущная нужда в посильном исправлении данного¹ толкования не подлежит никакому сомнению.

«Великую заповедь не убий просмотрел», но словам некоего оратора, «молитвенник (??!) земли русской министр Дурново». Оставим министра в покое, а спросим-ка лучше самого оратора: не «просмотрел» ли он, неумолимый критик, взятой заповеди? Хорошо ли исправляет заблудшего с его помощниками? Настолько ли сам милосерд, насколько не замечает милосердия в других? «Служитель Бога» так ли понятен слушателям, как ему оказался «совершенно непонятным» ответ главного военного прокурора?

Прежде нежели смело ссылаться на Библию (в Государственной Думе нередко раздаются обращения к этой св. книге), полезно прочитать ее с подобающим вниманием. Знающего Библию отличить от незнающего очень легко по одностороннему толкованию взятой заповеди. Если бы оратор потрудился от 20-й гл. книги Исход (Исх.20:13: не убий) перелистовать следующие главы как этой, так и других св. книг, то едва ли стал бы упрекать другого в провинности наименее простительной самому обвинителю в его собственном положении. Чтобы не быть голословным, обращусь к библейским данным. Исх. 21:12: Кто ударит человека, так что он умрет, да будет предан смерти. Ст. 14: если кто с намерением умертвит ближнего коварно, то и от жертвенника Моего бери его на смерть. Ст.15: Кто ударит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти. Ст.16: Кто украдет человека и, поработив, продаст его, – того должно предать смерти. Ст. 17: Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти (ср. ст. 22–23, 28–29). Исх.22:2: Если кто застанет (ночью) вора подкапывающего и ударит его, так что он умрет, то кровь не вменится ему. Ст. 19: Всякий скотоложник да будет предан смерти (ср. ст. 18 и 20). После того как Моисей во гневе разбил скрижали завета по причине уклонения израильтян в идолопоклонство, то, в предотвращение горшего зла, он стал в воротах стана и сказал: так говорит Господь, Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего (Исх.32:26–27). Лев.24:10–17 повествуется о побиении камнями всем обществом сына одной израильтянки, хулившего Господа. Лев.27:28–29 – о предании смерти всего заклятого. Числ.15:32–36 о такой же казни над собравшим дрова в субботу. Числ.25:7–9 – о ревности священника Финееса, пронзившего копьем блудника с женщиной (ср. Втор.22:22–24).

Итак, вслед за краткой заповедью не убий тянется бесконечная цепь фактов, как бы наперекор неизменной Божией воле. Что ж это такое? Здесь можно допустить несколько предположений, разбор которых послужит лучшим доказательством истинности какого-либо одного из них. Первое то, что и Моисей, как человек, мог течением времени «просмотреть» великую заповедь. Но для такого предположения нет места уже по одному тому, что 21-я глава (разумеется, по теперешнему деланию) является естественным продолжением 20-й, в 13 ст. которой начертана заповедь не убий. О каком-либо жестокосердии (Мф.19:8) со стороны израильского вождя также неуместно говорить в виду ясного свидетельства Числ.12:3, по которому, Моисей был человек кротчайший из всех людей на земле. Если писатель этого стиха счел нужным указать на выдающуюся кротость человека Божия, то, надо полагать, в ней было, действительно, что-то феноменальное, решительно противящееся даже зачатку такого предположения. Кротчайший – и вдруг возвещает строжайшия заповеди насчет многоразличных случаев, наказуемых убиением, мало того, – смертью на костре! (Лев.20:14). Надо полагать, что такому человеку не легко было обрекать преступников на смерть, и судейская должность стоила ему величайшего напряжения и самообладания (Исх. 18:13–27). Заподозрить не подлинность мест, в которых повелевается казнить смертью преступников, значит расписаться в неслыханном безумии, потому что пришлось бы заподозрить подлинность не только четырех книг Моисеевых, но и других ветхозаветных писаний. Такой критики, слава Богу, пока еще не видал свет. Легче было бы отрицать подлинность двух слов: «не убий», но они так прочно скованы с крепчайшими всякого железа звеньями единой нерасторжимой цепи заповедей, что о них ломаются зубы самой ярой критики. Руководствуясь методом остатков, необходимо предположить подлинность цитированных мест и полное согласие их между собою, ибо не может нарушиться писание (Ин.10:35) и, следовательно, досадное «просмотрел» поставить в счет современным «думским» толковникам.

