Рождение и детские годы преподобного Сергия

Жизнеописание преподобного Сергия составлено святым Епифанием Премудрым († ок. 1418-1422), учеником его и современником, который знал о жизни своего учителя от него самого и от старшего брата Преподобного, Стефана, и от святителя Феодора († 1394), племянника Преподобного Сергия. А уж о родине Преподобного ему не надо было никого расспрашивать – сам он в юности жил в Ростове и принял монашеский постриг в ростовском монастыре святителя Григория Богослова.

Прп. Епифаний Премудрый и братия за написанием жития Сергия Радонежского. Лицевое Житие прп. Сергия Радонежского. XVI век

Несколько столетий поколение за поколением перечитывает строки о начале жизни будущего молитвенника, стремясь прикоснуться к великой тайне его рождения и духовного становления. В Житии преподобного и Богоносного отца нашего Сергия, Игумена Радонежского и всея России чудотворца, для нашего рассказа особо ценны слова, описывающие события, связанные с его рождением, детством и отрочеством, которые прошли здесь, на благословенной Ростовской земле, на том месте, где стоит святая Варницкая обитель.

Епифаний Премудрый пишет, что будущий великий Игумен Земли Русской родился от родителей благородных и благоверных: от отца, которого звали Кириллом, и матери по имени Мария, которые были Божьи Угодники, правдивые перед Богом и перед людьми, и всякими добродетелями полны и украшены, что Бог любит. Не допустил Бог, чтобы такой младенец, который должен был воссиять, родился от неправедных родителей. Но сначала создал Бог и предуготовил таких праведных родителей его и потом от них произвел своего угодника.

О родителях преподобного Сергия Житие рассказывает, что были они бояре из славных и известных бояр, владели большим имением в Ростовской области и большим богатством. Сначала боярин Кирилл состоял на службе у ростовского князя Василия Константиновича († 1307) и у его сына князя Константина Васильевича († 1364), женатого на дочери великого московского князя Ивана Даниловича (Калиты). Житие преподобного Сергия сообщает, что не раз сопровождал боярин Кирилл ростовского князя в Золотую Орду, что говорит о близости боярина Кирилла ко двору ростовских князей. Боярин Кирилл по его положению владел достаточным состоянием. В семье, кроме Варфоломея, будущего Сергия, было еще двое детей – старший Стефан и младший Петр.

Прп. Сергий Радонежский в житии. Середина XVI века.

Собрание Ростовского музея

Еще до рождения преподобного Сергия было дано знамение о его богоизбранности: во время Божественной литургии, на которой молилась Мария в воскресный день, ребенок во чреве ее трижды громко прокричал в храме, так что многие ужаснулись от этого крика – преславного чуда, совершившегося с этим младенцем.

– Но более подобает удивляться тому, – пишет Епифаний Премудрый, – что младенец в утробе не прокричал вне церкви, без народа, или в другом месте, втайне, наедине, – но именно при народе, чтобы много было слушателей и свидетелей этому истинному событию. И удивительно также, что не тихо он прокричал, но на всю церковь, чтобы по всей земле прошел слух о нем; удивительно, не прокричал он, когда мать его или на пиру была, или ночью спала, но когда она была в церкви, во время молитвы – да будет родившийся усердно молиться Богу. Удивительно, что прокричал он не в каком-нибудь доме или каком-нибудь нечистом и неизвестном месте, но, напротив, в церкви, стоящей на месте чистом, святом, где и подобает Литургию Господню совершать, – это означает, что ребенок будет в страхе Божием совершенным святым у Господа.

С того дня Мария носила младенца в утробе как некое бесценное сокровище и как драгоценный камень, понимая, что он будет избранным сосудом Святого Духа. В строгом посте и частой сердечной молитве хранила мать дитя во чреве своем.

Рождение прп. Сергия. Клеймо иконы прп. Сергия Радонежского в житии. Середина XVI века

О родители, если бы вы знали, сколько добра или, напротив, сколько зла можете вы сообщить вашим детям еще до их рождения! Вы удивились бы точности суда Божия, который благословляет детей в родителях и родителей в детях и отдает «грехи отцев на чада» (Числ. 14:18), и, помышляя об этом, с благоговением проходили бы служение, вверенное вам от Того, из Него же всякое Отечество на небесах и на земли именуется, – писал об этом событии святитель Филарет.

Родился преподобный Сергий 3 мая (16 мая по н. ст.) 1314 года. 3 мая – день памяти одного из родоначальников русского монашества, основателя Киево-Печерского монастыря Преподобного Феодосия († 3 мая 1074). На Руси особо почитали «родильного» святого, в день памяти которого родился человек. Внимание к святому, память которого празднуется в день рождения человека, дошло до Нового времени. Вспомним, например, что царь Петр I родился в день памяти преподобного Исаакия Далматского, и этим объясняется, что главный храм новой столицы Санкт-Петербурга был освящен во имя преподобного Исаакия.

