Корейша иван яковлевич чудеса: Помощь блаженного Ивана Яковлевича Корейши

Содержание

Помощь блаженного Ивана Яковлевича Корейши

«Я дала обет, что в случае выздоровления напишу об этом в «Благовест»…

Мир вам, дорогие братья и сестры!
Мне бы хотелось рассказать о том, как святые, прославленные нашей Церковью — священномученик Антипа Пергамский и блаженная Ксения Петербургская, и еще не прославленный угодник Божий Иван Яковлевич Корейша помогли моей маме своими молитвами при зубной боли, очень сильной и мучительной. Никакие средства — ни полоскание, ни что-то другое — не помогли. Тогда мы решили обратиться к помощи Небесной. Прочитали молитвы к священномученику Антипе, помазали щеку маслицем, освященным на мощах Блаженной Ксении, и боль отступила.
Но вечером 18 сентября, в канун дня памяти блаженного Ивана Яковлевича Корейши, боль возобновилась и с каждой минутой усиливалась. В перспективе — безсонная ночь с нестерпимой, до слез, зубной болью. Нужно сказать, что до этого дня я, каюсь, не верила в святость блаженного Ивана Яковлевича и считала его просто больным. Но, глядя на мамины страдания, я вдруг обратилась с просьбой о помощи именно к нему и дала обет, что в случае выздоровления напишу об этом в «Благовест». Маме я ничего об этом не говорила. Прошло несколько минут, и она вдруг сказала: «Мне легче, уже терпимо». А еще через несколько минут боль утихла совсем, мама спокойно уснула и проспала всю ночь. Меня это поразило. Помощь от блаженного пришла почти мгновенно, и это после моего неверия в силу его молитв.
Прости меня, угодник Божий! Слава Тебе, Господи!

Раиса, г. Жигулевск Самарской области

Блаженный Иван Яковлевич Корейша родился в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, 21/8 сентября 1783 года в Смоленске в семье священника. Еще с детства он поражал всех своей сообразительностью и ранним развитием. Был одним из лучших учеников Смоленской Духовной семинарии. Окончив семинарию, священником не стал, а определился учителем в Духовное училище. Душа его стремилась к подвигу юродства Христа ради. Когда настало время Ивану Яковлевичу выйти на путь своего подвига, он стал жить один на огородах, в заброшенной бане. Спал постоянно на земле, одет был зимою и летом одинаково — в белую холщовую рубаху, и даже в сильные морозы ходил босой. Питался Иван Яковлевич хлебом, смачивая его зимой снегом, а летом водою из соседнего родника. Когда в округе заболевал кто из селян, Иван Яковлевич являлся туда, не будучи зван, и предрекал благополучный или печальный исход болезни. Когда кто-то умирал, Иван Яковлевич, извещенный Свыше, тут же появлялся в этом доме и читал по усопшему Псалтирь. А после похорон немедленно уходил, отказываясь от денег и от приношений, которые предлагали ему родственники покойного. Уверившись в его прозорливости, люди стали приходить к нему и просить молитв и помощи. Один из соседних помещиков, собираясь выдать дочь замуж за офицера, обратился к Ивану Яковлевичу с вопросом, будет ли дочь счастлива замужем. Иван Яковлевич на это ответил: «Дурно с арестантом в Сибири — вор вором и будет», — и, повернувшись, ушел восвояси. Помещик отказал жениху, который в отмщение жестоко избил юродивого палкой. Предсказание Ивана Яковлевича сбылось в точности: после войны 1812 года этот офицер попал под суд за утаение казенных денег и был сослан в Сибирь. Несостоявшаяся же невеста поступила в монастырь, где впоследствии была игуменией и до самой смерти поддерживала переписку с Иваном Яковлевичем.
Однажды на городском бульваре Иван Яковлевич остановил чиновника, который распределял деньги, выделенные Императором Александром I на помощь смолянам, пострадавшим во время войны 1812 года. Часть денег этот чиновник присвоил себе. Указывая на последний полученный чиновником орден, Иван Яковлевич сказал ему: «Что ты спесивишься? Ты награжден за смерть — десятки повымерли». Чиновник, желая оправдаться и доказать, что обвинение на него возведено человеком помешанным, посадил Ивана Яковлевича в острог и потребовал его освидетельствования. Высшие губернские власти единогласно признали Ивана Яковлевича сумасшедшим и вредным для общества. И его отправили в дом для умалишенных на Преображенке в Москве, где он пребывал до конца своей жизни.
Первые одиннадцать лет в больнице его держали в подвале и никого к нему не пускали, пока однажды не приехала к нему супруга московского военного генерал-губернатора, князя Дмитрия Владимировича Голицына. Она спросила блаженного, где сейчас находится ее муж. Иван Яковлевич назвал улицу и номер дома. Князь действительно оказался там. С тех пор к Ивану Яковлевичу стали пускать посетителей, желающих просить его молитв и задать вопросы о своих нуждах.
Иван Яковлевич и в больнице продолжал вести подвижническую жизнь. Спал на голом полу, ничем не укрываясь. Он не только никогда не покидал своей кельи, но и отгородил себе угол, за который не переступал. В еде был более чем неразборчив: всю подаваемую ему к обеду и ужину пищу он смешивал вместе, солил, накрошив в ту же чашку мякиш хлеба и подлив кваса. Эту смесь он ел сам и угощал посетителей, которых хотел прикровенно обличить в несоблюдении постов.
К нему приходило до 60 человек в день, и многие после беседы с ним каялись в грехах, меняли свою жизнь. Кто-то получал исцеление от болезней, кто-то — ответ на насущный вопрос и совет в житейских делах. Те, кто не имел возможности приехать в Москву, писали ему письма, и он отвечал на них. Известность Ивана Яковлевича была столь велика, что его образ оказался запечатлен в произведениях Ф.М. Достоевского «Бесы», Н.С. Лескова «Маленькая ошибка», А.Н. Островского.
Прозорливостью он обладал удивительной. Часто Иван Яковлевич отвечал не на вопрос, а на мысль приходившего к нему. Главный врач больницы Василий Федорович Саблер уверился в прозорливости Ивана Яковлевича после следующего случая. Иван Яковлевич стал просить доктора снять левый сапог, приговаривая: «Узок больно». Но доктор не обратил внимания на его слова. После получасовой беседы с блаженным Василий Федорович поехал домой. Лошади понесли, и Василий Федорович, испугавшись и выскочив из кареты, упал и сломал левую ногу. Дома нога до того распухла, что сапог нельзя было снять без разреза.
Однажды к Ивану Яковлевичу приехал человек с огромной опухолью на щеке и болью в зубах. Блаженный велел ему развязать щеку и подойти к образу Божией Матери. Затем приказал три раза потереть щеку и десны маслом от лампады перед иконой. Пока больной это делал, Иоанн Яковлевич стоял позади, читал молитвы и, заключив свое моление Молитвою Господней, сказал: «Ну, теперь довольно, положи платочек в карман». В ту же минуту зубная боль прекратилась и спала опухоль. С тех пор, как рассказывал исцеленный, болезнь на протяжении десяти лет не возвращалась ни разу, тогда как прежде она повторялась по несколько раз в год.
Когда Ивану Яковлевичу предложили выйти из больницы, он ответил: «Никуда идти не хочу, а тем более в ад». Таково было его полное и окончательное отвержение мира. Необычайна была и кончина старца. Иван Яковлевич принимал людей до последней минуты. Отпустив последнюю женщину, приподнял руку и сказал громко: «Спаситеся, спаситеся, спасена буди вся земля!» — и испустил дух. Скончался он 19/6 сентября 1861 года. И в наши дни приходят люди на могилку к Ивану Яковлевичу в Москве у храма Пророка Илии в Черкизове и просят утешения в скорбях, болезнях, вразумления и заступления.

18.12.2009

Понравилось? Поделитесь с другими:

См. также:

Говорят, помогает. Семь самых волшебных и чудотворных мест столицы

Автор: БМ

Потереть нос овчарке на Площади Революции? Загадать хорошего жениха у Софьиной башни в Новодевичьем? Эти «волшебные» точки на карте столицы известны всем. А вот те, о которых вы, возможно, и не слышали.

Мавзолей Эрлангеров.

Хоть усыпальница на Введенском кладбище называется семейной, на самом деле покоится в ней всего лишь один её член, причём самоубийца – Александр Эрлангер, сын «мукомольного короля России» Антона Эрлангера. К счастью, отец не узнал, что его наследник покончил с собой, он сам скончался четырьмя годами раньше.

Антон Максимович Эрлангер был из немцев, то есть католиком, как и его отец, дирижёр и композитор Максим Эрлангер. Этот предприниматель построил в Сокольниках первую в России паровую вальцовую мельницу, затем их у него насчитывалось до восьми сотен. На свои средства он основал первую в России школу мукомолов и первый «корпоративный» журнал по мукомольному делу и хлебной торговле.

Антон Максимович был похоронен на фамильном участке Эрлангеров на Немецком иноверческом кладбище рядом с отцом, над могилой возвели небольшую деревянную часовню-терем. Через некоторое время остальные Эрлангеры, православные, заказали новый мавзолей, куда хотели перенести прах отца семейства. Его спроектировал архитектор Фёдор Шехтель, а Кузьма Петров-Водкин сделал для него эскиз мозаики «Христос-Сеятель» – это перекликалось с семейным делом. Но потом началась Первая Мировая, и о переносе праха забыли. Часовня над могилой старших Эрлангеров сгорела в советские годы. Мавзолей тоже пострадал, но его восстановили в 90-х годах прошлого века. Однако ещё до этого по какой-то причине считалось, что мавзолей исполняет желания, если написать их на белой стене усыпальницы. В результате просьбы покрывают еще несколько соседних склепов, а Эрлангеров в них называют «святым семейством».

Серебряно-Виноградный пруд в Измайлово.

Этот пруд, больше трёх веков назад вырытый тамбовскими крестьянами, как гигантский канал окружает остров, где царь Алексей Михайлович устроил свою резиденцию. Странно, что в День десантника или в День Военно-Морского Флота бравые ребята не купаются в нем, – ведь колыбель русского флота именно здесь. В лодочном сарае на острове Петр I отыскал старый английский ботик… А теперь, по легенде, здесь могут проверить свои чувства влюблённые. Если взять на лодочной станции лодку, подплыть к мосту, изогнутому аркой над водой, и вместе крикнуть свои имена, держась при этом за руки, можно понять, какое будущее ждёт ваш союз. Звонкое эхо – к счастью, глухое – к союзу недолговечному. Это не значит, что надо расстаться, просто повременить с обязательствами.

Конь-камень и Девий камень в Коломенском.

Есть в Коломенском Чудов овраг. В нём, как говорят люди знающие, происходят чудеса: когда на овраг спускается зеленоватый туман, в нём открывается временной портал. Ходят рассказы о тех, кто оказывался в такой момент в овраге и выходил в мир на 50 лет раньше или позже… Но если странствовать во времени вы не желаете, то отыщите Девий камень (он выше по склону), если вы девушка, или Конь-камень (он ниже), если вы мужчина. Сядьте на них и задумайтесь о том, чего хотите. Сформулируйте желание без всяких «не» (например, не «хочу не болеть», а «хочу быть абсолютно здоровым»). И представьте, как это будет.

Патриарший мост возле Храма Христа-Спасителя.

На Патриарший мост приходят влюблённые и молодожёны. Невесту надо перенести через мост на руках, потом закрыть на прутьях моста замок, а ключ швырнуть в воду. Чтобы уж «вместе навсегда». И тут неважно, насколько новодельный мост и сама традиция (одни считают, что она появилась в начале двухтысячных годов в Европе, другие припоминают железный «пояс верности», который надевали на своих жён средневековые воители дворянского происхождения, а ключ увозили с собой). Важен символизм: глядишь, бессознательное и поможет сохранить вашу семью крепкой.

Источник с «мёртвой водой» на ул. Крылатские Холмы.

Стоп! Без паники! Вода в святом источнике в Крылатском – он находится в Татаровском овраге, рядом с церковью Рождества Пресвятой Богородицы – «мёртвая», потому что избавляет от болезней, губит их. Говорят, если выпить кружку воды здесь, год никакая хворь тебя не возьмёт.

Источнику этому более 100 лет. Однако при советской власти его в буквальном смысле изгадили, устроив на этом месте свалку. От церкви мало что осталось, и восстанавливать её пришлось уже в «капиталистические» годы. Не забыли и об источнике, и теперь местные жители постоянно наведываются сюда за целебной водой. Есть, правда, и разночтения: одни прихожане говорят, что святая вода – только в храме, а здесь именно что «мёртвая», другие и источник называют святым. Но ведь важно не имя, а действие, верно?

Могила Ивана Яковлевича Корейши у храма Пророка Божия Илии в Черкизово.

Помните роман «Бесы» Достоевского и Семёна Яковлевича? Прототипом этого персонажа стал тот самый московский блаженный Иван Яковлевич Корейша, безумный провидец, юродивый. Судьба этого человека печальна и удивительна одновременно. Он родился в Смоленске, отец его был священником. В детстве Иван был очень способным мальчиком, учился лучше всех, был тихим и рассудительным, и в итоге получил высшее образование – он учился даже в Духовной Академии. «Став учителем, он начал всё больше и больше уходить в себя. В 1806 году, в мае, прервал внезапно урок на полуслове, закрыл книжку и вышел из класса. Изумлённые дети увидели в окно, как он идёт через школьный двор, выходит за околицу и исчезает в дорожной пыли», — писали Елена Филякова и Виктор Меньшов в книге «Русские провидцы и предсказатели. Корейша Иван Яковлевич».

С тех пор Корейша стал скитаться по городу, по свидетельствам очевидцев, тогда же начались его пророчества, по большей части он обвинял местных чиновников в казнокрадстве. Один из них использовал свой административный ресурс, чтобы странного человека отправили в психбольницу. По другой версии, Корейша вывел на чистую воду не то чиновника из Петербурга, не то военного-растратчика, и те переломали юродивому ноги. Однако смоляне любили своего блаженного и высказывали огромное недовольство его заточением. И городские власти не нашли ничего лучше, как отправить Корейшу в Москву, в Московскую Преображенскую психиатрическую больницу. Там буйнопомешанных (к которым сначала отнесли и самого Ивана Яковлевича) содержали в подвале, прикованными цепью, на хлебе и воде. Гуманностью тогдашняя психиатрия тоже не отличалась, если говорить очень мягко. Однако невероятный талант блаженного вскоре обратил на себя внимание, а сарафанное радио разнесло молву о чудотворце. Посещение Корейши супругой московского генерал-губернатора княгиней Татьяной Васильевной Голициной не только утвердило жителей столице в невероятных способностях Ивана Яковлевича, но и стало причиной проверки больницы в 1828 году. После этого директора Зиновия Кибальчича «сняли с должности», а на его место пришёл выдающийся психиатр Василий Саблер. Так вся система содержания психиатрических больниц изменилась в лучшую сторону, а душевнобольным разрешили посещения. Тропа к блаженному не зарастала до самой его смерти в 1861 году. И хотя, по свидетельству медперсонала, палата Корейши более напоминала звериное логово, а спал он на песке, на который и мочился, этому песку быстро нашли применение. Страждущие уносили его и говорили, что он обладает целебными свойствами. Легенда гласит, что к нему приходил даже самодержец Николай I, и провидец предсказал ему события отнюдь не радужные. А после, несколько лет спустя, с точностью до минут известил о смерти императора.

Последний приют Иван Яковлевич Корейша нашёл за оградой Храма Ильи Пророка в деревне Черкизово, поскольку его родная сестра была замужем за дьяконом этой церкви. На самом же деле за право похоронить блаженного предсказателя на своей земле «сражались» несколько монастырей, включая и смоленские, и московские.

И сегодня на могилу Корейши приходят сотни людей, обходят трижды против солнца, просят помочь. Говорят, помогает.

Мощи Матроны Московской

Матрона – известная святая, и об этом говорят очереди к её мощам, лежащим на территории Покровского женского монастыря. При жизни – образец смирения и кротости, она была слепа от рождения. А к 18 годам не смогла и ходить. Те, кто застал ее при жизни (а скончалась Матрона в 1952 году), говорят, что обычно она принимала людей, сидя на кровати, подложив под себя ножки, словно кукольные. В отличие от Корейши, Матрона почитается как целительница – излечивала она людей и от болезней, и от алкоголизма, и от бесплодия. При жизни она очень любила цветы, и потому нести ей надо именно их, лучше всего розы, которые в храме стоят везде. Зарядившиеся энергией святых мощей лепестки можно брать с собой и использовать по надобности. Болит что-то – приложи саше с лепестками, мучают дурные мысли – спрячь под подушку перед сном. Считается, что Матрона помогает излечиться от женских болезней, зачать и благополучно родить, так что беременных в очереди можно найти всегда, а служительницы стараются провести их напрямую к раке с мощами. На противоположной от раки стене – икона, за стеклом продеты нити, на которых нанизаны украшения благодарных женщин, – пожертвования блаженной старице. Канонизировали Матрону не так давно – в 2004-м году по общецерковному почитанию.

