что это, как происходит, история

Содержание статьи

• История Церкви — это история святости
• Несколько имен Святых
• Прославление 1500 Святых
• Канонизация собора новомучеников
• СПРАВКА:

Прим. Ред., — Канонизацией в христианской Церкви называют причисление кого-либо к лику святых. Решение о том, кого Церковь может назвать святым, — непростое. Созывается специальная комиссия, изучается история жизни человека, которого предлагают канонизировать. Иногда еще при жизни святого Господь особо отмечает его и выделяет среди других людей. Праведная жизнь человека позволяет ему после кончины стать нашим заступником перед Господом на Небесах. Святость стяжали не только те люди, которые прошли официальную канонизацию. О многих история могла не сохранить сведений. Актом канонизации Церковь лишь подтверждает иногда уже существующий среди верующих опыт молитвенной связи между членами Церкви (и не только ныне живущими) и подвижниками благочестия.

История Церкви — это история святости

Канонизация святых – очень сложный вопрос. История Церкви – это, прежде всего, история святости, и XX век в этом смысле – одна из самых печальных страниц нашей церковной истории. В ХХ веке, дав миру огромное количество святых, Русская Церковь не имела возможности проводить канонизацию. С 1917 и до 1988 года было канонизовано только два подвижника, и то только потому, что это имело значение для внешней политики СССР (например, канонизация Николая Японского подчеркивала присутствие Русской Православной Церкви, России, а значит и Советского Союза в Японии).

За 18 лет работы комиссии канонизовано уже около 1500 святых. Эти канонизации потребовали от нас очень серьезных и, не побоюсь этого слова, новаторских решений. Церковь жива традицией, но далеко не всегда церковная традиция может непрерывно и спокойно развиваться. Вспомним, что является основанием для канонизации. Во-первых, чудотворения, связанные с жизнью того или иного христианина, и чудотворения, происходящие после его смерти в связи с его поминовением. Во-вторых, почитание подвижника церковным народом и, наконец, его праведная жизнь. Казалось бы, все ясно. Но вот с какой проблемой мы столкнулись практически сразу же. Народное почитание очень многих подвижников благочестия у нас отсутствует. Если бы вы мне задали вопрос: «Кто из святых, канонизованных вашей комиссией, полностью соответствует основным критериям?» – то я назвал бы буквально несколько имен.

Несколько имен Святых

Среди этих имен, прежде всего, я упомянул бы имена святого праведного Иоанна Кронштадского и блаженной Ксении Петербургской. Именно эти подвижники почитались весь советский период особенно глубоко, хотя это и было очень затруднительно, так как власти всячески препятствовали их почитанию. Как петербуржец я могу вспомнить кое-что по этому поводу. Разрушенная часовня блаженной Ксении, обнесенная деревянным забором, якобы ремонтируемая в течение нескольких десятков лет. Периодически появляющиеся статьи о том, что такого человека как блаженная Ксения вообще не существовало. И постоянно шедшие к этому деревянному забору люди, которые пытались приклеить к нему свечи и записки со своими прошениями святой. Это было настоящее противостояние церковного народа (впрочем, весьма немногочисленного) официальной пропаганде, пытавшейся сделать блаженную Ксению яко не бывшей в нашей истории. Показательно то, что советская цензура запрещала упоминать имена блаженной Ксении и отца Иоанна Кронштадтского, как и имя преподобного Серафима Саровского, даже в «Журнале Московской Патриархии». Вот каково было стремление властей изгладить из памяти Церкви тех подвижников, которые так безусловно почитались. Что говорить в этом отношении о новомучениках! Конечно, о них тем более было невозможно говорить.

Таким образом, почитание многих подвижников у нас просто должно было отсутствовать. Что касается чудотворений, то они имеют место именно тогда и именно там, когда и где происходит почитание умерших подвижников благочестия. А если нет почитания, то откуда взяться чудотворениям и как они могут фиксироваться в таких условиях? Кроме того, перед нами встал еще один сложный вопрос. Почитание каким народом мы должны учитывать? Нам иногда предлагают прославить подвижника, указывая на то, что он очень почитается всеми: верующими и неверующими, мусульманами и буддистами. Но в таком случае мы должны поставить вопрос о канонизации Кашпировского, Чумака и бабы Нюры, которых очень почитал советский человек. Это нелепо. Значит, мы должны опираться на почитание именно церковным народом. Но и здесь есть определенные трудности. Что такое церковный народ, как определить его границы? Часто говорят, что в России 80% православных. На самом деле, 80% — это граждане Российской Федерации славянского происхождения, то есть потомки православных. Крещеных в нашей стране наберется чуть больше половины, но ведь и это еще не церковные люди. Воцерковлен тот, кто хотя бы раз в год причащается и исповедуется. Таких у нас в стране не более 3-4%, но даже и среди них немало людей религиозно невежественных. Эти люди предлагали нам канонизовать, например, Ивана Грозного, Распутина и даже Сталина. Вот такие идеи бродят в сознании нашего церковного народа. Так на кого же нам опираться в своей работе, на чье мнение?

Мы довольно рано поняли, что нам придется, не опираясь в большинстве случаев на почитание подвижников церковным народом, не имея свидетельств чудотворений, открывать для Церкви тех подвижников, которых народ забыл, не мог не забыть в предшествующий период. При этом мы понимали, что должны будем проявлять очень большую осторожность и тщательность в работе, чтобы не допустить прославления тех, кто этого не достоин. В свое время в интервью одной из московских газет я употребил такую фразу: «Лучше недоканонизовать, чем переканонизовать». В конечном итоге, у Бога все прославлены, а церковная канонизация происходит, прежде всего, для нас, живущих на земле. Поэтому проводить канонизацию должно только в то случае, когда не остается никакого сомнения.