На сороковой день младенца крестил иерей Михаил, дав ему имя апостола Варфоломея, память которого праздновалась 11 июня. Имя Варфоломей означает сын радости: Радуйся от чрева матери освященный, Радуйся в рождении твоем сыном радости нареченный (из акафиста преподобному Сергию).

Когда Кирилл и Мария поведали иерею Михаилу о случившемся в церкви до его рождения, тот ответил смущенным родителям: Не скорбите о нем, но, напротив, радуйтесь и веселитесь, ибо будет ребенок сосуд избранный от Бога, обитель и слуга Святой Троицы, – что и сбылось.

Крещение Варфоломея. Лицевое Житие прп. Сергия Радонежского. XVI век

Знамения богоизбранности младенца продолжались. Когда случалось матери его есть мясную пищу, тогда младенец никак не хотел грудь брать. И поняв это, мать его воздерживалась и постилась, и с тех пор младенец стал всегда, как должно, кормиться. В среду и пятницу ребенок отказывался от материнского молока, оставаясь при этом весел и спокоен: Радуйся, пречудное в младенчестве постничество нам являя (из акафиста преподобному Сергию). Мало того, младенец никак не хотел от чужой матери питаться, но только от своей родительницы. Это, по мнению многих, означало, что от благого корня благая ветвь неоскверненным молоком должна быть вскормлена.

Рос ребенок в следующие годы, – продолжает Житие, – как и полагается в этом возрасте, мужала его душа, и тело, и дух, наполнялся он разумом и страхом Божиим, и милость Божия была с ним.

Семи лет Варфоломея отдали учиться грамоте вместе со своими братьями! Братья с успехом быстро осваивали учение, Варфоломею учеба не давалась, несмотря на его премногое усердие. Очень скорбели и печалились по этому поводу и родители его, и учитель, и сам отрок Варфоломей. Но суждено было, что уразуметь грамоту ему было дано не от людей, а от Бога.

Видение отроку Варфоломею. Художник М. В. Нестеров. 1889-1890 годы

Картина была написана в годы, предшествующие знаменательной дате – 500-летию (1892 год) со дня преставления преподобного Сергия. В эти годы художники В. М. Васнецов, Е. Д. Поленова, В. И. Суриков обратились в своем творчестве к образу преподобного. Художник Михаил Васильевич Нестеров всегда был убежден, что это его лучшее произведение: «Жить буду не я. Жить будет «Отрок Варфоломей». Вот если через 30, через 50 лет после моей смерти он еще будет живой, значит, жив и я».

Однажды Варфоломей был послан отцом искать заблудившихся лошадей. На поле он увидел молящегося под дубом черноризца, старца святого, удивительного и неизвестного, саном пресвитора, благообразного и подобного Ангелу… И когда кончил молиться старец и посмотрел на отрока, увидел его духовным взором, что будет отрок сосудом избранным Святого Духа. Он обратился к Варфоломею, подозвал его к себе, и благословил его, и поцеловал его во имя Христа, и спросил его: «Что ищешь и чего хочешь, чадо?» Отрок же сказал: «Душа моя желает более всего знать грамоту, для чего я отдан учиться. Ныне скорбит душа моя, так как учусь я грамоте, но не могу ее одолеть. Ты же, святый отче, помолись за меня Богу, чтобы смог я научиться грамоте». Помолившись, старец подал ему кусочек святой просфоры: «Отвори уста свои, чадо, и открой их. Возьми это и съешь, – это тебе дается знамение благодати Божией и понимания Святого Писания. Хотя и малым кажется то, что я даю, но велика сладость вкушения этого». Упросил отрок зайти старца к ним домой.

Явление Божественного старца отроку Варфоломею и получение дара разумения грамоты.

Клеймо иконы прп. Сергия Радонежского в житии. Середина XVI века

С радостью встретили Кирилл и Мария незнакомого гостя, потому что любили и почитали они странников-богомольцев. В доме боярина Кирилла была особая комната для молитвы, куда перед трапезой и зашла вся семья и старец сотворить святую молитву. Старец начал «Часы» читать, а отроку велел читать псалом. Отрок же сказал: «Я не умею этого, отче». Старец же ответил: «Сказал я тебе, что с сего дня дарует тебе Господь знание грамоты. Произноси слово Божье без сомнения». И случилось тогда нечто удивительное: отрок, получив благословение от старца, начал читать псалмы очень хорошо и стройно; и с того часа он хорошо стал знать грамоту. На прощание старец предсказал благочестивой чете: «Будет отрок славен перед Богом и людьми из-за своей добродетельной жизни».