Как легко видеть уже по «личной» форме заповеди, все они и, в частности, шестая имеют в виду так называемую «индивидуальную мораль». Премудрый Воспитатель рода человеческого – не как теперешние радетели о «космополитизме», о «пролетариях всех стран» и т. п., задающиеся несбыточными целями, – прежде, нежели приступить к сооружению целого здания (домостроительства нашего спасения), занялся приготовлением годных для того кирпичей: из гнилого материала ведь не построить прочного сооружения. Кирпичи (живые камни – 1Пет.2:5) – это человеческие личности, из которых каждая очень ценна в очах Божиих. И вот, с целью наилучшего исполнения домостроительства нашего спасения, Господь воспитывает пригодных личностей, для чего и дает им заповеди. А так как совокупностью избранных личностей (Быт.6:18, 15:18 и др.), естественно, составлялся такой же избранный, Божий народ, то и требовалось, с одной стороны, обуздание личного произвола – этого врага всякого общежития, а с другой, – для обеспечения правильного роста общественной жизни, предоставление самому обществу таких полномочий, которые возвышались бы над частным правом и пресекали бы преступления в самом корне.

Для решения споров и несогласий между членами такого общества недостаточно было одного личного мнения, хотя бы и мудрого, но не авторитетного для последнего. Необходим был общеобразовательный и для всех повелительный голос особого учреждения, которым и был общественный суд, облеченный высшим авторитетом, о чем и говорится в Библии: суд – дело Божие (Втор.1:17). Такой именно суд и ведает большие и малые дела членов общества и, когда находит нужным, карает преступления смертною казнью, – прерогатива, принадлежащая только суду, а не частным лицам. Народ приходит ко мне просить суда у Бога, – говорит о себе самом Моисей, – я сужу между тем и другим и объявляю уставы Божии и законы Его (Исх.18:15–16). А далее упоминается уже о поставлении Моисеем особых судей, которые решали все дела за исключением наиболее важных, переносившихся на суд самого Моисея (ст. 25–26). Надо полагать, что творившие дело Божье судьи, приговаривая виновных к смерти, не нарушали шестую заповедь и «основание» действовавших законов не было «беззаконным». В противном случае Сам Бог не хвалил бы, например, великой ревности священника Финееса, и 24.000 умерших от поражения, действительно, громко вопияли бы к небу о «презрении божеских и человеческих законов» (Числ. 25:5–11). По словам Господа, Финеес отвратил ярость Мою (Божию) от сынов Израилевых, возревновав по Мне среди их (ст. 11). Как бы ни был суров приговор судей, закон, однако, запрещал «злословить» их (Исх.22:28; ср. Деян.23:3–5).

Едва ли справедливо производить такой суд из «кровавой мести права сильного», тем более, что святость суда ясно засвидельствована Христом – Спасителем, от Которого идут все наши «современные нравственные начала». Для удостоверения этого положения прочитаем внимательно Евангелие. Вы слышали, что сказано древними: не убивай; кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий гневающийся на брата подлежит суду (Мф.5:21–22). Своими словами Спаситель 1) торжественно признал непререкаемый авторитет суда, 2) расширил область подлежащих его ведению дел, так как к числу таких отнес даже и гнев и 3) подтвердил святость шестой заповеди, ибо пришел не нарушить закон, но исполнить (ст. 17). Если бы Спаситель держался на этот счет другого образа мыслей, то, разумеется, не убоялся бы и выразить их пред Пилатом. В действительности же слышим совсем иное: ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше (Ин.19:11). Итак, Господь признает:

1) божественное происхождение власти («свыше», допустим, от кесаря, но кесарева? От Царя царей) и 2) ея право осуждать на смерть (т.е., полноправие, ибо иначе не было бы «никакой» власти). Когда висевший на кресте благоразумный разбойник, «унимая» другого, говорил: мы осуждены (т.е. на смерть) справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли (Лук. 23,41), Спаситель ничего не возражал против этого, тогда как мог бы утешить распятых указанием на жестокую неправду в смертной каре, за то удостоверил истинность слов разбойника (т.е. что разбойники распяты по справедливости и достойно по их злодеяниям) блаженным обетованием: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю (ст. 43). Секрет признания святости власти кроется в том, чтобы мы не были яко гады (Авв.1:14). «Властитель – для того, чтобы мы не пожирали друг друга»². Здесь же находится и оправдание военной службы, несущие которую особенно часто подвержены, по-видимому, столкновению с заповедью «не убий», особенно по теперешним временам, когда на каждом шагу чуть не все поголовно клеймят военных именами убийц, палачей, кровожадных опричников и т.п.