Источник: БМ

Могила Ивана Яковлевича Корейши в Черкизово — Московские места силы

У юродивого XIX века Ивана Корейши, похороненного в Черкизово, просят помощи в болезнях и семейной жизни; приносят монеты, цветы и крупу

Могила Ивана Яковлевича Корейши в Черкизово

____

Могила Ивана Яковлевича Корейши находится в ограде храма Пророка Божия Илии в Черкизово (Большая Черкизовская, 17) почти у самых ворот. Корейша — известный смоленский, а потом московский юродивый XIX века. Большую часть жизни (1817–1861) он провел в Московской Преображенской (психиатрической) больнице. Достоевский изобразил Ивана Яковлевича в «Бесах» под именем Семена Яковлевича, Лесков посвятил ему рассказ «Маленькая ошибка». Упоминают о нем Лев Толстой и Александр Островский. При жизни многие считали Корейшу шарлатаном, при этом множество москвичей посещало его в больнице и просило помощи в несчастьях. После смерти люди стали приходить на могилу, молиться и брать с нее землю. Память старца чтили и в храме, который в советское время не закрылся: над могилой горела лампада. Несколько лет назад деревянное надгробие заменили мраморным, поставили новую ограду. Дерево, растущее из могилы, спилили, а обрубки ствола поставили в нескольких метрах от гробницы Корейши, среди других могил. Сюда приходят просить помощи в болезнях, семейных делах и житейских неурядицах, приносят на гробницу монеты, цветы, крупу, а потом, помолившись и поцеловав надгробие или портрет юродивого, трижды обходят могилу против солнца. Земли на могиле уже не осталось — она закрыта плитками. После того как спилили дерево, трогают пень, отламывают веточки от других деревьев. Желающих помолиться у могилы Корейши много. Некоторые приезжают специально, но большинство паломников — из местных жителей.

Марина Ивановна, 81 год, прихожанка церкви: «Я живу здесь, это мой приход. На могилу кладут свечки, цветочки. Я сегодня положила яички, потому что Пасха только была. Я ничего не прошу, просто ему молюсь. Я преклоняюсь, потому что у меня дочка единственная тоже лежала семь лет в той же больнице на Потешной. Семь лет отболела и в 1999 году умерла. Остался парень, уже девятнадцать лет ему. Сейчас внучок мой женился, двое детенышей у него — так что жизнь продолжается. Но за что-то Бог послал такие муки. Поэтому в душе я очень этого Корейшу люблю».

Татьяна, 41 год, приехала из Подмосковья: «Могилу обходят три раза с любой молитвою, какую знаете. Блаженный очень скор на помощь. Но надо иметь естественные желания — нельзя просить луну с неба. У моей сестры стояла на продаже квартира — блаженный помог ей найти покупателя».

Николай, 50 лет, церковный сторож и смотритель: «У Ивана Яковлевича очень сильная связь с матушкой Матроной. Наверное, лет девять назад сюда приехали паломники. Мы поговорили, я рассказал про Ивана Яковлевича, а потом все ушли, осталась одна девушка, Таня. Она говорит: «Я жила в этом районе, и Иван Яковлевич мне постоянно помогал. А потом переехала в другой район Москвы и забыла про него. Семья у нас молодая — начались проблемы, думали разводиться. Я пошла к Матронушке. «Матронушка, помоги, подскажи, у кого просить молитвенной помощи, чтоб семью сохранить?» Матронушка приснилась мне — вот здесь, на пригорке, в монашеской одежде — и говорит: «Вот куда ходила, туда и иди». Сейчас я приехала благодарить — у меня все хорошо». Вот такая у них между собой связь».

Московские тайны 1 вып. Могила Ивана Яковлевича Корейши. Где найти, что приносить, как и о чем просить. | Елена Гор

фото здесь и далее из открытых источников интернета, художественная обработка моя

Человек не может жить без тайны, без загадки и без надежды.

Хоть и говорил мой любимый доктор Литвак «Говорят, надежда умирает последней. Я бы ее убил первой», но это он сгоряча 🙃

Я живу на Востоке Москвы, Черкизовское кладбище от меня в пяти автобусных остановках. Давно хотела сходить на его могилку, вот на прошлой неделе наконец то выбралась, загадала желание. Кажется, уже начинает исполняться. Впрочем, все по порядку.

1 Жизнь Ивана Яковлевича

Жизнь Корейши многократно описана при жизни и после ее окончания, так что я кратенько. На самом деле есть два Ивана Яковлевича Корейши. Один — реальная историческая личность, жившая в 19 веке. Второй — литературный персонаж и герой народной молвы.

Помните в «Женитьбе Бальзаминова» мамаша Бальзаминова сокрушается, что вот Иван Яковлевич помер и не с кем посоветоваться о важном деле? Это Островский воспроизвел реальную ситуацию в Москве в период примерно с двадцатых по шестидесятые годы позапрошлого века.

Корейша родом из Смоленской губернии, там он начал свой отшельнический путь. Несколько вариантов одной легенды рассказывают, что он напророчил беду девушке, собиравшейся замуж, и несостоявшийся муж отомстил юродивому. Избил так, что были сломаны кости на ногах и организовал помещение юродивого в сумасшедший дом на окраине Москвы — подальше от смоленских лесов.

Уже через несколько лет после водворения Корейши в дом скорби, он стал известен как пророк, помещен в просторную комнату, в которой могли находиться несколько десятков просящих совета и руководство клиники сделало доступ платным — все как у нас. Впрочем, с бедняков денег за посещение Корейши не взимали.

Судя по тому, что советоваться к Корейше ходили несколько десятилетий подряд — его предсказания действительно были точны и сбывались.

Даже скептически настроенный Иван Прыжов, один из первых биографов Корейши, писал, что Иван Яковлевич «одним махом» мог лечить людей. Застарелого пьяницу заставил давить булыжником в пыль пивные бутылки. Выйдя из палаты Корейши, бывший алкаш больше не выпил ни глотка хмельного.

В богатую даму, чуть не умиравшую от сильной боли и судя по всему, опухоли в желудке или на кишечнике, начал кидаться яблоками — больш прошла, а по возвращении домой оказалось, что кроме синяка от удара твердого яблока ничего от опухоли не осталось.

Могилка Ивана Яаковлевича Корейши на Черкизовском кладбище

2 Пророчества и чудеса

Кроме советов и исцелений, Корейша был известен необычными пророчествами. Находясь в полной изоляции в дурдоме (интернет еще не изобрели и не думаю что юродивый читал газеты) он предчувствовал множество событий, в том числе мирового значения.

Современник описывает, как за несколько месяцев до начала Крымской войны Корейша потребовал себе старые простыни и стал делать из них бинты того времени — «корпию» или просто полоски из ткани.

В день. когда умер государь Николай Павлович. юродивый весь день плакал, к вечеру сказал «Нет у нас более государя». Напомню, что Николай Первый скончался в Питере, а юродивый находился в Черкизове под Москвой.

И последнее свидетельство, уже современное.

Валентин Лавров. любитель и знаток исторических тайн (написал книгу «Кровавая плаха» и другие) описывает, что он приходил на могилку Корейши с сыном.

Мальчик захотел оставить, по обычаю, монетку на надгробие блаженного, но решетка могилы была закрыта. Ребенок бросил монетку через ограду, она должна была упасть на землю возле надгробия. Вдруг какая-то невидимая сила подхватила ее и по совершенно неестественной дуге подбросила и уложила точно в бутылку из под молока — импровизированую цветочную вазу. В «вазе» к тому же, стояли цветы и монетка точно прошла между стебельками, легла на дно бутылки. Чудо? Одно из юродств Ивана Яковлевича?

Храм пророка Илии, в приделе которого находится могилка Корейши

3 Мое «мини-паломничество» на могилу Корейши

Сама церковь Илии Пророка очень красива и стоит в прекрасном месте. Если вы едете в Москву или уезжаете из нее через Щелковское шоссе — вам не миновать этого храма, он находится ближе к центру, перед Локомотивом. Сама церковь стоит на взгорке и хорошо видна всем проходящим и проезжающим.

Могилу Ивана Яковлевича тоже искать не надо — она находится прямо перед церковью. отделенная от остального кладбища небольшой ажурной чугунной решеткой.

Когда я туда попала — в начале прошлой недели — мне повезло, решетка была открыта. Могильная плита расположена под навесиком, видимо от снега и дождя, на ней — небольшое изображение блаженного и икона. На мраморной плите стоят две вазочки и в них всегда живые цветы. Рядом с вазочками люди оставляют приношения — свечки и конфеты.
Я помолилась перед иконой, положила свою скромную горстку мелочи, попросила блаженного «о своем, о девичьем». Потом, как предписывает традиция, три раза против солнца обошла могилу.

Зашла в церковь. Там внутри очень красиво — расписаны все стены и потолок. Подтверждаю слова одного из исследователей, что есть какая то тайная связь между Корейшей и Матронушкой — икона Матроны Московской находится на одной из стен храма.

Купила три свечки, поставила перед иконами Матронушки, Николая Чудотворца и Богоматери. Помолилась за себя и за своих — маму. дочь, внуков и мужа. Написала и подала записочки о здравии и заупокой.

И с легким сердцем пошла домой. На самом деле полегчало, так у меня душа болела несколько дней, были какие то нехорошие предчувствия, но после посещения могилы блаженного и церкви стало легче.

И то, чего я хотела и что просила — начало сбываться! Еще раз схожу на могилку 19 сентября — на его день рождения. Поблагодарю 😇

И подписывайтесь на канал «Доживем до 60+» — узнаете как дожить до 100 лет 👳🏼‍♀️😀👈

«Студент холодных вод»: wg_lj — LiveJournal

История про знаменитого московского юродивого Ивана Яковлевича Корейшу. Из книги М.И.Пыляева «Стародавние старчики, пустосвяты и юродивые».
Дальше, как говорится «многа букаф», но, по-моему, весьма занимательно.

<…>
VI. Иван Яковлевич

Из всех известных лжепророков ни один не пользовался такою большою известностью, как живший в Москве, в половине нынешнего столетия, Иван Яковлевич Корейша. Он должен занимать первенствующее место в истории различных чудачеств. Про него почитатели его» говорили: «Он от писаний скажет и эллинской премудрости научит, и табачок освятит!»

Иван Яковлевич Корейша родом происходил из смоленских священнических детей; обучался в Духовной академии, затем жил в Смоленске, управляя чем-то, но наделал что-то недоброе и ушел в лес, решивши юродствовать. Крестьяне нашли его в лесу копающим палкою землю, без шапки и без всякого имущества; они построили ему избушку, стали к нему ходить, и скоро имя Ивана Яковлевича сделалось из-вестным во всей окрестности. Такое начало подвижнической жизни Ивана Яковлевича было в древнерусском духе. В старину все старцы и старицы уходили в лес, в пустынные места, в особенности на север, где у них являлась землянка или келья. Вскоре молва о пустыннике достигла деревень и сел, и толпа собиралась, чтобы принять благословение, послушать вещих речей
и т. д.

Но строгой подвижнической жизни Ивана Яков-левича не суждено было дальнейшего развития. В двадцатых годах в Смоленске жила одна богатая и знатная дама; у ней была дочь-невеста, сговоренная за одного военного, героя Двенадцатого года. Свадьба была уже назначена, но невесте вздумалось съездить к Ивану Яковлевичу. И вот мать с дочерью едут в лес, к землянке Ивана Яковлевича, и спрашивают у него: счастлива ли будет замужем такая-то раба Божия?
Иван Яковлевич вместо ответа вскакивает со своего места, стучит кулаками о стол и кричит: «Разбойники! воры! бей! бей!»
Воротившись домой, невеста объявила, что она замуж за своего жениха не пойдет, потому что Иван Яковлевич назвал его разбойником. Жених, узнав при-чину отказа, тотчас же отправился к Ивану Яковлевичу, изрядно поколотил его, а потом просил губернатора избавить общество от полоумного изувера, расстраивающего семейные дела.

Так как дома для умалишенных в Смоленске не было, то Иван Яковлевич был отправлен в московский «безумный дом», как тогда его называли. Невеста же замуж совсем не пошла, а переселилась в монастырь, где была игуменьей и вела переписку с Иваном Яковлевичем по свою смерть.
Ехал Иван Яковлевич в Москву, а слава о нем бежала вперед, распространяя слух, что едет пророк, чудесно все угадывающий ц предсказывающий. По приезде в Москву Иван Яковлевич был помещен в дом умалишенных. Вот описание его комнаты и его само-го, заимствованное нами из газет того времени: «В его палате стены уставлены множеством икон, словно часовня какая. На полу, пред образами, стоит большой высеребренный подсвечник с массой свечек; в подсвечник ставят свечи.
Налево низко молится странник с растрепанными волосами и в порыжелом от солнца кафтане. Направо, в углу, еще ниже молится баба. Прямо на диване сидит молоденькая девушка, на полу возле него — известная московская купчиха 3. Увидав вошедших людей, она встала, опустила на юбку свое платье, поднятое кверху, чтобы не замарать его на полу, подвела к нему под благословение своего ребенка, потом сама подошла, поцеловала его руку и лоб, перекрестила его и вышла.

Направо, в углу, на полу лежит Иван Яковлевич, закрытый до половины одеялом. Он. может ходить, но несколько лет предпочитает лежать; на всех больных надето белье из полотна, а у Ивана Яковлевича и рубашка, и одеяло, и наволочка из темноватого цвета. И этот темный цвет белья, и обычай Ивана Яковлевича совершать все пищевые потребы, как то обеды и ужи-ны (он все ел руками — будь это щи или каша — и о себя обтирался) — все это делает из его постели какую-то темно-грязную массу, к которой трудно и подойти.
Лежит он на спине, сложив на груди жилистые руки. Ему лет около восьмидесяти; лоб высокий, голова лысая, лицо какое-то придавленное. Он молчит или почти не отвечает на все предлагаемые ему вопросы. Сторож ему говорит:
— Иван Яковлевич, что же вы не скажете ничего господам? Скажите что-нибудь им.
— Я устал, — отвечал он, но потом сказал кое-что очень обыкновенное».
По Великим постам он велел приносить себе постные и скоромные кушанья, мешал их вместе и сам ел, и других кормил. За обедом и ужином принимал он и водочку. Купчихи, которые дома не обходятся без постного сахара, ели у Ивана Яковлевича скоромные кушанья, веруя, что это богоугодное дело.
Вообще же мешанье кушаньев имело в глазах по-читателей его какое-то мистическое значение. Принесут ему кочанной капусты с луком и вареного гороху, оторвет он капустный лист, обмакнет его в сок и положит к себе на плешь, и сок течет с его головы; остальную же капусту смешает с горохом, ест и других кормит: скверное кушанье, а все едят. Впрочем, поклонники его и не это делали. Князь А. Долгорукий рассказывал, что он любил одну госпожу А. А. А., кото-рая, следуя в то время общей московской доверчивости к Ивану Яковлевичу, ездила к нему, целовала его руки и пила грязную воду, которую он мешал пальцами. Князь добавляет, что «я на нее крепко рассердился за это и объявил ей, что если она еще раз напьется этой гадости, то я до нее дотрагиваться не буду. Между тем, спустя три недели, она отправилась вторично к нему — и когда он по очереди стал опять поить этой водой, то, дойдя до нее, отскочил и три раза прокричал: «Алексей не велел!»».

Более сорока лет он предсказывал о женихах, угадывал о местах, пророчествовал о морозах, о засухе, бурях, холере, о войне и т. д. Ему несли дары «с упованием некия пользы», но сам он ничем не пользовался, а раздавал окружающим.

Кроме того, при доме умалишенных была устроена кружка, куда доброхотные датели клали свои леп-ты, нередко и красненькие бумажки, как это делали замоскворецкие купчихи. Приносимые же ему дары состояли обыкновенно в калачах, яблоках и нюхательном табаке. Принятые Иваном Яковлевичем, такие дары приобретали в руках его какую-то необыкновенную чудесную силу, потом же раздавались всем приходящим к нему и производили мнимые чудеса.
Одна барыня, услыхав однажды голос неверия, рассказывала, как у ней болел палец на руке и медики присудили его отрезать, сказав, что если она не отрежет пальца, то скоро нужно будет резать ей всю руку. Несколько дней продолжалась ужасная боль в ее паль-це, и не знала она, что ей делать и куда деваться. И вдруг вспомнила, что в ее комоде лежит сверток табаку, подаренного ей Иваном Яковлевичем, с надписью: «Табак от Ивана Яковлевича». Она велела по-дать себе этот табак, посыпала им палец, и — чудо! — палец тотчас же перестал болеть и скоро зажил.

— Таким образом, все ваши доктора, — продолжала она, — шарлатаны, а Иван Яковлевич истинный целитель.
Кроме нюхательного табаку, другим служили лекарством записочки, которые он раздавал приходящим. Записочки эти носили на кресте; они исцеляли зубную боль, но главное, по смыслу написанного в них указывалась судьба.
Писал Иван Яковлевич очень четко, но наместо слов иногда делал каракульки, чтобы в его писании было больше чудесного.
С этою же целью употреблял он греческие и ла-тинские слова. Предсказания его и записочки были всегда загадочны до отсутствия всякого смысла; в них можно было видеть все и ничего не видеть, а потому, объясняемые с известною целью, они постоянно сбываются.
В последнее время своей жизни Иван Яковлевич редко писал записочки; писанием их занимался его послушник Александр Васильевич, который был прежде дьяконом и все это к батюшке ходил, а под конец, как передавали поклонницы Ивана Яковлевича, выпросился из дьяконов, да при нем и остался.