Епифаний Премудрый добавляет: Достоин был даров духовных добрый сей отрок, который от самих пеленок Бога познал, и Бога возлюбил, и Богом спасен был. Он жил, во всем повинуясь родителям: старался повеления их исполнять и ни в чем не ослушаться их, как и Святое Писа­ние говорит: «Чти отца своего и матерь, да будешь долголетен на земле».

В годы отрочества будущий преподобный Сергий жил в строгом посте, а по средам и пятницам не вкушал ничего, по ночам часто бодрствовал и молился. Так вселилась в него благодать Святого Духа.

Благословение старцем Варфоломея и его родителей Кирилла и Марии.

Клеймо иконы прп. Сергия Радонежского в житии. Середина XVI века

Епифаний Премудрый пишет, что семья преподобного Сергия была благочестивая и страннолюбивая. Как каждая русская благочестивая семья, Кирилл и Мария вместе со своими сыновьями часто посещали святые места города. И воспитывался особый нашего Российского царствия хранитель и помощник на святынях Ростова. 

Источник: Ростовский Троице-Сергиев Варницкий монастырь. Родина Преподобного Сергия Радонежского / В. И. Вахрина. Рыбинск: Медиарост, 2014. – С. 10-15.

6 мая 2020

Поделиться

Детство преподобного Сергия и переселение родителей его в Радонеж

О детстве преподобного сложно рассказать больше, чем изложено в его житии. Учеба, начавшаяся в возрасте семи лет, шла непросто. Варфоломей отставал от своих сверстников, что приносило ему скорби. Скорби породили молитву. Молитва же не осталась неуслышанной. Чудесным образом отроку была подана способность к грамматике, о чем подробнее, нежели даже о других событиях из жизни святого, рассказал Епифаний. Речь идет о явлении отроку Варфоломею монаха-схимника, по молитвам которого мальчику было дано выучить не дававшуюся ему до того грамматику.  

Отметим бытовую деталь. Отрок встретил схимника в лесу, куда отец отправил его искать убежавших жеребят. Быт даже знатнейших из ростовских бояр был прост: боярский сын приставлен к работе, подобно тому как гомеровский Одиссей, будучи царем о. Итака, сам пас собственное стадо овец. Позднее сыновья Кирилла построили в лесу под Радонежем первую на Маковце часовню. Очевидно, что они не были изнежены. И если это не стало следствием скудости хозяйства Кирилла, то можно предположить, что отец готовил юношей в воины.

В Ростове было и где, и чему учиться. Уже рассказывалось об ученых книжниках, вышедших из стен ростовских училищ. Атмосферы книжности невольно должен был вкусить и отрок Варфоломей. Знаменитые библиотеки уцелели, татарские набеги обошли стороной Ростовскую землю.

Обучение отрока Варфоломея. 

Миниатюра их рукописного лицевого «Жития преподобного Сергия Радонежского». XVI в.

Из собрания Троице-Сергиевой Лавры

Важно и то, что Ростов — первый церковный центр Северо-Востока. Здесь же находилась древнейшая епископская кафедра, на протяжении почти всего XIII века остававшаяся единственной наряду с Новгородом (помимо митрополичьей, формально считавшейся пребывающей в Киеве). И лишь меньше чем за пятьдесят лет до рождения преподобного Сергия появилась Тверская кафедра. Троицкая летопись под 1314 годом сообщает о смерти владыки Симеона, который назван епископом Ростовским и одновременно Владимирским. Следует понимать, что под формальной властью ростовского владыки пребывала епархия, охватывавшая помимо самого Ростова Москву, Владимир, Ярославль, Углич, Кострому, весь северный край (включая Белозерск). Обилие монастырей и монашествующих должно было внушить молодому человеку настроение к монастырской жизни. Епифаний описывает стремление к постничеству и богослужению у Варфоломея с младенчества. Современные светские писатели даже предполагают, что сложности, с которыми он столкнулся во время учебы, были естественным следствием постничества. Человеку же церковному уместнее видеть в этом особый Промысл Божий, как если бы болезнь сия была не к смерти, а к славе Божией.

Епифаний подробно повествует о переселении семьи в Радонеж. Событие это настолько примечательно на фоне происходивших на Руси процессов, что редкое затрагивающее первую половину XIII века современное исследование по русской истории оставляет без анализа или хотя бы упоминания это место из «Жития преподобного Сергия». Кирилл разорился. Как пишет биограф преподобного Сергия, этому, помимо уже упомянутых княжеских визитов в Орду, способствовали хлебные неурожаи, татарские набеги, дани и «выходы». Но более всего, повествует преподобный Епифаний Премудрый, погнал его из родной стороны на худостное житие в Радонеж приход Туралыковой и Федорчуковой рати 1328 года, с которыми, как читаем в «Житии преподобного Сергия», «отошли от князей ростовских слава, честь» и прочие владетельные атрибуты.