Но вот что удивительно: как это воздержался от таких упреков, например, св. И. Креститель, проповедник, располагавший добрым лексиконом самых горьких названий? Почему столь неумолимый к другим, Предтеча сравнительно менее строг к «воинам» и не потребовал от них удаления из военной службы, если только она несовместима с исполнением рассматриваемой заповеди? (Лк.3:14). Хорошо известно также, что Креститель бывал у тетрарха Ирода, который боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святой, и берег его; многое делал слушаясь его, и с удовольствием слушал его (Мк.6:20).Трудно допустить, что, обличая сравнительно меньшее (незаконное сожитие), Предтеча ни одного раза не догадался обличить большее (тогдашние «жестокие нравы»), но вернее думать, что в военной службе, как таковой, по существу не представлялось пророку ничего греховного.

Также и Спаситель не увещевал капернаумского сотника оставить свою службу, хотя тот своими рассуждениями о «подчиненных воинах» прямо-таки напрашивался на сильное вразумление (Мф.8:9). Наоборот, военное звание сотника оставлено втуне; мало того, Своими словами: и в Израиле не нашел Я такой веры (ст. 10) Спаситель удостоверяет совместимость высоко-религиозной жизни с военным званием. Призванный к сотнику Корнилию, ап. Петр также ни слова не говорит ему об отречении от военной службы, невзирая на следующую речь Корнилия: теперь все мы предстоим пред Богом, чтобы выслушать все, что повелено тебе от Бога (Деян.19:33).

Неужели во «всем» не нашлось места только для одного и, при том, главнейшего – для вопроса о совместимости военной службы с христианством? «Если центурион Корнилий, ставши вполне христианином, остался воином, и однако не мог разделиться на два чуждых друг другу и несвязных между собой лица, то ясно, что он сделался христианским воином. Собрание таких воинов образует хр. Войско. Но войско есть и крайнее выражение и первая реальная основа государственности»³. Еще пример. На вопрос (вспомним, при каких трагических обстоятельствах!) стражника в Филиппах: что мне делать, чтобы спастись? Павел и Сила ответили: веруй в Господа Иисуса Христа (Деян.16:31), – об оставлении службы в темнице ни одного слова.

Смеем думать, что, при всех своих несовершенствах (кто без греха? Ин.8:7), представители государственной власти – не «насильники», что они не «издеваются» над «страной», что военные – не «убийцы», законы не «беззаконны», и что ими обязаны руководиться наши суды. Если же, дыша угрозами (Деян.9:1) члены Г. Думы подорвут всякое уважение к законной власти, то и сами очутятся в ужасном положении: будут изрекать законы, да никто не станет исполнять их, захотят проявить власть, но не окажется послушных. Хоть какой-нибудь порядок, все-таки, лучше беспорядка, и хоть несовершенная власть несравненно лучше анархии. «Мы живем в такие дни, когда должен торжествовать великий закон» – здесь я расхожусь с оратором – не поднявший меч от меча и погибнет, но по тому узнают все, что вы – Мои ученики, если будите иметь любовь между собою (Ин. 13:35).

Заповедь «Не убий» не требует толкования. Это недвусмысленная фраза означающая, что нельзя ни кого убивать. Толкования того, что не требует толкования созданы и успешно приняты теми, кто хочет оправдать свои жестокие наклонности.

«По замыслу Верховного Господа низшие существа, такие, как клопы и комары, питаются высасывая кровь у людей и животных. Эти крошечные создания не способны понять, что их укусы причиняют боль. Но лучшие из людей — брахманы, кшатрии и вайшьи — наделены развитым сознанием, и им хорошо известно, какую боль испытывает существо, когда его убивают. Если человек, обладая знанием, лишает жизни или калечит неразумных существ, не способных отдавать себе отчет в своих поступках, он, безусловно, совершает грех. Верховный Господь наказывает такого грешника, низвергая его в ад под названием Андхакупа, где на него нападают птицы, звери, рептилии, комары, вши, черви, мухи и все прочие существа, которым он за свою жизнь причинил страдания. Они набрасываются на него со всех сторон, лишая его сна и покоя, отчего он, измученный, вынужден постоянно блуждать во тьме этого ада. Таким образом, попав в Андхакупу, грешник испытывает те же страдания, что и низшие существа.»

