Бахтин петр: БАХТИН Пётр Сергеевич (1918–2005)

Содержание

БАХТИН Пётр Сергеевич (1918–2005)

Митрофорный протоиерей, заштатный клирик Московской епархии

Родился 10 октября 1918 года в селе Бородинка Ливенского района Орловской области. Отец – Бахтин Сергей Дмитриевич. Мать – Бахтина Татьяна Ивановна. Супруга – Бахтина Лариса Николаевна (1937–1999). Сыновья: Александр Петрович Бахтин, Сергей Петрович Бахтин, Алексей Петрович Бахтин – священники.

Судьба протоиерея Петра Сергеевича Бахтина – одна из ярчайших на скрещении тем «война и церковь», «церковь и армия». Родился он в крепкой крестьянской семье в центре коренной Руси, на благодатной Орловской земле. Его отец, Сергей Дмитриевич, хоть и прошел Первую мировую войну, но привилегий никаких не имел. С женой Татьяной они работали с утра до ночи, чтобы прокормить шестерых детей.

Отрочество и юность Петра Бахтина – это трагедия спецпереселенцев. В начале 1930-х годов для «освоения целинных земель и разработки Карагандинского угольного бассейна» сотни тысяч русских крестьян были высланы в безжизненные степи Центрального Казахстана. Выжил, как считают, один из четырех… В Казахстане Пётр потерял отца и троих своих братьев и сестер.

В 1938 году Петра Бахтина призвали в армию. С 1938 по 1947 год он прошел путь от рядового до капитана, в последний год войны – стал командиром батареи. Трижды был ранен.

Но сначала была советско-финляндская война. Курсантам полковой школы предложили идти туда добровольно. Согласились все как один. После финской Пётр стал старшиной, после службы в 1-м кавалерийском полку – артиллеристом. Учился в Костромском артиллерийском училище.

На фронтах Великой Отечественной войны Пётр Бахтин воевал с первых ее дней. Участвовал в ожесточенных и кровопролитных оборонительных боях под Смоленском, под Волховом ходил в штыковую, под Ленинградом был ранен.

Пётр Сергеевич – участник освобождения Киева, многих городов Белоруссии, Польши, Чехословакии. Перед штурмом Праги его с разведгруппой забросили с парашютом в тыл к немцам. Утром комбат передал первые данные, однако гитлеровцы засекли разведчиков, начался обстрел. Осколками старшему лейтенанту разорвало живот, а Бахтина тяжело ранило в ногу. Пётр укрылся в овраге, рубашкой перевязал рану. К вечеру его нашли чехи, помогли. А когда он вернулся в часть, узнал, что его представили, было, к званию Героя Советского Союза, но политотдел не пропустил: тогда он был единственным в дивизии беспартийным офицером. Позднее, уже перед демобилизацией, Бахтин вступил в партию.

В 1947 году Пётр Сергеевич вернулся в Караганду. Некоторое время преподавал военное дело в техникуме. В обкоме ему предлагали учиться по партийной линии, но после встречи с верующим врачом-чехом он решил заняться религиозным вопросом: нужно ли веровать или нет? Главной для Петра стала встреча с сосланным в Караганду старцем Севастианом, причисленным в 1997 году к лику святых.

«Силу благословения старца Севастиана я испытал на себе, – вспоминал отец Пётр. – И мать, великая молитвенница, она и вымолила меня в такой войне, сказала: иди, учись на батюшку. Отвечаю: я не понимаю этого, мама. Трудно мне было во всем разобраться… Но решил идти в семинарию. Послал туда письмо, мне ответили – партийных не принимаем. И я сдал партбилет…».

В 1951 году по ложному доносу семинарист Бахтин был арестован, избит и брошен в камеру. Потом – приговор за «антисоветскую» пропаганду к расстрелу, замененному 25 годами заключения и ссылкой на 5 лет с конфискацией имущества… Конфисковали и боевые награды. У отца Петра остались лишь орденские колодки и орденская книжка, одна на четыре ордена с восстановленными номерами и датами (указ Президента РФ от 12 февраля 1996 года). Однажды Петра Бахтина сфотографировали с орденами, принесенными из военкомата. «Иной раз говорят мне, сходи на рынок, купи ордена, сейчас это нетрудно, и носи, они же тобой заслуженные… – говорил батюшка, – но я так не могу…».

Через пять лет, в 1956 году, П.С. Бахтина досрочно освободили со снятием судимости, а потом реабилитировали. Он окончил семинарию, по благословению старца Севастиана женился. Его супруга, Лариса Николаевна, работала в Троице-Сергиевой Лавре, была большим мастером по шитью церковных облачений.

Пётр Сергеевич стал дьяконом храма в городе Переславль-Залесский, потом сменил несколько приходов в Новгородской, Воронежской и Московской областях. Все они были бедными, поэтому, чтобы прокормить семью, поначалу даже приходилось подрабатывать грузчиком.

В 1970 году отца Петра назначили в село Большое Семёновское Талдомского района Московской области настоятелем Богоявленского храма. Тогда состояние храма было плачевным, имущество грабили, иконы воровали. Пётр Сергеевич прослужил в храме 33 года, проделав огромную работу. Его многолетняя деятельность отмечена высокими церковными наградами за восстановление церкви, за создание крепкой дружной общины.

«Собирался было уходить на покой, – говорил отец Пётр. – А если Господь еще испытания дает? И обратно остаюсь. Силы дает Бог. Служу, сам копаю огород, зимой купаюсь. Сам пеку блины, варю квас… В детстве, когда мы высланные были, ходил за восемь километров в школу, все делал по дому. В армии закалился. Бывало, умирают люди рядом, а я бодрый хожу. ..».

В облике отца Петра и на девятом десятке лет оставалось что-то от фронтового комбата. Когда он ездил с весьма заметной удалью на старенькой, разбитой «Ниве» из Сергиева Посада в свой храм в Талдомском районе, офицеры ГИБДД брали под козырек: «Это едет наш батюшка, военный человек».

П.С. Бахтин награжден орденами Красного Знамени, двумя Отечественной войны I степени, Красной Звезды, другими наградами.

В 2010 году на выставке известного сергиевопосадского фотокорреспондента Алексея Севастьянова «Победившие войну», приуроченной к юбилею Победы, был один снимок. На нем изображен священник в храмовом интерьере, а надпись гласит: «Капитан Пётр Бахтин».

От окопа до алтаря: путь протоиерея Петра Бахтина

Протоиерея Петра Бахтина уже нет с нами. Однако его духовная жизнь сохраняется в тех, кого он младенцем опускал в крестильную купель, кого исповедовал, кого защищал в кровопролитной войне. И высокий стиль здесь абсолютно уместен: на алтарь Победы Пётр Бахтин положил свою юность, здоровье, горечь утраты товарищей… Он прошёл Великую Отечественную войну, вернулся домой, начал строить мирную жизнь, но был приговорён к расстрелу с конфискацией имущества и всех воинских наград.

Напутственное слово

…Когда тридцать три года назад у меня родился сын, близкий родственник сказал: «Мальчишку будет крестить только Пётр Сергеевич». Почему, спросила я. Это настоящий священник, хороший человек, ответил он.

Подошло время, назначили день крещения ребенка.

Отец Пётр жил в частном доме на Северном посёлке, на правой его стороне от Москвы. Когда мы подъехали, из дома вышел статный человек с окладистой бородой, строгим лицом и размашистыми движениями. Он поздоровался, сел в свою машину, махнул оттуда рукой и поехал вперед.

На первом же посту ГАИ милиционер взметнул вверх жезл, потом мгновенно опустил, и тут же полосатая палка приняла горизонтальное положение, указывая беспрепятственный проезд. Отец Пётр приветственно поднял руку, и мы помчались дальше. Родственник Николай засмеялся: «Вот как надо рулить гаишниками!»

В селе Большое Семёновское Пётр Сергеевич сначала провёл нас по храму, совершил своего рода экскурсию. Незадолго до этого церковь обокрали, унесли четырнадцать старинных намоленных икон, и было видно, что настоятель храма расстроен.

Он всё сделал сам: согрел воду, налил её в большую купель, улыбнулся двум Женькам (крестили и малыша наших друзей) и провёл полный обряд. Наши мальчишки, видимо, почувствовали его положительную энергетику и почти не плакали.

На обратном пути отец Пётр почему-то попросил меня вместе с маленьким сыном сесть в его машину. Разговаривать начал так, как будто мы были знакомы и раньше.

Надо отметить, что это был конец восьмидесятых годов, когда церковь ещё не имела нынешнего статуса, многие из нас были от неё отдалены, поэтому дорожная беседа с отцом Петром произвела на меня сильное впечатление. Он продолжил напутствия, которые давал нам в храме. Говорил об истинных ценностях жизни, о том, как важно воспитывать сына в православных традициях, прививать разумное, доброе, постараться сделать его сильным человеком, умеющим противостоять вредным привычкам, искушениям.

Простота и искренность его речи, отсутствие разделяющей назидательности располагали, у нас даже начал складываться диалог. Незадолго до въезда в Сергиев Посад священник достал фотографию, протянул её мне и сказал: «Если бы родители не воспитывали во мне того, о чем я вам говорил, вряд ли бы я выжил».

Со снимка смотрел человек в военной форме в звании капитана с боевыми наградами на груди. Это был отец Пётр. Заметив мое смятение, сказал: «Не надо удивляться, после войны немало воевавших стали священниками».

А ещё батюшка дал мне книгу, говоря простым языком — ликбез по православию.

Прошло время и однажды зимой Николай сказал: «Петра Сергеевича больше нет». Наша печаль по батюшке была искренней, как о близком человеке. Тогда и появилось желание узнать о нём подробнее.

Выживание в суровых степях

Мы оказались земляками. Как и я, Пётр Бахтин родился на Орловщине, в селе Бородинка, недалеко от городка Ливны. Семья его была крестьянской, шестидетной. Отец, Сергей Дмитриевич, хоть и прошёл Первую мировую войну, никаких привилегий не имел. С женой Татьяной они работали с утра до ночи, чтобы прокормить семью.

Они не захотели вступать в колхоз и попали в категорию спецпереселенцев. Для «освоения целинных земель и разработки Карагандинского угольного бассейна» их направили в безлюдные казахстанские степи. Туда сгоняли тысячи других семей, статистика потом покажет, что там удалось выжить только каждому четвертому… У Бахтиных здесь умер отец и несколько детей.

Тяжёлое житьё закалило Петра. Кроме работы по дому он каждый день ходил в школу за восемь километров. Хорошая учёба была способом выбраться из глуши, поэтому учился он с большим упорством.

В 1938 году Петра Бахтина призвали в армию, служить ему довелось целых девять лет.

Героя не дали, зато остался жив

Когда он учился в полковой школе, началась Финская война, и всем курсантам предложили отправиться туда добровольно. Все, как один, согласились. Пётр вернулся живым в звании старшины.

Он поступил в Костромское артиллерийское училище, хотя служил в кавалерийском полку. Видимо, курсант уже определился в жизни, избрал для себя путь военного человека.

На Великую Отечественную войну он ушёл в первые дни. Участвовал в тяжёлых оборонительных боях под Смоленском — получил там первое ранение. Под Ленинградом, под Волховом ходил в обречённую штыковую атаку. Погибших не успевали собирать и считать, родные Петра получили ошибочную похоронку, со слезами отпели в церкви.

Вместе с товарищами он на себе испытал горечь сдачи врагу городов и сёл, чувство унижения солдата-отступленца.

После победы в Сталинградской битве наша армия развернулась на запад. Бахтин стал участником освобождения Киева, Белоруссии, Польши с форсированием Вислы, Чехословакии. Исход войны был предрешён.

Пётр Сергеевич многократно бывал в разведке. Как-то ушли на задание два человека и не вернулись. А «язык» нужен был как воздух. И Пётр вызвался пойти один, чтобы сохранить жизнь товарищу. Дело оказалось очень трудным, рискованным, но он добыл этого «языка».

Перед штурмом Праги его с разведгруппой на парашютах забросили к немцам. От разведчиков пошли первые данные, но враг засёк их, начал массированный обстрел. Бахтина тяжело ранило в ногу. Превозмогая боль, он сполз в глубокую яму, сумел сам себя перевязать и потерял сознание. Его нашли жители-чехи, принесли в свой госпиталь. Он выжил и вернулся в часть.

За этот и предыдущие подвиги комбата Бахтина представили к званию Героя Советского Союза. Однако это представление разошлось с мнением политотдела: он был беспартийным офицером, поэтому вместо Золотой Звезды его наградили орденом Красного Знамени.

После Победы – в тюрьму

Через два года после окончания войны в звании капитана он вернулся к родным в Караганду. На груди — орден Красного Знамени, два ордена Отечественной войны I степени, орден Красной Звезды и три ранения в придачу.

После девяти лет армейской жизни нужно было привыкать к жизни мирной, и он пошёл преподавать военное дело в техникум. Обе войны в нём были ещё живы, поэтому обучал ребят по максимальной программе, как будущих защитников Отечества.

Опытного педагога заметили, предложили поехать учиться по партийной линии — капитан Бахтин перед демобилизацией вступил-таки в партию. Вот ведь коллизия: геройского звания оказался недостоин, а идеологической работой заниматься — так в самый раз.

Надо сказать, его мама Татьяна Ивановна всю войну, от первого до последнего дня, вымаливала сына у смерти. Материнская молитва победила, при трёх серьёзных ранениях он остался жив.

Когда чехи лечили его, врач госпиталя, верующий человек, часто разговаривал с советским офицером о жизни, о Боге. И дал ему в дорогу Библию.

Уже в Караганде Пётр Сергеевич встретился со старцем Севастианом, сосланным туда в годы репрессий, а впоследствии, в девяностые годы, признанным святым. Частые беседы с батюшкой и совет мамы пойти по священническому пути стали решающими.

Петр Бахтин сдал партбилет. Его вызывали на партбюро, увещевали: ты, советский офицер, орденоносец, выходишь из партии? Однако он остался непреклонен и поступил в Московскую духовную семинарию.

Через год по ложному доносу Петр Бахтин и еще 18 фронтовиков-семинаристов были арестованы. Приговор к расстрелу поверг родных в ужас. Об эмоциях самого осуждённого можно только догадываться.

Что в его жизни, в его поступках, можно было посчитать опасным для государства? Что он защищал его на двух войнах? Что ни разу не укрылся за спинами товарищей, а шёл часто впереди всех под пули и снаряды? Что был представлен к званию Героя и несправедливо его лишен, но не обиделся? Что доказал преданность Отечеству тремя ранениями?

Этих «что» в пользу фронтовика было много, однако они не уберегли его.

Однако ввиду отмены смертной казни по Указу Президиума Верховного Совета СССР 1947 года высшую меру ему заменили 25 годами тюрьмы и ссылкой на поселение на 5 лет. В ходе следствия у Бахтина отобрали нательный крест, Библию и все до единой боевые награды. Все, подчистую.

Через пять лет по амнистии его освободили из пермской тюрьмы, судимость сняли, а потом и реабилитировали. При выходе из заключения ему выдали пакет, где лежал крест, Библия и орденские колодки. Наград не вернули, но он благодарил Бога за освобождение, потому что из всей группы арестованных в живых осталось только двое.

Он восстановился в семинарии, успешно её окончил. Отношения со старцем Севастианом не прервал, более того, батюшка благословил его на женитьбу на девушке, которая впоследствии стала мастерицей шитья церковных облачений.

Мирное служение

Отец Пётр служил в Новгородской, Воронежской и Московской областях, преимущественно в бедных приходах. Матушка Лариса не роптала, принимала служение мужа, как и подобает, терпеливо. А он, чтобы прокормить её и троих сыновей, случалось, подряжался грузчиком. Однажды за этим занятием его застал местный председатель колхоза, узнал. Оказалось, они вместе форсировали Вислу.

Предприимчивые люди не раз говорили ему: купи себе ордена, на рынках продают, ты же их заслужил, да и орденские книжки сохранились. «Нет!» — отвечал он. Однажды на День Победы его пригласили в Кремль, ордена военкомат выдал напрокат…

В возрасте пятидесяти двух лет его назначили в село Большое Семёновское настоятелем Богоявленского храма с тремя престолами. Это было последнее, длиною в 33 года, место его служения. Он был удостоен высоких церковных наград за восстановление церкви, за создание крепкой дружной общины.

Не дожив до 60-летия Победы всего три месяца, митрофорный протоиерей Пётр, клирик Московской епархии, скончался. В Ильинской церкви Сергиева Посада его отпевал архиепископ Можайский Григорий, которому в этом помогали три священника, сыновья отца Петра — Александр, Сергей и Алексей. И хор Троице-Сергиевой лавры. На Старом кладбище Сергиева Посада воинский расчёт произвел троекратный залп, отдавая дань уважения солдату Великой Отечественной.

Пётр Сергеевич Бахтин остался в памяти людей священником, доступным для верующих и ищущих веру. Его пастырское слово западало в душу, облегчало и возвышало её. При этом он был вполне земным человеком: сам копал огород, знал строительное дело, отлично варил квас, пёк блины, купался зимой в проруби.

…Тот эпизод на посту ГАИ, с которого начат рассказ о Петре Сергеевиче, не единичный. Иногда можно было видеть и такую картину: едет отец Пётр, а на посту автоинспектор берёт под козырёк. Несведущим же говорит: «Это едет наш батюшка, воевавший человек».

Валентина Болотова

Фото Алексея Севастьянова

предприниматель и учредитель, генеральный директор Бахтин Пётр Васильевич (ИНН 440104710403)

Сведения об организациях и ИП, в которых участвует Бахтин П. В.

Реестр массовых руководителей:
░░░░░░░

Реестр массовых учредителей:
░░░░░░░

Реестр дисквалифицированных лиц:
░░░░░░░

Регион присвоения ИНН: Костромская область

Бахтин Пётр Васильевич на данный момент не зарегистрирован в качестве ИП.

Роль

Все

Все
Руководитель

Статус

Все

Все
Актуальные

Должность: Настоятель, председатель приходского совета

156016, Костромская область, г.

Кострома, Профсоюзная ул., д.25/2

ИНН: 4444000761

ОГРН: 1024400008566

Дата регистрации: 25 декабря 2002 г.

Основной вид деятельности: 94.91 Деятельность религиозных организаций

Должность: Настоятель

157874, Костромская область, Судиславский р-н, д Романово

ИНН: 4427001211

ОГРН: 1024400007004

Дата регистрации: 18 декабря 2002 г.

Основной вид деятельности: 94.91 Деятельность религиозных организаций

Информация по организациям, в которых Бахтин Пётр Васильевич является/являлся учредителем и/или директором, приведена с учетом ИНН физического лица.

Настоятель храма протоиерей Петр Бахтин принял участие в праздничных торжествах, посвященных восстановлению Богоявленского собора Костромы

21 июля, в день празднования в честь Казанской иконы Божией Матери, в Костроме прошли тожества, посвященные 30-летию с начала восстановления Богоявленско-Анастасииного собора города Костромы (ныне – кафедрального собора, в котором хранится главная святыня Костромского края – чудотворная Феодоровская икона Божией Матери).
Торжества начались Божественной литургией в Богоявленском соборе, которую возглавил митрополит Костромской и Нерехтский Ферапонт. В богослужении приняли участие настоятель и прихожане Свято-Тихоновского храма.

По окончании богослужения было совершено молебное славление Казанской иконе Божией Матери, после чего митрополит Ферапонт поздравил духовенство собора и настоятельницу монастыря игумению Иннокентию с 30-летием передачи Богоявленско-Анастасиина монастыря, поблагодарив её за усердные труды по восстановлению святой обители.

Настоятель Свято-Тихоновского храма протоиерей Петр Бахтин с 22 апреля 1990 года по 23 ноября 1991 года являлся ключарем Богоявленско-Анастасииного собора, стоял у истоков и принимал самое непосредственное и активное участие в деле восстановления монастырского комплекса

Для справки:
История восстановления Богоявленско-Анастасииного собора началась в 1990 году, когда храмовое здание было передано Костромской епархии. В этом же году из храма Воскресения на Дебре в Богоявленский собор была перенесена главная святыня Костромы — чудотворная Феодоровская икона Божией Матери, храмовое здание начало активно восстанавливаться, а сам собор стал кафедральным. Примерно в это же время началось возрождение Богоявленско-Анастасииного женского монастыря, настоятельницей которого стала игумения Иннокентия (Травина).

В советское время на территории бывшего собора и монастыря располагался поселок «Безбожник», в бараках которого жили рабочие фабрик и заводов. Состояние построек монастыря и Богоявленского собора было крайне плачевным, — помимо последствий разрушительного пожара 1982 года так же была в запустении территория собора, заполненная мусором, с ветхими деревянными сарайками и отхожими местами, отсутствовали коммуникации.

По воспоминаниям участников реставрационных работ, только для вывоза мусора, находившегося на монастырской территории, потребовалось более трехсот машин. Корпуса обители — Западный, Больничный, Восточный — по-прежнему занимали местные жители, но, при участии федеральных властей и местной администрации, в 1993-1997 значительная часть помещений были расселены.