Преподобный Кирилл посылает отрока Варфоломея на поиски потерявшихся лошадей.

Рукописное лицевое «Житие преподобного Сергия Радонежского». XVI в.

Простые объяснения, что помянутая татарская рать непосредственно нанесла ущерб имуществу ростовского боярина, не могут быть приняты. Туралыкова рать не была направлена ни против Ростова, ни против Руси в целом, она была послана громить мятежную Тверь. В 1326 году (15 вгуста) там произошло восстание, которое, может, и не заметили бы в Орде, если бы оно не стоило жизни двоюродному брату хана Узбека, именуемому в русских источниках «Щелкан Дюдене- вич», «Шевкал», что, видимо, соответствует татарскому Чол- хан. Отряд Чолхана разместился в городе, что было для Твери необычно и вызвало перетолки. По обычаям Орды кровь чингизида (потомка Чингисхана) не могла быть оставлена неотомщенной. Потому убийство Чолхана неизбежно влекло татарский набег. Поводом для восстания стала потасовка, случившаяся между Дудко, дьяконом одного из тверских храмов, и татарином из отряда Чолхана, пытавшимся отнять у того упитанную лошадку. Дьякон крикнул о помощи. Дело пошло дальше — ударили в набат. И в городе началось избиение татар. Ответ последовал скоро. Рать в пятьдесят тысяч воинов (пять туменов), возглавляемая послами теменниками Туралыком и Федорчуком, жестоко наказала Тверь и ее пригороды (Кашин). Татарское войско сопровождали и русские князья: суздальский Александр Васильевич и московский Иван Данилович. Великий князь Александр Михайлович Тверской бежал в Новгород. Великое княжение Узбек передал суздальскому князю Александру Васильевичу, а год спустя оно перешло Ивану Калите. 

На Руси и в Орде одержали победу враги усилившегося Тверского княжества. Можно предположить, что сторонники тверской линии в Ростове тоже подвергались гонениям, и беда с Кириллом случилась именно потому, что он имел какое-то отношение к тверской партии. Во всяком случае, иную связь между упомянутым Епифанием Федорчуковым погромом Твери и переселением боярина Кирилла из Ростова в Радонеж предположить сложно.

Известие Епифания о «московских насилиях» над именитыми ростовцами и отходе от ростовского дома к Москве «чести и славы и княжения» не может быть истолковано в смысле, что тогда Ростов был присоединен к Москве и перестал быть удельным княжеством. Присоединение Ростова к московским землям, по русским летописям, произошло значительно позже — уже при Дмитрии Ивановиче Донском, в 1365 году. Влияние Москвы на Ростов, безусловно, имело место в 20—30-е годы XIV столетия, хотя Ростов и не утрачивал своего удельного положения. 

Еще историк Татищев отмечал, что в начале XIV века Ростов был разделен на две «половины», именовавшиеся по двум ростовским церквам Борисоглебской стороной и Сретенской стороной. Князем одной из них (Борисоглебской) был зять Ивана Даниловича Калиты — Константин Васильевич. Князь Сретенской стороны Феодор (1311—1331 год) нам интересен тем, что с ним обязательствами службы был связан боярин Кирилл. По некоторым признакам видно, что в конфликте Москвы с Тверью Ростов играл самостоятельную роль, причем по большей части в союзе с Тверью. Оба враждующих князя — Юрий Даниилович Московский и Михаил Тверской — были женаты на ростовских княжнах. Соответственно в ростовской политической элите были сторонники и Твери, и Москвы. Партии эти временами преобладали друг над другом. На Ростовский стол садились князья — сторонники то Твери, то Москвы. Позиция князя отражала настроение боярства. К тому времени тверичи возобладали над москвичами. Это становится яснее, если обратить внимание на тот факт, что порой за «грехи» тверского князя доставалось Ростову. Например, в 1317 году Юрий Московский с отрядом Кавдыгея по пути в Тверь сжег Ростов, что может говорить об отношениях Ростова и Москвы в контексте соперничества последней с Тверью.