Относительно убийства животных однозначного ответа на вопрос — грех это или не грех, как бы кому ни хотелось, не существует. В первую очередь потому, что для разных людей даются разные рекомендации и разные стандарты. Это можно сравнить, скажем, со спортом. Например, пробежать 500 метров, это много или мало? Я сам обычно бегаю от 5 до 10 км, для меня 500 метров, это… Читать далее

Насилие над животными как самоцель, т.е. жестокое обращение с ними, полагаю, может считаться грехом как необоснованное проявление ненависти и гнева.
То, что к животным заповедь «не убей» не имеет отношения видно из следующего:
1. Патриарху Ною Бог дал разрешение употреблять животных в пищу;
2. Весь Ветхий Завет приносились жертвы животных Богу, о которых встречаются… Читать далее

Заповедь «не убий» по своему смыслу направлена именно на людей. Человек — высшее творение Бога, он создан с особым замыслом. И убийство человека в какой-то мере посягает на замыслы Бога. Этика заповедей направлена на отношения между людьми.
Животные же созданы более «обезличенно», они созданы для человека. Поэтому убийство животного не является в христианстве чем-то… Читать далее

Потому что «ратсках» ( רָצַח ) — это не лишение жизни вообще, а убийство как уголовно наказуемое деяние и преступление, в значении crime или act of felony.
Кроме того, в самом десятословии используется особая форма, которую правильнее было бы перевести чем-то вроде «да не убьёшь» — то есть, требуется специальное раъяснение и четкое и конкретное определение состава и. .. Читать далее

Человек это хищный высший примат, животные для него пища и инструмент. Библию сочиняли люди, и думали они только о себе, на зверей им плевать. Вот и не распространяются придуманные ими законы на животных. Мясокомбинаты продолжают работать, колбаса продается, убивать животных — ежедневная работа для некоторых. Люди не готовы отказаться от «мяска», к тому же «мяско»… Читать далее

Человек тоже животное. И он является такой же добычей для любого животного, которое сильнее его физически или это стая, например: волков; бродячих собак и других божьих тварей. Сомы утаскивают на дно и едят детей, которые купаются в реках. Свиньи едят детей, щенков, котят. Кабаны догоняют и убивают людей и едят их.
Божья коровка убивает и съедает тлю, Идеальным убийцей… Читать далее

Если бы Христос сказал: «Не убий человека» — эта заповедь касалась бы только людей. Но Христос сказал НЕ так. Он сказал: «Не убий». Поэтому эта заповедь относится и к человеку, и к животным, и даже к бактериям и вирусам… НИКОГО из перечисленных НЕЛЬЗЯ убивать. НИКОГДА и НИ ПРИ КАКИХ обстоятельствах.

Любое убийство можно оправдать. По этому иудейское «не убий» в реальном мире не работает. То есть если это «криво» работает в отношении соплеменников, почему оно должно как то правильно работать в отношении мира потенциальной еды.

Десять заповедей сошли от Бога недавно освобожденным евреям на горе Синай, показывая им основы жизни благочестивого народа, сияющий свет на холме, чтобы мир мог смотреть и видеть путь один истинный Бог. Он начал с десяти, а затем развил левитский закон.

Часто люди смотрят на эти правила и думают, что им легко следовать или что их можно выборочно соблюдать и игнорировать при определенных обстоятельствах. Шестая заповедь — это та заповедь, которую люди чувствуют, что могут легко избежать. Однако Бог поставил этот закон в приоритет как один из десяти самых важных.

Десять Заповедей были основанием Закона, на котором строился Израиль. Как нация, эти правила были важны, потому что Израиль должен был показать миру путь единого, истинного Бога. Библия говорит, что «благоугодно было Господу ради праведности Своей возвеличить закон Свой и прославить его» (Исайя 41:21). Он решил возвеличить Свой закон через потомков Авраама, Исаака и Иакова.

Бог также дал Десять Заповедей, чтобы никто не мог заявить, что не знает, что правильно, а что нет. Павел писал Галатской церкви: «Видно же, что никто не оправдывается перед Богом законом, ибо праведник верою жив будет. ими» (Галатам 3:11-12).