Самые большие и значимые труды по восстановлению Богоявленско-Анастасииного кафедрального собора и Богоявленско-Анастасииного монастыря понесли управляющий Костромской епархией епископ Костромской и Галичский Александр (ныне глава Митрополичьего Округа в Республике Казахстан, митрополит Астанайский и Казахстанский) и настоятельница монастыря игумения Иннокентия (Травина).

По благословению епископа Александра (Могилева) были проведены большие реставрационные работы, восстановлены купола собора, проведена вычинка и внешняя и внутренняя отделка стен, устроен алтарь и трехъярусный резной иконостас, собрана ризница, включающая в себя раритетные евхаристические наборы и другие произведения церковного искусства, устроена сень и изготовлена риза для чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери, устроены раки для мощей основателя обители — преподобного Никиты Костромского и преподобного Тимона Надеевского. Так же были проведены большие реставрационные работы в крипте Богоявленского собора, где был устроен храм-усыпальница в честь преподобного Сергия Радонежского, преподобного Никиты Костромского и святого великомученика Никиты.

Постепенно территория монастыря облагораживалась и возвращалась к истокам. Благодаря администрации города были восстановлены монастырские стены — кирпичная ограда по улице Симановского и по улице Пятницкой с Никольскими воротами.

С 2010 года, по благословению следующего управляющего Костромской епархией архиепископа Костромского и Галичского Алексия (Фролова), были проведены масштабные ремонтные работы по снятию грунта земли на один метр с целью освобождения зданий обители от сырости и приведения их в первоначальный вид, а так же расписана большая часть собора.

На сегодняшний день работы по восстановлению продолжаются, ведутся росписи алтарной части собора.

(231)

ЗАЖИВО ОТПЕТЫЙ

Протоиерей Петр Бахтин

Однажды (в начале 2000-х годов) в редакции одного из известных журналов меня попросили найти священника, который бы воевал во время Великой Отечественной войны, чтобы сделать о нём какой-то интересный материал к майскому номеру, к Дню Победы.

Мои поиски столкнулись с трудностями. Я обзвонил множество храмов, множество частных домов, и никак не удавалось разыскать такого человека. Только в одной семье в Подмосковье мне ответили родственники, что, действительно, у них есть такой батюшка, но он уже настолько немощный по причине преклонных лет, что с корреспондентом разговаривать не сможет.

В другом московском храме (Ризоположения на Шаболовке) настоятель оказался тоже фронтовиком и даже, не смотря на очень преклонный возраст, продолжал служить. Но его, по немощи, привозили в храм из Подмосковья только на большие праздники.

Поэтому я понял, что в редакции что-то неправильно рассчитали, и если даже гипотетически предположить, что такому человеку в 1945-м было лет 20, то ныне уже получалось где-то хорошо за 80. И чтобы он еще продолжал служить? Такое было маловероятно. И, наверное, подумал я, найти такого человека мне не удастся.

Но, может быть, в этом всё-таки был некий Промысл – найти такого священника к Дню Победы, потому что кто-то из знакомых в эти дни, в ответ на мои розыски и изыскания, произнёс имя: «отец Петр Бахтин».

На следующий день я был у него в дома, в Сергиевом Посаде, и он поведал мне историю своей жизни

Я разыскал его телефон, позвонил в Сергиев Посад, где он жил, спрашиваю:

– Батюшка, вы воевали?

Он отвечает:

– Да. Воевал.

На следующий день я был у него в дома, в Сергиевом Посаде, и он поведал мне историю своей жизни, каждая страница которой вызывает просто искреннее изумление.

Сказать хотя бы только одно, что его при жизни отпели 14 раз.

У вас есть знакомый, которых бы отпели при жизни два раза?..

А один раз? Но при жизни.

Такого тоже, думаю, сложно было бы сыскать.

А его – 14 раз, и при жизни.

И вся его жизнь состояла из таких историй, каждая страница была удивительнее другой.

Раскулачивание

Во время его детства, когда он был ещё мальчиком, они жили с семьёй под городом Орлом. Отец был работящий, зажиточный крестьянин. И когда вышел указ партии о раскулачивании населения, они угодили под это решение, и их вместе с мамой и папой, с маленькими братьями и сестрами и с тысячами других таких же несчастных наших сограждан-страдальцев отправили в товарных вагонах зимой куда-то в карагандинские степи.

Выгрузили там с поезда, прямо посреди поля и степей, всю эту толпу репрессированных.

Сто человек отправились из этого города на Великую Отечественную. И из ста человек живым вернулся только один

Что есть, где жить, чем обогреваться? Не было никаких домов, никакого жилища, никакого питания. Голое поле и зимний мороз. Они вырыли землянки. И в ближайшие месяцы умерли от холода и голода его отец и все братья и сёстры. Из всей семьи остались в живых только двое – он и мама.

Через какое-то время они перебрались в Караганду. Оттуда Пётр был призван на Финскую войну. Сто человек отправились из этого города на Финскую, потом – на Великую Отечественную. И из ста человек живым вернулся только он один. Остальные все погибли.

Похоронка

Во время Великой Отечественной Петр Бахтин командовал дивизионом «Катюш». Когда шёл бой за Кенигсберг, он был тяжёло ранен, потерял сознание и остался на поле боя.

В части его после боя не обнаруживают. Шлют домой его маме «похоронку»: «Пропал без вести. Пал смертью храбрых».

Мама – глубоко верующий человек – сына в храме заочно отпевает.

Через некоторое время, после того как в каком-то госпитале он прошёл лечение, он снова обретается в своей части, маме шлют письмо: ваш сын жив.

Через некоторое время эта ситуация повторяется, она опять получает «похоронку». Опять его отпевает. Потом снова приходит известие, что произошла ошибка, «ваш сын жив»…

Представляете, какие амплитуды должно было выдержать материнское сердце? Сначала – горе, потеря единственного сына. Потом, оказывается, рано его похоронили, он всё это время был жив. Но не успела мама порадоваться – и опять вынуждена хоронить. А потом оказывается, что опять был живой… Кто способен выдержать такое?

Так состоялись два отпевания Петра Бахтина при жизни, остальные случились уже в советские годы, но об этом чуть позже.

Оборона высоты

У отца Петра Бахтина было несколько военных орденов и множество медалей. Ордена, как рассказывал он, во время Великой Отечественной было заслужить не так просто. Один орден он получил за оборону высоты, когда был командиром дивизиона «Катюш». С бойцами они удерживал высоту, и уже им нечем было обороняться, закончились боеприпасы. А фашисты ползут со всех сторон. И тогда он решается на последнюю меру: вызывает по рации огонь своих «Катюш», которые стояли в стороне, на себя.

Реактивные снаряды перелопатили всю эту высоту, всю местность. Фрицы почти все были истреблены, но он и горстка его боевых товарищей остались в живых.

За оборону высоты ему вручили первый орден.

Взятие языка

Второй орден он получил за взятие одного из населенных пунктов.

После боя он отправился прогуляться по этому поселку – и вдруг заметил прикопанный немецкий танк. «Тигр». Он уже был не на ходу, его использовали как ДОТ, в качестве пулеметной точки.

И вдруг из-за угла дома, из-за хаты, которая была рядом с этим «Тигром», выходит один гитлеровец, вооруженный автоматом, за ним – второй, третий, четвёртый… помните, как в фильме «А зори здесь тихие» герои считали фашистских диверсантов: «15… 16… 17…». Петр Бахтин насчитал 14 вооруженных фашистов. И когда они его заметили, почему-то испугались и бросились бежать, хотя у них было явное численное преимущество.

Непонятная реакция. Возможно, они находились ещё под впечатлением проигранного боя, может быть, у них еще не прошла паника. А может быть, они решили, что сейчас из-за угла за этим русским тоже выйдет отряд и подкрепление.

Во всяком случае, они бросились от него наутёк. А он, вместо того чтобы побежать в обратную сторону, устремился за ними.

Я его спрашиваю:

– Батюшка, как же вы не боялись? Любой бы из них развернулся, полоснул бы очередью из автомата, и вас бы больше на этом свете не было.

Он объясняет:

– А в конце войны уже перестаешь бояться. Идёшь на поле боя: пули вокруг свистят, снаряды рвутся, осколки летят, думаешь: «А, всё равно убьют», – и даже не пригибаешься.

И вот он догоняет одного отставшего молодого фрица. Хотел его пустить в расход, расстрелять. А тот заплакал, закричал:

– Киндер, киндер!.. – и указывает куда-то рукой на запад.

Пётр понял, что у немца там остался дома ребёнок. Пожалел он фашиста, притащил живым в штаб.

Гитлеровец оказался не из простых, оказался носителем секретной информации, сообщил о месте нахождения фашистских боевых частей, указал, где у них – тяжёлая артиллерия, где огневые точки.

И по его наводкам пошли вперёд наши танки, полетели самолёты, пошла в атаку пехота.

На этом участке фронта состоялось успешное наступление.

И когда один из тех, кто возглавлял эту наступательную операцию, спросил:

– Кто добыл «языка»?

Ему ответили: командир дивизиона Бахтин.

– Представить к Звезде Героя Советского Союза! – приказал командующий.

Но во время оформления документов выяснилось, что отец у Петра Бахтина был «кулак». Звезду Героя в тех политических реалиях ему дать было невозможно, и её заменили на очередной орден.

Последний орден

Третий свой орден Пётр Бахтин получил в последние дни войны, за бои под Прагой.

Чтобы поберечь своих солдат, он сам пополз на разведку, для того чтобы выяснить, где у фашистов находятся пулемётные гнёзда, ДОТы, ДЗОТы, орудия, укрепления, где расположены огневые цели, чтобы потом по ним ударить огнём дивизиона «Катюш».

Когда он занимался занесением целей на временную карту, фашисты его обнаружили и открыли по нему пулемётный и минометный огонь. Он успел только прыгнуть, скатиться в одну из воронок, и там, раненый, потерял сознание.

Когда через три дня Пётр Бахтин пришёл в себя, открыл глаза, врач-чех, который над ним склонился, промолвил:

– Ну, слава Богу, жив. Не зря, значит, я за тебя Богу молился.

Бахтин недоумевает:

– Какому Богу? Я, – говорит, – неверующий.

Врач:

– А я видел – у тебя крестик под гимнастёркой приколот на груди.

– А это, – объясняет Пётр, – мне мама дала, когда я уходил на фронт. Мама этим крестиком благословила.

Врач махнул рукой:

– А, на, разбирайся сам, – и протянул ему Библию.

И отец Пётр Бахтин признаётся, что с тех пор для него вопрос: «Есть Бог или нет?» стал самым главным вопросом.

Домой

После окончания войны наши воинские части стояли в Европе, и нельзя было просто так демобилизоваться и уехать домой. Для того чтобы это сделать, нужно было вступить в партию.

Он вступил в партию и в 1947-м году вернулся в свою Караганду, к маме.

Тебе нужно поблагодарить Бога. Поступай в семинарию

И мама ему говорит:

– Сынок, из ста человек, ушедших на войну из Караганды, живым вернулся только ты один. Тебе нужно поблагодарить Бога. Поступай в семинарию.

А он думает: ну, правда, где ещё лучше узнаешь: есть Бог или нет, как не в семинарии, где как раз этому учат?

Выход из партии

Он отправляется в Сергиев Посад (в то время он назывался Загорском) из своей Караганды, в семинарию.

А ему там говорят:

– А мы партийных не берём.

Тогда он возвращается обратно в Караганду. И заявляет в парткоме:

– Я хочу сдать свой партбилет.

Троице-Сергиева Лавра, 1960-е годы

Партийное начальство сначала решило, что он шутит. Потому что тогда такого практически не случалось, чтобы человек добровольно выходил из Коммунистической партии, это могло даже равняться просьбе: «Хочу, чтобы меня посадили или даже расстреляли». Но когда они поняли, что это серьёзно, собрали партбюро: сколько там было заводов, сколько шахт, сколько разных предприятий в этой местности под Карагандой – столько съехалось руководителей партячеек, парторгов.

И начали его судить.

Один встаёт, выступает:

– Вот, мы боремся с религией, а он собрался поступать в семинарию, решил учиться на попа…

И Бахтин понимает, что ему из этого зала уже не выйти, здесь его и арестуют

Второй встаёт, обвиняет:

– Он – против нашей партии и против товарища Сталина. Сегодня он нам партбилет швыряет на стол, а завтра нам в спины стрелять начнёт.

И третий – в том же ключе, и четвертый…

И Бахтин понимает, что, наверное, ему из этого зала уже не выйти, здесь его и арестуют.

«А я, – вспоминает, – про себя только ‟Богородицу…” (краткую молитву к Богородице – прим. авт.) читаю, поднимаюсь, говорю:

– А что вы мне тут морали читаете? Я – солдат, фронтовик. Вы тут животы пораспустили, а мой отец-«кулак», которым вы меня тут попрекаете, – он от голода помер. И товарищ Сталин учился в семинарии, и маршал Василевский закончил духовную академию, я хочу сам узнать: есть Бог или нет? Это законом не запрещено.

Тогда они постановили и в решении записали: ‟Заболел шизофренией, из партии исключить”».

То есть нельзя было тогда выйти из партии без этого (в лучшем случае) диагноза, что человек потерял рассудок, или же оказаться за такой выбор посаженным или даже расстрелянным.

Первый экзамен

И вот он возвращается обратно в семинарию, в Сергиев Посад, сдавать вступительные экзамены.

На первом экзамене его попросили прочитать церковно-славянский текст. По нынешнем меркам это были не самые высокие требования для экзаменов. Несложные экзамены. Но по тем временам, очевидно, это было не так просто.

А вы, наверное, знаете, что вместо пропущенных букв в церковнославянском шрифте над словом указывается титл. И по смыслу или по пропущенному знаку нужно вставлять пропущенную букву. Бог пишется, как Б~г, Богородице, как Б~це.

Отец Петр говорит: «А я – солдат, как написано, так и читаю: вместо ‟Бог” читаю ‟Бэгэ”, вместо ‟Богородице” – ‟Бэцэ”»…

С первого экзамена его с треском выгнали.

Второй экзамен

На втором экзамене его спрашивают:

– Какие вы знаете гласы?

Т о есть в церковной практике используют стихирные и тропарные гласы. Тех – восемь, и других – восемь. Церковные песнопения на эти напевы поются на богослужениях.

А он в первый раз столкнулся с таким названием. Попытался проявить свою фронтовую смекалку, изворотливость.

Говорит:

– Какие еще ГЛАЗЫ? У меня только два глаза, какой вы из них имеете в виду, я даже не представляю.

Со второго экзамена его тоже вышибли.

В качестве эксперимента

Пётр очень расстроился, думает: и там все мосты сжёг, с партией порвал, и здесь не принимают.

С безнадёжной горечью подошёл к стенду, на котором вывешены фамилии счастливчиков, поступивших в семинарию. И вдруг, к своему удивлению, среди зачисленных обнаруживает свою фамилию, возле которой приписка епископа: «Принять в качестве эксперимента».

А хороший, надо сказать, эксперимент: он потом еще два года спорил с преподавателями и семинаристами на тему: есть Бог или нет?

Если бы сейчас каком-нибудь в духовном среднем или высшем учебном заведении попробовал кто-нибудь с преподавателями поспорить на эту тему. Так он может 4 или 5 лет проучиться, а к вере так и не прийти. И что же это получится? Неверующий священник?

Но вот, принимают его в виде эксперимента.

Причём Сталину (рассказал мне отец Петр) потом доложили, что 18 фронтовиков-офицеров поступили в семинарию.

И Сталин изрёк:

– Хорошо. Пусть идут. Туда дорога есть. Обратно – нет.

И в ближайшие годы большинство из этих фронтовиков были посажены и расстреляны. Из лагерей живыми и невредимыми вернулись только двое – он и ещё один священник.

Арест

Где-то в середине обучения, на втором курсе, ему кто-то предложил:

– Поезжай в Казахстан, в Алма-Ату, там ты узнаешь, какая вера правильная, какая настоящая.

То ли это был кто-то прозорливый, то ли это была провокация, но когда он прилетел в этот город, вышел из самолёта, у трапа его встретили представители спецслужб (в 1930-е годы это называлось НКВД, а в 1950-е – МГБ (Министерство Госбезопасности)). И потребовали без объяснений:

– Снимай крест!

Имея в виду тот нательный крестик, которым мама его благословила отправиться на фронт.

Он их в ответ спрашивает:

– А вы вешали, чтобы снимать?

И тут же получил удар в лицо, был избит.

Его арестовали, привезли в местную тюрьму, бросили в камеру к уголовникам. И когда дверь за ним захлопнулась, к нему подошёл один из уголовников с ножом и стал угрожать:

– Сейчас мы тебе пузо вскроем. Ты из какой партии?

Пётр отвечает:

– Я не из какой не из партии, я на попа учился…

Протоиерей Петр Бахтин

Но я так предполагаю, что, возможно, в этих словах был какой-то код, какая-то проверка, потому что, как мне рассказывали, в современной тюрьме, если новичок заходит в камеру, ему могут устроить такое испытание: уголовники бросают ему под ноги полотенце, которым вытирают лицо, руки. И если он это полотенце поднимет и повесит, значит, новенький, законов не знает, и тут же будет избит. А если он вытрет об него ноги, значит, свой, бывалый, раньше сидел. И ему будет предоставлено какое-нибудь почётное место, удобная койка. То есть такая проверка.

И, может быть, эта фраза для отца Петра была тоже из ряда проверочных: «Из какой ты партии?» Бывает, на этапы уходят партии: в такой партии ушёл заключённый на этап или в другой. А может, имелось в виду партия политическая.

И Пётр Бахтин им отвечает:

– Из какой партии? Не из какой не из партии, я на попа учился.

Они пообещали:

– Проверим.

Через три дня к нему снова подошёл этот уголовник, говорит:

– Верно. Ты – ученик Иисуса Христа. А Он жулика спас…

(То есть разбойник, который был распят от Иисуса Христа по правую сторону, через уголовную терминологию получил новое определение – жулик).

В любом человеке, в любом человеческом сердце есть место и для Бога, и для диавола

– Он жулика спас, и ты у нас работать не будешь. Мы будем зарабатывать тебе на пайку.

То есть в благодарность за ту доброту двухтысячелетней давности, проявленную к их собрату Христом, они решили Петру устроить такую привилегию, что даже ему не понадобится работать, они сами станут зарабатывать ему на еду, на пайку.

И потом, уже в лагере, Пётр стал убеждаться, жизнь его стала учить, что в любом человеке, в любом человеческом сердце есть место и для Бога, и для диавола, где бы он ни находился, в семинарии или в местах лишения свободы, где большинство – уголовники, или ещё где-то…

Возвращение крестика

Один из сидельцев, который сидел в лагере с Петром Бахтиным, был сотрудником спецслужб, НКГБ или МГБ (как оно тогда называлось). Его посадили за невыполнение плана, за то, что он сам мало посадил. И этот МГБ-шник знал все законы и помог Петру написать около 20 писем в разные инстанции, с тем чтобы ему вернули нательный крест (за который, напомним, его и посадили). Они дошли в своих письмах до Кремля. И из Кремля по поводу крестика вдруг пришла неожиданная ответная телеграмма: «Дело вашей совести».

Это, наверное, был единственный случай в истории Гулага, когда заключенному вернули крест

Когда местные охранники увидели, какие Бахтину шлют из Кремля депеши, на всякий случай решили с ним не связываться, не рисковать. Быть может, у него в Кремле имеется своя РУКА, какое-то покровительственное знакомство? Привели его к сейфу, где хранились его немногочисленные ценные вещи, конфискованные при аресте: фронтовые медали, ордена, и в том числе нательный крестик, которым его на фронт благословила мама.

И когда ему вернули крест, из глаз у него потекли слёзы, и до сих пор, когда он про это рассказывает, для него это как чудо, потому что за крестик его и посадили. И это, наверное, был единственный случай в истории Гулага, когда заключенному вернули крест.

Евангелие

Более того, ему вернули даже Евангелие. Это вообще тогда было даже сложно представить. Опять помог заключенный-МГБ-шник.

Он сказал:

– Если ты напишешь: «Прошу вернуть Евангелие», то тебе, конечно, не вернут. А ты напиши: «Прошу вернуть учебник». Ты же учился на попа, тебе же нужен учебник. И тогда, возможно, это увенчается успехом.

И действительно, после той телеграммы из Кремля ему не стали противостоять и в этом, вернули то, что он просил, но с требованием, чтобы среди сокамерников и заключённых он не вёл религиозной пропаганды.

Это, наверное, тоже был единственный случай за всю историю Гулага, чтобы заключенному вернули Евангелие, в век борьбы государства с религией, когда многих за веру в Бога посадили, а многих и вовсе расстреляли. В одном Бутово под Москвой было расстреляно от 100 до 200 тысяч, и многие были расстреляны именно за веру. А сколько таких мест было по стране?

Смерть вождя

В 1953-м году умер Сталин. По лагерям отправились реабилитационные комиссии, и когда дошла очередь до их исправительного учреждения, Пётра Бахтина тоже досрочно освободили и дали справку, что он отсидел невинно.