Вот несколько образчиков письма Ивана Яковлевича; писано к одной даме, имевшей с ним сношение в продолжении более двадцати лет.. Каждый шаг этой дамы, вся участь ее детей, все это предварительно подвергалось обсуждению его. Например, дама писала: «Что ожидает Петра — женитьба или монастырь? О чем думает Петр?» Ответ Ивана Яковлевича был следующий: «Я не думала и не гадала ни о чем в свете тужить. А когда пришло времяцко: взяла грудь тамить и несть под лексом (законом), но под благодатью!»
Вопрос: Идти ли рабе Божьей в монастырь?
Ответ: Цорная ряза не спасает, а альпа (альба, т. е. белая) риза у ереси не уводит. Будьте мудри, яко ехидны, и цели, яко колюмп(б)ы (голуби) и нетленен яко ар(б)порс (деревья) кипарисн и певки и кедри 1832 года мензис (месяц) Иулия XXII студент холодных вод Иоанус Иаковлев.
Вопрос: Скоро ли получит раб Божий Николай (семинарист)?
Ответ: Во вселия (т. е. в селы).
Вопрос: Женится ли X.?
Ответ: Без працы не бенды колацы (sic!).
Вопрос: Велят ли выдать мне проценты?
Ответ: В мефу дать аргент (серебро) боится.
Вопрос: Что случится с рабом Александром?
Ответ: Александр Львос Филипа Василавсу Маке-дону Урбсу (sic!).
Надо заметить: московский прорицатель не цере-монился с буквами и писал вместо «б» «п» и т. д.
Незадолго до своей смерти Иван Яковлевич написал к одному лицу в Москву следующее письмо (* Письмо это не годится для печати и приводится нами с пропусками):

«Иоан Яковлевич оттенок нетленного света тышет к лучю нетленного света бессмертного луча и света на бренной земле… свет миру, а луч православный на земли и на водах ей витийствует. Дух да почиет свет от трудов своих; не приветствуя Вас… как всегда готовою для всемирной славы, тако мир благовествую. Более гораздо квадратных лет ради Бога с его народами тружусь у печки на двух квадратных саженях. Кто ищет Царствие Небесное нудится, а нуждницы восхищают. Благодарю Создателю моему, что Он меня, пораженного болезнями, не отринул, послал исцеление. Ты, Господи, вся стихиею сотворил еси; Души праведных в руце Божий, от нетленного Света бренный свет,питается. .. обратите милостивое ваше внимание на Ивана Яковлевича, исходатайствуйте ему свободу из больницы на чистый прохладный безболезненный воздух к родной племяннице моей, диаконице Марии в село Петровское, за таковое ваше милосердие воздаст вам Бог и
Господь и Дух Святый воздаяние во Единой Троицы славимый. Аминь».

По этому письму Ивана Яковлевича хотели выпустить из дома умалишенных, но когда ему объявили это, то он сказал, что «идти никуда не хочет, а тем более в ад».
Из разных способов, которым приписывалась врачующая сила Ивана Яковлевича, замечательны были следующие: девушек он сажал к себе на колени и вертел их; пожилых женщин он обливал и обмазывал разными нечистотами, рвал им платья, дрался и ругался; всему этому придавали суеверы символическое значение.
Княгиня В., больная, поддерживаемая двумя лакеями, приехала к нему спросить о своем здоровье. В это время у Ивана Яковлевича были в руках два больших яблока. Ничего не говоря, он ударил княгиню этими яблоками по животу. С ней сделалось дурно, она упала, и потом, как говорили, болезнь как рукой сняло — она выздоровела.
Прыжов в своей книге приводит некоторые семейные воспоминания о Корейше. «Бабушка моя, тетушка и матушка, — говорит он, — были усердными почитательницами Ивана Яковлевича. У бабушки жила шутиха, некая Лизавета Ивановна, старая безнравственная девка, забавлявшая всех такими же шутками, какие Берхгольц видел при дворе Прасковьи Ивановны. Отправляясь раз к Ивану Яковлевичу, бабушка взяла с собой Лизавету Ивановну, у которой тогда болела голова. Вот вошли они на двор «безумного дома»; Лиза-вета Ивановна шла впереди. Увидев ее, Иван Яковле-вич, гулявший тогда по саду, бросился на нее, повалил ее на землю, сел на нее верхом и начал бить ее по голове моченым яблоком и бил до тех пор, пока не измочалил все яблоко. Еле-еле убралась от него Лизавета Ивановна, и — представьте, что сделалось! — у нее от побоев перестала болеть голова».
Из почитателей Ивана Яковлевича известны господин Олсуфьев, купчиха Заливская и госпожа Г. Рас-сказывали, что последняя дама имела в Москве судебное дело, в котором отказано ей было во всех инстан-циях. Подавала она несколько просьб начальству, и кончилось тем, что ее обязали подпиской не беспокоить более начальства. Что ей делать? Она бросилась к Ивану Яковлевичу; он ей сказал: «Не бойся! ступай в Питер и проси священника Александра». Она поехала в Петербург, говела там, исповедалась нарочно у священника Александра и выиграла дело. У нее же за долги было назначено в продажу имение. Завтра аукцион. Что ей делать? Она к Ивану Яковлевичу. «Не бойся, — говорит он ей на своем мистическом языке, — все будет хорошо!» Она, грешная, не верит, идет домой… и что ж? Ей дают взаймы денег, она платит их, и имение остается за нею! Но не ко всем добр бывал Иван Яковлевич. Приезжают раз к нему три жирные и очень известные московские купчихи в тысячных салопах, и одна из них, беременная, спрашивает: кого она родит — мальчика или девочку? Иван Яковлевич выгнал их всех и не стал с ними говорить.

Приехала к нему известная некогда красавица-купчиха Ш. и спрашивает его, о чем ей было нужно, а он .поднял ее платье и говорит: «Все растрясла — поди прочь!»
Настоящих дураков Иван Яковлевич терпеть не мог и гонял от себя, но особенно он не любил, когда к нему обращались с нелепыми вопросами.
В числе его почитателей много было важных лиц, и когда они приезжали, то к нему никого больше не пускали.
Таким почитателем Ивана Яковлевича считалось одно известное лицо, которое, по его записочкам, написанным на клочке серой бумаги, оказывало покровительство его родственникам. Так, например, племянник Ивана Яковлевича был переведен из села Петровского в село Черкизово.
Эти черкизовские родственники сильно хлопотали, чтобы взять к себе Ивана Яковлевича и таким образом открыть у себя торговлю. Им помогал некто В.; говорят, что последний был прежде дьяконом, потом женился на купчихе, был учителем, по ходатайству одного лица перед губернатором, князем С. М. Голицыным, поступил в совет, где, по милости князя же, дослужился до коллежского асессора, потом поступил в монахи, а теперь опять сделался светским. Он пода-вал тоже прошение, чтоб взять Ивана Яковлевича из сумасшедшего дома.
Иван Яковлевич недели за три до своей смерти впал в беспамятство, и все это время уста его не гово-рили вещих слов; посетители выходили от него с гру-дою нерешенных вопросов; за все время его агонии публика входила в его комнату бесплатно.
Из предсмертных его особенных действий известно, что за восемь дней до смерти он приказал купить восемь окуней и сварить ушку; покушав последней немного, он отложил ее до утра. Потом, раз ночью, выдвинулся он на середину комнаты и лег ногами к образам, как прилично покойнику, но внимательными заботами сторожа был водворен на прежнее место, в угол к печке.

Наконец пришел роковой час, и Ивана Яковлевича не стало. Скорбная весть о его кончине быстро пронеслась по всем концам Москвы. Множество поклон-ников спешило к нему, и все несли ему уксусу, спирту, масла, духов для умащения его тела.
Два дня стоял он в своей комнате, и масса народа не отходила от него, прикладывалась к нему и пома-зывала его для уничтожения появившегося зловония. Благоразумные поклонники, опасаясь, что от усердного натирания труп окончательно испортится, сочли нужным вынести его в часовню.
«Московские полицейские ведомости» сообщали, что умершего в Преображенской больнице Ивана Яковлевича Корейшы отпевание тела будет в воскресенье, 16 числа, в 10 часов утра, в приходской, что в Екатерининском богадельном доме, церкви, а погребение — в Покровском монастыре.
В назначенный день чем-свет стали стекаться к нему почитатели; но погребение не состоялось за возникшим спором, где именно его хоронить. Говорят, что чуть не дошло до драки, и брань уже была, да и порядочная. Одни хотели везти его в Смоленск, на место его родины; другие хлопотали, чтоб ол был похоронен в мужском Покровском монастыре, где даже вырыта была для него могила под церковью; третьи умиленно просили отдать его прах в женский Алексеевский монастырь, а четвертые, уцепившись за гроб, тащили его в село Черкизово, где у покойного осталась племян-ница в замужестве за дьяконом, который поэтому нажил себе благодетелей. На последней стороне больше всего было силы, и она одолела. Из опасения, чтобы не украли тело Ивана Яковлевича, стоявшее в часов-не, сначала приставили к нему сторожа, а потом внесли в церковь, откуда уже никак нельзя было его ук-расть. Во все это время шли дожди, и была везде страшная грязь, но, несмотря на то, во время перенесения тела из квартиры в часовню, из часовни в церковь, из церкви на кладбище женщины, девушки, барышни падали ниц, ползали под гробом, ложились по дороге, чтоб над ними пронесли гроб. Принесли его в церковь. Близ гроба поставили три кружки, и эти круж-ки быстро наполнялись деньгами, а затем деньги, которые не взяли в кружки, посыпались на гроб.
Гроб до самой могилы несли мужчины и женщи; ны. Хоронили его за счет господина Заливского, хотя он был католического вероисповедания. Этот же самый Заливский хоронил и Семена Дмитрича.

К выносу праха из церкви собрались отовсюду уроды, юроды, ханжи, странники, странницы. В церковь они не входили за теснотой и стояли на улице. И тут, среди белого дня, среди собравшейся толпы, делались народу поучения, совершались явления и видения, изрекались пророчества, хулы, собирались деньги, издавались зловещие рыкания и проч. и проч.

Господин Скавронский указывает еще несколько особенностей погребения Ивана Яковлевича. В продол-жение пяти дней его стояния отслужено более двухсот панихид; псалтырь читали монашенки, и от усердия некоторые дамы покойника беспрестанно обкладывали ватой и брали ее назад с чувством благоговения; вату эту даже продавали; овес играл такую же роль; цветы, которыми был убран гроб, расхватаны вмиг; некоторые изуверы, по уверению многих, отрывали даже щепки от гроба.
Бабы провожали гроб воем и причитаниями: «На кого ты нас, батюшка Иван Яковлевич, оставил, по-кинул сиротинушек (последнее слово пелось и тянулось таким тоном, что звенело в ушах), кто нас без тебя от всяких бед спасет, кто на ум-разум наставит, ба-тюшка-а-а?»

Многие ночевали около церкви. Могила выстлана была камнем, наподобие пещеры: многие в нее спус-кались и ложились. Долгое время на могиле служили по двадцати панихид в день. Московские купчихи, за-вертывая в дорогие турецкие шали свечи и ладан, едут на могилу Ивана Яковлевича и, отдавая там свои дары, говорят: «Свечи и ладан нашему батюшке, а шаль священнику».

С. Калошин, редактор «Зрителя», описывает день похорон следующим образом: «Я видел, как среди дво-ра, окруженные разнородными фигурами, горячо спорили два священнослужителя, городской и сельский, имея безмолвным ассистентом третьего. Состязатели оказались равно тонкими диалектиками, но наконец столичное красноречие превозмогло. Вынос Ивана Яковлевича отличался большою торжественностию. Шли певчие и духовенство; гроб несли женщины на головах; под покров, распростертый в виде шатра, проходили, как, видел я, проходят под образа. Гроб был украшен цветами, к нему беспрестанно прикладывались, отрывая листья и цветы, подносили детей, брали опять зерна из-под покрова и т.д. По окончании панихиды какая-то женщина из простонародья стала метаться у гроба и произнесла несколько таких слов, что ее вывели. Рев и вой в народе не прекращался, крикуньи орали, как зарезанные, и метались, как бе-сом одержимые; на кладбище была страшная давка».

Ниже Калошин говорит: «Я видел в Москве похороны двух известных русских людей, Гоголя и Ермолова; того и другого провожала толпа. Но это были не те проводы, не те и почести: за Гоголем с благоговейным сознанием шел университет, к которому примыкала горсточка просвещенных людей, свет, привыкший к университетской церкви, где стоял прах великого человека. За Ермоловым народ валил потому, что тут были войска, пушки, музыка, — словом, даровое зрелище. И тени той торжественности, которою были проникнуты последние почести Ивана Яковлевича, никто не видал вокруг останков гениального поэта и славного вождя». Неутешная толпа, по словам газет, прямо с похорон пошла в сумасшедший дом и венчала там на место Ивана Яковлевича нового юродивого, который уже лежал на его месте, испив малую толику от заупокойной чаши.

Новый преемник Ивана Яковлевича еще при жизни писал записочки; говорил он не уставая, говорил много, но совершенно безотносительно к нуждам посетителей, и все больше о политических неустройствах иностранных держав, до которых поклонникам святоши дела не было.
Несмотря на то что прошло несколько десятков лет, а ревнители умершего Ивана Яковлевича до сих пор не могут забыть своего любимца и глубоко скорбят о своей невозвратной потере.

Иван Яковлевич. Московские дуры и дураки

Иван Яковлевич

Иван Яковлевич из Смоленских священнических детей[7], учился в духовной академии, жил в Смоленске, занимаясь управлением чего-то, что-то наделал и ушел в лес, решившись юродствовать. Крестьяне нашли его в лесу копающим палкою землю, без шапки и без всякого имущества; они построили ему избушку, стали к нему ходить и скоро имя Ивана Яковлевича сделалось известным во всей окрестности. Такое начало подвижнической жизни Ивана Яковлевича было чисто в древнерусском духе. Тогда, обыкновенно, все старцы и старицы уходили в лес, в пустынные места, в особенности на север Новгородской области; у них скоро являлась хижина, иначе келия; проходила по окрестности молва о совершавшихся там явлениях, в келии собиралось общество и т. д. Но хижине Ивана Яковлевича не суждено было никакого дальнейшего развития. Сорок три года тому назад, жила в Смоленске одна богатая и знатная барыня; у ней была дочь невеста, сговоренная за одного из военных, отличившихся в войне 1812 года. Свадьба уж была назначена, но невесте вздумалось съездить к Ивану Яковлевичу. Вот мать и дочь, взяв с собой няньку и девку, садятся в карету, запряженную в шестерик, едут в лес, входят в хижину Ивана Яковлевича и спрашивают у него: счастлива ли будет за мужем такая-то раба Божия? Иван Яковлевич, вместо ответа, вскакивает с места, где сидел, стучит кулаками о стал и кричит: «разбойники! воры! бей! бей!». Воротившись домой, невеста объявила матери, что она замуж за своего жениха не пойдет, потому что Иван Яковлевич назвал его разбойником. Услышав про неожиданный отказ, жених стал выпытывать у людей невесты причину и узнал, что его невеста была у Ивана Яковлевича, и что он сказал ей что-то очень дурное про ее жениха. Жених, это был Э-ъ[8], тотчас же отправился к Ивану Яковлевичу и, рассказывали мне, переломал ему ноги, а потом просил смоленского губернатора избавить общество от этого изувера, который расстраивает семейные дела. В Смоленске, разрушенном войною, не было тогда дома умалишенных, поэтому тамошний губернатор переписался с московским губернатором (эта переписка вероятно цела, — издать бы ее!), и вот Иван Яковлевич посажен в московский «безумный дом». Невеста Э — а замуж не выходила, а пошла в монастырь, была игуменьей и вела переписку с Иваном Яковлевичем. Ехал Иван Яковлевич в Москву, а слава его бежала впереди и распространяла слух, что едет пророк, чудесно все угадывающий и предсказывающий. И сорок три года прошло уж, как Иван Яковлевич, почитаемый равно москвитянками и смольнянками, предсказывает им о женихах, о выздоровлениях, исцеляет больных, пророчествует о морозах, о засухе, о бурях, о холере, о войне и т. п. Ему приносят дары, «с упованием некия пользы», но он, как некий идол, сам ничем не пользуется (т. е. не наживается), а все раздает окружающим его. Кроме того, при «безумном доме», в честь Ивана Яковлевича устроена «кружка», куда доброхотные датели влагают свои лепты, куда идут и несчастный грош бедной бабы, и алая бумажка богатой купчихи… Приносимые же ему дары состоят, обыкновенно в калачах, яблоках и нюхательном табаке. Принятые Иваном Яковлевичем, они освящаются в его руках, и потом раздаются всем приходящим к нему и производят мнимые чудеса. Одна барыня, приехавшая к Ивану Яковлевичу из Смоленска, услыхав однажды голос неверия, сочла своим долгом обратить неверующего на истинный путь, и рассказывала, как Иван Яковлевич исцелил ей палец, который медики единогласно присудили отрезать. Медики объявили ей, что если она не отрежет пальца, то скоро нужно будет резать ей всю руку. Несколько дней продолжалась ужасная боль в ее пальце и не знала она, что ей делать и куда деваться. И вдруг вспомнила, что у ней в комоде лежит сверток табаку, подаренного ей Иваном Яковлевичем, с надписью: табак от Ивана Яковлевича. Она велела подать себе этот табак, посыпала им палец, и, чудо! палец тотчас же перестал болеть и скоро зажил. «Таким образом, все наши медики, продолжала она, шарлатаны, а Иван Яковлевич — святой человек». Кроме нюхательного табаку, другим, так сказать, символом нездешнего духа Ивана Яковлевича служат записочки, которые он раздает приходящим. Записочки Ивана Яковлевича носят на кресте; они исцеляют от зубной боли, но главное, по смыслу написанного в них, угадывается судьба. Пишет Иван Яковлевич очень хорошо, но нарочно делает каракульку вместо слов, чтобы в его писании было больше чудесного. С этой же целью употребляются им греческие и латинские слова. Предсказания его и записочки всегда загадочны до отсутствия всякого смысла; в них можно видеть все, и ничего не видеть, а потому, объясняемые с известною целью, они постоянно сбываются. Вот пункт, на котором никак не собьешь его поклонниц! Но, говорят, что Иван Яковлевич теперь уж редко сам пишет эти записки, и что писанием их занимался бывавший ежедневно у него богаделенный диакон, который и собирал материалы для жития Ивана Яковлевича. Из других способов, которыми передается врачующая сила Ивана Яковлевича замечательны следующие: девушек он сажает к себе на колени и вертит их; пожилых женщин он обливает и обмазывает разными мерзостями, заворачивает им платье, дерется и ругается, без сомнения, придавая тому и другому символическое значение. Княгиня В-ая умирала и лекаря отказались ее лечить. Она велела везти себя к Ивану Яковлевичу; вошла к нему, поддерживаемая двумя лакеями, и спрашивает о своем здоровье. В это время у Ивана Яковлевича были в руках два большие яблока. Ничего не говоря, он ударил княгиню этими яблоками по животу, с ней сделалось дурно и она упала; еле-еле довезли ее домой и, чудо! на другой день она была здорова.