Закон создал невозможный стандарт для грешников, подчеркнув необходимость Спасителя; «Итак, теперь нет никакого осуждения тем, кто во Христе Иисусе. Ибо закон духа жизни освободил вас во Христе Иисусе от закона греха и смерти» (Римлянам 8:1-2). Святой Дух помогает тем, кто стал учеником Иисуса Христа, стать более похожими на Иисуса, становясь более праведными в своей жизни.

До своего пребывания в Египте люди, которые стали народом Израиля, были племенными пастухами. Бог вывел их из Египта, чтобы сделать их народом, созданным по Его законам и Его путям, и «…царством священников и народом святым» (Исход 19).:6б). Когда они собрались у горы Синай, Бог сошел на гору и дал Моисею основу законов, по которым должен был жить народ Израиля, причем первые десять были высечены в камне Божьим перстом.

В то время как Бог издал больше законов на горе Синай, только первые десять были высечены на камне. Первые четыре сосредотачиваются на отношениях человека с Богом, систематизируя то, как человек должен взаимодействовать со Святым Богом. Последние шесть связаны с взаимодействием человека с другими людьми. В идеальном мире было бы легко следовать шестой заповеди, требующей, чтобы никто не лишал жизни другого.

Если бы этот мир был совершенным, то следовать шестой заповеди было бы легко. Но грех вошел в мир, сделав убийство частью жизни, а правосудие труднее обеспечить. В Книге Второзакония описаны способы поддержания справедливости и соблюдения закона. Одним из таких моральных осложнений является непредумышленное убийство, когда кто-то случайно убивает другого. Бог учредил города-беженцы для перемещенных лиц, обездоленных и для тех, кто совершил непредумышленное убийство:

«Это пособие для убийцы, который, убежав туда, может спасти свою жизнь. Если кто убьет своего ближнего непреднамеренно, не возненавидив его в прошлом, как, например, когда кто-то идет с ближним в лес рубить дрова, и рука его размахивает топором, чтобы срубить дерево, а головка соскальзывает с рукоятки и ударяет его ближний, чтобы тот умер, — пусть бежит в один из этих городов и живёт, чтобы мститель за кровь в горячем гневе не преследовал убийцу и не настиг его, ибо путь долог, и не поразил его смертельно, хотя человек не заслуживает смерти, потому что прежде не возненавидел ближнего своего» (Второзаконие 19). :4-6).

Здесь закон дает льготу в случае несчастных случаев. Важно отметить, что частью этого дозволения является сердце человека, а положение в шестом стихе гласит: «…не возненавидел он ближнего своего прежде». Бог видит сердце каждого человека и просит закон сделать это как можно больше. Такая благодать не должна распространяться под человеческим правосудием за преднамеренное убийство другого человека, согласно закону Ветхого Завета, «тогда старейшины города его пошлют и возьмут его оттуда, и отдадут его мстителю за кровь, и чтобы он умер» (Второзаконие 19:12). Жизнь священна, а убийство — это нарушение порядка, задуманного Богом, и с этим нужно бороться.

Согласно библейским подходам к закону, убийство должно быть встречено твердой рукой правосудия. Причина, по которой Бог — и, соответственно, Закон — так серьезно относится к этому, заключается в том, что «кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека, ибо Бог создал человека по образу Своему» (Бытие 9:6). Бог дал человеку тело, душу и волю, уровень совести и осознания, который означает, что человек может творить, изобретать, строить и отличать правильное от неправильного. Бог наделил человека уникальным знаком Своей природы, и каждый человек носит этот знак, что означает, что каждый человек любим Богом по-своему. Позорить этот образ — кощунственно перед Творцом этого образа.

Многим достаточно контроля над своими действиями, чтобы чувствовать, что они не нарушили шестую заповедь. Некоторым достаточно не отнимать жизнь. Когда Иисус пришел, Он разъяснил закон, уча тому, чего Бог действительно хотел от Своего народа. Закон не только диктовал, какие действия люди должны или не должны предпринимать, но и каким должно быть состояние сердца.

Господь хочет, чтобы люди были подобны Ему, святы и праведны, что является внутренним состоянием в той же степени, что и внешним действием. Об убийстве Иисус сказал: «Вы слышали, что сказано древним: не убивай; и всякий, кто убьет, подлежит суду». А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего, подлежит суду; кто оскорбит брата своего, подлежит суду; а кто скажет: «безумный!» подлежит геенне огненной» (Матфея 5:21).