Пётр вернулся обратно в семинарию. Доучился, её закончил. И хотел после этого остаться в лавре, принять монашество. Но власти не были заинтересованы в таком прецеденте, направленном против антирелигиозной, атеистической пропаганды, чтобы офицеры- фронтовики, уважаемые в народе герои, уходили в монастыри.

3 дня на женитьбу

А чтобы поступить в монастырь, необходимо было иметь местную прописку, а это было уже в компетенции МГБ. И прописку ему, конечно, получить не разрешили.

А значит, у него несколько дней на то, чтобы решить свою судьбу.

Через 3 дня назначено рукоположение его во диаконы. Но если он рукоположится неженатым, потом, по церковным канонам, жениться ему будет невозможно.

Поэтому у него 3 дня на то, чтобы жениться. А у него даже нет никого на примете.

Паломнический домик

Один из двухэтажных домиков в монастыре был отведён для паломников. Там отдыхали паломники и паломницы, в том числе и девушки, которые приезжали потрудиться в обители, помочь монашеской братии по хозяйству, приготовить в трапезной еду, помыть пол в храме. Отцу Петру кто-то посоветовал заглянуть в этот домик.

Он помолился, поднялся на второй этаж и застал там трёх девушек. Стал с ними разговаривать: в процессе беседы две ушли, а одна осталась. Он предложил ей серьёзно дружить.

Заметим, что ей на тот момент было 18 лет, ему – 38. 20 лет разницы.

Почтовое отделение

Пошли они по улицам Сергиева Посада (в то время Загорска). И когда проходили мимо почты, он говорит: «Ты, пожалуйста, постой здесь, внизу, а мне нужно зайти отбить телеграмму».

Поднимается в отделение почтамта и отбивает своему духовнику в Караганду телеграмму: «Есть ли Промысл Божий жениться?» Подразумевая ту, которая стоит у дверей в почтовое отделение, которая сама еще ни о чём таком не подозревает…

Преподобноисповедник Севастиан Карагандинский

Духовником же у него был отец Севастьян Карагандинский, прозорливый старец (причисленный в 2000 году к лику святых).

На следующий день – ответная телеграмма: «Батюшка жениться благословляет».

Счастливая невеста сама еще ни о чем не догадывается.

Петр забежал в ЗАГС, поговорил с молодыми сотрудницами, объяснил ситуацию.

Приходит к этой своей новой подруге и объявляет: «Я хочу сделать тебе дорогой подарок… Только ты возьми с собой паспорт, эти подарки выдаются по паспортам».

Довёл её до ЗАГСа, объясняет: «Этот подарок выдаётся здесь».

Берёт у своей избранницы паспорт и вместе со своим отдаёт сотрудницам. Пока они отошли во внутренние помещения, он даёт ей примерить колечко, которое можно было купить там на выбор.

Пока она примеряет колечко, сотрудницы выносят её паспорт, где на одной из страниц – штамп о регистрации

Он поясняет: «Я хочу тебе сделать дорогой подарок. Мы же с тобой серьёзно дружим». И пока она примеряет колечко на пальчик, сотрудницы выносят их паспорта, и он ей показывает её паспорт, где на одной из страниц – штамп о регистрации. Который свидетельствует, что она вышла за него замуж. Вот, мол, тебе подарок на всю жизнь.

И его избранница от неожиданности… заплакала.

Ну, я не знаю, может быть, она заплакала от счастья? Но, с другой стороны, сами посудите, во-первых, он – на 20 лет её старше. Только что вернулся из тюрьмы, из лагеря, из мест лишения свободы. Он рассказывает, что осуждён невинно, а там – кто его знает. Уголовничек. Подарочек такой.

И современная девушка, может быть, развернулась бы, размахнулась со всего плеча, заехала ему кулаком по переносице, свернула бы ему на сторону нос: вот, мол, и тебе подарочек от меня на всю жизнь!

Но тогда многие девушки были, наверное, более скромными. И она просто заплакала.

И потом, когда лет через 30 её спросили: «Ну, как ты замуж-то вышла?» – она пожала плечами: «Сама не знаю как. Но, наверное, был в этом Промысл Божий».

И от этого союза родилось трое сыновей, которые со временем все стали священниками.

В дыру

Отец Пётр рассказывал, что в советское время, если ты священник не активный, проповеди не читаешь, то и будешь служить в каком-нибудь кафедральном соборе, в который назначат. А если ты – ревностный пастырь, ведешь работу со своими чадами, ревностно служишь, хорошо проповедуешь, то и будут тебя, как зайца, гонять из одного места в другое, по всем отдалённым храмам, переводить из одной дыры в другую.

– Вот я, – говорит, – уже и под Переславлем-Залеским послужил, и под Нижним Новгородом, пока меня в эту дыру не загнали.

Последнее место его служения оказалось в конце концов под Талдомом.

Ему, чтобы доехать туда на службу, сначала нужно добраться от своего дома до железнодорожной станции в Сергиевом Посаде. Потом дождаться электрички и ехать на ней полтора часа – до Трёх вокзалов в Москве. Потом – с пересадкой на метро добраться до Савеловского вокзала. С Савёловского вокзала до Талдома электричка ходит раза три в день. Несколько часов ехать до Талдома. Там от станции автобус до его села ходит три раза в сутки, необходимо дождаться этого автобуса. И на дорогу в одну сторону у него уходило 8 часов. У пожилого человека.

Даже здоровому и молодому 8 часов дороги – не так легко. Тут когда по Москве на работу или на службу едешь полтора-два часа, и то приезжаешь уже уставшим. А тут – 8. За это время можно долететь до Дальнего Востока.

Сельский приход

Я отца Петра спрашиваю: «Батюшка, а про свой современный приход, свой сельский храм вы еще ничего не рассказывали».

Он говорит:

– А что там рассказывать? Приход как приход, ничего особенного.

И вдруг выясняется, что в 1970-е годы там в него несколько раз стреляли.

Думаю: ничего себе «ничего особенного».

А как это получилось?

Раньше, при советской власти, при храмах организовывались общины, которые назывались «двадцатки». Туда входили 20 активных прихожан этого храма. Причём священник там не считался главным. Главным в «двадцатке» являлся староста.

И однажды отец Петр обнаружил, разоблачил, что одна из членов его «двадцатки» – агент КГБ.

Другие на его месте, может быть, промолчали, побоялись бы связываться со спецслужбами, с властными структурами, но он – фронтовик, его трудно испугать, и когда он об этом узнал, тут же изгнал её из общины.

Налет

На следующий день – стук в дверь. Уже вечер, темно за окнами – кто-то громко барабанит в дверь его сельского домика и требует: «Батюшка, откройте!».

Он отвечает: «Не открою». Посмотрел в окно, а там – пять здоровых мужиков, как он выразился, хулиганов.

Они выломали первую дверь. Выломали вторую. Третья оказалась покрепче.

Отец Петр решил подойти к окну, чтобы разглядеть: кто ж там у него безобразничает, кто ломает двери, – зажег на кухне свет, прильнул лбом к оконному стеклу. И вдруг: «БА-А-БАХ!» – выстрел (!) и мимо его головы пролетает пуля. Отец Пётр прижимается к стене возле этого окна, чтобы его с улицы было не видно, чтобы больше из этого окна в него никто попасть не смог. А вдруг в противоположное окно снова: «БА-БАХ!», «БА-БАХ!», «БА-А-БАХ!» И все пули ложатся вокруг его головы, как бы нимбом.

И все пули ложатся вокруг его головы, как бы нимбом

Как он потом выяснил, это была крупнокалиберная дробь, её нельзя было приобрести тогда в свободной продаже. Её выдавали только чиновникам высокого ранга для охоты или как раз вот таким спецслужбам. И я думаю, что из ружья стрелять так метко дробью, наверное, невозможно, чтобы пули ложились вокруг головы ровным кругом, вряд ли его просто так пугали, скорее всего, его хранил Промысл Божий. Или ангел-хранитель, или Сам Бог отклонял эти пули, как он и сам вспоминал еще с военных времён, когда вокруг него свистели пули, осколки, когда идёшь по полю боя и уже не пригибаешься, думаешь: «Всё равно убьют…».

То есть сколько для него человечество изготовило пуль, сколько снарядов, но, как говорится: «Если Бог – за нас, то кто – на нас?»

Ни одна в него не попала.

Второй агент

Через некоторое время отец Петр Бахтин разоблачил второго агента, женщину, внедренную к ним в церковную общину, и с ней не раздумывая поступил точно так же: выгнал из общины, не разрешил больше приходить в храм. Эта вторая изгнанная решила пойти другим путём. Она где-то услышала, что если человека отпеть в 12 храмах, то он зачахнет и умрёт или у него начнутся большие проблемы со здоровьем.

Если человек находится под покровительством Бога, то с него всё – как с гуся вода

И она в 12 храмах заказала для отца Петра отпевание.

Но если человек находится под покровительством Бога, то с него всё – как с гуся вода.

Агентша же, наоборот, заболела онкологией и пришла перед своей смертью к отцу Петру каяться, где во всём ему и созналась.

А он ей ещё посочувствовал.

– Отпевание-то сейчас сколько стоит? В 12 храмах заказать! Сколько же ты угрохала денег?

Проявил к ней ещё сочувствие.

Но есть предположение, что она всё это делала не за свой счёт, а за счёт тех структур, которые её туда засылали.

Опять же, повторим фразу: «Если Бог – за нас, то кто – на нас?»

И в этом случае с отцом Петром не удалось сделать ничего плохого.

Большой дом

И ещё у отца Петра был яркий эпизод из его жизни, как он приобрёл большой дом и большой участок в Сергиевом Посаде за бесценок.

Лет за 30 до того, как он туда вселился, первые хозяева этого дома наняли печника. Дедушка-печник сложил печку, то, что от него требовалось, исполнил, а хозяйка его обманула, за работу не заплатила. Дедушка обиделся, говорит: «Хорошо. Войти в дом вы войдёте, но жить в нём не сможете». Старичок оказался непростой, что-то там наворожил-наколдовал. И действительно, у них в доме начались такие «чудеса» бесовской силой. Какие-то шаги могут раздаваться в комнатах. Шаги слышны – как будто кто-то ходит, а никого не видно, кому эти шаги принадлежат. Сами собой распахиваются двери, окна. Ночью с хозяина могут стащить одеяло, начать его душить. Рассказывать про это легко, но когда сам человек окажется в таком доме, в такой обстановке, у него чуть ли не волосы дыбом встают.

Много таких сообщений было в средствах массовой информации в 1990-е годы и позже, статей про разных «барабашек», про летающие тарелки, даже не про НЛО, а просто про бытовые тарелки, которые на глазах изумлённых хозяев вдруг срываются со своего места, разбиваются о стену напротив. Или могут начать бесконтрольно летать по комнате ножи, холодное оружие, или без видимой причины падают тяжёлые шкафы. То есть кто-то невидимый начинает куражиться в жилище и пугать хозяев.

Кстати, говорят, у Пушкина в дневниках имеются записи, что в его время в городе, котором он жил, был один из таких «беспокойных» домов. И когда пригласили священника освящать это помещение, рассказывают, что там ходили ходуном столы и стулья даже во время молебна…

Возвращаясь к нашим героям, когда первые хозяева долго жить там не смогли, съехали с этого дома, продали следующим хозяевам дом подешевле, чтобы поскорее избавиться от такого жилища. Следующие хозяева тоже там долго не задержались, ещё снизили цену, и снова, и снова – пока отец Петр не приобрёл этот дом уже за бесценок. Цена была снижена до символической.

При этом его тоже предупредили: «Войти в дом – войдёшь, а жить в нём не сможешь».

Он отвечает: «Посмотрим». И в первый день – водосвятный молебен. Освятил дом, освятил участок. И говорит: уже 30 лет живём и горя не знаем.

То есть насколько неверующим людям труднее живётся на этом свете. Они, как слепые кутята, бывает, тыкаются по всем углам и не ведают, что в какой ситуации необходимо предпринять.

Люди теряли недвижимость, большие деньги из-за этих обстоятельств.

А тот, кто был проинформирован, как в такой ситуации необходимо поступить, за полчаса – сколько там нужно на водосвятный молебен и окропление? – решил проблему, от которой предыдущие хозяева теряли и недвижимость, и огромные деньги.

День рожденья

Однажды мои знакомые пригласили меня на день рождения к своему 18-летнему сыну. К нему собрались его друзья, и в том числе племянник этих моих знакомых. И хотя нельзя его было назвать «новым русским», но получал он в то время огромную зарплату, которая большинству из нас, наверное, и не снилась. А, очевидно, недаром говорится в Евагелии, что трудно богатому войти в рай. Проще верблюду пролезть в игольное ушко.

Сейчас я не буду пытаться анализировать причину, почему это так. Но, наверное, одна из причин – это гордость, которая, как правило, сопутствует богатству. И то, что богатый не имеет надобности ни в каком Покровителе, ни в каком Защитнике, у него имеется всё, что он хочет. И свобода в средствах передвижения, и в питании, и в жилье. Зачем ему еще нужен какой-то Помощник и Покровитель? Зачем ему нужен Бог? И к тому же имеет он склонность к гордости, превозношению над другими людьми.

Протоиерей Петр Бахтин

Так это или не так, но, во всяком случае, этот племянник не задумывался ни о чём духовном.

А так как это всё-таки его родственники, они понимали, что в любом возрасте могут забрать у человека душу, и если он уйдёт в тот мир в таком состоянии, то там ничего хорошего он уже не увидит, потому что он – человек неверующий. И поэтому они попросили меня что-то рассказать, чтобы, возможно, это на него подействовало и чтобы он немножко задумался о незримой духовной сфере.

И когда я рассказал историю про освящение дома, когда отец Пётр приобрёл «заговорённый» большой дом и участок за бесценок, племянник действительно несколько минут пребывал в своих мыслях.

Я думаю: ничего себе, даже его эта история проняла, заставила задуматься.

И потом, когда стало видно, что внимание его снова вернулось к нашей компании, то изрёк он такую фразу: «Это ж какое состояние можно сбить, если за бесценок скупить заговорённые участки, а потом их освятить и продать гораздо дороже?»

Остается удивляться, как у современного человека работает мозг, что даже из области невидимого, незримого, духовного он стремится извлечь высокие материальные дивиденды?

Эпилог

Митрофорный протоиерей Пётр Бахтин, клирик Московской епархии, отошел ко Господу в 2005-м году. Он не дожил до 60-летия Победы всего три месяца. В Ильинской церкви Сергиева Посада его отпевал архиепископ Можайский Григорий, которому в этом помогали три священника, сыновья отца Петра – Александр, Сергий и Алексий. И хор Троице-Сергиевой лавры. На Старом кладбище Сергиева Посада воинский расчёт произвел троекратный залп салюта, отдавая дань уважения солдату Великой Отечественной войны.

Бахтин, Петр Устинович — Исследования физико-механических и технологических свойств основных типов почв СССР [Текст]

Поиск по определенным полям

Чтобы сузить результаты поисковой выдачи, можно уточнить запрос, указав поля, по которым производить поиск. Список полей представлен выше. Например:

author:иванов

Можно искать по нескольким полям одновременно:

author:иванов title:исследование

Логически операторы

По умолчанию используется оператор AND.
Оператор AND означает, что документ должен соответствовать всем элементам в группе:

исследование разработка

author:иванов title:разработка

оператор OR означает, что документ должен соответствовать одному из значений в группе:

исследование OR разработка

author:иванов OR title:разработка

оператор NOT исключает документы, содержащие данный элемент:

исследование NOT разработка

author:иванов NOT title:разработка

Тип поиска

При написании запроса можно указывать способ, по которому фраза будет искаться. Поддерживается четыре метода: поиск с учетом морфологии, без морфологии, поиск префикса, поиск фразы.

По-умолчанию, поиск производится с учетом морфологии.

Для поиска без морфологии, перед словами в фразе достаточно поставить знак «доллар»:

$исследование $развития

Для поиска префикса нужно поставить звездочку после запроса:

исследование*

Для поиска фразы нужно заключить запрос в двойные кавычки:

«исследование и разработка«

Поиск по синонимам

Для включения в результаты поиска синонимов слова нужно поставить решётку «#» перед словом или перед выражением в скобках.

В применении к одному слову для него будет найдено до трёх синонимов.

В применении к выражению в скобках к каждому слову будет добавлен синоним, если он был найден.

Не сочетается с поиском без морфологии, поиском по префиксу или поиском по фразе.

#исследование

Группировка

Для того, чтобы сгруппировать поисковые фразы нужно использовать скобки. Это позволяет управлять булевой логикой запроса.

Например, нужно составить запрос: найти документы у которых автор Иванов или Петров, и заглавие содержит слова исследование или разработка:

author:(иванов OR петров) title:(исследование OR разработка)

Приблизительный поиск слова

Для приблизительного поиска нужно поставить тильду «~» в конце слова из фразы. 4 разработка

По умолчанию, уровень равен 1. Допустимые значения — положительное вещественное число.

Поиск в интервале

Для указания интервала, в котором должно находиться значение какого-то поля, следует указать в скобках граничные значения, разделенные оператором TO.
Будет произведена лексикографическая сортировка.

author:[Иванов TO Петров]

Будут возвращены результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, Иванов и Петров будут включены в результат.

author:{Иванов TO Петров}

Такой запрос вернёт результаты с автором, начиная от Иванова и заканчивая Петровым, но Иванов и Петров не будут включены в результат.

Для того, чтобы включить значение в интервал, используйте квадратные скобки. Для исключения значения используйте фигурные скобки.

ВЯТКА: НАСЛЕДИЕ… —

Жители прихода с.Толмань: 1901-1912 гг.

1901 г.

Бажин Федор Афанасьевич, п.Шестаков

Бажин Федор Михайлович, п.Шестаков

Бахтин Николай Иванович, п.М.Толмань

Бахтин Павел Давыдович, п.М.Толмань

Бусыгин Илья Лаврентьевич, д.Урбеж

Бусыгин Яков Андреевич, п.Дубровка

Ведерников Василий Викулович, д.Медведева

Ведерников Давид Евсегниевич, д.Медведевская

Ведерников Федот Зиновьевич, п.Клюкино

Домрачев Алексей Кириллович, п.М. Толмань

Домрачев Андрей Дмитриевич, п.М.Толмань

Домрачев Прокопий Григорьевич, п.М.Толмань

Домрачев Иван Михайлович, п.М.Толмань

Домрачев Степан Спиридонович, п.Абрамовых

Егошин Григорий Артемьевич, п.Шестаков

Егошин Кирилл Иванович, д.Егошина

Кислицын Кирилл Трофимович, п.М.Толмань

Кулигин Сергей Назарович, д.Урбеж

Леухин Иван Никифорович, п. Богатырев

Лоскутов Григорий Иванович, п.Плишкинцы

Лоскутов Петр Петрович, п.М.Толмань

Лоскутов Семен Илларионович, п. Полянский

Матвеев Михаил Петрович, д.Кугунур

Михеев Никита Васильевич, д.Исакова

Михеев Никита Ефремович, д.Исакова

Мокосеев Дмитрий Васильевич, п.Мокосевых

Мосунов Степан Федорович, п.Демушонки

Муравьев Иван Петрович, п.Ожигановых

Новоселов Афанасий Степанович, п.Вочканур

Новоселов Павел Кондратьевич, п.Плишкинцы

Новоселов Павел Петрович, починок вверх по ключу Оляндуру (Плишкинцы)

Новоселов Прокопий Дмитриевич, п.Плишкинцы

Новоселов Федор Дометиевич, п.Вочканур

Овчинников Андрей Софрониевич, п.Кубанер

Овчинников Михаил Алексеевич, п.Кубанер

Пислегин Филипп Протасович, д.Урбеж

Полушин Семен Григорьевич, п.Кубанер

Роженцов Михаил Кузьмич, п.Мосиных

Сидоркин Георгий Яковлевич, п.М.Толмань

Сидоркин Иван Харитонович, д. Масканур

Сидоркин Павел Васильевич, д.Масканур

Сидоркин Семен Григорьевич, п.Кокшанур

Старцов Никита Прокопьевич, п.М.Толмань

Торопов Адриан Иванович, п.Кубанер

Халтурин Илларион Карпович, д.Гладчата

Халтурин Иосиф Андреевич, п.Даниловых

Халтурин Прокопий Гаврилович, п.Халтурин

Шестаков Елизар Васильевич, п.Шестаков

1902 г.