В его палате стены уставлены множеством икон, словно часовня какая. На полу пред образами стоит большой высеребренный подсвечник с местной свечой; в подсвечник «ставят» свечи. Налево низко молится странник с растрепанными волосами и в порыжелом от солнца кафтане. Направо, в углу, еще ниже молится баба. Прямо на диване сидит молоденькая девушка, а на полу возле него известная купчиха З-ая. Увидав вошедших людей, она встала, опустила на юбку свое платье, поднятое кверху, чтоб не замарать его на полу, подвела к нему под благословенье своего ребенка, потом сама подошла, потом поцеловала его руку и лоб, перекрестила его и вышла.

Направо в углу, на полу лежит Иван Яковлевич, закрытый до половины одеялом. Он может ходить, но несколько лет уж предпочитает лежать. На всех других больных надето белье из полотна, а у Ивана Яковлевича и рубашка и одеяло, и наволочка из темноватого ситца. И этот темный цвет белья, и обычай Ивана Яковлевича совершать на постели все отправления, как-то обеды и ужины, (он все ест руками — будь это щи, или каша) и о себя обтираться, — все это делает из его постели какую-то темногрязную массу, к которой трудно и подойти. Лежит он на спине, сложив на груди жилистые руки. Ему около 80 лет. Лоб высокий, голова лысая, лицо какое-то придавленное. Он молчит, или почти не отвечает на все предлагаемые ему вопросы. Сторож ему и говорит: «Иван Яковлевич, что же вы не скажете ничего господам? скажите что-нибудь им?» «Я устал», отвечал он, но потом сказал кое-что очень обыкновенное.

Иван Яковлевич лет по десяти не говеет. Явление понятное. По великим постам, велит приносить себе постные и скоромные кушанья (и ему приносят!), мешает их вместе, и сам ест и других кормит. И ханжи, которые дома не обходятся без постного сахару, едят у Ивана Яковлевича скоромные щи, веруя, что это богоугодное дело. Вообще же мешанье кушаньев имеет в глазах Ивана Яковлевича какое-то мистическое значение. Принесут ему кочанной капусты с луком и вареного гороху; оторвет он капустный лист, обмакнет его в сок и положит его к себе на плешь, и сок течет с его головы; остальную же капусту смешает с горячим горохом, ест и других кормит: скверно кушанье, а все едят. За обедом и ужином не запрещена Ивану Яковлевичу водочка.

Из почитателей Ивана Яковлевича известны: упомянутая выше купчиха З-ая и ее муж, и г-жа Г-ая. Говорят, что у Ивана Яковлевича часто бывал покойный гофмаршал Олсуфьев, и когда он приезжал, то к Ивану Яковлевичу никого больше не пускали. Г-жа Г-ая имела в Москве судебное дело, в котором отказано ей было во всех инстанциях. Подавала она несколько просьб начальству, и кончилось тем, что ее обязали подпиской не беспокоить более начальства. Что ей делать? Она бросилась к Ивану Яковлевичу. Он ей сказал: не бойся! ступай в Питер и проси священника Александра. Она поехала в Петербург, говела там, исповедалась нарочно у священника Александра и выиграла дело. У нее же за долги было назначено в продажу имение. Завтра аукцион: что ей делать? она к Ивану Яковлевичу. Не бойся, говорит он ей, на своем мистическом языке, все будет хорошо! Она грешная не верит, идет домой, и что ж? ей дают взаймы денег, она платит их, и именье остается за нею! Но не ко всем добр Иван Яковлевич. Настоящих дураков и он даже гоняет от себя, особенно, когда они обращаются к нему с нелепыми вопросами. Приезжают раз к нему три жирные такие купчихи в тысячных салопах, и одна из них, беременная, спрашивает: кого она родит, мальчика или девочку? Иван Яковлевич выгнал их всех и не стал с ними говорить. Приехала к нему известная некогда красавица, купчиха Ш-а, и спрашивает его о чем-то, а он сказал подняв ей подол: все растрясла, поди прочь! В числе почитателей Ивана Яковлевича считается одно известное лицо, которое по его записочкам, написанным на клочке серой бумаги, оказывает покровительство его родственникам. Так например, племянник Ивана Яковлевича был переведен из села Петровского в село Черкизово. И потом эти черкизовские родственники и хлопотали, как бы взять Ивана Яковлевича к себе и, таким образом, открыть у себя торговлю. Им помогал некто Верещагин. Говорят, что он прежде был дьяконом, потом женился на купчихе, был учителем, по ходатайству одного лица перед князем С. М. Голициным, поступил в Совет, где по милости же князя, дослужился до коллежского асессора, потом поступил в монахи, а теперь опять сделался светским. Он подавал уже прошение, чтобы позволили взять Ивана Яковлевича из «безумного дома», но ему отказали.

Вот тридцать три подлинных письма Ивана Яковлевича, из которых 30 были писаны им к одной даме, имеющей с ним сношение со времени ее выхода из Екатерининского Института, в продолжение более 20 лет. Она или сама к нему ездила за ответами, или посылала к нему девушку с записочкою. Каждый шаг ее жизни, вся участь ее детей, — все это предварительно подвергалось обсуждению Ивана Яковлевича. Задумает она, например, что-нибудь о своем сыне, и напишет Ивану Яковлевичу записочку: будет ли счастлив такой-то мой сын? и он на той же самой записочке и ответит ей: счастлив будет! она и верит, и поступает, как следует. Все эти ответы хранились у нее бережно.

1) Что ожидает Петра, женитьба или монастырь?

Отв. Я не думала и не гадала ни о чем во свете тужить. А когда пришло времицко взяла грудь тамить. Несте под лексом, (законом), но под благодатию.

2) Идти ли ей в монастырь?

Отв. Цорная риза ни спасает, а альпа (белая) риза у ереси не уводит. Будьте мудри, яко ехидны и цели, яко колюмпы (голуби) и нетленен, яко арпорс (деревья) кипариси, и певки и кедри… 185Д рока, мензис (месяц) иулия XXII. Студент холодных вод Иоаннус Ияковлев.

3) Скоро ли получит место раб божий Николай? (семинарист).

Отв. Во вселия (т. е. в селы), Господи во места света и прохлады и нетления и без врежден и без худых волей.

1) Женится ли X?[9].

Отв. Без працы не бенды кололацы (sic).

2) Выду ли я замуж?

Отв. Это хитрая штука в своей силе, что в рот носили.

3) Когда А. поедет в Петербург?

Отв. А. (имя) дух сокрушенный во храме Соломона молитвы дед.

4) Продадут ли деревню?

Отв. Не продадут.

5) Скоро ли X. разбогатеет?

Отв. Не скоро, а животи здорово!

6) Продастся ли деревня?

Отв. Никогда.

7) Любит ли А-у Н-й?

Отв. Н-й любит Екатерину.

8) Что мое дело?

Отв. Воды льются всиду, но не равны все сосуды.

9) Богато ли будет жить раба А?

Отв. Бог богат, надо думать, что будет богата и Клеменция (dementia).

10) Ехать ли А — у этою зимою в Петербург?

Отв. Как вам угодно.

11) Скоро ли А. получит должность?

Отв. Не скоро, а животу здорово.

12) Будут ли мне рады в Петербурге?

Отв. Бог лучше радуется о спасении бренного человека, нежели 9-10 праведных соспасенных (sic).

13) За кого выдет девица А. замуж?

Отв. За Иосифа.

14) Будет ли счастлива и богата?

Отв. Благополучен.

15) Поправятся ли мои дела?

Отв. Господи, аще путь беззакония отврати от его, а настави на путь нетленного живота.

16) Что ожидает рабу А?

Отв. Мир нетления.

17) Чем кончится в Сенате у рабе A? (sic).

Отв. Кто больше знает, подавай тому свет Вивлае (библии). Во Хирас. 1854 рока а мца Сентиу.

18) Не продадут ли деревню у рабе А, при ней ли останется?

Отв. Нет.

19) Счастлив ли будет сын А. Александр старший, и кто он будет?

Отв. Пока счастие прозябает, полна друзей бывает, а когда щастие проходит, тогда зде един друг не приходит. (Должно заметить, что московский оракул пишет вместо б — п, а потому вместо бывает — у него: пывает).

20) Счастлива ли будет дочь ее, Анна и кто она будет?

Отв. Щастьлива.

21) Счастлив ли будет Сергей и кто он будет?

Отв. Счастлив.

22) Счастлив ли будет Владимир и кто он будет?

Отв. Щастьлив.

23) Счастлив ли будет Николай и кто он будет?

Отв. Щастьлив, а чин его архидиакон.

24) Батюшка, Иван Яковлевич! Скажи в пользу ли рабы А. кончится дело в Сенате?

Отв. Половину дела той мает, кто доброй начал обретает (sic).

25) Как раба А. будет жить, счастлива ли? и богато ли?

Отв. Мирно и враждебно и нетленно и спасительно будет жить.

26) Что ожидает рабу А?

Отв. Дух Агиос.

27) Поправятся ли дела А?

Отв. Поправятся.

28) Поправятся ли дела рабы А?

Отв. Поправятся.

29) Велят ли выдать мне проценты?

Отв. В мефу дать аргент (серебро) боится.

30) Что случится с рабом Александром?

Отв. Александрос Львос Филиппа Василавсу Македону урбсу (sic).

31) Поправятся ли дела Александра?

Отв. Господи аще путь беззакония отврати от его, а настави на путь нетления.

32) Что случится с рабом Константином?

Отв. Житие а не роскошная масленица.

33) Что случится с рабою Екатериной?

Отв. Также. 1854 рока. А мца Януария v дня.

Упомянем еще о некоторых мнимых чудесах покойного лжепророка, записанных в Органоне князя Долгорукого. Я наблюдал, говорит князь А. Долгоруков[10], за Иваном Яковлевичем в Москве, в доме умалишенных; вот один случай, который убедил меня в его прозерцании. Я любил одну А.—А.—А., которая, следуя в то время общей московской доверенности к Ивану Яковлевичу, отправилась к нему, не предскажет ли ей чего-нибудь нового; возвратившись оттуда, между прочим, рассказала мне, что она целовала его руки, которые он давал, и пила грязную воду, которую он мешал пальцами; я крепко рассердился и объявил ей формально, что если еще раз поцелует она его руку, или напьется этой гадости, то я до нее дотрагиваться не буду. Между тем, спустя недели три, она отправилась вторично к нему, и когда он, по обыкновению, собравшимся у него дамам, стал по очереди давать целовать свою руку и поить помянутою водою, то дойдя до нее отскочил, прокричав три раза: Алексей не велел; узнав это я решился к нему поехать и понаблюсти за ним; первая встреча моя была с ним: как только я взошел, он отвернулся к стене и начал громко про себя говорить: Алексей на горе стоит, Алексей по тропинке идет узенькой, узенькой; холодно, холодно холодно, у Алексея не будет ни раба ни рабыни, ноги распухнут; Алексей, помогай бедным, бедным, бедным. Да, когда будет Алексей божий человек, да… когда с гор вода потечет, тогда на Алексее будет крест. Признаться сказать, эти слова во мне запечатлелись, и после этого я выучился трем мастерствам; хотя мне и объясняли эти слова ясновидящие и высокие, но однако день Алексея Божия человека я неравнодушно встречаю. Из наблюдений над ним, я утром более находил в нем созерцания и многие такия откровенные вещи он открывал, что самому высокому ясновидцу только можно прозерцать; в других же иногда целыми днями он пустяки городил. Говорил он всегда иносказаниями[11].

Незадолго до своей смерти Иван Яковлевич написал к одному лицу в Москве следующее письмо, которое издается здесь с необходимыми пропусками:

«Иоанн Яковлевич оттенок нетленного света тышет к лучю нетленного света бессмертного луча и света… на бренной земле… свет миру, а лучь православный на земли и на водах ей витийствует Дух, да почиет свет от трудов своих; не приветствуя Вас… как всегда готового для всемирной славы, тако мир благовествую. Более гораздо квадратных лет ради Бога с его народами тружусь у печки на двух квадратных саженях. Кто ищет царствие небесное нудится, а нуждницы восхищают. Благодарю создателю моему, что он меня пораженного болезнями не отринул, послал исцеление. Ты Господи вся стихиею сотворил еси; Души праведных в руце Божии, от нетленного Света бренный свет питается обратите милостивое Ваше внимание на Ивана Яковлевича, исходатайствуйте ему свободу из больницы на чистый прохладный безболезненный воздух к родной племяннице моей диаконице Марии в село Петровское, за таковое Ваше милосердие воздаст вам Бог и Господь и Дух Святый воздаяние во единой Троицы славимый? Аминь.» Действительно, по этому письму хотели Ив. Яковл. выпустить из безумного дома, но когда ему объявили это, то он сказал, что идти никуда не хочет, а тем более в ад.

«Находившийся в Преображенской больнице Иван Яковлевич Корейша, сего Сентября 6-го числа в четвертом часу пополудни, скончался; отпевание тела имеет быть в Воскресенье 10-го числа, в 10-м часу утра, в приходской, что в Екатерининском Богаделенном доме, церкви, а погребение в Покровском монастыре. » Таково было известие, которое в одно утро Москва прочла в Полицейских Ведомостях. Иван Яковлевич умирал. Недели за три до смерти, уста его смолкли для пытливых носителей, которые уже бесплатно входили к нему в комнату, наблюдали за его предсмертными вздохами и выходили от него с грудою нерешенных вопросов. Из его предсмертных особенных действий известно, что за восемь дней до смерти он приказал купить восемь окуней и сварить ушку. Покушав немного рыбки, он дальнейшее истребление ухи отложил до утра; потом, раз ночью, выдвинулся он на средину комнаты и лег ногами к образам, как прилично покойнику, но внимательными заботами проснувшегося сторожа положен был на прежнее место, в угол к печке. Наконец, стукнул роковой час, и Ивана Яковлевича не стало. Скорбная весть о смерти его быстро пронеслась по всем концам Москвы, множество поклонников спешило к нему из-за Яузы, из Таганки, из-за Москворечья, и все несли ему уксусу, спирту, духов, масл для умащения его тела. Два дня стоял он в своей комнате, и масса народа не отходила от него, прикладывалась к нему и помазывала его для уничтожения появившегося зловония. Благоразумные же поклонники, опасаясь, что от усердного натирания труп окончательно испортится, сочли нужным вынести его в часовню. Назначено было его хоронить в Воскресенье, как и объявлено было в «Полицейских Ведомостях», и в этот день, чем свет, стали стекаться к нему почитатели, но погребение не состоялось за возникшим спором, где именно его хоронить. Говорят, что чуть не дошло до драки, а брань уж была и порядочная. Одни хотели везти его в Смоленск на место его родины, другие хлопотали, чтоб он был похоронен в мужском Покровском монастыре, где даже вырыта была для него могила под церковью, третьи умиленно просили отдать его прах в женский Алексеевский монастырь, а четвертые, уцепившись за гроб, тащили его в село Черкизово, где у покойного осталась племянница в замужестве за диаконом, который поэтому и нажил себе благодетелей. На последней стороне больше всего было силы, и она одолела. Из опасения, чтоб не украли тело Ивана Яковлевича, стоявшее в часовни, сначала приставили к нему сторожа, а потом внесли в церковь, откуда уже никак нельзя было его украсть. Во все это время шли дожди, и была везде страшная грязь, но, несмотря на то, во время перенесенья тела из квартиры в часовню, из часовни в церковь, из церкви на кладбище, женщины, девушки, барышни в кринолинах падали ниц, ползали под гробом, ложились по дороге, чтоб над ними пронесли гроб. Принесли его в церковь. Три кружки, стоявшие зачем-то у гроба, быстро наполнились деньгами, и затем деньги посыпались в гроб. Немало было явлений. На другой день после смерти Ивана Яковлевича явился живописец (называют одного профессора живописи) снять с покойника портрет, но только что он хотел приняться за работу, как у покойника тотчас начали вспухать глаза, губы стали вздуваться, и все решили, что Ивану Яковлевичу вероятно не угодно, чтоб с него снимали портрет, и портрет так и не снимали. Умер он от водяной, но совершенно не это было причиной того, что его разнесло и из гроба текло. Вот от чего это сделалось, как рассказывают: какой-то католик, лекарь, прикоснулся рукой к голове Ивана Яковлевича, и это так оскорбило покойника, что он, не желая вновь испытать какое-нибудь нечистое прикосновение, решился лучше испортиться. Еще при жизни Ивана Яковлевича, когда он лежал недвижим, а из под него текло, служителям велено было посыпать пол песком. Этот-то песок, намоченный из-под Ивана Яковлевича, поклонницы его собирали и уносили домой, и песочек от Ивана Яковлевича стал оказывать врачебную силу. Когда же умер он, то многие приходили издалека и покупали песочек у сторожей. Песочек стал истощаться, а цена ему возрастала, и вот прозорливые сторожа носили песок со двора, мочили его уж из-под себя, и продавали, но, несмотря на все это, сила в песочке оставалась та же самая. Одна из таких-то поклонниц, купившая песочек, вылечила им своего сына, ребенка. Разболелся у ребенка животик, мать и дала ему в кашке пол-ложечки песочку, и ребенок выздоровел. Вату, которой заткнуты были у покойника нос и уши, после отпевания делили на мелкие кусочки. Наконец, многие приходили к гробу с пузырьками и собирали в них ту влагу, которая текла из гроба. Должно думать, что и эта влага будет оказывать целебное действие на детей. Срачицу, в которой умер Иван Яковлевич, разорвали на кусочки. Пришли солдаты его обмывать, но женщины вытолкали солдат вон, как недостойных, и сами его обмыли, и ту воду, которой обмывали, тут же выпили. Поэтому-то у пишущего сии строки есть и песочек и кусочек срачицы, но воды нет. Во все время, пока тело стояло, ежеминутно служили панихиды. На могиле в день похорон, говорят, было отслужено до семидесяти панихид, за что причетники получили до 400 р., неизвестно только, ассигнациями или серебром. По отпевании прикладывались только к рукам покойника, которые были спущены из гроба, сам же он был весь закрыт, и прикладывались так долго, так усердно, что, казалось, конца не будет. Гроб до самой могилы несли мужчины и женщины. Хоронили его на счет Г. Заливского хотя он и католического вероисповедания. (См. в Сев. Пч. о похор. И. Як.) Этот же самый г. Заливский хоронил и Семена Митрича. Ко времени выноса из церкви собрались уроды, юроды, ханжи, странники, странницы. В церковь они не входили, за теснотой, и стояли на улице. И тут-то среди белого дня, среди собравшейся толпы, делались народу поучения, совершались будто бы явления и видения, изрекались мнимые пророчества, хулы, собирались деньги, издавались зловещие рыкания, и пр. и пр.[12]

Неутешная толпа прямо с. похорон пошла в безумный дом, и венчала там на место Ивана Яковлевича нового юродивого, который уже лежал на его месте, испив малую толику от заупокойные чаши.