В 1318 году в Твери при загадочных обстоятельствах умерла жена Юрия Даниловича Московского Агафья — сестра хана Узбека, носившая до крещения имя Кончака. Немедленной реакцией был «приезд» целенаправленно не в Тверь, а именно в Ростов «посла» Кончи и наказание Ростова (речь об этом набеге уже заходила при определении даты рождения преподобного Сергия). Агафья же была похоронена не в Твери, а в Ростове, в принадлежавшей Москве церкви Богородицы, на земле, которую Юрий еще в 1297 году получил как приданое за ростовской княжной, вступая в первый брак. То, что в 1322 году с Ахмыловой ордой на Ростов идет Иван Калита, тоже говорит о непростых отношениях Ростовской земли и Москвы. 

Князь Сретенской половины Ростова Феодор правил недолго, до 1331 года. Он не оставил взрослых наследников, способных постоять за себя, и потому его удел, как предполагают историки, был включен в состав Великого княжества Владимирского. Следует пояснить, что титул великого князя был не просто почетным званием, дававшим его носителю номинальное превосходство чести над остальными русскими князьями, а предоставлял возможность присоединить к собственной земле еще и дополнительные территории. Поскольку с великокняжеского удела татары собирали особую дань (что, собственно, и вменялось в обязанность великому князю), Орда время от времени вмешивалась в наследственные дела князей и передавала в состав великокняжеского удела выморочные земли, т. е. земли, не имеющие прямых наследников, либо наследников, права которых Орда не считала нужным принимать во внимание. К примеру, так было с Переяславлем, который сначала достался по наследству Даниилу Московскому, но в середине XIV века по непонятным причинам вошел в великокняжеский удел. Таким же образом фискальная административная единица Ростова, потерявшая своего князя Феодора, сделалась частью Великого княжества Владимирского. А великим князем владимирским к тому времени (1332 г.) стал известный своей «любовью» к Твери и ее сторонникам московский князь Иван Данилович Калита.

Переселение семьи отрока Варфоломея из Ростова в Радонеж.

Рукописное лицевое «Житие преподобного Сергия Радонежского». XVI в.

Из собрания Троице-Сергиевой Лавры

Умерший князь Феодор Васильевич, по всей видимости, и был лидером протверского движения в Ростове. Именно ему и служил боярин Кирилл. Со смертью князя он оказался на распутье. 

У Феодора остался сын-младенец Андрей, права которого, собственно, и были попраны передачей отцовского удела в состав Великого княжества Владимирского. С политической точки зрения это вполне логично. Великий князь из московского княжеского дома, говоря современным языком, употребил свой кредит доверия в Орде, чтобы лишить базы тверскую боярскую партию в Ростове, отняв у князя, вокруг которого она сосредоточилась, удел. Малолетний князь Андрей был отправлен княжить в крохотный Бохтюжский удел в северной стороне Ростовского княжества. 

Право в XIV веке предусматривало, что бояре за себя и за своих детей клялись князю «в верной службе», в том, что всегда и во всем будут «хотеть добра» ему и его детям, по совести, без утайки сообщать своему господину о всяком «лихе и добре», касающемся его, не нарушать клятвы и «не отъезжать» от него. Между сторонами существовали взаимные обязательства: боярин должен был служить князю (это давало ему право требовать такой службы, судить и казнить), а князь обязался оказывать покровительство и защиту, держать боярина в чести — обеспечивать ему почет, достойное место на службе и соответствующие материальные выгоды. Отъезд боярина к другому князю был поступком, имеющим правовые последствия: если отъезжающий предварительно не заявлял о своей обиде, т. е. о нарушении князем этих условий, и не получал от князя удовлетворения или отказа, то его отъезд считался клятвопреступлением и изменой. Однако со смертью князя Феодора Васильевича у Кирилла оказались развязаны руки: смерть князя освобождала его от клятвы, и он мог располагать собой. Кирилл мог присягнуть малолетнему князю Андрею, отправиться с ним в его новый удел либо отъехать в другое княжество. То, что Кирилл оказался в итоге в Радонеже, говорит о его выборе. Видимо, эта не формальная, но моральная измена младенцу князю мучила его до конца дней. И, вероятно, именно этого ростовского князя Андрея, а не владельца Радонежа, поминала семья Кирилла в своих фамильных синодиках, оказавшихся в итоге в храме апостола Иоанна Богослова Ростовского кремля. 

Но история взаимоотношений Кирилла и преподобного Сергия с князем Андреем на этом не закончилась. Забегая вперед: сын «изменившего» князю-младенцу Кирилла через сорок лет способствовал, прямо или косвенно — неизвестно, возвращению повзрослевшего князя на родительский Ростовский стол. В 1363 году митрополит Алексий направил преподобного Сергия в посольство к Ростовскому князю Константину Васильевичу, некогда покорному Ивану Калите. Ростовский князь пытался теперь играть самостоятельную игру, противную Москве, выступая против притязаний малолетнего внука Калиты Дмитрия Донского на великое княжение, отнятое у москвичей союзными Ростову суздальскими князьями. Итогом дипломатической миссии преподобного Сергия стало оставление князем Константином своего стола. Его занял наследник князя Сретенской половины Феодора — князь Андрей Усретинский-Бохтюжский. Но пока до счастливого завершения этого круга таинственно связанных событий было еще далеко, и Кирилл оказался перед разгневанным на ростовских сторонников Твери великим князем Иваном Калитой.