Бахтин Михаил Сергеевич, п.Бахтиных

Бусыгин Андрей Михайлович, п.Дубровка

Домрачев Никита Степанович, п.Абрамовых

Домрачев Петр Алексеевич, п.Абрамовых

Домрачев Прокопий Ермолаевич, п.М. Толмань

Егошин Алексей Максимович, д.Егошина

Егошин Семен Васильевич, д.Егошина

Ефремов Стефан Ефремович, п.Праздничата

Кислицын Андрей Семенович, п.М.Толмань

Клюкин Тарас Исидорович, п.Клюкиных

Кочаков Ива Ефремович, п.М.Толмань

Леухин Ефим Данилович, п.Большая Толмань

Лоскутов Андрей Капитонович, п. Плишкинцы

Лоскутов Семен Васильевич, п.Полянский

Махнев Корнилий Диомидович, д.Исаакова

Михеев Григорий Павлович, п.М.Толмань

Михеев Иван Иванович, п.Б.Толмань

Мокосеев Тимофей Георгиевич, п.Мокосеевых

Мокосеев Феоктист Петрович, д.Мокосеевых

Мосунов Петр Романович, п.Демушонки

Новоселов Федор Гаврилович, п.Вочканур

Ожиганов Кирилл Данилович, п.Ожигановых

Ожиганов Николай Кузьмич, п.Ожигановых

Пасынков Василий Тимофеевич, д.Егошина

Роженцов Василий Иванович, п.Мосиных

Роженцов Михаил Яковлевич, п.Москанур

Смирнов Иван Логинович, п.М.Толмань

Смирнов Федор Яковлевич, п.М.Толмань

Созонов Алексей Петрович, п.М.Толмань

Шестаков Кондратий Иванович, п.Шестаков

Халтурин Алексей Мокеевич, д.Гладчата

Халтурин Емельян Васильевич, п.Халтурино

Халтурин Михаил Семенович, д.Гладчата

1903 г.

Бахтин Игнатий Семенович, п. М.Толмань

Бахтин Петр Антонович, п.М.Толмань

Бусыгин Иван Петрович, д.Урбеж

Домрачев Иосиф Иванович, п.Абраовых

Домрачев Сергей Григорьевич, п.Б. Толмань

Домрачев Семен Лаврентьевич, п.М.Толмань

Егошин Василий Константинович, п.Мокосеевых

Егошин Ефим Пахомович, п.М.Толмань

Леухин Архипп Тимофеевич, п.Богатыревых

Леухин Михаил Игнатьевич, п.Леухин

Леухин Степан Ионович, п.Леухин

Михеев Михаил Меркурьевич, д.Исакова

Михеев Семен Георгиевич, д.Исакова

Мосунов Емельян Константинович, п.Демушонки

Новоселов Никандр Ильич, п.Вочканур

Новоселов Петр Семенович, п.Демушонки

Новоселов Яков Иванович, п.Вочканур

Онучин Михаил Герасимович, д.Урбеж

Роженцов Алексей Васильевич, п.Мосиных

Роженцов Иван Алексеевич, п.Мосиных

Роженцов Николай Кузьмич, п.Мосиных

Сидоркин Павел Моисеевич, д.Масканур

Сидоркин Павел Петрович, д. Масканур

Сидоркин Петр Васильевич, д.Масканур

Смирнов Андрей Дмитриевич, п.М.Толмань

Халтурин Мирон Гаврилович, д.Гладчата

Шестаков Дмитрий Петрович, п.Шестаков

1904 г.

Ведерников Адриан Степанович, д.Медведева

Ведерников Андрей Алексеевич, п.Кокичи

Домрачев Алексей Филиппович, п.М.Толмань

Домрачев Андрей Иванович, п.Б. Толмань

Домрачев Архипп Николаевич, п.Абрамовых

Домрачев Иван Андреевич, п.М.Толмань

Домрачев Иван Игнатьевич, п.Абрамовых

Домрачев Иван Сергеевич, п. Б. Толмань

Домрачев Петр Кондратьевич, п. Б.Толмань

Домрачев Сергей Иванович, п.М.Толмань

Жубрин Сергей Данилович, д.Урбеж

Зуев Николай Матвеевич, п.Мокосеевых

Леухин Василий Филлипович , п. Ирдынинцы

Леухин Тит Афанасьевич, п.Ирдынинцы

Лоскутов Михаил Константинович, п.Плишкинцы

Лоскутов Семен Терентьевич, п.Плишкинцы

Михеев Иван Иродионович, п. Ештыгановых

Михеев Михаил Сергеевич, д.Исакова

Мосунов Александр Тихонович, п. Б. Толмань

Новоселов Степан Николаевич, п.Плишкинцы

Ожиганов Иван Михайлович, п.Ожигановых

Онучин Петр Никитич, д.Урбеж

Онучин Степан Иванович, д.Урбеж

Сабанцев Павел Георгиевич, п. Б.Толмань

Сидоркин Николай Адрианович, д.Масканур

Смирнов Николай Васильевич, п. п.М.Толмань

Халтурин Сергей Никонович, д.Гладчата

Халтурин Спиридон незаконнорожденный

Халтурин Федор Андреевич, п.Даниловых

Шестаков Иван Максимович, п.Шестаков

ГА РМЭ ф.305 оп.1 д.326

1905 г.

Бахтин Федор Исаакович, д.М.Толмань

Бусыгин Иван Васильевич, д.Урбеж

Бусыгин Павел Алексеевич, п.Кабатнур

Вавилов Ефим Степанович, мещанин г.Макарьева Нижегородской губернии

Вырыпаев Петр Георгиевич, д.Куфтина

Домрачев Иван Федорович, п.М.Толмань

Домрачев Семен Кузьмич, п. М. Толмань

Домрачев Федор Кириллович, п.М.Толмань

Жубрин Матвей Алексеевич, д.Урбеж

Зуев Андрей НИкифорович, п.Мокосеевский

Егошин Иван Гурьевич, п.М. Толмань

Клюкин Иван Епифаньевич, п.Клюкин

Клюкин Яков Логинович, п.Клюкин

Кулигин Михаил Семенович, д.Урбеж

Леухин Алексей Яковлевич, п.Леухин

Леухин Андрей Макарович, п.Леухин

Леухин Иродион Евсигнеевич, п.Леухин

Михеев Константин Аввакумович, д.Исакова

Михеев Степан Петрович, д.Ижова

Новоселов Степан Кузьмич, п.Вочканур

Овчинников Иван Петрович, п.Кабайнер

Онучин Георгий Иванович, д.Урбеж

Роженцов Алексей Ефимович, п.Мосиных

Роженцов Павел Александрович, п.Мосиных

Сабанцев Алексей Григорьевич, п.Б.Толмань

Свинцев Павел Петрович, п.М.Толмань

Сидоркин Семен Дмитриевич, д.Масканур

Сидоркин Степан Семенович, д.Масканур

Смирнов Николай Кузьмич, п.М.Толмань

Смирнов Петр Тимофеевич, п. Вятчане

Халтурин Захар Семенович, д.Гладчата

Халтурин Емельян Никитич, д.Гладчата

Халтурин Иван Никитич, п.Кабайнер

Халтурин Сергей Григорьевич, п.Халтурин

Халтурин Федор Елизарович, п.Халтурин

Шестаков Кирилл Федорович, п.Шестаков

Шестаков Николай Кондратьевич, п.Шестаков

1906 г.

Бакулин Яков Федорович, п.Бахтиных

Бахтин Василий Диомидович, п.М.Толмань

Бахтин Максим Петрович, п.Бахтин

Бахтин Михаил Иванович, п.М.Толмань

Бусыгин Кузьма Игнатьевич, п.Бусыгинский

Ведерников Никита Иванович, п.Валдайский

Домрачев Иван Леонтьевич, п.М.Толмань

Домрачев Игнатий Дмитриевич, п.М.Толмань

Домрачев Николай Андреевич, п.М. Толмань

Домрачев Федор Кузьмич, п.М. Толмань

Жубрин Константин Емельянович, д.Урбеж

Зуев Степан Дмитриевич, п.Мокосееых

Егошин Андрей Иванович, п.Мокосеевых

Егошин Василий Ильич, п. Плешивцы

Егошин Михаил Федорович, п.Кокшанур

Егошин Степан Никонович, п.М.Толмань

Кочаков Василий Павлович, п.М. Толмань

Леухин Афанасий Семенович, п.Б. Толмань

Леухин Дмитрий Игнатьевич, п.Леухин

Леухин Михаил Никифорович, п.Леухин

Лоскутов Алексей Иванович, п.Плишкинцы

Михеев Алексей Александрович, д.Исакова

Михеев Александр Алексеевич, д.Исаакова

Михеев Андрей Демидович, д.Исакова

Михеев Дмитрий Петрович, п.Ештыгановых

Михеев Иван Игнатьевич, д.Исакова

Михеев Михаил Ефремович, п.Ештыгановы

Мосунов Иван Семенович, п.Демушонки

Мосунов Павел Васильевич, п.Демушонки

Мосунов Семен Прохорович, п.Б.Толмань

Муравин Михаил Гаврилович, п.Ожигановы

Наумов Василий Иванович, д.Ожигановы

Новоселов Алексей Яковлевич, д.Вочканур

Новоселов Яков Мокеевич, п.Вочканур

Онучин Николай ИГнатьевич, д.Урбеж

Роженцов Георгий Кузьмич, п. Мосиных

Роженцов Иван Семенович, п.Мосиных

Сабанцев Василий Михайлович, п.Б.Толмань

Сабанцев Михаил Григорьевич, п.Б. Толмань

Сазанов Михаил Иоакимович, п.М.Толмань

Сидоркин Иван Адрианович, д.Масканур

Сидоркин Иван Васильевич, п.М.Толмань

Сидоркин Степан Максимович, д.Масканур

Сидоркин Федор Петрович, д.Масканур

Смирнов Федор Дмитриевич, п.Толмань

Смирнов Федор Иванович, п.М.Толмань

Халтурин Даниил Елизарович, п.Халтурин

1907 г.

Бахтин Дмитрий Диомидович, п.Бахтиных

Бахтин Дмитрий Павлович, п.Олени

Бахтин Тимофей Михайлович, п.Бахтиных

Бусыгин Захар Андреевич, п.Дубровка

Бусыгин Роман Иванович, д.Урбеж

Бусыгин Степан Гордеевич, п.Кабашнур

Бусыгин Федор Петрович, п.Бусыгиных

Ведерников Иван Тимофеевич, д.Медведева

Ведерников Сергей Данилович, п.Валдайский

Ведерников Терентий Андреевич, д. Медведева

Домрачев Алексей Филиппович, п.Б.Толмань

Домрачев Александр Петрович, д.Абрамова

Домрачев Андрей Иванович, п.Б. Толмань

Домрачев Павел Михайлович, п.Абрамовых

Егошин Даниил Никитич, п.Мокосеев

Егошин Иван Яковлевич, д.Егошина

Егошин Тимофей Пахомович, п.М.Толмань

Егошин Яков Григорьевич, п.Егошинцы

Жубрин Петр Ильич, д.Урбеж

Кочаков Георгий Андреевич, п.М.Толмань

Кулигин Прокопий Герасимович, д.Урбеж

Леухин Исаак Павлович, п.Леухин

Лоскутов Петр Георгиевич, п.Полянский

Михеев Александр Михайлович, д.Исаакова

Михеев Андрей Дмитриевич, д.Исакова

Михеев Артемий Адрианович, п.Валдай

Михеев Семен Яковлевич, п.Ештыгановых

Мокосеев Андрей Алексеевич, п.Мокосеев

Мосунов Дмитрий Николаевич, п.Демушонки

Мосунов Илья Тимофеевич, п.Егошиных

Мосунов Максим Павлович, п.Демушонки

Мосунов Петр Васильевич, п.Демушонки

Муравин Матвей Федорович, п. Ожигановых

Новоселов Александр Николаевич, п.Вочканур

Новоселов Григорий Трофимович, п.Вочканур

Новоселов Федор Николаевич, п.Вочканур

Овчинников Роман, п.Бабайнур

Ожиганов Иван Иванович, п.Ожигановых

Онучин Петр Герасимович, д.Урбеж

Онучин Федор Михайлович, д.Урбеж

Пасынков Федр Тимофеевич, д.Егошина

Роженцов Григорий Иванович, п.Мосиных

Роженцов Николай Герасимович, п.Демушонки

Сабанцев Владимир Алексеевич, п.Б. Толмань

Сидоркин Иван Григорьевич, д.Масканур

Сидоркин Иван Васильевич, п.Коптанур

Сидоркин Павел Семенович, д.Масканур

Сидоркин Павел Трофимович, п.Плешивцы

Сидоркин Яков Васильевич, д.Масканур

Смирнов Исидор Андреевич, п.Вятчане

Смирнов Петр Герасимович, п.М.Толмань

Созонов Антон Иванович, п.М.Толмань

Шестаков Алексей Трофимович, п.Шестаков

Шестаков Иван Максимович, п.Шестаков

1908 г.

Бажин Михаил Захарович, п.Шестаков

Бахтин Иван Антонович, п.М. Толмань

Бусыгин Андрей Михайлович, п.Бусыгин

Бусыгин Василий Михайлович, п.Кабашнур

Ведерников Михаил Максимович, д.Медведева

Ведерников Михаил Николаевич, д.Медведева

Егошин Алексей Артемьевич, п.Шестаков

Домрачев Георгий Леонтьевич, п.М. Толмань

Домрачев Григорий Емельянович, п.М. Толмань

Домрачев Дмитрий Андреевич, п.М. Толмань

Домрачев Дмитрий Архиппович, п.Абрамовых

Домрачев Максим Васильевич, п.М. Толмань

Домрачев Филипп Афанасьевич, п.Абрамовых

Жиров Афанасий Саввич, п.Кабайнер

Жубрин Кузьма Яковлевич, д.Урбеж

Жубрин Федор Данилович, д.Урбеж

Егошин Степан Семенович, п.М. Толмань

Клюкин Иван Андреевич, п.Клюкиных

Колбин Иван Иосифович, п.Кабайнер

Колбин Филипп Игнатьевич, п.Кабайнер

Кочаков Николай Лаврентьевич, п.М. Толмань

Леухин Андрей Филиппович, п. Б. Толмань

Леухин Василий Тимофеевич, п.Леухин

Леухин Иван Федорович, п.Леухин

Леухин Павел Никанорович, п.Леухин

Леухин Степан Игнатьевич, п.Леухин

Лоскутов Михаил Васильевич, п.Полянский

Михеев Афанасий Ефремович, д.Исакова

Михеев Григорий Игнатьевич, д.Исакова

Михеев Павел Васильевич, д.Исакова

Мосунов Алексей Данилович, п.Демушонки

Мосунов Андрей Иванович, п.Демушонки

Мосунов Владимир Евдокимович, п. Демушонки

Мосунов Николай Тихонович, п.Б.Толмань

Муравин Андрей Кондратьевич, п.Ожигановых

Муравин Иван Петрович, п.Ожиганов

Новоселов Василий Кондратьевич, п.Вочканур

Новоселов Гавриил Тимофеевич, п.Вочканур

Новоселов Иван Петрович, п.Плишкинцы

Овчинников Иван Алексеевич, п.Кабайнер

Ожиганов Степан Евдокимович, п.Ожиганов

Онучин Алексей Кондратьевич, п.Богатыревых

Онучин Григорий Васильевич, д.Урбеж

Онучин Иван Иванович, д. Урбеж

Пасынков Павел Гаврилович, п.Егошина

Сидоркин Николай Григорьевич, п.Кокшанур

Сидоркин Степан Васильевич, п.Плешивцы

Смирнов Алексей Прокопьевич, п.М.Вятчане

Смирнов Кузьма Федорович, п. п.М. Толмань

Смирнов Михаил Моисеевич, п.М. Толмань

Смирнов Федор Иванович, п.М. Толмань

Созонов ан Андрианович, п.М. Толмань

Царегородцев Петр Парамонович, п.Богатырев

ГА РМЭ ф.305 оп.1 д.327

1909 г.

Бахтин Иван Иссакович, п.М. Толмань

Бахтин Илья Владимирович, п.М. Толмань

Бахтин Федор Филлипович, п.Бахтиных

Бусыгин Антон Гордеевич, п.Низовцы

Бусыгин Михаил Андреевич, п.Дубровка

Ведерников Кондратий Викулович, д.Медведева

Ведерников Петр Васильевич, п.Кокичи

Ведерников Сергей Андреевич,д.Исакова

Домрачев Василий Авраамович, п. Б. Толмань

Домрачев Василий Иванович, п.Пушнур

Домрачев Михаил Автономович, п. Б.Толмань

Домрачев Николай Иванович, п.М. Толмань

Домрачев Петр Спиридонович, починок по речке Абрамовых

Жубрин Иван Алексеевич, д.Урбеж

Жубрин Михаил Федорович, д.Урбеж

Зуев Василий Иванович, п.Мокосеевский

Зуев Иван Георгиевич, п.Мокосеевский

Егошин Андрей Григорьевич, д.Егошина

Егошин Иван Тимофеевич, п.Мокосеевский

Кочаков Андрей Васильевич, п.М. Толмань

Кулигин Федор Семенович, д.Урбеж

Леухин Архипп Григорьевич, п.Бахтиных

Леухин Василий Дмитриевич, п.Б. Толмань

Леухин Василий Кондратьевич, п.Б. Толмань

Лоскутов Василий Романович, п.Плишкинцы

Михеев Ефим незаконнорожденный

Михеев Семен Георгиевич, д. Исакова

Мокосеев Иван Дмитриевич, п.Мокосеевский

Мосунов Иван Никитич, п.Демушонки

Мосунов Иван Степанович, д.Егошина

Мосунов Николай Матвеевич, п.Демушонки

Новоселов Иван Алексеевич, п.Вочканур

Новоселов Павел Михайлович, п. Плишкинцы

Новоселов Сергей Максимович, п.Вочканур

Новоселов Степан Ильич, п.Вочканур

Новоселов Тихон Кондратович, п.Плишкинцы

Пасынков Андрей Игнатьевич, д.Егошина

Сидоркин Иван Иоакимович, п.М. Толмань

Сидоркин Георгий Харитонович, п.Масканур

Сидоркин Дмитрий Дмитриевич, п.Плешивцы

Сидоркин Николай Андреевич, д.Масканур

Смирнов Федор Алексеевич, п.М. Толмань

Созонов Симеон Сергеевич, п.М. Толмань

Созонов Федор Ефремович, п.М. Толмань

Шестаков Михаил Матвеевич, п. Шестаков

1910 г.

Бахтин Иван Алексеевич, п.Бахтиных

Бусыгин Иван Федорович, д.Дубровка

Бусыгин Кузьма Васильевич, д.Урбеж

Бусыгин Семен Федорович, п.Сапожонки

Бусыгин Яков Николаевич, п.Сапогов

Домрачев Андрей Сергеевич, п.Федотовых

Домрачев Косма Матвеевич, п.Вятчане

Домрачев Матвей Емельянович, п.Федотовых

Домрачев Павел Григорьевич, п. Тушнур

Домрачев Павел Сергеевич, п.Абрамовых

Домрачев Прокопий Кузьмич, п.Абрамовых

Егошин Антоний Васильевич, п.Мукосеевых

Егошин Иван Павлович, д.Егошина

Егошин Сергей Иванович, д.Егошино

Клюкин Михаил Федорович, п.Клюкиных

Клюкин Георгий Исидорович, п.Клюкиных

Клюкин Иван Леонтьевич, д.Клюкиных

Леухин Косма Иванович, п.Ирдиннцы

Леухин Николай Иеремеевич, п.Чикляновы

Леухин Николай Филиппович, п.Клюкиных

Лоскутов Андрей ТИмофеевич, п.Плишкинцы

Михеев Иван Григорьевич, д.Исакова

Мосунов Семен Максимович, п.М. Лумарь

Мосунов Тимофей Кондратьевич, п.Демушонки

Мукосеев Григорий Васильевич, п.Мукосеевых

Новоселов Иван Трефилович, д.Масканур

Окулов Василий Георгиевич, д.Ештыганова

Онучин Федор Иванович, д.Урбеж

Роженцов Иван Яковлевич, п.Мосиных

Самойлов Иван Емельянович, с.Кукнур

Сидоркин Авксентий Савельевич, д. Масканур

Сидоркин Александр Иванович, д.Москанур

Сидоркин Арсений Петрович, д.Масканур

Сидоркин Василий Максимович, д.Масканур

Сидоркин Игнатий Андрианович, д.Масканур

Сидоркин Михаил Федорович, д.Масканур

Сидоркин Николай Григорьевич, п.Кокушонки

Сидоркин Прокопий Матвеевич, п.Плешивцы

Сидоркин Степан Кириллович, д.Масканур

Смирнов Алексей Иванович, п.Вятчане

Смирнов Григорий Федорович, п.Вятчане

Халтурин Дмитрий Никитич, д.Гладкова

Халтурин Иван Афанасьевич, д.Гладчата

Халтурин Михаил Сергеевич, д.Гладчата

Халтурин Федор Моисеевич, д.Гладкова

1911 г.