Новый юродивый, еще при жизни Ивана Яковлевича писавший записочки, сгоряча говорит не уставая, говорит много, но совершенно безотносительно к нуждам посетителей, и все больше о политических неустройствах, до которых никому дела нет. И поклонники умершего пророка, скорбя о невозвратной их потере, никак не могут забыть старого лжепророка. Московские купчихи завертывают в дорогие турецкие шали свечи и ладан, едут на могилу Ивана Яковлевича, и, отдавая там свои дары, говорят: свечи и ладан нашему батюшке, а шаль священнику.

Стих на похороны Ивана Яковлевича

Какое торжество готовит желтый дом?

Зачем текут туда народа волны

В телегах и в ландо, на дрожках и пешком,

И все сердца тревоги мрачной полны?

От Пресни, от Щипка, к Сокольникам стремясь,

По улицам великия столицы,

Бегут, подняв хвосты, разбрызгивая грязь,

Всех кумушек московских вереницы.

К слышится меж них порою смутный глас,

Исполненный сердечной, тяжкой боли:

«Иван Иаковлич безвременно угас!

Угас пророк, достойный лучшей доли!»

О, бедные! мне ваш понятен вопль и стон;

Кто будет вас трепать немытой дланью?

Кто будет мило так дурачить вас, как он,

И услаждать ваш слух своею бранью?

Кто будет вас кормить бурдою с табаком

Из грязного, вонючего сосуда,

И лакомить подчас засохшим крендельком,

Иль кашицей с засаленного блюда?

Ах, этих прелестей вам больше не видать!

Его уж нет! и с горькими слезами

Спешите вы ему последний долг отдать

Со всех концов Москвы несметными толпами…

Того уж нет, к кому полвека напролет

Питали вы в душе благоговенье,

И, в слепоте, всему, что сдуру ни соврет,

Давали вы глубокое значенье.

Да, плачьте, бедные, о том, кого уж нет,

Кто дорог был равно для малых и великих,

Но плачьте и о том, что просвещенья свет

Еще не озарил понятий ваших диких!

Замечательные чудаки и оригиналы — Михаил Пыляев » 📚 Книгомир — Бесплатная Онлайн Библиотека

VI
Иван Яковлевич

Из всех известных лжепророков ни один не пользовался такою большою известностью, как живший в Москве, в половине нынешнего столетия, Иван Яковлевич Корейша. Он должен занимать первенствующее место в истории различных чудачеств. Про него почитатели его говорили: «Он от писаний скажет и эллинской премудрости научит, и табачок освятит!»

Иван Яковлевич Корейша родом происходил из смоленских священнических детей; обучался в Духовной академии, затем жил в Смоленске, управляя чем-то, но наделал что-то недоброе и ушел в лес, решивши юродствовать.[59] Крестьяне нашли его в лесу копающим палкою землю, без шапки и без всякого имущества; они построили ему избушку, стали к нему ходить, и скоро имя Ивана Яковлевича сделалось известным во всей окрестности. Такое начало подвижнической жизни Ивана Яковлевича было в древнерусском духе. В старину все старцы и старицы уходили в лес, в пустынные места, в особенности на север, где у них являлась землянка или келья. Вскоре молва о пустыннике достигла деревень и сел, и толпа собиралась, чтобы принять благословение, послушать вещих речей и т. д.

Но строгой подвижнической жизни Ивана Яковлевича не суждено было дальнейшего развития. В двадцатых годах в Смоленске жила одна богатая и знатная дама; у ней была дочь-невеста, сговоренная за одного военного, героя Двенадцатого года. Свадьба была уже назначена, но невесте вздумалось съездить к Ивану Яковлевичу. И вот мать с дочерью едут в лес, к землянке Ивана Яковлевича, и спрашивают у него: счастлива ли будет замужем такая-то раба Божия?

Иван Яковлевич вместо ответа вскакивает со своего места, стучит кулаками о стол и кричит: «Разбойники! воры! бей! бей!»

Воротившись домой, невеста объявила, что она замуж за своего жениха не пойдет, потому что Иван Яковлевич назвал его разбойником. Жених, узнав причину отказа, тотчас же отправился к Ивану Яковлевичу, изрядно поколотил его, а потом просил губернатора избавить общество от полоумного изувера, расстраивающего семейные дела.

Ехал Иван Яковлевич в Москву, а слава о нем бежала вперед, распространяя слух, что едет пророк, чудесно все угадывающий и предсказывающий. По приезде в Москву, Иван Яковлевич был помещен в дом умалишенных. Вот описание его комнаты и его самого, заимствованное нами из газет того времени: «В его палате стены уставлены множеством икон, словно часовня какая. На полу, пред образами, стоит большой высеребренный подсвечник с массой свечек; в подсвечник ставят свечи.

Налево низко молится странник с растрепанными волосами и в порыжелом от солнца кафтане. Направо, в углу, еще ниже молится баба. Прямо на диване сидит молоденькая девушка, на полу возле него – известная московская купчиха 3. Увидав вошедших людей, она встала, опустила на юбку свое платье, поднятое кверху, чтобы не замарать его на полу, подвела к нему под благословение своего ребенка, потом сама подошла, поцеловала его руку и лоб, перекрестила его и вышла.

Направо, в углу, на полулежит Иван Яковлевич, закрытый до половины одеялом. Он может ходить, но несколько лет предпочитает лежать; на всех больных надето белье из полотна, а у Ивана Яковлевича и рубашка, и одеяло, и наволочка из темноватого цвета. И этот темный цвет белья, и обычай Ивана Яковлевича совершать все пищевые потребы, как то обеды и ужины (он все ел руками – будь это щи или каша – и о себя обтирался) – все это делает из его постели какую-то темногрязную массу, к которой трудно и подойти.

Лежит он на спине, сложив на груди жилистые руки. Ему лет около восьмидесяти; лоб высокий, голова лысая, лицо какое-то придавленное. Он молчит или почти не отвечает на все предлагаемые ему вопросы. Сторож ему говорит:

– Иван Яковлевич, что же вы не скажете ничего господам? Скажите что-нибудь им.

– Я устал, – отвечал он, но потом сказал кое-что очень обыкновенное».

По Великим постам он велел приносить себе постные и скоромные кушанья, мешал их вместе и сам ел, и других кормил. За обедом и ужином принимал он и водочку Купчихи, которые дома не обходятся без постного сахара, ели у Ивана Яковлевича скоромные кушанья, веруя, что это богоугодное дело.

Вообще же мешанье кушаньев имело в глазах почитателей его какое-то мистическое значение. Принесут ему кочанной капусты с луком и вареного гороху, оторвет он капустный лист, обмакнет его в сок и положит к себе на плешь, и сок течет с его головы; остальную же капусту смешает с горохом, ест и других кормит: скверное кушанье, а все едят. Впрочем, поклонники его и не это делали. Князь Алек. Долгорукий[60] рассказывал, что он любил одну госпожу А.А. А., которая, следуя в то время общей московской доверчивости к Ивану Яковлевичу, ездила к нему, целовала его руки и пила грязную воду, которую он мешал пальцами. Князь добавляет, что «я на нее крепко рассердился за это и объявил ей, что если она еще раз напьется этой гадости, то я до нее дотрагиваться не буду. Между тем, спустя три недели, она отправилась вторично к нему – и когда он по очереди стал опять поить этой водой, то, дойдя до нее, отскочил и три раза прокричал: „Алексей не велел!“».

Кроме того, при доме умалишенных была устроена кружка, куда доброхотные датели клали свои лепты, нередко и красненькие бумажки, как это делали замоскворецкие купчихи. Приносимые же ему дары состояли обыкновенно в калачах, яблоках и нюхательном табаке. Принятые Иваном Яковлевичем, такие дары приобретали в руках его какую-то необыкновенную чудесную силу, потом же раздавались всем приходящим к нему и производили мнимые чудеса.

Одна барыня, услыхав однажды голос неверия, рассказывала, как у ней болел палец на руке, и медики присудили его отрезать, сказав, что если она не отрежет пальца, то скоро нужно будет резать ей всю руку. Несколько дней продолжалась ужасная боль в ее пальце, и не знала она, что ей делать и куда деваться. И вдруг вспомнила, что в ее комоде лежит сверток табаку, подаренного ей Иваном Яковлевичем, с надписью: «Табак от Ивана Яковлевича». Она велела подать себе этот табак, посыпала им палец, и – чудо! – палец тотчас же перестал болеть и скоро зажил.

– Таким образом все ваши доктора, – продолжала она, – шарлатаны, а Иван Яковлевич истинный целитель.

Кроме нюхательного табаку, другим служили лекарством записочки, которые он раздавал приходящим. Записочки эти носили на кресте; они исцеляли зубную боль, но главное, по смыслу написанного в них указывалась судьба.

Писал Иван Яковлевич очень четко, но наместо слов иногда делал каракульки, чтобы в его писании было больше чудесного.

С этою же целью употреблял он греческие и латинские слова. Предсказания его и записочки были всегда загадочны до отсутствия всякого смысла, в них можно было видеть все и ничего не видеть, а потому, объясняемые с известною целью, они постоянно сбываются.

Архангел Божий Михаил, Светлый Повелитель, нечистых прогоняет, а верных крыльями защищает. Святой Николай Велимирович

Память чуда архангела Михаила в Колоссах (4 век)
Святой Архипп Иерапольский (4 век)
Мученики Ромул и еще 11000 , в Мелитене, в Армении (ок. 109-105) Мученики Кириак, Фавст, Авив и еще 11, в Александрии (250)
Святой Давид Гермопольский в Египте (6 век)
Святые Августин, Санктиан и Беата, родившиеся в Испании , замученные близ Санса во Франции , где почитались (273)
Святой Петроний, епископ Веронский и исповедник (ок.450)
Собор Архангела Михаила в Нимборио (торговый порт) о. Сими, Греция
Икона Божией Матери Арапетская (арабская)
Преставление Корейши Ивана Яковлевича Юродивого , г. Москвы (1861)

Память 6 сентября

Похвальная песнь
Святой Архангел Михаил
Святителя Николая Велимировича

А рхангел Божий
Михаил Полководец,
Меченосный раб
Господа Всевышнего.

Он стоит перед Господом
С небесными воинствами,
С могучими ангелами
И со святыми душами.

Величайший полководец
Величайший король,
Куда бы он ни пошел, он побеждает
И творит чудеса.

Он тот, кого Сатана
Боится, как пламя,
За полководца Бога
За истину стоит.

Он стоит за правду,
И отстаивает справедливость;
Быстрый как взгляд
Он может быть где угодно быстро.

Повелитель света,
Он прогоняет нечистых,
И крыльями своими
Защищает верных.
Пролог из Охрида: Жития святых святого Николая Велимировича

***

День памяти чудес святого архистратига Михаила

N ухо Иераполис, во Фригии, было место, называемое Хоны («водопад»), и в том месте был источник чудотворной воды. Когда апостол Иоанн Богослов в сопровождении Филиппа проповедовал Евангелие в Иераполе, он, взглянув на то место, пророчествовал, что там откроется источник чудотворной воды, из которой многие получат исцеление, и что великий Архангел Божий Михаил посетить это место. Вскоре после этого это пророчество исполнилось: забил источник воды, который стал широко известен своей чудодейственной силой.

У одного язычника в Лаодикии была немая дочь, что причиняло ему большое горе. Во сне ему явился архангел Михаил и велел отвести дочь к источнику, где она исцелится. Отец тотчас послушался, привел дочь к источнику и нашел там много людей, ищущих избавления от разных недугов. Все эти люди были христианами.Человек спросил, как ему искать исцеления, и христиане сказали ему: «Ты должен молиться Архангелу Михаилу, во имя Отца и Сына и Святого Духа». Мужчина помолился таким образом, напоил своей дочери этой водой, и девушка заговорила. Язычник, его дочь и весь его дом крестились. Он также построил церковь над источником, посвященную Архангелу Михаилу.

Позже там поселился юноша по имени Архипп и вел аскетический образ жизни, в посте и молитве.Много зла сделали язычники Архиппу, ибо им не нравилось, что это христианское святое место излучало такую духовную силу и привлекало к себе столько людей. Язычники по злобе своей перенаправили ближайшую реку, чтобы затопить церковь и родник. По молитвам Архиппа святой Архангел Михаил открыл в скале у храма трещину, и в нее хлынули речные воды.

Так было спасено то место и почему оно было названо Хонаэ, или «погружающейся», по речной воде, которая нырнула в открытую трещину.Святой Архипп подвизался там до семидесяти лет и мирно отошел ко Господу.
Пролог из Охрида: Жития святых святого Николая Велимировича .
http://livingorthodoxfaith.blogspot.gr/2010/04/prologue-september-6-september-19.html

***

Мать Габриэлия
о Святых Ангелах

Ангелы всегда готовы нам помочь. Я видел это своими глазами, глазами своего разума – даже в самые трудные минуты… Когда я был в Индии, шакалы, целая стая шакалов, со светящимися в темноте глазами, бросились в мою сторону в джунглях, и Бог сделал меня невидимым для них, как будто я не существовал. Разве это не защита ангелов? Что вы думаете? После таких приключений меня ничего не пугает… И еще кое-что. Когда в нашем сердце есть любовь, Ангелы становятся нашими лучшими «коллегами». Они приходят, когда иногда мы спрашиваем себя: «Куда мне теперь идти? Что я там найду?» Я много путешествовал в своей жизни и случалось переезжать из одного места в другое, без всякого материального обеспечения, но всегда под покровительством Ангелов. Раньше я говорил и говорю: «Я иду от хорошего к лучшему».Всегда с удовольствием, даже если это означало что-то похуже или физически тяжелее. Потому что я знаю, что это есть в Плане Бога. Это то, что ты должен делать все время, дитя мое. Неважно, где вы находитесь. Неважно, кто рядом с тобой. Неважно, кто вас обижает или расстраивает. Неважно, кто тебя любит. ВСЕ, что происходит, находится в Божьем Плане, и поэтому вам это понравится…

Скажи это ангелам… они всегда найдут лучшее решение. Святой Николай Велимирович – Мать Габриэлия
https://iconandlight. wordpress.com/2019/11/07/скажи-это-ангелам-ибо-они-всегда-находят-лучшее-решение-святой-николай-велимирович-мать-габриэлия/

Притча о винограднике Митрополит Антоний Сурожский

Тропарь Воспоминания чудес святого архистратига Михаила в Хонах — Глас 4

M ихаил, полководец небесных воинств, / мы, недостойные, умоляем тебя, / молитвами твоими обними нас под крыльями невещественной славы твоей, / и верно сохрани нас, припадающих и взывающих к тебе: / « Избавь нас от всякого зла, ибо Ты — повелитель сил вышних!»

Тропарь, глас IV:

S верховный главнокомандующий воинствами небесными, мы, недостойные, умоляем тебя, чтобы молитвами твоими ты всегда окружал нас покровом крыльев твоей невещественной славы, сохраняя нас, усердно падающих пред тобой и громко возопи: избавь нас от бед, ибо Ты предводитель воинств вышних.

в тоне V:

W здесь сияет благодать твоя, архангел, оттуда сила диавола изгнана, ибо падшая утренняя звезда не может вынести вида твоего света. Посему умоляем тебя: своим посредничеством угаси огненные стрелы, которые он пускает против нас, и избавь нас от его сетей, о достохвальный Михаил, верховный полководец!

Нравится:

Нравится Загрузка…

Родственные

Категории: АНГЛИЙСКИЙ, православный, Молитвы | Постоянная ссылка.

Церковь Ильи на Черкизовском. Церковь Ильи Пророка (Крестовоздвиженского) в Черкизово

Координаты: 55°48′01″ с.ш. ш. 37 ° 44′03 ″ в д. /
55,80028° с. ш. 37,73417° в.д./ 55,80028; 37.73417(Г) (И)

Храм Илии Пророка (Воздвижения Креста Господня) в Черкизово — Православный храм Воскресенского благочиния Московской городской епархии.

Ильинская церковь находилась в живописном месте, на берегу реки Сосенки.Сосенка — правый приток Хапиловки, ее исток находится в районе Гольянов, а длина всей реки составляет почти девять километров. В настоящее время основная часть канала Сосенки заключена в трубу. Черкизовский пруд, на берегу которого до сих пор возвышается Ильинская церковь, — одно из немногих мест, напоминающих о том, где раньше текла по поверхности река. Сама река течет в коллекторе по восточному берегу пруда.