Прославление 1500 Святых

Итак, исходя из вышеназванных принципов, мы начали свою работу. Ее результат вам известен – прославление 1500 святых. Я хотел бы обратить ваше внимание на следующий момент. Среди 1500 подвижников ХХ века около 1400 – новомученики. Эти цифры невольно наводят на размышления. О чем свидетельствует такое количество мучеников? О славе нашей Русской Православной Церкви? Или об ее несчастье? Для меня за эти годы стало очевидно, что это великая скорбь нашей Церкви. Мы потеряли огромное количество подвижников, которые многого не успели сделать в своем церковном служении. Ужас от этого усиливается пониманием того, что убивали их не какие-то гуманоиды, прилетевшие на летающей тарелке, а чаще всего их же пасомые, крещеные, причащавшиеся с детства люди, но отпавшие от Церкви. И убивали они их при участии или при равнодушном отношении основной массы русских православных христиан.

Есть еще одно основание для того, чтобы процесс канонизации новомучеников вызывал очень невеселые размышления. Назову вам две цифры. Согласно данным комиссии по реабилитации при Президенте РФ, к 1943 году было расстреляно 130 тысяч представителей духовного сословия. В 1917 году архиереев, священников, диаконов, штатных псаломщиков, монахов, монахинь в нашей Церкви было 146 тысяч. Теперь сопоставьте эти цифры. Кажется, что при таком почти полном истреблении духовенства в России должно было быть гораздо больше мучеников – то есть тех, кто умирал, не отступая от своей веры. Наша многолетняя работа привела, увы, к другим выводам.

Большинство тех, кто подвергался репрессиям, давали на следствии признательные показания. Немало было тех, кто давал такие показания, в результате которых погибали люди. А были и такие, которые на многие годы становились секретными осведомителями ГПУ, НКВД, КГБ. Конечно, мы не вправе судить этих людей. Но когда речь идет о канонизации, мы должны быть уверены, что данный христианин ушел в мир иной, не согрешив. Мы пошли по пути максимальной церковной икономии. То есть мы допустили канонизацию даже тех, кто давал признательные показания, но таким образом, чтобы не повредить другим людям, а не для того, чтобы прекратить свои мучения.

Назову вам еще две цифры. Подследственные НКВД, проходившие по церковным делам, давали признательные показания более чем в 90% случаев, а в гестапо давали признательные показания чуть больше половины подследственных. Дело, конечно, не в том, что гестаповцы были гуманнее энкавэдэшников, а в том, что в гестапо понимали: если довести человека до того, что он будет сразу же признаваться во всем, трудно будет докопаться до правды. У НКВД были иные цели и он действовал по другому принципу: им нужно было за определенное время выявить столько-то врагов народа. И для подследственных создавали такие условия, что устоять могли единицы. Сложность положения этих людей заключалась в том, что от них, как правило, не требовали прямого отречения от Христа. Чтобы вы хоть отчасти могли представить тот ужас, который переживали православные в эти годы, я приведу один пример.

Священника, уже натерпевшегося в советских условиях многих невзгод и сохранившего свой приход, арестовывали и поначалу в достаточно мягкой форме предлагали просто подписать составленные за него показания. Из показаний следовало, что он признается в том, что принимал участие в контрреволюционной организации на своем приходе и что в эту организацию входили такие-то люди. Следователь говорил священнику: «Вы уже не в состоянии повлиять на судьбу этих своих прихожан. Они все равно уже арестованы или будут арестованы. Если вы подпишете показания, их не будут подвергать пыточному следствию, а просто дадут срок, так что вы даже облегчите их участь. А вас мы отпустим, и вы вернетесь на свой приход. А если вы этого не сделаете, то вы и усугубите участь этих людей, и обречете на неприятности свою семью. Вот у вас есть дочери – нам придется их арестовать. Тюрьмы переполнены, придется их к уголовникам поместить в одну камеру. Что с ними там будет, судите сами. Вот у вас есть маленький сын – придется нам им заняться на ваших глазах. Вы все уже обречены. Единственное, что вы можете, — облегчить участь этих людей тем, что подпишете сейчас эти показания».

Читайте также — Битва за Новомучеников

Я нарисовал вам одну из схем допросов, которые имели тогда место. Человек был совершенно лишен возможности на что-либо надеяться. Кроме, конечно, как на Бога. Но и тут возникали очень серьезные искушения. Многие верующие воспитывались в детстве на житиях святых. Читая описания мучений христиан первых веков, они видели, как зримо присутствовал Господь в их жизни, с какой легкостью они преодолевали нечеловеческие страдания, которые им причиняли. Возможно, многие из тех, кто читал жития, мечтали пройти по пути мучеников. Однако, попав в руки богоборцев ХХ века, они почувствовали, что все происходит иначе. Выбитые на допросе зубы не вырастают вновь. Конвейер, то есть допрашивание в течение десяти дней без сна и пищи, доводит до состояния невменяемости, сумасшествия… Епископ Лука (Войно-Ясенецкий), будучи врачом, фиксировал, что происходило с его психикой во время этого конвейерного допроса. Человек переставал отдавать себе отчет в чем-либо и начинал думать: «Либо я такой немощной человек, и Бог от меня отвернулся, либо… может быть, и Бога-то нет?».

Ситуация усугублялась тем, что население в то время было совершенно запугано, и человеку, попавшему в застенки НКВД, не приходилось ждать поддержки ниоткуда. Приведу пример, который мне представляется очень выразительным. В одну деревню приезжают представители власти, которые имеют конкретные предписания: сколько человек арестовать, сколько отдать под расстрел, сколько отправить на поселение. Деревенского священника арестовывают и увозят первым, его матушка через несколько месяцев умирает. Остаются двое детей восьми и пяти лет. И вот эти дети на протяжении нескольких недель оказываются совершенно беззащитными.

Люди обходят стороной дом священника, чтобы только кто-то не заметил и не донес, что они хотят этим детям помочь. Лишь иногда кто-то ночью приносит на крыльцо кусок хлеба. Дети ходят отвергнутые всеми, через некоторое время заболевают, начинают голодать. Потом одного ребенка забирает представитель детского дома, а на второго у нее никаких документов нет. Этого, уже умирающего, покрытого вшами и коростой, забирает родственница, приехавшая за ним, обрекая, возможно, тем самым и себя на гибель. И все это происходит при вроде бы понятном, объяснимом попустительстве… кого? Да прихожан этого храма, пасомых этого несчастного пастыря.