Бажин Виктор Васильевич, п.Шестаков

Бахтин Михаил Иванович, п.Олени

Бусыгин Игнатий Андреевич, п.Бусыжонки

Бусыгин Федор Алексеевич, п.Низовцы

Ведерников Григорий Данилович, д.Кокичи

Ведерников Иван Николаевич, д.Медведева

Домрачев Илья Кондратьевич, д. Федотова

Домрачев Николай Григорьевич, д.Тушнуряне

Домрачев Сергей Евстигнеевич, д.Тушнуряне

Домрачев Федор Дмитриевич, п.Абрамовых

Домрачев Яков Никитич, д.Тушнуряне

Егошин Ефрем Григорьевич, п.Мукосеевский

Кислицын Иван Семенович, д.Вятчане

Клюкин Михей Максимович, д.Забурдай

Колбин Андрей Никитич, п.Кубайнер

Корякин Арсений Филиппович, п.Летягичи

Кулигин Алексей Назарович, д.Урбеж

Леухин Федор Филимонович, п.Чикляновы

Лоскутов Михаил Иванович, д.Плишкинцы

Михеев Иван Иванович, п.Антоновых

Михеев Флор Ефремович, д.Исакова

Мосунов Иван Кириллович, п.Демушонки

Мосунов Тихон Матвеевич, д.Демушонки

Новоселов Степан Яковлевич, д.Плишкинцы

Пасынков Федор Гаврилович, д.Егошина

Пасынков Яков Тимофеевич, д.Егошина

Сидоркин Памфил Ильич, п.Плешивцы

Смирнов Дмитрий Васильевич, д.Вятчане

Смирнов Федор Кондратьевич, п. Вятчане

Шестаков Кирилл Федорович, п.Шестаков

1912 г.

Бажин Федор Михайлович, д.Кожинцы

Бахтин Семен Исаакович, д.Олени

Ведерников Василий Григорьевич, д.Медведева

Ведерников Максим Исидорович, д.Медведева

Ведерников Павел Николаевич, д.Медведкова

Глушков Федор Иродионович, д.Плишкинцы

Домрачев Михаил Кузьмич, д.Тушнур

Домрачев Петр Кириллович, д.Тушнуряне

Егошин Иван Емельянович, д.Егошина

Егошин Федор Константинович, д.Мукосеева

Кислицын Иван Тимофеевич, д.Вятчане

Кочаков Илья Григорьевич, п.Плишкивцы

Леухин Андрей Евдокимович, д.Чиклянова

Михеев Алексей Федорович, д.Исакова

Михеев Степан Сергеевич, д.Исакова

Мукосеев Григорий Васильевич, д.Мукосеев

Мукосеев Кузьма Дмитриевич, д.Мукосеева

Наумов Никифор Семенович, д.Дубровка

Новоселов Максим Андреевич, д.Осташова

Овчинников Михаил Алексеевич, д. Кабанер

Онучин Степан Иванович, д.Урбеж

Подоплелов Тимофей Устинович, д.Тушнуряне

Онучин Прокопий Евдокимович, д.Тушнуряне

Сазанов Алексей Иванович, д.Вятчане

Сидоркин Василий Иванович, д.Масканур

Смирнов Ива Моисеевич, д.Вятчане

Роженцов Петр Николаевич, д.Мосина

Смирнов Кузьма Иванович, д.Вятчане

Смирнов Федор Кондратьевич, д.Вятчане

Хорошавин Иван Александрович, псаломщик церкви

Шестаков Тимофей Максимович, д.Кожинцы

ГА РМЭ ф.305 оп.1 д.328

Назад к списку

Материализация Бахтина | СпрингерЛинк

‘)

вар корзинаStepActive = истина

var buybox = document.querySelector(«[data-id=id_»+ метка времени +»]»).parentNode

;[].slice.call(buybox.querySelectorAll(«.вариант-покупки»)).forEach(initCollapsibles)

функция initCollapsibles(подписка, индекс) {
var toggle = подписка. querySelector(«.Цена-варианта-покупки»)
подписка.classList.remove(«расширенный»)
var form = подписка.querySelector(«.форма-варианта-покупки»)

если (форма && cartStepActive) {
вар formAction = form.getAttribute(«действие»)
form.setAttribute(«действие», formAction.replace(«/checkout», «/cart»))
document.querySelector(«#ecommerce-scripts»).addEventListener(«load», bindModal(form, formAction, timestamp, index), false)
}

var priceInfo = подписка.querySelector(«.Информация о цене»)
var PurchaseOption = toggle.parentElement

если (переключить && форма && priceInfo) {
toggle.setAttribute(«роль», «кнопка»)
toggle.setAttribute(«tabindex», «0»)

переключать. addEventListener(«щелчок», функция (событие) {
var expand = toggle.getAttribute(«aria-expanded») === «true» || ложный
toggle.setAttribute(«aria-expanded», !expanded)
form.hidden = расширенный
если (! расширено) {
покупкаOption.classList.add(«расширенный»)
} еще {
покупкаOption.classList.удалить («расширить»)
}
priceInfo.hidden = расширенный
}, ложный)
}
}

функция bindModal (форма, formAction, метка времени, индекс) {
var weHasBrowserSupport = window.fetch && Array.from

функция возврата () {
var Buybox = EcommScripts ? EcommScripts. Buybox : ноль
var Modal = EcommScripts ? EcommScripts.Модальный: ноль

if (weHasBrowserSupport && Buybox && Modal) {
var modalID = «ecomm-modal_» + метка времени + «_» + индекс

var modal = новый модальный (modalID)
modal.domEl.addEventListener («закрыть», закрыть)
функция закрыть () {
form.querySelector («кнопка [тип = отправить]»).фокус()
}

форма.setAttribute(
«действие»,
formAction.replace(«/checkout», «/cart?messageOnly=1»)
)

form.addEventListener(
«Отправить»,
Buybox. interceptFormSubmit(
Буйбокс.fetchFormAction(окно.fetch),
Buybox.triggerModalAfterAddToCartSuccess(модальный),
консоль.лог,
),
ложный
)

document.body.appendChild(modal.domEl)
}
}
}

функция initKeyControls() {
документ.addEventListener(«keydown», функция (событие) {
if (document.activeElement.classList.contains(«цена-варианта-покупки») && (event.code === «Пробел» || event.code === «Enter»)) {
если (document.activeElement) {
событие.preventDefault()
документ.activeElement. click()
}
}
}, ложный)
}

функция InitialStateOpen() {
var buyboxWidth = buybox.смещениеШирина
;[].slice.call(buybox.querySelectorAll(«.опция покупки»)).forEach(функция (опция, индекс) {
var toggle = option.querySelector(«.цена-варианта-покупки»)
var form = option.querySelector(«.форма-варианта-покупки»)
var priceInfo = option.querySelector(«.Информация о цене»)
если (buyboxWidth > 480) {
переключить.щелчок()
} еще {
если (индекс === 0) {
переключать.щелчок()
} еще {
toggle.setAttribute («ария-расширенная», «ложь»)
form. hidden = «скрытый»
priceInfo.hidden = «скрытый»
}
}
})
}

начальное состояниеОткрыть()

если (window.buyboxInitialized) вернуть
window.buyboxInitialized = истина

initKeyControls()
})()

Энциклопедия русской мысли

Другие релевантные ключевые слова: Культура, Культурология, Коммуникация, Этика, Великое Время, Гротеск, Кант, Смех, Плюрализм, Единство, Слово

Михаил Бахтин (1895-1975)

Михаил Михайлович Бахтин, русский философ языка и феноменолог культуры, имеет три жизни.Во-первых, это его малоизвестная жизненная биография ученика классиков, самоучки, инвалида, политического ссыльного, а затем профессора литературы и эстетики в провинциальном пединституте в Саранске, к юго-востоку от Москвы. Сегодня он наиболее известен своими работами по теории, истории и языку романов (особенно Достоевского и Рабле), своим изображением карнавала и гротеска, способом бытия в мире, который он называл «диалогическим». ” Но Бахтин не считал себя литературоведом или культурологом.Он был, по его словам, философом или, лучше сказать, мыслителем ( мыслитель ). Правда, темы, о которых он думал, находили блестящую иллюстрацию в вымышленных мирах, созданных великими писателями, а также в социолингвистической жизни повседневного общения. Но прочтения Бахтина в литературе и вокруг нее настолько сильны, противоречивы и провокационны именно потому, что идеи, развивающееся бахтинское мировоззрение всегда стояли на первом месте.

Вторая жизнь Бахтина началась в 1961 году, когда его открыли трое аспирантов (Вадим Кожинов, Георгий Гачев и Сергей Бочаров) Института мировой литературы имени Горького в Москве и профессор Московского государственного университета Владимир Турбин.Совершив паломничество в Саранск, эти четверо литературоведов стали учениками Бахтина и незаменимыми помощниками. Защищать такого нонконформистского мыслителя, как Бахтин, было небезопасно для этого первого постсталинского поколения. Они спасали от забвения его брошенные рукописи, договаривались об издании отложенных или застопорившихся работ (включая исправленное издание книги Достоевского и отредактированное издание диссертации о Рабле), доставляли лекарства и книги, а после смерти Бахтина в 1975 г. медленное просачивание в печать его ненадежного личного архива.

К концу 1960-х годов тексты и идеи Бахтина начали переходить на европейские языки, получив все большее признание. Западная академия устала от структурализма и мастер-нарративов. Бессвязная проза Бахтина, его теория децентрализованного или центробежного дискурса, его страсть к языческому карнавалу и его явно бездонная терпимость к множественности обещали вернуть человеческое лицо и ощущение тела в литературные исследования. По мере того, как Бахтин стал желанным брендом, возникли споры по поводу некоторых «спорных» текстов в корпусе: книг и эссе по формализму, марксистской философии языка, фрейдизму и витализму, подписанных членами его кружка (Павел Медведев, Валентин Волошинов, Иван Канаев). .Бахтин не подтвердил и не опроверг своего авторства этих произведений. Владение идеей его мало интересовало. За исключением эссе «Витализм», опубликованного в 1926 г. под именем Канаева и взятого из одноименного эссе 1922 г. депортированного «идеалистического» профессора философии Николая Лосского (подобный «плагиат» был одной из стратегий получения идей, запрещенных государством). снова в обращении), эти спорные тексты, скорее всего, были результатом групповых дискуссий. Затем отдельные члены с надлежащими марксистскими полномочиями написали их для публикации.

Но было трудно уместить все эти разноакцентные письма в единую связную идеологию. По мере того, как слава Бахтина росла, соперничающие лагеря соревновались за то, чтобы претендовать на его личность: был ли он стоиком? кантовский идеалист? Марксист? Православный христианин? Либеральный плюралист в американском стиле? Феноменолог языка? Карнавальный обманщик? Доказательства последнего были обнаружены не только в бесцеремонном, немаркированном включении Бахтиным чужих работ в свои собственные, но и в заимствовании им для собственной биографии важных академических деталей из биографии его старшего брата-эмигранта. Бахтин так и не закончил ни одной университетской программы. Это неловкое отсутствие какой-либо ученой степени, вполне простительное в условиях войны, революции и повторяющихся болезней, стало препятствием при подаче заявки на докторскую степень, что Бахтин не без скандала сделал в 1940-х годах. Потом Советскому Союзу пришел конец. В 1996 году под общей редакцией Бочарова планировалось полностью аннотированное академическое издание собрания сочинений Бахтина в семи томах (первоначально в него вошли произведения, подписанные членами его Кружка, но в конечном итоге они были исключены).Этот Собрание сочинений был завершен в 2012 году.

Можно сказать, что третья, подлинно глобальная жизнь началась для Бахтина в двадцать первом веке с появлением мгновенных всемирных технологий киберкоммуникаций и перевода. После бурного интереса к его работе в Латинской Америке и четверти века трехлетних бахтинских конференций в таких рутинных западных странах, как Канада (1983, 1997), Саранск (1995), Финляндия (2005) и Италия (2011), 16 ^-я-я Международная Бахтинская конференция (2017) состоялась в Шанхае, Китай. Как ясно показала его программа, произошел поразительный и богатый сдвиг. Хотя несколько интеллектуальных историков в Великобритании и США (Крейг Брандист, Питер Хичкок, Галин Тиханов) предвидели это новое глобальное течение, бахтинская мысль выглядела иначе за пределами своих непосредственных европейских предшественников (греческой классики, немецкого Просвещения, континентального романтизма и феноменологии: наследие Канта, Шеллинга, Шелера, Кассирера). Встреча в Шанхае задокументировала широкий круг азиатских ученых, исследующих в рамках преднамеренной европеизации китайских гуманитарных наук посредством Бахтина такие темы, как диалогизм в китайском романе, значение «смысла» в иероглифических системах письма. , полифония в древней японской литературе, издержки центростремительного национализма в Индии и незавершенное «я» в контексте буддийских медитативных практик.В 2009 году вышло второе издание семитомного полного собрания сочинений Бахтина на китайском языке.

Этот предельно глобализованный Бахтин стал универсальной валютой для «диалога» в мире беспрецедентного интеллектуального доступа. Но с терминами, которые он разработал, нужно обращаться осторожно. Во время первой жизни Бахтина или, по крайней мере, ее солидно советской второй половины диалог был труден: на высоте, в укромных местах, часто опасный для его участников. Цензура и идеологический новояз повсеместно стали нормой, и Бахтин разработал мировоззрение, которое доверяло уникальному в присутствии лицу и говорящему голосу.Он избегал политики, официальных встреч и телефона. Сегодня диалог вообще слишком прост — слишком легко начать, притворяться, размениваться на мелочи. Контакт между мыслью Бахтина и более древними созерцательными культурными традициями мира может помочь нам извлечь некоторую глубину и ответственность из безумных мелководий медиа-революции.

Но XXI век представляет Бахтину еще один парадокс. В свое время Бахтин исходил из вербальной среды, в которой говорящий индивид встроен в данное коллективное, общинное тело, или социум , — и зависит от него, к лучшему или к худшему.Индивидуальному сознанию приходилось бороться за свое особое слово, даже если это слово состояло из насквозь «социализированных» интонаций и акцентов. Сегодня общий социум сам по себе является концепцией, находящейся под угрозой исчезновения. Способность каждого сознания в любой момент «приватизировать» себя на своем личном электронном устройстве со своей «подачей» (выбирая то, что оно хочет услышать, увидеть, даже почувствовать, будь то от других людей или от симулякров). создала децентрализованную, исключающую диалогическую ситуацию, отделенную от общего времени и пространства.Такая радикальная индивидуализация несопоставима ни с одной реальностью, которую когда-либо знал Бахтин.

Жизнь

Бахтин родился в 1895 году в городе Орле на северо-западе России в дворянской семье банкира. Это была большая семья (два сына, три дочери), хорошо образованная и подвижная. Детство провел в космополитичных провинциальных городах Вильнюсе (куда семья переехала в 1905 г.) и Одессе (после 1911 г.). Свободно владея немецким с детства, свободно владея французским, латынью, греческим и обладая фотографической памятью как на поэзию, так и на прозу, юный Бахтин читал континентальную философию в подростковом возрасте. Его поколение, поколение младших символистов, было последним в России, принявшим западноевропейскую культуру как свое неотъемлемое право. В своем первом интервью Виктору Дувакину в 1973 году Бахтин с теплотой вспоминает те годы, но отмечает множество операций, последовавших за началом его хронического остеомиелита в десятилетнем возрасте («мне просверлили бедро и колено…»). Это заболевание костей делало Бахтина инвалидом на протяжении большей части его жизни, вызывая боли, повторяющиеся лихорадки и гнойные поражения кожи. Но после ареста болезнь могла спасти ему жизнь.Ампутация правой ноги по бедро в 1938 году значительно улучшила его здоровье, так что он, наконец, мог работать полный рабочий день. Таким образом, можно сказать, что две темы всей жизни Бахтина возникли из его собственной биографии: многоязычный разум и гротескно-карнавальное тело.

Бахтин слушал курсы в Одессе, а затем, в 1916-1917 годах, изучал классику и философию в Петроградском университете, особенно увлекаясь харизматическими лекциями Фаддея Зелинского о древних неканонических жанрах и «смеховых формах». Во время Гражданской войны он укрылся в городе Невель на западе России, а в 1920 году — в Витебске, где в 1921 году женился на Елене Александровне Околович, которая стала его незаменимой помощницей на следующие пятьдесят лет, так как Бахтин был неполный рабочий день и часто болел. . В Невеле собралась исследовательская группа художников, музыкантов и литературоведов, позже известная как «Бахтинский кружок», чтобы обсудить философию культуры с точки зрения религии и феноменологии. Однако Бахтин всегда оставался больше кантианцем, чем неокантианцем.Даже кантианские предписания и априорных категорий были переработаны им в понятия решительно более конкретные, индивидуализированные и энергичные. Эстетическое суждение было заменено эстетической деятельностью, разыгрываемой в ценностно-отзывчивой среде. Бахтин последовательно утверждал, что этическое или религиозное событие (хотя и не познавательное) всегда было радикально личным. Его нельзя было обобщить в норму . Для него основанием таких событий является не категорическое долженствование, как в кантианской системе, а «уникальное или единовременное долженствование» — акт, который его акторы соглашаются подписать, независимо от того, вызвали они его или нет. Такой подписанный акт становится основанием для личного обязательства перед другим сознанием (или Богом). Лекции Бахтина в его учебных кружках в 1924–1925 годах отражают его страстный ранний интерес к Сёрену Кьеркегору, а также его тесную связь с работами марбургского неокантианского философа Германа Когена (1842–1918). Ключевое значение имела попытка Коэна отделить опыт от познания и обосновать религиозную реальность в индивидуальном субъекте. На этом раннем этапе его мысли ответственное действие было для Бахтина более первичным, чем отзывчивое интерактивное слово.

Кружок переехал в Ленинград в 1924 году. К концу десятилетия центр мысли Бахтина сместился с дела на слово. Этот «языковой поворот», столь характерный для России 1920-х годов, но осуществленный Бахтиным (целостным мыслителем и синтезатором) совершенно иначе, чем петроградскими и московскими формалистами (которые были темпераментными аналитиками), породил полифонию и диалогизм его исследования Достоевского. ориг. 1929 г. , ред. 1963 г.). Диалог как философский принцип перерастет в «гетероглоссию» ( разноречье ), словесную фактуру, которой отмечены все подлинные романы («Рассуждение в романе», середина 1930-х гг.).Но эти идеи не имели шансов войти в научный оборот. В 1929 году, вскоре после появления исследования Достоевского, Бахтин был арестован в ходе обычной облавы по обвинению в «философском идеализме» и незаконной религиозной деятельности. О своем допросе он потом вспоминал как о вежливом деле («не то, что приехавшие потом бандиты»), но тем не менее его приговорили к пяти годам лагеря смерти на Соловках. Вмешательство влиятельных друзей, положительная рецензия на книгу Достоевского и соображения здоровья привели к смягчению приговора к шести годам ссылки в Кустанай, Советский Казахстан, где он работал бухгалтером.

1930-е годы были поразительно продуктивны: очерки о романе, о пространственно-временной метрике, называемой «хронотопом» (в которой ярко проявляется бахтинское ревизионистское гегельянство), и огромное исследование культур смеха в средневековой Франции (Рабле книга). Недавние исследования этого малоизвестного кустанайского периода задокументировали катастрофическое состояние региона после насильственной коллективизации, голода и преследований христиан и мусульман — все это было повседневным фоном блестящих теоретических трактатов Бахтина.После отбытия срока Бахтину и его жене было запрещено легально селиться в любом из крупных городов России. В 1936 году он поступил на работу в Мордовский пединститут в Саранске, но под угрозой увольнения за подозрительно независимые методы преподавания ушел в отставку, переехав в 1937 году в еще более малоизвестный город Савелево. В этом году были арестованы и погибли двое его близких соратников по бахтинскому кружку. Вне поля зрения властей, когда сталинский Большой террор набирал обороты, Бахтин завершил свое (в значительной степени утерянное) исследование немецкого Bildungsroman , прерванное только ампутацией инфицированной правой ноги в 1938 году.Когда в 1941 году была объявлена война, Бахтин преподавал немецкий и русский языки в средней школе в маленьком городке Кимры. Фрагменты текстов, написанных в эти мрачные годы, позволяют предположить, что Бахтин возвращался к целостным этическим исследованиям, занимавшим его в 1920-е годы. Контекст теперь был предательством и слова, и образа насилием, присущим всякому представлению, и торжеством «познания-вещи» над «познанием-личностью» (последнее требуется для всех прочных актов веры и любви).

Не сумев найти издателя для своего обширного исследования о Рабле, Бахтин в 1940 году представил его в виде диссертации в Институт мировой литературы имени Горького в Москве.Текст был эрудирован, эклектичен, полон непечатных слов (на средневековом французском языке Франсуа Рабле) и — при достаточной материалистичности и «народничности» — не был ни чопорно-назидательным, ни партийным. Его защита в 1946 году была скандальной. Бахтин настаивал на том, что его тезис был радикально демократическим, антиклерикальным и революционным; официальные экзаменаторы разделились. В конце концов, в 1952 году Бахтин получил степень доктора научных исследований, и тем самым была достигнута основная цель: более щедрая продовольственная карточка для Бахтиных и полномочия для улучшения его положения в Саранском пединституте, где он с тех пор возглавлял кафедру мировой литературы. 1945 год.В 1958 году институт был преобразован в университет. Там до выхода на пенсию в 1961 году Бахтин держал большие аудитории студентов, завороженных своими харизматическими лекциями, прочитанными без конспектов. Эти впечатляющие монологические представления включали в себя огромные куски поэзии и прозы, от древнегреческой драмы до эстетики двадцатого века.