Ненавидеть ближнего, питать чувства и мысли, которые могут привести к убийству, тоже грех, и не жить по праведности Божией. Иоанн Возлюбленный Апостол далее развивает это внутреннее состояние греха: «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что ни один человекоубийца не имеет злых мыслей и намерений, даже если они не совершаются, как греховных» (1 Иоанна 3). :15).

До конца дней в сердцах людей будут смерть, убийства, несчастные случаи и ненависть. Иисус пришел и освободил христиан от бремени закона, потому что Он служил последней жертвой во искупление грехов мира. Но Он также пришел, чтобы поддержать и исполнить закон, включая Десять Заповедей.

Люди изо всех сил стараются вести праведную жизнь, соответствующую их ценностям, установленным первыми десятью правилами. Понимание того, что «не убий» означает и отказ лишить жизни, и не питать ненавистных чувств по отношению к другим, может служить напоминанием о том, что нужно цепляться за Иисуса за мир. Когда есть разделение, вместо того, чтобы предаваться злым мыслям, язвительным словам и насильственным действиям, христиане должны смотреть на пример своего Спасителя и помнить, что Бог есть любовь.

«Я не верю в войну. Это стоит больших денег, и это может быть тяжело для вашего здоровья. Помимо того, что Библия аморальна, Библия говорит, что мы не должны убивать!» Что бы вы ответили на это? Не один студент колледжа говорил мне: «Вот что я чувствую».

Во-первых, Библия говорит: «Не убий». Всего двумя еврейскими словами Бог дал нам шестую заповедь. Он был призван подчеркнуть тот факт, что жизнь священна, что только Бог дает жизнь и что ни один человек не имеет права произвольно отбирать ее у другого человека. Заповедь, которую Бог дал Моисею, буквально гласит: «Не убивай».

Некоторые считают, что это распространяется на участие в вооруженных силах или борьбу за свою страну. И я уважаю их убеждения; однако шестая заповедь, похоже, не означает непреднамеренное лишение жизни при защите своей страны. Иисус сказал, что с нами будут войны, пока Он, наконец, не вернется и не установит Свое Царство (Матфея 24:6-8).

Как ни посмотри, война — ужасная, ужасная вещь. Первая мировая война унесла тысячи жизней, а Вторая мировая война унесла жизни сотен тысяч, и цена человеческих страданий продолжает расти и сегодня. Чем старше я становлюсь, тем больше понимаю, какая страшная, бессмысленная трагедия война.

Библия говорит, что войны происходят из-за греховности человеческого сердца. Обратите внимание на Иакова 4, где об этом конкретно говорится. Но в Писании упоминается множество случаев, когда Бог действительно отдавал приказ о сражении. В 14-й главе Бытия Бог повелел Аврааму сразиться с царем, чтобы спасти своего племянника Лота. Также важно отметить, что битва была в целях самообороны, а не просто для захвата добычи или территории, принадлежащей другому. В Бытие 14:20 говорится, что Бог фактически предал врага в его руки.

Второе замечание, которое следует сделать, заключается в том, что шестая заповедь «Не убий» не является запретом на смертную казнь. После потопа Бог дал Ною определенные указания относительно святости человеческой жизни. Он сказал: «Кто прольет кровь человеческую, того кровь прольется рукою человека; ибо по образу Божию Бог сотворил человека» (Бытие 9:6). Эти слова лежат в основе современной смертной казни, которая представляет собой не лишение жизни другим человеком, а лишение права на жизнь в обществе путем нарушения законов страны. В 21-й главе Исхода упоминается ряд правонарушений, за которые человек лишался права на жизнь; и помните, если хотите, что именно Бог дал эти заповеди и предписания.

Умышленное лишение жизни другого человека есть убийство, и именно оно прямо запрещено шестой заповедью. Это означает, что человек якобы мог нарушить эту заповедь на войне, но всякая война не запрещена этой заповедью. Иисус сказал, что убийство исходит из сердца, и Христос пошел даже дальше шестой заповеди, когда сказал: «Вы слышали, что сказано было людям давно: не убивай, и всякий, кто убьет, подлежит суду.

«Не убий» по современному толкованию и по библейскому учению — протопресвитер Евгений Аквилонов

«Почему на животных не распространяется заповедь Не убий, ведь они тоже живые? » — Яндекс Кью

О сообществе

Применяется ли команда «Не убий» только к убийству? Объяснение значения стиха

Шестая заповедь — «Не убий»

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

Related Posts