Канонизация собора новомучеников

Еще один пример. 1937 год, Москва. Арестовывают многодетного священника. Он уже знает, что его ожидает расстрел. Прощаясь с семьей, он благословляет сына, чтобы тот завтра же пошел в комсомольскую организацию по месту учебы, написал письмо, что он отрекается от своего отца, и вступил в комсомол. Потому что кто, кроме него, теперь сможет поддержать остальных членов семьи? Пасомые на это не решатся. Духовенство было совершенно брошено теми, кто должен был бы его защищать. При этом имеет место поразительный факт: в переписи 1938 года верующими себя назвали более 50% граждан Советского Союза. Эти люди считали себя верующими, но они дали уничтожить почти все свое духовенство и наиболее активных, принципиальных мирян. Возникает вопрос: в чем же заключалась их вера? И какой была их вера?

Рассказывая о канонизации собора новомучеников, я говорю вам о грустных вещах, но я просто знакомлю вас с теми выводами, которые приходится делать, работая с этими материалами. Меня очень часто удивляет то, как мы воспринимаем собор новомучеников. Говоря о нем, мы сразу замечаем: святая Русь хранила веру Православную. И свидетельством этого является то, что в XX веке, когда у нас начались гонения, мы дали такое большое количество мучеников. Ну а почему вообще гонения начались? И как получилось, что лучшая часть нашего церковного народа оказалась обреченной на смерть? И тут приходится задумываться над тем, что происходит с нами и сейчас. Прославив новомучеников, мы считаем, что наше дело сделано – пусть они теперь вымаливают нас из наших житейских трудных обстоятельств. Ну а что же такое мы? И как поведем себя мы, если опять произойдет что-то подобное?

Когда в Царские дни я посещал различные святыни вашей епархии и после этого ездил по городу, меня поражало то, что, собственно, поражает меня везде. Это жуткое сочетание присутствия палачей и жертв. Например, в Алапаевске, в школе, где содержалась под арестом преподобномученица Елизавета Федоровна, я увидел две доски. На одной из них написано, что в этом доме находилась великая княгиня Елизавета Федоровна, которая была убита и т.д. А другая доска посвящена политическому комиссару Перминову, который участвовал в создании Красной Армии и был расстрелян белыми в 1919 году. Казалось бы, какая разница? Одна – подвижница белого благочестия, другой – подвижник красного благочестия… Но давайте зададимся вопросом. Перминова, воевавшего с оружием в руках против своей страны, белые убили как врага. А почему убили Елизавету Федоровну?

В Екатеринбурге я проезжал мимо одного выдающегося здания с барельефами людей, которых можно рассматривать как преступников: Свердлова, матроса Хохрякова, принимавшего участие в расправе над Царской семьей, и прочих. А потом я оказался в Храме на Крови, и, знаете, при всей своей масштабности этот храм не потряс меня так, как потрясло вот это здание. Как же мы живем, если у нас одинаково увековечиваются и палачи и жертвы? И с кем мы? И где мы? Когда я думаю об этом, мне становится тяжело, потому что я понимаю, что мы по-настоящему так и не осмыслили, что произошло с нами и нашей Церковью. А многие проблемы нашей церковной жизни коренятся именно в этих обстоятельствах.

Есть еще одна важная проблема, которую наша комиссия начинает сейчас решать. Если вы внимательно просмотрели перечень прославленных святых XX века, то вы наверняка обнаружили, что у нас канонизованы не только те, кто поддерживал митрополита Сергия, но и те, кто выступал против него вплоть до разрыва с ним канонических отношений, и даже те, кто был запрещен им в священнослужении. Прославлены митрополит Кирилл (Смирнов), митрополит Агафангел (Преображенский), епископ Виктор (Островидов), который вообще говорил, что митрополит Сергий потерял благодать священства и стал еретиком. Что это значит? А это значит самое главное. Мы признаем своими предшественниками не только тех, кто пошел за митрополитом Сергием, искренне пытавшимся сохранить Церковь в условиях гонений, но и тех, кто возражал ему, считая, что Церкви остается в этих условиях только одно – достойно, не идя на компромиссы, погибнуть, с пониманием того, что врата адовы не одолеют Церковь и что гибель отдельных людей не приведет к исчезновению ее с русской земли. Когда у вас в иконописной мастерской я увидел рядом иконы священномучеников, архиепископа Илариона (Троицкого), последовательнейшего сергианина, и митрополита Кирилла (Смирнова), самого авторитетного критика митрополита Сергия, мне это было очень отрадно. Наконец-то мы осознали себя не какой-то там «сергианской» Церковью, а именно Русской Православной Церковью, которая связывает себя не только с митрополитом Сергием и его далеко небезупречной политикой.

Читайте также — Почему я не могу молиться новомученикам

Должен сказать, что во время встречи с представителями Зарубежной Церкви на Всезарубежном пастырском совещании в 2003 году я убедился насколько прославление нами всех, кто своей кровью утверждал достоинство Церкви, объединяет нас с теми, кто все эти годы в условиях зарубежья оставались русскими православными христианами. Именно в единстве наших святых мы оказались вместе и сейчас уже вплотную подошли к нашему воссоединению. Это очень важно в условиях, когда мы как будто переживаем сплошной распад, когда возникают расколы на нашей земле, когда Сурожская епархия в лице епископа Василия (Осборна) хочет перейти во Вселенский Патриархат. В этих условиях воссоединение с наиболее значительной частью русского церковного зарубежья очень значимо. И оно происходит именно на мистическом уровне – перед нами тайна воссоединения Церкви через прославление святых.

СПРАВКА:

Протоиерей Георгий Митрофанов закончил исторический факультет Санкт-Петербургского университета, Санкт-Петербургскую духовную семинарию и духовную академию. Изучает историю Православной Церкви, историю религиозной философии. Тема кандидатской работы: «Религиозная философия Евгения Трубецкого и ее значение для православного богословия». Тема магистерской диссертации: «Духовно-исторический феномен коммунизма как предмет критического исследования в русской религиозной философской мысли первой половины XX века». Профессор Санкт-Петербургской духовной академии. С 1992 года является членом Синодальной комиссии по канонизации святых.