К прочим несчастьям добавилось и то, что примерно в это же время (1331—1332 гг. ) татары потребовали с Руси «выхода» дополнительно к обычным выплатам, понадобившегося им, видимо, на военные нужды. Установлено, что Орда вела войну где-то на юге, против ясов, что, естественно, требовало денег. По русским летописям можно проследить, сколько раз великий князь ездил к татарам и собирал дань по Руси: в Орду с пустыми руками не наведывались. В тот период великий князь бывал в Орде практически каждый год: в 1331— 1332, 1333—1334, 1336, 1338—1339 годах. Таким образом, можно предположить, что на приобретенный великим князем Ростов навалилась новая неприятность, которая, возможно, вызвала недовольство. Лишенные сантиментов москвичи ответили насилием, тем более обидным и болезненным, что раньше такого местные князья не делали со своим именитым боярством. 

Историк А. Н. Насонов пишет, что с конца XIII века право сбора дани в Ростово-Суздальской земле перешло от баскаков к местным князьям, которые сами передавали ее в Орду через великого князя. Так что в Ростове от приездов чужаков, пусть даже и русских, за деньгами уже давно отвыкли. Вероятно, дополнительные тяготы в первую очередь легли на плечи сторонников тверской партии, чем Москва убивала сразу двух зайцев: собиралась сверхустановленная дань и ослаблялась враждебная Москве часть местной элиты. 

Епифаний описывает эпизод подобной расправы: посланные Калитой наместники Миня и Василий Кочева «обесих стремглав епарха Аверкия», т. е. несчастного Аверкия подвесили за ноги, вниз головой. Он едва остался жив.

Среди московских воевод, погибших во время битвы сторожевого московского полка с Ольгердовой ратью у реки Тростны, упомянут Дмитрий Минин, по всей видимости, сын Мини, что учинил описанные Епифанием в «Житии преподобного Сергия» «московские насилия» в Ростове (ПСРЛ. Т. XXIV. С. 125).

О финансовых причинах «московских насилий» говорит тот факт, что Кирилл обеднел. Видимо, свирепая московская «административная деятельность» коснулась его непосредственно.

Н. С. Борисов в работе «Сергий Радонежский» предлагает интересное толкование житийному рассказу о «епархе Аверкии». Дешифровка основывается на наблюдении за художественным стилем Епифания Премудрого — сюжеты Священного Писания он вплетает в собственное повествование. Поэтому в этом рассказе проглядывает библейская аллюзия. Должность, которую Епифаний присваивает боярину Аверкию, в русской администрации не встречается. Зато наименование «епарх» упоминается в Ветхом Завете во Второй Книге Маккавейской (см.: 2 Мак. 4:27-28) в рассказе о взыскании Менелаем дани, которая нерадиво собиралась Состратом — «епархом». При этом за недоимки Сострат, подобно боярину Аверкию, был подвергнут истязаниям.

Епифаний риторическим приемом хотел передать искушенному в Священном Писании читателю, что насилия московских наместников были связаны именно с взысканием татарского «выхода», а Аверкий подвергся глумлению либо как упорный, сознательный неплательщик, либо как городской чин, ответственный за проводившийся накануне поездки Калиты в Орду сбор дани.

Существует также мнение, что «московские насилия» были направлены против городского самоуправления — вечевого строя. Ростов как раз и был таким древним вечевым центром Северо-Восточной Руси. При этом важно отметить, что «насилия» эти последовали за нашествием Федорчуковой и Туралыковой рати, которое стало наказанием за восстание, произошедшее по сигналу вечевого колокола. Исходила ли инициатива уничтожения вечевых порядков от Узбека или же это было делом самого Калиты, но после разгрома Твери в 1327 году Иван Данилович увез в Москву тверской вечевой колокол со Спасского собора. Возможно, что и Аверкий был представителем местного ростовского самоуправления, с которым боролся Калита.

Историческая правда была на стороне Калиты. Но можно ли строго судить тех, кто ему противился? Москва была меньшим из уделов и княжений, род ее князей велся от младшего из сыновей Александра Невского. По всем правилам лествич- ного старшинства, если уж кто и имел право на первенство на Руси, то точно не московские «выскочки» — Даниловичи.