Вместе со своим братом Сергием Илья был одним из приближенных митрополита Алексия.Именно к митрополиту перешло Черкизово от Ильи Озакова. Живописное расположение села понравилось митрополиту Алексию, и он сделал храм летней резиденцией Московских Патриархов. Со временем, особенно при святителе Иннокентии (Вениаминове), резиденция росла и перестраивалась.

каменная церковь

В -1690 году на месте сгоревшего деревянного храма построена каменная. Храм был освящен 18 июня 1690 года, в нем уже имелся придел св.Алексея, трапезная и колокольня. В 19 веке Ильинская церковь дважды перестраивалась. После первой реконструкции в 1825 году храм на некоторое время стал пятиглавым. Более серьезная реконструкция была проведена в конце XIX века по инициативе настоятеля храма отца Павла и церковного старосты купца Александра Зеленяева, которые писали в обращении к епархиальным властям: «Церковь святому пророку Божию Илии в селе Черкизово не соответствует достаточно значительному числу прихожан…». План реконструкции храма и строительства новой колокольни по проекту архитектора Егорова был утвержден в 1888 году. После завершения работ в конце 1990-х годов храм был повторно освящен.

Ильинская церковь окружена старейшим кладбищем Москвы. Это один из редких отечественных исторических некрополей, не подвергшийся опустошению в советское время. В 1861 году здесь был похоронен известный московский юродивый Иван Яковлевич Корейша, долгое время почитавшийся в лике святых.О ее популярности свидетельствует тот факт, что образ Корейши изображен в произведениях Н. С. Лескова («Маленькая ошибка») и Ф. М. Достоевского («Бесы»). Иван Яковлевич упоминается у А. Н. Островского («Женитьба Бальзаминова»).

В годы Великой Отечественной войны верующие и духовенство храма собрали 1 миллион рублей на постройку самолетов и направили их И.В. Сталин. Сталин ответил телеграммой с благодарностью. И храм пережил все тяжелые годы советской власти.В середине 20 века в храм свозили иконы из соседних церквей, которые подлежали уничтожению. Настоятелем храма в то время был Павел Иванович Цветков.

Церковь Ильи Пророка в Черкизово

сегодня

30 декабря 2011 года назначен настоятелем храма архимандрит Савва (в миру Сергей Андреевич Тутунов ; 19 февраля 1978, г. Вилькрен, Франция) — архимандрит Русской Православной Церкви, заместитель Управляющего Московской Патриархат и руководитель Контрольно-аналитической службы Управления Московского Патриархата, член Межсоборного присутствия Русской Православной Церкви.

Черкизовское кладбище

Черкизовское кладбище — самое маленькое московское кладбище и одно из старейших кладбищ Москвы. Черкизовское кладбище получило свое название от села Черкизово, рядом с которым в 1380 году было образовано кладбище. В 1960 году Черкизовское кладбище вошло в состав Московских кладбищ, находящихся в ведении ГУП «Ритуал». С 1998 года на Черкизовском кладбище ведется архив, в котором зафиксированы все захоронения. На кладбище есть пункт проката техники для ухода за могилами. В настоящее время совершаются родственные захоронения на Черкизовском кладбище. Черкизовское кладбище открыто для посещения ежедневно с мая по сентябрь с 9:00 до 19:00 и с октября по апрель с 9:00 до 17:00. Похороны на Черкизовском кладбище осуществляются ежедневно с 9 до 17 часов.

Похоронен на кладбище:

Иван Яковлевич Корейша (-) — знаменитый московский юродивый
Брагин Сергей Михайлович (-) — профессор
Замятин Николай Михайлович (-) — генерал-майор
Смирнов Павел Дмитриевич (-) — священник
Соколов Алексей Павлович (-) — протоиерей
Ильин Николай Ильич (-) — настоятель храма
Глушаков Алексей Васильевич (-) — настоятель храма
Королева Надежда Александровна (-) — ветеран труда
Елькин Иван Владимирович (-) — военный летчик

Фото

Церковь Ильи Пророка в Черкизово 02.jpg

Ильинский храм и прилегающее к нему кладбище

Церковь Ильи Пророка в Черкизово 41. jpg

Ильинский храм

Написать отзыв о статье «Храм Ильи Пророка в Черкизово»

Примечания

Ссылки

Церковь Ильи Пророка в Черкизово

Отрывок, характеризующий храм Ильи Пророка в Черкизово

Мы вам его приведем.- И Тимохин, еще не одетый, побежал убираться.
Принц хочет.
— Какой? Наш принц? — заговорили голоса, и все поспешили, чтобы князь Андрей успел их утихомирить. Он решил, что лучше налить себя в сарай.
«Мясо, тело, стул канон [пушечное мясо]! — думал он, глядя на свое обнаженное тело и содрогаясь не столько от холода, сколько от непонятного отвращения и ужаса к самому себе при виде этого огромного количества тел, греющихся в грязном пруду.
7 августа князь Багратион писал в своем лагере у Михайловки на Смоленской дороге следующее:
«Милостивый государь, граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочитано государем, и потому, насколько это было в его силах, он обдумывал каждое свое слово. )
Я думаю, что министр уже доложил о оставив Смоленск врагу. Больно, грустно, и вся армия в отчаянии, что самое главное место было оставлено напрасно.Я, со своей стороны, спросил его лично самым убедительным образом и, наконец, написал; но ничто с ним не согласовывалось. Клянусь вам честью, что Наполеон был в таком мешке, как никогда, и он мог потерять полармии, но не взять Смоленск. Наши войска сражались и сражаются как никогда. Я продержался с 15 000 более 35 часов и побил их; но он не хотел оставаться даже 14 часов. Это позор и пятно на нашей армии; да и сам он, мне кажется, не должен жить на свете.Если он сообщает, что потери велики, это неправда; может около 4 тысяч, не больше, но даже не это. Хоть десять, как быть, война! Но враг потерял бездну…
Чего стоило оставаться еще два дня? По крайней мере, они бы ушли; ибо у них не было воды для питья для людей и лошадей. Он дал мне слово, что не отступит, но вдруг прислал распоряжение, что уходит в ночь. Таким образом, воевать невозможно, и мы можем вскоре подвести врага к Москве. ..
Ходят слухи, что вы думаете о мире. Помириться, не дай Бог! После всех пожертвований и после таких экстравагантных отступлений решитесь: вы всю Россию настроите против себя, а каждого из нас, от стыда, заставите носить мундир. Если уж так пошло, то надо воевать, пока Россия может и пока люди на ногах…
Надо вести одного, а не двоих. Ваш служитель может быть хорош в служении; но генерал не только плохой, но и дрянной, и ему дана судьба всего нашего Отечества… Я, право, схожу с ума от досады; Простите, что пишу смело. Видно, что он не любит государя и желает смерти всем нам, кто советует заключить мир и командовать войском министру. Итак, пишу вам правду: готовьте милицию. Ибо министр самым искусным образом ведет гостя в столицу. Адъютант Вольцоген вызывает у всей армии большие подозрения. Он, говорят, более наполеоновский, чем наш, и все советует министру. Я не только обходителен с ним, но и подчиняюсь, как капрал, хотя и старше его.Больно; но, любя своего благодетеля и государя, я повинуюсь. Жалко только государя, что он такое славное войско доверяет. Представьте себе, что с нашим отступлением мы потеряли людей от усталости и более 15 тысяч в больницах; и если бы они напали, этого бы не случилось. Скажите ради бога, что наша Россия — наша мать — скажет, что мы так боимся и почему такое доброе и ревностное Отечество отдаем мерзавцам и вселяем в каждый предмет ненависть и стыд. Чего бояться и кого бояться?.Не моя вина, что министр нерешителен, труслив, глуп, медлителен и во всем есть дурные качества. Вся армия плачет совсем и ругает его до смерти…»

Среди бесчисленных подразделений, которые можно произвести в явлениях жизни, можно подразделить их всех на те, в которых преобладает содержание, и другие, в которых преобладает форма. К ним, в отличие от деревенской, земской, губернской, даже московской жизни, можно отнести жизнь в Петербурге, особенно салонную жизнь.Эта жизнь неизменна.
С 1805 года мы мирились и ссорились с Бонапартом, мы конституции составляли и резали их, и салон Анны Павловны и салон Елены были точно такими же, какими были один семь лет, другой пять лет тому назад. Точно так же Анна Павловна с недоумением говорила об успехах Бонапарта и видела и в его успехах, и в снисходительности европейских государей злостный заговор, с единственной целью неприятности и беспокойства того придворного круга, которого Анна Павловна была представителем.Точно так же и с Еленой, которую сам Румянцев почтил своим визитом и считал женщиной необыкновенно умной, как в 1808 г., так и в 1812 г. с восторгом говорили о великом народе и великом человеке и с сожалением смотрели на разрыв с Францией, которая, по мнению людей, собравшихся в салоне Элен, должна была закончиться миром.
В последнее время, после приезда государя из армии, в этих противоборствующих кругах в салонах возникло некоторое волнение и производились некоторые демонстрации друг против друга, но направление кружков осталось прежним.В кружок Анны Павловны принимались только закоренелые легитимисты из французов, и здесь высказывалась патриотическая мысль о том, что не надо ходить во французский театр и что содержание труппы стоит столько же, сколько содержание всего здания. За военными событиями жадно следили, распространялись самые выгодные для нашей армии слухи. В кругу Елены, Румянцева, французов опровергались слухи о жестокости врага и войне и обсуждались все попытки Наполеона к примирению.В этом кругу упрекали тех, кто советовал слишком поспешные приказы готовиться к отъезду в Казанский двор и женские учебные заведения под покровительством императрицы-матери. В общем, все дело о войне было представлено в салоне Елены как пустые демонстрации, которые очень скоро кончатся миром, и мнение Билибина, находившегося сейчас в Петербурге, думают, что они решат вопрос. В этом кругу иронически и очень ловко, хотя и очень осторожно, высмеивали московскую прелесть, весть о которой прибыла с государем в Петербург.Петербург.
В кругу Анны Павловны, наоборот, любовались этими прелестями и говорили о них, как говорит Плутарх о древних. Князь Василий, занимавший все те же важные посты, был связующим звеном между двумя кругами. Он ходил к ma bonne amie [своей достойной подруге] Анне Павловне и ходил dans le салоно-дипломатический de ma fille [в дипломатический салон своей дочери] и часто, во время беспрерывных переходов из одного лагеря в другой, путался и говорил Анне Павловне, что надо было поговорить с Еленой, и наоборот.
Вскоре после приезда государя князь Василий заговорил с Анной Павловной о делах войны, жестоко осуждая Барклая-де-Толли и пребывая в нерешительности, кого назначить главнокомандующим. Один из гостей, известный как un homme de beaucoup de Merite [человек больших заслуг], рассказывал, что видел Кутузова, избранного теперь начальником петербургского ополчения, сидящим в парадной палате для приема воинов, осторожно высказывал предположение, что Кутузов будет тем человеком, который удовлетворит всем требованиям.
Анна Павловна грустно улыбнулась и заметила, что Кутузов, кроме неприятностей, ничего государю не дал.
— Я говорил и говорил в Дворянском собрании, — перебил князь Василий, — но меня не слушали. Я сказал, что его избрание начальником ополчения не понравится государю. Они не слушали меня.

Черкизово — одно из подмосковных сел, вошедших в состав Москвы в ХХ веке. Первые упоминания о деревне Черкизово относятся к XIV веку, когда ею завладел боярин Андрей Серкизов, сын татарского князя Серкиз-бея, коломенского воеводы. Во время татаро-монгольского ига многие татары перешли на службу к русским князьям, среди них были высокопоставленные князья, не имевшие отношений с ханами Золотой Орды. Интересно отметить, что сам воевода Андрей Серкизов умер в 1380 году на Куликовом поле. Еще при его жизни село Черкизово перешло во владение Ильи Озакова, тоже татарина, выходца из Золотой Орды, принявшего православие. Илья Озаков продал свои села и села под Москвой митрополиту Московскому Алексию.С этого времени Черкизово стало одной из вотчин Московского Чудова монастыря. Первый храм в Черкизово появился при Илье Озакове. Первоначально церковь во имя Святого Ильи Пророка была деревянной. Его поставил Илья Озаков в честь своего небесного покровителя Ильи Пророка. Село Черкизово было куплено митрополитом Алексием на келейные деньги, поэтому оно было обеспечено купчей. Память народная надолго хранила память о деяниях митрополита Алексия на благо Москвы и России.Митрополит Алексий был причислен Русской Православной Церковью к лику святых. Поэтому, вероятно, в переписных книгах XVII века село Черкизово упоминается как «имение чудотворца Алексия».
В XVI веке в Черкизово любил приезжать на охоту царь Иван Грозный.
В современном виде церковь Ильи Пророка в Черкизово построена в 1690 году. Тогда же к ней был пристроен каменный придел во имя святителя Алексия, митрополита Московского.Позднее рядом с храмом была построена еще одна часовня — во имя Воздвижения Креста Господня и возведена высокая колокольня с шатровым завершением. Строительство каменного Черкизовского храма относится к правлению патриарха Адриана, последнего патриарха допетровской эпохи. По всей вероятности, строительство Ильинского храма приходится на 1689-1690 годы. Так, по свидетельству известного русского писателя XVII-XVIII веков Кариона Истомина, 18 июня 1690 года новопостроенная церковь святого пророка Илии в Черкизове была освящена игуменом Чудовского монастыря архимандритом Иоасафом и погребальным Германом. Лутохина, соборно и «украшенная всякими лакомствами. Рядом с церковью находилось приходское кладбище, где стояла деревянная часовня. По описи 1701 года церковь в Черкизове выглядела так: «…каменная во имя пророка Илии, а в приделе митрополита Алексея с трапезой… окна в алтаре два, а в церкви одно окно стекло… а в трапезе три окна окна стеклянные, печь мурамедная, а на трапезной стене каменная колокольня, и на ней пять колоколов.
Церковь Ильи Пророка неоднократно перестраивалась. В 1821 г. он был отреставрирован при участии известного архитектора М.Ф. Казаков. К центральному куполу церкви были пристроены четыре боковых купола, а также перестроена церковная колокольня. Храм неоднократно ремонтировался во второй половине 19 века.
В советское время храм продолжал действовать. Но в связи с запретом на колокольный звон, в 1930-е годы с храма сняли все колокола.Храм неоднократно собирались закрыть и снести. Одна из опасностей нависла над храмом во время строительства возле него линии метро. Но храм устоял, службы в нем продолжались. Очень хорошо, что этот замечательный памятник русской архитектуры сохранился до нашего времени!

Что есть что в церкви

Крещенный татарин, Илья Озаков был приближенным митрополита Алексия, поэтому завещал Черкизово Чудову монастырю. Живописное расположение села пришлось по душе митрополиту, и он сделал храм летней резиденцией московских патриархов.

Каменная церковь построена в 1689-1690 гг. и дважды перестраивалась: в 1821-1825 гг. храм стал пятиглавым, а в конце 1890-х гг. перестроен по проекту Егорова и дополнен колокольней.

Ильинская церковь окружена старейшим кладбищем Москвы. Этот некрополь сохранился еще в советское время.

В 1861 году здесь был похоронен знаменитый московский юродивый Иван Корейша. Его почитали как святого и даже запечатлели на страницах книг «Маленькая ошибка» Н.С. Лескова и «Бесы» Ф.М. Достоевский.

В годы Великой Отечественной войны верующие и клирики храма Ильи Пророка в Черкизово собрали 1 миллион рублей на постройку самолетов и направили их Сталину. Он ответил благодарностью. Возможно, поэтому храм не закрыли, хотя под ним планировалось провести линию метро. Метростроители признались, что тоннель уже прокладывается, но пришел приказ «сверху», и ветку пришлось повернуть в сторону. Поэтому поезда метро резко тормозят в середине пути от станции «Преображенская площадь» до «Черкизовской».

А в середине 20 века в церковь Ильи Пророка в Черкизово привезли иконы из разобранных церквей.