Источник: www.sestry.ru

Поскольку вы здесь…

У нас есть небольшая просьба. Эту историю удалось рассказать благодаря поддержке читателей. Даже самое небольшое ежемесячное пожертвование помогает работать редакции и создавать важные материалы для людей.

Сейчас ваша помощь нужна как никогда.

как сегодня канонизируют праведников, кто принимает решение

В июле месяце этого года произойдет канонизация афонского старца Иоанна Вышенского. Кто может стать святым, какие критерии для канонизации и как познать святость, отвечает архимандрит Тихон (Софийчук), председатель комиссии по канонизации Киевской епархии.

– Отче, как канонизируют святых?

– История Православной Церкви – это история ее святости. Каждая Поместная Церковь лишь тогда в полной мере осуществляет свое духовное призвание, когда не только являет в своей ограде подвижников благочестия, но и соборно прославляет этих угодников как канонизированных святых.

Церковь дала христианскому миру великий сонм подвижников благочестия, мучеников и исповедников.

Святыми Церковь называет тех людей, которые, очистившись от греха, стяжали благодать Духа Святого, явили Его силу в нашем мире.

Каждый угодник со своей особой жизнью показывает путь к святости и выступает как образец идущего по этому пути. Церковь учит: угодники Божьи, составляя лик святых, молятся пред Господом о живых собратьях по вере, которым последние воздают молитвенное чествование.

Процедура канонизации была разработана и строго регламентирована относительно недавно. В I–IV вв. почитание святых определялось общиной и узаконивалось епископом. Позднее почитание святых и общецерковное распространение такого почитания определялось внесением имени усопшего члена общины в список мучеников (мартиролог). Когда почитание принимало повсеместный, т. е. общецерковный характер, оно подтверждалось главой Поместной Церкви.

В Русской Православной Церкви причисление к лику святых совершали на местах епархиальные архиереи. Первый пример соборного решения о канонизации – постановления церковных соборов 1547 и 1549 гг.

Соборы 1547 и 1549 гг. Современная икона

– Какие условия канонизации?

– Канонизация есть причтение Церковью какого-либо усопшего подвижника благочестия к лику ее святых. Слово «канонизация» (лат. сanonizatio – брать за правило), заимствованное из западного богословского языка, употребляется в Русской Церкви наряду с выражением «причтение к лику святых» («вмещение», «вчинение» в лик святых). В греческой агиологии используется термин, означающий «провозглашение» (святым).

Основания, на которых усопшие праведники причисляются к лику святых, сложились еще в Древней Церкви. С течением времени то или иное основание получало преимущественное значение, но в целом они остаются неизменными.

Термин «канонизация» – латинизированная транскрипция греческого глагола, обозначающего «определять, на основании правила узаконивать», – введен в оборот западными учеными-богословами довольно поздно. В Греческой Церкви этому термину точной аналогии нет, поэтому в подобных случаях она использовала словосочетание «причтение к лику святых» или «вмещение, вчинение в лик святых».

Основным условием прославления святых во все времена было проявление подлинной освященности, святости праведника. Свидетельством такой святости могли быть:

1. Вера Церкви в святость прославляемых подвижников как людей. Богу угодивших и послуживших пришествию на землю Сына Божия и проповеди святого Евангелия.
2. Мученическая за Христа смерть или истязание за веру Христову.
3. Чудотворения, совершаемые святым по его молитвам или от честных его останков-мощей.
4. Высокое церковное первосвятительское и святительское служение.
5. Большие заслуги перед Церковью и народом Божиим.
6. Добродетельная, праведная и святая жизнь, не всегда засвидетельствованная чудотворениями.
7. В XVII веке, по свидетельству Константинопольского Патриарха Нектария, три признака cчитались условиями присутствия истинной святости в людях:

а) православие безукоризненное;
б) совершение всех добродетелей, за которыми следует противостояние за веру даже до крови;
в) проявление Богом сверхъестественных знамений и чудес.

8. Нередко свидетельством о святости праведника было большое почитание его народом, иногда еще при жизни. 
Наряду с ликами святых по характеру их церковного служения – мученики, святители, преподобные, Христа ради юродивые – святые различались и по распространенности их почитания: местнохрамовые, местноепархиальные и общецерковные. Сегодня выделяют только местночтимых святых, чье почитание не выходит за пределы какой-либо епархии, и общецерковных, почитаемых всей Церковью. Критерии к прославлению общецерковных и местночтимых святых одинаковы. Имена святых, прославленных всей Церковью, сообщаются Предстоятелям братских Православных Поместных Церквей для включения в святцы.

– Какова практика прославления святых сегодня? 

– Практика прославления такова: сначала рассматривает материалы о прославлении Епархиальная комиссия по канонизации святых. При положительном решении они передаются в синодальную комиссию, которая в случае одобрения направляет их в Синод. День решения Священного Синода и вносится в святцы как день прославления святого. Только после этого святому пишется икона и составляется служба. Что касается местночтимых святых, то разница только в степени прославления в пределах земной Церкви. Им также пишется икона и служба. В Православной Церкви причисление к лику святых отмечается торжественной службой в честь новопрославленного святого.

Прошение и документы подвижника веры подаются для изучения вопроса о возможности канонизации правящему архиерею. Прилагаются материалы, свидетельствующие о святости человека. Составляется подробное жизнеописание подвижника, во всей полноте отражающее подвиг веры. Присылаются документы, на основании которых составлено жизнеописание: все архивные копии, медицинские свидетельства исцелений, воспоминания архипастырей, пастырей и мирян о благочестивой жизни и благодатной помощи подвижника, явленной при его жизни или после кончины. Особенно тщательного освещения требует вопрос о почитании подвижника народом.