В 1967 году, после шести лет отставки и недавно опубликованных переработанных исследований Достоевского и Рабле, Бахтин был официально реабилитирован (его арест аннулирован).Теперь он мог легально жить в Москве. В 1970 году избран в Союз советских писателей. Бахтина, пережившего и свидетеля первых творческих лет большевистского эксперимента, разыскали и взяли у него интервью. Благодаря высокопоставленным связям он получил доступ в Кремлевскую больницу, затем в дом престарелых, а затем, овдовев, в Переделкинскую писательскую колонию. Хотя он был сломлен потерей жены, он философски заметил, что его жизнь заканчивается на чудесной «карнавальной» ноте. Бахтин умер в Москве в 1975 году в возрасте 80 лет.

Кластеры идей

Пять фаз, или основных кластеров идей, отмечают интеллектуальное развитие Бахтина. Первая — кантианская, этическая и пространственная. Второй словесный. Третья и четвертая фазы развиваются параллельно, одна продолжает исследовать плодородие языка, а другая — плодородие физических тел. На заключительном этапе Бахтин обращается к методологии гуманитарных наук. Общим для всех этих кластеров является различие между внутри («я»/себя) и вне («вы»/другие), а также между открытым (смеющийся, незавершенный, подвижный: личность) и закрытым (серьезный, завершенный, статичный: вещь).Никакое явление или деятельность никогда не бывает чисто тем или другим. Все события происходят на границах или стремятся к той или иной крайности. Но все человечество движется между этими двумя полюсами.

Как мы видели, в своей первой фазе (кантианские сочинения 1920-х годов) Бахтин сосредотачивается на видении, пространстве, ответственности и ценности: что ваше вне меня позволяет мне знать и что обязывает меня делать? В эссе 1924 г. , отделяющем свой метод от формализма, Бахтин вводит различие между «композиционной» и «архитектонической» формами: первые квалифицируются как «организованный материал» и могут быть познаны «технически» (через литературные приемы), но только последние способен зафиксировать «эстетическую индивидуальность» и, таким образом, только он может основать историю искусства.Во второй фазе (начиная с 1929 г.) эта индивидуальность все больше вкладывается в слова, диалогичность (архитектоника высказываний) и полифония (децентрированная авторская позиция, придающая правомерность всем голосам) представлены в прозе Достоевского («Проблема Контента»). Книга Достоевского заявляет о себе как о формальном предприятии: речь идет о работе слов («двуголосое слово») как в зоне рассказчика, так и в речи персонажей. Таким образом, общая форма сюжетов Достоевского и их этическая нагрузка приглушены.Добро или зло отдельного действия или слова менее важно, чем его структурное сосуществование и взаимодействие с другими действиями или идеями-позициями. Действительно, Бахтин близок к тому, чтобы освободить героев Достоевского от моральной ответственности; это «идеальные личности», существующие в настоящем без прошлых биографий, «бескорыстные» дистилляции идей, а не полностью реализованные или заслуживающие ответа человеческие истории. Этот аспект полифонического замысла, который может свидетельствовать о том, что Достоевский наделяет всех своих персонажей — даже самых отталкивающих — «равными правами» только потому, что их голоса сосуществуют, взаимодействуют и продолжают быть услышанными, вызвал бурные споры.

В 1930-х годах бахтинские кластеры идей развиваются в двух плодотворных параллельных штаммах, один из которых основан на слове, другой — на теле. Обе фазы больше обязаны гегелевскому становлению, чем сосуществованию или сущности, но в каждой из них принцип взаимодействия прославляется с большим размахом. Расширяя диалогизм до разноречия, Бахтин выдвигает теорию происхождения романов в многообразии языков (общих для перекрестков и космополитических городских центров) и борьбы непритязательных светских наречий против всего высокого, официального, единого и сакрального дискурса. В целом, казалось бы, Вавилонская башня была хорошей вещью. Чем больше языков, тем скромнее и неадекватнее каждый из них показывается (это полезно для всех говорящих), тем больше становится доступных ракурсов подхода к теме или человеку и тем меньше соблазнов к монологичному, деспотичному, или единичное мышление. Этой идеей Бахтин как бы отгораживает себя от господствующей русской философии, которая традиционно преследовала Всеединство, Всеединство . Это иллюзорно.Здоровье и гармония целого – постоянная бахтинская тема. Но он тот редкий мыслитель, который настаивает на том, что целостное единство может и должно быть не гомогенным, а гетерогенным: каждая часть существенна для целого, но каждая часть отличается от любой другой.

Бахтинская концепция «хронотопа» тоже гегельянская, по своему динамизму и оптимистическому поступательному импульсу, находящаяся где-то между словом и телом. Его огромное незаконченное эссе об этой развивающейся пространственно-временной матрице, написанное в конце 1930-х годов и озаглавленное «Очерки исторической поэтики», движется от жанров античности и фольклора к роману девятнадцатого века, отмечая постоянно растущую конкретизацию времени. и пространства, а значит, и сознания («Формы Времени и Хронотопа»).Бахтин с особой любовью останавливается на проходимцах, шутах, шутах и масках. Это очаги свободы внутри потенциально монологической среды. Но вообще история литературы есть история благожелательного развертывания ко все большей дифференциации, смыслоумножению и многоголосию.

Аналогичен двуголосому слову, но в своем собственном идейном скоплении двутелый образ карнавала. Книга Бахтина о Рабле, прочитанная философски, наиболее ценна как гимн культуре смеха.Карнавальный хронотоп дает силу, настаивает Бахтин, но не в юридическом или политическом смысле; он не стремится изменить данные материального существования. Это меняет личные установки. Поскольку смех (как его воспевает Бахтин) безразличен к оскорблениям, рассеивает страх перед насилием или неизвестным и, таким образом, побуждает к свободному исследованию, он является путем к знанию. Оно живет в настоящем, в царстве не--обязательного, которое (как и хронотоп маски) устойчиво, преходяще и не осуждающе. Отсюда следует, что гротескный образ гораздо предпочтительнее гладкого, усовершенствованного классического тела, поскольку он более открыт и плодороден. Рабле прекрасно понимал это «смеющееся» состояние души и населял его фантастическими организмами и сюжетами. Но Бахтин не был оптимистом в отношении карнавального смеха в долгосрочной перспективе. С исторической точки зрения смех стал тоньше, злее и хуже. В других его сценариях хорошие вещи растут до полноты, потенциалы будущего ценятся больше, чем прошлого, но смех постоянно сокращается, превращается в сатиру, перемещается из дня в ночь, из публичной площади в чулан.Среди его нереализованных проектов был проект по «серьезизации» западного мира.

Параллели между «двуголосым словом» и «двусмысленным образом» провести легко. Обработанные по-бахтински диалогические слова и карнавальные тела помогают нам вырваться из монологической тюрьмы картезианского субъекта. Они рассеивают иллюзию того, что разум (или тело) можно изолировать и «очистить» от других и тем самым сделать более надежным и авторитетным. На самом деле, только со смертью субъекта возникает «я», которое может быть проанализировано как фиксированная сущность (эта стабилизация — наш последний «подарок» тем, кто еще жив и заботится о нас).Но карнавал надо понимать не обязательно как подрывную силу (это действие временное и вторичное), и не исключительно в светском или материалистическом духе. Карнавал — это преобразующее отношение, которое может служить различным идеологиям, но его основная цель — укрепить человеческую свободу действий, сотрудничество и силу духа в рамках тела. В своих мрачных писаниях времен Второй мировой войны о козыре лжи Бахтин изображает как двутелые образы, так и двусмысленные слова как ослабленные и подверженные риску.

Пятый послевоенный этап (1950-60-е годы) совпадает с усилением должностных обязанностей Бахтина как учителя и администратора, а также с ростом его славы. Сталинская ночь миновала, Застой еще не наступил. Теперь Бахтин экспериментирует с гражданским голосом. В дошедших до нас фрагментах эссе обсуждаются речевые жанры, отношение филологических текстов к творчеству, состояние культурологии.

Интеграция Бахтинского корпуса

Поскольку идеи и лозунги Бахтина распространяются по всему миру, два приоритета кажутся первостепенными.Во-первых, выровнять эволюцию его мысли, трудная задача по нескольким причинам. Существующие переводы несовершенны и часто сделаны из подделанных текстов, что скрывает источник и стабильность важнейших терминов. В переводах (его второй и третьей жизни) творчество Бахтина прославилось вне очереди: сначала его карнавальные идеи (в 1960-е годы), затем полифония его книги Достоевского и его диалогическая теория романа (в 1970-80-е годы), наконец, в 1990-е годы его ранние кантианско-философские эссе.Когда любой из этих кластеров идей эссенциализируется, непрерывность исследования теряется.

Вторым приоритетом является объединение диалога и карнавала, двух мощных направлений мысли 1930-х годов. Ранние работы о Бахтине, особенно на Западе, часто предполагали, что в бахтинской мысли доминирует то или иное направление, где диалогизм и полифония представляют собой путь высокой нравственности, а карнавальные или смехотворные культуры — путь низший, аморальный и языческий. Многочисленные свидетельства теперь говорят о том, что такое бинарное мышление является ошибкой.Бахтин не видел противоречия между диалогом и карнавалом, как не видел противоречия между духом и материей, религиозной верой и естественными науками. Его синтез следует искать в его теории познания. Находясь под сильным влиянием немецкого романтизма (особенно Шеллинга), Бахтин сопротивлялся позитивистскому сведению натурфилософии девятнадцатого века к тому, что было математическим и измеримым. Реальность можно познать многими способами, но все они, чтобы быть подлинными, должны настаивать на изменчивости, непостоянстве и постоянной отзывчивости.Для Бахтина важна разница не между диалогом и карнавалом (оба живые, интерактивные начала), а между механизмом и организмом. Организм реактивен, эмоционален и требует обратной связи; его нельзя изолировать, а просто «завести». Механизм либо работает, либо ломается. Организм отвечает, трансформируется и смеется.

Остается увидеть, могут ли эти прочные принципы, лежащие в основе мировоззрения Бахтина, ныне ставшего классикой мировой критики, быть адаптированы к темпу, творческой энергии и извращенным вызовам мира, в котором мы сейчас живем.

Кэрил Эмерсон, апрель 2019 г.

Библиография

Бахтин Михаил. «Формы времени и хронотопа в романе». Диалогическое воображение. Четыре очерка М. М. Бахтина . Эд. Майкл Холквист. Транс. Кэрил Эмерсон и Майкл Холквист, U of Texas Press, 1981, стр. 84–258.

—. Проблемы поэтики Достоевского. Пер. и изд. Кэрил Эмерсон, University of Minnesota Press, 1984.

—.Рабле и его мир. Пер. Элен Извольски, MIT Press, 1968.

—. «Проблема содержания, материала и формы в словесном искусстве». Искусство и ответственность. Ранние философские очерки М. М. Бахтина. Пер. Кеннет Бростром и Вадим Ляпунов. ред. Майкл Холквист и Вадим Ляпунов, University of Texas Press, 1990, стр. 257-325.

Связанные записи

Введение Начало диалога: Бахтин и другие

Диалогика позволяет дифференцированно объединить экологию и феминистку
которые могут привести к новому восприятию взаимоотношений человечества и
мир и практику, которая работает в направлении децентрализации отчужденности
андро/антропоцентрический гуманизм и реинтегративный, утвердительный
растворение интеллектуальной изоляции «радикального» скептицизма. (Murphy 1991, 40)

В основе своей Бахтин был интенционалистом и неогуманистом.
ревизионистский, причудливый, временами вызывающе непоследовательный, хижина на взводе
текстовая запись указывает, что это с «немезидой постструктурализма,
банальный гуманизм» […], в чем заключались ценности Бахтина. Его мысль может быть
{/применительно к другим движениям и идеологиям, но не следует
считается для них основополагающим (Emerson 1994, 296, курсив ее)

Положение творчества Михаила Бахтина по отношению к современной литературной,
теоретический и философский дискурс никоим образом не является прямым
предложение, Совокупность научных исследований, занимающая центральное место в основных проблемах
современная мысль, но способная генерировать противоположные оценки
свидетельствующие в наших двух эпиграфах, не могут быть классифицированы ни по какому легкому признаку.
узнаваемые схемы, В то же время чувства накалились.Она имеет
временами казалось, что нейтральной территории между теми, кто видит
Бахтин как практик своего рода неомарксиста или, по крайней мере, материалиста.
деконструкции я и те, кто смотрит на те же тексты и видит защитника

традиционных либерально-гуманистических ценностей и классических концепций порядка. а
консерватор в прямом смысле этого слова. 2 Что творчество Бахтина вдохновило
такие разные ответы, как «верные» ему, так и враждебные каждому
другое, несомненно, раскрывает важные черты его творчества, но, как Бахтин
себя признал, нет речевого акта, который не был бы также высказыванием
отношение к миру и декларация собственного мировоззренческого
пресуппозиции по отношению к собеседнику (ОН, 271; МПЛ, 105; Морсон
и Emerson 1990, 134, 312; Гардинер 1992, 85).Таким образом, неизбежно, что
диалоги, инициированные его творчеством, обусловлены позициями его
различные адресаты. Однако это было бы необъяснимо. сделать вывод из этого
дискуссию о том, что Бахтин есть лишь шифр для выражения идейно
мотивированные взгляды его приверженцев, ибо он тоже говорит с уникальной темы
должность. Мы не просто остаемся с ложной дихотомией между кредитованием
Бахтина, который «всегда уже предвосхищал и превосходил самые
важные теоретические тенденции последних десятилетий» (Shepherd 1989, 91) и
создание того, что Карл Рубино назвал «бахтинской филологией».
описание, которое обозначает не только интеллектуальную строгость, но и поиск
происхождения, которые стремились бы контролировать громоздкий корпус Бахтина (1993, 141-142;
см. также Pechey 1989, 44-46).

Проект MUSE — Карнавальное отличие: Бахтин и другой (рецензия)

Применение теорий и терминов, разработанных Михаилом Бахтиным, стало, кажется, чем-то вроде литературно-критического времяпрепровождения. Количество и разнообразие бахтинских подходов к литературному анализу ошеломляет, во многом благодаря глубине и актуальности творчества Бахтина, но также, в меньшей степени, благодаря истолковательному мастерству критиков. Как поясняют редакторы журнала Carnivalizing Difference , «карнавализм, диалогизм, разноречие и прочее продолжают слетать с языков и из-под ласкающих клавиатуру пальцев ученых и аспирантов, которые находят в них полезную аналитическую основу. которое само по себе не нуждается в допросе» (10).Среди массы исследований, в которых используется Бахтин, многие, как утверждают редакторы, в худшем случае «банальны и de trop , а даже в своих лучших проявлениях могут иногда обвинять в теоретической модности». трудно отклонить» (10). Барта и др. не делайте этого претендовать на их объем. Carnivalizing Difference привносит уровень интеллектуальной строгости и последовательности в бахтинские подходы, качества, которых иногда не хватает другим исследованиям. Carnivalizing Difference , созданный на основе одноименной конференции, проведенной в Техасском техническом университете, состоит из одиннадцати эссе.Они варьируются по тематике от еврипидовой трагедии до фильма Спайка Ли и исследуют отношения между теорией Бахтина и культурной практикой.

Большинство статей в этом сборнике исследуют связь между творчеством Бахтина и классическими исследованиями и стремятся открыть последние для большего, чем просто карнавал. Например, в «Отчужденных парах в еврипидовой трагедии: бахтиновский анализ» Нэнси Фелсон использует бахтинскую модель взаимодействия между двумя или более людьми, сформулированную в книге «К философии акта », в прочтении браков в трех трагедиях Еврипид. Такой подход, как утверждает Фелсон, позволяет критикам «с точностью описывать моменты разрыва и кризиса понимания, а также попытки любого из партнеров положить конец разногласиям и (повторно) ввести взаимность или же отомстить или отомстить» (24). В конечном счете, эти разрывы в диалогическом взаимодействии указывают на признание Еврипидом возможности «чего-то вроде взаимного, диалогического, супружеского раппорта» (43). Чарльз Платтер в «Романном дискурсе у Аристофана» переоценивает утверждения Бахтина о «родовой изоляции» классической литературы, чтобы перепозиционировать аристофаническую комедию как предшественника романного дискурса.В то время как Платтер преуменьшает значение теории карнавала, чтобы сосредоточиться на бахтинской концепции романа, Найджел Николсон обращается к роли карнавального смеха в высокой литературе. В «Победа без поражений? Карнавальный смех и его применение в одах победы Пиндара», Николсон утверждает, что карнавальный смех является сложной и неоднозначной частью « од » Пиндара: «смех одновременно поддерживает и угрожает идеологии покровителей Пиндара» (82). Таким образом, хотя диалогизм, составляющий карнавальный смех, присутствует в высокой литературе, в конечном счете он служит легитимации авторитета.В «Дегенеративном Неоптолеме: Поэзия хвалы и новеллизация Энеиды , » Джеффри С. Карнес обращается к Энеиде и использованию в ней оды победы, чтобы исследовать потенциал новеллизации в эпосе Вергилия. Согласно Карнесу, использование Вергилием жанра эпинициана ненадолго вводит в стихотворение новые голоса, открывая текст до гетероглоссии — «в бахтинских терминах эпинициан новеллизирует Энеиду » (107). И все же Карнес показывает, что открытость, вызванная этим моментом романного дискурса, не служит для ниспровержения статуса стихотворения как пропаганды Августа, как можно было бы ожидать.Скорее, такой разноязычный текст «уникально ценен для маскировки тотальности власти фасадом плюрализма» (110). Эссе Дэниела Б. МакГлатери «Гробница эпоса: бахтинская пародия и рассказ Петрония об эфесской вдове» демонстрирует, как бахтинское представление о «древнем комплексе» народной культуры — таких аспектах человеческого опыта, как еда, секс, и смерть, и физическое расположение общественной площади — могут быть применены к рассказу Петрония об Эфесской вдове, и как такое применение усиливает «карнавальное выравнивание» рассказа «высокого» и. ..

Доступна запись семинара: Питер Рул «Гадамер, Бахтин и диалогическое пространство»

«Гадамер, Бахтин и диалогическое пространство: значение для преподавания и обучения в цифровую эпоху»

Семинар прошел во вторник, 6 ноября, в Педагогической школе Морей Хаус. Смотрите семинар Питера через Media Hopper

Этот семинар проводится совместно Исследовательской группой по общественному образованию и Центром исследований в области цифрового образования.

Реферат

Информационный взрыв, с одной стороны, и цифровые способы обучения, с другой, часто объединяются для поиска наилучших способов передачи информации в цифровой форме для педагогических целей.Это может привести к линейным, асинхронным, основанным на передаче режимам преподавания и обучения, которые коммодифицируют, упаковывают и доставляют знания отдельным «клиентам». Основные проблемы в таких моделях часто носят технический и экономический характер — технология как экономически эффективное «решение» образовательных проблем. В этой статье я привожу аргументы в пользу важности пространства диалогического обучения в преподавании и обучении с использованием информационных и коммуникационных технологий, будь то в форме полностью онлайн-обучения, смешанного обучения или личных встреч с использованием возможностей ИКТ.Хотя теоретики ХХ века Михаил Бахтин (1895-1975) и Ганс-Георг Гадамер (1900-2002) создали свои основополагающие работы до появления ИКТ, они оба были озабочены качеством и достоверностью человеческого взаимодействия, как с текстами, так и с другие лица и контексты. Я опираюсь на понятие понимания (verstehen) и горизонта Гадамера, а также понятия диалога и хронотопа Бахтина, чтобы осмыслить возможности диалогического обучения в эпоху цифровых технологий.

Биография

Питер Рул — адъюнкт-профессор кафедры учебных программ и Центра высшего образования и образования для взрослых педагогического факультета Стелленбосского университета.Его исследовательские интересы включают различные аспекты образования для взрослых и высшего образования: обучение взрослых в Африке; диалог и обучение; обучение в связи с ВИЧ и СПИДом; инвалидность и обучение; общественное образование; учебный план; представления студентов об исследовании; методология тематического исследования. Он возглавлял советы ряда образовательных неправительственных организаций и является членом Комитета по стандартам оценки Умалуси и Исследовательского форума. Его книги включают « Диалог и пограничное обучение» (Sense Publishers, 2015) и, совместно с Воном Джоном, «Ваше руководство по исследованию конкретных случаев» (Ван Шайк, 2011).

https://www.sun.ac.za/english/faculty/education/curriculum-studies/staff/academic

Бахтин и другие

«Бахтин и его другие» направлен на развитие понимания идей Михаила Бахтина с помощью контекстуального подхода, особенно с акцентом на бахтинистские исследования с 1990-х годов. Том предлагает свежий теоретический взгляд на идеи Бахтина о (интер)субъективности и темпоральности, включая его концепции хронотопа и литературной полифонии, путем пересмотра его идей в отношении используемых им источников и с учетом более поздних исследований по аналогичным темам.Тематические исследования показывают, как идеи Бахтина, рассматриваемые в свете такого подхода, могут быть конструктивно использованы в современных литературных исследованиях.