Московский храм во имя Пророка Божия Илии, что в Черкизово (Московская область), известен тем, что в нем хранится редкая икона святителя Алексия и рядом покоятся мощи блаженного Ивана Яковлевича Корейша…

Красивый храм производит необыкновенное впечатление. Входишь в него, и словно погружаешься в таинственную глубину веков. Храм древний, молитвенный. Иконы необычные, старые — каждая как будто из музея древностей. Все-таки этот храм стоит с 1690 года! И построен он на месте сгоревшего деревянного храма, стоявшего здесь еще в 1370 году!
Храм напрямую связан с именем многих русских митрополитов — и прежде всего со святителем Алексием.Название своего села Черкизово ведет от имени первого владельца, ордынского князя Серкиза (Черкиза), служившего у великого князя Димитрия Ивановича Донского и получившего за свою службу подмосковные земли. Приняв крещение, царевич Серкиз стал носить новое имя — Иван Черкизов. Цесаревич России служил верно, до того, что его сын Андрей на Куликовом поле был воеводой Переяславского полка и положил там свою жизнь.
Вскоре Черкизово перешло к слуге св.Алексий, крещеный татарин Илья Озаков. Именно он построил в Черкизове первую деревянную церковь во имя святого пророка Божия Илии, и вскоре она вместе с церковью была передана Ильей Озаковым митрополиту Московскому Алексию, который сделал ее летней резиденцией зимняя была в Чудовом монастыре, который также устроил преподобный Алексий в память о чудесном исцелении по его молитвам татарской ханши Тайдулы).
По духовному завещанию преподобного Алексия Черкизово отошло в Собор Чудов монастыря.Так село стало резиденцией Московских митрополитов. Черкизово — очень большое поместье, не менее 2000 десятин земли, десять деревень, 36 пустырей. Со временем вокруг церкви Святого пророка Илии сложился «монастырский двор».
В Смутное время польско-литовского нападения на Русь храм был сожжен врагом, но вскоре восстановлен. А при Святейшем Патриархе Кире Адриане в 1690 году на месте деревянной церкви была построена каменная, с приделом св.Алексий, чудотворец Московский и всея Руси.
Со временем, особенно при святителе Иннокентии (Вениаминове), резиденция росла и перестраивалась.
Необычная судьба храма. В советское время многие храмы в Москве были варварски стерты с лица земли. А Ильинский храм уцелел даже тогда, когда прямо под ним планировалось провести линию при строительстве метро. Верующие москвичи встали стеной на защиту святыни. Власти вынуждены были уступить, хотя при этом строительстве сломали то, что еще не успели разрушить: недалеко от храма святого пророка Илии были снесены четыре храма.Староста храма Владимир Григорьевич Киселев говорит:
— Если вы заметили, когда едете в метро, то поезд возле Черкизово замедляет ход, некоторое время идет тихо, а потом снова набирает скорость. Очередь по просьбе верующих отодвинули от храма на безопасное расстояние, но осторожность все же соблюдается. Мы установили датчики, которые показывают уровень вибрации почвы. Слава Богу, церковь стоит. И это промыслительно! Здесь, в храме и при храме, находятся бесценные духовные сокровища.
Входим в храм и смотрим на древнюю икону «Исцеление Тайдулы» по молитвам святого Алексея. По словам Владимира Григорьевича, эта икона очень редкая, пожалуй, единственная в России. Верующие относятся к ней с трепетом и благоговением.
Но, безусловно, главная святыня храма – могила знаменитого московского блаженного Ивана Яковлевича Корейши (1783 – 19 сентября 1861). Многие православные знают его, но не знают, куда пойти поклониться ему.
Иван Яковлевич — божий человек.Даже среди блаженных он выделяется необычностью своего подвига, какой-то особенной, выражаясь светским языком, своей романтической высотой. Недаром Иван Яковлевич загадочно подписался: «Студент холодных вод». И вообще говорил он в высоком стиле, почти поэтично. В Великую Субботу 1861 года, причащаясь Святых Христовых Таин, он сказал, раздавая просфоры: «Поздравляю вас с новым годом, с утренним заревом». Так он говорил о своей скорой смерти.
Любимые стихи, которые он пел:

Господи, кто обитает
В ярком доме над звездами?
Кто обитает с тобой
Вершина священных горных мест?

Тот, кто ходит непорочно
Творит правду навеки
И с нелестным сердцем, верно,
Как говорит язык…

Подвиги Ивана Яковлевича были даже выше его поэтического языка. Он родился в семье священника в городе Смоленске. Но, окончив Духовную академию, он не стал священником, а, видимо, наметив себе подвиг юродства, решил стать преподавателем Духовного училища.
Когда пришло время Ивану Яковлевичу встать на путь своего подвига, он, еще будучи учителем, притворился сумасшедшим.Правда, он мало кого обманывал, так как весь Смоленск знал его как необыкновенного, божьего человека с детства. Иван Яковлевич стал жить в саду, в заброшенной бане. Враг рода человеческого стал атаковать его с особой силой, но только вознес Ивана Яковлевича на необыкновенно высокий пьедестал даже для юродивого. По злой воле власть имущих он был помещен в 1817 году в сумасшедший дом в Москве, на Преображенке. Его бросили в подвал и приковали к стене. Сам он говорил об этом так: «Когда Ивану Яковлевичу суждено было переправиться в Москву, ему также была предоставлена лошадь, но только с тремя ногами, четвертая была сломана.слезы, чем трава. В таком истощенном состоянии мы были обязаны благотворному зефиру, по попущению Божию, принявшему в нас участие. Ослабевшая лошадь с трудом передвигала три ноги, а зефирка поднимала четвертую, и, продолжая этот путь, мы доехали до Москвы, а 17 октября поднялись в госпиталь. Это было началом печалей. Мой водитель вручил мне обвинительное заключение, и в тот же день по приказу строжайшего командования Ивана Яковлевича спустили в подвал, находившийся в женском отделе.В соответствии с помещением ему дали слуг, которые из жалости к ней бросили пучок сырой соломы, говоря: что ему еще надо? с хлебом, а жил в бане, что ты ел? Подожди, я смогу тебя откормить — ты забудешь со мной пророчествовать!
Однако в конце 1920-х годов, в связи с тем, что в Преображенскую больницу был назначен доктор Саблер, Ивана Яковлевича перевели в светлую и большую комнату, но он, ища тесноты, занимал лишь угол большого номер. Он устроился у печки и никогда не вытягивал ноги дальше однажды проведенной линии. Весь зал оставался в распоряжении посетителей, число которых постоянно росло. Вся Москва стала посещать Ивана Яковлевича. Его слава была настолько велика, что его образ запечатлен в произведениях Ф.М. Достоевский, Н.С. Лескова, А.Н. Островский, Л.Н. Толстой. Люди задавали самые разные вопросы — духовные и мирские. Своими ответами он постоянно возвращал людей от мирского к духовному:
— Буду ли я желанным гостем в Петербурге?Петербург?
— Бог больше радуется спасению смертного человека, чем 9-10 праведникам спасенным.
— Что ждет раба божьего N?
— Мир нетления.
Иван Яковлевич многим вернул здоровье и саму жизнь, многих наставил на путь покаяния и спасения.
Его духовный путь в сумасшедшем доме был непростым и основывался, прежде всего, на добровольной зажатости и отдыхе вдали от тела. Так как госпиталь брал деньги за поступление Ивана Яковлевича (благодаря этому больница стала приводиться в порядок, больных стали хорошо кормить, покупать все необходимое), к нему приставили человека «Мироньку», который весь день таскал булыжники и бутылки в ведрах в камеру Ивана Яковлевича, но он выносил камни и истолченное в порошок стекло. Иван Яковлевич целыми днями «давил» особой палкой чужие грехи, страсти, злые помыслы. С молитвой, не опасаясь пораниться, он голыми руками шевелил битые камни и стекло. Его посещало по 60 человек в день. И каждый находил в общении с ним то, что ему было нужно. Иван Яковлевич не был лишен юмора, когда встречался с откровенной глупостью, происходившей от слишком большой привязанности человека к суетным земным благам. У него была удивительная проницательность.
Когда Ивану Яковлевичу предложили выйти из сумасшедшего дома, он ответил, что «никуда не хочет, а тем более в ад.Таково было его полное и окончательное неприятие мира.
Смерть старца тоже была необычной. В жизни не приходилось встречаться с такими случаями. Иван Яковлевич принимал людей до последней минуты и давал духовные советы и наставления. Отпустив последнюю женщину, он помолчал некоторое время, поднял руку и громко сказал: «Спасайся, спасайся, спасай всю землю!» И выдохнул.
Тело раба Божьего Иоанна не было погребено за пять дней, так как несколько монастырей усердно погребли его на родине (Смоленский, Московский Покровский монастырь, где ныне покоятся мощи святой блаженной Матроны Московской, Алексеевский монастырь). Но митрополит Московский Филарет (Дроздов) дал свое благословение на уважение просьбы родной племянницы старца, которая была замужем за диаконом храма св. ). Не Иван ли Яковлевич спас от разрушения знаменитый храм в Черкизово?
До сих пор на могилу к Ивану Яковлевичу приходят люди и просят утешения в скорбях, болезнях, вразумления и заступничества. На могиле всегда цветы, кто-то кладет мелкие деньги, кто-то оставляет свечи.
Стоишь и чувствуешь себя не в Москве, а на сельском погосте: так проста и бесхитростна вся обстановка у могилы знаменитого старца, так тихо и хорошо рядом с ним.
…А еще у меня на могиле старца было маленькое чудо. По дороге в храм я поделился с женой своими сомнениями: стоит ли пить траву расторопши для улучшения здоровья? И когда, помолившись у гроба блаженной, он вышел за ограду храма, то услышал, как один нищий у ворот громко сказал другому: «Пью расторопшу.Помогает.»
Слышит нас и теперь Иван Яковлевич. И шлет ответ.

На снимках: Портретное изображение Блаженного Ивана Яковлевича Корейши на его могиле; Могила Блаженного.

Ильинский приход. Церковь Ильи Пророка (Крестовоздвиженского) в Черкизово

Московская церковь Ильи Пророка в Черкизово построена в 1690 году. Раньше на этом месте в 1370 году стояла деревянная церковь, которая сгорела.

История церкви связана с историей самого села — Черкизово.Известно, что он был построен в XIV веке. Село было названо в честь его владельца, царевича Серкиза, ставшего после крещения Иваном Серкизовым. Он был выходцем из Золотой Орды. Однако своей деревней Серкизов владел недолго, так как вскоре продал ее своему соплеменнику Илье Озакову. В рассказе говорится, что он был очень благочестивым человеком. Из уважения к своему небесному покровителю Илье-пророку он приказал построить храм. Так была построена Ильинская церковь в Черкизово.

Находился на берегу реки Сосенки, в очень живописном месте.Река Сосенка — правый приток Хапиловки, исток — в районе Гольянов. Его длина составляет 9 километров. В настоящее время основная часть канала заключена в трубу. Только благодаря Черкизовскому пруду, на берегу которого стоит церковь, люди помнят, где когда-то текла по поверхности река. Сейчас течет в коллекторе по восточному берегу водохранилища.

Деревянная церковь. каменный храм

Каменная церковь в Черкизово построена на месте деревянной церкви, когда здесь еще стояло загородное жилище митрополита Алексия.До 1764 года село было собственностью московских митрополитов, через некоторое время церковь стала приходской.

В 1883 г. к нему были пристроены приделы и трапезная, в 1899 г. — шатровая трехъярусная колокольня. В отделке были задействованы иконостасы 19 века, ограда небольшого кладбища, тоже того времени. На ней находится могила Ивана Яковлевича Корейши — известного московского провидца, местного юродивого и святого (годы жизни: 1783-1861). В то время храм не был закрыт; при нем работала воскресная школа для всех жителей села.

Черкизовская Митрополичья и Патриаршая Дача

Село очень понравилось митрополиту Алексию, министру Московскому и всея Руси, а именно: своим живописным расположением, окружающими просторами, близостью к Москве. В 1360 году он решил приобрести деревню не только для себя, но и для своих преемников по званию. С этого момента Черкизово стало одним из главных усадеб Московского соборного Чудова монастыря, аббатством с большим и просторным двором, а также развитым монастырским хозяйством.

Для митрополита Алексия храм Ильи Пророка стал местом отдыха и уединения. В нем он мог спокойно оглянуться на свой жизненный путь, восстановить силы, которые пригодятся ему в будущем, или просто увидеть близких ему людей. После смерти митрополита всея Руси Черкизово долгое время оставалось летней опочивальней московских митрополитов.

г. После восстановления Патриаршества Патриархом всея Руси стал Московский митрополит, святитель Коломенский и чудотворец Тихон.Он стал называть дачу Патриархом.

За всю историю своего существования двор храма много раз перестраивался. С его историей связан святитель и митрополит Иннокентий, по приказу которого в середине XIX века была произведена очередная перестройка.

В советское время большинство церквей Москвы были полностью разрушены, но Ильинский храм уцелел. В годы Великой Отечественной войны все верующие храма смогли собрать один миллион рублей на постройку самолетов и отправить их Сталину.В ответ он прислал благодарственное письмо. Почему авиация? Дело в том, что Пророк Илия является защитником авиации.

В середине ХХ века в церковь Ильи Пророка в Черкизово свозили иконы из всех окрестных церквей, которые предполагалось уничтожить. В то время настоятелем храма был протоиерей Павел Иванович Цветков.

Ильинские храмы г. Москвы

Пророк Илия считается одним из самых почитаемых святых Ветхого Завета.Ему посвящены три храма в Москве: храм Ильи Пророка на Воронцовском поле, храм Ильи Пророка в Черкизове и храм Ильи Пророка в Обыденском переулке. В любом из них находится множество святых мощей, различных предметов, почитаемых христианами, а также икон.

Богослужения проводятся здесь:

ежедневное богослужение — ежедневно с 9:00 до 17:00;
по большим праздникам и в воскресенье — с 7:00 до 10:00, с 17:00 — вечерняя служба.

При церкви работает воскресная школа.

Несколько слов о Черкизовском кладбище

Так же, как и церковь Ильи Пророка в Черкизово, кладбище имеет свою древнюю историю. Это древнейшее место захоронения. Свое название он получил от села, возле которого образовался. Рядом с церковью есть кладбище. Вернее, окружает ее. Кладбище представляет собой очень древний исторический некрополь. Он не был разрушен в советское время. С 1998 года стали вести архив, в котором указана регистрация всех захоронений, даже родственных.На территории есть пункт проката сельхозтехники для ухода за могилами. Черкизовское кладбище открыто ежедневно с 9:00 до 19:00 (с мая по сентябрь) и с 9:00 до 17:00 (с октября по апрель). Похоронные обряды совершаются с 9:00 до 17:00 ежедневно.

Первый деревянный храм в честь Ильи Пророка появился здесь во второй половине XIV века. Его построил крещеный татарин Илья Озаков, которому тогда принадлежало подмосковное село Черкизово.С конца XIV века Черкизово стало вотчиной Московского Чудова монастыря. Каменная церковь с приделом св. Алексея, трапезной и звонницей построена в 1689-1690 гг. и освящен 18 июня 1690 года. В XIX веке Ильинская церковь дважды перестраивалась. После первой перестройки 1821-1825 гг. храм на некоторое время стал пятиглавым. Более серьезная реконструкция была проведена в конце XIX века по инициативе настоятеля храма отца Павла и церковного старосты купца Александра Зеленяева, написавшего в обращении к епархиальным властям: «Храм Святого Пророка Ильи в селе Черкизово не соответствует достаточно значительному количеству прихожан…». План реконструкции храма и сооружения новой колокольни по проекту архитектора Егорова был утвержден в 1888 г. После окончания работ в конце 1890-х гг. храм был повторно освящен и, открыв , не закрылась и по сей день.На кладбище, примыкающем к церкви, похоронен известный московский юродивый Иван Яковлевич Корейша, упоминаемый в произведениях Лескова и Достоевского.

По книжке: Weintraub L.Р., Дубовенко Б.Б. Историко-архивные материалы о церкви Ильи Пророка, богадельне и архиерейской даче в Черкизове, в Москве. — М., 1993, размещено на сайте ЦБС №1 ВАО

Первые упоминания о селе Черкизово относятся к 14 веку. Названа по имени своего владельца, боярина Андрея Серкизова, сына служилого татарского князя Серкиза (Серкиз-бея), в крещении Ивана, коломенского воеводы. Будучи воеводой Переяславского полка, Андрей Иванович Серкизов геройски погиб в 1380 году на Куликовом поле.Очевидно, это село принадлежало Серкизовым недолго, поскольку в книге «Преображенское и окрестные места, их прошлое и настоящее», составленной и изданной в 1895 г. П.В. Синицын, еще один человек, Илья Озаков (Азаков), назван первым владельцем старинного подмосковного села Черкизово в XIV веке. Он тоже был уроженцем Золотой Орды, татарином, добровольно принявшим православие.

Имя Озаковых также встречается в связи с митрополитом Киевским Михаилом.Так, среди тех, кто сопровождал назначение митрополита Михаила (Митяя) в Константинополь в 1377-1379 годах, был Сергей Озаков, брат владельца Черкизов Ильи Озакова. Известно также, что в 60-х годах XIV века Илья Озаков продал свои села и села под Москвой Святителю Алексию, митрополиту Московскому, выдающемуся русскому иерарху. Среди них село Черкизовское, отданное по духовному завещанию митрополита «обители Свято-Архангельской Чуди» в 1378 году и «Алымово Жу», принадлежавшее Чудову монастырю с XVI века.Возможно, что это село Алымово, носившее татарское название, впоследствии называлось селом Богородским по построенному в нем храму во имя Успения Пресвятой Богородицы, принадлежавшему в те годы Черкизову. Таким образом, село Черкизово на реке Сосенке становится одной из главных усадеб соборного Московского Чудова монастыря с обширным монастырским (господским) двором и развитым монастырским хозяйством.

Именно Илье Озакову мы обязаны нынешней Черкизовской церковью, которая никогда не закрывалась, хотя в советское время многие храмы по всей России были варварски сровнены с землей.И Ильинский храм уцелел. С древнейших времен и до наших дней он возвещает своим колокольным звоном восточные окрестности столичного града. Первоначально возведенная на высоком холме Ильей Озаковым во имя своего небесного покровителя, пророка Илии, церковь была деревянной. Как и нынешнее белокаменное здание, построенное гораздо позже, его было видно далеко вокруг. И в праздники, и в будни сюда стекался народ Божий по протоптанным со всех сторон холма тропам. Не только из близлежащих подмосковных деревень, но и из самой Москвы православные христиане отправлялись в Черкизово с паломничеством.Этот древний храм собирался особенно много в Ильин день, в свой престольный праздник, так что гости не могли дышать.

Вероятно, место молилось веками и заступничество перед Богом святого пророка Илии принесло свои плоды: пережив войны и революции, годы лихолетья и атеизма, храм выстоял. Ведь, кстати, никогда не закрывалась и другая московская церковь, также названная в честь пророка Божия Илии, которая находится в центре столицы, в Обыденском переулке.Кто-то может посчитать это простой случайностью или счастливым стечением обстоятельств, но у верующих есть своя вполне определенная точка зрения на этот счет. Святитель Алексий, митрополит Московский, правивший с 1354 по 1378 год, купил это село у Ильи Озакова на его келейные деньги. Позже эта покупка была подтверждена благодарственной грамотой князя Василия Темного (1425-1462). Не случайно в переписных книгах XVII века село Черкизово именуется «вотчиной чудотворца Алексия».«С того времени, конечно, не одна церковь сменяла другую, пока, наконец, в 1690 году не была построена каменная с приделом во имя святителя Алексия, митрополита Московского. имя Воздвижения Креста Господня и построена новая колокольня», — рассказывает П. В. Синицын.По тем же сведениям, Черкизово впервые встречается в духовной грамоте преподобного Алексея, найденной митрополитом Платоном в Чудотворце. Монастырь 1779 года, где сказано, что «село куплено моим серебром.»