Заседание Комисcии по канонизации святых при Священном Синоде Украинской Православной Церкви. Фото: canonization.church.ua

Следует напомнить решение Священного Синода РПЦ от 26 декабря 2002 года «Об упорядочении в епархиях Русской Православной Церкви практики, связанной с канонизацией святых». Тогда постановили, что при подготовке канонизации святых следует учитывать такие обстоятельства:

1. Материалы к канонизации подвижника должны быть тщательно подготовлены и рассмотрены епархиальной комиссией по канонизации святых согласно решению Архиерейского Собора 1992 года.
2. Недопустима публикация непроверенных материалов, связанных с жизнью, подвигами и страданиями клириков и мирян Русской Православной Церкви. По благословению правящего архиерея все свидетельства должны проверяться на местах. Преподавать благословение для публикации подобных материалов правящий архиерей может только после личного ознакомления с их содержанием.
3. Недопустима практика сбора подписей в епархиях за канонизацию тех или иных лиц, поскольку она порой используется различными силами не в церковных целях.
4. Не следует проявлять поспешность в канонизации недавно скончавшихся почитаемых клириков и мирян. Необходимо тщательно и всесторонне изучить документальные материалы их жизни и служения.
5. Мощи канонизированных подвижников обретаются по благословению Блаженнейшего Онуфрия, Митрополита Киевского и всея Украины. О результатах обретения святых мощей правящий архиерей должен докладывать Блаженнейшему Онуфрию, Митрополиту Киевскому и всея Украины.

6. Мощи неканонизированных подвижников нельзя выставлять в храмах для почитания.

В наше время при рассмотрении дел о канонизации пострадавших за Христа необходимо применять дополнительные критерии, учитывая обстоятельства эпохи. В каждом конкретном случае, касающемся прославления того или иного исповедника веры ХХ века, комиссия тщательно изучает архивные материалы, личные свидетельства, если порой удается найти и опросить очевидцев событий либо тех, кто, не будучи сам очевидцем, хранит воспоминания об этих людях или их письма, дневники и другие сведения.

Предметом внимательного изучения являются материалы допросов. Все лица, пострадавшие в годы гонений, впоследствии были реабилитированы государством. Власть признала их невиновность, но из этого еще нельзя заключать, что все они могут быть канонизированы. Дело в том, что люди, подвергавшиеся арестам, допросам и различным репрессивным мерам, не одинаково вели себя в этих обстоятельствах.

Отношение органов репрессивной власти к служителям Церкви и верующим было однозначно негативным, враждебным. Человек обвинялся в чудовищных преступлениях, и цель обвинения была одна – любыми способами добиться признания вины в антигосударственной или контрреволюционной деятельности. Большинство клириков и мирян отвергли свою причастность к такой деятельности, не признали ни себя, ни своих близких, знакомых и незнакомых им людей виновными в чем-либо. Их поведение на следствии, которое порой проводилось с применением пыток, было лишено всякого оговора, лжесвидетельства против себя и ближних.

В то же время Церковь не находит оснований для канонизации лиц, которые на следствии оговорили себя или других, став причиной ареста, страданий или смерти ни в чем не повинных людей, несмотря на то, что и сами они пострадали. Малодушие, проявленное в таких обстоятельствах, не может служить примером, ибо канонизация – это прежде всего свидетельство святости и мужества подвижника, подражать которым призывает своих чад Церковь Христова.

К описанию жития мученика или исповедника должны быть приложены копии архивных следственных дел, по которым подвижники были осуждены. А именно: анкету арестованного, все протоколы допросов и очных ставок (если таковые проводились), обвинительное заключение, приговор «тройки», акт о приведении приговора в исполнение или другой документ, удостоверяющий время, место и обстоятельства смерти подвижника. Если мученик или исповедник арестовывался несколько раз, то необходимо представить копии вышеперечисленных материалов из всех уголовно-следственных дел.

В вопросе прославления мученика или исповедника существует много других аспектов, которые могут только отчасти найти отражение в материалах следственных дел, но без решения соответствующих органов прославить человека невозможно. Требует особого внимания выяснение отношения человека к имевшим тогда место расколам (обновленческому, григорианскому и другим), поведению на следствии: не являлся ли он секретным осведомителем репрессивных органов, не вызывался ли в качестве лжесвидетеля по другим делам? Установление этих фактов требует большого труда многих людей – членов и сотрудников епархиальных комиссий по канонизации святых, работу которых организовывает и контролирует правящий архиерей.

Архивы государства, фонды которого хранят документы об истории Церкви и гонениях на нее, к сожалению, лишь недавно и не в полном объеме стали доступными для исследования. История Церкви ХХ века только начала изучаться. В связи с этим исследователям открываются множество фактов, ранее неизвестных, а также религиозная, нравственная их сторона, о которой многие и не подозревали. Поэтому строгость позиции Церкви в вопросах прославления новомучеников и исповедников продиктована не бюрократизмом и формализмом, а стремлением не допустить ошибки из-за неполной информации и принять правильное решение.

– Почему в древности мучеников прославляли сразу после смерти, без заседания комиссии и Синода?

– В Древней Церкви основной список почитаемых святых состоял из имен мучеников – людей, добровольно принесших себя в «жертву живую», свидетельствуя о славе-святости Божией. Поэтому уже во II веке в церковных источниках можно найти несколько свидетельств о празднованиях наряду с днями воспоминаний евангельских событий и дней памяти мучеников. О количестве святых в Церкви в период до Вселенских Соборов можно судить по сохранившимся календарям, мартирологам и минологиям. Самые древние из них – мартирологи III–IV вв. в основной своей части есть перевод латинских судебных протоколов, так называемых проконсульских актов (Acta Proconsuloria), или некоторая их переработка. Эти акты, по распоряжению императора Константина, хранились во всех крупных городах империи. Кроме фактических актов римских властей от этого времени (I–IV вв.), сохранились и первые попытки со стороны Церкви написания житий того или иного мученика, свидетельствующие о его почитании. Так, например, в актах мученика Игнатия Богоносца, епископа Антиохийского (+107 или 116 гг.), говорится, что составитель описания мученичества Игнатия заметил день и год его смерти, чтобы собираться в этот «день памяти мученика» на агапы, приуроченные к праздничным дням или дням в честь этого святого.

Записи о святых в Древней Церкви довольно кратки, так как в римском суде, проходившем обычно в присутствии «нотариев» – стенографистов, записывались только вопросы судей и ответы обвиняемых. Часто христиане выкупали эти записи. Так, например, в актах мучеников Тараха, Прова и Андроника (пострадали в 304 г.) отмечено, что христиане заплатили за них римским властям 200 динариев.