Москва в представлениях людей того времени — нахрапистый провинциал, разбогатевший неведомым образом и с неуемной наглостью, опираясь на Орду, претендующий на то, что ему не принадлежит по праву. Наверное, не случайно Узбек не решился в полной мере сразу вручить Калите великое княжение, дав ему преимущество перед другим его родичем, потомком старшего брата Невского — Александром Васильевичем Суздальским, разделив удел великого князя между двумя «героями» подавления тверского восстания. А ведь татар в вопросе, кому вручить ярлык, прежде интересовало, сколько князь обещает давать «выходу».

Избиение епарха Аверкия. Книжная миниатюра.

Рукописное лицевое «Житие преподобного Сергия Радонежского». XVI в.

Из собрания Троице-Сергиевой Лавры

Не способствовала проявлению симпатий к Москве и сама история с подавлением Твери. И тут было в чем запутаться. С одной стороны, все понимали, что противостоять Узбеку — самоубийство. Героизм кончался плохо и для смельчака князя, и для его земли. Летопись со свойственной ей деликатностью сообщает, что, узнав о гибели в Твери Чолхана, Узбек «оскорбел зело». Это дипломатичное замечание современному человеку следует понимать в том смысле, что хан был взбешен. Рязанский князь Иван Ярославич, оказавшийся на то время в Орде, был под горячую руку без лишних рассуждений убит. Опасность положения понимал не только Калита, и потому деятельных союзников у Александра Тверского на Руси не было. Ограничиться пришлось моральной поддержкой. А вот признание нравственного превосходства Твери над «московскими карателями» было всеобщим.

Летописцы донесли до нас то, как понимались причины тверского восстания: размещенный в Твери отряд Чолхана должен был извести христианскую веру на Руси, отнять у князей русских власть и отдать ее непосредственно татарам. Конечно, Тверь, воспротивившаяся этой мнимой или реальной угрозе, привлекала сердца русских сильнее, чем Москва, в угоду татарам устроившая погром этому намечавшемуся центру русского объединения. Воистину, лучше грешным быть, чем грешным слыть. Неудивительно, что и сердце боярина Кирилла было не на стороне Ивана Калиты.

Но Федорчукова рать была низшей точкой падения русских. Оттолкнувшись от нее, Русь в «великой тишине», которую ей обеспечил на сорок лет Калита, смогла подняться и окрепнуть. Летописцы отмечают, что следующее большое нашествие на Русь произошло только в 1368 году и было оно не татарским, а литовским: тверской князь Михаил Александрович навел литовские войска своего зятя Ольгерда на московские пределы. Описывая события литовского нашествия, отразить которое у малолетнего великого князя Дмитрия Ивановича, будущего Донского, не было возможности, хронографы вспоминают именно Федорчукову рать: «Се же первое зло Москве от Литвы створися, от Федорчуковы бо рати Татарския в сорок лет и едино лето таково ино не бывало ничтоже» (ПСРЛ. Т. XXIV. С. 126).

Источник: Т. Крючков. Преподобный Сергий Радонежский и его окружение. Исторический очерк. М., Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2012.

18 августа 2020

Поделиться

Сергий Радонежский, монах и реформатор Церкви в России, 1392

25 сентября 2022 г. · 00:01

↓ Перейти к комментариям

Сергий родился в Ростове около 1314 года, но гражданская война в Московии вынудила его семью уехать из города и жить хозяйством в Радонеже, под Москвой. В возрасте двадцати лет он и его старший брат Стефан основали скит в близлежащем лесу и построили часовню, посвященную Святой Троице. Когда Стефан ушел в монастырь, Сергий оставался в скиту один, пока его репутация не привлекла вокруг него общину. Эта община выросла до монастыря Святой Троицы, настоятелем которого был Сергий. Впечатленный его смирением, митрополит Московский архиепископ хотел сделать Сергия своим преемником, но Сергий предпочел остаться в своем скиту, отказавшись от этого и любого другого церковного продвижения до конца своей жизни.

Сергий совершил несколько мирных посольств для митрополита, и князь Димитрий Донской советовался с ним перед разгромом татар на Куликово в 1380 году. основа самостоятельной жизни народа России.

Сергий был прост и мягок по натуре, мистичен по темпераменту и стремился к тому, чтобы его монахи служили нуждам ближних. Около тридцати пяти монастырей было основано его учениками при его жизни, и возрождение русского монашества в XIV и XV веках во многом обязано его продвижению исихазма как способа молитвы и мистической встречи с Богом. Сергий умер в 139 г.2, а паломники до сих пор посещают его усыпальницу в Загорском монастыре, который он основал в 1340 году.