В те далекие годы Черкизово было очень далекой окраиной от шумной Москвы. Здесь все располагало к уединению и отдыху на природе, в окружении лесных дубрав, расположенных вдоль живописной реки Сосенки, притока Яузы. Для митрополита Алексия была построена архиерейская дача, куда он обычно приезжал в теплое время года. Это место служило летним пристанищем как для него самого, так и для его преемников. «Царь Иоанн Васильевич с князьями ходил в Черкизово на охоту в 1564 году, — П.В. Синицын. Напомним, что митрополит Алексий с самого начала завещал свою деревню Чудову монастырю, которая оставалась у него до 1764 года.

С 1764 года церковь во имя святого пророка Божия Илии вышла из подворья и стала приходской. Строительство каменного Черкизовского храма относится к правлению приснопамятного патриарха Адриана, последнего патриарха допетровской эпохи. Под его мудрым руководством были перестроены все монастырские постройки, воздвигнуто несколько церквей, а поскольку Черкизово считалось в те годы вотчиной этого московского монастыря, то, надо полагать, ему уделялось должное внимание.По всей вероятности, строительство Ильинского храма приходится на 1689-1690 годы. Так, по свидетельству известного русского писателя XVII-XVIII веков Кариона Истомина, 18 июня 1690 года новопостроенная церковь святого пророка Илии в Черкизове была освящена игуменом Чудовского монастыря архимандритом Иоасафом и погребальным Германом. Лутохина, в соборной манере и «всякими красивостями украшенными». В летописях этого периода упоминается и приходское кладбище, на котором стояла деревянная часовня.

Надо сказать, что с конца XVII — начала XVIII веков происходит увеличение населения села Черкизово, в связи с чем увеличивается количество прихожан, а сам храм становится пышнее . По описи 1701 г. церковь в Черкизово выглядит примерно так: «…каменная во имя пророка Илии, а в приделе митрополита Алексея с трапезой… окна в два окна в алтарь и одно стеклянное окно в церкви…а в трапезе в окнах три стеклянных окна, мурамедная печь, а на трапезной стене каменная колокольня, а на ней пять колоколов.

Указом Императрицы Елизаветы Петровны и решением Святейшего Правительствующего Синода Чудотворный монастырь Святого Архангела Михаила в Колосах из ставропигиального митрополичьего монастыря с учреждением в нем кафедры Московского митрополита преобразован в собор Московский Чудотворный монастырь с резиденцией митрополита Московского. В связи с этим возрастает и значение поселка Черкизово. В более поздние времена, по данным того же исследователя П.В. Синицына, село Черкизово особенно любили митрополиты Московские Тимофей (Щербацкий) и Платон (Левшин).

За свою долгую историю Черкизовский храм несколько раз строился и перестраивался. В 1821 году он был отреставрирован при участии известного московского архитектора Матвея Федоровича Казакова. К его центральному куполу примыкали четыре боковых купола.К 1825 году был расширен северный придел, который был освящен митрополитом Московским Филаретом (Дроздовым) во имя митрополита Московского Алексия.

В те давние времена перестройка производилась с особой осторожностью, учитывалось, что эта церковь является древнейшим памятником русского зодчества. Об этом, в частности, свидетельствует дошедшее до наших дней архивное дело 1879 года. Прежде чем «поднять колокольню на две сажени», нужно было собрать все необходимые бумаги для такой переделки.Этим вопросом тогда занималось Московское археологическое общество, которому было адресовано письмо Московской духовной консистории, написанное от имени духовенства, церковного старосты и прихожан Ильинского храма в селе Черкизово под Москвой, официально принадлежавшего в Московский район. Через несколько месяцев пришел ответ, подписанный двумя архитекторами (к сожалению, подписи неразборчивы). Цитируем: «По поручению Московского археологического общества мы обследовали церковь Ильи пророка в селе Черкизово под Москвой и установили, что основная средняя часть ее относится к древнейшим памятникам московского зодчества и что церковь была перестраивался не менее двух раз, причем последнее перестроение следует назвать искажением.

Первоначальная конструкция, как следует из акта осмотра, включает в себя четыре стены площади церкви. Но так называемое искажение коснулось его северной стороны. «Церковь эта ко времени своего строительства относится к 16 веку, и остатки ее, дошедшие до наших времен, надо беречь от дальнейших искажений», — писали зодчие, полагая, что в конце 17 века древние церкви был пристроен придел с северной стороны и трапезная во всю ширину этого придела и древней церкви.В то же время алтарь был перестроен в нынешний трехчастный, с двумя полукружиями, составляющими алтарь древнего храма, и одним, северным, алтарем придела. На высоком месте главного престола, в стене между двумя полукружьями, устроена полость для архиерейского сиденья.

По их словам, перестройка алтаря, одновременно с перестройкой придела и трапезной, производилась с целью расширения, так как алтарь стал намного больше, с окон были убраны арочные перемычки, которые после этого также стали крупнее, приобретая прямоугольную форму.К последним перекосам относится перестройка верхней части и шатра колокольни. «Еще позднее, судя по стилю, северная стена храма была искажена — в ней был пробит широкий пролет, разделенный на 3 части дорическими колоннами; к этому же времени следует отнести переделку кровли, в которой были выполнены четыре деревянных фронтона с деревянными карнизами», — отмечалось в документе. В то же время архитекторы сделали замечания к чертежам новой переделки церкви.Так, по их расчетам, нельзя допустить перестройки южной стены храма, где предполагалось сделать большой пролет с дорическими колоннами, аналогичный пролету северной стороны, убрав дверь и окно, потому что в результате этого могло произойти окончательное разрушение древнего памятника. По их мнению, не должно быть «ломки и перестройки» более поздних пристроек — северного придела и трапезной XVII века. Эти структуры должны быть восстановлены в их первоначальном виде.

Однако, несмотря на все замечания, в целом предстоящие работы по поднятию колокольни архитекторы поддержали. Хотя и с их конкретными, без всякого пафоса пожеланиями, в которых чувствуется незаурядная личность этих неравнодушных к отечественной истории людей, и их неподдельный патриотизм: «Желательно, чтобы в новых его формах составитель проекта в убранстве пролетов и в других архитектурных украшениях взял за образец детали существующей церкви, как представляющие собой хорошие образцы древнерусского зодчества, достойные подражания и превосходящие своими художественными достоинствами современные изобретения; желательно также разрушить деревянные фронтоны и надстройки над шейками глав и восстановить прежний вид, по крайней мере тот, который имел храм до последнего искажения.Позднее, как в 1888, так и в 1894 году, храм вновь исправлялся, ремонтировался, изменялся, о чем свидетельствует дошедшая до наших дней переписка, хранящаяся в Центральном государственном историческом архиве Москвы.

В первое десятилетие после Октябрьской революции здесь все было по-старому. Веревка от одного из средних колоколов спускалась в притвор храма под колокольню. До 1929 года, пока не запретили колокольный звон, во время службы этот колокол бил прямо с паперти в нужные моменты согласно церковному уставу.На одном из пасхальных торжеств у самого большого колокола, занимавшего почти все пространство центральной части звонницы, сломался и упал язычок, своей тяжестью он пробил пол и застрял там.

В 30-е годы весь ранее существовавший набор колоколов был изъят. Но в 2006 году колокола, отлитые на заводе ЗИЛ, были переданы в дар Черкизовскому храму, так что сегодня колокольный звон снова созывает православных жителей Восточного округа Москвы на богослужения.В советское время в здание храма входили, как и положено, через западные двери, обращенные к алтарю, но в храмовую ограду можно было войти только через южные ворота, со стороны Стромынской дороги. Теперь тот же вход, с юга. В советские годы Черкизовский храм неоднократно собирались закрыть, одна из таких угроз висела во второй половине прошлого века, когда к восточной окраине Москвы протянули линию метро. Но чудом Божиим на этот раз храм уцелел.

Поскольку церковь то и дело собирались закрывать, она долгое время стояла без ремонта. Но когда ее состояние достигло почти критического, власти, наконец, вспомнили об этом древнем архитектурном памятнике, который, как видно из таблички, прикрепленной к фасаду здания, охраняется государством. В 1982 году усилиями приходской общественности под руководством настоятеля храма митрофорного протоиерея Алексия Глушакова началась внутренняя реставрация Черкизовского храма, его росписей и икон, а также строительство причтного дома рядом с храм.Вместо ветхих деревянных построек 1912 г. было перестроено новое кирпичное здание. С 1996 года в нем находится баптистерий с купелью для взрослых. Часть территории храма была вымощена гранитной брусчаткой. Кстати, при разборке старых построек была найдена утерянная ранее икона святого пророка Божия Илии.

Реставрацию главного иконостаса центрального Крестовоздвиженского придела выполнил реставратор Венедикт Степанович Суворов из Санкт-Петербурга. Санкт-Петербург и художник Сергей Леонидович Захаренков (+2004). В течение трех лет, начиная с 1986 года, иконостас был полностью, ряд за рядом, разобран. Оказалось, что он полностью сохранился в первозданном виде. По благословению архимандрита Иннокентия (Просвирнина), который в этот период был послан в помощь настоятелю храма Ильи Пророка, своды куполов древнего четверика были переписаны в технике настенной росписи конца XVII века. В начале нового тысячелетия храм был окружен кованой оградой на кирпичных столбах с двумя воротами, которая была здесь в конце 19 века.

Деревня Черкизово в XIV веке. принадлежала св. митрополиту Алексию, купленная им «за скорбное серебро» у Ильи Озакова, построившего первоначальную церковь в селе Черкизово во имя св. пророка Илии, в честь своего ангела. Затем Черкизово находилось в вотчине Чудова монастыря, по духовному завещанию святителя Алексия. По писцовым книгам 1573-74 гг. Московский уезд, Васильцов Стан, оказывается: «вотчина Чудова монастыря, село Черкизово, на реке Сосенке, пашни монастырской средней земли 15 четыре, да крестьянской пашни 106 четыре в поле, сено 140 копеек , рощи между селами и селами 30 десятин, пашни и церкви, пашни 12, в поле четыре, сена 10, и мельница под селом.

В начале XVII в. церковь св. Пророк Илия в селе Черкизово был уничтожен. В писцовых книгах 1623-24 гг. в нем говорится: «Вотчина Чудова монастыря есть село Черкизово, а в селе была церковь Ильи Пророка, и в том же селе был монастырский двор, и живут в нем монастырские волчата, 4 крестьянских и Бобыльские дворы, в них 7 человек.

В приходной окладной книге Патриаршего государственного приказа за 1678 год записано: «в прошлом 1677 году, по записке на выписке дьяка Перфилия Семеникова, церковь св.пророка Ильи в Московском уезде, в Васильцово стану, в усадьбе Чудова монастыря, в селе Черкизово, и дань наложена на ту церковь… по указу статья 18 алтын 4 деньги, гривны приходы ; и по тому окладу те деньги велено брать с 1657 по 1678 год.

По вахте Романа Ивановича Владыкина в 1680 г. и по сказанию о Ильинской церкви пророка священника Ивана с дьяками, «та церковь построена издревле, и к той церкви церковной земли было 6 пахотных земли в поле, сена 10 ворохов, не мерил; остальные пашни и сенокосы принадлежат Чудову монастырскому начальству.

Ильинская церковь в переписной книге 1701 года описана так: «в селе Черкизово церковь каменная во имя пророка Илии, а в приделе митрополита Алексея с трапезой; а в церкви Ильи пророка царские врата расписаны красками, рама и серебряное основание венцы позолочены… каменная колокольня, а на ней пять колоколов.

Холмогоров В. И., Холмогоров Г. И. «Исторические материалы о церквях и сёлах XVI — XVIII веков» Выпуск 5, Радонежская десятина Московского уезда. Издание Императорского общества истории и древностей России при Московском университете. Москва, в Университетской типографии (М. Катков), на Страстном бульваре, 1886

Церковь Ильи Пророка в Черкизово на реке Сосенке

ул. Стафф Хилл, 17 лет; возле Б. Черкизовская ул., 95

«Село Черкизово названо в XIV веке по имени владельца — боярина Андрея Серкиза, участника Куликовской битвы.

«Первым владельцем Черкизово в 14 веке был Илья Азаков, воздвигший здесь деревянную церковь во имя пророка Илии. Митрополит Алексий, правивший с 1354 по 1378 год, купил у него «село Черкизово своим серебром», как говорилось в его духовной грамоте, т. Митрополичий монастырь в Кремле. За ним село состояло до 1764 года, когда земли отобрали у монастырей по всей России.С тех пор за Чудовом монастырем остались только земля под Архиерейским домом, оброчная мельница на пруду и несколько угодий. Новая каменная церковь построена в 1690 г.» г. Ильиной ул митрополита Московского Иннокентия 1870-х годов, сохранился до наших дней, имеет адрес Б. Черкизовская, 93/101.Деревянный двухэтажный дом занимал ремонтно-строительное управление, а домовая церковь что было здесь раньше было разрушено.

«В писцовых книгах 1573-1574 гг. здесь значится «церковная земля». Деревянная церковь упоминается под 1646 г. Нынешняя каменная, по заявлениям духовенства, построена в 1690 г. Перестроена часовня митрополита Алексия в 1856 г. В 1683 г. симметрично этому северному приделу был построен новый южный в честь Ильи Пророка, а главный переименован в «Воздвиженский Крест Господень». В 1893 г. построена новая колокольня в духе древних шатровых крыш.Когда-то в 19 веке церковь была пятиглавой.

Внутреннее убранство главного прохода одновременно является храмом. В 1883 г. пристроены трапезная, приделы и переделана апсида».

«Колокольня 1899 г.». «Ограда с двумя воротами XIX века».

Судя по фотографии из альбома Найденова 1888 г., храм был пять декоративных куполов, оформленных в стиле барокко.Перестройка конца XIX века, вероятно, включает в себя новый единый купол церкви с луковичным навершием, круглыми медальонами в верхней части четырехугольника и оконными рамами.В 1912 году Останкович отмечал: «В последнее время построена часовня Воздвижения Животворящего Креста и построена новая колокольня».

«В 1860-х годах главный престол Воздвижения и два придела; Одновременно была построена новая шатровая колокольня. Знаменитые иконы ныне находящиеся в храме: местночтимая Иерусалимская Божия Матерь, Успение Божией Матери Бог, Живоносный Источник, «Всех скорбящих Радость». Алексей Ханши Тайдула. В иконостасе южного придела находится древний храмовый образ пророка. Ильи».

В 1930-е годы храм не закрывался. Ограда вокруг него содержится в порядке, а ее продолжение на кладбище разрушается. Звенят колокола, свисающие с колокольни. Здание с оградой и двумя воротами находится под охраной государства под номером 170.

При входе на кладбище с юго-запада храма на могилах знаменитого московского юродивого 19 века горит балдахин и горит неугасимая лампада.Иван Яковлевич Корейша (1783-1866) и диакон Никифор. Жизнь Ивана Яковлевича, которой интересовались многие деятели русской культуры 19 века. (в т.ч. Гоголя, пришедшего в Преображенскую больницу, где он содержался, до сожжения 2-го тома «Мертвых душ», но не осмеливавшегося зайти внутрь), описан А. Ф. Киреевым, а также Е. Поселяниным. Любимый в Москве юродивый в то же время привлек внимание снисходительно относящейся к православию интеллигенции, писавшей о нем с большей или меньшей степенью насмешки, начиная с И. Г. Прыжова и Н. С. Лескова вплоть до Б. Пильняка и недавнего эмигранта из СССР А. Ровнера, назвавшего свой роман одним словом из знаменитого пророчества Корейши — «Кололацы». Ивана Яковлевича изучал и Ф. М. Достоевский, которому он послужил прототипом юродивого Семена Яковлевича в «Бесах» (см.). О нем упоминает и монах Парфений (Агеев).

В церкви Ильи Пророка в Черкизово находится почитаемый образ Божией Матери «Живоносный Источник» конца 18 — начала 19 веков.

В конце 1980-х возникла угроза самому существованию храма из-за строительства новой линии метро под его «горкой», которую с трудом, но удалось отвести.

В 1990 году стараниями старосты храма Дубовенко Б.Б. проведено восстановление богадельни храма по адресу ул. Шаховская дом № 27, напротив храма за прудом — где он был до Октябрьского переворота. Стараниями того же старосты построен новый церковный дом с крестильной и как бы часовней, где планируется открытие новой церкви, о чем будет объявлено в свое время.

Кроме того, по данным Ю. В. Пухначева, на колокольне церкви Ильи Пророка в Черкизове сохранилась одна из двух нетронутых в Москве наводок колоколов, действующих ныне.

Координаты: 55°48′01″ с.ш. ш. 37 ° 44′03 ″ в д. /
55,80028° с. ш. 37,73417° в.д./ 55,80028; 37.73417(Г) (И)

Ильинская церковь находилась в живописном месте, на берегу реки Сосенки. Сосенка — правый приток Хапиловки, ее исток находится в районе Гольянов, а длина всей реки составляет почти девять километров. В настоящее время основная часть канала Сосенки заключена в трубу. Черкизовский пруд, на берегу которого до сих пор возвышается Ильинская церковь, — одно из немногих мест, напоминающих о том, где раньше текла по поверхности река. Сама река течет в коллекторе по восточному берегу пруда.

Вместе со своим братом Сергием Илья был одним из приближенных митрополита Алексия. Именно к митрополиту перешло Черкизово от Ильи Озакова. Живописное расположение села понравилось митрополиту Алексию, и он сделал храм летней резиденцией Московских Патриархов. Со временем, особенно при святителе Иннокентии (Вениаминове), резиденция росла и перестраивалась.