Эти судебные записи имели вид протокола допроса. Сначала в них обозначалось имя проконсула, в области которого производили суд, затем год, месяц и день, а иногда и время дня суда, и, наконец, уже сам допрос, представляющий собой диалог между судьей, его служителями и обвиняемыми. По окончании допроса проконсул призывал прочитать его вслух, затем судья со своими асессорами выносил решение и читал приговор. Исполнение приговора производилось в отсутствии судьи.

Из этой схемы видно, что полностью в судебных записях описывался только допрос мученика и сообщалось о его свидетельстве и смерти; никаких других подробностей в них не должно было быть. Позднее, с увеличением святых мучеников в Церкви, эти проконсульские акты были помещены в особые сборники-минологи, в которых отмечались страдания каждого мученика в день его памяти по месяцам.

Подобные исторические источники прекрасно иллюстрируют почитания, празднования умершего христианина как святого. К таковым причислялись все пострадавшие за Христа, они без расследования их жизни вносились в списки святых уже в силу их подвига – очищения мученической кровью. Порою Церковь, уже заведомо зная о предстоящем допросе арестованного христианина, направляла к нему на суд как к святому наблюдателя, обязанного записать подвиг свидетельства допрашиваемого. При некоторых епископских кафедрах для этого назначались даже особые лица. Так, Папа Климент назначил на это служение семь диаконов в определенный район города Рима. Эти записи назывались passio (страдание), позднее они были соединены с минологами, и чтения их размещены по дням римского календаря. По их количеству можно определить число святых в Древней Церкви, а также то, какой подвиг святости почитался в Церкви раньше других. Так, в древнейшем западном календаре, принадлежавшем некоему Дионисию Филокалу и известном под именем Бухерианского, отмечены 24 дня памяти мучеников, кроме этого – праздник Рождества Христова и список святых римских пап. К концу IV века, после эпохи гонений, «календарь был полон», т. е. число святых в году увеличилось настолько, что не было ни одного дня, не имеющего памяти своего святого. По преимуществу большинство из них было мучениками. Об этом говорит Астерий, епископ Амасийский: «Вот, всю вселенную наполняет круг подвижников Христовых, нет места, ни времени года без памяти их. Посему, если бы какой-либо любитель мучеников восхотел праздновать все дни страдания их, то для него не было бы ни одного дня в году непраздничного».

Однако такого полного древнего христианского календаря до наших дней не сохранилось. В древнейших, известных ныне календарях западного происхождения, которые получили название martyrologium (мученикословие), – Готфском, Карфагенском и других, памяти распределены не по всем числам года. В самом древнем восточном календаре, составленном в 411–412 гг. в Сирии, больше «памятей» святых, но так же не по всем дням года. Однако надо отметить, что все эти календари составлялись только для отдельных диоцезов, и мученики из одного числа не вносились в другой по причине их отдаленности.

– Одни хотят сегодня канонизировать одного выдающегося деятеля, не желая при этом разбираться в его жизни, другие – другого, патриотам нужен святой воин, военным – генерал и т. д. В нашей истории много замечательных и даже выдающихся личностей, но ведь святость – это совсем другое дело.

– Каждый народ имеет своих героев, которых почитает и на которых равняется, желая подражать их  подвигу. Есть и в Церкви свои Герои Духа – это святые. Недавно мы праздновали праздник Всех святых, в земле Русской просиявших. И нет ничего плохого в том, что люди желают видеть примером для подражания своих соотечественников, близких по времени. Важно, чтобы не было тщеславных или каких-то других прагматических причин для прославления того или иного подвижника, потому что это может разделять людей. Такие случаи были во времена апостола Павла (я Кифов, я Павлов), также наблюдались разделения в Церкви, когда одни больше почитали святителя Василия Великого, называя себя Василианами, другие – святителя Григория Богослова, именуя себя Григорианами, третьи – Ионнитами, почитая более святителя Иоанна Златоуста, но эти три святителя явились в XI веке митрополиту Иоанну Евхаитскому и прекратили раздор между своими почитателями, сказав, что они равны пред Богом. По этому поводу был установлен праздник Трем святителям 30 января.

Святые едины в Господе и желают, чтобы мы достигли святости и соединились с Богом – это для них самое высокое почитание, так как в этом заключается, по апостолу Павлу, благая воля Божия: «Воля Божия есть освящение ваше…» (1 Фес. 4:3). Когда мы отпеваем усопших православных христиан, то молимся: «Со святыми упокой душу усопшего раба твоего…» Но это не значит, что все православные усопшие христиане, даже если они занимали высокие церковные, военные или общественные должности, могут служить примером для подражания и почитания как святые. Церковь – это не юридическая организация, где решается все по земным законам. Церковь – это живой организм, который живет Духом Святым. Для того и созданы при Церкви и епархиях комиссии по канонизации, которые по выше указанным критериям определяют, почитать ли того или иного подвижника или нет. Святость сама себя являет, а люди лишь только констатируют этот факт, который больше нужен не святым, так как они уже прославлены у Бога, а нам для молитвенной помощи и как пример для подражания.

Святые – это те люди, которые, очистившись от греха, стяжали Духа Святого, явили Его силу в нашем мире. В качестве святых почитаются те, чье угождение Богу было явлено Церкви как достоверный факт, спасение которых обнаружилось еще теперь, до Страшного суда.

Мы все призваны к святости. И действительно, мы освящаемся в Церкви, Главой и Начатком которой есть Господь Иисус Христос: «Если начаток свят, то и целое, и если корень свят, то и ветви» (Рим. 11:16). На Божественной литургии перед Святым Причастием мы слышим возглас, относящийся к нам: «Святая святым!» Как звезда от звезды отличается, так и на небесном своде святые разнятся степенью святости. Одни люди усвояют эту святость, становясь святыми, другие – нет. Все зависит от свободной воли человека.