«Этот том продолжает текущую тенденцию в бахтинистской науке, направленную на контекстуализацию творчества Бахтина, помещая его эссе не только по отношению к трудам бахтинского кружка, но и в более широком контексте немецкой философской традиции и раннесоветского литературоведения. […] [T] в целом качество стипендии превосходное, все отдельные участники ссылаются на недавние и соответствующие исследования в этой области.— Тара Коллингтон, «Canadian Slavonic Papers»

«Этот вдохновляющий сборник внесет заметный вклад в изучение творчества Бахтина и его значения для историков литературы». Лондонский университет

Лийза Стейнби — профессор сравнительного литературоведения в Университете Турку. Ее основные исследовательские интересы включают проблемы современности и субъективности в романе с восемнадцатого века до наших дней и смежные вопросы теории литературы.

Тинтти Клапури — младший научный сотрудник кафедры сравнительного литературоведения Университета Турку, Финляндия. Ее исследовательские интересы включают Чехова, темпоральность и современную русскую литературу.

Серия «Гимн» по исследованиям России, Восточной Европы и Евразии

Серия «Гимн девятнадцатого века»

Благодарности; Перевод и транслитерация; Введение: действующие лица Бахтина – Лийза Стейнби и Тинтти Клапури; Глава 1: Бахтин и Лукач: субъективность, означающая форма и темпоральность в романе — Лийза Стейнби; Глава 2: Бахтин, Ватт и роман начала восемнадцатого века — Айно Мякикалли; Глава 3: Концепции романной полифонии: личностная и композиционно-тематическая – Лийза Стейнби; Глава 4. Знакомая инаковость: особенности диалога в поэтике инклюзии Эзры Паунда — Михаил Ошуков; Глава 5: Автор и другой в диалоге: бахтинская полифония в поэзии Питера Ридинга – Кристиана Паулса; Глава 6: Традиция и жанр: «Испанская трагедия» Томаса Кида – Эдвард Гискес; Глава 7: Бахтинская концепция хронотопа: точка зрения действующего субъекта — Лийза Стейнби; Глава 8. Провинциальный хронотоп и современность в чеховском рассказе – Тинтти Клапури; Список участников

Нет ссылок для этого заголовка.

Нет подкастов для этого названия.

Диалогизм против монологизма: Берк, Бахтин и языки социальных изменений

Грейг Э. Хендерсон, Университет Торонто

У Берка и Бахтина есть как минимум две общие черты. Во-первых, поддерживать и отстаивать диалогическую теорию языка и литературы, теорию, которую лучше объясняет и разрабатывает Бахтин, но лучше разыгрывает и драматизирует Берк. Во-вторых, у обоих есть убедительные метафоры для истории и общества.Социально-исторический мир, по Бахтину, следует представлять себе как «нечто вроде огромного романа, многородового, многостилевого, беспощадно критического, трезво-насмешливого, отражающего во всей полноте… многоголосие данной культуры, людей и эпохи… В этом огромном романе… всякое прямое слово и особенно слово господствующего слова отражается как нечто более или менее ограниченное, типичное и характерное для данной эпохи, стареющее, умирающее, созревшее для изменения и обновления» (). ДИ 60). Для Бёрка история — это «бесконечный разговор», в который вовлечены люди ( PLF 110), разговор, не имеющий ни различимой исходной причины, ни конечной телеологической цели. ¹

Обе метафоры, по сути, говорят об одном и том же: видим ли мы людей как персонажей продолжающегося романа или как собеседников в нескончаемом разговоре, мы помещаем их в центр социального и исторического процесса, который предшествует им и переживает их. Основное различие между Бахтиным и Бёрком состоит в том, что Бахтин — «традиционный интеллектуал», поддерживающий диалогизм в своих рассуждениях, тогда как Бёрк — «органический интеллектуал», производящий диалогизм в своём дискурсе.У Антонио Грамши я заимствовал эти термины для обозначения двух разных типов интеллектуалов, но придал им несколько иную окраску. ² Под традиционным интеллектуалом я подразумеваю критика и теоретика вроде Бахтина, пишущего в более или менее узнаваемом научном жанре, в его случае академического эссе. Содержание бахтинского аргумента может быть контргегемонистским, но его форма профессиональная, научная и консервативная. Под органическим интеллектуалом я подразумеваю критика и теоретика, подобного Бёрку, который отвечает требованиям своего исторического момента, «используя все, что есть, чтобы использовать» ( PLF 23).Бахтин цитирует других специалистов и цитаты из литературных и нелитературных документов, но его сноски, в отличие от сносок Берка, не составляют параллельного текста, а его собственный дискурс не является примером живого разноречия, а разноречием он называет множество социальных языков. которая существует в пределах одного национального языка. Высказывания Бахтина имеют тенденцию быть пропозициональными; они говорят о природе языка, литературы и коммуникации; мы приписываем им истинностное значение, обычно положительное.Высказывания Берка имеют тенденцию быть перформативными; они что-то делают, а также что-то говорят; драматично представлен его драматизм; это пример самовоспроизведения. Хотя Бахтин явно знаком с мириадами других мыслителей, он пишет так, как будто его аргументы не требуют ничего, кроме его собственной терминологии. Берк, напротив, пишет так, как будто его аргументы являются частью закручивающейся интертекстуальной множественной вселенной, множественной вселенной, которая пытается охватить все, предпочтительно все сразу, как несколько десятилетий назад имел основания заметить Говард Немеров.³

И Берк, и Бахтин отвергают точку зрения Соссюра о том, что коды и условности, лежащие в основе дискурса, являются истинным объектом лингвистического изучения. Для них язык лучше понимается как социальная деятельность, как диалог. Каждый языковой акт воображает, предполагает или подразумевает адресата. Слово, пишет Волошинов, «является двусторонним актом. Оно определяется в равной степени тем, чье это слово и для кого оно предназначено. Слово есть территория, разделяемая как адресующим, так и адресатом, говорящим и его собеседником» (). Марксизм и философия языка 86).Таким образом, язык по существу диалогичен. «Слово в живой беседе прямо, явно ориентируется на будущее ответное слово. Оно вызывает ответ, предвосхищает его и строится в направлении говорящего» ( ДИ 280). Любое использование языка — это использование языка с определенной точки зрения, в определенном контексте и для определенной аудитории. Не бывает языка, который не был бы идеологизирован, контекстуален и диалогичен. Слова, которые мы используем, приходят к нам как уже запечатленные со значениями, намерениями и акцентами предыдущих пользователей, и любое произносимое нами высказывание направлено на какого-то реального или гипотетического другого.Более того, каждый говорящий «сам является ответчиком», ибо он «все-таки не первый говорящий, тот, кто возмущает вечную тишину вселенной» ( Речевые жанры 69). Каждый говорящий опирается на предыдущие высказывания, полемизирует с ними или просто предполагает, что они уже известны слушателю. Каждое высказывание опровергает, утверждает, дополняет и опирается на другие, предполагает их действие и как-то учитывает их. Каким бы монологичным ни казалось высказывание, как бы оно ни было сосредоточено на своей собственной теме, оно не может не быть ответом на то, что уже было сказано по этой теме.

Любой бетон. . . высказывание . . . находит объект, на который уже был направлен. . . с оговорками, открытыми для споров, заряженными ценностями, уже упакованными. . . «светом» чужих слов, уже сказанных о нем. Он запутан, пронизан общими мыслями, точками зрения, чуждыми ценностными суждениями и акцентами. Слово, устремленное к своему предмету, входит в диалогически взволнованную и напряженную среду чужих слов, оценочных суждений и акцентов, вплетается и выпутывается из сложных взаимосвязей, сливается с одними, отскакивает от других, пересекается с еще третьей группой: и все это может решающим образом формировать речь, может оставить след во всех его смысловых слоях, может усложнить его выражение и повлиять на весь его стилистический профиль.( ДИ 276)

Короче говоря, словесный дискурс — явление социальное. Все риторические формы ориентированы на слушателя и его ответ, и эта ориентация на слушателя является конститутивной чертой такого дискурса. «Понимание осуществляется только в ответе. Понимание и ответ диалектически слиты и взаимно обусловливают друг друга» ( ДИ 282). Язык мыслится не столько как система абстрактных грамматических категорий, сколько как сеть идеологически насыщенных речевых актов, составляющих наше мировоззрение и наше коллективное бытие.Для Берка, как и для Бахтина, идет непрекращающаяся борьба между, с одной стороны, центробежными и контргегемонистскими силами, которые стремятся разорвать все на части и бросить вызов унитарному языку или господствующему дискурсу данного общества, и, с другой стороны, центростремительные и гегемонистские силы, которые стремятся удержать все вместе и сохранить статус-кво.

Для Бахтина двумя наиболее мощными центробежными силами являются полиглоссия (разные национальные языки) и разноязычные (разные социальные языки внутри одного национального языка).Для Бёрка существуют и другие важные центробежные силы, одна из которых представляет собой перспективу из-за несоответствия, «своего рода чисто терминальное насилие, достигаемое методом вырывания слов из привычного контекста и помещением их в новое теоретическое окружение» ( On Human Nature 30). Однако Бахтин ограничивает перспективу по несоответствию в основном областью разноречия.

Для него гетероглоссия состоит из

внутреннее расслоение любого отдельного национального языка на социальные диалекты, характерное групповое поведение, профессиональные жаргоны, родовые языки, языки поколений и возрастных групп, тенденциозные языки, языки власти и преходящей моды, языки, служащие конкретным социально-политическим целям дня, даже часа.. . Это внутреннее расслоение, присутствующее в каждом языке в каждый данный момент его исторического существования, является необходимой предпосылкой романа как жанра. ( ДИ 262).

Напротив, канонические жанры — трагедия, эпопея и лирика — подавляют эту внутреннюю диалогичность языка в интересах использования единого стиля и выражения единого мировоззрения. В той мере, в какой эти жанры не романизированы, эти жанры монологичны. Роман является репрезентативным анекдотом Бахтина, и для того, чтобы стилистика романа имела адекватный масштаб и объем, она должна выдвигать на передний план разговор между различными языками, типами речи и литературными формами и, таким образом, учитывать множественность социальных голосов, составляющих культурную общность. Мир.Действительно, Бахтин считает, что судьба романа как литературной формы состоит в том, чтобы отдать должное присущей диалогизму языка и культуры посредством его дискурсивной полифонии полноправных голосов и его карнавальной непочтительности ко всем видам репрессивных, авторитарных и монологические идеологии. Подлинный роман всегда идет вразрез с господствующим дискурсом данного социального порядка. В теории Бахтина существует неразрывная связь между языковым разнообразием художественной прозы, ее разноречием и ее культурной функцией как непрерывной критики всех тотализирующих дискурсов и идеологий, в том числе и собственной.

Теория Бахтина, таким образом, основывается на этом бинарном различии между диалогизмом и монологизмом, различии, которое на самом деле является вопросом степени, а не вида, даже если он сам иногда говорит так, как если бы оно было категоричным. Его теория также опирается на оговоренное определение: роман является подлинным романом тогда и только тогда, когда он диалогичен, разноязычен и полифоничен. Таким образом, художественная литература Айн Рэнд с ее целеустремленным, односторонним и дидактическим дискурсом о философии объективизма и добродетели эгоизма не является в его терминах романистической.Пьесы Шекспира, с другой стороны, с их второстепенными сюжетами и множественными перспективами используют разнообразные социальные языки, которые варьируются от низменного до возвышенного, от непристойного до возвышенного, и, таким образом, в высшей степени романистичны в бахтинском смысле этого термина, как и «Пустошь». Земля», стихотворение, построенное почти полностью из разноречия и многоязычия. Тем не менее, общая точка зрения Бахтина верна. Классическая трагедия лингвистически однородна и заключает в себе достоинства гражданского порядка и единства, даже если ее восстановительный катарсис может быть достигнут только через резню и насилие; гомеровский эпос также лингвистически однороден, он обращается к благочестивому языку традиции и получил значение для описания духа и мировоззрения греческой культуры; а лирика обычно воплощает в себе своеобразный смысловой замысел и экспрессивную интонацию.Каждый из этих жанров имеет тенденцию использовать единый голос, перспективу и стиль.

Как сторонник романа, Бахтин одобряет достоинства многоголосого, многоперспективного стиля. Как ни странно, однако, его собственный стиль, хотя и цитируемый и запоминающийся, как отмечает Адам Хаммонд, одноголос и одноперспективен. Принимая во внимание, что Берк всегда внимателен к своим читателям, представляя их ответы и возражения, даже говоря им, какие части его аргументов они могли бы пропустить, и принимая во внимание, что письмо Берка полно колебаний, оговорок, отступлений, скобок, сносок, отступлений, повторений и ретроспектив. , Бахтин не обращает внимания на своих читателей.Его сочинения неустанно штампуют элегантно оформленные и четко сформулированные декларативные предложения, предложения, которые являются вариациями и повторениями одной темы. Бёрку трудно закончить предложение, не изменив свою позицию или не напомнив о связанном или не связанном моменте. Как указывает Хаммонд, аргументация Бахтина на самом деле не продвигается вперед. В «Рассуждении в романе» он определяет врага — монологизм — и тратит около 160 страниц на его критику, оправдывая и объясняя свое главное утверждение, а именно, что роман — из-за его разноречия, диалогизма и полифонии — является врагом тоталитаризма, а также наиболее аутентичным и ценным художественным жанром.Он настойчиво порочит поэтический стиль из-за его якобы монологизма. У Бахтина вырывать цитаты из контекста почти невозможно. Это ошеломляюще однообразный писатель, чья склонность к повторению настолько распространена, что перестает выполнять обобщающую функцию, а вместо этого становится плеонастическим прославлением тавтологии и синонимии. С Берком приходится следовать его аргументам предложение за предложением. Это потому, что Берк разговаривает с самим собой и другими писателями, а также со своими читателями.

Бахтин и Берк придерживаются одинакового диалогического взгляда на язык и литературу, но пишут в совершенно разных стилях. Стиль Бахтина далек от того, за что он выступает. Он говорит, что «прозаик не очищает слова от чуждых ему намерений, он не уничтожает заложенных в словах семян разноречия, [и] не устраняет тех языковых особенностей и манеризмов, которые мелькают за словами и формами» ( ДИ 298). Стиль, который «не очищает слова от чуждых ему намерений», должен был бы, казалось бы, признать неизбежную многозначность языка, его референциальную и риторическую текучесть.Мы могли бы ожидать, что такой стиль будет смехотворным, ироничным, отступным, многоголосым, комическим, гротескным или чем-то еще. Кроме того, стиль, который «не устраняет тех характеристик и манер, мерцающих за словами», будет, как и у Берка, вербализироваться множеством голосов — линейная академическая проза уступит место притчам, шуткам, разговорным выражениям, пословицам, каламбурам, стихам, песням, прологам. на небесах, риторические лексиконы, словари основных терминов, предвыборная агитация в психоанализе, мышление тела и так далее.Но стиль Бахтина совсем не такой. Он серьезен, однообразен и вежлив, даже когда речь идет о карнавальном веселье и гротескном теле.

В отличие от Бёрка, Бахтину не грозит превратить «красота в истину, истина в красоту» в «тело в дерьме, дерьмо тело». Он также не рискует сказать, что, имея дело с мистической поэзией, «мы можем наблюдать за алхимией, благодаря которой экскременты становятся золотыми, или за способами определения сущности, посредством которых освобождение злого духа подобно превращению газов в аромат» (« Мистицизм как решение дилеммы поэта» 110).Для Бёрка скатология и эсхатология идут рука об руку, и, как хорошо известно всем опытным читателям Бёрка, иногда к их огорчению, Бёрк одержим «интерпретативным ваянием экскрементов» ( PLF , 259) и поёт скат с почти подростковое воодушевление. У него также есть мочевыводящие пути, « Somnia ad Urinandum » (LSA , 344), чтобы дать самый очевидный пример, не говоря уже о его демонической троице спермы, мочи и фекалий ( GM , 300-03 ).

Возвращаясь к Бахтину, мы можем ожидать, что иноязычный стиль будет охватывать противоположные взгляды и голоса, приветствовать возражения и контрутверждения.⁴ Но стиль Бахтина не приветлив и не приветлив. По большей части он неумолимо утверждает, что проза диалогична, полифонична и, следовательно, аутентична, тогда как поэзия монологична, однозначна и, следовательно, неподлинна, даже если, согласно его собственной теории языка, ни одно слово никогда не может быть абсолютно монологичным. Ближе к кульминации своего аргумента против поэзии Бахтин говорит, что когда язык поэтических жанров приближается к своему стилистическому пределу, он «становится авторитарным, догматическим и консервативным, отгораживаясь от влияния литературных социальных диалектов» ( DI 287). .Но в редкой сноске, как указывает Хаммонд, Бахтин добавляет оскорбительное признание. «Само собой разумеется, — пишет он, — что мы постоянно выдвигаем как типическое ту крайность, к которой стремятся поэтические жанры; в конкретных примерах поэтических произведений можно найти черты, принципиальные для прозы, и существуют многочисленные гибриды различных жанровых типов». ( ДИ 287, н. 12).

Хаммонд далее указывает, что уже на следующей странице, продолжая отчитывать поэта за его нелепые и ошибочные попытки достичь «единого» языка, Бахтин признает, что любое полагание единого языка фиктивно, ибо язык «един только как абстрактная грамматическая система нормативных форм, взятая в отрыве от наполняющих ее конкретных идейных формулировок» ( ДИ 288).Он признается в своей сноске, что воспринимает поэзию в такой изоляции, трактует ее как крайность, которой на самом деле не существует в своей элементарной чистоте. Однако центральным в его аргументе является утверждение о том, что поэтический и романный дискурсы категорически различны. Он называет романный стиль «выражением галилеевского восприятия языка, отрицающего абсолютизм единого и единого языка» (366), и говорит, что поэзия представляет собой «единый и единственный и птолемеевский мир, вне которого ничего другого не существует и ничего не существует». нужно другое» (286).Вывод очевиден — Галилей прав, а Птолемей ошибается (Hammond, 646). Тем не менее сноска Бахтина предполагает, что на практике не существует чисто галилеевского или птолемеевского стиля. Все стили включают оттенки гибридности. Он делает это признание в сноске, утверждает Хаммонд, потому что критический стиль его основного текста неизменно монологичен и не терпит контраргументов. Хотя возражение против абсолютизма различия между поэзией и прозой «[само собой разумеется]» (Hammond, 646), оно должно быть исключено из аргументации Бахтина и отнесено к пояснительной записке.

Совершенно убежденный в превосходстве диалогического романного стиля над монологическим поэтическим, Бахтин рассуждает как догматичный авторитарист. Но такой тон понятен, учитывая его статус ссыльного в Казахстане в течение долгих шести лет в 1930-е годы. Неудивительно, что в ужасающем мраке казавшейся бесконечной сталинской ночи России Бахтин так страстно выступает против монологической речи. Но тем не менее остается фактом, что его собственный критический стиль не столько диалогичен, сколько монологичен.Это не означает, что аргумент в пользу диалогизма обязательно должен быть сделан в диалогическом стиле. Надо только сказать, что Бахтин не пишет в диалогическом стиле, в отличие от Берка. Диалогический стиль Бёрка, как я уже говорил, является примером самовоспроизведения. Он воплощает в жизнь его драматическую философию языка, а «язык», как замечает Бахтин, «не является нейтральным значением, свободно и легко переходящим в частную собственность интенций говорящего, он населен — перенаселен — интенциями других.Экспроприация его, принуждение его к подчинению своим намерениям и акцентам — процесс трудный и сложный» ( DI 294).

Берк чутко воспринимает язык других людей, будь то философы-схоласты или члены газовой банды. Как органичный интеллектуал, он приветствует гетероглоссию и языковое разнообразие в своей работе. На самом деле именно из этого расслоения языка он строит свой собственный стиль. Развернув свою драматическую пентаду в Грамматика мотивов , он может использовать различные философские языки, не отдаваясь полностью ни одному из них.Он пользуется понятиями, уже наполненными намерениями других мыслителей, и заставляет эти понятия подчиняться своим собственным намерениям, служить как бы второму хозяину. Эти понятия несут в себе свое пропозициональное содержание, свою смысловую интенцию, свою экспрессивную интонацию, черты, которые драматургия усваивает, перерабатывает, адаптирует, переакцентирует. Это не значит, что у Берка нет собственного стиля. Он играет с языками других мыслителей, чтобы преломить в них свои смысловые и выразительные интенции.Но эта игра с языками никоим образом не умаляет общей энтелехии его собственного проекта, его диалектики пути вверх.