В этот день Русская Церковь чтит память Сергия. Его имя знакомо англиканцам по Братству свв. Албана и св. Сергия, обществу, созданному для сближения англиканской и русской церквей.

адаптировано из Малые праздники и посты (1980)
и Словарь восточного христианства Блэквелла

Коллекция (О реформаторе Церкви)

Боже, милостью Твоей раб Твой Сергий, возгоревшийся пламенем Твоей любви, стал горящим и сияющим светом в Твоей Церкви, обратив гордыню в смирение и заблуждение в истину: Даруй, мы можем воспламениться тем же духом любви и дисциплины и ходить перед вами как дети света; через Иисуса Христа, Господа нашего, живущего и царствующего с вами, в единстве Святого Духа, единого Бога, ныне и во веки веков. Аминь .

Сбор ( Малые праздники и посты , 1980)

О Боже, чей благословенный Сын стал бедным, чтобы мы через его бедность могли быть богатыми: Избавь нас от чрезмерной любви к этому миру, чтобы мы, вдохновленные преданностью раба твоего Сергия Московского, да послужит тебе в простоте сердца и стяжает богатства века грядущего; через Иисуса Христа, Господа нашего, живущего и царствующего с вами, и Святого Духа, единого Бога, во веки веков. Аминь .

Нравится:

Нравится Загрузка…

Проект MUSE — Преподобный Сергий Радонежский, Троицкая Лавра и становление русской идентичности (рецензия)

Отзыв:

• Преподобный Сергий Радонежский, Его Троицкий монастырь и становление русской идентичности

• Павел Бушкович

Преподобный Сергий Радонежский, Его Троицкий монастырь и становление русской идентичности . Дэвид Б. Миллер. (DeKalb: Northern Illinois University Press. 2010. $38.00. Pp. x, 348. ISBN 978-0-875-80432-3.)

Троицкий монастырь к северу от Москвы, основанный преподобным Сергием Радонежским в четырнадцатом веке. , был и есть важнейшее русское монашеское основание. До секуляризации монастырских земель в XVIII веке он был богатейшим из русских монастырей и на протяжении всей своей истории был одним из главных духовных центров Православной Церкви. Как и другие русские монастыри, до историков он дошел поздно. О жизни преподобного Сергия и о текстах, сообщающих нам о ней, имеется значительная литература, проводились исследования имений. Дэвид Миллер поставил [End Page 785] вместе их работа и его собственные обширные исследования рукописных свидетельств дают убедительную картину культа преподобного Сергия и монастыря как центра поклонения с момента смерти святого в 1392 г. шестнадцатый век. Ибо, несмотря на название, речь идет не о русской идентичности, а о почитании преподобного Сергия и организационной структуре монастыря.

Миллер начинает с краткого рассказа о жизни преподобного Сергия, темы щекотливой, поскольку основные тексты относятся к пятнадцатому веку и содержат множество текстуальных дилемм. Миллер продумывает литературу, но благоразумно избегает втягиваться в запутанные баталии текстологов и дает холостую картину, не загроможденную домыслами и патриотической идеологией. Однако ядро ​​книги составляют главы, посвященные развитию культа, пожертвованиям монастырю как актам благочестия (экономику он оставляет другим), почитанию женщин и практике погребения в монастыре. Он также дает нам профиль монахов, их социальное и географическое происхождение и внутреннее устройство монастыря.

Многие из его выводов аналогичны выводам нескольких других исследований русских монастырей того периода, таких как исследования Александра Александровича Зимина и Людвига Штейндорфа для монастыря св. Иосифа Волоколамского. Он обнаруживает, что и жертвователи, и монахи были преимущественно мелкими землевладельцами с небольшим количеством аристократов и некоторых представителей более низкого ранга. Неудивительно, что монахи более высокого социального происхождения становились келарями и игуменами монастыря. Многие монахи, в том числе и занимавшие более высокое положение среди братии, тоже происходили из московских дьяков, дьяки , сыгравшие центральную роль в формировании Российского государства в шестнадцатом и семнадцатом веках. Его глава о почитании женщин поднимает вопросы, которые редко исследуются. Женщины, в основном вдовы, давали меньше пожертвований, в основном в память о мужьях и детях. Похоже, они распоряжались своим имуществом — еще одно подтверждение важной стороны жизни женщин из русских помещичьих классов.

Работа Миллера не является отражением российской идентичности. (Почему «the» в названии? Форма была только одна?) В заключении он описывает появление преподобного Сергия в текстах, повествующих об истории таких крупных событий, как взятие Казани. Дело в том, что записанные чудеса и явления преподобного Сергия носят скорее «политический» характер, но это не дает основания для довольно широких утверждений, набросанных Миллером.