Беседовала Наталья Горошкова

Канонизация | История, процесс и факты

Папа Франциск на площади Святого Петра

Смотреть все СМИ

Ключевые люди:

Иоанн XV (или XVI)

Похожие темы:

святой
церковь

Просмотреть весь соответствующий контент →

Резюме

Прочтите краткий обзор этой темы

канонизация , официальный акт христианской общины, в основном Римско-католической церкви, но также и Восточной православной церкви, объявляющий одного из ее умерших членов достойным публичного культа и вносящий его или ее имя в канон или утвержденный список этой общины. признанные святые.

История

В ранней церкви формальной канонизации не было, но культ местных мучеников был широко распространен и регулировался епископом епархии. Перенесение останков мученика из места захоронения в храм приравнивалось к канонизации. Постепенно церковные власти стали более непосредственно вмешиваться в процесс канонизации. К 10 веку обращались к папе. Первым святым, канонизированным папой, был Ульрих, епископ Аугсбургский, умерший в 9 г.73 г. и был канонизирован Папой Иоанном XV на синоде, состоявшемся в Латеране в 993 г. Папа Александр III (1159–1181 гг.) начал резервировать дела канонизации за Святым Престолом, и это стало общим законом при Папе Григории IX (1227–1227 гг.). 41).

Дополнительная информация по этой теме

библейская литература: процесс канонизации

Процесс канонизации был относительно долгим, удивительно гибким и отстраненным; были распознаны различные книги в использовании…

Папа Сикст V (1585–1599 гг. )0) возложил на Священную конгрегацию обрядов (ныне Дикастерия по делам святых), одно из отделений Римской курии, обязанность проводить процессы беатификации (т. разрешено) и канонизация. В следующем столетии папа Урбан VIII запретил публичный культ любого человека, еще не причисленного к лику блаженных или канонизированного церковью. Исключение делалось только для тех, кто имел общественный культ с незапамятных времен или не менее 100 лет.

Процесс в Римско-католической церкви

Законодательство Папы Урбана VIII вместе с более поздним законодательством Папы Бенедикта XIV легло в основу процедур беатификации и канонизации, изложенных в Кодексе канонического права (обнародованном в 1917 г. и в пересмотренном виде). форма, 1983) Римско-католической церкви. Папа Иоанн Павел II пересмотрел процедуры с  Divinus Perfectionis Magister  в 1983 году. Кодекс канонического права различает два типа беатификации и канонизации: формальную, или обычную, и экстраординарную, или эквивалентную.

Исследование жизни

Как правило, процесс документирования святости святого мужчины или женщины может начаться только через пять лет после смерти, хотя Папа может отменить этот период ожидания. Папа Иоанн Павел II, например, отказался от трехлетнего периода ожидания для дела Матери Терезы, а Папа Бенедикт XVI отменил весь период ожидания для своего предшественника Иоанна Павла II. Потенциальный кандидат в святые становится «Почтенным», когда его или ее дело официально принимается Дикастерией по делам святых (бывшая Священная конгрегация обрядов) и когда специальный папский указ объявляет кандидатуру, утверждая, что человек имел добродетели. героической степени или принял мученическую смерть. Это первый из трех этапов процесса канонизации.

Беатификация

Формальная беатификация включает в себя четыре основных этапа: информационный процесс, представление причины, апостольский процесс и четыре определенных решения. Первый из этих шагов находился под юрисдикцией епископа, в епархии которого он происходил, а остальные три находились под непосредственной юрисдикцией бывшей Священной конгрегации обрядов и папы. В конце 1960-х Папа Павел VI объявил, что процесс беатификации и канонизации будет сокращен и децентрализован, и учредил новую конгрегацию (административное подразделение) Курии для управления такими процессами. Епархиальные, провинциальные или региональные суды будут проводить все расследование в консультации с Ватиканом. Таким образом можно будет избежать дублирования и сократить время, необходимое для завершения процесса.

Оформите подписку Britannica Premium и получите доступ к эксклюзивному контенту.
Подпишитесь сейчас

Расследование кандидата включает в себя сбор всех материалов, касающихся репутации кандидата в отношении святости или героической добродетели, писаний кандидата и информации о чудесах, совершенных кандидатом либо при жизни, либо после смерти. . В случае мученичества можно отказаться от чуда, необходимого для беатификации. Епископ назначает человека, называемого постулатором дела, для продвижения дела, а также назначает пропагандиста веры, широко известного как «адвокат дьявола», чтобы следить за тем, чтобы о кандидате была известна вся правда. Роль проповедника веры значительно уменьшилась с реформами папы Иоанна Павла II в 19 г.83 и впоследствии мало повлиял на разбирательство. После завершения процесса, если папа приказывает беатификацию, то это делается в форме торжественного провозглашения с торжественной мессой. Затем почитание может осуществляться в определенных местах, и кандидат упоминается как «Благословенный».

Канонизация

Процесс канонизации, по сути, такой же, но по крайней мере одно подтвержденное чудо, полученное посредством инвокации после беатификации, должно произойти, прежде чем можно будет представить причину канонизации. Чрезвычайная или эквивалентная канонизация — это просто папское подтверждение того, что человек является святым. Он применяется только к лицам, чье почитание было незапамятным во времена папы Урбана VIII (1634 г.). Если святой имеет всеобщую привлекательность, он или она могут быть внесены в общий церковный календарь в качестве памятного или факультативного памятного знака; День памяти святого часто отмечается в день его или ее смерти. Если обращение к святому носит более локальный характер, святой может быть добавлен в календари соответствующих народов или религиозных учреждений или может отмечаться отдельными церквями вотивной мессой.

Канонизация в других церквях

Канонизация в Восточной Православной Церкви – это торжественное провозглашение, а не процесс. Спонтанная преданность верующих человеку устанавливает обычную основу святости. Епископ принимает прошение, рассматривает его и передает в комиссию, которая выносит окончательное решение.

В англиканской церкви в 1950 г. была назначена комиссия, которая обсуждала в последующие годы (особенно на Ламбетской конференции 1958 г.) вопрос о канонизации членов своей общины.

Редакторы Британской энциклопедии

Эта статья была недавно отредактирована и обновлена ​​Мелиссой Петруцелло.