Весь корпус Бёрка — гетероглот, полиглот и полифония — можно рассматривать как бахтинский роман. Грамматика мотивов — массивное упражнение в понятийной и тональной переакцентуации, многоголосый дискурс, переводящий различные философские языки на язык пентады, перевод, открывающий зоны диалогического контакта драматизма с его идейными товарищами. , драматизм и его полемические антагонисты.Диалогический стиль Бёрка делает движение абстракции или понятия читаемым как процессия персонажа через многочисленные испытания и опасности, которому угрожают его идеологические противники и которому помогают и подстрекают его магические помощники. Главный герой — драматизм и его идейные товарищи; антагонистом является сциентизм и другие эссенциалистские, редуктивистские и детерминистские словари мотивов. А книга — это само диалектическое поле битвы, поскольку, как размышляет Бёрк в другом месте, «термины — это знаков .. . эссе — это ослабленная пьеса » (ATH 312). В Грамматика мотивов термины действительно являются персонажами, персонажами под судом, персонажами в союзе и сражении с другими персонажами, персонажами в конкурентном сотрудничестве, движущимися к более высокому синтезу.

То же самое можно сказать почти обо всем, что написал Бёрк. Его аргументы никогда не составляют единое целое. На ковре нет фигуры. Если вы будете настойчивы как читатель, вы сможете найти вход, выход и выход, но структура его книг больше похожа на лабиринт, чем на тропинку.Часть первая из Отношение к истории начинается с фреймов принятия и неприятия у Джеймса, Уитмена и Эмерсона, переходит к обсуждению поэтических категорий и случаев трансцендентности и заканчивается возвращением к фреймам принятия и защите комической критики. . Вторая часть прослеживает изгиб истории, ведя нас от христианского евангелизма к эмерджентному коллективизму, попутно добавляя комические поправки. Часть третья анализирует символическую структуру и общую природу ритуала, заканчиваясь 122-страничным словарем основных терминов, в котором дискуссия воспроизводится непоследовательно.Повсюду мы погружены в многоязычный и разноязычный мир латыни, немецкого, французского, языка философии, языка критики, языка улицы, языка политики, языка рекламы и так далее. Упоминание «невидимой ценности» в рекламе автомобиля приводит к размышлению над каламбуром «Христос/Крайслер» ( ATH 91n). А длинные сноски находятся в диалоге с основным аргументом, а паратекст порой угрожает перегрузить текст. И, конечно же, есть заключение, послесловие, приложение и ретроспектива.

Письмо Берка — это письмо, похожее на мышление, и все его книги вполне могли бы начинаться с предостережения: «Осторожно, разум в действии». Мы упускаем суть, если сосредоточиваемся в первую очередь на пропозициональном содержании, поскольку именно драма poiema (действие), pathema (страсть или страдание) и mathema (знание или трансцендентность) имеет первостепенное значение. «Действие организует факторы сопротивления, вызывающие страсть; и момент трансцендентности наступает, когда страдающий (первоначально видевший вещи в непросветленных терминах) получает возможность видеть в более всеобъемлющих терминах, измененных его страданием» ( GM). 264).

Это не означает, что у Бёрка нет главного нарратива, диалектики восходящего пути, ведущего к более высокому синтезу, «перспективы-перспектив, возникающей из кооперативного соревнования всех голосов по мере того, как они видоизменяют утверждения друг друга, так что целое выходит за пределы пристрастности частей» ( GM 89). Кооперативное соперничество расходящихся голосов может быть желанием, но этому диалектическому стремлению часто противоречат центробежные силы разноречия, наряду с «парадоксом субстанции» и другими дестабилизирующими концепциями, обсуждаемыми в главе «Антиномии определения» (см. ГМ 21-58).В сочинениях Бёрка существует продуктивное напряжение между прогрессивным движением к окончательному порядку — вполне достаточной диалектике — и регрессивным впадением в неустойчивую иронию — неизбежную капитуляцию перед силами апории, которые постоянно подрывают то, что Витгенштейн насмешливо называл прискорбной тягой к единство, овладевающее человеческим разумом. Разум Берка был охвачен глубоко укоренившимся логологическим стремлением, но его честность как критика удерживала его от преждевременного прекращения диалогического процесса.

Берк знал, по крайней мере, две вещи: во-первых, способ видеть есть способ не видеть, всякое образование есть воспитанная неспособность, каждое прозрение заключает в себе особый вид слепоты; вторая заключалась в том, что новый способ видения и новый образ жизни могут исходить только из нового способа высказывания, что социальные изменения могут происходить только из языковых изменений. Вот почему он придавал такое необычайное значение языку, даже если «никакая отдельная терминология не может сравниться со всей сложностью человеческих мотивов» («Свобода и авторитет», 374).Терминология мотива — это способ говорить о реальности, которую сам разговор в значительной степени создает. А иногда необходимо «нарушить культурное благочестие, сломать существующие категории и оскорбить хороший вкус» ( PLF 303), потому что такой вкус порождает статичные и инертные категории, тогда как нам нужны категории динамичные и активные. Бесспорный терминологический экран способствует статическому и инертному взгляду на наше коллективное существование, взгляду, который видит изменение — историческое — как постоянство — естественное.Критика – это форма вмешательства. Изменяя наш словарь, это помогает нам изменить наши представления о цели, наши символы авторитета и нашу иерархию ценностей.

Возьмем в качестве примера случайное эссе за октябрь 1933 года, воспроизведенное в Философия литературы Форма : «Война, ответ и противоречие». Здесь Берк вмешивается в спор между Малкольмом Коули и Арчибальдом Маклишем, спор, который сосредоточен на изображении войны. Противоречие разыгрывается в The New Republic от 20 сентября 1933 года и сосредоточено на томе, отредактированном Лоуренсом Столлингсом.Берк прозорливо указывает, что само название тома, Первая мировая война , может быть прочитано как пророчество о зловещих событиях, которые грядут во время ожидаемой Второй мировой войны. Маклиш критикует том за то, что он изображает только отталкивающую сторону войны, ее ужасные и гнусные аспекты, а не ее героические и авантюрные аспекты, тогда как Коули аплодирует тому за реалистичное изображение зверств войны и, таким образом, вызывает отвращение к милитаризму у читателей книги. Оба предполагают однозначное соответствие между эстетическим стимулом и реакцией читателя.Для Бёрка, конечно, это сложнее.

Произведение, изображающее «зверства» врага, эксплуатировало бы наше отношение к таким зверствам. Это вызвало бы наше негодование, описывая виды инцидентов, которые мы
уже ненавистное до произведения искусства. Такая работа могла бы сформировать наше отношение, изображая неких конкретных людей, совершающих эти злодеяния: она послужила бы обострению нашей мстительности по отношению к этим конкретным людям.( ПЛФ 235)

Таким образом, Берк вмешивается, чтобы усложнить повестку дня и выдвинуть, возможно, нелогичную позицию, что

Призыв Маклиша к полной картине войны многое говорит в свою пользу. Есть некоторые причины полагать, что реакция на человеческую картину войны будет социально более полезной, чем наша реакция на нечеловеческую картину. Вряд ли чувства ужаса, отвращения [и] ненависти станут лучшей основой для сдерживания войны.Это крайне милитаристские взгляды, принадлежащие почти к той же категории эмоций, которые можно предположительно испытать, вонзая штык в плоть врага. И они вполне могли бы обеспечить самую прочную основу, на которой можно было бы воздвигнуть «героизм» новой войны… Лукавые карикатуристы номера The New Yorker , возможно, больше всего могли бы препятствовать милитаризму, в то время как глубоко благочестивые памфлеты являются не чем иным, как подготовкой к новым войнам. массовые убийства. ( ПЛФ 239)

Для Бёрка возникает подлинный вопрос: если изображение «только отвратительной стороны войны закладывает эстетическую основу, над которой может быть построен новый стимул к «героизму», может ли картина войны, столь же чисто человеческая, служить, наоборот, как самое надежное средство сдерживания войны?» ( ПЛФ 239).Отметив, что он никогда не видел, чтобы кто-то «обращался от Илиады к ярости с желанием убивать» ( PLF 239), он задается вопросом, может ли графическое изображение бесчеловечной войны послужить стимулом для будущей войны непреднамеренно насаждая «контр-истерию бешенства и свирепости» ( PLF 240). В наши дни оголтелая и свирепая антитеррористическая риторика пропагандирует насильственные действия против демонизируемого другого. Это прививает бешеную свирепость, которая предлагает нам перевоплощаться в образ нашего противника.

Более того, как это ни парадоксально, постоянная диета с изображением насилия может привести к десенсибилизации или анестезии. «Книга, полностью построенная из отталкивающего, может частично закрыть разум от отталкивающего. Она может вызвать в качестве реакции психологическую мозоль, защитную корку бесчувственности» ( PLF 241). Мы настолько привыкли к изображениям взрывов и обезглавливания, что почти невосприимчивы к ним. Такой иммунитет неудивителен. В условиях противоречий капиталистического общества реакции на раздражители неизбежно будут противоречивыми и парадоксальными.Стимул ужасающей стороны войны не обязательно порождает антимилитаризм, так же как стимул человеческой стороны войны не обязательно порождает милитаризм. Характерно, что Берк желает «просто поднять вопрос» ( PLF 243). Делает ли провоенная книга своих читателей сторонниками войны, а антивоенная книга делает читателей антивоенными? Сам ответ предварительный. Не обязательно, говорит Берк.

Не обязательно, ибо есть веские основания подозревать, что наши реакции на стимулы в «нормальных» капиталистических условиях когнитивной, сенсорной и информационной перегрузки неизбежно противоречивы.Между стимулом и реакцией нет однозначного соответствия. Метафора машины и бихевиористская модель недостаточны. Просто непонятно, что антимилитаризм порождает антимилитаризм. В самом деле, противоречивость ответов дает подходящее приспособление для жизни, потому что «наша капиталистическая социальная структура содержит фундаментальные противоречия» и от любого, «рожденного и воспитанного при капитализме», нельзя «ожидать, что он будет честно и правильно выражать свои взгляды, не обнаруживая в них противоречия» ( PLF). 244-45).Те, кто проявляет левые взгляды на публике, могут в частном порядке получать прибыль на фондовом рынке и, таким образом, практически процветать в рамках системы, которую они теоретически презирают. Они могут философски верить в справедливую торговлю, но при этом покупать дешевые товары, произведенные в странах третьего мира в ужасных условиях. Это экзистенциальное бремя, которое несут большинство из нас в первом мире, — самообман, в котором мы позволяем себе жить. Полный и детальный ответ противоречивому обществу обязательно будет противоречивым.

Противоречия можно избежать, только если принять монологический или эссеистический метод рекомендации. А вот диалогический или

поэтический (трагический, этический) способ рекомендации был бы совсем иным. Поэт мог бы лучше всего отстаивать свое Дело, изображая людей, которые пострадали или умерли за него. Критик-эссеист завоюет нас, доказав полезность своего Дела, поэт, казалось бы, так же спонтанно подчеркнет фактор бесполезности. Ибо как лучше рекомендовать Дело с помощью стратегии вымысла, чем изображая его достойным того, чтобы за него боролись? И как лучше изобразить его достойным того, чтобы за него боролись, чем показать людей, которые готовы пожертвовать своей безопасностью, жизнями и счастьем ради него? ( ПЛФ 251-52).

Деловое христианство, продолжает Берк, может быть рациональным, но «поэтическое христианство» противоречиво, «строя всю свою доктрину спасения на образе бога в муках» ( PLF 252), бога, умирающего на крест, пронзенный мечами и обильно истекающий кровью. Монологический, эссеистический или «рациональный метод, очевидно, состоял бы в том, чтобы отстаивать свое Дело с помощью самой елейной стратегии, какой только можно было бы использовать, но этические привязанности заставляют человека склоняться к «свидетельству» посредством приглашения к мученической смерти» ( PLF 254).

«Война, ответ и противоречие» вмешивается в диалог и становится его частью, оставляя спор между Маклишем и Коули открытым и неразрешенным. Он не пытается создать объединяющий синтез из столкновения между тезисом и антитезисом. Вместо этого он подтверждает более раннее наблюдение Берка в Контр-утверждении о том, что «никакого категорического различия между «эффективным» и «неэффективным» искусством невозможно провести. кусок испепеляющей сатиры явно пытается» ( CS 90).Ностальгия по полноте воспоминаний, отчуждение от настоящей реальности и проекция на будущую полноту — все это может действовать как революционные стимулы. «Люди слишком долго придерживались бойкого психоаналитического предположения о том, что искусство «бегства» способствует согласию. С такой же легкостью оно может помочь читателю прояснить свою неприязнь к среде, в которой он находится» ( CS 119). Точно так же, как мы видели, искусство непоколебимого реализма в отношении отвратительных жестокостей войны не обязательно заставляет читателей отшатываться от милитаризма.С такой же легкостью он может снизить чувствительность читателей к насилию или породить в них желание отомстить злому врагу. Реакции на образы войны варьируются от анестезии до мстительного насилия, и, как органичный интеллектуал, отвечающий требованиям своего исторического момента, Берк поддерживает противоречия живыми и диалог продолжается.

В конце концов, Бахтин — эссеистический и монологический мыслитель, поддерживающий диалогизм, тогда как Берк — поэтический и диалогический мыслитель, воплощающий его.Оба, однако, считают, что языковые и социальные изменения взаимосвязаны и что какими бы ни были жизнь и литература, критика должна быть комичной. ⁵ Цель комического фрейма, по выражению Бахтина, состоит в том, чтобы «корректировать смехом и критикой все существующие прямолинейные жанры, языки, стили и голоса», а также «заставить людей испытать под этими категориями иная и противоречивая реальность, которая иначе в них не улавливается» (-ДИ , 59).

Для Бёрка, как и для Бахтина, история — это бесконечный разговор, и комическая критика преследует три цели: во-первых, освободить то, что идентифицирует себя как культурно данное и политически правильное, от гегемонистского языка, в который оно запуталось; во-вторых, разрушить гомогенизирующую власть мифа и идеологии над этим господствующим языком, культивируя разноречие и перспективу посредством несоответствия; и в-третьих, прежде всего, создать дистанцию между этим языком и реальностью, чтобы освободительные возможности новых языков и новых социальных программ стали не только видимыми, но и жизнеспособными.

Примечания

1.»Представьте, что вы входите в гостиную. Вы опаздываете. Когда вы приходите, другие уже давно опередили вас, и они вовлечены в горячую дискуссию, дискуссию, слишком горячую, чтобы они могли сделать паузу и точно сказать вам, о чем идет речь. На самом деле дискуссия началась задолго до того, как кто-либо из них туда попал, так что никто из присутствующих не имеет права проследить за вами все пройденные ранее шаги. тенор аргумента, затем вы кладете весло.Кто-то отвечает; вы отвечаете ему; другой встает на вашу защиту; другой становится против вас, либо к смущению, либо к удовольствию вашего противника, в зависимости от качества помощи вашего союзника. Однако дискуссия бесконечна. Час становится поздним, вы должны уйти. А вы уходите, а дискуссия все еще идет бурно» ( PLF 110).

2. В своих Тюремных записных книжках Грамши рассматривает традиционного интеллектуала как вовлеченного в идеологические государственные аппараты образования, права, религии и так далее.Сосланный Сталиным в 1930-х годах, Бахтин не был частью истеблишмента. Его работы традиционны по форме, но не по содержанию.

3. «Все, желательно все сразу: примирение с Кеннетом Берком» — так называется статья 1971 года, опубликованная Немеровым в журнале The Sewanee Review , статья, которая противостоит затруднениям критического стиля Берка. В «Честном и нечестном критике» Адам Хаммонд сравнивает и противопоставляет критические стили Эриха Ауэрбаха и Михаила Бахтина.Хотя я многому научился из этой статьи и глубоко признателен Хаммонду за многочисленные идеи и наводки, которые он предложил, проблема для меня не в честности и нечестности, главным образом потому, что я не понимаю, почему писателю обязательно нужно писать. в том стиле, который он или она отстаивает. В случае Бёрка и Бахтина мы имеем диалогический стиль органического интеллектуала против монологического стиля традиционного интеллектуала. Напротив, Ауэрбах и Бахтин, хотя и различаются одинаково стилистически, оба являются традиционными интеллектуалами.

4. В этом и следующем абзацах некоторые сделанные замечания, использованные цитаты и приведенные примеры взяты из эссе Хаммонда.

5. Как пишет Берк в знаменитом отрывке из книги «Отношение к истории» : «Прогресс гуманного просвещения не может идти дальше, чем в изображении людей не как порочных , а как ошибочных . Если добавить, что люди неизбежно ошибаются, что все люди попадают в ситуации, в которых они должны вести себя как дураки, что каждое прозрение содержит в себе особый вид слепоты, вы завершаете комический круг, возвращаясь снова к уроку смирения, который лежит в основе великая трагедия» (41).Позже он приходит к выводу, что это «может быть окольным способом сказать: какой бы ни была поэзия, критика должна быть комической» (107).

Работы цитируются

Бахтин Михаил. Речевые жанры и другие поздние очерки. Пер. Верн В. МакГи. Эд. Кэрил Эмерсон и Майкл Холквист. Остин: Техасский университет, 1986.

—. Диалогическое воображение ( DI ). Транс. Кэрил Эмерсон и Майкл Холквист. Эд. Майкл Холквист. Остин: Техасский университет, 1981.

Берк, Кеннет. Грамматика мотивов ( GM ). Беркли и Лос-Анджелес: Калифорнийский университет, П., 1969.

—. Отношение к истории ( ATH ). 3-е издание. Беркли и Лос-Анджелес: U of California P, 1984.

—. Встречное заявление ( CS ). 2-е издание. Беркли и Лос-Анджелес: Калифорнийский университет, 1968.

—. «Свобода и власть в сфере поэтического воображения». Свобода и власть в наше время .Эд. Лайман Брайсон и др. Нью-Йорк: Харпер, 1953. 365–75.

—. Язык как символическое действие: очерки жизни, литературы и метода ( LSA ). Беркли и Лос-Анджелес: Калифорнийский университет, 1966.

—. «Мистика как решение дилеммы поэта». Духовные проблемы в современной литературе . Эд. Стэнли Р. Хоппер. Глостер, Массачусетс: Питер Смит, 1952. 95–117.

—. О человеческой природе: собрание, пока все течет, 1967-1984 .Эд. Уильям Х. Рюкерт и Анджело Бонадонна. Беркли и Лос-Анджелес: Калифорнийский университет, 2003.

Грамши, Антонио. Выдержки из тюремных тетрадей Антонио Грамши . Эд. и транс. Квентин Хоар и Джеффри Ноуэлл Смит. Лондон: Лоуренс и Уишарт, 1971.

Хаммонд, Адам. «Честный и нечестный критик: стиль и содержание в «Рассуждении романа» Михаила Бахтина и « Mimesis » Эриха Ауэрбаха . Style , 45.4 (зима 2011 г.): 638-53.

Лодж, Дэвид. По Бахтину: Очерки художественной литературы и критики .

Бахтин петр: БАХТИН Пётр Сергеевич (1918–2005)

БАХТИН Пётр Сергеевич (1918–2005)

От окопа до алтаря: путь протоиерея Петра Бахтина

предприниматель и учредитель, генеральный директор Бахтин Пётр Васильевич (ИНН 440104710403)

Настоятель храма протоиерей Петр Бахтин принял участие в праздничных торжествах, посвященных восстановлению Богоявленского собора Костромы

ЗАЖИВО ОТПЕТЫЙ

Бахтин, Петр Устинович — Исследования физико-механических и технологических свойств основных типов почв СССР [Текст]

Поиск по определенным полям

Логически операторы

Тип поиска

Поиск по синонимам

Группировка

Приблизительный поиск слова

Поиск в интервале

ВЯТКА: НАСЛЕДИЕ… —

Жители прихода с.Толмань: 1901-1912 гг.

Материализация Бахтина | СпрингерЛинк

Энциклопедия русской мысли

Связанные записи

Введение Начало диалога: Бахтин и другие

Проект MUSE — Карнавальное отличие: Бахтин и другой (рецензия)

Доступна запись семинара: Питер Рул «Гадамер, Бахтин и диалогическое пространство»

Бахтин и другие

Диалогизм против монологизма: Берк, Бахтин и языки социальных изменений

Примечания

Работы цитируются

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

БАХТИН Пётр Сергеевич (1918–2005)

От окопа до алтаря: путь протоиерея Петра Бахтина

предприниматель и учредитель, генеральный директор Бахтин Пётр Васильевич (ИНН 440104710403)

Настоятель храма протоиерей Петр Бахтин принял участие в праздничных торжествах, посвященных восстановлению Богоявленского собора Костромы

ЗАЖИВО ОТПЕТЫЙ

Бахтин, Петр Устинович — Исследования физико-механических и технологических свойств основных типов почв СССР [Текст]

Поиск по определенным полям

Логически операторы

Тип поиска

Поиск по синонимам

Группировка

Приблизительный поиск слова

Поиск в интервале

ВЯТКА: НАСЛЕДИЕ… —

Жители прихода с.Толмань: 1901-1912 гг.

Материализация Бахтина | СпрингерЛинк

Энциклопедия русской мысли

Связанные записи

Введение Начало диалога: Бахтин и другие

Проект MUSE — Карнавальное отличие: Бахтин и другой (рецензия)

Доступна запись семинара: Питер Рул «Гадамер, Бахтин и диалогическое пространство»

Бахтин и другие

Диалогизм против монологизма: Берк, Бахтин и языки социальных изменений

Примечания

Работы цитируются

admin

Добавить комментарий Отменить ответ

Рубрики

Related Posts