Канонизация — Православная Церковь в Америке

Первоначально эта статья появилась в памятной книге под названием Канонизация святого Германа Аляскинского (9 августа 1970 г. — Кадьяк, Аляска).

Слово канонизация означает, что христианин удостоился внесения своего имени в канон [список] святых Церкви. Этот канон читается во время богослужений Церкви. Каждый день календарного года посвящен группе святых, имена которых помнят народ Божий.

В то же время внесение имени христианина в канон святых является знаком того, что Церковь побуждает верующих просить этого святого о его молитвах перед Богом. Службы могут специально составляться в честь святого и совершаться в храмах Церковью — народом Божиим.

Церковь решает включить имена в свой канон по многим причинам. По сути, в основе всех возможных причин канонизации того или иного христианина лежит представление о том, что данный человек сохранил в себе тот образ и подобие Божие, в котором он был изначально создан. Когда Бог сотворил человека, Он сотворил его по Своему образу. Слова, используемые для «образа», — это просто знакомое греческое слово «икона». Другими словами, Бог создал первую икону, а человек создан быть иконой Бога, точной копией оригинала.

Народ Божий видит образ Божий в Его святых. По этой причине в наших церковных зданиях много икон святых, чтобы напоминать нам, что нам предназначено видеть образ Божий в себе и друг в друге. Живой народ Божий собирается в храмах в присутствии икон мужчин и женщин, особенно примечательно показавших, что значит жить полной жизнью во Христе.

Первое тысячелетие истории Церкви святые признавались без какого-либо формального обряда канонизации. Поместные общины верующих просто стали вспоминать в своих богослужебных собраниях некоторых известных христиан, просить у них помощи в молитве, посещать их мощи, которые часто оставались проводниками Святого Духа, исцеляя больных душой и телом, а также они имели при земной жизни.

В X веке на западе тогдашняя православная церковь Рима стала настаивать на формальной и официальной «регистрации» святых как таковых у римских властей. Первой зарегистрированной канонизацией такого типа была канонизация Ульриха Аугсбургского, канонизированного в 993 году Иоанном XV. В течение следующих 600 лет — в течение которых Римско-католическая церковь отделилась от православной общины — на Западе был разработан очень юридический и точный метод определения того, кто является святым.

Святая Православная Церковь никогда не вырабатывала сопоставимых методов канонизации своих святых. Ситуация по-прежнему во многом определялась местными обычаями, местными культами и местными традициями. Святые мужчины и женщины продолжали признаваться таковыми при жизни; их продолжали почитать (почитали) после их смерти; Христиане продолжали просить их молитв и посещать их святыни.

Со временем, особенно в Славянских Церквях, под влиянием примера западных христиан стал правилом более дисциплинированный метод канонизации. Но ни одна православная церковь не разработала столь детальную и юридическую систему, как у западных групп. Такое развитие событий на самом деле было бы крайне нежелательно с точки зрения православной традиции.

Слово святой означает святой , таким образом, «Святой Иоанн» на самом деле означает «Святой Иоанн». Это не значит, что он всегда был совершенен; что он гений; что он был великим человеком по пониманию этого мира; что его взгляды на политику, общественную жизнь или экономику желательны или правильны. Это означает только то, что в контексте своего возраста он проявлял образ Божий в себе самом каким-то образом — что он был иконой , изначальным творением, новой тварью во Христе.

Канонизация никого не делает святым. Канонизация признает, что кто-то уже был при жизни святым. Признав, что Церковь призывает своих членов следовать примеру, образцу, даваемому жизнью святого человека, молиться ему, хранить память о нем. Молитва святому не означает, что православные путают святых с Богом. Молиться святому означает что-то очень понятное: просим святого человека помолиться за нас . Мы можем, конечно, просить молитв тех, кто официально не является святым. На самом деле, мы часто просим своих друзей и семьи молиться за нас. Мы можем попросить умершего человека — мать, отца, бабушку или дедушку — помолиться за нас. Но нам особенно интересно искать молитвы тех, чья жизнь была всецело посвящена молитве, кто на самом деле является «знатоком» в деле молитвы и молитвы. Таким образом, православный христианин молится святому, прося святого помолиться за него. Православный христианин почитает иконы — кланяется и целует икону и при этом кланяется и лобызает образ Божий, который видит в святом. Он кланяется, чтобы почтить образ Божий; он целует, чтобы показать свою любовь к этому образу и выразить свою надежду на то, что образ Божий также станет явным и явится в нем самом. Подобным образом священник кадит иконы и кланяется им – опять же, видя образ Божий, кадит его, кланяется ему; и тогда священник поворачивается и кадит народ, собравшийся в храме, и кланяется им, как и иконам. Он также видит образ Божий в народе Божием, который есть Церковь Христова на земле. В свою очередь народ кланяется священнику, видя и в нем тот же образ, тот же призыв быть иконой.

Канонизация не делает человека святым. Скорее, он публично и для всеобщего обозрения устанавливает тот факт, что человек уже является святым, то есть что святой человек и Бог так сотрудничали друг с другом на всех уровнях человеческого существования, что человек стал по благодати , бог, как и Сам Бог есть Бог по природе. Старая поговорка в Церкви гласит, что «Бог стал человеком (в воплощении Христа) для того, чтобы человек мог стать богом».

Остальная часть статьи, посвященная канонизации св. Германа Аляскинского, приведена ниже.

Канонизация преподобного Германа Аляскинского в целом следовала богослужебному образцу, использованному при канонизации в 1903 году преподобного Серафима Саровского. При канонизации обоих святых людей факт канонизации устанавливался просто пением и воспеванием некоторых специально составленных гимнов и молитв в честь святого человека. Эта публичная исповедь была сама по себе канонизацией. Это привело к вхождению имени Германа Аляскинского в канон святых.

Церковь, народ Божий, пришли в Кадьяк и вместе засвидетельствовали, что видели в Германе верный образ Божий; увидев, возрадовались и возблагодарили Бога за то, что Он вновь открыл Себя во святых Своих. В этом и заключался весь смысл опыта, полученного людьми в Кадьяке; это было откровение, данное в эти последние времена на благо Церкви.